Модезитт Лиланд Экстон. Война гармонии

   – А как они там уладятся? – встряла Венда. – Белые победят?
   За столом воцарилось молчание. Эрлин тихонько прокашлялась. Джастин пригубил пива.
   – Не думаю, доченька, чтобы кто-то из нас мог бы тебе ответить, – промолвил наконец Дагуд. – Это вопрос для Совета.
   – Уже поздно, – проговорила Карнела, вставая из-за стола. – Полагаю, нам не следует задерживать дорогих гостей.
   – Мы весьма признательны за приглашение и любезный прием, – отозвался Гуннар, тоже поднявшись на ноги.
   Залпом допив кружку – пиво едва не попало ему не в то горло – Джастин последовал примеру брата.
   – Премного благодарен, – пробормотал он, силясь не закашляться.
   Сопровождаемые Карнелой и Крителлой, братья направились к выходу. Уже у дверей Гуннар снова поклонился хозяйке:
   – Еще раз спасибо за прекрасное угощение.
   – А я хочу поблагодарить еще и за прекрасную соседку и собеседницу за столом, – добавил Джастин, сравнивая мать и дочь, в облике которых имелось много общего. – Крителла, передай Венде, что я восхищен.
   – И не подумаю! – фыркнула молодая целительница. – Венда и без того несносна, а услышав такое, совсем зазнается.
   Дверь закрылась, и юноши зашагали к казармам Братства.
   – Прекрасная семья, – задумчиво произнес Гуннар.
   – Ага, особенно старшая дочка, – поддакнул Джастин, стараясь не отстать от длинноногого брата.
   Тропу освещали лампы, но ни тот ни другой в них не нуждались: оба прекрасно видели в темноте. Через некоторое время Джастин заговорил снова:
   – Как по-твоему, неужели все на Отшельничьем не хотят даже думать о сарроннинских делах?
   – Но что мы можем сделать? Войска-то у нас все равно нет! К тому же прямой угрозы нам самим действительно не предвидится.
   – Боюсь, все отнюдь не так просто.
   – Не исключаю. Возможно, как раз по этой причине люди предпочитают не задумываться на сей счет. Дело тревожное, хлопотное и притом напрямую их не затрагивающее. Во всяком случае, они надеются, что оно их не затронет.
   – А что скажешь насчет нашей целительницы Крителлы? – осведомился Джастин, чуть сбавив шаг и оглянувшись на гавань, где сейчас не было ни одного корабля, кроме «Ллиз».
   – Целители не такие, как все, – ответил на ходу Гуннар.
   «Вот и Крителла – она особенная», – подумал Джастин, торопясь нагнать брата. Хотя говорить им сейчас было не о чем.

8

   – Так тебе, высокочтимый, было известно о том, что Сарроннин направил посла в Край Земли? – спросил хрупкого сложения Белый маг и склонился перед сидящим за столом человеком.
   – Хватит разводить церемонии, Ренвек. Садись и угощайся, – промолвил Гистен, указывая место за столом напротив себя и наливая из кувшина вина во второй стакан.
   Кивнув Высшему Магу, Ренвек уселся.
   – Судя по твоему тону, ты не слишком обеспокоен.
   – Представь себе, да. Сомневаюсь, чтобы Черный Совет предпринял сколько-нибудь действенные меры для спасения Сарроннина, – промолвил Гистен, потягивая вино и поглядывая сквозь полуоткрытое окно башни на светящийся в сумраке Белый Город.
   – Ты настолько уверен в своем...
   – Ты хотел сказать – «в своем шпионе»? Правильно я тебя понял?
   Ренвек кивнул:
   – Можно ли быть столь уверенным в действенности такого рода... хм... «пожертвований»?
   – Конечно нельзя. Купленная верность долго не длится, но эти, как ты их назвал, «пожертвования» сделаны совсем недавно и некоторое время будут себя оправдывать. Таким образом, нам не стоит опасаться того, что Черный Совет поспешит оказать Сарроннину помощь. Во всяком случае, не на словах, а на деле.
   – А ты уверен, что наше... хм... «влияние» на Отшельничьем нельзя проследить?
   – Мы прибегаем не к магии, а к золоту, которое не содержит в себе никаких признаков хаоса. Ни малейших. Подкуп, если можно так выразиться, совершается в полном соответствии с принципами гармонии, – отозвался Гистен, отпив из бокала еще глоток. – Понесенные нами расходы не так уж велики. Если мы выведем из игры Отшельничий хотя бы на один сезон, это вполне их оправдает.
   – Думаешь, без твоих денег и твоего человека Черный Совет повел бы себя иначе?
   – Так он же Черный. Имея дело с такими людьми, трудно быть в чем-то уверенным, – пожал плечами Гистен.
   – А как обстоят дела с вербовкой новых сторонников?
   – Превосходно. Черным не стоило отказываться от прежней политики изгнания недовольных на континент. Чего им недостает, так это нашей дисциплины, – Гистен рассмеялся. – Ты улавливаешь иронию? Приверженцам порядка недостает той самой дисциплины, которая придает силу нам, сторонникам хаоса... Конечно, это сущая ересь. Но разве не ересь составляет самую суть хаоса?

9

   Повесив кожаный фартук на крюк, Джастин натянул драную рубаху, служившую для тренировок, и выудил из встроенного шкафчика потертый посох из красного дерева.
   – Как твое оружие? – спросил Варин.
   – Прекрасно. Это старинная штуковина.
   – При чем тут древность? – пробормотал инженер постарше, надевая просторную тунику и доставая из другого шкафчика поблескивающий черный посох, обитый железом.
   – Упражнения с посохом прекрасно развивают ловкость, но, подобно многому из здешнего арсенала, представляют не практический, а сугубо исторический интерес. Ну какой прок от посоха, когда имеешь дело с ракетами, снарядами или магическим огнем Белых? Обучение приемам боя на посохах – не более чем реликт тех недоброй памяти времен, когда всякого инакомыслящего отправляли в изгнание.
   Джастин крутанул посох так, что Барину, его старшему напарнику, пришлось податься назад. Затем он картинно указал шестом из красного дерева на свой шкафчик и воскликнул:
   – Владей же всем этим, Белый разбойник!
   – Пошли, – рассмеялся Варин.
   Пожав плечами, Джастин вместе с ним вышел из раздевалки на широкую веранду.
   – Решили размяться? – спросила их рослая мускулистая женщина. – Я смотрю, вы не слишком выкладываетесь на работе. Может, стоит подумать о том, чтобы поставить вас обоих к прокатному стану?
   – Алтара, дорогая, ты могла бы задать мне работенку другого рода, – насмешливо откликнулся Варин.
   – Я бы и не прочь, Варин, но боюсь, у тебя возникнут сразу две проблемы. Во-первых, после такой работенки ты едва ли очухаешься, а во-вторых, ежели все-таки очухаешься и доковыляешь до дому, Эстил уж точно не оставит от тебя и на корм крабам.
   Двое стоявших неподалеку подмастерьев покатились со смеху.
   – Ну ты меня уела, Алтара, – с насмешливо-сокрушенным видом проговорил Варин. – Даже молодой Джастин относится ко мне снисходительнее, даром что норовит отдубасить посохом.
   Инженер легко шагнул к каменной лестнице, и ветерок взъерошил его светлые, уже изрядно поредевшие волосы.
   – Джастин, не позволяй ему себя дурачить, – сказала Алтара, когда юноша поспешил вслед за Барином по мощеной дорожке, ведущей к Великому тракту, пересекающему весь остров.
   – Не позволяй ЕЙ одурачить тебя, – тут же откликнулся Варин, остановившись и глядя вверх. В весенних сумерках был отчетливо виден тракт, сейчас совершенно пустой. За долгие годы каменные плиты легли еще более плотно. – Сам ведь знаешь, очень скоро она появится здесь с оружием.
   Джастин подавил ухмылку. Почти каждый день они с Барином устраивали после работы учебные поединки, и Алтара, никогда не упускавшая случая одарить их по этому поводу язвительными шуточками, в конечном итоге почти всегда присоединялась к ним. День ото дня одно и то же: шутки, поединки, шутливые предостережения Барина. Впору задуматься: неужто вся жизнь состоит из повторяющихся слов и поступков?
   Покачав головой, Джастин раскрутил посох, метнул его в мостовую и поймал на отскоке.
   – Этак можно сломать деревяшку, – заметил Варин.
   – Зато упражнение забавное. И полезное: вдруг мне когда-нибудь и впрямь доведется пустить посох в ход ради серьезного дела.
   Остановившись перед открытой дверью оружейной, Джастин скользнул взглядом по черной каменной кладке, неподвластной времени. Она сохранилась здесь еще со времен самого Доррина. Впрочем, подумал юноша, сам Доррин едва ли укладывал камни собственными руками, разве что скреплял их гармонией. Он наверняка был слишком занят строительством своего корабля, прославленного «Черного Молота».
   Варин ступил внутрь, и Джастин поспешил за ним.
   – Трудно сказать что-либо определенное... – бормотал себе под нос Варин, приступая к разминке.
   – Ты о чем?
   – О том, молодой человек, когда и зачем тебе может всерьез понадобиться посох.
   В другом углу площадки тренировались моряки под началом Фирбека, могучего блондина, телосложением походившего на хуторянина с реки Фейн. Расшнуровывая башмаки, Джастин следил за тем, как моряки ловко взбираются по свисающим с потолочных балок канатам.
   Небось, столетия минули с тех пор, как морякам приходилось участвовать в настоящей абордажной схватке, подумал Джастин. Но тут он припомнил свое плавание на «Ллиз» и нахмурился.
   – И чем же ты занимаешься, старина Джастин? – сказал он себе. – Размахиваешь дубовой зубочисткой, место которой в палате древностей!
   Бурча под нос что-то в этом роде, Джастин занялся разминкой, стараясь вернуть гибкость мышцам, загрубевшим от работы с металлом.
   – Гляжу, ты сегодня не в лучшей форме, – ехидно заметил Варин.
   Снова взяв посох, Джастин последовал за товарищем в свободный угол площадки. Насухо вытерев руки, он перехватил свое оружие, бывшее на добрый локоть короче, чем поблескивающий черный посох Барина, и встал в боевую стойку.
   – Ума не приложу, как можно считать посохом этакий потешный прутик, – фыркнул Варин, со свистом крутанув черный шест.
   Джастин легко парировал удар одним концом своего посоха и нанес встречный другим.
   Варин подался назад, едва не потеряв равновесие, что дало Джастину возможность перейти в наступление. Однако его соперник восстановил оборонительную позицию, и они принялись обмениваться выпадами и ударами, которые неизменно парировались или блокировались.
   – Тьма... Совсем недурно... для юнца... считающего это занятие... бесполезным... – пыхтел Варин.
   – Я... нахожу его... полезным... но только... как упражнение... – тяжело дыша, отозвался Джастин, едва успевший парировать очередной удар. В следующий миг он совершил обманное движение, нырнул под посох Барина и чувствительно ткнул его под ребра.
   – Уф! Ударь ты в полную силу, мне бы не поздоровилось, – промолвил Варин, выпрямляясь и делая несколько глубоких вдохов.
   Джастин тоже воспользовался передышкой, чтобы отдышаться, а когда снова принял стойку, заметил входившую в тренировочный зал Алтару. Она была одна и несла с собой не только посох, но и деревянный учебный меч.
   – Готов? – спросил Варин.
   – Да.
   Посох Варина пришел в движение. Джастин отступил, поглядывая краешком глаза на другую сторону зала.
   Русоволосый моряк оставил своих товарищей и направился к вошедшей.
   – Привет, Алтара, – молвил он с почтительным поклоном. – Не хочешь ли сразиться?
   – На посохах? Что-то не тянет.
   – Я счел бы за честь помериться с тобой силами на учебных мечах.
   Услышав про учебные мечи, Джастин отвлекся настолько, что едва не пропустил удар.
   – Эй, что с тобой? – спросил Варин.
   – Прошу прощения... задумался.
   – Может прервемся?
   Джастин упер конец посоха в глиняный пол, утрамбованный ногами многих поколений учеников. Варин проследил за его взглядом.
   – На мечах? – переспросила Алтара. – Пожалуй... Если только ты не собираешься устраивать кровопускание.
   – Какое кровопускание? – широко улыбнулся Фирбек. – Мечи деревянные, тупые. Мне просто интересно помериться силами с мастером и инженером.
   Джастин покачал головой: в словах моряка он явно ощутил какую-то фальшь.
   – Они просто хотят поупражняться, как и мы с тобой, – промолвил Варин. Он тоже следил за моряком.
   – Надеюсь, – пробормотал Джастин и, подняв посох, направился к моряку и инженеру, уже вступившим в поединок. Но прежде чем он успел приблизиться, Фирбек отклонил выпад Алтары и нанес ей резкий рубящий удар по правому плечу.
   Алтара непроизвольно отшатнулась и выронила оружие, однако Фирбек, как будто по инерции, продолжил атаку и мощным выпадом поразил соперницу в голень.
   – Может быть хватит?! – воскликнула Алтара, гневно сверкнув глазами. – Теперь я не смогу шевельнуть рукой без боли и, наверное, не одну неделю буду хромать.
   – Подержи! – промолвил Джастин обернувшись и протянув свой посох Варину.
   Варин собрался было что-то возразить, но передумал и ограничился предостережением.
   – Будь аккуратен.
   – Глупости, – отмахнулся юноша. – Я никогда не бываю аккуратен и прекрасно знаю, что рано или поздно влипну из-за этого в переделку. Можно воспользоваться твоим клинком? – спросил он у Алтары, подняв с пола ее деревянный меч.
   – Вообще-то я предпочитаю сражаться сама...
   – Алтара, да о каких сражениях речь? Ты ведь знаешь: по мне все эти посохи да мечи не более чем любопытные древности и годятся только для упражнений.
   Произнося эти слова, он одним плавным движением подбросил учебный меч в воздух, поймал его за рукоять, сделал шутливый выпад в сторону моряка и отсалютовал ему клинком:
   – Ну что, Фирбек? Как насчет дружеского поединка во славу традиций и устаревшего оружия?
   – А, Джастин, все фиглярствуешь? Пожалуй, хороший урок тебе не помешает... пусть даже преподанный в ходе «дружеского поединка», – с усмешкой ответил рослый моряк, салютуя своим оружием. И снова Джастину показалось, что тот вовсе не шутит.
   Деревянные клинки со стуком скрестились. Существенное превосходство в росте позволяло Фирбеку удерживать напористого противника на расстоянии, однако Джастин делал все возможное для того, чтобы уменьшить разделявшую их дистанцию. Помещение наполнилось дробным стуком. Клинки скрещивались, отбивая стремительные удары. Фирбек был сильнее, но несколько проигрывал Джастину в скорости, и спустя некоторое время юноша сумел реализовать это преимущество. Ловко уклонившись от выпада, он молниеносно сблизился с соперником и неуловимым круговым движением своего клинка выбил меч из его руки.
   – Вот тебе и урок...
   – Сразимся еще? – спросил Фирбек, потирая ушибленное запястье и подняв выроненный клинок.
   – Почему бы и нет? – отозвался Джастин, повторяя свой шутливый салют, который, впрочем, ему пришлось прервать. Фирбек без предупреждения ринулся в атаку. На сей раз наседал моряк, юноша же сосредоточился на плетении кружева стремительных защитных движений, прорвать которое противнику никак не удавалось. Через некоторое время Фирбек начал терять самообладание: на лбу его выступил пот, глаза яростно засверкали. Осыпая Джастина могучими, но все более беспорядочными ударами, он забыл об обороне и все чаще и чаще оставлял грудь открытой. Джастин, однако, не спешил этим воспользоваться. Он или отводил клинок противника в сторону или просто уклонялся от его ударов.
   – Похоже, ты чувствуешь себя неплохо, инженер! – прохрипел Фирбек.
   – Ага, для инженера, забавляющегося с дедовскими игрушками!
   Моряк размахнулся, намереваясь повергнуть юношу сокрушительным ударом. Однако Джастин упреждающим выпадом нанес ему такой укол в корпус, что деревянный клинок прогнулся. Фирбек, выронив меч, повалился на пол.
   – Прости великодушно, – промолвил молодой инженер, пока его противник пытался восстановить дыхание. – Рад бы еще позабавиться да помахать деревяшками, но мне пора. Хорошего понемножку. Как-нибудь разомнемся еще разок... Спасибо, что одолжила оружие, – добавил он, обращаясь уже к Алтаре и возвращая ей меч.
   – Не за что, Джастин, – тихо отозвалась та, принимая у него учебный меч. – Будь любезен, не опоздай завтра в зал совещаний. Мы собираемся приступить к работе над новыми теплообменниками, которые разработали Гуннар и Блисс.
   Джастин выдавил улыбку, дивясь тому, что его братца поминают даже в оружейной, хотя Гуннар отроду здесь не бывал и даже не знал с какого конца браться за клинок или посох.
   – Непременно буду, – ответил юноша и обернулся к Фирбеку, однако тот уже исчез.
   – Зрелище было интересное, но меня, пожалуй, уже заждалась Эстил, – промолвил Варин, возвращая Джастину его посох.
   Выйдя наружу, инженеры обнаружили, что облака переместились с залива к городу и над Найланом моросит дождь. Когда Джастин остановился, чтобы утереть лоб, Варин заметил:
   – Рискованно было связываться с этим малым. Он племянник советника Рилтара.
   – А хоть бы и всего Совета сразу – что он мне сделает? Все видели, что это был дружеский поединок, он и сам так сказал.
   – Джастин, ты хоть к чему-нибудь в жизни относишься серьезно?
   – Не думаю. Жизнь этого не стоит, хотя бы по той причине, что представляет собой передрягу, выбраться из которой живыми нам все одно не удастся, – промолвил Джастин, метнув посох в мостовую и поймав его на отскоке. – Ну а пока мы еще трепыхаемся, можно и поразвлечься.
   – Да уж, на забавы у тебя настоящее чутье, – вздохнул Варин. – Ну ладно, встретимся завтра, и уж тогда-то я непременно приложу тебя посохом.
   – Только в том случае, если я отвлекусь, заглядевшись на хорошенькую девицу.
   – Постараюсь, чтобы таковая объявилась.
   – Интересно, как?
   – А вот возьму и приведу Эстил.
   – Это нечестно.
   – Ха-ха... – Варин махнул рукой и заспешил к домам, теснившимся возле гребня холма с южной стороны от черной каменной стены – границы Найлана.
   Джастин крутанул несколько раз посох и двинулся вниз по склону.

10

   Зазубренные выступы красного песчаника образовывали круглый амфитеатр между серыми скалами на севере и западе и пологими дюнами на юге. Узкая петляющая полоска пожухлой травы вела от красных камней на восток, постепенно, по мере приближения к большим лесам, расширяясь и приобретая зеленую окраску.
   В небольшом природном амфитеатре находились три женщины, расположившиеся на камнях высотой по колено, отполированных то ли ветрами, то ли чьими-то умелыми руками. Сидевшая в центре женщина с серебряными волосами, закрыв глаза, ритмично покачивалась, и песчинки в середине круга, образованного каменными зубьями, перемещались в такт ее движениям.
   Через некоторое время из песка сформировалась карта. Остроконечные камушки обозначали высочайшие пики Закатных Отрогов, которые пронзала прямая как стрела нить белизны, тронутая тусклой болезненной краснотой запекшейся крови.
   Наполненные белым свечением песчинки усеяли крохотные холмы и долины, увеличиваясь в числе и размерах до тех пор, пока вся карта не окрасилась безобразной белизной.
   Женщина глубоко вздохнула, песчинки осели, и чертеж потерял свою отчетливость.
   А вот белизна осталась.

11

   Когда раздался стук в дверь, Джастин как раз подкручивал фитиль лампы. Хотя в моду повсеместно уже начали входить газовые светильники, жилые помещения Братства по старинке освещались масляными лампадами. Применялось, в основном, ореховое масло.
   – Кто там?
   – Не кто иной, как твой старший брат.
   – Заходи.
   Гуннар вошел в комнату с большим кувшином в руках.
   – Ты как, не против провести с мной долгий вечер? У меня тут красный сок, и его хватит надолго.
   – Я думал, ты снова отправился с Турмином в Край Земли.
   – Мы отложили отъезд на завтра. Советник Рилтар пригласил Турмина к себе на обед, чтобы обсудить с ним настроения в Сарроннине, – отозвался Гуннар, поставив кувшин на лампадный столик. – Кружки-то у тебя, надеюсь, найдутся?
   – Там, на второй полке, – ответил Джастин, заканчивая возиться с лампой. – А что, разве Рилтар живет где-то поблизости от реки Фейн? И с чего это ему приспичило интересоваться мнением Турмина? Рилтар, как мне доводилось слышать, сарроннинцев не жалует, а мать Турмина родом как раз оттуда.
   – Рилтар живет наверху, за черной стеной. Не у реки, но в том направлении от города. А насчет Турмина... – Гуннар пожал плечами. – Думаю, на сей счет я знаю ничуть не больше тебя. Вот вернется Турмин, тогда и расскажет, что да как. Чтобы отправиться в путь вместе с ним, придется завтра выехать из города спозаранку, но это всяко лучше, чем коротать время с Рилтаром... А не сыграть ли нам партию в «захват»? – предложил Гуннар.
   – Я не против, – с улыбкой отозвался Джастин и достал с верхней полки маленькой этажерки доску и коробку с черными и белыми фигурами.
   – Тьма с ним, с Рилтаром, – промолвил он, – а что за дела у вас на сей раз в Краю Земли?
   – Турмин считает, что климат продолжает меняться, хотя и медленнее, чем раньше, – ответил Гуннар, протягивая брату кружку, – и надеется, обследуя растения и почву на холмах к западу от Края Земли, выяснить побольше о действии благоприятных и неблагоприятных погодных факторов.
   Оба уселись за стол и захватили с собой кувшин, кружки и игральную доску. Гуннар, высыпав фишки из коробки, принялся разделять их по цветам.
   – Белые или черные? – спросил он.
   – На сей раз белые.
   Гуннар кивнул, и Джастин поставил первую фишку в одну из лунок заднего трехклеточного поля. Гуннар такое поле проигнорировал и поместил первую фишку в центр главного поля со своей стороны доски.
   Джастин опустил фишку в лунку черехклеточного поля, позади фишки Гуннара.
   – Опять у тебя та же тактика, – пробормотал старший брат, добавляя в центральное поле еще одну фишку. Джастин поместил вторую в свое трехклеточное и закрыл его полностью, добавив третью.
   – Зря ты пропустил меня так далеко, – заявил Гуннар, прибавляя к трем фишкам на своем поле четвертую. – Теперь у тебя захвата не получится.
   Нахмурившись, Джастин поместил белую фишку в другое трехклеточное поле позади фишек Гуннара. Гуннар добавил к своим еще одну. Братья обменивались ходами, пока Джастин не заполнил и трехклеточное, и четырехклеточное поля, в то время как у Гуннара в одном двенадцатиклеточном находилось шесть фишек, а в другом пять. Улыбнувшись, Гуннар опустил черный камушек в ячейку, позволившую ему закрыть первое поле и выиграть пять призовых ходов для закрытия второго.
   – Игра твоя, – буркнул Джастин, пожав плечами.
   – Повторим?
   – Ни к чему... Все равно ведь продую.
   – Я все-таки не возьму в толк: почему ты, хоть раз за разом и проигрываешь, упорно пытаешься выстроить три, а то и четыре группы фишек, вместо того чтобы сосредоточиться на одном главном направлении.
   – Мне кажется, что в этом больше смысла. Игра не должна разительно отличаться от жизни, а сосредоточиваться в жизни на чем-то одном означает упустить много другого, не менее важного и интересного, – со смехом ответил Джастин.
   Гуннар взялся за кувшин:
   – Соку?
   – Давай. Слушай, может и вправду сыграем еще партию?
   – Конечно, я ведь это и предлагал.
   Гуннар разлил сок и отпил из кружки.

12

   – Триесса Д'Фревия, посол Сарроннина! – провозгласил молодой человек в черном, открывая дубовую дверь в Палату Совета. Некогда это помещение служило кабинетом Креслину и Мегере. Портреты основателей красовались по обе стороны от широкого окна.
   – Приветствую высокочтимых членов Совета, – промолвила сарроннинская посланница с низким поклоном, заставившим зашелестеть изумрудный шелк ее брюк и блузы.
   – Присаживайся, – промолвила Кларис, жестом приглашая ее к столу. – Не угодно ли отведать зеленого бренди?
   – Буду искренне рада почтить славную традицию, тем паче что это доставит мне удовольствие, – ответила Триесса, грациозно скользнув в дубовое кресло. Молодой человек в черном аккуратно наполнил стоявший рядом с ней хрустальный бокал светло-зеленой жидкостью и снова занял свое место у двери.
   Самая молодая советница смахнула со лба прядь рыжих волос.
   – Что привело тебя в Палату Совета? – осведомился Рилтар, чей невыразительный тон странно контрастировал с важной манерой держаться и безупречной аккуратностью одежды и прически.
   – Не сомневаюсь, высокочтимому Совету уже известно, что Железная Стража и Белый Отряд заняли былые владения Западного Оплота...
   – Как заняли их вы во времена Доррина, – прервал ее Рилтар.
   Кларис прокашлялась.
   – Я думаю, – промолвила Дженна, полуобернувшись к Рилтару, – сейчас не время вспоминать события давнего пошлого. Как я понимаю, Триесса прибыла к нам с определенными предложениями.
   – Прежде всего я предлагаю вам обратить внимание на опасное усиление Фэрхэвена.
   – Опасное для кого? – вежливо осведомился Рилтар. Дженна бросила на светловолосого советника недовольный взгляд, Кларис подняла брови, но и та и другая промолчали.
   – В западном Кандаре это никого не оставляет равнодушным, – ответила Триесса. – Даже наклосцы направили к нам посла, предложив обратиться за помощь к могущественному Отшельничьему.
   – Знаменитые друиды Наклоса? Так они и вправду существуют?
   – Они существовали еще в глубокой древности, возможно, даже до нисхождения ангелов, и существуют поныне, – суховато отозвалась Триесса. – Ими создаются изумительные деревянные изделия, причем они не прибегают к пилящим или режущим инструментам, а, судя по всему, каким-то образом выращивают деревья заданной формы. У меня есть такая скамья. Она досталась мне от бабушки. Однако не буду отвлекаться. Скажу лишь, что коль скоро этот вопрос озаботил даже друидов, он явно имеет значение не только для Сарроннина.