Страница:
[331].
У себя на "Кречет?" Непенин обратился к матросам с р?чью — сказал "все без утайки", потом "стал говорить все сильн?й, сильн?й... и закончил: ..."страной управляет чорт! Я все сказал, я весь тут. Вы скажите: кто за меня, кто против — пусть выйдет! Кто-то крикнул: "адмиралу — ура!", вс? подхватили, так что я не выдержал — бросился, обнял и кр?пко поц?ловал Адріана. Это было слишком — его качали, а когда успокоились, адмирал сказал: "найдутся ли среди вас охотники, ум?ющіе говорить?" Вышло много. "Раздадитесь по пять. Когда утихнут безпорядки, я пошлю вас вы скажите все, что я сказал, и скажите, что потом приду я"... Адмиралу никуда не пришлось итти — к нему на "Кречет" пришли сами — "толпа матросов с кораблей". "Переговоры Непенина с депутатами — записывает Рейнгартен — были длительны и очень несносны. Жалко было смотр?ть на Непенина — так он устал, б?дняга. так он травился и с таким трудом сдерживался. К концу р?чи он воспалился, сказал, что убили офицеров сволочи, что зажгли красные огни и стр?ляли в воздух из трусости, что он презирает трусость и ничего не боится. Ему долго не давали уйти — все говорили: "позвольте еще доложить" — основной лейтмотив: говорить на вы, относиться с большим уваженіем к матросу, дать ему большую свободу на улицах, разр?шить курить и т. д. Когда, наконец, измученный Непенин вышел, команды, прощаясь, отв?тили дружно и вообще держали себя хорошо, стояли смирно"...
Пришла телеграмма Керенскаго, которая произвела "очень хорошее впечатл?ніе и успокоила". Кому то это не нравилось. "5 час. 15 м. — отм?чает дневник — провокація по радіо — "смерть тиранам": ..."Товарищи матросы, не в?рьте тирану... От вампиров стараго строя мы не получим свободы... Смерть тирану, и никакой в?ры от объединенной флотской демократической организаціи". "Какое безуміе !... Опять надо разсчитывать... на чудо"... Н?кто в с?ром усиленно с?ял анархію в Гельсингфорс?. Какая-то группа, состоящая на '"разнородной команды и офицеров, морских и сухопутных", избрала командующим флота нач. минной обороны виц.-ад. Максимова, находившагося под арестом на посыльном судн? "Чайка". Непенин согласился на такой компромисс: Максимов прі?дет на "Кречет" и будет контролировать вс? поступки адмирала. Через два часа Непенин был убит выстр?лом в спину из толпы. Впосл?дствіи — утверждает Рейнгартен — матросы р?шительно отрекались от участія в этом убійств?. Авторитет Непенина казался опасным т?м, кто хот?л разложить боевую силу Балтійскаго флота. Почти перед самым убійством адмирала Рейнгартен записал сообщеніе: "Центральный Комитет депутатов кораблей на "Павл?", разобравшись в обстановк?, признал д?йствія командующаго флотом правильными и приходит к повиновенію!!!".
В связи с прі?здом Родичева и Скобелева, встр?ченных "адской оваціей", у Рейнгартена "надежды на возстановленіе порядка повысились с 1%, прим?рно, до 60%—"вс? постепенно возвращаются на м?ста". В настроеніи перелом. Толпа ходит на улицах с красными флагами — даже "приказано объявить желательность красных повязок и участіе в манифестаціях офицеров". На судах спокойно, но "нервность всюду ужасная". И вновь отм?чается в дневник? за 5-ое марта: "провокація страшн?йшая" — "по городу распространяется "манифест" Николая II с призывам к возстанію в пользу престола". "Враги родины, видимо, работают во всю и с?ют новую смуту" [332].
Дневник Рейнгартена картинно обрисовывает противор?чіе, раздавшееся в страдные дни революціи в матросской толщ?: "Всюду праздничное, веселое, приподнятое настроеніе; только нервность в связи с провокаціей" (6 марта). Это "праздничное" настроеніе см?няется мрачными сценами убійства или покушеніями на убійство, что заставляет автора написать: "я ошибся, что 60%, если тогда было 6%, то теперь эти проценты падают". Нельзя не отм?тить, что во вс?х случаях, на которых останавливается Рейнгартен, почти всегда им?ется наличность той "провокаціи", на которой он настаивает. Вот прим?р. С "Петропавловска" передали на "Кречет", что желают удаленія лейтенанта Будкевича. "Пересуды были нескончаемы — команда боится "Петропавловска", откуда уже дважды звонили: взят ли Будкевич?". "Команда "Кречета" аттестовала Будкевича "самым добрым образом", но все-же вел?ла Будкевичу итти в арестный дом". "С великим трудом удалось мн? уб?дить команду по дорог? завести Б. в Морское Собраніе, гд? обратиться к депутатам "Петропавловска". Я кричал, умолял. К счастью, еще при вывод? Б. у трапа они столкнулись с комфлотом и Родичевым, зат?м вм?ст? вс? пошли в Морское Собраніе, гд? долго говорили с депутатами... и оказалось, что на "Петропавловск?" — тихо, ничего не требовали, и все спокойно". На "Діан?" арестовали кап. Рыбчина и лейт. Любимова, "увели с корабля и скоро вернулись" — оба были убиты. Люди, уведшіе Рыбчина, "клялись" комфлоту и Родичеву, что "они не убивали". Провокаторы прикрываются именем образовавшагося в день прі?зда сов?тской делегаціи из Петербурга Исполнительнаго Комитета Сов?та представителей арміи, флота и рабочих Свеаборгскаго порта, который пытался наладить какой-то правопорядок: "воззванія Комитета хороши и нам?ренія правильны, но видно абсолютное неум?ніе руководить исполнительной частью" — зам?чает Рейнгартен. "Постоянно посылаются вооруженные патрули всюду, гд? ожидается безпорядок. Так ими уничтожено н?сколько вагонов огромных запасов спиртных напитков; они вылиты на землю и политы керосином и нефтью" [333]. "При мн? на "Петропавловск?" — разсказывает Рейнгартен — неизв?стно откуда передана телеграмма, якобы от имени Исп. Ком., с приказаніем не посылать патрулей. Правда, этот обман так груб, что открывается легко".
Рейнгартен был выбран тов. пред. Исп. Комитета. "Немыслимо разсказать — записывает он —- что было за дни моей работы 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12/III. Я не зам?тил этих дней. Впечатл?ніе сплошного митинга, р?чей, постановленій. Это было тяжкое испытаніе, ибо я пошел на эту Голгофу единственно ради возстановленія спокойствія, уничтоженія розни между офицерами и матросами, ради возстановленія работы для войны. Я с собой справился и к себ? дов?ріе снискал; я говорил много со вс?ми, особенно с крайними элементами. Наибольшей усл?х был у Хиліапи (предс?датель Сов?та) — это хорошій, честный, страстный челов?к. Он подкупал меня своей искренностью, а я, может быть, подкупал его т?м, что отдал всю жизнь этому д?лу, всю мою душу, всю любовь к родин?, которая сейчас сжигает меня. Хиліани назвал меня своим другом, просил перейти на ты. Теперь мн? легко говорить и работать с ним".
В район? Свеаборгскаго порта, несомн?нно, наступило успокоеніе. Уже 6-го кн. Черкасскій давал в морской ген. штаб такія св?д?нія о Гельсингфорс?: "настроеніе улучшается, но по теоріи колебательнаго движенія строго научной, всегда возможны повторенія затухающих колебаній, а посему не надо удивляться, если еще будут эксцессы, но, конечно, несравненно бол?е слабые. Д?йствіе представителей Думы безусловно громадное. Над?юсь, что в ближайшіе дни явится возможность вернуться мн? к исполненію прямых моих обязанностей, т. е. подготовк? флота к бою, так как за эти дни я был весь поглощен заботами и стремленіями спасти флот от полной разрухи, и вс? операціи были пущены мною по-боку. Не причисляя себя к оптимистам, думаю, что все изложенное довольно близко к истин?. Под вліяніем петроградских депутатов Думы и работающаго зд?сь м?стнаго комитета матросских и солдатских депутатов случаи арестованія офицеров матросами и солдатами не только прекратились, но офицеры возвращены в свои части с принесеніем им извиненія и сожал?нія о случившемся". Нач. штаба, адм. Григорьев, с своей стороны, сообщал: "спокойствіе возстанавливается все больше и больше. Исп. Ком. Сов?та Деп. принимает вс? м?ры к возстановленію полнаго порядка, помогает все время командующему. В пос?щенных командующим частях и кораблях команды поклялись сохранять порядок и возстановить дисциплину" [334].
Дневник Рейнгартена бурную эпопею первых мартовских дней заканчивает описаніем "общаго собранія офицеров, членов Исп. Ком. и вс?х желающих", происходившаго 11 марта в русском театр? под предс?дательством перводумца Кедрина. Под крики "ура" и звуки марсельезы командующій флотом Максимов провозгласил: "Поклянемся,что ничего другого, кром? республики, не будет"... Сов?тская делегація, вернувшись в Петербург, заявила, по отчету "Изв?стій", что флотская семья единодушно приложит "вс? силы к тому, чтобы война была доведена до поб?днаго конца за счастье свободной Россіи". Успокоительную картину нарисовал и депутат Маньков (плехановец), пос?тившій Ревель и примирившій взбунтовавшихся на броненосц? "Петр Великій" с командиром, которому грозили судом Линча: ..."Я взял честное слово с адмирала при всем собраніи, что он подчинится новому правительству". В общем депутат нашел "настроеніе среди матросов очень сознательное" по сравненію с армейцами (в Ревел?, между прочим, матросы отбили у толпы раненаго коменданта кр?пости). Для Гельсингфорса на первых порах показательно враждебное отношеніе матросов к крайней пропаганд? — это засвид?тельствовал в воспоминаніях крупный м?стный большевицкій д?ятель — Залежскій: большевицких агитаторов сбрасывали в воду, были и случаи ареста.
Возстаніе матросов Балтійскаго флота приняло с перваго момента в ночь на первое марта форму жестоких эксцессов в Кронштадт?, который, по тогдашнему выраженію большевицкаго офиціоза "Правда", оказался "отр?занным от міра" и не представлял себ? "ясно картину совершающихся событій": формы, в которыя вылилась зд?сь "стихійная вспышка", до н?которой степени были предуказаны прежней революціонной пропагандой [335]. Нельзя, конечно, вполн? дов?риться сообщеніям "секретной агентуры" жандармских властей, которая перед революціей сообщала о план?, выработанном в середин? 16 г. возродившимся "Главным Коллективом Кронштадтской военной организаціи [336], — поднять возстаніе ("частью убив, а частью арестовав командный состав") в ц?лях прекращенія войны и сверженія правительства. По этому плану д?йствій "петроградскій пролетаріат должен поддержать возстаніе и для того, чтобы дать знать о начал? возстанія, флот выйдет из Кронштадта, уже покончив там с офицерами, и даст н?сколько залпов по Петрограду. Если бы в отношеніи рабочих посл?довали крутыя м?ры, и рабочих правительство стало бы разстр?ливать, то флот разгромит весь Петроград, не оставив тут и камня на камн?". Историк коммунистической партіи Шляпников, цитирующій эти жандармскія донесенія, отрицает наличность существованія подобнаго фантастическаго заговорщическаго плана. Но, очевидно, разговоры об убійствах и арестах были в сред? "главнаго коллектива" (в?дь это входило органической частью в ранніе революціонные замыслы Ленина — см. кн. "Уроки московскаго возстанія" 1905), и разбушевавшееся "пламя революціи", нашедшее благопріятныя условія в милитаризованной "тыловой баз?", легко превратило теоретическую возможность в печальную д?йствительность — в Кронштадт? провокаціонная работа ощущалась еще бол?е реально, ч?м в других м?стах. Очень трудно назвать "до н?которой степени сдерживающей", как то д?лают составители "Хроники февр. революціи", роль "Комитета революціоннаго движенія", избраннаго уличной толпой и возглавляемаго прибывшим из Петербурга н?ким "студентом Ханиным": для успокоенія страстей "Комитет революціоннаго движенія" приказал арестовать вс?х офицеров и заключить в тюрьму до назначенія над ними суда. Кронштадтскія событія ярко охарактеризованы краткой записью в протокол? 8 марта Петроградскаго Исп. Ком.: "Избіеніе офицеров, арест их в большом количеств?, командный состав из офицеров совсем отсутствует, выбраны командиры кораблей из состава самих матросов. Флот, как боевая единица, совс?м не существует" [337].
Самосуды кончились лишь тогда, когда в Кронштадт 13 марта прі?хала от петроградскаго Исп. Ком. делегація в лиц? с.-д. депутатов Скобелева и Муранова, которые информировали м?стный Сов?т рабочих и военных депутатов арміи и флота о положеніи д?л в столиц? и о взаимоотношеніях между Временным Правительством и Сов?том. На революціонном в?ч?, собиравшемся на Якорной площади, программа д?ятельности петроградскаго Сов?та была принята. Отнын? революціонная "твердыня" со вс?ми своими "штыками, пушками и пулеметами" будет находиться в распоряженіи петроградскаго Сов?та и поддерживать Временное Правительство, посколько оно согласуется с этим Сов?том... Соглашеніе было запечатл?но в дух? того сантиментализма, которым до изв?стной степени обв?ян был "медовый м?сяц" революціи, публичным поц?луем между пос?тившим кронштадтскій сов?т Керенским и прославленным Рошалем. Подчиненіе Кронштадта было кратковременно и очень относительно. Кронштадт в качеств? большевицкой цитадели сд?лается символом насилія, анархіи и разложенія в русской революціи. В этих поздн?йших обвиненіях заключалась доза тенденціозной сгущенности, но на первых порах ни у кого не нашлось мужества (или сознанія ошибочности тактики замалчиванія) безоговорочно осудить злов?щіе и мрачные эпизоды поглощенія "пламенем революціи" ея идейной ц?нности: такіе органы, как "Биржевыя В?домости", писали о "героической, но вм?ст? с т?м страшной ночи в Кронштадт? 1 марта" [338].
Министр юстиціи в зас?даніи Врем. Прав. 28 марта опред?лил число офицеров, павших в Кронштадт? от рук убійц, цифрой 36. Ген. Лукомскій в сообщеніи из Ставки командованію на С?верном фронт? 21 марта повышал эту цифру до 60. В Гельсингфорс? по офиціальным св?д?ніям убито было 39 офицеров и ранено 6; в Ревел? убито было 3; на Моозундской позиціи 2; в Петербург? — 1 и ранен был 1 [339]. Общую потерю в личном состав? офицеров флота Лукомскій опред?лял "в 200 челов?к, считая в том числ? до 120 офицеров, которых пришлось отчислить от должности и убрать с судов в виду протеста команды".
Сводка производилась по фронтам.
5. Правительство и Ставка.
У себя на "Кречет?" Непенин обратился к матросам с р?чью — сказал "все без утайки", потом "стал говорить все сильн?й, сильн?й... и закончил: ..."страной управляет чорт! Я все сказал, я весь тут. Вы скажите: кто за меня, кто против — пусть выйдет! Кто-то крикнул: "адмиралу — ура!", вс? подхватили, так что я не выдержал — бросился, обнял и кр?пко поц?ловал Адріана. Это было слишком — его качали, а когда успокоились, адмирал сказал: "найдутся ли среди вас охотники, ум?ющіе говорить?" Вышло много. "Раздадитесь по пять. Когда утихнут безпорядки, я пошлю вас вы скажите все, что я сказал, и скажите, что потом приду я"... Адмиралу никуда не пришлось итти — к нему на "Кречет" пришли сами — "толпа матросов с кораблей". "Переговоры Непенина с депутатами — записывает Рейнгартен — были длительны и очень несносны. Жалко было смотр?ть на Непенина — так он устал, б?дняга. так он травился и с таким трудом сдерживался. К концу р?чи он воспалился, сказал, что убили офицеров сволочи, что зажгли красные огни и стр?ляли в воздух из трусости, что он презирает трусость и ничего не боится. Ему долго не давали уйти — все говорили: "позвольте еще доложить" — основной лейтмотив: говорить на вы, относиться с большим уваженіем к матросу, дать ему большую свободу на улицах, разр?шить курить и т. д. Когда, наконец, измученный Непенин вышел, команды, прощаясь, отв?тили дружно и вообще держали себя хорошо, стояли смирно"...
Пришла телеграмма Керенскаго, которая произвела "очень хорошее впечатл?ніе и успокоила". Кому то это не нравилось. "5 час. 15 м. — отм?чает дневник — провокація по радіо — "смерть тиранам": ..."Товарищи матросы, не в?рьте тирану... От вампиров стараго строя мы не получим свободы... Смерть тирану, и никакой в?ры от объединенной флотской демократической организаціи". "Какое безуміе !... Опять надо разсчитывать... на чудо"... Н?кто в с?ром усиленно с?ял анархію в Гельсингфорс?. Какая-то группа, состоящая на '"разнородной команды и офицеров, морских и сухопутных", избрала командующим флота нач. минной обороны виц.-ад. Максимова, находившагося под арестом на посыльном судн? "Чайка". Непенин согласился на такой компромисс: Максимов прі?дет на "Кречет" и будет контролировать вс? поступки адмирала. Через два часа Непенин был убит выстр?лом в спину из толпы. Впосл?дствіи — утверждает Рейнгартен — матросы р?шительно отрекались от участія в этом убійств?. Авторитет Непенина казался опасным т?м, кто хот?л разложить боевую силу Балтійскаго флота. Почти перед самым убійством адмирала Рейнгартен записал сообщеніе: "Центральный Комитет депутатов кораблей на "Павл?", разобравшись в обстановк?, признал д?йствія командующаго флотом правильными и приходит к повиновенію!!!".
В связи с прі?здом Родичева и Скобелева, встр?ченных "адской оваціей", у Рейнгартена "надежды на возстановленіе порядка повысились с 1%, прим?рно, до 60%—"вс? постепенно возвращаются на м?ста". В настроеніи перелом. Толпа ходит на улицах с красными флагами — даже "приказано объявить желательность красных повязок и участіе в манифестаціях офицеров". На судах спокойно, но "нервность всюду ужасная". И вновь отм?чается в дневник? за 5-ое марта: "провокація страшн?йшая" — "по городу распространяется "манифест" Николая II с призывам к возстанію в пользу престола". "Враги родины, видимо, работают во всю и с?ют новую смуту" [332].
Дневник Рейнгартена картинно обрисовывает противор?чіе, раздавшееся в страдные дни революціи в матросской толщ?: "Всюду праздничное, веселое, приподнятое настроеніе; только нервность в связи с провокаціей" (6 марта). Это "праздничное" настроеніе см?няется мрачными сценами убійства или покушеніями на убійство, что заставляет автора написать: "я ошибся, что 60%, если тогда было 6%, то теперь эти проценты падают". Нельзя не отм?тить, что во вс?х случаях, на которых останавливается Рейнгартен, почти всегда им?ется наличность той "провокаціи", на которой он настаивает. Вот прим?р. С "Петропавловска" передали на "Кречет", что желают удаленія лейтенанта Будкевича. "Пересуды были нескончаемы — команда боится "Петропавловска", откуда уже дважды звонили: взят ли Будкевич?". "Команда "Кречета" аттестовала Будкевича "самым добрым образом", но все-же вел?ла Будкевичу итти в арестный дом". "С великим трудом удалось мн? уб?дить команду по дорог? завести Б. в Морское Собраніе, гд? обратиться к депутатам "Петропавловска". Я кричал, умолял. К счастью, еще при вывод? Б. у трапа они столкнулись с комфлотом и Родичевым, зат?м вм?ст? вс? пошли в Морское Собраніе, гд? долго говорили с депутатами... и оказалось, что на "Петропавловск?" — тихо, ничего не требовали, и все спокойно". На "Діан?" арестовали кап. Рыбчина и лейт. Любимова, "увели с корабля и скоро вернулись" — оба были убиты. Люди, уведшіе Рыбчина, "клялись" комфлоту и Родичеву, что "они не убивали". Провокаторы прикрываются именем образовавшагося в день прі?зда сов?тской делегаціи из Петербурга Исполнительнаго Комитета Сов?та представителей арміи, флота и рабочих Свеаборгскаго порта, который пытался наладить какой-то правопорядок: "воззванія Комитета хороши и нам?ренія правильны, но видно абсолютное неум?ніе руководить исполнительной частью" — зам?чает Рейнгартен. "Постоянно посылаются вооруженные патрули всюду, гд? ожидается безпорядок. Так ими уничтожено н?сколько вагонов огромных запасов спиртных напитков; они вылиты на землю и политы керосином и нефтью" [333]. "При мн? на "Петропавловск?" — разсказывает Рейнгартен — неизв?стно откуда передана телеграмма, якобы от имени Исп. Ком., с приказаніем не посылать патрулей. Правда, этот обман так груб, что открывается легко".
Рейнгартен был выбран тов. пред. Исп. Комитета. "Немыслимо разсказать — записывает он —- что было за дни моей работы 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12/III. Я не зам?тил этих дней. Впечатл?ніе сплошного митинга, р?чей, постановленій. Это было тяжкое испытаніе, ибо я пошел на эту Голгофу единственно ради возстановленія спокойствія, уничтоженія розни между офицерами и матросами, ради возстановленія работы для войны. Я с собой справился и к себ? дов?ріе снискал; я говорил много со вс?ми, особенно с крайними элементами. Наибольшей усл?х был у Хиліапи (предс?датель Сов?та) — это хорошій, честный, страстный челов?к. Он подкупал меня своей искренностью, а я, может быть, подкупал его т?м, что отдал всю жизнь этому д?лу, всю мою душу, всю любовь к родин?, которая сейчас сжигает меня. Хиліани назвал меня своим другом, просил перейти на ты. Теперь мн? легко говорить и работать с ним".
В район? Свеаборгскаго порта, несомн?нно, наступило успокоеніе. Уже 6-го кн. Черкасскій давал в морской ген. штаб такія св?д?нія о Гельсингфорс?: "настроеніе улучшается, но по теоріи колебательнаго движенія строго научной, всегда возможны повторенія затухающих колебаній, а посему не надо удивляться, если еще будут эксцессы, но, конечно, несравненно бол?е слабые. Д?йствіе представителей Думы безусловно громадное. Над?юсь, что в ближайшіе дни явится возможность вернуться мн? к исполненію прямых моих обязанностей, т. е. подготовк? флота к бою, так как за эти дни я был весь поглощен заботами и стремленіями спасти флот от полной разрухи, и вс? операціи были пущены мною по-боку. Не причисляя себя к оптимистам, думаю, что все изложенное довольно близко к истин?. Под вліяніем петроградских депутатов Думы и работающаго зд?сь м?стнаго комитета матросских и солдатских депутатов случаи арестованія офицеров матросами и солдатами не только прекратились, но офицеры возвращены в свои части с принесеніем им извиненія и сожал?нія о случившемся". Нач. штаба, адм. Григорьев, с своей стороны, сообщал: "спокойствіе возстанавливается все больше и больше. Исп. Ком. Сов?та Деп. принимает вс? м?ры к возстановленію полнаго порядка, помогает все время командующему. В пос?щенных командующим частях и кораблях команды поклялись сохранять порядок и возстановить дисциплину" [334].
Дневник Рейнгартена бурную эпопею первых мартовских дней заканчивает описаніем "общаго собранія офицеров, членов Исп. Ком. и вс?х желающих", происходившаго 11 марта в русском театр? под предс?дательством перводумца Кедрина. Под крики "ура" и звуки марсельезы командующій флотом Максимов провозгласил: "Поклянемся,что ничего другого, кром? республики, не будет"... Сов?тская делегація, вернувшись в Петербург, заявила, по отчету "Изв?стій", что флотская семья единодушно приложит "вс? силы к тому, чтобы война была доведена до поб?днаго конца за счастье свободной Россіи". Успокоительную картину нарисовал и депутат Маньков (плехановец), пос?тившій Ревель и примирившій взбунтовавшихся на броненосц? "Петр Великій" с командиром, которому грозили судом Линча: ..."Я взял честное слово с адмирала при всем собраніи, что он подчинится новому правительству". В общем депутат нашел "настроеніе среди матросов очень сознательное" по сравненію с армейцами (в Ревел?, между прочим, матросы отбили у толпы раненаго коменданта кр?пости). Для Гельсингфорса на первых порах показательно враждебное отношеніе матросов к крайней пропаганд? — это засвид?тельствовал в воспоминаніях крупный м?стный большевицкій д?ятель — Залежскій: большевицких агитаторов сбрасывали в воду, были и случаи ареста.
* * *
"В Балтійском флот? переход к новому строю принят восторженно" — подвел итог в офиціальном сообщеніи предс?дателю Сов?та министров из Ставки 14 марта исп. должн. верховнаго главнокомандующаго. Дневник Рейнгартена показывает, как эту "восторженность" омрачала анархія, им?вшая своим источником агитацію безотв?тственных отечественных демагогов, коварные замыслы вн?шняго врага и неум?лую провокацію полицейских политиков стараго режима, которые считали, что "не все потеряно, есть надежда".Возстаніе матросов Балтійскаго флота приняло с перваго момента в ночь на первое марта форму жестоких эксцессов в Кронштадт?, который, по тогдашнему выраженію большевицкаго офиціоза "Правда", оказался "отр?занным от міра" и не представлял себ? "ясно картину совершающихся событій": формы, в которыя вылилась зд?сь "стихійная вспышка", до н?которой степени были предуказаны прежней революціонной пропагандой [335]. Нельзя, конечно, вполн? дов?риться сообщеніям "секретной агентуры" жандармских властей, которая перед революціей сообщала о план?, выработанном в середин? 16 г. возродившимся "Главным Коллективом Кронштадтской военной организаціи [336], — поднять возстаніе ("частью убив, а частью арестовав командный состав") в ц?лях прекращенія войны и сверженія правительства. По этому плану д?йствій "петроградскій пролетаріат должен поддержать возстаніе и для того, чтобы дать знать о начал? возстанія, флот выйдет из Кронштадта, уже покончив там с офицерами, и даст н?сколько залпов по Петрограду. Если бы в отношеніи рабочих посл?довали крутыя м?ры, и рабочих правительство стало бы разстр?ливать, то флот разгромит весь Петроград, не оставив тут и камня на камн?". Историк коммунистической партіи Шляпников, цитирующій эти жандармскія донесенія, отрицает наличность существованія подобнаго фантастическаго заговорщическаго плана. Но, очевидно, разговоры об убійствах и арестах были в сред? "главнаго коллектива" (в?дь это входило органической частью в ранніе революціонные замыслы Ленина — см. кн. "Уроки московскаго возстанія" 1905), и разбушевавшееся "пламя революціи", нашедшее благопріятныя условія в милитаризованной "тыловой баз?", легко превратило теоретическую возможность в печальную д?йствительность — в Кронштадт? провокаціонная работа ощущалась еще бол?е реально, ч?м в других м?стах. Очень трудно назвать "до н?которой степени сдерживающей", как то д?лают составители "Хроники февр. революціи", роль "Комитета революціоннаго движенія", избраннаго уличной толпой и возглавляемаго прибывшим из Петербурга н?ким "студентом Ханиным": для успокоенія страстей "Комитет революціоннаго движенія" приказал арестовать вс?х офицеров и заключить в тюрьму до назначенія над ними суда. Кронштадтскія событія ярко охарактеризованы краткой записью в протокол? 8 марта Петроградскаго Исп. Ком.: "Избіеніе офицеров, арест их в большом количеств?, командный состав из офицеров совсем отсутствует, выбраны командиры кораблей из состава самих матросов. Флот, как боевая единица, совс?м не существует" [337].
Самосуды кончились лишь тогда, когда в Кронштадт 13 марта прі?хала от петроградскаго Исп. Ком. делегація в лиц? с.-д. депутатов Скобелева и Муранова, которые информировали м?стный Сов?т рабочих и военных депутатов арміи и флота о положеніи д?л в столиц? и о взаимоотношеніях между Временным Правительством и Сов?том. На революціонном в?ч?, собиравшемся на Якорной площади, программа д?ятельности петроградскаго Сов?та была принята. Отнын? революціонная "твердыня" со вс?ми своими "штыками, пушками и пулеметами" будет находиться в распоряженіи петроградскаго Сов?та и поддерживать Временное Правительство, посколько оно согласуется с этим Сов?том... Соглашеніе было запечатл?но в дух? того сантиментализма, которым до изв?стной степени обв?ян был "медовый м?сяц" революціи, публичным поц?луем между пос?тившим кронштадтскій сов?т Керенским и прославленным Рошалем. Подчиненіе Кронштадта было кратковременно и очень относительно. Кронштадт в качеств? большевицкой цитадели сд?лается символом насилія, анархіи и разложенія в русской революціи. В этих поздн?йших обвиненіях заключалась доза тенденціозной сгущенности, но на первых порах ни у кого не нашлось мужества (или сознанія ошибочности тактики замалчиванія) безоговорочно осудить злов?щіе и мрачные эпизоды поглощенія "пламенем революціи" ея идейной ц?нности: такіе органы, как "Биржевыя В?домости", писали о "героической, но вм?ст? с т?м страшной ночи в Кронштадт? 1 марта" [338].
Министр юстиціи в зас?даніи Врем. Прав. 28 марта опред?лил число офицеров, павших в Кронштадт? от рук убійц, цифрой 36. Ген. Лукомскій в сообщеніи из Ставки командованію на С?верном фронт? 21 марта повышал эту цифру до 60. В Гельсингфорс? по офиціальным св?д?ніям убито было 39 офицеров и ранено 6; в Ревел? убито было 3; на Моозундской позиціи 2; в Петербург? — 1 и ранен был 1 [339]. Общую потерю в личном состав? офицеров флота Лукомскій опред?лял "в 200 челов?к, считая в том числ? до 120 офицеров, которых пришлось отчислить от должности и убрать с судов в виду протеста команды".
* * *
Событія в Балтійском флот? (особенно в Кронштадт?) представляют специфическую страницу в мартовскій період революціи. В Черноморском флот?, гд? командный пост занимал друг Непенина, адм. Колчак, мартовскіе дни протекали в совершенно иной обстановк?. 6 марта Колчак доносил Алекс?еву: "На кораблях и в сухопутных войсках, находящихся в Севастопол?, ...пока не было никаких вн?шних проявленій, только на н?которых кораблях существует движеніе против офицеров, носящих н?мецкую фамилію. Команды и населеніе просили меня послать от лица Черноморскаго флота прив?тствіе новому правительству, что мною и исполнено. Представители нижних чинов, собравшіеся в Черноморском экипаж?, обратились ко мн? с просьбой им?ть постоянное собраніе из выборных для обсужденія их нужд. Я объяснил им несовм?стимость этого с понятіем о воинской чести и отказал. В населеніи Севастополя настроеніе возбужденно-мирное: было н?сколько просьб, обращенных толпою к коменданту, кончившихся мирно... Большое смущеніе в войсках вызвала внезапность воззванія рабочих и солдатских депутатов об общих гражданских правах вн? службы. В интересах спокойствія, дабы дать возможность занять войска не внутренними д?лами, необходимо, чтобы Врем. Пр. объявило вс?м военнослужащим обязательно исполнять вс? до сих пор существующіе законы, покуда не будут разработаны и утверждены правительством новые законы о быт? воинских чинов".Офиціальная сводка настроеній.
В упомянутой выше офиціальной записк?, представленной ген. Алекс?евым правительству 14 марта и заключавшей в себ? сводку донесеній главнокомандующих о том, какое впечатл?ніе на войска произвели "посл?днія событія" и переход к новому государственному строю, проводилась мысль, что перем?на произошла "спокойно". Конечно, офиціальныя сообщенія, собиравшіяся до изв?стной степени в бюрократическом "секретном" порядк? главнокомандующими, не могут служить истинным показателем настроеній масс, ибо эти настроенія вн?шне отражались все же в воспріятіи команднаго состава, и подобно тому, как представители революціонной демократіи слишком часто склонны были безоговорочно говорить от имени народа, командный состав с той же безотв?тственностью брал на себя право говорить от имени солдат. К тому же всякая сводка носит черты искусственности при всей добросов?стности составителей ея. Нельзя отрицать и изв?стной политической тенденціи, сказавшейся в обобщеніи, которое д?лалось уже в Ставк?. Однако, приписывать этой записк? "боевой характер" политической программы, предлагаемой Ставкой Правительству, хотя и в "скрытой, иносказательной форм?", едва ли возможно [341]. Слишком посп?шно и легкомысленно д?лать вывод, что Ставка как бы требовала недопущенія евреев в офицерскую среду, на основаніи того, что во 2 сиб. корп. 12 арміи в соотв?тствующем дух? раздавались "н?которые голоса" — из того, что в том же сибирском корпус? было выражено мн?ніе о необходимости над?ленія крестьян землей при помощи Крест. Банка, еще не вытекает обобщающій постулат о характер? земельной реформы, устанавливающей принцип "выкупа".Сводка производилась по фронтам.
"На С?верномфронт? — заключает записка исп. долж. верховнаго главнокомандующаго — происшедшая перем?на и отреченіе Государя от престола приняты сдержанно и спокойно. Многіе к отреченію имп. Николая II и к отказу от престола в. кн. М. А. отнеслись с грустью и сожал?ніем... Многим солдатам манифесты были непонятны, и они не усп?ли разобраться в наступающих событіях. Во 2-м Сиб. корп. 12 арміи... были н?которые голоса, что без царя нельзя обойтись, и надо скор?е выбирать государя... В 5-ой арміи наступавшія событія н?которыми солдатами разсматривались, как конец войны, другими — как улучшеніе своего питанія, а частью безразлично. Во вс?х арміях фронта многіе солдаты искренне возмущались заявленіем Сов?та Р. и С. Д. о республик?, как желаніи народа. Среди офицеров выясняется недовольство, возмущеніе и опасеніе, что какая то самозванная кучка политиканов, изображающая собой Сов?т Р. и С. Д., не получившая никаких полномочій ни от народа, ни от арміи, д?йствует захватным порядком от имени страны, м?шается в распоряженія Врем. Пр. и даже д?йствует и издает вопреки его распоряженіям. Особенно волнует попытка Сов?та вм?шаться в отношенія между солдатами и офицерами и регулировать их помимо существующих не отм?ненных законов и законнаго войскового начальства. Высказываются пожеланія устранить Сов?ты Р. и С. Д. от вм?шательства в д?ло управленія государством, так как это крайняя политическая партія, а не полномочные представители народа и арміи. Также зам?чается недовольство выд?леніем петроградскаго гарнизона в какую-то привилегированную часть арміи, и высказываются пожеланія, чтобы войска этого гарнизона были отправлены также на фронт... [341] По мн?нію войск боевой линіи заслуга по образованію новаго строя принадлежит не петербургскому гарнизону, а избранникам народа — членам Гос. Думы, народу и всей арміи, которая весьма сочувственно отнеслась ко всему происшедшему".
На Западномфронт? акт об отреченіи был принят спокойно, серьезно, многими — с сожал?ніем и огорченіем. Наряду с этим перем?на строя у многих связана с в?рой в возстановленіе порядка... Солдатами новый порядок прив?тствуется... Выражалась ув?ренность о прекращеніи н?мецкаго засилія. В 9, 10 и сводном корпус? 2-ой арміи манифест встр?чен отчасти с удивленіем и с сожал?ніем о Государ?. Многіе, видимо, были поражены неожиданностью и той быстротой, с которой к нам подошли настоящія событія [342]. В сибирской каз. дивизіи своднаго корпуса манифест произвел удручающее впечатл?ніе. Н?которыми выражалась надежда, что Государь не оставит своего народа и армію и вернется к ним. Для части солдат это впечатл?ніе смягчалось т?м, ...что в Россіи еще не республика, относительно которой высказывались отрицательно. Однако самый переход к новой власти казаками Сиб. каз. дивизіи принят с полной покорностью. К допущенным в дни перелома эксцессам толпы к офицерам, им?вшим м?сто в Петроград?, Москв? и других городах, отношеніе отрицательное... Настроеніе войск бодрое. Преобладает сознаніе необходимости довести войну до поб?днаго конца...
На Юго-Западномфронт? объявленіе манифеста встр?чено спокойно, с сознаніем важности переживаемаго момента и чувством удовлетворенія и в?ры в новое правительство [343]. М?стами в офицерской сред? высказываются сомн?нія, что новой власти не удастся сдержать крайніе революціонные элементы.
На Румынскомфронт? происшедшія перем?ны войсками приняты спокойно. Отреченіе имп. Николая II на офицеров 9-ой арміи произвело тягостное впечатл?ніе. В 4-ой арміи большинство преклоняется перед высоким патріотизмом и самоотверженностью Государя... Зд?сь же манифест в. кн. М. А. встр?чен с недоум?ніем и вызвал массу толков и даже тревогу за будущій образ правленія. Бол?е нервное отношеніе к событіям чувствуется в 3 Кав. корпус?, гд? передачу престола в. кн. М. А. склонны понимать, как врученіе регентства до совершеннол?тія в. кн. Ал. Ник., котораго считают законным насл?дником.
В Кавказскойарміи к перем?н? строя войска отнеслись спокойно.
В Балтійскомфлот? переход к новому строю принят восторженно.
В Черноморскомфлот? посл?днія событія встр?чены спокойно и с пониманіем важности переживаемаго момента".
Объективная ц?нность "лаконичных" и "туманных" характеристик офиціальной записки ген. Алекс?ева заключается в отсутствіи однотонности в осв?щеніи многообразных настроеній в арміи, которыя должны были им?ться и в офицерской сред?, и в солдатской масс?. Итог наблюденій почти совпадает с т?ми выводами, которые сд?лал ген. Данилов в письм? к своим "близким" 8 марта: "Перевернулась страница исторіи. Первое впечатл?ніе ошеломляющее, благодаря своей полной неожиданности и грандіозности. Но в общем войска отнеслись ко вс?м событіям совершенно спокойно. Высказываются осторожно, но в настроеніи массы можно уловить совершенно опред?ленныя теченія:
1. Возврат к прежнему немыслим.
2. Страна получит государственное устройство, достойное великаго народа: в?роятно конституціонную ограниченную монархію.
3. Конец н?мецкому засилію и поб?дное продолженіе войны".
5. Правительство и Ставка.
При т?х настроеніях на фронт?, которыя отм?чала даже офиціальная сводка, Ставка в март? не могла сд?латься "центром контр-революціи". Жизнь всем?рно толкала ее на сближеніе с Временным Правительством. Первые дни, посл?довавшіе за стабилизаціей переворота, 4-6 марта, буквально заполнены настойчивыми призывами высшаго командованія, обращенными к Правительству, — помочь и поддержать моральный авторитет начальников для того, чтобы "пережить благополучно совершающійся бол?зненный процесс в организм? арміи" и предотвратить армію от "заразы разложенія", начавшагося в тылу. Поражает пассивность, с которой воспринимались эти призывы центром, хотя война и стояла в его сознаніи "на первом план?" (интервью Милюкова).
Революціонная стихія, д?йствительно, наступала на тыловую часть фронта. Д?ло, конечно, было не в т?х самозванных вооруженных "депутаціях", якобы от '"рабочей партіи", а в сущности от разб?жавшихся нижних чинов петербургскаго гарнизона, которыя стали появляться в тыловых м?стностях фронта, обезоруживая не только жел?знодорожную полицію, но и офицеров, производя аресты и освобождая заключенных — это были "неминуемые", как признал Алекс?ев, отголоски того, что было уже пережито в Петербург?. В офиціальной переписк? упоминалось лишь о двух таких эпизодах, которые были обобщены и которым придали совершенно несоотв?тствующее значеніе. 2 марта штаб Западнаго фронта получил сообщеніе, что из Великих Лук на Полоцк ?дет "депутація в 50 челов?к от новаго правительства и обезоруживает жандармов". Главнокомандующій Эверт в связи с этим приказал просить Ставку "сношеніем с предс?дателем Гос. Думы установить, как правило, чтобы о всяких командированіях на фронт сообщалось... дабы узнать, что прибывающіе не самозванцы, каких теперь будет много". На другой день, на основаніи донесенія коменданта Полоцка, Алекс?ев им?л возможность сообщить Родзянко уже бол?е опред?ленныя св?д?нія о характер? петербургской "делегаціи". Прибыло "пятьдесят нижних чинов", истребовавших от коменданта разоруженія жандармов от имени "офицера, который остался в вагон?". В это время "показался на станціи взвод драгунов... и вс? прі?хавшіе солдаты разб?жались, в вагон? же никакого офицера не оказалось..." Алекс?ев убедительно просил "принять необходимый м?ры, чтобы из Петрограда на фронт не появлялись банды солдат и какія либо странныя и самозванныя депутаціи". Родзянко лаконически отв?тил, что "'никакой делегаціи Врем. Ком. Г. Д. на фронт не посылал". 4-го Алекс?ев получил новое сообщеніе от нач. штаба С?вернаго фронта: "Прибывшіе сегодня днем из Петербурга в Р?жицу (район 5-ой арміи) вооруженные делегаты рабочей партіи освободили везд? вс?х арестованных, обезоружили полицію, начали обезоруживать офицеров... Ходили даже для этого по квартирам. Примкнули нижніе чины гарнизона. Сожгли и управленіях начальника гарнизона, коменданта и в полицейских участках ссудныя и арестантскія д?ла. Кровопролитія и особых безпорядков не было". Рузскій просил о "срочном сношеніи с представителями власти по принятіи самых р?шительных м?р к прекращенію таких явленій, могущих деморализовать всю армію". В отв?т Алекс?ев ув?домил кн. Львова, что он предписал, "в случа? появленія таких шаек", немедленно захватывать их и предавать на м?ст? военно-полевому суду.
Революціонная стихія, д?йствительно, наступала на тыловую часть фронта. Д?ло, конечно, было не в т?х самозванных вооруженных "депутаціях", якобы от '"рабочей партіи", а в сущности от разб?жавшихся нижних чинов петербургскаго гарнизона, которыя стали появляться в тыловых м?стностях фронта, обезоруживая не только жел?знодорожную полицію, но и офицеров, производя аресты и освобождая заключенных — это были "неминуемые", как признал Алекс?ев, отголоски того, что было уже пережито в Петербург?. В офиціальной переписк? упоминалось лишь о двух таких эпизодах, которые были обобщены и которым придали совершенно несоотв?тствующее значеніе. 2 марта штаб Западнаго фронта получил сообщеніе, что из Великих Лук на Полоцк ?дет "депутація в 50 челов?к от новаго правительства и обезоруживает жандармов". Главнокомандующій Эверт в связи с этим приказал просить Ставку "сношеніем с предс?дателем Гос. Думы установить, как правило, чтобы о всяких командированіях на фронт сообщалось... дабы узнать, что прибывающіе не самозванцы, каких теперь будет много". На другой день, на основаніи донесенія коменданта Полоцка, Алекс?ев им?л возможность сообщить Родзянко уже бол?е опред?ленныя св?д?нія о характер? петербургской "делегаціи". Прибыло "пятьдесят нижних чинов", истребовавших от коменданта разоруженія жандармов от имени "офицера, который остался в вагон?". В это время "показался на станціи взвод драгунов... и вс? прі?хавшіе солдаты разб?жались, в вагон? же никакого офицера не оказалось..." Алекс?ев убедительно просил "принять необходимый м?ры, чтобы из Петрограда на фронт не появлялись банды солдат и какія либо странныя и самозванныя депутаціи". Родзянко лаконически отв?тил, что "'никакой делегаціи Врем. Ком. Г. Д. на фронт не посылал". 4-го Алекс?ев получил новое сообщеніе от нач. штаба С?вернаго фронта: "Прибывшіе сегодня днем из Петербурга в Р?жицу (район 5-ой арміи) вооруженные делегаты рабочей партіи освободили везд? вс?х арестованных, обезоружили полицію, начали обезоруживать офицеров... Ходили даже для этого по квартирам. Примкнули нижніе чины гарнизона. Сожгли и управленіях начальника гарнизона, коменданта и в полицейских участках ссудныя и арестантскія д?ла. Кровопролитія и особых безпорядков не было". Рузскій просил о "срочном сношеніи с представителями власти по принятіи самых р?шительных м?р к прекращенію таких явленій, могущих деморализовать всю армію". В отв?т Алекс?ев ув?домил кн. Львова, что он предписал, "в случа? появленія таких шаек", немедленно захватывать их и предавать на м?ст? военно-полевому суду.