Колесова Наталья. Карты судьбы

   – А что с ними случилось дальше?
   Гадалка улыбнулась Санни. В полумраке блеснули белые влажные зубы.
   – Неужто еще не догадалась? Мешок денег, родной дом – и король сердечный!
   Дайяр разбирал раскиданные по столу карты, старательно минуя расклад Санни. Со значением постучал по одной:
   – Хочешь сказать, что и это – оборотень?
   Девушка вытянула шею – разглядеть, – Дайяр двинул к ней карту.
   – Дракон? Неужели у нас где-то еще водятся драконы?
   – У нас – нет, – сказала гадалка. – Но вот на северном побережье…
   – Я бывал там, – Дайяр потер крепкий подбородок, – и слышал легенды о Говорящих с Драконами. И о людях с драконьей кровью. Значит, это не просто россказни подвыпивших моряков?
   Санни смотрела на него во все глаза. И она еще считала себя храброй, когда оставила разоренный дом и пустилась в неизвестный ей самой путь! Сколько же он увидел, услышал и где побывал? Ведь он ненамного старше нее!
   Где бы там Дайяр не побывал, его, похоже, смутил пристальный удивленный взгляд девушки. Он опустил глаза, бесцельно передвигая по столу карту.
   – В каждой сказке всегда есть своя маленькая правда, – гадалка отобрала у него дракона. Погладила осторожно, как живого. – Людей-драконов так мало осталось… Но они еще есть. Я видела Дракона. Он сиял между солнцем и морем, точно драгоценное сновидение. А потом он исчез, и из воды на берег вышел человек…
   – Расскажи об этом! – в один голос потребовали молодые люди. Гадалка глядела на них, и серые глаза ее (почему они раньше казались синими?) сияли смехом:
   – Когда же ты, Санни, наконец, возьмешься за устройство своей собственной жизни?
   – Ночь длинная!– нетерпеливо возразила девушка.
   – Не настолько длинная, как мне бы хотелось, – мягко возразила гадалка. – Но, может, кое-что я все-таки изменить успею…
   Дайяр вытянул ноги, привалился к стене поудобнее, чтобы видеть одновременно лицо гадалки и лицо Санни. Распахнутые глаза, полуоткрытые нетерпеливые губы… Надо, как и тому несчастному Брону, быть слепым, чтобы спутать ее с мальчишкой. Что за злая судьба сорвала ее с места и погнала в странствия? Может, этот колдовской расклад и впрямь выход для девушки? Только не доверял Дайяр колдовству – верил лишь вовремя протянутой руке друга. А Санни, похоже, и боязно, да и не на кого опереться…
   – Эта история произошла почти в то же самое время, но уже дальше к северу, на побережье… там, где не устают петь и рассказывать про Драконов, и потому даже небольшая гавань называется…

ГАВАНЬ ДРАКОНА

   – Какие будут указания, леди Янга?
   Я молчала, глядя в окно. Прошло уже полгода, как было послано сообщение о смерти Агнора, Владетеля Гавани Дракона, его родственникам – в столицу, брату лорда или его наследникам, и с помощью морской почты, столь же непредсказуемой, сколь и надежной, сыну Янгмаару (если тот еще жив). Сегодня мы должны перенести прах Агнора из временного пристанища в семейный склеп, но никто из родственников так и не появился. Значит, провести церемонию придется мне, его дочери – не по крови, а по крову, приютившему меня и ставшему моим единственным домом и единственным богатством. Надолго ли я сумею его сохранить? Перед смертью лорд объявил меня своей наследницей, но последняя воля, не скрепленная свидетельством ни одного благородного Владетеля, может быть оспорена любым наследником по крови. И то, что я женщина, придаст их притязаниям лишний вес.
   Я отвернулась от окна, где виднелись лишь серое море и низкое небо, и взглянула на управляющего, терпеливо ожидающего указаний. Он был предан своему лорду, но многие ли перенесут эту верность на меня – женщину без рода и племени, неожиданно ставшую их Владетельницей?
   Я вздохнула, запахивая теплый плащ.
   – Начнем, Рогнар.
 
   Я нерешительно открыла шкатулку, найденную в кабинете Агнора. То, что лежало в ней, издавна принадлежало семье Владетелей Гавани. Имею ли я право вообще ее касаться?
   Драгоценностей оказалось немного – Гавань никогда не была богатым владением, – но все изумительно тонкой старинной работы. Даже мужские украшения отличались редким изяществом. Я по очереди доставала их из шкатулки, пока не наткнулась на те, что принадлежали леди Яоретте – жене Агнора, умершей совсем молодой. Хотя мне не приходилось видеть много драгоценностей, я могла поклясться, что такой красоты на свете больше нет. Я раскладывала на столе ожерелье, диадему, кольца, серьги – пока искушение не стало непреодолимым…
   Древнее матовое зеркало отразило мое раскрасневшееся похорошевшее лицо. Удивительные камни, меняющие цвет и того, кому принадлежат… Длинные серьги почти касались плеч, при малейшем движении лаская кожу шеи. Я поправила сверкнувшее ожерелье и вновь склонилась над шкатулкой, то и дело поглядывая в сторону зеркала. Древний свиток, дающий право роду Агнора владеть этой землей – за особые заслуги перед ныне забытым королем… Миниатюра, изображавшая прелестную юную девушку – леди Яоретту. Слухи о ее красоте, до сих пор ходившие среди жителей Гавани, не были преувеличением. Казалось, она даже слишком хороша для нашей суровой земли, для своего нелюдимого мужа. Или тогда Агнор не был таким? Он был молод, и он любил свою леди – ведь Агнор так и не женился после ее ранней смерти.
   Если портрет Яоретты висел и в фамильном зале, то Янгмаара я видела впервые и теперь разглядывала вторую миниатюру с вполне понятным любопытством. Юноша, почти ребенок; не совсем оформившееся лицо, отдаленно напоминавшее аскетичные черты Агнора, живые светло-карие упрямые глаза. Через несколько лет он покинет Гавань – надолго или навсегда. Всего раз я попыталась узнать у Агнора – почему? – и с тех пор уже не повторяла своей ошибки. Сейчас я была твердо уверена в одном: что бы ни послужило причиной ссоры, продолжали ее лишь гордость и упрямство с обеих сторон – фамильная черта Владетелей Гавани. Насколько она будет сильна сейчас, после смерти одного из них? Глядя в глаза лорда Янгмаара, я чувствовала, что ему хватит сил, энергии и ловкости, чтобы избавиться от нежданной соперницы. Мельком взглянув в зеркало, я поморщилась – волшебство закончилось, та, в зеркале, вновь стала прежней озабоченной женщиной, жалкой пародией на хозяйку драгоценностей. Они шли мне, как седло корове… Оставлю себе только печатку с гербом Владетелей Гавани. Я вновь сложила все в шкатулку и, лишь захлопнув крышку, заметила, что на руке осталось еще одно кольцо. Тонкое, украшенное мелкими посверкивающими камнями, оно было совсем невесомым, и шло даже моей далеко не изящной обветренной руке. Ну что же, пусть остается еще и это…
 
   Время шло, но никто из наследников не предъявлял свои права – то ли сообщение так и не нашло родственников Агнора, то ли они пренебрегли такой мелочью, как владение Гаванью Дракона. А вскоре новые беды и заботы вытеснили мои тревоги.
   Война, давно предсказанная умершим лордом, все-таки разразилась. Хотя из-за удаленности и бедности Гавань миновали военные действия, сюда, как осколки кораблекрушения после страшной бури, выбрасывало уцелевших, бежавших, раненых…
 
   …Меня затрясло позже, гораздо позже – когда мы очутились за надежными стенами корчмы, укрывшись от бури и снежных волков. Вдруг ярко, совершенно явственно представилось, что было и что могло произойти, и я с силой вцепилась в колени, пряча лицо и пытаясь справиться с дрожью, охватившей все мое тело. Не хватало еще разрыдаться от облегчения…
   Шагов я не услышала. Чья-то теплая рука, легшая на мой лоб, заставила меня поднять голову. Я послушно сделала глоток, другой и перехватила трясущимися руками поднесенную кружку с подогретым вином. Подняла глаза, – поблагодарить – но человек уже уходил от меня к очагу, прихрамывая и сильно сутулясь. Пальцы заложенных за спину рук нервно шевелились. Остановился перед проводником – я увидела горбоносый профиль, услышала брюзгливый простуженный голос:
   – Какого дьявола ты таскаешь за собой женщину? Что, других не нашлось?
   Готтон покосился на меня.
   – Она хорошо знает тропы.
   Я допила вино и, морщась, поднялась. Надо было сразу переодеться в сухое…
   – Когда пойдем дальше? – снова прозвучал вопрос. Я ответила за Готтона, поставив на стол пустую кружку:
   – Когда утихнет буря и отдохнут люди. Как ты заметил, с нами женщины. Да и тебе не мешало бы выспаться.
   Мужчина обернулся. Похоже, он недавно перенес тяжелую болезнь – его худобу не скрывала даже многослойная зимняя одежда. Но изможденным вовсе не казался, движения резкие, порывистые, ввалившиеся глаза из-под длинных прядей темных волос смотрят живо и зорко.
   – Давно водишь людей через перевал, женщина?
   Я зевнула, присела у стола.
   – Почти год…
   – И что, всегда так везет?
   – Иногда, – гневить судьбу я не хотела.
   Его взгляд скользнул по мне, остановился на рукояти волчьего бича, заткнутого за пояс.
   – Так это ты поработала в арьергарде? Неплохо, совсем неплохо…
   Его снисходительная похвала вызвала у меня улыбку.
   – Ты офицер? Это твои люди?
   Он взглянул на спящих и кивнул. Что ж, в отличие от других дезертиров, остатки его отряда подчинялись дисциплине и во время перехода помогали беженцам, не стараясь уйти вперед как можно скорее…
   – Какому лорду вы присягали?
   Морщины вокруг его рта углубились.
   – Он мертв… как мертва армия. Что за жизнь в Гавани Дракона?
   – Мирная. Когда снег завалит перевал, будем жить спокойно до самой весны. Особенно теперь, под охраной таких храбрых воинов!
   Хотела я или нет, это прозвучало как издевка. То ли я задела его за живое, то ли у него и без того был бешеный нрав. Офицер резко подался ко мне через стол.
   – Ну, ты… придержи язык, женщина! Мои люди гибли за таких, как ты! За вас, кто отсиживается в своих норах, надеясь переждать войну, как налетевшую бурю!
   Тяжелая рука Готтона легла между нами. Глядя поверх нее на яростное лицо офицера, я сказала спокойно:
   – Гавань отдала войне мужчин – сколько смогла. Ни один из них еще не вернулся. Гавань принимает беженцев, не отказывая никому. Что сделать еще, чтобы ты был доволен? Привести сюда стрейкеров, чтобы они уничтожили ее, как другие владения?
   Рот его неприязненно дернулся, но офицеру было нечего сказать. Он выпрямился, резким движением отбросил назад Длинные неопрятные пряди волос.
   Майда, хозяйка корчмы, бросила передо мной стопку одежды. Сказала ворчливо:
   – Иди спать, леди Янга! Нечего тут разговоры разговаривать, когда с ног валишься! И переоденься!
   Я послушно поднялась. С дюжей и бесцеремонной Майдой не решались спорить и подвыпившие мужчины.
   – Леди Янга? – услышала я за спиной резкий голос. Оглянулась. Если офицер и был удивлен, то быстро справился с замешательством и теперь оценивающе разглядывал меня – заново – сощуренными глазами.
   – Значит, я говорю с самой хозяйкой Гавани Дракона? – сказал неспешно. Усмешка его мне показалась дерзкой.
   – А как зовут тебя?
   Он склонился в шутовском поклоне.
   – Капитан Эрл к услугам прекрасной леди!
   Я помедлила. Похоже, его что-то очень раздосадовало: то, что я оказалась Владетельницей, или что Владетельницей оказалась именно я? Нет, я слишком устала…
   – Покойной ночи, капитан! – сказала я, направляясь к лестнице. Ответа я так и не услышала – но не из-за того, что он был слишком тих…
 
   Только увидев невозмутимого Рогнара, я смогла, наконец, расслабиться – за время моего отсутствия в Гавани ничего не случилось… Все же спросила для очистки совести:
   – Все в порядке?
   Рогнар тут же принялся длинно и нудно рассказывать, как обстоят дела со скотом, продовольствием, дровами… Делал ли он это, чтобы успокоить меня, или считал долгом управляющего изводить свою измученную леди подробностями спора между рыбаками клана Сарры и клана Питера? Рогнар сделал паузу. Сказал значительно:
   – Леди Ильме снова нездоровится.
   Я отвела глаза от скорбного лица Рогнара, пытаясь скрыть улыбку: похоже, Ильма исчерпала даже чашу безграничного терпения управляющего…
   – Что новенькие? – спросил Рогнар, принимая мой плащ. Я вынула шпильки из волос, тряхнула головой.
   – Десятка два солдат, один из офицеров тяжело ранен. Крестьяне с Черной Крепости. Горожане с Хейма. Посмотрим.
   – Я прикажу приготовить ванну.
   Я откинулась на спинку кресла. Немного отдохну…
   И открыла глаза лишь в сумерках. Слуги не решались потревожить меня, хотя огонь в камине продолжал гореть, мои ноги были прикрыты пледом, а на столе остывал ужин. Отщипнув хлеба и отпив вина, я поднялась и поморщилась – ноги затекли, я с трудом передвигалась. Хоть я не сомневалась, что Рогнар отдаст все необходимые распоряжения, все же нужно было убедиться в этом самой.
   У кое-кого из крестьян здесь были родственники, их приютившие, большую же часть разместили в нижнем ярусе замковых башен, причем, к моему удовлетворению, солдат расселили порознь, небольшими группками. Вряд ли это понравится их командиру, но мы должны предпринять хотя бы такие меры безопасности. У нас слишком мало опытных воинов, чтобы противостоять хорошо организованным и обученным бойцам, если вдруг на то возникнет их желание…
   Не поминай демонов к ночи – я столкнулась нос к носу с капитаном Эрлом. Он слегка посторонился, приветствуя меня формальным кивком. Офицер явно не горел желанием говорить со мной, именно поэтому я его задержала.
   – Как здоровье лорда Дэйва?
   – Он без сознания, – отозвался капитан, уже не пытаясь сорваться с места. Эрл побрился, вымылся, темные его волосы еще были влажными; переоделся в слишком просторную для него черную форму офицера. Герба лорда на рукаве не было – свободный наемник…
   Капитан ответил мне таким же прямым изучающим взглядом. Его напряженность меня удивила. Но я уловила лихорадочный блеск глаз, увидела красные пятна на резких скулах – да, явно болен.
   – Идите за мной, капитан.
   Оглянувшись на ходу, увидела, что он медлит, разглядывая пол под ногами, – но вот, словно преодолев себя, двинулся следом. Похоже, его раздражают приказы, исходящие от женщины. Но ему придется смириться – или покинуть нас еще до исхода зимы…
   – Вот ваша комната, капитан.
   Его реакция была столь же бурной, сколь и предсказуемой:
   – Я останусь с Дэйвом и со своими людьми!
   – Ты слишком слаб, чтобы быть при нем нянькой, а я не хочу разом потерять обоих офицеров. Раздевайся, я осмотрю тебя.
   – Что?
   – Ты болен, я же вижу.
   – Я не болен, – возразил он. – Это все рана.
   – Так покажи ее. Посмотрим, что можно сделать.
   Он не шевелился, молча глядя на меня запавшими глазами. Я пожала плечами.
   – Если не доверяешь мне, позову кого-нибудь из наших лекарей…
   Он жестом остановил меня, скинул куртку, стянул рубаху. Я сдержала вздох, не желая показать ему ни своей жалости, ни испуга. Если до сих пор страшно смотреть на шрамы, какова же была свежая рана! Рубцы воспалились – от физических усилий или от не слишком тщательно сделанных перевязок. Его впалый живот напрягся под моими пальцами. Я подняла глаза – Эрл смотрел поверх моей головы на стоящего в дверях Рогнара.
   – Нужна помощь, леди Янга?
   – Пришли кого-нибудь с мазями.
   Рогнар еще раз пристально оглядел офицера и, тяжело повернувшись, вышел.
   – …Удивительно, что вы вообще выжили, капитан! – сказала я, закончив перевязку.
   Он криво усмехнулся.
   – От меня не так-то легко избавиться, леди Янга!
   Это прозвучало как предупреждение… О чем?
   Одеваясь, капитан наблюдал, как я собираю тряпки и мази. Сказал неожиданно:
   – Поднимемся на сторожевую башню?
   – Зачем?
   – Хочу убедиться, что мои люди здесь в безопасности.
   Я устала смертельно, но если раненный офицер не дает себе пощады, то и я не должна выказывать перед ним свою слабость. Да и желание его было вполне законным.
   Солнце садилось в стылый воздух над морем. Я остановилась у парапета, пряча руки в рукава куртки. Ветер трепал волосы на непокрытой голове Эрла. Он быстро оглядел берег и, повернувшись спиной к морю, начал рассматривать Гавань Дракона, погружавшуюся в синие сумерки. Я искоса поглядывала на его горбоносый профиль.
   – Дорога, по которой мы пришли, была единственной? – спросил капитан, не глядя на меня.
   – Есть еще несколько охотничьих троп. Но после вчерашней бури они запечатаны так же надежно, как и торговая дорога.
   – А если стрейкеры все-таки найдут проводника?
   – Тогда и у нас найдется, чем их встретить, – в тон ему отозвалась я. Эрл окинул меня косым взглядом.
   – Похоже, вы еще не сталкивались со стрейкерами?
   – Зато сталкивался ты. И что ты можешь нам посоветовать?
   Капитан повернулся спиной к горам, словно они перестали его интересовать, или он поверил, что они все-таки неприступны. Вновь окинул взглядом бухту.
   – Ты не думаешь, что они могут прийти и по морю?
   – По морю? Но сейчас зима и… – я осеклась.
   – Вот именно, – выразительно сказал офицер.
   Я, застыв, глядела в его немигающие светлые глаза. Мы всегда думали только о горах – и поворачивались спиной к зияющей бреши в наших укреплениях. Море нынешней суровой зимой – великолепная дорога, по которой к нам может прийти не только торговый караван, но и целая армия…
 
   Моя слегка дрожащая рука скользила по карте. Я едва не плакала от злости и досады – потребовался один-единственный взгляд чужака, чтобы заметить то, что мы не замечали всю зиму!
   – Не думаю, что они непременно явятся сегодня или завтра, – небрежно заметил Эрл, упершись костлявыми кулаками в карту.
   – Не успокаивайте меня, капитан! – огрызнулась я. – Если бы я была внимательней…
   – В конце концов, ты только женщина. Твои советники…
   – В конце концов, Владетельница я! – я резким движением поправила карту, едва не порвав ее. – Если они сейчас в Хейме…
   – Хейм – богатая гавань, – заметил Эрл. – На время они удовлетворятся этой добычей. У нас будет время подготовиться.
   «У нас», не «у вас»… Я подняла глаза. Офицер внимательно разглядывал карту, покусывая бледные губы.
   – Довольно точна, – заметил с удовлетворением. – Да. Я думаю, они могут выйти только из Хейма. Смотри, здесь идет теплое течение, море зимой не замерзает, да и берега… Стрейкеры не такие уж опытные моряки и наслышаны о здешних зимних бурях. Пожалуй, месяца два нам нечего опасаться.
   Он выпрямился, словно невзначай коснувшись раненного бока. Огляделся.
   – Твой кабинет?
   Я сворачивала карту. Надо еще переговорить с моряками…
   – Агнора, – отозвалась рассеянно. Поймала вопросительный взгляд офицера и уточнила. – Моего приемного отца. Он умер.
   – И ты стала Владетельницей? У него что, не было своих детей?
   – Сын. Не знаю, где он сейчас.
   И обернулась к вошедшей служанке, радуясь, что избавилась от дальнейших расспросов. И без того все доложат…
   – Леди Янга, леди Ильма ждет вас.
   Я едва не застонала – вынести ужин с Ильмой было уже выше моих сил. Разве что…
   – Капитан, вы поужинаете с нами?
   Он опустил глаза и молча поклонился.
   – У меня в гостях леди Ильма, сестра Владетеля Оленьего Леса, – пустилась я в объяснения. – Она скучает, а я всегда так занята…
   – Понимаю, – сказал Эрл. – Думаете, мое скромное общество может ее развлечь? Я польщен.
   Не был он польщен. Он скорее казался раздраженным, хотя я так и не поняла – чем.
   Мысль оказалась удачной – ужин прошел на удивление приятно. Внимание Ильмы переключилось на другое лицо, я же практически дремала, облокотившись о стол, за что в иное время заслужила бы негодующее замечание. За несколько месяцев, проведенных в моем замке, это был единственный случай, когда Ильма могла блеснуть. Она вела себя как радушная хозяйка – обаяние, улыбка, блеск глаз, мелодичный голос, занимательный разговор… Даже нелюбезный капитан изменился, стал живее, внимательней, веселее. Не совсем то, что нужно Ильме, но на безрыбье…
   Я прикрыла глаза – блеск свечей пробивался и сквозь сомкнутые веки, расплывался туманным пятном. Голоса становились глуше и невнятней, я плыла в теплом тумане…
   – Леди Янга!
   Вздрогнув, я выпрямилась, опрокинув кубок. Ильма смотрела гневно, но голос был мягко подтрунивающим.
   – Словно малый ребенок! Чуть стемнеет – и она готова уснуть прямо за столом!
   – Странно, с чего бы это… – пробормотал капитан, рассматривая свою тарелку.
   Я зевнула, не обращая внимания на недовольство Ильмы.
   – Ты права. Мне пора спать. Благодарю за приятный вечер, леди, капитан…
   Он слегка помедлил, прежде чем встать, как того требовали правила учтивости. Похоже, вежливость ему нелегко давалась. Во всяком случае, в отношении меня.
 
   – Порджес!
   Он нерешительно остановился на пороге, улыбаясь во весь рот и комкая в руках лохматую волчью шапку.
   – Порджес! Как я рада тебя видеть!
   Глаза его сияли на красном от мороза обветренном лице.
   – Я тоже рад, моя леди!
   – Все живы? Как вы успели пройти перевал? Что видели? Как груз?
   Порджес глянул поверх моей головы. Улыбка его пропала, глаза стали настороженными. Я спохватилась – за нами наблюдал сидевший в кресле Эрл.
   – Извините, капитан, дела…
   – Вижу, – сухо откликнулся офицер. – Вы, вероятно, хотите переговорить со своим… слугой наедине?
   Казалось, он намеренно поколебался, прежде чем назвать так Порджеса. Тот сжал крепкие челюсти, меряя невысокого Эрла ледяным взглядом. Похоже, знакомство одного из моих ближайших помощников и офицера, опыт которого я намеревалась использовать, складывалось не слишком удачно. Они невзлюбили друг друга с первого взгляда.
   – Идем, Порджес, – сказала я. – Посмотрим, что вы привезли.
   …Некоторое время я разглядывала драгоценный груз. Порджес молча стоял за моей спиной.
   – Это то, что нужно, ты уверен?
   – Я говорил с разными людьми. Это долматские клинки. Один стоит половины наших.
   Я подняла меч – сталь блеснула в свете утра.
   – Может, это последние, – негромко добавил Порджес. – Долматии больше нет, моя леди.
   Не глядя на него, я осторожно положила меч.
   – Это страшно, Порджес?
   – Да хранит нас Дракон, леди! Всего страшней бессилие!
   – Теперь мы не бессильны, – я вновь коснулась клинка. – И нам нужны воины. Нужен этот офицер. Поговори о нем с солдатами – с тобой они будут откровеннее. И о втором, лорде Дэйве. И… Порджес. Будь с капитаном повежливее. Он не слишком приятный человек, но он нам нужен.
 
   Леди Ильма проявила неожиданное внимание к нуждам раненных, пропадая целыми днями в нижних башнях. Я втихомолку удивлялась – пока не застала ее у постели больного лорда. И с облегчением вздохнула: хоть одна забота с плеч… Эрл мне такой поблажки не давал. Он, похоже, вознамерился изучить всю Гавань вдоль и поперек, сопровождая меня во всех поездках – с моего приглашения или без. Я испытывала двойственное чувство: с одной стороны, мы получили несколько дельных советов по охране Гавани, с другой – он знает теперь все наши уязвимые места, и если опасения Порджеса верны…
   Эрл ехал на коне, слегка склонившись влево. По словам лекаря, делавшего ему перевязки, рана заживала медленно, и я замечала, что он старается оберегать больной бок.
   – Слышал, тебя называют Драконовой дочкой…
   Это прозвучало как вопрос. Я поморщилась.
   – А видел, что старухи при встрече со мной плюют через плечо?
   – И это тоже, – подтвердил он, глядя с ожиданием кошачье-желтыми глазами.
   – Люди считают, мне покровительствует Дракон и его брат – Тот, что спит на берегу.
   – Кто?
   – Дракон, что спит на берегу, охраняет нашу Гавань. Видишь? Горы – его хребет. Замок стоит на его голове, как корона. А левая оконечность бухты – изогнутый хвост.
   Эрл щурил круглые глаза, разглядывая Гавань.
   – Действительно похоже. Ты до сих пор помнишь детские сказки… И как же Дракон тебя удочерил?
   – Всякий, кто спасется от гнева Морского Хозяина, слывет его любимцем. Много лет назад меня выбросило на берег во время шторма – я осталась целой и невредимой, но потеряла память. Мне даже заново пришлось учиться говорить…
   Эрл смотрел на меня.
   – И ты не знаешь… до сих пор не знаешь – кто ты и откуда?
   – Море сорвало с меня одежду и украшения – если они были. На берег не вынесло даже щепки от погибшего корабля. Никто никогда не искал меня… Нет, я не знаю. И сейчас это меня уже не печалит.
   – А Морской народ?
   Я вздрогнула.
   – Что – Морской народ?
   – Они могли бы отыскать какие-нибудь следы…
   Давнее, полузабытое воспоминание, которое со временем я стала считать сном… Пляшущие по стенам тени; я, застывшая в страхе и смущении; вскинутые в жесте благоговения и мольбы перепончатые руки; и – застывшее, ставшее просто каменным лицо Агнора…
   – Мне кажется, – сказала я с усилием, – нет, я помню, приводили кого-то из Морского народа. Видимо, безрезультатно.
   – И тогда лорд Агнор пожалел и удочерил тебя, – полувопросительно сказал Эрл.
   Я помедлила. Каким-каким, а жалостливым Агнора бы никто не смог назвать…
   – Думаю, вначале он обратил на меня внимание из-за имени…
   Так как офицер смотрел непонимающе, я пояснила:
   – Его сына зовут Янгмаар. Звучит похоже. А потом… не знаю, почему он удочерил меня. Может, считал, Драконова дочка принесет семье удачу…
   Мы не зависим от моря полностью, как Морские народы. У нас есть земля, скот, охота. Но и мы платим ему свою дань – страхами, сказками, обычаями… В древности в жертву Дракону приносили девушек из рода Владетелей, да и сейчас семья пропавшего рыбака бросает в волны черного петуха, чтобы умилостивить Морского Хозяина…