Страница:
- Только армейский.
- Сгодится и армейский. Идите в десантный отсек и возьмите двух
вооруженных солдат. Ждите меня возле каюты командора - я сейчас буду.
Порк тут же убежал, а Тимотеус подумал, что этот парень совсем не
годился для Легиона, а уж для "Корсара" тем более. Не иначе и тут приложила
руку любовница командора.
Тим зашел на пост к майору Уильямсу и вдвоем они направились к каюте
Валевского.
У дверей их уже ожидали Порк и два огромных солдата в новеньких
доспехах песочного цвета. Порк обливался потом под тяжестью MS-400, а
пехотинцы держали в руках облегченные MS-23. В дополнение к автоматическому
оружию на их поясах висели сержантские "грау" - четырнадцатимиллиметровые
пистолеты.
- Что это у вас, Порк? Снимите комплекс и положите на пол. И вы тоже, -
обратился Тимотеус к солдатам, - Кроме пистолетов ничего с собой не брать.
Иначе вы весь корабль разнесете, а он еще совсем новый.
- Как же мы будем взламывать замок, сэр? - недоумевал адъютант. - Я
надеялся его прострелить...
Ему ответил майор Уильямс:
- Никаких "прострелить", Порк. Взламывать мы ничего не будем по той
простой причине, что можем воспользоваться ключом.
- Значит ключ есть? - удивился Порк.
- А как же. На корабле есть запасные ключи от всех замков, - продолжил
майор в том же наставительном тоне.
- А зачем, тогда, пистолеты? В кого мы будем стрелять? Неужели вы
думаете, что в каюте командора кроме него самого и Юдит кто-то есть?
- Ну хватит вопросов, Порк. Довольно тянуть время, его у нас и так мало
- скоро граница системы Бонакус, - сказал Тимотеус.
Адъютант понимающе кивнул, затем подошел к двери вплотную и, привстав
на цыпочках, приложил ухо к холодному металлу.
- Ну что? - шепотом спросил его один из пехотинцев.
- Тихо... - так же шепотом ответил Порк.
- А почему вы, собственно, шепчетесь?!
Все вздрогнули. Громкий голос лейтенанта Лаги прозвучал, как пушечный
выстрел.
- Вы забыли какая здесь звукоизоляция? Майор Ульямс, давайте ключ.
И взяв протянутую ему магнитную пластинку, Тим приложил ее к блестящему
квадратику. Замок щелкнул, а дверь бесшумно убралась вверх.
Тимотеус вошел первым, а вслед за ним и все остальные. Автоматически
включилось освещение и глазам вошедших представилась следующая мирная
картина: в каюте был, в общем, порядок, не считая нескольких откупоренных
бутылок и двух высоких бокалов из тонкого стекла. Они стояли на журнальном
столике, а между ними, были разбросаны конфетные обертки.
На двуспальной тахте, спиной друг к другу, мирно почивали Юдит и Ричард
Валевский. От журнального столика до самой тахты тянулась цепочка различных
предметов кружевного белья Юдит, при виде которого Порк судорожно проглотил
слюну, а Уильямс деликатно отвел взгляд.
Для подобной ситуации, все в каюте выглядело вполне обычно и это
нахальное вторжение грозило вылиться в скандал.
"Ошибся - ну что ж, с кем не бывает..." - и прежде, чем убраться и
позже прийти к командору с извинениями, так как Порк непременно доложит о
ночном визите, Тимотеус решил развеять свои последние подозрения. Он достал
из кармана тепловой датчик и выставил его на нормальную температуру тела.
Затем подошел к тахте и осторожно приложил его к торчащей, из под покрывала,
ступне Валевского. Датчик запищал, сообщая, что объект холоден, как лед.
В одно мгновение в голове у Тима все стало на свои места. Он еще раз
бросил взгляд на спящих: командор, как и прежде, лежал спиной к
присутствующим - тихо и безмолвно, а его подруга, взглядом Горгоны, пожирала
Тима вместе с потрохами.
- Эй, парни! Возьмите-ка ее на мушку!.. При любом движении приказываю
стрелять!
Оба пехотинца неуверенно переминались с ноги на ногу и переглядывались.
Лицо майора Уильямса выражало удивление, а Порка, слова лейтенанта Лаги,
привели в шоковое состояние.
- Вы что?! Плохо поняли приказ?! - рявкнул Тим, не спуская глаз с Юдит.
Солдаты, не с должным рвением, но все же рассредоточились: один встал в
изголовье, а другой сбоку от Юдит. Но никто из них не представлял, что
сможет всадить пулю в эту красоту, заявляющую о себе всеми выпуклостями и
впадинами под тонким шелковым покрывалом.
Как только охранники заняли свои места, Тимотеус начал осторожно
обходить любовное ложе, чтобы узнать, что случилось с командором.
Ричард Валевский лежал на боку и выглядел, просто, ужасно. Лицо
черно-синего цвета, вывалившийся язык, неестественно вылезшие из орбит глаза
- все говорило о том, что смерть командора была мучительной.
Приподняв покрывало, Тим увидел, что вся грудная клетка Валевского
раздавлена каким-то чудовищным прессом. В сущности, это было уже не тело
человека, а бесформенный мешок с дроблеными костями.
Лейтенант был шокирован, однако, четверо его спутников не замечали,
отражающихся на его лице, эмоций. Они, как завороженные, следили за краем
покрывала, которое медленно ползло по прекрасным ногам Юдит, оголяя их все
выше и выше. Вот оно миновало колени, поползло медленнее или казалось, что
медленнее. Сердца четырех мужчин громко бились в унисон.
Наконец, покрывало миновало все дозволенные границы, и напряжение
момента достигло своего пика.
Лейтенант продолжал смотреть на изуродованный труп командора, когда
старые пружины антикварной тахты надрывно взвизгнули, и тело Валевского, с
желтыми бельмами выпученных глаз, повалилось прямо на Тимотеуса. Тот в ужасе
отпрянул назад и, оступившись, крепко ударился затылком о личный сейф
командора.
А в это мгновение, Юдит легко взлетела под потолок каюты и ловко
перевернувшись в воздухе, как кошка, пружинисто приземлилась на пол.
Пехотинцы хотя и имели отменную реакцию, однако на ее прыжок среагировать не
успели. А спустя еще мгновение, один из них жестоко поплатился: маленький
кулачок Юдит, с отчетливым свистом, разрезал воздух и легко прошил шлем и
череп бедняги, разнеся его в куски.
Разлетевшиеся мозги забрызгали всю каюту, а обезглавленное тело
грохнулось на пол и забилось в конвульсиях.
Разделавшись с одним противником, Юдит рванулась к лейтенанту. Снова
раздался свист и там, где только что находилась голова Тима, кулак Юдит
глубоко вмял металлическую переборку. Тимотеуса спасла его нечеловеческая,
отработанная в Школе реакция. В следующий момент он нанес нападающей такой
удар, что любой другой уже не числился бы в списках живых, но Юдит только
отлетела к тахте и, споткнувшись о труп Валевского, запуталась в покрывале.
Воспользовавшись ее заминкой, лейтенант одним прыжком очутился возле
второго солдата и, выхватив у него пистолет, направил ствол на катающийся по
полу рычащий клубок. Наконец, Юдит справилась с покрывалом и вскочила на
ноги.
- Стоять! Иначе я стреляю! - тяжело дыша, прохрипел Тим.
- Вы что, с ума сошли! Не смейте! - Порк пришел в себя и попытался
схватить Тима за руку, а, Юдит, воспользовавшись моментом, бросилась в
лобовую атаку.
Удар, свободным кулаком, в челюсть Порка и выстрел из "грау" прозвучали
одновременно. Собирая в полете стулья, адъютант, приземлился в дальнем углу,
а Юдит, получив пулю в грудь, только криво усмехнулась, хотя из ее спины
вылетел целый ворох окровавленных клочьев и технического мусора.
Тим выстрелил еще дважды. Сверкнула ослепительная вспышка и
искромсанное тело Юдит, объятое трескучим и чадным пламенем, рухнуло на пол.
Мгновенно сработала система пожаротушения, и с потолка, прямо в центр
пламени, ударила струя пены. Огонь сопротивлялся, как мог, но отступил и со
злобным шипением издох...
Глазам ошеломленных зрителей предстала следующая картина: то, что
раньше было красавицей Юдит, теперь грудой обугленных остывающих обломков и
горелого синтетического мяса, валялось в луже пены. Закопченные
металлические шарниры, обрывки проводов, микросхемы, клочки кожи - это было
все, что осталось от совершенного киборга.
Спустя два часа, в каюте, где разыгралась трагедия, был наведен
порядок. Тело командора и остатки киборга были вынесены в медицинский бокс
корабля, а Порк уже не докучал Тиму и довольно уверенно распоряжался
наведением порядка. От его недавней растерянности не осталось и следа.
Майор Уильямс вернулся к исполнению своих обязанностей первого
помощника, а Тимотеус остался за главного. Его железной рукой, эскадра из
двадцати кораблей "Корсара" перестроилась в боевые порядки и замерла у
границы системы Бонакус.
Первым делом, Тимотеус послал подробное донесение о случившемся в
объединенный штаб командования и его полномочия командира эскадры были
подтверждены. Получил он также и право продолжать операцию на свое
усмотрение.
Вскоре Морис прибыл на корабль командора, где официально был назначен
Тимотеусом командовать его бывшим судном.
Друзья сидели в капитанской рубке головного корабля и вместе с первым
помощником Уильямсом, разрабатывали новый план боевых действий.
Хотя, по неизвестным причинам, флотские корабли с частью десанта и
тяжелым вооружением исчезли в неизвестном направлении, в распоряжении
экспедиции оставалось двадцать десантных судов. Они несли в себе тысячу
тяжеловооруженных пехотинцев, базирующихся в бронированных BDM. Это была
внушительная сила, и в случае, если им удалось бы добраться до поверхности
планеты, они вполне могли бы удержать плацдарм до подхода подкрепления.
Все сошлись на том, что шанс, выполнить задание, есть.
Неожиданно, совещание было прервано появлением военного медика,
лейтенанта-инженера Краковского. Его белый халат был в пятнах крови и сажи.
Медик появился в сопровождении специалиста по компьютерным технологиям,
вольнонаемного Стейтона.
- Я прошу прощения, господа, что прерываю ваше совещание, но у нас
важнейшая информация.
Краковский прошел к столу за которым сидели офицеры и расстелил перед
ними не слишком чистый кусок упаковочного пластика, на котором что-то
лежало.
- Что это? - спросил Тимотеус.
К столу подошел Стейтон.
- Это то, чего не может быть, сэр. Это "четырехмерный процессор
Рекслера". Это понятие давно существует в мире компьютерных технологий, как
миф. Это процессор позволяет, если не создать искусственный интеллект, то
скопировать его.
- К тому же, - добавил медик, - данный экземпляр процессора, совершенно
определенно, выполнен методом биологических технологий. Это видно даже
невооруженным взглядом. Вся желеобразная структура этого объекта пронизана
тончайшими кровеносными сосудами. Мы со Стейтоном склоняемся к мысли, что
Юдит была не киборгом, а скорее, живым роботом.
- Неплохо было бы узнать, сколько еще этих роботов находятся среди нас,
- произнес Тимотеус.
- А особенно, среди экипажей исчезнувших кораблей флота, - добавил
Морис.
- Что же, от лица командования благодарю вас, лейтенант- инженер, и
вас, Стейтон. Немедленно составьте полный отчет, пусть радист закодирует его
и отправит в штаб. Через полчаса мы начинаем операцию и боюсь, что границы
системы Бонакуса для сигналов связи не проницаемы.
Когда Стейтон и Краковский ушли, командор Лага связался еще с тремя
командирами звеньев и поставил задачу каждому из них.
Морис тоже отбыл к своему звену и четверки кораблей начали
рассредоточиваться вокруг границ системы.
Звено Мориса первым пересекло запретные границы и уже через двенадцать
секунд полета, корабли звена были атакованы "умными минами". Но поскольку их
мощь была поделена между четырьмя судами, ущерб от атаки был незначителен.
Стрелки работали слажено и вскоре месторасположение минного поля
озарилось детонирующими минами. Один за другим, с разных сторон, в систему
входили остальные суда и массированным огнем уничтожали другие минные поля.
Корабли двигались к месту, где согласно расчетам, должна была находится
спрятанная планета. Подтверждая их расчеты, по судам-нарушителям открыли
огонь торпедные станции.
Станции не жалели припасов и сотни торпед веером расходились по целям.
Их было так много, что стрелки кораблей не успевали делать свою работу. Пока
станции удалось наконец уничтожить, шесть кораблей были серьезно повреждены,
а сорванные с них броневые листы, разлетались во все стороны, вспыхивая
бликами отраженного Бонакуса.
- Тим, наши датчики видят две луны, принадлежащие планете-невидимке. Не
исключено, что именно там стоят экранирующие станции.
- Хорошо, Морис, попробуйте их обнаружить.
Корабль Мориса выпустил две ракеты, каждая из которых пошла своим
курсом. Ракеты завернули на невидимые стороны лун и взорвались с интервалом
в две секунды. В тот же момент, на всех экранах визуального наблюдения и в
иллюминаторах кораблей, во всей своем великолепии, появилась "Эр-Зет - 10".
Разукрашенная зеленоватыми океанами, с малым количеством суши, планета,
как изумруд, переливалась в лучах Бонакуса. Корабли вновь начали
перестраиваться, готовясь к входу в атмосферу "Эр-Зет - 10", однако внезапно
выскочившие из-за малой луны "манты", застали четвертое звено врасплох.
Их было не менее двадцати - плоских чудовищ, моментально выпустивших
целый рой тяжелых бласт-ракет.
Корабли четвертого звена запоздало выбросили ложные контуры, но еще до
подлета к ним ракет, "манты" открыли огонь из роторных лазеров и ложные
контуры разлетелись снопами красных искр. Бласт-ракеты благополучно
добрались до целей и на месте судов четвертого звена, заполыхал океан огня,
подпитываемый новыми ракетами.
- Третьему и пятому звеньям - вести бой самостоятельно!.. Главная цель
- высадка десанта!.. Морис, делай как я!.. - прокричал Тимотеус слова команд
и корабли его звена стали уходить в сторону большой луны.
Суда Мориса последовали за ними, отчаянно маневрируя и яростно
отстреливаясь от наседавших "мант".
А оставшиеся восемь кораблей рванулись в лобовую атаку на противника,
закрывающего путь к планете.
- Тим, за этой луной тоже может быть засада! - крикнул в эфир Морис.
- Я на это и надеюсь!.. Наша задача сломить их, иначе они не дадут нам
десантироваться!..
Сотня "ребусов", притаившихся за луной, были готовы к бою, но не
ожидали появления противника так скоро.
Восемь черных кораблей прорвались внутрь их боевых порядков и открыли
шквальный огонь из всех видов оружия. Используя набранную скорость,
десантные суда смело таранили, уступавшие им в размере, истребители.
Завязалась почти рукопашная схватка и в первые мгновения ничего нельзя
было понять. Огонь велся во всех направлениях, и корабли вперемешку
вращались в дикой смертельной карусели.
Наконец, противники разорвали дистанцию и оказалось, что кораблей
"Корсара" осталось шесть: обломки седьмого падали на планету, а восьмой
агонизировал, добиваемый плазменными пушками "ребусов". Блестящей фольгой
кружились вокруг осколки разбитых "ребусов" и два десятка из них, с
повреждениями, уходили в атмосферу.
Не дожидаясь пока противник перестроится для атаки, десантные корабли
предприняли очередную попытку пробиться к поверхности "Эр-Зет - 10".
Два "ориона" величественно плыли на высоте двадцати километров, но их
огромные размеры скрадывались безграничностью, простиравшегося в все стороны
пространства.
Эти корабли имели сдвоенные, вытянутые вниз корпуса, между которыми
находилось гигантское пятидесятиметровое колесо роторного лазера,
вращающегося во время стрельбы по ходу движения судна.
В правом корпусе корабля находился ядерный энергокомплекс, по мощности
не уступающий электростанции небольшого города. В левом корпусе размещался
экипаж и системы сверхдальнего наведения - "орион" был создан для поражения
крупных целей на очень больших расстояниях.
- Манта-один, ответьте ориону-один. Как ваши дела?
- Не очень здорово, Курт!.. Пока подошел Лестер со своими "стаккато", я
потеряла половину. Троим нарушителям удалось прорваться в атмосферу и
выбросить свои танки. Один мы уничтожили в воздухе. Остальные после
приземления.
- Орион-один, говорит ребус-два, требуется ваше вмешательство. В
квадрат 22-14-запад прорываются, для десантирования, шесть кораблей
противника. Нам своими силами не справиться.
- Вас понял, ребус-два, посторонитесь от них, но не слишком явно, чтобы
они не догадались... А что с ребусом-один?
- Командир погиб, сэр...
- Ясно... Внимание, говорит орион-один. Лестер, восьмерку "стаккато" в
квадрат 22-14-запад; Берта, гони своих "мант" туда же... Зеро-один, ваше
дело уничтожить их танки в джунглях...
Две "манты-V" отделились от остальных и ушли в сторону, им требовался
ремонт, а оставшиеся, на максимальной тяге двигателей, спешили к месту
прорыва неприятеля.
Пятьюстами метрами выше, обгоняя "мант", проследовали штурмовики
"стаккато".
Четверка бомбардировщиков "зеро" немного скорректировала свой курс и
включила подачу ракет "воздух-земля".
Шесть десантных кораблей, на пределе термической защиты, прорывались
через плотную атмосферу "Эр-Зет - 10".
Время от времени, мимо них, проносились ромбовидные силуэты вражеских
истребителей и открывали огонь из опасных, на близких дистанциях, плазменных
пушек.
В какой-то момент Тимотеус заметил перерыв в периодичности атак
"ребусов". Противник куда-то подевался. Почувствовав подвох, командор дал
судам команду рассредоточиться и они немедленно выполнили ее. Но еще через
долю секунды, два десантных корабля, настигнутые залпами с "орионов",
разлетелись горящими обломками.
Взрывной волной корабль Тимотеуса отшвырнуло в сторону.
- Командор, мы потеряли Моргана и Бакумо!.. - прокричал Уильямся,
отчаянно пытавшийся выровнять судно.
- Морис, как слышишь меня? Продержитесь еще десяток секунд!..
- Я слышу командор!.. На нас насели какие-то твари. У них
электромагнитные пушки, как секиры!.. Они бьют по кораблю Декстера - он
самый потрепанный!..
Корабли стремительно сходились и расходились, закладывая
головокружительные виражи. Стрелки, обливаясь потом, вертелись, как бешеные,
стараясь отогнать, от теряющего силы корабля, воздушных стервятников. Но
"стаккато" мертвой хваткой вцепились в свою жертву и, не обращая внимания на
плотный ответный огонь, били по ослабленному кораблю лейтенанта Декстера.
Морис и лейтенант-пилот Крунш, как могли, закрывали своими кораблями,
теряющее управление судно, но бласт-ракета, выпущенная одной из "мант",
попала в двигатель корабля Декслера и тот, завалившись на бок и оставляя
дымный след, стал подать вниз.
Через какое-то время, створки на его брюхе раскрылись, и оттуда
вывалился BDM. К нему сразу же метнулись три "манты". BDM еще продолжал
кувыркаться в воздухе, когда его настигли сразу две ракеты.
А земля была уже близко и Морис увидел, как уловив момент, корабль
Тимотеуса выровнялся, открыл створки, и оттуда ровно вышел BDM. Рассчитывая
на легкую добычу, к нему тотчас кинулась пара "ребусов", но башни
бронемашины синхронно развернулись, и от первого "ребуса" полетели куски
обшивки, а второй немедленно ретировался.
Спустя несколько секунд, корабли Мориса и Крунша тоже избавились от
своих броневиков и брошенные командой, тотчас подверглись атакам и отвлекли
основные силы преследователей.
Между тем, броневики в стремительном полете затяжного прыжка, летели
навстречу зеленой чаще тропического леса.
На высоте 150 метров автоматически раскрылись парашюты, и заработали
дымогенераторы, но все равно, BDMы подверглись атаке расхрабрившихся
"ребусов".
Тем не менее, дымовой заслон сыграл хорошую службу и одна из
бласт-ракет, направленная на корабль Мориса, угодила в замешкавшегося
"ребуса". Затем из дыма вынырнул "стаккато" и длинной очередью распорол
гусеницу броневика Крунша, перед самой посадкой.
Сидя в командной капсуле бронемашины, между четырьмя пушечными башнями,
Морис, как автомат, фиксировал в памяти все, что успел увидеть.
Ветер относил спускающиеся машины на окраину леса и BDM Крунша угодил в
озеро. На пятнадцатиметровой глубине он полз, как черепаха, и был прекрасно
виден сверху. Тройка "стаккато" пронеслась над озером, вспенив толщу воды
тысячью игл. Затем в воду вошли две бласт-ракеты и в хрустальной глубине
сверкнула яркая вспышка, а спустя секунду, гигантский взрыв выплеснул на
берега целое озеро.
BDM Мориса, разбрасывая комья грязи и зарываясь в ямы с вонючим илом,
стремительно летел по заболоченному руслу небольшой речушки. Там, где в
кронах высоких деревьев были видны участки неба, появлялись "ребусы" и
"стаккато", и тогда броневик, уходя от огня, вылетал на крутые склоны реки.
Еще при падении броневика с высоты, лейтенант Лист запомнил, что речка
выходила к каким-то скалистым нагромождениям. Память его не подвела и за
очередным поворотом оврага, лес кончился, а речка затерялась среди курганов
раскрошенного известняка.
Броневик оказался на открытом пространстве и Морис, ощущая на своей
спине прицелы пушек "стаккато", успел показать механику-водителю на широкий
зев промоины, образовавшейся в известковой стене.
BDM влетел в него на предельной скорости и пошел юзом, обдирая о стены
камуфляжную краску. Через пятьдесят метров скольжения броневик ударился
носом в тупик туннеля и заглох.
- Все наружу! Сержанты, командуйте!..
Створки мгновенно распахнулись и четыре отделения по двенадцать тяжелых
пехотинцев стали выбираться из броневика.
- Внимание, сейчас выбегаем из туннеля и мчимся направо в расщелины. До
самого леса. Там собираемся возле радиомаяка. Вперед!..
Солдаты с сержантами побежали к выходу, а Морис, вместе с первым
помощником, еще оставался возле броневика. Он хотел удостовериться, что все
вовремя покинут пещеру.
Неожиданно, его будто парализовало, когда в проходе туннеля, сквозь
колышущиеся силуэты бегущих солдат, он увидел пару штурмовиков "стаккато". В
стремительном бреющем полете, они выплывали, из-за скалы и неслись прямо на
пещеру.
Воздух колыхнулся, когда беззвучные электромагнитные пушки выпустили
сотни смертоносных снарядов и, резко взяв вверх, штурмовики ушли в небо.
Стальной шипящий рой стремительно пронесся по туннелю и, выбивая
широкую просеку в рядах пехотинцев, осыпал их падающие тела, известковой
пылью.
Рикошетом от брони BDM, был убит первый помощник, а Морис получил
контузию и вмятину на грудной броневой пластине.
Во рту появился вкус крови, а в ушах стоял звон. Морис что-то кричал,
отдавал приказы, неясные звуки долетали до него и временами, сознание на
какие-то мгновение оставляло его совсем. Потом он куда-то бежал, не
переставая, стрелял из MS-400 и заставил свернуть атакующий "ребус", а потом
все закружилось и провалилось в черную пропасть...
Когда дверь в каюту распахнулась, контр-адмирал Хоук, командовавший
группой кораблей флота, сидел за своим письменным столом и работал с
документами.
Бросив короткий взгляд в зеркало на стене и увидев за спиной,
вошедшего, он улыбнулся и кивнул головой, давая этим понять, чтобы гость
заходил, садился, посмотрел журналы на столике, угостился сигарой - все это
было в одном кивке Хоука. Контр-адмирал спешил, через час необходимо было
начинать согласованный маневр с кораблями "Корсара".
Начало операции было успешным и он был рад поделиться хорошим
настроением со своим первым помощником.
Наскоро пролистывая бумаги, Хоук посмотрел в зеркало еще раз.
Остекленевший, остановившийся взгляд майора Макриди смутил контр-адмирала.
Он отодвинул стопку листов и поднялся:
- У нас что-нибудь не так, Сэм?
В ответ - леденящая душу тишина. Редженальд Хоук, с почти физической
болью чувствовал проникновение мутного стеклянного взгляда в самые кишки.
"Черт подери, только не надо резких движений, ни в коем случае - это
все ускорит!" - контр-адмирал улыбнулся Макриди еще раз. Стылый взгляд
уперся ему в переносицу.
- Так что же, все таки, случилось, дружище? - губы Хоука растянулись в
мучительно-приветливой улыбке.
Так, не переставая улыбаться, он получил удар в грудь и покачнулся, а в
глазах его появилось выражение крайнего удивления.
Человек, стоящий перед ним, сделал шаг назад и резко выдернул лезвие.
- Сгодится и армейский. Идите в десантный отсек и возьмите двух
вооруженных солдат. Ждите меня возле каюты командора - я сейчас буду.
Порк тут же убежал, а Тимотеус подумал, что этот парень совсем не
годился для Легиона, а уж для "Корсара" тем более. Не иначе и тут приложила
руку любовница командора.
Тим зашел на пост к майору Уильямсу и вдвоем они направились к каюте
Валевского.
У дверей их уже ожидали Порк и два огромных солдата в новеньких
доспехах песочного цвета. Порк обливался потом под тяжестью MS-400, а
пехотинцы держали в руках облегченные MS-23. В дополнение к автоматическому
оружию на их поясах висели сержантские "грау" - четырнадцатимиллиметровые
пистолеты.
- Что это у вас, Порк? Снимите комплекс и положите на пол. И вы тоже, -
обратился Тимотеус к солдатам, - Кроме пистолетов ничего с собой не брать.
Иначе вы весь корабль разнесете, а он еще совсем новый.
- Как же мы будем взламывать замок, сэр? - недоумевал адъютант. - Я
надеялся его прострелить...
Ему ответил майор Уильямс:
- Никаких "прострелить", Порк. Взламывать мы ничего не будем по той
простой причине, что можем воспользоваться ключом.
- Значит ключ есть? - удивился Порк.
- А как же. На корабле есть запасные ключи от всех замков, - продолжил
майор в том же наставительном тоне.
- А зачем, тогда, пистолеты? В кого мы будем стрелять? Неужели вы
думаете, что в каюте командора кроме него самого и Юдит кто-то есть?
- Ну хватит вопросов, Порк. Довольно тянуть время, его у нас и так мало
- скоро граница системы Бонакус, - сказал Тимотеус.
Адъютант понимающе кивнул, затем подошел к двери вплотную и, привстав
на цыпочках, приложил ухо к холодному металлу.
- Ну что? - шепотом спросил его один из пехотинцев.
- Тихо... - так же шепотом ответил Порк.
- А почему вы, собственно, шепчетесь?!
Все вздрогнули. Громкий голос лейтенанта Лаги прозвучал, как пушечный
выстрел.
- Вы забыли какая здесь звукоизоляция? Майор Ульямс, давайте ключ.
И взяв протянутую ему магнитную пластинку, Тим приложил ее к блестящему
квадратику. Замок щелкнул, а дверь бесшумно убралась вверх.
Тимотеус вошел первым, а вслед за ним и все остальные. Автоматически
включилось освещение и глазам вошедших представилась следующая мирная
картина: в каюте был, в общем, порядок, не считая нескольких откупоренных
бутылок и двух высоких бокалов из тонкого стекла. Они стояли на журнальном
столике, а между ними, были разбросаны конфетные обертки.
На двуспальной тахте, спиной друг к другу, мирно почивали Юдит и Ричард
Валевский. От журнального столика до самой тахты тянулась цепочка различных
предметов кружевного белья Юдит, при виде которого Порк судорожно проглотил
слюну, а Уильямс деликатно отвел взгляд.
Для подобной ситуации, все в каюте выглядело вполне обычно и это
нахальное вторжение грозило вылиться в скандал.
"Ошибся - ну что ж, с кем не бывает..." - и прежде, чем убраться и
позже прийти к командору с извинениями, так как Порк непременно доложит о
ночном визите, Тимотеус решил развеять свои последние подозрения. Он достал
из кармана тепловой датчик и выставил его на нормальную температуру тела.
Затем подошел к тахте и осторожно приложил его к торчащей, из под покрывала,
ступне Валевского. Датчик запищал, сообщая, что объект холоден, как лед.
В одно мгновение в голове у Тима все стало на свои места. Он еще раз
бросил взгляд на спящих: командор, как и прежде, лежал спиной к
присутствующим - тихо и безмолвно, а его подруга, взглядом Горгоны, пожирала
Тима вместе с потрохами.
- Эй, парни! Возьмите-ка ее на мушку!.. При любом движении приказываю
стрелять!
Оба пехотинца неуверенно переминались с ноги на ногу и переглядывались.
Лицо майора Уильямса выражало удивление, а Порка, слова лейтенанта Лаги,
привели в шоковое состояние.
- Вы что?! Плохо поняли приказ?! - рявкнул Тим, не спуская глаз с Юдит.
Солдаты, не с должным рвением, но все же рассредоточились: один встал в
изголовье, а другой сбоку от Юдит. Но никто из них не представлял, что
сможет всадить пулю в эту красоту, заявляющую о себе всеми выпуклостями и
впадинами под тонким шелковым покрывалом.
Как только охранники заняли свои места, Тимотеус начал осторожно
обходить любовное ложе, чтобы узнать, что случилось с командором.
Ричард Валевский лежал на боку и выглядел, просто, ужасно. Лицо
черно-синего цвета, вывалившийся язык, неестественно вылезшие из орбит глаза
- все говорило о том, что смерть командора была мучительной.
Приподняв покрывало, Тим увидел, что вся грудная клетка Валевского
раздавлена каким-то чудовищным прессом. В сущности, это было уже не тело
человека, а бесформенный мешок с дроблеными костями.
Лейтенант был шокирован, однако, четверо его спутников не замечали,
отражающихся на его лице, эмоций. Они, как завороженные, следили за краем
покрывала, которое медленно ползло по прекрасным ногам Юдит, оголяя их все
выше и выше. Вот оно миновало колени, поползло медленнее или казалось, что
медленнее. Сердца четырех мужчин громко бились в унисон.
Наконец, покрывало миновало все дозволенные границы, и напряжение
момента достигло своего пика.
Лейтенант продолжал смотреть на изуродованный труп командора, когда
старые пружины антикварной тахты надрывно взвизгнули, и тело Валевского, с
желтыми бельмами выпученных глаз, повалилось прямо на Тимотеуса. Тот в ужасе
отпрянул назад и, оступившись, крепко ударился затылком о личный сейф
командора.
А в это мгновение, Юдит легко взлетела под потолок каюты и ловко
перевернувшись в воздухе, как кошка, пружинисто приземлилась на пол.
Пехотинцы хотя и имели отменную реакцию, однако на ее прыжок среагировать не
успели. А спустя еще мгновение, один из них жестоко поплатился: маленький
кулачок Юдит, с отчетливым свистом, разрезал воздух и легко прошил шлем и
череп бедняги, разнеся его в куски.
Разлетевшиеся мозги забрызгали всю каюту, а обезглавленное тело
грохнулось на пол и забилось в конвульсиях.
Разделавшись с одним противником, Юдит рванулась к лейтенанту. Снова
раздался свист и там, где только что находилась голова Тима, кулак Юдит
глубоко вмял металлическую переборку. Тимотеуса спасла его нечеловеческая,
отработанная в Школе реакция. В следующий момент он нанес нападающей такой
удар, что любой другой уже не числился бы в списках живых, но Юдит только
отлетела к тахте и, споткнувшись о труп Валевского, запуталась в покрывале.
Воспользовавшись ее заминкой, лейтенант одним прыжком очутился возле
второго солдата и, выхватив у него пистолет, направил ствол на катающийся по
полу рычащий клубок. Наконец, Юдит справилась с покрывалом и вскочила на
ноги.
- Стоять! Иначе я стреляю! - тяжело дыша, прохрипел Тим.
- Вы что, с ума сошли! Не смейте! - Порк пришел в себя и попытался
схватить Тима за руку, а, Юдит, воспользовавшись моментом, бросилась в
лобовую атаку.
Удар, свободным кулаком, в челюсть Порка и выстрел из "грау" прозвучали
одновременно. Собирая в полете стулья, адъютант, приземлился в дальнем углу,
а Юдит, получив пулю в грудь, только криво усмехнулась, хотя из ее спины
вылетел целый ворох окровавленных клочьев и технического мусора.
Тим выстрелил еще дважды. Сверкнула ослепительная вспышка и
искромсанное тело Юдит, объятое трескучим и чадным пламенем, рухнуло на пол.
Мгновенно сработала система пожаротушения, и с потолка, прямо в центр
пламени, ударила струя пены. Огонь сопротивлялся, как мог, но отступил и со
злобным шипением издох...
Глазам ошеломленных зрителей предстала следующая картина: то, что
раньше было красавицей Юдит, теперь грудой обугленных остывающих обломков и
горелого синтетического мяса, валялось в луже пены. Закопченные
металлические шарниры, обрывки проводов, микросхемы, клочки кожи - это было
все, что осталось от совершенного киборга.
37
Спустя два часа, в каюте, где разыгралась трагедия, был наведен
порядок. Тело командора и остатки киборга были вынесены в медицинский бокс
корабля, а Порк уже не докучал Тиму и довольно уверенно распоряжался
наведением порядка. От его недавней растерянности не осталось и следа.
Майор Уильямс вернулся к исполнению своих обязанностей первого
помощника, а Тимотеус остался за главного. Его железной рукой, эскадра из
двадцати кораблей "Корсара" перестроилась в боевые порядки и замерла у
границы системы Бонакус.
Первым делом, Тимотеус послал подробное донесение о случившемся в
объединенный штаб командования и его полномочия командира эскадры были
подтверждены. Получил он также и право продолжать операцию на свое
усмотрение.
Вскоре Морис прибыл на корабль командора, где официально был назначен
Тимотеусом командовать его бывшим судном.
Друзья сидели в капитанской рубке головного корабля и вместе с первым
помощником Уильямсом, разрабатывали новый план боевых действий.
Хотя, по неизвестным причинам, флотские корабли с частью десанта и
тяжелым вооружением исчезли в неизвестном направлении, в распоряжении
экспедиции оставалось двадцать десантных судов. Они несли в себе тысячу
тяжеловооруженных пехотинцев, базирующихся в бронированных BDM. Это была
внушительная сила, и в случае, если им удалось бы добраться до поверхности
планеты, они вполне могли бы удержать плацдарм до подхода подкрепления.
Все сошлись на том, что шанс, выполнить задание, есть.
Неожиданно, совещание было прервано появлением военного медика,
лейтенанта-инженера Краковского. Его белый халат был в пятнах крови и сажи.
Медик появился в сопровождении специалиста по компьютерным технологиям,
вольнонаемного Стейтона.
- Я прошу прощения, господа, что прерываю ваше совещание, но у нас
важнейшая информация.
Краковский прошел к столу за которым сидели офицеры и расстелил перед
ними не слишком чистый кусок упаковочного пластика, на котором что-то
лежало.
- Что это? - спросил Тимотеус.
К столу подошел Стейтон.
- Это то, чего не может быть, сэр. Это "четырехмерный процессор
Рекслера". Это понятие давно существует в мире компьютерных технологий, как
миф. Это процессор позволяет, если не создать искусственный интеллект, то
скопировать его.
- К тому же, - добавил медик, - данный экземпляр процессора, совершенно
определенно, выполнен методом биологических технологий. Это видно даже
невооруженным взглядом. Вся желеобразная структура этого объекта пронизана
тончайшими кровеносными сосудами. Мы со Стейтоном склоняемся к мысли, что
Юдит была не киборгом, а скорее, живым роботом.
- Неплохо было бы узнать, сколько еще этих роботов находятся среди нас,
- произнес Тимотеус.
- А особенно, среди экипажей исчезнувших кораблей флота, - добавил
Морис.
- Что же, от лица командования благодарю вас, лейтенант- инженер, и
вас, Стейтон. Немедленно составьте полный отчет, пусть радист закодирует его
и отправит в штаб. Через полчаса мы начинаем операцию и боюсь, что границы
системы Бонакуса для сигналов связи не проницаемы.
Когда Стейтон и Краковский ушли, командор Лага связался еще с тремя
командирами звеньев и поставил задачу каждому из них.
Морис тоже отбыл к своему звену и четверки кораблей начали
рассредоточиваться вокруг границ системы.
Звено Мориса первым пересекло запретные границы и уже через двенадцать
секунд полета, корабли звена были атакованы "умными минами". Но поскольку их
мощь была поделена между четырьмя судами, ущерб от атаки был незначителен.
Стрелки работали слажено и вскоре месторасположение минного поля
озарилось детонирующими минами. Один за другим, с разных сторон, в систему
входили остальные суда и массированным огнем уничтожали другие минные поля.
Корабли двигались к месту, где согласно расчетам, должна была находится
спрятанная планета. Подтверждая их расчеты, по судам-нарушителям открыли
огонь торпедные станции.
Станции не жалели припасов и сотни торпед веером расходились по целям.
Их было так много, что стрелки кораблей не успевали делать свою работу. Пока
станции удалось наконец уничтожить, шесть кораблей были серьезно повреждены,
а сорванные с них броневые листы, разлетались во все стороны, вспыхивая
бликами отраженного Бонакуса.
- Тим, наши датчики видят две луны, принадлежащие планете-невидимке. Не
исключено, что именно там стоят экранирующие станции.
- Хорошо, Морис, попробуйте их обнаружить.
Корабль Мориса выпустил две ракеты, каждая из которых пошла своим
курсом. Ракеты завернули на невидимые стороны лун и взорвались с интервалом
в две секунды. В тот же момент, на всех экранах визуального наблюдения и в
иллюминаторах кораблей, во всей своем великолепии, появилась "Эр-Зет - 10".
Разукрашенная зеленоватыми океанами, с малым количеством суши, планета,
как изумруд, переливалась в лучах Бонакуса. Корабли вновь начали
перестраиваться, готовясь к входу в атмосферу "Эр-Зет - 10", однако внезапно
выскочившие из-за малой луны "манты", застали четвертое звено врасплох.
Их было не менее двадцати - плоских чудовищ, моментально выпустивших
целый рой тяжелых бласт-ракет.
Корабли четвертого звена запоздало выбросили ложные контуры, но еще до
подлета к ним ракет, "манты" открыли огонь из роторных лазеров и ложные
контуры разлетелись снопами красных искр. Бласт-ракеты благополучно
добрались до целей и на месте судов четвертого звена, заполыхал океан огня,
подпитываемый новыми ракетами.
- Третьему и пятому звеньям - вести бой самостоятельно!.. Главная цель
- высадка десанта!.. Морис, делай как я!.. - прокричал Тимотеус слова команд
и корабли его звена стали уходить в сторону большой луны.
Суда Мориса последовали за ними, отчаянно маневрируя и яростно
отстреливаясь от наседавших "мант".
А оставшиеся восемь кораблей рванулись в лобовую атаку на противника,
закрывающего путь к планете.
38
- Тим, за этой луной тоже может быть засада! - крикнул в эфир Морис.
- Я на это и надеюсь!.. Наша задача сломить их, иначе они не дадут нам
десантироваться!..
Сотня "ребусов", притаившихся за луной, были готовы к бою, но не
ожидали появления противника так скоро.
Восемь черных кораблей прорвались внутрь их боевых порядков и открыли
шквальный огонь из всех видов оружия. Используя набранную скорость,
десантные суда смело таранили, уступавшие им в размере, истребители.
Завязалась почти рукопашная схватка и в первые мгновения ничего нельзя
было понять. Огонь велся во всех направлениях, и корабли вперемешку
вращались в дикой смертельной карусели.
Наконец, противники разорвали дистанцию и оказалось, что кораблей
"Корсара" осталось шесть: обломки седьмого падали на планету, а восьмой
агонизировал, добиваемый плазменными пушками "ребусов". Блестящей фольгой
кружились вокруг осколки разбитых "ребусов" и два десятка из них, с
повреждениями, уходили в атмосферу.
Не дожидаясь пока противник перестроится для атаки, десантные корабли
предприняли очередную попытку пробиться к поверхности "Эр-Зет - 10".
39
Два "ориона" величественно плыли на высоте двадцати километров, но их
огромные размеры скрадывались безграничностью, простиравшегося в все стороны
пространства.
Эти корабли имели сдвоенные, вытянутые вниз корпуса, между которыми
находилось гигантское пятидесятиметровое колесо роторного лазера,
вращающегося во время стрельбы по ходу движения судна.
В правом корпусе корабля находился ядерный энергокомплекс, по мощности
не уступающий электростанции небольшого города. В левом корпусе размещался
экипаж и системы сверхдальнего наведения - "орион" был создан для поражения
крупных целей на очень больших расстояниях.
- Манта-один, ответьте ориону-один. Как ваши дела?
- Не очень здорово, Курт!.. Пока подошел Лестер со своими "стаккато", я
потеряла половину. Троим нарушителям удалось прорваться в атмосферу и
выбросить свои танки. Один мы уничтожили в воздухе. Остальные после
приземления.
- Орион-один, говорит ребус-два, требуется ваше вмешательство. В
квадрат 22-14-запад прорываются, для десантирования, шесть кораблей
противника. Нам своими силами не справиться.
- Вас понял, ребус-два, посторонитесь от них, но не слишком явно, чтобы
они не догадались... А что с ребусом-один?
- Командир погиб, сэр...
- Ясно... Внимание, говорит орион-один. Лестер, восьмерку "стаккато" в
квадрат 22-14-запад; Берта, гони своих "мант" туда же... Зеро-один, ваше
дело уничтожить их танки в джунглях...
Две "манты-V" отделились от остальных и ушли в сторону, им требовался
ремонт, а оставшиеся, на максимальной тяге двигателей, спешили к месту
прорыва неприятеля.
Пятьюстами метрами выше, обгоняя "мант", проследовали штурмовики
"стаккато".
Четверка бомбардировщиков "зеро" немного скорректировала свой курс и
включила подачу ракет "воздух-земля".
40
Шесть десантных кораблей, на пределе термической защиты, прорывались
через плотную атмосферу "Эр-Зет - 10".
Время от времени, мимо них, проносились ромбовидные силуэты вражеских
истребителей и открывали огонь из опасных, на близких дистанциях, плазменных
пушек.
В какой-то момент Тимотеус заметил перерыв в периодичности атак
"ребусов". Противник куда-то подевался. Почувствовав подвох, командор дал
судам команду рассредоточиться и они немедленно выполнили ее. Но еще через
долю секунды, два десантных корабля, настигнутые залпами с "орионов",
разлетелись горящими обломками.
Взрывной волной корабль Тимотеуса отшвырнуло в сторону.
- Командор, мы потеряли Моргана и Бакумо!.. - прокричал Уильямся,
отчаянно пытавшийся выровнять судно.
- Морис, как слышишь меня? Продержитесь еще десяток секунд!..
- Я слышу командор!.. На нас насели какие-то твари. У них
электромагнитные пушки, как секиры!.. Они бьют по кораблю Декстера - он
самый потрепанный!..
Корабли стремительно сходились и расходились, закладывая
головокружительные виражи. Стрелки, обливаясь потом, вертелись, как бешеные,
стараясь отогнать, от теряющего силы корабля, воздушных стервятников. Но
"стаккато" мертвой хваткой вцепились в свою жертву и, не обращая внимания на
плотный ответный огонь, били по ослабленному кораблю лейтенанта Декстера.
Морис и лейтенант-пилот Крунш, как могли, закрывали своими кораблями,
теряющее управление судно, но бласт-ракета, выпущенная одной из "мант",
попала в двигатель корабля Декслера и тот, завалившись на бок и оставляя
дымный след, стал подать вниз.
Через какое-то время, створки на его брюхе раскрылись, и оттуда
вывалился BDM. К нему сразу же метнулись три "манты". BDM еще продолжал
кувыркаться в воздухе, когда его настигли сразу две ракеты.
А земля была уже близко и Морис увидел, как уловив момент, корабль
Тимотеуса выровнялся, открыл створки, и оттуда ровно вышел BDM. Рассчитывая
на легкую добычу, к нему тотчас кинулась пара "ребусов", но башни
бронемашины синхронно развернулись, и от первого "ребуса" полетели куски
обшивки, а второй немедленно ретировался.
Спустя несколько секунд, корабли Мориса и Крунша тоже избавились от
своих броневиков и брошенные командой, тотчас подверглись атакам и отвлекли
основные силы преследователей.
Между тем, броневики в стремительном полете затяжного прыжка, летели
навстречу зеленой чаще тропического леса.
На высоте 150 метров автоматически раскрылись парашюты, и заработали
дымогенераторы, но все равно, BDMы подверглись атаке расхрабрившихся
"ребусов".
Тем не менее, дымовой заслон сыграл хорошую службу и одна из
бласт-ракет, направленная на корабль Мориса, угодила в замешкавшегося
"ребуса". Затем из дыма вынырнул "стаккато" и длинной очередью распорол
гусеницу броневика Крунша, перед самой посадкой.
Сидя в командной капсуле бронемашины, между четырьмя пушечными башнями,
Морис, как автомат, фиксировал в памяти все, что успел увидеть.
Ветер относил спускающиеся машины на окраину леса и BDM Крунша угодил в
озеро. На пятнадцатиметровой глубине он полз, как черепаха, и был прекрасно
виден сверху. Тройка "стаккато" пронеслась над озером, вспенив толщу воды
тысячью игл. Затем в воду вошли две бласт-ракеты и в хрустальной глубине
сверкнула яркая вспышка, а спустя секунду, гигантский взрыв выплеснул на
берега целое озеро.
41
BDM Мориса, разбрасывая комья грязи и зарываясь в ямы с вонючим илом,
стремительно летел по заболоченному руслу небольшой речушки. Там, где в
кронах высоких деревьев были видны участки неба, появлялись "ребусы" и
"стаккато", и тогда броневик, уходя от огня, вылетал на крутые склоны реки.
Еще при падении броневика с высоты, лейтенант Лист запомнил, что речка
выходила к каким-то скалистым нагромождениям. Память его не подвела и за
очередным поворотом оврага, лес кончился, а речка затерялась среди курганов
раскрошенного известняка.
Броневик оказался на открытом пространстве и Морис, ощущая на своей
спине прицелы пушек "стаккато", успел показать механику-водителю на широкий
зев промоины, образовавшейся в известковой стене.
BDM влетел в него на предельной скорости и пошел юзом, обдирая о стены
камуфляжную краску. Через пятьдесят метров скольжения броневик ударился
носом в тупик туннеля и заглох.
- Все наружу! Сержанты, командуйте!..
Створки мгновенно распахнулись и четыре отделения по двенадцать тяжелых
пехотинцев стали выбираться из броневика.
- Внимание, сейчас выбегаем из туннеля и мчимся направо в расщелины. До
самого леса. Там собираемся возле радиомаяка. Вперед!..
Солдаты с сержантами побежали к выходу, а Морис, вместе с первым
помощником, еще оставался возле броневика. Он хотел удостовериться, что все
вовремя покинут пещеру.
Неожиданно, его будто парализовало, когда в проходе туннеля, сквозь
колышущиеся силуэты бегущих солдат, он увидел пару штурмовиков "стаккато". В
стремительном бреющем полете, они выплывали, из-за скалы и неслись прямо на
пещеру.
Воздух колыхнулся, когда беззвучные электромагнитные пушки выпустили
сотни смертоносных снарядов и, резко взяв вверх, штурмовики ушли в небо.
Стальной шипящий рой стремительно пронесся по туннелю и, выбивая
широкую просеку в рядах пехотинцев, осыпал их падающие тела, известковой
пылью.
Рикошетом от брони BDM, был убит первый помощник, а Морис получил
контузию и вмятину на грудной броневой пластине.
Во рту появился вкус крови, а в ушах стоял звон. Морис что-то кричал,
отдавал приказы, неясные звуки долетали до него и временами, сознание на
какие-то мгновение оставляло его совсем. Потом он куда-то бежал, не
переставая, стрелял из MS-400 и заставил свернуть атакующий "ребус", а потом
все закружилось и провалилось в черную пропасть...
42
Когда дверь в каюту распахнулась, контр-адмирал Хоук, командовавший
группой кораблей флота, сидел за своим письменным столом и работал с
документами.
Бросив короткий взгляд в зеркало на стене и увидев за спиной,
вошедшего, он улыбнулся и кивнул головой, давая этим понять, чтобы гость
заходил, садился, посмотрел журналы на столике, угостился сигарой - все это
было в одном кивке Хоука. Контр-адмирал спешил, через час необходимо было
начинать согласованный маневр с кораблями "Корсара".
Начало операции было успешным и он был рад поделиться хорошим
настроением со своим первым помощником.
Наскоро пролистывая бумаги, Хоук посмотрел в зеркало еще раз.
Остекленевший, остановившийся взгляд майора Макриди смутил контр-адмирала.
Он отодвинул стопку листов и поднялся:
- У нас что-нибудь не так, Сэм?
В ответ - леденящая душу тишина. Редженальд Хоук, с почти физической
болью чувствовал проникновение мутного стеклянного взгляда в самые кишки.
"Черт подери, только не надо резких движений, ни в коем случае - это
все ускорит!" - контр-адмирал улыбнулся Макриди еще раз. Стылый взгляд
уперся ему в переносицу.
- Так что же, все таки, случилось, дружище? - губы Хоука растянулись в
мучительно-приветливой улыбке.
Так, не переставая улыбаться, он получил удар в грудь и покачнулся, а в
глазах его появилось выражение крайнего удивления.
Человек, стоящий перед ним, сделал шаг назад и резко выдернул лезвие.