Страница:
октября 1917 года постановление пополнить советский штаб восстания
вспомогательным партийным центром в составе Свердлова, Сталина, Бубнова,
Урицкого и Дзержинского. В эти самые часы, пишет Троцкий, на заседании
Петроградского Совета был создан военно-революционный комитет, который и
возглавил работу по подготовке восстания. О созданном "центре" забыли все, в
том числе и сами его участники. В то бурное время немало таких импровизаций
потонуло в водовороте событий.
Публикация в 1924 году этой забытой протокольной записи была первым
осторожным шагом на пути создания центрального сталинского мифа, занимающего
и посейчас немалое место в советской историографии. На самом деле этот
существовавший только в протокольной записи "центр" никогда не работал и
никакого участия в подготовке восстания не принимал, хотя отдельные
поименованные в нем товарищи выполняли поручения Военно-революционного
комитета. Это, впрочем, не относится к Сталину: он, как вспоминает в той же
статье Троцкий, никогда не входил в ВРК, не появлялся в Смольном, то есть в
штабе революции, не имел никакого отношения к практической подготовке
восстания, а сидел в редакции "Правды" и писал статьи.
Подготовкой и проведением восстания в октябре 1917 года в
действительности руководил Военно-революционный комитет, созданный Л.Д.
Троцким и работавший все время под его непосредственным руководством.
Не будучи в состоянии опровергнуть этот исторический факт ссылкой на
какие-либо документы (ни о каких протоколах, решениях, указаниях
пресловутого "центра" нигде нет даже упоминаний), официальные историки
попросту голословно и немотивированно отрицают его. Так бывший руководитель
ИМЛ Поспелов писал:
"Буржуазные фальсификаторы истории вопреки фактам объявили Троцкого
председателем военно-революционного комитета. На самом деле он ни одной
минуты не был им ни до, ни во время, ни после восстания".
Современный читатель имеет право с сомнением и недоверием отнестись к
утверждениям обеих сторон. В самом деле: Троцкий и его сторонники обвиняют в
фальсификации Сталина и сталинистов, Сталин и сталинисты обвиняют в
фальсификации Троцкого и троцкистов. Как человеку, живущему в конце 70-х
годов, разобраться в том, кто прав? Ведь и протоколировалось тогда далеко не
все, да и многие документы погибли, а другие спрятаны.
К счастью, существуют свидетельства, написанные по горячим следам
событий, в первые годы после революции, когда некого еще было бояться и
нечего скрывать. Первоиздания этих воспоминаний еще свободны от последующих
искажений сталинской цензуры, от произвольных купюр и сделанных под
давлением поправок. Эти первоиздания и посейчас находятся под запретом, но
все же кое у кого они сохранились, и пока являются единственным надежным
источником для восстановления исторической истины.
К таким источникам относится известная книга Джона Рида "Десять дней,
которые потрясли мир", заслужившая одобрение Ленина и запрещенная Сталиным.
В этой книге отмечена руководящая роль Л.Д. Троцкого в Октябрьском восстании
- и в этой книге даже не упоминается имя Сталина.
К таким источникам следует отнести и изданные в 1918, 1919, 1920 годах
воспоминания Подвойского, Антонова-Овсеенко, Смилги, Раскольникова,
Невского, Механошина и других непосредственных активных участников
восстания.
К таким источникам, опровергающим то, что сказано и написано им позже,
к конфузу Сталина можно отнести и его собственное выступление в "Правде" в
1918 году, в годовщину Октября. Вот что писал он тогда:
"...Вся работа по практической организации восстания проходила вод
непосредственным руководством председателя Петроградского Совета тов.
Троцкого. Можно с уверенностью сказать, что быстрым переходом гарнизона на
сторону совета и умелой постановкой работы Военно-революционного комитета
партия обязана, прежде всего и главным образом, тов. Троцкому. Товарищи
Антонов и Подвойский были главными помощниками Троцкого". ("Правда",
6.ХI.1918)
К этому, пожалуй, добавить нечего.
Поведение Зиновьева и Каменева накануне Октября широко известно.
Напомним вкратце события. После того, как 10.Х.1917 г. Центральный Комитет
принял решение о восстании, Зиновьев и Каменев выступили в меньшевистской
газете "Новая жизнь" против него, выдав по существу его дату. Ленин назвал
их выступление "безмерной подлостью", "штрейкбрехерством" и потребовал их
исключения из партии.
Сталин взял тогда Зиновьева и Каменева под защиту. Разделяя формально
позицию Ленина и большинства ЦК, он напечатал в газете "Рабочий путь"
(органе ЦК, который он редактировал вместе с Сокольниковым) письмо Зиновьева
и примечание к нему редакции, составленное в примирительном духе:
"Мы в свою очередь выражаем надежду, что сделанным заявлением т.
Зиновьева, (а также заявлением т. Каменева в Совете) вопрос можно считать
исчерпанным. Резкость тона статьи т. Ленина не меняет того, что в основном
мы остаемся единомышленниками".
Это заявление, написанное Сталиным и напечатанное от имени редакции, не
было согласовано с соредактором Сталина Сокольниковым, который на заседании
ЦК от 20.X заявил, что не принимал участия в этом заявлении и считает его
ошибочным. ("Протоколы ЦК РСДРП", изд. 1958 г., стр. 107) Пытаясь оправдать
свой поступок перед возмущенными членами центрального комитета, Сталин
говорил на пленуме ЦК: "Каменев и Зиновьев подчинятся решениям ЦК... ...все
наше положение противоречиво. Исключение - не рецепт, нужно сохранить
единство; предлагаю обязать этих двух товарищей подчиниться, но оставить их
в ЦК". (Там же)
Чем же объяснить такое поведение Сталина?
Только тем, что он занимал по существу меньшевистскую позицию, не верил
в успех Октябрьского восстания, но в отличие от Каменева, упорно
отстаивавшего свою линию, не решался открыто противостоять Ленину. С
характерной для него хитростью Сталин старался обеспечить себе
беспроигрышное положение. Точка зрения Ленина победила в партии - и Сталин
примкнул к ней. Но еще не был решен вопрос, будет ли победоносным самое
восстание - и Сталин на всякий случай решил заручиться расположением
Каменева и Зиновьева.
Во всех официальных "трудах" по истории партии утверждается, что между
Лениным и Троцким существовали непреодолимые расхождения по вопросу о сроках
восстания.
Впервые это заявил в 1928 году Я. Яковлев в предисловии к протоколам II
съезда Советов. Он писал: "...Большевики не поддались "конституционным
иллюзиям", отказались от предложения т. Троцкого приурочить восстание
обязательно ко II-му съезду Советов". ("Второй Всероссийский съезд Советов",
Госиздат, 1928)
Откуда взялась версия о том, что Троцкий предлагал обязательно (?)
приурочить восстание к съезду Советов, - неизвестно. Можно только
предположить, что этот вымысел в ряду других был взят на вооружение в 1928
году для пущей компрометации Троцкого.
В 30-х годах формулировка Яковлева, самого уже бывшего кандидатом во
"враги народа", разумеется, оказалась недостаточной. В "Кратком курсе",
редактировавшемся самим Сталиным, вопрос о сроках восстания освещается так:
"Хотя Троцкий на этом заседании (речь идет о заседании ЦК 10.Х 1917 г.
- Авт.) прямо не голосовал против резолюции, но он предложил такую поправку,
которая должна была свести на нет и провалить восстание. Он предложил не
начинать восстания до открытия II-го съезда Советов, что означало затянуть
дело восстания, заранее расшифровать день восстания, предупредить об этом
Временное правительство". ("Краткий курс", М.1945, стр. 196)
Как видим, здесь, в соответствии со сценариями, разработанными по
заданию Сталина А.Вышинским для процессов над "врагами народа", Троцкий
изображается уже не как "ошибающийся", страдающий "конституционными
иллюзиями", а как провокатор, предатель, намеревающийся провалить восстание.
Миллионы читателей, читавших и "изучавших" "Краткий курс", впитывали
эти формулировки, и они откладывались в их сознании. И откуда им было знать,
что на деле ничего подобного не было, и что сам Сталин через два с половиной
года после Октября, когда память о событиях была еще свежа, описывал эти
события совершенно иначе!
Вот что говорил Сталин в своей речи в МК РКП(б), выступая по поводу
50-летия В.И.Ленина:
"В 1917 году, в сентябре... когда было созвано Демократическое
Совещание и когда меньшевики и эсеры строили новое учреждение -
Предпарламент... в этот момент у нас в ЦК было решение не разгонять
Демократическое Совещание и идти вперед по пути укрепления Советов, созвать
съезд Советов, открыть восстание и объявить съезд Советов органом
государственной власти. (Подч. мною. - Авт.) Ильич, который в то время
находился вне Петрограда в подполье, не соглашался с ЦК и писал, что
Демократическое совещание надо теперь же разогнать и арестовать ...
Несмотря на все требования Ильича, мы не послушались его, пошли дальше
по пути укрепления Советов и довели дело до съезда Советов 25 октября, до
успешного восстания. Ильич был тогда уже в Петрограде. Улыбаясь и хитро
глядя на нас, он сказал: "Да, вы, пожалуй, были правы".
Любопытно, что последний абзац приведенного выше отрывка из речи
Сталина, произнесенной в 1920 году, совпадает с воспоминаниями Троцкого,
написанными в 1924 году.
Рассказывая о появлении В.И. Ленина в Смольном в ночь на 25 октября,
Троцкий приводит сказанные им в ту ночь слова: "Что ж, можно и так. Лишь бы
взять власть". Ярославский в 1930 году с негодованием отверг достоверность
этого рассказа Троцкого, забыв или не зная о выступлении Сталина в 1920
году. Но сопоставление этих воспоминаний двоих людей, очень скоро ставших
непримиримыми врагами, убедительно опровергает все последующие измышления
фальсификаторов.
Как видно из приведенной выше выдержки, Сталин в своей речи
засвидетельствовал, что вопрос обсуждался еще в сентябре 1917 года, а не на
заседании ЦК 10 октября, и что в этом вопросе ЦК был единодушен с Л.Д.
Троцким. Да и не о том шла речь, чтобы "приурочить" восстание к съезду
Советов. План ЦК, впоследствии и осуществленный (как известно, свержение
Временного правительства произошло одновременно с открытием II съезда
Советов 25 октября - и никакой катастрофы от этого не произошло) состоял в
том, чтобы подготовить восстание и мобилизовать на него массы под лозунгом
съезда Советов как высшего органа - и ударить в подходящий момент. Так,
собственно, и произошло.
Следует отметить, что цитируемая речь Сталина вошла в 4-й том его
собрания сочинений. Очевидно, 29/I-1953 года, когда составлялся этот том,
все, включая и самого Сталина, уже забыли, сколько копий было сломано в свое
время в попытках доказать антиленинскую позицию Троцкого в вопросе о сроках
октябрьского восстания. Что, впрочем, не помешало Поспелову, возглавлявшему
ИМЛ как раз тогда, когда выпускался 4-й том собрания сочинений Сталине,
впоследствии, в 1969 году, снова возродить дутую версию о противоречиях
между Лениным и Троцким в вопросе о сроках восстания. "Уже спустя несколько
месяцев после вступления в большевистскую партию, - писал Поспелов в No12
журнала "Коммунист" за 1969 г., - Троцкий пытался, вопреки предупреждениям
Ленина, провести свою линию на оттяжку Октябрьского вооруженного восстания
до съезда Советов". Вся мощная шеренга официальных историков (Минц,
Пономарев, Старцев и др.) продолжает и сейчас муссировать версию о
разногласиях между Лениным и Троцким по вопросу о сроках восстания.
К сожалению, официальных историков в этом вопросе поддержал и Рой
Медведев, который в своей книге "К суду истории" тоже мимоходом упомянул о
"разногласиях между Лениным и Троцким насчет условий и сроков восстания".
В официальных изданиях укрепилось ложное изображение процесса слияния в
1917 году с партией большевиков возглавлявшейся Троцким группы
"межрайонцев".
Вот как изображен этот процесс в "Кратком курсе":
"Во время VI съезда партии "межрайонцы" заявили, что они во всем
согласны с большевиками и просят принять их в партию. Съезд удовлетворил их
просьбу, рассчитывая на то, что они со временем могут стать настоящими
большевиками. Некоторые из "межрайонцев", например, Володарский, Урицкий и
другие, действительно стали потом большевиками. Что касается Троцкого и его
некоторых близких друзей, то они, как оказалось потом, вошли в партию не для
работы в пользу партии, а для того, чтобы расшатывать ее и взорвать
изнутри".
Так излагались события 1917 года через двадцать лет, в эпоху сталинских
"процессов ведьм". а вот как они воспринимались современниками и участниками
событий.
В своем докладе VI съезду партии по организационному вопросу Я.М.
Свердлов сообщил съезду:
"На апрельской конференции было решено объединиться со всеми
социал-демократами, которые на деле порвали с меньшевиками-оборонцами... В
Петербурге существуют две интернационалистские организации: Петербургский
комитет и Межрайонный комитет. Резолюции по основным вопросам той и другой
организации ничем по существу не отличались. Вопрос об объединении (подч.
мною. - Авт.) оставили до партийного съезда. Так что на настоящем съезде
присутствуют и большевики, и межрайонцы. С приездом тт. Троцкого,
Луначарского, Чудновского было организовано бюро из 5 человек (три от
большевиков и два от "межрайонцев"), которое выступило от тех и других." (VI
съезд РСДРП(б), М, 1952, стр.7)
Таким образом, в 1917 году произошло объединение "межрайонцев" с
большевиками, а не поглощение одной организации другой, требовавшее, по
сталинской традиции, "разоружения" и "признания ошибок". Эти категории -
позднейшие, тогда они в партии в ходу не были. Объединялись для совместной
революционной деятельности все подлинно революционные силы. Так это и
понимал Ленин, который, в связи с выдвижением кандидатов в учредительное
собрание, в своих тезисах от 8 октября 1917 года писал о Троцком:
"Никто не оспорил бы такой, например, кандидатуры, как Троцкого, ибо,
во-первых, Троцкий сразу по приезде занял позицию интернационалиста,
во-вторых, боролся среди интернационалистов за слияние, в-третьих, в тяжелые
июльские дни оказался на высоте задачи и преданным сторонником партии
революционного пролетариата".
Сталин, добивавшийся в 1917 году объединения с Чхеидзе, Церетели и
Даном, оболгал через двадцать лет Троцкого, проявившего себя, по
свидетельству Ленина, подлинным пролетарским революционером.
Небезынтересно сделать еще одно сопоставление между утверждениями
Сталина и его прихвостней с одной стороны и историческими документами - с
другой.
Поспелов в "Коммунисте" No 12 за 1969 г. заявляет:
"Утратив всякое влияние в рабочем движении, Троцкий в 1917 году
формально вступил в партию большевиков..."
Формально, значит? И - "утратив всякое влияние"?
А вот о чем свидетельствуют протоколы того же VI съезда партии. Как
известно, VI съезд работал нелегально, и поэтому было постановлено состав
избранного ЦК не оглашать. Но выступивший на съезде Серго Орджоникидзе
предложил в порядке исключения огласить имена четырех членов ЦК, получивших
наибольшее количество голосов, чтобы, как сказал он, "выразить солидарность
съезда с избранными вождями партии". Съезд принял предложение Орджоникидзе,
и он огласил следующий список:
"Избраны: т. Ленин, получивший 133 голоса из 134; т. Зиновьев - 132, т.
Каменев - 131, т. Троцкий - 131 голос".
Этот документ лучше каких бы то ни было доводов опровергает
клеветнический вымысел Поспелова насчет "утраты влияния" и "формального"
вступления в партию.
На заседании Петроградского комитета партии 1 (11) ноября 1917 года
Зиновьев и Каменев продолжали утверждать, что партия большевиков не в
состоянии удержать власть без коалиции с меньшевиками и эсерами. Ленин в
речи на этом заседании, высмеивая их позицию, сказал, что о таком соглашении
(с меньшевиками и эсерами) он даже не может говорить серьезно. "Троцкий
давно сказал, что объединение невозможно. Троцкий это понял, и с тех пор не
было лучшего большевика".
Эта речь Ленина до сих пор не опубликована, и протокол этого заседания
Петроградского комитета партии не увидел света в нашей стране. В сборник
протоколов Петроградского комитета, изданный под названием "Первый легальный
ЦК большевиков в 1917 году", он, разумеется, не вошел - именно из-за этой
речи Ленина и содержащейся в нем характеристики Троцкого.
Копия этого протокола находилась в архиве Л.Д. Троцкого, который
напечатал ее в "Бюллетене" No 7 (ноябрь-декабрь 1929 г.), отозвавшись там же
о позиции Сталина в 1917 году как о позиции "центриста, боявшегося Ленина".
По этому поводу Сталиным и его придворными историками распространено
особенно много легенд, имеющих хождение до сих пор. Главные из них - легенда
о предательстве Троцкого и Бухарина и легенда о выдающейся якобы роли
Сталина в спасении революции от угрожавшей ей катастрофы.
Предательства, разумеется, никакого ни с чьей стороны не было. Были
острейшие разногласия в руководстве партии по вопросу о том, продолжать ли
войну или заключать мир, - разногласия, угрожавшие расколом партии и тем
самым поражением революции. Что же касается "выдающейся" якобы роли Сталина,
то он не только выдающейся, но и никакой роли тогда не играл в партии и в
стране. Как всегда в острые моменты, он занимал центристскую позицию,
болтаясь между двумя течениями и выжидая, какое из них победит, чтобы
примкнуть к победителям.
Попробую доказать это, основываясь на принятом в этой книге методе:
сопоставляя вымыслы сталинских историков с подлинными документами.
В "Кратком курсе" утверждается:
"10 февраля 1918 года мирные переговоры в Брест-Литовске были прерваны.
Несмотря на то, что Ленин и Сталин от имени ЦК партии настаивали на
подписании мира, Троцкий, будучи председателем советской делегации в Бресте,
предательски нарушил директивы партии".
Это - ложь, и тому есть документальные доказательства - протоколы
заседаний ЦК. В протоколе от 11/24 января 1918 года, т.е. за две недели до
прекращения мирных переговоров, отражена состоявшаяся в ЦК дискуссия по
вопросу о мире и записаны данные о результате голосования. Вот эти данные
(приводим выдержку из протоколов):
"Тов. Троцкий предлагает поставить вопрос: собираемся ли мы призывать к
революционной войне? Ставится на голосование.
За - 2, против - 11, воздержался - 1.
Тов. Ленин предлагает поставить на голосование, что мы всячески
затягиваем подписание мира. Ставится на голосование.
За - 12, против - 1,
Тов. Троцкий предлагает поставить на голосование следующую формулу: мы
войну прекращаем, мира не заключаем, армию демобилизуем.
Ставится на голосование.
За - 9, против - 7".
("Протоколы ЦК РСДРП(б)", М., 1958, стр. 173)
Необоснованность обвинений Л.Д. Троцкого в самовольном прекращении
переговоров приведенным выше документом доказана полностью.
В течение длительного времени усиленно муссировалась легенда,
приписывавшая то Троцкому, то Бухарину в период дискуссий о Брестском мире
намерение отстранить, арестовать и даже убить Владимира Ильича. В период
"пика" сталинских репрессий последняя версия вошла даже в популярный фильм
"Ленин в 1918 году". На процессе 1938 года Н.И. Бухарину прямо было
предъявлено обвинение в том, что в 1918 году он намеревался отстранить и
убить Ленина, а председателем Совнаркома сделать "левого коммуниста" Р.
Пятакова.
Легенда эта родилась не в тридцатые годы, тогда она была лишь
соответствующим образок "подана" так, чтобы изобразить подсудимых и всех
вообще преследуемых большевиков диверсантами, террористами, "врагами
народа". Распространять же ее начали в 1923-1924 гг., во время
внутрипартийной дискуссии, чтобы создать у массы членов партии возмущение
тем, до чего может довести путь оппозиции. Характерно при этом, что в разные
периоды по-разному трактовалась роль различных участников группы "левых
коммунистов", а об одном из самых резких противников подписания мира,
особенно рьяно выступавшем против Ленина Ф.Э.Дзержинском, почти ничего не
говорилось ни в 20-х, ни в 30-х годах. О поддержке же позиции Троцкого,
скажем, Куйбышевым и Фрунзе официальная история вообще молчит.
Известно, что в период наиболее острой дискуссии В.И. Ленин по вопросу
о мире оказался в меньшинстве. Против его позиции выступали: Троцкий,
Бухарин, Дзержинский, Фрунзе, Куйбышев, Бубнов, С. Коссиор, Ломов, М.
Покровский, Иоффе, Крестинский, Урицкий, В.Смирнов, Ольминский, Осинский,
Пятаков, Преображенский и другие. Однако ни о каком отстранении, а тем более
аресте, и речи, конечно, не было. Даже со стороны Дзержинского, который, как
видно из протоколов ЦК, утверждал, что "подписание мира есть капитуляция
всей нашей программы", что "тов. Ленин в скрытом виде делает то, что в
Октябре делали Зиновьев и Каменев" и что решение можно было бы принять в том
случае, "если бы партия была достаточно сильна, чтобы вынести раскол и
отставку Ленина". ("Протоколы ЦК РСДРП(б)", стр. 172 и 212).
Откуда же пошла легенда о намерении противников Ленина в партии
отстранить и арестовать его?
Ответ на этот вопрос можно найти в No "Правды" от 3 января 1924 года. В
этом номере напечатано письмо в редакцию девяти бывших "левых коммунистов" -
Г. Пятакова, Ин.Стукова, К.Радека, В.Яковлевой, В.Смирнова, М.Покровского,
Е.Преображенского, Шевардина, В.Максимовского. Большинство подписавших
письмо принадлежали в то время к сторонникам левой оппозиции, но были среди
них и сторонники большинства ЦК, например М.Покровский.
Привожу выдержки из этого письма.
"Уважаемые товарищи! С легкой руки тов. Бухарина в партии
распространяется легенда о переговорах левых коммунистов с левыми эсерами в
1918 году относительно свержения и ареста тов. Ленина и избрании нового
Совета народных комиссаров.
В виду того, что дело изображается совсем не так, как оно было на самом
деле, в интересах восстановления исторической истины и в целях
противодействия извращению истории нашей партии, мы, бывшие участники
фракции левых коммунистов, считаем себя обязанными изложить те два
совершенно незначительных инцидента, которые могли подать тов. Бухарину, а
за ним и тт. Зиновьеву и Сталину мысль о якобы имевших место переговорах о
свержении Совнаркома и об аресте Ленина".
...Во время заседания ЦИК... к Пятакову и Бухарину во время речи Ленина
подошел левый эсер Камков. Во время разговора, который не только не имел
характера каких-либо официальных переговоров, но не имел даже характера
предварительного, делового, взаимно прощупывающего разговора, Камков между
прочим полушутя сказал:
- Ну, что же вы будете делать, если получите в партии большинство? Ведь
Ленин уйдет, и тогда нам с вами придется составлять новый Совнарком. Я
думаю, что председателем Совнаркома мы выберем тогда тов. Пятакова".
..."Предложение" левых эсеров не только не было с негодованием
отвергнуто, но оно вообще не отвергалось, так как не обсуждалось, ибо
никакого предложения левых эсеров левым коммунистам не было". (Подчерк.
мной. - Авт.)
"...Позже, уже после заключения Брестского мира... имел место второй
случай, точно так же не имевший абсолютно никакого значения. Тов. Радек
зашел к тогдашнему Наркомпочтелю - левому эсеру Прошьяну. Прошьян, смеясь,
сказал Радеку:
- Вы все резолюции пишете. Не проще ли было бы арестовать на сутки
Ленина, объявить войну немцам и после этого снова единодушно избрать Ленина
председателем Совнаркома?
Прошьян тогда говорил, что, разумеется, Ленин, как революционер, будучи
поставлен в необходимость защищаться от наступающих немцев, всячески ругая
нас и вас, тем не менее, лучше кого бы то ни было поведет оборонительную
войну.
Опять-таки, это "предложение" не только не было левыми коммунистами
отвергнуто, но оно также не обсуждалось - как совершенно анекдотическая и
смехотворная фантазия Прошьяна. Любопытно отметить, что еще в 1918 году, еще
до восстания левых эсеров, когда после смерти Прошьяна Ленин писал о
последнем некролог, тов. Радек рассказал об этом случае тов. Ленину, и
последний хохотал по поводу такого плана".
Да, история шутит невеселые шутки! В 1923 году Н.И. Бухарин счел
уместным вспомнить шутливые разговоры левых эсеров Камкова и Прошьяна с
Пятаковым и Радеком для того, чтобы набросить некоторую тень на своих бывших
соратников по фракции левых коммунистов, оказавшихся в 1923 году в оппозиции
к Сталину, которого Бухарин тогда поддерживал. Мог ли он думать, что не
пройдет и пятнадцати лет - и Сталин включит эти шутливые разговоры в
обвинительное заключение против Бухарина, которому всерьез будет приписано
намерение убить Ленина.
В шеститомной истории КПСС совершенно неверно трактуется суть, смысл
разногласий между Лениным и его оппонентами по вопросу о мире. Так, не
соответствует действительности следующее утверждение: "Борьба за заключение
мира в начале 1918 года представляла, в сущности, борьбу за сохранение
диктатуры пролетариата". ("История КПСС", т.III, кн.1-я, стр. 521).
вспомогательным партийным центром в составе Свердлова, Сталина, Бубнова,
Урицкого и Дзержинского. В эти самые часы, пишет Троцкий, на заседании
Петроградского Совета был создан военно-революционный комитет, который и
возглавил работу по подготовке восстания. О созданном "центре" забыли все, в
том числе и сами его участники. В то бурное время немало таких импровизаций
потонуло в водовороте событий.
Публикация в 1924 году этой забытой протокольной записи была первым
осторожным шагом на пути создания центрального сталинского мифа, занимающего
и посейчас немалое место в советской историографии. На самом деле этот
существовавший только в протокольной записи "центр" никогда не работал и
никакого участия в подготовке восстания не принимал, хотя отдельные
поименованные в нем товарищи выполняли поручения Военно-революционного
комитета. Это, впрочем, не относится к Сталину: он, как вспоминает в той же
статье Троцкий, никогда не входил в ВРК, не появлялся в Смольном, то есть в
штабе революции, не имел никакого отношения к практической подготовке
восстания, а сидел в редакции "Правды" и писал статьи.
Подготовкой и проведением восстания в октябре 1917 года в
действительности руководил Военно-революционный комитет, созданный Л.Д.
Троцким и работавший все время под его непосредственным руководством.
Не будучи в состоянии опровергнуть этот исторический факт ссылкой на
какие-либо документы (ни о каких протоколах, решениях, указаниях
пресловутого "центра" нигде нет даже упоминаний), официальные историки
попросту голословно и немотивированно отрицают его. Так бывший руководитель
ИМЛ Поспелов писал:
"Буржуазные фальсификаторы истории вопреки фактам объявили Троцкого
председателем военно-революционного комитета. На самом деле он ни одной
минуты не был им ни до, ни во время, ни после восстания".
Современный читатель имеет право с сомнением и недоверием отнестись к
утверждениям обеих сторон. В самом деле: Троцкий и его сторонники обвиняют в
фальсификации Сталина и сталинистов, Сталин и сталинисты обвиняют в
фальсификации Троцкого и троцкистов. Как человеку, живущему в конце 70-х
годов, разобраться в том, кто прав? Ведь и протоколировалось тогда далеко не
все, да и многие документы погибли, а другие спрятаны.
К счастью, существуют свидетельства, написанные по горячим следам
событий, в первые годы после революции, когда некого еще было бояться и
нечего скрывать. Первоиздания этих воспоминаний еще свободны от последующих
искажений сталинской цензуры, от произвольных купюр и сделанных под
давлением поправок. Эти первоиздания и посейчас находятся под запретом, но
все же кое у кого они сохранились, и пока являются единственным надежным
источником для восстановления исторической истины.
К таким источникам относится известная книга Джона Рида "Десять дней,
которые потрясли мир", заслужившая одобрение Ленина и запрещенная Сталиным.
В этой книге отмечена руководящая роль Л.Д. Троцкого в Октябрьском восстании
- и в этой книге даже не упоминается имя Сталина.
К таким источникам следует отнести и изданные в 1918, 1919, 1920 годах
воспоминания Подвойского, Антонова-Овсеенко, Смилги, Раскольникова,
Невского, Механошина и других непосредственных активных участников
восстания.
К таким источникам, опровергающим то, что сказано и написано им позже,
к конфузу Сталина можно отнести и его собственное выступление в "Правде" в
1918 году, в годовщину Октября. Вот что писал он тогда:
"...Вся работа по практической организации восстания проходила вод
непосредственным руководством председателя Петроградского Совета тов.
Троцкого. Можно с уверенностью сказать, что быстрым переходом гарнизона на
сторону совета и умелой постановкой работы Военно-революционного комитета
партия обязана, прежде всего и главным образом, тов. Троцкому. Товарищи
Антонов и Подвойский были главными помощниками Троцкого". ("Правда",
6.ХI.1918)
К этому, пожалуй, добавить нечего.
Поведение Зиновьева и Каменева накануне Октября широко известно.
Напомним вкратце события. После того, как 10.Х.1917 г. Центральный Комитет
принял решение о восстании, Зиновьев и Каменев выступили в меньшевистской
газете "Новая жизнь" против него, выдав по существу его дату. Ленин назвал
их выступление "безмерной подлостью", "штрейкбрехерством" и потребовал их
исключения из партии.
Сталин взял тогда Зиновьева и Каменева под защиту. Разделяя формально
позицию Ленина и большинства ЦК, он напечатал в газете "Рабочий путь"
(органе ЦК, который он редактировал вместе с Сокольниковым) письмо Зиновьева
и примечание к нему редакции, составленное в примирительном духе:
"Мы в свою очередь выражаем надежду, что сделанным заявлением т.
Зиновьева, (а также заявлением т. Каменева в Совете) вопрос можно считать
исчерпанным. Резкость тона статьи т. Ленина не меняет того, что в основном
мы остаемся единомышленниками".
Это заявление, написанное Сталиным и напечатанное от имени редакции, не
было согласовано с соредактором Сталина Сокольниковым, который на заседании
ЦК от 20.X заявил, что не принимал участия в этом заявлении и считает его
ошибочным. ("Протоколы ЦК РСДРП", изд. 1958 г., стр. 107) Пытаясь оправдать
свой поступок перед возмущенными членами центрального комитета, Сталин
говорил на пленуме ЦК: "Каменев и Зиновьев подчинятся решениям ЦК... ...все
наше положение противоречиво. Исключение - не рецепт, нужно сохранить
единство; предлагаю обязать этих двух товарищей подчиниться, но оставить их
в ЦК". (Там же)
Чем же объяснить такое поведение Сталина?
Только тем, что он занимал по существу меньшевистскую позицию, не верил
в успех Октябрьского восстания, но в отличие от Каменева, упорно
отстаивавшего свою линию, не решался открыто противостоять Ленину. С
характерной для него хитростью Сталин старался обеспечить себе
беспроигрышное положение. Точка зрения Ленина победила в партии - и Сталин
примкнул к ней. Но еще не был решен вопрос, будет ли победоносным самое
восстание - и Сталин на всякий случай решил заручиться расположением
Каменева и Зиновьева.
Во всех официальных "трудах" по истории партии утверждается, что между
Лениным и Троцким существовали непреодолимые расхождения по вопросу о сроках
восстания.
Впервые это заявил в 1928 году Я. Яковлев в предисловии к протоколам II
съезда Советов. Он писал: "...Большевики не поддались "конституционным
иллюзиям", отказались от предложения т. Троцкого приурочить восстание
обязательно ко II-му съезду Советов". ("Второй Всероссийский съезд Советов",
Госиздат, 1928)
Откуда взялась версия о том, что Троцкий предлагал обязательно (?)
приурочить восстание к съезду Советов, - неизвестно. Можно только
предположить, что этот вымысел в ряду других был взят на вооружение в 1928
году для пущей компрометации Троцкого.
В 30-х годах формулировка Яковлева, самого уже бывшего кандидатом во
"враги народа", разумеется, оказалась недостаточной. В "Кратком курсе",
редактировавшемся самим Сталиным, вопрос о сроках восстания освещается так:
"Хотя Троцкий на этом заседании (речь идет о заседании ЦК 10.Х 1917 г.
- Авт.) прямо не голосовал против резолюции, но он предложил такую поправку,
которая должна была свести на нет и провалить восстание. Он предложил не
начинать восстания до открытия II-го съезда Советов, что означало затянуть
дело восстания, заранее расшифровать день восстания, предупредить об этом
Временное правительство". ("Краткий курс", М.1945, стр. 196)
Как видим, здесь, в соответствии со сценариями, разработанными по
заданию Сталина А.Вышинским для процессов над "врагами народа", Троцкий
изображается уже не как "ошибающийся", страдающий "конституционными
иллюзиями", а как провокатор, предатель, намеревающийся провалить восстание.
Миллионы читателей, читавших и "изучавших" "Краткий курс", впитывали
эти формулировки, и они откладывались в их сознании. И откуда им было знать,
что на деле ничего подобного не было, и что сам Сталин через два с половиной
года после Октября, когда память о событиях была еще свежа, описывал эти
события совершенно иначе!
Вот что говорил Сталин в своей речи в МК РКП(б), выступая по поводу
50-летия В.И.Ленина:
"В 1917 году, в сентябре... когда было созвано Демократическое
Совещание и когда меньшевики и эсеры строили новое учреждение -
Предпарламент... в этот момент у нас в ЦК было решение не разгонять
Демократическое Совещание и идти вперед по пути укрепления Советов, созвать
съезд Советов, открыть восстание и объявить съезд Советов органом
государственной власти. (Подч. мною. - Авт.) Ильич, который в то время
находился вне Петрограда в подполье, не соглашался с ЦК и писал, что
Демократическое совещание надо теперь же разогнать и арестовать ...
Несмотря на все требования Ильича, мы не послушались его, пошли дальше
по пути укрепления Советов и довели дело до съезда Советов 25 октября, до
успешного восстания. Ильич был тогда уже в Петрограде. Улыбаясь и хитро
глядя на нас, он сказал: "Да, вы, пожалуй, были правы".
Любопытно, что последний абзац приведенного выше отрывка из речи
Сталина, произнесенной в 1920 году, совпадает с воспоминаниями Троцкого,
написанными в 1924 году.
Рассказывая о появлении В.И. Ленина в Смольном в ночь на 25 октября,
Троцкий приводит сказанные им в ту ночь слова: "Что ж, можно и так. Лишь бы
взять власть". Ярославский в 1930 году с негодованием отверг достоверность
этого рассказа Троцкого, забыв или не зная о выступлении Сталина в 1920
году. Но сопоставление этих воспоминаний двоих людей, очень скоро ставших
непримиримыми врагами, убедительно опровергает все последующие измышления
фальсификаторов.
Как видно из приведенной выше выдержки, Сталин в своей речи
засвидетельствовал, что вопрос обсуждался еще в сентябре 1917 года, а не на
заседании ЦК 10 октября, и что в этом вопросе ЦК был единодушен с Л.Д.
Троцким. Да и не о том шла речь, чтобы "приурочить" восстание к съезду
Советов. План ЦК, впоследствии и осуществленный (как известно, свержение
Временного правительства произошло одновременно с открытием II съезда
Советов 25 октября - и никакой катастрофы от этого не произошло) состоял в
том, чтобы подготовить восстание и мобилизовать на него массы под лозунгом
съезда Советов как высшего органа - и ударить в подходящий момент. Так,
собственно, и произошло.
Следует отметить, что цитируемая речь Сталина вошла в 4-й том его
собрания сочинений. Очевидно, 29/I-1953 года, когда составлялся этот том,
все, включая и самого Сталина, уже забыли, сколько копий было сломано в свое
время в попытках доказать антиленинскую позицию Троцкого в вопросе о сроках
октябрьского восстания. Что, впрочем, не помешало Поспелову, возглавлявшему
ИМЛ как раз тогда, когда выпускался 4-й том собрания сочинений Сталине,
впоследствии, в 1969 году, снова возродить дутую версию о противоречиях
между Лениным и Троцким в вопросе о сроках восстания. "Уже спустя несколько
месяцев после вступления в большевистскую партию, - писал Поспелов в No12
журнала "Коммунист" за 1969 г., - Троцкий пытался, вопреки предупреждениям
Ленина, провести свою линию на оттяжку Октябрьского вооруженного восстания
до съезда Советов". Вся мощная шеренга официальных историков (Минц,
Пономарев, Старцев и др.) продолжает и сейчас муссировать версию о
разногласиях между Лениным и Троцким по вопросу о сроках восстания.
К сожалению, официальных историков в этом вопросе поддержал и Рой
Медведев, который в своей книге "К суду истории" тоже мимоходом упомянул о
"разногласиях между Лениным и Троцким насчет условий и сроков восстания".
В официальных изданиях укрепилось ложное изображение процесса слияния в
1917 году с партией большевиков возглавлявшейся Троцким группы
"межрайонцев".
Вот как изображен этот процесс в "Кратком курсе":
"Во время VI съезда партии "межрайонцы" заявили, что они во всем
согласны с большевиками и просят принять их в партию. Съезд удовлетворил их
просьбу, рассчитывая на то, что они со временем могут стать настоящими
большевиками. Некоторые из "межрайонцев", например, Володарский, Урицкий и
другие, действительно стали потом большевиками. Что касается Троцкого и его
некоторых близких друзей, то они, как оказалось потом, вошли в партию не для
работы в пользу партии, а для того, чтобы расшатывать ее и взорвать
изнутри".
Так излагались события 1917 года через двадцать лет, в эпоху сталинских
"процессов ведьм". а вот как они воспринимались современниками и участниками
событий.
В своем докладе VI съезду партии по организационному вопросу Я.М.
Свердлов сообщил съезду:
"На апрельской конференции было решено объединиться со всеми
социал-демократами, которые на деле порвали с меньшевиками-оборонцами... В
Петербурге существуют две интернационалистские организации: Петербургский
комитет и Межрайонный комитет. Резолюции по основным вопросам той и другой
организации ничем по существу не отличались. Вопрос об объединении (подч.
мною. - Авт.) оставили до партийного съезда. Так что на настоящем съезде
присутствуют и большевики, и межрайонцы. С приездом тт. Троцкого,
Луначарского, Чудновского было организовано бюро из 5 человек (три от
большевиков и два от "межрайонцев"), которое выступило от тех и других." (VI
съезд РСДРП(б), М, 1952, стр.7)
Таким образом, в 1917 году произошло объединение "межрайонцев" с
большевиками, а не поглощение одной организации другой, требовавшее, по
сталинской традиции, "разоружения" и "признания ошибок". Эти категории -
позднейшие, тогда они в партии в ходу не были. Объединялись для совместной
революционной деятельности все подлинно революционные силы. Так это и
понимал Ленин, который, в связи с выдвижением кандидатов в учредительное
собрание, в своих тезисах от 8 октября 1917 года писал о Троцком:
"Никто не оспорил бы такой, например, кандидатуры, как Троцкого, ибо,
во-первых, Троцкий сразу по приезде занял позицию интернационалиста,
во-вторых, боролся среди интернационалистов за слияние, в-третьих, в тяжелые
июльские дни оказался на высоте задачи и преданным сторонником партии
революционного пролетариата".
Сталин, добивавшийся в 1917 году объединения с Чхеидзе, Церетели и
Даном, оболгал через двадцать лет Троцкого, проявившего себя, по
свидетельству Ленина, подлинным пролетарским революционером.
Небезынтересно сделать еще одно сопоставление между утверждениями
Сталина и его прихвостней с одной стороны и историческими документами - с
другой.
Поспелов в "Коммунисте" No 12 за 1969 г. заявляет:
"Утратив всякое влияние в рабочем движении, Троцкий в 1917 году
формально вступил в партию большевиков..."
Формально, значит? И - "утратив всякое влияние"?
А вот о чем свидетельствуют протоколы того же VI съезда партии. Как
известно, VI съезд работал нелегально, и поэтому было постановлено состав
избранного ЦК не оглашать. Но выступивший на съезде Серго Орджоникидзе
предложил в порядке исключения огласить имена четырех членов ЦК, получивших
наибольшее количество голосов, чтобы, как сказал он, "выразить солидарность
съезда с избранными вождями партии". Съезд принял предложение Орджоникидзе,
и он огласил следующий список:
"Избраны: т. Ленин, получивший 133 голоса из 134; т. Зиновьев - 132, т.
Каменев - 131, т. Троцкий - 131 голос".
Этот документ лучше каких бы то ни было доводов опровергает
клеветнический вымысел Поспелова насчет "утраты влияния" и "формального"
вступления в партию.
На заседании Петроградского комитета партии 1 (11) ноября 1917 года
Зиновьев и Каменев продолжали утверждать, что партия большевиков не в
состоянии удержать власть без коалиции с меньшевиками и эсерами. Ленин в
речи на этом заседании, высмеивая их позицию, сказал, что о таком соглашении
(с меньшевиками и эсерами) он даже не может говорить серьезно. "Троцкий
давно сказал, что объединение невозможно. Троцкий это понял, и с тех пор не
было лучшего большевика".
Эта речь Ленина до сих пор не опубликована, и протокол этого заседания
Петроградского комитета партии не увидел света в нашей стране. В сборник
протоколов Петроградского комитета, изданный под названием "Первый легальный
ЦК большевиков в 1917 году", он, разумеется, не вошел - именно из-за этой
речи Ленина и содержащейся в нем характеристики Троцкого.
Копия этого протокола находилась в архиве Л.Д. Троцкого, который
напечатал ее в "Бюллетене" No 7 (ноябрь-декабрь 1929 г.), отозвавшись там же
о позиции Сталина в 1917 году как о позиции "центриста, боявшегося Ленина".
По этому поводу Сталиным и его придворными историками распространено
особенно много легенд, имеющих хождение до сих пор. Главные из них - легенда
о предательстве Троцкого и Бухарина и легенда о выдающейся якобы роли
Сталина в спасении революции от угрожавшей ей катастрофы.
Предательства, разумеется, никакого ни с чьей стороны не было. Были
острейшие разногласия в руководстве партии по вопросу о том, продолжать ли
войну или заключать мир, - разногласия, угрожавшие расколом партии и тем
самым поражением революции. Что же касается "выдающейся" якобы роли Сталина,
то он не только выдающейся, но и никакой роли тогда не играл в партии и в
стране. Как всегда в острые моменты, он занимал центристскую позицию,
болтаясь между двумя течениями и выжидая, какое из них победит, чтобы
примкнуть к победителям.
Попробую доказать это, основываясь на принятом в этой книге методе:
сопоставляя вымыслы сталинских историков с подлинными документами.
В "Кратком курсе" утверждается:
"10 февраля 1918 года мирные переговоры в Брест-Литовске были прерваны.
Несмотря на то, что Ленин и Сталин от имени ЦК партии настаивали на
подписании мира, Троцкий, будучи председателем советской делегации в Бресте,
предательски нарушил директивы партии".
Это - ложь, и тому есть документальные доказательства - протоколы
заседаний ЦК. В протоколе от 11/24 января 1918 года, т.е. за две недели до
прекращения мирных переговоров, отражена состоявшаяся в ЦК дискуссия по
вопросу о мире и записаны данные о результате голосования. Вот эти данные
(приводим выдержку из протоколов):
"Тов. Троцкий предлагает поставить вопрос: собираемся ли мы призывать к
революционной войне? Ставится на голосование.
За - 2, против - 11, воздержался - 1.
Тов. Ленин предлагает поставить на голосование, что мы всячески
затягиваем подписание мира. Ставится на голосование.
За - 12, против - 1,
Тов. Троцкий предлагает поставить на голосование следующую формулу: мы
войну прекращаем, мира не заключаем, армию демобилизуем.
Ставится на голосование.
За - 9, против - 7".
("Протоколы ЦК РСДРП(б)", М., 1958, стр. 173)
Необоснованность обвинений Л.Д. Троцкого в самовольном прекращении
переговоров приведенным выше документом доказана полностью.
В течение длительного времени усиленно муссировалась легенда,
приписывавшая то Троцкому, то Бухарину в период дискуссий о Брестском мире
намерение отстранить, арестовать и даже убить Владимира Ильича. В период
"пика" сталинских репрессий последняя версия вошла даже в популярный фильм
"Ленин в 1918 году". На процессе 1938 года Н.И. Бухарину прямо было
предъявлено обвинение в том, что в 1918 году он намеревался отстранить и
убить Ленина, а председателем Совнаркома сделать "левого коммуниста" Р.
Пятакова.
Легенда эта родилась не в тридцатые годы, тогда она была лишь
соответствующим образок "подана" так, чтобы изобразить подсудимых и всех
вообще преследуемых большевиков диверсантами, террористами, "врагами
народа". Распространять же ее начали в 1923-1924 гг., во время
внутрипартийной дискуссии, чтобы создать у массы членов партии возмущение
тем, до чего может довести путь оппозиции. Характерно при этом, что в разные
периоды по-разному трактовалась роль различных участников группы "левых
коммунистов", а об одном из самых резких противников подписания мира,
особенно рьяно выступавшем против Ленина Ф.Э.Дзержинском, почти ничего не
говорилось ни в 20-х, ни в 30-х годах. О поддержке же позиции Троцкого,
скажем, Куйбышевым и Фрунзе официальная история вообще молчит.
Известно, что в период наиболее острой дискуссии В.И. Ленин по вопросу
о мире оказался в меньшинстве. Против его позиции выступали: Троцкий,
Бухарин, Дзержинский, Фрунзе, Куйбышев, Бубнов, С. Коссиор, Ломов, М.
Покровский, Иоффе, Крестинский, Урицкий, В.Смирнов, Ольминский, Осинский,
Пятаков, Преображенский и другие. Однако ни о каком отстранении, а тем более
аресте, и речи, конечно, не было. Даже со стороны Дзержинского, который, как
видно из протоколов ЦК, утверждал, что "подписание мира есть капитуляция
всей нашей программы", что "тов. Ленин в скрытом виде делает то, что в
Октябре делали Зиновьев и Каменев" и что решение можно было бы принять в том
случае, "если бы партия была достаточно сильна, чтобы вынести раскол и
отставку Ленина". ("Протоколы ЦК РСДРП(б)", стр. 172 и 212).
Откуда же пошла легенда о намерении противников Ленина в партии
отстранить и арестовать его?
Ответ на этот вопрос можно найти в No "Правды" от 3 января 1924 года. В
этом номере напечатано письмо в редакцию девяти бывших "левых коммунистов" -
Г. Пятакова, Ин.Стукова, К.Радека, В.Яковлевой, В.Смирнова, М.Покровского,
Е.Преображенского, Шевардина, В.Максимовского. Большинство подписавших
письмо принадлежали в то время к сторонникам левой оппозиции, но были среди
них и сторонники большинства ЦК, например М.Покровский.
Привожу выдержки из этого письма.
"Уважаемые товарищи! С легкой руки тов. Бухарина в партии
распространяется легенда о переговорах левых коммунистов с левыми эсерами в
1918 году относительно свержения и ареста тов. Ленина и избрании нового
Совета народных комиссаров.
В виду того, что дело изображается совсем не так, как оно было на самом
деле, в интересах восстановления исторической истины и в целях
противодействия извращению истории нашей партии, мы, бывшие участники
фракции левых коммунистов, считаем себя обязанными изложить те два
совершенно незначительных инцидента, которые могли подать тов. Бухарину, а
за ним и тт. Зиновьеву и Сталину мысль о якобы имевших место переговорах о
свержении Совнаркома и об аресте Ленина".
...Во время заседания ЦИК... к Пятакову и Бухарину во время речи Ленина
подошел левый эсер Камков. Во время разговора, который не только не имел
характера каких-либо официальных переговоров, но не имел даже характера
предварительного, делового, взаимно прощупывающего разговора, Камков между
прочим полушутя сказал:
- Ну, что же вы будете делать, если получите в партии большинство? Ведь
Ленин уйдет, и тогда нам с вами придется составлять новый Совнарком. Я
думаю, что председателем Совнаркома мы выберем тогда тов. Пятакова".
..."Предложение" левых эсеров не только не было с негодованием
отвергнуто, но оно вообще не отвергалось, так как не обсуждалось, ибо
никакого предложения левых эсеров левым коммунистам не было". (Подчерк.
мной. - Авт.)
"...Позже, уже после заключения Брестского мира... имел место второй
случай, точно так же не имевший абсолютно никакого значения. Тов. Радек
зашел к тогдашнему Наркомпочтелю - левому эсеру Прошьяну. Прошьян, смеясь,
сказал Радеку:
- Вы все резолюции пишете. Не проще ли было бы арестовать на сутки
Ленина, объявить войну немцам и после этого снова единодушно избрать Ленина
председателем Совнаркома?
Прошьян тогда говорил, что, разумеется, Ленин, как революционер, будучи
поставлен в необходимость защищаться от наступающих немцев, всячески ругая
нас и вас, тем не менее, лучше кого бы то ни было поведет оборонительную
войну.
Опять-таки, это "предложение" не только не было левыми коммунистами
отвергнуто, но оно также не обсуждалось - как совершенно анекдотическая и
смехотворная фантазия Прошьяна. Любопытно отметить, что еще в 1918 году, еще
до восстания левых эсеров, когда после смерти Прошьяна Ленин писал о
последнем некролог, тов. Радек рассказал об этом случае тов. Ленину, и
последний хохотал по поводу такого плана".
Да, история шутит невеселые шутки! В 1923 году Н.И. Бухарин счел
уместным вспомнить шутливые разговоры левых эсеров Камкова и Прошьяна с
Пятаковым и Радеком для того, чтобы набросить некоторую тень на своих бывших
соратников по фракции левых коммунистов, оказавшихся в 1923 году в оппозиции
к Сталину, которого Бухарин тогда поддерживал. Мог ли он думать, что не
пройдет и пятнадцати лет - и Сталин включит эти шутливые разговоры в
обвинительное заключение против Бухарина, которому всерьез будет приписано
намерение убить Ленина.
В шеститомной истории КПСС совершенно неверно трактуется суть, смысл
разногласий между Лениным и его оппонентами по вопросу о мире. Так, не
соответствует действительности следующее утверждение: "Борьба за заключение
мира в начале 1918 года представляла, в сущности, борьбу за сохранение
диктатуры пролетариата". ("История КПСС", т.III, кн.1-я, стр. 521).