Я спустился по лестнице.
   Майя спрыгнула с груды обломков. Взволнованно шепнула:
   – Это «газель» проезжала… И кажется, я её знаю.
   – Кто внутри – мертвецы?
   Она раздражённо поморщилась:
   – Здесь нет таких машин. И номера… Через туман плохо видно… Но я…
   – Говори толком.
   – Это наши, понимаешь?!
   Я моргнул. В окрестностях Болхова становится почти многолюдно. К чему бы это?
   Майя сомнений не разделяла:
   – Денис… Теперь у нас всё выйдет!
   Отчаянный крик со второго этажа.
   Мы вздрогнули, холодея.
   Я первым бросился вверх по лестнице.
   Глухой удар. Выстрел.
   Когда я метнулся через дверной проём – всё уже было кончено. То есть, злая Ксения сидела на полу и, размазывая слёзы кулаком, материлась в пустой комнате.
   Рядом валялись её автомат без магазина и початая банка тушёнки. Пистолет, вилка и нож исчезли.
   Я замер, напрягая слух.
   Где-то снаружи, в тумане хрустнула ветка.
   Шаги удалялись.

Глава 5

   Я прицелился на звук.
   – Не надо! – шепнула Майя.
   – Не буду, – хмуро кивнул, опуская автомат.
   Вдруг вспомнил того пацана, который был с Кирилловичем. Они с Жаном – почти одногодки…
   Раздосадовано буркнул:
   – Теперь не догоним.
   – Зачем гнаться? – пожала плечами Майя. – Всего лишь бездомные.
   – Какого хрена они здесь делали?
   – На несколько километров – единственное уцелевшее здание. Тем более – рядом с дорогой. Они тут ночевали, – Майя ковырнула ботинком груду тряпья: рваное одеяло, какие-то обноски.
   – Думаешь, случайное совпадение? Это ведь не Москва! Здесь на зомби легче наткнуться…
   – Денис, оставим их в покое, ладно?
   – Не понимаю.
   – Что именно? – сердито нахмурилась она, – В России сейчас миллионы таких… И если нельзя помочь, хотя бы не будем травить их, как зверей. Тем более, что аппаратуру они не тронули. Только тушёнку сожрали.
   – Гады! – всхлипнула Ксюха, – Я не виновата… Этот мелкий – такой быстрый.
   – Слишком, – кивнул я, – Они оба – чересчур ловкие.
   – Станешь ловким, – вздохнула Майя, – Если захочешь выжить.
   Я смолчал.
   Что-то такое есть в её прошлом. О чём я не буду задавать вопросов…
   – Уходим отсюда.
   – Постой…
 
   «Аппаратуру», невзрачную пластмассовую коробочку, Майя вернула на место. Только карту памяти вытащила и спрятала во внутренний карман. Опять упаковала «закладку» в кулёк. Присыпала осколками кирпича.
   Я спросил:
   – Оставляешь? Может в другой «точке» пригодится?
   – Нет, – качнула головой, – Там ещё хватит памяти. Запись будет идти дальше. Так планировал Тимур. Это – словно сеть. Мы набросили её на город и регистрируем поля. Каждая «закладка» – на своём месте. Потом сольем данные и получим единую картину…
   Майя умолкла, глядя куда-то в треснувшие кирпичи. Тонкие пальцы теребили кусок пластиковой обёртки.
   – Тимур… был твоим парнем?
   – Что? – вскинула ресницы.
   – Думаешь о нём.
   Майя прищурилась язвительно:
   – А тебе какое дело?
   Я опустил глаза. Согласился:
   – Никакого…
   – Может хватит? – не выдержала Ксюха, – Кое-кто собирался успеть в город до темна!
 
   Иногда младший боец нашей команды удивляет хладнокровием. Совсем недавно она размазывала слёзы. А теперь уже прищёлкнула новый магазин. И деловито передёргивает затвор АК.
   Я выглянул наружу.
   Вроде чисто.
   Тихо…
   Сколько у нас времени?
   Бог знает. Часов-то нет. Те кварцевые, которые Ксения ещё за периметром успела реквизировать у заурядного, не ходячего покойника – стоят намертво. Хотя корпус – без единой царапинки.
   Я первым шагнул из дома.
   Стоп.
   Что-то чернело в траве недалеко от дороги.
   Всмотрелся. И поднял автоматный «рожок». Тот самый, которого не хватило Ксении.
   Повертел в руках и отдал хозяйке:
   – Кажется, твоё?
   Девочка скривилась. А Майя улыбнулась:
   – Они – добрые. Могли и бы дальше выкинуть.
   – Угу, – буркнула Ксюха, – Симпатичные, интеллигентные люди. Но если опять сунутся – застрелю!
 
   Где-то через километр решили сделать привал.
   Майя возражала. Я почти с ней согласился. Но глянул на усталое лицо Ксюхи и понял, что отдых нам нужен. В конце концов, если ещё кто нагрянет – пусть застанет нас в лучшей форме.
   Отошли от дороги. Выбрали подходящую прогалину в кустах сирени.
   Пользуясь ножами вместо ложек, доели остатки тушёнки. Кроме этого были овощной паштет, сухари и треть бутылки минеральной воды. Парочка «бомжей» тоже из неё пила, но сейчас не до брезгливости.
   – Маловато, – сказала Ксения, выскребая сухарём банку из-под тушёнки.
   – Терпимо, – усмехнулась Майя, – Когда догоним наших – отоваримся у них.
   – Слушай, а почему ты сразу не тормознула «газель»?
   – Боялась ошибиться.
 
   После завтрака (или обеда) Ксения хотела вздремнуть:
   – Детям полезен сон!
   Жалко её. Всё таки полночи провела за рулём. Я глянул на Майю. В этот раз девушка была твердой:
   – Нет.
   После того, как проехала «газель», что-то изменилось в её интонациях – куда больше уверенности.
   – Твои уже в городе, – капризно напомнила Ксения, – Сами справятся.
   – Только я знаю места закладки аппаратуры.
   – Радиодатчиков не ставили? – уточнил я.
   – С радио тут – полный песец. Даже за сотню метров нет устойчивого сигнала.
   – Интересный феномен, – пробормотал я, – Хорошо, хоть свет здесь проходит…
   А каково будет ночью?
   Без луны и звёзд. И где-то рядом – толпы ходячих мертвецов…
   – Отправляемся, – решил я.
   – Ещё пару минуток, – заныла Ксюха.
   – Можешь дрыхнуть. Заберем на обратном пути.
   – Нашёл идиотку! – пробурчала она, торопливо вскакивая.
 
   Походный порядок оставался без изменений.
   Майя – впереди. Я следом. Держусь ближе – всего в двух шагах…
   Приятно, когда перед тобой – хрупкая, милая девушка. Которая даже с автоматом в руках движется плавно и грациозно. Сплошное удовольствие – наблюдать.
   Но не сейчас, в предательском тумане…
   – Майя, сколько отсюда до Болхова?
   – Пару часов ходу.
   – А сколько таких «точек» надо обойти?
   – Мы сделали восемнадцать «закладок».
   Ксения присвистнула.
   – Тимур всё рассчитал, – добавила Майя, – У него была хорошая, подробная карта. Когда нарвались на «скорпионов» – успел её уничтожить, но я помню маршрут. Думаю, всё можно отыскать. И я… мы должны завершить операцию.
   Я вздохнул.
   Говорит о деле, а думает все равно о нём.
   – Этак мы месяц тут проползаем, – буркнула Ксюха.
   – Месяца у нас нет, – отозвалась Майя, – Но… успеем. Главное, наших найти.
 
   Полчаса спустя неясный силуэт нарисовался из дымки.
   Майя вздрогнула и застыла. Я её догнал. И хорошо разглядел то, что было впереди.
   – Номера… те самые?
   – Да, – выдохнула она.
   «Газель» лежала у дороги – с нелепо задранными колёсами и смятой в лепёшку кабиной. Тонкая струйка дыма или пара поднималась над изувеченным радиатором, уходила вверх и сливалась с туманом. Если б не это – можно было подумать, что старенький грузовичок целую вечность валяется в заросшем сорняками кювете.
   Никаких признаков жизни.
   Я шагнул чуть ближе. Майя дёрнул меня за рукав:
   – Не подходи.
   – Тут мины? – шепнула Ксюха.
   И правда, какая ещё сила могла это сделать?
   Хотя… почему мы не слышали взрыва?
   От фугаса такой мощности, кабину должно было разнести. А её наоборот – будто огромным кулаком припечатало сверху. И воронки – не видно. Только в зелёную кашу размазанная трава и осколки асфальта.
   – Мины? – выдавила Майя, – Почти…
   Присела и поискала что-то в дорожной пыли. Камешек.
   Швырнула его.
   Тот упал в зарослях репейника.
   Подняла ещё один и опять бросила.
   – Ты чего? – изумлённо пробормотала Ксюха. Майя не ответила. Девочка переглянулась со мной и покрутила пальцем у виска.
   Я молча указал ей вперёд.
   – Что? – удивилась она, – Там же ни фига…
   Осеклась. Тоже заметила.
   Это – на полпути между нами и «газелью». Листья лопуха кажутся огромными, неестественно изогнутыми. Словно отражёния в кривом зеркале. Так бывает, когда марево колышется над раскалённым асфальтом. Только это – не колеблется в потоках воздуха. А стоит неподвижно.
   Что-то вроде линзы около полуметра в обхвате. Или прозрачного шара, зависшего над землёй.
   Совсем безобидное.
   Но именно туда хочет попасть камешком Майя. Только рука у неё дрожит.
   Ксения спросила:
   – А нельзя шагнуть ближе? Или вообще… ну его к чёрту! Плюнуть и обойти стороной…
   – Нельзя. Обычно они висят гроздьями. Где-то рядом есть и мелкие.
   Майя опять промахнулась и выругалась сквозь зубы.
   Тут у меня лопнуло терпение. Я вскинул автомат и нажал спуск.

Глава 6

   …Очнулся мордой в траве.
   Приподнялся. Тряхнул головой. В ушах звенело. Глаза слезились.
   Я оглянулся и увидел Ксюху. Ползёт на четвереньках. Что-то бормочет, только мне ни фига не слышно. Кажется, она в порядке…
   – Майя! – позвал я. Собственный голос глухо вибрировал, будто кричишь в трубу, – Эй! Ты где?!
   Кто-то схватил меня за шиворот. В чём дело? Я повернул голову и сильный удар опять уложил меня на травку.
 
   – Кретин! Сумасшедший идиот!
   Надо мной стоит Майя. И глаза её не обещают ничего доброго.
   Я смотрю растерянно. В голове оживают причинно-следственные связи.
   Автоматный выстрел. Вспышка света, бьющий по ушам хлопок. И рёв тёмной воронки, куда потащило Майю. Я едва успел схватить её за куртку. Дёрнул, оттолкнул. Упал, захваченный смерчем…
   А сейчас эта милая девушка смотрит без всякой благодарности. Ещё и спрашивает:
   – Почему ты такой идиот, Денис?
   Что тут скажешь? Вопрос не из лёгких.
   – Я ведь просила не соваться!
   Она морщится. Умная блондинка. Но кажется, сейчас ей не хватает достаточно крепких слов.
   Зато слова есть у Ксюхи:
   – Мать вашу! Охренеть… Что это было?
   – Тимур называл их «хлопушками». Неустойчивые гравитационные аномалии… Ты цел, Денис? Идти сможешь?
   Трогательная забота. Особенно, после того, как сама дала мне по физиономии.
   – Нормально, – выдавил я, вновь осваивая прямохождение.
   Шагнул вперёд – туда, где совсем недавно болтался чёртов «пузырь». Что-то скрипнуло под кроссовками. Я присмотрелся и ощупал свою «разгрузку».
   Так и есть. Из кармана вывалился запасной рожок к АК. Сейчас он лежит у меня под ногами. Неузнаваемый, раскатанный в блин. Патроны тускло блестят крупными «дынными семечками».
   Тьфу. Был бы я ближе на пару метров…
   Даже думать противно.
   Я обошёл стороной огромную вмятину в земле. И увидел, что Майя – уже возле опрокинутой «газели».
   – Эй! – забеспокоился я.
   – Здесь чисто, – махнула рукой, – Благодаря тебе, сдетонировали все «хлопушки» в округе.
   Во как! Можно собой гордиться.
   Только на душе – неуютно.
 
   – Странно, что мы не услыхали… когда их приложило.
   – А внутри звуки вообще быстро гаснут. Уже за сотню шагов – тишина, – холодно объяснила Майя. И посмотрела в крытый брезентом кузов.
   Там кто-то шевелится.
   Ксюха подошла. Таращится любопытно и настороженно.
   – Будь здесь и гляди в оба! – приказал я.
   – Угу.
   Вместе с Майей мы вытащили из кузова человека. Вроде дышит. Хотя вид у него не очень. Половина лица обожжена. Не сейчас, а давно… Рубцы и шрамы успели затянуться, сгладились и обросли кожей.
   Ещё один раненый с забинтованной грудью – почти холодный. Неизвестно, авария тут причина или он и так был не жилец.
   Угу. Поперёк борта – дырки. Свежие. Автоматная очередь…
 
   Пока Майя возилась с пострадавшим, я аккуратно обошёл грузовичок.
   Кругом пусто. А в раздавленную кабину и заглядывать не хочется.
   Думаю, они въехали прямиком в аналогичный «пузырь». Что после такого останется?
   Малосимпатичное зрелище…
   Я вздрогнул.
   Послышалось?
   Нет. Кто-то застонал. Совсем рядом.
   В кабине.
 
   Я шагнул ближе. Сквозь деформированное окно высунулась рука. Дрожащая, в крови… Беспомощно заскребла по капоту.
   – Эй, ты живой? – конечно, вопрос риторический. Чтоб понять, слышит он меня или нет.
   – Помоги…
   В сплюснутом окошке возникло бледное лицо. Небритый мужик лет пятидесяти. По контрасту со щетинистым подбородком, макушка у него гладкая, без единого волоска.
   – Помоги… браток, – зрачки – внимательные. Но смотрит без вражды.
   И правда, чего нам враждовать. Его заклинило внутри. Без посторонней помощи – фиг выберется.
   – Руки-ноги целы?
   – Кажется… Ногу чем-то прижало.
   Удивительно, что его всего не придавило. И размазало.
   Думаю, в последний миг водитель успел дёрнуть руль вправо. Это и спасло пассажира. Самому водителю повезло гораздо меньше…
   Я сморщился, отворачиваясь. Проглотил комок в горле и хрипло обнадёжил незнакомца:
   – Ты, это самое… Потерпи чуток.
 
   Вернулся к Майе. Она проверяла кузов. Там больше никого.
   Только ящики с продуктами. И оружие.
   Оружия, кстати – до хрена.
   Интересные люди путешествовали на этой «газели».
   – Ты их знаешь? – кивнул на мёртвого и живого.
   Майя качнула головой.
   – Идём к кабине.
   Пассажир был на месте. А куда ему деться? Тоскливо таращился изнутри.
   – Привет, – вяло улыбнулся девушке.
   – Знакомый? – шепнул я.
   – Первый раз вижу, – она растерянно кусала губы.
   – Ребята… У меня нога совсем онемела.
   – Тебе как зовут?
   – Владимир.
   – А меня – Денис… Сейчас что-то придумаем.
   – Там, в кузове… под скамейкой… есть инструмент.
 
   Майя осталась. А я пошёл за орудиями труда.
   Мужик не соврал.
   Оснащены они богаче нас.
   Лопата, топор, монтировка, молоток. И главное, «болгарка», электропила по металлу – на аккумуляторах, лезвие с алмазным напылением…
   Зачем им это? Прямо не герои «подполья», а строительная артель.
   «Вооружённый» до зубов, я вернулся к кабине.
   Майя с Владимиром мило беседовали. Хорошая у неё выдержка…
   Но что-то не так.
   Какая-то острая складка пролегла в уголках её губ.
   Майя глянула на меня и кивнула Владимиру:
   – Извини… Мы сейчас.
   Уже в сторонке, склонилась к моему уху и зашептала:
   – Он – чужой!
   – В смысле?
   – Никого не знает! Понимаешь? Никого из наших.
   Я прищурился:
   – Может тебе не доверяет? Есть у вас… пароли?
   – Какие там пароли! «Газель» – Лёшки Соловьева. А он про Лёшку и не слыхал. Несёт всякую чепуху…
   – Это не доказательство. Мало ли, что ты несла, когда угодила в лапы к «фоминским».
   Девушка хмурится. Воспоминание не из приятных.
   – Всё не так, Денис… Какого чёрта они гнали? Ведь Тимур уже здесь бывал. Он составил карту для наших. Тут полно «пузырей». Самое поганое место на всей дороге. А этот… Владимир… ни хрена не знает!
   Я оглянулся на кабину:
   – Ладно. Сначала вытащим. Потом разберёмся.
 
   Операция – почти хирургическая. Во-первых, желательно лишний раз не травмировать «пациента». Во-вторых, вся кабина забрызгана кровью. И тем, что осталось от водителя. О, господи! Словно куски фарша… Густой запах держится в воздухе.
   Спокойно.
   Работай, Денис, не от отвлекайся.
   Искры летят из под лезвия «болгарки». Металл кабины режется без особых усилий. Инструмент – что надо. Таким и броневую сталь возьмёшь…
   Ещё чуток…
   Главное, не принюхиваться. И не смотреть куда не надо.
   Вот и хорошо.
   Уже не мутит.
   – … а вы пешком? – пытается поддерживать беседу Владимир.
   Я отмалчиваюсь. Сейчас – не до разговоров.
   Майя, которая гуляет в стороне с автоматом наизготовку, отвечает односложно:
   – Угу. Пешком.
   – Знаете эти места?
   – Немного.
   – А мы… сунулись, как лохи. Думали, проскочим.
   – Куда ж вы торопились?
   – Не куда, а от кого… Налетели на здешних… Мерзость. Ходячие покойники… Вам они попадались?
   – Тут много всего… разного, – уклончиво отзывается Майя.
   – А мы чуть в портки не наложили. Так по нам шмаляли! Едва ноги унесли…
   Интересно, это из-за нервов его на болтовню пробило? Или все таки пытается отвлечь Майю?
   Я продолжаю возиться с «болгаркой». И краем глаза наблюдаю за «пациентом». Взгляд у него цепкий. То и дело косится куда-то в дымку.
   Нехорошо, братан. Тебе помогают, а ты…
   Надеешься на третьего выжившего?
   В кузове имеются окурки – «Chesterfield». Свежие.
   Раненому явно было не до курения. Обожжённый инвалид в ветхих обносках?
   Вряд ли.
   Был и третий.
   Хотя… Почему был?
   Он есть.
 
   Последний росчерк лезвия. Кусок кабины вываливается. Владимир ещё скрючен в неудобной позе.
   – Готово! – объявляю я. И поднимаю «болгарку» вверх. Теперь диск вращается в сантиметре от его шеи. Одно движение и…
   – Ты чего? – Владимир испуганно моргает.
   – Зови своего друга. Хватит ему отсиживаться в кустах. Места здесь поганые. Трудно одному. Держаться лучше вместе.
   – Правду говоришь, – скалится Владимир и хрипло добавляет, – Эй, Индеец, выходи!
   Трещат ветки. Из сизой пелены проступает фигура. Высокий, длинноволосый парень с худым, обветренным лицом. В руках у него «калашников». Парень небрежно кивает:
   – Мой почтение!
   – Здравствуй, – фальшиво улыбается Майя.
   Оба держат друг друга на прицеле.
   – Хватит, – морщится Владимир, – Индеец, убери автомат.
   – Пусть сперва она…
   – Обязательно, – недобро щурится Майя, – Только расскажи, что вы сделали с Лёшкой Соловьёвым?
   – С кем?
   – Под дурачка не коси!
   – Не знаю я таких, – бормочет Владимир. Физиономия у него удивлённая, – Эй, Денис, уйми свою девку.
   – Соловьёв – это хозяин машины!
   – Вот оно что… – понимающе лыбится, – Извини, милая. Машину мы взяли… на время. Хозяина пальцем не тронули. Слово даю!
   Правду говорит? Или врёт?
   Не люблю гадать.
   Лезвие – у его шеи.
   Одно движение и…
   – Индеец, опусти автомат! – повторяет приказ Владимир. Что-то другое в его голосе. Льдистые, колючие нотки.
   И длинноволосый выполняет. Ствол – в землю.
   Я выключаю «болгарку».
 
   – Давно бы так! – Владимир нервно потёр шею.
   – Не люблю, когда подкрадываются, – я дал ему руку, помогая выбраться из остатков кабины.
   – Индеец? Он – такой… – кивнул «пациент», приглаживаю лысину. Мы опустились на травку. Владимир с наслаждением вытянул ноги – кажется, кости у него целы. Обернулся к длинноволосому:
   – Не маячь! Сядь!
   Тот подчинился. Ясно, кто в этой компании главный.
   – Странное у него имечко, – прищурился я.
   – Кликуха, – с усмешкой поправил Владимир, – Имена – пережиток тоталитаризма. Меня, например, кличут Султаном.
   – Царственная особа?
   – Нет. Простой бригадир.
   Ага. «Бугор», «пахан»… И куча милых синонимов.
   Повезло нам с кампанией.
   Неизвестно, кто лучше… «зомби» или эти. Может, я ещё пожалею, что его освободил. Но сперва – информация.
   – Почему вы взяли именно лёшкину машину? – хмуро поинтересовалась Майя.
   – Выбор был не богат. В Оладьино не так много целых грузовиков.
   – А что с Лёшкой?
   – Понятия не имею.
   Султан наблюдает за мной сквозь ласковый прищур.
   Мой АК106 лежит на травке рядом. Сижу я удобно. Прикрыт от Индейца бригадиром. Кстати, хитрая девочка Ксения выглядывает из-за кузова. Если, что подстрахует.
   – Как там остальные мои ребятки? – покосился Султан.
   – Один – готов.
   – Тот, что был ранен?
   – Да.
   – Лось. Мир его праху. А второй?
   – Жить будет.
   – Молодец, – улыбнулся бригадир, – Крот – умный мужик.
   – И зачем такие умные люди сунулись в такую паршивую дыру?
   – За тем же, что и вы.
   – Серьёзно?
   – Ты – сметливый парень, Денис… Раскинь мозгами. Почти двести штук на пятерых – это прилично.
   – Штук чего? – вмешалась Майя.
   – Странная она у тебя, – подмигнул Султан, – Баксов, девочка. Родных, зелёненьких…
 
   Кое-что проясняется.
   Вот откуда грандиозный наплыв общественности. Сначала бомжи… Теперь эти.
   Едва разбежалась фоминская охрана – мародёры хлынули, будто грязь из помойного ведра. Этак, скоро и зомби перестанут справляться.
   – Пить дайте, – попросил Султан.
   Я махнул Ксении. Она притащила бутылку – одну из тех, что были в кузове.
   Щетинистый кадык жадно вздымался и опадал. Минералка булькала, стремительно исчезая в лысом. Капли воды стекали ему за воротник.
   Я выдержал паузу и удивлённо вскинул брови:
   – Откуда тут взяться деньгам? Ты не ошибся, Султан?
   Он вытер рот рукавом:
   – Давай без понтов, ладно? Даже если б я не знал, всё просчитывается на раз. В Болхове торчало шестьсот «скорпионов», около тысячи – строителей-турок… Успели открыть два продуктовых магазина и кафе. Плюс вполне активный бордель. Всё – за наличные. А пятого числа у «фоминских» была зарплата – как раз в тот день, когда это случилось. Броневик с деньгами успел доехать. БТР сопровождал их до самого города. И та же машина должна была увозить выручку… Деньги остались внутри. Все – до цента!
   – Значит, ты ждал удобного часа…
   Он усмехнулся:
   – Ты тоже клювом не щёлкал.
   – Когда сюда ехали, у периметра – никто не маячил?
   – Фоминским теперь не до того.
   – А других… там не было?
   – Кто там может быть? Денис, если и проворачивать дела – то сейчас! В районе такое творится… – он качнул головой, – Полиция и «оборона» – все на ушах. Им некогда охранять мёртвые города.
   – А что творится в районе? – уточнила Майя.
   – Дорогая, ты с луны упала? Война кругом – будто три года назад. Всё с Устюгино началось. Потом – фоминская крепость. И в соседней области тоже… Будто кто у бензина чиркнул спичкой, – он плюнул на траву, – Осень будет жаркой. Проснулись, мать их, партизаны.
   – С Фоминым разобрались не они, – коротко уточнил я.
   – Откуда знаешь?
   – Слыхал.
   – А кто ж тогда? В этот раз они серьёзно взялись. Утром в Плещеевске напали на комендатуру. Комендант, как резаный, визжал по рации – требовал подкреплений.
   – У тебя есть полицейская рация?
   – Была… – вздохнул Султан. И покосился в сторону разбитой «газели».
   – Они освободят Плещеевск! – пробормотала Майя. В глазах у неё плясали радостные огоньки.
   – Освободят? – хмыкнул Султан, – Да. Может быть. Дня на два. Пока «юсовцы» не перебросят туда «морпехов».
   – А если начнётся в другом месте? – раздался низкий незнакомый голос, – Морпехов ведь может не хватить…
   Я повернул голову.
   Обожженный бандит стоял, придерживаясь за кузов машины. Рядом переминалась растерянная Ксения.
   – Крот, мерзавец, очухался? – улыбнулся Султан.
   – Не могу пропустить интересный разговор, – странная у него манера. Глядит куда-то сквозь собеседника единственным глазом. На втором глазу у него большое бельмо, – Здравствуйте. Вы тоже думаете – что-то настоящее будет?
   Майя неуверенно пожала плечами. А Султан вздохнул:
   – Расслабься. Если не хватит «морпехов», тогда пригонят поляков. Или украинцев. Мало у «янкесов» пушечного мяса?
   – А если вся страна запылает?…
   – Не надейся, – буркнул бригадир, – Человек – трусливое животное.
   – Человек – не животное, – сухо заметила Майя.
   – Оригинальная мысль, – улыбнулся Крот. Шагнул ближе и едва не упал. Споткнулся на ровном месте. Беспомощно зашарил перед собой руками.
   Я вдруг понял, что он не видит. Ничего.
   Слепой уголовник?
   Какого хрена они его сюда притащили?
   – Извините, – выговорил Крот, снова обретая опору в опрокинутой «газели», – Человек – не животное… но иногда так хочется быть зверем – сильным и ловким.
   Султан поморщился, отвернулся. Нацелил в меня пристальные зрачки:
   – Ну что, Денис, договорились?
   – Двести штук на пятерых? А ведь нас шестеро.
   – Кто ещё? – усмехнулся бригадир.
   – Она, – кивнул я на Ксюху.
   – Ты серьёзно?
   – Эй, девочка, кажется тебя хотят обидеть!
   – Пусть только попробуют, – хмуро ответила Ксения. И выразительно дёрнула автоматным стволом.

Глава 7

   Втроём – я, Индеец и Султан – занялись разгрузкой «газели». Майя дежурила с АК наизготовку. То косилась в сторону машины, то нервно всматривалась в туман.
   А Ксюха выглядела беззаботной. Сейчас отдыхала на травке рядом с Кротом. Слепой бандит делился взглядами на жизнь:
   – … Компьютеры – бич нашего времени. Дети воспитаны на «стрелялках», а сами даже таблицы умножения не знают.
   – Калькуляторы – бич нашего времени, – с усмешкой уточнил Султан.
   – Не лезь. У нас тут серьёзная беседа.
   – Я знаю таблицу умножения! – обиделась Ксюха, – Двести штук на шестерых – это будет… где-то… тридцать три тысячи баксов каждому.
   – Умная девочка, – похвалил Султан.
   – Испортили ребёнка, – вздохнул Крот, – Скажи, милая, ты хоть одну нормальную книжку в жизни осилила? «Гарри Поттеры» и другая лабуда не в счёт!
   Ксения насупила брови:
   – Я читала… этого… Толстого.
   – Неужели «Войну и мир»? – обрадовался слепой бандит, – Как тебе понравился образ Болконского?
   – Мне понравился образ Буратино.
   – Хм-м…
   – А чё? Нормальный пацан, – удивилась Ксюха.
   – Даже не человек!
   – Ну и что? Он – вроде Терминатора. Только деревянный.