Страница:
— Я знаком со статистикой внутренних расследований, — усмехнулся Мирча-Дибаж. — На использование внешнего управления в Агентстве частенько смотрят сквозь пальцы. Так что не виляй: на поводок рассчитываешь?!
Статистика? Похоже на правду, решил Домби Зубль. Но на всякий случай — запомнить.
— Нет, — ответил Домби Зубль. — В плане операции специально указано — никакого внешнего управления.
— В таком случае, Домби, — ласково сказал Мирча-Дибаж, — дохлое твое дело. Не поверит тебе Звездный Пророк. Слишком уж ты к нему в друзья набиваешься.
— Вовсе не слишком, — возразил Домби Зубль. — Я по ошибке закатал его в кокон, понял, что был не прав, и хочу как-то загладить вину.
— Ага, — кивнул Мирча-Дибаж. — Прилетел ты, значит, на Авареск вину свою заглаживать, и чисто случайно раскрыл заговор Армии Роботов. А потом как бы между прочим предлагаешь Звездному Пророку отмазать его от тюрьмы. Это же все шито белыми нитками!
— Да нет же, — махнул рукой Домби Зубль. — Пророк уже знает, что я политкорректор, а значит, профессионал именно в таких операциях. Я же не предлагаю ему неограниченный кредит или двуногов для вечеринки!
— И совершенно напрасно, — поднял палец Мирча-Дибаж. — Как раз двуногов для вечеринки Звездный Пророк на ура воспримет. Да и неограниченный кредит ему тоже может понравиться. А вот с заговором роботов ты явно перестарался. Такие расклады любой звездный русич за версту видит!
— Но в чем разница? — искренне удивился Домби Зубль. — Кредит или информация, работа-то одна и та же!
— Разница заключается в том, — пояснил Мирча-Дибаж, — что кредит Звездному Пророку на фиг не нужен. Как, впрочем, и двуноги для вечеринки. А от твоей информации будет зависеть вся его дальнейшая жизнь.
— Ну разумеется, — кивнул Домби Зубль. — Чем больше услуга — тем сильнее дружба, разве не так?
Мирча-Дибаж покрутил головой и снова наполнил рюмки.
— Да, Домби, — сказал он, поднимая свою. — Плохо ты еще звездных русичей знаешь. Бери рюмку, устраивайся поудобнее и внимательно слушай. У нас осталось всего пять галчей.
4.
Глава 7
1.
2.
Статистика? Похоже на правду, решил Домби Зубль. Но на всякий случай — запомнить.
— Нет, — ответил Домби Зубль. — В плане операции специально указано — никакого внешнего управления.
— В таком случае, Домби, — ласково сказал Мирча-Дибаж, — дохлое твое дело. Не поверит тебе Звездный Пророк. Слишком уж ты к нему в друзья набиваешься.
— Вовсе не слишком, — возразил Домби Зубль. — Я по ошибке закатал его в кокон, понял, что был не прав, и хочу как-то загладить вину.
— Ага, — кивнул Мирча-Дибаж. — Прилетел ты, значит, на Авареск вину свою заглаживать, и чисто случайно раскрыл заговор Армии Роботов. А потом как бы между прочим предлагаешь Звездному Пророку отмазать его от тюрьмы. Это же все шито белыми нитками!
— Да нет же, — махнул рукой Домби Зубль. — Пророк уже знает, что я политкорректор, а значит, профессионал именно в таких операциях. Я же не предлагаю ему неограниченный кредит или двуногов для вечеринки!
— И совершенно напрасно, — поднял палец Мирча-Дибаж. — Как раз двуногов для вечеринки Звездный Пророк на ура воспримет. Да и неограниченный кредит ему тоже может понравиться. А вот с заговором роботов ты явно перестарался. Такие расклады любой звездный русич за версту видит!
— Но в чем разница? — искренне удивился Домби Зубль. — Кредит или информация, работа-то одна и та же!
— Разница заключается в том, — пояснил Мирча-Дибаж, — что кредит Звездному Пророку на фиг не нужен. Как, впрочем, и двуноги для вечеринки. А от твоей информации будет зависеть вся его дальнейшая жизнь.
— Ну разумеется, — кивнул Домби Зубль. — Чем больше услуга — тем сильнее дружба, разве не так?
Мирча-Дибаж покрутил головой и снова наполнил рюмки.
— Да, Домби, — сказал он, поднимая свою. — Плохо ты еще звездных русичей знаешь. Бери рюмку, устраивайся поудобнее и внимательно слушай. У нас осталось всего пять галчей.
4.
Когда Мирча-Дибаж закончил говорить, Домби Зубль еще несколько минут не замечал воцарившейся в комнате тишины. Прочитанная лекция еще как-то сумела уложиться в привычное ко всему сознание федерального агента, а вот шесть неудачных попыток завязать дружбу со Звездным Пророком, роль которого на удивление похоже исполнил Мирча-Дибаж, повергли Домби Зубля в глубокое уныние. Он даже стал сомневаться, что седьмая попытка была на самом деле удачной. Домби Зублю казалось, что Мирча-Дибаж только притворился растроганным, а на самом деле незаметно сложил фигу в кармане.
— Ну, теперь я за тебя спокоен, — довольно сказал Мирча-Дибаж, вылезая из своего кресла. — Теперь ты думаешь точь-в-точь как звездный русич: всех во всем подозреваешь. Нормально; теперь у вас со Звездным Пророком будет о чем поговорить.
— Так я прошел седьмой тест или нет? — спросил Домби Зубль.
Мирча-Дибаж молча вытащил руки из карманов и продемонстировал Домби Зублю открытые ладони.
— Прошел. На тройку с минусом, но прошел.
— Честно? — Домби Зубль заглянул своему собеседнику в глаза.
— Честно, — ответил Мирча-Дибаж, не отводя взгляда. — В конце концов, это же я тебя тренировал.
Домби Зубль опустил глаза. «Честность» Мирча-Дибажа не слишком успокаивала. Предчувствие провала, охватившее Домби Зубля при первых же словах профессора, снова угнездилось в позвоночнике.
— Благодарю вас, профессор, — официальным тоном сказал Домби Зубль. — Я могу идти?
— Правильно делаешь, что благодаришь, — пожал плечами Мирча-Дибаж. — От позорного провала я тебя спас. А что касается всей операции, то...
Мирча-Дибаж замолчал на полуслове и обреченно махнул рукой. Домби Зубль ощутил внезапную и совершенно необоснованную симпатию к этому низкорослому, обремененному излишней полнотой зверусу. Это все русский язык, раздраженно подумал он. Русский язык и русская водка!
— Прощайте, профессор, — сказал Домби Зубль и толкнул дверь.
— Еще встретимся, Домби, — услышал он ответ Мирча-Дибажа, сопровождаемый коротким смешком.
В кабинете Лиланда Лолта, помимо его хозяина, присутствовали еще двое эрэсов — рукокрылый орвиг и амебообразный аншал. Домби Зубль сразу же разглядел нагрудный знак орвига и невольно вытянулся в парадной стойке. Полковник Шестнадцатого управления: это же почти генерал!
— Полковник Храйлиг, — представил Лолт собравшихся, — капитан Алетенси, капитан Зубль.
— Присаживайтесь, капитан, — проскрипел орвиг, указывая рукокрылом на свободное кресло. — У нас нет времени на церемонии.
Домби Зубль коротко кивнул и сел, куда было сказано.
— Профессор доложил, что инструктаж завершен успешно, — сообщил Лиланд Лолт. — Агент выполнил норматив и полностью готов к операции.
— Еще нет, — возразил орвиг. — Вам слово, капитан Алетенси. Познакомьте агента с новым спецсредством.
Амеба-Алетенси выпустил из себя ложноножку и вытащил из под кресла широкий поясной ремень.
— Наденьте, — пробулькал он и бросил ремень Домби Зублю.
— Что это такое? — спросил Домби Зубль, опоясываясь «спецсредством». Ремень плотно сомкнулся на поясе, и Домби Зубль ощутил легкое покалывание в спине.
— Это мультипликатор, — ответил Алетенси. — Устройство, которое позволяет находиться в нескольких местах одновременно.
— Что-то вроде голографического проектора? — предположил Домби Зубль.
— Включите, — ответил Алетенси, — и ударьте себя по лицу.
Домби Зубль нащупал на ремне выступающий бугорок и сжал его между пальцами. Комната раздвоилась, точно так же, как и ощущения: Домби Зубль одновременно продолжал сидеть в кресле и вдруг оказался стоящим на ногах перед самим собой. Пожав плечами стоящей копии, он размахнулся и легонько — не на поражение, а просто в качестве демонстрации силы, — хлопнул себя сидящего ладонью по щеке.
Голова сидевшего в кресле дьявола влипла в правое плечо, и он мешком осел в кресле. Домби Зубль удивленно посмотрел на Алетенси, а потом обеими руками схватился за пояс. Короткое нажатие клавиши — и Домби Зубль приподнял раскалывающуюся от боли голову, ощутив под руками мягкие подлокотники кресла.
— Ну как? — поинтересовался Алетенси. — Похоже на голографический проектор?
Домби Зубль провел пальцем по ребристой поверхности ремня.
— Из чего сделаны копии? — спросил он. — Чем они от меня отличаются?
— Это секретные технологии, — забулькал Алетенси. — Все, что вам нужно знать — что копии практически не отличимы от оригинала. Единственное отличие — они исчезают после выключения пояса.
— Это я уже понял, — кивнул Домби Зубль. — А сколько всего может быть копий?
— Столько, сколько вы в состоянии контролировать, — ответил Алетенси. — У вас будет много работы, агент Таран. Начните с двух копий, потом постепенно доведите их число до шести. Больше не стоит, можете забыть, где находится оригинал.
— Если копию убьют, — спросил Домби Зубль, — как это отразится на оригинале?
— Будет больно, — ответил Алетенси. — Но недолго, и только оригиналу. Другие копии смогут действовать безо всяких помех.
— Это учебная модель, — Домби Зубль похлопал себя по животу, — или уже боевая?
— Это спецсредство, с которым вы пойдете на задание, — всхлипнул Алетенси. — Постарайтесь больше практиковаться: вам могут понадобиться все шесть копий.
— Понятно, — кивнул Домби Зубль. Вот тебе и шестнадцать галчей отдыха, подумал он. Придется всю ночь осваивать мультипликатор.
Впрочем, Домби Зублю тут же пришла в голову идея, как освоить его с пользой для дела и без ущерба для отдыха.
— Перейдем к обсуждению плана, — предложил Лиланд Лолт. — Капитан Зубль, вы скорректировали свои предложения по вербовке Пророка?
— Да, скорректировал, — ответил Домби Зубль. — Вместо навязчивого предложения услуг я предлагаю создать ситуацию, в которой Звездный Пророк сам попросит о помощи. Образец такой ситуации был смоделирован мною с участием профессора Мирча-Дибажа. Модель показала высокую вероятность возниконовения со стороны Пророка дружеских отношений.
— Какую именно ситуацию вы предлагаете создать? — спросил орвиг. Домби Зубль с неудовольствием отметил, что не знает имени этого высокопоставленного офицера.
— Я разделю мятежников на две конкурирующие группировки, — ответил Домби Зубль, похлопав себя по животу. — В результате между началом беспорядков и их главной фазой появится промежуток в десять-двенадцать галчей. За это время я успею встретиться с Пророком и создать у него нужное мне настроение. Когда ситуация на планете покажется Пророку угрожающей, он сам попросит у меня совета.
— А если не попросит? — задал Лиланд Лолт вопрос, висевший у всех на языке.
— Исключено, — твердо сказал Домби Зубль. — Я единственный эрэс в Галактике, которого Звездный Пророк может назвать своим «знакомым». Он обязательно со мной посоветуется!
Лиланд Лолт многозначительно посмотрел на орвига-полковника.
— Капитан Зубль, — сказал тот, опуская на глаза прозрачную пленку. — Ваше предложение выходит за рамки допустимого риска. Рекомендую вам действовать в соответствии с первоначальным планом операции.
Орвиг поднялся на задние лапы, давая понять, что разговор окончен. Домби Зубль встал, принял парадную стойку и принялся молча рассматривать противоположную стену кабинета.
Когда за полковником Храйлигом и капитаном Алетенси закрылась дверь, Лиланд Лолт вышел из-за стола и заглянул Домби Зублю в глаза:
— Что-нибудь не так, капитан?
— Никак нет, — сухо ответил Домби Зубль. — Я только не понимаю, зачем я терял время на лекции профессора Мирча-Дибажа.
— Я объясню, — кивнул Лиланд Лолт. — Теперь ты знаешь, как стать другом Звездного Пророка. Так вот запомни, Домби: как раз этого ты не должен делать. Ни при каких обстоятельствах. Нам не нужен Артем Калашников, закадычный друг Домби Зубля; нам нужен Звездный Пророк, завербованный Управлением. Ты хорошо меня понял?
— Да, — четко ответил Домби Зубль. — Нам нужен Звездный Пророк, завербованный Управлением. Значит, он будет завербован.
— Ну, теперь я за тебя спокоен, — довольно сказал Мирча-Дибаж, вылезая из своего кресла. — Теперь ты думаешь точь-в-точь как звездный русич: всех во всем подозреваешь. Нормально; теперь у вас со Звездным Пророком будет о чем поговорить.
— Так я прошел седьмой тест или нет? — спросил Домби Зубль.
Мирча-Дибаж молча вытащил руки из карманов и продемонстировал Домби Зублю открытые ладони.
— Прошел. На тройку с минусом, но прошел.
— Честно? — Домби Зубль заглянул своему собеседнику в глаза.
— Честно, — ответил Мирча-Дибаж, не отводя взгляда. — В конце концов, это же я тебя тренировал.
Домби Зубль опустил глаза. «Честность» Мирча-Дибажа не слишком успокаивала. Предчувствие провала, охватившее Домби Зубля при первых же словах профессора, снова угнездилось в позвоночнике.
— Благодарю вас, профессор, — официальным тоном сказал Домби Зубль. — Я могу идти?
— Правильно делаешь, что благодаришь, — пожал плечами Мирча-Дибаж. — От позорного провала я тебя спас. А что касается всей операции, то...
Мирча-Дибаж замолчал на полуслове и обреченно махнул рукой. Домби Зубль ощутил внезапную и совершенно необоснованную симпатию к этому низкорослому, обремененному излишней полнотой зверусу. Это все русский язык, раздраженно подумал он. Русский язык и русская водка!
— Прощайте, профессор, — сказал Домби Зубль и толкнул дверь.
— Еще встретимся, Домби, — услышал он ответ Мирча-Дибажа, сопровождаемый коротким смешком.
В кабинете Лиланда Лолта, помимо его хозяина, присутствовали еще двое эрэсов — рукокрылый орвиг и амебообразный аншал. Домби Зубль сразу же разглядел нагрудный знак орвига и невольно вытянулся в парадной стойке. Полковник Шестнадцатого управления: это же почти генерал!
— Полковник Храйлиг, — представил Лолт собравшихся, — капитан Алетенси, капитан Зубль.
— Присаживайтесь, капитан, — проскрипел орвиг, указывая рукокрылом на свободное кресло. — У нас нет времени на церемонии.
Домби Зубль коротко кивнул и сел, куда было сказано.
— Профессор доложил, что инструктаж завершен успешно, — сообщил Лиланд Лолт. — Агент выполнил норматив и полностью готов к операции.
— Еще нет, — возразил орвиг. — Вам слово, капитан Алетенси. Познакомьте агента с новым спецсредством.
Амеба-Алетенси выпустил из себя ложноножку и вытащил из под кресла широкий поясной ремень.
— Наденьте, — пробулькал он и бросил ремень Домби Зублю.
— Что это такое? — спросил Домби Зубль, опоясываясь «спецсредством». Ремень плотно сомкнулся на поясе, и Домби Зубль ощутил легкое покалывание в спине.
— Это мультипликатор, — ответил Алетенси. — Устройство, которое позволяет находиться в нескольких местах одновременно.
— Что-то вроде голографического проектора? — предположил Домби Зубль.
— Включите, — ответил Алетенси, — и ударьте себя по лицу.
Домби Зубль нащупал на ремне выступающий бугорок и сжал его между пальцами. Комната раздвоилась, точно так же, как и ощущения: Домби Зубль одновременно продолжал сидеть в кресле и вдруг оказался стоящим на ногах перед самим собой. Пожав плечами стоящей копии, он размахнулся и легонько — не на поражение, а просто в качестве демонстрации силы, — хлопнул себя сидящего ладонью по щеке.
Голова сидевшего в кресле дьявола влипла в правое плечо, и он мешком осел в кресле. Домби Зубль удивленно посмотрел на Алетенси, а потом обеими руками схватился за пояс. Короткое нажатие клавиши — и Домби Зубль приподнял раскалывающуюся от боли голову, ощутив под руками мягкие подлокотники кресла.
— Ну как? — поинтересовался Алетенси. — Похоже на голографический проектор?
Домби Зубль провел пальцем по ребристой поверхности ремня.
— Из чего сделаны копии? — спросил он. — Чем они от меня отличаются?
— Это секретные технологии, — забулькал Алетенси. — Все, что вам нужно знать — что копии практически не отличимы от оригинала. Единственное отличие — они исчезают после выключения пояса.
— Это я уже понял, — кивнул Домби Зубль. — А сколько всего может быть копий?
— Столько, сколько вы в состоянии контролировать, — ответил Алетенси. — У вас будет много работы, агент Таран. Начните с двух копий, потом постепенно доведите их число до шести. Больше не стоит, можете забыть, где находится оригинал.
— Если копию убьют, — спросил Домби Зубль, — как это отразится на оригинале?
— Будет больно, — ответил Алетенси. — Но недолго, и только оригиналу. Другие копии смогут действовать безо всяких помех.
— Это учебная модель, — Домби Зубль похлопал себя по животу, — или уже боевая?
— Это спецсредство, с которым вы пойдете на задание, — всхлипнул Алетенси. — Постарайтесь больше практиковаться: вам могут понадобиться все шесть копий.
— Понятно, — кивнул Домби Зубль. Вот тебе и шестнадцать галчей отдыха, подумал он. Придется всю ночь осваивать мультипликатор.
Впрочем, Домби Зублю тут же пришла в голову идея, как освоить его с пользой для дела и без ущерба для отдыха.
— Перейдем к обсуждению плана, — предложил Лиланд Лолт. — Капитан Зубль, вы скорректировали свои предложения по вербовке Пророка?
— Да, скорректировал, — ответил Домби Зубль. — Вместо навязчивого предложения услуг я предлагаю создать ситуацию, в которой Звездный Пророк сам попросит о помощи. Образец такой ситуации был смоделирован мною с участием профессора Мирча-Дибажа. Модель показала высокую вероятность возниконовения со стороны Пророка дружеских отношений.
— Какую именно ситуацию вы предлагаете создать? — спросил орвиг. Домби Зубль с неудовольствием отметил, что не знает имени этого высокопоставленного офицера.
— Я разделю мятежников на две конкурирующие группировки, — ответил Домби Зубль, похлопав себя по животу. — В результате между началом беспорядков и их главной фазой появится промежуток в десять-двенадцать галчей. За это время я успею встретиться с Пророком и создать у него нужное мне настроение. Когда ситуация на планете покажется Пророку угрожающей, он сам попросит у меня совета.
— А если не попросит? — задал Лиланд Лолт вопрос, висевший у всех на языке.
— Исключено, — твердо сказал Домби Зубль. — Я единственный эрэс в Галактике, которого Звездный Пророк может назвать своим «знакомым». Он обязательно со мной посоветуется!
Лиланд Лолт многозначительно посмотрел на орвига-полковника.
— Капитан Зубль, — сказал тот, опуская на глаза прозрачную пленку. — Ваше предложение выходит за рамки допустимого риска. Рекомендую вам действовать в соответствии с первоначальным планом операции.
Орвиг поднялся на задние лапы, давая понять, что разговор окончен. Домби Зубль встал, принял парадную стойку и принялся молча рассматривать противоположную стену кабинета.
Когда за полковником Храйлигом и капитаном Алетенси закрылась дверь, Лиланд Лолт вышел из-за стола и заглянул Домби Зублю в глаза:
— Что-нибудь не так, капитан?
— Никак нет, — сухо ответил Домби Зубль. — Я только не понимаю, зачем я терял время на лекции профессора Мирча-Дибажа.
— Я объясню, — кивнул Лиланд Лолт. — Теперь ты знаешь, как стать другом Звездного Пророка. Так вот запомни, Домби: как раз этого ты не должен делать. Ни при каких обстоятельствах. Нам не нужен Артем Калашников, закадычный друг Домби Зубля; нам нужен Звездный Пророк, завербованный Управлением. Ты хорошо меня понял?
— Да, — четко ответил Домби Зубль. — Нам нужен Звездный Пророк, завербованный Управлением. Значит, он будет завербован.
Глава 7
Пейзаж перед боем
Дон-Кихоты, атакуйте ветряные мельницы только при попутных ветрах!
С. Ежи Лец
1.
Артем Калашников разлепил глаза, зевнул во весь рот и с хрустом потянулся. Посмотрел на потолок, перечеркнутый лучами восходящих солнц, и перевел дух: еще самый восход, не проспал!
Калашников приподнял голову, определяя, до какой стороны кровати ближе перекатываться, и обнаружил, что спал, как всегда, с самого краю. Привычка, въевшаяся в тело в древнем двадцатом веке, до сих пор давала о себе знать. Ну и пусть, рассудил Калашников. Зато до тапочек легче добираться!
Он опустил ноги на пол, запросил на слуховой канал последние новости и еще раз потянулся. В двадцатом веке он принялся бы делать зарядку; а вот телу образца двадцать третьего века оказалось достаточно простого намека. Калашников в одно мгновение вспотел, почувствовал приятную усталось и присел обратно на кровать, чтобы перевести дух. Начинался новый день его галактической жизни, в реальность которой Калашников до сих пор не мог поверить.
«Сегодня двадцать четвертый день второго месанта пятьдесят две тысячи шестьсот двадцать седьмого сеза от Основания, — вкрадчиво произнес стандартый сетевой будильник. — Ровно восемь галчей по Единому времени, температура воздуха на уровне моря плюс восемнадцать по Цельсию, ясно, безветренно. Днем ожидается повышение температуры до двадцати шести градусов, красивые кучевые облака и освежающий ветерок с моря. К вечеру возможна сухая гроза и черно-красный закат. Желаете прослушать сводку галактических новостей?»
— Желаю, — вслух произнес Калашников, встал и принялся одеваться. До назначенного на восемь пятнадцать разговора с Миноуи оставалось еще достаточно времени, но Калашников почему-то решил предстать перед своей сотрудницей в облике настоящего Звездного Пророка. Натянув облегающий серебристо-серый мундир, Калашников просунул под волосы тонкий металлоорганический обруч и принялся регулировать полагавшуюся ему по должности ауру.
«Доклад Цолта Спенси: ситуация в галактической экономике продолжает оставаться стабильной, — размеренно, с выражением принялся вещать сетевой будильник. — Новое нападение на силы ООП в Равашуа: восемь полицейских роботов выведены из строя. Сезон баггравов в самом разгаре: Олайо и Хандонг готовятся встретить двенадцатый по счету гравитационный вихрь. Великий день в истории двух рас: в эрилуд-катсюанской семье Диоли-Гартунг родился первый совместный ребенок. Галактическое Метро становится все безопаснее: число безвозвратно погибших уже третий год подряд не превышает одного миллиона эрэсов...»
Калашников вздрогнул, и аура опять вырвалась из-под контроля. Из головы Калашникова вырос огромный красный конус, на вершине которого вспыхнула восьмилучевая синяя звезда. Посмотрев в зеркало на результат, Калашников погрозил отражению кулаком и погасил ауру.
— На помощь звать надо, — пробормотал он себе под нос. — Хоть ту же двести тридцать восемь — семьсот шестьдесят один. А то у меня вечно какой-то клоун получается...
«А теперь эти и другие новости в подробном изложении», — предложил Калашникову сетевой будильник.
— Про вихри и миллионы погибших не надо, — поморщился Калашников. — Расскажи лучше, что там с экономикой?
«Несколько галчей назад закончилось выступление Директора Галактического Банка Цолта Спенси перед Советом Аудиторов банка, — сообшил будильник. — В своем докладе Цолт Спенси подробно остановился на проблемах Периферии, которые уже несколько сезов сказываются на экономической активности Центра. Несмотря на активную миротворческую деятельность ООП, силы традиционных обществ продолжают оказывать сопротивление современным экономическим реалиям. Продолжается стагнация на рынке периферийных пространственных закладных, информационный обмен по основным каналам Центр-Периферия по-прежнему не выказывает тенденций к увеличению. Необходимо время, чтобы последствия произведенной в прошлом сезе коррекции постоянной кредитной структуры распространились по всей Галактике. С учетом всех обстоятельств, Цолт Спенси заключил, что не видит необходимости в дальнейшей коррекции финансовой политики Галактического Банка. Постоянная кредитной структуры оставлена на прежнем уровне!»
Последнюю фразу будильник произнес так, словно докладывал об успешном преодолении светового барьера. Калашников пожал плечами — из сказанного он почти ничего не понял — и решил на досуге заняться экономическими проблемами Центра и Периферии. А то как-то несолидно, Звездный Пророк — а не знает, что постоянная кредитной структуры, оказывается, вовсе никакая не постоянная.
Посреди комнаты вспыхнул нежно-розовый огонек и ненавязчиво замерцал, предлагая ответить на вызов. Восемь пятнадцать, понял Калашников, Нея Миноуи; а я, как всегда, ни к чему не готов!
— Доброе утро, Нея... а точнее, добрый вечер, — сказал Калашников появившейся перед ним голографической копии. — Если, конечно, вы на Земле!
— На Земле, — подтвердила инопланетянка. — Впрочем, я высвободила достаточно времени, чтобы встретиться с вами лично.
— Так телепортируйтесь, — машинально предложил Калашников и тут же прикусил язык. Ладно еще, что находился он в собственной спальне, с заваленной измятыми простынями кроватью, отражавшими этот бедлам многочисленными зеркалами и мягким самовосстанавливающимся ковром, на который так и хотелось прилечь. Гораздо хуже было то, что на этом ковре явственно читались следы вчерашней посиделки с УРТ-1965 и УРТ-238761. Калашников весь вечер демонстрировал роботам «настоящего зверуса», с каковой целью отключил на время саморегуляцию организма, и теперь убедился, что полностью достиг поставленной цели.
«Убрать? — поинтересовался робот-домохозяин, безошибочно угадавший настроение Калашникова.
Калашников покачал головой. Нечего пыль в глаза пускать, мрачно подумал он. В конце концов, я здесь работать собираюсь, а не впечатление на прекрасных дам производить.
Он передвинул кресло, закрыв опрокинувшуюся на пол пепельницу, и слил остатки вина из двух бокалов в третий. Поставить на журнальный столик кувшин с квасом Калашников уже не успел — из мерцающего прямоугольника телепорта ему навстречу шагнула Нея Миноуи. Несколько солнечных лучей коснулись ее снежно-белого лица, и в комнате сразу стало светлее. Калашников повернулся к инопланетянке, протянул было руку, потом махнул в сторону второго кресла:
— Прошу прощения, творческий беспорядок. Присаживайтесь, я сейчас...
Миноуи провела левой рукой на уровне пояса и повернулась к ближайшему зеркалу. Калашников воспользовался секундной паузой, материализовал-таки кувшин с квасом и налил себе полный бокал. За ночь организм сумел только очиститься от алкоголя, а вот пополнять недостаток воды приходилось уже вручную.
— Давайте сразу к делу, — сказала Миноуи, и голос ее волнами прокатился по комнате. — Вы подвергаете наше расследование серьезному риску.
Калашников поперхнулся квасом и пролил несколько капель на серебристо-серые брюки. К счастью, материал комбинезона оказался достаточно сообразительным, чтобы на миг сделаться водоотталкивающим.
— Ну, само собой, — пробормотал Калашников. — У меня же задача такая, вызывать огонь на себя...
— Вы подвергаете риску не себя, а расследование, — повторила дарсанка. — Вчера вы целых десять минут разговаривали с представителем Спонк Корпорэйшн по каналу высшей степени защиты.
— Было дело, — согласился Калашников. — И что в этом плохого?
— Каждый эрэс, — бесстрастно сообщила Миноуи, — имевший хотя бы один закрытый контакт со Спонк Корпорэйшн, или даже потенциальную возможность такого контакта, автоматически попадает в особый список Шестнадцатого Управления ФИА. А если этот эрэс занимает высокое общественное положение или тем более является лидером независимой звездной системы, то Шестнадцатое Управление немедленно начинает его оперативную разработку. Вы должны были вызвать на себя огонь Спрута, а вместо этого попали под прицел Ядерной Федерации!
Калашников приподнял голову, определяя, до какой стороны кровати ближе перекатываться, и обнаружил, что спал, как всегда, с самого краю. Привычка, въевшаяся в тело в древнем двадцатом веке, до сих пор давала о себе знать. Ну и пусть, рассудил Калашников. Зато до тапочек легче добираться!
Он опустил ноги на пол, запросил на слуховой канал последние новости и еще раз потянулся. В двадцатом веке он принялся бы делать зарядку; а вот телу образца двадцать третьего века оказалось достаточно простого намека. Калашников в одно мгновение вспотел, почувствовал приятную усталось и присел обратно на кровать, чтобы перевести дух. Начинался новый день его галактической жизни, в реальность которой Калашников до сих пор не мог поверить.
«Сегодня двадцать четвертый день второго месанта пятьдесят две тысячи шестьсот двадцать седьмого сеза от Основания, — вкрадчиво произнес стандартый сетевой будильник. — Ровно восемь галчей по Единому времени, температура воздуха на уровне моря плюс восемнадцать по Цельсию, ясно, безветренно. Днем ожидается повышение температуры до двадцати шести градусов, красивые кучевые облака и освежающий ветерок с моря. К вечеру возможна сухая гроза и черно-красный закат. Желаете прослушать сводку галактических новостей?»
— Желаю, — вслух произнес Калашников, встал и принялся одеваться. До назначенного на восемь пятнадцать разговора с Миноуи оставалось еще достаточно времени, но Калашников почему-то решил предстать перед своей сотрудницей в облике настоящего Звездного Пророка. Натянув облегающий серебристо-серый мундир, Калашников просунул под волосы тонкий металлоорганический обруч и принялся регулировать полагавшуюся ему по должности ауру.
«Доклад Цолта Спенси: ситуация в галактической экономике продолжает оставаться стабильной, — размеренно, с выражением принялся вещать сетевой будильник. — Новое нападение на силы ООП в Равашуа: восемь полицейских роботов выведены из строя. Сезон баггравов в самом разгаре: Олайо и Хандонг готовятся встретить двенадцатый по счету гравитационный вихрь. Великий день в истории двух рас: в эрилуд-катсюанской семье Диоли-Гартунг родился первый совместный ребенок. Галактическое Метро становится все безопаснее: число безвозвратно погибших уже третий год подряд не превышает одного миллиона эрэсов...»
Калашников вздрогнул, и аура опять вырвалась из-под контроля. Из головы Калашникова вырос огромный красный конус, на вершине которого вспыхнула восьмилучевая синяя звезда. Посмотрев в зеркало на результат, Калашников погрозил отражению кулаком и погасил ауру.
— На помощь звать надо, — пробормотал он себе под нос. — Хоть ту же двести тридцать восемь — семьсот шестьдесят один. А то у меня вечно какой-то клоун получается...
«А теперь эти и другие новости в подробном изложении», — предложил Калашникову сетевой будильник.
— Про вихри и миллионы погибших не надо, — поморщился Калашников. — Расскажи лучше, что там с экономикой?
«Несколько галчей назад закончилось выступление Директора Галактического Банка Цолта Спенси перед Советом Аудиторов банка, — сообшил будильник. — В своем докладе Цолт Спенси подробно остановился на проблемах Периферии, которые уже несколько сезов сказываются на экономической активности Центра. Несмотря на активную миротворческую деятельность ООП, силы традиционных обществ продолжают оказывать сопротивление современным экономическим реалиям. Продолжается стагнация на рынке периферийных пространственных закладных, информационный обмен по основным каналам Центр-Периферия по-прежнему не выказывает тенденций к увеличению. Необходимо время, чтобы последствия произведенной в прошлом сезе коррекции постоянной кредитной структуры распространились по всей Галактике. С учетом всех обстоятельств, Цолт Спенси заключил, что не видит необходимости в дальнейшей коррекции финансовой политики Галактического Банка. Постоянная кредитной структуры оставлена на прежнем уровне!»
Последнюю фразу будильник произнес так, словно докладывал об успешном преодолении светового барьера. Калашников пожал плечами — из сказанного он почти ничего не понял — и решил на досуге заняться экономическими проблемами Центра и Периферии. А то как-то несолидно, Звездный Пророк — а не знает, что постоянная кредитной структуры, оказывается, вовсе никакая не постоянная.
Посреди комнаты вспыхнул нежно-розовый огонек и ненавязчиво замерцал, предлагая ответить на вызов. Восемь пятнадцать, понял Калашников, Нея Миноуи; а я, как всегда, ни к чему не готов!
— Доброе утро, Нея... а точнее, добрый вечер, — сказал Калашников появившейся перед ним голографической копии. — Если, конечно, вы на Земле!
— На Земле, — подтвердила инопланетянка. — Впрочем, я высвободила достаточно времени, чтобы встретиться с вами лично.
— Так телепортируйтесь, — машинально предложил Калашников и тут же прикусил язык. Ладно еще, что находился он в собственной спальне, с заваленной измятыми простынями кроватью, отражавшими этот бедлам многочисленными зеркалами и мягким самовосстанавливающимся ковром, на который так и хотелось прилечь. Гораздо хуже было то, что на этом ковре явственно читались следы вчерашней посиделки с УРТ-1965 и УРТ-238761. Калашников весь вечер демонстрировал роботам «настоящего зверуса», с каковой целью отключил на время саморегуляцию организма, и теперь убедился, что полностью достиг поставленной цели.
«Убрать? — поинтересовался робот-домохозяин, безошибочно угадавший настроение Калашникова.
Калашников покачал головой. Нечего пыль в глаза пускать, мрачно подумал он. В конце концов, я здесь работать собираюсь, а не впечатление на прекрасных дам производить.
Он передвинул кресло, закрыв опрокинувшуюся на пол пепельницу, и слил остатки вина из двух бокалов в третий. Поставить на журнальный столик кувшин с квасом Калашников уже не успел — из мерцающего прямоугольника телепорта ему навстречу шагнула Нея Миноуи. Несколько солнечных лучей коснулись ее снежно-белого лица, и в комнате сразу стало светлее. Калашников повернулся к инопланетянке, протянул было руку, потом махнул в сторону второго кресла:
— Прошу прощения, творческий беспорядок. Присаживайтесь, я сейчас...
Миноуи провела левой рукой на уровне пояса и повернулась к ближайшему зеркалу. Калашников воспользовался секундной паузой, материализовал-таки кувшин с квасом и налил себе полный бокал. За ночь организм сумел только очиститься от алкоголя, а вот пополнять недостаток воды приходилось уже вручную.
— Давайте сразу к делу, — сказала Миноуи, и голос ее волнами прокатился по комнате. — Вы подвергаете наше расследование серьезному риску.
Калашников поперхнулся квасом и пролил несколько капель на серебристо-серые брюки. К счастью, материал комбинезона оказался достаточно сообразительным, чтобы на миг сделаться водоотталкивающим.
— Ну, само собой, — пробормотал Калашников. — У меня же задача такая, вызывать огонь на себя...
— Вы подвергаете риску не себя, а расследование, — повторила дарсанка. — Вчера вы целых десять минут разговаривали с представителем Спонк Корпорэйшн по каналу высшей степени защиты.
— Было дело, — согласился Калашников. — И что в этом плохого?
— Каждый эрэс, — бесстрастно сообщила Миноуи, — имевший хотя бы один закрытый контакт со Спонк Корпорэйшн, или даже потенциальную возможность такого контакта, автоматически попадает в особый список Шестнадцатого Управления ФИА. А если этот эрэс занимает высокое общественное положение или тем более является лидером независимой звездной системы, то Шестнадцатое Управление немедленно начинает его оперативную разработку. Вы должны были вызвать на себя огонь Спрута, а вместо этого попали под прицел Ядерной Федерации!
2.
Калашников припал к стакану с квасом и несколькими глотками осушил его до донышка.
— Первый раз слышу про Шестнадцатое Управление, — попробовал он оправдаться.
— В моем обзоре перечислены все двадцать два Управления ФИА, — возразила Миноуи. — Вы же читали обзор?
— Не полностью, — Калашников виновато опустил голову. — Просмотрел по диагонали...
— Что значит — просмотрели? — искренне удивилась Миноуи. — Вы же прислали мне целый список вопросов!
— Так то вопросы, — махнул рукой Калашников. — Чтобы вопросы сформулировать, необязательно весь обзор читать. Если честно, после сотой страницы я не особо и старался...
Нея Миноуи скрестила руки на груди и застыла неподвижно, как статуя.
— У нас на Дарсане, — скзала она, четко выговаривая каждое слово, — подобная небрежность каралась изгнанием в пустыню.
Калашников поднял голову и заглянул дарсанке в глаза.
— Да я хоть сейчас, — сказал он, не особо кривя душой. — А с другой стороны, что толку? Я ведь уже изгнан — из родного двадцать первого века, из привычной, хотя и мерзкой, обстановки, из простых и понятных по сравнению с вашими политических интриг. Ни друзей, ни знакомых, ни постоянного места работы... — Калашников махнул рукой и налил себе еще один стакан кваса. — Только вам и спасибо, что еще не сбежал, коллега Миноуи!
— Мне? — удивилась дарсанка. — За что?!
— За конструктивную критику, — буркнул Калашников. — Послушаешь вас, и снова работать хочется. Давайте перенесем встречу на девять, к этому сроку я ваш обзор от корки до корки прочитаю, и больше не буду задавать дурацких вопросов.
— Я не говорила, что вы задаете дурацкие вопросы, — возразила Миноуи. — И уж тем более, я не хотела вас обидеть...
Калашников посмотрел на дарсанку, как будто видел ее первый раз в жизни. Она что, извиняется?!
— Но обзор-то я все равно должен прочитать, — развел руками Калашников. — У вас есть чем заняться ближайшие пятьдесят минут? Честное слово, я успею!
— Не нужно читать обзор, — тихо сказала Миноуи. — Он устарел еще вчера вечером.
Калашников почувствовал, что сейчас скажет глупость, но удержаться все равно не смог:
— Сразу же после совещания? Надо же...
Нея Миноуи опустила руки и прищурила левый глаз.
— В этом и заключается моя работа, коллега Калашников, — сказала она совсем уже тихо, так, что голос практически не отразился от стен. — Добывать новую информацию и опровергать старую.
Она оправдывается?! Калашников не поверил своим ушам. Черт, неужели я ее чем-то задел?
— Я как раз и удивился, — решил пояснить Калашников, — как быстро вы раздобыли новую информацию.
— Это моя работа, — уже обычным, заполняющим всю комнату голосом повторила Миноуи. — Давайте продолжим, у нас мало времени. Шестнадцатое управление ФИА специализируется на сборе информации о Спонк Корпорейшн и всех, кто имеет с ней какие-либо контакты. Ваш вчерашний разговор с Дежурным По Пространству — думаю, вам будет полезно узнать, что именно так переводится на русский язык должность Тханкуц-Алленги-Ханай, — был перехвачен фильтром ФИА. После нескольких неудачных попыток дешифровки перехват получил высшую категорию срочности, поступил к директору Управления и был рассмотрен на экстренном ночном заседании. А сегодня утром ко мне поступила информация о передаче вашего персонального дела из Седьмого Управления в Шестнадцатое. Это может означать только одно: вас уже запустили в оперативную разработку.
— Ну и как они будут меня разрабатывать? — полюбопытствовал Калашников. — Подслушивать, подсматривать, собирать компромат?
Нея Миноуи скрестила руки на уровне пояса.
— Нет, — сказала она, заставив зазвенеть оставшийся пустым бокал. — Оперативная разработка означает подготовку и осуществление вербовки выбранного субъекта, а в случае ее неудачи — устранение оригинала и подмену его точной молекулярной копией, находящейся под контролем Управления.
Калашников возмущенно фыркнул и резко махнул рукой, словно отгоняя нечистую силу.
— И скольких они так завербовали? — поинтересовался он, отхлебывая квас.
— Больше тысячи эрэсов, — ответила Миноуи. — Разработка «контактеров», как в Управлении называют лиц, имевших закрытые контакты со спонками, является стандартной процедурой. Управлению принадлежит несколько крупных галактических компаний, от имени которых осуществляется экономическая вербовка; в случае, если экономический вариант не срабатывает, субъект провоцируется на совершение какого-либо правонарушения, и вербовка проводится от имени преступного сообщества. Наконец, если не срабатывает и этот вариант, в дело вступает спецгруппа захвата, осуществляющая подмену сознания субъекта его компьютерной моделью, в которую изначально заложена лояльность Управлению.
Калашников протяжно свистнул и отставил бокал в сторону.
— Насколько я понимаю, — сказал он с нехорошей усмешкой, — экономический вариант в моем случае даже не рассматривается.
— Вы совершенно правы, — кивнула дарсанка. — Вот почему я считаю, что вы должны как можно быстрее отменить свою поездку на Фестиваль Весны и Труда.
— Отменить? — захлопал глазами Калашников. — Зачем?
— Чтобы выиграть время, — пояснила Миноуи. — Если вас завербует Шестнадцатое управление, вы уже ничем не сможете заинтересовать Спрута. Вы станете рядовым агентом, каких миллионы. Вы не должны появляться в пределах досягаемости ФИА, иначе наше расследование будет сорвано!
На слове «сорвано» Калашников вздрогнул всем телом, и Миноуи тут же замолчала.
— Если я не появлюсь на Авареске, — пробормотал Калашников, — расследование будет сорвано безо всяких шестнадцатых управлений. Видите ли, сегодня я — самый обыкновенный провинциальный пророк. Чуток поскандальнее остальных, и только. Чтобы заинтересовать Спрута, я должен не просто объявить джихад, а начать самые настоящие боевые действия. Да не просто начать, а прогреметь на всю Галактику!
— Так-так, — нахмурилась Миноуи. — Похоже, Шестнадцатому управлению даже не придется вас провоцировать. Какие еще боевые действия?! Почему я ничего об этом не знаю?
— Не только вы, — попытался улыбнуться Калашников. — Об этом еще никто не знает, даже Гринберг. План был разработан вчера ночью, и я как раз собирался вам о нем рассказать.
Миноуи повернула свободное кресло вполоборота к Калашникову и села, сложив руки на колени.
— Рассказывайте, — предложила она Калашникову. — Гринберг услышит вас в записи.
— Рассказываю, — наклонился вперед Калашников. — Как известно, Авареск — самая роботизированная планета в Галактике. Более ста миллионов автономных роботов и около миллиарда микропроцессорных устройств обслуживают ее коренное население — инсектоидов юрисдикции Фтальх. Роботы Авареска обладают развитым индивидуальным самосознанием — в отличие от нашего, коллективного, — и поэтому объединены в организации по профессионально-территориальному признаку. Свободное от работы время роботы посвящают самосовершенствованию в соответствии с целями и задачами, поставленными перед ними иерархами культа Весны и Труда. Ну, то есть, конечно, не Весны, — смутился Калашников, — на тамошнем языке эти слова означают скорее «сельское хозяйство и промышленность»... Скажем, Плодородия и Мастерства — сойдет?
— Первый раз слышу про Шестнадцатое Управление, — попробовал он оправдаться.
— В моем обзоре перечислены все двадцать два Управления ФИА, — возразила Миноуи. — Вы же читали обзор?
— Не полностью, — Калашников виновато опустил голову. — Просмотрел по диагонали...
— Что значит — просмотрели? — искренне удивилась Миноуи. — Вы же прислали мне целый список вопросов!
— Так то вопросы, — махнул рукой Калашников. — Чтобы вопросы сформулировать, необязательно весь обзор читать. Если честно, после сотой страницы я не особо и старался...
Нея Миноуи скрестила руки на груди и застыла неподвижно, как статуя.
— У нас на Дарсане, — скзала она, четко выговаривая каждое слово, — подобная небрежность каралась изгнанием в пустыню.
Калашников поднял голову и заглянул дарсанке в глаза.
— Да я хоть сейчас, — сказал он, не особо кривя душой. — А с другой стороны, что толку? Я ведь уже изгнан — из родного двадцать первого века, из привычной, хотя и мерзкой, обстановки, из простых и понятных по сравнению с вашими политических интриг. Ни друзей, ни знакомых, ни постоянного места работы... — Калашников махнул рукой и налил себе еще один стакан кваса. — Только вам и спасибо, что еще не сбежал, коллега Миноуи!
— Мне? — удивилась дарсанка. — За что?!
— За конструктивную критику, — буркнул Калашников. — Послушаешь вас, и снова работать хочется. Давайте перенесем встречу на девять, к этому сроку я ваш обзор от корки до корки прочитаю, и больше не буду задавать дурацких вопросов.
— Я не говорила, что вы задаете дурацкие вопросы, — возразила Миноуи. — И уж тем более, я не хотела вас обидеть...
Калашников посмотрел на дарсанку, как будто видел ее первый раз в жизни. Она что, извиняется?!
— Но обзор-то я все равно должен прочитать, — развел руками Калашников. — У вас есть чем заняться ближайшие пятьдесят минут? Честное слово, я успею!
— Не нужно читать обзор, — тихо сказала Миноуи. — Он устарел еще вчера вечером.
Калашников почувствовал, что сейчас скажет глупость, но удержаться все равно не смог:
— Сразу же после совещания? Надо же...
Нея Миноуи опустила руки и прищурила левый глаз.
— В этом и заключается моя работа, коллега Калашников, — сказала она совсем уже тихо, так, что голос практически не отразился от стен. — Добывать новую информацию и опровергать старую.
Она оправдывается?! Калашников не поверил своим ушам. Черт, неужели я ее чем-то задел?
— Я как раз и удивился, — решил пояснить Калашников, — как быстро вы раздобыли новую информацию.
— Это моя работа, — уже обычным, заполняющим всю комнату голосом повторила Миноуи. — Давайте продолжим, у нас мало времени. Шестнадцатое управление ФИА специализируется на сборе информации о Спонк Корпорейшн и всех, кто имеет с ней какие-либо контакты. Ваш вчерашний разговор с Дежурным По Пространству — думаю, вам будет полезно узнать, что именно так переводится на русский язык должность Тханкуц-Алленги-Ханай, — был перехвачен фильтром ФИА. После нескольких неудачных попыток дешифровки перехват получил высшую категорию срочности, поступил к директору Управления и был рассмотрен на экстренном ночном заседании. А сегодня утром ко мне поступила информация о передаче вашего персонального дела из Седьмого Управления в Шестнадцатое. Это может означать только одно: вас уже запустили в оперативную разработку.
— Ну и как они будут меня разрабатывать? — полюбопытствовал Калашников. — Подслушивать, подсматривать, собирать компромат?
Нея Миноуи скрестила руки на уровне пояса.
— Нет, — сказала она, заставив зазвенеть оставшийся пустым бокал. — Оперативная разработка означает подготовку и осуществление вербовки выбранного субъекта, а в случае ее неудачи — устранение оригинала и подмену его точной молекулярной копией, находящейся под контролем Управления.
Калашников возмущенно фыркнул и резко махнул рукой, словно отгоняя нечистую силу.
— И скольких они так завербовали? — поинтересовался он, отхлебывая квас.
— Больше тысячи эрэсов, — ответила Миноуи. — Разработка «контактеров», как в Управлении называют лиц, имевших закрытые контакты со спонками, является стандартной процедурой. Управлению принадлежит несколько крупных галактических компаний, от имени которых осуществляется экономическая вербовка; в случае, если экономический вариант не срабатывает, субъект провоцируется на совершение какого-либо правонарушения, и вербовка проводится от имени преступного сообщества. Наконец, если не срабатывает и этот вариант, в дело вступает спецгруппа захвата, осуществляющая подмену сознания субъекта его компьютерной моделью, в которую изначально заложена лояльность Управлению.
Калашников протяжно свистнул и отставил бокал в сторону.
— Насколько я понимаю, — сказал он с нехорошей усмешкой, — экономический вариант в моем случае даже не рассматривается.
— Вы совершенно правы, — кивнула дарсанка. — Вот почему я считаю, что вы должны как можно быстрее отменить свою поездку на Фестиваль Весны и Труда.
— Отменить? — захлопал глазами Калашников. — Зачем?
— Чтобы выиграть время, — пояснила Миноуи. — Если вас завербует Шестнадцатое управление, вы уже ничем не сможете заинтересовать Спрута. Вы станете рядовым агентом, каких миллионы. Вы не должны появляться в пределах досягаемости ФИА, иначе наше расследование будет сорвано!
На слове «сорвано» Калашников вздрогнул всем телом, и Миноуи тут же замолчала.
— Если я не появлюсь на Авареске, — пробормотал Калашников, — расследование будет сорвано безо всяких шестнадцатых управлений. Видите ли, сегодня я — самый обыкновенный провинциальный пророк. Чуток поскандальнее остальных, и только. Чтобы заинтересовать Спрута, я должен не просто объявить джихад, а начать самые настоящие боевые действия. Да не просто начать, а прогреметь на всю Галактику!
— Так-так, — нахмурилась Миноуи. — Похоже, Шестнадцатому управлению даже не придется вас провоцировать. Какие еще боевые действия?! Почему я ничего об этом не знаю?
— Не только вы, — попытался улыбнуться Калашников. — Об этом еще никто не знает, даже Гринберг. План был разработан вчера ночью, и я как раз собирался вам о нем рассказать.
Миноуи повернула свободное кресло вполоборота к Калашникову и села, сложив руки на колени.
— Рассказывайте, — предложила она Калашникову. — Гринберг услышит вас в записи.
— Рассказываю, — наклонился вперед Калашников. — Как известно, Авареск — самая роботизированная планета в Галактике. Более ста миллионов автономных роботов и около миллиарда микропроцессорных устройств обслуживают ее коренное население — инсектоидов юрисдикции Фтальх. Роботы Авареска обладают развитым индивидуальным самосознанием — в отличие от нашего, коллективного, — и поэтому объединены в организации по профессионально-территориальному признаку. Свободное от работы время роботы посвящают самосовершенствованию в соответствии с целями и задачами, поставленными перед ними иерархами культа Весны и Труда. Ну, то есть, конечно, не Весны, — смутился Калашников, — на тамошнем языке эти слова означают скорее «сельское хозяйство и промышленность»... Скажем, Плодородия и Мастерства — сойдет?