Страница:
«Приблизительно пятнадцать или двадцать Хранительниц Мудрости избежали действия чая», – сказала Эдарра, – «иначе к настоящему времени они бы присоединились к остальным. Я могу видеть только девять направляющих женщин, остальные, видимо, среди палаток». – Ей не нравилось его соглашение с Шончан почти столь же сильно, как Айз Седай, но все же ее голос звучал спокойно. По ее представлениям Шайдо так сильно нарушили законы джи’и’тох, что вызывало сомнение – можно ли их и дальше называть Айил. Для нее они были чем-то вроде опухоли, которая должна была быть вырезана из тела народа Айил, а их Хранительницы Мудрости были худшей частью болезни, которой нельзя было позволять оставаться. Масури отвела руку назад, но Эдарра придержала ее за плечо: «Еще рано, Масури Сокава. Мы скажем тебе, когда настанет время». – Масури покорно кивнула, хотя от нее пахло нетерпением.
«Отлично, я уже чувствую себя в опасности», – твердо сказала Анноура, тоже отводя назад руку. Эдарра спокойно посмотрела в ее сторону. Через мгновение Айз Седай опустила руку. Ее украшенные бусинками косы щелкнули, стукнувшись, когда она отвернулась от Хранительницы прочь. В ее запахе чувствовалась неловкость. – «Возможно, я смогу еще потерпеть», – пробормотала она.
Огненные шары и молнии, устремленные к вершине, продолжали взрываться наверху, но Шайдо внизу больше не стояли на месте. С криком основная масса начала бежать навстречу вершине. Они начали петь во всю силу своих легких. Перрин сомневался, что кто-то еще на склоне мог разобрать их слова, больше похожие на рев, но его уши уловили смысл. Они пели песню по частям:
Он заглушил песню, игнорируя ее, переместив взгляд от массы фигур в вуалях к вратам Майдена. Словно железо притягиваемое магнитом. Фигуры внизу словно замедлили свой бег, хотя он знал, что это не так. В такие мгновения для него все казалось замедлялось. Как скоро они подойдут на дистанцию выстрела? Они уже преодолели половину расстояния до вершины.
«Длинные луки поднять! Стрелять по команде!», – прокричал Тэм. – «Длинные луки поднять! Стрелять по команде!»
Перрин тряхнул головой. Слишком быстро. За спиной разом щелкнуло несколько тысяч спущенных луков. Над головой пролетала туча стрел. Из-за них небо внезапно почернело. Спустя секунду следом в полет отправилась вторая туча, потом третья. Взрывающиеся огненные шары создавали в них прорехи, все равно оставались тысячи других, которые смертельным градом упали в ряды Шайдо. Конечно. Он забыл про преимущество возвышенности при стрельбе. Это позволяет лучникам стрелять немного дальше. Доверить командование Тэму было верным шагом. Конечно, не каждая стрела попала в цель. Многие вонзились в землю. Примерно половина поразила алгай’д’сисвай, пронзая руки, ноги и корпус. Раненые Шайдо не замедляли движения, даже когда им приходилось вновь подниматься с земли. Позади осталось неподвижно лежать около сотни тел, после второго залпа еще сотня, так же как и третий, четвертый и пятый залпы уже были в полете. Шайдо сохраняли темп, склонившись вперед, словно бежали под проливным дождем, в то время как огненные шары и молнии их Хранительниц взрывались высоко наверху. Больше они не пели. Некоторые подняли свои луки и выстрелили. Одна стрела задела руку Перрина, но остальные упали впереди. Но не так уж далеко. Еще двадцать шагов, и, пожалуй…
Внезапно раздавшийся пронзительный вой шончанских труб заставил его перевести взгляд на север и на юг, как раз вовремя чтобы увидеть, как под ногами обходивших с фланга отрядов начала взрываться земля. С неба в них начали бить молнии. Дамани до поры были скрыты среди деревьев, но их работа принесла смертельный урожай. Вновь и вновь раздавались взрывы огня и молний, которые ломали людей словно прутики. Алгай’д’сисвай никак не могли сообразить, откуда был нанесен удар. Они повернули к деревьям, навстречу своим убийцам. Некоторые из огненных шаров из лагеря сменили направление и теперь летели в сторону леса, где скрывались дамани, и в лес ударили молнии, но с тем же мизерным эффектом, как и на склоне. Тайли утверждала, что дамани используются для всех видов поручений, но правда состояла в том, что дамани и сул’дам – были смертельным оружием, и очень хорошим.
«Сейчас», – сказала Эдарра и вниз на строй Шайдо посыпался дождь огненных шаров. Хранительницы Мудрости и Айз Седай с максимальной скоростью выбрасывали вперед руки, и каждый раз с кончиков их пальцев срывался огненный шар. Конечно, многие из них взорвались слишком рано. Хранительницы Мудрости Шайдо тоже не дремали, стараясь защитить своих людей. Но алгай’д’сисвай были ближе к вершине хребта, чем к лагерю, поэтому у них было меньше времени на противодействие. Среди Шайдо раздались взрывы, отшвыривая их в стороны, подбрасывая в воздух оторванные конечности. С неба упали ветвистые серебряные молнии, которые тоже нашли свои жертвы. У Перрина на руках зашевелились волосы, и попытались встать на голове. Окружающий воздух трещал в такт с разрядами молний.
Даже поражая подступающих к вершине Шайдо, Эдарра и остальные продолжали парировать атаки Хранительниц Шайдо, и двуреченцы не переставая со всей возможной скоростью пускали стрелу за стрелой. Обученный лучник мог свободно выстрелить двенадцать раз в минуту, а расстояние до целей быстро сокращалось. Шайдо отделяло не больше двухсот шагов. Их стрелы падали все ближе к Перрину, но на таком расстоянии стрелы двуреченцев непременно находили свою цель. Теперь каждый выбирал себе цель, и Перрин не однократно видел падающего алгай’д’сисвай, пораженного двумя, тремя, а то и четырьмя стрелами сразу.
Тело не могло выдержать столько сразу. Шайдо начали отступать. Это не было бегством. Они не бежали. В воздух поднялось много коротких стрел, невзирая на невозможность попасть точно в цель с такого расстояния. Но они поворачивались словно по команде и отбегали, словно стараясь опередить преследующие их стрелы двуреченцев и дождь из огненных шаров и молний. Отряды, обходившие с фланга, тоже отступали, когда из-за деревьев появилась тысяча конных копейщиков, образовавшие атакующие колонны, двинувшиеся прибавленным шагом навстречу Шайдо, пока дамани осыпали их молниями и огнем.
«Шеренгой!» – прокричал Тэм, – «три шага вперед – выстрел!»
«Прибавленным шагом!» – проревел Арганда.
«За мной!» – крикнул Масима.
Предполагалось, что Перрин начнет медленное продвижение вместе с остальными, но он начал спускаться все быстрее и быстрее. Ворота звали его к себе. Кровь закипала в венах. Илайас называл это естественным чувством, когда чувствуешь риск своей жизни, но прежде он его не ощущал. Однажды он чуть не утонул Мокром Лесу, и не почувствовал ничего похожего на то, что ощущал сейчас. Кто-то за спиной выкрикнул его имя, но он уже несся вперед, набирая скорость. Выхватив молот из петли на поясе, он обнажил нож левой рукой. Он понял, что Айрам бежит подле него, но сам он был сосредоточен на воротах, на Шайдо, которые все еще разделяли его и Фэйли. Огонь, молнии и стрелы падали на них градом, и они больше не поворачивались, чтобы пустить собственные стрелы, хотя часто оглядывались через плечо. Многие тащили на себе раненых, кто в ногу, кто зажимал рану в боку с торчащей из нее стрелой, и он их настигал.
Внезапно с полдюжины мужчин с закрытыми вуалями лицами, отделившись от группы отступавших, развернулись навстречу им с Айрамом. Они не использовали луки, видимо израсходовав стрелы. Он слышал сказания о героях, решавших исход сражения между армиями одним поединком между собой. Но Айил не слышали об этих сказаниях. Однако, он не сбавил шаг. В его жилах горел огонь. Он сам был огнем.
Одному из айильцев в самый центр груди попала двуреченская стрела. Едва он упал, как еще трое были украшены, по крайней мере, дюжиной стрел каждый. Но теперь они с Айрамом оказались в опасной близости от оставшихся двоих Шайдо. Каждый, даже самый лучший лучник, в случае выстрела, рисковал бы попасть в него или Айрама. Айрам словно в танце метнулся к одному Шайдо, его меч сверкнул ярким пятном. Но у Перрина не было времени, чтобы наблюдать как дерутся другие, даже если бы у него было такое желание. Мужчина в вуали, который был выше его на голову, нанес удар коротким копьем, держа его за самый конец. Парировав удар ножом, Перрин качнул молот. Шайдо попытался отбросить его своим щитом, но он немного изменил траекторию, и услышал, как хрустнули кости предплечья противника, когда в него врезались почти десять фунтов стали, пущенные рукой кузнеца. Теперь он прошел мимо копья, и не останавливаясь полоснул ножом по горлу врага. Взметнулся фонтан крови, и он побежал дальше, а позади падал убитый противник. Он должен добраться до Фэйли. В его крови горел огонь, его сердце было объято огнем. И в его голове пылал пожар. Никто и ничто не удержит его на пути к Фэйли.
Глава 30
«Отлично, я уже чувствую себя в опасности», – твердо сказала Анноура, тоже отводя назад руку. Эдарра спокойно посмотрела в ее сторону. Через мгновение Айз Седай опустила руку. Ее украшенные бусинками косы щелкнули, стукнувшись, когда она отвернулась от Хранительницы прочь. В ее запахе чувствовалась неловкость. – «Возможно, я смогу еще потерпеть», – пробормотала она.
Огненные шары и молнии, устремленные к вершине, продолжали взрываться наверху, но Шайдо внизу больше не стояли на месте. С криком основная масса начала бежать навстречу вершине. Они начали петь во всю силу своих легких. Перрин сомневался, что кто-то еще на склоне мог разобрать их слова, больше похожие на рев, но его уши уловили смысл. Они пели песню по частям:
Омойте копья…
…когда солнце, восходит.
Омойте копья…
…когда солнце садится.
Омойте копья…
…кто страшится смерти?
Омойте копья…
…мне такой неведом!
Он заглушил песню, игнорируя ее, переместив взгляд от массы фигур в вуалях к вратам Майдена. Словно железо притягиваемое магнитом. Фигуры внизу словно замедлили свой бег, хотя он знал, что это не так. В такие мгновения для него все казалось замедлялось. Как скоро они подойдут на дистанцию выстрела? Они уже преодолели половину расстояния до вершины.
«Длинные луки поднять! Стрелять по команде!», – прокричал Тэм. – «Длинные луки поднять! Стрелять по команде!»
Перрин тряхнул головой. Слишком быстро. За спиной разом щелкнуло несколько тысяч спущенных луков. Над головой пролетала туча стрел. Из-за них небо внезапно почернело. Спустя секунду следом в полет отправилась вторая туча, потом третья. Взрывающиеся огненные шары создавали в них прорехи, все равно оставались тысячи других, которые смертельным градом упали в ряды Шайдо. Конечно. Он забыл про преимущество возвышенности при стрельбе. Это позволяет лучникам стрелять немного дальше. Доверить командование Тэму было верным шагом. Конечно, не каждая стрела попала в цель. Многие вонзились в землю. Примерно половина поразила алгай’д’сисвай, пронзая руки, ноги и корпус. Раненые Шайдо не замедляли движения, даже когда им приходилось вновь подниматься с земли. Позади осталось неподвижно лежать около сотни тел, после второго залпа еще сотня, так же как и третий, четвертый и пятый залпы уже были в полете. Шайдо сохраняли темп, склонившись вперед, словно бежали под проливным дождем, в то время как огненные шары и молнии их Хранительниц взрывались высоко наверху. Больше они не пели. Некоторые подняли свои луки и выстрелили. Одна стрела задела руку Перрина, но остальные упали впереди. Но не так уж далеко. Еще двадцать шагов, и, пожалуй…
Внезапно раздавшийся пронзительный вой шончанских труб заставил его перевести взгляд на север и на юг, как раз вовремя чтобы увидеть, как под ногами обходивших с фланга отрядов начала взрываться земля. С неба в них начали бить молнии. Дамани до поры были скрыты среди деревьев, но их работа принесла смертельный урожай. Вновь и вновь раздавались взрывы огня и молний, которые ломали людей словно прутики. Алгай’д’сисвай никак не могли сообразить, откуда был нанесен удар. Они повернули к деревьям, навстречу своим убийцам. Некоторые из огненных шаров из лагеря сменили направление и теперь летели в сторону леса, где скрывались дамани, и в лес ударили молнии, но с тем же мизерным эффектом, как и на склоне. Тайли утверждала, что дамани используются для всех видов поручений, но правда состояла в том, что дамани и сул’дам – были смертельным оружием, и очень хорошим.
«Сейчас», – сказала Эдарра и вниз на строй Шайдо посыпался дождь огненных шаров. Хранительницы Мудрости и Айз Седай с максимальной скоростью выбрасывали вперед руки, и каждый раз с кончиков их пальцев срывался огненный шар. Конечно, многие из них взорвались слишком рано. Хранительницы Мудрости Шайдо тоже не дремали, стараясь защитить своих людей. Но алгай’д’сисвай были ближе к вершине хребта, чем к лагерю, поэтому у них было меньше времени на противодействие. Среди Шайдо раздались взрывы, отшвыривая их в стороны, подбрасывая в воздух оторванные конечности. С неба упали ветвистые серебряные молнии, которые тоже нашли свои жертвы. У Перрина на руках зашевелились волосы, и попытались встать на голове. Окружающий воздух трещал в такт с разрядами молний.
Даже поражая подступающих к вершине Шайдо, Эдарра и остальные продолжали парировать атаки Хранительниц Шайдо, и двуреченцы не переставая со всей возможной скоростью пускали стрелу за стрелой. Обученный лучник мог свободно выстрелить двенадцать раз в минуту, а расстояние до целей быстро сокращалось. Шайдо отделяло не больше двухсот шагов. Их стрелы падали все ближе к Перрину, но на таком расстоянии стрелы двуреченцев непременно находили свою цель. Теперь каждый выбирал себе цель, и Перрин не однократно видел падающего алгай’д’сисвай, пораженного двумя, тремя, а то и четырьмя стрелами сразу.
Тело не могло выдержать столько сразу. Шайдо начали отступать. Это не было бегством. Они не бежали. В воздух поднялось много коротких стрел, невзирая на невозможность попасть точно в цель с такого расстояния. Но они поворачивались словно по команде и отбегали, словно стараясь опередить преследующие их стрелы двуреченцев и дождь из огненных шаров и молний. Отряды, обходившие с фланга, тоже отступали, когда из-за деревьев появилась тысяча конных копейщиков, образовавшие атакующие колонны, двинувшиеся прибавленным шагом навстречу Шайдо, пока дамани осыпали их молниями и огнем.
«Шеренгой!» – прокричал Тэм, – «три шага вперед – выстрел!»
«Прибавленным шагом!» – проревел Арганда.
«За мной!» – крикнул Масима.
Предполагалось, что Перрин начнет медленное продвижение вместе с остальными, но он начал спускаться все быстрее и быстрее. Ворота звали его к себе. Кровь закипала в венах. Илайас называл это естественным чувством, когда чувствуешь риск своей жизни, но прежде он его не ощущал. Однажды он чуть не утонул Мокром Лесу, и не почувствовал ничего похожего на то, что ощущал сейчас. Кто-то за спиной выкрикнул его имя, но он уже несся вперед, набирая скорость. Выхватив молот из петли на поясе, он обнажил нож левой рукой. Он понял, что Айрам бежит подле него, но сам он был сосредоточен на воротах, на Шайдо, которые все еще разделяли его и Фэйли. Огонь, молнии и стрелы падали на них градом, и они больше не поворачивались, чтобы пустить собственные стрелы, хотя часто оглядывались через плечо. Многие тащили на себе раненых, кто в ногу, кто зажимал рану в боку с торчащей из нее стрелой, и он их настигал.
Внезапно с полдюжины мужчин с закрытыми вуалями лицами, отделившись от группы отступавших, развернулись навстречу им с Айрамом. Они не использовали луки, видимо израсходовав стрелы. Он слышал сказания о героях, решавших исход сражения между армиями одним поединком между собой. Но Айил не слышали об этих сказаниях. Однако, он не сбавил шаг. В его жилах горел огонь. Он сам был огнем.
Одному из айильцев в самый центр груди попала двуреченская стрела. Едва он упал, как еще трое были украшены, по крайней мере, дюжиной стрел каждый. Но теперь они с Айрамом оказались в опасной близости от оставшихся двоих Шайдо. Каждый, даже самый лучший лучник, в случае выстрела, рисковал бы попасть в него или Айрама. Айрам словно в танце метнулся к одному Шайдо, его меч сверкнул ярким пятном. Но у Перрина не было времени, чтобы наблюдать как дерутся другие, даже если бы у него было такое желание. Мужчина в вуали, который был выше его на голову, нанес удар коротким копьем, держа его за самый конец. Парировав удар ножом, Перрин качнул молот. Шайдо попытался отбросить его своим щитом, но он немного изменил траекторию, и услышал, как хрустнули кости предплечья противника, когда в него врезались почти десять фунтов стали, пущенные рукой кузнеца. Теперь он прошел мимо копья, и не останавливаясь полоснул ножом по горлу врага. Взметнулся фонтан крови, и он побежал дальше, а позади падал убитый противник. Он должен добраться до Фэйли. В его крови горел огонь, его сердце было объято огнем. И в его голове пылал пожар. Никто и ничто не удержит его на пути к Фэйли.
Глава 30
За воротами
Фэйли попыталась определить время по наклону солнечных лучей, пробивающихся через проломы в перекрытиях здания: похоже, время все еще было около полудня. Все, что было расчищено к этому моменту – это небольшой проем на самом верху подвальной лестницы. Все они могли бы пролезть сквозь него, если бы рискнули попробовать взобраться по пологой куче головешек, которая по-прежнему выглядела готовой обрушиться в любой момент. Сложный завал все еще иногда опасно потрескивал. Одно хорошо – не было дождя. Хотя, когда он мог начаться – большой вопрос. Несколько раз она слышала гром, причем довольно частый, и раз от раза он приближался. Раскаты были почти непрерывными. Одной подобной бури будет достаточно, чтобы здание окончательно обвалилось. Свет, как хотелось пить.
В проеме неожиданно появился Ролан и улегся на каменный фундамент. На нем не было привычной перевязи, к которой крепился колчан. Он осторожно протиснулся в ход над осыпью. Куча жалобно застонала под его весом. Кингуин, зеленоглазый мужчина с сильными руками, но немного ниже его ростом, опустился на колени, чтобы придержать его за лодыжки. Здесь, кажется, было только трое Безродных, но даже троих было слишком много.
Просунув голову и плечи над краем осыпи, Ролан протянул руку: – «Времени больше нет, Фэйли Башир. Хватай меня за руку».
«Сначала Майгдин», – хрипло ответила Фэйли, отмахиваясь от усталых протестов светловолосой женщины. Свет, ее рот был забит песком и пересох так, что слова застревали в горле. – «Затем Аррела и Ласиль. Я пойду последней». – Аллиандре одобрительно кивнула, но Аррела и Ласиль также попытались возражать. – «Молчите и делайте, что вам сказано», – твердо сказала она им. Гром грохотал вновь и вновь. Буря, породившая подобный гром, могла принести целый потоп, а не просто ливень.
Ролан засмеялся. Как этот мужчина может смеяться в подобный момент? Он прекратил только, когда от его сотрясений под ним вновь заскрипели головешки. – «Ты все еще носишь белое, женщина. Поэтому молчи и делай, как я сказал». – Когда он говорил это, в его голосе промелькнули нотки иронии, но потом он стал абсолютно серьезен: – «Никто не уйдет отсюда раньше тебя». – На сей раз, в его голосе прозвучала сталь.
«Миледи», – тихо и хрипло прошептала Аллиандре, – «Я уверена, что он именно это имеет в виду. Я отправлю остальных вслед за вами в том порядке, как вы сказали».
«Прекрати дуться и дай мне руку», – скомандовал Ролан.
Она не дуется! Упрямство этого мужчины было такое же выводящее из себя, как у ее Перрина. Только в Перине она интриговала, а не просто доводила до бешенства. Подняв правую руку так высоко, как только могла, она позволила Ролану ухватиться за нее. Он легко поднял ее так, что ее лицо оказалось лишь немного ниже его лица.
«Хватайся за мою куртку». – В его голосе не было и намека на напряжение, несмотря на неудобный хват руки. – «Ты должна перелезть через меня».
Она закинула левую руку, ухватив полную горсть грубой шерсти, и крепко вцепилась в него. Боль в плече напомнила, что ушиб серьезен, как она и боялась. Освободив другую руку, она задохнулась от боли, и быстро схватилась за его куртку второй рукой. Ухватив ее за талию, он приподнял ее так, что она полностью оказалась на его широкой спине. Гром грохотал снова и снова, без перерыва. Вскоре должен начаться дождь. Это может затруднить спасение остальных.
«Мне нравиться чувствовать твой вес на себе, Фэйли Башир, но может быть ты будешь карабкаться немного быстрее, чтобы я мог достать остальных». – Он ущипнул ее пониже спины, и она неожиданно для самой себя засмеялась. Мужчина никогда не сдавался!
Она взбиралась по нему медленнее, чем хотелось бы. Она не думала, что в плече что-то сломано, но оно причиняло боль. Один раз ей показалось, что она ударила Ролана в голову. Ущипнуть ее, надо же!
Наконец, она оказалась снаружи, миновав Кингуина. Снова на ногах и снова под солнцем. Первый взгляд на здание снаружи заставил ее сглотнуть, и зайтись в сильном кашле, когда в горло попали крупинки песка. Обгоревшие балки наклонились под опасным углом, готовые обвалиться в подвал. Третий Безродный, Джорадин, голубоглазый мужчина с волосами оттенка красного золота и лицом, которое вполне можно было назвать приятным, наблюдал за Кингуином и Роланом, бросая частые взгляды на здание, словно ожидал, что оно вот-вот обрушится. Для Айил он был совсем невысок, не выше Перрина, но в полтора раза шире его. Здесь была как минимум сотня ее людей, с волнением широко раскрытыми глазами наблюдающих за ней. Частично их белая одежда была испачкана сажей после попыток ей помочь. Сотня! Однако, она не смогла найти в себе ни слова упрека. Особенно когда Аравайн сунула ей в руки пухлый бурдюк с водой. Заполнившая рот вода смыла песок и грязь, хотя она и пыталась безрассудно ее проглотить, но после этого, она подняла бурдюк руками и влага потекла по ее горлу. Ее поврежденное плечо протестовало, но она пила и пила, не обращая на него внимания.
Внезапно заинтересовавшись вспышками к востоку от города она опустила бурдюк, чтобы присмотреться повнимательнее. Совсем рядом с городом. Среди ясного неба. И иногда без грома. Многие из этих серебряных молний извергали оглушительные раскаты не достигая поверхности земли. В небе носились огненные шары, временами с громовым грохотом взрываясь в воздухе. Кто-то начал битву с использованием Силы! Но кто? Мог ли Перрин найти достаточно Айз Седай и Аша'манов, чтобы атаковать лагерь? Но было и кое-что странное. Она знала, сколько Хранительниц Мудрости в лагере могут направлять, а здесь было не так много молний и огненных шаров. Возможно, это вообще не Перрин. Это могли быть распри между Хранительницами Мудрости. Не только между теми, кто поддерживал или противостоял Севанне, но и между септами из-за старой вражды. Возможно, одна из этих группировок сражалась с другой. Это казалось крайне неправдоподобным, но более вероятно, чем то, что Перину удалось найти достаточно Айз Седай, чтобы атаковать лагерь, а Хранительницы Мудрости не сопротивляются в полную силу.
«Когда начались вспышки, Ролан сказал, что там идет битва», – ответила на вопрос Фэйли Аравайн. – «Это все, что мы знаем. Никто не захотел уйти узнать больше прежде, чем ты окажешься в безопасности».
Фэйли разочарованно вздохнула. Даже если бы она не была связана уговором с Роланом, то, что происходит за стенами, могло значительно затруднить побег. Если бы только она знала, что там происходит, она могла бы придумать, как этого избежать. Или использовать. – «Никто из нас никуда не идет, Аравайн. Это может быть опасно». – К тому же, возвращаясь, они могли неосмотрительно привести за собой Шайдо. Свет, что же происходит?
Майгдин отшатнулась, когда Кингуин дотронулся до ее бедра. – «Он ущипнул меня!» – Ее голос был хриплым, но возмущение пробивалось наружу. Фэйли почувствовала укол… Нет, не ревности. Конечно же, нет. Проклятый мужчина, щипал всех женщин подряд. Это не Перрин.
Поморщившись, она передала женщине бурдюк, и Майгдин торопливо прополоскала рот, прежде чем начать жадно глотать. Сейчас ее волосы не были такими солнечными как раньше, локоны намокли от пота и покрылись пылью, как и ее лицо. Сейчас ее даже нельзя было назвать милой.
Из руин появилась Аррела, потирая свой зад и выглядевшая грозной как смерть, но она жадно схватила бурдюк, предложенный Алдином. Высокий стройный амадиец с квадратными плечами был похож скорее на солдата, чем на счетовода, которым он являлся на самом деле, и жадно смотрел на нее, пока она пила. Аррелле не любила таких мужчин, но Алдин отказывался признать, что не сумеет убедить ее выйти за него замуж. Вышла Ласиль – потирая бедро! – и Джорадин передал ей другой бурдюк, стирая пальцами грязь с ее щек. Перед тем, как начать пить, она ему улыбнулась. Уже готовит себе путь обратно к нему под одеяло, на случай, если Ролан будет слишком упрямым. По крайней мере, так показалось Фэйли.
Наконец, мимо Кингуина прошла Аллиандре, и, хотя она не потирала свои бедра, выражение ледяной ярости на ее лице говорило о многом. Кингуин развернулся обратно к лазу и подождал, пока Ролан не выберется из опасного нагромождения обломков.
«Миледи», – тревожно позвала Аравайн, и, повернувшись, Фэйли обнаружила круглолицую женщину сидящей на камнях мостовой, и укладывающую голову Майгдин себе на колени. Веки Майгдин трепетали, но глаза не открывались больше, чем наполовину. Ее губы вяло шевелились, издавая лишь невнятное бормотание.
«Что случилось?» – спросила Фэйли, присаживаясь рядом на колени.
«Я не знаю, миледи. Она пила так, будто собиралась полностью опустошить мех с водой, и внезапно пошатнулась. В следующий миг она упала». – Аравайн взмахнула руками, словно показывая, как падают листья.
«Должно быть, она слишком устала», – сказала Фэйли, приглаживая ее испачканные волосы, и стараясь не думать о том, как они будут вытаскивать из лагеря женщину, если та не сможет идти самостоятельно. – «Она спасла нас, Аравайн», – Амадийка с серьезным видом кивнула.
«Я спрячу тебя в каком-нибудь безопасном месте до наступления ночи, Фэйли Башир», – проговорил Ролан, закрепляя последнюю пряжку на перевязи. Его коричневая шуфа уже была обернута вокруг головы. – «Затем я отведу тебя в лес». – Взяв у Джорадина три коротких копья, он просунул их под ремни сзади так, что их длинные наконечники блеснули на солнце, возвышаясь над головой.
Фэйли чуть не упала рядом с Майгдин от облегчения. Не было необходимости скрывать что-либо от Перрина, но сейчас она не должна показывать слабость. – «Наши припасы», – начала она и, словно в ответ на ее слова – будто звук ее голоса был последней соломинкой – здание издало громкий стон и с грохотом обрушилось, на мгновение заглушив взрывы в лагере.
«Я прослежу, чтобы у тебя было все необходимое», – ответил ей Ролан, поднимая на лицо черную вуаль. Джорадин подал ему другое копье и щит, который он повесил на рукоять поясного ножа, перед тем, как схватить ее за руку и поднять на ноги. – «Мы должны торопиться. Я не знаю, с кем мы танцуем танец с копьями, но Мера'дин сегодня станцуют».
«Алдин, ты сможешь нести Майгдин?» – это было все, что она успела сказать, прежде чем Ролан побежал, увлекая ее за собой.
Она обернулась, чтобы убедиться, что Алдин поднял безвольное тело Майгдин на руки. Джорадин схватил за руку Ласиль, также крепко, как Ролан держал ее. Трое Безродных возглавляли вереницу мужчин и женщин в белых одеяниях. И одного мальчика, Тэрила, с угрюмым выражением на лице. Ощупав рукав, что оказалось нелегкой задачей, учитывая могучую руку Ролана на ее запястье, она сомкнула пальцы на заостренной рукоятке своего кинжала. Что бы там ни происходило за стенами, этот клинок ей может пригодиться еще до заката.
Перрин бежал по улице лагеря, извивающейся между палатками. Никто, насколько он мог видеть вокруг, не двигался, но сквозь рев разрывов огненных шаров и молний, он слышал и другие звуки битвы. Металл звенел о металл. Кричали люди, когда убивали или были убиты. Люди вопили. Кровь из раны на голове стекала по левой стороне его лица, он чувствовал, как она сочится из правого бока, где его задело копье, и как она течет из левого бедра, где рана от копья была глубже. Не вся кровь на нем была его собственной. В проеме низкой темной палатки возникло лицо, но тут же быстро исчезло. Детское лицо, испуганное, и не первое, которое он видел сегодня. Удар по Шайдо оказался столь сильным, что многие дети остались позади. Тем не менее, позднее они создадут проблемы. Из-за палаток, менее чем в сотне шагов, он видел ворота. За ними находилась крепость и Фэйли.
Из-за грязно-коричневой стены палатки, с копьями наперевес выскочили двое Шайдо в вуалях. Но не на него. Они смотрели на что-то слева. Не останавливаясь, он бросился к ним. Оба были выше него, но его мощная атака опрокинула их на землю, он снова почувствовал вкус схватки. Его молот размозжил подбородок одного, пока он колол и колол другого. Лезвие ножа входило глубоко в тело. Молот поднялся и опустился на лицо первого, разбрызгивая кровь, поднялся и опустился вновь, пока он колол. Когда Перрин поднялся, мужчина с размозженным лицом дернулся всего раз. Другой остался лежать неподвижно, уставившись в небо.
Замеченное краем глаза движение, заставило его наклониться вправо. Меч рассек воздух там, где должна была находиться его шея. Меч Айрама. У бывшего Лудильщика тоже были раны. Кровь, словно странная маска, покрывала половину его лица, в его красной полосатой куртке были намокшие от крови прорехи, а его глаза выглядели почти остекленевшими, будто у трупа, но он выглядел готовым продолжать танец с мечом в руках. Его запах был запахом смерти, смерти которую он искал.
«Ты сошел с ума?» – зарычал Перрин. Сталь ударилась о сталь, когда он отразил меч бойком молота. – «Что ты делаешь?» – Он отбил другой удар, попытавшись зацепить противника, и едва успел вовремя отскочить, отделавшись лишь порезом на ребрах.
«Пророк объяснил мне», – Голос Айрама звучал изумленно, хотя его меч двигался с текучей легкостью, в последний момент парируемый либо молотом, либо ножом, заставляя Перрина отступать. Все, что он мог сделать, это надеяться, что не споткнется о трос или не упрется в стену палатки. – «Твои глаза. Ты действительно Отродье Тени. Он объяснил мне все. Эти глаза. Я должен был догадаться, когда увидел тебя в первый раз. Ты и Илайас с такими же глазами – Отродья Тени. Я должен спасти от тебя Леди Фэйли».
Перрин собрался с силами. Он не мог махать десятью фунтами стали с такой же скоростью, как Айрам махал мечом, весившим в три раза меньше. Каким-то образом он должен подобраться поближе, оставаясь в стороне от этого расплывающегося от скорости вращения лезвия. Он не мог этого сделать, не заработав порез или еще хуже, но если он будет ждать, то парень просто убьет его. Его пятка за что-то зацепилась, и он пошатнулся, едва не упав.
Айрам подался вперед, рубанув мечом сверху вниз. Внезапно он остановился, широко раскрыв глаза, и клинок выпал из его рук. Он упал вперед, лицом вниз, из его спины торчали две стрелы. В тридцати шагах впереди двое Шайдо в вуалях уже снова натягивали тетиву луков. Перрин отпрыгнул в сторону, за зеленую остроконечную палатку, быстро перекатившись на ноги. Стрела пробила холст в углу палатки, еще дрожа после полета. Пригнувшись, он перебежал от зеленой палатки к выцветшей низкой синей, держа молот в одной руке и нож в другой. Сегодня он уже не первый раз играл в эту игру. Осторожно, он выглянул за край коричневой палатки. Шайдо нигде не было видно. Они могли подкрадываться к нему, или уйти охотиться на кого-нибудь другого. Игра могла пойти по любому из этих сценариев. Он разглядел лежащего там же, где он упал Айрама. Легкий порыв ветра трепал темные оперения стрел, торчащих из его спины. Элайас был прав. Он не должен был разрешать Айраму брать этот меч. Он должен был отослать его с обозом или отправить назад к Лудильщикам. Так много вещей он был должен сделать. Но теперь слишком поздно.
Ворота звали его. Он оглянулся. Теперь они были так близки. По-прежнему пригнувшись, он снова побежал вдоль по извилистым улочкам, опасаясь и этих двух Шайдо, и других спрятавшихся. Звуки битвы теперь были впереди, доходя и с севера и с юга, но это не значило, что тут не осталось отставших.
Обогнув угол палатки всего в нескольких шагах от широко раскрытых ворот, он обнаружил, что в них стоит толпа людей. Большинство были одеты в грязные белые платья, но трое из них были алгай'д'сисвай в вуалях, и один из них был таким огромным, что Ламгвин рядом с ним выглядел бы карликом. Этот великан сжимал в кулаке руку Фэйли. Она выглядела так, будто вывалялась в грязи.
С ревом, Перрин бросился вперед, поднимая молот. Гигант отбросил Фэйли назад и рванулся ему навстречу, поднимая копье и сдергивая с пояса щит.
«Перрин!» – закричала Фэйли.
Огромный Шайдо, казалось на мгновение заколебался, и Перрин воспользовался этим преимуществом. Его молот ударил мужчину сбоку по голове так, что он почувствовал, как его ноги оторвались от земли. Однако за спиной первого оказался второй с копьями наготове. Внезапно, мужчина хрюкнул и, с удивлением в зеленых глазах за черной вуалью, упал на колени, оглядываясь через плечо на Фэйли, стоявшую неподалеку. Он медленно повалился вперед, открыв торчащую из его спины рукоять кинжала. Перрин быстро повернулся к третьему, и увидел его также лежащим лицом вниз, с двумя деревянными рукоятками, торчащими из спины. Ласиль, плача, склонилась к Арреле. Без сомнения, она поняла, что убить кого-то на самом деле не так-то просто, как кажется.
В проеме неожиданно появился Ролан и улегся на каменный фундамент. На нем не было привычной перевязи, к которой крепился колчан. Он осторожно протиснулся в ход над осыпью. Куча жалобно застонала под его весом. Кингуин, зеленоглазый мужчина с сильными руками, но немного ниже его ростом, опустился на колени, чтобы придержать его за лодыжки. Здесь, кажется, было только трое Безродных, но даже троих было слишком много.
Просунув голову и плечи над краем осыпи, Ролан протянул руку: – «Времени больше нет, Фэйли Башир. Хватай меня за руку».
«Сначала Майгдин», – хрипло ответила Фэйли, отмахиваясь от усталых протестов светловолосой женщины. Свет, ее рот был забит песком и пересох так, что слова застревали в горле. – «Затем Аррела и Ласиль. Я пойду последней». – Аллиандре одобрительно кивнула, но Аррела и Ласиль также попытались возражать. – «Молчите и делайте, что вам сказано», – твердо сказала она им. Гром грохотал вновь и вновь. Буря, породившая подобный гром, могла принести целый потоп, а не просто ливень.
Ролан засмеялся. Как этот мужчина может смеяться в подобный момент? Он прекратил только, когда от его сотрясений под ним вновь заскрипели головешки. – «Ты все еще носишь белое, женщина. Поэтому молчи и делай, как я сказал». – Когда он говорил это, в его голосе промелькнули нотки иронии, но потом он стал абсолютно серьезен: – «Никто не уйдет отсюда раньше тебя». – На сей раз, в его голосе прозвучала сталь.
«Миледи», – тихо и хрипло прошептала Аллиандре, – «Я уверена, что он именно это имеет в виду. Я отправлю остальных вслед за вами в том порядке, как вы сказали».
«Прекрати дуться и дай мне руку», – скомандовал Ролан.
Она не дуется! Упрямство этого мужчины было такое же выводящее из себя, как у ее Перрина. Только в Перине она интриговала, а не просто доводила до бешенства. Подняв правую руку так высоко, как только могла, она позволила Ролану ухватиться за нее. Он легко поднял ее так, что ее лицо оказалось лишь немного ниже его лица.
«Хватайся за мою куртку». – В его голосе не было и намека на напряжение, несмотря на неудобный хват руки. – «Ты должна перелезть через меня».
Она закинула левую руку, ухватив полную горсть грубой шерсти, и крепко вцепилась в него. Боль в плече напомнила, что ушиб серьезен, как она и боялась. Освободив другую руку, она задохнулась от боли, и быстро схватилась за его куртку второй рукой. Ухватив ее за талию, он приподнял ее так, что она полностью оказалась на его широкой спине. Гром грохотал снова и снова, без перерыва. Вскоре должен начаться дождь. Это может затруднить спасение остальных.
«Мне нравиться чувствовать твой вес на себе, Фэйли Башир, но может быть ты будешь карабкаться немного быстрее, чтобы я мог достать остальных». – Он ущипнул ее пониже спины, и она неожиданно для самой себя засмеялась. Мужчина никогда не сдавался!
Она взбиралась по нему медленнее, чем хотелось бы. Она не думала, что в плече что-то сломано, но оно причиняло боль. Один раз ей показалось, что она ударила Ролана в голову. Ущипнуть ее, надо же!
Наконец, она оказалась снаружи, миновав Кингуина. Снова на ногах и снова под солнцем. Первый взгляд на здание снаружи заставил ее сглотнуть, и зайтись в сильном кашле, когда в горло попали крупинки песка. Обгоревшие балки наклонились под опасным углом, готовые обвалиться в подвал. Третий Безродный, Джорадин, голубоглазый мужчина с волосами оттенка красного золота и лицом, которое вполне можно было назвать приятным, наблюдал за Кингуином и Роланом, бросая частые взгляды на здание, словно ожидал, что оно вот-вот обрушится. Для Айил он был совсем невысок, не выше Перрина, но в полтора раза шире его. Здесь была как минимум сотня ее людей, с волнением широко раскрытыми глазами наблюдающих за ней. Частично их белая одежда была испачкана сажей после попыток ей помочь. Сотня! Однако, она не смогла найти в себе ни слова упрека. Особенно когда Аравайн сунула ей в руки пухлый бурдюк с водой. Заполнившая рот вода смыла песок и грязь, хотя она и пыталась безрассудно ее проглотить, но после этого, она подняла бурдюк руками и влага потекла по ее горлу. Ее поврежденное плечо протестовало, но она пила и пила, не обращая на него внимания.
Внезапно заинтересовавшись вспышками к востоку от города она опустила бурдюк, чтобы присмотреться повнимательнее. Совсем рядом с городом. Среди ясного неба. И иногда без грома. Многие из этих серебряных молний извергали оглушительные раскаты не достигая поверхности земли. В небе носились огненные шары, временами с громовым грохотом взрываясь в воздухе. Кто-то начал битву с использованием Силы! Но кто? Мог ли Перрин найти достаточно Айз Седай и Аша'манов, чтобы атаковать лагерь? Но было и кое-что странное. Она знала, сколько Хранительниц Мудрости в лагере могут направлять, а здесь было не так много молний и огненных шаров. Возможно, это вообще не Перрин. Это могли быть распри между Хранительницами Мудрости. Не только между теми, кто поддерживал или противостоял Севанне, но и между септами из-за старой вражды. Возможно, одна из этих группировок сражалась с другой. Это казалось крайне неправдоподобным, но более вероятно, чем то, что Перину удалось найти достаточно Айз Седай, чтобы атаковать лагерь, а Хранительницы Мудрости не сопротивляются в полную силу.
«Когда начались вспышки, Ролан сказал, что там идет битва», – ответила на вопрос Фэйли Аравайн. – «Это все, что мы знаем. Никто не захотел уйти узнать больше прежде, чем ты окажешься в безопасности».
Фэйли разочарованно вздохнула. Даже если бы она не была связана уговором с Роланом, то, что происходит за стенами, могло значительно затруднить побег. Если бы только она знала, что там происходит, она могла бы придумать, как этого избежать. Или использовать. – «Никто из нас никуда не идет, Аравайн. Это может быть опасно». – К тому же, возвращаясь, они могли неосмотрительно привести за собой Шайдо. Свет, что же происходит?
Майгдин отшатнулась, когда Кингуин дотронулся до ее бедра. – «Он ущипнул меня!» – Ее голос был хриплым, но возмущение пробивалось наружу. Фэйли почувствовала укол… Нет, не ревности. Конечно же, нет. Проклятый мужчина, щипал всех женщин подряд. Это не Перрин.
Поморщившись, она передала женщине бурдюк, и Майгдин торопливо прополоскала рот, прежде чем начать жадно глотать. Сейчас ее волосы не были такими солнечными как раньше, локоны намокли от пота и покрылись пылью, как и ее лицо. Сейчас ее даже нельзя было назвать милой.
Из руин появилась Аррела, потирая свой зад и выглядевшая грозной как смерть, но она жадно схватила бурдюк, предложенный Алдином. Высокий стройный амадиец с квадратными плечами был похож скорее на солдата, чем на счетовода, которым он являлся на самом деле, и жадно смотрел на нее, пока она пила. Аррелле не любила таких мужчин, но Алдин отказывался признать, что не сумеет убедить ее выйти за него замуж. Вышла Ласиль – потирая бедро! – и Джорадин передал ей другой бурдюк, стирая пальцами грязь с ее щек. Перед тем, как начать пить, она ему улыбнулась. Уже готовит себе путь обратно к нему под одеяло, на случай, если Ролан будет слишком упрямым. По крайней мере, так показалось Фэйли.
Наконец, мимо Кингуина прошла Аллиандре, и, хотя она не потирала свои бедра, выражение ледяной ярости на ее лице говорило о многом. Кингуин развернулся обратно к лазу и подождал, пока Ролан не выберется из опасного нагромождения обломков.
«Миледи», – тревожно позвала Аравайн, и, повернувшись, Фэйли обнаружила круглолицую женщину сидящей на камнях мостовой, и укладывающую голову Майгдин себе на колени. Веки Майгдин трепетали, но глаза не открывались больше, чем наполовину. Ее губы вяло шевелились, издавая лишь невнятное бормотание.
«Что случилось?» – спросила Фэйли, присаживаясь рядом на колени.
«Я не знаю, миледи. Она пила так, будто собиралась полностью опустошить мех с водой, и внезапно пошатнулась. В следующий миг она упала». – Аравайн взмахнула руками, словно показывая, как падают листья.
«Должно быть, она слишком устала», – сказала Фэйли, приглаживая ее испачканные волосы, и стараясь не думать о том, как они будут вытаскивать из лагеря женщину, если та не сможет идти самостоятельно. – «Она спасла нас, Аравайн», – Амадийка с серьезным видом кивнула.
«Я спрячу тебя в каком-нибудь безопасном месте до наступления ночи, Фэйли Башир», – проговорил Ролан, закрепляя последнюю пряжку на перевязи. Его коричневая шуфа уже была обернута вокруг головы. – «Затем я отведу тебя в лес». – Взяв у Джорадина три коротких копья, он просунул их под ремни сзади так, что их длинные наконечники блеснули на солнце, возвышаясь над головой.
Фэйли чуть не упала рядом с Майгдин от облегчения. Не было необходимости скрывать что-либо от Перрина, но сейчас она не должна показывать слабость. – «Наши припасы», – начала она и, словно в ответ на ее слова – будто звук ее голоса был последней соломинкой – здание издало громкий стон и с грохотом обрушилось, на мгновение заглушив взрывы в лагере.
«Я прослежу, чтобы у тебя было все необходимое», – ответил ей Ролан, поднимая на лицо черную вуаль. Джорадин подал ему другое копье и щит, который он повесил на рукоять поясного ножа, перед тем, как схватить ее за руку и поднять на ноги. – «Мы должны торопиться. Я не знаю, с кем мы танцуем танец с копьями, но Мера'дин сегодня станцуют».
«Алдин, ты сможешь нести Майгдин?» – это было все, что она успела сказать, прежде чем Ролан побежал, увлекая ее за собой.
Она обернулась, чтобы убедиться, что Алдин поднял безвольное тело Майгдин на руки. Джорадин схватил за руку Ласиль, также крепко, как Ролан держал ее. Трое Безродных возглавляли вереницу мужчин и женщин в белых одеяниях. И одного мальчика, Тэрила, с угрюмым выражением на лице. Ощупав рукав, что оказалось нелегкой задачей, учитывая могучую руку Ролана на ее запястье, она сомкнула пальцы на заостренной рукоятке своего кинжала. Что бы там ни происходило за стенами, этот клинок ей может пригодиться еще до заката.
* * *
Перрин бежал по улице лагеря, извивающейся между палатками. Никто, насколько он мог видеть вокруг, не двигался, но сквозь рев разрывов огненных шаров и молний, он слышал и другие звуки битвы. Металл звенел о металл. Кричали люди, когда убивали или были убиты. Люди вопили. Кровь из раны на голове стекала по левой стороне его лица, он чувствовал, как она сочится из правого бока, где его задело копье, и как она течет из левого бедра, где рана от копья была глубже. Не вся кровь на нем была его собственной. В проеме низкой темной палатки возникло лицо, но тут же быстро исчезло. Детское лицо, испуганное, и не первое, которое он видел сегодня. Удар по Шайдо оказался столь сильным, что многие дети остались позади. Тем не менее, позднее они создадут проблемы. Из-за палаток, менее чем в сотне шагов, он видел ворота. За ними находилась крепость и Фэйли.
Из-за грязно-коричневой стены палатки, с копьями наперевес выскочили двое Шайдо в вуалях. Но не на него. Они смотрели на что-то слева. Не останавливаясь, он бросился к ним. Оба были выше него, но его мощная атака опрокинула их на землю, он снова почувствовал вкус схватки. Его молот размозжил подбородок одного, пока он колол и колол другого. Лезвие ножа входило глубоко в тело. Молот поднялся и опустился на лицо первого, разбрызгивая кровь, поднялся и опустился вновь, пока он колол. Когда Перрин поднялся, мужчина с размозженным лицом дернулся всего раз. Другой остался лежать неподвижно, уставившись в небо.
Замеченное краем глаза движение, заставило его наклониться вправо. Меч рассек воздух там, где должна была находиться его шея. Меч Айрама. У бывшего Лудильщика тоже были раны. Кровь, словно странная маска, покрывала половину его лица, в его красной полосатой куртке были намокшие от крови прорехи, а его глаза выглядели почти остекленевшими, будто у трупа, но он выглядел готовым продолжать танец с мечом в руках. Его запах был запахом смерти, смерти которую он искал.
«Ты сошел с ума?» – зарычал Перрин. Сталь ударилась о сталь, когда он отразил меч бойком молота. – «Что ты делаешь?» – Он отбил другой удар, попытавшись зацепить противника, и едва успел вовремя отскочить, отделавшись лишь порезом на ребрах.
«Пророк объяснил мне», – Голос Айрама звучал изумленно, хотя его меч двигался с текучей легкостью, в последний момент парируемый либо молотом, либо ножом, заставляя Перрина отступать. Все, что он мог сделать, это надеяться, что не споткнется о трос или не упрется в стену палатки. – «Твои глаза. Ты действительно Отродье Тени. Он объяснил мне все. Эти глаза. Я должен был догадаться, когда увидел тебя в первый раз. Ты и Илайас с такими же глазами – Отродья Тени. Я должен спасти от тебя Леди Фэйли».
Перрин собрался с силами. Он не мог махать десятью фунтами стали с такой же скоростью, как Айрам махал мечом, весившим в три раза меньше. Каким-то образом он должен подобраться поближе, оставаясь в стороне от этого расплывающегося от скорости вращения лезвия. Он не мог этого сделать, не заработав порез или еще хуже, но если он будет ждать, то парень просто убьет его. Его пятка за что-то зацепилась, и он пошатнулся, едва не упав.
Айрам подался вперед, рубанув мечом сверху вниз. Внезапно он остановился, широко раскрыв глаза, и клинок выпал из его рук. Он упал вперед, лицом вниз, из его спины торчали две стрелы. В тридцати шагах впереди двое Шайдо в вуалях уже снова натягивали тетиву луков. Перрин отпрыгнул в сторону, за зеленую остроконечную палатку, быстро перекатившись на ноги. Стрела пробила холст в углу палатки, еще дрожа после полета. Пригнувшись, он перебежал от зеленой палатки к выцветшей низкой синей, держа молот в одной руке и нож в другой. Сегодня он уже не первый раз играл в эту игру. Осторожно, он выглянул за край коричневой палатки. Шайдо нигде не было видно. Они могли подкрадываться к нему, или уйти охотиться на кого-нибудь другого. Игра могла пойти по любому из этих сценариев. Он разглядел лежащего там же, где он упал Айрама. Легкий порыв ветра трепал темные оперения стрел, торчащих из его спины. Элайас был прав. Он не должен был разрешать Айраму брать этот меч. Он должен был отослать его с обозом или отправить назад к Лудильщикам. Так много вещей он был должен сделать. Но теперь слишком поздно.
Ворота звали его. Он оглянулся. Теперь они были так близки. По-прежнему пригнувшись, он снова побежал вдоль по извилистым улочкам, опасаясь и этих двух Шайдо, и других спрятавшихся. Звуки битвы теперь были впереди, доходя и с севера и с юга, но это не значило, что тут не осталось отставших.
Обогнув угол палатки всего в нескольких шагах от широко раскрытых ворот, он обнаружил, что в них стоит толпа людей. Большинство были одеты в грязные белые платья, но трое из них были алгай'д'сисвай в вуалях, и один из них был таким огромным, что Ламгвин рядом с ним выглядел бы карликом. Этот великан сжимал в кулаке руку Фэйли. Она выглядела так, будто вывалялась в грязи.
С ревом, Перрин бросился вперед, поднимая молот. Гигант отбросил Фэйли назад и рванулся ему навстречу, поднимая копье и сдергивая с пояса щит.
«Перрин!» – закричала Фэйли.
Огромный Шайдо, казалось на мгновение заколебался, и Перрин воспользовался этим преимуществом. Его молот ударил мужчину сбоку по голове так, что он почувствовал, как его ноги оторвались от земли. Однако за спиной первого оказался второй с копьями наготове. Внезапно, мужчина хрюкнул и, с удивлением в зеленых глазах за черной вуалью, упал на колени, оглядываясь через плечо на Фэйли, стоявшую неподалеку. Он медленно повалился вперед, открыв торчащую из его спины рукоять кинжала. Перрин быстро повернулся к третьему, и увидел его также лежащим лицом вниз, с двумя деревянными рукоятками, торчащими из спины. Ласиль, плача, склонилась к Арреле. Без сомнения, она поняла, что убить кого-то на самом деле не так-то просто, как кажется.