Страница:
— Давай щенка этого пошлём. Эй, малый!
Лаймо припустил во все лопатки. Выкрутился. Отдышавшись, он опять начал прогуливаться под стенами резиденции, поглядывая то на творожистое небо, то на других ожидающих.
Вдруг открылись двустворчатые резные ворота под аркой, которая вела в один из внутренних двориков, и люди начали кланяться выехавшему оттуда экипажу. Лаймо тоже поклонился. Потом поднял голову, рассчитывая увидеть князя Чадны, но увидел пышнотелую, черноволосую, румяную девушку в зубчатой золотой короне и усыпанном драгоценными украшениями платье. Она сидела в кресле, похожем на трон, у её ног примостилась служанка в ошейнике. Другая, с опахалом из пушистых белых перьев, стояла за спиной у госпожи. Сбрую четвёрки гувлов украшали атласные бантики и самоцветы. К балдахину над креслом было приковано полдюжины птиц с ярким радужным оперением — одни сидели на раме, другие порхали вокруг, позвякивая тонкими цепочками.
Госпожа улыбалась надменной капризной улыбкой. Она была точь-в-точь как те красавицы, чьи дешёвые портреты пользуются спросом у неприхотливой публики на рынках Нижнего Города. И наряд похожий: обескураживающее зрителя изобилие золота и драгоценных камней. Лаймо заморгал. До сих пор он думал, что в жизни таких женщин не бывает, что это плод воображения рыночных художников!
— Чего уставился, мальчик? — хихикнула красавица. — Влюбился? Ну-у, в меня тут все влюблены… Будешь так смотреть, Раквур тебя зарежет, он у меня ревнивый! — Неожиданно выражение её лица изменилось. — Сам-то, подлец, девку стриженую откуда-то приволок, чтоб ей, суке, пусто было! Я её изведу! Кто здесь против меня, я всех изведу, зубами грызть буду!
— Где она? — ляпнул Лаймо. И испуганно втянул голову в плечи: хорош лазутчик, разве так выведывают секреты на вражеской территории? Надо потихоньку, исподволь, окольными путями…
— А вон там она, негодница вшивая! — возлюбленная Раквура ткнула пальцем в сторону двухэтажного дома слева, к которому примыкали с боков одноэтажные пристрой. — Кто её изведёт, тот мне службу сослужит… А я за добро завсегда благодарная!
Одарив Лаймо долгим многозначительным взглядом, она величаво откинулась на спинку кресла, экипаж покатил в город.
— Послушай, парень! — кто-то похлопал Лаймо по плечу.
Он вздрогнул и чуть не бросился бежать, но все-таки остался на месте. Позвал его лысый мужчина лет сорока, с изрытым оспинами лицом. Судя по виду, пират.
— Не связывайся ты с госпожой Лиаллой, — посоветовал тот отеческим тоном. — Не дури. Лучше пойди в кабак, надерись, найди себе шлюху…
— Спасибо, так и сделаю, — заверил его Лаймо.
Завернув за угол, он вскоре добрался кружным путём до строения, на которое показывала Лиалла. Второй этаж опоясывала крытая деревянная галерея, снизу туда вела лестница. Стараясь сохранять непринуждённый вид, Лаймо поднялся на галерею. Если спросят — его послали сюда с поручением, за магами, потому что какой-то зильд запустил камнем в окно темницы и теперь там вовсю трезвонит охранное заклятье. А он искал-искал, да и заблудился… Справа и слева галерея опиралась на плоские крыши примыкающих построек. Вполголоса напевая медолийскую песенку, Лаймо двинулся вперёд. Несколько раз навстречу попадались рабыни в начищенных медных ошейниках, но они пугливо отступали с дороги, ни о чем его не спрашивая.
— Лаймо, это ты?!
Повернув голову, он увидел квадратное окошко, забранное густой деревянной решёткой. Даже лица Роми за этой решёткой не разглядеть, только глаза блестят.
— Я…
— Что с Арсом?
— Он в здешней тюрьме. — Лаймо понизил голос до шёпота: — Бирвот сказал, завтра. В общем, все будет в порядке.
— Предупреди Бирвота насчёт шаров! Сегодня ко мне опять приходил этот хвастливый подонок Раквур — он утверждает, что ни один чужой маг не пройдёт мимо охранных шаров, которые установлены вокруг города. Где Нэрренират?
— Под кайфом, — уныло сообщил Лаймо. — Наелась золотой пыльцы. Может, Бирвот как-нибудь справится с этими шарами?
— Не знаю, У тебя есть оружие? Что-нибудь маленькое, чтобы пролезло через решётку?
— Она не под заклятьем?
— Нет.
Ни нож, ни звёздочки сквозь крохотные ячейки не прошли. Только узкий стальной стилет.
— Спасибо, — поблагодарила Роми. — А то у меня совсем ничего, одна змея в кармане.
— Какая змея?
— Утром подбросили, я её поймала. Обязательно скажи Бирвоту про шары.
Начало смеркаться, когда Лаймо пришёл в лагерь. Выслушав его, маг угрюмо ссутулился:
— Боюсь, я тут бессилен. Шары меня остановят. На обычных людей они не действуют, только на магов. У вас в Панадаре есть похожие вещи — ваши ловушки, про которые вы столько рассказывали.
— Что же теперь делать? — прошептал Лаймо. — Как мы спасём их?
Бирвот промолчал, зябко кутаясь в одеяло, наброшенное на плечи. У Лаймо защипало в глазах: сходил, разведал, благополучно вернулся — и все зря…
— Ты давай покушай, Лаймодий, — окликнул его Паселей, протягивая котелок с остывшей похлёбкой и ложку.
— Я не хочу есть. — Лаймо встал.
— Ты куда? — крикнул вслед ему Бирвот. — Постой! Лаймо!
Не ответив, он выскочил из тупика и побежал, считая меловые крестики, слегка размытые оседающей на скалах влагой. Скорее. Пока не стемнело. Шевелятся за спиной кусты или нет — об этом он сейчас не думал.
Глава 12
Лаймо припустил во все лопатки. Выкрутился. Отдышавшись, он опять начал прогуливаться под стенами резиденции, поглядывая то на творожистое небо, то на других ожидающих.
Вдруг открылись двустворчатые резные ворота под аркой, которая вела в один из внутренних двориков, и люди начали кланяться выехавшему оттуда экипажу. Лаймо тоже поклонился. Потом поднял голову, рассчитывая увидеть князя Чадны, но увидел пышнотелую, черноволосую, румяную девушку в зубчатой золотой короне и усыпанном драгоценными украшениями платье. Она сидела в кресле, похожем на трон, у её ног примостилась служанка в ошейнике. Другая, с опахалом из пушистых белых перьев, стояла за спиной у госпожи. Сбрую четвёрки гувлов украшали атласные бантики и самоцветы. К балдахину над креслом было приковано полдюжины птиц с ярким радужным оперением — одни сидели на раме, другие порхали вокруг, позвякивая тонкими цепочками.
Госпожа улыбалась надменной капризной улыбкой. Она была точь-в-точь как те красавицы, чьи дешёвые портреты пользуются спросом у неприхотливой публики на рынках Нижнего Города. И наряд похожий: обескураживающее зрителя изобилие золота и драгоценных камней. Лаймо заморгал. До сих пор он думал, что в жизни таких женщин не бывает, что это плод воображения рыночных художников!
— Чего уставился, мальчик? — хихикнула красавица. — Влюбился? Ну-у, в меня тут все влюблены… Будешь так смотреть, Раквур тебя зарежет, он у меня ревнивый! — Неожиданно выражение её лица изменилось. — Сам-то, подлец, девку стриженую откуда-то приволок, чтоб ей, суке, пусто было! Я её изведу! Кто здесь против меня, я всех изведу, зубами грызть буду!
— Где она? — ляпнул Лаймо. И испуганно втянул голову в плечи: хорош лазутчик, разве так выведывают секреты на вражеской территории? Надо потихоньку, исподволь, окольными путями…
— А вон там она, негодница вшивая! — возлюбленная Раквура ткнула пальцем в сторону двухэтажного дома слева, к которому примыкали с боков одноэтажные пристрой. — Кто её изведёт, тот мне службу сослужит… А я за добро завсегда благодарная!
Одарив Лаймо долгим многозначительным взглядом, она величаво откинулась на спинку кресла, экипаж покатил в город.
— Послушай, парень! — кто-то похлопал Лаймо по плечу.
Он вздрогнул и чуть не бросился бежать, но все-таки остался на месте. Позвал его лысый мужчина лет сорока, с изрытым оспинами лицом. Судя по виду, пират.
— Не связывайся ты с госпожой Лиаллой, — посоветовал тот отеческим тоном. — Не дури. Лучше пойди в кабак, надерись, найди себе шлюху…
— Спасибо, так и сделаю, — заверил его Лаймо.
Завернув за угол, он вскоре добрался кружным путём до строения, на которое показывала Лиалла. Второй этаж опоясывала крытая деревянная галерея, снизу туда вела лестница. Стараясь сохранять непринуждённый вид, Лаймо поднялся на галерею. Если спросят — его послали сюда с поручением, за магами, потому что какой-то зильд запустил камнем в окно темницы и теперь там вовсю трезвонит охранное заклятье. А он искал-искал, да и заблудился… Справа и слева галерея опиралась на плоские крыши примыкающих построек. Вполголоса напевая медолийскую песенку, Лаймо двинулся вперёд. Несколько раз навстречу попадались рабыни в начищенных медных ошейниках, но они пугливо отступали с дороги, ни о чем его не спрашивая.
— Лаймо, это ты?!
Повернув голову, он увидел квадратное окошко, забранное густой деревянной решёткой. Даже лица Роми за этой решёткой не разглядеть, только глаза блестят.
— Я…
— Что с Арсом?
— Он в здешней тюрьме. — Лаймо понизил голос до шёпота: — Бирвот сказал, завтра. В общем, все будет в порядке.
— Предупреди Бирвота насчёт шаров! Сегодня ко мне опять приходил этот хвастливый подонок Раквур — он утверждает, что ни один чужой маг не пройдёт мимо охранных шаров, которые установлены вокруг города. Где Нэрренират?
— Под кайфом, — уныло сообщил Лаймо. — Наелась золотой пыльцы. Может, Бирвот как-нибудь справится с этими шарами?
— Не знаю, У тебя есть оружие? Что-нибудь маленькое, чтобы пролезло через решётку?
— Она не под заклятьем?
— Нет.
Ни нож, ни звёздочки сквозь крохотные ячейки не прошли. Только узкий стальной стилет.
— Спасибо, — поблагодарила Роми. — А то у меня совсем ничего, одна змея в кармане.
— Какая змея?
— Утром подбросили, я её поймала. Обязательно скажи Бирвоту про шары.
Начало смеркаться, когда Лаймо пришёл в лагерь. Выслушав его, маг угрюмо ссутулился:
— Боюсь, я тут бессилен. Шары меня остановят. На обычных людей они не действуют, только на магов. У вас в Панадаре есть похожие вещи — ваши ловушки, про которые вы столько рассказывали.
— Что же теперь делать? — прошептал Лаймо. — Как мы спасём их?
Бирвот промолчал, зябко кутаясь в одеяло, наброшенное на плечи. У Лаймо защипало в глазах: сходил, разведал, благополучно вернулся — и все зря…
— Ты давай покушай, Лаймодий, — окликнул его Паселей, протягивая котелок с остывшей похлёбкой и ложку.
— Я не хочу есть. — Лаймо встал.
— Ты куда? — крикнул вслед ему Бирвот. — Постой! Лаймо!
Не ответив, он выскочил из тупика и побежал, считая меловые крестики, слегка размытые оседающей на скалах влагой. Скорее. Пока не стемнело. Шевелятся за спиной кусты или нет — об этом он сейчас не думал.
Глава 12
Небо приобрело грязновато-серый оттенок, хотя все ещё испускало слабый свет. В ущельях висел прозрачный белесый туман. Речка, снабжавшая водой общину благоносцев, тревожно журчала в сумерках. Задыхаясь, Лаймо подбежал к гроту, раздвинул кустарник. Богиня была на месте. Ему пришлось несколько раз громко позвать её, прежде чем она открыла глаза.
— Это опять ты?
— Великая, вы должны пойти со мной в Чадну, чтобы спасти Арса и Роми! Бирвот не может, там магические шары-ловушки, а на вас они не подействуют. Идёмте быстрее, пока не стемнело!
Выслушав, Нэрренират произнесла безразличным тоном:
— Мне не в кайф никуда идти.
— Их убьют, если вы их не спасёте! Знаете, а в Чадне много съедобных пиратов, и вино там есть, и пиво!
— Все равно не в кайф…
— Пожалуйста, спасите моих друзей! — Лаймо опустился на колени и сложил руки в умоляющем жесте.
— Вот это правильно… — туманно поглядев на него, пробормотала Нэрренират. — Поклоняйся мне, Лаймо! Помолись мне… Мы, боги, любим, когда нам поклоняются.
— Взываю к вам, великая богиня! — в отчаянии крикнул Лаймо. — Помогите! Вы же несравненно могучи, вы мудры и милостивы!
Нэрренират внимала, блаженно жмурясь.
— Скажи ещё что-нибудь такое… Как давно я не слыхала обращённых ко мне молитв…
— Вам поклоняются во всех мирах, и все благочестивые смертные чтут вас, великая, а Раквур, князь Чадны, не чтит! Обрушьте на него свой божественный гнев! Он посадил в тюрьму Арса и хочет сделать Роми своей наложницей! Не позволяйте ему игнорировать ваше величие!
Богиня приподняла голову и глухо зарычала. Не вставая с колен, Лаймо отполз к выходу.
— Смертный меня игнорирует?.. Хочет присвоить Роми? Это ему нельзя! Роми моя.
— Вот-вот, а нечестивец Раквур насмехается над вами! Наверно, думает, что он чем-то лучше вас, хоть вы и богиня… Он видел ваш Знак на руке у Роми, но это его не остановило!
— Думает, что лучше меня?.. — Нэрренират нетвёрдо поднялась на ноги. — Покажи мне, где этот нечестивец? Я его сделаю! Я его энергетическим лучом…
— Великая, мы все ещё в Облачном мире, — испуганно напомнил Лаймо. — Здесь энергетические лучи не работают. Зато в этом теле вы обладаете несокрушимой физической силой.
— Тогда я его съем! — решила Нэрренират. — Его постигнет мой праведный гнев… или моя праведная кара, как правильно? Проклятая наркота все мозги затуманила…
— И так и так правильно. — Лаймо проворно вскочил и попятился, когда тёмная громадина двинулась вперёд. — Идёмте в Чадну, я знаю дорогу! Ой, вас пошатывает, как вы себя чувствуете?
— Просто все затекло… Где Чадна? Там?
— Вон там! От посёлка благоносцев туда идёт прямая дорога. Пожалуйста, не наступите на меня случайно…
В следующую секунду его ноги оторвались от земли, меркнущее небо придвинулось, и Лаймо, едва успев испугаться, обнаружил, что сидит на спине у богини. В панике он упёрся ладонями в гладкую чешую, скользкую, как полированный камень.
— Не надо, я же свалюсь! Отпустите, пожалуйста! Я расшибусь, если упаду!
— Я тебя держу.
Нэрренират не повернула головы, вместо этого у неё на затылке раскрылся третий глаз. Ну и хорошо, не придётся видеть на расстоянии вытянутой руки зубастую пасть… Чуть-чуть успокоившись, Лаймо обнаружил, что его придерживает, обвивая за талию, одно из щупалец.
— Показывай дорогу!
— Вперёд! Туда!
Нэрренират рванула с места. В ушах у Лаймо засвистел ветер. Вот это скорость! Они ураганом промчались по берегу реки, потом по боковому ущелью и мимо посёлка благоносцев. Ехать на спине у богини было неудобно — словно сидишь верхом на скачущем валуне. Лаймо задыхался от бьющего в лицо воздуха и боялся свалиться, но щупальце держало его крепко.
Вымощенная каменными плитами дорога, выход на равнину. Впереди мерцали в сумерках два огромных белых шара на постаментах, справа и слева от дороги, и ещё один вдали. Нэрренират даже внимания на них не обратила. В городе светились огоньки.
— Р-р-разнесу Чадну!
— Всю Чадну не надо! — крикнул Лаймо. — Только Раквура! А Шертона и Роми мы обязательно должны спасти! Дворец Раквура в центре города, я покажу!
В Чадне хором залаяли собаки, в ответ Нэрренират издала полурев-полувой, низкий, свирепый, потусторонне-жуткий.
— Не забудьте про Арса и Роми! — снова крикнул Лаймо, когда она замолчала. — Сначала надо их выпустить, князя вы потом найдёте, он никуда не денется!
Стремительный бег по каменным улицам, которые выглядели совсем не так, как несколько часов назад: сумерки преобразили их, вдобавок сейчас Лаймо смотрел на них с трехъярдовой высоты. Прохожие жались к стенам, зильды ошалело скакали по плоским крышам.
— Сюда!
На площади перед резиденцией князя стояли двое мужчин и женщина — они одновременно, как по команде, вскинули руки, Лаймо ощутил боль, словно его окатили кипятком… Нэрренират прыгнула вперёд, сбив магов с ног, хрустнули кости.
“Ага, это вам не то, что втроём на одного Бирвота! — злорадно подумал Лаймо. — Попробуйте-ка справиться с существом, на которое ваша магия не действует!”
Щупальце дёрнуло его вниз, перевернуло вверх тормашками и опустило на землю.
— Стреляют, — объяснила Нэрренират. — Если будешь сидеть на мне, в тебя попадут. Меч достань!
Лаймо кивнул и потянулся за мечом. Кожа все ещё горела, но теперь в пределах выносимого.
Один из покалеченных магов вдруг пошевелился, приподнялся и сделал движение рукой, словно швырнул в них что-то невидимое.
Подхватив Лаймо, богиня отскочила с траектории незримого снаряда и через секунду ударом когтистой лапы размозжила магу череп. Потом проделала то же самое с его неподвижными коллегами.
Площадь озарил холодный красноватый свет. Оглянувшись, Лаймо увидел, что ближайшее кубическое здание охвачено пламенем.
— Магический огонь! Этот… хотел испепелить нас, а заместо этого поджёг… дворец, — процедила Нэрренират. — Где Роми и Шертон? Показывай!
— Сюда! — припоминая, как он блуждал днём, Лаймо свернул в боковой переулок дворцового ансамбля.
Богиня втиснулась в узкий проход следом за ним. Вооружённые люди, с которыми они столкнулись за углом, развернулись и побежали в обратную сторону.
— Роми держат в том доме, — показал Лаймо. — Видите? Второй этаж с галереей, четвёртое окно справа. Пристрой каменный, и крыша там из каменных плит — должна выдержать ваш вес. Сначала надо выпустить Арса, пока огонь сюда не добрался! Он здесь, рядом… Ещё поворот.
— Арс! — крикнул Лаймо, наклонившись к окошку подвала.
— Лаймо?
— Великая, решётка под заклятьем, осторожно… Нэрренират выбила заклятую решётку одним ударом.
Тонкий ноющий звук оборвался, едва возникнув. Скользнув внутрь, щупальце выволокло на улицу Шертона.
— Берегитесь огня, — предупредила богиня. — Встретимся на площади, я пошла за Роми.
Снаружи колотили в дверь, что-то кричали про чудовище в городе. Раквур не обращал на это внимания. Его уже два раза отсюда выдёргивали. Сначала прибежала девчонка-рабыня и сказала, что на куполе храма сидит двухголовый зильд — не иначе, нежить, а маги втроём никак не могут его оттуда согнать; потом недавно взятый парнишка-пират, не глядя в глаза, сообщил о большой драке с поножовщиной в кабаке Самвура. Ложь. После взбучки оба вестника сознались, что действовали по наущению госпожи Лиаллы, которая не хочет, чтобы князь возлёг со своей новой наложницей.
Перед тем как отправиться к беловолосой девчонке, Раквур запер Лиаллу в её опочивальне, и все равно она чинила каверзы. Князь был взбешён. Для достижения своих целей он нередко прибегал ко лжи, однако не любил, когда врут ему, а сегодня его дважды обманули! Рабыню он приказал запороть насмерть, парню велел отрезать язык, а после заковать обманщика в цепи и посадить на весла вместе с рабами.
Девчонка смотрела на него, презрительно прищурившись.
— Я тебе сказал: или ты будешь со мной шёлковая, или я тебя сначала силой возьму, а потом отдам своим парням, и они тебя всем скопом…
— Ты не сделаешь ни того, ни другого, если ты не последнее дерьмо.
Роми, утончённая идонийка, не привыкла так выражаться, но сейчас она разозлилась и готова была ругаться, как Нэрренират. Длительное общение с богиней тоже сыграло тут свою пагубную роль: проведя несколько месяцев рядом с Нэрренират, девять из десяти борцов за культуру речи позабудут о своих филологических идеалах! Змея в кармане зашевелилась, Роми прикрыла её согнутой рукой.
— Я — дерьмо?! — Князь шагнул вперёд. — Я тебе покажу, шлюха, кто я такой!
В дверь застучали громче.
— Пожар! Дворец горит!
Раквур скрипнул зубами. Значит, теперь ещё и пожар?! С Лиаллой он тоже разберётся. Камень гореть не может, и все равно эта дура надоумила других таких же дураков кричать о пожаре… А беловолосую девчонку с дерзкими тёмными глазами он ненавидел. Она гибкая, тонкая и красивая, однако возбуждало его не это. Надо овладеть ею, чтобы сломать и раздавить её! То же самое Раквур проделывал и с пиратами, которые отказывались ему подчиняться, а после собственноручно убивал их (чтобы не получить невзначай нож в спину или арбалетный болт в голову), поэтому мало кто из парней осмеливался ему перечить.
— Горим же! — с тоской крикнули из коридора.
Усмехнувшись, Раквур двинулся к девчонке. Роми на шаг отступила, рванула завязки, вытащила из кармана зебилайю и швырнула ему в лицо. Князь отшатнулся. Его взгляд упал на змею, шлёпнувшуюся на ковёр возле ног… Роми выхватила стилет и ударила снизу вверх. В сердце. Арс заставлял их с Лаймо подолгу отрабатывать удары на поражение, и на тренировках она проводила приёмы чётко, без ошибок. А сейчас не смогла. Выстрелить в человека проще: жмёшь на спуск, и все. Будь у неё в руках самострел, Роми убила бы князя.
Неосознанно, не желая того, она придержала удар, а Раквур успел отклониться. Стилет вонзился ему под ребра ниже сердца, к тому же неглубоко. Взревев от ярости и боли, он ударил её ногой в живот.
— Подлая сука! Подлая тварь! Я тебя за это…
За годы своей пиратской карьеры Раквур неоднократно лгал, интриговал, обводил вокруг пальца своих временных союзников, мошенничал при дележе добычи, вероломно нарушал обещания — но сейчас он был до глубины души возмущён подлостью Роми, которая бросила ему в лицо ядовитую змею и вдобавок попыталась его убить! Растоптать её за это, раздавить…
Перекатившись, Роми заслонила голову локтем. От пинка локоть онемел, рука бессильно упала. Плечо пронзила боль — это Раквур ударил её все тем же стилетом. Ещё два раза — в спину и в бок, под ребра. Раны были рассчитанно несмертельные: Раквур не хотел, чтоб она умерла сразу.
Обитая ковром дверь гудела, как барабан.
— Милый, выходи, сгоришь! — донёсся из коридора истерический вопль — как будто голос Лиаллы. — Огонь уже рядом!
— Ещё одна паршивая сука, — процедил Раквур, повернувшись к двери.
Он примерно накажет тех, кто нарушил его волю и выпустил Лиаллу из опочивальни. Все должны ему повиноваться.
Вырвав из-под рёбер стилет, Роми приподнялась, опёрлась ладонью о скользкий от крови ковёр и с размаху всадила узкий клинок Раквуру в бедро. Сейчас ей хотелось только одного: победить перед смертью, все остальное потеряло значение.
Раквур взвыл и пнул её в грудь. У Роми потемнело в глазах, но сознание она не потеряла. Раздался хруст. Князь, уже занёсший ногу для нового удара, повернулся к окну. Роми тоже подняла голову. Она все ещё была готова драться, используя любой шанс, чтобы нанести врагу ущерб.
Окна с деревянной решёткой больше не было. На его месте торчала из стены оскаленная чёрная морда с лиловыми глазами.
— Нэрренират! — слабым голосом крикнула Роми.
Она и не думала, что когда-нибудь до такой степени обрадуется появлению богини!
Морда подалась назад, в просвет между ней и развороченной рамой скользнуло щупальце, в следующее мгновение захлестнувшееся вокруг горла Раквура. Пират захрипел и задёргался.
— Роми, кто этот тип? Он тебя обидел?
— Да! Это Раквур, князь Чадны!
— Значит, ты лучше меня, смертный?! — зарычала Нэрренират. — Ты видел мой Знак на руке у Роми? Видел? Ты возомнил, что лучше меня?!
При каждом вопросе она жестоко встряхивала свою жертву. Побагровевший Раквур вцепился в щупальце и пытался разжать хватку, но ничего не мог сделать: его пальцы беспомощно скользили по каменно-твёрдой чёрной плоти.
— Проклятая ведьма… — с трудом выдавил он.
Вспомнил он в тот момент о своей чародейке, уверившей его, что Знак на руке у девчонки не имеет никакого отношения к богам и “не сулит беды”. Однако Нэрренират об этом не знала и приняла сказанное на свой счёт.
— Ты ещё будешь богохульствовать?!
Морда исчезла, в окне мелькнули ноги Раквура. Остался пустой тёмный квадрат, подсвеченный красноватыми сполохами. Снаружи раздался долгий, полный муки крик.
В течение всего этого времени Роми пыталась встать, но у неё почему-то не получалось. Ну да, ей больно и кружится голова, однако это ещё не причина, чтобы то и дело падать… И откуда столько крови на полу? Стиснув зубы, она уже в который раз попробовала рывком приподняться — и снова растянулась на мокром алом ковре. Вот теперь ей стало страшно.
В окно просунулась морда богини.
— Ты что там делаешь? Иди сюда, я тебя вытащу. Вся эта куча дерьма горит, надо отсюда сваливать.
— Арс… — испугалась Роми.
— Я его освободила. Иди сюда!
— Не могу! Я ранена, не могу встать…
От окна протянулось щупальце — и остановилось в нескольких футах от Роми.
— Я до тебя не дотянусь! Подвинься ближе!
— Не могу… — сделав ещё одну жалкую попытку, прошептала Роми.
— Роми, дворец горит. Это магическое пламя, оно пожирает все подряд. Проползи вперёд, совсем немножко — и я тебя вытащу. У нас мало времени.
Роми хотела кивнуть, но вместо этого уронила голову на пропитанный кровью ковёр. Болели раны и ушибы. Раквура больше нет, теперь можно закрыть глаза, отдохнуть…
— Роми, очнись! — прорычала богиня. — У меня нет времени тебя уговаривать! Я под наркотиком, золотая пыльца отравила мой мозг, а управлять своим телом в этом мире я могу только с помощью мозга. Сейчас мне удалось взять контроль, но долго я не продержусь, это чертовски трудно. Когда наркота снова начнёт на меня действовать, я про тебя забуду, и ты здесь заживо сгоришь. Давай, шевелись!
— Не могу…
— Подумай об Арсе. Если ты погибнешь, он тоже умрет, я — то его знаю. Ты не хочешь, чтоб он умер?
— Н-нет…
— Тогда ползи вперёд!
Впиваясь пальцами в замызганный ворс ковра, сжимая зубы, чтобы вытерпеть раздирающую тело боль, Роми продвинулась на несколько пядей. Головокружение усилилось. Оранжево-шоколадно-красные стены поплыли по кругу.
— Протяни руку! — рявкнула Нэрренират.
Роми вытянула вперёд неестественно тяжёлую правую руку. Захлестнувшись вокруг запястья, щупальце рвануло её к окну. Плечо пронзила страшная боль.
Другие щупальца подхватили её и вытащили наружу, но Роми уже ничего не чувствовала. Наконец-то она смогла закрыть глаза.
— Где она? — хрипло спросил Шертон.
Бесцеремонно извлечённый богиней из подвала, он выглядел помятым, но, как всегда, собранным. Разве что глаза устало прищурены, на щеках и на подбородке проступила щетина, собранные в хвост волосы свалялись.
— Там, — показал Лаймо. — Вон в том здании!
В свете холодного зарева двухэтажный дом с двумя пристроями по бокам театрально вырисовывался на тёмном ватном фоне. На крышу левого пристроя запрыгнуло нечто большое, на таком расстоянии бесформенное — сгусток мрака и жути. Люди, находившиеся поблизости, в ужасе закричали.
— Пошли, — позвал Шертон.
Он все ещё чувствовал себя разбитым, спину ломило, мышцы ныли. Заклятье, с помощью которого его захватили, оказалось каверзным. Долговременным.
Из-за угла выскочило четверо пиратов с мечами.
— Поджигатели! — увидав Лаймо, крикнул один из них.
Невооружённый Шертон смел их с дороги. Лаймо даже не успел отследить, как у него в руках оказалось два меча, изъятых у противников. На бегу он подумал, что Арс, наверно, самый сильный человек среди тех, кого он знает, но об этом нетрудно забыть, потому что Арс не показывает свою силу без необходимости. Рядом с ним легко дышится, его превосходства не замечаешь — до тех пор, пока не дойдёт до дела.
Они выбежали на площадь. Не было ни едкого дыма, ни копоти. Ровно гудящий магический огонь пожирал тесно сдвинутые постройки жадно и быстро. Камень таял, не обугливаясь. На потных, испуганных лицах столпившихся людей плясали красноватые блики. Несколько мужчин и женщин, знакомых с магией, торопливо чертили на булыжнике защитные линии, рисовали иероглифы, вразнобой бормоча заклинания.
— Бирвот где? — озираясь, спросил Арс.
— В лагере. Он ещё не поправился.
— Так это вы с Нэрренират устроили пожар?
— Не мы! — Лаймо замотал головой. — Здешние маги сами подожгли, когда нас увидели. Случайно. А подумали на нас…
Пламя уже подобралось к дому с двумя пристроями, правый вспыхнул и начал оплывать, как размягчённый воск. Шертон всматривался, щурясь до рези глазах. Почему Нэрренират замешкалась — не может найти Роми? Кто-то бросился на него с обвиняющими воплями. Он отшвырнул атакующего и рванулся вперёд — вытащить оттуда Роми, во что бы то ни стало — но тут сгусток мрака отделился от здания. На спине у богини, длинным плавным прыжком перемахнувшей через какое-то невидимое отсюда препятствие, лежал груз, который она придерживала всеми четырьмя щупальцами.
Позади звенели мечи — Лаймо отбивался от двух насевших на него пиратов. Причём отбивался вполне успешно. Шертон небрежной подсечкой сбил с ног одного из нападавших, встрёпанного коренастого парня.
Нэрренират выскочила на площадь, и люди бросились врассыпную. В том числе второй противник Лаймо. Первый оглянулся через плечо, охнул и припустил следом за товарищем, не вставая с четверенек.
— Шертон, вот она, — позвала богиня. — Держи! Роми, поддерживаемая щупальцами, сползла на землю.
Её одежда была в крови, голова бессильно моталась. На боку у Нэрренират остался кровавый след.
Шертон подхватил девушку и оглянулся на Лаймо:
— Подстели что-нибудь, живо!
Лаймо сорвал с себя куртку, торопливо расстелил на булыжнике.
— Теперь снимай рубашку и рви на полосы, — велел Арс.
Сам он, положив мечи рядом, склонился над Роми. Три колотые раны — не сразу удалось найти их, одежда насквозь пропитана кровью. Правое плечо вывихнуто. Кровоподтёки. Того, кто это сделал, он найдёт потом, сейчас надо перевязать раны.
— Я разорвала мерзавца на куски, — словно прочитав его мысли, сообщила Нэрренират. — Он обидел Роми, да ещё богохульствовал в мой адрес!
Она стояла на лапах нетвёрдо, пошатываясь, её тень на залитом зловещим красным светом булыжнике колыхалась из стороны в сторону.
— Отойди, — сквозь зубы попросил Шертон. — Если ты на нас свалишься, с нами будет кончено.
— Смертный, я всесильна! — огрызнулась богиня. — Я не свалюсь на тебя даже под наркотой… — Её затуманенный взгляд скользнул по опустевшей площади, по приплюснутым каменным зданиям на той стороне открытого пространства и остановился на зильде, который глазел на пожар, примостившись на краю крыши. — А-а… Зильд тоже думает, что он лучше меня?
Зильд вовремя заметил опасность и сиганул в темноту, Нэрренират вприпрыжку умчалась за ним.
Взяв у Лаймо бинты, Шертон начал перевязывать раны. Роми приоткрыла глаза, попыталась что-то сказать. Ободряюще кивнув ей, он продолжил свою работу. Девушка почти не стонала. Надо ещё найти способ до рассвета покинуть Чадну. Здесь оставаться нельзя — их убьют, как “поджигателей”.
— Арс, я тебя люблю, — прошептала Роми.
— Я тебя тоже. Держись, все будет в порядке. Закончив с ранами, он вправил вывихнутый сустав, перетянул плечо тугой повязкой. Остальное сделает Бирвот.
— Это опять ты?
— Великая, вы должны пойти со мной в Чадну, чтобы спасти Арса и Роми! Бирвот не может, там магические шары-ловушки, а на вас они не подействуют. Идёмте быстрее, пока не стемнело!
Выслушав, Нэрренират произнесла безразличным тоном:
— Мне не в кайф никуда идти.
— Их убьют, если вы их не спасёте! Знаете, а в Чадне много съедобных пиратов, и вино там есть, и пиво!
— Все равно не в кайф…
— Пожалуйста, спасите моих друзей! — Лаймо опустился на колени и сложил руки в умоляющем жесте.
— Вот это правильно… — туманно поглядев на него, пробормотала Нэрренират. — Поклоняйся мне, Лаймо! Помолись мне… Мы, боги, любим, когда нам поклоняются.
— Взываю к вам, великая богиня! — в отчаянии крикнул Лаймо. — Помогите! Вы же несравненно могучи, вы мудры и милостивы!
Нэрренират внимала, блаженно жмурясь.
— Скажи ещё что-нибудь такое… Как давно я не слыхала обращённых ко мне молитв…
— Вам поклоняются во всех мирах, и все благочестивые смертные чтут вас, великая, а Раквур, князь Чадны, не чтит! Обрушьте на него свой божественный гнев! Он посадил в тюрьму Арса и хочет сделать Роми своей наложницей! Не позволяйте ему игнорировать ваше величие!
Богиня приподняла голову и глухо зарычала. Не вставая с колен, Лаймо отполз к выходу.
— Смертный меня игнорирует?.. Хочет присвоить Роми? Это ему нельзя! Роми моя.
— Вот-вот, а нечестивец Раквур насмехается над вами! Наверно, думает, что он чем-то лучше вас, хоть вы и богиня… Он видел ваш Знак на руке у Роми, но это его не остановило!
— Думает, что лучше меня?.. — Нэрренират нетвёрдо поднялась на ноги. — Покажи мне, где этот нечестивец? Я его сделаю! Я его энергетическим лучом…
— Великая, мы все ещё в Облачном мире, — испуганно напомнил Лаймо. — Здесь энергетические лучи не работают. Зато в этом теле вы обладаете несокрушимой физической силой.
— Тогда я его съем! — решила Нэрренират. — Его постигнет мой праведный гнев… или моя праведная кара, как правильно? Проклятая наркота все мозги затуманила…
— И так и так правильно. — Лаймо проворно вскочил и попятился, когда тёмная громадина двинулась вперёд. — Идёмте в Чадну, я знаю дорогу! Ой, вас пошатывает, как вы себя чувствуете?
— Просто все затекло… Где Чадна? Там?
— Вон там! От посёлка благоносцев туда идёт прямая дорога. Пожалуйста, не наступите на меня случайно…
В следующую секунду его ноги оторвались от земли, меркнущее небо придвинулось, и Лаймо, едва успев испугаться, обнаружил, что сидит на спине у богини. В панике он упёрся ладонями в гладкую чешую, скользкую, как полированный камень.
— Не надо, я же свалюсь! Отпустите, пожалуйста! Я расшибусь, если упаду!
— Я тебя держу.
Нэрренират не повернула головы, вместо этого у неё на затылке раскрылся третий глаз. Ну и хорошо, не придётся видеть на расстоянии вытянутой руки зубастую пасть… Чуть-чуть успокоившись, Лаймо обнаружил, что его придерживает, обвивая за талию, одно из щупалец.
— Показывай дорогу!
— Вперёд! Туда!
Нэрренират рванула с места. В ушах у Лаймо засвистел ветер. Вот это скорость! Они ураганом промчались по берегу реки, потом по боковому ущелью и мимо посёлка благоносцев. Ехать на спине у богини было неудобно — словно сидишь верхом на скачущем валуне. Лаймо задыхался от бьющего в лицо воздуха и боялся свалиться, но щупальце держало его крепко.
Вымощенная каменными плитами дорога, выход на равнину. Впереди мерцали в сумерках два огромных белых шара на постаментах, справа и слева от дороги, и ещё один вдали. Нэрренират даже внимания на них не обратила. В городе светились огоньки.
— Р-р-разнесу Чадну!
— Всю Чадну не надо! — крикнул Лаймо. — Только Раквура! А Шертона и Роми мы обязательно должны спасти! Дворец Раквура в центре города, я покажу!
В Чадне хором залаяли собаки, в ответ Нэрренират издала полурев-полувой, низкий, свирепый, потусторонне-жуткий.
— Не забудьте про Арса и Роми! — снова крикнул Лаймо, когда она замолчала. — Сначала надо их выпустить, князя вы потом найдёте, он никуда не денется!
Стремительный бег по каменным улицам, которые выглядели совсем не так, как несколько часов назад: сумерки преобразили их, вдобавок сейчас Лаймо смотрел на них с трехъярдовой высоты. Прохожие жались к стенам, зильды ошалело скакали по плоским крышам.
— Сюда!
На площади перед резиденцией князя стояли двое мужчин и женщина — они одновременно, как по команде, вскинули руки, Лаймо ощутил боль, словно его окатили кипятком… Нэрренират прыгнула вперёд, сбив магов с ног, хрустнули кости.
“Ага, это вам не то, что втроём на одного Бирвота! — злорадно подумал Лаймо. — Попробуйте-ка справиться с существом, на которое ваша магия не действует!”
Щупальце дёрнуло его вниз, перевернуло вверх тормашками и опустило на землю.
— Стреляют, — объяснила Нэрренират. — Если будешь сидеть на мне, в тебя попадут. Меч достань!
Лаймо кивнул и потянулся за мечом. Кожа все ещё горела, но теперь в пределах выносимого.
Один из покалеченных магов вдруг пошевелился, приподнялся и сделал движение рукой, словно швырнул в них что-то невидимое.
Подхватив Лаймо, богиня отскочила с траектории незримого снаряда и через секунду ударом когтистой лапы размозжила магу череп. Потом проделала то же самое с его неподвижными коллегами.
Площадь озарил холодный красноватый свет. Оглянувшись, Лаймо увидел, что ближайшее кубическое здание охвачено пламенем.
— Магический огонь! Этот… хотел испепелить нас, а заместо этого поджёг… дворец, — процедила Нэрренират. — Где Роми и Шертон? Показывай!
— Сюда! — припоминая, как он блуждал днём, Лаймо свернул в боковой переулок дворцового ансамбля.
Богиня втиснулась в узкий проход следом за ним. Вооружённые люди, с которыми они столкнулись за углом, развернулись и побежали в обратную сторону.
— Роми держат в том доме, — показал Лаймо. — Видите? Второй этаж с галереей, четвёртое окно справа. Пристрой каменный, и крыша там из каменных плит — должна выдержать ваш вес. Сначала надо выпустить Арса, пока огонь сюда не добрался! Он здесь, рядом… Ещё поворот.
— Арс! — крикнул Лаймо, наклонившись к окошку подвала.
— Лаймо?
— Великая, решётка под заклятьем, осторожно… Нэрренират выбила заклятую решётку одним ударом.
Тонкий ноющий звук оборвался, едва возникнув. Скользнув внутрь, щупальце выволокло на улицу Шертона.
— Берегитесь огня, — предупредила богиня. — Встретимся на площади, я пошла за Роми.
Снаружи колотили в дверь, что-то кричали про чудовище в городе. Раквур не обращал на это внимания. Его уже два раза отсюда выдёргивали. Сначала прибежала девчонка-рабыня и сказала, что на куполе храма сидит двухголовый зильд — не иначе, нежить, а маги втроём никак не могут его оттуда согнать; потом недавно взятый парнишка-пират, не глядя в глаза, сообщил о большой драке с поножовщиной в кабаке Самвура. Ложь. После взбучки оба вестника сознались, что действовали по наущению госпожи Лиаллы, которая не хочет, чтобы князь возлёг со своей новой наложницей.
Перед тем как отправиться к беловолосой девчонке, Раквур запер Лиаллу в её опочивальне, и все равно она чинила каверзы. Князь был взбешён. Для достижения своих целей он нередко прибегал ко лжи, однако не любил, когда врут ему, а сегодня его дважды обманули! Рабыню он приказал запороть насмерть, парню велел отрезать язык, а после заковать обманщика в цепи и посадить на весла вместе с рабами.
Девчонка смотрела на него, презрительно прищурившись.
— Я тебе сказал: или ты будешь со мной шёлковая, или я тебя сначала силой возьму, а потом отдам своим парням, и они тебя всем скопом…
— Ты не сделаешь ни того, ни другого, если ты не последнее дерьмо.
Роми, утончённая идонийка, не привыкла так выражаться, но сейчас она разозлилась и готова была ругаться, как Нэрренират. Длительное общение с богиней тоже сыграло тут свою пагубную роль: проведя несколько месяцев рядом с Нэрренират, девять из десяти борцов за культуру речи позабудут о своих филологических идеалах! Змея в кармане зашевелилась, Роми прикрыла её согнутой рукой.
— Я — дерьмо?! — Князь шагнул вперёд. — Я тебе покажу, шлюха, кто я такой!
В дверь застучали громче.
— Пожар! Дворец горит!
Раквур скрипнул зубами. Значит, теперь ещё и пожар?! С Лиаллой он тоже разберётся. Камень гореть не может, и все равно эта дура надоумила других таких же дураков кричать о пожаре… А беловолосую девчонку с дерзкими тёмными глазами он ненавидел. Она гибкая, тонкая и красивая, однако возбуждало его не это. Надо овладеть ею, чтобы сломать и раздавить её! То же самое Раквур проделывал и с пиратами, которые отказывались ему подчиняться, а после собственноручно убивал их (чтобы не получить невзначай нож в спину или арбалетный болт в голову), поэтому мало кто из парней осмеливался ему перечить.
— Горим же! — с тоской крикнули из коридора.
Усмехнувшись, Раквур двинулся к девчонке. Роми на шаг отступила, рванула завязки, вытащила из кармана зебилайю и швырнула ему в лицо. Князь отшатнулся. Его взгляд упал на змею, шлёпнувшуюся на ковёр возле ног… Роми выхватила стилет и ударила снизу вверх. В сердце. Арс заставлял их с Лаймо подолгу отрабатывать удары на поражение, и на тренировках она проводила приёмы чётко, без ошибок. А сейчас не смогла. Выстрелить в человека проще: жмёшь на спуск, и все. Будь у неё в руках самострел, Роми убила бы князя.
Неосознанно, не желая того, она придержала удар, а Раквур успел отклониться. Стилет вонзился ему под ребра ниже сердца, к тому же неглубоко. Взревев от ярости и боли, он ударил её ногой в живот.
— Подлая сука! Подлая тварь! Я тебя за это…
За годы своей пиратской карьеры Раквур неоднократно лгал, интриговал, обводил вокруг пальца своих временных союзников, мошенничал при дележе добычи, вероломно нарушал обещания — но сейчас он был до глубины души возмущён подлостью Роми, которая бросила ему в лицо ядовитую змею и вдобавок попыталась его убить! Растоптать её за это, раздавить…
Перекатившись, Роми заслонила голову локтем. От пинка локоть онемел, рука бессильно упала. Плечо пронзила боль — это Раквур ударил её все тем же стилетом. Ещё два раза — в спину и в бок, под ребра. Раны были рассчитанно несмертельные: Раквур не хотел, чтоб она умерла сразу.
Обитая ковром дверь гудела, как барабан.
— Милый, выходи, сгоришь! — донёсся из коридора истерический вопль — как будто голос Лиаллы. — Огонь уже рядом!
— Ещё одна паршивая сука, — процедил Раквур, повернувшись к двери.
Он примерно накажет тех, кто нарушил его волю и выпустил Лиаллу из опочивальни. Все должны ему повиноваться.
Вырвав из-под рёбер стилет, Роми приподнялась, опёрлась ладонью о скользкий от крови ковёр и с размаху всадила узкий клинок Раквуру в бедро. Сейчас ей хотелось только одного: победить перед смертью, все остальное потеряло значение.
Раквур взвыл и пнул её в грудь. У Роми потемнело в глазах, но сознание она не потеряла. Раздался хруст. Князь, уже занёсший ногу для нового удара, повернулся к окну. Роми тоже подняла голову. Она все ещё была готова драться, используя любой шанс, чтобы нанести врагу ущерб.
Окна с деревянной решёткой больше не было. На его месте торчала из стены оскаленная чёрная морда с лиловыми глазами.
— Нэрренират! — слабым голосом крикнула Роми.
Она и не думала, что когда-нибудь до такой степени обрадуется появлению богини!
Морда подалась назад, в просвет между ней и развороченной рамой скользнуло щупальце, в следующее мгновение захлестнувшееся вокруг горла Раквура. Пират захрипел и задёргался.
— Роми, кто этот тип? Он тебя обидел?
— Да! Это Раквур, князь Чадны!
— Значит, ты лучше меня, смертный?! — зарычала Нэрренират. — Ты видел мой Знак на руке у Роми? Видел? Ты возомнил, что лучше меня?!
При каждом вопросе она жестоко встряхивала свою жертву. Побагровевший Раквур вцепился в щупальце и пытался разжать хватку, но ничего не мог сделать: его пальцы беспомощно скользили по каменно-твёрдой чёрной плоти.
— Проклятая ведьма… — с трудом выдавил он.
Вспомнил он в тот момент о своей чародейке, уверившей его, что Знак на руке у девчонки не имеет никакого отношения к богам и “не сулит беды”. Однако Нэрренират об этом не знала и приняла сказанное на свой счёт.
— Ты ещё будешь богохульствовать?!
Морда исчезла, в окне мелькнули ноги Раквура. Остался пустой тёмный квадрат, подсвеченный красноватыми сполохами. Снаружи раздался долгий, полный муки крик.
В течение всего этого времени Роми пыталась встать, но у неё почему-то не получалось. Ну да, ей больно и кружится голова, однако это ещё не причина, чтобы то и дело падать… И откуда столько крови на полу? Стиснув зубы, она уже в который раз попробовала рывком приподняться — и снова растянулась на мокром алом ковре. Вот теперь ей стало страшно.
В окно просунулась морда богини.
— Ты что там делаешь? Иди сюда, я тебя вытащу. Вся эта куча дерьма горит, надо отсюда сваливать.
— Арс… — испугалась Роми.
— Я его освободила. Иди сюда!
— Не могу! Я ранена, не могу встать…
От окна протянулось щупальце — и остановилось в нескольких футах от Роми.
— Я до тебя не дотянусь! Подвинься ближе!
— Не могу… — сделав ещё одну жалкую попытку, прошептала Роми.
— Роми, дворец горит. Это магическое пламя, оно пожирает все подряд. Проползи вперёд, совсем немножко — и я тебя вытащу. У нас мало времени.
Роми хотела кивнуть, но вместо этого уронила голову на пропитанный кровью ковёр. Болели раны и ушибы. Раквура больше нет, теперь можно закрыть глаза, отдохнуть…
— Роми, очнись! — прорычала богиня. — У меня нет времени тебя уговаривать! Я под наркотиком, золотая пыльца отравила мой мозг, а управлять своим телом в этом мире я могу только с помощью мозга. Сейчас мне удалось взять контроль, но долго я не продержусь, это чертовски трудно. Когда наркота снова начнёт на меня действовать, я про тебя забуду, и ты здесь заживо сгоришь. Давай, шевелись!
— Не могу…
— Подумай об Арсе. Если ты погибнешь, он тоже умрет, я — то его знаю. Ты не хочешь, чтоб он умер?
— Н-нет…
— Тогда ползи вперёд!
Впиваясь пальцами в замызганный ворс ковра, сжимая зубы, чтобы вытерпеть раздирающую тело боль, Роми продвинулась на несколько пядей. Головокружение усилилось. Оранжево-шоколадно-красные стены поплыли по кругу.
— Протяни руку! — рявкнула Нэрренират.
Роми вытянула вперёд неестественно тяжёлую правую руку. Захлестнувшись вокруг запястья, щупальце рвануло её к окну. Плечо пронзила страшная боль.
Другие щупальца подхватили её и вытащили наружу, но Роми уже ничего не чувствовала. Наконец-то она смогла закрыть глаза.
— Где она? — хрипло спросил Шертон.
Бесцеремонно извлечённый богиней из подвала, он выглядел помятым, но, как всегда, собранным. Разве что глаза устало прищурены, на щеках и на подбородке проступила щетина, собранные в хвост волосы свалялись.
— Там, — показал Лаймо. — Вон в том здании!
В свете холодного зарева двухэтажный дом с двумя пристроями по бокам театрально вырисовывался на тёмном ватном фоне. На крышу левого пристроя запрыгнуло нечто большое, на таком расстоянии бесформенное — сгусток мрака и жути. Люди, находившиеся поблизости, в ужасе закричали.
— Пошли, — позвал Шертон.
Он все ещё чувствовал себя разбитым, спину ломило, мышцы ныли. Заклятье, с помощью которого его захватили, оказалось каверзным. Долговременным.
Из-за угла выскочило четверо пиратов с мечами.
— Поджигатели! — увидав Лаймо, крикнул один из них.
Невооружённый Шертон смел их с дороги. Лаймо даже не успел отследить, как у него в руках оказалось два меча, изъятых у противников. На бегу он подумал, что Арс, наверно, самый сильный человек среди тех, кого он знает, но об этом нетрудно забыть, потому что Арс не показывает свою силу без необходимости. Рядом с ним легко дышится, его превосходства не замечаешь — до тех пор, пока не дойдёт до дела.
Они выбежали на площадь. Не было ни едкого дыма, ни копоти. Ровно гудящий магический огонь пожирал тесно сдвинутые постройки жадно и быстро. Камень таял, не обугливаясь. На потных, испуганных лицах столпившихся людей плясали красноватые блики. Несколько мужчин и женщин, знакомых с магией, торопливо чертили на булыжнике защитные линии, рисовали иероглифы, вразнобой бормоча заклинания.
— Бирвот где? — озираясь, спросил Арс.
— В лагере. Он ещё не поправился.
— Так это вы с Нэрренират устроили пожар?
— Не мы! — Лаймо замотал головой. — Здешние маги сами подожгли, когда нас увидели. Случайно. А подумали на нас…
Пламя уже подобралось к дому с двумя пристроями, правый вспыхнул и начал оплывать, как размягчённый воск. Шертон всматривался, щурясь до рези глазах. Почему Нэрренират замешкалась — не может найти Роми? Кто-то бросился на него с обвиняющими воплями. Он отшвырнул атакующего и рванулся вперёд — вытащить оттуда Роми, во что бы то ни стало — но тут сгусток мрака отделился от здания. На спине у богини, длинным плавным прыжком перемахнувшей через какое-то невидимое отсюда препятствие, лежал груз, который она придерживала всеми четырьмя щупальцами.
Позади звенели мечи — Лаймо отбивался от двух насевших на него пиратов. Причём отбивался вполне успешно. Шертон небрежной подсечкой сбил с ног одного из нападавших, встрёпанного коренастого парня.
Нэрренират выскочила на площадь, и люди бросились врассыпную. В том числе второй противник Лаймо. Первый оглянулся через плечо, охнул и припустил следом за товарищем, не вставая с четверенек.
— Шертон, вот она, — позвала богиня. — Держи! Роми, поддерживаемая щупальцами, сползла на землю.
Её одежда была в крови, голова бессильно моталась. На боку у Нэрренират остался кровавый след.
Шертон подхватил девушку и оглянулся на Лаймо:
— Подстели что-нибудь, живо!
Лаймо сорвал с себя куртку, торопливо расстелил на булыжнике.
— Теперь снимай рубашку и рви на полосы, — велел Арс.
Сам он, положив мечи рядом, склонился над Роми. Три колотые раны — не сразу удалось найти их, одежда насквозь пропитана кровью. Правое плечо вывихнуто. Кровоподтёки. Того, кто это сделал, он найдёт потом, сейчас надо перевязать раны.
— Я разорвала мерзавца на куски, — словно прочитав его мысли, сообщила Нэрренират. — Он обидел Роми, да ещё богохульствовал в мой адрес!
Она стояла на лапах нетвёрдо, пошатываясь, её тень на залитом зловещим красным светом булыжнике колыхалась из стороны в сторону.
— Отойди, — сквозь зубы попросил Шертон. — Если ты на нас свалишься, с нами будет кончено.
— Смертный, я всесильна! — огрызнулась богиня. — Я не свалюсь на тебя даже под наркотой… — Её затуманенный взгляд скользнул по опустевшей площади, по приплюснутым каменным зданиям на той стороне открытого пространства и остановился на зильде, который глазел на пожар, примостившись на краю крыши. — А-а… Зильд тоже думает, что он лучше меня?
Зильд вовремя заметил опасность и сиганул в темноту, Нэрренират вприпрыжку умчалась за ним.
Взяв у Лаймо бинты, Шертон начал перевязывать раны. Роми приоткрыла глаза, попыталась что-то сказать. Ободряюще кивнув ей, он продолжил свою работу. Девушка почти не стонала. Надо ещё найти способ до рассвета покинуть Чадну. Здесь оставаться нельзя — их убьют, как “поджигателей”.
— Арс, я тебя люблю, — прошептала Роми.
— Я тебя тоже. Держись, все будет в порядке. Закончив с ранами, он вправил вывихнутый сустав, перетянул плечо тугой повязкой. Остальное сделает Бирвот.