Ковальчук Игорь. Бессмертные

   – Я хорошо знаю все ее приметы. До последней родинки, – мрачно ответил молодой маг.
   – Да? – Мортимер с удивлением и легким интересом прищурился. – Тем лучше. Привезу список к вечеру, мне за день сделают перечень. Так, что еще… Я советую тебе начать с периферии. В столице практически невозможно спрятать нелегала, тем более пленницу. И не советую терять время на перечни прописанных жильцов. Вряд ли ее кто-то станет прописывать, а если даже и захочет, просто не сможет. Посмотри перечни пациентов больниц, в том числе частных, посмотри, кого в это время привозили в отделения, кто был задержан без документов.
   – Я понимаю.
   – Садись. – Мэльдор развернул к нему кресло. – Желаю удачи.
   – А если я найду что-нибудь похожее?
   – Позвони мне. Я проверю по своим каналам. И потом – я подумываю нанять частного детектива. Пусть он перелопачивает.
   – Пока попробую сам. – Руин придвинул к себе клавиатуру. – Детектив – это, наверное, дорого.
   – Не в деньгах дело. У детектива больше шансов отыскать несчастную девочку.
   – Я надеюсь, что мне подскажет интуиция.
   – Руин, одно другому не мешает. Я, пожалуй, заеду сейчас в агентство и пришлю к тебе детектива – расскажи ему о Моргане, ладно? Все, что сможешь.
   – Ладно, – нехотя согласился Руин.
   Он просидел за компьютером весь день. Под конец строчки совершенно поплыли перед глазами, и было уже не разобрать, какие там мелькают имена и фамилии. Его мнение о центритской системе изменилось. Прежде он думал, что она способна помочь найти человека очень быстро. Теперь он убедился, что она только прибавляет трудностей. При одном взгляде на эти бесконечные списки провальскому принцу стало страшно. Сколько же в этом Центре людей! Как много их попадает в полицию без документов. Какое в Асгердане безумное количество клиник и как много неопознанных трупов валяется по моргам до сих пор. Даже молодых бессмертных женщин.
   После полудня в дом вернулась Дебора – она с интересом расспросила сына о коронации Киана, о том, кто из дам присутствовал там, в каких они были платьях – об этом, естественно, принц толком рассказать не мог. Мать надулась и ушла к себе. Чуть позже явилась Эрсина, а потом и работник частного детективного агентства. Он очень подробно расспросил Руина о его сестре, о каждой ее примете, о характере и привычках, то есть о том, что, казалось бы, не имело никакого отношения к делу. Он с радостью принял предложение принца показать ему объемную иллюзию, и долго разглядывал образ Морганы, пока он не замерцал и не исчез.
   – Очень красивая, – заметил он. – Возможно, именно поэтому тот человек и забрал ее.
   – Возможно.
   – Боюсь, девушку будет очень сложно найти. Она может оказаться в одном из нелегальных заведений, даже на Черной стороне, где до сих пор существует практика торговли людьми. Если в Провале оказался какой-нибудь человек вроде магов – искателей наживы и приключений, боюсь, шансов найти девушку почти никаких нет.
   – Я это понимаю и сам. И что же делать? Не искать?
   – Нет, поискать, конечно, можно. И нужно, – ответил агент. – Просто не хотелось бы, чтоб вы пита ли большие надежды.
   – Я и не питаю, – ответил Руин.
   Когда агент ушел, он просидел в единой компьютерной сети, пока глаза не перестали видеть, а потом подошел к окну и замер, прислонившись лбом к стеклу. Зрение медленно прояснялось, и стал виден палисадник, неухоженные яблони на границе с соседним участком, а там, за низеньким деревянным заборчиком, красивые пышные вишни и сливы, а дальше, у мощеной дорожки, ведущей от калитки к крыльцу, росли невысокие кусты. Весной они, должно быть, расцветали, но сейчас были просто зелены и густы.
   Видны были только окна верхнего этажа – нижние скрывала зелень.
   Здесь, в Центре, было так спокойно и мирно. Но никто не мог сказать, что таилось за стенами роскошных особняков. Что сейчас с Морганой? Жива ли она? Найдет ли он хоть след, хоть какой-то намек на ее присутствие?
   О чем она сейчас думает? Руин спрятал лицо в ладонях. Наверное, только теперь, когда она далеко, неведомо где и, похоже, попала в беду, он понял, на сколько любил ее.
   Несколько дней прошли за компьютером, в разных поисковых системах, но результата поиск не дал. Руин просмотрел все списки, которые принес ему отец, но среди неопознанных тел за последние месяцы не было ни одной молодой женщины, более или менее подходящей под описание Морганы. Порой сердце провальского принца замирало, когда он читал: «черты лица правильные, глаза синие, волосы темные, телосложение гармоничное…», но потом, когда доходил до родинок или шрамов, быстро убеждался, что речь идет не о сестре. Конечно, неопознанных тел бессмертных женщин в каждом отдельном случае не могло быть и не было много, но заведений, откуда стекались эти подробные описания в пару десятков строк, было так много, что от списка скоро начинала болеть голова.
   Чтоб посмотреть информацию за три месяца (для гарантии Руин попросил отца сделать выдержку и за четвертый), ему потребовалась полная неделя. Да еще пришлось ездить в морги трех разных городов, чтоб осмотреть три изуродованных до неузнаваемости тела, где по скудному перечню примет он ничего не мог сказать. Осматривать женские тела было жутко, но, к огромному облегчению принца, он не нашел явных признаков того, что одна из этих несчастных – Моргана.
   Когда принц покончил с неопознанными телами, он взялся за больницы и полицейские отделения. И здесь, как выяснилось, обойтись компьютером, даже самым лучшим, было невозможно. Надо было разъезжать по соответствующим информационным хранилищам и работать там. Разъезжать без машины было очень трудно, и в этом Руин убедился уже на следующий день. Первая мысль была – взять коня. В Провале он ездил верхом, как и все люди, могущие себе позволить верхового скакуна. Но здесь о лошади нечего было и думать. Какая лошадь посреди города, набитого автомобилями под завязку?
   – На этих наемных экипажах я тебя разорю, – сказал он отчиму.
   – Эти наемные экипажи называются такси, – объяснил Мэльдор. – Я связывался с агентом. Мы с ним решили, что вам лучше разделить сферу деятельности. Поскольку у него опыта больше, я поручил ему то, что посложнее. А тебе – что попроще. Вот список городов, где он просмотрит все базы данных. Остальными займись ты. На такси ты меня не разоришь, но я согласен, ими пользоваться неудобно. Я тебе говорил, тебе нужно поучиться водить. Кстати, машину я тебе заказал, ее сегодня привезли. Хорошая, простая в обращении.
   – Давай. – Руин встал из-за стола, где лакомился завтраком, приготовленным Эрсиной.
   Дебора, и раньше-то не умевшая толком готовить, в Провале совершенно разучилась это делать. Она и не пыталась научиться, а Мэльдор безропотно стал доплачивать приходящей прислуге, и та охотно готовила завтраки, обеды и ужины. Что ж не готовить, если Мортимер платил ей достаточно, чтоб содержать всю ее большую семью – мужа, четверых детей и трех внуков. Работала она очень старательно.
   И стряпня у нее получалась превосходная, вкуснее, чем у провальских поваров. Иногда Эрсина приходила рано утром и готовила завтрак на всю семью, иногда являлась только после полудня, и тогда мужчины довольствовались какой-нибудь простенькой едой, из тех, что они вполне могли приготовить сами. А Дебора и вовсе ничего не ела – она говорила, что сидит на диете.
   – Что давай? – не понял Мэльдор.
   – Машину.
   – Подожди, сначала нужно научиться ею управлять.
   – Вот и научусь.
   Машина оказалась красивая – небольшая, двух местная, темно-серая, с блестящими никелированными частями. В салоне, обитом темной кожей, было все, о чем только может мечтать автомобилист, в том числе магнитола и небольшой компьютер с выходом в Единую сеть – запредельная роскошь. Мэльдор вынул ключи, открыл левую дверцу и показал Руину документы на машину, лежащие в бардачке. Усевшись на скрипящее новое сиденье, принц уверенно взялся за руль и поставил ноги на педали.
   Отчим нагнулся и вставил ключи в зажигание.
   – Теперь их надо повернуть. Можешь попробовать. Только ты все-таки осторожнее, на лишние педали не дави. Ты же не умеешь.
   «И верно, – подумал принц. – Так недолго раз бить подарок». Он был сторонником той теории, что любому делу нужно учиться на практике, но осторожность тоже уважал. И теперь, недолго поколебавшись, он вызвал в памяти магическую формулу, которая, как правило, накладывалась на ящик, в который упаковывалось что-то очень ценное. Заклинание обеспечивало абсолютную противоударную защиту. Притом защита обычно обеспечивалась и тому, что находилось в самом ящике.
   Так что теперь он обратился к помощи одного из тех артефактов, которыми Киан снабдил его при расставании. Энергии в каждом из них вполне должно было хватить на пару таких сложных заклинаний. Руин наложил одно, но мощное, на машину. Потом, решив, что этого мало, еще составил заклинание самовозобновления корпуса и подвижных элементов – это исчерпало возможности первого дареного артефакта, и тот рассыпался в пыль. Принц вынул второй. Поколебавшись, он истратил его на стационарно сохраняющееся заклинание левитации, действие которого возникало по требованию – все на тот же автомобиль. В механизме что-то крякнуло.
   – Магия на машине есть? – поинтересовался молодой маг.
   – Кое-какая есть, – ответил юрист. – Как всегда.
   – Хм. – Руин прислушался к шороху в глубине машины. – Да уж.
   «Надо быть осторожнее, – подумал он. – Лучше профильтровывать темную энергию. Иначе, не дай бог, можно вызвать катастрофу». Черная магическая энергия создавала с белой опасное сочетание, грозящее даже взрывом, если ее соберется много в одном месте. Руину пришлось вмешаться в механизм белого заклинания, наложенного на автомобиль, потом немного подкорректировать собственные заклинания.
   – Эй, Руин, может, я объясню тебе, как обращаться с этой штукой? – спросил Мэльдор. Его голос сквозь стекла машины звучал глухо.
   – Ладно, я сам, – отважно сказал принц и, нажав на педаль сцепления, надавил на акселератор.
   Автомобиль взревел и прыгнул вперед.
   – Стой! – крикнул Мэльдор, но не с испугом, а скорее с азартом.
   Но его никто не услышал. Машина с грохотом врезалась в дверь гаража и вышибла ее. Выехала на подъездную дорогу. Скрежещущее железо немного задержало автомобиль, но лишь ненадолго; машина выехала из груды обломков – по пути Руин еще сбил бочку для воды, к счастью пустую, и скамеечку у столика во дворе, и, прогрохотав по мощеной дорожке и помяв цветы у крыльца, она развернулась и помчалась прямо на ворота. На сияющем бампере не было ни единой царапины.
   Ворота, разумеется, были закрыты. Руин лишь в последний момент сообразил, что их, наверное, надо не только открыть, но и отпереть. Ворота выглядели солидно – на бетонных столбах, из выкрашенного в черный цвет металла. И что самое главное, они были зачарованны как любые ворота любого богатого особняка в этом районе. Принц дернул руль, но понял, что сейчас он врежется не просто в ворота, а в бетонное основание, и в последний момент дал сигнал левитационному заклинанию. Машина взбрыкнула и встала на дыбы. А потом она взлетела вверх и красиво перелетела через ворота.
   Мэльдор, стоявший в воротах гаража, в окружении искореженных остатков металла и погнутых опор, восторженно свистел при помощи трех пальцев.
   Очень быстро Руин понял, что управлять левитирующим автомобилем гораздо труднее, чем едущим. Помимо «вправо-влево» добавилось еще «вверх-вниз», и стало совсем невесело. Стремясь совладать со взбесившимся железным конем, Руин крутанул руль и попытался вывернуть на дорогу, но у него ни чего не получилось. Совершив красивое сальто и нацелившись вниз, машина примерилась было приземлиться, но принц понял, что приземлиться он может только в кювет, и снова схватился за руль.
   Наверное, если бы автомобиль мог помотать головой, как жеребец, он с удовольствием сделал бы это. А так лишь всхрапнул мотором и снова взмыл над землей. Ворота особняка напротив надвинулись рывком, машина, повинуясь руке водителя, взмыла еще выше и перепорхнула через них, сшибив всего лишь пару горшков с плющом и погнув пару кованых украшений. Руин думал приземлиться на дорожке, но машина, конечно, не вписалась. Она звякнула задом по булыжнику, снесла бордюр у клумбы и, упруго подпрыгнув на колесах, ласточкой нырнула прямо в зеркальное стекло оранжереи.
   Звон стекла оглушил принца, и он порадовался, что все окна машины плотно закрыты. Его «железный конь» врубился в густую зелень, наполняющую галерею изнутри, и завяз в ней. Руин попытался вы тянуть автомобиль при помощи левитирующего заклинания, но при его активировании металл терял вес и, прочно зацепившись за что-то, теперь оказался не в состоянии выкарабкаться из гущины зелени. Мотор жалобно выл, но сцепления с землей во время левитации, разумеется, не было, и помочь он не мог ничем. Поколебавшись, принц отключил заклинание, и машина рухнула вниз, круша хрупкие температурные и оросительные установки, ломая маленькие деревца, кустики и растения. А заодно довершил разрушение стеклянной стены.
   – Да уж, – вслух произнес Руин. – Не слишком удачно.
   Он попытался выбраться из машины, но даже открыть дверь ему удалось далеко не сразу – ее забаррикадировали зелень и обломки. Пришлось вылезать через другую дверцу. Осторожно ступая по густой смеси битого стекла, кусков труб и каких-то механизмов, а также по зеленой каше из растений, провальский принц выбрался из оранжереи. У чужих покореженных ворот уже стоял Мэльдор, потрясающе респектабельный в своем черном костюме и белой рубашке. На лице у него цвела довольная улыбка. Положив обе руки на выступающий фигурный замок, он с интересом смотрел на па сынка.
   – Теперь понимаешь, почему нас, Мортимеров, не любят? – спросил он. – Вот именно из-за таких вы ходок.
   – Но я же не Мортимер.
   – Ну и что? Поступок вполне в этом духе, и по том, ты ведь живешь у меня… И вообще я хотел поговорить с тобой на эту тему…
   А из– за угла особняка уже бежал разъяренный рыжеволосый мужчина в спортивных трусах и майке с личиком смазливой женщины на животе. Он размахивал руками и кричал, но что именно, Руин сперва не разобрал, а потом отчим оттеснил его себе за спину. Принц не возражал, тем более что он до сих пор понимал жизнь центритов хорошо если на одну треть. Он с острейшим интересом следил за беседой и за лицом рыжеволосого.
   Тот кричал, что его уже довело до крайности соседство с Мортимерами, что он больше не может его выносить, что только человек, нездоровый психически, может придумать прыгать на машине через ворота в чужую оранжерею, что это уголовно наказуемое преступление, и уж теперь-то он разберется с соседями по-свойски. У Руина то и дело возникала мысль возразить, но взгляд Мэльдора останавливал его. Юрист молча слушал вопли своего соседа, а когда тот начал выдыхаться, вынул чековую книжку. Заполнил листок, выдрал его и протянул Алзару.
   – Устраивает?
   Рыжеволосый скандалист взял листок, посмотрел – для этого поневоле пришлось замолкнуть. По смотрев, заворчал было, что он этого так не оставит и что это совсем не дело – сперва все крушить, по том спокойно платить, будто так и надо, но Мэльдор его уже не слушал. Он расстегнул запонки на манжетах рубашки, поддернул их повыше и потер ладонью о ладонь. Потом вытянул руки вперед жестом фокусника – пальцы у него были ловкие и очень гибкие. Пахнуло магией. Машина, кокетливо высовывающая зад из густой зелени, дрогнула, приподнялась (в галерее опять что-то хрустнуло, разбилось еще одно стекло, и Алзара завопил, что это уж никуда не годиться – рушить его оранжерею без стыда и совести прямо у него на глазах) и выплыла оттуда. Заваливаясь то на передние, то на задние колеса, беспомощно крутящиеся в воздухе, машина порхнула через двор и ворота на дорогу и встала на все четыре колеса.
   Руин внимательно следил за манипуляциями отчима. Кое-что в той магии, которую он использовал, молодой маг понял, кое-что нет, но подивился тому, что не испытывает от соседства с нею никакого дискомфорта. Принца и прежде удивляло то, насколько он хорошо себя чувствует в Центре, самом средоточии белой магии, где любого черного мага трясло бы и подбрасывало непрерывно и дело непременно закончилось бы смертью. Но с сыном провальского властителя ничего подобного не случалось. Даже про ходя в непосредственной близости от каналов белой энергии, он испытывал только озноб и легкое головокружение под мощным напором магического излучения, но больше ничего. И теперь он сделал себе пометку – спросить у Мортимера чуть позже, знает ли он, в чем тут дело.
   – Ну вот, – сказал Мэльдор, когда машина оказалась за воротами его участка. Поставить ее в гараж пока невозможно, надо сперва разгрести обломки двери. Для этого уже вызвана рабочая бригада. Видишь, учиться водить машину все-таки надо. Давай, я завтра с утра тебя поучу? Первая встреча с клиентом у меня в три часа дня, до того я свободен.
   – Пожалуй. – Руин кивнул на автомобиль. – Ловко ты с ним справился.
   – Да. – Мортимер поглядел на пасынка с польщенной улыбкой.
   – Очень тонкая и искусная магия.
   – Спасибо. Хотя я до сих пор считаюсь магом третьего уровня.
   – Но если я верно разобрался в ваших магических уровнях, такие действия – по меньшей мере четвертый уровень.
   – Да, порой у меня выходят действия более высоких уровней.
   – Так что же ты не сдашь на более высокий уровень?
   – А зачем? Я юрист, мне магия не так уж нужна. Я прекрасно обхожусь тем, что у меня есть. По сути, каждый новый магический уровень дает только допуск к большему объему энергии. Мне же много не нужно.
   Руин покачал головой.
   Они отправились в дом, на кухню, где уже хлопотала Эрсина. Она была очень спокойной, флегматичной женщиной, и трамтарарам, случившийся на улице, ее нисколько не взволновал. Она считала, что Мортимеры – вообще люди очень шумные и этот факт нужно либо терпеть, либо не наниматься к ним на работу. Служанка кичилась тем, что она – профессионал, а опытная прислуга, как известно, не сует нос в хозяйские дела. Если хозяевам угодно шуметь – пусть шумят, ее дело – готовить, прибираться и получать деньги за работу.
   А Мортимеры платили аккуратно. Аккуратность и скрупулезность в деловых вопросах были их правилом.
   Служанка поставила перед мужчинами полное блюдо горячих пончиков с вареньем и сказала Мэльдору:
   – Послушайте, мистер Мортимер, мне всегда нравилось работать у вас. Но ваша супруга то и дело поручает мне работу, которая не оговорена в контракте. Например, прибирать ее вещи, ухаживать за кошкой, которую она купила. Да и работы за последнее время стало гораздо больше, чем раньше. Уж решите этот вопрос, мистер Мортимер.
   – Я заплачу вам, Эрсина, – покладисто ответил Мэльдор. – Мы перезаключим договор на полный рабочий день. И еще у меня к вам просьба – будьте добры, сдайте, пожалуйста, на водительские права. Я собираюсь подарить вам машину – для обоюдного удобства.
   – Машину, мистер Мортимер? В счет зарплаты?
   – Нет, конечно. В счет премии, сверх указанного в договоре.
   – О, спасибо. А то на автобусе до вас долго добираться. – Женщина поставила на стол серебряный кофейник и собралась уходить.
   – Эрсина! – окликнул ее Мэльдор. – Принесите нам коньячку.
   Служанка принесла откупоренную, но еще непочатую бутылку дорогого коньяка и заторопилась в спальню хозяев – пылесосить и стирать пыль. Она была окрылена обещанием Мортимера и рада, что теперь ей не придется мотаться по всему городу, подрабатывая то в одном, то в другом месте. Мэльдор сам налил коньяк в «наполеонки».
   – Будешь? – спросил он сына.
   – Конечно. – Руин согрел в ладони ароматный напиток, пригубил.
   Отчим внимательно следил за действиями пасынка. Впрочем, он и сам любил хороший коньяк и разбирался в нем.
   – Как твои поиски? – спросил он принца. – Ни следа?
   – Я рад хотя бы тому, что не нашел ее среди мертвых. По крайней мере, еще есть надежда, что она жива.
   – Да, сынок. Хоть это и не самая надежная гарантия, но и мне стало как-то легче, что в списках из моргов ее нет.
   Руин вопросительно приподнял бровь.
   – Ты уже в который раз называешь меня «сынок». Уж не собираешься ли ты меня усыновить? – поинтересовался он. – Не по желанию ли матушки?
   – С Деборой мы об этом не говорили. Да и какое может быть усыновление в твоем возрасте? Юридически это не имеет никакого смысла и поэтому практически невозможно, – сказал Мэльдор. – Дебора привыкла больше думать о себе. Но я хочу с тобой поговорить об одном деле… Собственно, об этом самом…
   – О чем?
   – О родстве.
   – Между кем и кем?
   – О твоем родстве с одним из центритских кланов.
   – Да, с Диланэй, по матери, я знаю. Ты что-то слышал о них? Клан вернулся в Асгердан?
   – Нет. К тому же я, сказать по правде, имел в виду другой клан.
   – Какой же?
   – Мортимеров.
   – Что за ерунда? – удивился Руин. – Какое у меня может быть родство с Мортимерами?
   Мэльдор снова налил коньяка себе и пасынку.
   – Ну давай, – сказал он.
   Принц опять почувствовал на себе пристальный взгляд отчима. – Ну как?
   – Отличный коньяк.
   – Угу… Очень крепкий. Коллекционный. Тридцатилетний… Голова не кружится?
   – Почему она должна кружиться? Я не пьян. Я никогда не пьянею, хотя могу выпить много.
   – Вот! – Мэльдор поднял палец. – Обрати на это внимание. В Центре известно всем – Мортимеры не подвержены действию алкоголя. На нас он оказывает лишь тонизирующее действие.
   – Мало ли кто чему не подвержен.
   – Но и не так уж часто бывают исключения. И потом, есть же и другие признаки.
   – Какие? – поневоле заинтересовался принц.
   – Ну например, особая выносливость и регенерация. Ты очень быстро восстановился после магического истощения. Мне Рена рассказывала, в каком ты был состоянии. Но не прошло и месяца…
   – Брось, мало ли у кого могут быть хорошие способности к регенерации.
   – Ладно. Есть еще один способ определить Мортимера по крови. Позволишь? – спросил он, вставая.
   Заинтересованный сын провальского властителя кивнул. Мэльдор взял со стола скалку и подошел к нему.
   – Не бойся, – сказал он, а потом внезапно огрел пасынка по голове, да так сильно, что скалка треснула. Руин вскочил, опрокинув стул. – Вот видишь. – Мэльдор несколько мгновений рассматривал испорченную деревяшку, а потом непринужденно доломал ее о собственный лоб. Сильнейший удар не стер с его лица спокойного доброжелательного выражения. – Голова не болит?
   – Нет, – честно ответил принц, удивленный и совершенно обескураженный поведением отчима. – Только… В ушах немного зазвенело.
   Любой нормальный человек – будь то смертный или бессмертный – от такого удара рухнет. А Мортимеру хоть бы что. Ни одного из Мортимеров нельзя оглушить, чрезвычайно сложно разбить ему голову, даже мечом ее трудно расколоть, а уж о трепанации и не говорю. Для этого, как я понимаю, потребуется самое меньшее алмазный резец. Как мне объяснял патриарх, это какое-то свойство костной ткани. Руки и ноги мы тоже не ломаем. Я даже не знаю, что нужно, чтоб поломать наши кости.
   Руин кончиком пальца тер ушибленное место. Он не ожидал нащупать шишку и действительно не нащупал ее. Принц смутно припомнил, что шишек не набивал никогда, даже в детстве, хотя падал и ушибался не меньше, а больше, чем прочие дети.
   – Ты хочешь сказать, что я Мортимер?
   – Именно, – ответил Мэльдор и вынул из бумажника свернутый листок. – Я должен извиниться, что решил проверить свое предположение, не спросив твоего согласия. Ты недавно порезался при бритье (кстати, сколько можно пользоваться допотопной опасной бритвой – есть же электрические, отличные), промокнул кровь салфеткой и потом забыл ее выбросить.
   – Извини, действительно, – припомнил Руин.
   – Я подобрал салфетку и отправил ее в генетическую лабораторию при Генетической базе данных. Как юрист, я имею право сделать запрос без письменного согласия лица, чей материал представляется на анализ. Кроме того, с твоим гражданством еще не до конца решен вопрос, ты же знаешь. Короче, там сделали анализ крови на клановую принадлежность и на родителей. Если хочешь, взгляни.
   – Разумеется, хочу. – Руин принял листочек, раз вернул его и взглянул на формулы, которыми тот был испещрен. – Хм… Однако.
   – Вот. – Мэльдор нагнулся над ним и ткнул пальцем туда, где среди непонятных значков и символов прятались обычные буквы. Они сложились в пояснение «типаж клана Мортимер – семьдесят восемь процентов», а потом – имя «Дебора», имя «Мэльдор» и краткий комментарий следом – «отец неизвестен».
   – Э-э… Не пояснишь?
   – С удовольствием. Степень выявленности типажа клана у тебя – семьдесят восемь процентов. Бессмертный считается клановым, если степень выявленности типажа у него – больше пятидесяти одного процента. Кроме того, все остальные признаки присутствуют. Отсутствует единственный признак – цвет волос. Все Мортимеры белокуры, а ты – черноволос. Но знаешь, бывают всякие ситуации… Далее, родители указываются в том случае, если их генетический материал имеется в Базе данных, а его сдает каждый гражданин, получая документ. Тебе это тоже предстоит. Вот Дебора в свое время сдавала кровь, и я тоже. Поэтому наши имена в этой бумаге есть.