– В Болхове на каждом шагу валяются опрокинутые броневики?
   Султан хмыкнул. Глаза Индейца опять загорелись жадным блеском.
   Только Крот выглядел равнодушным. Ему что, и правда, все равно?
   Заветная цель так близка. То, ради чего они рисковали…
   Я покосился на Лери. Оборванка сидела в стороне. Жевала сухарь и запивала водой из пластиковой бутыли. Словно ей не было дела до всех богатств мира. Но ведь зачем-то она пришла в город?
   Щеголяет в лохмотьях, а арбалет у неё не похож на грубую самоделку. Работа – хоть кустарная, но вполне профессиональная…
   Ксения бинтовала мне ладони.
   Султан продолжал выпытывать детали:
   – … Подполью не нужны доллары? Вы даже не пытались его вскрыть?
   – У нас и без него были хлопоты…
   Ага, хлопоты.
   Я глянул на соседнюю крышу. Сейчас большая её часть – уже под слоем зеленого газа. Отсюда это даже красиво. Внутри газа пробегают искорки. Будто кто-то решил устроить иллюминацию. Искры сплетаются в узоры…
   Интересно, сколько требуется времени, чтобы голодная мерзость через канализацию просочилась в ближайший дом?
   – Пора отсюда линять, – озвучил я.
   Бригадир повернул голову:
   – Да, мы засиделись.
 
   Девятиэтажку покинули без проблем. Я обошёл её с торца и обнаружил свой рюкзак. Ткань кое-где порвалась. Автоматные магазины из пластика раскололись. А жестяная банка с тушёнкой лопнула. Её тут же я разделил с товарищами. Ели прямо руками – некогда было искать ложки. Потом вытерли пальцы об траву.
   Больше нас ничто не удерживало.
   Миновали несколько кварталов. Майя указывала путь. Если она не ошиблась, до броневика километра полтора. Двигались, пока не зашла луна.
   Сразу стемнело. А восточный край неба едва начинал сереть. Решили ждать рассвета.
   Мы выбрали подходящее место для привала. В этот раз – предпочли частный сектор. Первый этаж и удобства во дворе иногда здорово скрашивают жизнь.
   Пока остальные размещались внутри, Ксения ткнула меня острым кулачком:
   – Надо поговорить.
   Вдвоём отошли в коридор.
   – Денис, – шепнула она, – Ты, конечно, прав. Если надо для дела… В общем, я тоже «за»…
   – Ты о чем?
   – Двести тысяч – сумасшедшие деньжищи!
   Ага. Зря я удивлялся, что тогда она промолчала.
   – И что ты предлагаешь?
   Она шмыгнула носом и затеребила мою куртку:
   – А нельзя как-нибудь иначе договориться?
   Я вздохнул.
   – Денис… Хотя бы десять штук! Мы ведь теперь на нелегальном положении. Придётся менять квартиры, костюмы… парики.
   Я почесал затылок. И буркнул:
   – Парики – нынче в цене.
   – Вот! – горячо кивнула она, – Значит лучше – двадцать «косых». Даже двадцать пять!
   Последнюю фразу Ксения озвучила довольно громко.
   Из-за дверей донеслось:
   – Правильно, говорит. Чем больше – тем лучше.
   Я заглянул в комнату. Султан усмехнулся:
   – Обожаю идеалистов. За их идеалы всегда кто-то другой расплачивается. А как же детская слезинка?
   Ксения немедленно шмыгнула носом.
   – Она получит свою долю, – сказал Султан.
   Девочка взвизгнула от избытка чувств. Потом спохватилась и ответила:
   – Спасибо, – как и положено воспитанному ребёнку.
 
   Мы с Майей заняли спальню. Кровати оказались слишком близко к окну. Я сбросил матрасы на пол. Пока доставал из шкафа чистые простыни, Майя уже легла. И тут же уснула. Неудивительно. Она и так едва держалась на ногах – ведь всю ночь глаз не смыкала. Я не стал её тревожить. Тихонько укрыл и сам разместился ближе к дверям в гостиную, где отдыхали остальные.
   Лёг прямо на полу. Замотался в одеяло. Свободный матрац оставил для Ксении. Но она почему-то не шла. До сих пор сидела в гостиной и болтала с Индейцем. Тот хихикал. Иногда доносился голос Лери:
   – … морковка – в выхлопную трубу это не так прикольно. Лучше – петарду.
   – А ты откуда знаешь?
   – Один мой друг любил ставить опыты на всяком зверье.
   – На кроликах?
   – Нет, на полицаях.
   «Правильно, – подумал я, – Кроликов – жалко.»
   Зевнул.
   В гостиной опять хихикали. И чего Султан их не угомонит?
   Ведут себя, как дети.
   Ладно Ксения. Хотя… Индеец – ненамного старше. Сколько ему? Максимум лет девятнадцать.
   Толку, что вымахал метр девяносто. В этом возрасте мозги ещё не успевают за общим развитием. А Лери – такая же…
   Хватит. Сейчас встану и прикрою этот ночной клуб.
   Вот только повернусь…
   Сейчас…
 
   Белая башня высится над городом, упирается в звёздное небо. Каменная лестница опоясывает её, уходит к самой вершине.
   Я поднимаюсь затёртыми ступенями.
   Ветер бьёт в лицо.
   Так и норовит сбросить вниз.
   Лестница – слишком узкая. Ни перил, ни ограждения…
   Зато Болхов отсюда – как на ладони. Тумана и следа не осталось. Чернеют глазницы домов. В лунном свете тускло блестит асфальт. На детской площадке колышутся пустые качели…
   Птица. Одинокая тёмная птица парит, раскинув крылья.
   Если бы я тоже мог… Шагнуть к краю, оттолкнуться посильнее. И кружить, опускаясь к земле и взмывая к небу. Это так просто.
   Но я не умею летать.
   Ускоряю шаг.
   Звёзды всё ближе.
   А ступени вдруг начинают трескаться.
   Я бегу.
   «Пламенный мотор» колотит о рёбра.
   Там, у меня за спиной, лестница крошится и осыпается – будто выстроенная из песка.
   Скорее!
   Ступени едва выдерживают мои шаги.
   Вершина так близко. Но не успеваю – опора уходит из-под ног. Я распластываюсь вдоль стены. Цепляюсь за выступы в кирпичной кладке.
   Наверху – оборванка Лери:
   – Дай руку, Денис!
   Я тянусь к ней – изо всех сил. И холодею.
   Две фигуры выросли у края башни. Женщина в зелёном свитере – похожа на учительницу или домохозяйку. Только лицо её – как мёртвая маска. А незнакомыйстарик в ветхом камуфляже улыбается:
   – Зови меня просто – Михалыч…
   Над ним сверкающие нити – будто пауки оплели небо. И ласковая тьма колышется в глазах:
   – Так всё сложно, Денис, – улыбка острая, как боль.
   – Дай руку! – умоляюще смотрит Лери, – Пожалуйста! – тянется ко мне.
   Но я отдёргиваю кисть. Подошвы соскальзывают с опоры.
   – ДАЙ РУКУ!
   Я не умею летать…
 
   Вздрагиваю. Открываю глаза.
   Утираю холодный пот.
   Что?
   Где я?
   Ага…
   Рядом мерно посапывают Майя и Ксения. Через узкую щель между шторами белеет утренний свет.
   В соседней комнате звучит голос Крота.
   Кажется, всё в порядке.
   Я встал и выглянул в гостиную.
   – С добрым утром, – сказал Султан.
   Я не ответил, окидывая взглядом комнату. Хрипло уточнил:
   – Где она?
   – Кто? – бригадир зевнул, потягиваясь.
   – Лери.
   – Эта чумазая? – улыбнулся бригадир, – Куда-то вышла.
   – Давно?
   – Не знаю, сам только проснулся.
   – Минут пятнадцать назад, – уточнил Крот, – Мы с ней так интересно беседовали…
   – Не сказала, куда? – я тяжело опустился на пыльный стул.
   – Искать «замок». А «ключ» – уже у тебя.
   – Конспирация, – подмигнул Султан.
   Я взял бутыль с водой. Жадно сделал глоток. Опять посмотрел на Крота:
   – И о чём вы с ней беседовали?
   – О разном. О жизни. Она – умная девушка. Султан говорил, вид у неё непрезентабельный. Но ведь главное – то, что внутри.
   – Да, – сухо кивнул я, – Главное – внутри.
   Вернулся в спальню и растолкал Ксюху с Майей:
   – Нам пора!
   Торопливо проверил оружие.
   – Спокойнее, – усмехнулся Султан, – Ещё успеем позавтракать.
   – Потом!
   – Ага! – в дверях возникла сонная мордочка Ксении, – Сначала денежки!
 
   Индеец с автоматом в обнимку курил на крыльце. Удивлённо обернулся, когда мы вывалили всей толпой.
   – Куда пошла Лери?
   – Туда, – махнул он рукой, – А в чём дело?
   – Ни в чём, – буркнул я, – Всё нормально.
   Объяснять не стану.
   Мы навьючились рюкзаками и покинули двор.
   Было прохладно. Но вполне терпимо.
   Хуже то, что дымка опять сгустилась. Силуэты деревьев – как наброски на белом холсте. Верхние этажи домов растворяются в близком небе…
   Султан тронул меня за плечо:
   – Что-то не так? А, Денис?
   – Пустяки.
   – Не темни.
   – Слушай, а может, к дьяволу его – этот броневик? Столько возни…
   Глаза Султана округлились:
   – Ты чего? У нас ведь уговор.
   – Я помню. Но есть ещё кафе, магазин… бордель. Там до фига «налички»…
   – Ты спятил? Это же в центре – там кругом ходячие мертвяки!
   Разумеется.
   Убедить его невозможно. Особенно сейчас, когда до заветных баксов – рукой подать.
   – Тогда идём быстрее! – буркнул я, перепрыгивая через канаву.
   – Нервы шалят? – усмехнулся Султан.
   – Вдруг, кто-то ещё обнаружит машину…
   – Кто? Трупы?
   – Живые. Не одному тебе известно о броневике.
   – Ну и что? – усмехнулся Султан, – Они не знают секрета.
   – Какого?
   – Без которого сюда не войдёшь.
   – Ты о чём?
   – Конспиратор хренов, – он сердито моргнул, – Раз мы внутри – значит, оба знаем: кто-то должен быть из Болхова. Для кого город – не чужой!
   Из Болхова?
   Я оглянулся. Крот шёл чуть позади, придерживаясь за плечо Индейца. Слепой, беспомощный. И незаменимый.
   Теперь ясно, для чего он в бригаде.
   С моей «уникальностью» – тоже всё понятно.
   Кое-что удалось выцарапать из биографии Дениса Воронина. Когда-то я здесь жил. Хотя бы это – знаю наверняка.
   – Весь секрет? – удивился Индеец, – Так просто?
   – Не очень, – хмыкнул бригадир, – Даже, если кто догадается – пусть попробует отыскать хоть одного местного. В Болхове обитали тридцать тысяч – и почти все сгинули. А тех, кто уцелел – давно отсюда выселили.
   – Да, – пробормотал я, – Фомину была нужна земля.
   – Пусть ей подавится… А мне нужны его деньги!
 
   В главном Султан прав.
   Болхов изолирован от остального мира не хуже крепости. Или лучше… Даже радиоволны здесь не проходят.
   Мальчуган… Тот, что был с Лери… Вероятно, именно он – её пропуск в город. А сейчас, она его отослала. Или отрядила с сообщением? Ну, да. Ведь связь тут не работает. Только гонец со срочной депешей.
   Пока он доберётся. Пока вернётся назад… Уже не один. Вместе с «быстрыми»? По мою душу?
   Все равно, ещё есть время. Должно быть…
 
   – Далеко ещё? – уточняю у Майи.
   – Будет перекресток, а потом налево…
   – Смотрите! – выпаливает Ксюха.
   Мы цепенеем. Что-то странное происходит впереди. Туман тает на глазах. Улица светлеет, но очертания домов – какие-то неправильные.
   А потом дымка исчезает. И мы видим фигуры людей.
   Незнакомцы вскидывают оружие.
   Мы падаем на землю. Откатываемся в придорожные канавы. Грохочут «калашниковы». Короткими, в три патрона, очередями работает М-16.
   Несколько минут беспорядочной пальбы.
   Наконец всё стихает.
   Враги тоже залегли. Это не зомби – соображают быстро. Ни одного тела не осталось на дороге. Такие дерьмовые из нас стрелки?
   Султан пытается вступить переговоры:
   – Эй! Может разойдёмся по тихому?
   Противник молчит. Остаётся последний аргумент – граната РГД-5.
   Султан швыряет её, не рискуя высовываться из канавы.
   Впереди громыхает.
   Пока пыль не рассеялась, мы с Султаном атакуем. Остальные прикрывают.
   Стремительный бросок. И я замираю посреди улицы. Нелепая фигура в разгрузочном жилете поверх спортивного костюма. На штанине – проеденная кислотой дырка.
   Кто-то, точно такой же, смотрит на меня. И так же целится в упор.
   Да ведь это зеркало!
 
   Мы таращимся на свои отражения. И чувствуем себя полными идиотами. Подтягиваются остальные члены «бригады».
   Майя держит автомат на изготовку – будто всё ещё не верит. Глаза у неё испуганные. А Ксюха вертится вправо-влево изучая внешность. И деловито поправляет причёску. Подходит ещё ближе, достаёт носовой платок и смахивает пыль с мордашки.
   – Назад! – говорю я.
   – А что такое? – недоумевает она. Я бесцеремонно хватаю её за плечо.
   Вместе мы отступаем.
   По «зеркалу» пробегает рябь. Оно движется следом. Надвигается неотвратимо, как огромная стена.
   – Мотаем отсюда! – шепчет Индеец.
   Мы бежим по дороге. А в спину бьёт ветер – будто дыхание великана.
   Крот спотыкается. Падает.
   Вместе с бригадиром я помогаю ему встать на ноги.
   Оглядываюсь.
   Это похоже на гигантское кривое зеркало. Или на цунами из жидкой ртути. Кривые дома, зеленоватые кляксы деревьев и наши мелкие карикатурные фигурки – всё это ползёт вдоль улицы. Подминает кусты. Асфальт начинает трескаться…
   Вершина вала теряется в низких облаках. Он стремительно набирает скорость.
   – Во двор! – кричу я.
   Мы свернули с дороги. Проскакиваем между домами. Мчимся через скверик.
   Я успеваю повернуть голову.
   Тут зеркальная волна катится медленнее. Вдали от улицы, образованной плотно стоящими высотками, она – ниже.
   И все равно – двигается быстрее нас!
   Ветер превращается в ураган.
   Как подрубленные, кренятся деревья. Мчатся по воздуху листья и обломанные ветки.
   Шквальный порыв сбивает Ксюху с ног. Будто невидимая рука поднимает её в воздух и швыряет о стену. Я хватаю девочку в охапку и ныряю в подъезд.
   За мной бегут остальные.
   Мы взлетаем по ступеням. Сердце колотит в висок. И вдруг замирает. Будто само время останавливается. Воздух тяжелеет. Горячёй смолой вливается в лёгкие.
   Над нами площадка между этажами. Не знаю, какая по счёту.
   В ушах – монотонный гул. Сквозь него доносится скрежет. У меня на глазах деревянные рамы проминаются внутрь. Осколки окон летят хрустальными брызгами.
   Падаем, вжимаясь в лестницу. Плечом я закрываю голову Майи.
   Наши тела подбрасывает вверх.
   Будто лестница ожила и стряхнула людей, как букашек.
   Нас крутит и бьёт о стены.
   А потом, вдохом великана, подхватывает и тянет к выбитому окну. Мы с Султаном цепляемся за решётку перил. Более лёгкая Майя проносится мимо. Я вздрагиваю, едва успеваю поймать её за руку. И сам лечу следом.
   Недолго. Кто-то держит меня за щиколотку.
   Крот.
   А его страхует Султан.
   Круглые глаза Индейца блестят у нижней площадки. Белеющие пальцы намертво обнимают ручку стальной двери.
   «Где же Ксения?!» – холодом обдаёт мысль.
   И тут только я чувствую живой комок, повисший на левой моей ноге. «Комок» орёт от страха. Но все равно ничего не слышно.
   Ещё один ураганный порыв.
   Дыхание перехватывает.
   В глазах темнеет.
 
   Всё смешивается вокруг. Кажется, Индейца вместе с ручкой оторвало от двери. Пролетая, он ударил Крота. Тот разжал пальцы и меня швырнуло к окну.
   Майя успела схватиться за антенный провод кабельного TV. А я вместе с Ксюхой вылетел в окно.
   Последнее, что запомнил – дикий взгляд Индейца. Каким-то чудом юноша висел в оконном проёме. И мертвой хваткой держал за плечи мой разгрузочный жилет. Ткань медленно ползла по шву…

Глава 12

   Тусклый свет пробивается сквозь веки.
   Я открыл глаза. И обнаружил себя в обнимку с толстым суком.
   До земли далеко.
   Я – на дереве. Высокий клён посреди двора.
   Как я здесь оказался?
   Не помню.
   Всё тело ноет. В ушах звенит.
   – Эй, ты цел? – поинтересовался кто-то.
   – Кажется, – буркнул я. И удивился: с кем тут, на дереве, можно разговаривать? Глянул вверх.
   Ксения изобразила подобие улыбки.
   Сейчас она – у самой верхушки клёна. И кажется, боится шевельнуться. Намертво вцепилась в тонкую ветку. Обвила её руками и ногами. Жаль, опора – более, чем сомнительная. Даже при слабом ветре Ксению качает.
   – Наверное, трудно было туда залазить? – пробормотал я.
   Девочка скривилась.
   – Извини, – выдавил я. В голове слегка шумело. А мысли были неповоротливые и тягучие.
   Я закрыл глаза. Моргнул. Опять посмотрел наверх.
   Ксения оставалась в прежней позе.
   – И что ты там делаешь?
   – В смысле? – возмутилась она.
   – Долго ещё собираешься там сидеть?
   Она поморщилась и глухо озвучила:
   – Не знаю. Я боюсь.
   Хм-м.
   Неприятно.
   До земли – метров десять.
   А если ветер усилится – тонкая опора может и не выдержать.
   – Ксения, хватит. Давай, спускайся!
   Она глянула вниз и зажмурилась:
   – Я не могу!
   Самому туда лезть? Но подо мной ветка точно обломится.
   Завертел головой, озираясь по сторонам. Двор был безлюден. И в окнах никого не видать. Куда исчезли остальные?
   Хотя… чем они помогут?
   – Денис, – всхлипнула девочка, – Сними меня отсюда!
   – Спокойно. Только не рыпайся! Я иду…
   Вскарабкался выше. Здесь колебания клёна – куда заметнее. Верхушка раскачивается, словно маятник.
   – Денис, – жалобно выдавила Ксюха, – Кажется, у меня морская болезнь.
   – Чепуха. Тут даже озера нету!
   Я остановился. Потёр саднившие под бинтами ладони. Ещё бы чуток ближе…
   Нельзя.
   Махнул ей рукой:
   – Лезь, не бойся. Я подстрахую.
   Она боязливо глянула на меня. И стала спускаться.
   Упёрлась левой подошвой в сук. Тот хрустнул и обломился.
   – Ой!
   – Нормально, Ксюня.
   – Ничего нормального! Я боюсь!
   Порывы ветра крепчали.
   Я приподнялся, насколько мог. Схватил её за ботинок. И дёрнул.
   Звонкий вопль. Треск веток.
   Всхлипы и проклятия.
   Но главное, я крепко держу её за щиколотку. Хотя и болтается она вниз головой.
   Спускаюсь.
   Аккуратно транспортирую девочку к ближайшей толстой ветке. Ксения цепляется за неё. Обретает нормальное положение.
   Через пару минут – мы оба уже на земле. Девочка переводит дух. Утирает слезы, сопли. И набрасывается на меня с кулаками:
   – Ах ты, гад!
   – Извини, больше не буду.
   – Чего?! – злится она.
   – Спешить не буду. Повисела б ты ещё часик…
   Удар в живот.
   Ай! Больно! Дерётся-то она не по-детски.
   Одно радует: судя по такой активности она ничего серьёзно не травмировала. Разве что, ушибла кулаки о мои рёбра…
   – Молодцы, – донёсся знакомый голос. Я оглянулся.
   В дверях подъезда возник Султан:
   – Воспитательный процесс в разгаре. Только не пойму – кто кого воспитывает?
   – Взаимно, – ответил я и поймал руку Ксении в сантиметре от своей физиономии, – Что с остальными?
   – Легко отделались, – пробормотал бригадир. Из царапины на его лбу сочилась кровь. И кровь была на его плече – вероятно, порезался осколками стекла.
   – А где Майя?
   – Я здесь, – донёслось из-за спины бригадира. Султан выбрался на крыльцо и я разглядел девушку. Майя шла вместе с Кротом – тот опирался на её руку и заметно хромал.
   – Все в сборе, – вздохнул бригадир, – Только Индеец куда-то исчез.
   – Может, его ветром унесло? – предположила Ксюха, – Мы вон вообще на дереве очнулись…
   Она обошла вокруг уцелевших клёнов, придирчиво вглядываясь вверх: – Эй! Ау!
   – Не меня ищете? – раздалось из тумана. У торца многоэтажки появился силуэт. Спустя секунду он обрёл знакомые черты Индейца.
   – Где шляешься? – нахмурился Султан.
   – Пока вы оклемались, успел сходить на разведку.
   – И что интересного в мире?
   – Новости хреновые. Сами увидите…
 
   Индейца, Майю и Ксюху оставили собирать вещи. Наш скарб расшвыряло чуть ли не о всему двору.
   Я и Султан отправились изучать обстановку.
   – Ну, что, – через минуту выдавил бригадир, – Рельеф меняется прямо на глазах… Не успеваешь привыкать.
   Рельеф – это мягко сказано. Поперёк улицы чернела широченная трещина с отвесными краями. Глубокая – дна не видно. Тянулась вправо, исчезая в тумане. А влево – она пронзала жилой дом. Кусок дома обвалился.
   – Её не перепрыгнешь, – заметил я. До того края было метров пять.
   – Ничего. Попробуем обойти.
 
   Вернулись к остальным.
   Сбор барахла до сих пор продолжался. Дело осложнялось тем, что почти весь двор был засыпан мусором из многоэтажек. Стекло, куски рам, шторы и разнообразное тряпье, вынесенное ураганом. Кухонная посуда, стулья… Были даже телевизоры и массивное кресло.
   Ксения нашла кожаный пиджак с толстым бумажником. Пиджак и бумажник подарила мне. Рубли запорхали на ветру, доллары она сунула в карман.
   Мой «калашников» так и не обнаружили. Хорошо, «ганс» остался при мне. А лопнувший рюкзак до сих пор болтался за спиной. Я его скинул. Все равно содержимое исчезло без следа. Взял рюкзак у Майи. Ксения отдавать свой подсумок отказалась:
   – У меня тут по мелочи – зеркальце, платочек… пара гранат.
   Детский набор.
   Общие наши потери, кроме АК106 – несколько банок тушёнки, три гранаты, пара магазинов и одна коробка с патронами. Разодранная одежда, царапины – не в счёт.
 
   Мы вышли в соседний двор и двинулись вдоль трещины. Была надежда, что скоро она станет достаточно узкой.
   С этой надеждой мы топали минута за минутой.
   Трещина всё не уменьшалась.
   – Что за херня? – вздохнул Султан.
   – Не ругайся, – урезонила его Ксюха, – Давай лучше срубим дерево. И перейдем по нему. Это плёвое дело. Я знаю!
   – Интересно, откуда?
   – Сотни раз в кино видала.
   Кой-какой инструмент у нас имелся. Но подходящих деревьев рядом не было. А волочить тяжеленное бревно издалека не хотелось. Тем более, что способ его переброски через трещину и вовсе казался проблематичным.
   – Удивительное явление, – озвучил Крот, – Хотел бы я это увидеть…
   – Ничего. Зато ты успел ощутить, – буркнул Султан, – Как нога?
   – Пустяки, просто ушиб. Такая мощь… Нам сильно повезло…
   – Ещё бы! – кивнул Индеец, – Думал – уже кирдык!
   – … повезло наблюдать уникальный выброс энергии.
   – Тьфу! – скривился юноша.
   – Энергия, – вздохнул бригадир, – Вот и я думаю, откуда её столько? С тех пор, как мы внутри, что-то или кто-то постоянно пытается нас угробить. Здесь жарче, чем в московских Развалинах!
 
   Где-то спустя километр острый зигзаг трещины опять прошёл через панельный дом. И крупные обломки удачно застряли между её краями. Получилось что-то вроде мостика.
   – Рискнём? – прищурился Султан.
   Я с сомнением пнул ногой бетонную плиту. Она качнулась. Едва заметно. Несколько камешков сорвались вниз – в тёмную глубину. Судя по звуку, падали они очень долго.
   Но мы же не камешки.
   Огибая торчащие куски арматуры, я перебрался на ту сторону. И махнул рукой:
   – Давай по одному!
   Индеец, Ксюха и Майя одолели «мост» без проблем.
   С Кротом оказалось сложнее. Ему пришлось идти без поводыря. В том месте, где бетонная панель накренилась, его нога соскользнула. Он повис, вцепившись в арматуру.
   – Держись! – крикнул Султан и бросился через «мостик». Схватил товарища за куртку.
   Хлипкое «сооружение» качнулось под ними. Одна из плит поехала. Следом – рухнул весь «мост». Только крайний обломок каким-то чудом держался лишнюю секунду. Султан и Крот успели на него вскарабкаться. Вдвоём с Индейцем мы втащили их наверх.
   Последний осколок обвалился.
   Бригадир вытер холодный пот. Лишь тогда снизу донёсся звук удара.
   – Глубоко… – хрипло озвучил Крот.
   – Энергия… мать её, – процедил Султан и подфутболил с обрыва кусок кирпича, – Врёшь, мы своё возьмём!

Глава 13

   Но к броневику не успели. Хотя шли уверенным шагом – пустынными безопасными улицами.
   Уже через несколько кварталов небо стало темнеть. Будто кто-то задёргивал его плотным покрывалом. Вечер стремительно опускался на Болхов.
   – Опять начинается фигня, – моргнул Султан.
   – Я предупреждала, – вздохнула Майя, – Время – категория относительная.
   – Угу. Ещё про Эйнштейна вспомни… От рассвета прошло часа три не больше. Здесь так часто бывает?
   – Так – нет. Думаю, Лери не ошиблась. С городом что-то происходит.
   – А это хорошо или плохо? – робко уточнила Ксения.
   Майя пожала плечами.
   Она права. «Хорошо», «плохо» – смешные понятия. Все равно, что оценивать асфальтовый каток с точки зрения букашек. Каток их раздавит и даже не заметит…
   Я поёжился:
   – Надо искать ночлег.
   – Потом, – отмахнулся Султан.
 
   И всё таки нам пришлось задержаться.
   Тёмная ночь овладела городом.
   Мы вошли в панельный дом. На этот раз – не поднимались выше второго этажа.
   Тут было чисто. То есть, пыли хватало. Зато никакой зелёной слизи.
   Разместились в двухкомнатной квартире.
   Умылись водой из бутылки. Роскошь в нашем положении. Но после сегодняшних приключений облик у нас – ещё тот. Хотелось хоть немного смахнуть грязь. А воду завтра пополним, где-то рядом имеется источник. Майя с Тимуром там бывали.
   Вытирались чистыми простынями, которые обнаружили в шкафу. Удивительно, но простыни едва уловимо пахли лимоном. Они лежали под грудой белья и за три года сохранили аромат.
   Я стоял целую минуту, вдыхая запах. Смутные ассоциации роились в голове. Будто тени детства вставали из памяти… Что-то далёкое, родное. Как голос мамы. Её улыбка…
   Точно так же пахли простыни в нашем доме. В моём родном доме. Я стоял с закрытыми глазами и пытался вспомнить. Изо всех сил…
   Наверное, вид у меня был дурацкий.
   Майя тронула моё плечо:
   – Идём ужинать.
   В тёмной ванной я развесил на трубе влажную простыню. Зачем-то аккуратно её расправил…
 
   Чтоб зря не садить фонари, Султан оборудовал импровизированный светильник. Отыскал банку с машинным маслом, вылил его в кружку и сунул внутрь фитиль из куска х/б тряпки.
   Мы разместились на полу гостиной вокруг тусклого огонька.
   Еда, как и прежде была не слишком разнообразной. Но отсутствием аппетита никто не страдал. Индеец обшмонал кухню и выявил заначку прежних хозяев – тушёнку и сухое вино. На дне бутылки колыхался осадок.