Страница:
— Вам не придется предлагать дважды, — заулыбался Монтгомери. — Принимаю с благодарностью. С вашего позволения, я передаю канал связи моему начальнику штаба, чтобы он координировал наши действия по ремонту.
— Буду с нетерпением ожидать беседы с ним, — вежливо сказала Кливересса. — А пока я прощаюсь с вами.
Монтгомери отключился.
— Передайте капитану Джермину, — крикнул он связисту, — что яхромеи предлагают помощь. И пусть ни от чего не отказывается.
— Да, сэр.
Монтгомери снова повернулся к Дэчко, который, нахмурясь, смотрел на свой планшет.
— Если у вас все, то у нас полно дел, — проговорил коммодор. — Я буду весьма признателен, если вы со своим приятелем уберетесь с моего корабля, как только заправитесь. И не забудьте забрать гражданское лицо по имени Арик Кавано.
— Мы так и собирались сделать, коммодор. — Дэчко протянул планшет Монтгомери. — Но прежде чем я улечу, взгляните. Это может вам показаться интересным.
Поморщившись, Монтгомери взял планшет. Итак, старший офицер военной разведки Севкоора Бронски обнаружил, что близится срок начала двух крупных мрашанских операций. Первая…
— Заметьте, что первая операция — «Мирнашим-хиеа» — назначена на сегодня, — сказал Дэчко. — Как вам, наверное, известно, «Мирнашим-хиеа» означает «Завоеватели без причин», и в условленный день мы имеем нападение на Формби. Совпадение?
Монтгомери пожал плечами:
— При чем тут Формби?
— При том, что здесь яхромеи работали над восстановлением своих космических кораблей, — сказал Дэчко. — Нет никаких оснований полагать, что джирриш об этом знали. Но нам известно, что об этом знали мрашанцы.
— Гм… — промычал Монтгомери, читая остальной текст сообщения. Офицер разведки отправился на Мрашанис, чтобы поискать там лорда Стюарта Кавано. — Лорд Кавано? — Монтгомери вновь сердито глянул на Дэчко. — Еще и он тут замешан?
— Во что он только не замешан, — печально ответил Дэчко. — Не думаю, что даже я обо всем знаю.
Монтгомери кивнул. Во рту было кисло. На что ни наткнешься на этой войне, ко всему приложил руку лорд Кавано, начиная от тайного соглашения с яхромеями до его делишек с разведкой Севкоора, у которой, видите ли, свои представления о том, как надлежит вести военные действия. А это дело сулит новую головную боль, которой ему сейчас только и не хватало.
Он помолчал. И возникла идея: что, если удастся одним выстрелом убить двух зайцев? Или, по крайней мере, на время выгнать одного из этих зайцев из огорода.
— Вот что, — обратился он к Дэчко, — крупных кораблей я вам дать не могу, но как насчет истребителя с пилотом? Можете поместить его в носовой трюм, оттуда он в любой момент вылетит, если угодите в переделку. Это лучше, чем ничего.
Дэчко насупился:
— Спасибо и на этом. Уверен, истребитель отнюдь не в идеальном состоянии.
— Нет, но куда в лучшем, чем те, что у нас сейчас на борту, — заверил его Монтгомери. — У вас несколько часов, может, успеете малость подлататься. Да, штурмана я не дам, он нам тут нужен.
— Ваша щедрость не знает границ, — сухо вымолвил Дэчко. — А пилот-то, по крайней мере, в сознании?
— Пилот — один из лучших. Приказ я отдам немедленно, и он будет в ангаре к моменту вашего отлета.
— Могу спросить, как его зовут?
— Конечно, — ответил Монтгомери. — Лейтенант Адам Квинн. Знаменитый Маэстро из «Мокасиновых змей». Бывший — и, возможно, будущий — помощник лорда Стюарта Кавано.
Дэчко покачал головой.
— Почему меня это не удивляет? — сказал он.
Оратор Кув-панав глотнул выдержанного минсинкского вина.
— Интересно, — проговорил он. — Скажите, исследователь Джилл-боржив, вы по-прежнему ему доверяете?
Старейший кивнул и исчез. Кув-панав отпил еще, наслаждаясь тонким ароматом глицерина и отдушек, и нажал клавишу на клавиатуре своего планшета. Через мгновение появился текст.
Вернулся старейший.
— «Безусловно, — передал он слова Джилл-боржива. — Все, что говорил нам Валлойттайя насчет Формби и яхромеев, подтвердилось».
— За исключением атаки человеков-завоевателей, — заметил Кув-панав. — Об этом он ничего не говорил?
Старейший исчез, и оратор возобновил чтение. Отлично. Первые пять кораблей были уже рядом с предполагаемой точкой рандеву. Еще шесть будут на месте через полную арку, плюс еще три из сил, атаковавших Формби, если оратор сочтет, что они еще годны для сражения. Дальше будет сложнее собирать ударный флот, и, если оставить колонии и плацдармы без кораблей прикрытия, а с нападением на Землю промедлить, неприятностей не оберешься…
Снова появился старейший:
— «Он постоянно предостерегал нас, что яхромеи — союзники человеков-завоевателей. Не думаю, что неожиданное появление их штурмового флота — следствие просчета мрашанской разведки».
«Сдается, тебя очень легко убедить», — презрительно подумал Кув-панав. Но это не имело значения. Тут принимает решения он, оратор Кув-панав, и он не даст обвести себя вокруг пальца, какими бы невинными ни пытались казаться мрашанцы. Конечно, мрашанцы могут ошибаться. Возможно, им даже не стоит доверять.
Но слишком уж хорошая возможность представилась ему…
— Он не рассказал вам о том, как они намерены провести наши корабли через пространство человеков-завоевателей?
Старейший кивнул и исчез.
Хорошо, подумал Кув-панав, поворачиваясь к планшету. Второй эшелон. Четыре боевых корабля из сил обороны Дхаранва — тут проблем не будет, все они под командой Совета клана Дхаарр, который подчиняется только ему, оратору. Еще три боевых корабля, укомплектованные джирриш из клана Дхаарр, с капитанами из того же клана, отозваны из орбитальных сил, окружающих Этсиджи и Чигина, и уже на пути к плацдармам джирриш. Их надо передислоцировать тайком от Военного командования…
Вернулся старейший:
— «Исследователь Низз-унаж не хочет к нему прислушиваться, но я сам имел с ним две приватные беседы. Он сказал, что их техника вполне годится для военных действий, она практически идентична той, которую наши враги использовали при Формби. Девять или десять мрашанских кораблей будут сопровождать каждый корабль джирриш, буквально буксируя их через подпространство. Поскольку туннельные двигатели будут отключены, наши корабли не оставят характерного тахионного следа, по которому завоеватели без причин обычно узнают о приближении противника. Они заметят только мрашанские корабли и не встревожатся».
— Да, — пробормотал оратор. Здесь придется верить мрашанцам на слово, но выглядит их план достаточно разумно. — И он по-прежнему уверен, что мы застигнем врасплох человеков?
— «Несомненно, — послышался твердый ответ. — Все наши корабли пойдут к Земле разными курсами. Большое скопление даже одних мрашанских кораблей способно насторожить человеков, а так они ни о чем не заподозрят».
Кув-панав цинично усмехнулся — эта уловка еще и поможет скрыть роль мрашанцев от мстительных человеков-завоевателей. Но все верно. Ведь забота о себе — основной инстинкт всех мыслящих существ. Он куда подозрительнее отнесся бы к плану, если бы Валлойттайя не заботился о собственной шкуре.
Но, как бы то ни было, из неудач надо извлекать уроки. Корабли мрашанцев к началу атаки будут находиться рядом с кораблями джирриш. Оратор настоял бы на этом после битвы при Формби, даже если бы мрашанские суда и не требовались для кораблей джирриш.
— Очень хорошо, исследователь Джилл-боржив, — сказал он. — Передайте Валлойттайе, что, несмотря на неудачу при Формби, наше частное соглашение остается в силе. Клан Дхаарр организует нападение на Землю. — Он поднял палец, останавливая старейшего, который уже было хотел исчезнуть. — И напомните ему, исследователь Джилл-боржив, — мрачно прибавил оратор, — что это все должно оставаться между ним и вами.
Он жестом отпустил старейшего и снова повернулся к планшету. Да, это дело непростое, но ударный флот из двух эшелонов имеет достаточную огневую мощь, чтобы поразить расу человеков-завоевателей в самое сердце.
И он, оратор Кув-панав, одержит верх над всеми своими политическими соперниками и врагами клана Дхаарр. От самого жалкого старейшего до Высшего Клана-над-кланами.
И пусть эти норниноголовые в Военном командовании подсчитывают потери и составляют списки новых старейших, дискутируя о всякой ерунде. Сейчас имеет смысл лишь мужество, решительность и напор, и, как не раз бывало в прошлом, клан Дхаарр подаст всем пример.
— Вот оно. — Бронски показывал из окна взятого напрокат аэрокара куда-то на горизонт. — Пувкит Тру Каи, Сад Безумного Ваятеля. Интересное местечко. Островок экзотической растительности и крепость, вырезанная в твердой скале, где можно спрятать целый батальон.
— И что теперь? — спросил Кавано, прикрывая глаза рукой и вглядываясь в дальние скалы. — Просто так полетим и врежем?
— Вряд ли это удачная мысль, — напряженно проговорил Колхин. — Экипаж вон того аэрокара, который снижается прямо на нас, наверняка будет возражать.
— Где он? — спросил Бронски.
— Прямо со стороны солнца.
— Вижу, — кивнул Бронски. — Пусть садится, и посмотрим, склонен ли экипаж беседовать.
Он дал команду на спуск, и, когда компьютер отключил основные двигатели и запустил нижние, аэрокар мягко опустился. Мгновением позже в пятидесяти метрах от них сел другой аэрокар, носом к их боку.
— Ну хоть базовую тактику усвоили, — проворчал Бронски, открывая замок и позволяя двери отъехать в сторону. — Спектакль начинается. Вам обоим лучше остаться здесь. Колхин?
— Я готов. — Телохранитель положил рядом с собой пистолет. — По какому знаку открывать огонь?
— Обычный сигнал рукой, как принято у коммандос, — выбираясь из аэрокара, сказал Бронски. — Сначала бей по антеннам — нам компания ни к чему. Только дай мне время упасть на землю.
Он побрел по неровной земле к другому аэрокару. Одолел почти половину расстояния, когда дверь отошла в сторону и из салона вышли двое мрашанцев. А за ними протискивался бхуртала.
— Ой-ой, — пробормотал Кавано, когда тот обогнул корабль и пошел к Бронски.
— Без паники, — пробормотал Колхин. — Если бы они собирались стрелять первыми, то уже начали бы.
Бронски даже не посмотрел на бхуртала, когда тот подошел к нему. Бригадный генерал несколько минут оживленно разговаривал с мрашанцами, сохраняя важный и уверенный вид, размахивая поддельным удостоверением личности. Один из мрашанцев взял документ и долго рассматривал его, потом неохотно отдал. Бронски вернул карточку в карман пиджака и, коротко кивнув, повернулся и пошел к своему аэрокару. Бхуртала и мрашанцы вернулись в свою машину, и она, подняв облако пыли, взлетела.
— Как прошел разговор? — спросил Кавано, когда Бронски сел в кресло пилота.
— Ни шатко ни валко, — пожал он плечами. — Я сказал, что нас наняли присматривать за их наружной охраной.
— И они поверили? — спросил Колхин.
— Поверили, увидев мое удостоверение, — сказал Бронски. — Но, мне кажется, наше появление их не слишком обрадовало.
— Похоже, часовой механизм запущен, — сказал Колхин. — Может, заглянуть к ним — и деру?
— Спокойно. — Бронски задумчиво рассматривал скальное образование на горизонте. — Мне показалось, что они чуть успокоились, решив из моих слов, что мы не подозреваем о происходящем в крепости. Думаю, они станут за нами следить, так что давайте вести себя хорошо и до поры не лазить через забор. Может, им надоест нас подозревать, а мы к тому времени найдем черный вход в крепость.
— А они к тому времени дозвонятся до столицы и проверят ваше удостоверение, — возразил Кавано.
— А пусть, — хмыкнул Бронски. — Подписал его чиновник, который, как мрашанцы говорят, удалился на медитацию. Теперь ищи его свищи.
Он запустил было мотор. Затем выключил.
— Есть еще две вещи, — проговорил он. — Мрашанцы сказали мне, чтобы я отключил все свои датчики и радио. Надо так понимать: в крепости находится нечто чрезвычайно чувствительное к электромагнитным излучениям. Теперь понимаете, какого рода диверсию надо устроить, когда будем уносить ноги?
Он полуобернулся в кресле:
— И последнее. Если я верно понял информацию на той карточке, что мы нашли на Гранпарре, то операция «Завоеватели-один» начнется сегодня. Может быть, уже началась. Плохо то, что, если это прямое военное вторжение, под ударом окажется кто-то в яхромейском пространстве. Хорошо то, что раз тут никаких других людей, кроме нас, не видно, значит, в операцию не вовлечены силы миротворцев. И мы, стало быть, в стороне.
У Кавано похолодело в груди. Перед его мысленным взором возникла гордая Кливересса си Ятур, погибающая среди развалин ее мира. Это вызвало в нем скорбь и горечь.
— А мы никак не можем этому помешать?
— Никак, — прямо ответил Бронски. — Прежде всего, у нас на это попросту нет времени. Мне кажется, следует считать операцию «Завоеватели-один» уже свершившимся фактом и сосредоточить все наши усилия на выяснении, что же такое «Завоеватели-два». Вот эту операцию мы еще имеем шанс остановить. Понятно?
— Понятно, — кивнул Кавано.
— Хорошо. — Снова отвернувшись от спутников, Бронски запустил двигатель. — Игра началась. Ну, вперед.
Глава 22
— Буду с нетерпением ожидать беседы с ним, — вежливо сказала Кливересса. — А пока я прощаюсь с вами.
Монтгомери отключился.
— Передайте капитану Джермину, — крикнул он связисту, — что яхромеи предлагают помощь. И пусть ни от чего не отказывается.
— Да, сэр.
Монтгомери снова повернулся к Дэчко, который, нахмурясь, смотрел на свой планшет.
— Если у вас все, то у нас полно дел, — проговорил коммодор. — Я буду весьма признателен, если вы со своим приятелем уберетесь с моего корабля, как только заправитесь. И не забудьте забрать гражданское лицо по имени Арик Кавано.
— Мы так и собирались сделать, коммодор. — Дэчко протянул планшет Монтгомери. — Но прежде чем я улечу, взгляните. Это может вам показаться интересным.
Поморщившись, Монтгомери взял планшет. Итак, старший офицер военной разведки Севкоора Бронски обнаружил, что близится срок начала двух крупных мрашанских операций. Первая…
— Заметьте, что первая операция — «Мирнашим-хиеа» — назначена на сегодня, — сказал Дэчко. — Как вам, наверное, известно, «Мирнашим-хиеа» означает «Завоеватели без причин», и в условленный день мы имеем нападение на Формби. Совпадение?
Монтгомери пожал плечами:
— При чем тут Формби?
— При том, что здесь яхромеи работали над восстановлением своих космических кораблей, — сказал Дэчко. — Нет никаких оснований полагать, что джирриш об этом знали. Но нам известно, что об этом знали мрашанцы.
— Гм… — промычал Монтгомери, читая остальной текст сообщения. Офицер разведки отправился на Мрашанис, чтобы поискать там лорда Стюарта Кавано. — Лорд Кавано? — Монтгомери вновь сердито глянул на Дэчко. — Еще и он тут замешан?
— Во что он только не замешан, — печально ответил Дэчко. — Не думаю, что даже я обо всем знаю.
Монтгомери кивнул. Во рту было кисло. На что ни наткнешься на этой войне, ко всему приложил руку лорд Кавано, начиная от тайного соглашения с яхромеями до его делишек с разведкой Севкоора, у которой, видите ли, свои представления о том, как надлежит вести военные действия. А это дело сулит новую головную боль, которой ему сейчас только и не хватало.
Он помолчал. И возникла идея: что, если удастся одним выстрелом убить двух зайцев? Или, по крайней мере, на время выгнать одного из этих зайцев из огорода.
— Вот что, — обратился он к Дэчко, — крупных кораблей я вам дать не могу, но как насчет истребителя с пилотом? Можете поместить его в носовой трюм, оттуда он в любой момент вылетит, если угодите в переделку. Это лучше, чем ничего.
Дэчко насупился:
— Спасибо и на этом. Уверен, истребитель отнюдь не в идеальном состоянии.
— Нет, но куда в лучшем, чем те, что у нас сейчас на борту, — заверил его Монтгомери. — У вас несколько часов, может, успеете малость подлататься. Да, штурмана я не дам, он нам тут нужен.
— Ваша щедрость не знает границ, — сухо вымолвил Дэчко. — А пилот-то, по крайней мере, в сознании?
— Пилот — один из лучших. Приказ я отдам немедленно, и он будет в ангаре к моменту вашего отлета.
— Могу спросить, как его зовут?
— Конечно, — ответил Монтгомери. — Лейтенант Адам Квинн. Знаменитый Маэстро из «Мокасиновых змей». Бывший — и, возможно, будущий — помощник лорда Стюарта Кавано.
Дэчко покачал головой.
— Почему меня это не удивляет? — сказал он.
* * *
Оратор Кув-панав глотнул выдержанного минсинкского вина.
— Интересно, — проговорил он. — Скажите, исследователь Джилл-боржив, вы по-прежнему ему доверяете?
Старейший кивнул и исчез. Кув-панав отпил еще, наслаждаясь тонким ароматом глицерина и отдушек, и нажал клавишу на клавиатуре своего планшета. Через мгновение появился текст.
Вернулся старейший.
— «Безусловно, — передал он слова Джилл-боржива. — Все, что говорил нам Валлойттайя насчет Формби и яхромеев, подтвердилось».
— За исключением атаки человеков-завоевателей, — заметил Кув-панав. — Об этом он ничего не говорил?
Старейший исчез, и оратор возобновил чтение. Отлично. Первые пять кораблей были уже рядом с предполагаемой точкой рандеву. Еще шесть будут на месте через полную арку, плюс еще три из сил, атаковавших Формби, если оратор сочтет, что они еще годны для сражения. Дальше будет сложнее собирать ударный флот, и, если оставить колонии и плацдармы без кораблей прикрытия, а с нападением на Землю промедлить, неприятностей не оберешься…
Снова появился старейший:
— «Он постоянно предостерегал нас, что яхромеи — союзники человеков-завоевателей. Не думаю, что неожиданное появление их штурмового флота — следствие просчета мрашанской разведки».
«Сдается, тебя очень легко убедить», — презрительно подумал Кув-панав. Но это не имело значения. Тут принимает решения он, оратор Кув-панав, и он не даст обвести себя вокруг пальца, какими бы невинными ни пытались казаться мрашанцы. Конечно, мрашанцы могут ошибаться. Возможно, им даже не стоит доверять.
Но слишком уж хорошая возможность представилась ему…
— Он не рассказал вам о том, как они намерены провести наши корабли через пространство человеков-завоевателей?
Старейший кивнул и исчез.
Хорошо, подумал Кув-панав, поворачиваясь к планшету. Второй эшелон. Четыре боевых корабля из сил обороны Дхаранва — тут проблем не будет, все они под командой Совета клана Дхаарр, который подчиняется только ему, оратору. Еще три боевых корабля, укомплектованные джирриш из клана Дхаарр, с капитанами из того же клана, отозваны из орбитальных сил, окружающих Этсиджи и Чигина, и уже на пути к плацдармам джирриш. Их надо передислоцировать тайком от Военного командования…
Вернулся старейший:
— «Исследователь Низз-унаж не хочет к нему прислушиваться, но я сам имел с ним две приватные беседы. Он сказал, что их техника вполне годится для военных действий, она практически идентична той, которую наши враги использовали при Формби. Девять или десять мрашанских кораблей будут сопровождать каждый корабль джирриш, буквально буксируя их через подпространство. Поскольку туннельные двигатели будут отключены, наши корабли не оставят характерного тахионного следа, по которому завоеватели без причин обычно узнают о приближении противника. Они заметят только мрашанские корабли и не встревожатся».
— Да, — пробормотал оратор. Здесь придется верить мрашанцам на слово, но выглядит их план достаточно разумно. — И он по-прежнему уверен, что мы застигнем врасплох человеков?
— «Несомненно, — послышался твердый ответ. — Все наши корабли пойдут к Земле разными курсами. Большое скопление даже одних мрашанских кораблей способно насторожить человеков, а так они ни о чем не заподозрят».
Кув-панав цинично усмехнулся — эта уловка еще и поможет скрыть роль мрашанцев от мстительных человеков-завоевателей. Но все верно. Ведь забота о себе — основной инстинкт всех мыслящих существ. Он куда подозрительнее отнесся бы к плану, если бы Валлойттайя не заботился о собственной шкуре.
Но, как бы то ни было, из неудач надо извлекать уроки. Корабли мрашанцев к началу атаки будут находиться рядом с кораблями джирриш. Оратор настоял бы на этом после битвы при Формби, даже если бы мрашанские суда и не требовались для кораблей джирриш.
— Очень хорошо, исследователь Джилл-боржив, — сказал он. — Передайте Валлойттайе, что, несмотря на неудачу при Формби, наше частное соглашение остается в силе. Клан Дхаарр организует нападение на Землю. — Он поднял палец, останавливая старейшего, который уже было хотел исчезнуть. — И напомните ему, исследователь Джилл-боржив, — мрачно прибавил оратор, — что это все должно оставаться между ним и вами.
Он жестом отпустил старейшего и снова повернулся к планшету. Да, это дело непростое, но ударный флот из двух эшелонов имеет достаточную огневую мощь, чтобы поразить расу человеков-завоевателей в самое сердце.
И он, оратор Кув-панав, одержит верх над всеми своими политическими соперниками и врагами клана Дхаарр. От самого жалкого старейшего до Высшего Клана-над-кланами.
И пусть эти норниноголовые в Военном командовании подсчитывают потери и составляют списки новых старейших, дискутируя о всякой ерунде. Сейчас имеет смысл лишь мужество, решительность и напор, и, как не раз бывало в прошлом, клан Дхаарр подаст всем пример.
* * *
— Вот оно. — Бронски показывал из окна взятого напрокат аэрокара куда-то на горизонт. — Пувкит Тру Каи, Сад Безумного Ваятеля. Интересное местечко. Островок экзотической растительности и крепость, вырезанная в твердой скале, где можно спрятать целый батальон.
— И что теперь? — спросил Кавано, прикрывая глаза рукой и вглядываясь в дальние скалы. — Просто так полетим и врежем?
— Вряд ли это удачная мысль, — напряженно проговорил Колхин. — Экипаж вон того аэрокара, который снижается прямо на нас, наверняка будет возражать.
— Где он? — спросил Бронски.
— Прямо со стороны солнца.
— Вижу, — кивнул Бронски. — Пусть садится, и посмотрим, склонен ли экипаж беседовать.
Он дал команду на спуск, и, когда компьютер отключил основные двигатели и запустил нижние, аэрокар мягко опустился. Мгновением позже в пятидесяти метрах от них сел другой аэрокар, носом к их боку.
— Ну хоть базовую тактику усвоили, — проворчал Бронски, открывая замок и позволяя двери отъехать в сторону. — Спектакль начинается. Вам обоим лучше остаться здесь. Колхин?
— Я готов. — Телохранитель положил рядом с собой пистолет. — По какому знаку открывать огонь?
— Обычный сигнал рукой, как принято у коммандос, — выбираясь из аэрокара, сказал Бронски. — Сначала бей по антеннам — нам компания ни к чему. Только дай мне время упасть на землю.
Он побрел по неровной земле к другому аэрокару. Одолел почти половину расстояния, когда дверь отошла в сторону и из салона вышли двое мрашанцев. А за ними протискивался бхуртала.
— Ой-ой, — пробормотал Кавано, когда тот обогнул корабль и пошел к Бронски.
— Без паники, — пробормотал Колхин. — Если бы они собирались стрелять первыми, то уже начали бы.
Бронски даже не посмотрел на бхуртала, когда тот подошел к нему. Бригадный генерал несколько минут оживленно разговаривал с мрашанцами, сохраняя важный и уверенный вид, размахивая поддельным удостоверением личности. Один из мрашанцев взял документ и долго рассматривал его, потом неохотно отдал. Бронски вернул карточку в карман пиджака и, коротко кивнув, повернулся и пошел к своему аэрокару. Бхуртала и мрашанцы вернулись в свою машину, и она, подняв облако пыли, взлетела.
— Как прошел разговор? — спросил Кавано, когда Бронски сел в кресло пилота.
— Ни шатко ни валко, — пожал он плечами. — Я сказал, что нас наняли присматривать за их наружной охраной.
— И они поверили? — спросил Колхин.
— Поверили, увидев мое удостоверение, — сказал Бронски. — Но, мне кажется, наше появление их не слишком обрадовало.
— Похоже, часовой механизм запущен, — сказал Колхин. — Может, заглянуть к ним — и деру?
— Спокойно. — Бронски задумчиво рассматривал скальное образование на горизонте. — Мне показалось, что они чуть успокоились, решив из моих слов, что мы не подозреваем о происходящем в крепости. Думаю, они станут за нами следить, так что давайте вести себя хорошо и до поры не лазить через забор. Может, им надоест нас подозревать, а мы к тому времени найдем черный вход в крепость.
— А они к тому времени дозвонятся до столицы и проверят ваше удостоверение, — возразил Кавано.
— А пусть, — хмыкнул Бронски. — Подписал его чиновник, который, как мрашанцы говорят, удалился на медитацию. Теперь ищи его свищи.
Он запустил было мотор. Затем выключил.
— Есть еще две вещи, — проговорил он. — Мрашанцы сказали мне, чтобы я отключил все свои датчики и радио. Надо так понимать: в крепости находится нечто чрезвычайно чувствительное к электромагнитным излучениям. Теперь понимаете, какого рода диверсию надо устроить, когда будем уносить ноги?
Он полуобернулся в кресле:
— И последнее. Если я верно понял информацию на той карточке, что мы нашли на Гранпарре, то операция «Завоеватели-один» начнется сегодня. Может быть, уже началась. Плохо то, что, если это прямое военное вторжение, под ударом окажется кто-то в яхромейском пространстве. Хорошо то, что раз тут никаких других людей, кроме нас, не видно, значит, в операцию не вовлечены силы миротворцев. И мы, стало быть, в стороне.
У Кавано похолодело в груди. Перед его мысленным взором возникла гордая Кливересса си Ятур, погибающая среди развалин ее мира. Это вызвало в нем скорбь и горечь.
— А мы никак не можем этому помешать?
— Никак, — прямо ответил Бронски. — Прежде всего, у нас на это попросту нет времени. Мне кажется, следует считать операцию «Завоеватели-один» уже свершившимся фактом и сосредоточить все наши усилия на выяснении, что же такое «Завоеватели-два». Вот эту операцию мы еще имеем шанс остановить. Понятно?
— Понятно, — кивнул Кавано.
— Хорошо. — Снова отвернувшись от спутников, Бронски запустил двигатель. — Игра началась. Ну, вперед.
Глава 22
— Часовые на посту номер два в первый раз заметили его около получаса назад, — говорил Такара Холлоуэю, когда они вдвоем осторожно спускались по опасно неровному склону сразу за северной частью периметра лагеря. — Поначалу они его приняли за подранка. Найтбир Райли свалил его, осмотрел и сообщил.
Животное лежало под деревом, один из острых рогов утонул в густой листве. Люди — два миротворца и гражданский — молча стояли рядом.
— Ладно, посмотрим, — произнес Холлоуэй. — Доктор?
— Найтбир прав, подполковник, — сказал доктор. — Это галюцин.
— Ничего звучит, — сказал Холлоуэй. — А теперь объясните в общих чертах.
— Довольно мерзкая штука, — проговорил доктор. — Но бывает и хуже. Вирус галюцина передается с водой, однако его легко нейтрализовать или отфильтровать. Но даже если он все же проникает в организм, на человека он мало влияет. — Он поджал губы, махнув в сторону остророга. — А вот дичь убивает наповал.
Холлоуэй перевел взгляд на высокого черноволосого охотника:
— А есть ли возможность выяснить, где он подцепил вирус, Найтбир? Может, мы сумеем уничтожить зараженных животных прежде, чем этот галюцин распространится?
— Можем попытаться, подполковник. — Найтбир пожал плечами. — Но мне кажется, это не поможет.
— Почему? — спросил Такара.
— Запах больного остророга, — объяснил доктор. — Он притягивает хищников и предупреждает других остророгов. Но если много животных учует запах, то разбегутся отсюда. И хищники, и добыча.
С северо-запада дул сильный ветер, неся запах прямо на лагерь.
— И сколько ждать до исхода живности?
— Да он уже начался, — произнес Найтбир. — Охотники уже заметили, что дичи стало меньше.
Холлоуэй поморщился:
— И сколько времени осталось до эпизоотии?
— Последняя вспышка галюцина в этой части континента за четыре месяца выгнала остророгов из района площадью в восемь тысяч квадратных километров, — сказал доктор. — Сам вирус исчез еще через два месяца, но животные вернулись только еще через два.
Холлоуэй мысленно выругался. Четыре месяца. А до зимы осталось всего три.
— Ладно, — сказал он Найтбиру. — Ступайте к охотникам и скажите, что придется хорошенько поработать — надо запастись всем, чем можно, прежде чем дичь уйдет на теплые пастбища. Доктор, я хочу, чтобы вы занялись этим самым запахом и посмотрели, нельзя ли его нейтрализовать или замаскировать. И пошлите людей к близлежащим ручьям и речкам, чтобы найти источник заразы. Также надо постараться уничтожить вирус.
— Да, сэр, — ответил доктор. — Давайте, господа, отнесем тушу в лагерь.
Холлоуэй махнул Такаре, и они вдвоем пошли дальше вверх по склону.
— Не поможет, — тихо проговорил Такара. — И, думаю, ты это сам понимаешь. Рано или поздно мы будем вынуждены пойти на прорыв.
— Ты не понимаешь, что говоришь, Фуджи, — ответил Холлоуэй. — Вести двадцать пять тысяч гражданских пятьдесят километров по горам? Да еще на глазах у врагов и, возможно, под обстрелом?
— Я не говорю, что мне это нравится, — хладнокровно сказал Такара. — Мне не хочется думать о том, сколько народу погибнет по пути. Но чем дольше мы будем тянуть, тем больше рискуем встретить зиму без достаточного запаса продовольствия. А ведь так и будет, и мы медленно перемрем от голода.
Холлоуэй посмотрел вверх, на часового у них над головами. С каким трудом они создавали это убежище!
— Я должен был настоять, чтобы они все улетели, — сказал он. — Даже если бы силой пришлось загонять их в корабли.
— Всем не хватило бы места на кораблях, — произнес Такара. — Даже если бы все борта до нападения джирриш уходили забитыми под завязку. У нас все равно осталось бы как минимум десять тысяч гражданских.
Коммуникатор Холлоуэя запищал.
— Десять к одному, что это более приятные известия, — мрачно проговорил подполковник. — Холлоуэй слушает.
— Это Крейн, сэр. Наблюдательный пост номер один только что зафиксировал взрыв в атмосфере к юго-западу от базы.
Холлоуэй мрачно посмотрел на Такару. Насколько известно, джирриш не используют взрывчатых веществ.
— Что за взрыв?
— Гаспери проводит спектральный анализ, — сказал Крейн, — но все говорит за то, что это ракета или космический корабль.
По спине Холлоуэя пробежал холодок. Космический корабль?
— Пусть побыстрее заканчивает, — приказал он. — Мы сейчас придем.
— Коммандер Кавано?
Фейлан очнулся.
— Да, Макс?
— Мы достигли системы Доркас, — сказал компьютер. — Войдем примерно через десять минут.
— Спасибо. — Фейлан отстегнулся от гамака и протер глаза. — Есть предположения о том, где притаились миротворцы?
— Определенной информации у нас нет, — произнес Макс. — Однако я выделил наиболее вероятный район, понаблюдав за векторами транспортов снабжения вместе с доктором Кавано, пока мы ожидали прибытия подразделения коммандера Мейсфилда.
Появилось изображение поселка и окрестностей.
— Здесь, в горах к востоку, есть много подходящих мест для лагеря, — продолжал Макс. — Если сумеем подойти на расстояние прямой видимости, миротворцы сделают остальное.
— Будем надеяться, что они начеку, — Фейлан достал из шкафчика рюкзак с аварийно-спасательным комплектом и надел его, — а джирриш спят. Ты уверен, что твой план сработает?
— Теоретически он оптимален, — ответил Макс. — Расстояния можно просчитать точно, средняя плотность атмосферы Доркаса на высоте нашего выхода в рамках безопасности. Однако поскольку мы имеем реальную ситуацию, то вполне возможны варианты, которых теория не учитывает.
— В переводе это означает, что бабка надвое сказала, — проговорил Фейлан.
— Ну, наши шансы довольно высоки, — заверил его Макс почти обиженно. — Я бы не предложил этот план, будь я уверен, что его выполнение чересчур опасно.
Фейлан вытянул из переборки кресло и пристегнулся.
— Все равно это куда безопаснее, чем выскакивать на виду у джирриш и бегать потом с ними наперегонки.
— Мы можем отменить операцию и отправиться еще куда-нибудь, — напомнил Макс. — Нам хватит топлива, чтобы добраться до любого места в Содружестве.
— Убеди меня в том, что моя семья не на Доркасе, и лети куда хочешь. — Фейлан проверил ремни и кивнул. — Готов. Начинай обратный отсчет.
Текли минуты. Вскоре настал момент. Фейлан собрался, глядя на экран, на котором цифры подбирались к нулям.
Он был готов к привычному толчку, которым почти всегда сопровождался момент выхода небольшого корабля из подпространства. Но к громоподобному взрыву он готов не был. Грузовик встряхнуло, как игрушку, и ремни сильно врезались в тело Фейлана.
— Макс! — закричал он испуганно.
— Все под контролем, — ответил Макс. На пульте вспыхнуло с десяток красных огоньков, но они снова делались янтарными или зелеными по мере того, как Макс восстанавливал работу систем или отключал их. — Квантовый гистерезис в оси двигателя привел к тому, что мы вышли на восемнадцать целых шесть десятых метра ниже, чем планировали. Турбулентность явилась результатом резонанса с магнитным полем планеты, что для этой процедуры нормально.
— Великолепно, — отозвался Фейлан, вцепившись одной рукой в ремень, а другой вызывая сенсорное сканирование района. Целью данной авантюры было выйти ниже зоны контроля джирриш. Если бы этого не получилось, то все предприятие оказалось бы куда более сложным.
Фейлан застыл. Вот оно, это сооружение из шестиугольников, восточнее и выше грузовика. Корабль джирриш.
— Одного заметил, — коротко проговорил он.
— Я тоже его обнаружил, — отозвался Макс. — Курс один-один-два на шесть-четыре-один, расстояние четыреста восемьдесят два километра.
Фейлан взял себя в руки. Все это невесело, но, когда вражеский корабль так близко, выбора нет.
— Снижаемся, — приказал он. — Резко вниз — и в атмосферу.
— Понял.
Какое-то мучительное мгновение ничего не происходило. Фейлан не сводил глаз с далекого джирришского корабля, ожидая вспышки целеуказателя — это означало бы, что грузовик замечен и его сейчас будут атаковать. Соединенные шестиугольники отсюда казались серым мазком, но он представлял себе, как они с кажущейся медлительностью разворачиваются, нацеливая лазерные пушки…
Затем, с очередным толчком, который снова вдавил в Фейлана ремни, грузовик выпустил струю пламени прямо по вектору своего движения, заглушил двигатели, сбив ритм резонансной турбулентности.
На полпути оборвав поступательный импульс, грузовик рванулся к планете, находившейся в шестистах километрах внизу.
Фейлан с трудом сглотнул.
«Я ведь сам этого хотел», — напряженно напомнил он себе, по-прежнему не сводя глаз с корабля джирриш. Пока враг никак не реагировал, но маневр грузовика в любом случае недолго останется для джирриш сюрпризом. Грузовику необходимо спрятаться в плотной атмосфере прежде, чем инопланетяне спохватятся и начнут палить.
Вся штука была в том, чтобы укрыться в атмосфере, не набрав при этом такой скорости, которую после нельзя будет сбросить.
Грузовик начал входить в плотную атмосферу, и Фейлан услышал, как по обшивке пошла мелкая дрожь; раздался тонкий вой. Джирришский корабль по-прежнему не реагировал, и в первый раз Фейлан рискнул посмотреть на экраны, показывавшие поверхность Доркаса.
Зрелище не обнадеживало. Внизу стелился плотный слой облаков, полностью скрывая поверхность планеты. Хуже того, прямо по курсу он увидел красноречивое завихрение большого тропического урагана.
— Макс, ты знаешь, где мы?
— Приблизительно, — ответил компьютер. — Основываясь на времени, прошедшем с момента нашего последнего визита, а также данных о вращении Доркаса, я уверен, что мы сейчас в девяти тысячах четырехстах километрах к юго-западу от гор, где я рассчитываю найти силы миротворцев.
Фейлан посмотрел на экран с векторными данными и сделал в уме быстрый подсчет.
— Нам понадобится еще поступательное ускорение, — сказал он.
— Подтверждаю, — отозвался Макс. — Но атмосфера над нами еще слишком тонка для защиты от лазеров. Я предпочел бы подождать с выравниванием полета, пока мы не окажемся на высоте шестьдесят километров.
Фейлан нахмурился. Полет на этом грузовике как на аэрокаре связан с перерасходом топлива, а значит, придется тратить НЗ, который он собирался доставить подполковнику Холлоуэю. Но лучше потерять топливо, чем жизнь, — а это неизбежно случится, если грузовик подстрелят.
— Отлично, — сказал он. — Но не ниже чем шестьдесят километров.
— Да, коммандер.
Визг обшивки все нарастал, и Фейлан ощутил небольшое повышение температуры воздуха. И по-прежнему корабль джирриш, стремительно уменьшавшийся, никак не реагировал. Они что, вообще не заметили прибытия людей?
— Макс, у нас есть какие-нибудь данные об этом корабле джирриш? — спросил он.
— Он вне радиуса действия пассивных сенсоров грузовика, — ответил Макс. — Мне попробовать активные сенсоры?
У Фейлана свело желудок при воспоминании о том, как джирриш после сражения с «Ютландией» наводили свои лазеры на маяки спасательных капсул.
— Лучше не надо, — сказал он. — Никаких кораблей и других летательных аппаратов больше не заметил?
— В радиусе моего обзора нет ничего.
Фейлан перевел дух. Может быть, им все же удалось проскочить?
Они достигли высоты шестьдесят километров, и Фейлан снова ощутил давление на грудную клетку, когда Макс, используя профили крыльев, вывел грузовик на более или менее горизонтальный полет.
— Мы выровнялись на высоте пятьдесят километров, — через несколько минут сообщил Макс. — Какую мне поддерживать скорость?
Фейлан бросил взгляд на экраны. Комбинация спуска по кривой и вектора их первоначального выхода сократили расстояние между ними и горами, где лежал лагерь миротворцев, до пяти тысяч километров. Долгие четыре с половиной часа, если идти на дозвуковой скорости. Но если учесть, что грузовик не предназначен для длительных полетов в атмосфере, идти с дозвуковой скоростью означает напрашиваться на неприятности.
Животное лежало под деревом, один из острых рогов утонул в густой листве. Люди — два миротворца и гражданский — молча стояли рядом.
— Ладно, посмотрим, — произнес Холлоуэй. — Доктор?
— Найтбир прав, подполковник, — сказал доктор. — Это галюцин.
— Ничего звучит, — сказал Холлоуэй. — А теперь объясните в общих чертах.
— Довольно мерзкая штука, — проговорил доктор. — Но бывает и хуже. Вирус галюцина передается с водой, однако его легко нейтрализовать или отфильтровать. Но даже если он все же проникает в организм, на человека он мало влияет. — Он поджал губы, махнув в сторону остророга. — А вот дичь убивает наповал.
Холлоуэй перевел взгляд на высокого черноволосого охотника:
— А есть ли возможность выяснить, где он подцепил вирус, Найтбир? Может, мы сумеем уничтожить зараженных животных прежде, чем этот галюцин распространится?
— Можем попытаться, подполковник. — Найтбир пожал плечами. — Но мне кажется, это не поможет.
— Почему? — спросил Такара.
— Запах больного остророга, — объяснил доктор. — Он притягивает хищников и предупреждает других остророгов. Но если много животных учует запах, то разбегутся отсюда. И хищники, и добыча.
С северо-запада дул сильный ветер, неся запах прямо на лагерь.
— И сколько ждать до исхода живности?
— Да он уже начался, — произнес Найтбир. — Охотники уже заметили, что дичи стало меньше.
Холлоуэй поморщился:
— И сколько времени осталось до эпизоотии?
— Последняя вспышка галюцина в этой части континента за четыре месяца выгнала остророгов из района площадью в восемь тысяч квадратных километров, — сказал доктор. — Сам вирус исчез еще через два месяца, но животные вернулись только еще через два.
Холлоуэй мысленно выругался. Четыре месяца. А до зимы осталось всего три.
— Ладно, — сказал он Найтбиру. — Ступайте к охотникам и скажите, что придется хорошенько поработать — надо запастись всем, чем можно, прежде чем дичь уйдет на теплые пастбища. Доктор, я хочу, чтобы вы занялись этим самым запахом и посмотрели, нельзя ли его нейтрализовать или замаскировать. И пошлите людей к близлежащим ручьям и речкам, чтобы найти источник заразы. Также надо постараться уничтожить вирус.
— Да, сэр, — ответил доктор. — Давайте, господа, отнесем тушу в лагерь.
Холлоуэй махнул Такаре, и они вдвоем пошли дальше вверх по склону.
— Не поможет, — тихо проговорил Такара. — И, думаю, ты это сам понимаешь. Рано или поздно мы будем вынуждены пойти на прорыв.
— Ты не понимаешь, что говоришь, Фуджи, — ответил Холлоуэй. — Вести двадцать пять тысяч гражданских пятьдесят километров по горам? Да еще на глазах у врагов и, возможно, под обстрелом?
— Я не говорю, что мне это нравится, — хладнокровно сказал Такара. — Мне не хочется думать о том, сколько народу погибнет по пути. Но чем дольше мы будем тянуть, тем больше рискуем встретить зиму без достаточного запаса продовольствия. А ведь так и будет, и мы медленно перемрем от голода.
Холлоуэй посмотрел вверх, на часового у них над головами. С каким трудом они создавали это убежище!
— Я должен был настоять, чтобы они все улетели, — сказал он. — Даже если бы силой пришлось загонять их в корабли.
— Всем не хватило бы места на кораблях, — произнес Такара. — Даже если бы все борта до нападения джирриш уходили забитыми под завязку. У нас все равно осталось бы как минимум десять тысяч гражданских.
Коммуникатор Холлоуэя запищал.
— Десять к одному, что это более приятные известия, — мрачно проговорил подполковник. — Холлоуэй слушает.
— Это Крейн, сэр. Наблюдательный пост номер один только что зафиксировал взрыв в атмосфере к юго-западу от базы.
Холлоуэй мрачно посмотрел на Такару. Насколько известно, джирриш не используют взрывчатых веществ.
— Что за взрыв?
— Гаспери проводит спектральный анализ, — сказал Крейн, — но все говорит за то, что это ракета или космический корабль.
По спине Холлоуэя пробежал холодок. Космический корабль?
— Пусть побыстрее заканчивает, — приказал он. — Мы сейчас придем.
* * *
— Коммандер Кавано?
Фейлан очнулся.
— Да, Макс?
— Мы достигли системы Доркас, — сказал компьютер. — Войдем примерно через десять минут.
— Спасибо. — Фейлан отстегнулся от гамака и протер глаза. — Есть предположения о том, где притаились миротворцы?
— Определенной информации у нас нет, — произнес Макс. — Однако я выделил наиболее вероятный район, понаблюдав за векторами транспортов снабжения вместе с доктором Кавано, пока мы ожидали прибытия подразделения коммандера Мейсфилда.
Появилось изображение поселка и окрестностей.
— Здесь, в горах к востоку, есть много подходящих мест для лагеря, — продолжал Макс. — Если сумеем подойти на расстояние прямой видимости, миротворцы сделают остальное.
— Будем надеяться, что они начеку, — Фейлан достал из шкафчика рюкзак с аварийно-спасательным комплектом и надел его, — а джирриш спят. Ты уверен, что твой план сработает?
— Теоретически он оптимален, — ответил Макс. — Расстояния можно просчитать точно, средняя плотность атмосферы Доркаса на высоте нашего выхода в рамках безопасности. Однако поскольку мы имеем реальную ситуацию, то вполне возможны варианты, которых теория не учитывает.
— В переводе это означает, что бабка надвое сказала, — проговорил Фейлан.
— Ну, наши шансы довольно высоки, — заверил его Макс почти обиженно. — Я бы не предложил этот план, будь я уверен, что его выполнение чересчур опасно.
Фейлан вытянул из переборки кресло и пристегнулся.
— Все равно это куда безопаснее, чем выскакивать на виду у джирриш и бегать потом с ними наперегонки.
— Мы можем отменить операцию и отправиться еще куда-нибудь, — напомнил Макс. — Нам хватит топлива, чтобы добраться до любого места в Содружестве.
— Убеди меня в том, что моя семья не на Доркасе, и лети куда хочешь. — Фейлан проверил ремни и кивнул. — Готов. Начинай обратный отсчет.
Текли минуты. Вскоре настал момент. Фейлан собрался, глядя на экран, на котором цифры подбирались к нулям.
Он был готов к привычному толчку, которым почти всегда сопровождался момент выхода небольшого корабля из подпространства. Но к громоподобному взрыву он готов не был. Грузовик встряхнуло, как игрушку, и ремни сильно врезались в тело Фейлана.
— Макс! — закричал он испуганно.
— Все под контролем, — ответил Макс. На пульте вспыхнуло с десяток красных огоньков, но они снова делались янтарными или зелеными по мере того, как Макс восстанавливал работу систем или отключал их. — Квантовый гистерезис в оси двигателя привел к тому, что мы вышли на восемнадцать целых шесть десятых метра ниже, чем планировали. Турбулентность явилась результатом резонанса с магнитным полем планеты, что для этой процедуры нормально.
— Великолепно, — отозвался Фейлан, вцепившись одной рукой в ремень, а другой вызывая сенсорное сканирование района. Целью данной авантюры было выйти ниже зоны контроля джирриш. Если бы этого не получилось, то все предприятие оказалось бы куда более сложным.
Фейлан застыл. Вот оно, это сооружение из шестиугольников, восточнее и выше грузовика. Корабль джирриш.
— Одного заметил, — коротко проговорил он.
— Я тоже его обнаружил, — отозвался Макс. — Курс один-один-два на шесть-четыре-один, расстояние четыреста восемьдесят два километра.
Фейлан взял себя в руки. Все это невесело, но, когда вражеский корабль так близко, выбора нет.
— Снижаемся, — приказал он. — Резко вниз — и в атмосферу.
— Понял.
Какое-то мучительное мгновение ничего не происходило. Фейлан не сводил глаз с далекого джирришского корабля, ожидая вспышки целеуказателя — это означало бы, что грузовик замечен и его сейчас будут атаковать. Соединенные шестиугольники отсюда казались серым мазком, но он представлял себе, как они с кажущейся медлительностью разворачиваются, нацеливая лазерные пушки…
Затем, с очередным толчком, который снова вдавил в Фейлана ремни, грузовик выпустил струю пламени прямо по вектору своего движения, заглушил двигатели, сбив ритм резонансной турбулентности.
На полпути оборвав поступательный импульс, грузовик рванулся к планете, находившейся в шестистах километрах внизу.
Фейлан с трудом сглотнул.
«Я ведь сам этого хотел», — напряженно напомнил он себе, по-прежнему не сводя глаз с корабля джирриш. Пока враг никак не реагировал, но маневр грузовика в любом случае недолго останется для джирриш сюрпризом. Грузовику необходимо спрятаться в плотной атмосфере прежде, чем инопланетяне спохватятся и начнут палить.
Вся штука была в том, чтобы укрыться в атмосфере, не набрав при этом такой скорости, которую после нельзя будет сбросить.
Грузовик начал входить в плотную атмосферу, и Фейлан услышал, как по обшивке пошла мелкая дрожь; раздался тонкий вой. Джирришский корабль по-прежнему не реагировал, и в первый раз Фейлан рискнул посмотреть на экраны, показывавшие поверхность Доркаса.
Зрелище не обнадеживало. Внизу стелился плотный слой облаков, полностью скрывая поверхность планеты. Хуже того, прямо по курсу он увидел красноречивое завихрение большого тропического урагана.
— Макс, ты знаешь, где мы?
— Приблизительно, — ответил компьютер. — Основываясь на времени, прошедшем с момента нашего последнего визита, а также данных о вращении Доркаса, я уверен, что мы сейчас в девяти тысячах четырехстах километрах к юго-западу от гор, где я рассчитываю найти силы миротворцев.
Фейлан посмотрел на экран с векторными данными и сделал в уме быстрый подсчет.
— Нам понадобится еще поступательное ускорение, — сказал он.
— Подтверждаю, — отозвался Макс. — Но атмосфера над нами еще слишком тонка для защиты от лазеров. Я предпочел бы подождать с выравниванием полета, пока мы не окажемся на высоте шестьдесят километров.
Фейлан нахмурился. Полет на этом грузовике как на аэрокаре связан с перерасходом топлива, а значит, придется тратить НЗ, который он собирался доставить подполковнику Холлоуэю. Но лучше потерять топливо, чем жизнь, — а это неизбежно случится, если грузовик подстрелят.
— Отлично, — сказал он. — Но не ниже чем шестьдесят километров.
— Да, коммандер.
Визг обшивки все нарастал, и Фейлан ощутил небольшое повышение температуры воздуха. И по-прежнему корабль джирриш, стремительно уменьшавшийся, никак не реагировал. Они что, вообще не заметили прибытия людей?
— Макс, у нас есть какие-нибудь данные об этом корабле джирриш? — спросил он.
— Он вне радиуса действия пассивных сенсоров грузовика, — ответил Макс. — Мне попробовать активные сенсоры?
У Фейлана свело желудок при воспоминании о том, как джирриш после сражения с «Ютландией» наводили свои лазеры на маяки спасательных капсул.
— Лучше не надо, — сказал он. — Никаких кораблей и других летательных аппаратов больше не заметил?
— В радиусе моего обзора нет ничего.
Фейлан перевел дух. Может быть, им все же удалось проскочить?
Они достигли высоты шестьдесят километров, и Фейлан снова ощутил давление на грудную клетку, когда Макс, используя профили крыльев, вывел грузовик на более или менее горизонтальный полет.
— Мы выровнялись на высоте пятьдесят километров, — через несколько минут сообщил Макс. — Какую мне поддерживать скорость?
Фейлан бросил взгляд на экраны. Комбинация спуска по кривой и вектора их первоначального выхода сократили расстояние между ними и горами, где лежал лагерь миротворцев, до пяти тысяч километров. Долгие четыре с половиной часа, если идти на дозвуковой скорости. Но если учесть, что грузовик не предназначен для длительных полетов в атмосфере, идти с дозвуковой скоростью означает напрашиваться на неприятности.