Страница:
Старик целую минуту серьезно его рассматривал, потом рассмеялся, подняв лицо к потолку.
— Что вы собираетесь сделать? — сказал он отсмеявшись. Взгляд его сделался жестким, колючим. — Убить меня? Моего сына? — Он показал на бессловесного молодого человека, прижавшегося спиной к столу. Жест был полон пренебрежения. — Вы ничего этим не добьетесь. Система отлажена, она будет работать и без нас… Шансов отсюда выбраться у вас немного. Впрочем, вы как-то сумели сюда попасть, поэтому я допускаю, что выйти вы тоже сможете, хотя это и маловероятно. Но что дальше? Вас найдут и уничтожат как бешеных псов! Вам не спрятаться в моем мире! Или вы надеетесь меня опередить? Рассчитываете сунуть кому-нибудь эту запись? — Старик кивнул в сторону работающей камеры, усмехнулся. — Мы контролируем все информационные агентства, все крупные средства массовой информации принадлежат нам. Да и кто поверит какой-то записи, сделанной неизвестно где, неясно кем, непонятно когда? Люди верят в пришельцев! Все, что я здесь сейчас говорю, — для них бред. Или выдумка предателей. Система устойчива! Как бы вы ни раскачивали ее, она вернется в исходное положение. А опрокинуть ее у вас не хватит силенок!
— Я вошел! — объявил Майк голосом, полным торжества, отодвинул клавиатуру, потянулся. — Элементарно! Программисты не закрыли входы, которые они использовали для отладки. Должно быть, платили им здесь недостаточно.
Старик повернул голову. Павлу показалось, что он обеспокоен.
— Сейчас попробую открыть двери, — предупредил Майк. Он снова защелкал клавишами, уставившись в экран. Сказал:
— Ого! Да здесь какие-то документы! Пожалуй, их стоит захватить с собой!
Старик отвернулся. Всем своим видом он показывал, что происходящее за компьютером его нисколько не интересует.
Слишком уж явно показывал.
— Итак, — спокойно сказал он, — выбирайте. Либо вы работаете со мной, поддерживая в мире стабильность, либо вы бесславно погибаете, пытаясь ввергнуть человечество в хаос.
Монолитная дверь поползла вверх. На полу потайного хода зажглась серебристая дорожка. Глухо прозвучали два выстрела, донесся чей-то рев — кажется, сержант Хэллер чего-то от кого-то требовал.
Штрафники все еще удерживали холл.
— Готово. Теперь уже не опустится. — Майк хлопнул в ладоши. — Здесь схема этого здания. Я перекрыл все входы. На крыше должен быть геликоптер. Кто-нибудь может им управлять?
— Кажется, сержант умеет. И Гнутый как-то учился, — сказал Шайтан.
— Отлично! Сейчас выясню, как попасть на крышу.
— Здесь пустыня вокруг, — сказал старик. — Далеко вы не улетите. Даже если не разобьетесь насмерть, то вас тут же подберут патрули гвардейцев.
— Ладно, хватит болтать! — Павел, ничего больше не слушая, решительно встал, перехватил винтовку. И тут молодой перепуганный человек, сын Мастера Уэйда, вообразив, что жизнь его сейчас оборвется, вскрикнул, растянулся на полу, пополз к Павлу, словно червяк, рыдая и умоляя о пощаде:
— Пожалуйста! Не убивайте! Я все скажу! Только отпустите меня!..
Старик, поджав губы, впившись пальцами в подлокотники кресла, брезгливо смотрел на сына. А тот бился в истерике, цепляясь за комбинезон Павла:
— …Их можно остановить! Вы можете уничтожить все базы! Всех экстерров разом! Нужно только дать команду! И реакторы отключатся!..
— Реакторы на инопланетных базах?
— Да, да! Это страховка! На всякий случай! Только не стреляйте!..
— Замолчи! — Лицо старика исказилось до неузнаваемости. — Заткнись, иначе я тебя убью! — Он схватил со стола карандаш, со всей силы швырнул его, едва не вывалившись из кресла.
— Как это сделать? — Павел присел на корточки.
— У него есть специальное устройство! — Трясущийся палец показал на старика. — У него! У Мастера! — Сын не решался назвать отца отцом. — Такая… коробочка… Нужно подключить ее к компьютеру! И ввести код!
— Где? Где она?
— Заткнись! — требовал разъяренный старик.
— На его кресле. Под сиденьем.
Павел бросился к старику. Тот попытался отъехать на своем древнем механическом кресле, наткнулся на стену, не успел развернуться. Павел схватился за спинку, старик, изогнувшись, ухватился за ствол винтовки. Несколько секунд они боролись, пыхтя, и молодость победила — Павел выдернул винтовку из рук старика, опрокинул кресло, оторвал плоскую серую коробочку, приклеенную скотчем к обратной стороне сиденья, кинул ее Майку.
— Ничего вы с ней не сделаете без ключа! — зло выкрикнул придавленный креслом старик.
— Где ключ? — Павел повернулся к сыну Мастера.
— Наверное, в сейфе.
Сейф стоял у стены — стальное чудовище из прошлого века.
— Я справлюсь, — шагнул к нему Шайтан. — Я раньше не только по карманам шарил. — Он прислонил пулемет к стене, постучал кончиками пальцев по стальной дверце, провел ладонью по наборным дискам, вращая их, прислушиваясь к их негромкому потрескиванию.
— Помогите мне подняться, — неожиданно тихо и спокойно сказал старик. — Я хочу сесть!
Павел, чуть помедлив, все же поднял кресло, поставил его на колеса, помог забраться в него Мастеру Уэйду, подкатил к столу.
— Послушай, русский, — негромко и устало сказал старик. — Я не понимаю, чего ты хочешь. Кажется, я уже объяснил, что без экстерров наш мир превратится в хаос. Ты думаешь, я тебе лгу?
— Допускаю, что нет.
— Так что же мешает тебе принять мое предложение? Если хочешь, то после моей смерти — а мне не так много осталось — ты займешь мое место.
— Не хочу.
— Ну так чего же ты хочешь?
Павел пожал плечами:
— Я всегда хотел, чтобы война закончилась. Еще мальчишкой я думал, что когда-нибудь отомщу экстеррам за смерть отца. Мечтал, что именно я, словно какой-нибудь супергерой, одолею всех космических монстров и спасу планету…
— Вот и все, — сказал Шайтан, открывая сейф и подмигивая Майку. — Обошелся без всяких там компьютеров!
Ключ был завернут в обрывок бумаги и представлял из себя небольшую печатную плату с парой микросхем. Майк бросил обертку на пол, осторожно двумя пальцами взял ключ за края, вставил в разъем на серой коробочке, шагнул к компьютеру.
— Своими действиями вы отбрасываете мир назад, — заторопился старик. — В эпоху войн и раздоров!
— А если люди стали умнее? — сказал Павел. — Если мир изменился и вернуться в ту эпоху, которой вы нас пугаете, уже невозможно?
— Человек никогда не изменится!..
Майк подключил серую коробочку к компьютеру. По экрану разлилась чернота. Через несколько секунд вспыхнули алые буквы: “Система активирована”. Мигал курсор консоли, ожидая команду. А в самом низу экрана услужливо бежала тонкая строчка подсказки: “… чтобы отключить реактор, необходимо указать название планеты и порядковый номер реактора, например…”
— Все очень просто, — сказал Майк Шайтану, пытающемуся прочесть бегущие слова.
— Что тут у вас творится? — Из потайного хода в комнату вошел Гнутый. Он осмотрел скромное убранство кабинета, заглянул в открытый сейф, подобрал валяющуюся бумажку. Прищурясь, осмотрел старика и его сына. Спросил: — Это и есть главные экстерры?
— Да, — сказал Павел, — Только они не совсем экстерры.
— Пора бы отсюда выбираться, — сказал Гнутый. — У нас пока затишье. Сержант подозревает, что готовится штурм.
— Сейчас будем, — сказал Павел.
— Заложников прихватите. Без них вырваться из осады будет непросто.
Майк оторвался от компьютера, сказал, повернувшись к Гнутому:
— Мы можем уйти через крышу. Там есть вертолет.
— Да? Это меняет дело. Если мест хватать не будет, всех заложников можете прикончить. — Он криво усмехнулся, давая понять, что это шутка. Поинтересовался:
— Как тут у вас дела?
— Отлично, — сказал Павел.
Майк тем временем докопался до какой-то служебной информации, внимательно несколько раз перечитал ее, поднял голову:
— Отсюда можно отключить только три базы. Две на Луне и одну на Марсе.
— А где остальные? — Павел ткнул стволом в трясущегося пленника. — Как уничтожить их?
Вместо сына ответил старик:
— Остальных не существует. Хотя весь мир верит в их существование.
Майк закончил вводить команды. Снова обернулся:
— Мне нужен код.
— Код знаю только я, — сказал старик. — Но вам я его не скажу.
— Подбирать бесполезно, — сказал Майк. — Без кода ничего не получится.
— Сдается мне, без пыток не обойтись. — Гнутый хлопнул Павла по плечу. — Сможешь?
Из открытой двери донеслись выстрелы. Пока еще редкие, одиночные. И Гнутый заторопился:
— Вы тут давайте поскорей. У нас еще двое раненых. Позиция хорошая, но патроны кончаются. Сколько еще продержимся, неизвестно… — Он легонько подтолкнул Павла. — А ты не робей! Это же не люди! Нечего с ними церемониться! Жестче! Жестче! Забудь, что ты человек! Стань псом! — Гнутый шагнул было к двери, но вспомнил про бумажку, которую держал в руке, протянул ее Павлу. — Не ты потерял, Писатель?
Павел механически ее взял, хотел отбросить, но тут увидел глаза старика. Мастер Уэйд смотрел на этот бумажный обрывок так, словно хотел сжечь его взглядом.
— Не я, — сказал Павел, хотя Гнутого рядом уже не было.
— Надо уходить, — сказал Майк, прислушиваясь к усиливающейся перестрелке. — Без кода я тут ничего не сделаю.
— Подождите… — Павел посмотрел на мятую бумагу. На ней острым твердым карандашом был выцарапан ряд знаков. — Попробуй ввести следующее, — сказал Павел Майку и начал надиктовывать цифры и буквы.
Старик застонал, приподнялся на руках, потянулся вперед.
Оператор снимал его перекошенное лицо крупным планом. Женщина-репортер, шаря глазами по комнате, что-то тихо наговаривала в диктофон.
— Прошло! — Майк хохотнул. — Оказывается, еще встречаются идиоты, которые записывают пароли на бумажках!
На экране светилось: “Команды приняты. Подтвердите исполнение”.
— Павел! —Майк осторожно отодвинул от себя клавиатуру. — Это должен сделать ты! Иди сюда!
— Что?
— Нажми “Ввод”.
— И?
— И, если все верно, базы экстерров останутся без света, тепла и электричества.
— Стойте! — Старик хрипел. — Последний раз! Выслушайте меня! Подумайте как следует! Не совершайте непоправимой ошибки! Вы сейчас можете разрушить мир! Поверьте мне!
Павел забросил винтовку за спину. Сказал:
— Я готов поверить тебе, Мастер, если ты объяснишь мне еще один маленький факт, о котором пока не было сказано ни слова.
— Да! Спрашивай!
— Кто такой Некко?
— Некко? Он человек! Человек, с измененным генетическим кодом. Это наш старый, не совсем удавшийся опыт. Мы экспериментировали с человеческим материалом, пытались создать сверхчеловека. А получили Некко, Курта и моего сына. Они люди! Не совсем нормальные, но все же люди! В них нет ничего инопланетного! Хотя с возрастом у них стали проявляться странные способности, о которых мы даже не подозревали.
— Я верю тебе, Мастер, — сказал Павел. — Теперь я точно знаю, что никаких пришельцев не было.
— Так значит?.. — Рот старика задергался.
— Я готов даже признать, что ты спас человечество от самоубийства.
— Если бы не я…
— Сыграем? — Павел достал из нагрудного кармана скафандра свою счастливую монетку. — Давай загадаем, если выпадет орел, значит, все останется как есть. А если решка — я нажму кнопку.
— Но это глупо!
— Это твой шанс!
Павлу понравилась идея с монеткой, так кстати пришедшая в голову. Он думал, что это красиво — бросить жребий, решая судьбу планеты. Конечно, это был просто жест. Для камеры. Для истории. Свое решение Павел уже принял. Он знал, что выпадет решка. Обязательно. Талисман не может предать.
— Ну почему вы, русские, всегда поступаете наперекор, никогда не видите своей выгоды и вечно надеетесь на удачу? — Старик смотрел на Павла, будто действительно ждал ответа на этот бессмысленный вопрос.
— Ну так что, играем?
— А у меня есть выбор?
— Пожалуй, нет… — Павел подкинул монетку. На миг она зависла в воздухе, словно крохотное солнце. И упала на пол — звеня, подпрыгнула, закружилась, петляя. Шайтан прижал ее ногой. Наклонился. Сказал смущенно:
— Орел.
Камера зафиксировала герб.
— Орел? — удивился Павел.
— Орел! — воспрянул Мастер Уэйд. — Я победил!
— Не может быть, — сказал Павел, нахмурившись.
— Орел, — подтвердила женщина-репортер и с любопытством глянула на Павла, ожидая его действий.
— Дай мне ключ! — Старик уже требовал. — Я уничтожу его и сразу же отзову охрану. Я позволю уйти тебе и твоим друзьям, и — даю слово — никто никогда не будет вас преследовать, только держите язык за зубами… И мое предложение о работе здесь остается в силе!
Павел поднял монетку, покосился на Шайтана, отвернулся от камеры.
— О чем ты думаешь? Чего медлишь? — Старик ерзал на кресле. — Ты уже все решил! Ты бросил жребий! Сам бог подсказал тебе, как поступить.
Павел посмотрел на старика и просветлел лицом:
— Бог? Конечно же! — Он крепко сжал монетку в кулаке. — Наш бог троицу любит! — Последнюю фразу он произнес на родном языке. Потом, видя недоумение на лицах окруживших его людей, повторил ее по-английски.
— Что это значит? — старик встревожился.
— Только лишь то, что игра не закончена… — Он снова подкинул монетку, поймал ее на одну ладонь, сверху прихлопнул другой. Выждал секунду, протянул руку к камере:
— Решка!
— Но это не честно! — возмутился старик. — Это обман!
— Возможно… — Павел качнул рукой. Монетка взлетела к самому потолку. Все смотрели только на нее. — Но это обман во благо! Великий обман!.. — Монетка свалилась ему в руку. Павел стиснул пальцы, даже сквозь плотную ткань перчаток чувствуя теплоту металла.
— Решка, — сказал Павел и разжал кулак. Он угадал.
— Это ребячество! — завопил старик, пытаясь выбраться из своего кресла. — Вы не понимаете, что делаете!..
— Все это мы уже слышали, — сказал Павел. — Спектакль пора заканчивать. — Он подошел к компьютеру, встал у Майка за спиной, занес руку над клавиатурой, готовясь нажать клавишу ввода. Обернулся, позвал: — Шайтан! Давай сюда! Сделаем это вместе… Майк, ты тоже!
Парализованный старик скрипел зубами. Его сын, воспользовавшись тем, что все внимание переключилось на компьютер, на четвереньках полз к распахнутому сейфу.
Три товарища соединили указательные пальцы. Переглянулись.
— На счет “три”! — предупредил Павел. Оператор взял крупный план.
— Раз! Два! Три!
Пальцы опустились на кнопку. Крепко — чтоб наверняка — надавили на нее.
“Команда принята к исполнению” — зажглось на экране. В самом его низу побежала тонкая ниточка строки: — “…Последовательность отключения реакторов начнет выполняться через двадцать минут. В течение следующих десяти минут вы можете отменить команду…”
— Ну уж нет, — сказал Павел, сдернул с плеча штурмовую винтовку и короткой очередью вдребезги разнес монитор…
Бойцы думали о тех, кто погиб на этой войне. Вспоминали своих друзей.
— Неужели все кончилось?
— Пока еще не все… Не сразу…
Преследуемые вертолетами, джипами и броневиками, они летели на север, где их должен был подобрать “Ковчег”.
— И куда мы теперь направимся? — спросил Черный Феликс, перевязывая простреленную ногу.
— И все-таки я предлагаю захватить какой-нибудь маленький островок. — Толстяк Че посматривал на все еще работающую камеру, решая, а не пришло ли время объявить человечеству свои мысли о том, как правильно переустроить мир.
— Нет, — сказал Рыжий. — Теперь нам надо в штаб-квартиру Лиги Наций.
— А где она? — спросил Шайтан.
— Кажется, где-то в Бельгии. Найдем!
— А может, сделаем небольшой крюк? — улыбнулся Павел, кончиками пальцев поглаживая свою счастливую монетку. — Заглянем ко мне в гости. Меня там уже, наверное, заждались.
— А почему бы и нет, Писатель? — легонько подтолкнул его Гнутый. — А по пути можно будет посетить наш Форпост. А то гляжу я на тебя, и тоскливо, завидно мне делается. Думаю о моем живом лохматом талисмане. Как он там без меня?
— А ведь мы богатеи, парни! — воскликнул сержант Хэллер. Он сидел в пилотском кресле, вел геликоптер, но слышал все, о чем говорят за его спиной. — Как думаете, сколько очков нам насчитают за уничтоженные базы экстерров?
— Много, сержант, — сказал Рыжий. — Думаю, вы до стольких считать не умеете.
— Заткнись, Куфельд! — сержант обернулся. — А то лишу тебя доли!
— Как-нибудь обойдусь… Только бы все закончилось… Они неслись над пустыней на сером геликоптере с нарисованными белыми кругами на бортах; они разговаривали, смеялись, скучали, страдали, гневались, размышляли, верили, надеялись…
Они еще не знали, что трофейный вертолет несет их в большой мир, в котором им всем суждено стать героями.
Сейчас они об этом просто не думали.
ЭПИЛОГ
— Что вы собираетесь сделать? — сказал он отсмеявшись. Взгляд его сделался жестким, колючим. — Убить меня? Моего сына? — Он показал на бессловесного молодого человека, прижавшегося спиной к столу. Жест был полон пренебрежения. — Вы ничего этим не добьетесь. Система отлажена, она будет работать и без нас… Шансов отсюда выбраться у вас немного. Впрочем, вы как-то сумели сюда попасть, поэтому я допускаю, что выйти вы тоже сможете, хотя это и маловероятно. Но что дальше? Вас найдут и уничтожат как бешеных псов! Вам не спрятаться в моем мире! Или вы надеетесь меня опередить? Рассчитываете сунуть кому-нибудь эту запись? — Старик кивнул в сторону работающей камеры, усмехнулся. — Мы контролируем все информационные агентства, все крупные средства массовой информации принадлежат нам. Да и кто поверит какой-то записи, сделанной неизвестно где, неясно кем, непонятно когда? Люди верят в пришельцев! Все, что я здесь сейчас говорю, — для них бред. Или выдумка предателей. Система устойчива! Как бы вы ни раскачивали ее, она вернется в исходное положение. А опрокинуть ее у вас не хватит силенок!
— Я вошел! — объявил Майк голосом, полным торжества, отодвинул клавиатуру, потянулся. — Элементарно! Программисты не закрыли входы, которые они использовали для отладки. Должно быть, платили им здесь недостаточно.
Старик повернул голову. Павлу показалось, что он обеспокоен.
— Сейчас попробую открыть двери, — предупредил Майк. Он снова защелкал клавишами, уставившись в экран. Сказал:
— Ого! Да здесь какие-то документы! Пожалуй, их стоит захватить с собой!
Старик отвернулся. Всем своим видом он показывал, что происходящее за компьютером его нисколько не интересует.
Слишком уж явно показывал.
— Итак, — спокойно сказал он, — выбирайте. Либо вы работаете со мной, поддерживая в мире стабильность, либо вы бесславно погибаете, пытаясь ввергнуть человечество в хаос.
Монолитная дверь поползла вверх. На полу потайного хода зажглась серебристая дорожка. Глухо прозвучали два выстрела, донесся чей-то рев — кажется, сержант Хэллер чего-то от кого-то требовал.
Штрафники все еще удерживали холл.
— Готово. Теперь уже не опустится. — Майк хлопнул в ладоши. — Здесь схема этого здания. Я перекрыл все входы. На крыше должен быть геликоптер. Кто-нибудь может им управлять?
— Кажется, сержант умеет. И Гнутый как-то учился, — сказал Шайтан.
— Отлично! Сейчас выясню, как попасть на крышу.
— Здесь пустыня вокруг, — сказал старик. — Далеко вы не улетите. Даже если не разобьетесь насмерть, то вас тут же подберут патрули гвардейцев.
— Ладно, хватит болтать! — Павел, ничего больше не слушая, решительно встал, перехватил винтовку. И тут молодой перепуганный человек, сын Мастера Уэйда, вообразив, что жизнь его сейчас оборвется, вскрикнул, растянулся на полу, пополз к Павлу, словно червяк, рыдая и умоляя о пощаде:
— Пожалуйста! Не убивайте! Я все скажу! Только отпустите меня!..
Старик, поджав губы, впившись пальцами в подлокотники кресла, брезгливо смотрел на сына. А тот бился в истерике, цепляясь за комбинезон Павла:
— …Их можно остановить! Вы можете уничтожить все базы! Всех экстерров разом! Нужно только дать команду! И реакторы отключатся!..
— Реакторы на инопланетных базах?
— Да, да! Это страховка! На всякий случай! Только не стреляйте!..
— Замолчи! — Лицо старика исказилось до неузнаваемости. — Заткнись, иначе я тебя убью! — Он схватил со стола карандаш, со всей силы швырнул его, едва не вывалившись из кресла.
— Как это сделать? — Павел присел на корточки.
— У него есть специальное устройство! — Трясущийся палец показал на старика. — У него! У Мастера! — Сын не решался назвать отца отцом. — Такая… коробочка… Нужно подключить ее к компьютеру! И ввести код!
— Где? Где она?
— Заткнись! — требовал разъяренный старик.
— На его кресле. Под сиденьем.
Павел бросился к старику. Тот попытался отъехать на своем древнем механическом кресле, наткнулся на стену, не успел развернуться. Павел схватился за спинку, старик, изогнувшись, ухватился за ствол винтовки. Несколько секунд они боролись, пыхтя, и молодость победила — Павел выдернул винтовку из рук старика, опрокинул кресло, оторвал плоскую серую коробочку, приклеенную скотчем к обратной стороне сиденья, кинул ее Майку.
— Ничего вы с ней не сделаете без ключа! — зло выкрикнул придавленный креслом старик.
— Где ключ? — Павел повернулся к сыну Мастера.
— Наверное, в сейфе.
Сейф стоял у стены — стальное чудовище из прошлого века.
— Я справлюсь, — шагнул к нему Шайтан. — Я раньше не только по карманам шарил. — Он прислонил пулемет к стене, постучал кончиками пальцев по стальной дверце, провел ладонью по наборным дискам, вращая их, прислушиваясь к их негромкому потрескиванию.
— Помогите мне подняться, — неожиданно тихо и спокойно сказал старик. — Я хочу сесть!
Павел, чуть помедлив, все же поднял кресло, поставил его на колеса, помог забраться в него Мастеру Уэйду, подкатил к столу.
— Послушай, русский, — негромко и устало сказал старик. — Я не понимаю, чего ты хочешь. Кажется, я уже объяснил, что без экстерров наш мир превратится в хаос. Ты думаешь, я тебе лгу?
— Допускаю, что нет.
— Так что же мешает тебе принять мое предложение? Если хочешь, то после моей смерти — а мне не так много осталось — ты займешь мое место.
— Не хочу.
— Ну так чего же ты хочешь?
Павел пожал плечами:
— Я всегда хотел, чтобы война закончилась. Еще мальчишкой я думал, что когда-нибудь отомщу экстеррам за смерть отца. Мечтал, что именно я, словно какой-нибудь супергерой, одолею всех космических монстров и спасу планету…
— Вот и все, — сказал Шайтан, открывая сейф и подмигивая Майку. — Обошелся без всяких там компьютеров!
Ключ был завернут в обрывок бумаги и представлял из себя небольшую печатную плату с парой микросхем. Майк бросил обертку на пол, осторожно двумя пальцами взял ключ за края, вставил в разъем на серой коробочке, шагнул к компьютеру.
— Своими действиями вы отбрасываете мир назад, — заторопился старик. — В эпоху войн и раздоров!
— А если люди стали умнее? — сказал Павел. — Если мир изменился и вернуться в ту эпоху, которой вы нас пугаете, уже невозможно?
— Человек никогда не изменится!..
Майк подключил серую коробочку к компьютеру. По экрану разлилась чернота. Через несколько секунд вспыхнули алые буквы: “Система активирована”. Мигал курсор консоли, ожидая команду. А в самом низу экрана услужливо бежала тонкая строчка подсказки: “… чтобы отключить реактор, необходимо указать название планеты и порядковый номер реактора, например…”
— Все очень просто, — сказал Майк Шайтану, пытающемуся прочесть бегущие слова.
— Что тут у вас творится? — Из потайного хода в комнату вошел Гнутый. Он осмотрел скромное убранство кабинета, заглянул в открытый сейф, подобрал валяющуюся бумажку. Прищурясь, осмотрел старика и его сына. Спросил: — Это и есть главные экстерры?
— Да, — сказал Павел, — Только они не совсем экстерры.
— Пора бы отсюда выбираться, — сказал Гнутый. — У нас пока затишье. Сержант подозревает, что готовится штурм.
— Сейчас будем, — сказал Павел.
— Заложников прихватите. Без них вырваться из осады будет непросто.
Майк оторвался от компьютера, сказал, повернувшись к Гнутому:
— Мы можем уйти через крышу. Там есть вертолет.
— Да? Это меняет дело. Если мест хватать не будет, всех заложников можете прикончить. — Он криво усмехнулся, давая понять, что это шутка. Поинтересовался:
— Как тут у вас дела?
— Отлично, — сказал Павел.
Майк тем временем докопался до какой-то служебной информации, внимательно несколько раз перечитал ее, поднял голову:
— Отсюда можно отключить только три базы. Две на Луне и одну на Марсе.
— А где остальные? — Павел ткнул стволом в трясущегося пленника. — Как уничтожить их?
Вместо сына ответил старик:
— Остальных не существует. Хотя весь мир верит в их существование.
Майк закончил вводить команды. Снова обернулся:
— Мне нужен код.
— Код знаю только я, — сказал старик. — Но вам я его не скажу.
— Подбирать бесполезно, — сказал Майк. — Без кода ничего не получится.
— Сдается мне, без пыток не обойтись. — Гнутый хлопнул Павла по плечу. — Сможешь?
Из открытой двери донеслись выстрелы. Пока еще редкие, одиночные. И Гнутый заторопился:
— Вы тут давайте поскорей. У нас еще двое раненых. Позиция хорошая, но патроны кончаются. Сколько еще продержимся, неизвестно… — Он легонько подтолкнул Павла. — А ты не робей! Это же не люди! Нечего с ними церемониться! Жестче! Жестче! Забудь, что ты человек! Стань псом! — Гнутый шагнул было к двери, но вспомнил про бумажку, которую держал в руке, протянул ее Павлу. — Не ты потерял, Писатель?
Павел механически ее взял, хотел отбросить, но тут увидел глаза старика. Мастер Уэйд смотрел на этот бумажный обрывок так, словно хотел сжечь его взглядом.
— Не я, — сказал Павел, хотя Гнутого рядом уже не было.
— Надо уходить, — сказал Майк, прислушиваясь к усиливающейся перестрелке. — Без кода я тут ничего не сделаю.
— Подождите… — Павел посмотрел на мятую бумагу. На ней острым твердым карандашом был выцарапан ряд знаков. — Попробуй ввести следующее, — сказал Павел Майку и начал надиктовывать цифры и буквы.
Старик застонал, приподнялся на руках, потянулся вперед.
Оператор снимал его перекошенное лицо крупным планом. Женщина-репортер, шаря глазами по комнате, что-то тихо наговаривала в диктофон.
— Прошло! — Майк хохотнул. — Оказывается, еще встречаются идиоты, которые записывают пароли на бумажках!
На экране светилось: “Команды приняты. Подтвердите исполнение”.
— Павел! —Майк осторожно отодвинул от себя клавиатуру. — Это должен сделать ты! Иди сюда!
— Что?
— Нажми “Ввод”.
— И?
— И, если все верно, базы экстерров останутся без света, тепла и электричества.
— Стойте! — Старик хрипел. — Последний раз! Выслушайте меня! Подумайте как следует! Не совершайте непоправимой ошибки! Вы сейчас можете разрушить мир! Поверьте мне!
Павел забросил винтовку за спину. Сказал:
— Я готов поверить тебе, Мастер, если ты объяснишь мне еще один маленький факт, о котором пока не было сказано ни слова.
— Да! Спрашивай!
— Кто такой Некко?
— Некко? Он человек! Человек, с измененным генетическим кодом. Это наш старый, не совсем удавшийся опыт. Мы экспериментировали с человеческим материалом, пытались создать сверхчеловека. А получили Некко, Курта и моего сына. Они люди! Не совсем нормальные, но все же люди! В них нет ничего инопланетного! Хотя с возрастом у них стали проявляться странные способности, о которых мы даже не подозревали.
— Я верю тебе, Мастер, — сказал Павел. — Теперь я точно знаю, что никаких пришельцев не было.
— Так значит?.. — Рот старика задергался.
— Я готов даже признать, что ты спас человечество от самоубийства.
— Если бы не я…
— Сыграем? — Павел достал из нагрудного кармана скафандра свою счастливую монетку. — Давай загадаем, если выпадет орел, значит, все останется как есть. А если решка — я нажму кнопку.
— Но это глупо!
— Это твой шанс!
Павлу понравилась идея с монеткой, так кстати пришедшая в голову. Он думал, что это красиво — бросить жребий, решая судьбу планеты. Конечно, это был просто жест. Для камеры. Для истории. Свое решение Павел уже принял. Он знал, что выпадет решка. Обязательно. Талисман не может предать.
— Ну почему вы, русские, всегда поступаете наперекор, никогда не видите своей выгоды и вечно надеетесь на удачу? — Старик смотрел на Павла, будто действительно ждал ответа на этот бессмысленный вопрос.
— Ну так что, играем?
— А у меня есть выбор?
— Пожалуй, нет… — Павел подкинул монетку. На миг она зависла в воздухе, словно крохотное солнце. И упала на пол — звеня, подпрыгнула, закружилась, петляя. Шайтан прижал ее ногой. Наклонился. Сказал смущенно:
— Орел.
Камера зафиксировала герб.
— Орел? — удивился Павел.
— Орел! — воспрянул Мастер Уэйд. — Я победил!
— Не может быть, — сказал Павел, нахмурившись.
— Орел, — подтвердила женщина-репортер и с любопытством глянула на Павла, ожидая его действий.
— Дай мне ключ! — Старик уже требовал. — Я уничтожу его и сразу же отзову охрану. Я позволю уйти тебе и твоим друзьям, и — даю слово — никто никогда не будет вас преследовать, только держите язык за зубами… И мое предложение о работе здесь остается в силе!
Павел поднял монетку, покосился на Шайтана, отвернулся от камеры.
— О чем ты думаешь? Чего медлишь? — Старик ерзал на кресле. — Ты уже все решил! Ты бросил жребий! Сам бог подсказал тебе, как поступить.
Павел посмотрел на старика и просветлел лицом:
— Бог? Конечно же! — Он крепко сжал монетку в кулаке. — Наш бог троицу любит! — Последнюю фразу он произнес на родном языке. Потом, видя недоумение на лицах окруживших его людей, повторил ее по-английски.
— Что это значит? — старик встревожился.
— Только лишь то, что игра не закончена… — Он снова подкинул монетку, поймал ее на одну ладонь, сверху прихлопнул другой. Выждал секунду, протянул руку к камере:
— Решка!
— Но это не честно! — возмутился старик. — Это обман!
— Возможно… — Павел качнул рукой. Монетка взлетела к самому потолку. Все смотрели только на нее. — Но это обман во благо! Великий обман!.. — Монетка свалилась ему в руку. Павел стиснул пальцы, даже сквозь плотную ткань перчаток чувствуя теплоту металла.
— Решка, — сказал Павел и разжал кулак. Он угадал.
— Это ребячество! — завопил старик, пытаясь выбраться из своего кресла. — Вы не понимаете, что делаете!..
— Все это мы уже слышали, — сказал Павел. — Спектакль пора заканчивать. — Он подошел к компьютеру, встал у Майка за спиной, занес руку над клавиатурой, готовясь нажать клавишу ввода. Обернулся, позвал: — Шайтан! Давай сюда! Сделаем это вместе… Майк, ты тоже!
Парализованный старик скрипел зубами. Его сын, воспользовавшись тем, что все внимание переключилось на компьютер, на четвереньках полз к распахнутому сейфу.
Три товарища соединили указательные пальцы. Переглянулись.
— На счет “три”! — предупредил Павел. Оператор взял крупный план.
— Раз! Два! Три!
Пальцы опустились на кнопку. Крепко — чтоб наверняка — надавили на нее.
“Команда принята к исполнению” — зажглось на экране. В самом его низу побежала тонкая ниточка строки: — “…Последовательность отключения реакторов начнет выполняться через двадцать минут. В течение следующих десяти минут вы можете отменить команду…”
— Ну уж нет, — сказал Павел, сдернул с плеча штурмовую винтовку и короткой очередью вдребезги разнес монитор…
8
Уже на борту геликоптера, в воздухе, Павел все рассказал товарищам. Штрафники слушали его, не перебивая, яростно посматривали на тихих связанных пленников, стискивали жесткие приклады винтовок.Бойцы думали о тех, кто погиб на этой войне. Вспоминали своих друзей.
— Неужели все кончилось?
— Пока еще не все… Не сразу…
Преследуемые вертолетами, джипами и броневиками, они летели на север, где их должен был подобрать “Ковчег”.
— И куда мы теперь направимся? — спросил Черный Феликс, перевязывая простреленную ногу.
— И все-таки я предлагаю захватить какой-нибудь маленький островок. — Толстяк Че посматривал на все еще работающую камеру, решая, а не пришло ли время объявить человечеству свои мысли о том, как правильно переустроить мир.
— Нет, — сказал Рыжий. — Теперь нам надо в штаб-квартиру Лиги Наций.
— А где она? — спросил Шайтан.
— Кажется, где-то в Бельгии. Найдем!
— А может, сделаем небольшой крюк? — улыбнулся Павел, кончиками пальцев поглаживая свою счастливую монетку. — Заглянем ко мне в гости. Меня там уже, наверное, заждались.
— А почему бы и нет, Писатель? — легонько подтолкнул его Гнутый. — А по пути можно будет посетить наш Форпост. А то гляжу я на тебя, и тоскливо, завидно мне делается. Думаю о моем живом лохматом талисмане. Как он там без меня?
— А ведь мы богатеи, парни! — воскликнул сержант Хэллер. Он сидел в пилотском кресле, вел геликоптер, но слышал все, о чем говорят за его спиной. — Как думаете, сколько очков нам насчитают за уничтоженные базы экстерров?
— Много, сержант, — сказал Рыжий. — Думаю, вы до стольких считать не умеете.
— Заткнись, Куфельд! — сержант обернулся. — А то лишу тебя доли!
— Как-нибудь обойдусь… Только бы все закончилось… Они неслись над пустыней на сером геликоптере с нарисованными белыми кругами на бортах; они разговаривали, смеялись, скучали, страдали, гневались, размышляли, верили, надеялись…
Они еще не знали, что трофейный вертолет несет их в большой мир, в котором им всем суждено стать героями.
Сейчас они об этом просто не думали.
ЭПИЛОГ
Отрывок из книги Павла Голованова “ПОСЛЕДНИЙ БОЙ С ТЕНЬЮ”
…Время от времени мне снится один и тот же сон. Я стою на огромном лугу. Вдалеке виден лес. Из него небольшими группами выходят мои друзья, мои боевые товарищи. Живые и мертвые.
Шайтан. Гнутый. Рыжий. Маркс. Цеце. Зверь. Сержант Хэллер. Курт и Некко. Черный Феликс и толстяк Че. Лейтенант Уотерхилл. Полковник Грейн… Их все больше и больше. Некоторых я уже не помню по именам, некоторых никогда не знал, только видел мельком.
Они идут ко мне. Собираются вокруг. Смотрят. И молчат.
Я чувствую, что все они хотят что-то сказать. У каждого есть свои мысли, которые так и рвутся наружу, жаждут, чтобы их облачили в слова. Но люди не решаются нарушить тишину. Им понятно — если они заговорят разом, то ничего будет не разобрать в общем гуле. Высказанные мысли растворятся в шуме толпы. Слова сольются в бессмысленную какофонию.
Поэтому мы молчим.
Прямо напротив меня сидит лейтенант Уотерхилл. Я знаю, что он хочет сказать.
“Стань псом!”
Я хочу ему возразить.
“Зачем становиться псом, когда можно остаться человеком?”
Но мы молчим. Просто смотрим друг на друга.
Мы не хотим спорить. Мы не желаем ссориться…
Потом я просыпаюсь. Лежу и размышляю.
Странно получается: мы, люди, придумали Идеального Врага и сумели его создать. Но никто никогда не думал о том, чтобы создать Идеального Друга.
Почему так?
У меня много вопросов.
Почему мы объединяемся лишь для войны против общего врага?
Почему, даже если врага не существует, мы все равно его выдумываем?
Почему дружить мы можем лишь против кого-то?
“Целью войны является мир”, — сказал Аристотель. “Хочешь мира — готовься к войне”, — сказал Вегеций. Прошли века, а мы по-прежнему живем законами Древнего мира. Почему?..
Спать уже не хочется.
Я лежу и пытаюсь представить, каким должен быть Идеальный Друг.
Это сложно. Идеального Врага представить гораздо легче.
Почему так?
Я не знаю.
Так, может быть, подумаем вместе?..
…Время от времени мне снится один и тот же сон. Я стою на огромном лугу. Вдалеке виден лес. Из него небольшими группами выходят мои друзья, мои боевые товарищи. Живые и мертвые.
Шайтан. Гнутый. Рыжий. Маркс. Цеце. Зверь. Сержант Хэллер. Курт и Некко. Черный Феликс и толстяк Че. Лейтенант Уотерхилл. Полковник Грейн… Их все больше и больше. Некоторых я уже не помню по именам, некоторых никогда не знал, только видел мельком.
Они идут ко мне. Собираются вокруг. Смотрят. И молчат.
Я чувствую, что все они хотят что-то сказать. У каждого есть свои мысли, которые так и рвутся наружу, жаждут, чтобы их облачили в слова. Но люди не решаются нарушить тишину. Им понятно — если они заговорят разом, то ничего будет не разобрать в общем гуле. Высказанные мысли растворятся в шуме толпы. Слова сольются в бессмысленную какофонию.
Поэтому мы молчим.
Прямо напротив меня сидит лейтенант Уотерхилл. Я знаю, что он хочет сказать.
“Стань псом!”
Я хочу ему возразить.
“Зачем становиться псом, когда можно остаться человеком?”
Но мы молчим. Просто смотрим друг на друга.
Мы не хотим спорить. Мы не желаем ссориться…
Потом я просыпаюсь. Лежу и размышляю.
Странно получается: мы, люди, придумали Идеального Врага и сумели его создать. Но никто никогда не думал о том, чтобы создать Идеального Друга.
Почему так?
У меня много вопросов.
Почему мы объединяемся лишь для войны против общего врага?
Почему, даже если врага не существует, мы все равно его выдумываем?
Почему дружить мы можем лишь против кого-то?
“Целью войны является мир”, — сказал Аристотель. “Хочешь мира — готовься к войне”, — сказал Вегеций. Прошли века, а мы по-прежнему живем законами Древнего мира. Почему?..
Спать уже не хочется.
Я лежу и пытаюсь представить, каким должен быть Идеальный Друг.
Это сложно. Идеального Врага представить гораздо легче.
Почему так?
Я не знаю.
Так, может быть, подумаем вместе?..