Мартынович Евгений. Гианэя

могли знать, что план провалился.
Но вот они явились спустя всего два года.
Безусловно, они должны были думать, что установки на спутниках включены
их товарищами с первого корабля. Что случилось в действительности, они не
знали и не могли знать.
Зачем же они прилетели?
Было три объяснения.
Первое, самое неправдоподобное, заключалось в том, что корабль Рийагейи
не вернулся. Неправдоподобным оно было потому, что экипаж корабля должен был
провести какое-то время на Земле, что вытекало из факта участия в экспедиции
переводчицы. Два года -- это слишком небольшой срок, чтобы успеть преодолеть
расстояние от Земли до любой из близких звезд, да еще провести на Земле хотя
бы один месяц. Второе, казавшееся более вероятным, подсказывало мысль, что
появившийся корабль прилетел для проверки. И наконец, что являлось самым
неприятным, он мог прилететь с целью усилить действие спутников, ускорить
его, обрушить на Землю новые, более мощные порции дьявольского излучения.
Последнее как будто опровергалось поступком Рийагейи и тем, что сказала
от его имени Гианэя. Но она могла и ошибиться.
И тут пришлось задуматься -- как встречать незваных гостей?
Человечество Земли имело все нравственные права уничтожить прилетевший
корабль. Это было бы законным, как говорили в старину, актом самозащиты.
Сделать это было легко.
Но такое решение никому не пришло в голову.
Ученые и инженеры испытывали сильно досаждающее чувство разочарования:
и база и спутники исчезли бесследно. Никто так и не узнал их устройства и
принципов работы. А ведь это была техника иного мира, и, естественно,
желание изучить ее было очень сильно.
Уничтожить и этот корабль! Это означало бы окончательно и навсегда
отказаться от мысли познакомиться с этой техникой.
Научное любопытство -- сильное чувство, и с ним трудно бороться. Оно
сделало человека тем, чем он был, оно всегда было свойством человека!
Уничтожить корабль! Нет, никогда! Только в крайнем случае, если не
останется ничего другого.
Могучая техника Земли подсказала другой путь.
Стоило сделать попытку. Ну, а если она окончится неудачей, в любую
минуту можно было развеять прилетевший корабль на атомы.
От момента его появления "в поле зрения" гравиометров и до принятия
решения прошло немного времени. И через два часа Земля была уже готова к
встрече в любом ее варианте.
Корабль "держали" лучи локаторов. Был уже известен его объем и размеры.
Планета окуталась защитным слоем -- антирадиационным излучением. Четыре
звездолета уже приблизились к гостю и неотступно следовали за ним.
Все было готово.
Пришелец, обреченный и беспомощный, находился в полной власти людей
Земли.
Знал ли об этом его экипаж? Они должны были заметить "почетный" эскорт
и понять его смысл.
Что же они предпримут?
На Земле спокойно ждали. В Институте космонавтики, превращенном в штаб
встречи, Ласло Сабо держал палец на кнопке. Одно нажатие -- и, получив
сигнал к атаке, четыре звездолета выпустят четыре смертоносные ракеты.
Ничего не останется от пришельца.
Корабль вел себя очень странно. Видимо, уже давно на нем были включены
тормозные двигатели, он подлетал очень медленно. И все время замедлял
движение -- больше, чем это было нужно.
Наконец его скорость упала почти до нуля.
На Луну пришелец, очевидно, не думал опускаться. Чтобы выйти на
круговую орбиту возле Земли, по примеру спутников-разведчиков, нужна была
большая скорость. Опускаться на самую Землю так медленно казалось
бессмысленным.
Создавалось такое впечатление, что командир корабля не знает, что ему
делать.
Может быть, он увидел все и понял, что попал в ловушку. Тогда корабль
мог внезапно повернуть обратно и исчезнуть в космосе.
Сабо твердо решил не допустить этого. "Живым" пришелец не уйдет от
Земли!
Кому могло прийти в голову, что кораблем никто не управляет, что четыре
существа, находившиеся в нем, даже не знают, что их путь окончен, что
автоматы ждут команды, которую некому было им дать.
Самого пылкого воображения не хватило бы, чтобы заподозрить истину.
На Земле недоумевали .
Исполинский корабль -- его длина достигала полукилометра -- "топтался"
возле Земли, бессмысленно тратил время и энергию. Никакого излучения с него
не появлялось.
Но корабль не падал на Землю. Это свидетельствовало о работе тормозных
установок. Вблизи такого огромного небесного тела, как Земля, удерживать на
одном месте такого гиганта стоило колоссального расхода энергии.
И как-то сама собой появилась мысль о новой трагедии. Экипаж корабля
мертв.
Что же могло привести к такому финалу межзвездного полета? Второй
Рийагейа?!
Срочно обратились к Гианэе. Она подтвердила свои слова, что второй
корабль, точно такой же, как первый, действительно готовился к вылету, но
потом было решено отправить один. Что могло изменить это решение, она не
знает.
Теперь появились еще большие основания осуществить намеченный план.
Но для этого следовало сперва убедиться, что приближение к кораблю
безопасно, что на нем нет защитных установок, подобных тем, какие были на
спутниках.
Звездолеты, сопровождавшие "гостя", получили указание произвести такую
проверку.
Четыре робота-разведчика с разных сторон приблизились к пришельцу из
космоса и беспрепятственно коснулись его поверхности.
Аннигиляции не произошло. Защитных установок на корабле не было!
На экранах в рубках управления звездолетов возникли неясные контуры
того, что находилось внутри "гостя"...
И новая неожиданность!
Передача с одного из роботов, находившегося у средней части
космического корабля, ясно показала, что внутри что-то движется. Это
"что-то" очень напоминало живые существа, напоминало людей!
Выходило, что предположение неверно, экипаж жив!
В Институте космонавтики окончательно стали в тупик. Что же означает
нелепое поведение пришельцев? Нельзя же было допустить, что кораблем,
совершившим межзвездный полет, управляют люди, не имеющие понятия о законах
небесной механики, не отдающие себе отчета в своих действиях.
А получалось именно так!
Никаких колебаний не возникло.
Защитных установок нет, приближение вплотную к кораблю безопасно!
-- Поможем им принять решение, -- сказал Сабо.
С Земли вылетела та самая эскадрилья, которой когда-то руководил
Муратов. Она была давно подготовлена, с целью превратить еще один астероид в
научную космическую станцию. Тратить ее энергию на непредвиденную цель очень
не хотелось, но другого выхода не было.
Мощи эскадрильи, которой хватило на изменение орбиты Гермеса, было
более чем достаточно.
Корабли казались очень маленькими в сравнении с гигантским пришельцем,
но их было восемь. С четырех сторон они подошли к "гостю", по два с каждой,
и плотно прилипли к борту, невидимому даже с близкого расстояния, но хорошо
различимому, как темный "провал" в космос, на фоне звезд.
Могучие магниты связали пришельца и корабли эскадрильи в одно целое.
Корабль был схвачен и не мог уже вырваться.
Сразу стало ясно, что двигатели пришельца противодействуют притяжению
Земли.
Первая часть задуманной операции была выполнена, но встал вопрос, как
поступать дальше?
Сила восьми звездолетов, вне всякого сомнения, могла справиться с силой
двигателей гостя. Но что произойдет на Земле, после приземления?
Остановятся ли двигатели корабля гостей или будут продолжать так же
бессмысленно работать?
Ведь все поведение "гостя" возле Земли было достаточно бессмысленным,
чтобы такой вопрос не выглядел праздным.
Нельзя же было приковать корабль к ракетодрому цепями. Да и какие цепи
могли удержать космический корабль таких исполинских размеров?
Командир эскадрильи сообщил о своих сомнениях в штаб операции. Там не
долго думали.
Автоматы гостей -- а было ясно, что в данный момент кораблем управляют
не люди, а именно автоматы -- казались "разумными". Правда,
соответствовавшие им земные аппараты были "умнее" и не допустили бы
бесцельной траты энергии, но все же они действовали с какой-то логикой, если
в них была заложена программа ожидать команды при подходе к планете.
Значит, "почувствовав" землю, они должны были остановить двигатели.
В этом смысле Сабо и ответил командиру эскадрильи.
Восемь кораблей перестроились. Зачем было противодействовать двигателям
"гостя", если можно было их использовать.
Заодно людям Земли хотелось проверить, насколько "разумны" автоматы
пришельцев.
Прилетевший корабль можно было вести я Земле кормой вперед. Тогда его
двигатели, если они будут работать по-прежнему, не помешают, а, наоборот,
помогут. Ну, а если они начнут работать в противоположном направлении, тогда
придется применить силу, хотя и жаль было тратить столько энергии.
Оказалось, что "разум" на корабле гостей более совершенен, чем
предполагали.
Едва началась буксировка, двигатели гостя перестали работать совсем.
Центральный агрегат, видимо, почувствовал и "понял", что корабль управляется
извне.
А может быть, и ничего не понял, но такая посадка была обычной.
Учитывая размеры корабля, это было вполне возможно.
Как бы там ни было, это не имело уже большого значения; "гость" не
противился, и через полтора часа на освобожденном от всех ракет пиренейском
ракетодроме опустились восемь кораблей эскадрильи.
Между ними находилось что-то похожее на призрак.
Исполинское тело закрывало все, что находилось за ним, но было
абсолютно невидимо, казалось непрозрачной пустотой.
Люди Земли впервые наблюдали подобное зрелище.
Пришельца встречали только работники космической службы. Элементарная
осторожность заставила объявить ракетодром закрытым для посторонних.
Исключение было сделано только для двух человек -- Муратова и Гианэи.
Вспомогательные корабли отделились и отлетели к краю ракетодрома. Гость
остался один.
Его надо было сделать видимым. "Призрак" во многих отношениях был очень
неудобен.
Никто не выходил из корабля. Акустические аппараты не воспринимали
никаких звуков внутри него. Автоматы-телерентгены, сразу подошедшие к нему,
не обнаружили никакого движения.
Но ведь на экранах эскадрильи движение видели. Почему же оно теперь
прекратилось? Те, кто находился внутри космического пришельца, словно
затаились.
Люди Земли не боялись никаких угроз. Здесь, на Земле, корабль гостей не
мог причинить большого вреда: он находился в полной власти хозяев планеты.
Но отсутствие движения невольно наводило на мысль о какой-то угрозе.
Экипаж корабля должен понимать, что попал в плен. Как поступит
командир?
Если он вздумает подняться и улететь, -- это не спасет. Четыре
звездолета эскорта не опустились на землю, они ожидали высоко в небе, над
ракетодромом, пристально наблюдая за гостем. При попытке к бегству корабль
будет тут же уничтожен.
Люди тщетно старались догадаться, что происходит сейчас внутри корабля.
Как и раньше, никто, в том числе и Гианэя, не мог даже заподозрить
истинное положение вещей.

9

Мериго и его три товарища не заметили и не почувствовали замедления
полета. Они не знали, что происходит с их кораблем, не подозревали, что
долгий мучительный путь закончен, что они благополучно достигли цели.
Безумная попытка, на которую никогда не смог бы решиться технически и
научно грамотный человек, увенчалась успехом благодаря целому ряду
случайностей. Но и этого они не знали.
Случайностью было, что четверо остались вообще живы. Наивные, они были
уверены, что путь до другой планеты короток. И если бы звездолет
"ненавистных" не служил им складом продовольствия, если бы на этом корабле,
готовившемся лететь вслед за первым, произвели выгрузку, четверо умерли бы
от голода.
Если бы с корабля, когда было решено отменить его полет, убрали воду,
приготовленную для бассейнов, четверо умерли бы от жажды.
Если бы вспыхнули тревожные сигналы малейшей неисправности в агрегате
управления, четверо не смогли бы ничего исправить, не поняли бы даже
значения этих сигналов и навсегда остались бы в космосе.
И много других "если бы" подстерегали их в пути.
Четверо совершили космический полет, который безусловно был
единственным и неповторимым в истории любой планеты.
Они могли бы гордиться, но для этого надо было понять значение их
подвига. А они ничего не понимали и даже не думали о том, что совершили
подвиг -- мужества, самоотверженности и человеколюбия.
Они не знали, что путь окончен. И, ощутив небольшой толчок при посадке,
не поняли значения этого
толчка. Сила тяжести на корабле за все время полета оставалась обычной.
Никакого изменения веса они не почувствовали и сейчас.
Ничто не могло указать им, что корабль больше не летит, а неподвижно
стоит на планете.
И они долго находились бы в этом заблуждении, вероятно, до тех пор,
пока люди Земли сами не явились бы к ним.
Но "ненавистные" позаботились о них сами.
Неожиданно для четверых словно исчезли вдруг стены центрального
помещения, где они находились. Открылась непонятная и удивительная картина.
Они ожидали увидеть на планете, куда летели, густые леса, хижины
обитателей, мир, подобный их собственному.
Корабль стоял среди огромного поля, лишенного растительности и странно
гладкого, как горное плато. На горизонте поднимались причудливые здания,
отдаленно напоминавшие четверым постройки, возведенные "ненавистными" на их
планете. Какие-то машины приближались со всех сторон. Они также походили на
машины "ненавистных", но были иной формы.
В машинах виднелись люди. Их можно было хорошо рассмотреть.
Четверо в отчаянии упали на пол.
"Ненавистные"!..
Корабль доставил их не туда, куда они стремились. Он оказался на
планете "ненавистных", на их родине!
Все погибло, все планы рухнули!
Четверо лежали не двигаясь, покорившиеся своей участи, примирившиеся с
роковой неудачей. Пусть входят и делают что хотят.
Для четверых жизнь не имела больше никакой цены.
Первым пришел в себя Вего, самый старший из четверых.
-- Нам надо уничтожить содержимое желтого ящика, - сказал он, -- пока
"ненавистные" не явились сюда. Они обманули нас. Корабль должен был лететь
совсем не туда, куда улетел первый. Но здесь ничего не знают. Молчите же,
что бы с вами ни сделали.
-- Мы будем молчать, что бы с нами ни сделали, -- ответили ему трое.
Окраска невидимого корпуса в серый цвет не заняла много времени. Мощные
пульверизаторы справились за полчаса.
Колоссальное тело космического исполина пятисотметровой длины
возвышалось перед глазами людей, как гора. Оно было продольно ребристое, с
утолщениями на обоих концах. Не видно было ничего, что можно принять за
дюзы. Видимо, корабль был не реактивный.
-- Это тот самый, -- сказала Гианэя, -- который должен был лететь вслед
за нами. Но его решили не посылать. Странно! Зачем он здесь?
-- Ваш был такой же? -- спросил Муратов.
-- Оба совершенно одинаковы.
Больше часа терпеливо ждали. Но из корабля никто не показывался.
-- Вход можно открыть снаружи? -- спросил Стоун.
-- Да.
Обе фразы перевел Муратов.
-- Надо войти самим, -- предложил Сабо. -- Возможно, что экипаж корабля
нуждается в помощи.
-- Откроем вход, -- сказал Метьюз, -- и подождем. Состав воздуха внутри
корабля может все же отличаться от земного. Надо произвести дезинфекцию.
-- Разумеется, -- согласился Стоун. -- Но можно ли открыть обе двери?
Ведь там наверняка есть выходная камера.
Гианэя подтвердила, что выходная камера действительно существует и обе
двери, наружная и внутренняя, не могут быть открытыми одновременно.
-- Но защита, -- прибавила она, -- автоматическая. -- Ни в корабль, ни
из него не может проникнуть ничто вредное. При входе и выходе производится
обезвреживание. Вы можете не опасаться. Воздух внутри ничем не отличается от
вашего.
-- Как же быть? -- спросил Метьюз. Слова Гианэи никого не убедили.
-- Можно впустить в корабль роботов-дезинфекторов, -- сказал Стоун. --
Но их надо много. Придется долго ждать, пока их сюда доставят.
-- На космических кораблях воздух обычно дистиллированный, -- заметил
Лещинский.
-- Да, но у нас нет уверенности, что у них тоже так.
Положение казалось затруднительным. Войти в корабль, даже в скафандрах,
полагаясь на защиту, о которой говорила Гианэя, было рискованно. Микробы в
атмосфере корабля могли оказаться опасными для людей. Кто знает, поможет ли
вторичная обработка при выходе. Стоило очутиться в атмосфере Земли хотя бы
единичным микробам чужой планеты, и дело могло закончиться эпидемией
неизвестной болезни.
Но тем, кто находился внутри корабля, опасность не угрожала.
Доказательством этого служила Гианэя -- она ничем не заболела на Земле.
Но они не могли этого знать. И, может быть, именно потому и не
выходили.
-- Производят анализ нашей атмосферы, -- предположил Муратов. -- Это
может продлиться очень долго. Остается одно. Надо показать им Гианэю. Они,
конечно, видят, что происходит снаружи. Пусть Гианэя напишет на большом
листе крупными буквами: "Выходите! Опасности нет!" -- и подойдет с этим
листом близко к иллюминаторам. Наверное, она знает, где они расположены.
Мысль Муратова понравилась.
-- Предложите ей это, -- сказал Стоун. Гианэя сразу и, видимо, охотно
согласилась. Кто-то отправился в космопорт за листом и красками.
-- Но их выход, -- сказал Сабо, -- тоже опасен для нас, если
дезинфекция выходной камеры несовершенна.
-- Трудно допустить, -- ответил ему Стоун. -- Судя по кораблю, техника
на высоком уровне. Они умеют с ней обращаться. В этом разница.
-- У нас нет иллюминаторов, -- сказала Гианэя. Наружные объективы
передают изображение на внутренние экраны. Вроде ваших телевизоров.
-- Вам придется писать очень крупно, -- сказал Гарсиа. -- И подойти
вплотную. Экипаж может находиться в середине корабля, а это далеко от борта.
Или экраны могут приближать наружные объекты?
-- Они дают естественное изображение, - ответила Гианэя. -- Но я
подойду к передней части, к пульту управления. Там должен кто-нибудь
находиться.
-- Где находится вход, -- спросил Стоун, -- с какой стороны?
-- С левой, обращенной сейчас к нам.
Неожиданно ее слова получили практическое подтверждение.
Все увидели, как в борту звездолета образовалось отверстие. Сверкнув на
солнце, упала металлическая лестница.
Она была отчетливо видна. И стало очевидным, что свойством невидимости
обладал только материал наружной обшивки.
Группа людей находилась далеко от корабля. Увидев, что экипаж решил
выйти, все кинулись к вечемобилям.
Ни у кого не возникла мысль об опасности. Враждебные акты были
бессмысленны в том положении, в котором находились гости.
Машины помчались полным ходом, и в несколько секунд одолели четыреста
метров.
Экипаж действительно вышел. Он состоял из четырех человек. Но, может
быть, остальные остались?
Внезапно Гианэя вскрикнула. Обернувшийся Муратов увидел на ее лице
величайшее удивление.
Но удивиться пришлось не только Гианэе, но и всем.
Космическим кораблям соплеменников Гианэи суждено было каждый раз
приносить сюрпризы. Из первого явилась Гианэя, в золотом платье, одетая
отнюдь не по - космически. А сейчас...
Четыре маленькие фигурки стояли у трапа.
Они были одеты даже не странно, а просто нелепо.
Короткие рубашки, перетянутые поясом, не достигали колен. На ногах не
было обуви. Головы заросли волосами, густыми и спутанными. У всех длинные
бороды.
Все четверо были приземисты и коренасты, ростом метра в полтора, не
больше. Они стояли тесно прижавшись друг к другу и казались очень
испуганными. Черты их лиц сильно отличались не только от земных лиц, но и от
лица Гианэи. Не было никакого зеленого оттенка, глаза были совершенно
круглые, без бровей и ресниц, носы приплюснуты. Узкие губы открывали
желтоватые десны и два ряда мелких зубов, тоже желтого оттенка.
Пассажиры вечемобиля молча рассматривали удивительных космонавтов.
Никто ничего не понимал.
-- В чем дело? -- спросил наконец Муратов. -- Это не ваши люди, Гианэя?
Она молчала, не спуская глаз с прилетевших. Потом вздрогнула, и ее
глаза сверкнули.
-- Мериго! -- сказала она изумленно и растерянно.
Тот, очевидно, услышал. Поднял голову и увидел Гианэю.
В следующую секунду он стремительно кинулся к вечемобилю.
-- Убейте ее! -- вскричал он, к удивлению всех, на почти правильном
испанском языке. -- Ее и всех! Это враги, прилетевшие мучить вас!
У него был такой вид, как будто он намеревается сам тут же задушить
Гианэю.
Она не шевельнулась. Все невольно посмотрели на нее и увидели, как губы
Гианэи искривились улыбкой невыразимого презрения. Ее прищуренные глаза
только секунду смотрели на космонавта. Потом она пренебрежительно
отвернулась.
-- Так! -- сказал Стоун. -- Очень интересно! Гарсиа уже успел перевести
ему слова прилетевшего.
-- Успокойтесь, мой друг, -- ласково сказал Муратов. -- Зачем нам
убивать нашу гостью? Она одна и не может ничем мучить нас.
-- Почему одна? -- Незнакомец говорил уже спокойно. -- Их сорок три. --
Он прибавил какое-то слово, видимо на своем языке, с глубокой ненавистью.
-- Их было сорок три, -- ответил Муратов, догадавшийся уже, о чем
говорит странный незнакомец. -- Но сорок два погибли. Она одна осталась в
живых.
-- Вы уверены?
-- Совершенно уверены. Это так! У вас нет причин беспокоиться.
-- Вы знаете, что они хотели сделать с вами?
-- Конечно, знаем. Но нам никто не может причинить зла. Скажите лучше,
откуда вы прилетели? Сколько вас?
-- Нас четверо. Мы прилетели с нашей родины.
-- Где она находится?
-- Там! -- незнакомец показал на небо.
-- Сколько времени вы летели? По вашему счету лет.
-- Не понял.
-- Долго вы летели?
-- Очень долго. Мы думали, что никогда не достигнем цели.
-- Кто из вас старший? Кто управлял кораблем?
-- Старший Вего. А кораблем никто не управлял. Мы не умеем этого
делать.
-- Что?!
Муратов повернулся к Стоуну и вкратце передал ему содержание разговора.
-- Я ничего не понимаю, -- закончил он.
-- Да, трудно понять. На космонавтов они, во всяком случае, совсем не
похожи. Загадка.
Серебристый смех Гианэи прервал его слова.
-- Они, -- Гианэя пренебрежительно, через плечо, указала на пришельцев,
-- украли корабль. И полетели на нем, сами не зная куда. Удивительно, что
они остались живы!
-- Из его слов получается не совсем так, -- ответил Метьюз. -- Видимо,
у них была цель. Но как удалось им достигнуть Земли, не умея управлять
кораблем?
-- Потому, что осталась прежняя программа полета. Этот корабль должен
был лететь за нами.
-- Ну вот и все ясно, -- сказал Стоун, выслушав перевод. -- Звездолетом
управлял электронный мозг. И возле Земли он ожидал указаний, которых не
последовало. Удивительный и беспримерный случай! С их стороны это безумная
смелость -- пуститься в такой полет.
Муратов снова обратился к "космонавту".
-- Вы слышали, что сказала эта девушка? -- спросил он.
-- Слышал.
-- Вы действительно взяли чужой корабль?
-- Теперь он наш.
Гианэя повернулась к пришельцу. Она немного наклонилась к нему и что-то
спросила на своем языке.
Круглые глаза блеснули свирепой радостью. Пришелец произнес длинную
фразу.
Гианэя страшно побледнела.
Несколько секунд она смотрела в лицо Мериго широко открытыми глазами.
Потом со стоном закрыла их и внезапно без чувств упала к ногам Метьюза, не
успевшего подхватить ее.

10

Казалось, не было больше ни одной загадки. Все стало ясным.
Инженеры Земли легко разобрались в конструкции звездолета и его
двигателей.
Путь, проделанный кораблем, заключенный в программе электронного мозга,
расшифровали даже без помощи Гианэи. И на звездных картах пометили звезду --
солнце планеты, откуда прилетели четверо.
Они были в пути почти семь лет по земному времени. Скорость была
велика, и на родине "звездоплавателей" прошло во много раз большее время.
Не составляло никакой трудности отправить четверых обратно. В программу
легко было внести приказ совершить посадку.
Но ученые Земли решили иначе. Они не хотели упускать счастливого
случая.
Четверым сообщили, что они могут вернуться. И прибавили, что они
полетят не одни, что с ними отправятся люди Земли. Путь покажется гораздо
короче, не придется больше мучиться семь лет. Анабиозные ванны были в полной
исправности. Семь лет пролетят, как один месяц.
Законы относительности были недоступны пониманию Мериго и его
спутников. И они не поверили, что, вернувшись, не застанут тех, кого
оставили. Но лететь обратно на родину согласились с радостью.
-- Мы были уверены, что навсегда останемся здесь, -- сказал Мериго,
единственный из четверых, с кем можно было свободно разговаривать.
Трое других могли с трудом произносить всего не сколько испанских фраз.
Правда, и с ними могли говорить те, кто владел языком Гианэи.
-- Вы говорите, что мы не увидим больше своих родных, -- прибавил
Мериго. -- Мы уже свыклись с этой мыслью. И простились с ними навсегда,
когда покидали родину.
Величие самоотверженного подвига четверых восхищало землян. Оно только
подчеркивалось тем, что сами четверо не сознавали, что совершили. И хотя их
поступок был не нужен, люди готовы были на все, чтобы отблагодарить четверых
за их доброе намерение.
Присутствие на Земле Гианэи доказало Мериго и его друзьям, что они
прилетели именно туда, куда стремились. Но поверить этому было все же очень