Лоуэлл Элизабет. Очарованная

   Вдалеке послышались чьи-то крики, топот копыт. Совсем близко раздался яростный лай волкодава, бегущего по свежему следу.
   Выругавшись, изменник сделал последний бесполезный взмах мечом и, пришпорив коня, понесся прочь от приближающихся голосов. Его конь рванулся вперед со всей скоростью, на которую был способен, стремясь поскорее скрыться от стальных когтей разъяренной птицы.
   Не успел изменник скрыться в облаке пыли, как Саймон, шатаясь, уже стоял на ногах. Меч лежал от него в двух шагах. Он поднял его, стиснул знакомую холодную рукоять и в то же мгновение почувствовал, как все поплыло у него перед глазами.
   Он упал на колени и из последних сил пополз к Ариане, волоча за собой меч, помня только о том, что он будет защищать девушку до последнего вздоха.
   Как в тумане, он видел, что кобылка Арианы и лошадь третьего рыцаря были уже на ногах. Изменник с трудом забрался в седло — по всему было видно, что он не имел ни малейшего желания продолжать сражение.
   Неловко припадая на левую заднюю ногу, его конь припустил мелкой рысью и вскоре скрылся за деревьями.
   Саймон мельком взглянул на удаляющегося рыцаря и обернулся к Ариане, которая неподвижно лежала на взрытой копытами земле. Кровь текла алой струйкой из рваной раны в левом боку девушки.
   — Ариана! — со стоном вырвалось у Саймона.
   — Я здесь… с тобой, — прошептала она угасающим голосом.
   Широко распахнутые глаза на ее пепельно-сером лице казались огромными.
   Победный клик сокола пронзительно прозвенел в тишине. Ему ответил громкий низкий лай волкодава.
   Стагкиллер несся по склону, стремясь настигнуть врага, но изменники уже успели скрыться. Увидев огромного пса, Саймон вдруг осознал то, о чем уже начал догадываться при виде сокола, напавшего на коня изменника.
   Эрик был неподалеку.
   Три всадника мчались во весь опор вниз по склону холма. Саймон, с трудом опираясь на меч, склонился над Арианой.
   — Соловушка, — хрипло произнес он, не в силах прибавить больше ни слова.
   Взгляд волшебных аметистовых глаз остановился на его лице. Ариана слабо пошевелила губами, как будто хотела что-то сказать ему, но из ее груди вырвался только задыхающийся тихий вскрик — крик удивления перед болью и темнотой, которая сомкнулась над ней.
   Когда Эрик, Доминик и Свен приблизились к месту недавней битвы, они увидели тела двух поверженных изменников. Чуть поодаль от них Саймон лежал на земле, сжимая в объятиях Ариану.
   — Их было пятеро, — резко произнес Эрик.
   Доминик не стал спрашивать, откуда это ему известно.
   — За ними, — коротко скомандовал Эрик.
   По его незаметному сигналу Стагкиллер рванулся по свежему следу разбойников, и Свен поскакал вперед, не медля ни минуты.
   Два других коня остановились, взрыв копытами землю в нескольких шагах от Арианы и Саймона. Оба всадника соскочили на землю и стремительно бросились к ним. Эрик на бегу стянул кованые рукавицы и засунул их за пояс.
   — Саймон! — крикнул Доминик.
   Саймон не отвечал и только крепче прижимал к себе Ариану.
   — Ты в крови, — сказал Доминик, наклоняясь к нему.
   — Это не моя кровь, — хрипло ответил Саймон. — Это кровь Арианы.
   — Позволь, я осмотрю ее, — произнес Эрик, опускаясь рядом с ним на колени.
   Голос его звучал мягко, удивительно нежно. Но Саймон даже не пошевелился.
   — Я немного понимаю в ранах, — настойчиво продолжал Эрик. — Позволь мне помочь твоей жене.
   Саймон чуть разжал руки, но все же недостаточно, чтобы Эрик осмотрел рану. Темно-лиловая ткань потянулась за Саймоном, повторяя его движения, так что складки платья обвились вокруг него и Арианы.
   — Отпусти ее, — тихо попросил Эрик.
   — Нет. Если я ее отпущу, она умрет, — ответил Саймон, глядя на Ариану застывшим, жестким взглядом.
   Эрик удивленно приподнял брови и молча посмотрел на Доминика, ожидая поддержки.
   Мельком взглянув в лицо брата, Волк Глендруидов предостерегающе покачал головой. Эрик не стал настаивать — он повидал довольно битв и смертей, чтобы понять состояние Саймона.
   Доминик медленно опустился на колени рядом с братом. Его закованная в броню рука коснулась плеча Саймона легко и нежно, как крыло бабочки. Под стальной рукавицей складка аметистового платья, прильнувшая к Саймону, затрепетала, как живая.
   — Саймон, — мягко, но настойчиво произнес Доминик, — позволь нам помочь тебе.
   По телу Саймона пробежала судорога. Постепенно жесткость покинула его взгляд. Он отодвинулся от Арианы, так что Эрик мог теперь рассмотреть рану в ее боку. Аметистовая ткань ласково прижалась к Саймону, и он машинально погладил платье, как пушистого котенка.
   Эрик осторожно коснулся кончиками пальцев левого бока Арианы.
   — Я не смог нащупать рану, — резко произнес Саймон.
   — Ее скрывает платье, — возразил Эрик.
   — Тогда пусть оно перетянет ее покрепче — Ариана истекает кровью.
   — Платье всего лишь вещь, — произнес Эрик. — Волшебная, но все-таки вещь.
   Эрик снова осторожно прикоснулся к раненому боку Арианы.
   — Что здесь произошло? — тем временем тихо спросил Доминик у Саймона.
   — Я поехал вперед, Ариана осталась на холме. Вдруг из леса выехали два разбойника и три всадника в рыцарских доспехах на боевых конях.
   — Дьявол! — сквозь зубы прохрипел Доминик.
   — Я убил двоих, на которых не было кольчуги.
   — Ты мог бы уйти от погони, — коротко бросил Доминик. — Твой конь быстрее, чем тяжелые кони рыцарей.
   — Ариана… Ее кобылка не успела бы доставить ее в безопасное место.
   Доминик стиснул зубы и со свистом выдохнул воздух.
   — Ты доблестный рыцарь, — произнес он, — но даже ты не смог бы устоять против трех вооруженных до зубов всадников. Как же тебе удалось спастись?
   — Мне пришли на помощь.
   — Кто же? — недоуменно спросил Доминик, оглядываясь по сторонам.
   — Отважный, безрассудный соловушка.
   Доминик резко обернулся, вглядываясь в лицо брата.
   — Ариана? — произнес он, потрясенный.
   — Да, — ответил Саймон. — Я пропустил мимо себя одного из рыцарей, но другой уже занес меч, чтобы разрубить меня надвое. Я уже простился с жизнью, как вдруг из тумана появилась Ариана на своей коротконогой лошадке и на всем скаку налетела на боевого коня этого изменника.
   Эрик и Доминик онемели от изумления.
   — Прежде чем закончилась неразбериха, — продолжал Саймон, — с неба на лошадь другого разбойника молнией ринулся сокол и обратил всадника в бегство. Думаю, третий рыцарь решил, что с него на сегодня довольно, и покинул поле битвы вслед за остальными.
   — Ариану ударили в голову? — спросил Эрик.
   — Не знаю. Я видел только, как блеснул кинжал этого мерзавца. Я бы, наверное, убил проклятого изменника, если бы не вмешался тот голубоглазый дьявол.
   За этими словами последовало молчание. Наконец Доминик спросил:
   — Ты ранен?
   — Пустяки, во время наших постоянных упражнений я получал удары и посильнее.
   — Благодаря этим упражнениям ты сумел продержаться до подмоги, — пробормотал Доминик.
   — Да, — согласился Саймон. — И еще мне повезло, что этому кровожадному дьяволу изменила выдержка.
   Эрик и Доминик переглянулись.
   — Ты опознал бы этого рыцаря? — спросил Саймона Эрик.
   — Думаю, что нет. Таких широкоплечих голубоглазых подонков в Спорных Землях — что камней в Долине.
   — А что за герб был у него на щите? — спросил Доминик.
   — Никакого, — коротко ответил Саймон.
   — А что…
   — Довольно расспросов, — нетерпеливо прервал Саймон. — Меня сейчас беспокоит Ариана, а не презренные трусы, которые на нас напали.
   С этими словами Саймон ласково погладил Ариану по щеке. Его прикосновение было легким, как дуновение ветерка, и странно было ожидать такой нежности от воина с усталым изможденным лицом и следами недавней битвы на теле.
   — Попытайся оторвать полоску ткани от подола ее платья, — сказал Эрик.
   Доминик потянулся было к Ариане, но рука Эрика остановила его.
   — Нет, пусть это сделает твой брат, — сказал он и добавил, обращаясь к Саймону: — Когда ты будешь отрывать лоскут, думай о том, что у Арианы нужно остановить кровотечение.
   Саймон стянул с руки кожаную рукавицу, сжал сильными пальцами ткань и дернул ее что есть силы. Полоска ткани оторвалась ровно, даже не оставив рваных краев.
   — У тебя хорошо получается — прямо как у Посвященного целителя, — одобрительно заметил Эрик.
   — Да тут и уметь нечего, — возразил Саймон. — Ткань прямо разошлась у меня в руках. И как только это платье не распалось по нитям, оставив Ариану в одной сорочке?
   Эрик слабо усмехнулся и сказал:
   — Теперь туго-натуго перевяжи рану так, чтобы и лезвие кинжала нельзя было просунуть под повязку.
   Саймон чуть приподнял Ариану, чтобы перевязать ее, и она слабо застонала. Этот стон причинил Саймону больше боли, чем самые жестокие удары мечей изменников.
   — Почему ты не послушалась меня, маленькая ночная пташка? — тихо промолвил он.
   Его голос был мягким, но в нем слышалась боль.
   Ответа не последовало — только таинственная ткань прильнула к Саймону, пока он перевязывал Ариану.
   — Ты бы успела спастись, — прошептал Саймон.
   — А ты был бы мертв, — сухо возразил Эрик.
   Саймон хотел было что-то сказать, но слова не шли у него с языка. Спустя некоторое время он выдохнул какое-то сарацинское проклятие.
   — Я рыцарь, — наконец произнес он. — И мой удел — погибнуть на поле битвы. Но Ариана… Она не должна была сражаться, как воин, за свою жизнь, а тем более за жизнь своего мужа.
   — Кассандра с тобой бы не согласилась, — возразил ему Эрик. — Посвященные верят, что каждый человек — будь то мужчина, женщина или ребенок — имеет право сражаться в меру своих сил за то, во что верит.
   Саймон мрачно усмехнулся. Лицо его было угрюмым, но руки продолжали с осторожной нежностью перевязывать Ариану. И все равно жалобный стон нет-нет да и вырывался из ее груди.
   — Соловушка, потерпи, — ласково приговаривал Саймон. — Прости, что причиняю тебе боль, но я должен помочь тебе.
   — Она это знает, — сказал вдруг Эрик.
   — Знает? Как? — холодно спросил Саймон. — Она же без сознания.
   Эрик посмотрел на аметистовую ткань, покорно лежавшую в ладонях Саймона, и ничего не ответил.
   Высоко в небе показался сокол, раздался его резкий и пронзительный клик. За ним следовал второй сокол, его белоснежные крылья сияли в лучах солнца.
   Доминик натянул охотничью рукавицу Саймона и издал особый охотничий посвист. Услышав этот призыв, Скайленс плавно опустился на руку Доминика, вновь возвращаясь в добровольный плен.
   За ним и Эрик встал и протянул руку, и его сокол спикировал вниз с захватывающей дух быстротой. В последний момент птица расправила крылья и медленно спланировала на охотничью рукавицу Эрика.
   — Ну, Винтер, что скажешь? — мягко спросил он у птицы и просвистел восходящую мелодию.
   Сокол склонил голову набок, настороженно глядя на хозяина ясным, умным взглядом. Затем раскрыл крючковатый клюв, и из его горла полились удивительно сладкие трели. Некоторое время сокол и Посвященный пересвистывались друг с другом.
   Затем Эрик взмахнул рукой, сокол снова рванулся ввысь и вскоре растаял в чистом осеннем небе.
   — Всадники еще в пути, — произнес Эрик, оборачиваясь к друзьям. — Стагкиллер и Свен следуют за ними. Они скачут по древней тропе.
   — Ты знаешь, куда она ведет? — спросил Доминик.
   — К Сильверфеллу. Стагкиллер проводит Свена обратно до Стоунринга.
   — Почему? Мы же должны знать, где находится лагерь изменников, — нетерпеливо произнес Доминик.
   Эрик молчал.
   Саймон бросил быстрый взгляд на соколиный профиль Эрика, сына могущественного северного лорда.
   — Лорд Эрик! — настойчиво повторил Доминик.
   Тон Волка Глендруидов был вежлив, но он требовал ответа, от которого зависела безопасность множества крепостей в Спорных Землях.
   — Земля за Сильверфеллом недоступна Посвященным, — коротко ответил Эрик.
   — Почему? — спросил Доминик.
   Но Посвященный снова умолк.
   Саймон поднялся, держа на руках Ариану.
   — Надо спешить, — нетерпеливо произнес он. — Мы должны поскорее отвезти Ариану в замок.
   На мгновение глаза Доминика блеснули тяжелым огнем, как драгоценные камни на пряжке в виде волчьей головы, скреплявшей его плащ.
   Затем Волк Глендруидов отвел взгляд от Эрика и повернулся к брату. На фоне темно-синего плаща Саймона фиолетовое платье Арианы переливалось сумеречным светом.
   — Едем, — коротко бросил Доминик.
   — И поскорее, — добавил Саймон, вдевая ногу в стремя, — пока изменники не спохватились, что их обратили в бегство сокол Посвященных и отважный соловушка.

Глава 14

   — Эта ткань скользкая, как угорь, — беспомощно пробормотала Мэг, обернувшись к Кассандре. — У тебя есть кинжал? Я не могу ослабить повязку — придется ее разрезать.
   Кассандра перевела взгляд с бледного лица Арианы на лиловую ткань, стягивающую ее рану, — сквозь повязку просочилось совсем немного крови.
   — Саймон! — тихо позвала Кассандра.
   — Я здесь. — Саймон сделал шаг от двери, где он стоял все это время, не вмешиваясь и не предлагая свою помощь в качестве целителя. — Я чем-нибудь могу помочь?
   Он окинул беглым взглядом комнату, в которую не заходил со свадебной ночи. Здесь все было по-прежнему, вот только невеста без чувств лежала на постели.
   — Сними повязку со своей жены, — попросила его Кассандра.
   Не говоря ни слова, Саймон приблизился к Ариане. Несколько ловких движений — и повязка была снята.
   Мэг с удивлением смотрела, как Саймон легко обращается с непокорной тканью. Она вопросительно взглянула на Кассандру, но Посвященная пристально следила за руками Саймона.
   — Теперь платье, — промолвила ома.
   Ариана не пошевелилась и даже не застонала, пока Саймон быстро расшнуровывал лиф ее платья. Девушка лежала без движения, как корабль, выброшенный бурей на скалистый берег.
   Серебряная шнуровка быстро и легко выскользнула из маленьких отверстий. Платье сползло, открыв тонкую нижнюю рубашку. Дивную бледно-золотистую ткань пересекала с одного бока кровавая полоса.
   — Боже милосердный! — произнес Саймон, глядя на Ариану застывшим взглядом.
   — Аминь! — в один голос подхватили Кассандра и Мэг.
   — Теперь отойди в сторону, Саймон, — живо произнесла Кассандра. — Пришло время целителям приняться за дело.
   Саймон медленно отошел от постели.
   — Будь поблизости, — попросила его Кассандра, заметив, что он вновь направляется к двери. — Нам может понадобиться ткань Серены, чтобы остановить кровотечение.
   — Да, но чем тут может помочь Саймон? — недоуменно спросила Мэг.
   — Он сможет помочь нам больше, чем ты думаешь.
   Сказав это, Кассандра склонилась к Ариане, осторожно ощупывая ее рану кончиками пальцев, пахнущих целебными травами.
   Мэг, одетая, как того требовал ритуал глендруидов, в чистую полотняную сорочку, опустила руки в миску с травяным настоем. Острый смешанный запах поднялся от горячей жидкости.
   — Кость не задета, — пробормотала Кассандра. — Ребра отвели удар.
   Саймон почувствовал, как холодный пот заструился у него по телу при мысли о том, что холодная сталь вонзилась в хрупкое тело Арианы. Он со стоном сжал руки в кулаки, будто хотел сомкнуть пальцы на шее изменника.
   — Позволь, я промою рану, — сказала Мэг.
   Кассандра выпрямилась и отступила в сторону, украдкой бросив на Саймона пронзительный взгляд светло-серых глаз. Его лицо казалось высеченным из камня, взгляд был тяжел и мрачен.
   — Вы хорошо себя чувствуете, сэр? — спросила Посвященная.
   — Хорошо? — Саймон с трудом подавил готовое вырваться проклятие. — Да, достаточно хорошо благодаря моей жене, которая теперь лежит при смерти.
   Кассандра молча указала ему рукой на открытый сундучок, в. котором рядами были уложены горшочки с мазями, травы, узелки с тканями, острые ножи и еще более острые иглы.
   — Если станешь терять сознание, будь добр, не свались на лекарства, — произнесла она.
   — О чем ты? Мне не впервой видеть кровь, — сказал он.
   — А я наблюдала, как многие храбрые воины падали в обморок при виде чужой раны, — возразила Кассандра.
   — С Саймоном этого не случится, — уверенно заметила Мэг, не отрываясь от работы. — Он выхаживал Доминика, после того как тот побывал в плену у султана.
   Кассандра с любопытством посмотрела на Саймона.
   — Нечасто встретишь у мужчин дар врачевателя, — с уважением произнесла она. — Еще реже можно встретить воина-целителя.
   Под оценивающим взглядом серых глаз Кассандры Саймон почувствовал себя неуютно.
   — Ничего особенного в этом нет, — коротко отрезал он. — Я просто заботился о своем брате, пока он не смог позаботиться о себе сам.
   Кассандра снова склонилась к Ариане, и Саймон с облегчением перевел дух. Посвященная и глендруидская колдунья тихо перешептывались, обсуждая достоинства каких-то трав, называя их древними именами, которые были высечены на камнях друидов задолго до того, как первый римский легион вступил в Спорные Земли.
   Саймону показалось, что прошла вечность, прежде чем целительницы отошли от неподвижного тела Арианы. Тихо сказав что-то Кассандре, Мэг зашла за ширму в углу комнаты и стала снимать запачканную льняную сорочку. Затем она вновь надела свою повседневную тунику — обычай глендруидов требовал, чтобы сорочка целителя была тщательно, с соблюдением особого ритуала, выстирана.
   — Она спит так спокойно, как только это возможно при ее состоянии, — тихо сказала она неподвижно застывшему воину.
   — Заходил оруженосец Доминика и просил передать, чтобы ты повидалась с мужем, когда закончишь, — сообщил ей Саймон.
   Мэг коснулась руки Саймона в знак согласия и поспешила к выходу. Она нашла Доминика вместе с Дунканом в одном из господских покоев замка.
   — Ну, как леди Ариана? — тревожно спросил Доминик, как только Мэг появилась в дверях.
   Дункан поднял голову от стола, покрытого цветной тканой скатертью, на которой стояли остывшие кушанья. Карие глаза Шотландского Молота настороженно блестели в отсветах огня в очаге — он знал, что от брака Арианы и Саймона зависело очень многое, даже отношения между Нормандией и английским королем Генрихом.
   — Пока ей во всяком случае не хуже. Бог даст, при надлежащем уходе она скоро встанет на ноги. Но если вдруг начнется горячка…
   Мэг устало вздохнула и потерла поясницу. До недавнего времени беременность не беспокоила ее, но сейчас, казалось, ребенок прибавлял в весе с каждым днем.
   — Иди ко мне, соколенок, — ласково сказал Доминик, протягивая руку жене.
   Мэг присела на скамью, и Доминик принялся заботливо растирать ей спину.
   — Ариана чувствует себя лучше, чем я ожидала, когда увидела ее окровавленную исподнюю рубашку, — помолчав, добавила Мэг. — Из чего бы ни было соткано ее платье, оно останавливает кровь так же хороши, как любой порошок или целебная мазь глендруидов или Посвященных.
   — А как Саймон? — спросил Дункан. — Эрик говорил, что он был ранен в битве.
   — Ничего серьезного — царапины, ушибы, синяки, шишки, — ответила Мэг. — Наша помощь ему не потребовалась.
   Мэг вздохнула и благодарно прильнула к заботливым рукам своего супруга.
   — Он винит себя за то, что случилось с Арианой, — сказал Доминик.
   — Почему? Как это произошло? — тревожно спросила Мэг.
   — Саймон вступил в бой с пятью изменниками, чтобы дать Ариане возможность скрыться, — ответил Доминик.
   Мэг задохнулась от изумления. Повернув голову, она уставилась на мужа широко распахнутыми изумрудными глазами.
   — Но вместо того чтобы во весь опор скакать к замку, — продолжал Доминик, — Ариана как вихрь ворвалась на своей коротконогой лошадке в самую гущу схватки. Ее безрассудная храбрость и спасла Саймону жизнь.
   — Это правда? — тихо произнесла Мэг.
   — Да, — сурово ответил Доминик. — Я в неоплатном долгу у холодной норманнки.
   — Холодной? — переспросил Дункан. — Да холодная женщина спокойно смотрела бы, как Саймон погибает, и глазом бы не моргнула. Нет, я бы сказал, что Ариана способна на глубокое страстное чувство.
   — Но только не к мужчинам, — жестко произнес Доминик.
   Дункан даже вздрогнул — так велика была уверенность в голосе Волка Глендруидов — и покачал головой, молча сочувствуя Саймону Верному.
   Порыв ветра ворвался в комнату. Где-то наверху в замке захлопали ставни. Сокол Саймона, одиноко сидящий на своем шесте в большом зале, издал пронзительный клик, но никто не ответил на его призыв.
   Караульный на стенах крепости прокричал время.
   Доминик встал и неуверенно направился к двери, но спустя мгновение, как бы очнувшись, ускорил шаг.
   — Тревоги не было — изменники поблизости не обнаружены, — произнес ему вслед Дункан.
   — Я опасаюсь не нападения разбойников, а наступления ранней зимы, — бросил на ходу Доминик.
   Шаги его постепенно стихли на винтовой каменной лестнице.
   Дункан взглянул на глендруидскую колдунью.
   — Что тревожит его, Мэгги? — спросил он.
   Она слабо улыбнулась, услышав свое ласковое детское имя, но ее улыбка быстро угасла.
   — У него все Блэкторн на уме, — озабоченно ответила она.
   — До вас дошли какие-нибудь дурные вести?
   — Нет. После того как Доминик расправился с Риверсами, изменники предпочитают обходить наши владения стороной и больше не досаждают нашим людям.
   — Так почему же тогда Доминик мрачен, как волк, посаженный на цепь?
   Мэг на мгновение прикрыла глаза, почувствовав сильный толчок ребенка. Она ласково обхватила руками живот, черпая силы в новой жизни, зародившейся в ее чреве. Как ни тяжело протекала беременность, ее радовало то, что малыш такой здоровый и сильный.
   — Все объясняется просто, — вздохнула она. — Мне видятся дурные сны.
   Дункан хмыкнул.
   — В твоих колдовских сновидениях все исполнено значения.
   Мэг покачала головой. Золотые колокольчики печально запели, и огненные вспышки заиграли в ее волосах.
   — Мне снились два волка: черный и бурый, — медленно произнесла она. — Снился дуб с карими глазами и арфа, поющая, как соловей, под руками золотого рыцаря. Мне привиделась буря, нависшая над всем этим. Жестокая буря!
   — Ну, теперь понятно, что Доминик себе места не находит от тревоги, — язвительно заметил Дункан.
   — Да, это так. Томас Сильный охраняет Блэкторн в наше отсутствие. Он преданный и храбрый воин, но он не сможет заменить хозяина замка, если зима задержит наш отъезд из Стоунринга и беда постучит в стены Блэкторна.
   Пробормотав проклятие, Дункан запустил руки в свою густую шевелюру. В мерцающем свете очага были видны многочисленные шрамы и рубцы, покрывавшие его руку, — память о давних битвах.
   — Вы должны вернуться в Блэкторн, — решительно произнес он. — Мои беды и так уже слишком долго удерживали вас здесь.
   — Но я совсем не это хотела сказать, — оправдывалась Мэг.
   — Я знаю. Но я имею в виду именно это.
   Дункан поднялся с изяществом и легкостью, неожиданными для такого крупного мужчины. Некоторое время он молчал, наблюдая за пляской огненных язычков в камине, затем промолвил:
   — Я пошлю с вами отряд стражников. Они будут сопровождать вас до поместья Карлайсл. Далее вам ничто не угрожает. Я бы и сам поехал с вами, но…
   — Ты нужен здесь, в Стоунринге, — закончила за него Мэг.
   — Да. Особенно сейчас, когда эти треклятые изменники повадились грабить и убивать слабых и беззащитных.
   Дункан стиснул руки, будто почувствовал в ладонях знакомую тяжесть боевой секиры, с жутким свистом рассекающей воздух.
   — Я прикажу, чтобы ваши лошади и скарб были готовы завтра к рассвету, — сказал Дункан. — Не тревожься, Мэгги. Мы будем ухаживать за женой Саймона, как если бы она была членом нашей семьи. Когда ей станет лучше, мы привезем ее в Блэкторн к мужу.
   Дункан ни минуты не сомневался, что Саймон последует за своим братом и господином и на следующее утро вместе с ним покинет Стоунринг. Волк Глендруидов никогда и не скрывал, как он ценит советы, помощь и ратное искусство Саймона Верного.
   Мэг вздохнула и с трудом попыталась встать.
   — Куда ты торопишься? Погрейся еще у огня, — быстро произнес Дункан, направляясь к ней.
   — Нет, я должна идти. Посмотрю, как там моя больная.
   Дункан бережно взял Мэг за плечи и улыбнулся ей доброй, искренней улыбкой.
   — Когда-нибудь, когда придут для всех нас лучшие времена, вам с Волком Глендруидов непременно следует еще раз побывать в Каменном Кольце, — мягко произнес он. — И для вас тоже расцветет священная рябина. Я верю в это так же, как верю в себя.
   Мэг расцвела в улыбке — будто проглянуло теплое ласковое солнце. Приподнявшись на цыпочки, она коснулась губами щеки Дункана.
   — Мы, разумеется, еще раз приедем к вам, — проговорила она.
   Улыбка все еще играла на ее губах, пока она поднималась в комнату Арианы. Кассандра сидела у постели больной, вышивая на куске полотна какой-то замысловатый узор.
   Полог кровати был опущен, защищая Ариану от ледяных порывов ветра, проникающего сквозь узкие стрельчатые окна.
   — Как она? — тихо спросила Мэг.
   — Спит.
   — Ее лихорадит?
   — Похоже, что нет, хвала Всевышнему, — промолвила Кассандра.
   — Саймон ушел к Доминику на сторожевой пост?
   — Нет, — ответил низкий голос из-за полога кровати.