Бинк почувствовал небывалый подъем. Снова приключения!
– Ваше величество, я найду для вас Источник Магии. Когда мне выходить?
– Завтра утром, – улыбаясь, сказал Король. – А сейчас отправляйся домой и расскажи жене о твоем задании. Но не говори о том, что Милли уже не привидение.
– Не скажу! – улыбнулся Бинк. Прежде чем уйти, он постоял, обдумывая что-то.
– Вы знаете, что магический крот крутится неподалеку от садов?
Король спокойно принял такое сообщение.
– Я не знаю. Жалоб не поступало. Пока он не трогал могилы зомби. Что зомби…
– В саду завелся другой, там куски грязи. Может быть, и тот самый.
– Я организую расследование, но как-нибудь потом. – Чувствовалось, что он уже утомился от присутствия Бинка. – Есть ли у тебе еще какие-нибудь сведения, которые нужно мне передать?
– Нет, – сказал, покраснев Бинк.
Чего он добивается, засоряя голову Короля такой ерундой? Он попросту потерял чувство меры.
Глава 3.
Нападение меднорылов
Рано утром они приступили к выполнению своей миссии: трое мужчин, имеющие затруднения с женщинами. Им всем хотелось избежать разговоров со своими женщинами и поскорее отправиться в путь, полный приключений. Кромби ужасно нравился его новый облик: он то и дело раскрывал крылья и тренировался летать. Да, солдату было чем гордиться. Львиные ноги были сильны и мускулисты, а орлиная голова с проницательными глазами была ослепительной красоты, перья переливались на солнце, на шее оперение – синего цвета, на спинке – черного, грудка красная, а крылья – белые. Более привлекательную птицу в Ксанте найти трудно. Кругом были сплошные заросли: никакой свободной от деревьев площадки. С того момента, как они покинули замок Ругна, вражеские чары будто приблизились. Большая часть тропинок в этой местности находилась под действием чар Королевы. Так что для путника, идущего этими тропами, путь оставался практически безопасным. Но Добрый Волшебник Хамфри терпеть не мог посторонних посетителей, поэтому к его замку прямой дороги не существовало. Наоборот, все зачарованные тропинки уводили от замка. Поэтому поход к замку, вероятно будет сопряжен с определенными трудностями.
К счастью, способность Кромби указывать направление помогала им держаться верного пути. Время от времени солдат-грифон останавливался, закрывал глаза, вытягивал одно крыло или лапу вперед, крутился вокруг своей оси и замирал, указуя верный путь. Чутье верного направления никогда Кромби не подводило. К несчастью, оно не заботилось о том, что по указанному прямому пути путникам идти надо все-таки по земле. Первым нежеланным местом, куда они из-за этого пришли, оказалась рощица чертовых колокольчиков. Лозы растений поднялись, их колокольчики резко звенели. Перезвон стал глуше и потерял свою благозвучность.
– Мы должны немедленно покинуть рощу, – закричал Бинк, прекрасно зная, что из-за шума его вряд ли расслышат.
Честер приложил руку к уху, пытаясь разобрать слова Бинка, потом приподнялся, стараясь сбить отдельные колокольчики, но за каждый разбитый дюжины оставшихся лязгали еще сильнее. Кромби расправил крылья и яростно замахал ими. Бинк подумал, что тот взлетит, но вместо этого Грифон вонзил все четыре когтистые лапы в массивную лозу и неистово потянул ее вверх. Лоза натянулась, и резкий лязг колокольчиков стал пронзительным, а потом потихоньку затих. Натяжение лозы не давало стебелькам колебаться, поэтому цветки-колокольчики перестали звенеть. Бинк и Честер воспользовались удобным случаем и выскочили из рощи. Тут к ним присоединился Кромби, бросив лозу. Они избавились от враждебного окружения, и, наверное, это было первое предостережение. Они вряд ли смогут просто так продвигаться вперед, как их вела королевская дорога. Тем не менее они продолжали, аккуратно обходя переплетенные деревья, шагать вперед по петляющей тропинке. Теперь во избежание опасности Кромби постоянно взлетал, наблюдая окрестности. Иногда они сворачивали с тропинок, кажущихся безвредными, продираясь сквозь заросли и торфяные болота. Они доверяли чутью Кромби; лучше уж лезть сквозь колючки и болота, чем погибнуть страшной смертью. Приключение уже не казалось настолько захватывающим, теперь они продвигались то в прямом, то в обратном направлении и были в самой гуще событий. «Или даже в чаще событий», – подумал Бинк. В уютных домах или покоях дворца каждый из них оставил множество мелких неприятностей. У Бинка болели бедра от скачки на спине кентавра. От напряжения он даже вспотел.
Путники проголодались, и Кромби указал на содовое дерево, примостившееся на краю залежей сахарного песка. Честер взял острый камень и пробил небольшую дырочку в стволе дерева, так что они смогли напиться через трубочку содовой водой. Напиток выглядел словно кровь и поначалу его вид шокировал; но жидкость имела аромат клубники. Сахарный песок оказался настолько сладким, что его требовалось совсем немного. Кромби указал и на хлебное дерево, оно оказалось еще лучше. Плоды, зрелые и нежные, соблазнительно пахли. От них даже шел парок, когда их ломали.
Когда троица основательно подкрепилась, перед ними основательно возник вопрос безопасности. Талант Кромби действовал лишь тогда, когда его об этом просили, но не автоматически. На этот раз им угрожал средний по размеру голодный дракон, скачущий и извергающий пламя: одна из страшных тварей в Ксанте, за исключением, конечно, гигантского дракона. Только разнообразные чудовища считались властителями незаселенных районов, и следует сказать, что существовал определенный стандарт, мерило злобности, согласно которому определялась вредность каждого их вида. Несмотря на многочисленность чудовищ, многие из них вымерли. Итак, против чудовища средней злобности и пришлось выступить человеку, кентавру и грифону.
Интересно, почему дракон сам напал на них? Обычно драконы не нападали на кентавров или людей. Да, драконы бились с людьми, но только в том случае, когда те нападали на них. Потому что, несмотря на то, что драконы считались хозяевами пустыни, численность, организованность, оружие людей и кентавров делало их грозными соперниками чудовищ. Обычно люди и драконы держались друг от друга подальше.
Может быть, дракона прислал все тот же неизвестный враг? Так, немножечко нашептал пакостей в крошечные мозги дракона – и вот результат: мелкий случайный инцидент в пустыне. Бинк припомнил слова Короля: магический талант очень походил на его собственный. Не полностью идентичный, конечно же, но похожий. Поэтому и очень коварный.
Тут его глаза различили на тропинке маленькие кусочки грязи, на вид совершенно свежие. И здесь тоже магический крот. Весь Ксант просто переполнен магическими созданиями.
Оба, и Честер и Кромби, по своей сути были бойцами. Бинк в конечном счете зависел от своего секретного таланта. Основная сложность ситуации заключалась в том, что действие его таланта не обязательно распространялось на товарищей. Только путем соединения боевых усилий Бинк надеялся помочь им, его талант пришел бы на помощь, спасая его. Он чувствовал вину из-за этого, зная, что его смелость насквозь фальшива: их могли убить, в то время как он постоянно находился под защитой, да к тому же не имел права даже заикнуться об этом. Такого рода магии в Ксанте было полным-полно; магия любила рядиться в разноцветные чары, подобно тому, как и без того хорошенькая женщина без устали меняет новые наряды.
Во всяком случае, их подловили на открытом пространстве. Идеальное место охоты для дракона. Здесь не росли большие деревья, за которыми можно было спрятаться или удрать и никакой местной магии, которая могла бы прийти им на помощь. Дракон атаковал, из пасти вырвалось пламя. Одного доброго извержения пламени вполне достаточно, чтобы целиком зажарить человека. Ходили слухи, что драконы с удовольствием закусывали жареной человечиной.
Честер держал в руках лук, стрела в натянутой тетиве наготове. В арсенале кентавра находились меч, лук, стрелы, длинная гибкая веревка, и всем этим оружием Честер отлично владел.
– Остерегайтесь пламени, – кричал он. – Он собирается набивать себе брюхо между извержениями пламени, восстанавливая силы. Когда увидите, что он начинает изрыгать пламя, отскакивайте в сторону!
Хороший совет! Несмотря на свои весьма приличные размеры, дракон считался шустрым животным и неплохо умел попадать в цель. Самым лучшим на их месте было подойти как можно ближе к чудовищу, так, чтобы очень быстро бегать вокруг него, что затруднит дракону возможность правильно ориентироваться. Но не настолько близко, чтобы быть уничтоженными зубами и когтями дракона.
Однако Кромби также имел острые когти, острый страшный клюв и зубы. Еще одним неоспоримым преимуществом являлась способность летать. Он маневрировал гораздо быстрее дракона, несмотря на свой вес, хотя, конечно, его вес представлял для дракона что-то вроде дробинки. Но он ведь не был настоящим грифоном, поэтому не умел реагировать с такой скоростью и точностью, как настоящая птица.
Сам Бинк был довольно слабым звеном в защите – или так во всяком случае казалось остальным.
– Бинк, назад! – кричал Честер, как только Бинк устремлялся вперед.
Бинк никак не мог объяснить Честеру, насколько глупы его крики.
Дракон замедлил ход и уставился на своего наиболее грозного врага, грифона. Кромби испустил пронзительный крик вызова и кинулся по направлению к хвосту дракона. Как только голова монстра повернулась в направлении грифона, Честер пустил стрелу дракону в шею. От напряжения лук чуть не лопнул, но стрела только скользнула по металлической шкуре дракона.
– Надо сделать выстрел в пасть, когда там не будет пламени, – прошептал Честер.
Бинк знал, насколько это опасно. Меткий выстрел в рот можно сделать лишь стоя более менее близко перед драконом, когда открыта страшная пасть-тоннель, но при этом чаще получалось так, что дракон либо загрызал, либо сжигал.
– Не надо рисковать, – закричал Бинк. – Пусть Кромби укажет выход!
Но Кромби не услышал, он был занят, а упрямый кентавр даже не повернулся. Если они не нападут на дракона при удобных для них условиях, то дракон уничтожит их, когда будет удобно ему.
Бинк бросился вперед, вооруженный мечом, выискивая уязвимое местечко. Чем ближе он приближался, тем больше казался дракон. Его чешуйки накладывались одна на другую, они могли хорошо защищать от стрел, но окажутся бесполезными, когда меч пройдет между ними. Если бы он мог проникнуть сквозь панцирь где-нибудь поблизости от жизненно важного органа…
Кромби пикировал на дракона, пронзительно крича. Постоянные наскоки грифона были настолько неприятны, что даже дракон не мог оставить их без внимания. Дракон бешено крутился, тело его то свертывалось в кольцо, то раскрывалось снова, голова дергалась в направлении кружащегося грифона. Он щелкал зубами, но пламя не выпускал, только старался схватить грифона за крыло или голову. Шея его выгнулась в сторону Бинка, однако почти все внимание поглощал грифон.
Честер послал стрелу прямо в пасть чудовища, но не под необходимым углом, и она рикошетом отскочила от зуба. Кромби подлетел еще ближе, выпустив когти, уклоняясь от щелкающих челюстей и стараясь попасть в глаз. Бинк подбежал вплотную и воткнул волшебное острие в промежуток между двумя чешуйками пониже шеи.
Тело дракона по толщине равнялось росту Бинка, а чешуйки по размеру были с ладонь руки с растопыренными пальцами, синие, с глянцевым и необыкновенно красивым переливом. Концы чешуек были острые, как бритвы. Как только клинок Бинка погрузился в тело чудовища, эти прекрасные, смертоносные чешуйки соскользнули совсем близко к руке. Внезапно он осознал, что рука могла отрикошетить в сторону лица до того, как меч серьезно повредил бы дракона. Действительно, ничтожны попытки человека бороться с драконом.
Удар Бинка, однако, был настолько болезненным, насколько только может быть удар человека. Дракон рванулся и взвыл. Его шея изогнулась в виде буквы S и мордой ткнулась в сторону Бинка. Величина его морды равнялась росту Бинка, она была медного цвета, с ноздрями, уходившими далеко внутрь и защищавшими дракона от раскаленного воздуха. Дракон вдыхал носом, а выдыхал раскаленный воздух и пламя через рот, и если бы снопы пламени попали в нос, то сожгли бы нежную слизистую оболочку, так что мудрая природа-мать все предусмотрела. Ниже располагались полированные, более светлые по цвету, как будто их покрыли металлом, способным выдержать жар выдыхаемого огня, губы. Зубы имели палено-коричневый цвет, с черным сажевым налетом.
Глаза располагались по сторонам драконьего черепа, но морда была вытянута так, что чудовище могло смотреть прямо вперед и видеть, куда попадает изрыгаемое пламя. В тот момент взгляд дракона остановился на Бинке, стоявшем с зажатым в руке мечом, который он и воткнул в изогнутую S-образную шею. Драконы здорово разнились по уму, как и все существа, но даже самый тупой быстро бы сообразил, что полученная рана имела к Бинку самое прямое отношение. Ноздри его с тихим свистом прикрылись. Рот с треском раскрылся. Бинка собирались зажарить.
Бинк застыл. Он думал только о своем мече – добром оружии, заколдованном и потому всегда остром, готовом к бою, подарке Короля, в руках Бинка. Если он увернется и убежит, тогда ему придется бросить свой великолепный клинок, воткнутый в шею дракона, потому что времени вытащить меч не оставалось. А он совсем не хотел терять меч, потому и оставался стоять на месте, держась за рукоятку, совершенно незащищенный от пламени, которое вот-вот могло вырваться из пасти чудовища.
В желудке дракона зародился крик, не крик, а самый настоящий вой. Пасть открылась, изготовилась изрыгнуть столп пламени. Бинк превратился в живую мишень.
Тут над плечом Бинка просвистела стрела и впилась прямо дракону в открытую пасть. Замечательный выстрел кентавра! Вместо того чтобы попасть в основной жизненный орган и разорвать его, стрела исчезла в бушующем пламени. Пламя начало извергаться, смертоносный луч золотистого огня уничтожил стрелу и нацеливался на голову Бинка.
И тут, как только появилось пламя, грифон налетел на голову дракона, уцепился за шею. Рыло ткнулось в землю возле ног Бинка.
Произошло нечто вроде взрыва. Голова дракона скрылась в клубах дыма, а в земле вдруг образовался кратер. У грифона опалилось крыло. Бинк ошалело замер с мечом в руке, покрытый клубами дыма.
Грифон схватил когтями Бинка, не дожидаясь, пока дракон сообразит, где его враг. Он подхватил юношу вовремя, так как мгновение спустя второй сноп пламени прошел как раз под болтающимися ногами Бинка.
Но Кромби не мог долго удерживать Бинка оторванным от земли, болтающим ногами.
– Укажи выход, – закричал Бинк. – Напряги весь свой талант.
Неожиданно грифон бросил Бинка в кусты, как на подушку, и взлетел.
В это же время дракон прокашлялся, выпустил отдельные клубы пыли, дыма и сажи, прочистил ноздри и вновь атаковал обидчиков. Честер галопировал рядом, пытаясь сделать еще один хороший выстрел. Да, крепкий орешек этот дракон, коли они втроем не могли с ним справиться.
Правое крыло Кромби указывало в сторону. Он пронзительно крикнул «скварк!».
Честер сделал шаг назад, петляя и прыгая.
– Вскакивай на меня, – крикнул он Бинку.
Бинк стрелой взлетел кентавру на спину и вытянулся вдоль хребта. Он старался удержаться при таких резких прыжках кентавра, вцепившись обеими руками в гриву и выпрямляясь, когда кентавр просто скакал, однако голову держал низко опустив. Один раз Бинк чуть не кувыркнулся вперед, через голову кентавра, но все-таки каким-то чудом удержался.
Он взглянул вперед и увидел, что дракон умудрился опередить их.
– Честер! – в панике закричал Бинк. – Он уже перед нами.
– Ах, дьявол, перед носом, – завопил Честер. – Держись крепче.
Он резко отскочил. Но дракон неотступно следовал за ними. Бинка от рывка чуть не скинуло, но он удержался, хотя и развернулся при этом головой к прекрасному хвосту кентавра. Неудивительно, что голова его теперь оказалась так низко. Зато сидя таким образом очень удобно следить за драконом.
– Чудовище приближается! – докладывал Бинк. – Куда указывает Кромби?
– Туда, куда я и скачу! – отозвался Честер. – Но не знаю, насколько это далеко!
Очевидно, кентавру очень не хотелось спасаться бегством от врага, даже столь грозного, как дракон. Если бы не сидевший на нем Бинк, кентавр никогда бы не покинул поле боя.
Кромби указал направление, но не был уверен, успеют ли они вовремя укрыться в безопасном месте. Вдруг дракон поймает их раньше? Бинк боялся, что снова вмешается его талант.
– Ты самый храбрый из всех людей, что я встречал, – произнес Честер.
Он, как и все кентавры, ценил храбрость, и критерии его были очень высоки.
– Ты стоял прямо перед пастью дракона, привлекая его внимание, и вел себя абсолютно спокойно, потому-то я и сделал такой точный выстрел. Ты же мог изжариться! Или в тебя могла бы попасть стрела, если бы я промахнулся. Хотя вообще-то кентавры редко не попадают в цель.
– Никакая это не смелость, – ответил Бинк. – Я настолько испугался, что от страха не мог двинуть ни рукой, ни ногой.
– Неужели? А как же ты так здорово воткнул ему в шею меч?
Этот поступок действительно казался вершиной храбрости. Как мог объяснить Бинк, что к этому подвигу приложил руку его талант, сделав для него все значительно проще? Неужели он действительно поверил в то, что мог убить, и у него не дрогнула рука?
– Я только делал то же самое, что и вы оба: атаковал. Чтобы спасти свою шкуру.
Честер фыркнул и попытался ускорить свой бег. Дракон продолжал нагонять. Если бы это был летающий дракон, они бы, наверное, уже были его жертвами – если бы только он не был мелким или сильно ослабевшим. Но любой дракон был очень опасен, если не было защищающей от него магии.
Сейчас дракон был уже готов снова извергнуть струю пламени. Нос его был забит грязью, но для огня воздуха ему хватало. Вот сейчас он откроет рот…
Честер влетел в узкий проход.
– Держись крепче! – закричал он, но опоздал. – Здесь очень узкая расщелина, не проскочить!
Так и есть. Бинк еле-еле избежал сальто-мортале вокруг хвоста Честера, отцепился и упал, едва не отбив все внутренности. Стены расщелины с обеих сторон резко уходили вверх. Они должны достичь пропасти наискосок, ведь легко скатиться по склону внутрь. Вероятно, это и есть тот выход, на который указывал Кромби. И действительно, грифон присоединился к ним.
Но дракон последовал за ними и сюда, в расщелину. Его длинное, извивающееся тело как нельзя лучше подходило для таких мест. Нет такой расщелины, пропасти, норы, где мог бы пройти кентавр и которая была бы слишком узкой для дракона. Бинк почувствовал себя чрезвычайно неуверенно. Неужели все подстроено и положение поистине безвыходное?
Внезапно Честера занесло, и он остановился.
– Не останавливайся! – закричал Бинк. – Чудовище позади нас!
– Ну и выход выбрал для нас этот вертопрах! – пробормотал Честер с отвращением. – Уж лучше нам было сразиться с драконом!
– У нас еще будет такая возможность, – сказал Бинк, повернувшись лицом к голове кентавра. – А пока что нам надо бежать.
Тут он увидел, что остановило Честера.
– Меднорылы! – воскликнул он, холодея от ужаса.
Дракон тоже увидел меднорылов.
Его занесло, он пытался развернуться, но расщелина оказалась слишком узкой, чтобы повернуться и сбежать. Он мог бы попытаться перекувырнуться назад, но при этом подвергнуть опасности шею, которая могла бы сломаться.
Кромби приземлился между ними.
– И что же, это и есть твой выход, куриные мозги? – ехидно спросил Честер, потому что меднорылы подскочили ближе, образовав настоящую живую баррикаду, затенив пространство и отрезав беглецам путь к отступлению.
– Скварк! – пронзительно ответил грифон. Он понимал оба языка и очень обиделся, потому что не мог отплатить той же монетой и хлестко ответить. Он встал, спрятал крылья, так, чтобы они не трепались о стены и не испачкались. Он прикрыл глаза, неловко закружился и указал лапой. Но лапа не дала точного направления, а одним взмахом обвела половину круга.
Несколько самых смелых меднорылов атаковали. Каждый имел не менее пяти сотен ног и одну пару клешней. Они очень любили свежее мясо. Меднорыла-одиночку можно было бы, хоть и с хлопотами, но убить, сотня же была неодалима без использования доспехов или магии. Осталось лишь выбирать: или быть зажаренными драконом, или разорванными на мелкие части меднорылами.
Дракон замер. Меднорылы сбились в кучу, образовав сплошной ряд клешней и продалбливая полукруг там, где они стояли. Железные когти дракона бледнели перед клешнями. Усиленные магией, они могли продолбить все без исключения. Честер мрачно усмехнулся.
Потом кентавр высоко подпрыгнул, издавая громкое ржание. В ответ меднорыл сильным ударом клешни выбил кусок грунта. Честер опустился, стараясь посильнее стукнуть монстра. Но меднорыл ловко уклонился – в то время как другой атаковал копыто Честера. А дракон в это время беспокойно задергался.
Положение у них было далеко не шуточным. Расщелина, темная, с узкой площадкой, расположенной посреди резко уходящих вверх вертикальных стен, оказалась слишком глубокой, чтобы Бинк мог из нее выбраться. Он смог бы, если бы встал на спину Честера, но как же тогда выберется сам кентавр? Дракон сумел бы поднять высоко голову, но не передние лапы. Выбраться мог только грифон, не раскрывая полностью крылья, которым мешали узкие стены ущелья. Он спланировал к месту посадки, но для того, чтобы улететь требовалось бы гораздо больше сил. С помощью Кромби он мог подняться достаточно высоко, но снова проблемы с Честером. Они оказались в западне.
Очень скоро они превратятся в обыкновенный корм для ненасытного стада, если, конечно, не выберутся отсюда. Да еще туша дракона полностью заблокировала вход. Дракон нервничал, суетился, пытаясь поднять огромное тело над землей так, чтобы меднорылы не повредили нежные места лап. Честер тоже нервничал. А так же Кромби, который не мог в этот момент взлететь. Да и Бинк, чьи конечности являлись самыми нежными и уязвимыми. Где же его талант?
– Только солнечный свет загонит их назад, – сообщил Честер. – А когда солнце зайдет, они нас изрежут.
Бинк взглянул на линию тени. В это время солнце стояло высоко, и тень занимала небольшое пространство. Но зато это небольшое пространство полностью заполняли чудовища с клешнями. Только один меднорыл из сотни отваживался выйти вперед, на солнечный свет, затем поспешно удирая в тень, отброшенную каким-нибудь уступом, но даже таких их было больше дюжины.
Тогда на Бинка сошло вдохновение.
– Мы должны объединиться! – закричал он. – Все вместе – пока нас всех не сожрали!
– Конечно, – согласился Честер. – Но как же мы избавимся от дракона?
– Я имею в виду, объединиться с драконом.
Честер, Кромби и дракон уставились на него, потом изумленно переглянулись. Они приплясывали на месте.
– Дракон не сможет к нам присоединиться, он же немой, – возразил Честер.
– Не в этом дело. Должна же быть у чудовища хоть капля разума. Зачем ему помогать кому-то нас съесть?
– Заключим перемирие, – сказал Бинк – Мы поможем ему, а он не съест нас. Дракон не может повернуться, не может поднять тело от земли даже немного. Так что он в такой же западне, как и мы. Зато он может бороться с меднорылами гораздо успешнее, чем мы. Поэтому, если мы защитим его с флангов…
– Пламя! – воскликнул Честер. – Меднорылы ненавидят свет – пламя как раз и сыграет роль света!
– Отлично, – согласился Бинк. – Таким образом мы защитим бок и ноги. – И его спину, – добавил Честер, взглянув на Кромби. – Если он поверит нам.
– У него нет выбора, – сказал Бинк, направляясь к дракону.
– Он не знает, с чем ты идешь к нему! Смотри, он изжарит тебя!
Но Бинк, охраняемый магией, знал, что дракон не изжарит. Он подошел к самому носу дракона и остановился как раз под медными ноздрями чудовища. Из них исходили клубы дыма; даже когда система пламеизвержения находилась в покое, небольшая утечка дыма все же имела место.
– Дракон, – обратился он к чудовищу, – ты же понимаешь меня, не правда ли? Ты не можешь говорить, но понимаешь, что мы находимся в затруднении. Нас раздолбят на кусочки и просто-напросто сожрут проклятые меднорылы, если мы не объединим свои силы в борьбе с ними.
И он подпрыгнул, уклоняясь от атаки следующего меднорыла.
Дракон не отвечал. Он просто смотрел. Бинк надеялся, что это неплохой знак. Он вытащил меч, нацелился ударить меднорыла между лап и почти попал в цель. Чудовищные клешни, когда Бинк приподнимал еще живую тварь, старались дотянутся до чего-нибудь, что можно разорвать. Преимуществом зверюг считались клешни, которые постоянно двигались. Обычно меднорыл впивался в свою жертву всеми сотнями лап и залезал внутрь, разрывая внутренности и куски плоти. Ужасно!
– Я могу вывести из строя одного меднорыла за раз, – продолжал Бинк, показывая пленника дракону. – Я мог бы усесться на одну из твоих лап, и защищать ее. Мой друг кентавр прикроет хвост. Грифон, в действительности превращенный солдат, другой мой друг; мог бы наблюдать за врагами, нападающими на твою спину, и долбить их клювом. Мы можем помочь тебе, если ты поверишь нам.