Карент О. И назову тебя Альба Эстер

возвратилась поздно и теперь отсыпается. Но после слов Мерил Анна решила
подняться и разузнать, в чем причина. Ее приход не удивит миссис Елену и не
обидит, потому что между ними установились добрые отношения. Она тихонько
вошла в комнату и, подойдя к постели, увидела пылающее лицо спящей хозяйки.
Осторожно приложив к ее лбу руку, Анна ощутила, каким сильным был жар.
Миссис Крембс почти выбежала из комнаты, разыскала мужа, и они решили
позвонить мистеру Майклу и посоветоваться с ним, что делать.
Услышав о болезни Елены, Майкл немедленно поспешил домой. У подъезда он
встретился с доктором, которого вызвал сразу же после разговора с Крембсами.
Майкл сидел внизу, ожидая результата осмотра и чувствуя какое-то
щемящее чувство личной вины за болезнь Елены.
- Что? - сразу спросил он, как только врач спустился к нему.
- Не беспокойтесь. Банальнейшая простуда. Только с очень высокой
температурой. Отсюда озноб и продолжительный сон, - успокоил его врач.
Он сел за столик и принялся что-то писать. Затем, прервавшись, спросил:
- Ваша жена не беременна, мистер Кренстон?
Майкл оторопел на секунду, потом медленно спросил:
- А... что такое?
- Видите ли, не все лекарства рекомендованы беременным женщинам, -
спокойно пояснил врач. - И если...
Майкл перевел дыхание и поспешно ответил:
- Нет. Не беременна.
- Тогда, вот рецепт и мои рекомендации. Я еще заеду. Но если что-то
произойдет - звоните.
Майкл поблагодарил доктора и поспешил к Елене.
Она спала. Он чувствовал, каким жаром полыхает ее лицо. Майкл поправил
одеяло и плед, который почему-то раздражал его своей неуместностью. Майкл
растерянно огляделся и тут только вспомнил, что плед всегда лежал свернутым
на диванчике. Им укрывалась Эли, когда читала или отдыхала. Майкл сходил в
гостевую комнату, взял теплое одеяло и, вернувшись, накрыл им жену, убрав на
место плед. Потом тихо прошел в свой небольшой кабинет, оставив дверь
открытой, достал бумаги и принялся за работу, отключив телефон и предупредив
Уолтера, что будет спускаться вниз и отвечать на звонки.
Майкл сам давал полусонной Эли лекарства, а ночью, лежа в своем,
смежном со спальней, кабинете на диване, постоянно прислушивался к ее
прерывистому дыханию.
Утром Елена почувствовала себя гораздо лучше. Майкла не было. Миссис
Крембс заботливо напоила Елену чаем, дала лекарства. Вскоре приехал доктор,
одобрил, в целом, состояние здоровья больной и распорядился о продолжении
лечения и строжайшем постельном режиме.
- А мистер Майкл звонит чуть не каждый час, - рассказывала Елене миссис
Крембс, в очередной раз пытаясь накормить ее и напоить чаем. - Он очень
волнуется за вас!
Елена никак не реагировала на эти слова, потому что хотела только
одного - чтобы ее оставили в покое, а еще лучше - забыли о ее существовании.
- Вы вот ничего не едите, - продолжала с укором Анна, - поэтому никак и
не поправляетесь.
- За один день не выздоровеешь, - улыбнулась ей Елена. - Я хочу только
спать, спать, спать.
- Отдыхайте, отдыхайте! Сон хорошо восстанавливает силы, - согласилась
миссис Крембс. - А я потом еще зайду. Может, вы чего-нибудь хотите?
Елена отрицательно покачала головой и закрыла глаза. Она думала о том,
что жизнь ее причудливым образом запуталась. Отношения с Майклом, до свадьбы
- доверительные и дружелюбные, стали невыносимо мучительными. Создавалось
впечатление, что она и Майкл за что-то мстили друг другу. Каждый упорно
отстаивал что-то свое, не понимая и как будто даже не пытаясь понять
другого.
" Хорошо... - Елена постаралась быть объективной. - На вечере я,
возможно, поступила неправильно. Конечно, Майкла следовало предупредить, где
я и с кем. Судя по всему, с Борисом у него - дружеские отношения, и он не
стал бы возражать против нашего времяпрепровождения. Но почему Майкл так
негодует по поводу Билла? Он был так резок, когда говорил о каких-то наших "
отношениях" . Какие "отношения" ? Майкл еле сдерживал себя... "
Елена снова, до мельчайших подробностей, вспомнила их вчерашний
разговор. Она пыталась изо всех сил осмыслить то, что произошло между ними.
" Майкл ревновал, - заключила она. - Ревновал!.. Но почему? Где повод?
А эти его ужасные условия? Он же прекрасно знает, что ни одно из них
неприемлемо для меня. Как он не понимает, что обвинил меня, со всей
жестокостью и беспощадностью, в непорядочности! Если уж он убежден, что я
ловко захомутала богача-иностранца, то что говорить о других?.. Пусть они
все здесь остаются! Им привычно и хорошо. А я уеду. Вот только необходимо
набраться выдержки и терпения. Надо подождать. Ну когда-нибудь же Майклу
надоест эта трагикомедия?!! Если я буду незаметной, не буду раздражать его,
буду избегать, по возможности, встреч с ним, то стану ему безразлична, и он
откажется от своих безумных " вариантов" . Зачем ему безликая безучастная
тень? Он и сам говорил об этом. Тоже мне, игрок! Оскорбил меня и рад! Все,
все - не так! Обман, обиды, ревность эта дурацкая!.. Вспомнил бы о своей
драгоценной Шарон! Может быть, он и сейчас с ней! Я - болею, а он - с ней!
Хорош, нечего сказать! А может, я уже умерла?!! "
Елене настолько стало жалко себя, брошенную, никому ненужную, забытую
собственным мужем, что она заплакала. А потом повернулась набок и уснула.
Майкл, вернувшись домой, переоделся и заглянул в спальню. Елена спала.
Он поужинал без особого аппетита, потому что впервые за последнее время
делал это в одиночестве. Ему не хватало присутствия Эли. Вскоре он поднялся
к ней в спальню.
Тихонько расположившись в кресле у кровати, Майкл, изредка бросая на
жену взгляд, предался раздумьям.
" Я ничего не понимаю! Ни-че-го!!! Что с нами произошло? В чем моя
вина? Чего хочет Эли? Я не мог, не мог, не мог ошибиться! Париж, замок, да и
здесь... Я знал, я чувствовал, что небезразличен Эли. Но почему же тогда она
отвергла меня? Так категорично и безжалостно? Я же ясно видел, что она
желала нашей близости. Боже, как я был счастлив, когда держал ее в объятьях,
целовал ее нежные губы!.. Тело Эли отзывалось мгновенно на каждое мое
прикосновение. В этом я не мог обмануться. И все же она оттолкнула меня! Но
почему? Почему?!! А я?.. Наговорил черт-те что! Разобиделся, как мальчишка!
Надо же было выяснить, что происходит! - Майкл неодобрительно покачал
головой, осуждая себя за опрометчивость. Но потом мысли его неожиданно
потекли в другом направлении. - Нет, какая-то загадка тут есть! То, что у
нее было с Биллом, я видел собственными глазами. И откуда-то взялся Боб!
Почему его вынесло прямо к Елене? Там что, мало было других женщин? А это
платье ее дурацкое?!! Неужели она не понимает, насколько эротично и
соблазнительно в нем выглядит? Не только я, а все мужчины на этой помолвке
потеряли голову! Хороши молодожены!.. Два танца вместе протанцевали. А
дальше - пошло-поехало!.. И я отлично понимаю, почему ее так упорно
приглашают танцевать. А в платье этом идиотском она никуда больше не пойдет.
Иначе я с ума сойду от ревности и желания. Как же я хочу ее!.. И хочу
вернуть ту душевность и взаимную приязнь, что была у нас. Как бы мы были
счастливы!.. "
Тут он заметил, что Елена, слегка приоткрыв глаза, очевидно давно
наблюдает за ним. Майкл наклонился к ней, потрогал ее лоб, все еще горячий,
и ласково спросил:
- Как ты себя чувствуешь... Эли?
Елена, пока наблюдала за ним, вспомнила, о чем думала, засыпая. Поэтому
настроение ее стало мрачным и недовольным. Она бесстрастно ответила:
- Спасибо, лучше.
- Вот и хорошо, - тем же ласковым тоном одобрил Майкл. - А все -
длительное пребывание на холодной террасе в полуобнаженном виде! Конечно,
это - моя вина. Надо было внимательнее следить за собственной женой. Но
больше подобного не повторится.
- Теперь я буду выезжать в костюме горнолыжника или космонавта! -
насмешливо добавила Елена.
Майкл сразу же отреагировал:
- Нет! В костюме водолаза! Тем более примерка была весьма удачной. Ты
меня так в нем очаровала, что я тут же упал к твоим ногам.
- Насколько я помню, не ты упал, а я вознеслась на твоих руках! -
улыбнулась Елена.
Майкл тоже улыбнулся, радуясь, что напряженность первых минут
отступила, и Эли больше не хмурится. Майкл расслабился и весело произнес:
- Если хочешь знать, я уже миллион раз обдумывал вариант покупки
подобного костюма, чтобы ты оказалась в моих...
Он готов был собственными руками разорвать себя на части в эту минуту,
вырвать свой язык или навсегда онеметь, когда увидел, как широко открылись
глаза Эли, как, несмотря на жар, побледнела она.
- Ты предлагаешь мне широкий выбор вариантов, Майкл, - медленно
выговорила Елена, отчеканивая каждое слово. - Ты очень добр, Майкл.
Благодарю!
Он поспешно схватил ее руку, которую она быстро отдернула, и, внутренне
проклиная себя, начал оправдываться:
- Эли, ты не так поняла! Я неудачно выразился! Пожалуйста, не
придирайся к словам! Эли! Эли!..
Казалось, что его слова летят в пустоту. Елена отвернулась и закрыла
глаза. Майкл понял, что ответа не будет, и когда и как удастся изменить их
отношения было теперь под большим вопросом.
48
Вскоре Елена выздоровела, хотя все еще была очень бледной, измученной,
похудевшей. Приезжали навестить больную родители Майкла. Сам он постоянно
звонил в течение дня. Трубку Елена не брала, поручив Уолтеру Крембсу
отвечать на все звонки. А когда Майкл заходил справиться о ее самочувствии,
коротко и сухо разговаривала с ним. Елена не хотела теперь участия и
внимания ни от кого.
Она иногда гуляла, но на кухню почти не заходила и на рояле больше не
играла. Елена, действительно, стала незаметной, как тень. Ее присутствие в
доме почти не ощущалось. Ужиная с Майклом, она отвечала дежурными вежливыми
фразами.
Майкл мучился этим отчуждением, тем более, замечая, что и Эли страдает
из-за этого. Ее осунувшееся лицо и постоянно грустные глаза стояли перед ним
днем и ночью. Заставив себя хладнокровно обдумать все, Майкл пришел к
твердому убеждению, что так дальше продолжаться не может. Он начнет все
снова. И Эли обязательно откликнется. Он завоюет ее сердце во что бы то ни
стало.
Однажды утром Елена, войдя в столовую, с удивлением увидела Майкла,
который сидел за столом и явно ожидал ее, не начиная завтракать.
- Доброе утро, Елена, - спокойно поприветствовал он. Когда она
ответила, объявил: - А я - в кратковременном отпуске. Ты, Елена, и не
подозреваешь, наверное, как я его обычно провожу.
Не дождавшись никакой реакции с ее стороны, беззаботно продолжил:
- А обычно я уезжаю туда, где тепло в это время года. Тебе после
болезни тоже необходимо сменить обстановку, чтобы окончательно поправиться.
Она отрицательно покачала головой и тихо и безучастно произнесла:
- Я вполне здорова.
- И что же делать? - Майкл вопросительно посмотрел на нее. - Я хотел
позагорать, покупаться. Не могу же я ехать один? Ну что ж!.. - он вздохнул.
- В конце концов, можно провести отпуск и здесь.
Они помолчали, а потом Елена уточнила:
- Но почему ты не можешь поехать один? Что здесь такого?
- Елена, - мягко заговорил Майкл, - я не хотел напоминать тебе об этом,
но ты сама спросила причину. Поэтому, пожалуйста, не обижайся и не делай
неправильных выводов. Я потому не могу ехать один, что мы недавно
поженились. Мы - молодожены. У нас - медовый месяц. И у нас не было еще
свадебного путешествия. Как тебе нравится идея, если я - новоиспеченный
супруг, отправлюсь в свадебное путешествие один?
Не сдержавшись, она засмеялась, живо вообразив подобную ситуацию.
- Вот видишь, - продолжил Майкл, - даже тебе смешно! Поэтому я буду
там, где моя жена. И другого не дано.
Елена задумчиво смотрела на Майкла, пытаясь понять, что кроется за его
словами. Но он был так искренен, что ей показалось довольно глупым отрицать
возможность его отдыха. Она вздохнула и сказала:
- Я согласна. Мне все равно, где находиться - здесь или еще где-то.
- Замечательно! - обрадовался он. - Значит, в обед - вылет. Успеешь
собраться? Можно кое-что необходимое купить по дороге, если хочешь.
- Там, куда мы едем, действительно, жарко? - поинтересовалась Елена. И
когда он утвердительно кивнул, вздохнув, добавила: - Пожалуй, придется
заехать в магазины. Потому что самое легкое, что у меня имеется из одежды,
это платье, в котором я так ужасно простудилась.
- Все! Решено! - согласился Майкл.
49
До Майами они долетели на лайнере, принадлежащем Майклу. Там ждал
лимузин, мгновенно доставивший их к причалу, около которого возвышалась
красивая огромная белоснежная океанская яхта. Елена не могла поверить, что
бывает подобное чудо. У трапа стоял капитан. Майкл представил его Елене, и
пока она осматривалась кругом, о чем-то поговорил с ним. На яхте она
заметила стюарда и, очевидно, моториста.
Внутри яхта была так же хороша, как и снаружи. Все сияло чистотой.
- Там - камбуз, рубки, каюты обслуги и капитана... Здесь - спальня,
столовая, каюты гостей... - знакомил Елену с расположением кают на яхте
Майкл. Экскурсия оказалась довольно продолжительной. - Возможно, сразу
запомнить все трудно, но я всегда буду рядом. В конце концов, это же - не
международные аэропорты и городские улицы! Так что, если ты и здесь
ухитришься заблудиться, то найти тебя, после всех предыдущих розысков, пара
пустяков. Главное, чтобы ты не свалилась за борт. Горе мое, хоть привязывай
тебя к себе!.. А вот что... На палубу без меня - ни ногой! Договорились?
Майкл старался говорить веселым и беззаботным тоном, но уже понял, что
после первого потрясения при осмотре яхты Елена оправилась и опять стала
безразличной и невозмутимой.
- Где моя комната? - тихо спросила она.
- Каюта, - с улыбкой поправил Майкл.
- Каюта... - все так же тихо повторила она.
- Вот! - он открыл одну из дверей. - Нравится?.. Но можешь выбрать
любую другую по своему вкусу.
Елена слегка качнула головой.
- Я согласна на эту.
Это была та самая каюта, на которую он указал, назвав спальней. Там
находились большая кровать, туалетный столик, встроенные в стену шкафы с
зеркалами, мягкий ковер на полу, кресла и небольшой низкий столик между
ними.
- Раз возражений насчет этой каюты у тебя нет, сообщаю, чтобы не
возникло нежелательных недоразумений между нами, что вот эта встроенная
дверь - не дверца шкафа, а вход в мой кабинет, - Майкл раскрыл дверь и чуть
иронично пояснил: - Как видишь, я постоянен в своих привычках.
Елена взглянула на него и устало поинтересовалась:
- Ты нарочно все подстроил?
- Конечно, - весело согласился он. - Неужели я мог хоть на секунду
усомниться в твоей сообразительности, проницательности и уме и надеяться,
что ты ни о чем не догадаешься!
- Впрочем, мне все равно, - равнодушно согласилась она и принялась
раскладывать свои вещи, больше не произнося ни слова.
Вечером Майкл пригласил Елену на ужин в один из ресторанов.
Возвращались они довольно поздно. Когда Майкл предложил немного прогуляться,
Елена охотно согласилась. Она сама не ожидала, что будет с интересом
знакомиться с городом, а после ужина и вовсе пришло безмятежное и спокойное
расположение духа. И хотя Елена почти никак не выражала своих чувств, Майкл
заметил перемену ее настроения. Он никогда прежде столько не говорил. Для
него было очень важно переломить то равнодушие и пассивность, которые
овладели Еленой.
Майкл с особым удовлетворением, чего никогда не бывало с ним раньше,
отметил, какой интерес вызывают он сам и Елена у окружающих. Он догадывался,
что со своим ростом, в белоснежном костюме является хорошим фоном для
изящной худенькой Елены. Майкл и сам любовался ею. Она была одета в
шифоновое, кремового цвета, платье с V-образным глубоким вырезом, длинными
пышными рукавами и широкой юбкой, вьющейся волнами вокруг ее щиколоток.
Манжеты, пояс и длинный шарф, обмотанный вокруг шеи и спускающийся почти до
низа платья, были тоже из шифона цвета " кофе с молоком" . Такого же оттенка
были и туфли. Это легкое летящее платье настолько усиливало эффект
грациозных движений Елены, что Майкл не мог оторвать от нее взгляда и с
удовольствием отмечал, какими восхищенными глазами смотрели на нее другие
мужчины.
Они медленно брели к причалу. Вскоре Майкл обратил внимание на то, как
осторожно и неуверенно идет Елена. Понаблюдав несколько секунд, он понял
причину и сразу же предложил:
- Елена, давай остановимся.
Она удивленно взглянула на него, но, ничего не возразив, остановилась.
Майкл, вздохнув, пояснил:
- Видишь ли, Елена, дело в том, что здесь остановить такси вряд ли
удастся.
Не понимая, Елена с еще большим удивлением посмотрела на Майкла и
встревоженно спросила:
- Что-то случилось? Тебе нехорошо?
Усмехнувшись, он отрицательно покачал головой и, оглядев жену снизу
вверх, продолжил:
- Нет, со мной все в порядке. Единственное, что ущемляет мое мужское
самолюбие, это то, что вот уже второй раз в нашей жизни я оказываюсь в
ситуации, когда бессилен чем-либо помочь тебе.
- Помочь? Мне? - Елена была изумлена. - С помощью такси? И даже второй
раз?
Майкл засмеялся:
- Нет-нет!.. Первый раз требовалось не такси, а вода. Теперь воды -
сколько угодно... - он показал в сторону кафе и баров, которые остались
позади. - А вот с машиной - проблема. Заметь, Елена, как только мы
оказываемся на берегу морей, рек, океанов и прочих водоемов, тут же я
попадаю в тупиковую ситуацию. Тогда тебя спас, как и полагается,
спасатель-водолаз. Но что делать теперь?..
Майкл пожал плечами и развел руками.
- Майкл, пожалуйста, объясни толком, о чем ты? - нетерпеливо попросила
Елена.
- Я и объясняю, - улыбнулся он, - что, возможно, твои туфельки - весьма
удобны, но все же они не предназначены для длительных пеших походов. Я этого
не учел. Извини! И как тогда, на мосту, был не способен раздобыть для тебя
прохладительный напиток, так и теперь не могу доставить тебя на такси к
яхте. Увы!.. Улица здесь совершенно пустынна. Я-то выбрал ее, чтобы тебе не
досаждал шум машин. А в результате...
- Майкл, ты напрасно переживаешь, - начала успокаивать его Елена. - Я
дойду потихонечку. Особенно, вот так, с остановками...
- Ну, нет, Елена! Пощади! Дай все-таки мне шанс хоть в этот раз стать
настоящим рыцарем!
Он так умоляюще и горячо это говорил, что Елена, растерявшись,
поспешила согласно кивнуть. Как только она это сделала, Майкл подхватил ее
на руки и быстро произнес:
- Ты согласилась, Елена! Оказывается, чтобы в полной мере проявить свои
рыцарские качества и находчивость, мне всего-навсего необходимо было стать
женатым мужчиной. Видишь, Елена, как благотворно ты на меня влияешь. Всего
ничего прошло, а как я изменился в лучшую сторону! Таким предприимчивым
стал, сам себя не узнаю!
Он шагал, радостно отметив, что Елена не пытается вырваться и даже
улыбается, слушая его.
- Ты себя так беззастенчиво нахваливаешь, что я не решаюсь опровергать
твои восторженные отзывы в собственный адрес! - засмеялась Елена. - И только
по этой причине не отказываюсь от твоей помощи. А в ответ на твои
самодовольные разглагольствования тоже себя похвалю. Какая редкостная
душевная доброта и щедрость - позволить другому человеку... в данном случае,
тебе, Майкл!.. насладиться своими потрясающими достижениями! Ну не молодец
ли я?!!
Майкл одобрительно согласился:
- Конечно, ты - чудо! Я никогда в этом не сомневался. Но все-таки я-то
как хорош!!!
Последнюю фразу он произнес с таким неподдельным самодовольством и
иронией, что Елена звонко захохотала. Пытаясь сохранить равновесие, она
машинально обхватила шею Майкла рукой, но тут же, мгновенно оборвав смех,
быстро отдернула ее.
Майкл остановился и, заглянув в ее лицо, мягко попросил:
- Пожалуйста, Елена, не убирай руку.
Она насторожилась. Майкл, улыбаясь, пояснил:
- Так мне удобнее нести тебя. Впрочем, устраивайся так, как лучше тебе,
Елена.
Спокойным размеренным шагом он двинулся дальше. Майкл почувствовал,
как, поколебавшись, Елена нерешительно протянула руку и осторожно обняла
его. Ему хотелось, чтобы дорога тянулась бесконечно. Ведь за последнее время
эта их прогулка явилась единственным приятным событием. Но главным было то,
что он принял правильное решение - начать все с нуля, а не тратить силы на
бесполезные раздоры и выяснения отношений. Если он не будет спешить, то
обязательно добьется любви Эли.
- Майкл, - прервал его раздумья голос Елены, - мы - почти у цели.
Дальше я пойду сама.
- Ну уж нет! - возразил он. - Это долг чести - доставить тебя
непосредственно на яхту.
Когда Майкл прошел на палубу и стал спускаться вниз, он спросил:
- И куда дальше прикажете, миссис Кренстон? - почувствовав, как Елена
моментально напряглась и помрачнела, шутливо предложил: - Не возражаете
сделать остановку в баре?
Елена сразу повеселела и тем же тоном поддержала:
- Не возражаю! Потому что очень хочу...
- ... пить! - засмеялся Майкл.
Усадив ее на диванчик, он налил сок в высокие стаканы и, протянув один
Елене, сказал:
- Прошу! - он сел рядом и, взглянув на нее, добавил: - Вот теперь -
полный порядок. Ты без травм и других малоприятных последствий доставлена на
яхту. А я, наконец-то, лично смог, хоть в какой-то степени, утолить твою
жажду.
Елена явно смутилась от его слов и пристального, чуть насмешливого
взгляда.
- Благодарю тебя, Майкл, за заботу. Слава Богу, тебе больше не придется
беспокоиться, потому что мои желания на этом кончаются.
- А вот тут ты заблуждаешься! - быстро опроверг Майкл. - Желания
возрастают прямо пропорционально возможностям. Чем больше последних, тем
больше и потребностей. Знаю по себе.
- Прости, Майкл, но между нашими возможностями - существенная разница,
- негромко заметила Елена.
Он внимательно посмотрел на нее и серьезно спросил:
- Что ты имеешь ввиду, Елена?
- Многое... - уклончиво ответила она.
Ей не хотелось продолжать этот разговор, но по выражению лица Майкла
она поняла, что он намерен выяснить все до конца. Елена решила не отступать,
раз уж так получилось. Тем более, Майкл сразу уточнил:
- А в частности? Давай уж конкретно и откровенно.
- Хорошо, если уж ты настаиваешь, - согласилась Елена. - Хотя, думаю, и
сам понимаешь эту разницу. Здесь и происхождение, и воспитание, и
образование, и общественное положение, ну... и материальное тоже. Отсюда и
различные потребности. У тебя - одни, исходя из твоих возможностей, а у меня
- другие, которые определяются моими возможностями. Весьма скромными,
согласись, по сравнению с твоими.
Внимательно выслушав ее, Майкл решительно возразил:
- Абсолютно не согласен. Происхождение оставим. Оно никакой
существенной роли не играет. Что касается остального... Воспитание, и ты это
прекрасно знаешь, Елена, не определяется только знанием этикета. Можно
безукоризненно пользоваться столовыми приборами и быть при этом отъявленным
негодяем. Ты - умный, добрый, многое знающий и понимающий, тонко чувствующий
человек. И мне, я признаю, в этом отношении есть у тебя чему поучиться.
Значит, воспитание и образование, как различие между нами, отпадают. Да, они
у нас - разные, но, можно считать, равнозначные. Что там ты еще назвала?..
Ах, да! Общественное положение. Ты - моя жена. Миссис Кренстон. И этим
сказано все. Теперь, что касается материальной стороны. Ты отказалась читать
контракт. И совершенно напрасно. Все то, что есть у меня, есть и у тебя. Мы
- равновеликие величины. Поэтому я утверждаю, что между тобой и мной только
одна разница: ты - женщина, а я - мужчина. Но именно этот фактор как раз
является объединяющим.
Елена почти не восприняла его последние фразы, настолько потрясло ее
сообщение Майкла об их материальном равенстве. Едва он договорил, Елена
взволнованно спросила:
- Это - правда, Майкл?
- Что? - не понял он.
- То, что ты говорил о контракте?
- Да, правда, - спокойно подтвердил он.
- Я решительно возражаю! - Елена была чрезвычайно возмущена и
категорично объявила: - Мне ничего не надо!
- Увы!.. - Майкл развел руками. - Контракт составлен и подписан.
- Значит, его надо переписать! - потребовала Елена. - И переписать
немедленно. Как ты мог? Зачем? Зачем ты это сделал, Майкл?
Он попытался ее успокоить:
- Елена, прошу, не горячись. Ты так возмущаешься, как будто я лишил
тебя последнего куска хлеба и крова.
- Я возмущаюсь, - перебила она, - потому что ты не спросил меня, не
посоветовался, хочу ли я этого!
- Вспомни, - мягко возразил он, - я пытался сделать это неоднократно.
Но ты не хотела об этом и слышать. А потом объявила, что полностью доверяешь
мне и потребовала считать эту тему закрытой.
Елена вскочила с дивана и заметалась по каюте.
- Но я никогда не думала, что ты сотворишь такое! Ну какая же я - дура!
Майкл, необходимо все переписать или вовсе уничтожить!
Майкл откинулся на спинку дивана, помолчал и невозмутимо заговорил:
- Елена, никто ничего уничтожать не будет. Что касается изменений в
нашем контракте, они возможны, - он заметил, как Елена, с некоторым
облегчением глядя на него, остановилась. - Да, возможны. Но только с
согласия обеих сторон. Если такового нет, то достигнуть чего-то можно только
путем переговоров и компромиссов. Прошу тебя, успокойся. Минуту назад ты
весьма эмоционально описывала материальную разницу между нами. Теперь, когда
выяснилось, что мы абсолютно равны, ты столь же эмоционально выражаешь свое
недовольство. Если этот довод требовался тебе только как еще один кирпич в
той стене, которую ты упорно возводишь между нами, то, увы, для ее
строительства тебе придется подыскать другие аргументы.