Страница:
– Император забрал Магистра?! Но… как же…
Внезапно маг улыбнулся; его пальцы добрались до руки Миральды и неожиданно крепко сжали запястье.
– Я знаю, зачем ты ищешь раба отражений. Даже n’tahe хотят жить… Ты хочешь знать, можно ли остановить то, что началось, так? Чистое сердце, принесенное в жертву, может изменить ход событий… Это было предсказано… – Голос его слабел с каждым мгновением. – Ищи в башне… книги… а я… я… теперь свободен…
Его веки опустились, и душа, отправляясь в долину предков, ласкающе коснулась щеки болотной ночницы. Она отшатнулась. Значит, и Магистр и маги всего-навсего ждали окончания истории мира! И ни одной попытки что-то исправить, изменить… Ей вдруг стало противно от происходящего – до тошноты, до ряби в глазах.
Потолок, пересечения тяжелых балок из темного дерева закружились, смазываясь в чернильное пятно; Миральда так и не поняла, как оказалась лежащей на полу. Багровые искры, расшвыриваемые пламенем, летели во мрак и гасли, одна за одной… Ночница закрыла глаза и начала падать в темноту – медленно, как кленовый листок, покинувший вскормившую его ветку.
…Ворота были высокими и на вид достаточно крепкими. Жаль, что не спасут они деревню от орды… Гил что есть силы забарабанил по гладко струганным доскам:
– Открывайте! Во имя Хаттара, откройте!
Ему хотелось зарычать, разнести частокол в щепки. Нелюдь шла, не останавливаясь ни на мгновение, а эти нерасторопные идиоты не желали открывать ворота! Наконец по ту сторону кто-то откашлялся и пробасил:
– Что тебе, добрый человек?
– Раз добрый, так и открывай живее! – гаркнул маг. – Новости дурные я принес, зови старосту!
– Мы, добрый человек, плохих вестей не ждем, – неторопливо, растягивая слова, ответил невидимый собеседник, – иди себе дальше.
У Гилларда от возмущения комок застрял в горле.
– Да ты что, мужик, рехнулся?! Я, маг Закрытого города, уже битый час колочу в ворота… Нелюдь идет на вашу деревню, открывай, пока еще можно кого спасти!
Воцарилось долгое молчание. Гиллард переглянулся с Мирте, и она только пожала плечами.
«Порой приходится спасать неблагодарных дураков, Гил».
– Мы ничего такого не слыхали, – донеслось из-за деревянных створок.
– И не услышите! Потому как там, где прошла орда, живых не осталось!
Тут Мирте все-таки решила вмешаться. Громко, чтобы деревенский тугодум услышал, она сказала:
– Пойдемте, ваше волшебничество. Пусть себе подыхают, если ума нет.
Грохнул отодвигаемый засов, ворота приоткрылись, и в образовавшуюся щель высунулся всклокоченный детина, в рыжей бороде которого красноречиво запуталась квашеная капуста.
– А не врете? – Его маленькие глазки близоруко щурились, оглядывая Гилларда. – Больно много вас тут ходит… И все себя добрыми людьми прозывают…
– Во дурак, – подмигнула Мирте, – что, не видишь, благородный человек, чародей, проделал столь долгий и полный опасностей путь, чтобы спасти вас от нелюди?
– Да не похож он на благородного, – рыжий пожевал губами, – грязен уж больно.
– Смотри сюда, – процедил Гиллард, – хорошенько смотри.
Он подул на руки, сложенные лодочкой, раскрыл их – на ладонях заплясал радужный огонек. Глаза доблестного привратника округлились, челюсть затряслась – того и гляди, грохнется в обморок.
«А что же будет, когда они увидят нелюдь?» – тоскливо подумал Гил. А вслух сказал, презрительно цедя слова сквозь зубы, как и положено благородному магу:
– Веди к старосте.
Рыжий, казалось, был готов пасть ниц. Не переставая кланяться, он попятился, едва не упал, споткнувшись о некстати подвернувшийся под ноги булыжник, и, взбивая босыми пятками пыль, метнулся к ближайшему срубу:
– Акар! Акар, господин маг пришел, тебя требует!
Гиллард и Мирте пошли за ним, вампиресса – набросив капюшон, чтобы не смущать поселян бледностью лица и нечеловеческим сиянием глаз. Из всех изб, словно горошины, посыпались дети, и к тому времени, как дверь старостиного дома отворилась, маг и вампиресса оказались взятыми в кольцо довольно визжащей детворой.
– Маг! Маг! Покажи молнию!
– А ну пошли отсюда, пока башки не открутил! – рявкнул рыжий, но тут же, вспомнив о том, что перед ним господин благородный маг, неуклюже отвесил поклон в сторону Гила: – Я это… порядок хочу установить. Да.
И схлопотал мелким камешком промеж глаз.
– Я вас!!! – позабыв о приличиях, детина начал громогласно посвящать всех присутствующих в подробности того, что именно он собирается сделать с нахалом; с веселым визгом детвора порскнула во все стороны от его увесистых кулаков. Акар, появившийся наконец в дверном проеме, недоуменно почесал скудную бороденку, глядя на такую неразбериху.
Гиллард продрался сквозь ребятню к крылечку, коротко кивнул, приветствуя.
Староста оказался невысоким щуплым старичком. Слишком худой для своей рубахи, он болтался в ней, как язык в колоколе; единственный глаз – второй закрывала темная тряпка – слезился, будто от ветра. Волосы были заплетены в длинную косицу – такую же тощую, как и ее хозяин.
Гиллард на одном дыхании выпалил:
– Небо в помощь, Акар. Собирай людей, уходите на юг как только можно спешно. Темная нелюдь идет к деревне, много нелюди…
Единственный глаз Акара остановился на лице мага и тому стало неприятно – словно приклеилась к щеке раскинутая паучья сеть. Коричневые пальцы старосты теребили бороденку.
– Плохие новости ты принес, господин маг. Что ж, все мы в руках Отца Небесного…
– Собирайтесь и уходите, – как можно тверже произнес Гиллард, – я попытаюсь их остановить, но, вероятно, моих сил будет недостаточно. А вы, быть может, еще найдете защиту за стенами города…
Взгляд Акара медленно перекатился на застывшую у крыльца Мирте; их рыжий проводник наконец разогнал детвору, и теперь вампиресса стояла на разогретом солнцем земле. Никто не торопился приближаться к чужакам, и вокруг Мирте образовалось пустое пространство.
– Она – магичка?
– Она? Нет, нет… Это просто… моя спутница.
Старик вновь поглядел на Гила. Затем окинул взглядом ближайшие дома, землепашцев, боязливо косящихся на гостей, и, вздохнув, сказал:
– Мы никуда не уйдем. Здесь родились, здесь и примем смерть. На то воля Отца Небесного.
Гилларду показалось, что он ослышался.
– Акар… Да ты что? А как же… как же дети? Их, неразумных, – тоже? И что скажут остальные?
Староста властным жестом отодвинул мага в сторону и сошел с крыльца; по толпе собравшихся мужиков пронесся одобрительный гомон.
– Вы слышали? Вы слышали, что предлагает его магическое благородие? – Скрипучий голос старика, казалось, вознесся птицей к самым небесам нехорошего мутного цвета и ржавым железом ударился оземь. – Они говорят, что сюда идет темная нелюдь! Говорят, что мы должны оставить свои дома!
Гиллард замер в растерянности. Бросил осторожный взгляд в сторону Мирте – вампиресса боком боком подбиралась поближе к крыльцу. Ближе к нему, Гилларду.
– Мы должны будем бросить все, что нажили, и идти, неведомо куда! – Староста сорвался на визг: – Послушаем ли мы этих людей?
Добрые землепашцы, коих собралось немало, заворчали; толпа напоминала тихо рычащего зверя, готовящегося к прыжку… Мирте тронула Гилларда за локоть:
– Мне кажется, самое лучшее, что мы можем сделать, – так это убраться отсюда.
Он только передернул плечами. Происходило Хаттар ведает что, но совсем не то, чему следовало бы происходить. И глубоко под сердцем начал медленно вспухать черный шарик злости – на дурака старосту, на мужиков, которые походили на стадо баранов, никак не на людей, наделенных способностью здраво мыслить.
Гиллард дернул Акара за рукав, втащил обратно на крыльцо.
– Ты, дед, соображаешь, что несешь? Нелюдь! Орда нелюди катится сюда, сминая все на своем пути! Ты не видел этого, я – имел удовольствие… И теперь… Теперь ты обрекаешь людей на гибель только потому, что не представляешь опасности?!
Единственный глаз старосты зло прищурился:
– А вы, господин маг, нам тут не указ!
И, резко дернувшись, он юркнул в избу, успев крикнуть фальцетом:
– Бей их, братцы! Злодеи, как пить дать!
– Мило. Очень мило, – только и проворчала Мирте. Гиллард развернулся к замершей в нерешительности толпе:
– Погодите! Я говорю правду, никто вас не обманывает! Страшная орда…
Он не договорил, умело пущенный камень просвистел в опасной близости от головы. Клинки Мирте с тихим шелестом покинули ножны.
– Да послушайте же! – в отчаянии выкрикнул Гиллард. – Послушайте меня! Я же хочу…
Его волнение только раззадорило добрых землепашцев. И они, подбирая булыжники потяжелее, пошли в наступление.
– Да сделай же что-нибудь! – гаркнула в ухо Мирте. – Мои мечи здесь не помогут!
Увернувшись от еще одного снаряда, Гил стиснул медальон. Первое, что пришло на ум – замечательная волна огня, но…
«Не слишком много чести убивать слабого врага».
Наверняка и отец, командор Геллер, сказал бы то же самое…
Гил хлопнул в ладоши, выпуская на волю обманку – огонь, не причиняющий вреда. Мужики завопили, подались назад; гигантский костер вмиг затопил вся пространство перед домом старосты, став иллюзорном преградой между Гилом и крестьянами. Теперь они швыряли камни наугад, что было неприятно, но вполне терпимо.
– И что теперь? – Мирте, приподняв брови, с интересом смотрела на Гилларда. Конечно же она поняла, что сотворенный огонь никого ни ранить, ни убить не может. – Так и будем здесь сидеть?
– Ты можешь унести меня, – Гиллард уклонился от камня, – пожалуйста, Мирте…
Вампиресса нахмурилась:
– Ну, как скажешь…
Ее лицо начало оплывать, как воск, вытягиваться, обращаясь мордой чудовища. Затрещала по швам одежда, вылезли из спины два мокрых, похожих на червяков отростка, вспучилась горбом спина, искривились ноги… Краем уха Гиллард услышал, как испуганно заскулил староста, который, скорее всего, подглядывал в щель за господином магом. Мирте развернула крылья, взмахнула ими, гоня огонь на людей, и, подхватив Гилларда под мышки, рванула вверх. Вопли, раздавшиеся снизу, показались Гилу музыкой садов Небесных. Те, кто за миг до этого швырял камни, бросились врассыпную, вопя, падая, поднимаясь – лишь бы подальше от кошмарного чудища. На крыльцо выскочил староста.
– Смотрите, братья! Нелюдь в услужении у мага! Воистину настали последние дни! Да примет нас Хаттар в садах своих!
Мирте поднималась все выше и выше, мятущиеся среди игрушечных домиков человечки выглядели всего лишь вылепленными из глины фигурками.
– Куда теперь? – спросила она. – На юг? На север?
Гиллард бросил вниз еще один взгляд. Хороший вопрос, дорогая, мудрая Мирте. Оставить или нет деревню на растерзание орде? Пытаться ли спасти тех, кто только что хотел тебя убить?
И перед глазами вдруг всплыла картина – его отец спокойно, словно на прогулке, шагает к эшафоту, а вокруг – злая, вопящая толпа, алчущая крови…
– На юг, – отрывисто сказал он. – И тут же, словно оправдываясь перед самим собой, добавил: – Это их решение, не мое.
Свод небесного купола огласил тонкий, едва переносимый визг.
– Похоже, нам нужно торопиться, – сухо обронила Мирте, – если ты по-прежнему хочешь что-нибудь сделать.
…Потолок покачивался в такт шагам. В теле, казалось, навеки поселился холод – тот, что подстерегает каждого в болотах. Там, где к коже прикасались руки Гора, тепло рассыпалось мелкими искорками и тут же гасло, поглощаемое черной болотной жижей.
– Пожалуйста… отнеси меня туда, где книги… ты ведь знаешь, что это такое?.. Они… похожи на плоские ящики… большие… и маленькие…
Это Миральда повторяла, словно в бреду. Да, пусть она не в состоянии пошевелиться, но ведь это обязательно пройдет… Маг из народа Дэйлор отправился в долину предков и оставил ей задачу, от удачного решения которой зависело слишком многое.
Гор поднимался по лестнице; черный потолок мерно плыл навстречу, то обманчиво приближаясь, то отдаляясь. Она закрыла глаза.
– Книги, Гор. Мы должны их найти. Ищи, где много книг…
И провалилась в пустоту, где не было ничего – ни мыслей, ни ощущений.
…Тепло. Живое, дарящее силу. Оно прокатилось волной по горлу, захлестнуло будоражащими видениями, заставило когтями вцепиться в крепкую руку человека, избранной пищи болотных ночниц…
Вскрикнув, Миральда локтями оттолкнула Гора и перекатилась на бок.
– Ты совсем ума лишился?! Ты что вытворяешь?!!
Она с трудом перевела дух, облизнула соленую каплю в углу рта и села. Потомок имнов спокойно перевязывал порезанное запястье.
– Тебе не следовало… – уже спокойнее сказала Миральда. Сознание прояснилось, и она ощущала себя вполне способной действовать дальше.
«Не следовало… Он спасал тебя, неужели ты не можешь этого признать?»
Гор молча прижал к груди поврежденную руку и выжидающе поглядел на нее.
– Прости, я не хотела тебя обидеть. – Ночница огляделась. Вокруг, подобно неприступным бастионам, вздымались книжные шкафы; и не было им числа, так же, как и запылившимся фолиантам, дремлющим в окружении собратьев. В висках гулко застучало: все-таки полудикий кочевник нашел их, нашел книги!
– Я испугалась за тебя, – начав оправдываться, Миральда уже не могла остановиться, – а если бы с тобой случилось то же самое, что и с дровосеком? Или с курьером?
Гор пожал плечами:
– Это непременно случилось бы со мной, останься я среди благословенных Ночью топей. Ты сама говорила, что свободный человек волен выбирать…
– Да, да…
Она поднялась и еще раз окинула взглядом помещение. Книги, книги, книги… Лабиринт из стеллажей, каждый из которых упирается макушкой в потолок.
Отчаяние придавило могильной плитой, горло сжалось.
Сколько же времени может понадобиться, чтобы перебрать все это?!!
Миральда ободряюще улыбнулась Гору, провела пальцами по кожаным переплетам и в лучах заходящего солнца поняла, что добрая половина оттиснутых названий – на языке дэйлор.
– Проклятье! – Она ударила кулаком о ребро полки, словно это могло помочь.
– Что такое? – Гор встревожился. Он не умел ни читать, ни писать, и ему было неведомо, что значит – находиться рядом с ключом к спасению мира и быть не в состоянии его взять.
– Я ничего не смогу сделать, – шепнула ночница, – книг слишком много… И кто знает, возможно, та, что мне нужна, где-нибудь рядом, но я не смогу ее прочесть…
Ночница уселась на полу, подтянула к груди колени. Вот так можно сидеть и ожидать конца, потому что годы понадобятся для того, чтобы найти нужную книгу. Как она раньше не подумала об этом?
Гор прошелся вдоль молчаливых рядов книг, остановился над Миральдой:
– Больше не осталось никого, кто мог бы знать?
– Магистр, – не раздумывая, ответила она, – но Император забрал его, и я не знаю, жив ли… Гор, ты молодец.
Ей показалось, что кочевник, бывший раб Кайэра, улыбнулся.
– Да, это так. Не знаю, что бы я без тебя делала, наверняка бы меня охотники выпотрошили. Мы и впрямь должны найти Магистра Закрытого города, где бы он ни был! Как и собирались с самого начала.
…Ночь, жаркая и душная, простерлась над Аллареном. Оставив заброшенный город магов, они пошли в направлении императорского дворца; мудрость болот нашептывала Миральде, что если Император забрал Магистра, то наверняка держит его где-нибудь неподалеку, чтобы иметь возможность самолично допрашивать. Конечно, будь Миральда просто человеком, она бы первая отмахнулась от догадки, шитой белыми нитками, но жизнь ведьмы осталась в далеком прошлом, а болотная ночница знала, что стоит прислушиваться к голосу собственной интуиции.
Незаметно проскользнув в боковую аллею парка, почти сливаясь с простертыми по дороге тенями старых вязов, они добрались до ажурной калитки. За ней начинался внутренний двор.
Миральда посчитала часовых: десять молодых крепких парней и незнамо сколько сидит в караулке. Потянула носом. Пахло розами и свежестью, великолепными, тщательно отобранными цветами в облаках водяных брызг… Что бы это могло быть?
Она легко коснулась руки Гора.
– Я должна их отвлечь, – кивок в сторону караула, – постой-ка не шевелясь…
Болотная ночница в начале своей нелюдской жизни еще не может творить заклятий, завязанных на силе отраженного зла. Все, что ей доступно, – сотворение иллюзий. И, как ни странно, этого простого волшебства вполне достаточно для того, чтобы прослыть едва ли не самой опасной тварью поднебесья.
Миральда сжала пальцы на запястье имна, прикрыла глаза, стараясь представить себе то, что увидят часовые… И вот один, другой, третий взлохмаченный имн с обнаженным мечом устремился к кружеву ограды. Гвардейцы Императора не растерялись и, подхватив наперевес алебарды, устремились навстречу невесть откуда взявшемуся отряду подозрительно одинаковых воинов; из караулки выскочило еще человек пять. А иллюзии, не добежав нескольких шагов до защитников Его Императорского Величества, развернулись и бросились наутек.
Но разве можно допустить, чтобы посягнувшие на Императора преступники ушли безнаказанно? Миральда ухмыльнулась: у ворот осталось трое. Они настороженно озирались, судорожно тиская оружие, и было видно, что готовы принять неравный бой и умереть с именем владыки на устах.
Но когда из ближайшего розового куста высунулась шипастая голова снежного дракона, гвардейцы явно передумали умирать и, ломая хрупкие побеги роз, с воплями метнулись прочь. Миральда окатила их напоследок волной страха, заставляя верещать от ужаса, как малых детей; на краткое время у калитки не осталось никого.
– Вперед!
Она первая шмыгнула к ограде, увитой изящными коваными лилиями. Из аллеи уже раздавались крики и топот тех, что так и не догнали маленький отряд кочевников; из внутреннего двора тоже послышался лязг доспехов.
– Давай, давай… – Пыхтя, Миральда попыталась отодвинуть засов, но тут подоспел Гор, и они двумя тенями скользнули внутрь; едва успели шмыгнуть за высокий пьедестал, на котором стоял мраморный предок нынешнего Императора, как мимо тяжело протопал латник.
– Нас будут искать, – тихо констатировал имн.
Миральда осторожно выглянула из ненадежного укрытия и огляделась. Так и есть! Это оказалось именно то, о чем она подумала, почуяв запахи воды и роз. Здесь всюду были фонтаны самых разнообразных форм и размеров; гигантские рыбы выплевывали вверх упругие струи воды, обнаженные девы, воздев к небу руки купались в искрящихся водопадах, и львы – мощные, гривастые, низвергали из разверзнутых пастей тяжелые потоки.
– Если нас не найдут до полуночи, то у нас будет достаточно времени, чтобы пройтись по дворцу. – Миральда принялась рыться в кошельке. Была у нее одна занятная вещица, давний подарок Кларисс.
Та, в свою очередь, нашла ее в багаже одной красотки, экипаж которой сломался недалеко от болота…
– Мы могли бы спрятаться под водой, – она наконец извлекла искомую вещицу и продемонстрировала ее Гору, – ночницы могут долго быть без воздуха, а ты…
Это была всего лишь склянка, где на донышке осталось немного благовоний, которыми умащивала себя кокетка. Гор недоуменно уставился на добытую безделушку, затем так же непонимающе взглянул на Миральду.
По правде говоря, основную ценность склянки составляло узкое горлышко длиной с большой палец руки. И ночница даже не сомневалась, что Гору известен и способ нахождения под водой, но только при помощи полого тростникового стебля.
Не говоря ни слова, она нащупала камень и точным ударом отбила дно флакона; по воздуху поплыл тяжелый, приторно-сладкий запах духов.
– Теперь понимаешь? – Миральда вытряхнула последние капли аромата в стриженую травку.
Гор заулыбался, закивал.
– Тогда – вперед.
…Суета продолжалась до восхода Малой луны. Так никого и не обнаружив, стража успокоилась, и вновь стало тихо, только шелест воды переплетался с задумчивым шепотом листвы.
Миральда выбралась из фонтана. Поморщилась, думая о том, что полночи драгоценного времени безвозвратно потеряно, и пошарила рукой под листьями кувшинок, там, где из-под воды торчало отбитое горлышко склянки.
Потом, осмотревшись еще раз, они подобрались к единственному открытому окну. Пахло едой, и Миральда подумала, что наверняка это кухня – впрочем, так оно и оказалось. Перешагивая через спящих на полу поварят, ночница всеми силами старалась загнать их еще глубже во власть сновидений, и ни один из мальчишек не проснулся, пока темная нелюдь в сопровождении кочевника шествовала к выходу. Гор, правда, задержался ненадолго у котла с мясом, а потом догнал Миральду у двери, пережевывая добычу. Она не стала сердиться. В конце концов, мужчине требуется много есть, чтобы оставаться на ногах.
Когда впереди затопал гвардеец, бредущий им навстречу, Гор попытался спрятаться за статуей мускулистого воина. Миральда чувствовала, как напряглось его тело, вжимаясь в стену, и вдруг они провалились в открывшееся пустое пространство. Щелк! Панель, развернувшись, стала на место. А Гор испуганно замер в кромешной темноте, не зная, то ли хвататься за меч, то ли попробовать вернуться обратно в вызолоченные коридоры дворца.
Ночница видела в темноте превосходно и потому ободряюще хлопнула имна по широченному плечу.
– Кажется, мы попали в потайные коридоры, – шепнула она, – это неплохо. По крайней мере, нас не будут искать здесь, и мы сможем, не торопясь, заняться поисками Магистра.
Дальше шли молча; Гор придерживался за локоть Миральды. На удивление, коридоры оказались чистыми, не было ни крыс, ни пауков, ни иной живности, что порой селится в темных местечках вроде этого. Кое-где встречались смотровые глазки, порой они натыкались на запертые потайные двери…
– Удачно этот дворец построили, – промурлыкала Миральда. Происходящее вполне ее устраивало; мало того – всем нутром она чувствовала, что идут они в правильном направлении. Вниз, вниз…
Ночница даже подпрыгнула от радости, когда в очередной глазок стало видно сырое, мрачное подземелье. Не зря, ох, не зря боятся мудрости болот, что живет в сестрах печали…
– Мы на верном пути? – уточнил Гор.
– Ага. Надеюсь, очень скоро мы найдем того, кого ищем.
Ноги сами несли ее вперед, в кромешный мрак лабиринта; она знала, она была уверена в том, что… И уперлась в тупик.
– Не может быть! – Она покачала головой. – Если мы добрались до подземелий, то должен быть ход, чтобы наблюдать за узниками темниц!
И, озаренная внезапной догадкой, ночница принялась ощупывать кладку, преградившую им путь. Камни… Они кажутся такими одинаковыми, холодными и гладкими, но это только на первый взгляд! Уж она-то, болотная ночница, знает, что где-нибудь да прячется старый механизм… А быть может, даже магия, открывающая ход…
Пальцы нащупали едва заметную ложбинку, строго по центру камня в нижнем ряду. Не раздумывая более, Миральда изо всех сил надавила на холодный гранитный бок; что-то заскрежетало под полом, и стена начала медленно поворачиваться.
Миральда бросила на Гора торжествующий взгляд и потянула беднягу за собой: он ровным счетом ничего не видел в темноте.
…Через сотню-другую шагов в боковой стене снова появились глазки, следующие друг за другом на определенном расстоянии.
«Интересно, здесь или не здесь?» Она заглядывала в каждое отверстие, но каменные мешки пустовали.
«Не может быть, чтобы я ошиблась!» И сколько же их было, темных, холодных камер, где гнили заживо и умирали узники Императоров?.. Гор плелся следом, изредка вздыхая, затем пробормотал что-то о «плохом месте». Да, разумеется, это нехорошее место, тут и спорить нечего! Но им придется обыскать его, чтобы найти…
По коже пробежал леденящий холод. Миральда съежилась; странное, неприятное ощущение, словно кто-то невероятно могущественный пытался раздавить, расплющить ее сознание… И камни! Ох, эти камни… Она в панике зажала уши руками. Каждый серый булыжник кричал, вопил и корчился от невыносимой боли. И ни одна ночница не в силах это вынести.
– Миральда, – Теплые руки Гора легли на плечи. – Это нехорошее место. Уйдем отсюда?
Она лишь исступленно затрясла головой. Теперь… уж точно она никуда не уйдет – судя по рассказам Мирте, цель близка.
Стены скорбно замолчали, и тьма, казалось, таращится в спину тысячью глаз.
– Осталось недолго, – пробормотала она, – мы скоро его найдем, я точно знаю.
Крадучись, ночница подобралась к очередному глазку…
…и увидела Магистра.
Он сидел, прислонившись спиной к стене и обхватив руками колени. Его чеканный профиль белел костью во тьме, изящные, лишенные загара руки казались хрупкими и слабыми. Глаза были закрыты, словно величайший маг Империи спал… Или умер?
Сердце заколотилось в груди Миральды с удвоенной силой. Нет, этого не должно случиться! Ведь если не будет Магистра, кто тогда расскажет ей, как спасти гибнущий мир?
Но нет – маг шевельнулся, потер затекшую от неудобной позы шею и… повернувшись, взглянул прямо на Миральду. Как будто чувствовал ее и знал о существовании смотрового глазка. Затем, нервно передернув плечами, обронил:
– Пружина в двух камнях от твоей правой ступни… ночница. Если не будете шуметь, то охрана нас не потревожит… Им не очень-то нравится заходить ко мне.
Внезапно маг улыбнулся; его пальцы добрались до руки Миральды и неожиданно крепко сжали запястье.
– Я знаю, зачем ты ищешь раба отражений. Даже n’tahe хотят жить… Ты хочешь знать, можно ли остановить то, что началось, так? Чистое сердце, принесенное в жертву, может изменить ход событий… Это было предсказано… – Голос его слабел с каждым мгновением. – Ищи в башне… книги… а я… я… теперь свободен…
Его веки опустились, и душа, отправляясь в долину предков, ласкающе коснулась щеки болотной ночницы. Она отшатнулась. Значит, и Магистр и маги всего-навсего ждали окончания истории мира! И ни одной попытки что-то исправить, изменить… Ей вдруг стало противно от происходящего – до тошноты, до ряби в глазах.
Потолок, пересечения тяжелых балок из темного дерева закружились, смазываясь в чернильное пятно; Миральда так и не поняла, как оказалась лежащей на полу. Багровые искры, расшвыриваемые пламенем, летели во мрак и гасли, одна за одной… Ночница закрыла глаза и начала падать в темноту – медленно, как кленовый листок, покинувший вскормившую его ветку.
* * *
…Ворота были высокими и на вид достаточно крепкими. Жаль, что не спасут они деревню от орды… Гил что есть силы забарабанил по гладко струганным доскам:
– Открывайте! Во имя Хаттара, откройте!
Ему хотелось зарычать, разнести частокол в щепки. Нелюдь шла, не останавливаясь ни на мгновение, а эти нерасторопные идиоты не желали открывать ворота! Наконец по ту сторону кто-то откашлялся и пробасил:
– Что тебе, добрый человек?
– Раз добрый, так и открывай живее! – гаркнул маг. – Новости дурные я принес, зови старосту!
– Мы, добрый человек, плохих вестей не ждем, – неторопливо, растягивая слова, ответил невидимый собеседник, – иди себе дальше.
У Гилларда от возмущения комок застрял в горле.
– Да ты что, мужик, рехнулся?! Я, маг Закрытого города, уже битый час колочу в ворота… Нелюдь идет на вашу деревню, открывай, пока еще можно кого спасти!
Воцарилось долгое молчание. Гиллард переглянулся с Мирте, и она только пожала плечами.
«Порой приходится спасать неблагодарных дураков, Гил».
– Мы ничего такого не слыхали, – донеслось из-за деревянных створок.
– И не услышите! Потому как там, где прошла орда, живых не осталось!
Тут Мирте все-таки решила вмешаться. Громко, чтобы деревенский тугодум услышал, она сказала:
– Пойдемте, ваше волшебничество. Пусть себе подыхают, если ума нет.
Грохнул отодвигаемый засов, ворота приоткрылись, и в образовавшуюся щель высунулся всклокоченный детина, в рыжей бороде которого красноречиво запуталась квашеная капуста.
– А не врете? – Его маленькие глазки близоруко щурились, оглядывая Гилларда. – Больно много вас тут ходит… И все себя добрыми людьми прозывают…
– Во дурак, – подмигнула Мирте, – что, не видишь, благородный человек, чародей, проделал столь долгий и полный опасностей путь, чтобы спасти вас от нелюди?
– Да не похож он на благородного, – рыжий пожевал губами, – грязен уж больно.
– Смотри сюда, – процедил Гиллард, – хорошенько смотри.
Он подул на руки, сложенные лодочкой, раскрыл их – на ладонях заплясал радужный огонек. Глаза доблестного привратника округлились, челюсть затряслась – того и гляди, грохнется в обморок.
«А что же будет, когда они увидят нелюдь?» – тоскливо подумал Гил. А вслух сказал, презрительно цедя слова сквозь зубы, как и положено благородному магу:
– Веди к старосте.
Рыжий, казалось, был готов пасть ниц. Не переставая кланяться, он попятился, едва не упал, споткнувшись о некстати подвернувшийся под ноги булыжник, и, взбивая босыми пятками пыль, метнулся к ближайшему срубу:
– Акар! Акар, господин маг пришел, тебя требует!
Гиллард и Мирте пошли за ним, вампиресса – набросив капюшон, чтобы не смущать поселян бледностью лица и нечеловеческим сиянием глаз. Из всех изб, словно горошины, посыпались дети, и к тому времени, как дверь старостиного дома отворилась, маг и вампиресса оказались взятыми в кольцо довольно визжащей детворой.
– Маг! Маг! Покажи молнию!
– А ну пошли отсюда, пока башки не открутил! – рявкнул рыжий, но тут же, вспомнив о том, что перед ним господин благородный маг, неуклюже отвесил поклон в сторону Гила: – Я это… порядок хочу установить. Да.
И схлопотал мелким камешком промеж глаз.
– Я вас!!! – позабыв о приличиях, детина начал громогласно посвящать всех присутствующих в подробности того, что именно он собирается сделать с нахалом; с веселым визгом детвора порскнула во все стороны от его увесистых кулаков. Акар, появившийся наконец в дверном проеме, недоуменно почесал скудную бороденку, глядя на такую неразбериху.
Гиллард продрался сквозь ребятню к крылечку, коротко кивнул, приветствуя.
Староста оказался невысоким щуплым старичком. Слишком худой для своей рубахи, он болтался в ней, как язык в колоколе; единственный глаз – второй закрывала темная тряпка – слезился, будто от ветра. Волосы были заплетены в длинную косицу – такую же тощую, как и ее хозяин.
Гиллард на одном дыхании выпалил:
– Небо в помощь, Акар. Собирай людей, уходите на юг как только можно спешно. Темная нелюдь идет к деревне, много нелюди…
Единственный глаз Акара остановился на лице мага и тому стало неприятно – словно приклеилась к щеке раскинутая паучья сеть. Коричневые пальцы старосты теребили бороденку.
– Плохие новости ты принес, господин маг. Что ж, все мы в руках Отца Небесного…
– Собирайтесь и уходите, – как можно тверже произнес Гиллард, – я попытаюсь их остановить, но, вероятно, моих сил будет недостаточно. А вы, быть может, еще найдете защиту за стенами города…
Взгляд Акара медленно перекатился на застывшую у крыльца Мирте; их рыжий проводник наконец разогнал детвору, и теперь вампиресса стояла на разогретом солнцем земле. Никто не торопился приближаться к чужакам, и вокруг Мирте образовалось пустое пространство.
– Она – магичка?
– Она? Нет, нет… Это просто… моя спутница.
Старик вновь поглядел на Гила. Затем окинул взглядом ближайшие дома, землепашцев, боязливо косящихся на гостей, и, вздохнув, сказал:
– Мы никуда не уйдем. Здесь родились, здесь и примем смерть. На то воля Отца Небесного.
Гилларду показалось, что он ослышался.
– Акар… Да ты что? А как же… как же дети? Их, неразумных, – тоже? И что скажут остальные?
Староста властным жестом отодвинул мага в сторону и сошел с крыльца; по толпе собравшихся мужиков пронесся одобрительный гомон.
– Вы слышали? Вы слышали, что предлагает его магическое благородие? – Скрипучий голос старика, казалось, вознесся птицей к самым небесам нехорошего мутного цвета и ржавым железом ударился оземь. – Они говорят, что сюда идет темная нелюдь! Говорят, что мы должны оставить свои дома!
Гиллард замер в растерянности. Бросил осторожный взгляд в сторону Мирте – вампиресса боком боком подбиралась поближе к крыльцу. Ближе к нему, Гилларду.
– Мы должны будем бросить все, что нажили, и идти, неведомо куда! – Староста сорвался на визг: – Послушаем ли мы этих людей?
Добрые землепашцы, коих собралось немало, заворчали; толпа напоминала тихо рычащего зверя, готовящегося к прыжку… Мирте тронула Гилларда за локоть:
– Мне кажется, самое лучшее, что мы можем сделать, – так это убраться отсюда.
Он только передернул плечами. Происходило Хаттар ведает что, но совсем не то, чему следовало бы происходить. И глубоко под сердцем начал медленно вспухать черный шарик злости – на дурака старосту, на мужиков, которые походили на стадо баранов, никак не на людей, наделенных способностью здраво мыслить.
Гиллард дернул Акара за рукав, втащил обратно на крыльцо.
– Ты, дед, соображаешь, что несешь? Нелюдь! Орда нелюди катится сюда, сминая все на своем пути! Ты не видел этого, я – имел удовольствие… И теперь… Теперь ты обрекаешь людей на гибель только потому, что не представляешь опасности?!
Единственный глаз старосты зло прищурился:
– А вы, господин маг, нам тут не указ!
И, резко дернувшись, он юркнул в избу, успев крикнуть фальцетом:
– Бей их, братцы! Злодеи, как пить дать!
– Мило. Очень мило, – только и проворчала Мирте. Гиллард развернулся к замершей в нерешительности толпе:
– Погодите! Я говорю правду, никто вас не обманывает! Страшная орда…
Он не договорил, умело пущенный камень просвистел в опасной близости от головы. Клинки Мирте с тихим шелестом покинули ножны.
– Да послушайте же! – в отчаянии выкрикнул Гиллард. – Послушайте меня! Я же хочу…
Его волнение только раззадорило добрых землепашцев. И они, подбирая булыжники потяжелее, пошли в наступление.
– Да сделай же что-нибудь! – гаркнула в ухо Мирте. – Мои мечи здесь не помогут!
Увернувшись от еще одного снаряда, Гил стиснул медальон. Первое, что пришло на ум – замечательная волна огня, но…
«Не слишком много чести убивать слабого врага».
Наверняка и отец, командор Геллер, сказал бы то же самое…
Гил хлопнул в ладоши, выпуская на волю обманку – огонь, не причиняющий вреда. Мужики завопили, подались назад; гигантский костер вмиг затопил вся пространство перед домом старосты, став иллюзорном преградой между Гилом и крестьянами. Теперь они швыряли камни наугад, что было неприятно, но вполне терпимо.
– И что теперь? – Мирте, приподняв брови, с интересом смотрела на Гилларда. Конечно же она поняла, что сотворенный огонь никого ни ранить, ни убить не может. – Так и будем здесь сидеть?
– Ты можешь унести меня, – Гиллард уклонился от камня, – пожалуйста, Мирте…
Вампиресса нахмурилась:
– Ну, как скажешь…
Ее лицо начало оплывать, как воск, вытягиваться, обращаясь мордой чудовища. Затрещала по швам одежда, вылезли из спины два мокрых, похожих на червяков отростка, вспучилась горбом спина, искривились ноги… Краем уха Гиллард услышал, как испуганно заскулил староста, который, скорее всего, подглядывал в щель за господином магом. Мирте развернула крылья, взмахнула ими, гоня огонь на людей, и, подхватив Гилларда под мышки, рванула вверх. Вопли, раздавшиеся снизу, показались Гилу музыкой садов Небесных. Те, кто за миг до этого швырял камни, бросились врассыпную, вопя, падая, поднимаясь – лишь бы подальше от кошмарного чудища. На крыльцо выскочил староста.
– Смотрите, братья! Нелюдь в услужении у мага! Воистину настали последние дни! Да примет нас Хаттар в садах своих!
Мирте поднималась все выше и выше, мятущиеся среди игрушечных домиков человечки выглядели всего лишь вылепленными из глины фигурками.
– Куда теперь? – спросила она. – На юг? На север?
Гиллард бросил вниз еще один взгляд. Хороший вопрос, дорогая, мудрая Мирте. Оставить или нет деревню на растерзание орде? Пытаться ли спасти тех, кто только что хотел тебя убить?
И перед глазами вдруг всплыла картина – его отец спокойно, словно на прогулке, шагает к эшафоту, а вокруг – злая, вопящая толпа, алчущая крови…
– На юг, – отрывисто сказал он. – И тут же, словно оправдываясь перед самим собой, добавил: – Это их решение, не мое.
Свод небесного купола огласил тонкий, едва переносимый визг.
– Похоже, нам нужно торопиться, – сухо обронила Мирте, – если ты по-прежнему хочешь что-нибудь сделать.
* * *
…Потолок покачивался в такт шагам. В теле, казалось, навеки поселился холод – тот, что подстерегает каждого в болотах. Там, где к коже прикасались руки Гора, тепло рассыпалось мелкими искорками и тут же гасло, поглощаемое черной болотной жижей.
– Пожалуйста… отнеси меня туда, где книги… ты ведь знаешь, что это такое?.. Они… похожи на плоские ящики… большие… и маленькие…
Это Миральда повторяла, словно в бреду. Да, пусть она не в состоянии пошевелиться, но ведь это обязательно пройдет… Маг из народа Дэйлор отправился в долину предков и оставил ей задачу, от удачного решения которой зависело слишком многое.
Гор поднимался по лестнице; черный потолок мерно плыл навстречу, то обманчиво приближаясь, то отдаляясь. Она закрыла глаза.
– Книги, Гор. Мы должны их найти. Ищи, где много книг…
И провалилась в пустоту, где не было ничего – ни мыслей, ни ощущений.
…Тепло. Живое, дарящее силу. Оно прокатилось волной по горлу, захлестнуло будоражащими видениями, заставило когтями вцепиться в крепкую руку человека, избранной пищи болотных ночниц…
Вскрикнув, Миральда локтями оттолкнула Гора и перекатилась на бок.
– Ты совсем ума лишился?! Ты что вытворяешь?!!
Она с трудом перевела дух, облизнула соленую каплю в углу рта и села. Потомок имнов спокойно перевязывал порезанное запястье.
– Тебе не следовало… – уже спокойнее сказала Миральда. Сознание прояснилось, и она ощущала себя вполне способной действовать дальше.
«Не следовало… Он спасал тебя, неужели ты не можешь этого признать?»
Гор молча прижал к груди поврежденную руку и выжидающе поглядел на нее.
– Прости, я не хотела тебя обидеть. – Ночница огляделась. Вокруг, подобно неприступным бастионам, вздымались книжные шкафы; и не было им числа, так же, как и запылившимся фолиантам, дремлющим в окружении собратьев. В висках гулко застучало: все-таки полудикий кочевник нашел их, нашел книги!
– Я испугалась за тебя, – начав оправдываться, Миральда уже не могла остановиться, – а если бы с тобой случилось то же самое, что и с дровосеком? Или с курьером?
Гор пожал плечами:
– Это непременно случилось бы со мной, останься я среди благословенных Ночью топей. Ты сама говорила, что свободный человек волен выбирать…
– Да, да…
Она поднялась и еще раз окинула взглядом помещение. Книги, книги, книги… Лабиринт из стеллажей, каждый из которых упирается макушкой в потолок.
Отчаяние придавило могильной плитой, горло сжалось.
Сколько же времени может понадобиться, чтобы перебрать все это?!!
Миральда ободряюще улыбнулась Гору, провела пальцами по кожаным переплетам и в лучах заходящего солнца поняла, что добрая половина оттиснутых названий – на языке дэйлор.
– Проклятье! – Она ударила кулаком о ребро полки, словно это могло помочь.
– Что такое? – Гор встревожился. Он не умел ни читать, ни писать, и ему было неведомо, что значит – находиться рядом с ключом к спасению мира и быть не в состоянии его взять.
– Я ничего не смогу сделать, – шепнула ночница, – книг слишком много… И кто знает, возможно, та, что мне нужна, где-нибудь рядом, но я не смогу ее прочесть…
Ночница уселась на полу, подтянула к груди колени. Вот так можно сидеть и ожидать конца, потому что годы понадобятся для того, чтобы найти нужную книгу. Как она раньше не подумала об этом?
Гор прошелся вдоль молчаливых рядов книг, остановился над Миральдой:
– Больше не осталось никого, кто мог бы знать?
– Магистр, – не раздумывая, ответила она, – но Император забрал его, и я не знаю, жив ли… Гор, ты молодец.
Ей показалось, что кочевник, бывший раб Кайэра, улыбнулся.
– Да, это так. Не знаю, что бы я без тебя делала, наверняка бы меня охотники выпотрошили. Мы и впрямь должны найти Магистра Закрытого города, где бы он ни был! Как и собирались с самого начала.
…Ночь, жаркая и душная, простерлась над Аллареном. Оставив заброшенный город магов, они пошли в направлении императорского дворца; мудрость болот нашептывала Миральде, что если Император забрал Магистра, то наверняка держит его где-нибудь неподалеку, чтобы иметь возможность самолично допрашивать. Конечно, будь Миральда просто человеком, она бы первая отмахнулась от догадки, шитой белыми нитками, но жизнь ведьмы осталась в далеком прошлом, а болотная ночница знала, что стоит прислушиваться к голосу собственной интуиции.
Незаметно проскользнув в боковую аллею парка, почти сливаясь с простертыми по дороге тенями старых вязов, они добрались до ажурной калитки. За ней начинался внутренний двор.
Миральда посчитала часовых: десять молодых крепких парней и незнамо сколько сидит в караулке. Потянула носом. Пахло розами и свежестью, великолепными, тщательно отобранными цветами в облаках водяных брызг… Что бы это могло быть?
Она легко коснулась руки Гора.
– Я должна их отвлечь, – кивок в сторону караула, – постой-ка не шевелясь…
Болотная ночница в начале своей нелюдской жизни еще не может творить заклятий, завязанных на силе отраженного зла. Все, что ей доступно, – сотворение иллюзий. И, как ни странно, этого простого волшебства вполне достаточно для того, чтобы прослыть едва ли не самой опасной тварью поднебесья.
Миральда сжала пальцы на запястье имна, прикрыла глаза, стараясь представить себе то, что увидят часовые… И вот один, другой, третий взлохмаченный имн с обнаженным мечом устремился к кружеву ограды. Гвардейцы Императора не растерялись и, подхватив наперевес алебарды, устремились навстречу невесть откуда взявшемуся отряду подозрительно одинаковых воинов; из караулки выскочило еще человек пять. А иллюзии, не добежав нескольких шагов до защитников Его Императорского Величества, развернулись и бросились наутек.
Но разве можно допустить, чтобы посягнувшие на Императора преступники ушли безнаказанно? Миральда ухмыльнулась: у ворот осталось трое. Они настороженно озирались, судорожно тиская оружие, и было видно, что готовы принять неравный бой и умереть с именем владыки на устах.
Но когда из ближайшего розового куста высунулась шипастая голова снежного дракона, гвардейцы явно передумали умирать и, ломая хрупкие побеги роз, с воплями метнулись прочь. Миральда окатила их напоследок волной страха, заставляя верещать от ужаса, как малых детей; на краткое время у калитки не осталось никого.
– Вперед!
Она первая шмыгнула к ограде, увитой изящными коваными лилиями. Из аллеи уже раздавались крики и топот тех, что так и не догнали маленький отряд кочевников; из внутреннего двора тоже послышался лязг доспехов.
– Давай, давай… – Пыхтя, Миральда попыталась отодвинуть засов, но тут подоспел Гор, и они двумя тенями скользнули внутрь; едва успели шмыгнуть за высокий пьедестал, на котором стоял мраморный предок нынешнего Императора, как мимо тяжело протопал латник.
– Нас будут искать, – тихо констатировал имн.
Миральда осторожно выглянула из ненадежного укрытия и огляделась. Так и есть! Это оказалось именно то, о чем она подумала, почуяв запахи воды и роз. Здесь всюду были фонтаны самых разнообразных форм и размеров; гигантские рыбы выплевывали вверх упругие струи воды, обнаженные девы, воздев к небу руки купались в искрящихся водопадах, и львы – мощные, гривастые, низвергали из разверзнутых пастей тяжелые потоки.
– Если нас не найдут до полуночи, то у нас будет достаточно времени, чтобы пройтись по дворцу. – Миральда принялась рыться в кошельке. Была у нее одна занятная вещица, давний подарок Кларисс.
Та, в свою очередь, нашла ее в багаже одной красотки, экипаж которой сломался недалеко от болота…
– Мы могли бы спрятаться под водой, – она наконец извлекла искомую вещицу и продемонстрировала ее Гору, – ночницы могут долго быть без воздуха, а ты…
Это была всего лишь склянка, где на донышке осталось немного благовоний, которыми умащивала себя кокетка. Гор недоуменно уставился на добытую безделушку, затем так же непонимающе взглянул на Миральду.
По правде говоря, основную ценность склянки составляло узкое горлышко длиной с большой палец руки. И ночница даже не сомневалась, что Гору известен и способ нахождения под водой, но только при помощи полого тростникового стебля.
Не говоря ни слова, она нащупала камень и точным ударом отбила дно флакона; по воздуху поплыл тяжелый, приторно-сладкий запах духов.
– Теперь понимаешь? – Миральда вытряхнула последние капли аромата в стриженую травку.
Гор заулыбался, закивал.
– Тогда – вперед.
…Суета продолжалась до восхода Малой луны. Так никого и не обнаружив, стража успокоилась, и вновь стало тихо, только шелест воды переплетался с задумчивым шепотом листвы.
Миральда выбралась из фонтана. Поморщилась, думая о том, что полночи драгоценного времени безвозвратно потеряно, и пошарила рукой под листьями кувшинок, там, где из-под воды торчало отбитое горлышко склянки.
Потом, осмотревшись еще раз, они подобрались к единственному открытому окну. Пахло едой, и Миральда подумала, что наверняка это кухня – впрочем, так оно и оказалось. Перешагивая через спящих на полу поварят, ночница всеми силами старалась загнать их еще глубже во власть сновидений, и ни один из мальчишек не проснулся, пока темная нелюдь в сопровождении кочевника шествовала к выходу. Гор, правда, задержался ненадолго у котла с мясом, а потом догнал Миральду у двери, пережевывая добычу. Она не стала сердиться. В конце концов, мужчине требуется много есть, чтобы оставаться на ногах.
Когда впереди затопал гвардеец, бредущий им навстречу, Гор попытался спрятаться за статуей мускулистого воина. Миральда чувствовала, как напряглось его тело, вжимаясь в стену, и вдруг они провалились в открывшееся пустое пространство. Щелк! Панель, развернувшись, стала на место. А Гор испуганно замер в кромешной темноте, не зная, то ли хвататься за меч, то ли попробовать вернуться обратно в вызолоченные коридоры дворца.
Ночница видела в темноте превосходно и потому ободряюще хлопнула имна по широченному плечу.
– Кажется, мы попали в потайные коридоры, – шепнула она, – это неплохо. По крайней мере, нас не будут искать здесь, и мы сможем, не торопясь, заняться поисками Магистра.
Дальше шли молча; Гор придерживался за локоть Миральды. На удивление, коридоры оказались чистыми, не было ни крыс, ни пауков, ни иной живности, что порой селится в темных местечках вроде этого. Кое-где встречались смотровые глазки, порой они натыкались на запертые потайные двери…
– Удачно этот дворец построили, – промурлыкала Миральда. Происходящее вполне ее устраивало; мало того – всем нутром она чувствовала, что идут они в правильном направлении. Вниз, вниз…
Ночница даже подпрыгнула от радости, когда в очередной глазок стало видно сырое, мрачное подземелье. Не зря, ох, не зря боятся мудрости болот, что живет в сестрах печали…
– Мы на верном пути? – уточнил Гор.
– Ага. Надеюсь, очень скоро мы найдем того, кого ищем.
Ноги сами несли ее вперед, в кромешный мрак лабиринта; она знала, она была уверена в том, что… И уперлась в тупик.
– Не может быть! – Она покачала головой. – Если мы добрались до подземелий, то должен быть ход, чтобы наблюдать за узниками темниц!
И, озаренная внезапной догадкой, ночница принялась ощупывать кладку, преградившую им путь. Камни… Они кажутся такими одинаковыми, холодными и гладкими, но это только на первый взгляд! Уж она-то, болотная ночница, знает, что где-нибудь да прячется старый механизм… А быть может, даже магия, открывающая ход…
Пальцы нащупали едва заметную ложбинку, строго по центру камня в нижнем ряду. Не раздумывая более, Миральда изо всех сил надавила на холодный гранитный бок; что-то заскрежетало под полом, и стена начала медленно поворачиваться.
Миральда бросила на Гора торжествующий взгляд и потянула беднягу за собой: он ровным счетом ничего не видел в темноте.
…Через сотню-другую шагов в боковой стене снова появились глазки, следующие друг за другом на определенном расстоянии.
«Интересно, здесь или не здесь?» Она заглядывала в каждое отверстие, но каменные мешки пустовали.
«Не может быть, чтобы я ошиблась!» И сколько же их было, темных, холодных камер, где гнили заживо и умирали узники Императоров?.. Гор плелся следом, изредка вздыхая, затем пробормотал что-то о «плохом месте». Да, разумеется, это нехорошее место, тут и спорить нечего! Но им придется обыскать его, чтобы найти…
По коже пробежал леденящий холод. Миральда съежилась; странное, неприятное ощущение, словно кто-то невероятно могущественный пытался раздавить, расплющить ее сознание… И камни! Ох, эти камни… Она в панике зажала уши руками. Каждый серый булыжник кричал, вопил и корчился от невыносимой боли. И ни одна ночница не в силах это вынести.
– Миральда, – Теплые руки Гора легли на плечи. – Это нехорошее место. Уйдем отсюда?
Она лишь исступленно затрясла головой. Теперь… уж точно она никуда не уйдет – судя по рассказам Мирте, цель близка.
Стены скорбно замолчали, и тьма, казалось, таращится в спину тысячью глаз.
– Осталось недолго, – пробормотала она, – мы скоро его найдем, я точно знаю.
Крадучись, ночница подобралась к очередному глазку…
…и увидела Магистра.
Он сидел, прислонившись спиной к стене и обхватив руками колени. Его чеканный профиль белел костью во тьме, изящные, лишенные загара руки казались хрупкими и слабыми. Глаза были закрыты, словно величайший маг Империи спал… Или умер?
Сердце заколотилось в груди Миральды с удвоенной силой. Нет, этого не должно случиться! Ведь если не будет Магистра, кто тогда расскажет ей, как спасти гибнущий мир?
Но нет – маг шевельнулся, потер затекшую от неудобной позы шею и… повернувшись, взглянул прямо на Миральду. Как будто чувствовал ее и знал о существовании смотрового глазка. Затем, нервно передернув плечами, обронил:
– Пружина в двух камнях от твоей правой ступни… ночница. Если не будете шуметь, то охрана нас не потревожит… Им не очень-то нравится заходить ко мне.