Страница:
Драгар шел медленно. Я смотрела на него из темноты. Где он успел так истрепать одежду? Казалось, она состоит из одних рваных полос, колышущихся, словно водоросли в воде. Через какие дебри ему приходилось пробираться? И… неужели он до сих пор не видит меня?
Он остановился передо мной, оторвав взгляд от чего-то в своих ладонях. Я посмотрела ему в лицо – и превратилась в камень.
Это… это существо… больше всего оно походило на мертвеца, восставшего из гроба. Череп, обтянутый серой кожей, покрывали большие проплешины; оставшиеся волосы, свившиеся в жгуты от грязи, достигали поясницы. Провалы глаз, неподвижного рта, щек – жуткая пародия на человеческое лицо. От существа исходил запах сырости, плесени… гниющей плоти.
Оно взглянуло на стену над моей головой – блеснули темные, казавшиеся пустыми глазницы – и прошелестело голосом, столь же безжизненным, как оно само:
– Он где-то здесь, я знаю, он где-то здесь…
Повернулось, задев мое лицо остатками истлевшего савана, – и вновь пустилось в свой бесконечный бессмысленный путь…
Прошло немало времени, прежде чем я перестала слышать шелест его стертых до костей подошв. Вдруг что-то словно отпустило меня, и я бросилась прочь от этого ужаса, задыхаясь, вскрикивая, пытаясь самим бегом заставить исчезнуть призрак – призрак самой себя в будущем… Я налетала на стены, спотыкалась о камни, падала, разбивая колени и руки, но не чувствуя боли, рыдая без слез и визжа без голоса, пока не столкнулась с чем-то теплым, живым, и не умерла, казалось, навсегда.:.
– Моя бедная леди… – теплая рука гладила мои волосы, теплый шепот касался моих губ. – Почему я всегда так вас пугаю? Неужели я так страшен?
Знакомая усмешка в негромком голосе. Живое тепло близкого тела. Живое, живое, живое… Я изо всех сил обхватила его склоненную шею, прижалась лицом к твердому плечу. Крепкое кольцо рук, неровно бьющееся сердце… так тепло, так близко, так… Я пришла в себя. Драгар осторожно вздохнул.
Я расцепила пальцы и сказала жалобно, словно оправдываясь:
– Я так испугалась!
– А я-то! – согласился Драгар. – Когда на меня выскочило такое страшное, дикое, косматое существо…
Я машинально провела рукой по волосам.
– Как вы оказались здесь, леди? Неужели ваш нетерпеливый братец отправил вас вслед за мной?
– Я сама так решила.
Он не спросил – почему. Он не сказал, что я безумна и не должна была делать этого. Он сказал только:
– Я рад, что ты со мной.
– И я.
Драгар усмехнулся.
– Далеко же нам пришлось забраться, чтобы ты, наконец, признала это!
– Что будем делать?
– Карты у меня нет, но кое-что я помню. И, кажется, знаю, где мы находимся. Мы рядом с центром Лабиринта – так близко, что стоит поблагодарить твоего ненормального братца.
– Он…
Драгар мотнул головой.
– Не вини его. Кроме старой вражды, в нем говорило другое чувство. Ревность.
– Ревность?
– Он ревнует тебя ко мне. Хочется верить, что не напрасно.
– Драгар!
– Для начала нам стоит отдохнуть. У меня нет ни еды ни питья, но мы можем хотя бы поспать…
Я огляделась и запротестовала:
– Я не хочу спать!
Он легко отгадал мои страхи.
– Я буду охранять вас.
– У тебя нет оружия, – пробормотала я, покорно снимая и расстилая плащ.
– Я сам – оружие. Спите, леди. Ни люди, ни призраки не потревожат ваш сон.
Он оказался прав – меня беспокоили лишь сновидения. В них, как и наяву, я брела по бесконечным, скручивающимся в гигантскую раковину, коридорам. Но только не плесень на стенах освещала их, а огненные руны, вспыхивающие под моей рукой. Они были горячи, кровавы и кричали об опасности, ждущей впереди. Но я все не могла понять, что она такое и как ее избежать…
Глаза мои были утомлены чтением этих бесконечных пылающих строк, и я проснулась еще более измученной. Когда я зашевелилась, Драгар, убрав обнимавшую меня руку, перекатился на спину. Зевнул.
– Хорошо ли спалось, леди?
Встав на колени, я достала нож и с торопливой уверенностью начала соскребать со стены плесень. Скоро пальцы ощутили причудливые изгибы древних рун. Они были холодны, но от них веяло такой угрозой… Драгар уже скользил ладонью вслед за моей рукой.
– Что это?
– Кто-то предупреждает нас. Я видела во сне, но не смогла прочесть…
– Тех, кто мог бы их прочесть, уже давно не существует на свете. Но если опасность рядом, рядом и Сокровищница. Надо спешить, леди…
И я словно прикипела ладонями к стене – кто-то произнес совсем рядом равнодушным гулким голосом:
– Эти люди, брат… Они безумны и бездумны и остаются такими во все прошедшие и будущие времена…
Стремительно развернувшийся Драгар схватился за пустые ножны, рыская взглядом в оба конца коридора. Там никого не было.
– Так и есть, брат, – согласился другой голос, более высокий и звучный. – Многие ли вняли нашим предупреждениям и повернули назад?
– А многие ли дошли до сердца Лабиринта?
– Кто здесь? – крикнул Драгар, озираясь. – Где вы?
На нас не обращали внимания. Казалось, мы слушаем философов, ведущих неторопливую безмятежную беседу.
– Тщеславие, брат, тщеславие и алчность толкают их на верную гибель. Они настолько глупы, что учатся лишь на своих – не на чужих ошибках…
Голоса были звучны и бесплотны, хотя раздавались рядом – так что казалось, дыхание говорящих касается наших волос. Я молча ухватилась за протянутую руку Драгара. Мы стояли плечом к плечу и слушали неторопливый надменный разговор.
– Вот они пришли снова. Взгляни на этого юнца, считающего себя наследником великих королей! Он думает о себе как о спасителе страны – а не может справиться с никчемными страстишками, терзающими его гордость и его слабую плоть. Разве в силах он дотронуться хотя бы до одного предмета древней власти! И помыслить смешно!
Я сильнее сжала руку Драгара – странным образом слова, нацеленные в него, ранили и меня.
– Посмотри и на ту, что следует за ним…
Наступило молчание.
– Брат? – прозвенело над нашими головами.
– Да, – не сразу и как-то ворчливо отозвался другой. – И я заметил то же. Внутри нее дремлет огонь, и это странно, потому что она не… Нет, она определенно не… Нет, не думаю, брат. Огонь еле тлеет, и если до сих пор она не сумела его разжечь, то не сумеет и впредь. Она так же бессильна, как ее спутник, но еще более противоречива. Он, по крайней мере, осознает все свои желания… А если этот огонь все же вспыхнет, он первый об этом пожалеет, потому что потеряет то, что и без того не имел… Нет, брат, мы только предупреждаем, а они сами определяют свою судьбу. Пусть идут – а мы посмотрим. Те, кто питается страхом…
Голоса затихали, словно невидимые собеседники повернулись к нам спиной и удалялись. Я поймала тяжелый упорный взгляд Драгара. Что он пытался рассмотреть во мне? что понять? что спросить?
Он сказал только:
– Пора идти, леди.
Нас больше не беспокоили ни голоса, ни призраки, ни предполагаемые ловушки. Главными нашими противниками стали расстояния, темнота, да наша собственная усталость. Коридор шел теперь почти без ответвлений, круто понижаясь, и я физически ощущала тяжесть земли и камня, нависших над нами. Драгар шел впереди – так уверенно, словно держал перед глазами карту Лабиринта. Но и он был вынужден остановиться, когда на каменный пол перед нами плеснула тяжелая ленивая вода. Впереди царила темнота, лишь у наших ног струились еле видные отражения. Драгар соскреб со стены немного светящейся плесени, обернул ею камешек и кинул вперед. Маленький светлячок прочертил мрак, и мы успели разглядеть свод, круто опускающийся к зеркалу водоема… Продолжения коридора на той стороне не было.
– Тупик?
Драгар уже стягивал одежду.
– Надо идти вперед, леди.
– Ты хочешь?.. но если…
Я хотела сказать – если в озере нас ожидает… кто? что?
Драгар криво усмехнулся.
– Должны же они когда-нибудь начать. Сейчас или потом – нам от этого не уйти.
Сцепив руки, я с тревогой следила, как он осторожно входит в воду. Исчез в глубине с громким всплеском. Вечность прошла и канула, а я все стояла, вглядываясь в затихающие круги на воде. Все ужасы, какие только можно представить, прошли перед моими глазами: его схватило подводное чудовище… он запутался в ловушке и теперь бьется, теряя драгоценный воздух… или…
Драгар вынырнул, огляделся и поплыл ко мне. Тяжело выбрел на берег.
– Надо поднырнуть под выступ… умеешь плавать? Сбрось и привяжи к поясу ботинки. Несколько раз глубоко вздохни, да, вот так…
Он вновь зашел в воду по пояс и протянул мне руку. Нащупывая ногами скользкие камни, я осторожно спустилась следом. Драгар кивнул мне и погрузился в воду. Я немедленно нырнула за ним.
Никогда не встречала такой густой воды – руки и ноги вязли в ней, точно я плыла в киселе и, двигаясь, оставалась на месте. Тьма была настолько плотной, что, если б не ощутимое движение впереди, я бы сразу потеряла направление. Но вот во мраке начал проступать силуэт плывущего Драгара – навстречу нам разливалось призрачное сияние. Я быстрее задвигала руками. Словно открыли пробку – вынырнул Драгар. Немного отстав от него, я почувствовала, как что-то ледяное, шершавое скользнуло по моей ноге… Я судорожно изогнулась – и вылетела на поверхность. Драгар немедленно вытянул меня на берег. Цепляясь за его руку, я торопливо поползла прочь, волоча онемевшую ногу. Следом плеснула волна, будто кто-то огромный повернулся в глубине, всколыхнув толщу воды до самой поверхности…
Драгар издал резкий возглас, склонившись над моей ногой. Только сейчас ощутив боль, я взглянула тоже и сморщилась. Штанина прочных кожаных брюк изодрана в мелкие клочья, икра кровоточит…
– Что-то было там… позади меня.
– Вижу, – сказал Драгар. Стянув с себя мокрую рубаху, оторвал рукав, выжал и туго обмотал мою ногу. Тотчас на повязке проступило множество красных пятен.
– Можешь идти?
– Да… ох!
Он поддержал меня под локоть.
– Нам повезло. Страж озера слишком крепко спал.
Двинувшись вперед, нетерпеливо оглянулся, но промолчал, увидев, что я пытаюсь выжать прилипшую к груди рубаху.
Было очень холодно, даже быстрая ходьба не могла согреть меня. Догонял запоздалый страх, покалывая спину иголочками. Чудилось, кто-то следует тайком за нами, сверлит затылки недобрым взглядом. Я несколько раз оглянулась, невольно ускоряя шаг. Всему виной мое воображение: так легко было представить, что чудовище, наконец, выбралось из водоема, преследуя упущенную добычу. Я даже слышала, как оно шлепает мокрыми лапами, как шелестит длинное шершавое тело…
Драгар внезапно остановился.
– Чувствуете?
– Да, – шепнула я, озираясь. Страх нарастал; казалось, сама темнота пульсировала, издавая сигнал тревоги: «беги, беги, беги… спасайся!»
– Это похоже… – начала я, и Драгар сразу понял.
– Да, на то, что было на Западе! Как они говорили: «Те, что питаются страхом»? Не надо бояться, Ана. Не бойтесь. Не бойтесь. Вы не должны бояться!
Легко сказать… Я сжималась, не чувствуя впившихся в меня пальцев Драгара. Рванулась со слабым всхлипом, и он понял – еще мгновение, и я не выдержу, несмотря на его настойчивую мольбу-заклинание «не бойтесь, не бойтесь, не бойтесь…», вырвусь из его сильных рук и снова пущусь в сумасшедший бег – пока не лопнет сердце…
Он понял это и, резко толкнув меня к стене, прижал-притиснул таким же каменным телом и стал целовать. Ни один мужчина не касался меня, и первый поцелуй оказался ужасен – твердые сухие губы больно терзали мой рот, железные пальцы зажали в тиски затылок и плечи, не давая увернуться, не давая даже вздохнуть… Там, где наши тела касались друг друга, словно совсем не было одежды, вместо холода меня бросило в жар, и не знаю, что было хуже – страх или то ощущение обморочной слабости, в которое меня погрузило происходящее. Хриплый полувздох-полустон, взбесившиеся сердца, пальцы, скользящие по моей шее и груди, оставляющие за собой огненные дорожки… И снова губы – требовательные, горячие, несущие уже не только боль…
И вдруг все кончилось. Дрожа, я оперлась о влажную стену и осмелилась открыть зажмуренные глаза. Драгар стоял передо мной, опустив голову и сдерживая дыхание. Я безмолвно смотрела на него. Прошло немало времени, прежде чем он разжал стиснутую в кулак руку и откинул со лба мокрые волосы. Сказал, глядя в пол:
– Простите, леди. Я боролся не с вашим страхом – со своим.
Ноги меня еле держали. Очень странный способ. Но очень действенный. Страха не было и в помине. Коридор как коридор. Может, слегка темноват. Я дотронулась до онемевших губ.
– Они ждали, что мы побежим сломя голову. Впереди наверняка какая-нибудь ловушка.
Драгар взглянул на меня. Я опустила глаза и начала торопливо завязывать рубашку. Даже не заметила, когда он успел это сделать… Услышала его очень спокойный голос:
– По крайней мере, и вы получили кое-какой урок, леди. Вы узнали, что страсть сильнее страха… Я просил прощения, но не сказал, что сожалею.
Не так уж долго пришлось искать ловушку. Драгар резко подался в сторону, молча ткнул пальцем вниз. Темнота глянула на меня широким ожидающим зрачком. Когда, прижимаясь к стене, я обходила колодец, из-под ног сорвался камень. Лишь спустя долгое время послышался звук удара. Драгар взглянул выразительно: вот, что тебя ожидало…
В этот колодец кануло мое прошлое, мое забытье, моя несбывшаяся судьба… Я со вздохом распрямилась.
– Не спеши, Драгар. Они в растерянности.
– Они?
– Стражи Лабиринта. Очень давно сюда не попадали люди, которые не повернули бы назад при встрече с… голосами и спаслись бы от Озерного стража. Не спеши. Некуда торопиться. Знаешь, у Хранительниц есть покровительница – королева Джан. Великая воительница и мудрейшая из мудрых. Она была женщина, и она была Королева. Теперь таких нет, как не появлялся уже несколько поколений Истинный Король. Что-то происходит с человеческим родом, Драгар… Мельчает?
Я говорила это, не задумываясь и не замечая, КАК он на меня смотрит.
– Знаешь, почему охраняют Сокровищницу? Не только из-за алчности грабителей. Прежде всего – от тех, кто искренне считает себя героем, кто ищет силы ради славы, а не ради добра. Они проходят сквозь мрак подземелий, сквозь страхи и испытания. Здесь проверяются сила их духа и чистота стремлений и святость помыслов. Здесь… Стой, Драгар! Еще шаг – и ты сгоришь заживо!
Отпрянув, он обернулся.
– Откуда ты…
– Могу перечислить все ловушки, которые тебя ожидают, – где, на каком повороте, через сколько шагов…
– У тебя есть карта? Ты… ты бывала здесь раньше?
– Не была, но словно не выходила отсюда. Драгар, назови имя своего покровителя из древних королей.
Он смотрел на меня так, словно видел впервые.
– Не думай, – тихо сказала я. – Просто скажи первое, что придет на ум.
– Гаран, – произнес Драгар. И стены содрогнулись. И на нашем пути вспыхнуло пламя. И сердце мое запело.
– Достаточно, – сказала я. – Вы слышали, мои стражи? Нет нужды испытывать силу его духа – я знаю ее. Нет нужды испытывать чистоту его помыслов, ибо Гаран, боровшийся с Тьмою, принял его под свое покровительство. Или вы не согласны со мной? Или вы до сих пор меня не узнали? Холланек? Галуэй?
– Где же нам узнать тебя, Хранительница, – строптиво возразил дух Холланек, – когда ты сама себя не знала?
– Приветствую дочь Варны, внучку Теды, правнучку… – начал учтивый Галуэй, но Холланек перебил его:
– И так далее, и так далее! Делай, что положено, Хранительница. Хотя будь моя воля, ни один смертный не получил бы и единственного лучика от драгоценностей Сокровищницы!
Драгар напряженно слушал нас.
– Леди Ана! Ты…
– Да. Ты ведь и надеялся на это, когда весь год держал меня при себе? Память поколений Хранительниц проснулась во мне и…
– Я сейчас заплачу… – пробормотал неугомонный Холланек.
– Нет нужды проходить весь Лабиринт. Ты войдешь в Сокровищницу сейчас.
Повернувшись к стене, я сделала несколько движений, рисуя в воздухе сложный узор. Следила за своими руками с удивлением – они знали больше, чем я. Ладонь двинулась вперед, и в стене перед нами медленно открылась каменная дверь.
Свет ударил по глазам. Я шагнула первой. Глубокий вздох вырвался из груди следовавшего за мной человека. Глазам моим, впервые видевшим Сокровищницу, стало больно, сердцу – тесно…
Высокие стены, взметнувшиеся вверх ледяные колонны – всюду свет и искры льда, брызги хрусталя, лучи самоцветов. Зеркальный пол, кружево серебра, таянье чистого золота, блеск оружия и драгоценных лат…
Драгар, ослеплено моргая, повернул голову:
– Это – здесь?
– Здесь. Найди его.
– Но что он такое?
– Ты должен узнать сам. Иди.
Оглядевшись, Драгар нерешительно шагнул вперед. Я неслышно скользнула следом. Он шел медленно, прихрамывая, скользил взглядом по раскрытым сундукам с рассыпанными камнями, золотом, серебром, замирая ненадолго над дивными статуэтками из зуба морского дракона. Легчайшая ткань обвивалась вокруг его пыльных сапог. Вдруг он остановился, и руки его сами потянулись к мечу, небрежно брошенному на белоснежные шкуры… С почти ощутимым усилием Драгар двинулся дальше.
В мерцающих сосудах на древнем столе из черного дерева были заключены удивительные вещи – никто, кроме меня, не мог сказать, для чего они служат. Драгар с сомнением рассмотрел их одну за другой. И шагнул дальше.
У меня упало сердце. Но Драгар вдруг врос в землю и резко развернулся, уставившись на невзрачный белый матовый шар величиной с мужской кулак. Медленно, нерешительно улыбнулся. Потянулся к нему…
– Остановись, Драгар! – резко сказала я. – Остановись, загляни в себя и подумай. Эту вещь может взять в руки лишь Истинный Король. Иного она погубит. Будь осторожен, Драгар!
Он выслушал меня, даже не повернув головы, и наклонился, поднимая шар…
Свет был ослепителен. Я вскинула руку, защищая глаза. Свет разливался вокруг, заглушая иные цвета, превращая драгоценные камни в серые головешки, редчайшую сталь клинков и доспехов в черноту трухлявых деревьев… Единственным, кого украсил этот свет, был сам Драгар. Он зачарованно вглядывался в глубину шара, видя то, что было видимо лишь ему. Свет омывал его резкое усталое лицо, сглаживая рубцы старых шрамов, морщины прожитых лет и невзгод. Свет плавился в глубине глаз, сверкал на черных волосах, словно украшая их царственным венцом. Я сидела, забыто вскинув руку, и смотрела на него снизу – таким я его уже видела однажды, в роще Единорога.
Свет остался в его глазах, когда он оторвал взгляд от шара, – молодой, яркий, ослепительный.
– Мой король… – пробормотала я, склоняя перед ним голову.
Сильная рука подхватила меня, поднимая.
– Благодарю тебя, Хранительница, за все, что ты сделала. И за то, что тебе еще предстоит. Я хочу найти тебя здесь, когда вернусь.
Миновали месяцы и месяцы. Все случившееся как-то размылось в моей памяти. Казалось, я с самого рождения жила в Усыпальнице, совершая вечные обряды, лечила больных, благословляла детей, ухаживала за садом… Мне предстояло многое вспомнить и многому научиться. Недолгие свободные часы я проводила на ступенях лестницы – на границе вечной тени Усыпальницы и солнечного света. Сбывшегося и несбыточного.
Я знала, что король победил в той битве, хоть и был тяжело ранен. Знала, что он вернулся в свете славы и торжества. Много, много месяцев назад. Сейчас он был так же далек от меня, как далеко ушло мое прошлое.
…Когда на небе появились первые звезды, у Лестницы Королей вновь вспыхнул Костер Нужды. Кто-то призывал на помощь богов. Или меня. Накинув плащ, я медленно спускалась по бесчисленным ступеням – от заката остался лишь теплый лоскуток, когда я достигла конца лестницы. Поодаль от старой мощеной дороги пасся стреноженный конь. Рослый человек подбрасывал ветки в высокий огонь. Он выпрямился, глядя на пламя, – и вдруг резко обернулся.
Он был в простой черной одежде, дорожный плащ и сумки лежали поодаль вместе с мечом в ножнах.
– Ты наконец пришла…
Он протянул руку. Другая, на черной повязке неподвижно лежала на груди. Я немо смотрела в его лицо – в свете изменчивого пламени оно казалось то древним, то молодым, то скорбным, то смеющимся… Почему эти дни я так часто вспоминала о нем?
– Мой король…
– Хранительница.
– Не таким я представляла твой приезд.
– Не как король пришел я к тебе. Ищу у тебя помощи и совета. Выслушай, рассуди и помоги, если сможешь.
До этой ритуальной фразы я еще могла избежать разговора. Но в моих силах было уклониться от прикосновения, и его протянутая рука так и осталась пустой.
– Идем наверх? – Подсознательно я надеялась, что холод и суровость Усыпальницы вернут мне самообладание, а лицу Драгара – его привычную сумрачную маску.
Он поднял взгляд и качнул головой.
– Вряд ли короли-братья помогут мне в этом. Пройдем лучше по твоему саду. Тогда он был дик и заброшен.
Он шел рядом, на ходу обрывая и отбрасывая цветы белоснежных вьюнов. Он молчал так долго, что я сумела справиться с волнением и взглянула в его лицо. Он был иным – не Драгаром, которого я знала, не Истинным Королем, каким видела однажды… Он был другим – и его лицо зачаровывало и притягивало меня.
– Ты изменилась, – сказал он вдруг, не глядя на меня. – Простите, леди, не знаю, как правильно вас теперь называть и могу ли я спросить о том, о чем хотел…
– Раньше ты был так уверен в себе.
– Но раньше ты была со мной. Послушайте, леди, не перебивайте и не дразните меня. Выслушайте и ответьте, если вам будет что ответить. Но сначала скажите – вы счастливы здесь?
– Я нашла место, которое мне нужно; которое нуждается во мне, – ровно сказала я. – Да, Драгар, я спокойна и довольна. Здесь мой дом.
Он резко отбросил цветок.
– Будь я проклят! Леди, когда-то из любопытства и ради будущей пользы я поймал бежавшую от меня девочку. Она была перепугана насмерть, но защищала свою свободу и своего брата с нежданной стойкостью. Ее гордость забавляла меня – так котенок мог бороться со свирепым волкодавом: умирая от ужаса, но все же не сдаваясь. Ее знание людей и незнание самой себя удивляло. Она так привыкла считать себя никчемной, никому не нужной, что когда лорд Ноэл…
– Драгар!
– …лорд Ноэл посватался из любви к ней, она сочла это настолько невероятным, что отказала ему. Ведь именно из-за этого, леди?
Я молчала.
– А ведь я был готов согласиться. Из забавной игрушки ты превратилась в человека, которого я бы хотел видеть смеющимся и счастливым – и благодарным мне за свое счастье. Но ты отвергла и это, как перед этим – другие подарки. А потом отказалась и от собственной жизни, потому что для этого требовалось попросить. Просить меня. И я понял, что ничего не могу с этим поделать…
– Не гордость, а упрямство вело меня. Упрямство и предубеждение не давали вглядеться в тебя и понять то, что требовалось понять.
– Понять… что?
– Кем ты являешься и почему имеешь право распоряжаться моей жизнью и свободой. В конце концов ты сделал меня той, кем я стала.
– Я сейчас заплачу… – сказал Драгар со знакомой усмешкой. – Хочешь сказать мне спасибо? Ты прощаешь меня за все те неприятности, что я тебе причинил?
– Да.
– И ты готова дать мне руку?
Чуть поколебавшись, я вложила руку в его ждущую ладонь. Его пальцы немедленно сомкнулись, и я поняла, что попалась в ловушку. Его энергия, его сила вновь потрясли меня. Я испуганно вскинула глаза.
– Не хочу, чтобы ты ушла прежде, чем я закончу, – жестко сказал Драгар.
– А разве…
– Ты решила, что я пришел только за этим? Нет, леди.
Он помолчал, рассеянно глядя поверх моей головы. Мне было больно, но едва я шевельнулась, его пальцы сжали руку еще сильнее, чуть не дробя мне кости.
– Не уходи. Послушай. Все это труднее, чем вызвать ненависть или страх. Женщины всегда любили меня – лишь боги знают за что! Но ты пошла за мной туда, куда не решился бы пойти и мужчина. Ты была рядом – и благодаря тебе я сделал то, что должен был сделать. Потом была война. И мир. И неотложные дела. Но все чаще и чаще я замечаю, что прежде чем сказать или сделать что-то, я оборачиваюсь, ища тебя рядом. Не посоветоваться – увидеть, одобришь ли ты. Все чаще мои вечера становятся пустыми, а ночи – холодными, и меня не могут согреть ни огонь камина, ни женщины… Понимаешь ли ты, что я до сих пор вспоминаю те поцелуи в Лабиринте? Я не мальчишка, но мечтаю о вас, как мальчишка, я помню вас, я желаю вас. Только вас я хочу видеть с собой рядом. Теперь вы не в моей власти, и я спрашиваю: сможете ли вы забыть прошлое и вернуться в мою жизнь?
– Я…
– ЗАХОТИТЕ ли вы вернуться и стать больше, чем были для меня, – моей королевой?
Я подняла глаза, но не на Драгара, а на Усыпальницу, сливавшуюся с чернотой неба.
– Здесь мой дом… – прошептала я.
– Я не отнимаю его у вас! – Драгар глотнул воздуха и вдруг оттолкнул мою руку. – Я буду ждать, пока горит костер… если вы…
Он резко отвернулся и быстро пошел к огню.
Рассвело, и Костер Нужды догорел. Я стояла на верхней ступеньке лестницы и устало смотрела вниз. Была ночь, когда я отсекала от себя ту половину, которую считала лишней, его глаза, его губы, его слова. Воспоминания. Все это в прошлом и через годы перестанет болеть.
Он остановился передо мной, оторвав взгляд от чего-то в своих ладонях. Я посмотрела ему в лицо – и превратилась в камень.
Это… это существо… больше всего оно походило на мертвеца, восставшего из гроба. Череп, обтянутый серой кожей, покрывали большие проплешины; оставшиеся волосы, свившиеся в жгуты от грязи, достигали поясницы. Провалы глаз, неподвижного рта, щек – жуткая пародия на человеческое лицо. От существа исходил запах сырости, плесени… гниющей плоти.
Оно взглянуло на стену над моей головой – блеснули темные, казавшиеся пустыми глазницы – и прошелестело голосом, столь же безжизненным, как оно само:
– Он где-то здесь, я знаю, он где-то здесь…
Повернулось, задев мое лицо остатками истлевшего савана, – и вновь пустилось в свой бесконечный бессмысленный путь…
Прошло немало времени, прежде чем я перестала слышать шелест его стертых до костей подошв. Вдруг что-то словно отпустило меня, и я бросилась прочь от этого ужаса, задыхаясь, вскрикивая, пытаясь самим бегом заставить исчезнуть призрак – призрак самой себя в будущем… Я налетала на стены, спотыкалась о камни, падала, разбивая колени и руки, но не чувствуя боли, рыдая без слез и визжа без голоса, пока не столкнулась с чем-то теплым, живым, и не умерла, казалось, навсегда.:.
– Моя бедная леди… – теплая рука гладила мои волосы, теплый шепот касался моих губ. – Почему я всегда так вас пугаю? Неужели я так страшен?
Знакомая усмешка в негромком голосе. Живое тепло близкого тела. Живое, живое, живое… Я изо всех сил обхватила его склоненную шею, прижалась лицом к твердому плечу. Крепкое кольцо рук, неровно бьющееся сердце… так тепло, так близко, так… Я пришла в себя. Драгар осторожно вздохнул.
Я расцепила пальцы и сказала жалобно, словно оправдываясь:
– Я так испугалась!
– А я-то! – согласился Драгар. – Когда на меня выскочило такое страшное, дикое, косматое существо…
Я машинально провела рукой по волосам.
– Как вы оказались здесь, леди? Неужели ваш нетерпеливый братец отправил вас вслед за мной?
– Я сама так решила.
Он не спросил – почему. Он не сказал, что я безумна и не должна была делать этого. Он сказал только:
– Я рад, что ты со мной.
– И я.
Драгар усмехнулся.
– Далеко же нам пришлось забраться, чтобы ты, наконец, признала это!
– Что будем делать?
– Карты у меня нет, но кое-что я помню. И, кажется, знаю, где мы находимся. Мы рядом с центром Лабиринта – так близко, что стоит поблагодарить твоего ненормального братца.
– Он…
Драгар мотнул головой.
– Не вини его. Кроме старой вражды, в нем говорило другое чувство. Ревность.
– Ревность?
– Он ревнует тебя ко мне. Хочется верить, что не напрасно.
– Драгар!
– Для начала нам стоит отдохнуть. У меня нет ни еды ни питья, но мы можем хотя бы поспать…
Я огляделась и запротестовала:
– Я не хочу спать!
Он легко отгадал мои страхи.
– Я буду охранять вас.
– У тебя нет оружия, – пробормотала я, покорно снимая и расстилая плащ.
– Я сам – оружие. Спите, леди. Ни люди, ни призраки не потревожат ваш сон.
Он оказался прав – меня беспокоили лишь сновидения. В них, как и наяву, я брела по бесконечным, скручивающимся в гигантскую раковину, коридорам. Но только не плесень на стенах освещала их, а огненные руны, вспыхивающие под моей рукой. Они были горячи, кровавы и кричали об опасности, ждущей впереди. Но я все не могла понять, что она такое и как ее избежать…
Глаза мои были утомлены чтением этих бесконечных пылающих строк, и я проснулась еще более измученной. Когда я зашевелилась, Драгар, убрав обнимавшую меня руку, перекатился на спину. Зевнул.
– Хорошо ли спалось, леди?
Встав на колени, я достала нож и с торопливой уверенностью начала соскребать со стены плесень. Скоро пальцы ощутили причудливые изгибы древних рун. Они были холодны, но от них веяло такой угрозой… Драгар уже скользил ладонью вслед за моей рукой.
– Что это?
– Кто-то предупреждает нас. Я видела во сне, но не смогла прочесть…
– Тех, кто мог бы их прочесть, уже давно не существует на свете. Но если опасность рядом, рядом и Сокровищница. Надо спешить, леди…
И я словно прикипела ладонями к стене – кто-то произнес совсем рядом равнодушным гулким голосом:
– Эти люди, брат… Они безумны и бездумны и остаются такими во все прошедшие и будущие времена…
Стремительно развернувшийся Драгар схватился за пустые ножны, рыская взглядом в оба конца коридора. Там никого не было.
– Так и есть, брат, – согласился другой голос, более высокий и звучный. – Многие ли вняли нашим предупреждениям и повернули назад?
– А многие ли дошли до сердца Лабиринта?
– Кто здесь? – крикнул Драгар, озираясь. – Где вы?
На нас не обращали внимания. Казалось, мы слушаем философов, ведущих неторопливую безмятежную беседу.
– Тщеславие, брат, тщеславие и алчность толкают их на верную гибель. Они настолько глупы, что учатся лишь на своих – не на чужих ошибках…
Голоса были звучны и бесплотны, хотя раздавались рядом – так что казалось, дыхание говорящих касается наших волос. Я молча ухватилась за протянутую руку Драгара. Мы стояли плечом к плечу и слушали неторопливый надменный разговор.
– Вот они пришли снова. Взгляни на этого юнца, считающего себя наследником великих королей! Он думает о себе как о спасителе страны – а не может справиться с никчемными страстишками, терзающими его гордость и его слабую плоть. Разве в силах он дотронуться хотя бы до одного предмета древней власти! И помыслить смешно!
Я сильнее сжала руку Драгара – странным образом слова, нацеленные в него, ранили и меня.
– Посмотри и на ту, что следует за ним…
Наступило молчание.
– Брат? – прозвенело над нашими головами.
– Да, – не сразу и как-то ворчливо отозвался другой. – И я заметил то же. Внутри нее дремлет огонь, и это странно, потому что она не… Нет, она определенно не… Нет, не думаю, брат. Огонь еле тлеет, и если до сих пор она не сумела его разжечь, то не сумеет и впредь. Она так же бессильна, как ее спутник, но еще более противоречива. Он, по крайней мере, осознает все свои желания… А если этот огонь все же вспыхнет, он первый об этом пожалеет, потому что потеряет то, что и без того не имел… Нет, брат, мы только предупреждаем, а они сами определяют свою судьбу. Пусть идут – а мы посмотрим. Те, кто питается страхом…
Голоса затихали, словно невидимые собеседники повернулись к нам спиной и удалялись. Я поймала тяжелый упорный взгляд Драгара. Что он пытался рассмотреть во мне? что понять? что спросить?
Он сказал только:
– Пора идти, леди.
Нас больше не беспокоили ни голоса, ни призраки, ни предполагаемые ловушки. Главными нашими противниками стали расстояния, темнота, да наша собственная усталость. Коридор шел теперь почти без ответвлений, круто понижаясь, и я физически ощущала тяжесть земли и камня, нависших над нами. Драгар шел впереди – так уверенно, словно держал перед глазами карту Лабиринта. Но и он был вынужден остановиться, когда на каменный пол перед нами плеснула тяжелая ленивая вода. Впереди царила темнота, лишь у наших ног струились еле видные отражения. Драгар соскреб со стены немного светящейся плесени, обернул ею камешек и кинул вперед. Маленький светлячок прочертил мрак, и мы успели разглядеть свод, круто опускающийся к зеркалу водоема… Продолжения коридора на той стороне не было.
– Тупик?
Драгар уже стягивал одежду.
– Надо идти вперед, леди.
– Ты хочешь?.. но если…
Я хотела сказать – если в озере нас ожидает… кто? что?
Драгар криво усмехнулся.
– Должны же они когда-нибудь начать. Сейчас или потом – нам от этого не уйти.
Сцепив руки, я с тревогой следила, как он осторожно входит в воду. Исчез в глубине с громким всплеском. Вечность прошла и канула, а я все стояла, вглядываясь в затихающие круги на воде. Все ужасы, какие только можно представить, прошли перед моими глазами: его схватило подводное чудовище… он запутался в ловушке и теперь бьется, теряя драгоценный воздух… или…
Драгар вынырнул, огляделся и поплыл ко мне. Тяжело выбрел на берег.
– Надо поднырнуть под выступ… умеешь плавать? Сбрось и привяжи к поясу ботинки. Несколько раз глубоко вздохни, да, вот так…
Он вновь зашел в воду по пояс и протянул мне руку. Нащупывая ногами скользкие камни, я осторожно спустилась следом. Драгар кивнул мне и погрузился в воду. Я немедленно нырнула за ним.
Никогда не встречала такой густой воды – руки и ноги вязли в ней, точно я плыла в киселе и, двигаясь, оставалась на месте. Тьма была настолько плотной, что, если б не ощутимое движение впереди, я бы сразу потеряла направление. Но вот во мраке начал проступать силуэт плывущего Драгара – навстречу нам разливалось призрачное сияние. Я быстрее задвигала руками. Словно открыли пробку – вынырнул Драгар. Немного отстав от него, я почувствовала, как что-то ледяное, шершавое скользнуло по моей ноге… Я судорожно изогнулась – и вылетела на поверхность. Драгар немедленно вытянул меня на берег. Цепляясь за его руку, я торопливо поползла прочь, волоча онемевшую ногу. Следом плеснула волна, будто кто-то огромный повернулся в глубине, всколыхнув толщу воды до самой поверхности…
Драгар издал резкий возглас, склонившись над моей ногой. Только сейчас ощутив боль, я взглянула тоже и сморщилась. Штанина прочных кожаных брюк изодрана в мелкие клочья, икра кровоточит…
– Что-то было там… позади меня.
– Вижу, – сказал Драгар. Стянув с себя мокрую рубаху, оторвал рукав, выжал и туго обмотал мою ногу. Тотчас на повязке проступило множество красных пятен.
– Можешь идти?
– Да… ох!
Он поддержал меня под локоть.
– Нам повезло. Страж озера слишком крепко спал.
Двинувшись вперед, нетерпеливо оглянулся, но промолчал, увидев, что я пытаюсь выжать прилипшую к груди рубаху.
Было очень холодно, даже быстрая ходьба не могла согреть меня. Догонял запоздалый страх, покалывая спину иголочками. Чудилось, кто-то следует тайком за нами, сверлит затылки недобрым взглядом. Я несколько раз оглянулась, невольно ускоряя шаг. Всему виной мое воображение: так легко было представить, что чудовище, наконец, выбралось из водоема, преследуя упущенную добычу. Я даже слышала, как оно шлепает мокрыми лапами, как шелестит длинное шершавое тело…
Драгар внезапно остановился.
– Чувствуете?
– Да, – шепнула я, озираясь. Страх нарастал; казалось, сама темнота пульсировала, издавая сигнал тревоги: «беги, беги, беги… спасайся!»
– Это похоже… – начала я, и Драгар сразу понял.
– Да, на то, что было на Западе! Как они говорили: «Те, что питаются страхом»? Не надо бояться, Ана. Не бойтесь. Не бойтесь. Вы не должны бояться!
Легко сказать… Я сжималась, не чувствуя впившихся в меня пальцев Драгара. Рванулась со слабым всхлипом, и он понял – еще мгновение, и я не выдержу, несмотря на его настойчивую мольбу-заклинание «не бойтесь, не бойтесь, не бойтесь…», вырвусь из его сильных рук и снова пущусь в сумасшедший бег – пока не лопнет сердце…
Он понял это и, резко толкнув меня к стене, прижал-притиснул таким же каменным телом и стал целовать. Ни один мужчина не касался меня, и первый поцелуй оказался ужасен – твердые сухие губы больно терзали мой рот, железные пальцы зажали в тиски затылок и плечи, не давая увернуться, не давая даже вздохнуть… Там, где наши тела касались друг друга, словно совсем не было одежды, вместо холода меня бросило в жар, и не знаю, что было хуже – страх или то ощущение обморочной слабости, в которое меня погрузило происходящее. Хриплый полувздох-полустон, взбесившиеся сердца, пальцы, скользящие по моей шее и груди, оставляющие за собой огненные дорожки… И снова губы – требовательные, горячие, несущие уже не только боль…
И вдруг все кончилось. Дрожа, я оперлась о влажную стену и осмелилась открыть зажмуренные глаза. Драгар стоял передо мной, опустив голову и сдерживая дыхание. Я безмолвно смотрела на него. Прошло немало времени, прежде чем он разжал стиснутую в кулак руку и откинул со лба мокрые волосы. Сказал, глядя в пол:
– Простите, леди. Я боролся не с вашим страхом – со своим.
Ноги меня еле держали. Очень странный способ. Но очень действенный. Страха не было и в помине. Коридор как коридор. Может, слегка темноват. Я дотронулась до онемевших губ.
– Они ждали, что мы побежим сломя голову. Впереди наверняка какая-нибудь ловушка.
Драгар взглянул на меня. Я опустила глаза и начала торопливо завязывать рубашку. Даже не заметила, когда он успел это сделать… Услышала его очень спокойный голос:
– По крайней мере, и вы получили кое-какой урок, леди. Вы узнали, что страсть сильнее страха… Я просил прощения, но не сказал, что сожалею.
Не так уж долго пришлось искать ловушку. Драгар резко подался в сторону, молча ткнул пальцем вниз. Темнота глянула на меня широким ожидающим зрачком. Когда, прижимаясь к стене, я обходила колодец, из-под ног сорвался камень. Лишь спустя долгое время послышался звук удара. Драгар взглянул выразительно: вот, что тебя ожидало…
В этот колодец кануло мое прошлое, мое забытье, моя несбывшаяся судьба… Я со вздохом распрямилась.
– Не спеши, Драгар. Они в растерянности.
– Они?
– Стражи Лабиринта. Очень давно сюда не попадали люди, которые не повернули бы назад при встрече с… голосами и спаслись бы от Озерного стража. Не спеши. Некуда торопиться. Знаешь, у Хранительниц есть покровительница – королева Джан. Великая воительница и мудрейшая из мудрых. Она была женщина, и она была Королева. Теперь таких нет, как не появлялся уже несколько поколений Истинный Король. Что-то происходит с человеческим родом, Драгар… Мельчает?
Я говорила это, не задумываясь и не замечая, КАК он на меня смотрит.
– Знаешь, почему охраняют Сокровищницу? Не только из-за алчности грабителей. Прежде всего – от тех, кто искренне считает себя героем, кто ищет силы ради славы, а не ради добра. Они проходят сквозь мрак подземелий, сквозь страхи и испытания. Здесь проверяются сила их духа и чистота стремлений и святость помыслов. Здесь… Стой, Драгар! Еще шаг – и ты сгоришь заживо!
Отпрянув, он обернулся.
– Откуда ты…
– Могу перечислить все ловушки, которые тебя ожидают, – где, на каком повороте, через сколько шагов…
– У тебя есть карта? Ты… ты бывала здесь раньше?
– Не была, но словно не выходила отсюда. Драгар, назови имя своего покровителя из древних королей.
Он смотрел на меня так, словно видел впервые.
– Не думай, – тихо сказала я. – Просто скажи первое, что придет на ум.
– Гаран, – произнес Драгар. И стены содрогнулись. И на нашем пути вспыхнуло пламя. И сердце мое запело.
– Достаточно, – сказала я. – Вы слышали, мои стражи? Нет нужды испытывать силу его духа – я знаю ее. Нет нужды испытывать чистоту его помыслов, ибо Гаран, боровшийся с Тьмою, принял его под свое покровительство. Или вы не согласны со мной? Или вы до сих пор меня не узнали? Холланек? Галуэй?
– Где же нам узнать тебя, Хранительница, – строптиво возразил дух Холланек, – когда ты сама себя не знала?
– Приветствую дочь Варны, внучку Теды, правнучку… – начал учтивый Галуэй, но Холланек перебил его:
– И так далее, и так далее! Делай, что положено, Хранительница. Хотя будь моя воля, ни один смертный не получил бы и единственного лучика от драгоценностей Сокровищницы!
Драгар напряженно слушал нас.
– Леди Ана! Ты…
– Да. Ты ведь и надеялся на это, когда весь год держал меня при себе? Память поколений Хранительниц проснулась во мне и…
– Я сейчас заплачу… – пробормотал неугомонный Холланек.
– Нет нужды проходить весь Лабиринт. Ты войдешь в Сокровищницу сейчас.
Повернувшись к стене, я сделала несколько движений, рисуя в воздухе сложный узор. Следила за своими руками с удивлением – они знали больше, чем я. Ладонь двинулась вперед, и в стене перед нами медленно открылась каменная дверь.
Свет ударил по глазам. Я шагнула первой. Глубокий вздох вырвался из груди следовавшего за мной человека. Глазам моим, впервые видевшим Сокровищницу, стало больно, сердцу – тесно…
Высокие стены, взметнувшиеся вверх ледяные колонны – всюду свет и искры льда, брызги хрусталя, лучи самоцветов. Зеркальный пол, кружево серебра, таянье чистого золота, блеск оружия и драгоценных лат…
Драгар, ослеплено моргая, повернул голову:
– Это – здесь?
– Здесь. Найди его.
– Но что он такое?
– Ты должен узнать сам. Иди.
Оглядевшись, Драгар нерешительно шагнул вперед. Я неслышно скользнула следом. Он шел медленно, прихрамывая, скользил взглядом по раскрытым сундукам с рассыпанными камнями, золотом, серебром, замирая ненадолго над дивными статуэтками из зуба морского дракона. Легчайшая ткань обвивалась вокруг его пыльных сапог. Вдруг он остановился, и руки его сами потянулись к мечу, небрежно брошенному на белоснежные шкуры… С почти ощутимым усилием Драгар двинулся дальше.
В мерцающих сосудах на древнем столе из черного дерева были заключены удивительные вещи – никто, кроме меня, не мог сказать, для чего они служат. Драгар с сомнением рассмотрел их одну за другой. И шагнул дальше.
У меня упало сердце. Но Драгар вдруг врос в землю и резко развернулся, уставившись на невзрачный белый матовый шар величиной с мужской кулак. Медленно, нерешительно улыбнулся. Потянулся к нему…
– Остановись, Драгар! – резко сказала я. – Остановись, загляни в себя и подумай. Эту вещь может взять в руки лишь Истинный Король. Иного она погубит. Будь осторожен, Драгар!
Он выслушал меня, даже не повернув головы, и наклонился, поднимая шар…
Свет был ослепителен. Я вскинула руку, защищая глаза. Свет разливался вокруг, заглушая иные цвета, превращая драгоценные камни в серые головешки, редчайшую сталь клинков и доспехов в черноту трухлявых деревьев… Единственным, кого украсил этот свет, был сам Драгар. Он зачарованно вглядывался в глубину шара, видя то, что было видимо лишь ему. Свет омывал его резкое усталое лицо, сглаживая рубцы старых шрамов, морщины прожитых лет и невзгод. Свет плавился в глубине глаз, сверкал на черных волосах, словно украшая их царственным венцом. Я сидела, забыто вскинув руку, и смотрела на него снизу – таким я его уже видела однажды, в роще Единорога.
Свет остался в его глазах, когда он оторвал взгляд от шара, – молодой, яркий, ослепительный.
– Мой король… – пробормотала я, склоняя перед ним голову.
Сильная рука подхватила меня, поднимая.
– Благодарю тебя, Хранительница, за все, что ты сделала. И за то, что тебе еще предстоит. Я хочу найти тебя здесь, когда вернусь.
Миновали месяцы и месяцы. Все случившееся как-то размылось в моей памяти. Казалось, я с самого рождения жила в Усыпальнице, совершая вечные обряды, лечила больных, благословляла детей, ухаживала за садом… Мне предстояло многое вспомнить и многому научиться. Недолгие свободные часы я проводила на ступенях лестницы – на границе вечной тени Усыпальницы и солнечного света. Сбывшегося и несбыточного.
Я знала, что король победил в той битве, хоть и был тяжело ранен. Знала, что он вернулся в свете славы и торжества. Много, много месяцев назад. Сейчас он был так же далек от меня, как далеко ушло мое прошлое.
…Когда на небе появились первые звезды, у Лестницы Королей вновь вспыхнул Костер Нужды. Кто-то призывал на помощь богов. Или меня. Накинув плащ, я медленно спускалась по бесчисленным ступеням – от заката остался лишь теплый лоскуток, когда я достигла конца лестницы. Поодаль от старой мощеной дороги пасся стреноженный конь. Рослый человек подбрасывал ветки в высокий огонь. Он выпрямился, глядя на пламя, – и вдруг резко обернулся.
Он был в простой черной одежде, дорожный плащ и сумки лежали поодаль вместе с мечом в ножнах.
– Ты наконец пришла…
Он протянул руку. Другая, на черной повязке неподвижно лежала на груди. Я немо смотрела в его лицо – в свете изменчивого пламени оно казалось то древним, то молодым, то скорбным, то смеющимся… Почему эти дни я так часто вспоминала о нем?
– Мой король…
– Хранительница.
– Не таким я представляла твой приезд.
– Не как король пришел я к тебе. Ищу у тебя помощи и совета. Выслушай, рассуди и помоги, если сможешь.
До этой ритуальной фразы я еще могла избежать разговора. Но в моих силах было уклониться от прикосновения, и его протянутая рука так и осталась пустой.
– Идем наверх? – Подсознательно я надеялась, что холод и суровость Усыпальницы вернут мне самообладание, а лицу Драгара – его привычную сумрачную маску.
Он поднял взгляд и качнул головой.
– Вряд ли короли-братья помогут мне в этом. Пройдем лучше по твоему саду. Тогда он был дик и заброшен.
Он шел рядом, на ходу обрывая и отбрасывая цветы белоснежных вьюнов. Он молчал так долго, что я сумела справиться с волнением и взглянула в его лицо. Он был иным – не Драгаром, которого я знала, не Истинным Королем, каким видела однажды… Он был другим – и его лицо зачаровывало и притягивало меня.
– Ты изменилась, – сказал он вдруг, не глядя на меня. – Простите, леди, не знаю, как правильно вас теперь называть и могу ли я спросить о том, о чем хотел…
– Раньше ты был так уверен в себе.
– Но раньше ты была со мной. Послушайте, леди, не перебивайте и не дразните меня. Выслушайте и ответьте, если вам будет что ответить. Но сначала скажите – вы счастливы здесь?
– Я нашла место, которое мне нужно; которое нуждается во мне, – ровно сказала я. – Да, Драгар, я спокойна и довольна. Здесь мой дом.
Он резко отбросил цветок.
– Будь я проклят! Леди, когда-то из любопытства и ради будущей пользы я поймал бежавшую от меня девочку. Она была перепугана насмерть, но защищала свою свободу и своего брата с нежданной стойкостью. Ее гордость забавляла меня – так котенок мог бороться со свирепым волкодавом: умирая от ужаса, но все же не сдаваясь. Ее знание людей и незнание самой себя удивляло. Она так привыкла считать себя никчемной, никому не нужной, что когда лорд Ноэл…
– Драгар!
– …лорд Ноэл посватался из любви к ней, она сочла это настолько невероятным, что отказала ему. Ведь именно из-за этого, леди?
Я молчала.
– А ведь я был готов согласиться. Из забавной игрушки ты превратилась в человека, которого я бы хотел видеть смеющимся и счастливым – и благодарным мне за свое счастье. Но ты отвергла и это, как перед этим – другие подарки. А потом отказалась и от собственной жизни, потому что для этого требовалось попросить. Просить меня. И я понял, что ничего не могу с этим поделать…
– Не гордость, а упрямство вело меня. Упрямство и предубеждение не давали вглядеться в тебя и понять то, что требовалось понять.
– Понять… что?
– Кем ты являешься и почему имеешь право распоряжаться моей жизнью и свободой. В конце концов ты сделал меня той, кем я стала.
– Я сейчас заплачу… – сказал Драгар со знакомой усмешкой. – Хочешь сказать мне спасибо? Ты прощаешь меня за все те неприятности, что я тебе причинил?
– Да.
– И ты готова дать мне руку?
Чуть поколебавшись, я вложила руку в его ждущую ладонь. Его пальцы немедленно сомкнулись, и я поняла, что попалась в ловушку. Его энергия, его сила вновь потрясли меня. Я испуганно вскинула глаза.
– Не хочу, чтобы ты ушла прежде, чем я закончу, – жестко сказал Драгар.
– А разве…
– Ты решила, что я пришел только за этим? Нет, леди.
Он помолчал, рассеянно глядя поверх моей головы. Мне было больно, но едва я шевельнулась, его пальцы сжали руку еще сильнее, чуть не дробя мне кости.
– Не уходи. Послушай. Все это труднее, чем вызвать ненависть или страх. Женщины всегда любили меня – лишь боги знают за что! Но ты пошла за мной туда, куда не решился бы пойти и мужчина. Ты была рядом – и благодаря тебе я сделал то, что должен был сделать. Потом была война. И мир. И неотложные дела. Но все чаще и чаще я замечаю, что прежде чем сказать или сделать что-то, я оборачиваюсь, ища тебя рядом. Не посоветоваться – увидеть, одобришь ли ты. Все чаще мои вечера становятся пустыми, а ночи – холодными, и меня не могут согреть ни огонь камина, ни женщины… Понимаешь ли ты, что я до сих пор вспоминаю те поцелуи в Лабиринте? Я не мальчишка, но мечтаю о вас, как мальчишка, я помню вас, я желаю вас. Только вас я хочу видеть с собой рядом. Теперь вы не в моей власти, и я спрашиваю: сможете ли вы забыть прошлое и вернуться в мою жизнь?
– Я…
– ЗАХОТИТЕ ли вы вернуться и стать больше, чем были для меня, – моей королевой?
Я подняла глаза, но не на Драгара, а на Усыпальницу, сливавшуюся с чернотой неба.
– Здесь мой дом… – прошептала я.
– Я не отнимаю его у вас! – Драгар глотнул воздуха и вдруг оттолкнул мою руку. – Я буду ждать, пока горит костер… если вы…
Он резко отвернулся и быстро пошел к огню.
Рассвело, и Костер Нужды догорел. Я стояла на верхней ступеньке лестницы и устало смотрела вниз. Была ночь, когда я отсекала от себя ту половину, которую считала лишней, его глаза, его губы, его слова. Воспоминания. Все это в прошлом и через годы перестанет болеть.