Страница:
Дунаан положил бархатный кошелек на стол, между бокалом с вином и соусником. Марио взял кошелек, открыл его, и на ладонь ему выкатилась крупная жемчужина. Он внимательно осмотрел ее, сообразив, что, хотя она и стоит очень дорого, этого недостаточно за убийство его величества, и вопросительно взглянул на Дуиаана.
— Нужно раздавить ее ногой неподалеку от Орба. И в течение нескольких минут он будет бездействовать.
Марио нахмурился.
— Разве такое возможно?
— В течение нескольких минут Орб будет считать, что цикл закончился.
— Значит, стоит раздавить жемчужину, и она обманет сам Орб? — поразился Марио, впервые демонстрируя нечто сродни эмоциям.
— Верно.
— Но как такое может быть?
— А как был создан Орб? — спросил Дунаан.
— Я не ученый и не историк.
— Однако среди нас есть и такие.
— Да.
— В изготовлении жемчужины принимали участие ученые, историки и искусные волшебники. Как им удалось ее создать, я знаю не больше, чем вы.
— Но вы уверены, что она сработает?
— Уверен.
— Однако уверенность должна быть и у меня.
— Подумайте сами, — сказал Дунаан, — если жемчужина не сработает, вы потерпите неудачу. И тогда, несомненно, Гвардия Феникса попытается взять вас живым. Если им будет сопутствовать успех, они используют для допросов Орб. Конечно, вы расскажете им все, в том числе назовете мое имя и опишете внешность, что позволит гвардейцам меня отыскать. Следовательно, как и вы, я рискую жизнью.
— Что ж, вы меня убедили, — ответил Марио после непродолжительных раздумий.
— Относительно платы…
— Да?
Дунаан назвал огромную сумму в золоте и заявил, что половину Марио получит, как только согласится взять заказ, вторую половину — после успешного завершения миссии.
— Вам нужно время обдумать предложение, которое я имел честь сделать? — напоследок спросил Дунаан.
— Всего лишь несколько мгновений, — последовал ответ Марио, — которые потребуются мне, чтобы смочить эти орехи в ликере, перемешать их с охлажденными фруктами и съесть до тех пор, пока их температуры не сравняются. Предлагаю вам, милорд, заняться тем же, а когда орехи закончатся, я дам вам окончательный ответ.
Дунаан кивнул и занялся орехами, ликером и фруктами, в то время как Марио обдумывал сделанное ему предложение.
Нам следует пояснить, что Марио, хотя ему едва исполнилось сто лет, успел заработать завидную репутацию в определенных, тайных кругах, в которые нам пришлось ввести нашего читателя. Необходимо добавить, что в этих кругах репутация имеет колоссальное значение. Впрочем, слухи о способностях того или иного исполнителя нередко оказывались ложными. Но Марио по всем позициям считался чрезвычайно искусным мастером своего дела.
Однако он был еще молод, а для юности характерен недостаток опыта. Он не потерял голову из-за размеров предложенной суммы, не говоря уже о возможной славе (такое понятие, как слава, незнакомо в мире наемных убийц). Марио не мог устоять перед вызовом. Его поразительные рефлексы, умение мгновенно принимать правильные решения, фиксировать малейшие детали, а также способность без колебаний и угрызений совести доводить начатое до конца, делали его одним из немногих, кому была по силам такая задача. Марио об этом знал.
Ему было известно, что еще никому не удавалось победить Орб, но доводы Дунаана звучали весьма убедительно — похоже, Дунаан действительно верил в волшебство жемчужины. А он имел репутацию человека осторожного, которого нелегко обмануть.
«Мне предлагается самый невероятный вызов из всех возможных», — размышлял Марио. Он понимал, что если откажется, то до конца своих дней будет сомневаться, сумел бы справиться с этим делом или нет.
Нам остается лишь повторить, что Марио отличался удивительным мастерством, осторожностью и рассудительностью — и все же ему не хватало жизненного опыта; в частности, он далеко не все знал о нравах джарегов.
Мысль о том, что Дунаан с самого начала намеревается предать его, даже не приходила Марио в голову.
— По рукам, — сказал он наконец, — я возьмусь за ваш заказ.
ГЛАВА 20
ГЛАВА 21
— Нужно раздавить ее ногой неподалеку от Орба. И в течение нескольких минут он будет бездействовать.
Марио нахмурился.
— Разве такое возможно?
— В течение нескольких минут Орб будет считать, что цикл закончился.
— Значит, стоит раздавить жемчужину, и она обманет сам Орб? — поразился Марио, впервые демонстрируя нечто сродни эмоциям.
— Верно.
— Но как такое может быть?
— А как был создан Орб? — спросил Дунаан.
— Я не ученый и не историк.
— Однако среди нас есть и такие.
— Да.
— В изготовлении жемчужины принимали участие ученые, историки и искусные волшебники. Как им удалось ее создать, я знаю не больше, чем вы.
— Но вы уверены, что она сработает?
— Уверен.
— Однако уверенность должна быть и у меня.
— Подумайте сами, — сказал Дунаан, — если жемчужина не сработает, вы потерпите неудачу. И тогда, несомненно, Гвардия Феникса попытается взять вас живым. Если им будет сопутствовать успех, они используют для допросов Орб. Конечно, вы расскажете им все, в том числе назовете мое имя и опишете внешность, что позволит гвардейцам меня отыскать. Следовательно, как и вы, я рискую жизнью.
— Что ж, вы меня убедили, — ответил Марио после непродолжительных раздумий.
— Относительно платы…
— Да?
Дунаан назвал огромную сумму в золоте и заявил, что половину Марио получит, как только согласится взять заказ, вторую половину — после успешного завершения миссии.
— Вам нужно время обдумать предложение, которое я имел честь сделать? — напоследок спросил Дунаан.
— Всего лишь несколько мгновений, — последовал ответ Марио, — которые потребуются мне, чтобы смочить эти орехи в ликере, перемешать их с охлажденными фруктами и съесть до тех пор, пока их температуры не сравняются. Предлагаю вам, милорд, заняться тем же, а когда орехи закончатся, я дам вам окончательный ответ.
Дунаан кивнул и занялся орехами, ликером и фруктами, в то время как Марио обдумывал сделанное ему предложение.
Нам следует пояснить, что Марио, хотя ему едва исполнилось сто лет, успел заработать завидную репутацию в определенных, тайных кругах, в которые нам пришлось ввести нашего читателя. Необходимо добавить, что в этих кругах репутация имеет колоссальное значение. Впрочем, слухи о способностях того или иного исполнителя нередко оказывались ложными. Но Марио по всем позициям считался чрезвычайно искусным мастером своего дела.
Однако он был еще молод, а для юности характерен недостаток опыта. Он не потерял голову из-за размеров предложенной суммы, не говоря уже о возможной славе (такое понятие, как слава, незнакомо в мире наемных убийц). Марио не мог устоять перед вызовом. Его поразительные рефлексы, умение мгновенно принимать правильные решения, фиксировать малейшие детали, а также способность без колебаний и угрызений совести доводить начатое до конца, делали его одним из немногих, кому была по силам такая задача. Марио об этом знал.
Ему было известно, что еще никому не удавалось победить Орб, но доводы Дунаана звучали весьма убедительно — похоже, Дунаан действительно верил в волшебство жемчужины. А он имел репутацию человека осторожного, которого нелегко обмануть.
«Мне предлагается самый невероятный вызов из всех возможных», — размышлял Марио. Он понимал, что если откажется, то до конца своих дней будет сомневаться, сумел бы справиться с этим делом или нет.
Нам остается лишь повторить, что Марио отличался удивительным мастерством, осторожностью и рассудительностью — и все же ему не хватало жизненного опыта; в частности, он далеко не все знал о нравах джарегов.
Мысль о том, что Дунаан с самого начала намеревается предать его, даже не приходила Марио в голову.
— По рукам, — сказал он наконец, — я возьмусь за ваш заказ.
ГЛАВА 20
В которой рассказывается о толковании приказов теклами и капитанами, а также о толковании взглядов и фраз изобретательным йенди
Солнце было еще в зените, когда Кааврен расстался с Даро. Они обменялись множеством нежных слов, и графиня обещала, что не уедет в свои поместья, а до вечера появится на улице Резчиков Стекла и продолжит разговор с капитаном, доставивший им обоим несравненное удовольствие.
Приняв такое решение, Даро снова начала собирать вещи; впрочем, она справилась с этой задачей на удивление быстро. После того как каждое платье, нижняя юбка, манто, халат, шарф, накидка, перчатка, муфта, туфелька, капор, шляпка и множество других предметов, перечислением их мы не станем утомлять нашего читателя, были уложены в сумку или чемодан (их оказалось три), Даро приказала слугам доставить их к выходу из Крыла Феникса, где она дождалась экипажа и попросила отвезти ее в дом Кааврена на улице Резчиков Стекла.
К счастью, ее успел опередить посланец с письмом для Сахри, содержание которого мы спешим сообщить читателю:
«Даро, графиня Уайткрест, оказывает нам честь посещением нашего дома. По-моему, комната на террасе должна графине понравиться. Я вернусь в свое обычное время, если, конечно, меня не задержит какой-нибудь приказ его величества. Прими графиню как можно радушнее, с максимальным уважением, а также передай, что я с радостью готов предоставить ей кров». Внизу стояла подпись: «Кааврен, капитан гвардии».
Надо отметить, Сахри, хотя и была теклой, соображала прекрасно. Она сразу заметила, что Кааврен оказал ей честь, подписав письмо своим полным титулом, из чего она сделала вывод: он придает огромное значение визиту графини. Еще Сахри обратила внимание на слова «комната должна понравиться». Раньше там жил Пэл, и вопрос заключался лишь в том, будет ли комната готова для приема гостьи. Таким образом, Кааврен просил Сахри привести ее в порядок.
На первый взгляд упоминание, что он придет домой в обычное время, казалось излишним. Но Кааврен, как мы уже установили, никогда ничего не говорил зря. А уж в письмах — тем более! Из чего Сахри поняла, что когда он вернется, то обязательно проверит, в каком состоянии находится комната графини, и не потерпит неряшливости. Последнее Кааврен подчеркнул фразой о приказах его величества, однозначно указывавшей: его приказы должны быть исполнены с таким же рвением и точностью, как если бы они исходили от Орба.
В целом из письма становилось ясно, что этот визит крайне важен для Кааврена и что наступил один из тех редких случаев, когда Сахри следует проявить максимальное старание.
То ли из-за мастерского толкования письма, то ли потому, что настроение Сахри заметно изменилось к лучшему после появления Мики, который с радостью согласился ей помочь, но Даро приняли вежливо и с почтением. Графиня устраивалась на новом месте с легкостью женщины, привыкшей к неожиданным переменам, а также с энтузиазмом, свойственным влюбленным.
Если говорить о влюбленных, то Кааврен, отправив письмо Сахри, вернулся в Крыло Дракона, где его немедленно нашел паж, посланный его величеством (вряд ли наших читателей удивит, что именно его величество опередил всех, кто искал Кааврена).
Когда Кааврен вошел в Портретный зал, то сразу же заметил, что Орб, кружащий над головой императора, приобрел пугающий темно-красный цвет. Его величество был разгневан. Тортаалик бросил на него свирепый взгляд и проговорил:
— Я вижу, вас наконец-то нашли, капитан.
Кааврен поклонился.
— Да, сир. Только что получил ваш приказ.
— Вас сегодня было дьявольски трудно найти.
— Сожалею, — ответил Кааврен, — что вашему величеству не удалось быстро меня разыскать.
— И где же вы находились?
— Исполнял свой долг, — солгал Кааврен, он многозначительно посмотрел на Тортаалика, спрашивая, стоит ли ему отвечать на вопрос в присутствии всего двора.
Император фыркнул, протянул Кааврену лист бумаги и заявил:
— Пожалуйста, сделайте это немедленно, если, конечно, вам позволит ваш долг.
Кааврен проигнорировал иронию его величества, поклонился и ответил:
— Слушаюсь, сир. — После чего отступил на несколько шагов и вышел из Портретного зала.
В коридоре он взломал печать и прочитал приказ. Как и в случае с письмом Кааврена Сахри, мы воспроизводим его дословно:
«Приказ для лорда Кааврена, капитана Гвардии, немедленно арестовать его высочество Адрона э'Кайрана и препроводить его в надежное место в Крыле Иорича, приняв все необходимые меры предосторожности против побега или возникновения беспорядков».
Кааврен дважды перечитал документ. У него накопился более чем достаточный опыт в толковании даже самых простых (на первый взгляд) приказов, которые его величество отдавал своему капитану. Тиаса понимал все, что открывалось за недосказанностью или тщательно продуманной формулировкой. И сейчас наш герой почувствовал тревогу.
То, что в приказ включено имя и титул Кааврена, означало: вся ответственность за выполнение теперь ложится на его плечи, — конечно, он мог привлечь себе в помощь любые силы, но за успех или неудачу ему придется отвечать своим положением или даже головой.
А ведь имелось еще слово «немедленно». Все приказы следовало исполнять немедленно; однако то, что его величество соизволил добавить это слово, свидетельствовало о соответствующем состоянии духа и означало: Тортаалик не потерпит никаких задержек.
Еще более тревожными показалась Кааврену фраза «надежное место». Не имелось никаких оснований считать, что камеры в Крыле Иорича недостаточно надежны, — просто Кааврену давали понять, что он отвечает как за арест лорда Адрона, так и за пребывание Истменсуотча в заключении; иными словами, капитану надлежало исполнять обязанности тюремщика. Кроме того, ему следовало обратить внимание на дополнение относительно возможного побега и беспорядков. Из чего вытекало: его величество опасался попыток освободить лорда Адрона и того, что его арест может вызвать беспорядки в городе, ответственность за которые также возлагалась на Кааврена.
Задача была очень непростой, а слово «немедленно» делало ее и вовсе трудновыполнимой. Ведь у Кааврена практически не оставалось времени, чтобы хоть как-то подготовиться к осложнениям.
Он еще немного постоял, раздумывая, потом аккуратно сложил приказ и спрятал его в карман. После чего опять вернулся к своим размышлениям. Императору не составило труда написать слово «немедленно». Однако Кааврен понимал, что должен тщательно спланировать операцию. Во-первых, сколько человек потребуется, чтобы произвести арест? Если Адрон примет решение не оказывать сопротивления — то нисколько. А если Адрон не подчинится, тогда — гром и молния! — всех людей Кааврена да и гвардейцев баронессы Стоунмовер будет недостаточно. Положим, решил Кааврен, Адрон не пойдет на конфронтацию. Если он ошибся, то попадет в руки Адрона и его, Кааврена, убьют — он не выполнит приказ, зато погибнет благородной смертью.
«Но, мой дорогой капитан, — сказал себе Кааврен, — какое это имеет значение? Если уж быть честным до конца, разве ты можешь вспомнить приказ, который доставил бы тебе меньше радости за последние сто лет? Арестовать лорда Адрона! Ча! Я бы с большим удовольствием — нет, остановись, не стоит думать об измене, даже наедине с собой. Получен приказ, и необходимо его выполнить или благородно погибнуть, другого не дано. — Он философски пожал плечами. — Совершенно очевидно, если я удачно завершу свою миссию, то помогу подготовить казнь одного из первых людей Империи. И, клянусь Богами, если меня постигнет неудача, я больше никогда не увижу мою леди Даро».
Кааврен мысленно произнес ее имя и тут же почувствовал, как внутри у него все сжалось — ощущение, хорошо знакомое всем влюбленным. На лице тиасы появилось счастливое, хотя и слегка озабоченное выражение. Впрочем, оно довольно быстро исчезло. До Кааврена наконец начало доходить, от чего он отказывается. Это вызывало печаль, с которой наш храбрый капитан заставил себя справиться.
«Прекрати, — сурово сказал он себе. — Неужели счастье сделало меня трусом? Нельзя этого допустить. Нет, я должен выполнить приказ или подать в отставку и превратиться в отшельника, что совершенно невозможно для человека в моем положении.
А раз так, Кааврен, друг мой, вперед, встречай свою судьбу с высоко поднятой головой, даже если на сердце у тебя тяжело. Но смотри-ка… Вот мои старые друзья. Какое искушение!»
Эта мысль промелькнула в голове у тиасы, когда он заметил Пэла и Тазендру. Они были явно рады его видеть. Впрочем, радость постепенно покинула их лица, или, как говорят моряки, ветер стих, — они поняли, что их друг чем-то озабочен.
Кааврен попытался вести себя так, будто ничего особенного не произошло.
— Приветствую вас, друзья мои, — обратился он к ним. — Что привело вас во дворец?
— Мы искали вас, — ответила Тазендра.
— И, — добавил Пэл, — мы вас нашли,
— Где-то я уже слышала эту фразу, — пробормотала себе под нос Тазендра.
— Так и есть, — сказал Кааврен, обращаясь, спешим мы отметить, к Пэлу, а не к Тазендре. — Но, несмотря на удовольствие, которое мне доставляет ваша компания, должен признаться, что сейчас очень занят. Мне необходимо выполнить свой долг. К великому сожалению, я не могу задерживаться ни на минуту.
— И куда посылает вас долг? — поинтересовался Пэл. — Мы можем проводить вас и поговорить по дороге, ведь это не отнимет у вас времени.
— Мой долг ведет меня сначала в Крыло Дракона, в мой кабинет, и я не вижу причин, которые помешали бы вам меня сопровождать.
— Так ведите нас, — предложил Пэл.
— Тем более, — добавила Тазендра, — у вас всегда это так изящно получается.
На такой комплимент Кааврен не нашел достойного ответа и молча зашагал в направлении Крыла Дракона.
— Расскажите мне, — заговорил Пэл, — о том несчастном, который попытался убить вас два дня назад.
— Два дня назад? — переспросил Кааврен. — Неужели два дня? Гром и молния! За эти два дня столько всего произошло!
— Похоже, передышки не предвидится, — заметил Пэл.
— Не сомневаюсь, что вы правы, — со вздохом согласился Кааврен.
— Однако меня интересуют подробности. Узнав их, мы о Тазендрой попытаемся что-нибудь выяснить.
— Да пожалуйста, — ответил Кааврен, — Я и сам собирался обратиться к вам с просьбой о помощи. Но меня отвлекли сначала беспорядки на улицах Драгейры, потом другие события. Впрочем, меня интересуют любые новые сведения о моих врагах.
И тиаса быстро рассказал обо всем, что они с Айричем выяснили, изучая тело убийцы. Мы уже имели честь познакомить нашего читателя с их выводами, а посему не станем занимать его время ненужными повторениями.
— Что ж, для размышлений вы дали мне пищу, — проговорил Пэл.
Они подошли к кабинету Кааврена, и капитан сказал:
— Здесь я должен с вами проститься. Мне предстоит выполнить очень неприятный приказ. Уверен, вы не захотите, да и не сможете мне помочь. — Он замолчал и посмотрел Пэлу в глаза.
— Понимаю, — промолвил йенди. — Понимаю. Остается пожелать вам удачи. Нам пора идти.
Когда друзья вышли, Кааврен сел за стол и принялся писать приказы, которые должны были защитить город от беспорядков, вызванных арестом лорда Адрона. Однако через несколько минут ему сообщили что его ждут посетители.
— Кто? — спросил капитан.
— Леди Алира и Сетра Лавоуд, — известил его дежурный капрал.
— Ах вот оно что, — проговорил Кааврен. — Пусть войдут.
— Мой дорогой капитан, — сразу перешла к делу Сетра, не успев переступить порог кабинета и опередив Алиру. — Мой дорогой капитан, нам пришлось за вами побегать.
— В самом деле?
— Да. Мы успели побывать здесь, сходить в Императорское крыло и снова вернулись сюда.
— Сожалею, что доставил вам неудобства, — ответил Кааврен. — Однако вы же знаете, мое время мне не принадлежит. Более того, сейчас у меня особенно много неотложных дел. И жаль, но я не могу вести беседы, какими бы приятными они ни были.
— О, мы прекрасно все понимаем, — кивнула Алира. — Долг не ждет.
— Верно.
— Нас также привел сюда долг. Или, следует уточнить, весьма определенная обязанность, которую, возможно, вы должны исполнить.
Кааврен почувствовал, как у него сжалось сердце, однако ни один мускул на его лице не дрогнул.
— Обязанность, которую, возможно, мне необходимо исполнить? О чем вы?
— Мы вам скажем, — заверила его Алира.
— Я ни о чем другом и не прошу.
— Тогда слушайте.
— Мы хотели бы знать, — вмешалась Сетра, — насколько вы вправе нам открыть…
— Может, — перебила ее Алира, — вам не разрешено говорить о подобных вещах — мы все понимаем и не станем настаивать.
— Да, конечно, — ответил Кааврен, — пожалуйста, продолжайте.
— Вы могли получить некие приказы, — снова начала Сетра. — И мы хотим знать…
— Если вам разрешено ответить на наш вопрос, — опять вступила в разговор Алира, переглянувшись с Чародейкой Горы Дзур.
— … получили ли вы их.
— Ну, — ответил Кааврен, изо всех сил стараясь сохранять невозмутимость, — я часто получаю приказы, о которых мне не позволено говорить. Раскрыть их содержание иногда равносильно измене.
— Да, да, — охотно согласилась Алира. — И если речь идет именно о таком приказе, мы не просим вас нарушить тайну.
— Ну… хорошо, — после паузы ответил Кааврен.
— Тем не менее, — с некоторым нетерпением проговорила Сетра, — мы все-таки хотим задать вам свой вопрос.
— Безусловно, я вас слушаю, — сказал Кааврен.
— Мы готовы, — заявила Сетра.
— Прошу вас.
— В таком случае, — продолжала Сетра, — не довелось ли вам получать приказы…
— Приказы? — перебил ее Кааврен, вдруг почувствовавший, что форменный плащ, который он носил каждый день в течение пятисот тридцати лет, стал слишком тесным.
— Речь в них о леди Алире?
Кааврен моргнул и попытался выиграть время, надеясь, что сумеет найти способ выбраться из крайне неприятной ситуации, в которой он оказался.
— О леди Алире? — переспросил капитан. — Ну, любые приказы могут иметь отношение к леди Алире, поскольку ее интересы распространяются очень на многое. Что конкретно вы имеете в виду?
— Я имела в виду, — резко сказала Сетра, — нечто вполне определенное.
— Ну, дело в том…
Неожиданно вмешалась Алира:
— Есть ли у вас приказ меня арестовать, капитан? Поскольку если он у вас есть, то я не собираюсь оказывать сопротивление, а намерена обратиться сначала к моему отцу, затем в Совет Дома Дракона, потом…
Кааврен вскочил на ноги.
— Арестовать вас? Так вот вы о чем… Вы полагаете, я получил приказ арестовать вас?
— Мы так не думаем, капитан, — возразила Сетра. — Однако нам известно, что Алира кое-кого оскорбила и… Капитан, вы играете со мной?
Кааврен взял себя в руки и ответил:
— О, ни в малейшей степени, уверяю вас. Более того, спешу вас заверить, что не получил приказа арестовать леди Алиру. Боги! Если бы дело обстояло иначе, я взял бы вас под стражу в тот момент, когда вы переступили порог моего кабинета.
— Я вас поняла, — заявила Алира.
— И я тоже, — добавила Сетра.
— Тогда, — проговорил Кааврен, с огромным облегчением опускаясь в кресло, — мне больше нечего добавить, не считая того, что у меня куча дел, а времени совсем не остается. Я вынужден просить вас меня извинить.
Они поклонились капитану, пожелали ему всего хорошего, обещали как-нибудь еще раз навестить и ушли. Кааврен снова принялся за составление приказов, размышляя над тем, какая формулировка подойдет лучше. Мы же последуем за Сетрой и Алирой, которые остановились в большом вестибюле у входа в Крыло Дракона. Здесь они обменялись несколькими фразами, представляющими для нас интерес.
— Ну, и что вы думаете? — спросила Алира.
— Он не стал бы лгать, — ответила Сетра. — Более того, он говорил правду. Тем не менее…
— Да, тем не менее он что-то недоговаривает.
— Так оно и есть, — подтвердила Сетра. — И нам бы следовало выяснить, что именно. Если бы вы не настаивали на соблюдении правил конфиденциальности… Когда подобная ситуация возникнет в следующий раз, вы…
— Возможно, — пожав плечами, перебила ее Алира. — Хотя вы должны признать, что дело тут не только в конфиденциальности. Для офицера…
— Поверьте, — перебила ее Сетра, — я не понаслышке знаю, что такое приказ для офицера. Как и лорд Кааврен. Он прекрасно умеет хранить тайны…
— О, конечно умеет, — согласилась Алира. — Но мне кажется, он должен быть уверен, что мы все понимаем и не пытаемся…
— Одно дело — дать ему знать, — проговорила Сетра, — но, настаивая на своем, вы помешали нам выяснить, что он скрывает. А лично меня мучает любопытство. Мне хватило бы нескольких его слов, чтобы многое понять. Надеюсь, в следующий раз, когда возникнет подобная ситуация, вы будете об этом помнить.
Алира, которая уже начала выходить из себя, заявила:
— Итак, насколько я поняла, упомянуть один раз было достаточно, а вот повторять до бесконечности — уже неправильно?
— Совершенно верно.
— А вам не кажется, что ваши бесконечные нравоучения тоже могут надоесть?
— Вы хотите сказать, я вам надоедаю? — холодно поинтересовалась Сетра.
— Именно, — ответила Алира.
— Возможно, иначе и нельзя, когда имеешь дело с тем, кто не понимает очевидных вещей…
— Не припомню, чтобы я просила вас чему-нибудь меня учить.
— И тем не менее, моя дорогая, вы нуждаетесь в советах мудрого наставника.
— Тогда, может, вы дадите мне парочку уроков совсем по другой теме?
— Я прекрасно поняла, что вы имеете в виду, — сказала Сетра. — И с удовольствием вам помогу.
— А вы не боитесь, что ученик превзойдет учителя? В этом случае вы можете умереть от огорчения.
— Пожалуй, рискну. Примерно в ста метрах от того места, где мы стоим, есть небольшой мощеный дворик. Думаю, он сгодится для наших целей.
— Я его знаю. Чудное местечко. Давайте найдем свидетелей и судью. Полагаю, это не составит особого труда.
— Совершенно с вами согласна.
— А вот и наши знакомые, — проговорила Алира. — Они отлично нам подойдут. Приветствую вас, моя дорогая Тазендра. Пэл, позвольте представить вам Сетру Лавоуд.
На одно короткое мгновение невозмутимость покинула йенди. Впрочем, он довольно быстро пришел в себя, поклонился и сказал:
— Для меня большая честь быть вам представленным. Уж можете мне поверить.
— Рада с вами познакомиться, — ответила Сетра. — Разумеется, мне известны не все ваши деяния, но те, о которых я слышала, делают вам честь.
Пэл низко поклонился и собрался что-то добавить, однако Алира вмешалась и проговорила:
— Не окажете ли нам одну услугу? Если вы, Пэл, выступите в роли моего друга, а благородная Тазендра встанет на сторону Сетры Лавоуд, мы сможем разрешить…
— Боги! — вскричал Пэл. — Для подобных развлечений у вас сейчас совсем нет времени. Вам следует их отложить.
— Что? — возмутилась Алира. — У нас нет времени?
— В особенности у вас, леди Алира.
— Не понимаю почему? У меня нет никаких неотложных дел, которые помешали бы мне удовлетворить желание моего друга обменяться несколькими честными ударами шпаги.
— Вы так считаете? — уточнил Пэл. — А вот я думаю иначе.
— Любопытно, о чем вы? — спросила Алира.
— Мне тоже любопытно, — повторила за ней Сетра.
— И мне, — присоединилась к ним Тазендра.
— В таком случае я удовлетворю ваше любопытство. Но прежде задам вам один вопрос.
— Если это вам поможет, — пожав плечами, проворчала Алира. — Задавайте хоть десять.
— Я ждал вас, Алира. Когда я вышел из кабинета Кааврена, то заметил, как вы направились туда вместе с леди, которую я, к своему стыду, не узнал. — Он изящно поклонился.
— Ну да, мы виделись с лордом Каавреном, — подтвердила Алира.
— Простите, если я покажусь вам неделикатным, но у меня нет выбора. У лорда Кааврена не было никаких намерений по поводу вас? Я имею в виду намерения, которые входят в перечень его служебных обязанностей в качестве капитана гвардии?
— Вы хотите знать, — вмешалась Сетра, — не должен ли он арестовать леди Алиру?
— Да, — проговорил Пэл и опять поклонился.
— Проклятье! — воскликнула Алира. — Именно об этом мы с ним и говорили!
— И что он ответил? — спросил Пэл.
— Заверил, будто не получал такого приказа, — заявила Алира.
— Этого я и боялся, — промолвил Пэл.
— Боялись? — удивилась Сетра.
— Совершенно верно.
— Ну теперь-то вы нам объясните, почему у нас нет времени для поединка?
— Вам следует, не теряя ни минуты, вернуться к вашему отцу и сообщить ему, что вскоре в лагерь прибудет Кааврен, который намерен его арестовать именем императора, — выпалил Пэл.
Приняв такое решение, Даро снова начала собирать вещи; впрочем, она справилась с этой задачей на удивление быстро. После того как каждое платье, нижняя юбка, манто, халат, шарф, накидка, перчатка, муфта, туфелька, капор, шляпка и множество других предметов, перечислением их мы не станем утомлять нашего читателя, были уложены в сумку или чемодан (их оказалось три), Даро приказала слугам доставить их к выходу из Крыла Феникса, где она дождалась экипажа и попросила отвезти ее в дом Кааврена на улице Резчиков Стекла.
К счастью, ее успел опередить посланец с письмом для Сахри, содержание которого мы спешим сообщить читателю:
«Даро, графиня Уайткрест, оказывает нам честь посещением нашего дома. По-моему, комната на террасе должна графине понравиться. Я вернусь в свое обычное время, если, конечно, меня не задержит какой-нибудь приказ его величества. Прими графиню как можно радушнее, с максимальным уважением, а также передай, что я с радостью готов предоставить ей кров». Внизу стояла подпись: «Кааврен, капитан гвардии».
Надо отметить, Сахри, хотя и была теклой, соображала прекрасно. Она сразу заметила, что Кааврен оказал ей честь, подписав письмо своим полным титулом, из чего она сделала вывод: он придает огромное значение визиту графини. Еще Сахри обратила внимание на слова «комната должна понравиться». Раньше там жил Пэл, и вопрос заключался лишь в том, будет ли комната готова для приема гостьи. Таким образом, Кааврен просил Сахри привести ее в порядок.
На первый взгляд упоминание, что он придет домой в обычное время, казалось излишним. Но Кааврен, как мы уже установили, никогда ничего не говорил зря. А уж в письмах — тем более! Из чего Сахри поняла, что когда он вернется, то обязательно проверит, в каком состоянии находится комната графини, и не потерпит неряшливости. Последнее Кааврен подчеркнул фразой о приказах его величества, однозначно указывавшей: его приказы должны быть исполнены с таким же рвением и точностью, как если бы они исходили от Орба.
В целом из письма становилось ясно, что этот визит крайне важен для Кааврена и что наступил один из тех редких случаев, когда Сахри следует проявить максимальное старание.
То ли из-за мастерского толкования письма, то ли потому, что настроение Сахри заметно изменилось к лучшему после появления Мики, который с радостью согласился ей помочь, но Даро приняли вежливо и с почтением. Графиня устраивалась на новом месте с легкостью женщины, привыкшей к неожиданным переменам, а также с энтузиазмом, свойственным влюбленным.
Если говорить о влюбленных, то Кааврен, отправив письмо Сахри, вернулся в Крыло Дракона, где его немедленно нашел паж, посланный его величеством (вряд ли наших читателей удивит, что именно его величество опередил всех, кто искал Кааврена).
Когда Кааврен вошел в Портретный зал, то сразу же заметил, что Орб, кружащий над головой императора, приобрел пугающий темно-красный цвет. Его величество был разгневан. Тортаалик бросил на него свирепый взгляд и проговорил:
— Я вижу, вас наконец-то нашли, капитан.
Кааврен поклонился.
— Да, сир. Только что получил ваш приказ.
— Вас сегодня было дьявольски трудно найти.
— Сожалею, — ответил Кааврен, — что вашему величеству не удалось быстро меня разыскать.
— И где же вы находились?
— Исполнял свой долг, — солгал Кааврен, он многозначительно посмотрел на Тортаалика, спрашивая, стоит ли ему отвечать на вопрос в присутствии всего двора.
Император фыркнул, протянул Кааврену лист бумаги и заявил:
— Пожалуйста, сделайте это немедленно, если, конечно, вам позволит ваш долг.
Кааврен проигнорировал иронию его величества, поклонился и ответил:
— Слушаюсь, сир. — После чего отступил на несколько шагов и вышел из Портретного зала.
В коридоре он взломал печать и прочитал приказ. Как и в случае с письмом Кааврена Сахри, мы воспроизводим его дословно:
«Приказ для лорда Кааврена, капитана Гвардии, немедленно арестовать его высочество Адрона э'Кайрана и препроводить его в надежное место в Крыле Иорича, приняв все необходимые меры предосторожности против побега или возникновения беспорядков».
Кааврен дважды перечитал документ. У него накопился более чем достаточный опыт в толковании даже самых простых (на первый взгляд) приказов, которые его величество отдавал своему капитану. Тиаса понимал все, что открывалось за недосказанностью или тщательно продуманной формулировкой. И сейчас наш герой почувствовал тревогу.
То, что в приказ включено имя и титул Кааврена, означало: вся ответственность за выполнение теперь ложится на его плечи, — конечно, он мог привлечь себе в помощь любые силы, но за успех или неудачу ему придется отвечать своим положением или даже головой.
А ведь имелось еще слово «немедленно». Все приказы следовало исполнять немедленно; однако то, что его величество соизволил добавить это слово, свидетельствовало о соответствующем состоянии духа и означало: Тортаалик не потерпит никаких задержек.
Еще более тревожными показалась Кааврену фраза «надежное место». Не имелось никаких оснований считать, что камеры в Крыле Иорича недостаточно надежны, — просто Кааврену давали понять, что он отвечает как за арест лорда Адрона, так и за пребывание Истменсуотча в заключении; иными словами, капитану надлежало исполнять обязанности тюремщика. Кроме того, ему следовало обратить внимание на дополнение относительно возможного побега и беспорядков. Из чего вытекало: его величество опасался попыток освободить лорда Адрона и того, что его арест может вызвать беспорядки в городе, ответственность за которые также возлагалась на Кааврена.
Задача была очень непростой, а слово «немедленно» делало ее и вовсе трудновыполнимой. Ведь у Кааврена практически не оставалось времени, чтобы хоть как-то подготовиться к осложнениям.
Он еще немного постоял, раздумывая, потом аккуратно сложил приказ и спрятал его в карман. После чего опять вернулся к своим размышлениям. Императору не составило труда написать слово «немедленно». Однако Кааврен понимал, что должен тщательно спланировать операцию. Во-первых, сколько человек потребуется, чтобы произвести арест? Если Адрон примет решение не оказывать сопротивления — то нисколько. А если Адрон не подчинится, тогда — гром и молния! — всех людей Кааврена да и гвардейцев баронессы Стоунмовер будет недостаточно. Положим, решил Кааврен, Адрон не пойдет на конфронтацию. Если он ошибся, то попадет в руки Адрона и его, Кааврена, убьют — он не выполнит приказ, зато погибнет благородной смертью.
«Но, мой дорогой капитан, — сказал себе Кааврен, — какое это имеет значение? Если уж быть честным до конца, разве ты можешь вспомнить приказ, который доставил бы тебе меньше радости за последние сто лет? Арестовать лорда Адрона! Ча! Я бы с большим удовольствием — нет, остановись, не стоит думать об измене, даже наедине с собой. Получен приказ, и необходимо его выполнить или благородно погибнуть, другого не дано. — Он философски пожал плечами. — Совершенно очевидно, если я удачно завершу свою миссию, то помогу подготовить казнь одного из первых людей Империи. И, клянусь Богами, если меня постигнет неудача, я больше никогда не увижу мою леди Даро».
Кааврен мысленно произнес ее имя и тут же почувствовал, как внутри у него все сжалось — ощущение, хорошо знакомое всем влюбленным. На лице тиасы появилось счастливое, хотя и слегка озабоченное выражение. Впрочем, оно довольно быстро исчезло. До Кааврена наконец начало доходить, от чего он отказывается. Это вызывало печаль, с которой наш храбрый капитан заставил себя справиться.
«Прекрати, — сурово сказал он себе. — Неужели счастье сделало меня трусом? Нельзя этого допустить. Нет, я должен выполнить приказ или подать в отставку и превратиться в отшельника, что совершенно невозможно для человека в моем положении.
А раз так, Кааврен, друг мой, вперед, встречай свою судьбу с высоко поднятой головой, даже если на сердце у тебя тяжело. Но смотри-ка… Вот мои старые друзья. Какое искушение!»
Эта мысль промелькнула в голове у тиасы, когда он заметил Пэла и Тазендру. Они были явно рады его видеть. Впрочем, радость постепенно покинула их лица, или, как говорят моряки, ветер стих, — они поняли, что их друг чем-то озабочен.
Кааврен попытался вести себя так, будто ничего особенного не произошло.
— Приветствую вас, друзья мои, — обратился он к ним. — Что привело вас во дворец?
— Мы искали вас, — ответила Тазендра.
— И, — добавил Пэл, — мы вас нашли,
— Где-то я уже слышала эту фразу, — пробормотала себе под нос Тазендра.
— Так и есть, — сказал Кааврен, обращаясь, спешим мы отметить, к Пэлу, а не к Тазендре. — Но, несмотря на удовольствие, которое мне доставляет ваша компания, должен признаться, что сейчас очень занят. Мне необходимо выполнить свой долг. К великому сожалению, я не могу задерживаться ни на минуту.
— И куда посылает вас долг? — поинтересовался Пэл. — Мы можем проводить вас и поговорить по дороге, ведь это не отнимет у вас времени.
— Мой долг ведет меня сначала в Крыло Дракона, в мой кабинет, и я не вижу причин, которые помешали бы вам меня сопровождать.
— Так ведите нас, — предложил Пэл.
— Тем более, — добавила Тазендра, — у вас всегда это так изящно получается.
На такой комплимент Кааврен не нашел достойного ответа и молча зашагал в направлении Крыла Дракона.
— Расскажите мне, — заговорил Пэл, — о том несчастном, который попытался убить вас два дня назад.
— Два дня назад? — переспросил Кааврен. — Неужели два дня? Гром и молния! За эти два дня столько всего произошло!
— Похоже, передышки не предвидится, — заметил Пэл.
— Не сомневаюсь, что вы правы, — со вздохом согласился Кааврен.
— Однако меня интересуют подробности. Узнав их, мы о Тазендрой попытаемся что-нибудь выяснить.
— Да пожалуйста, — ответил Кааврен, — Я и сам собирался обратиться к вам с просьбой о помощи. Но меня отвлекли сначала беспорядки на улицах Драгейры, потом другие события. Впрочем, меня интересуют любые новые сведения о моих врагах.
И тиаса быстро рассказал обо всем, что они с Айричем выяснили, изучая тело убийцы. Мы уже имели честь познакомить нашего читателя с их выводами, а посему не станем занимать его время ненужными повторениями.
— Что ж, для размышлений вы дали мне пищу, — проговорил Пэл.
Они подошли к кабинету Кааврена, и капитан сказал:
— Здесь я должен с вами проститься. Мне предстоит выполнить очень неприятный приказ. Уверен, вы не захотите, да и не сможете мне помочь. — Он замолчал и посмотрел Пэлу в глаза.
— Понимаю, — промолвил йенди. — Понимаю. Остается пожелать вам удачи. Нам пора идти.
Когда друзья вышли, Кааврен сел за стол и принялся писать приказы, которые должны были защитить город от беспорядков, вызванных арестом лорда Адрона. Однако через несколько минут ему сообщили что его ждут посетители.
— Кто? — спросил капитан.
— Леди Алира и Сетра Лавоуд, — известил его дежурный капрал.
— Ах вот оно что, — проговорил Кааврен. — Пусть войдут.
— Мой дорогой капитан, — сразу перешла к делу Сетра, не успев переступить порог кабинета и опередив Алиру. — Мой дорогой капитан, нам пришлось за вами побегать.
— В самом деле?
— Да. Мы успели побывать здесь, сходить в Императорское крыло и снова вернулись сюда.
— Сожалею, что доставил вам неудобства, — ответил Кааврен. — Однако вы же знаете, мое время мне не принадлежит. Более того, сейчас у меня особенно много неотложных дел. И жаль, но я не могу вести беседы, какими бы приятными они ни были.
— О, мы прекрасно все понимаем, — кивнула Алира. — Долг не ждет.
— Верно.
— Нас также привел сюда долг. Или, следует уточнить, весьма определенная обязанность, которую, возможно, вы должны исполнить.
Кааврен почувствовал, как у него сжалось сердце, однако ни один мускул на его лице не дрогнул.
— Обязанность, которую, возможно, мне необходимо исполнить? О чем вы?
— Мы вам скажем, — заверила его Алира.
— Я ни о чем другом и не прошу.
— Тогда слушайте.
— Мы хотели бы знать, — вмешалась Сетра, — насколько вы вправе нам открыть…
— Может, — перебила ее Алира, — вам не разрешено говорить о подобных вещах — мы все понимаем и не станем настаивать.
— Да, конечно, — ответил Кааврен, — пожалуйста, продолжайте.
— Вы могли получить некие приказы, — снова начала Сетра. — И мы хотим знать…
— Если вам разрешено ответить на наш вопрос, — опять вступила в разговор Алира, переглянувшись с Чародейкой Горы Дзур.
— … получили ли вы их.
— Ну, — ответил Кааврен, изо всех сил стараясь сохранять невозмутимость, — я часто получаю приказы, о которых мне не позволено говорить. Раскрыть их содержание иногда равносильно измене.
— Да, да, — охотно согласилась Алира. — И если речь идет именно о таком приказе, мы не просим вас нарушить тайну.
— Ну… хорошо, — после паузы ответил Кааврен.
— Тем не менее, — с некоторым нетерпением проговорила Сетра, — мы все-таки хотим задать вам свой вопрос.
— Безусловно, я вас слушаю, — сказал Кааврен.
— Мы готовы, — заявила Сетра.
— Прошу вас.
— В таком случае, — продолжала Сетра, — не довелось ли вам получать приказы…
— Приказы? — перебил ее Кааврен, вдруг почувствовавший, что форменный плащ, который он носил каждый день в течение пятисот тридцати лет, стал слишком тесным.
— Речь в них о леди Алире?
Кааврен моргнул и попытался выиграть время, надеясь, что сумеет найти способ выбраться из крайне неприятной ситуации, в которой он оказался.
— О леди Алире? — переспросил капитан. — Ну, любые приказы могут иметь отношение к леди Алире, поскольку ее интересы распространяются очень на многое. Что конкретно вы имеете в виду?
— Я имела в виду, — резко сказала Сетра, — нечто вполне определенное.
— Ну, дело в том…
Неожиданно вмешалась Алира:
— Есть ли у вас приказ меня арестовать, капитан? Поскольку если он у вас есть, то я не собираюсь оказывать сопротивление, а намерена обратиться сначала к моему отцу, затем в Совет Дома Дракона, потом…
Кааврен вскочил на ноги.
— Арестовать вас? Так вот вы о чем… Вы полагаете, я получил приказ арестовать вас?
— Мы так не думаем, капитан, — возразила Сетра. — Однако нам известно, что Алира кое-кого оскорбила и… Капитан, вы играете со мной?
Кааврен взял себя в руки и ответил:
— О, ни в малейшей степени, уверяю вас. Более того, спешу вас заверить, что не получил приказа арестовать леди Алиру. Боги! Если бы дело обстояло иначе, я взял бы вас под стражу в тот момент, когда вы переступили порог моего кабинета.
— Я вас поняла, — заявила Алира.
— И я тоже, — добавила Сетра.
— Тогда, — проговорил Кааврен, с огромным облегчением опускаясь в кресло, — мне больше нечего добавить, не считая того, что у меня куча дел, а времени совсем не остается. Я вынужден просить вас меня извинить.
Они поклонились капитану, пожелали ему всего хорошего, обещали как-нибудь еще раз навестить и ушли. Кааврен снова принялся за составление приказов, размышляя над тем, какая формулировка подойдет лучше. Мы же последуем за Сетрой и Алирой, которые остановились в большом вестибюле у входа в Крыло Дракона. Здесь они обменялись несколькими фразами, представляющими для нас интерес.
— Ну, и что вы думаете? — спросила Алира.
— Он не стал бы лгать, — ответила Сетра. — Более того, он говорил правду. Тем не менее…
— Да, тем не менее он что-то недоговаривает.
— Так оно и есть, — подтвердила Сетра. — И нам бы следовало выяснить, что именно. Если бы вы не настаивали на соблюдении правил конфиденциальности… Когда подобная ситуация возникнет в следующий раз, вы…
— Возможно, — пожав плечами, перебила ее Алира. — Хотя вы должны признать, что дело тут не только в конфиденциальности. Для офицера…
— Поверьте, — перебила ее Сетра, — я не понаслышке знаю, что такое приказ для офицера. Как и лорд Кааврен. Он прекрасно умеет хранить тайны…
— О, конечно умеет, — согласилась Алира. — Но мне кажется, он должен быть уверен, что мы все понимаем и не пытаемся…
— Одно дело — дать ему знать, — проговорила Сетра, — но, настаивая на своем, вы помешали нам выяснить, что он скрывает. А лично меня мучает любопытство. Мне хватило бы нескольких его слов, чтобы многое понять. Надеюсь, в следующий раз, когда возникнет подобная ситуация, вы будете об этом помнить.
Алира, которая уже начала выходить из себя, заявила:
— Итак, насколько я поняла, упомянуть один раз было достаточно, а вот повторять до бесконечности — уже неправильно?
— Совершенно верно.
— А вам не кажется, что ваши бесконечные нравоучения тоже могут надоесть?
— Вы хотите сказать, я вам надоедаю? — холодно поинтересовалась Сетра.
— Именно, — ответила Алира.
— Возможно, иначе и нельзя, когда имеешь дело с тем, кто не понимает очевидных вещей…
— Не припомню, чтобы я просила вас чему-нибудь меня учить.
— И тем не менее, моя дорогая, вы нуждаетесь в советах мудрого наставника.
— Тогда, может, вы дадите мне парочку уроков совсем по другой теме?
— Я прекрасно поняла, что вы имеете в виду, — сказала Сетра. — И с удовольствием вам помогу.
— А вы не боитесь, что ученик превзойдет учителя? В этом случае вы можете умереть от огорчения.
— Пожалуй, рискну. Примерно в ста метрах от того места, где мы стоим, есть небольшой мощеный дворик. Думаю, он сгодится для наших целей.
— Я его знаю. Чудное местечко. Давайте найдем свидетелей и судью. Полагаю, это не составит особого труда.
— Совершенно с вами согласна.
— А вот и наши знакомые, — проговорила Алира. — Они отлично нам подойдут. Приветствую вас, моя дорогая Тазендра. Пэл, позвольте представить вам Сетру Лавоуд.
На одно короткое мгновение невозмутимость покинула йенди. Впрочем, он довольно быстро пришел в себя, поклонился и сказал:
— Для меня большая честь быть вам представленным. Уж можете мне поверить.
— Рада с вами познакомиться, — ответила Сетра. — Разумеется, мне известны не все ваши деяния, но те, о которых я слышала, делают вам честь.
Пэл низко поклонился и собрался что-то добавить, однако Алира вмешалась и проговорила:
— Не окажете ли нам одну услугу? Если вы, Пэл, выступите в роли моего друга, а благородная Тазендра встанет на сторону Сетры Лавоуд, мы сможем разрешить…
— Боги! — вскричал Пэл. — Для подобных развлечений у вас сейчас совсем нет времени. Вам следует их отложить.
— Что? — возмутилась Алира. — У нас нет времени?
— В особенности у вас, леди Алира.
— Не понимаю почему? У меня нет никаких неотложных дел, которые помешали бы мне удовлетворить желание моего друга обменяться несколькими честными ударами шпаги.
— Вы так считаете? — уточнил Пэл. — А вот я думаю иначе.
— Любопытно, о чем вы? — спросила Алира.
— Мне тоже любопытно, — повторила за ней Сетра.
— И мне, — присоединилась к ним Тазендра.
— В таком случае я удовлетворю ваше любопытство. Но прежде задам вам один вопрос.
— Если это вам поможет, — пожав плечами, проворчала Алира. — Задавайте хоть десять.
— Я ждал вас, Алира. Когда я вышел из кабинета Кааврена, то заметил, как вы направились туда вместе с леди, которую я, к своему стыду, не узнал. — Он изящно поклонился.
— Ну да, мы виделись с лордом Каавреном, — подтвердила Алира.
— Простите, если я покажусь вам неделикатным, но у меня нет выбора. У лорда Кааврена не было никаких намерений по поводу вас? Я имею в виду намерения, которые входят в перечень его служебных обязанностей в качестве капитана гвардии?
— Вы хотите знать, — вмешалась Сетра, — не должен ли он арестовать леди Алиру?
— Да, — проговорил Пэл и опять поклонился.
— Проклятье! — воскликнула Алира. — Именно об этом мы с ним и говорили!
— И что он ответил? — спросил Пэл.
— Заверил, будто не получал такого приказа, — заявила Алира.
— Этого я и боялся, — промолвил Пэл.
— Боялись? — удивилась Сетра.
— Совершенно верно.
— Ну теперь-то вы нам объясните, почему у нас нет времени для поединка?
— Вам следует, не теряя ни минуты, вернуться к вашему отцу и сообщить ему, что вскоре в лагерь прибудет Кааврен, который намерен его арестовать именем императора, — выпалил Пэл.
ГЛАВА 21
В которой рассказывается о миссии Кааврена и о том, как он ее выполнил. А также о разговоре с вельможей из Дома Феникса; кроме того, пойдет речь о законах создания оркестра
Кааврен потратил время на то, чтобы объяснить Тэку, как следует расставить гвардейцев, вызвать резерв и укрепить охрану в Крыле Иорича. Иными словами, он принял те меры, которые казались ему необходимыми для успешного выполнения приказа Тортаалика. Затем тиаса передал все распоряжения — в письменном виде, с подробностями и своей личной подписью — Тэку в руки и попросил привести ему лошадь.