Страница:
Оцепенев от ужаса, Ранд уставился на Троллоков и Мурддраалов, продолжавших нестись к дворовым постройкам. С помощью Силы он мог различить каждый значок, прикрепленный к огромным, закованным в броню плечам. Серебряный вихрь банд Иф'фрита и кроваво-красный трезубец Ко’бал. Ветвящаяся молния Граем'ланов и кривая секира Ал'гол. Железный кулак Дей’монов и словно вымазанный алой кровью кулак Кно’монов. И разнообразные черепа. Рогатый череп Да’волов и пирамида из человеческих черепов Гар'гаель. Череп, расколотый мечом-косой Джин'нен и проткнутый кинжалом череп Бан'шин. Троллоки любили черепа, если они хоть что-нибудь любили в этом мире.
Похоже, в нападении принимали участие двенадцать основных банд и несколько второстепенных. Он заметил значки, которые не смог распознать. Они выглядели чем-то вроде широко распахнутого ока, пронзенного рукой, сжимавшей кинжал, и человеческого силуэта, охваченного пламенем.
Они уже достигли построек, сквозь солому которых виднелись проблески сверкающих мечей, которыми салдейцы пытались прорубить себе выход на крыши. Солома была уложена плотно. Им придется приложить много усилий. Удивительно, что за мысли лезут в голову, когда жаждущий смерти безумец может прикончить тебя в следующее мгновение.
Оконная рама перед ним рассыпалась ливнем осколков стекла и кусков древесины, выдавленная мощными потоками Воздуха. – «Мои руки», – часто и тяжело задышал Льюс Тэрин – «Почему я не могу двинуть руками? Мне нужно поднять руки!» – Земля, Воздух и Огонь слились в плетении, которое Ранд не смог распознать. Одновременно в шести плетениях. Но, лишь завидев первую нить, он вспомнил. Огненный Цветок. Посреди Троллоков выросли шесть багровых вертикальных столбов высотой в десять футов и толщиной меньше предплечья Ранда. Ближайшие Троллоки могли бы расслышать сопровождавший их возникновение пронзительный визг, однако, если допустить, что Троллоки не передают воспоминания о подобном со времен Войны Тени, то они так и не успеют понять, что услышали собственную смерть. Льюс Тэрин свил последнюю нить Воздуха, и пламя расцвело.
С ревом, заставившим задрожать все здание, каждая колонна мгновенно развернулась в огненный диск тридцати футов в поперечнике. В воздух полетели рогатые головы и звериные морды. Рядом с ними неслись когтистые лапы и ноги, как обутые в сапоги, так и заканчивающиеся голыми лапами и копытами. На расстоянии более ста шагов от взрывов все Троллоки повалились навзничь, и лишь немногие поднялись снова. Еще не закончив предыдущие плетения, Льюс Тэрин начал ткать шесть других. Дух с крошечной примесью Огня сформировал врата. Но затем к ним то здесь, то там добавились нити Земли. Рядом с домом Лорда, на местности, которую Ранд хорошо изучил, возникли до боли знакомые серебристо-голубые отвесные столбы врат четыре шага на четыре величиной. Они постоянно вращались – то, открываясь лишь на краткий миг, то заволакиваясь туманной дымкой и закрывались в непрерывном круговороте. И вдруг, прежде чем укорениться, они устремились по направлению к Троллокам. Врата перехода, и все же не совсем. Врата Смерти.
Стоило Вратам Смерти начать перемещаться, как Льюс Тэрин закрепил плетения узлами. Оставь концы нитей свободными, и они продержатся не дольше нескольких минут, после чего плетение рассосется и его придется ткать заново. Еще больше Врат Смерти, еще больше Огненных Цветков, заставляя шататься и дребезжать стены дома, разрывало Троллоков на куски, бросало оземь.
Первые из запущенных Врат Смерти ударилось в ряды Троллоков и разрезали их. Причем эффект был не только от острого края постоянно открывающихся и закрывающихся проходов. Там, где они проходили, просто не оставалось Троллоков.
«Мои руки!» – продолжал стонать безумец – «Мои руки!» – Ранд медленно поднял руки, просунув их в зияющее перед ним отверстие в стене. Без промедления Льюс Тэрин сплел Огонь и Землю в замысловатый узор, и с кончиков пальцев Ранда веером протянулись алые нити, по десять с каждого. Он узнал Стрелы Пламени. И, как только они срывались с его рук, на их месте возникали новые. Причем настолько быстро, что казалось, они начинают мерцать раньше, чем срываются со своих мест. Пораженные нитями тела Троллоков бились в конвульсиях, а их кровь, разогретая выше точки кипения, резкими толчками извергалась и падала на землю сквозь отверстия, прожженные сквозь их массивные тела. Нередко Стрелы Пламени, перед тем как истаять, успевали поразить две-три жертвы.
Он, раздвинув пальцы пошире, стал медленно водить руками из стороны в сторону, сея смерть по всему фронту атаки. Появились Огненные Цветки, которые не были сплетены им. А затем и Врата Смерти, чуть меньшие, чем выходили у Льюса Тэрина, и Стрелы тоже – видимо, это была работа Логайна. Остальные Аша’маны, естественно, тоже обратили на них внимание, но мало кто из них смог разглядеть способ плетения последних двух.
Разорванные ударами молний и огненных шаров, Огненными Цветками, Вратами Смерти и Стрелами Троллоки падали сотнями, тысячами, но продолжали бежать вперед, воя и размахивая оружием. Сжимая в руке меч с черным лезвием, прямо за ними скакал Мурддраал. Едва достигнув служебных построек, часть Троллоков окружила их, круша кулаками двери, взламывая мечами и копьями стены и доски, швыряя пылающие факелы на соломенные крыши. Засевшие на них салдейцы, стреляя, что было сил из своих коротких луков, сбрасывали факелы прочь. Но часть застряла, повиснув на краях кровли, и пламя начало охватывать даже мокрую солому.
«Огонь!» – подумал Ранд, обращаясь к Льюсу Тэрину. – «Салдейцы сгорят! Сделай же что-нибудь!»
Льюс Тэрин не отвечал. Он на пределе сил и скорости ткал смерть в образе Врат Смерти, Стрел Пламени и швырял ее в Троллоков. С седла скатился пронизанный полудюжиной алых нитей Мурддраал, за ним второй. Третий, потеряв голову от Стрелы во взрыве кипящей плоти и крови, продолжал скакать, размахивая мечом, словно не понимая, что уже убит. Ранд поискал остальных. Если уничтожить всех Мурддраалов, Троллоки могут с готовностью развернуться и бежать.
Льюс Тэрин продолжал сплетать только Врата Смерти и Стрелы Пламени. Для применения Огненных Цветков основная масса Троллоков теперь была слишком близко к усадьбе. Часть Аша’манов, очевидно, этого еще не сообразила. Комната вздрагивала от громовых ударов. Вздрагивал целый дом, словно, под ударами гигантских кувалд, собирался развалиться на куски. Внезапно грохот прекратился, если не считать взрывов огненных шаров или взрывающейся под ногами Троллоков земли, отбрасывавших их в сторону, как сломанные игрушки. С неба дождем лились молнии. Серебряно-голубые стрелы беспрерывно били настолько близко к дому, что волосы на руках и груди Ранда начали топорщиться, также как и волосы на его голове.
Какие-то Троллоки сумели взломать двери одного из амбаров и хлынули внутрь. Он переместил руки, срубив алыми мерцающими нитями, пробивающими в телах отверстия, тех из них, кто остался снаружи. Часть успела заскочить внутрь, но с ними салдейцам придется иметь дело самим. На конюшне и во втором амбаре под воздействием огня уже занялась солома. Лучники на крышах кашляли от едкого дыма.
«Послушай меня, Льюс Тэрин! Там – пожар! Ты должен что-то предпринять!»
Молча, Льюс Тэрин продолжал ткать губительные для Троллоков и Мурддраалов сплетения.
«Логайн», – крикнул Ранд, – «Там пожар! Погаси его!»
Тот тоже не ответил, но Ранд увидел нити, выкачивающие жар из язычков пламени, убивая их. Они стали гаснуть, оставляя после себя холодную обуглившуюся солому, над которой даже не курилось и усиков дыма. Смерть бродила среди Троллоков, но они приблизились уже настолько, что даже взрывы огня наполняли дом грохотом.
Внезапно у окна возник пеший Мурддраал. Бледное лишенное глаз лицо, столь же невозмутимое, как у Айз Седай. Черный меч, уже был занесен для удара по Ранду. Два брошенных Девами копья ударило безглазого в грудь, метательный нож расцвел у него в горле, но Мурддраал лишь пошатнулся, перед тем как возобновить атаку. Ранд собрал пальцы вместе и, как раз перед тем, как черное лезвие должно было пронзить его, тело Мурддраала распорола сотня Стрел Пламени, отбросив того на двадцать шагов назад и оставив продырявленную плоть валяться в луже вытекшей из нее крови. Мурддраал редко умирал сразу, но этот даже ни разу не дернулся.
Поспешно, Ранд стал выискивать новые цели, но понял, что Льюс Тэрин уже перестал направлять. Он продолжал ощущать мурашки на коже, означавшие что Кадсуане и Аливия удерживали Силу. Продолжал он чувствовать и саидин, переполнявший Логайна – но тот тоже больше не сплетал нитей. Снаружи вся земля от начала полей до самой усадьбы была покрыта ковром из мертвых тел и их кусков. Этот ковер лишь на шаг не достигал стены дома. Все еще стояло несколько лошадей, принадлежавших Мурддраалам. Одна держала ногу так, словно та была сломана. Невдалеке пошатывался обезглавленный Мурддраал, беспорядочно размахивая мечом. То тут, то там бились в конвульсиях, или безуспешно пытались подняться Троллоки. Но другого движения не было.
«Дело сделано», – подумал он. – «Дело сделано, Льюс Тэрин. Теперь ты можешь отпустить саидин».
Гарилин и Энайла стояли на столе, закрыв лица вуалями и держа в руках копья. Рядом с ними стояла Мин с грозным лицом, зажав в каждой руке по метательному ножу. Узы переполнял страх и, как он подозревал, далеко не за себя. Они спасли ему жизнь, но теперь ему предстояло самому позаботиться о том, чтобы не погибнуть.
«Конец – делу венец», – пробормотал Логайн. – «Если бы они атаковали до моего прибытия… почти ничего бы не изменилось». – Он вздрогнул и отпустил Источник, отворачиваясь от своего разбитого окна. – «Вы намеревались приберечь эти новые плетения для своих любимцев, как Таим? Взять хотя бы врата. Так куда же мы отправили всех этих Троллоков? Я всего лишь точно скопировал ваши плетения».
«Не имеет значения, куда они делись», – рассеянно отозвался Ранд. Его внимания было сосредоточено на Льюсе Тэрине. Этот безумец, проклятый голос в его голове захватил еще чуть больше Силы. – «Отпусти, приятель». – «Отродья Тьмы не способны пережить проход сквозь врата».
«Я хочу умереть», – сказал Льюс Тэрин. – «Хочу присоединиться к Илиене».
«Если ты действительно желал смерти, зачем убивал Троллоков?» – Думал Ранд. – «Почему убил того Мурддраала?» – «Люди просто обнаружат кучу мертвых Троллоков, без единой царапины, или, возможно, Мурддраала», – продолжил он вслух.
«Кажется, я вспомнил смерть», – пробормотал Льюс Тэрин. – «Я вспомнил, как сделал это». – Он захватил еще больше саидин, и Ранд почувствовал в висках нарастающую боль.
«Хотя в разных местах понемногу. Открываясь, всякий раз Врата Смерти изменяют место перехода», – Ранд потер виски. Боль была предупреждением. Он приближался к предельному количеству саидин, которое мог удерживать, не умерев и при этом не выжечь себя.
«Ты пока не можешь умереть». – Сообщил он Льюсу Тэрину. – «Мы должны дотянуть до Тармон Гай’дон, иначе мир погибнет».
«Врата Смерти», – с оттенком отвращения сказал Логайн. – «Зачем вы продолжаете удерживать Силу?» – внезапно поинтересовался он. – «Да еще так много. Если вы пытаетесь показать мне, что сильнее, так я это уже знаю. Я видел насколько велики ваши… ваши Врата Смерти в сравнении с моими. Вдобавок, я сказал бы, что вы удерживаете саидин до последней капли, которую еще способны удерживать без вреда для себя».
Последнее заявление, естественно, привлекло всеобщее внимание. Мин убрала ножи и спрыгнула со стола. Внезапно страх так переполнил Узы, что те, казалось, начали пульсировать. Гарилин и Энайла, обменявшись взволнованными взглядами, вернулись к наблюдению за окнами. Они не доверяли даже мертвым Троллокам, пока их тела не оставались погребенными в течение трех дней. Аливия, нахмурившись, сделала к нему шаг, но Ранд слабо качнул головой, и шончанка вновь развернулась к окну. Хотя и продолжала хмуриться.
Кадсуане скользнула к нему через комнату. Ее гладкое лицо приняло суровое выражение. – «Что он чувствует?» – потребовала она у Мин. – «Не играй со мною, девочка. Ты понимаешь, что поставлено на кон. Мне известно, что он связан с тобой узами, и ты знаешь, что я знаю. Он боится?»
«Он никогда не боится», – бросила Мин, – «если только не из-за меня или…». – Она упрямо выставила подбородок и скрестила руки на груди, пригвождая Кадсуане злым взглядом, словно подзадоривая Зеленую сестру на схватку. От нее тек запутанный поток эмоций, от страха до стыда, который она пробовала неудачно от него скрыть. У нее явно имелась парочка идей, на что может быть похожа худшая из реакций Кадсуане.
«Я стою у тебя под носом», – вмешался Ранд. – «Если хочешь знать, как я себя чувствую, то меня и спрашивай». – «Льюс Тэрин?» – обратился он мысленно. Никакого ответа. Заполнивший его саидин не убывал. У Ранда начало стучать в висках.
«Ну и?» – нетерпеливо спросила она.
«Я здоров как бык». – «Льюс Тэрин?» – «Но у меня есть правило для тебя, Кадсуане. Не смей снова угрожать Мин. Проще говоря, оставь ее навсегда в покое».
«Так-так. Мальчик показывает зубы». – Она покачала головой, и золотые птицы, рыба, звезды и луны пришли в движение. – «Только не оскалься чересчур широко. И мог бы сначала спросить молодую женщину, нуждается ли она в твоей защите».
Странно, но Мин теперь хмурилась уже в его сторону, а узы пронзало раздражение. Свет, то, что ей не нравилось, когда Ранд беспокоится о ней, само по себе было достаточно плохо. Теперь же она, кажется, собиралась иметь дело с Кадсуане один на один. То, чего он старался избежать.
«Мы сможем умереть в Тармон Гай’дон», – произнес Льюс Тэрин. И, внезапно, Сила оставила Ранда.
«Он отпустил», – сообщил Логайн так, словно неожиданно перешел на сторону Кадсуане.
«Я знаю», – ответила та, и гаэлданец, вскинувшись в удивлении, повернул к ней голову.
«Мин, если желает, может иметь с тобой дело сама», – сказал Ранд, двигаясь к дверям. «Но не смей ей угрожать». – «Да», – ответил он мысленно. – «Мы сможем умереть в Тармон Гай’дон».
Глава 20
Похоже, в нападении принимали участие двенадцать основных банд и несколько второстепенных. Он заметил значки, которые не смог распознать. Они выглядели чем-то вроде широко распахнутого ока, пронзенного рукой, сжимавшей кинжал, и человеческого силуэта, охваченного пламенем.
Они уже достигли построек, сквозь солому которых виднелись проблески сверкающих мечей, которыми салдейцы пытались прорубить себе выход на крыши. Солома была уложена плотно. Им придется приложить много усилий. Удивительно, что за мысли лезут в голову, когда жаждущий смерти безумец может прикончить тебя в следующее мгновение.
Оконная рама перед ним рассыпалась ливнем осколков стекла и кусков древесины, выдавленная мощными потоками Воздуха. – «Мои руки», – часто и тяжело задышал Льюс Тэрин – «Почему я не могу двинуть руками? Мне нужно поднять руки!» – Земля, Воздух и Огонь слились в плетении, которое Ранд не смог распознать. Одновременно в шести плетениях. Но, лишь завидев первую нить, он вспомнил. Огненный Цветок. Посреди Троллоков выросли шесть багровых вертикальных столбов высотой в десять футов и толщиной меньше предплечья Ранда. Ближайшие Троллоки могли бы расслышать сопровождавший их возникновение пронзительный визг, однако, если допустить, что Троллоки не передают воспоминания о подобном со времен Войны Тени, то они так и не успеют понять, что услышали собственную смерть. Льюс Тэрин свил последнюю нить Воздуха, и пламя расцвело.
С ревом, заставившим задрожать все здание, каждая колонна мгновенно развернулась в огненный диск тридцати футов в поперечнике. В воздух полетели рогатые головы и звериные морды. Рядом с ними неслись когтистые лапы и ноги, как обутые в сапоги, так и заканчивающиеся голыми лапами и копытами. На расстоянии более ста шагов от взрывов все Троллоки повалились навзничь, и лишь немногие поднялись снова. Еще не закончив предыдущие плетения, Льюс Тэрин начал ткать шесть других. Дух с крошечной примесью Огня сформировал врата. Но затем к ним то здесь, то там добавились нити Земли. Рядом с домом Лорда, на местности, которую Ранд хорошо изучил, возникли до боли знакомые серебристо-голубые отвесные столбы врат четыре шага на четыре величиной. Они постоянно вращались – то, открываясь лишь на краткий миг, то заволакиваясь туманной дымкой и закрывались в непрерывном круговороте. И вдруг, прежде чем укорениться, они устремились по направлению к Троллокам. Врата перехода, и все же не совсем. Врата Смерти.
Стоило Вратам Смерти начать перемещаться, как Льюс Тэрин закрепил плетения узлами. Оставь концы нитей свободными, и они продержатся не дольше нескольких минут, после чего плетение рассосется и его придется ткать заново. Еще больше Врат Смерти, еще больше Огненных Цветков, заставляя шататься и дребезжать стены дома, разрывало Троллоков на куски, бросало оземь.
Первые из запущенных Врат Смерти ударилось в ряды Троллоков и разрезали их. Причем эффект был не только от острого края постоянно открывающихся и закрывающихся проходов. Там, где они проходили, просто не оставалось Троллоков.
«Мои руки!» – продолжал стонать безумец – «Мои руки!» – Ранд медленно поднял руки, просунув их в зияющее перед ним отверстие в стене. Без промедления Льюс Тэрин сплел Огонь и Землю в замысловатый узор, и с кончиков пальцев Ранда веером протянулись алые нити, по десять с каждого. Он узнал Стрелы Пламени. И, как только они срывались с его рук, на их месте возникали новые. Причем настолько быстро, что казалось, они начинают мерцать раньше, чем срываются со своих мест. Пораженные нитями тела Троллоков бились в конвульсиях, а их кровь, разогретая выше точки кипения, резкими толчками извергалась и падала на землю сквозь отверстия, прожженные сквозь их массивные тела. Нередко Стрелы Пламени, перед тем как истаять, успевали поразить две-три жертвы.
Он, раздвинув пальцы пошире, стал медленно водить руками из стороны в сторону, сея смерть по всему фронту атаки. Появились Огненные Цветки, которые не были сплетены им. А затем и Врата Смерти, чуть меньшие, чем выходили у Льюса Тэрина, и Стрелы тоже – видимо, это была работа Логайна. Остальные Аша’маны, естественно, тоже обратили на них внимание, но мало кто из них смог разглядеть способ плетения последних двух.
Разорванные ударами молний и огненных шаров, Огненными Цветками, Вратами Смерти и Стрелами Троллоки падали сотнями, тысячами, но продолжали бежать вперед, воя и размахивая оружием. Сжимая в руке меч с черным лезвием, прямо за ними скакал Мурддраал. Едва достигнув служебных построек, часть Троллоков окружила их, круша кулаками двери, взламывая мечами и копьями стены и доски, швыряя пылающие факелы на соломенные крыши. Засевшие на них салдейцы, стреляя, что было сил из своих коротких луков, сбрасывали факелы прочь. Но часть застряла, повиснув на краях кровли, и пламя начало охватывать даже мокрую солому.
«Огонь!» – подумал Ранд, обращаясь к Льюсу Тэрину. – «Салдейцы сгорят! Сделай же что-нибудь!»
Льюс Тэрин не отвечал. Он на пределе сил и скорости ткал смерть в образе Врат Смерти, Стрел Пламени и швырял ее в Троллоков. С седла скатился пронизанный полудюжиной алых нитей Мурддраал, за ним второй. Третий, потеряв голову от Стрелы во взрыве кипящей плоти и крови, продолжал скакать, размахивая мечом, словно не понимая, что уже убит. Ранд поискал остальных. Если уничтожить всех Мурддраалов, Троллоки могут с готовностью развернуться и бежать.
Льюс Тэрин продолжал сплетать только Врата Смерти и Стрелы Пламени. Для применения Огненных Цветков основная масса Троллоков теперь была слишком близко к усадьбе. Часть Аша’манов, очевидно, этого еще не сообразила. Комната вздрагивала от громовых ударов. Вздрагивал целый дом, словно, под ударами гигантских кувалд, собирался развалиться на куски. Внезапно грохот прекратился, если не считать взрывов огненных шаров или взрывающейся под ногами Троллоков земли, отбрасывавших их в сторону, как сломанные игрушки. С неба дождем лились молнии. Серебряно-голубые стрелы беспрерывно били настолько близко к дому, что волосы на руках и груди Ранда начали топорщиться, также как и волосы на его голове.
Какие-то Троллоки сумели взломать двери одного из амбаров и хлынули внутрь. Он переместил руки, срубив алыми мерцающими нитями, пробивающими в телах отверстия, тех из них, кто остался снаружи. Часть успела заскочить внутрь, но с ними салдейцам придется иметь дело самим. На конюшне и во втором амбаре под воздействием огня уже занялась солома. Лучники на крышах кашляли от едкого дыма.
«Послушай меня, Льюс Тэрин! Там – пожар! Ты должен что-то предпринять!»
Молча, Льюс Тэрин продолжал ткать губительные для Троллоков и Мурддраалов сплетения.
«Логайн», – крикнул Ранд, – «Там пожар! Погаси его!»
Тот тоже не ответил, но Ранд увидел нити, выкачивающие жар из язычков пламени, убивая их. Они стали гаснуть, оставляя после себя холодную обуглившуюся солому, над которой даже не курилось и усиков дыма. Смерть бродила среди Троллоков, но они приблизились уже настолько, что даже взрывы огня наполняли дом грохотом.
Внезапно у окна возник пеший Мурддраал. Бледное лишенное глаз лицо, столь же невозмутимое, как у Айз Седай. Черный меч, уже был занесен для удара по Ранду. Два брошенных Девами копья ударило безглазого в грудь, метательный нож расцвел у него в горле, но Мурддраал лишь пошатнулся, перед тем как возобновить атаку. Ранд собрал пальцы вместе и, как раз перед тем, как черное лезвие должно было пронзить его, тело Мурддраала распорола сотня Стрел Пламени, отбросив того на двадцать шагов назад и оставив продырявленную плоть валяться в луже вытекшей из нее крови. Мурддраал редко умирал сразу, но этот даже ни разу не дернулся.
Поспешно, Ранд стал выискивать новые цели, но понял, что Льюс Тэрин уже перестал направлять. Он продолжал ощущать мурашки на коже, означавшие что Кадсуане и Аливия удерживали Силу. Продолжал он чувствовать и саидин, переполнявший Логайна – но тот тоже больше не сплетал нитей. Снаружи вся земля от начала полей до самой усадьбы была покрыта ковром из мертвых тел и их кусков. Этот ковер лишь на шаг не достигал стены дома. Все еще стояло несколько лошадей, принадлежавших Мурддраалам. Одна держала ногу так, словно та была сломана. Невдалеке пошатывался обезглавленный Мурддраал, беспорядочно размахивая мечом. То тут, то там бились в конвульсиях, или безуспешно пытались подняться Троллоки. Но другого движения не было.
«Дело сделано», – подумал он. – «Дело сделано, Льюс Тэрин. Теперь ты можешь отпустить саидин».
Гарилин и Энайла стояли на столе, закрыв лица вуалями и держа в руках копья. Рядом с ними стояла Мин с грозным лицом, зажав в каждой руке по метательному ножу. Узы переполнял страх и, как он подозревал, далеко не за себя. Они спасли ему жизнь, но теперь ему предстояло самому позаботиться о том, чтобы не погибнуть.
«Конец – делу венец», – пробормотал Логайн. – «Если бы они атаковали до моего прибытия… почти ничего бы не изменилось». – Он вздрогнул и отпустил Источник, отворачиваясь от своего разбитого окна. – «Вы намеревались приберечь эти новые плетения для своих любимцев, как Таим? Взять хотя бы врата. Так куда же мы отправили всех этих Троллоков? Я всего лишь точно скопировал ваши плетения».
«Не имеет значения, куда они делись», – рассеянно отозвался Ранд. Его внимания было сосредоточено на Льюсе Тэрине. Этот безумец, проклятый голос в его голове захватил еще чуть больше Силы. – «Отпусти, приятель». – «Отродья Тьмы не способны пережить проход сквозь врата».
«Я хочу умереть», – сказал Льюс Тэрин. – «Хочу присоединиться к Илиене».
«Если ты действительно желал смерти, зачем убивал Троллоков?» – Думал Ранд. – «Почему убил того Мурддраала?» – «Люди просто обнаружат кучу мертвых Троллоков, без единой царапины, или, возможно, Мурддраала», – продолжил он вслух.
«Кажется, я вспомнил смерть», – пробормотал Льюс Тэрин. – «Я вспомнил, как сделал это». – Он захватил еще больше саидин, и Ранд почувствовал в висках нарастающую боль.
«Хотя в разных местах понемногу. Открываясь, всякий раз Врата Смерти изменяют место перехода», – Ранд потер виски. Боль была предупреждением. Он приближался к предельному количеству саидин, которое мог удерживать, не умерев и при этом не выжечь себя.
«Ты пока не можешь умереть». – Сообщил он Льюсу Тэрину. – «Мы должны дотянуть до Тармон Гай’дон, иначе мир погибнет».
«Врата Смерти», – с оттенком отвращения сказал Логайн. – «Зачем вы продолжаете удерживать Силу?» – внезапно поинтересовался он. – «Да еще так много. Если вы пытаетесь показать мне, что сильнее, так я это уже знаю. Я видел насколько велики ваши… ваши Врата Смерти в сравнении с моими. Вдобавок, я сказал бы, что вы удерживаете саидин до последней капли, которую еще способны удерживать без вреда для себя».
Последнее заявление, естественно, привлекло всеобщее внимание. Мин убрала ножи и спрыгнула со стола. Внезапно страх так переполнил Узы, что те, казалось, начали пульсировать. Гарилин и Энайла, обменявшись взволнованными взглядами, вернулись к наблюдению за окнами. Они не доверяли даже мертвым Троллокам, пока их тела не оставались погребенными в течение трех дней. Аливия, нахмурившись, сделала к нему шаг, но Ранд слабо качнул головой, и шончанка вновь развернулась к окну. Хотя и продолжала хмуриться.
Кадсуане скользнула к нему через комнату. Ее гладкое лицо приняло суровое выражение. – «Что он чувствует?» – потребовала она у Мин. – «Не играй со мною, девочка. Ты понимаешь, что поставлено на кон. Мне известно, что он связан с тобой узами, и ты знаешь, что я знаю. Он боится?»
«Он никогда не боится», – бросила Мин, – «если только не из-за меня или…». – Она упрямо выставила подбородок и скрестила руки на груди, пригвождая Кадсуане злым взглядом, словно подзадоривая Зеленую сестру на схватку. От нее тек запутанный поток эмоций, от страха до стыда, который она пробовала неудачно от него скрыть. У нее явно имелась парочка идей, на что может быть похожа худшая из реакций Кадсуане.
«Я стою у тебя под носом», – вмешался Ранд. – «Если хочешь знать, как я себя чувствую, то меня и спрашивай». – «Льюс Тэрин?» – обратился он мысленно. Никакого ответа. Заполнивший его саидин не убывал. У Ранда начало стучать в висках.
«Ну и?» – нетерпеливо спросила она.
«Я здоров как бык». – «Льюс Тэрин?» – «Но у меня есть правило для тебя, Кадсуане. Не смей снова угрожать Мин. Проще говоря, оставь ее навсегда в покое».
«Так-так. Мальчик показывает зубы». – Она покачала головой, и золотые птицы, рыба, звезды и луны пришли в движение. – «Только не оскалься чересчур широко. И мог бы сначала спросить молодую женщину, нуждается ли она в твоей защите».
Странно, но Мин теперь хмурилась уже в его сторону, а узы пронзало раздражение. Свет, то, что ей не нравилось, когда Ранд беспокоится о ней, само по себе было достаточно плохо. Теперь же она, кажется, собиралась иметь дело с Кадсуане один на один. То, чего он старался избежать.
«Мы сможем умереть в Тармон Гай’дон», – произнес Льюс Тэрин. И, внезапно, Сила оставила Ранда.
«Он отпустил», – сообщил Логайн так, словно неожиданно перешел на сторону Кадсуане.
«Я знаю», – ответила та, и гаэлданец, вскинувшись в удивлении, повернул к ней голову.
«Мин, если желает, может иметь с тобой дело сама», – сказал Ранд, двигаясь к дверям. «Но не смей ей угрожать». – «Да», – ответил он мысленно. – «Мы сможем умереть в Тармон Гай’дон».
Глава 20
Золотой Журавль
Ветер стих одновременно с окончанием дождя, хотя серые облака продолжали скрывать солнце. Но оставшейся от ливня мелкой мороси хватило, чтобы намочить волосы Ранда и пропитать его шитую золотом черную куртку, когда он шел, перешагивая через трупы Троллоков. Логайн свил щит из Воздуха, поэтому капли дождя отскакивали от него или, судя по отсутствию вокруг каскада брызг, просто исчезали. Но Ранд не собирался рисковать возможностью нового перехвата саидин Льюсом Тэрином. Тот сказал, что может подождать со смертью до Последней Битвы. Но в какой степени можно доверять безумцу?
«Безумцу?» – прошептал Льюс Тэрин – «Считаешь, я в чем-то безумнее тебя?» – И он зашелся диким смехом.
Нандера, высокая мускулистая женщина, чьи седые волосы скрывала коричневая шуфа, время от времени оглядывалась через плечо на Ранда. Она командовала всеми Девами Копья, по крайне мере, теми из них, кто находился по эту сторону Стены Дракона. Однако пожелала лично возглавить его эскорт. Зеленые глаза – единственное, что он мог различить на скрытом под черной вуалью смуглом лице, почти ничего не выражали. Но он не сомневался, что она беспокоится из-за того, что он не стал защищаться от дождя. Девы замечали все, казавшееся им необычным. Он только надеялся, что Нандера промолчит.
«Ты должен мне верить», – сказал Льюс Терин – «Верь мне. О, Свет, я разговариваю с голосом в своей голове! Похоже, я сошел с ума».
Нандера и ее команда из пятьдесяти Дев с опущенными вуалями, двигаясь плотным, почти плечом к плечу строем, образовали растянутое кольцо вокруг Ранда. Девы вонзали копья в каждого Троллока и Мурддраала, мимо которого проходили, небрежно переступая через гигантские отрезанные конечности и головы с торчащими клыками, рогами и оскаленными зубами. Иногда, пронзенный ими Троллок стонал или пытался отползти прочь, а то и с рычанием бросался на них – но конец оставался одним и тем же. Биться с Троллоками, все равно что сражаться с бешеным псом. Убей, или они убьют тебя. Ни переговоров, ни пленных, ни компромиссов.
Дождь пока еще заставлял большую часть падальщиков держаться поодаль, но уже отовсюду слышалось хлопанье крыльев воронов и ворон. Их черные перья сверкали от влаги. Пусть среди них и скрывались глаза Темного, это не препятствовало им пикировать на трупы с целью примериться хорошенько и выклевывать глаз Троллоку, или ухватить другой лакомый кусок. Разорванные в клочья тела предлагали птицам богатое пиршество. Но ни одной не сидело на мертвом Мурддраале или на погибших Троллоках. Ничего странного, просто осторожность. Вероятно, даже запах Мурддраалов казался птицам неправильным. Кровь Мурддраала может изъесть даже сталь. Для стервятников она, должно быть, источала яд.
Пережившие нападение салдэйцы отстреливали птиц из луков, насаживали на свои изогнутые мечи или просто колотили лопатами, граблями и мотыгами – всем, что мало-мальски годилось в качестве дубинки. В Приграничье оставить воронье в живых было немыслимо – слишком часто среди него попадались соглядатаи Темного. И все же, несмотря на все усилия, птиц оставалось еще очень много. Сотни размозженных черных тушек валялись между Троллоками, но на каждую убитую тварь приходилось более сотни живых, громко ссорящихся из-за самых вкусных кусков мертвечины, не исключая своих погибших соплеменников. Аша’маны и Айз Седай давно оставили попытки их уничтожить.
«Меня не устраивает, что мои люди тратят остатки сил на подобную работу», – заявил Логайн. Его люди. – «Да и Сестры тоже. Габрелле и Тувин к ночи свалятся с ног от усталости». – Он связал с собой этих двух Айз Седай, и, видимо, знал, о чем говорил. – «Что, если последует вторая атака?»
Вся земля вокруг усадьбы и служебных построек мерцала от мгновенных вспышек пламени, настолько ярких, что люди были вынуждены прикрывать глаза руками. Айз Седай и Аша’маны испепеляли тела Троллоков и Мурддраалов там, где тех настигла смерть. Слишком много трупов, чтобы терять время на сбор их в кучи. Для двадцати Айз Седай, и менее чем для дюжины Аша’манов предстояла долгая работа – сжечь порядка ста тысяч трупов Троллоков. По всей вероятности, еще до того как они закончат, к уже витающим воздухе миазмам добавится зловоние разлагающихся тел. Миазмы вони, оставляющие во рту медный привкус крови Отродий Тени и смердящих остатков содержимого вывернутых наружу кишечников. Лучше не задумываться о том, чем это могло быть раньше. Могло статься, что между усадьбой Алгарина и Хребтом Мира не осталось в живых ни одного фермера и жителя деревни. Троллоки наверняка явились оттуда из Путевых Врат возле стеддинга Шангтай. По крайней мере, сам дом Лойала в безопасности. Ни Троллоки, ни Мурддраалы не вошли бы в стеддинг по доброй воле, да и принудить их к этому стоило невероятных усилий.
«Может оставить их гнить на месте?» – спросила Кадсуане таким тоном, словно не могла склониться к определенному ответу. Шагая, она подобрала свои зеленые юбки так, чтобы шелк не волочился по пропитанной кровью земле и кучам громоздившихся здесь и там потрохов. Но через оторванные ноги и головы она переступала с той же небрежностью, что и Девы. Кадсуане тоже сплела себе зонт от дождя. Как и Аливия, стоило той углядеть плетения Зеленой. Ранд пытался заставить давших ему присягу Сестер поделиться с шончанкой знаниями об использовании Силы. Но, по мнению Айз Седай, такой приказ не имел никакого отношения к долгу, вытекающему из клятвы верности. Она не причиняла вреда себе, и по-видимому, не причиняла вреда окружающим, поэтому Сестры с радостью оставили существующее положение вещей без изменений. Найнив тоже отказалась, из-за видения Мин. Кадсуане ледяным тоном просветила его, что дичков обучать не нанималась.
«Тогда здесь получился бы настоящий склеп», – отозвалась Мин. Прогулка доставляла ей явное удовольствие, хотя девушка старалась не думать о том, что лежало под ногами. Но остерегалась неосторожно поставить каблучок своих голубых сапожек, что заставляло ее время от времени замедлять движение. Она тоже промокла. Локоны Мин начали липнуть к голове, хотя узы не несли и намека на досаду этим обстоятельством. Только гнев, который, судя по острым взглядам, кидавшимся в Логайна, был направлен на Аша’мана. – «Куда тогда деваться слугам и работникам в поле, на конюшнях и в коровниках? Как они станут жить?»
«Второй атаки не будет», – сказал Ранд. – «По крайней мере, до тех пор, пока пославший их не узнает о крахе предприятия. А, возможно, и после. Здесь лежат все. Мурддраалы не нападают поэтапно». – Логайн хмыкнул, но не смог оспорить последнее утверждение.
Ранд оглянулся на усадьбу. Кое-где мертвые Троллоки лежали прямо на фундаменте. Ни один не проник внутрь, но… «Логайн был прав», подумал он, рассматривая кровавую бойню. – «У кого-то почти получилось». – Без Аша’манов и Айз Седай, взятых с собой Логайном, развязка могла оказаться совершенно другой. – «Почти получилось. А если последует второе нападение, позже…?» – Явно, этот кто-то владел уловкой Ишамаэля. Или голубоглазый мужчина в голове Ранда действительно мог нащупать его местоположение. Ко второй атаке привлекут более крупные силы. Или она последует с какого-нибудь неожиданного направления. Возможно, стоит позволить Логайну привести еще нескольких Аша’манов.
«Ты должен был их уничтожить», – зарыдал Льюс Тэрин. – «Теперь слишком поздно. Слишком поздно».
«Дурень, Источник ныне чист», – подумал Ранд.
«Да», – ответил Льюс Тэрин. – «А они? А я?»
Ранд задался тем же вопросом на свой счет. Одна часть сдвоенной раны на его боку была от удара Ишамаэля, вторая – от кинжала Падана Фейна, несшего порчу Шадар Логота. Шрамы часто пульсировали и, когда это происходило, казалось, жили собственной жизнью.
Круг Дев чуть расступился, оставляя проход для седого, с длинным острым носом слуги, выглядевшего даже дряхлее Этина. Он пытался укрыться от дождя под двойным зонтиком работы Морского Народа. Неудачно, поскольку тот не только утратил, помимо прочих деталей, половину своей бахромы, в старом истертом голубом шелке зияло несколько отверстий с рваными краями. Маленькие струйки просачивались сквозь них на желтую ливрею, а одна – прямо ему на голову. Истончившиеся волосы прилипли к черепу, и с них текло ручьем. Если б слуга шел без зонта, то мог бы промокнуть меньше. Несомненно, один из предков Алгарина получил эту вещь в качестве памятного дара, но за этим, должно быть, скрывалась целая история. Ранд сильно сомневался, что Морской Народ с легкостью раздаривает клановые зонты Госпожи волн.
«Милорд Дракон», – старик поклонился, что добавило новый поток воды к его промокшей спине, – «Верин Седай приказала мне доставить вам его без промедления». – Из-под полы ливреи он извлек сложенный и запечатанный лист бумаги.
Ранд, опасаясь дождя, торопливо засунул его в карман куртки. Чернила легко растекаются. – «Благодарю, но оно могло подождать до моего возвращения в дом. И тебе лучше поскорее оказаться внутри, не то рискуешь насквозь промокнуть».
«Она сказала без промедления, Милорд Дракон», – голос мужчины звучал обиженно. – «Она – Айз Седай».
Ответив новым поклоном на разрешающий удалиться кивок Ранда, он начал медленное движение обратно к усадьбе. Спина была гордо выпрямлена, и потоки воды все также струились через зонт. Она – Айз Седай. Все прыгали под дудку Айз Седай, даже в Тире, где их недолюбливали. Что же такое понадобилось сообщить ему Верин, раз пришлось прибегнуть к письму? Теребя пальцем печать, Ранд двинулся дальше.
Его целью был коровник, с частично обугленной крышей. Единственный, в который смогли ворваться Троллоки. Крупный мужик в грязных сапогах и коричневом, грубой выделки кафтане прислонился к косяку в распахнутых настежь дверях. Заметив приближение Ранда, он выпрямился и почему-то поспешно оглянулся через плечо. Строй Дев развернулся, окружая коровник.
Ранд как вкопанный остановился в дверном проеме. Мин и остальные замерли у него за спиной. Логайн прорычал проклятье. Пара фонарей, свисавших со стоек ворот, бросала тусклый свет, достаточный, чтобы разглядеть, что все внутри строения покрыто толстым слоем копошащихся мух. Даже грязный, застеленный соломой, пол кишел ими. Но еще больше тварей с жужжанием кружилось в воздухе.
«Откуда они взялись?» – спросил Ранд. Алгарин может и не особо богат, но его коровники и конюшни поддерживались в чистоте, какой только можно добиться в подобных местах. Работник виновато потупился. Он выглядел моложе большинства прислуги, но голова наполовину облысела. Морщины уже обрамляли его широкий рот, сбегали веером от уголков глаз.
«Не знаю, Милорд», – пробормотал он, с досадой ударив себя в лоб костяшками пальцев. Его взгляд настойчиво упирался в Ранда – нетрудно сообразить, что глядеть внутрь коровника мужику не хотелось. – «Я вышел из дверей глотнуть свежего воздуха, а когда обернулся, они уже все заполонили. Я подумал..., я подумал, может это – мертвые мухи».
«Безумцу?» – прошептал Льюс Тэрин – «Считаешь, я в чем-то безумнее тебя?» – И он зашелся диким смехом.
Нандера, высокая мускулистая женщина, чьи седые волосы скрывала коричневая шуфа, время от времени оглядывалась через плечо на Ранда. Она командовала всеми Девами Копья, по крайне мере, теми из них, кто находился по эту сторону Стены Дракона. Однако пожелала лично возглавить его эскорт. Зеленые глаза – единственное, что он мог различить на скрытом под черной вуалью смуглом лице, почти ничего не выражали. Но он не сомневался, что она беспокоится из-за того, что он не стал защищаться от дождя. Девы замечали все, казавшееся им необычным. Он только надеялся, что Нандера промолчит.
«Ты должен мне верить», – сказал Льюс Терин – «Верь мне. О, Свет, я разговариваю с голосом в своей голове! Похоже, я сошел с ума».
Нандера и ее команда из пятьдесяти Дев с опущенными вуалями, двигаясь плотным, почти плечом к плечу строем, образовали растянутое кольцо вокруг Ранда. Девы вонзали копья в каждого Троллока и Мурддраала, мимо которого проходили, небрежно переступая через гигантские отрезанные конечности и головы с торчащими клыками, рогами и оскаленными зубами. Иногда, пронзенный ими Троллок стонал или пытался отползти прочь, а то и с рычанием бросался на них – но конец оставался одним и тем же. Биться с Троллоками, все равно что сражаться с бешеным псом. Убей, или они убьют тебя. Ни переговоров, ни пленных, ни компромиссов.
Дождь пока еще заставлял большую часть падальщиков держаться поодаль, но уже отовсюду слышалось хлопанье крыльев воронов и ворон. Их черные перья сверкали от влаги. Пусть среди них и скрывались глаза Темного, это не препятствовало им пикировать на трупы с целью примериться хорошенько и выклевывать глаз Троллоку, или ухватить другой лакомый кусок. Разорванные в клочья тела предлагали птицам богатое пиршество. Но ни одной не сидело на мертвом Мурддраале или на погибших Троллоках. Ничего странного, просто осторожность. Вероятно, даже запах Мурддраалов казался птицам неправильным. Кровь Мурддраала может изъесть даже сталь. Для стервятников она, должно быть, источала яд.
Пережившие нападение салдэйцы отстреливали птиц из луков, насаживали на свои изогнутые мечи или просто колотили лопатами, граблями и мотыгами – всем, что мало-мальски годилось в качестве дубинки. В Приграничье оставить воронье в живых было немыслимо – слишком часто среди него попадались соглядатаи Темного. И все же, несмотря на все усилия, птиц оставалось еще очень много. Сотни размозженных черных тушек валялись между Троллоками, но на каждую убитую тварь приходилось более сотни живых, громко ссорящихся из-за самых вкусных кусков мертвечины, не исключая своих погибших соплеменников. Аша’маны и Айз Седай давно оставили попытки их уничтожить.
«Меня не устраивает, что мои люди тратят остатки сил на подобную работу», – заявил Логайн. Его люди. – «Да и Сестры тоже. Габрелле и Тувин к ночи свалятся с ног от усталости». – Он связал с собой этих двух Айз Седай, и, видимо, знал, о чем говорил. – «Что, если последует вторая атака?»
Вся земля вокруг усадьбы и служебных построек мерцала от мгновенных вспышек пламени, настолько ярких, что люди были вынуждены прикрывать глаза руками. Айз Седай и Аша’маны испепеляли тела Троллоков и Мурддраалов там, где тех настигла смерть. Слишком много трупов, чтобы терять время на сбор их в кучи. Для двадцати Айз Седай, и менее чем для дюжины Аша’манов предстояла долгая работа – сжечь порядка ста тысяч трупов Троллоков. По всей вероятности, еще до того как они закончат, к уже витающим воздухе миазмам добавится зловоние разлагающихся тел. Миазмы вони, оставляющие во рту медный привкус крови Отродий Тени и смердящих остатков содержимого вывернутых наружу кишечников. Лучше не задумываться о том, чем это могло быть раньше. Могло статься, что между усадьбой Алгарина и Хребтом Мира не осталось в живых ни одного фермера и жителя деревни. Троллоки наверняка явились оттуда из Путевых Врат возле стеддинга Шангтай. По крайней мере, сам дом Лойала в безопасности. Ни Троллоки, ни Мурддраалы не вошли бы в стеддинг по доброй воле, да и принудить их к этому стоило невероятных усилий.
«Может оставить их гнить на месте?» – спросила Кадсуане таким тоном, словно не могла склониться к определенному ответу. Шагая, она подобрала свои зеленые юбки так, чтобы шелк не волочился по пропитанной кровью земле и кучам громоздившихся здесь и там потрохов. Но через оторванные ноги и головы она переступала с той же небрежностью, что и Девы. Кадсуане тоже сплела себе зонт от дождя. Как и Аливия, стоило той углядеть плетения Зеленой. Ранд пытался заставить давших ему присягу Сестер поделиться с шончанкой знаниями об использовании Силы. Но, по мнению Айз Седай, такой приказ не имел никакого отношения к долгу, вытекающему из клятвы верности. Она не причиняла вреда себе, и по-видимому, не причиняла вреда окружающим, поэтому Сестры с радостью оставили существующее положение вещей без изменений. Найнив тоже отказалась, из-за видения Мин. Кадсуане ледяным тоном просветила его, что дичков обучать не нанималась.
«Тогда здесь получился бы настоящий склеп», – отозвалась Мин. Прогулка доставляла ей явное удовольствие, хотя девушка старалась не думать о том, что лежало под ногами. Но остерегалась неосторожно поставить каблучок своих голубых сапожек, что заставляло ее время от времени замедлять движение. Она тоже промокла. Локоны Мин начали липнуть к голове, хотя узы не несли и намека на досаду этим обстоятельством. Только гнев, который, судя по острым взглядам, кидавшимся в Логайна, был направлен на Аша’мана. – «Куда тогда деваться слугам и работникам в поле, на конюшнях и в коровниках? Как они станут жить?»
«Второй атаки не будет», – сказал Ранд. – «По крайней мере, до тех пор, пока пославший их не узнает о крахе предприятия. А, возможно, и после. Здесь лежат все. Мурддраалы не нападают поэтапно». – Логайн хмыкнул, но не смог оспорить последнее утверждение.
Ранд оглянулся на усадьбу. Кое-где мертвые Троллоки лежали прямо на фундаменте. Ни один не проник внутрь, но… «Логайн был прав», подумал он, рассматривая кровавую бойню. – «У кого-то почти получилось». – Без Аша’манов и Айз Седай, взятых с собой Логайном, развязка могла оказаться совершенно другой. – «Почти получилось. А если последует второе нападение, позже…?» – Явно, этот кто-то владел уловкой Ишамаэля. Или голубоглазый мужчина в голове Ранда действительно мог нащупать его местоположение. Ко второй атаке привлекут более крупные силы. Или она последует с какого-нибудь неожиданного направления. Возможно, стоит позволить Логайну привести еще нескольких Аша’манов.
«Ты должен был их уничтожить», – зарыдал Льюс Тэрин. – «Теперь слишком поздно. Слишком поздно».
«Дурень, Источник ныне чист», – подумал Ранд.
«Да», – ответил Льюс Тэрин. – «А они? А я?»
Ранд задался тем же вопросом на свой счет. Одна часть сдвоенной раны на его боку была от удара Ишамаэля, вторая – от кинжала Падана Фейна, несшего порчу Шадар Логота. Шрамы часто пульсировали и, когда это происходило, казалось, жили собственной жизнью.
Круг Дев чуть расступился, оставляя проход для седого, с длинным острым носом слуги, выглядевшего даже дряхлее Этина. Он пытался укрыться от дождя под двойным зонтиком работы Морского Народа. Неудачно, поскольку тот не только утратил, помимо прочих деталей, половину своей бахромы, в старом истертом голубом шелке зияло несколько отверстий с рваными краями. Маленькие струйки просачивались сквозь них на желтую ливрею, а одна – прямо ему на голову. Истончившиеся волосы прилипли к черепу, и с них текло ручьем. Если б слуга шел без зонта, то мог бы промокнуть меньше. Несомненно, один из предков Алгарина получил эту вещь в качестве памятного дара, но за этим, должно быть, скрывалась целая история. Ранд сильно сомневался, что Морской Народ с легкостью раздаривает клановые зонты Госпожи волн.
«Милорд Дракон», – старик поклонился, что добавило новый поток воды к его промокшей спине, – «Верин Седай приказала мне доставить вам его без промедления». – Из-под полы ливреи он извлек сложенный и запечатанный лист бумаги.
Ранд, опасаясь дождя, торопливо засунул его в карман куртки. Чернила легко растекаются. – «Благодарю, но оно могло подождать до моего возвращения в дом. И тебе лучше поскорее оказаться внутри, не то рискуешь насквозь промокнуть».
«Она сказала без промедления, Милорд Дракон», – голос мужчины звучал обиженно. – «Она – Айз Седай».
Ответив новым поклоном на разрешающий удалиться кивок Ранда, он начал медленное движение обратно к усадьбе. Спина была гордо выпрямлена, и потоки воды все также струились через зонт. Она – Айз Седай. Все прыгали под дудку Айз Седай, даже в Тире, где их недолюбливали. Что же такое понадобилось сообщить ему Верин, раз пришлось прибегнуть к письму? Теребя пальцем печать, Ранд двинулся дальше.
Его целью был коровник, с частично обугленной крышей. Единственный, в который смогли ворваться Троллоки. Крупный мужик в грязных сапогах и коричневом, грубой выделки кафтане прислонился к косяку в распахнутых настежь дверях. Заметив приближение Ранда, он выпрямился и почему-то поспешно оглянулся через плечо. Строй Дев развернулся, окружая коровник.
Ранд как вкопанный остановился в дверном проеме. Мин и остальные замерли у него за спиной. Логайн прорычал проклятье. Пара фонарей, свисавших со стоек ворот, бросала тусклый свет, достаточный, чтобы разглядеть, что все внутри строения покрыто толстым слоем копошащихся мух. Даже грязный, застеленный соломой, пол кишел ими. Но еще больше тварей с жужжанием кружилось в воздухе.
«Откуда они взялись?» – спросил Ранд. Алгарин может и не особо богат, но его коровники и конюшни поддерживались в чистоте, какой только можно добиться в подобных местах. Работник виновато потупился. Он выглядел моложе большинства прислуги, но голова наполовину облысела. Морщины уже обрамляли его широкий рот, сбегали веером от уголков глаз.
«Не знаю, Милорд», – пробормотал он, с досадой ударив себя в лоб костяшками пальцев. Его взгляд настойчиво упирался в Ранда – нетрудно сообразить, что глядеть внутрь коровника мужику не хотелось. – «Я вышел из дверей глотнуть свежего воздуха, а когда обернулся, они уже все заполонили. Я подумал..., я подумал, может это – мертвые мухи».