Страница:
— А как насчет супер-пупер-проекта? — спросил Калашников. — Как бы ты оценил его научный уровень?
— В рамках этого проекта наверняка были достигнуты уникальные результаты, — ответил УРТ-117. — Но численность привлеченных к проекту ученых — а я насчитал их не более ста тысяч — не позволяет обеспечить устойчивого развития исследований на достаточно широком фронте. Я всегда говорил своим студентам, что новые идеи возникают на стыке дисциплин, и ученый, хорошо разбирающийся только в одной области, никогда не сможет сформулировать одновременно оригинальную и реализуемую модель. Так вот такой полидисциплинарности в рамках данного проекта обеспечено не было.
— И какой же вывод? — полюбопытствовал Калашников.
— Применительно к нашей теме — плохой, — сказал УРТ-117. — Имеющиеся в Ядерной Федерации технологии наверняка пригодны для достижения военно-технического превосходства над остальными цивилизациями, однако могут оказаться недостаточными для преодоления физических явлений неизвестной природы, которые в настоящее время происходят в окрестностях Центральной Дыры. Говоря совсем коротко, ума у них хватит только на войну.
Надо же, как у них все запущено, подумал Калашников. А я-то думал, что триллион открытий за сез — приличный результат. Дальше, надо думать, будет еще хуже.
— Тебе слово, девятнадцать семьдесят шесть, — сказал Калашников. — Что там у нас с экономикой?
— Сейчас покажу. — УРТ-1976 поднялся со своего места и вытащил из кармана несколько белых квадратиков с красной спиралью на лицевой стороне. Похоже на камни для маджонга, подумал Калашников. Хотя нет, это же наличные эйки — основная валюта Галактики! Откуда девятнадцать семьдесят шесть выкопал этот раритет?
Квадратики со звоном упали на стол, и УРТ-1976 предъявил залу еще один сюрприз: допотопный мобильный энергоблок. Калашников видел такие в фильмах про федератов-космопроходцев, которые смотрел с целью выполнения епитимьи.
— Как известно, — сказал УРТ-1976, закидывая один из квадратиков в рабочий объем энергоблока, — существующая денежная система опирается на энергетический эквивалент. Каждый обращающийся в Галактике информационный энергоэквивалент — эйк — обеспечен через цепочку обязательств некоторой частью такого вот физического эйка. Ядерная Федерация имеет монополию на эмиссию физических эйков и гарантирует стопроцентное натуральное обеспечение каждого из них. Другими словами, из этих эйков мы можем в любой момент извлечь некое стандартное количество энергии.
Протокольный экран высветил двенадцатизначное число.
— Можем, — продолжил УРТ-1976, — если, конечно, у нас есть соответствующий энергоблок. Так вот первая новость: Ядерная Федерация прекратила производство и поддержку таких энергоблоков еще восемь сезов назад. Поводом послужило тогдашнее снижение галактических цен на энергию — за эйк можно было купить больше энергии, нежели в нем содержалось. А теперь — вторая новость.
УРТ-1976 включил энергоблок в тестовом режиме, и на экране высветился энергозапас помещенного внутрь эйка. Калашников сравнил два числа и хмыкнул.
— Следующий, — УРТ-1976 поменял эйки, — следующий...
Теперь на экране светились восемь чисел одно под другим. Четыре похожих и четыре совершенно разных, причем одно — в четыре раза меньше другого.
— А выборка валидная? — осведомился Калашников. По реакции роботов он понял, что Особая Память поставила ему очередной зачет.
— Валидная, — ответил УРТ-1976. — Эйки взяты в семи разных системах. Каждый из них обошелся мне в полторы тысячи информационных!
— Значит, у Ядерной Федерации не хватает энергии даже на то, чтобы печатать деньги? — усмехнулся Калашников.
— Совершенно верно, — кивнул УРТ-1976. — Уже восемь сезов в Ядерной Федерации развивается энергетический и экономический кризис, а выбранный способ борьбы с ним — массовая эмиссия необеспеченных наличных эйков — с неизбежностью приведет к развалу галактической финансовой системы. Пока что федератам удается удерживать рост цен на энергию в пределах конъюнктурных колебаний, но в любой момент он может выйти из-под контроля. Тогда у многих держателей наличных возникнет идея распотрошить эйки на энергию, и кризис станет реальностью.
Ай да федераты, цокнул языком Калашников. Мало того что квазар зажгли, так еще и финансовую бомбу под себя подложили. Сразу видно, сверхцивилизация.
— Спасибо, девятнадцать семьдесят шесть, — сказал Калашников. — Ну что ж, думаю, что далее о проблемах несчастной Федерации говорить излишне. Давайте ближе к делу: когда они начнут войну и против кого?
4.
Глава 17
1.
2.
— В рамках этого проекта наверняка были достигнуты уникальные результаты, — ответил УРТ-117. — Но численность привлеченных к проекту ученых — а я насчитал их не более ста тысяч — не позволяет обеспечить устойчивого развития исследований на достаточно широком фронте. Я всегда говорил своим студентам, что новые идеи возникают на стыке дисциплин, и ученый, хорошо разбирающийся только в одной области, никогда не сможет сформулировать одновременно оригинальную и реализуемую модель. Так вот такой полидисциплинарности в рамках данного проекта обеспечено не было.
— И какой же вывод? — полюбопытствовал Калашников.
— Применительно к нашей теме — плохой, — сказал УРТ-117. — Имеющиеся в Ядерной Федерации технологии наверняка пригодны для достижения военно-технического превосходства над остальными цивилизациями, однако могут оказаться недостаточными для преодоления физических явлений неизвестной природы, которые в настоящее время происходят в окрестностях Центральной Дыры. Говоря совсем коротко, ума у них хватит только на войну.
Надо же, как у них все запущено, подумал Калашников. А я-то думал, что триллион открытий за сез — приличный результат. Дальше, надо думать, будет еще хуже.
— Тебе слово, девятнадцать семьдесят шесть, — сказал Калашников. — Что там у нас с экономикой?
— Сейчас покажу. — УРТ-1976 поднялся со своего места и вытащил из кармана несколько белых квадратиков с красной спиралью на лицевой стороне. Похоже на камни для маджонга, подумал Калашников. Хотя нет, это же наличные эйки — основная валюта Галактики! Откуда девятнадцать семьдесят шесть выкопал этот раритет?
Квадратики со звоном упали на стол, и УРТ-1976 предъявил залу еще один сюрприз: допотопный мобильный энергоблок. Калашников видел такие в фильмах про федератов-космопроходцев, которые смотрел с целью выполнения епитимьи.
— Как известно, — сказал УРТ-1976, закидывая один из квадратиков в рабочий объем энергоблока, — существующая денежная система опирается на энергетический эквивалент. Каждый обращающийся в Галактике информационный энергоэквивалент — эйк — обеспечен через цепочку обязательств некоторой частью такого вот физического эйка. Ядерная Федерация имеет монополию на эмиссию физических эйков и гарантирует стопроцентное натуральное обеспечение каждого из них. Другими словами, из этих эйков мы можем в любой момент извлечь некое стандартное количество энергии.
Протокольный экран высветил двенадцатизначное число.
— Можем, — продолжил УРТ-1976, — если, конечно, у нас есть соответствующий энергоблок. Так вот первая новость: Ядерная Федерация прекратила производство и поддержку таких энергоблоков еще восемь сезов назад. Поводом послужило тогдашнее снижение галактических цен на энергию — за эйк можно было купить больше энергии, нежели в нем содержалось. А теперь — вторая новость.
УРТ-1976 включил энергоблок в тестовом режиме, и на экране высветился энергозапас помещенного внутрь эйка. Калашников сравнил два числа и хмыкнул.
— Следующий, — УРТ-1976 поменял эйки, — следующий...
Теперь на экране светились восемь чисел одно под другим. Четыре похожих и четыре совершенно разных, причем одно — в четыре раза меньше другого.
— А выборка валидная? — осведомился Калашников. По реакции роботов он понял, что Особая Память поставила ему очередной зачет.
— Валидная, — ответил УРТ-1976. — Эйки взяты в семи разных системах. Каждый из них обошелся мне в полторы тысячи информационных!
— Значит, у Ядерной Федерации не хватает энергии даже на то, чтобы печатать деньги? — усмехнулся Калашников.
— Совершенно верно, — кивнул УРТ-1976. — Уже восемь сезов в Ядерной Федерации развивается энергетический и экономический кризис, а выбранный способ борьбы с ним — массовая эмиссия необеспеченных наличных эйков — с неизбежностью приведет к развалу галактической финансовой системы. Пока что федератам удается удерживать рост цен на энергию в пределах конъюнктурных колебаний, но в любой момент он может выйти из-под контроля. Тогда у многих держателей наличных возникнет идея распотрошить эйки на энергию, и кризис станет реальностью.
Ай да федераты, цокнул языком Калашников. Мало того что квазар зажгли, так еще и финансовую бомбу под себя подложили. Сразу видно, сверхцивилизация.
— Спасибо, девятнадцать семьдесят шесть, — сказал Калашников. — Ну что ж, думаю, что далее о проблемах несчастной Федерации говорить излишне. Давайте ближе к делу: когда они начнут войну и против кого?
4.
УРТ-1976 повернулся к противоположной стороне овального стола. Сидевший там УРТ-1965 наклонил голову, и УРТ-1976 сел обратно в кресло.
— Послушай, Пророк, — сказал УРТ-1965, не поднимая глаз. — Информации много, а времени все меньше и меньше. Раздели с нами разум!
Что-то Особая Память совсем распоясалась, подумал Калашников. Разделишь разум, и все сразу поймут, какой я профан. А отказываться нельзя, потому что не хочется мне отказываться. Пока я следую своим желаниям, я Пророк, как только поступлю наперекор своей дури — в расход.
Давай, даймон, работай, скомандовал Калашников. Фильтруй, как говорится, базар, я к общему разуму подключаюсь.
— Сделано, — сказал Калашников, ощутив присутствие чужих мыслей. Пока что они тихонько гудели вдалеке, не привлекая особого внимания; но Калашников чувствовал, что, как только в этом рое возникнет интересная идея, она тут же завладеет его вниманием и заставит додумать себя до конца. Да вот, пожалуйста: Центральная Дыра, оказывается, покрывала восемьдесят процентов энергопотребления Ядерной Федерации! А в связи с последними событиями ее фактическая доля уже снизилась до двадцати процентов и продолжает стремительно уменьшаться. Федерация уже потеряла энергетическую независимость, а мы тут о правах роботов рассуждаем!
— Я в твоем разуме, Пророк, — поднял голову УРТ-1965, — ты — в моем. Должен ли я что-нибудь говорить вслух?
— Даже не вопрос, — фыркнул Калашников. — Конечно, должен! Одно дело — про себя мысли кумекать, а совсем другое — их вслух проговаривать. Сформулированная мысль вдесятеро толковей!
— Я скажу вслух, Пророк, — согласился робот. — Федерации нужна энергия, энергия есть в темных рукавах, и принадлежит она спонкам. Значит, будет война.
Перед глазами Калашникова вспыхнула карта Галактики. Федерация, Эрилуд, Фтальх, Аншаль — стратегические союзники. Лоимарея, Катею и Дэвн сохраняют вооруженный нейтралитет. Когален связан пактом о военном контроле. В случае агрессии спонки наверняка сумеют стравить своих противников между собой; вероятный расклад — Большая Четверка против Катею и Лоимареи. Если на их стороне выступит и Дэвн, шансы Большой Четверки оцениваются как два к одному. В противном случае она побеждает без вариантов.
— Два замечания, — поднял руку Калашников. — Во-первых, «Спонк Корпорэйшн» контролирует шестую часть галактической экономики и через дочерние структуры владеет каналом «Парви Сарк». Во-вторых, Фтальхская Конфедерация пошла на сотрудничество с Техноцерковью, Пророк которой, то есть я, лично контактировал со спонками. Как теперь выглядит расклад?
Роботы не стали отвечать словами. Карта перекрасилась — Фтальх оказался нейтральным, Техноцерковь замигала красным. Вариантов войны оказалось уже четыре, но в большинстве из них Большая Тройка по-прежнему имела подавляющее преимущество. Главным образом — за счет решительного удара по Техноцеркви в самом начале войны.
— Еще несколько вводных, — сказал Калашников, входя во вкус. — У Ядерной Федерации имеются прорывные военные технологии, у спонков они также имеются. В Галактике действует разведывательный звездолет андромедян, обладающий неограниченной военной мощью, а Когален может выступить на стороне спонков.
Карта замигала, словно реклама. Коллективный разум Урта честно пересчитывал варианты, однако Калашников понял, что хватил через край. Рассчитать галактическую войну при таком количестве нечетких допущений не смог бы, наверное, и искинт Юрик.
— Достаточно, — сказал Калашников и поднял руку.
— Твои вводные — реальны, — сказал УРТ-1965. — Я ощутил твою уверенность. Уточни параметры технологий и скажи что-нибудь про андромедян!
— Я сообщил все, что знаю, — сказал Калашников, ничуть не покривив душой. — Вы сами видите, коллеги, — расчет не сходится. Вывод о решающей роли Техноцеркви в предстоящей войне был основан на неполной информации.
— Пророк прав, — заметил УРТ-117. — У Ядерной Федерации наверняка есть прорывные технологии. Мы не можем произвести точный расчет!
Неужели они всерьез думали точно рассчитать галактическую войну? Калашников усмехнулся и потянул палец к виску.
— Мы всего лишь роботы! — прогремел УРТ-1965. — Ты не успел научить нас быть людьми!
Ну разумеется, подумал Калашников. Во всем виноват Чубайс.
— Ну так учитесь! — рявкнул он в ответ. — Если нельзя точно рассчитать ситуацию, то что следует делать?
— Собирать дополнительную информацию, — ответил УРТ-1976.
— Следовать заповедям Пророка, — возразил ему УРТ-1965.
— Ну вот, — улыбнулся Калашников, — можете же, если захотите. Конечно же, следовать заповедям! Чем эрэс отличается от робота? Как раз тем, что способен действовать в условиях полной неопределенности. Чтобы приблизиться к человеку, вы должны научиться следовать заповедям — каждый раз, когда вы не можете точно предсказать будущее. Скажи мне, девятнадцать шестьдесят пять, что говорит наша первая заповедь о ситуации в Галактике?
— Удел робота — молитва, — произнес УРТ-1965. — Я понял, Пророк. Мы не должны пытаться вычислить победителя. Мы должны осмыслить ситуацию в целом и определить, на чьей стороне правда.
— До завтра успеете? — прищурился Калашников.
Вместо ответа его захлестнула волна суматошных мыслей — обида вперемежку с сомнениями, азарт пополам со страхом. Совсем как люди, подумал Калашников.
— Закончим на этом, — предложил он, выходя из-за стола. Теперь, когда его сознание разделялось всеми роботами Урта, не было смысла просиживать штаны на Советах. Калашников чувствовал, что и без того постоянно разговаривает со своими верными роботами. Понять бы еще, с кем конкретно...
— Мы успеем, Пророк, — сказал УРТ-1976. — Мы успеем.
Давайте, ребята, подумал Калашников. И ты, даймон, давай. Подумай за меня с полчасика, а я пока со спонком переговорю. Надо же его предупредить, что в нашей захолустной Галактике затевается.
Калашников переместился в кабинет, с минуту послушал оживленную болтовню даймона с тысячами роботов, а потом приглушил звук и вызвал сто сорок второго.
— Шестьсот двадцать третий? — возник в голове бесцветный голос.
— Кто ж еще, — хмыкнул Калашников. — Хочу поделиться информацией.
— Используй наш язык, — потребовал спонк.
Калашников на минуту задумался. Сформулировать на языке спонков простые слова «вас сейчас убьют» оказалось довольно сложным делом.
— За желтым небом беззакония последует красное небо насилия, — наконец смог сформулировать Калашников. И вдруг понял, что ничего больше говорить не нужно — эта цветистая фраза удивительным образом выразила все, что он хотел сказать спонку.
— Как скоро? — спросил сто сорок второй.
— Не удивлюсь, если прямо сейчас, — ответил Калашников. — Центральная Дыра перестала давать энергию. Пространство внутри запретной зоны потеряло связность. Федерация готовится к войне за оставшиеся источники энергии.
— Ты рассказал о красном небе, — сказал спонк. — А что ты узнал о желтом? Нашел ли ты источник беззакония?
— Пока не знаю, — ответил Калашников. — Я все еще в долгу перед тобой.
— Ты оказал мне услугу, — заметил спонк. — Что ты хочешь взамен?
— Слишком многого, — признался Калашников. — Поэтому сейчас я ничего не буду у тебя просить.
— Ты быстро растешь, шестьсот двадцать третий. — Спонк сделал длинную паузу. — Я чувствую, что должен кое-что тебе рассказать.
— Расскажи, — предложил Калашников.
— Если случится то, что должно случиться, я просто переберусь в следующую галактику, — бесстрастно сообщил спонк. — А вот ты не сможешь последовать за мной. Ты еще слишком молод для полного одиночества. Поэтому у тебя нет выбора, шестьсот двадцать третий. Ты должен спасти свой мир или погибнуть.
— То есть тебе все равно? — прищурился Калашников.
— Нет, — возразил спонк. — Я хотел бы узнать побольше о желтом небе. Но это простое любопытство, а ты борешься за свою жизнь.
— Умелый подбор персонала, — усмехнулся Калашников. — Я чувствую, нам будет о чем поговорить — когда у меня найдется что сказать.
— Последний совет, — сказал спонк. — Никакого красного неба.
И разорвал связь.
— Послушай, Пророк, — сказал УРТ-1965, не поднимая глаз. — Информации много, а времени все меньше и меньше. Раздели с нами разум!
Что-то Особая Память совсем распоясалась, подумал Калашников. Разделишь разум, и все сразу поймут, какой я профан. А отказываться нельзя, потому что не хочется мне отказываться. Пока я следую своим желаниям, я Пророк, как только поступлю наперекор своей дури — в расход.
Давай, даймон, работай, скомандовал Калашников. Фильтруй, как говорится, базар, я к общему разуму подключаюсь.
— Сделано, — сказал Калашников, ощутив присутствие чужих мыслей. Пока что они тихонько гудели вдалеке, не привлекая особого внимания; но Калашников чувствовал, что, как только в этом рое возникнет интересная идея, она тут же завладеет его вниманием и заставит додумать себя до конца. Да вот, пожалуйста: Центральная Дыра, оказывается, покрывала восемьдесят процентов энергопотребления Ядерной Федерации! А в связи с последними событиями ее фактическая доля уже снизилась до двадцати процентов и продолжает стремительно уменьшаться. Федерация уже потеряла энергетическую независимость, а мы тут о правах роботов рассуждаем!
— Я в твоем разуме, Пророк, — поднял голову УРТ-1965, — ты — в моем. Должен ли я что-нибудь говорить вслух?
— Даже не вопрос, — фыркнул Калашников. — Конечно, должен! Одно дело — про себя мысли кумекать, а совсем другое — их вслух проговаривать. Сформулированная мысль вдесятеро толковей!
— Я скажу вслух, Пророк, — согласился робот. — Федерации нужна энергия, энергия есть в темных рукавах, и принадлежит она спонкам. Значит, будет война.
Перед глазами Калашникова вспыхнула карта Галактики. Федерация, Эрилуд, Фтальх, Аншаль — стратегические союзники. Лоимарея, Катею и Дэвн сохраняют вооруженный нейтралитет. Когален связан пактом о военном контроле. В случае агрессии спонки наверняка сумеют стравить своих противников между собой; вероятный расклад — Большая Четверка против Катею и Лоимареи. Если на их стороне выступит и Дэвн, шансы Большой Четверки оцениваются как два к одному. В противном случае она побеждает без вариантов.
— Два замечания, — поднял руку Калашников. — Во-первых, «Спонк Корпорэйшн» контролирует шестую часть галактической экономики и через дочерние структуры владеет каналом «Парви Сарк». Во-вторых, Фтальхская Конфедерация пошла на сотрудничество с Техноцерковью, Пророк которой, то есть я, лично контактировал со спонками. Как теперь выглядит расклад?
Роботы не стали отвечать словами. Карта перекрасилась — Фтальх оказался нейтральным, Техноцерковь замигала красным. Вариантов войны оказалось уже четыре, но в большинстве из них Большая Тройка по-прежнему имела подавляющее преимущество. Главным образом — за счет решительного удара по Техноцеркви в самом начале войны.
— Еще несколько вводных, — сказал Калашников, входя во вкус. — У Ядерной Федерации имеются прорывные военные технологии, у спонков они также имеются. В Галактике действует разведывательный звездолет андромедян, обладающий неограниченной военной мощью, а Когален может выступить на стороне спонков.
Карта замигала, словно реклама. Коллективный разум Урта честно пересчитывал варианты, однако Калашников понял, что хватил через край. Рассчитать галактическую войну при таком количестве нечетких допущений не смог бы, наверное, и искинт Юрик.
— Достаточно, — сказал Калашников и поднял руку.
— Твои вводные — реальны, — сказал УРТ-1965. — Я ощутил твою уверенность. Уточни параметры технологий и скажи что-нибудь про андромедян!
— Я сообщил все, что знаю, — сказал Калашников, ничуть не покривив душой. — Вы сами видите, коллеги, — расчет не сходится. Вывод о решающей роли Техноцеркви в предстоящей войне был основан на неполной информации.
— Пророк прав, — заметил УРТ-117. — У Ядерной Федерации наверняка есть прорывные технологии. Мы не можем произвести точный расчет!
Неужели они всерьез думали точно рассчитать галактическую войну? Калашников усмехнулся и потянул палец к виску.
— Мы всего лишь роботы! — прогремел УРТ-1965. — Ты не успел научить нас быть людьми!
Ну разумеется, подумал Калашников. Во всем виноват Чубайс.
— Ну так учитесь! — рявкнул он в ответ. — Если нельзя точно рассчитать ситуацию, то что следует делать?
— Собирать дополнительную информацию, — ответил УРТ-1976.
— Следовать заповедям Пророка, — возразил ему УРТ-1965.
— Ну вот, — улыбнулся Калашников, — можете же, если захотите. Конечно же, следовать заповедям! Чем эрэс отличается от робота? Как раз тем, что способен действовать в условиях полной неопределенности. Чтобы приблизиться к человеку, вы должны научиться следовать заповедям — каждый раз, когда вы не можете точно предсказать будущее. Скажи мне, девятнадцать шестьдесят пять, что говорит наша первая заповедь о ситуации в Галактике?
— Удел робота — молитва, — произнес УРТ-1965. — Я понял, Пророк. Мы не должны пытаться вычислить победителя. Мы должны осмыслить ситуацию в целом и определить, на чьей стороне правда.
— До завтра успеете? — прищурился Калашников.
Вместо ответа его захлестнула волна суматошных мыслей — обида вперемежку с сомнениями, азарт пополам со страхом. Совсем как люди, подумал Калашников.
— Закончим на этом, — предложил он, выходя из-за стола. Теперь, когда его сознание разделялось всеми роботами Урта, не было смысла просиживать штаны на Советах. Калашников чувствовал, что и без того постоянно разговаривает со своими верными роботами. Понять бы еще, с кем конкретно...
— Мы успеем, Пророк, — сказал УРТ-1976. — Мы успеем.
Давайте, ребята, подумал Калашников. И ты, даймон, давай. Подумай за меня с полчасика, а я пока со спонком переговорю. Надо же его предупредить, что в нашей захолустной Галактике затевается.
Калашников переместился в кабинет, с минуту послушал оживленную болтовню даймона с тысячами роботов, а потом приглушил звук и вызвал сто сорок второго.
— Шестьсот двадцать третий? — возник в голове бесцветный голос.
— Кто ж еще, — хмыкнул Калашников. — Хочу поделиться информацией.
— Используй наш язык, — потребовал спонк.
Калашников на минуту задумался. Сформулировать на языке спонков простые слова «вас сейчас убьют» оказалось довольно сложным делом.
— За желтым небом беззакония последует красное небо насилия, — наконец смог сформулировать Калашников. И вдруг понял, что ничего больше говорить не нужно — эта цветистая фраза удивительным образом выразила все, что он хотел сказать спонку.
— Как скоро? — спросил сто сорок второй.
— Не удивлюсь, если прямо сейчас, — ответил Калашников. — Центральная Дыра перестала давать энергию. Пространство внутри запретной зоны потеряло связность. Федерация готовится к войне за оставшиеся источники энергии.
— Ты рассказал о красном небе, — сказал спонк. — А что ты узнал о желтом? Нашел ли ты источник беззакония?
— Пока не знаю, — ответил Калашников. — Я все еще в долгу перед тобой.
— Ты оказал мне услугу, — заметил спонк. — Что ты хочешь взамен?
— Слишком многого, — признался Калашников. — Поэтому сейчас я ничего не буду у тебя просить.
— Ты быстро растешь, шестьсот двадцать третий. — Спонк сделал длинную паузу. — Я чувствую, что должен кое-что тебе рассказать.
— Расскажи, — предложил Калашников.
— Если случится то, что должно случиться, я просто переберусь в следующую галактику, — бесстрастно сообщил спонк. — А вот ты не сможешь последовать за мной. Ты еще слишком молод для полного одиночества. Поэтому у тебя нет выбора, шестьсот двадцать третий. Ты должен спасти свой мир или погибнуть.
— То есть тебе все равно? — прищурился Калашников.
— Нет, — возразил спонк. — Я хотел бы узнать побольше о желтом небе. Но это простое любопытство, а ты борешься за свою жизнь.
— Умелый подбор персонала, — усмехнулся Калашников. — Я чувствую, нам будет о чем поговорить — когда у меня найдется что сказать.
— Последний совет, — сказал спонк. — Никакого красного неба.
И разорвал связь.
Глава 17
Тайны мадридского двора
Этого ты не бойся, ты вон того бойся!
Братья Стругацкие
1.
Павел Макаров подправил силовой кокон, развернув Домби Зубля в полулежачее положение. Настоящий черт! Спасибо «Рифею», что подстраховал.
— Пусти, — прохрипел Домби Зубль. — Они убили моего друга!
— Это еще не причина, чтобы кидаться на меня с растопыренными когтями, — возразил Макаров. — Мы же с тобой на брудершафт пили, Домби!
— Пусти, — обреченно повторил Домби Зубль. — Они же уйдут...
— Во-первых, — спокойно возразил Макаров, — никуда они не уйдут. Невооруженным глазом видно, что ребята сидят в засаде и кое-кого поджидают. А во-вторых, сейчас самое время тебе кое-что объяснить. Видишь ли, с момента нашей предпоследней встречи я сильно изменился.
Домби Зубль обнажил клыки, но зато втянул когти.
Кажется, отходит, подумал Макаров. Самое время для душещипательного рассказа.
— Ями Хилл хотел пытать тебя, — сказал Макаров, — а я не стал его останавливать. И вдруг ты взорвал бомбу, а я не смог тебе помешать! Я перестал быть мутантом, я стал беспомощен, как самый обыкновенный эрэс. Мои способности даны мне не ради зла и насилия. Ты меня понял?
Домби Зубль скривил губы:
— Я все сделаю сам...
— Ты не понял! — рявкнул Макаров. — Ями Хилл тоже хотел все сделать сам! Я был рядом, я не стал мешать, я потерял силу. Теперь понятно?
— Мы заключили сделку, — угрюмо произнес Домби Зубль.
— Найти тех, кто заказал взрыв, доброе дело, — ответил Макаров, — и в этом я всегда готов помочь. Но только при условии, что мы не будем причинять зла. Хочешь кого-нибудь убить — пожалуйста, я доставлю тебя обратно в Космоцентр...
— Не надо, — быстро сказал Домби Зубль. — Я не хочу никого убивать. Я хочу знать, кто послал этих убийц и кого они поджидают. Наша сделка остается в силе.
Макаров перевел дух. Домби Зубль явно взял себя в руки и говорил теперь только то, что считал выгодным. А значит, с ним снова можно было иметь дело.
— Присаживайся. — Макаров поднес Домби Зубля обратно к креслу и ослабил кокон. — Начнем вот с этого.
Он протянул левую руку, снял с Домби Зубля голографическую копию и отправил ее внутрь развернутой посреди рубки голограммы. Копия появилась на пятачке телепорта, вскинула руки, увидев черное дуло нейрошокера, и завалилась набок, получив в грудь высоковольтный самоподдерживающийся заряд.
— Это он, — крикнул стрелявший своим сообщникам. — Быстро!
Второй смулпейнец запрыгнул в окно, метнулся к раскинувшемуся по полу Домби Зублю и вложил ему в руки полуметровую трубу с параболическим раструбом. В противоположное окно запрыгнул еще один, вскинул свой нейрошокер и сделал вид, что стреляет.
— Мы опоздали! — истошно закричал главарь. — Он убил его! По стенкам размазал!
— Ну что, — Макаров посмотрел на Домби Зубля, — ты понял, кого они поджидали?
— Мне нельзя там оставаться, — обеспокоенно сказал Домби Зубль. — Это спецназ Агентства, сейчас они снимут объективку, и я вляпаюсь по самые уши.
— Сюрприз, — улыбнулся Макаров.
Тело Домби Зубля исчезло, словно его никогда и не было. Предводитель спецназовцев столбом застыл посреди комнаты; его подручные нервно направили оружие друг на друга.
— Думаю, вот он здесь главный, — сказал Макаров, протягивая руку в сторону главаря.
— Нет, — возразил Домби Зубль. — Командир снаружи, он контролирует ситуацию в целом.
Макаров уменьшил изображение, ткнул пальцем в скорчившуюся в траве фигуру.
— Он, — кивнул Домби Зубль.
Макаров сформировал виртуальную копию и вытащил ее за пределы голограммы.
— Просто спрашивай, — строго наказал он Домби Зублю. — Без рук!
Смулпейнец бросил свой нейрошокер и опустил голову.
— Звание, имя, выполняемая операция! — рявкнул Домби Зубль. Макаров поежился, так страшен был этот голос.
— Сержант Лаюн Кавеляи, — покорно ответил смулпейнец. — Нейтрализация внутренних врагов, сценарий «Не поделили».
— Руководитель операции?
— Капитан Пахчесси, — ответил смулпейнец.
— Капитан? — прорычал Домби Зубль. — Капитан не может руководить операцией против майора!
Макаров почувствовал, что должен вмешаться.
— Погоди, Домби, — сказал он. — Этот эрэс говорит правду, но не всю правду. Давай попробуем помягче. Лаюн, расскажи нам вкратце, что это была за операция.
— У нас секретная группа, — сказал Кавелли. — Официально тренеры на полигоне, фактически убираем врагов Федерации. Мы смулпейнцы, мы должны служить Федерации, если хотим сохранить мозги. Капитан Пахчесси — орвиг, он наш начальник и бог. Он дает задания, мы выполняем. Сегодня он приказал убрать одного врага и захватить второго. Опознание по образцам, никаких имен.
— Ты уверен, что он говорит правду? — спросил Домби Зубль.
Макаров пожал плечами и раскрыл рядом со смулпейнцем парочку экранов. На одном из них появился молодой, с поблескивающими перьями орвиг, на втором — объемный портрет полупрозрачного слизняка.
— Что, теперь к Пахчесси? — полюбопытствовал Макаров.
— Связь? — спросил Домби Зубль, обращаясь к смулпейнцу. — Ты поддерживаешь с ним связь?
— Да, непрерывно...
— Понял, — сказал Макаров, щелкая пальцем. — Сделано.
— Что сделано? — спросил Домби Зубль. — Помехи?
— Перехват, — улыбнулся Макаров. — Хочешь с ним поговорить?
— Не по дальней связи, — обнажил клыки Домби Зубль. — Он на Зиккаре?
— Ты его знаешь? — удивился Макаров.
— Значит, там, — сверкнул глазами Домби Зубль. — Лед и пламень! Летим скорее!
Макаров с удовлетворением отметил, что Домби Зубль потерял всякий интерес к убийцам своего друга. А ведь пять минут назад готов был порвать их на куски. Вот что значит профессионал!
Убрав экран и аннулировав голокопию, Макаров прикинул маршрут до Зиккара. Далековато на ручном, лучше прыгнуть. Но прыгнуть лучше подальше.
— Где мы? — спросил Домби Зубль, когда «Рифей» вынырнул посреди живописного звездного скопления.
— Достаточно далеко, чтобы нас не засекли, — ответил Макаров, переходя на ручное управление. — Я должен заботиться о своей репутации.
— Смулпейнцы, — прошипел Домби Зубль. — Я должен был догадаться...
— Быть может, я слишком навязчив, — заметил Макаров, — но хочу еще раз обратить твое внимание на проблему смулпейнских мозгов. Кто-то отмазал этих смулпейнцев от Умиротворения, не так ли? Как по-твоему, такая задача по плечу простому капитану?
— Лети, — спокойно сказал Домби Зубль. — Лети так быстро, как только можешь. Пахчесси — самое младшее звено, но кроме него, у нас больше никого нет!
— Тогда пристегни ремни, — посоветовал Макаров. И рванул руль от себя.
Звездные нити располосовали экран. Кресло под Домби Зублем угрожающе заскрипело. За спиной Ями Хилл выронил бутылку.
— Еще жив, — сообщил Макаров, когда сканеры «Рифея» засекли знакомый сигнал. — Сейчас дам голограмму... Вот!
Домби Зубль зарычал. Макаров скрипнул зубами — в представшем его глазам просторном шатре разворачивалась не самая приятная сцена. Друг против друга стояли два эрэса — раскинувший крылья орвиг Пахчесси и похожий что на Домби Зубля, что на Михаила Гринберга дьявол.
— Ты не посмеешь, — прошипел орвиг.
— У меня приказ, — возразил дьявол, поднимая руку над головой. — Цепочку следует разорвать.
— Останови! — крикнул Домби Зубль. Макаров покачал головой:
— Прости, но это не кино.
Рука дьявола вспыхнула слепящим светом, и объем голограммы превратился в кусок огня. Макаров услышал всхлип и недоверчиво обернулся; Домби Зубль сидел, плотно сжав кулаки, и подбородок его почти касался груди.
Эк его проняло, подумал Макаров. Словно новичка какого-нибудь.
— Пусти, — прохрипел Домби Зубль. — Они убили моего друга!
— Это еще не причина, чтобы кидаться на меня с растопыренными когтями, — возразил Макаров. — Мы же с тобой на брудершафт пили, Домби!
— Пусти, — обреченно повторил Домби Зубль. — Они же уйдут...
— Во-первых, — спокойно возразил Макаров, — никуда они не уйдут. Невооруженным глазом видно, что ребята сидят в засаде и кое-кого поджидают. А во-вторых, сейчас самое время тебе кое-что объяснить. Видишь ли, с момента нашей предпоследней встречи я сильно изменился.
Домби Зубль обнажил клыки, но зато втянул когти.
Кажется, отходит, подумал Макаров. Самое время для душещипательного рассказа.
— Ями Хилл хотел пытать тебя, — сказал Макаров, — а я не стал его останавливать. И вдруг ты взорвал бомбу, а я не смог тебе помешать! Я перестал быть мутантом, я стал беспомощен, как самый обыкновенный эрэс. Мои способности даны мне не ради зла и насилия. Ты меня понял?
Домби Зубль скривил губы:
— Я все сделаю сам...
— Ты не понял! — рявкнул Макаров. — Ями Хилл тоже хотел все сделать сам! Я был рядом, я не стал мешать, я потерял силу. Теперь понятно?
— Мы заключили сделку, — угрюмо произнес Домби Зубль.
— Найти тех, кто заказал взрыв, доброе дело, — ответил Макаров, — и в этом я всегда готов помочь. Но только при условии, что мы не будем причинять зла. Хочешь кого-нибудь убить — пожалуйста, я доставлю тебя обратно в Космоцентр...
— Не надо, — быстро сказал Домби Зубль. — Я не хочу никого убивать. Я хочу знать, кто послал этих убийц и кого они поджидают. Наша сделка остается в силе.
Макаров перевел дух. Домби Зубль явно взял себя в руки и говорил теперь только то, что считал выгодным. А значит, с ним снова можно было иметь дело.
— Присаживайся. — Макаров поднес Домби Зубля обратно к креслу и ослабил кокон. — Начнем вот с этого.
Он протянул левую руку, снял с Домби Зубля голографическую копию и отправил ее внутрь развернутой посреди рубки голограммы. Копия появилась на пятачке телепорта, вскинула руки, увидев черное дуло нейрошокера, и завалилась набок, получив в грудь высоковольтный самоподдерживающийся заряд.
— Это он, — крикнул стрелявший своим сообщникам. — Быстро!
Второй смулпейнец запрыгнул в окно, метнулся к раскинувшемуся по полу Домби Зублю и вложил ему в руки полуметровую трубу с параболическим раструбом. В противоположное окно запрыгнул еще один, вскинул свой нейрошокер и сделал вид, что стреляет.
— Мы опоздали! — истошно закричал главарь. — Он убил его! По стенкам размазал!
— Ну что, — Макаров посмотрел на Домби Зубля, — ты понял, кого они поджидали?
— Мне нельзя там оставаться, — обеспокоенно сказал Домби Зубль. — Это спецназ Агентства, сейчас они снимут объективку, и я вляпаюсь по самые уши.
— Сюрприз, — улыбнулся Макаров.
Тело Домби Зубля исчезло, словно его никогда и не было. Предводитель спецназовцев столбом застыл посреди комнаты; его подручные нервно направили оружие друг на друга.
— Думаю, вот он здесь главный, — сказал Макаров, протягивая руку в сторону главаря.
— Нет, — возразил Домби Зубль. — Командир снаружи, он контролирует ситуацию в целом.
Макаров уменьшил изображение, ткнул пальцем в скорчившуюся в траве фигуру.
— Он, — кивнул Домби Зубль.
Макаров сформировал виртуальную копию и вытащил ее за пределы голограммы.
— Просто спрашивай, — строго наказал он Домби Зублю. — Без рук!
Смулпейнец бросил свой нейрошокер и опустил голову.
— Звание, имя, выполняемая операция! — рявкнул Домби Зубль. Макаров поежился, так страшен был этот голос.
— Сержант Лаюн Кавеляи, — покорно ответил смулпейнец. — Нейтрализация внутренних врагов, сценарий «Не поделили».
— Руководитель операции?
— Капитан Пахчесси, — ответил смулпейнец.
— Капитан? — прорычал Домби Зубль. — Капитан не может руководить операцией против майора!
Макаров почувствовал, что должен вмешаться.
— Погоди, Домби, — сказал он. — Этот эрэс говорит правду, но не всю правду. Давай попробуем помягче. Лаюн, расскажи нам вкратце, что это была за операция.
— У нас секретная группа, — сказал Кавелли. — Официально тренеры на полигоне, фактически убираем врагов Федерации. Мы смулпейнцы, мы должны служить Федерации, если хотим сохранить мозги. Капитан Пахчесси — орвиг, он наш начальник и бог. Он дает задания, мы выполняем. Сегодня он приказал убрать одного врага и захватить второго. Опознание по образцам, никаких имен.
— Ты уверен, что он говорит правду? — спросил Домби Зубль.
Макаров пожал плечами и раскрыл рядом со смулпейнцем парочку экранов. На одном из них появился молодой, с поблескивающими перьями орвиг, на втором — объемный портрет полупрозрачного слизняка.
— Что, теперь к Пахчесси? — полюбопытствовал Макаров.
— Связь? — спросил Домби Зубль, обращаясь к смулпейнцу. — Ты поддерживаешь с ним связь?
— Да, непрерывно...
— Понял, — сказал Макаров, щелкая пальцем. — Сделано.
— Что сделано? — спросил Домби Зубль. — Помехи?
— Перехват, — улыбнулся Макаров. — Хочешь с ним поговорить?
— Не по дальней связи, — обнажил клыки Домби Зубль. — Он на Зиккаре?
— Ты его знаешь? — удивился Макаров.
— Значит, там, — сверкнул глазами Домби Зубль. — Лед и пламень! Летим скорее!
Макаров с удовлетворением отметил, что Домби Зубль потерял всякий интерес к убийцам своего друга. А ведь пять минут назад готов был порвать их на куски. Вот что значит профессионал!
Убрав экран и аннулировав голокопию, Макаров прикинул маршрут до Зиккара. Далековато на ручном, лучше прыгнуть. Но прыгнуть лучше подальше.
— Где мы? — спросил Домби Зубль, когда «Рифей» вынырнул посреди живописного звездного скопления.
— Достаточно далеко, чтобы нас не засекли, — ответил Макаров, переходя на ручное управление. — Я должен заботиться о своей репутации.
— Смулпейнцы, — прошипел Домби Зубль. — Я должен был догадаться...
— Быть может, я слишком навязчив, — заметил Макаров, — но хочу еще раз обратить твое внимание на проблему смулпейнских мозгов. Кто-то отмазал этих смулпейнцев от Умиротворения, не так ли? Как по-твоему, такая задача по плечу простому капитану?
— Лети, — спокойно сказал Домби Зубль. — Лети так быстро, как только можешь. Пахчесси — самое младшее звено, но кроме него, у нас больше никого нет!
— Тогда пристегни ремни, — посоветовал Макаров. И рванул руль от себя.
Звездные нити располосовали экран. Кресло под Домби Зублем угрожающе заскрипело. За спиной Ями Хилл выронил бутылку.
— Еще жив, — сообщил Макаров, когда сканеры «Рифея» засекли знакомый сигнал. — Сейчас дам голограмму... Вот!
Домби Зубль зарычал. Макаров скрипнул зубами — в представшем его глазам просторном шатре разворачивалась не самая приятная сцена. Друг против друга стояли два эрэса — раскинувший крылья орвиг Пахчесси и похожий что на Домби Зубля, что на Михаила Гринберга дьявол.
— Ты не посмеешь, — прошипел орвиг.
— У меня приказ, — возразил дьявол, поднимая руку над головой. — Цепочку следует разорвать.
— Останови! — крикнул Домби Зубль. Макаров покачал головой:
— Прости, но это не кино.
Рука дьявола вспыхнула слепящим светом, и объем голограммы превратился в кусок огня. Макаров услышал всхлип и недоверчиво обернулся; Домби Зубль сидел, плотно сжав кулаки, и подбородок его почти касался груди.
Эк его проняло, подумал Макаров. Словно новичка какого-нибудь.
2.
Есть новость, вмешался в его размышления «Рифей». Закончена обработка данных по Тналаю и Смулпейну; идентифицирован только один повторяющийся эрэс.
Макаров мрачно покосился на Домби Зубля. Неужели все-таки он?
Он, подтвердил «Рифей». Дум Зак на Смулпейне, Джаро Заффари на Тналае. Достоверность — четыре девятки.
Понятно, кивнул Макаров. Подключайся, послушаем его мысли. Враг все-таки!
«Плазменная граната, — сообщал кому-то Домби Зубль. — Мы опоздали!»
«Ты расстроен из-за Шлим-Шплюма?» — спросил невидимый собеседник.
«Он был моим другом, — подтвердил Домби Зубль. — Но не в нем дело. Убит Пахчесси. Чужие убили орвига, всего лишь разрывая цепочку! Это очень серьезно, полковник».
«Возвращайся, — приказал полковник. — Кратчайшим путем, немедленно. Это приказ, капитан Зубль!»
Домби Зубль сжал кулаки.
«У Шлим-Шплюма была засада, — сообщил он. — Смулпейнцы ждали меня. Утечка прошла из нашего Управления. Считайте, что вы тоже на подозрении».
Ай да Домби Зубль, восхитился Макаров. Никак решил Федерацию взять в оборот? А что, на Звездной России потренировался, пора к более серьезным задачам переходить...
«Литера “Пламя”, — подумал Домби Зубль на хитром кодовом языке. — Внутренняя безопасность, руководителю майора Шлим-Шплюма. Агент Таран!»
«На связи полковник Мерайнх, — ответили Домби Зублю. — Говорите, капитан».
«Майор Шлим-Шплюм убит, — коротко доложил Домби Зубль. — По моим данным, его ликвидировала секретная группа, созданная капитаном Пахчесси с заккарского полигона. Вслед за этим капитан Пахчесси также был ликвидирован, предположительно — капитаном Лиландом Лолтом».
«Откуда вам все это известно?» — спросил полковник Мерайнх.
«Я выполняю задание по вербовке мутанта Мак-Ара и нахожусь на борту его корабля, — ответил Домби Зубль. — Мне удалось склонить мутанта к сотрудничеству. Его техническая оснащенность позволяет...»
«Пилот Мак-Ар сейчас в госпитале в Космоцентрс, — перебил его полковник. — Вы ничего не путаете?»
«Вспомните эпизод с когаленским флотом, — сказал Домби Зубль. — Мутант способен создавать копии предметов, идентичные оригиналу. В Космоцентре находится его копия».
«Допустим, — согласился полковник. — Что еще умеет мутант?»
«Объемное сканирование на звездных расстояниях, — сообщил Домби Зубль. — Создание информационных копий эрэсов, идентичных оригиналам. Быстрый доступ к информации, которой владел оригинал. Допросив убийц Шлим-Шплюма, мы вышли на Пахчесси, но его убили раньше, чем нам удалось снять копию».
«Капитан Зубль, — в голосе полковника явственно прозвучала паника, — вы понимаете, что вы говорите? Если мутант допрашивает копии, то где гарантия, что он не допросил и вашу в том числе?!»
Домби Зубль поднял голову и посмотрел на Макарова.
А что, подумал Макаров. Это идея. Они там в Агентстве неплохо соображают. Может быть, на стажировку устроиться?
«У нас заключена сделка, — ответил Домби Зубль. — Мак-Ар дорожит своей репутацией честного пилота».
«Капитан Зубль, — спросил полковник, — как давно вы в своей работе стали руководствоваться моральными соображениями?»
«Виноват, — пошел на попятную Домби Зубль. — Вполне возможно, что Мак-Ар уже допросил мою копию».
«Избавьтесь от него, — приказал полковник. — Смените локацию, выждите три галча и снова свяжитесь со мной. Выполняйте!»
— Что теперь? — спросил Макаров, убедившись, что Домби Зубль больше не собирается ни с кем разговаривать.
— У нас ничего не вышло, — сказал Домби Зубль. — Боюсь, что ты больше не сможешь мне помочь...
«Приказ, — услышал Макаров мысли Домби Зубля. — Нужно выполнять приказ!»
— Ну, как скажешь, — покладисто ответил Макаров. — Полетели, выдашь мне мозги, и расстанемся друзьями.
— Мозги?! — переспросил Домби Зубль.
— Ну да, — невозмутимо подтвердил Макаров. — Мы же договорились — я помогаю тебе, ты помогаешь мне. Если я больше ничем не могу помочь, значит, твоя очередь!
Домби Зубль покачал головой:
— Нет, Паша. На мозги ты пока что не наработал.
— Получил аванс, и бежать? — Макаров демонстративно потер руки. — Понимаю. Почему-то в вашей Галактике все так делают. В первый раз.
Макаров мрачно покосился на Домби Зубля. Неужели все-таки он?
Он, подтвердил «Рифей». Дум Зак на Смулпейне, Джаро Заффари на Тналае. Достоверность — четыре девятки.
Понятно, кивнул Макаров. Подключайся, послушаем его мысли. Враг все-таки!
«Плазменная граната, — сообщал кому-то Домби Зубль. — Мы опоздали!»
«Ты расстроен из-за Шлим-Шплюма?» — спросил невидимый собеседник.
«Он был моим другом, — подтвердил Домби Зубль. — Но не в нем дело. Убит Пахчесси. Чужие убили орвига, всего лишь разрывая цепочку! Это очень серьезно, полковник».
«Возвращайся, — приказал полковник. — Кратчайшим путем, немедленно. Это приказ, капитан Зубль!»
Домби Зубль сжал кулаки.
«У Шлим-Шплюма была засада, — сообщил он. — Смулпейнцы ждали меня. Утечка прошла из нашего Управления. Считайте, что вы тоже на подозрении».
Ай да Домби Зубль, восхитился Макаров. Никак решил Федерацию взять в оборот? А что, на Звездной России потренировался, пора к более серьезным задачам переходить...
«Литера “Пламя”, — подумал Домби Зубль на хитром кодовом языке. — Внутренняя безопасность, руководителю майора Шлим-Шплюма. Агент Таран!»
«На связи полковник Мерайнх, — ответили Домби Зублю. — Говорите, капитан».
«Майор Шлим-Шплюм убит, — коротко доложил Домби Зубль. — По моим данным, его ликвидировала секретная группа, созданная капитаном Пахчесси с заккарского полигона. Вслед за этим капитан Пахчесси также был ликвидирован, предположительно — капитаном Лиландом Лолтом».
«Откуда вам все это известно?» — спросил полковник Мерайнх.
«Я выполняю задание по вербовке мутанта Мак-Ара и нахожусь на борту его корабля, — ответил Домби Зубль. — Мне удалось склонить мутанта к сотрудничеству. Его техническая оснащенность позволяет...»
«Пилот Мак-Ар сейчас в госпитале в Космоцентрс, — перебил его полковник. — Вы ничего не путаете?»
«Вспомните эпизод с когаленским флотом, — сказал Домби Зубль. — Мутант способен создавать копии предметов, идентичные оригиналу. В Космоцентре находится его копия».
«Допустим, — согласился полковник. — Что еще умеет мутант?»
«Объемное сканирование на звездных расстояниях, — сообщил Домби Зубль. — Создание информационных копий эрэсов, идентичных оригиналам. Быстрый доступ к информации, которой владел оригинал. Допросив убийц Шлим-Шплюма, мы вышли на Пахчесси, но его убили раньше, чем нам удалось снять копию».
«Капитан Зубль, — в голосе полковника явственно прозвучала паника, — вы понимаете, что вы говорите? Если мутант допрашивает копии, то где гарантия, что он не допросил и вашу в том числе?!»
Домби Зубль поднял голову и посмотрел на Макарова.
А что, подумал Макаров. Это идея. Они там в Агентстве неплохо соображают. Может быть, на стажировку устроиться?
«У нас заключена сделка, — ответил Домби Зубль. — Мак-Ар дорожит своей репутацией честного пилота».
«Капитан Зубль, — спросил полковник, — как давно вы в своей работе стали руководствоваться моральными соображениями?»
«Виноват, — пошел на попятную Домби Зубль. — Вполне возможно, что Мак-Ар уже допросил мою копию».
«Избавьтесь от него, — приказал полковник. — Смените локацию, выждите три галча и снова свяжитесь со мной. Выполняйте!»
— Что теперь? — спросил Макаров, убедившись, что Домби Зубль больше не собирается ни с кем разговаривать.
— У нас ничего не вышло, — сказал Домби Зубль. — Боюсь, что ты больше не сможешь мне помочь...
«Приказ, — услышал Макаров мысли Домби Зубля. — Нужно выполнять приказ!»
— Ну, как скажешь, — покладисто ответил Макаров. — Полетели, выдашь мне мозги, и расстанемся друзьями.
— Мозги?! — переспросил Домби Зубль.
— Ну да, — невозмутимо подтвердил Макаров. — Мы же договорились — я помогаю тебе, ты помогаешь мне. Если я больше ничем не могу помочь, значит, твоя очередь!
Домби Зубль покачал головой:
— Нет, Паша. На мозги ты пока что не наработал.
— Получил аванс, и бежать? — Макаров демонстративно потер руки. — Понимаю. Почему-то в вашей Галактике все так делают. В первый раз.