Кликин Михаил Геннадьевич. Страж могил

   — Надевайте кольчуги, — велел Гиз. — Как бы сверху чего не прилетело.

26

   Центром мира было Кладбище.
   Сюда никогда не приходила зима, здесь не шел снег, и даже бури огибали стороной это место. Почти каждый день здесь сияло солнце, и почти каждую ночь короткий теплый дождь орошал священную землю.
   Все дороги вели сюда.
   Со всего мира съезжались к Кладбищу скорбные обозы, вставали в длинные очереди, двигались понемногу к огромным воротам. А потом, проследовав мимо стражников, пройдя рядом с гигантским механизмом подъемника, проехав по длинной широкой аллее почти до самых могил, катафалки останавливались на утоптанной площадке, огороженной железными прутьями, и скорбные бригады разгружали повозки, складывая забальзамированные тела в особом порядке.
   Много мертвецов собиралось здесь под открытым небом.
   А потом они исчезали.
   Никто из людей не видел, как это происходит. Но поговаривали, что в туманные темные ночи мертвецы оживают, поднимаются и разбредаются по всему Кладбищу, сами копают могилы, сами себя зарывают…
   Священная земля Кладбища принимала тела, вбирала, впитывала людские души, хранила все, чем жили мертвые ныне люди.
   Кладбище было опорой мира и его частью. Оно существовало всегда. И, согласно древним преданиям, оно перестанет существовать в тот день, когда в мире не останется ни одного человека.
   Так задумал Йолойон, Великий Червь, свернувшийся в черной, не знающей времени бездне, Творец Всего Сущего, страдающий от вечности и тьмы.

27

   — Дальше придется идти пешком, — сказал Гиз. — Сможете?
   Раскидистая ива со всех сторон закрыла ветвями повозку. Меж корней журчал поднабравшийся сил ручеек. На обоих берегах густо разросся колючий шиповник. Здесь и раньше-то было сложно продраться, а уж теперь…
   — Сможем, — кивнула Нелти.
   — А что делать? — вздохнул Огерт, выбираясь из телеги. — Эх, костыли бы мне хорошие, а не эти кривулины..
   — Мы — твои костыли, — сказала собирательница.
   — И Бала оставлять не хочется.
   — Ничего с ним не случится, — сказал Гиз. — Вода рядом, кругом трава, клевер. И компания есть… — Охотник похлопал жеребца по крупу. — Отдохнут здесь вместе, сил наберутся.
   — Не увели бы, — Огерт не хотел расставаться с ишаком.
   — Да кто сюда полезет? Место укромное.
   — То-то и оно.
   — Боишься, мертвяки сюда сунутся?
   — Место-то укромное.
   — И что ты предлагаешь?
   — Ничего… — Огерт обнял ишака за шею, посмотрел в умные глаза, погладил морду. — Мы вернемся… Правда?
   — Вернемся, — пообещал Гиз и стал выпрягать коня.
   Охотник торопился. Какое-то неясное предчувствие тревожило его.
   Главное сейчас — оказаться по ту сторону крепостной стены. Всего несколько сот шагов — и можно считать, что путешествие завершено. Надо лишь преодолеть последний участок пути — он короток, но труден.
   Лишь бы потайной ход не был засыпан. Только бы уходящий под стену ручей не оказался перегорожен железными прутьями.
   Может быть, выросшие мальчишки, ставшие рассудительными отцами, не забыли о секретном проходе и, заботясь о своих детях, завалили вход в пещеру. Или королевские стражники, как-то прознав о тайной тропе, перекрыли ее…
   Много прошло времени.
   Многое могло измениться.

28

   Они уже собрались и были готовы продолжить путь пешком: Нелти с кошкой на плече поддерживала висящего на костылях Огерта; Гиз, стоя по колено в воде, тянул к друзьям руку, чтобы помочь им спуститься. На заросшем кустами берегу бок о бок паслись ишак и жеребец, привязанные к телеге длинными вожжами.
   Стайка пичуг выпорхнула из зарослей шиповника.
   Усь проводила птиц взглядом.
   — Тихо! — Нелти медленно повернула голову в сторону, куда глядела кошка.
   Огерт вытащил из ножен тесак, замер, всматриваясь в плотную зелень кустов. Он ничего не слышал, ничего не чувствовал.
   — Что-то не так?..
   Гиз опустил протянутую руку, положил ладонь на рукоять меча:
   — Что случилось, сестра?..
   — Тихо… — шепнула Нелти, вытягивая шею. — Я что-то слышу.
   Они затаили дыхание, застыли напряженно…
   Шелестел камыш. Ветер шуршал листвой. Чуть слышно плескалась вода. Мягко переступал копытами жеребец. Ишак терся шеей о тележную оглоблю…
   — Шаги… — негромко сказала Нелти. — Лязг… Треск… — Она повернулась к друзьям: — Кто-то идет через кусты… Их много!
   — Нас выследили, — сказал Гиз, мрачнея.
   — Кто? — спросил Огерт.
   — Не знаю. Я так никого и не увидел. Я просто чувствовал слежку.
   — Примем бой?
   — Нет. Постараемся уйти.
   — А как же Бал? Как же твой конь? Телега?
   — Ты сам все понимаешь, брат… — Гиз снова протянул руку. — Мы еще можем успеть скрыться…
   — Ничего я не понимаю! — Огерт отшатнулся от протянутой руки охотника. — Бал пойдет с нами!
   — Нет времени спорить, брат, — Гиз одной ногой ступил на подточенный ручьем берег. — Мы не знаем, кто там в кустах, мы не знаем, сколько их… — Охотник говорил быстро, громко. Он уже не боялся быть обнаруженным. Он боялся потерять время.
   Пасущийся жеребей услышал что-то, перестал жевать траву, поднял голову, фыркнул встревожено.
   — Бал пойдет со мной! — Огерт озирался, словно высматривал укрытие. — Или же я остаюсь с ним!
   Затряслись, задрожали макушки далекого орешника. Сквозь зелень листвы блеснул металл.
   — Они уже близко! — Гиз выбрался на берег. — Они вот-вот нас увидят. Тогда уже точно не скрыться!
   — Гиз прав, старший брат, — сказала Нелти. Она крепко взяла Огерта под руку, прижалась к нему. — Нам надо идти. Немедленно. Страж ждет.
   Собирательница чувствовала, как дрожит Огерт.
   — Мы в нескольких шагах от цели! — Гиз схватил некроманта за плечо, встряхнул его. — Неужели твой осел спутает наши планы?
   — Мы с Балом пятнадцать лет вместе, — пробормотал Огерт, глядя то на своих товарищей, то на беспечно пасущегося ишака, то на стену плотно сомкнувшихся кустов. — Он много раз спасал мне жизнь.
   — На этот раз я спасу твою жизнь! — Гиз рванул Огерта к себе, взвалил его на плечо, крикнул Нелти: — Держись рядом! — и прыгнул в воду.
   Каменистое дно ударило по ногам, колени подогнулись, в пояснице хрустнуло — охотник едва не упал.
   — Отпусти меня! — опомнившийся Огерт пытался вырваться. — Я сам пойду!
   — Ну уж нет! — прохрипел Гиз. Он уже слышал лязг оружия и доспехов, треск ломающихся веток — враг был совсем рядом. — Быстрее, сестра! — Охотник неловко обернулся, убедился, что Нелти рядом, и, широко расставляя ноги, побежал вдоль ручья вниз по течению, то и дело проваливаясь в подводные ямы, путаясь в водорослях, приглушенно ругаясь.
   Слепая собирательница ни на шаг от него не отставала.
   Склонившиеся над ручьем ракиты закрыли бегущих от преследования людей.
   Только мутной предательской дорожкой вился в чистой воде поднявшийся со дна мелкий песок…

29

   Утекала вперед по течению поднявшаяся со дна муть. Под ноги лезли подтопленные коряги, кривые и неприятно скользкие. Разбегались в стороны чахлые водомерки и жирные черные жуки-плавунцы. Трещали прозрачными крыльями стрекозы, носящиеся над самой водой.
   Два босоногих мальчонка в закатанных выше колена штанах и девчушка в льняном платьице, держась друг за друга, брели по ручью, прячась под нависающими ветвями плакучих ив.
   Огерт споткнулся, схватился за Гиза, чтоб не упасть, скривился от боли в пораненной ладони, выругался по-взрослому, выпрямился, потряс рукой.
   Капли крови бесследно растворились в воде… Там, за стеной, их уже никто не тронет, не потревожит. Там будет спокойно. Там можно забыть о неприятностях и о страхе.
   Весь мир окажется за стеной… Главное — перейти на ту сторону. Сперва по ручью, уходящему под каменную кладку в неприметную узкую трещину. Затем по скользкому мокрому ходу, где невидимый потолок невообразимо тяжел, а стены так близки, что дышать почти невозможно. И дальше вверх по неровным опасным ступеням — кто их здесь вырубил? Люди ли?..
   Вперед, сквозь стену, к свету тропою тьмы, все быстрей и быстрей, уже не имея возможности остановиться, повернуть назад, слыша частое биение своего сердца, чужое дыхание рядом и пугающие гулкие отзвуки вокруг…
   Не впервые шли они этой тайной дорогой.
   И разве знали они тогда, что через много лет, повзрослев, они решат пройти здесь еще раз? Догадывались ли? Предполагали?..
   Возможно…

30

   Они бежали изо всех сил, преследуемые звоном железа и плеском воды. Гиз тащил на себе Огерта, Нелти, как могла, помогала охотнику, и некромант уже не сопротивлялся, понимая, что каждое потерянное мгновение может оказаться фатальным.
   Они не видели преследователей — кроны ракит накрывали ручей, словно плотное зеленое облако.
   И преследователи не видели их.
   Пока…
   Гиз обернулся, подкинул Огерта, перехватил его покрепче:
   — Держись!
   Когда-то Огерт был самый рослый и самый сильный в их компании. А теперь… Теперь он легкий, словно мешок с овечьей шерстью.
   — Не уйти, — выдохнул некромант. — Надо принять бой.
   — Успеем! — Гиз не сбавлял темпа. Он еще верил, что они сумеют обставить преследователей.
   Только бы добежать до трещины, протиснуться в подземелье. Там можно спрятаться. И там можно сколь угодно долго обороняться — пока друзья пробираются к выходу, он будет сдерживать врагов, если они все же отыщут тайный лаз и по глупости своей решат в него сунуться.
   — Уже близко… — шепнула Нелти. Она слышала шум маленького водопада там, где ручей уходил под стену.
   Зелень крон поредела. Чуть расступились ракиты. В просвете показалась каменная кладка — замшелые неровные валуны, каждый величиной в человеческий рост.
   — Успеем! — возликовал Гиз. — Я говорил!..
   Там, у самой стены, возле пенящегося водопада, под берегом, нависающим, словно взлохмаченная бровь, спряталась черная трещина, прикрытая длинными космами плюща…
   Ручей вильнул. Раздались ракиты, открыв каменистое пространство, заросшее лишь редкими столбиками можжевельника и невысокими кривыми березками. Развернулась, вздыбилась, вознеслась к небу величественная стена.
   Гиз споткнулся, невольно вскинул голову, выдохнул:
   — Успели!
   А мгновением позже он заметил то, что должен был увидеть сразу: за кустами можжевельника, за чахлыми березками неподвижно, словно «сонные» мертвяки, стояли фигуры в серых плащах.
   В их руках были луки.
   И Гиз отчетливо видел, как дрожат пальцы, удерживая натянутую тетиву…

31

   — Предвидение очень капризно. Им невозможно управлять, оно непослушно твоей воле. Видения приходят сами по себе, и порой весьма некстати. Но с этим еще можно жить. Гораздо хуже, когда человек привыкает к видениям, к предчувствиям и всецело на них полагается. Он рассчитывает, что дар предупредит его об опасности. Он думает, что в этом суть дара. И ошибается… Твой дар опасен, Гиз. Опасен не для других, а для тебя самого. Однажды ты настолько привыкнешь к своему дару, что потеряешь осторожность… Может быть, я ошибаюсь сейчас, ведь я, в отличие от тебя, не умею предвидеть… Но все же не забывай мои слова. Помни — никакой дар не заменит обычных человеческих чувств… Помни и будь очень осмотрителен…

32

   Гиз медленно наклонился, поставил Огерта на камни, попридержал ничего не замечающую Нелти. Он понимал, что если б их хотели убить, то этой паузы не возникло бы.
   Девять натянутых луков были готовы выпустить стрелы.
   — Кто вы? — Гиз осторожно поднялся. — Что вам надо?
   Наконечники стрел, конечно же, не пробьют кольчугу. Но хорошие стрелки будут метить в открытые участки тела. И, скорей всего, не промахнутся…
   — Мы простые путники, — Гиз разговаривал с фигурами, не зная, способны ли они его понять. — Мы бежим от преследователей. Они сейчас будут здесь. Вы на их стороне? Или же нам лучше объединиться?..
   Лучники стояли широким полукругом. До ближайшего из них было всего восемь шагов. Гиз, наверное, успел бы его зарубить, если б сейчас бросился вперед.
   — Кто это? — негромко спросила Нелти. — Мертвяки?
   — Нет, — чуть слышно отозвался Огерт. — Не мертвяки и не некроманты.
   — Кто вы?! — крикнул Гиз, понимая, что время выходит. По ручью сюда направлялись неведомые преследователи; охотник уже слышал плеск воды и лязг металла.
   — А кто вы такие? — наконец-то отозвалась одна из фигур.
   — Мы местные жители, — подал голос Огерт.
   — Вернее, были ими когда-то, — прошептал Гиз.
   — Вы не очень-то похожи на крестьян.
   — Сейчас не самый удобный момент выяснять, кто на кого похож, — Огерт взял костыль из рук Нелти, оперся на него, выпрямился. — Слышите? Сейчас здесь будут наши преследователи.
   — Не волнуйтесь насчет них… — Лучник хмыкнул, чуть ослабил натяжение тетивы. Его товарищи сделали то же самое. — Вас гнали мои люди.
   Огерт и Гиз переглянулись.
   — Так кто же вы? — еще раз неуверенно спросил охотник.
   — Мы обходим стену.
   — Вы охраняете Кладбище?
   — Можно и так сказать.
   — Значит, мы на одной стороне.
   — Возможно…
   Нависшие над ручьем кусты расступились, выпустив на открытое место десяток спешившихся всадников в легких доспехах. Гиз повернул голову, окинул взглядом подоспевших воинов, оценил их вооружение, обратил внимание на сильных коней с широкой грудью и крепкими ногами — таких лошадей не запрягают в телеги, их готовят для боя.
   — И давно вы следите за нами? — Охотник не знал, чего ждать от этой встречи. Вроде бы врагами эти люди не были. Но наконечники стрел, похожие на острые птичьи клювы, по-прежнему смотрели на него и на его друзей…
   Может быть, дар что-нибудь подскажет?..
   — Зачем вы преследовали нас? — спросил, хмурясь, Огерт.
   Они не дождались ответа. Из-за спин конных воинов выступил мальчонка в длинной грязной рубахе, обшитой неровными железными кольцами. Опасливо косясь на охотника и его товарищей, он обошел их стороной, приблизился к лучнику, который, очевидно, был предводителем отряда, сказал ему что-то на ухо, мотнул головой в сторону притихшей троицы. И только Нелти услышала его слова.
   — Он думает, что мы некроманты, — шепнула она, взяв Огерта за локоть.
   Гиз внимательно следил за мальчишкой.
   — Он говорит, что видел нас, — громко, во весь голос, сказала Нелти. — Видел у ручья.
   Мальчишка вздрогнул, осекся, лицо его побелело. Он повернулся резко, вскинул руку, указывая на Огерта, выкрикнул:
   — Это он! Он некромант! Он был в телеге, и эта женщина была рядом с ним! А тот, третий, ловил рыбу!
   — Это ошибка! — Гиз поднял руки, шагнул вперед.
   — Стой на месте! — рявкнули сразу несколько голосов. Еще сильней выгнулись луки. Загремели сочленения доспехов, лязгнули клинки.
   — Это ошибка, — чуть тише сказал Гиз.
   — Я видел его! — Мальчишка, спрятавшись за спиной лучника, не унимался. — Видел, как он бормочет свои заклятия! Я видел, как он выдыхает иней! А потом они вошли в деревню мертвяков! А утром вышли из нее! Они некроманты!..
   — Нет! — Огерт тряхнул головой. — Мы служим Королю!
   — Они живыми вышли из деревни, полной мертвяков! Я видел, я следил за ними! А потом они раздели убитых солдат! Они сняли с них кольчуги!
   — Мы служим Королю! — Огерт пытался перекричать мальчишку. — У нас есть бумаги!
   — Я шел за ними! Я все видел!
   — Мы на одной стороне! — рвал глотку Огерт.
   — Они некроманты!
   — Несколько дней назад мы убили троих!
   — Это их мертвяки в деревне!
   — Мы их уничтожаем!
   — Тихо!.. — гаркнул лучник. — Правда ли, что мальчик вас видел? — обратился он к Гизу.
   — Да, — признал охотник.
   — Правда ли, что вы зашли в деревню мертвяков?
   — Да.
   — Правда ли, что вы сняли доспехи с тел?
   — Да. Доспехи могли нам пригодиться…
   — Правда ли, что вы некроманты?
   — Нет, — Гиз смотрел в глаза лучнику — Это не так.
   — А твой друг? Он некромант?
   — Нет, — голос Гиза чуть дрогнул, но только Нелти заметила это.
   — Тогда кто же вы?
   — Я охотник на мертвяков. Меня зовут Гиз. Это Огерт, мой старший брат, он помогает мне. А это Нелти. Она собирательница душ.
   — Чем вы можете подтвердить сказанное?
   — У меня есть бумага, — неожиданно спокойно сказал Огерт, — подписанная самим Королем.
   — Я бы хотел на нее взглянуть… — Лучник опустил оружие, шагнул к опирающемуся на костыли Огерту. — Я должен быть уверен, что вы те, за кого себя выдаете.
   — Он некромант… — прошипел, отступая, мальчишка. — Я знаю, я видел.
   — Должно быть, мальчик испугался, когда встретил нас. Я просто спал. Я был болен, я и сейчас болен и, наверное, бредил… — Огерт достал бумагу. — А ему просто что-то показалось…
   — Ты некромант…
   — Возможно… — сухо сказал лучник и развернул документ. — Тем не менее я должен все проверить… — Он внимательно рассматривал королевскую печать и подпись. — Последнее время мертвяки и некроманты так и рвутся на Кладбище. Ночами они возводят леса, подтаскивают лестницы, роют подкопы, пытаются разобрать кладку. Они хотят перебраться на ту сторону. А может, тренируются, готовятся к штурму крепости… А куда направлялись вы? — Он внимательно посмотрел Огерту в глаза, потом перевел взгляд на Гиза.
   — Мы… — замешкался с ответом охотник.
   — Мы идем к Королю, — пришел ему на помощь Огерт.
   — Да… — кивнул Гиз.
   — Мы слышали, что он собирает ополчение. Мы хотим вступить в армию.
   — Вы? — Лучник недоверчиво усмехнулся. — И вы двое тоже? Слепая женщина и калека?
   — Я не калека, — спокойно сказал Огерт.
   — Он некромант! — издалека выкрикнул мальчишка.
   — Странный путь вы выбрали… — словно сам с собой разговаривал лучник. — Дороги-то пролегают в стороне.
   — Идти по дорогам стало слишком опасно, — пожал плечами Огерт.
   — Но ведь вы как-то дошли сюда. И даже переночевали в мертвой деревне.
   — Мы многое знаем о мертвяках. Они просто не заметили нас. Мы их обманули.
   — И все-таки чудно как-то получается…
   — Что именно?
   — Не знаю… не знаю…
   Лучник закончил изучать документ, вернул его Огерту, улыбнулся сдержанно:
   — Меня зовут Смар. Я возглавляю этот отряд. Прошу вас, сдайте оружие и следуйте с нами.
   — Мы арестованы?
   — Вы же, кажется, хотели вступить в ополчение. Считайте, что вас уже почти приняли.
   — Но…
   — Это приказ, рекруты! — рявкнул Смар. — А мои приказы не обсуждаются!
   Луки все еще были натянуты, и стрелы нацелены.
   — Хорошо… — чуть поразмыслив, сказал Гиз. — Но там, в кустах, мы кое-что оставили.
   — Телегу, ишака и лошадь? — уточнил Смар. — Сейчас мы туда вернемся, и вы их заберете. Не тащиться же вам пешком.
   — А может, вы пойдете вперед, а мы вас догоним? — предложил Огерт.
   Смар нахмурился:
   — Я снова начинаю вас подозревать… Хватит разговоров!
   Гиз вздохнул, помедлил немного, поскреб пальцами чешущийся от пристальных взглядов затылок и стал расстегивать затянутый поверх кольчуги ремень…

33

   Их не связали, не заковали в кандалы. Их ни разу не ударили, на них не кричали, подгоняя. Им даже дали немного еды. Но они чувствовали себя арестантами.
   Молчаливые хмурые люди конвоировали их.
   — Этот меч мне очень дорог, — Гиз все еще пытался разговорить бойцов. — Смотрите, не потеряйте его…
   Насупившийся Огерт, отвергая помощь друзей, упрямо прыгал на неуклюжих костылях. Нелти старалась держаться как можно ближе, чтобы поддержать Огерта, если он вдруг потеряет равновесие…
   Они поднялись вверх по течению ручья и вышли на то самое место, откуда недавно начали короткий пеший переход, больше похожий на бегство. На изрытом копытами берегу, как ни в чем не бывало, паслись жеребец и ишак.
   — Я же говорил, что мы вернемся, — пробормотал Гиз. — Только не думал, что так скоро…
   Огерт, выбравшись на берег, сразу залез в телегу. Он устал скакать на одной ноге, и он ни в чем не собирался помогать пленившим его людям, сколь бы вежливы они ни были. Свесив ноги с борта повозки, полуприкрыв глаза, он поглаживал морду Бала, бормотал что-то и не обращал внимания на происходящее вокруг.
   Гиз, продолжая разговаривать то ли с молчащими воинами, то ли сам с собой, принялся разбирать аккуратно сложенную упряжь. Он не спешил. Рядом с ним Нелти успокаивала взъерошенную, испуганную переходом по ручью кошку. Воды Усь боялась — и, наверное, больше ничто в мире не могло ее напугать.
   — Что будем делать, брат? — шепнула Нелти, глядя на кошку.
   — А что нам остается?.. — буркнул охотник, отбрасывая в сторону хомут. — Подчинимся…
   На них смотрели, за каждым их действием следили. Смар, предводитель отряда, собрав вокруг себя всех свободных бойцов, что-то втолковывал им негромко, поглядывал в сторону пленников-новобранцев.
   — А как же Кладбище? — тихо спросила Нелти.
   — Оно простояло тысячи лет. Надеюсь, простоит и еще несколько дней.
   — А Страж?.. Может, стоит сказать правду?
   — Правду? — Гиз кивнул на отрешенного Огерта. — Всю правду?
   — Пусть не всю… Но почему бы не сказать о Страже? О том, что он позвал нас? О том, что мы идем к нему?
   Гиз покачал головой:
   — Не знаю, сестра… Предчувствие подсказывает мне, что этого лучше не делать.
   — Ты уверен?
   — Не знаю… Сейчас я ни в чем не уверен…
   — Ты как-то изменился, брат… — Слепые, словно тронутые морозом глаза Нелти смотрели Гизу в лицо. — Ты сам не свой. Даже голос твой переменился.
   — Возможно… — чуть слышно признался Гиз. — Последние дни меня словно что-то грызет изнутри… Должно быть, сны и воспоминания…
   — Это естественно. С нами со всеми происходит что-то подобное… — Нелти, скрестив ноги, села на землю, провела рукой по траве. — Мы втроем идем к Кладбищу и словно возвращаемся в детство… Все так похоже… Как будто время повернуло назад…
   — Так что будем делать, сестра?
   — А что нам остается?..
   Смар, распустив людей, широким шагом направился к телеге. Махнул рукой, крикнул издалека:
   — Поторапливайтесь! Путь предстоит неблизкий, а ночь уже не за горами.
   — Может, все-таки разойдемся? — Гиз надеялся, что его голос звучит искренне. — Зачем вам так рисковать из-за нас? Мертвяков мы не боимся. Вы только укажите нам направление и верните оружие. На месте встретимся.
   — Нет, — твердо ответил Смар. — У меня приказ задерживать всех подозрительных людей.
   — Разве мы подозрительные?
   — А сейчас любой встречный человек подозрителен.
   — Неужели все так плохо?..
   Смар оглянулся на своих людей, выстраивающихся в походную колонну; лицо его потемнело, спина ссутулилась, плечи обвисли, словно на них легла неимоверная тяжесть. Он помолчал немного, горестно покачивая головой, и медленно, чуть слышно проговорил:
   — Не просто плохо… Все гораздо хуже, чем ты можешь себе представить, охотник…

34

   Когда колонна тронулась, лязгая металлом и ломая кусты, когда сдвинулась с места телега, подпрыгнула на кочке, громыхнула — возле Гиза, идущего рядом с жеребцом, возник вдруг знакомый мальчишка. Он схватился за оглоблю, крепко за нее уцепился, словно хотел остановить повозку, с ненавистью вперился охотнику в лицо и зашептал зло, зашипел:
   — Я точно знаю, что вы некроманты, и знаю, куда вы направлялись… Секретный проход, точно? По ручью и в пещеру вниз, а там по лестнице. Я знаю. Вы ведь туда хотели, на ту сторону… — Он оскалился, словно звереныш. — Да, я знал, где вас можно поймать. Я угадал. Но зря вы туда полезли. Нет там больше для вас прохода, я постарался… Чего вытаращился? Радуешься, что жив? Ничего! Рано радуешься. С вами еще разберутся. Вот доберетесь до заставы. Вот там с вами тогда… — Он отцепился, прыгнул в сторону и пропал в зеленой чаще кустов.

35

   Конная колонна двигалась быстро, но уже не могла опередить садящееся солнце.
   Заросли остались позади. Узкая, ненакатанная дорога, то приближаясь к крепостной стене, то удаляясь, вела отряд через холмистую равнину, мимо вымерших деревень и тихих перелесков.
   — Что за мальчик был с вами? — Гиз подгонял жеребца, стараясь не слишком отставать от боевых лошадей, идущих впереди скорой рысью.
   — Славный малыш, правда? — Смар ехал рядом с телегой. То ли ему действительно было интересно разговаривать с охотником, то ли он просто присматривал за своими пленниками.
   — Славный, — не стал перечить Гиз.
   — Мы не знаем, как его зовут. А он не говорит. Родом он из той деревни, где вы ночевали. Когда к ним пришли мертвяки, он успел убежать. А вот родители его, два брата и сестра сбежать не сумели. Я не знаю, что именно там происходило, но, похоже, мальчик видел, как погибла его семья. Сейчас он живет в землянке. Вернее, в нескольких. Раньше, когда все еще было нормально, он и его друзья строили эти убежища для своих мальчишечьих игр. А теперь он прячется там от мертвяков и следит за округой.
   — Он свихнулся, — сказал Гиз.
   — Им движет ненависть.
   — Я об этом и говорю.
   — И он здорово нам помогает.
   — Неужели вы используете ребенка?
   — Мы ни к чему его не принуждаем. Наоборот. Мы несколько раз пытались забрать его с собой, перевезти в безопасное место. Но он сбегает. И ничего не слушает. Так и живет в своих норах, словно звереныш, высматривает врагов, обо всем докладывает нам, когда мы проезжаем с очередным осмотром. Говорит, что сам убил двух некромантов. И я ему верю.