Лосев Владимир. Игрушка богов

   — Хорошо, вожак. Я поговорю с Матерью-волчицей и тогда буду готова к разговору с советом.
   Корвин вышел из храма и подошел к погребальному костру. Один из волков подал ему зажженный факел. Корвин поджег пропитанную маслом рогожу, и костер запылал. Потом он поднял голову к небу и горестно завыл, женщины, дети, раненые волки ответили ему протяжным воем.
   Женские и мужские голоса сливались в мощный хор, от которого холодело в груди.
   Дара и Криса сидели в одном из полуразрушенных зданий. Криса за несколько сот метров от храма Матери-волчицы остановилась и отказалась идти дальше, мысленно передав Даре, что чувствует впереди смерть.
   Дара осталась с ней, и сейчас они вздрогнули, услышав этот жуткий вой. Дара тяжело вздохнула и сказала:
   — Посиди здесь немного одна, сестра. Я должна проводить волков в небесное логово.
   Она вышла на улицу, и скоро ее вой слился с воем стаи. Криса зябко поежилась и тихо заплакала.
   Кир шел навстречу воинам, вглядываясь в их лица. «Кто из них убьет меня? Этот рыженький, у которого только начали пробиваться первые волоски бороды? А может, этот, стоящий рядом, с лицом опытного воина, со шрамом на лбу? Кто заставил их заняться ратным делом, вместо того чтобы пахать землю, строить дома и работать с металлом? Уже мертвый король? Или местный лорд-правитель?»
   Лучники поправили кожаные рукавицы и натянули луки. Жрец в черном балахоне вышел из-за рядов воинов, настороженно следя за каждым его движением, сжимая перёд своим серым лицом черный камень. Кир вздохнул.
   «Тебя, жрец, я постараюсь убить, — подумал он. — Это то немногое, что я еще успею сделать». Он ускорил шаг, потом побежал.
   Лучники подняли луки, и стрелы устремились к нему. Кир взмахнул мечом и… почувствовал легкую дурноту, обычно сопутствующую переходу в другой мир. Он прорвался сквозь вязкую ткань перехода и упал на чахлую траву, пережидая слабость.
   Ну вот ты здесь, и мы можем спокойно поговорить, — услышал в своей голове Кир чью-то мысль. Он с трудом встал и огляделся.
   Перед ним была бескрайняя равнина, покрытая пыльной редкой травой, на горизонте поднимался светло-красный' диск незнакомого светила. В траве и в воздухе не было насекомых, не слышно было криков птиц, не было видно нор мелких животных, да и сам воздух был пустым, в нем не было запахов жизни.
   «Это мертвая равнина и мертвый мир, — подумал Кир. — И я, кажется, знаю, чей он».
   Кир повернул голову и увидел стройного темноволосого юношу с умными серыми глазами, стоявшего чуть в стороне и внимательно рассматривавшего его.
   — Кто ты? — спросил Кир.
   — Ты меня знаешь как Багра — покровителя черных жрецов, — сказал с усмешкой юноша.
   Кир удивленно взглянул на него и рассмеялся.
   — Тот образ, который я видел в твоих храмах, был несколько иным.
   — Таким? — спросил с улыбкой юноша и преобразился. Изо рта вылезли кривые клыки, на носу выросла горбинка, сделав его крючковатым, волосы выросли и побелели, повиснув грязными сосульками. Кир кивнул и насмешливо поклонился.
   — Именно таким я тебя и запомнил, когда меня пытали.
   Багра снова превратился в юношу:
   — Моим последователям нравится видеть меня таким;..
   — Интересно, почему сила у твоих людей ассоциируется с уродством? — усмехнулся Кир.
   Багра звонко рассмеялся:
   — Ты же знаешь ответ, не так ли? Ты же сам в каком-то смысле урод.
   — Иногда у меня возникают такие мысли… Почему ты не дал мне умереть?
   Багра пожал плечами:
   — Всему свое время… Не спеши, у меня просто возникло желание с тобой поговорить в тот момент, когда ты был уже почти мертв. Такой неукротимый противник мне еще не попадался. Ты разрушил все мои планы и, кажется, нашел способ разрушить созданную мною религию.
   Кир засунул меч Таро, который он до сих пор сжимал в руках, в ножны и спокойно спросил:
   — Как смертный может помешать планам богов? Моя плоть уязвима, я уже умирал несколько раз благодаря тебе и, видимо, окончательно умру после разговора с тобой.
   — Ты прав, — Багра рассмеялся. — Когда мы закончим наш разговор, я верну тебя обратно, мои жрецы и воины будут ждать тебя.
   Кир согласно кивнул:
   — Что ж, иного я и не ждал.
   — Я чувствую, ты не боишься смерти. Почему?
   — Я знаю, что умрет только тело и тот человек, которым я был.
   Багра улыбнулся:
   — Что ж, раз ты это понимаешь, мне легче будет с тобой говорить. Почему ты стал на сторону Матери-волчицы, а не на мою?
   Кир невесело усмехнулся:
   — А у меня не было выбора. Твои жрецы начали гоняться за мной по всем мирам, чтобы убить, прежде чем я что-либо начал понимать.
   Багра задумчиво посмотрел на него:
   — Тебе предлагали богатство и власть, ты отказался. Почему?
   Кир засмеялся:
   — Я догадывался, что ты любишь рабов с золотыми ошейниками. К моему сожалению, эта не та ниточка, которой мною можно управлять. Предпочитаю быть свободным в своей жизни и смерти.
   Багра иронично улыбнулся:
   — Многие из людей готовы отдать все, что у них еепь, за обладание властью и тем, что она дает. Что же нужно тебе? Что ты хочешь? От какого предложения ты бы не отказался?
   Кир вздохнул:
   — Есть то, от чего я не откажусь, — покинь наш мир, оставь его Матери-волчице!
   Багра улыбнулся:
   — А на это уже я не смогу пойти.
   — Что ж, тогда мы не договоримся.
   Багра рассмеялся:
   — Я бы мог дать тебе любимую.
   Кир помрачнел:
   — Мертвых не вернешь…
   — Почему? — удивился Багра. — Это в моих силах. Правда, тело и обличье будет другое, но она вернется…
   — А вот этого ты не понимаешь, — покачал головой Кир. — Другое тело — другой человек, даже если душа та же. Кроме того, я умру раньше, чем она вырастет.
   Багра снова улыбнулся:
   — Это я могу изменить, ты будешь жить долго вечно. Кир усмехнулся:
   — Я видел твоих вечных слуг, они — рабы!
   Багра сурово посмотрел на него:
   — Ты всего лишь ничтожный кусочек плоти! Твои мысли и желания чаще всего не принадлежат тебе, они всего лишь ниточки, которыми тобой управляют. И ты отказываешься от всего, что я предлагаю тебе? Что же пообещала тебе твоя богиня?
   Кир хмыкнул:
   — Чем я тебе так интересен, если ты мной можешь управлять? Если бы ты мог изменить мои мысли и желания, то я бы давно стал твоим верным последователем, но я не стал. Почему? Что-то не складывается?
   — Ты прав, — недовольно пробурчал Багра, — если бы я мог это сделать, у меня не было бы столько проблем. Я могу тебя только убить, и то не сам, а с помощью своих жрецов. И ты знаешь об этом, не правда ли?
   Кир рассмеялся:
   — Я догадывался, что твои возможности в этом мире ограниченны, но не знал почему.
   Багра улыбнулся в ответ:
   — Что ж, я скажу тебе. У нас возник спор с вашей богиней, и боги, собравшись на совет, решили послать незаинтересованного арбитра разрешить наш спор, — бог усмехнулся. — К сожалению, им оказался ты. Я говорю это тебе потому, что ты уже почти мертв.
   Кир задумчиво кивнул:
   — Я уже начал это понимать. Мне слишком часто удавалось выживать там, где другой давно бы сложил голову.
   Багра, криво усмехнувшись, добавил:
   — Выбор был случаен. Ты просто оказался первым возле портала. Никто не предполагал, что ты изменишься и что те способности, которые были не нужны тебе в твоем мире, проявятся здесь в полной силе. А потом…— Багра недовольно покачал головой, — ты собрал вокруг себя всех, кто мог мне помешать в моих планах. Поодиночке вы были мне не опасны, но вместе вы стали той силой, с которой я вынужден был считаться.
   — Ты же видишь то, что должно произойти, — сказал недоуменно Кир, — почему же ты не принял своевременно каких-то действий?
   — Арбитр свободен в своих действиях, и последствия этих действий неизвестны, поэтому ты стал черным пятном, закрывающим будущее. Я был вынужден искать древние пророчества и легенды, в которых есть упоминания о тебе, и поэтому я всегда опаздывал.
   Кир с удивлением посмотрел на него:
   — Получается, что в далеком прошлом это будущее было уже известно, а сегодняшний день скрыт моим черным пятном?
   Багра хмыкнул.
   — Представь ткань. Ты вплетаешь новую нить. Ты можешь предсказать, как изменится рисунок?
   — Да, с какой-то степенью достоверности.
   — Так вот нить — это какое-то событие. Изменяется рисунок, изменяется ткань, и можно уже предположить, какие новые нити вплетутся в ткань. Боги и некоторые люди видят ткань и рисунок, но все может меняться. Новые события изменят будущее и рисунок.
   В прошлом видели эту ткань, но в сегодняшнем дне она видится другой. Ты тот, кто может изменить будущее, такое право тебе дали боги, и поэтому там, где появляешься ты, меняется рисунок. Я знал о тебе, но не видел будущего из-за того черного пятна, которое тебе сопутствует, поэтому я искал в древних текстах ключевые события с твоим участием. Кир устало вздохнул:
   — Я думал, что боги всесильны.
   — С точки зрения людей, да. — Багра усмехнулся. — Но между нами тоже существует градация, у каждого что-то получается лучше, что-то хуже.
   Кир кивнул:
   — Спасибо за разъяснение. Может быть, ты расскажет мне, в чем суть спора, в котором я выступаю арбитром?
   Багра пожал плечами:
   — Я не должен тебе об этом говорить.
   — Это твой мир? — Кир показал на равнину за свое спиной. Багра кивнул.
   — Он мертв. И теперь ты хочешь, чтобы мир Матери волчицы превратился в такую же пустыню?
   Багра вздохнул:
   — Теперь я бы учел подобную возможность.
   Кир задумчиво сказал:
   — Мир Матери-волчицы уникален. В нем собрались изгои из других миров, и это люди, обладающие даром. Твои жрецы не смогли бы прижиться и закрепиться ни одном мире, кроме этого, потому что они сами — люди с даром.
   — Мир, о котором ты так красочно рассказываешь, стает в своем развитии от других. Ему нужен толчок, и быстро догонит другие миры. И, кстати, ты так и не сказал: что тебе предложила твоя богиня?
   Кир улыбнулся:
   — Она сказала, что создаст для меня новый пейзаж своем лугу.
   — И это все? — Багра удивленно взглянул на него. — Я тебе создам тысячу таких пейзажей.
   — Создай здесь, в этом пустом и мертвом мире, но только чтобы это была не иллюзия, а реальность, и я обещаю тебе, приду сюда сам и приведу своих детей.
   Багра отрицательно покачал головой:
   — Это произойдет не скоро, потребуется не одна тыся лет, прежде чем здесь снова все оживет. Поэтому мне нужен тот мир. На нем я хочу обкатать свои новые мысли и идеи.
   Кир понимающе улыбнулся:
   — Тогда пойми еще одно. В мире Матери-волчицы происходит что-то действительно странное. Люди с даром порождают других с новыми, еще неизвестными способностями. Это другое развитие, ты не сможешь его поддержать. И когда накопится этот мощный потенциал, тот мир создаст то, что не сможет создать ни один другой мир. Я думаю, что это произойдет в недалеком будущем. И твои жрецы тоже были нужны, чтобы этот мир не застаивался в своем развитии. А вот воинов из других миров этот мир может не успеть переделать…
   Решение принято, — неожиданно услышал Кир в своей голове. — Арбитр выполнил свою роль. С этого момента ни один человек из чужого мира не сможет попасть в тот мир. А черные жрецы — это по-прежнему задача живущих в нем, любое их решение будет принято. Багра, твое вмешательство с этого момента запрещено под угрозой изгнания.,
   Кир почувствовал легкую дурноту, как при переходе, и оказался в другом незнакомом ему месте.
   Ты свободен в выборе, — услышал он снова тот же голос, — Отныне ты больше не арбитр…

ГЛАВА 15

   Война закончилась. Волки преследовали черных жрецов и воинов до степи, а затем возвратились в свой город.
   Все вернулось на свои места, но все изменилось. Стая стала другой. Много старых волков погибло, их место заняли молодые юноши, еще не достигшие возраста стаи, но война сделала из них воинов, и они не собирались больше возвращаться в храм.
   И в мыслях новой стаи город волков больше не казался безопасным, а стая непобедимой. Уныние поселилось в полуразрушенных домах города и в храме Матери-волчицы.
   Две сестры и брат сидели в маленькой комнате за алтарем храма Великого одинокого волка. Корвин по праву вожака теперь жил в нем. Сейчас он сидел на кровати и с надеждой смотрел на Дару. Та с закрытыми глазами пыталась увидеть то, что их ожидает в будущем. Камень на ее груди пульсировал, меняя цвета.
   Неожиданно Криса, сидевшая рядом с Дарой и с интересом наблюдавшая за ней, побледнела и закрыла лицо руками. Дара вздрогнула и встревоженно посмотрела на Крису.
   — Ты уверена? — спросила она. Криса отняла руки от лица, по которому бежали слезы, и кивнула. Дара вздохнула и сказала хриплым от волнения голосом:
   — Наш отец только что попрощался с Крисой, и теперь она больше не чувствует его. Должно быть, он погиб, а мы так и не увидели его. — Дара грустно усмехнулась, слезы тоже побежали по ее щекам. — Мы остались одни, Корвин, этом мире. Нам больше некому помочь.
   — А Мать-волчица сказала, что мы увидим его, — задумчиво произнес Корвин. — Похоже, что и у богов не все получается…
   Криса продолжала бесшумно плакать. Дара сидела рядом и сквозь слезы что-то успокаивающе шептала.
   — Я ждал этой встречи, — уныло пробормотал Корвин. — Воины и жрецы оставили нас в покое, но это ненадолго. Они боялись его и бросили все силы на то, чтобы уничтожить его. Они добились своей цели, теперь им больше некого бояться. Они снова нападут, и на этот раз стая погибнет.
   — Им есть кого бояться, просто они еще этого не знают, — сказала неожиданно Дара. — Теперь они должны бояться меня, я исполню пророчество. Я пойду к черному камню и уничтожу его.
   Криса перестала плакать, она вытерла слезы и обняла Дару.
   — Я возьму тебя с собой, — сказала Дара ласково. — Я слышу твои мысли, мы отомстим за нашего отца и за всех, кого убили черные жрецы и их войны.
   Корвин хмыкнул:
   — Почему никто не спрашивает меня? Почему никому не интересно, что я думаю? Почему мои вздорные сестрицы думают, что я соглашусь и пойду вместе с ними на верную гибель?
   Сестры одновременно посмотрели на него и мягко улыбнулись. Он грустно рассмеялся.
   — Я знаю, что если мы сейчас ничего не сделаем, то они убьют всех нас. Они уже раз показали нам, что это для них достаточно просто. Мы — стая, и мы исчезнем, как исчезли многие народы, но я не хочу умирать в бесполезной и бессмысленной попытке уничтожить то, что невозможно.
   — Ты можешь с нами не идти, — сказала Дара. — Мы все сделаем сами. Нам не нужен глупый волчонок, который так боится за свою облезлую шкуру, что даже не хочет отомстить за своего отца. Мы сами дойдем до пещеры, мы…
   Корвин вздохнул.
   — Почему мне так везет? — спросил он задумчиво. — У меня была одна сестра, которая втягивала меня во всякие авантюры, от которых у меня до сих пор болят ребра, а теперь появилась вторая, и бед стало в два раза больше.
   — Не слушай ты его, — сказала Дара Крисе, которая с испугом посмотрела на Корвина, — лучше прочитай его мысли. Он уже думает о том, что нам нужно для тяжелого похода.
   — Я считал,-продолжил уныло Корвин,-что более вздорной девчонки, чем моя сестра, не бывает, но оказывается, есть еще одна, такая же, если не хуже, и почему-то тоже моя сестра. Хотя и прикидывается очень тихой.
   — Все должно быть так, как я видела в храме судьбы, — сказала Дара Крисе. — Там я видела сон… Корвин нахмурился и вмешался:
   — В твоем сне, если ты помнишь, нам не повезло, и мы проиграли.
   — Нет, — покачала головой Дара. — Кто-то снял с моей шеи Агвентур и бросил его на черный камень. Тот взорвался. Значит, мы победили, черный камень исчез, и, следовательно, пропала сила черных жрецов.
   — Ты сказала, что ты при этом умерла.
   — А ты помнишь, что сказал Берс? Ради этого стоит умереть…
   Корвин задумался:
   — Что ж, надо идти к дяде Рону. Если все должно быть, как в этих снах, нам нужны его воины и он сам. Но я еще не согласился.
   Дара засмеялась:
   — Кому нужно твое согласие… Завтра и пойдем.
   Корвин почесал в затылке:
   — Я — вожак. Дара.
   — Вот и возьмешь с собой всех уцелевших волков. Мы— стая, и мы всегда были там, где появлялось зло. Прошло много лет с тех пор, как стая отправлялась в поход. И вот зло само пришло к нам, и мы отступили, как слабые глупые щенята. Нам нужно возродить дух стаи.
   — Если будет у кого его возрождать после этого похода. Но ты права, — он вздохнул. — Надо брать волков с собой, и вожак должен быть там, где опасно. В какую сторону нам надо держать путь?
   Дара задумалась:
   — Я знаю, что пещера, где находится камень, находится где-то там, — она показала рукой на юг. — И это далеко. Как мы туда доберемся, я не знаю.
   Корвин задумчиво проговорил:
   — Если мы идем на это большое дело вместе с Горным королевством, то и решать будем вместе с ними, — а потом он добавил жалобно: — Может быть, передумаешь? Так надоело, когда тебя все пытаются убить…
   Люди из Горного королевства находятся недалеко от нас, они до сих пор не вернулись домой. Черные воины только начали покидать королевство. Они голодны и устали ждать…
   — До сих пор не могу к этому привыкнуть, — сказал Корвин. — Ты слышала, Дара, что она сказала?
   Дара кивнула и обняла сестру.
   — Ты — глупый вожак глупой стаи волков, — сказала она, загадочно улыбнувшись, — перед тобой сидит девочка, которая сама не знает границ своего дара. Почему ты ей не задаешь правильные вопросы?
   Корвин растерянно посмотрел на нее:
   — Какие вопросы?
   — Ну, например… когда мы должны пойти к пещере черного камня?
   Корвин сел напротив Крисы и ласково улыбнулся.
   — Прости, я еще не привык к тому, что ты рядом. У нас тут большой дружный выводок волчат одинокого волка. Мы росли все вместе и знаем все друг о друге. У каждого из нас есть свой дар, и я знаю, от кого какую помощь я смогу получить. А что можешь ты, я пока не знаю.
   Криса задумчиво пожала плечами:
   Я тоже этого пока не знаю.
   — Хорошо, скажи, нужно ли нам идти к черному камню?
   Криса задумалась:
   Да, будущее и прошлое сплетается около него.
   — Сможем ли мы уничтожить черный камень?
   Криса утвердительно кивнула:
   Да, Дара сможет, но не одна. Кто-то сильный и могущественный будет ждать нас у пещеры.
   — Когда мы должны это сделать?
   Криса покачала головой и закрыла глаза.
   Мне нужно увидеть будущее.
   Корвин удивленно взглянул на нее:
   — Ты можешь видеть будущее? А твоя сестрица почти полдня занималась этим, и у нее ничего не получилось.
   Криса напряглась и побледнела, ее пальцы судорожно сжали руку Дары.
   Я вижу, как мы плывем на корабле, нас преследуют… потом мы идем по пустыне… у нас мало времени, какие-то события начинают происходить. Я не знаю, что это за события. И я не вижу, что произойдет в конце, там только чернота и неопределенность…
   Криса открыла глаза и виновато улыбнулась. Корвин хмыкнул.
   — Ну и что мы узнали?
   Дара с тяжелым вздохом сказала:
   — Мы узнали, что надо выходить немедленно, иначе мы можем не успеть. И мы узнали, что будущее еще не определено, поэтому там чернота.
   Корвин почесал в затылке, вздохнул и пошел к волкам собирать совет стаи, обдумывая по дороге, что же он им скажет.
   Кир осмотрел безжизненное пространство, которое простиралось перед ним: сухая потрескавшаяся земля с торчавшими кое-где сухими остовами деревьев, невысокие горы, выступающие острыми клыками вдалеке, и серая, рассыпающаяся пылью под ногами трава. Кир покачал головой и уныло подумал: «Багра решил показать свой мир в большей наглядности, чтобы я понял». Кир внутренне содрогнулся. Он представил себе, как он бродит по этой земле, ожидая неминуемой смерти от голода, тоски и одиночества.
   Действительно, более ужасного наказания он не мог придумать.
   Кир устало лег на землю и закрыл глаза, ему нужно было отдохнуть после перехода. Мысли его, путались, тело и мозг требовали отдыха. Он тяжело вздохнул и позволил себе заснуть.
   Когда он проснулся, солнце уже клонилось к закату. Кир встал, хмуро осмотрелся вокруг и проверил, что у него есть в наличии.
   Из оружия у него остались только кинжал, один метательный нож и меч Таро. В кармане изрезанной мечами и кинжалами куртки лежали трут и кресало. Еды не было, как не было мехового плаща, лечебных трав, фляги с водой и котелка.
   Все это осталось в заплечном мешке в долине перевала Смерти. Вспомнив о фляжке, Кир остро ощутил жажду. Он еще раз осмотрелся вокруг. Сухие деревья и отсутствие травы говорило о том, что поблизости воды нет и что дожди обходят это место стороной.
   Кир вздохнул, поправил меч и пошел быстрым шагом к горам. Вода должна быть там, если в этом мертвом мире она вообще есть…
   Волки настороженно смотрели на Корвина. Многие из них до сих пор считали, что старый вожак сделал ошибку, поставив Корвина вместо себя. На долю Корвина почти не досталось боевых действий, только позорный исход из города, а последующее преследование уходящих воинов и жрецов из города не принесло ему славы потому, что он сам не участвовал в этом, так как занимался восстановлением нормальной жизни в городе.
   Кроме того, он был братом Дары, которую многие опасались из-за ее магических способностей. Еще когда она была маленькой, совет серьезно обсуждал ее возможное изгнание из города, и только заступничество старого вожака и хранительницы храма спасло ее.
   Волки молчали, но Корвин остро ощущал их недовольство и нежелание идти за ним. Стая боялась. Она внезапно поняла, что героические подвиги, о которых были написаны свитки и много рассказывалось в храме подрастающим волчатам, совершались в далеком прошлом, наяву стая едва сумела выжить, столкнувшись с настоящие врагом, и то благодаря чуду, которое совершил одинокий волк.
   Волки всерьез опасались, что черные жрецы и воины вернутся, и на этот раз они уничтожат племя.
   — Стоит ли сердить черных жрецов, когда они ушли, оставив нас? — спросил один из старых волков, задумчиво теребя седую бороду.
   Корвин вздохнул.
   — Выбор простой: либо мы попробуем лишить магии и силы черных жрецов, либо мы будем постоянно ожидать нового нападения.
   — Я не понимаю этой вашей магии, — ворчливо продолжил другой, — но мы еще не оправились после войны, которую мы проиграли. В стае почти не осталось воинов, одни молодые волчата. Нам нужно время, чтобы восстановить свои силы.
   Корвин хмыкнул, подражая старому вожаку.
   — Черные воины и жрецы не дадут нам этого времени, они уничтожат нас. Мы что, уже перестали быть стаей? Будем ждать милости от врага и не воспользуемся шансом ударить в самое его уязвимое место?
   Бора, которая тихо сидела около алтаря, сказала с нескрываемым презрением:
   — Волки стали трусливыми и покорными. Волчицы поддержат тебя, вожак. Если волки не пойдут за тобой, пойдут волчицы и, может быть, там, в далеких краях найдут настоящих воинов и родят от них, чтобы в стае снова появились волки. А для вас, — Бора еще раз с презрением оглядела присутствующих, — в храме Матери-волчицы есть место. Беззубые волки не должны быть в стае. Пора вам осваивать изготовление горшков, если ваши руки уже не могут держать нож-коготь.
   Бора встала и вышла. Волки, молча, по одному, пряча глаза друг от друга, ушли, и Корвин остался один. Он задумчиво посмотрел на статую одинокого волка около алтаря и негромко сказал:
   — Все ушли, вылезайте.
   Из-под алтаря вылезли Дара и Криса, отплевываясь и кашляя от пыли. Лица были покрыты паутиной и сажей, скопившейся под алтарем от ритуальных костров. Корвин засмеялся и тут же неожиданно для себя поднялся в воздух и оказался на трехметровой статуе бога.
   — Вот и сиди там, вожак, рядом со своим Великим одиноким волком, — сердито проворчала Дара, снимая слой паутины с Крисы. Криса улыбнулась, глядя, как Корвин осторожно спускается вниз, и вздохнула.
   Они боятся, брат, но они пойдут за тобой. Если ты в чем-то ошибешься, то этого они уже тебе не простят.
   — Тогда мы обойдемся без них, — сказала Дара. — Никогда не думала, что свирепая стая превратится в сборище трусливых щенят.
   Корвин сел на облезлую шкуру волка, лежащую на помосте и обозначавшую место вожака, и хмуро ответил:
   — С тобой, сестра, я недолго буду вожаком, а если ты меня будешь каждый раз забрасывать на статую одинокого волка, то я еще лишусь возможности иметь потомство.
   Дара довольно улыбнулась:
   — Я просто решила, что тебе нужно посоветоваться со своим богом. Кстати, ты говорил с ним о нашем походе?
   — Пока нет…— Корвин пожал плечами.
   — Тогда иди и говори. Мы должны знать о тех опасностях, что нас ожидают.
   Корвин почесал в затылке и вздохнул.
   — Не люблю я, когда мне залазят в мозги… не нравится мне это. Ну да ладно, я пострадаю за стаю, — Он решительно пошел к маленькой дверце за алтарем, в небольшую комнату, где старый вожак разговаривал с Великим одиноким волком.
   Дара и Криса тихо выскользнули в боковую дверь. Крисе не разрешалось находиться в храме, и, если бы кто-нибудь их заметил, у Корвина были бы серьезные проблемы со стаей.
   В комнате, как и в храме Матери-волчицы, была только простая деревянная скамья и небольшая статуя Великого одинокого волка. Корвин сел, расстегнул пояс с оружием и терпеливо стал ждать, когда бог обратит на него внимание.
   Рон лежал на высокой скале и смотрел, как последние черные воины покидают Горное королевство. Берс, сидевший в небольшой ложбинке за его спиной, тихо сказал ему:
   — Они не оставили гарнизона, что мне кажется очень странным, словно им и не нужна была наша земля. Пришли, потеряли полторы тысячи воинов, и ушли…