Лоуэлл Элизабет. Очарованная

   — Саймон… — начала было Ариана.
   Но дрожь наслаждения заставила ее замолчать. Саймон ласкал ее грудь языком, заставляя ее трепетать от желания.
   Он провел руками по аметистовому платью, развязывая и распуская серебряную шнуровку. Почувствовав, как платье ласкает его в ответ, он улыбнулся этому знакомому ощущению.
   — Мне следовало ласкать каждую частичку твоей плоти, пока ты не стала бы вздыхать и трепетать от одного моего прикосновения, сгорая от желания дать мне то, что другой мужчина взял у тебя не спрашивая.
   Закрыв глаза, Саймон провел ладонями по ее бедрам.
   — Ты отдаешь мне себя? — спросил он.
   — Да, я твоя, — прошептала Ариана. — Навеки твоя.
   Саймон открыл глаза.
   — Ты так же лежала передо мной в нашу первую ночь, — хрипло сказал он. — И вместо того чтобы сказать тебе, как ты прекрасна, вместо того чтобы нежностью разжечь в тебе пламя страсти, я разжал твои ноги и вошел в тебя так, будто мы были любовниками всю жизнь.
   Ариана хотела возразить, но Саймон снова склонился к ней, лаская ее руками, губами, словами, полными страсти. Из ее груди вырвался низкий стон, когда он провел кончиком языка по изгибам ее нежной плоти.
   — В Святой Земле есть плод, его называют гранат, — произнес он, продолжая ласкать ее. — Цвет его мякоти сравним лишь с драгоценными рубинами.
   Ариана задыхалась от наслаждения, тело ее таяло в истоме. Саймой глухо застонал.
   — У тебя вкус граната — терпкий и сладкий. Ты вспыхиваешь огнем, умоляя попробовать твой сокровенный плод.
   Горячая волна захлестнула Ариану, и она выгнулась, как тетива, в ответ на чувственные ласки. Саймон вдруг вспомнил, что уже видел это ее медленное, гибкое движение, когда она была очарована волшебным сном, до сих пор преследовавшим его.
   — Я помню… — произнесла Ариана, взглянув в темные глаза Саймона. — Я помню… это уже было со мной… раньше. Я чувствовала тогда то же, что чувствую сейчас. Но ты раньше никогда не целовал меня так.
   — Нет, я целовал тебя, — мягко возразил он.
   Саймон прикоснулся кончиком языка к ее атласному лону. Ариана вздохнула и снова выгнулась ему навстречу, движение ее было замедленным, как во сне.
   — Тогда ты отвечала мне так же, — промолвил Саймон. — Ты позволяла мне… все.
   — Когда это было? — шепнула она.
   В ней жила уверенность, что это было наяву, — отголоски необыкновенного сна вдруг всплыли в ее памяти.
   — Это было во сне, — вспомнила она. — Да, ты исцелил меня во сне.
   — Ты лежала тогда в забытьи, в волшебном сне.
   Ариана почувствовала, как по ее телу медленно разливается сладкая истома.
   — Я вся в огне, — прошептала она.
   — Я это знаю. Той ночью я не мог взять тебя, беспомощную, окутанную сном. Но сегодня я возьму тебя — так, как видел в своих мечтах.
   Ариана застонала, ее тело изнемогало под ласками Саймона в его сильных и нежных руках. Тихие слова ласкали ее слух, медленные поцелуи постепенно разжигали в ней неистовый огонь, и она молча сгорала в нем, не в силах вымолвить ни слова.
   Затем Ариана взглянула в лицо Саймону, словно очнувшись ото сна.
   — Я твоя, — тихо сказала она. — Я вручила тебе свое тело и душу давным-давно — в том волшебном забытьи. И теперь, наяву, я снова отдаю тебе всю себя, навеки.
   Саймон медленно поцеловал ее, ощущая вкус ее желания.
   — Ты моя, — сказал он. — И у тебя вкус огня.
   — Гори же вместе со мной, — прошептала она. — Это пламя слишком долго сжигало меня одну.
   Дрожь пробежала по телу Саймона. Он сбросил одежду, и Ариана улыбнулась, увидев возбужденное свидетельство его страсти.
   — Каждый раз, когда я вижу тебя, я таю, как растопленный мед, — сказала она, прикасаясь к нему. — Ты — шелк и сталь. И наслаждение. Боже мой, какое наслаждение…
   Желание окатило Саймона горячей волной.
   — Ты делаешь меня сильным, как боги, — хрипло сказал он.
   Он медленно склонился к ней, в то время как она легким движением пригласила его войти в потайной грот, доступный только для него. Она вбирала его в себя, тем же движением отдаваясь без остатка. Саймон погружался в нее все глубже и глубже, пока они не слились в неразрывном, совершенном единении.
   — Я горю, — произнес он, содрогаясь от сладостной муки.
   Ариана почувствовала, как стремительный поток уносит ее.
   — Мы оба…
   «…горим в огне страсти».
   И в следующее мгновение дикий вихрь наслаждения закружил обоих, не давая им даже вздохнуть.
   Потом Саймон прижал Ариану к себе и обнял так крепко, словно боялся, что ее у него отнимут.
   — Мы найдем способ победить Дегерра, — убежденно произнес он. — Должен же быть какой-то выход. Исчезнувшее приданое не стоит того, чтобы за него отдали столько жизней.
   Ариана обвила его руками. Молча, страстно молилась она, чтобы ее дар снова к ней вернулся.
   «Если бы я только могла найти мое приданое!»
   Вдруг перед ее глазами возникло видение, и она даже забыла на время, где она и что с ней происходит. Она лежала неподвижно и видела Каменное Кольцо и его древние камни, возвышающиеся на фоне зимнего неба.
   Но на этот раз, как никогда раньше, она видела ясно второе кольцо. »
   Ариана, вздрогнув, очнулась в объятиях своего спящего мужа. Радостное чувство облегчения затопило ее душу, когда она осознала, что произошло.
   «Глендруидская колдунья была права! Союз с любимым человеком может усилить могущество женщины.
   Теперь я полностью исцелилась!»
   Ариана повернулась было, чтобы разбудить Саймона, но, подумав, замерла в молчании.
   «Мое безрассудство чуть было не погубило Блэкторн. Де-герр, как старый стервятник, ждет не дождется кровавого пира.
   Если я расскажу все Саймону, что будет?»
   Радость Арианы внезапно померкла. Саймон непременно захочет поехать с ней, а Доминик будет настаивать, чтобы их сопровождали стрелки: ведь если ее отец прознает, что они отправляются на поиски ее приданого, он уж непременно постарается им помешать.
   В Блэкторне и так не хватает людей для защиты замка. Никто из них не сможет отлучиться даже на время — об этом не может быть и речи. Дегерр стоит лагерем вокруг Блэкторна, и костры окружают замок, словно во время осады.
   Да это и в самом деле настоящая осада.
   «Если я расскажу все Саймону, он ни за что не позволит мне отправиться к Каменному Кольцу — сам-то он не сможет поехать со мной. Саймон Верный нужен здесь, в Блэкторне.
   Я должна ехать одна.
   Выберусь потихоньку из замка, найду свое приданое, возьму несколько драгоценных камней и привезу их Саймону — пусть швырнет их в лицо моему отцу».
   Ариана даже улыбнулась при этой мысли. Как было бы отлично доказать всем — и барону тоже, — что она достойна уважения, как и любой из рыцарей. Что благодаря ее вновь обретенному дару Блэкторн будет спасен.
   Что ж, решение правильное — Ариана была в этом уверена. Теперь надо все хорошенько обдумать.
   «Чтобы выйти из замка незамеченной, надо найти потайной ход. Где он может быть? Попытаюсь представить».
   Видение не замедлило явиться: длинный коридор, по обе стороны открытые двери комнат; через дверь кладовой видны бочонки с солеными угрями, к потолку подвешена дичь, на полках лежат сушеные и свежие фрукты. В следующей комнате хранятся травы. Одной стеной она глубоко вдается в крепостной вал. В ней сушатся растения, развешанные на крюках и разложенные на полках.
   В углу, скрытая в темноте и чем-то заваленная, виднеется маленькая дверь.
   «Так, все ясно. Теперь надо раздобыть коня».
   На этот раз видение возникло не сразу — цель была менее четкой. Но мало-помалу оно выступило из темноты. «Лошадь в норманнской сбруе. Она повернулась крупом к холодному ветру, а голову сунула в стог сена».
   Ариана осторожно высвободилась из объятий Саймона. Он что-то пробормотал сквозь сон. Девушка легко поцеловала его и погладила по щеке. Он зарылся губами в ее волосы, вздохнул и снова забылся беспокойным сном.
   — Спи, любовь моя, — прошептала Ариана. — Все будет хорошо. Теперь я знаю, где мое приданое. И знаю, как спасти Блэкторн.

Глава 32

   — Исчезла? — воскликнул Саймон. — Да что ты такое говоришь?
   Свен переводил тревожный взгляд с Доминика на Саймона: Свен был с ними в Крестовом походе, и ему совсем не хотелось скрестить меч в поединке с одним из братьев, а Саймон был сейчас очень близок к тому, чтобы вызвать его на бой. Свен бросил красноречивый взгляд в сторону глендруидской колдуньи, которая сидела по правую руку от своего супруга.
   — Тише, тише, Саймон, — сказала Мэг. — Барон ведь совсем рядом.
   Саймон упрямо сжал губы, но не стал спорить. Он вскочил из-за стола, резко отодвинув в сторону остатки трапезы, и подошел вплотную к Свену.
   — Выкладывай все начистоту, — сказал он.
   В его тихом голосе кипела еле сдерживаемая ярость.
   — Леди Арианы не было на утренней мессе, — спокойно ответил Свен.
   — Да, он говорит правду, — подтвердил Доминик. — Я думал, она пошла исповедоваться к священнику ее отца.
   — К тому самому, что назвал ее шлюхой и потребовал, чтобы она раскаялась в грехе, которого не совершала? — презрительно промолвил Саймон. — Не думаю. Она исповедовалась бы кому угодно, только не ему.
   — У священника Арианы не было, — продолжал Свен. — Ее нет также ни в купальне, ни в ее комнате. Она не вышивает и не наигрывает печальные песни на своей арфе.
   — А на кухне ты смотрел? — спросила Мэг. — Она хотела показать кухарке, как нужно тушить мясо.
   — Стражник говорит, что, кроме слуг, во двор никто не выходил, — возразил Свен.
   Доминик улыбнулся и посмотрел на жену: Мэг однажды удалось перехитрить самого Свена, когда, переодевшись в крестьянское платье, она незаметно выскользнула из замка. Свен перехватил его взгляд и невесело усмехнулся.
   — Этот стражник в Блэкторне уже давно, — возразил он, — и знает всех слуг в лицо.
   — Ну конечно, Ариана не пошла на кухню, — сказала Мэг, выглянув в окно. — Посмотрите, какая метель — прямо снежная буря. Слава Богу, мы успели вовремя убрать урожай — он теперь хранится в Блэкторне.
   — А вот леди Арианы здесь нет, — жестко произнес Свен. — Где я только не искал ее: у колодца, в казармах, в оружейной, в кладовой, в тайнике. Никаких следов.
   — Дегерр, — гневно промолвил Саймон. — Это его рук дело. Он дорого мне за это заплатит!
   — Но подумай сам, где он может ее прятать? — спокойно возразил Свен. — Он же сам находится в замке.
   Доминик внимательно посмотрел на Мэг.
   — Соколенок, — мягко произнес он, — что тебе привиделось в твоих вещих снах?
   Мэг на мгновение прикрыла глаза. Когда она их открыла опять, они сверкали призрачным зеленым светом.
   — Ничто не потревожило мой сон, пока не началась буря, — сказала она. — В первый раз за все это время я спала так спокойно, словно все наконец повернулось к лучшему.
   — А сейчас, наяву, ты что-нибудь видишь? — спросил Доминик.
   — Когда во время утренней службы во дворе поднялась метель, мне почудилось, что я там, среди снегов и ледяного ветра. — Мэг вздрогнула. — Там, где царит холод. Смертельный, лютый холод.
   — Я знаю, — кивнул Саймон. — Я сам только что был у деревянного частокола, где работают каменщики. Их приходилось погонять, как упрямый скот, чтобы они хоть немного пошевеливались.
   — Ну как, они успели заделать брешь в стене? — спросил Свен.
   — Осталось совсем немного, — коротко ответил Саймон. — Мы закончим сегодня же — пусть даже мне придется самому таскать на себе камни. И похоже, все к тому идет — буря не утихает, а только усиливается.
   — Да, — нахмурившись, промолвила Мэг. — Холода рано наступили в этом году.
   — Возвращайся в свою комнату, соколенок, — сказал Доминик жене. — Твоим людям скоро понадобятся лечебные мази и бальзамы от обморожения.
   Мэг хотела было возразить, но прочла в глазах Доминика неумолимый приказ: ему нужно было, чтобы она покинула комнату под любым предлогом.
   — Хорошо, хорошо, я уже иду, — торопливо произнесла она. — Но, Доминик…
   — Если нам понадобится твоя помощь, — прервал он ее, — я пошлю за тобой без промедления.
   — Разумеется, — сдержанно ответила Мэг, поворачиваясь, чтобы уйти. — Как тебе будет угодно.
   Когда звук золотых колокольчиков затих в коридоре, Доминик обернулся к Свену.
   — Подожди немного за дверью, — сказал он. — Мне нужно поговорить с Саймоном с глазу на глаз.
   Свен, конечно же, прекрасно понимал, о чем у них пойдет речь, а потому с нескрываемым облегчением тут же вышел из комнаты: у него не было ни малейшего желания находиться поблизости, когда старший брат станет задавать младшему вопросы, касающиеся такого деликатного предмета, как супружеские отношения.
   — Вы поссорились с Арианой из-за ее прошлого? — резко спросил Доминик.
   — Нет.
   — Тогда, может быть, из-за ее отца?
   — Тоже нет.
   — Но что-то ведь поссорило вас?
   — Нет. Когда мы с ней легли спать, между нами не было ни затаенных обид, ни горечи.
   — Может, холодность?
   Саймон закрыл глаза: горячая волна воспоминаний о прошедшей ночи пронеслась по его крови.
   — Нет, — хрипло произнес он. — Совсем нет. Ариана горяча, как ни одна женщина в мире.
   Доминик тяжело вздохнул и запустил руки в свои густые иссиня-черные волосы.
   — Тогда я ничего не понимаю! — в отчаянии воскликнул он. — Почему она ушла?
   — Может, она вовсе и не ушла.
   — А может, у скользких угрей выросли крылья? — едко возразил Доминик. — Замок не такой уж большой, чтобы в нем можно было потеряться. Тем более если девушка носит платье Посвященных, расшитое серебряными молниями.
   На это Саймону нечего было возразить.
   — Я поищу ее сам, — сказал он.
   — Нет, ты этого не сделаешь.
   — Почему? — вспылил Саймон.
   — Если ты будешь носиться в поисках своей жены по всему замку, Дегерр тут же побежит к королю или норманнскому герцогу, вопя во всю мочь, что мы убили его ненаглядную дочь и спрятали ее приданое вместе с ее телом. И тогда наша жизнь превратится в кромешный ад!
   — Я буду осторожен, — бросил Саймон сквозь зубы.
   — Иосиф и Мария! — пробормотал Доминик. — Да ты сейчас так же осторожен, как неистовый викинг.
   Саймон с трудом сдержал готовое вырваться резкое слово. Необъяснимая тревога росла в его душе. Беспокойство зародилось в нем, еще когда он помогал каменщикам заделывать брешь в крепостной стене.
   А потом поднялась метель и работать стало невмоготу.
   «Смертельный, лютый холод».
   — Пусти по следу Арианы Прыгунью или Стагкиллера, — коротко сказал Саймон.
   — За пределы замка? Бесполезно — метель замела все следы.
   — Начни искать в замке, там, куда Ариана редко заходила. Если след свежий…
   Саймон не успел договорить, а Доминик уже приказывал оруженосцу, чтобы тот привел в господские покои Эрика вместе с его волкодавом. Прыгунью долго искать не пришлось — Доминик свистнул, и борзая тут же выскочила из-под стола, где она лакомилась объедками.
   — У тебя есть что-нибудь из личных вещей Арианы? — спросил Доминик.
   — Ее арфа.
   Доминик посмотрел на брата почти с испугом.
   — Ариана не взяла с собой арфу?
   — Нет. Она оставила ее рядом с нашей кроватью.
   Доминик встревожился не на шутку: впервые Ариана отправилась куда-то без своей верной спутницы.
   — Хорошо, бери арфу и пойдем к колодцу, — сказал он. — Начнем поиски оттуда.
   Когда Саймон спустился к колодцу, Эрик вместе со своим волкодавом уже ждал его.
   — Стагкиллер не обнаружил засады вокруг замка, — сказал Эрик Доминику. — В такой холод кому охота сидеть без огня? Везде горят костры.
   — Свен тоже так говорит. А также и то, что рыцари Дегер-ра не собираются двигаться в сторону Стоунринга или Сихоума.
   — Для нас было бы лучше, если бы они это сделали: Кассандра подготовила бы им достойную встречу. Сомневаюсь, что после этого кто-либо из них остался бы в живых.
   — Да, нам бы не помешало слегка проредить войско Дегер-ра. По словам Свена, у него в два, а возможно, и в три раза больше воинов, чем у нас.
   — Если бы сам барон находился под стенами замка, а не сидел бы, развалясь, за столом в большом зале, я бы сказал, что мы на осадном положении, — пробормотал Эрик.
   — Ну а сейчас, — сухо промолвил Доминик, заметив приближающегося Саймона, — мы почти на грани осады.
   — Кто пойдет по следу первым, Прыгунья или Стагкиллер? — напрямик спросил Саймон.
   — Прыгунья, — ответил Доминик. — Она часто бегает по всему замку, и никто не заподозрит, что она ищет чей-то след.
   Доминик склонился к гончей, дал ей понюхать арфу, которую принес Саймон, и подал негромкую команду. Хотя большинство ее собратьев были хороши только в погоне за дичью на открытой местности, у Прыгуньи был острый нюх, и она пользовалась этим преимуществом в совершенстве. Чаще всего подстреленную дичь отыскивала она, а не крестьяне, лениво шарившие палками по дну какого-нибудь водоема.
   Прыгунья понюхала арфу раз, другой, третий и посмотрела на Доминика. Тот отпустил ее, и борзая бросилась искать след.
   Положив ладонь на голову Стагкиллеру, Эрик наблюдал, как проворная гончая рыщет, принюхиваясь, вокруг колодца. Приблизившись к винтовой каменной лестнице в углу комнаты, Прыгунья тихо заскулила.
   Доминик тут же очутился рядом с ней.
   — Вверх или вниз? — коротко спросил он.
   — Вниз, — уверенно ответил Саймон. — Ариана редко ходила этим путем.
   Доминик выпустил ошейник Прыгуньи, и борзая понеслась вниз по ступеням лестницы. Мужчины не отставали от нее, стуча каблуками сапог по камням. Когда они подбежали к сушильне для трав, то увидели Мэг, которая испуганно застыла в дверях, вцепившись в кожаный ошейник Прыгуньи.
   — Что здесь делает… — начала было Мэг.
   — Отпусти ее, — нетерпеливо прервал ее Саймон.
   Мэг, не говоря ни слова, выпустила ошейник.
   Прыгунья выскользнула из-под длинных складок зеленого платья Мэг и скрылась в комнате. Все поспешили за ней. Саймон схватил со стола светильник и остановился, ожидая, что Прыгунья будет делать дальше.
   Сильный травяной дух сначала озадачил Прыгунью, но только на мгновение. Доминик дал ей понюхать арфу, и борзая снова заметалась по комнате в поисках следа. Вскоре она, видимо, отыскала нужный ей запах и стала потихоньку продвигаться к нише в стене.
   Мэг и Доминик сразу поняли, куда она направляется. Доминик бросил быстрый, тревожный взгляд на Эрика, но тут же решил, что Посвященный колдун хранил и не такие секреты, как тайна подземного хода Блэкторна.
   Прыгунья не отрывала нос от пола, как будто ее кто-то держал на привязи. Она подбежала к сваленным в углу бухтам пеньки и пустым мешкам и, заскулив, принялась скрестись в низенькую запертую дверь.
   — Откройте ей, — напряженно сказал Доминик.
   Саймон отодвинул засов и приподнял светильник. Его глазам открылся темный узкий тоннель.
   Холодный воздух проник в комнату. Туманное пятно света впереди да завывания ветра говорили о том, что тоннель не слишком длинный.
   Прыгунья задрожала от холода и заскулила, выражая готовность последовать дальше. Доминик прицепил поводок к ее ошейнику и шагнул к двери потайного хода.
   — Оставайся здесь, — твердо произнес Саймон, схватив его за руку. — Ты должен быть в замке.
   Поколебавшись секунду, Доминик все же вручил Саймону поводок и отошел в сторону. Саймон передал ему арфу и последовал за Прыгуньей в полутемный узкий лаз.
   Собака и человек выскочили из тоннеля в заросли облетевшего ивняка. Хотя день еще стоял, небо уже было сумеречным. По земле стлалась поземка, ветер наметал огромные сугробы.
   Идти по следу в такую погоду было невозможно, да и бессмысленно — снег заметал все тропинки. Но Саймон шагнул из тоннеля, помня только о том, что Ариана сейчас где-то там, среди стужи и ледяного ветра.
   Прыгунья потеряла след почти сразу же за кустами, не отходя от лаза. Она жалобно заскулила и затопталась на месте, пока Саймон не дернул за поводок, уводя продрогшую гончую назад под своды тоннеля.
   — Она потеряла след, — коротко сказал Саймон, вылезая из потайной двери в душистый уют сушильни. — Все замело снегом.
   В его черных глазах застыло отчаяние — они были почти такими же неистовыми, как разгулявшаяся буря. Саймон, как и Прыгунья, дрожал от ледяных объятий холода.
   — Очередь за Стагкиллером, — сказал Саймон Эрику. — Я не верю, что у него нюх острее, чем у Прыгуньи, но на него теперь вся надежда.
   Все прекрасно понимали, что это их единственная надежда, пока не утихнет буря и Эрик не сможет послать на разведку своего сокола.
   Стагкиллер тщательно обнюхал арфу и проскользнул в низенькую дверь. Пес был таким огромным, что головой едва не задел свод тоннеля.
   Все застыли в напряженном ожидании.
   Скоро, очень скоро послышался виноватый лай Стагкиллера, заглушаемый шумом ветра.
   — Он тоже потерял след, — обронил Эрик.
   — А другие следы там были? — спросил Доминик.
   Эрик свистнул, лай стал приближаться, и вскоре огромный пес выскочил из тоннеля. Эрик приподнял его голову и что-то тихо сказал ему на непонятном языке.
   Волкодав снова ринулся в потайной ход. Через несколько минут он вернулся и подбежал к своему хозяину.
   — Там нет больше никаких следов, кроме следов Саймона и Арианы, — сказал Эрик.
   — Ариана пошла туда одна? — изумленно воскликнул Саймон. — Но почему она покинула теплый замок в такую непогоду?
   — Возможно, она ушла до того, как началась буря, — неуверенно заметил Доминик.
   — А если бы даже и началась, она все равно бы пошла, — твердо сказала Мэг. — Храбрости ей не занимать — она ведь бросилась на своей лошадке прямо под копыта боевому коню.
   — Может быть, ее заставили покинуть замок, — задумчиво промолвил Эрик.
   — Она была одна, — возразил Доминик. — Твой пес не учуял других следов.
   — Все это так. Но ее отец — колдун. Кто знает, что он замышляет?
   Саймон застыл.
   — Колдун? — переспросил он.
   Эрик пожал плечами.
   — Да, он причастен к Знанию — я это чувствую. Но это Знание когда-то посеяло вражду между друидами и между семьями. Даже человека оно может поссорить со своей душой.
   — Если Дегерр причинил зло Ариане, он умрет, — отчетливо произнес Саймон.
   — Сперва ты должен найти его дочь и доказать, что это так, — сказал Доминик.
   — Какие тут еще нужны доказательства? — яростно выкрикнул Саймон. — Сама, по своей воле, она ни за что не пустилась бы в путь в такую непогоду. Ей было незачем уходить!
   Внезапно в коридоре послышался звук приближающихся шагов, и в комнате воцарилось тревожное молчание.
   — Это Эмбер, — быстро произнесла Мэг. — Я попросила ее помочь мне.
   У всех вырвался вздох облегчения, когда в дверном проеме появилась Посвященная колдунья с сияющей улыбкой на лице. В ее золотистых волосах сверкал гребень с кроваво-красным янтарем.
   — Что вы здесь делаете? — удивленно воскликнула она, заметив троих мужчин. — У вас наверняка есть дела поважнее, чем готовить травы для снадобий.
   — Ты видела Ариану? — резко спросил Саймон.
   — Да, не так давно — сегодня утром. Я повстречалась с ней в зале, и она сказала мне, где мой потерянный гребень. Оказывается, он лежал за подкладкой моего дорожного сундучка.
   Мэг удивленно ахнула.
   — Я открыла свой сундук, и он был там, как она и предсказывала! — радостно продолжала Эмбер. — Ну разве не чудо, что к Ариане опять вернулся ее волшебный дар?
   Саймон молчал, словно оглушенный.
   Но Эрика это известие нисколько не удивило: как только Эмбер заговорила о своем вновь найденном гребне, он уже знал ответ на мучивший всех вопрос.
   — Ариана ушла за своим приданым, — решительно заявил он.
   — В своем ли ты уме? — воскликнул Саймон. — Чтобы она ушла пешком, да еще в бурю? Проклятое приданое может быть где угодно на пути между Нормандией и Англией!
   Эрик прищурил глаза, вновь и вновь перебирая в уме все возможные события, которые преследовали его с того момента, как он узнал о пропаже приданого.
   Саймон хотел что-то добавить, но Доминик сделал ему знак замолчать.
   — Я почти уверен, — медленно произнес Эрик, — что Джеффри прихватил украденное приданое с собой в Спорные Земли. Если это так, то приданое спрятано где-то между Стоунрингом и Сильверфеллом.
   — Она должна была сказать мне об этом, — мрачно произнес Саймон.
   — Но ты бы не позволил ей отправиться одной, — возразила Мэг.
   У всех мелькнула одна и та же мысль: Ариана решила, что пойдет одна на поиски пропавших сокровищ, чтобы Саймон не оставлял своего брата и господина одного в это тяжелое время.
   — Приготовь лошадей, — сказал Доминик Саймону. — Ты должен нагнать ее как можно скорее. Лорд Эрик, не согласитесь ли вы отправиться с Саймоном?
   — Я отправлюсь с ним сию же минуту, милорд.
   — А что ты скажешь Дегерру? — спросил Саймон Доминика.
   — Ничего. Ариана не выказывала ни малейшего желания встречаться с ним. Если нам повезет, то он ничего не заподозрит.
   — Ну а если не повезет?
   — Торопись, Саймон. Скачи во весь опор. Я хочу, чтобы моя жена снова могла спать спокойно.

Глава 33

   Саймон и Эрик мчались по обледенелой тропинке, будто за ними гнались демоны, но перехватить Ариану им так и не удалось. Вскоре они достигли поместья Карлайсл, но и там ее не было. Им все казалось, что они разминулись с ней ночью, в бурю, и поэтому, послав Стагкиллера на поиски места ее ночлега, они лишь ненадолго забылись тяжелым, тревожным сном.