Модезитт Лиланд Экстон. Война гармонии

   – На виду у людей?
   – А ты хочешь дождаться, когда сюда прибудут солдаты и чародеи?
   Выбравшись из машины, Джастин устремил взгляд на Фэрхэвен. На какой-то миг поблескивающие белые здания, вырисовывавшиеся на севере, замерцали... качнулись... и инженеру показалось, будто он стоит на краю бездонной пропасти, над которой кренятся эти строения. Фэрхэвен оказался еще более несбалансированным, чем Найлан, но совсем в другом роде.
   – Эй, что с тобой? – спросил Мартан.
   – Все в порядке, – отозвался Джастин.
   Когда Джастин начал отцеплять корзину воздушного шара, из хижины на склоне вышел бородатый пастух.
   – Что вы делаете на моем выгоне? – воскликнул он, сердито подняв посох.
   Шагнув вперед, но разумно оставшись вне пределов досягаемости суковатого пастушьего посоха, инженер сказал:
   – Меня зовут Джастин, я Серый маг с Отшельничьего. Я намерен собрать здесь устройство, с помощью которого попытаюсь сокрушить Фэрхэвен и Белых магов. Хочешь посмотреть – оставайся, а боишься – уходи. В любом случае, все это не продлится дольше дня.
   Театрально пожав плечами, Джастин пропал из виду и, тут же появившись, кинул пастуху монетку, которая упала на землю.
   – Возьми, там золотой. Считай это платой за порчу твоего луга.
   Бородач молча подобрал монету и попятился, исподлобья поглядывая на моряка с луком и двух магов.
   Джастин отцепил корзину и, насвистывая, потащил ее на вершину. Впрочем, ноты казались свинцовыми даже ему самому.
   – Что еще нести? – спросил Мартан.
   – Возьми, что сочтешь нужным из оружия, а Гуннар принесет еды.
   – А зачем тащить все это на вершину? – спросил Гуннар.
   – Да потому, что вершина наверху, – буркнул Джастин. – Это самая высокая точка на холме. Я не в лучшей форме.
   Оставив корзину на вершине, он пошел назад к «Демону».
   Гуннар, пожав плечами, последовал за ним.
   К тому времени, когда Джастин устало уселся на землю, солнце почти добралось до зенита. От нагревательной печки труба шла к оболочке шара, и горячий воздух начал наполнять оболочку.
   – Что теперь? – спросил Гуннар. Продолжая возиться с линзой, Джастин ответил:
   – Поставим щит, но небольшой, только для того, чтобы обратить на себя внимание Белых. Как заметят нас, тут же уберем.
   – А вдруг они не заметят? – усомнился Мартан.
   – Еще как заметят, – усмехнулся Джастин. – Для того-то я и припас эти штуковины, – он кивнул в сторону лежавших на пожухлой траве вогнутого зеркала и кристаллической линзы. – Мы подадим им сигнал.
   – Чего я и опасался, – проворчал Гуннар, массируя затылок. – А потом?
   – Потом я подготовлю шар и оптическую систему, а вы с Мартином соорудите каменное укрытие.
   – Укрытие? – подал голос Мартан. – Я прибыл сюда сражаться, а не прятаться!
   – Сразишься еще, – заверил его Джастин, – но не раньше, чем я померяюсь силой с Белыми магами. Твоя задача будет заключаться в том, чтобы охранять Гуннара, пока он будет обеспечивать для меня безоблачное небо. Маг, посылающий чувства в небеса, чтобы управлять погодой, не в состоянии позаботиться о собственной безопасности.
   – А кто обеспечит твою безопасность?
   – Я буду парить в воздухе, в корзине воздушного шара, недосягаемый почти для любого оружия, – ответил Джастин, пожав плечами. – Но место там есть только для одного.

150

   Луч света, направленный с вершины холма, вновь заиграл на стене Белой Башни.
   – Из-за этого проклятого инженера у меня голова трещит, – проворчал Белтар, щурясь от слепящего света.
   – К чему он и стремится, – заметил Элдирен. Голос его звучал спокойно, однако худощавый маг то и дело потирал лоб или шею, а порой его пальцы нервно поглаживали шрам над бровью.
   – Но чего ради он затеял игры со светом? Свет, как известно, в основе своей хаотичен, – промолвил Белтар.
   Теребя пальцами амулет – знак своего высокого сана, он подошел к окну и тут же повернул назад.
   – Этот луч каким-то образом гармонизирован, – заметил Элдирен, облизав губы. – Видимо, поэтому он столь ярок.
   – Ты, вроде бы, говорил, что инженер заявится в Фэрхэвен, – напомнил ему Белтар, снова подходя к окну и глядя на юг.
   – Мне так казалось. И не так уж сильно я ошибся – он совсем рядом с городом. Или ты предпочел бы увидеть источник этого света там, на площади? – худощавый маг указал на восточное окно, выходившее на открытое пространство, поросшее зеленой травой.
   Слепящий луч снова заиграл на стене башни, и магическое зеркало слегка загудело.
   – Проклятый демон! Он собирается расколошматить все магические зеркала! Не пора ли начать Совет?
   – Ты велел передать всем, что будешь ждать их к середине утра.
   – Сейчас и есть середина утра.
   – Не совсем, – возразил Элдирен. – Большинство еще на пути к Палате Совета. А какого решения ты хочешь от них добиться?
   – Полагаю, что нам – разумеется, под прикрытием Железной Стражи и копейщиков – следует двинуться на юг и объединенными силами обрушиться на этого... инженера.
   – А ты не думаешь, что он именно этого и добивается?
   – А мне плевать, чего он добивается! До каких пор можно его игнорировать?
   – Я мог бы игнорировать его очень долго.
   – Но у меня такой возможности нет. Я, если ты не забыл, Высший Маг, а это обязывает. Совет будет ждать от меня решительных действий, и если мы не предпримем их сегодня же...
   – Возможно, они захотят, чтобы ты предпринял эти действия в одиночку. От Высшего Мага, знаешь ли, требуют великих свершений.
   – Но ты ведь понимаешь, что Черный, способный сотворить... такое, более чем способен потягаться с любым из Белых.
   Элдирен слегка улыбнулся, отчего его физиономия приобрела сардоническое выражение.
   – И нечего улыбаться, – буркнул Белтар. – Я, по крайней мере, признаю это и собираюсь действовать исходя из реальной оценки сил. А ты, как я понимаю, до сих пор утверждаешь, будто его прикончил. До чего же прытки эти дохлые инженеры!
   – В лучшем случае они будут настаивать на том, чтобы ты сфокусировал в себе общую магическую энергию.
   – Да знаю, знаю!
   Глубоко вздохнув и взглянув с явным сожалением на опустевшую винную бутыль, Белтар облизал губы, резко встал и распорядился:
   – Позови Джихана.
   – Он внизу, – поднявшись со стула, Элдирен вышел на площадку и, не закрыв за собой дверь, позвал: – Джихан!
   Белтар снова подошел к южному окну и на сей раз кроме вспышек света увидел нечто новое и совершенно неожиданное.
   – Шар! Этот поганец надувает матерчатый шар горячим воздухом. Что он затеял?
   Белтар покачал головой и, услышав приближающиеся шаги, повернулся к двери.
   Двое чародеев вошли в покои Высшего Мага и остановились в ожидании.
   – Джихан, сразу по окончании Совета найди маршала Килеру и вели ему собрать всех имеющихся под рукой бойцов. Всех до единого, и Железную Стражу, и копейщиков. Как только заседание завершится, мы выступим против Черных.
   – Как будет угодно, – отозвался Джихан. – Надо полагать, такое решение примет Совет?
   – Именно такое решение Совет и примет, – подтвердил Белтар. – Не думаю, что у них богатый выбор.
   – Они могут выбрать другого Высшего Мага, – заметил Элдирен.
   – Ха! И рады бы, да только кому из них захочется вместо меня возглавить схватку с этими Черными?
   – А с чего ты решил, будто эти Черные так уж сильно их напугают? Они не производят впечатления грозной силы. Что у них есть? Паровой фургон да горстка ракет, – почти насмешливо произнес Элдирен.
   – У них есть уверенность в том, что они способны бросить вызов сообществу могущественнейших магов мира, – указал Джихан. – На чем-то она основана! Вряд ли они просто обезумели. А еще у них имеется странный мешок, надутый горячим воздухом, и больше гармонии, чем все мы когда-либо ощущали.
   – Что ты хочешь этим сказать? – рявкнул Белтар.
   – То, что этот Черный маг способен на невозможное. И я не знаю, кто сможет его остановить.
   – Мы все. Белый Совет! – рявкнул Белтар, гневно взирая на Джихана. Элдирен поднял брови.
   Высший Маг прокашлялся.
   – Вот что, Джихан, ступай и передай маршалу Килере мой приказ. К полудню все имеющиеся в его распоряжении силы должны собраться здесь и быть готовы к выступлению. Потом возвращайся к нам, мы будем в Палате Совета.
   Кивнув, Джихан поспешно удалился.
   – Есть у меня другой выход? – спросил Белтар Элдирена, нервно теребя амулет.
   – По-моему, нет. Мне кажется, что ты сильнее того Черного, но он, видимо, считает себя способным одолеть тебя... может быть, с помощью своих устройств. И несмотря на все слухи о том, что Черный Совет собирался усадить его под замок как «одержимого гармонией», мне он безумцем не кажется. По-моему, дело в том, что тамошние заправилы сами его боятся. И это внушает мне тревогу.
   – Мне тоже, – Белтар поморщился, когда за окном вновь вспыхнул гармонизированный свет. – Но делать-то что?
   Элдирен поежился.
   – Мне что, подняться в одиночку на холм и сказать: «Приятель, иди-ка ты домой»? Думаешь, он меня послушает?
   – Не думаю. К тому же, если ты вздумаешь поступить таким образом, Дерба добьется того, чтобы тебя заковали в цепи по обвинению в измене. И закуют, даже если ты успеешь испепелить половину Совета, – промолвил Элдирен с горькой усмешкой. – Я предупреждал тебя о том, в каком положении оказывается Высший Маг, получивший амулет исключительно благодаря силе.
   – Предупреждал, предупреждал... но что сейчас толку вспоминать о предупреждениях! Скажи лучше, как разумнее поступить сейчас.
   – В твоем положении остается полагаться только на силу, – ответил Элдирен, пожав плечами, – так что используй ее в полной мере, как магическую, так и военную. И не поворачивайся ни к кому спиной, пока все не закончится.
   – Ты честен.
   – Я не настолько могуч, чтобы позволить себе лгать.
   – Ну что ж, наверное, пора идти.
   – Я в твоем распоряжении, Высший Маг.
   Белтар выпрямился, расправил тунику, чтобы лучше был виден висевший на тяжелой золотой цепи амулет, и вышел из комнаты. Элдирен последовал за ним. Пока они спускались по лестнице, тишину нарушал лишь звук их шагов.
   – Ты мог бы отречься от сана Высшего Мага, – сказал Элдирен, когда они уже вступили в холл нижнего этажа. – Или попробовать договориться с Черным.
   – Элдирен! – Белтар раздраженно вздохнул. – Если я откажусь от амулета, то в конечном итоге меня поджарят, как Стирола, потому что им понадобится свалить на кого-нибудь вину за все неудачи. Кроме того, поступить так – значит заранее признать превосходство этого Черного, каковое отнюдь не очевидно. Вспомни, от тебя он улепетывал со всех ног! Правда, он выжил, но выжить и победить – не одно и то же.
   – Иногда это одно и то же.
   – Тогда попытай счастья, перебежав к Дербе, – бросил Белтар, шагая по широкому холлу к Палате Совета.
   – Мне это не подходит, – отозвался Элдирен. – Ты, по крайней мере, ценишь честность, а он просто не понимает, что это такое.
   – Значит, ты в ловушке, так же как и я.
   – Хуже. Ведь моя судьба зависит от твоей.
   – Ну, ты готов? – спросил Белтар, задержавшись у дверей Палаты Совета.
   – Конечно.
   Помещение уже полнилось приглушенным гулом голосов.
   «...почему бы нашему Высшему самому не окоротить этого самонадеянного Черного? Зачем потребовалось созывать Совет?»
   «...тот самый Черный, который перебил в Сарроннине половину нашего войска...»
   «...нашелся кто-то настолько сильный, что всполошил Белого Мясника? Жаль его».
   «...кого? Не стоит ли пожалеть всех нас...»
   Белтар в сопровождении державшегося на полшага позади Элдирена поднялся на возвышение, и перешептывания стали стихать. Дождавшись полной тишины, Высший Маг объявил:
   – Я созвал Совет, чтобы покончить с зарвавшимся Черным, поведение которого несносно и оскорбительно.
   – Неужто из-за одного Черного стоило собирать всех нас? – послышался одинокий голос.
   Белтар пожал плечами:
   – По моему разумению, лучше применить избыточную силу, чем позволить ему уничтожать войска отдельными отрядами, а магов поодиночке, как это было в Сарроннине. Возможно, вы вспомните, что, пока маги отправлялись туда небольшими группами, мы не могли добиться успеха.
   Джихан, войдя в боковую дверь, пересек помещение и встал рядом с Элдиреном. Поймав вопросительный взгляд Белтара, он кивнул, и Высший Маг улыбнулся.
   – Ты величайший и могущественнейший маг, Белтар, – произнес Дерба с неприятной улыбкой, – во всяком случае, мы должны в это верить. Но не странно ли, что тебе требуется помощь всего Совета, чтобы разделаться с тремя Мастерами гармонии с Отшельничьего?
   – Предполагается, что ты способен воздвигать и сокрушать горы, – добавил кряжистый чародей, отведя взгляд от Высшего Мага. – Почему бы тебе не воздвигнуть гору на том месте, где стоит Черный?
   Белтар громко вздохнул.
   – Флирд, – обратился он к толстяку, – как ты думаешь, что же произойдет, если я призову хаос и воздвигну горы прямо здесь?
   – А ты объясни нам, премудрый Белтар, а то нам, по скудоумию, не понять, – усмехнулся Дерба, но в тот же миг каменная плита под его ногами задрожала, и он покачнулся.
   – Очень мило, Белтар.
   – Я думаю, Высший Маг дает понять, что сотворение гор дело опасное, ибо сопряжено со множеством разрушений.
   – А вот Джеслек этого не боялся, – с вызовом бросил Дерба, скрестив руки на груди.
   В этот миг за южным окном ослепительно полыхнул очередной световой импульс. Элдирен поморщился, Джихан прищурился, многие маги опустили глаза.
   – Не боялся, но мы до сих пор расплачиваемся за его «храбрость», – ответил Элдирен. – Он воздвиг Малые Рассветные Отроги более трех столетий назад, но до сих пор тот край представляет собой бесплодную пустыню.
   – Ты хочешь сказать, – перехватил слово Дерба, – что наш уважаемый Высший Маг боится высвободить силы, которые выйдут из-под его контроля и уничтожат даже сам Фэрхэвен?
   – Не о том речь! – рявкнул Белтар, бросив на Дербу гневный взгляд, и на миг обоих чародеев очертил пламенный контур. – Мастера гармонии укрываются за щитами, которые кажутся достаточно крепкими. Мы, конечно, можем сокрушить их, сосредоточив на них свою магическую мощь, но это вызовет страшные разрушения. К тому же нельзя забывать о том, что чрезмерная концентрация хаоса может привести к появлению нового средоточия гармонии. Помнит ли кто-либо, что случилось в последний раз, когда перевес хаоса оказался слишком велик? Помнит кто-нибудь, почему Керрил Великий...
   – Ты ссылаешься на Керрила? – воскликнул Дерба с деланным изумлением. – Я нахожу это весьма забавным.
   Палату вновь озарила вспышка гармонизированного света.
   – Было бы неплохо, – послышался голос из задних рядов, – чтобы наиболее могущественные маги сначала уладили свои разногласия. Без этого трудно противостоять общему противнику. Однако нам, не столь великим, пока непонятно, в чем суть этих разногласий.
   – И то сказать! – согласился Дерба, чьи огненно-рыжие волосы отливали пламенем самого хаоса. – Может быть, великий Белтар соблаговолит ознакомить нас со своим, несомненно премудрым, планом действий?
   – Почему бы и нет, достойный Дерба? У нас под рукой два полка и Пятый эскадрон Железной Стражи, плюс Восьмой эскадрон Белых копейщиков. Из мелких подразделений остальных частей можно сформировать еще сотню...
   – Но насколько я понимаю, это гораздо меньше тех сил, которые двое Черных уничтожили в Сарроннине, – снова встрял грузный Флирд.
   – Да, но тогда с нашими бойцами было всего два Белых мага, а противостояли им, кроме тех Черных, несколько тысяч сарроннинцев, дюжина инженеров с Отшельничьего и отряд моряков. Здесь только двое колдунов и один моряк. Согласись, Флирд, соотношение сил совсем иное.
   Элдирен и Джихан переглянулись. Оба отметили в рассуждениях Белтара некоторую непоследовательность.
   – Но, возможно, самоуверенность Черных имеет определенные основания? – не унимался Флирд. – По слухам, один из них уже заявил о себе тем, что раздолбал вдребезги все магические зеркала в Кандаре.
   – По слухам, – возразил Белтар, – одному из них пришлось бежать с Отшельничьего, потому что тамошний Совет вознамерился посадить его в заточение как «одержимого гармонией». Ты не находишь, что это вполне объясняет его самоуверенность? Кто, кроме одержимого, может бросить вызов целому континенту?
   – Но если он и вправду безумец, почему ты не разберешься с ним сам? – осведомился Дерба с ехидной улыбкой.
   Белтар нахмурился. Белые искры заплясали вокруг щита Дербы.
   – Я снимаю свой вопрос, о могущественнейший из Высших Магов, – произнес тот и, поджав губы, отступил.
   Искры исчезли, и Белтар улыбнулся.
   – Итак, поскольку мы достигли согласия, а дело наше не терпит отлагательства, предлагаю выступить немедленно. Я уже созвал войска, и они дожидаются приказа в казармах в южном предместье. Маршал Килера ждет лишь нашего прибытия. Ему необходима магическая поддержка, и я ничуть не сомневаюсь в том, что каждый из вас готов таковую оказать. Мы выступаем прямо сейчас!
   Дерба утер вспотевший лоб. Флирд пятился к выходу и нервно таращился то на Белтара, то на Дербу, то на Элдирена.
   Белтар в последний раз обозрел собравшихся и, сопровождаемый Элдиреном и Джиханом, вышел вон. За его спиной тут же поднялся гомон.
   «...ты заметил, Гистен-то так и не доехал...»
   «...физиономия у Элдирена не больно радостная...»
   «...даже Дерба предпочел не нарываться...»
   «...глупость...»
   «...прихлопнем как муху. Черный и вправду спятил...»
   «...а половину нашего войска в Сарроннине он тоже перебил, будучи чокнутым...»
   «...выбор? У кого тут есть выбор?»
   Маги потянулись из башни к дожидавшимся их лошадям и каретам.

151

   Побуревшая трава шелестела на ветру. Забросив в печь еще один совок угля и оставив дверцу приоткрытой, Джастин выпрямился, утер пот со лба и повернулся на север.
   Там, в центре долины, подобно белым клыкам, поблескивали дома Фэрхэвена. Белая Башня – высочайшее из зданий – лучилась белизной хаоса, пронизанной кровавыми нитями. Между ровными рядами строений пролегали аллеи, засаженные невысокими вечнозелеными деревьями, живые изгороди и газоны. Белое и зеленое, зеленое и белое – то были основные цвета Фэрхэвена, жемчужины Кандара.
   Джастин покачал головой. Неужто он и впрямь верит в то, что они втроем совладают с магами, воздвигшими такой город?
   «Ты можешь... и ты должен...»
   Дайале с друидами и ангелами легко: это не против них двинулась небольшая армия в сопровождении более чем дюжины колдунов. Армия, которой он, Джастин может противопоставить надутый дымом мешок, подвешенную на веревках корзину да зажигательное стекло с кристаллом.
   Должно быть, те, кому он казался одержимым, не так уж и ошибались.
   «Джастин, поверь в равновесие... и в себя. Ты должен!»
   «Правда, я должен».
   «Я с тобой, любимый... всегда с тобой».
   Он глубоко вздохнул.
   Над его головой раскачивался на ветру воздушный шар. Ниже по склону Гуннар с Мартаном перетаскивали броневые листы от машины к грубому каменному укреплению, сооруженному по его настоянию. Джастин надеялся, что черное железо и камень защитят их от чародейского огня.
   Инженер попытался расслабиться, но напряжение не отпускало его. Бросив взгляд на Мартана – молодого, сильного, горделивого и жаждущего совершить подвиг, Джастин вздохнул снова. Какие уж тут подвиги, какие великие деяния! Скоро он почувствует себя мясником, с ног до головы измазанным кровью. Он снова посмотрел на город и приближавшихся врагов.
   Войско Белых, хоть и не столь внушительное, как в Сарроннине, растянулось вдоль ведущего на юг тракта почти на половину кай. Двигавшиеся в авангарде Белые копейщики находились не более чем в кай от той точки, где от тракта отходила боковая дорога, ведущая к холму. Позади них под серым знаменем с малиновой каймой ехал конный эскадрон Железной Стражи, затем пехота, а за шеренгами пехотинцев реяли белые стяги. Дюжина Белых магов восседала на белых скакунах, а замыкали колонну две бело-золотых кареты. Все это воинство окутывал красновато-белый туман хаоса, суливший беду и смерть всякому, кто дерзнет противиться его носителям.
   Джастин позвал Мартана. Когда моряк подбежал, инженер подбросил горячих угольев в железный поддон шара, проверил веревки и открепил шланг, подававший воздух от печи. Тем временем подошел и Гуннар.
   – Они приближаются. Мне пора взлетать, – молвил Джастин, глядя на туго натянутый шелк. Две намотанные на колья веревки удерживали шар на месте. – Мартан! Когда я залезу в корзину, начинай стравливать веревку вот с этого кола. С другого она будет сматываться сама. Когда веревки раскрутятся до конца, удостоверься, что они держатся прочно, и беги к укреплению прикрывать Гуннара. Я уже говорил, что он будет следить за небом и постоять за себя не сможет.
   – Будет исполнено.
   – А сколько ракет осталось на борту «Демона»? – спросил Джастин.
   – Около двух десятков.
   – Будет неплохо, если ты сможешь использовать их пока Белая рать держится кучно и представляет собой хорошую мишень.
   – Уж я постараюсь.
   – Спасибо тебе.
   – Это тебе спасибо. Без тебя мне бы в жизни не испытать такого приключения.
   – Хочется верить, что, когда все закончится, ты не испытаешь разочарования, – промолвил Джастин и, повернувшись к брату, обнял его. – Тебя я прошу об одном: не дай тучам закрыть солнце. Это все, что мне нужно. И не высовывайся из укрытия. Не зря же мы перетаскивали туда броню.
   Мартан и Гуннар переглянулись. Взгляд моряка перебежал к каменному завалу, прикрытому сверху двумя листами гармонизированной брони, снятыми с машины.
   – Я серьезно. Тут недолго лишиться зрения, а то и жизни, так что будь осторожен.
   По склону холма прокатился барабанный бой, донесшийся со стороны тракта. После недолгого перерыва барабаны забили снова, и в ответ на этот сигнал белые и серые знамена качнулись. В воздухе запахло прелой листвой, хотя деревья еще не облетели.
   Осторожно, стараясь не задеть держатели для линз, Джастин забрался в корзину.
   «Дай мне силы, Дайала... будь со мной».
   «Я с тобой... всегда...»
   – Отпускай зажимы, Мартан!
   Джастин вцепился в бока корзины. Легкость ее, казавшаяся на земле несомненным достоинством, в воздухе воспринималась как хрупкость – и тем сильнее, чем выше поднимался шар. Пастушья хижина на холме превратилась в кукольный домик, хотя шар успел подняться над вершиной меньше чем на двести локтей.
   Снова загрохотали барабаны. Джастин слегка качнулся в сторону, корзина накренилась, и он охнул, когда жар поддона, заменившего здесь, в воздухе, печку, опалил ему волосы.
   Неторопливо свесив держатели за борт корзины, Джастин стал укреплять в зажимах линзы, стараясь поймать в верхнюю из них свет послеполуденного солнца. Оказалось, что вставлять отшлифованное стекло в зажим, наполовину свесившись из корзины, не в пример труднее, чем проделывать то же самое на твердой земле. Чем больше он старался, тем сильнее раскачивалась корзина. Шар между тем поднимался все выше.
   Неожиданно корзина дернулась, да так резко, что Джастину пришлось ухватиться за борта. Веревка была выбрана до конца.
   Криво усмехнувшись, Серый маг возобновил свои усилия по закреплению линз, приметив краешком глаза, что авангард противника уже приблизился к подножию холма. Впереди по-прежнему держались воины, а замыкали колонну чародеи. С ними ли новый Высший Маг?
   Линзы встали наконец в зажимы, но свет улавливался плохо, и положение держателей требовалось поменять.
   Послышалось шипение.
   Огненная стрела, выпущенная по направлению к воздушному шару, истаяла в воздухе еще до того, как Джастин ее увидел.
   Не приходилось сомневаться в том, что это работа Гуннара. Брат прикрыл Джастина от колдовского огня.
   Инженер посмотрел вниз, но Гуннара не увидел – тот находился в укрытии. А вот Мартан все еще оставался возле кольев с веревками.
   – Мартан! – крикнул ему сверху Джастин. – К ракетам! Гуннар нуждается в защите.
   Маг Воздушной Стихии отклонил от шара очередной сгусток колдовского огня.
   – Вот ведь бредятина! – выругался сквозь зубы инженер, пытаясь настроить свою оптическую систему. Неровен час его поджарят – и все из-за того, что он не в состоянии поймать свет, болтаясь вверх тормашками и переживая из Гуннара и Мартана! А если он так и не поймает свет, то и его товарищам из этой переделки не выпутаться!
   Вновь раздалось шипение.
   Джастин поскользнулся, корзина качнулась, и ему пришлось снова вцепиться в борта, чтобы не полететь вниз головой. Разбрасывая ругательства, он снова и снова изменял положение зажимов.
   Следующий огненный шар пролетел совсем близко, обдав жаром, словно из горна, и наполнив ноздри запахом серы.
   Потом послышался совсем другой звук – это Мартан взялся за пусковую установку. Первая ракета перелетела вражескую колонну и взорвалась на лугу ниже по склону, но уже вторая пропахала правый фланг Белых копейщиков.
   За грохотом взрыва последовали вопли боли и ярости.
   Стараясь не отвлекаться на крики и конское ржание, Джастин еще немного сдвинул держатель и поймал наконец в линзу прямой луч. Преломленный в кристалле клинок света нацелился в сторону Белой Башни.
   Хотя Джастин понимал, что система требует еще некоторой настройки, он все равно не смог сдержать улыбки.