И он пожал плечами, ибо вторая победа женщины за вечер – это уже слишком. Он сам вел счет, поэтому ни о какой фальсификации не могло быть и речи. Однако совершенно непонятно, почему мужчины не проявили достаточных усилий.
Тут на середину зала выпорхнуло хорошенькое, выглядевшее очень молодо, привидение. Эта дама считалась одновременно и самой молодой, и самой старой обитательницей замка Ругна. Ей было лишь лет восемнадцать, когда она умерла восемь столетий назад. Когда Бинк впервые увидел ее, она представляла собой бесформенный шар, но, пожив в замке после своей смерти, она потихонечку приобрела формы настоящей молодой живой женщины. Она была очень симпатичным привидением, всем нравилась, и сейчас гости аплодировали победе.
– И гран-при, это, – тут Королева драматически раскинула руки. – Это сертификат на один совершенно бесплатный Ответ Доброго Волшебника Хамфри!
И тут взвыли фанфары, сопровождаемые магическим образом усиленными аплодисментами, как только Королева передала приз привидению.
Милли заколыхалась. Не имея физического состояния, она не могла держать сертификат.
– Все отлично, – сказала Королева. – Я только написала ваше имя на нем, и Волшебник Хамфри уже знает, что сертификат ваш. На самом деле, он скорее всего наблюдает за нами с помощью своего волшебного зеркала. Почему же вы не задаете Вопрос?
Ответ Милли совершенно не был слышен, потому что говорить она могла только шепотом.
– Не волнуйтесь. Я уверена, каждый с радостью поможет вам, – сказала Королева. – Сейчас мы напишем ваш вопрос на волшебной доске, и Волшебник Хамфри сможет так же ответить. – Она указала на Кромби. – Быстро, доску!
Кромби было помедлил, но любознательность заставила его идти за грифельной доской. Королева подозвала стоявшего ближе всех кентавра, а им как раз оказался Честер (который безуспешно пытался подкрасться к накрытым столам, избежав общения с вредной кошечкой) записать неслышимые слова гостьи.
Кентавры славились образованностью, многие из них служили учителями, так что заниматься письмом было для них делом привычным.
Честеру, как и Кромби, не по вкусу пришлось внимание Королевы, но он также поддался. Какой же Вопрос задаст гостья Волшебнику? И он записал заглавными буквами с завитушками: КАК МИЛЛИ СНОВА СТАТЬ ЖИВОЙ?
Море аплодисментов. Гостям очень понравился Вопрос – в некотором смысле вызов – и ответ, выданный публично, мог бы предусмотреть и какие-то выгоды для всех остальных. Обычно Ответы Волшебника Хамфри стоили вопрошающему что-то около года службы и сообщались спрашивающему только наедине. Вечер поистине становился чрезвычайно интересным!
Слова с грифельной доски исчезли словно по мановению волшебной палочки. И тут же появился ответ Волшебника, он гласил: ТРЕБОВАНИЙ ТРИ: ПЕРВОЕ – ТЫ ДОЛЖНА ИМЕТЬ НАСТОЯЩЕЕ ЖЕЛАНИЕ СТАТЬ СМЕРТНОЙ.
По-видимому, Милли уже выполнила первое требование. Она нетерпеливо взмахнула рукой в сторону грифельной доски, ожидая узнать, будут ли остальные требования столь же просты – или невыполнимы. Формально, ничего невозможного для волшебства не существовало, но практически некоторые чары были запрещены. Бинк сгорал от нетерпения вместе с ней – когда-то также страстно он желал найти свой магический талант, от которого зависело его гражданство, благосостояние и уважение к самому себе. Для того, кто умер преждевременно, но чей дух оставался жив, стать снова смертным представлялось безумной надеждой! Конечно, если бы Милли была живой, ей предстояло бы умереть в положенный строк. Но тогда бы она закончила свой жизненный путь давным-давно, столетия назад. Но как привидение, она продолжала жить той жизнью, которую когда-то начала, однако не испытывая ни любви, ни страха, не ведая прочих человеческих чувств.
Ну нет, исправил себя Бинк. Вообще-то она могла чувствовать, но несколько не так, как люди в нормальном физиологическом состоянии. Она просто не могла телесно испытывать радость или боль.
ВТОРОЕ, – появилась следующая строка на грифельной доске – ТЕБЕ ТРЕБУЕТСЯ ДОКТОР ПО МАГИИ, КОТОРЫЙ ПОМОЖЕТ ВОССТАНОВИТЬ ТВОЙ ТАЛАНТ ДО ОПТИМАЛЬНОЙ СИЛЫ.
– Есть ли здесь доктор по магии? – осведомилась Королева, оглядываясь по сторонам, острие трезубца и короны заблестели. – Нет? Хорошо, рассыльный, укажите ближайшего доктора по магии.
Кромби было огрызнулся, но вновь исполнил поручение. Он закрыл глаза, вздохнул и поднял правую руку. Она указала на северо-восток.
– Он должен находиться в деревне Провал, – сказала Королева.
На Провал были наложены такие чары, что привело к образованию гигантской расщелины, разделившей Ксант на северную и южную части, но маленькое местечко, обладавшее контрволшебством, оказывало такое давление на замок, что обитатели и посетители надолго запомнили все эти штучки. Король Трент столкнулся бы с огромными сложностями при управлении страной, не помни он о некоторых особенностях ландшафта Провала.
– Где тот, кто передает предметы на расстоянии?
– Иду, ваше высочество, – раздался голос мужчины.
Он смотрел вдоль линии, куда указывал Кромби, сосредоточившись – и вдруг перед Королевой появилась старая женщина. Она оглянулась недоуменно на стоявших вокруг людей и воду, потому что они все еще находились под водой.
– Так значит, ты доктор по магии? – потребовала ответа Королева.
– Да, – согласно кивнула женщина. – Только я не смогу помочь глупым людям, опустившимся под воду. Особенно, когда меня просто выдернули из прачечной без…
– Ты находишься на Балу в честь Годовщины коронации Короля Трента, – надменно произнесла Королева. – И сейчас у тебя шанс, старая карга – соверши для нас волшебство и сможешь уйти с праздника, взяв еду и повеселившись как следует, в таком вот костюме…
Старуха внезапно оказалась одетой в костюм почтенной матроны, дело рук Королевы.
– Но если ты не поможешь нам, эта киска замаринует тебя. – И она потрепала маринующую киску, которая неистово и жадно зашипела.
Старуха, подобно Кромби и Честеру, взглянула непокорно, но решила, что целесообразнее подчиниться.
– Что за магия?
– Магия для Милли, – сказала Королева, указывая на привидение.
Доктор по магии изучила Милли, потом прокудахтала:
– Сделано, – сказала она, широко улыбаясь, показав сразу все четыре оставшиеся зуба.
– Интересно, что здесь такого смешного? – пробурчал Роланд. – Ты не знаешь, какой у Милли талант?
– Привидения не имеют таланта, – ответил Бинк.
– Ее чары в жизни. Это должно быть нечто особенное.
– Должно быть. Надеюсь, мы узнаем, если она сможет исполнить третье требование.
ТРЕТЬЕ, – продолжала писать невидимая рука на доске, – НАДО ПОГРУЗИТЬ СВОЙ СКЕЛЕТ В ЦЕЛИТЕЛЬНЫЙ ЭЛИКСИР.
– Такого добра у нас в изобилии, – сказала Королева. – Лакей!..
Слуга тотчас помчался исполнять поручение. Через минуту он вернулся с ведром эликсира.
– Ну, и где твой скелет? – требовательно спросила Королева.
Но тут Милли заартачилась. Видно было, что она пыталась говорить, но ничего не выходило.
– Заклинание молчания! – воскликнула Королева. – Тебе не позволено говорить, где находится твой скелет. Вот почему он оставался спрятанным все эти столетия!
Милли кивнула печально.
– Даже лучше! – сказала Королева. – У нас будет охота за кладом. В каком шкафу скелет Милли? Специальный приз тому, кто первым найдет его! – Она быстро соображала. – У меня нет очередного приза… Хотя я знаю? Первый день с Милли-человеком!
– Но если скелет найдет женщина? – спросил кто-то.
– Я попрошу мужа, Короля Трента, превратить ее на этот случай в мужчину.
Раздался тревожный смешок. Что ж, она опять шутила… Ведь всем известно, что Король мог превратить одно любое живое существо в другое – но того же пола. И никогда не применял свой талант для капризов. Поэтому сказанное Королевой следовало считать шуткой.
– А как насчет угощения? – не выдержал Честер.
– Вот как! – объявила она. – Первыми начинают женщины, потому что они будут освобождены от охоты за сокровищами, а в это время мужчины отправятся искать… – но тут она увидела как Честер надулся и поняла, что зашла слишком далеко. – О, хорошо, хорошо, мужчины тоже могут поесть, особенно те, чей аппетит как у лошади. Но не трогайте торт, посвященный Годовщине. Король сам разрежет его, когда охота за кладом закончится.
Она выглядела задумчивой, что в общем-то ей не свойственно. Уверенна ли она, что Король исполнит ее обещание?
Торт казался просто великолепным: ярус на ярусе, искрящийся мороженым, с огромной цифрой 1, увенчанный до ужаса похожим на настоящего бюстом Короля Трента. Королева постоянно рекламировала победу Короля, потому что ее собственная победа была отражением первой. Какой-то бедный шеф-повар потратил кучу усилий, соорудив такое творение.
– Киска, охраняй торт и маринуй любого, кто посмеет до него дотронуться, – приказала Королева и привязала конец привязи страшилища к ножке стола, на котором находился торт. – А теперь, мужчины – вперед, на охоту за кладом.
Роланд покачал головой.
– Скелеты в шкафах лучше не беспокоить, – заметил он. – Пожалуй, я пойду и поздравлю твою мать, – он взглянул на Бинка. – Ты должен представлять нашу семью в охоте за кладом. Но не слишком напрягайся.
Он помахал рукой и двинулся прочь сквозь сияющую гладь моря.
Бинк с минуту постоял на месте, размышляя. Точно, отец знал что-то плохое, но ничего не прокомментировал напрямую.
А что же все-таки плохого? Бинк знал, что он неплохо живет особенно сейчас, с хорошенькой, хотя и переменчивой женой и при благосклонном отношении Короля. Почему же он мечтал о путешествиях в дальние страны, об использовании мастерства владения мечом, чему он так усердно учился, об опасности и даже смерти, хотя он прекрасно знал, что талант спасет его от всех действительно опасных неприятностей? Что с ним происходило? Все-таки, он был счастливее, когда будущее не было таким определенным… И вот так все нелепо сейчас!
Почему нет рядом Хамелеон? Срок родить почти подошел, но все-таки она могла, если бы захотела, прийти на Бал. В дворцовом штате состояла и магическая повитуха.
Он решился. Вперед, на охоту за кладом! Может быть он, именно он, найдет тот скелет в шкафу!
Глава 2.
Поиски сокровища
Ему бросили вызов, правда, какой-то поверхностный. Необходимо пораскинуть мозгами, что к чему. Вряд ли скелет Милли находился в буквальном смысле в каком-то шкафу. Ее кости, вероятнее всего, были спрятаны где-нибудь на территории замка, потому что привидение обитало именно здесь – но они могли быть закопаны и еще где-либо в пределах рва или даже где-нибудь в саду. Где-то вне зон обычных маршрутов. Если кости не спрятаны под полом или между стенами. Маловероятно, чтобы стены дверца имели полости: потребовалось бы немало усилий, чтобы пробить брешь в полу или в стене. Предполагая, что Милли умерла внезапно, при подозрительных обстоятельствах (иначе она никогда не стала бы привидением), убийца должен был спрятать ее тело очень быстро и тайком. Так что никаких пробиваний стен! Старый Король Ругна терпеть не мог подобных штучек.
Куда можно спрятать тело за минуту-две так хорошо, что его не смогли найти в течение столетий? Королевские слуги, проводившие ремонтные работы, переделали каждый сантиметр замка Ругна, превращая его в поистине царские хоромы для нынешнего Короля, но реставраторы не нашли ничего подобного. Словом, даже слишком ловкий исполнитель не смог бы спрятать здесь труп. В этих шкафах скелеты явно не водились.
Бинк наблюдал за тем, как остальные мужчины искали в шкафах. Бесполезно соревноваться с ними, даже если скелет находился где-то там. Чисто технически невозможно… Ух, где-то здесь находилась путеводная нить. А с точки зрения волшебства – ничего невозможного нет! Кости превратились во что-то еще, нечто совершенно безобидное, обманчивое. Весь вопрос состоял в том, во что именно? Во дворце имелись тысячи предметов, созданных руками человека, и каждый из них мог оказаться тем скелетом. Превращение произошло с помощью волшебства, а как бы Волшебник поступил с простой горничной? Так, что кости ее могли после всего остаться в своем натуральном состоянии, а может, их растворили в каком-нибудь рассоле или перемололи в порошок.
И все же, невзирая ни на что, должна существовать какая-нибудь нить, чтобы идентифицировать их, если только правильно разобраться.
Бинк подошел к накрытому столу. Стол ломился от пирогов, печенья, тортов, всяких пирожков, разнообразных напитков. Честер стоял и объедался. Бинк взглянул на стол, выискивая что-нибудь особенно интересное. Он очутился неподалеку от Торта, посвященного Годовщине, и маринующая кошка зарычала, предупреждая. Чудовище имело тело кота, морду зеленого цвета, с крупными пупырышками, подобно огурцу, и его глаза слезились. В первый момент Бинка подмывало продвинуться вперед, на него, пытаясь своей магией воздействовать на кошачьи черты. Ему не могли принести зло магическим способом, хотя, наверняка, злобная кошка попыталась бы искусать его. Что бы тогда случилось?
Нет, он ни какой-нибудь юный сорвиголова, чтобы совершать дурацкие поступки. Зачем насиловать свой талант и заниматься всякой ерундой?
Он выбрал румяную улыбающуюся булочку и взял со стола. Только он поднес булочку ко рту, улыбка ее превратилась в гримасу ужаса. Бинк колебался, зная, что все это просто волшебство Королевы, но все-таки неохотно откусил. Булочка скривила мордочку в предчувствии скорого конца, а когда кусок не полез Бинку в горло, она медленно открыла один глазированный глаз.
– Сюда, котик, возьми ее, – сказал Бинк, протягивая булочку привязанному животному. Клац! И булочка оказалась у котика. Один глаз – открытый, второй – закрытый. Тут же сильно запахло рассолом, закапавшим с булочки, маринявщик помусолил ее и, уже хорошо замариновав, наконец проглотил. Бинку почему-то сразу расхотелось есть.
– У вас недомогание по части магии? – промолвила стоящая позади дама. Ею оказалась та самая доктор по магии, удивившаяся своему неожиданному появлению на Бале. Вообще-то Бал считался теоретически доступным всем, но только у немногих хватало нервов и выдержки прийти сюда.
– Но помочь вам мне слишком сложно. А вы Волшебник?
– Нет, просто очень талантливое ничтожество, – ответил Бинк, надеясь, что ответил достаточно шутливо.
Она сосредоточилась.
– Нет, я ошиблась. Твои чары не больны, только им есть препятствие. Думаю, твоя магия страдает от отсутствия применения. Ты хотя бы раз пользовался своим магическим талантом в прошлом году?
– Иногда, – бросил Бинк, вспоминая последние приключения с морскими чудовищами. – Не особенно много.
– Ты должен пользоваться чарами, иначе потеряешь их, – мудро заметила она.
– А что делать, если нет подходящего случая использовать их?
– В Ксанте всегда найдется возможность для использования магического таланта.
В это ему трудно было поверить, особенно здесь, во дворце. Талант защищал его от наибольшего зла, но то же самое осуществляла и королевская благосклонность. Поэтому талант его имел небольшие возможности для применения и, действительно, стал каким-то вялым. Его схватка с живым мечом стала первым реальным случаем проявиться таланту. А ему пришлось буквально взывать к его помощи. То же самое и во рву. До сих пор одежда Бинка еще не просохла, правда убранство подводного царства скрывало это. Так что же, он должен искать опасность, чтобы талант всегда находился в полной боевой готовности? Надо же, какая ирония судьбы.
Женщина лишь пожала плечами и отошла, чтобы попробовать следующий деликатес. Бинк оглянулся и поймал презрительный взгляд Милли.
Он подошел к ней.
– Как дела? – спросил он вежливо.
При близком общении слова привидения можно было расслышать. Возможно, потому что видны были движения ее губ.
– Все настолько возбуждает, – воскликнула она, – стать снова целой и невредимой.
– Ты уверена, будучи мертвой, что жить – это стоящая вещь? – спросил он. – Иногда, когда кто-то осуществляет свои мечты, они просто-напросто разочаровывают его.
Интересно, эти слова были обращены к ней или к нему самому?
Она взглянула на Бинка с симпатией. Сквозь нее он видел толпу снующих гостей, ведь она была прозрачной. Толкутся сквозь Милли!
С трудом он сосредоточил на ней внимание. В некотором смысле ее можно было считать прекрасной. Но красили ее не лицо или тело, а тонкая душа и забота о других. Милли много помогала Хамелеон, показывая, куда та дела вещи, какие фрукты – съедобные, а какие опасные, объясняла заведенные в замке порядки. Именно Милли неумышленно показала Бинку другую грань Волшебника Трента, которого он считал дьяволом.
– Хорошо, если бы именно ты нашел мои кости, – сказала Милли.
Бинк засмеялся, немного смутившись.
– Милли, я женатый мужчина!
– Конечно, – согласилась она, – женатые мужчины, они лучше. Они, Они… разочаровавшиеся, опытные, нежные, их надолго хватает, да и не трепливые к тому же. Когда стану снова живой, для первого раза хорошо бы…
– Ты не поняла, – прервал ее Бинк. – Я люблю свою жену, Хамелеон.
– Конечно, ты же верный супруг, – ответила Милли. – Но как раз сейчас она находится в безобразном состоянии, да на девятом месяце беременности, да и язычок у нее острее бритвы. Как раз сейчас тебе требуется утешение, а если я возвращу себе человеческий облик…
– Пожалуйста, не надо больше ничего говорить, – взмолился Бинк.
Привидение попало в цель.
– Ты же знаешь, я тебя тоже люблю, – продолжала она. – Ты напоминаешь мне того… того, кого я действительно любила. Но прошло уже восемь столетий с тех пор, как он умер.
Она задумчиво уставилась на смутно белевшие руки.
– Я не могла выйти за тебя замуж, Бинк, когда впервые встретила тебя. Я могла только смотреть и страстно желать. Знаешь, что это такое, видеть ежедневно и не иметь возможности прикоснуться? Я могла лишь хорошо к тебе относиться, если только… – она бросилась в сторону, спрятав залитое слезами лицо.
Бинк, потрясенный, смотрел во все глаза.
– Прости, Милли, я ничего не знал.
Он положил руку на трясущееся плечо, но, конечно же, рука прошла сквозь нее.
– Никогда мне не приходило в голову, что ты снова сможешь стать живой. Если бы я имел…
– Да, конечно, – всхлипнула она.
– Но, вероятно, ты станешь очень хорошенькой девушкой. Уверен, что найдется немало других молодых людей, которых…
– Правда, правда, – согласилась она, все тело ее сотрясалось от рыданий.
Гости начали оглядываться на них. Положение становилось крайне затруднительным.
– Если я могу чем-то помочь… – сказал Бинк.
Милли немедленно успокоилась и ее образ резче выделился среди гостей.
– Найди мои кости!
Да, задачка не из легких.
– Я буду искать, – согласился Бинк. – Но у меня не больше шансов, чем у всех остальных.
– Да, конечно. Но ты, только ты знаешь, как их найти, если только напряжешь свой замечательный ум. Я не могу сказать тебе, где они, но если ты по-настоящему попытаешься… – и она взглянула требовательно. – Все произошло много столетий тому назад. Обещай, что…
– Но я… что подумает Хамелеон, если…
Милли закрыла лицо руками. На них во все глаза смотрели остальные гости.
– Хорошо, я попробую, – обещал Бинк.
И почему талант не защитил его от нее? Но он знал ответ: талант защищал от физического и магического зла. Милли была магическая, но не физическая. И то, что она имела по отношению к нему, когда станет живой, вряд ли может быть отнесено к разряду зла. Его талант вообще-то не имел дел с такими моральными сложностями. Бинку следует решать подобные задачи самому.
Привидение улыбнулось.
– Не тяни, – сказала она и упорхнула, не касаясь ногами пола. Бинк присоединился к Кромби.
– Я начал придерживаться твоих взглядов, – сказал он.
– Да, я уже заметил, как она обработала тебя, – согласился Кромби. – Она определенно положила на тебя глаз с недавнего времени. Мужчина едва ли имеет шанс, когда одна из лисиц выбрала его.
– Она верит, что я смогу отыскать кости первым. И сейчас я тоже в это поверил. Правда, надо попытаться, не халтуря.
– Детские игрушки, ерунда, – заметил Кромби. – Они лежат там.
Он прикрыл глаза и указал вверх на угол.
– Я не просил тебя о помощи, – огрызнулся Бинк.
– Прости, забудь то место, куда я указал.
– Не могу. Сейчас я должен поискать там, а то вдруг чертовы кости будут лежать именно в том месте. Милли, должно быть, знала, что я посоветуюсь с тобой. Может, в этом ее талант: знает, что будет.
– Что же она не смылась тогда до того, как ее убили?
Хороший вопрос.
– Может, она спала, когда…
– Ну, хорошо, зато ты не спишь. Ты сможешь убежать. Кто-нибудь еще найдет, особенно, если я ему намекну, где искать.
– Почему же ты сам не ищешь кости? – потребовал ответа Бинк. – Тебе стоит лишь поднять… и ты за минуту все отыщешь.
– Не могу, я при исполнению. – Кромби самодовольно улыбнулся. – Я по горло сыт женскими проблемами, спасибочки.
Ого! Когда-то Бинк представил женоненавистника своей прежней невесте, Сабрине, талантливой и прекрасной девушке, которую, как он вдруг обнаружил, он просто-напросто не любил. Вероятно, это представление привело к некоторой недоговоренности между двумя друзьями.
Сейчас Кромби взял реванш.
Бинк лишь пожал плечами и направился в указанном направлении. Кости должны лежать где-то под лестницей. Но скорее всего они не очень заметны. Если он поступит по совести, то вряд ли найдет их…
А что, неужели это так плохо – свидание с Милли? Все, что она говорила, было чистейшей правдой. Для Хамелеон действительно наступили не лучшие времена, и она не показывалась на люди. И так будет продолжаться, пока она не сменит форму и не родит малыша.
Нет, все пропало. Он знал, какой была Хамелеон, когда он женился на ней. Тогда уже знал, что будет и хорошие, и плохие времена. Он должен только пережить плохой период, зная, что скоро он завершиться. Как и прежде, когда возникали трудности или проблемы, ее умно-безобразное состояние оказывало им просто неоценимые услуги. Иногда они даже накапливали труднорешаемые проблемы для того, чтобы она занялась ими в своей безобразной фазе. Он не мог позволить себе развлекаться с Милли или другой женщиной.
Бинк ориентировался на комнату, лежавшую на уровне, указанном Кромби. Там находилась Королевская Библиотека, где хранились знания, накопленные веками. Неужели скелет привидения спрятали там?
Бинк вошел и тотчас же увидел Короля.
– О, простите, ваше величество. Я не отдавал себе отчета…
– Заходи, Бинк, – пригласил Король Трент, тепло улыбнувшись.
Каждый дюйм его тела казался поистине королевским, даже сейчас, когда он сидел за столом, облокотившись на одну руку.
– Я размышлял тут над одной проблемой, и может быть, ты послан сюда помочь найти ответ.
– Я не способен решить даже свою собственную проблему, – застенчиво ответил Бинк. – Мне в общем-то неловко решать ваши проблемы.
– Что у тебя за трудности?
– Хамелеон в тяжелом состоянии. Я обеспокоен, кто-то пытается убить меня, а привидение Милли надеется завести со мной любовную интрижку.
Король Трент засмеялся, но тут же остановился.
– Я внезапно понял, это не шутка, – сказал он. – У Хамелеон наступят лучшие дни, и твое беспокойство утихнет. Но что касается остального – кому нужна твоя жизнь? Могу заверить тебя, королевской санкции на это не давалось.
Бинк подробно описал эпизод с мечом. Сейчас Король задумался.
– Мы с тобой знаем, что только Волшебник мог причинить зло таким вот способом, Бинк. И только три человека, обладающие мастерством столь высокого класса, проживают в Ксанте, но никто из них не желает тебе вреда и никто из них не обладает способностью оживлять мечи. Поэтому тебе не угрожает настоящая опасность. Но я согласен, такого рода штучки действуют на нервы. Я расследую твое дело. Так как ты взял тот меч в плен, мы имеем возможность проследить и кто им повелевает. Если кто-нибудь положил глаз на мой арсенал…
– О, я так и думал, что именно оттуда появился меч, – воскликнул Бинк, – но кентавр Честер вытащил и положил его…
– О, ладно. Позволим ему воспользоваться оружием, союз с кентаврами для меня крайне важен, как и для каждого Короля Ксанта в течение столетий на протяжении всей истории государства. Честер может хранить меч, хотя я полагаю, вы приостановили его действие. Но мне кажется, что существует некое подобие между враждебной магией и твоей собственной: то, что противостоит тебе, скрыто и использует некоторую магию, не свойственную ему самому, для нападения на тебя. Меч не твой враг, он просто инструмент в руках враждебной силы.
– Магию, подобную моей собственной… – задумчиво повторил Бинк. – Наверное так и есть. Она не может быть точно такой же, так как магия в Ксанте не копируется, но подобной… – Он взглянул тревожно на Короля. – Это означает, что мне надо ждать осложнений везде и ото всех, и все будет казаться чистой случайностью!
– От зомби, от меча, от чудовищ из рва или от привидения, – согласился Король.
– И здесь должны действовать по шаблону, – он замолчал, раздумывая. – Так что относительно привидения…
– Она примет человеческий облик, как только я найду скелет. А он может быть спрятан где-то здесь, в этом помещении. Но что останавливает меня, так это то, что я боюсь отдаться искушению. Милли очень хорошенькая стройная женщина.
– Прекрасно понимаю твое искушение. Я и сам испытывал искушение. Как раз об этом я и размышляю.