Подвойская Леонида. Предтечи Зверя. Книга вторая. Алёна

   – Санчес.
   – За что?
   – За неё. Договаривались переправить, но им переплатили, чтобы выдали.
   – Кто она?
   – Не знаю. Волшебница. Фея. Ведьма. Не знаю. Сегодня и убивала, и исцеляла, и спасала.
   – Это та самая из борделя?
   – Да. Только она не из этих. Фернандо говорил, их спасла не за деньги. Просто так. И семью Хуана тоже.
   – Это сухоруких? – сощурила глаза Марта. – И твою дыру – это тоже она? Серьёзная девушка. А что это она сейчас?
   Расспрашивая, хозяйка намешала и дала Уго пить какое- то зелье.
   – Мелкими глоточками. Ну-ну. Рассказывай.
   И чем дольше рассказывал Уго о событиях этой ночи, тем пристальней рассматривала Марта девушку. По окончании этого повествования старуха быстро подошла к одной из стен и вновь нажала на какую- то невидимую кнопку.
   – Иди сюда – кивнула она в сторону отодвинувшегося зеркала. – Пролазь. И если сможешь, помоги. Хотя нет, не стоит. Вдруг опять?
   Следующая каморка была меньше, и вмещала только две кровати.
   – Пока слабые, отлёживаться будете здесь. Чую, скоро нагрянут. И если пошла такая игра без правил, то в ту схованку влезут. Знают, только виду не подают. Не хотят своего Иуду выдавать. А про эту ещё никто. Уйдут, переберётесь. Вот. Это дашь ей, когда немного придёт в себя. что надо ему, она сама скажет. Всё отдыхай.
   За этими словами хозяйка перетянула пару в тайник, мгновение подумав, решила таки их не разлучать и разместила на одной кровати. Уго лёг на другую. Когда потайной лаз закрылся, и комната погрузилась во тьму он, успокоенный хозяйкиным зельем, начал прислушиваться к дыханию соседней пары, затем уснул.
   Старая Марта оказалась права. Она ещё успела внимательно осмотреть первый тайник, затем, вынырнув из шкафа, проверила и прихожую. Когда же, упав на колени перед распятием, она истово молилась, в дверь забарабанили. Вздохнув, старуха оторвалась от молитвы и пошла через дворик отворять дверь. Это действительно была полиция. И даже с самим начальником во главе – событие уже давно невиданное в этих кварталах. Поэтому суровая властная женщина тотчас обратилась в кланяющуюся, старающуюся угодить, заглядывающую снизу вверх старушку. Мелко семеня рядом с тяжело вышагивающим начальником, Марта успела забежать перед ним, открыть дверь в дом, а в просторном, но обветшалом зале зажечь свет и пододвинуть кресло.
   – Давно не виделись, а? – начал разговор шеф.
   – Да, сеньор, с тех пор, как ваш сынок…
   – Вот и я говорю – давно, – быстро прервал воспоминания старухи главный коп.
   – Чем угощать дорогого гостя. Что предложить в такой поздний час?
   – Скорее, уже в такой ранний. Не до выпивки. Слушай, я не случайно пришёл сам.
   Из уважения. А то мои ребята – он кивнул в сторону переминающихся с ноги на ногу нескольких мордоворотов – здесь бы всё разнесли. Из уважения, давай миром. Где они?
   – Вы о ком?
   – Ладно, Марта, ладно. Местных можешь оставить. Давай сюда её и разойдёмся.
   – Так они с этой проституткой столковались? – изумилась Марта. – эх, шпана, шпана. Всё им неймётся, всё им своих не хватает, подавай импортные штучки.
   Говорила я им, – добром не кончите. Это из- за неё?
   – Из за неё, конечно. Что из- за неё? – спохватился вдруг коп.
   – Из- за неё передрались?
   – Подожди. Потом. Где она?
   – Но я не знаю. Как перед Богом – не знаю, – старуха истово перекрестилась.
   – Это же какой интерес надо иметь, чтобы ведьме за враньё крестится? – изумился один из копов.
   – Цыц! – рявкнул в ту сторону шеф. – Ты марта, действительно, не завирайся. Они поехали к тебе. Судя по следам крови – были раненные. А эти ребята в таких случаях дуют только к тебе. Ну, где они и где она?
   – Но вы же знаете, что в таких случаях я продаю им свои… целебные травы и настои. вот и сегодня. Зарулили, попросили от ножевых и поревели на своих громыхалах дальше.
   – Мы знаем! Мы всё знаем. Даже больше, чем ты догадываешься. давай порешаем добром, а? И всё останется по прежнему. А если нет… Ну?
   – Как на духу!
   – Ладно. Некогда. Идём – кивнул шеф одновременно и хозяйке и своим подчинённым.
   В прихожей, загородив шкаф, старуха начала прощаться.
   – Спасибо, что зашли. Извините, что не смогла помочь. Но если что узнаю, то непременно и незамедлительно. А может, всё- таки, по бокалу вина?
   – Кончай представление, старуха, – поморщился шеф. – Давайте, – скомандовал он копам. Один из них легко отодвинул хозяйку и распахнул дверцы.
   – А что вы там…? Там никого! И одежда старая, некраденная, – очень естественно изображая панику, залепетала Марта. Не обращая на это внимание, коп изо всех сил саданул по внутренней стенке.
   – Выдала всё-таки какая – то сволочь, – сразу изменила тон старуха. – Но вот, любуйтесь, на этот раз – никого. И вообще. Вот – она включила свет, – здесь уже месяца три никого не было.
   – Три?
   – Ну два. С тех пор, как один о-ч-ч-ень серьёзный служащий не скрывался от…
   – Это к делу не относится. Расскажи-ка поподробнее, кто к тебе приезжал? – шеф уже выбрался из потаённой комнаты и вновь двинулся в зал. Марта, на этот раз глубоко разобиженная недоверием шефа, дождалась, когда из тайника выберется последний коп, выключила свет, кое- как заставила выломанную перегородку, затем закрыла шкаф и только потом присела рядом с шефом.
   – Уго заходил. У него сильный порез живота. Дала ему от кровопотери. И, сказали, что очень разбился этот… Фернандо. Вроде, с крана упал. Но его не видела. Куда-то они спешили. Сказали, подрались с Санчесовыми. За что – не спрашивала. Да они и не сказали бы. Сами знаете. Этой проститутки не видела. Да и что ей у меня делать? Д-а-а, не думала я, что наши парни из- за какой-то… И сам начальник полиции…
   – Не твоё дело. Поняла? Не твоё. И смори, узнаю, что соврала… Ты меня знаешь!
   А этот Фернандо, он что, Умайты внук?
   – Хорошая память!
   – Не жалуюсь. Ну всё. Если что узнаешь, – наставлял, пересекая дворик, шеф.
   – Конечно – конечно. Незамедлительно. Всенепременнейше! – семеня рядом обещала хозяйка.
   – Да ладно тебе. Сам знаю, что глупость спорол, – уже на выходе скупо усмехнулся шеф. "Марта – стукачка". Гы- гы.
   Хозяйка основательно закрыла дверь. Прислушалась, как удалялся гул мощных двигателей двух полицейских машин. В задумчивости покачала головой и пошла к дому.
   – Вот что, девушка, – жестко сказала она, включая свет в нетронутом тайнике. – Больше никаких разговоров. Вообще. Не отвлекаться ни на что! Слушаться меня во всём! Этого я пока провела. Но только этого и только пока. Да и он, наверняка своих соглядатаев оставит. Поэтому – есть, пить, отдыхать и снова за своё… целительство. Как можно быстрее.
   И в сознании Алёны прошла череда однообразных душных дней и лунных ночей. Она отдавала свои удивительные силы этим двум юношами до капли, до потери сознания.
   Приходила в себя под душем, куда её приносила сначала Марта, затем Уго, который поправлялся всё- таки быстрее, хотя и получал лечение "по остаточному принципу".
   Осознав это, девушка только возмущённо фыркнула. Но эта помощь Марте была необходима. И потом, ничего постыдного Уго не делал. Да и не совсем неприятно это было. Пока из никто не беспокоил, затворники находились в более комфортном уже "рассекреченном" тайнике. Несколько раз приходилось запираться в той самой каморке. К Марте приходили за какими-то снадобьями какие-то странные личности. А одного гостя Марта наоборот, прятала от своих постояльцев. И он внимательно рассматривал впитывающую лунный свет девушку своими странными глубоко посаженными глазами. Девушка почувствовала этот взгляд, но предельно уставшая, не придала ему значения. Точнее, придала, но отложила на потом.
   Она вернулась в реальный мир внезапно, как проснулась, когда Фернандо впервые осмысленно открыл глаза. И на измученном лице юноши впервые появилась улыбка.
   – Фея – прошептал он. И тотчас озабоченно нахмурился. – Я ничего не смог. Они уже ждали… Меня… Я помню. Я видел… Но не смог… – оправдывался он.
   – Но всё хорошо, Ферри, успокойся – она впервые уже не полем, а подушечками пальцев погладила его по волосам, потом по бровям. Они были удивительно мягкими, шелковистыми этим брови. – Ты молчи пока. Вдохнув воздуха и задержав дыхание, она прикоснулась пальчиком к его нежным губам. И тут же отдёрнула, почувствовав поцелуй.
   – Ну – ну. Узнает невеста, – погрозила она юноше. Но тот уже опять погрузился в сон. На этот раз, как понимала девушка, здоровый и исцеляющий. Тогда, осмелев, она погладила своего подопечного по впалым щекам и, теперь уже самостоятельно выбралась к Марте.
   – Света мне! И еды! И питья! И музыки! – радостно закричала она.
   – Всё? – в один голос воскликнули старуха и юноша, обернувшись на этот крик.
   – Тогда садись. мы как раз вот и приготовили…
   – Мы, – переспросила девушка.
   – Уго прекрасно готовит.
   – Да ладно уж тебе – засмущался юноша.
   – А что? Всё, что эту неделю ты ела, это он.
   – Неделю? Это я целую неделю? – ахнула девушка. – Спасибо, – спохватилась она, увидев, как помрачнел Уго.
   – Ты думаешь, это много? Вон, у парня даже шрама не осталось. А Фернандо…
   Дело конечно, прошлое. Но тогда, в начале, я как-то посмотрела. Пощупала. Не только калека, вообще не жилец был.
   – Ещё дня три, и танцевать будет.
   – Трёх дней нет. Чую. Вот- вот нагрянут. Ты уж расстарайся, девушка, но…
   – Два. Но тогда продолжим. – и девушка, отмахнувшись от еды, пошла назад к Фернандо.
   Уже через сутки он начал вставать. А на вторые взбунтовался.
   – Не надо мне не здоровье. не жизнь такой ценой! – уже сидя в постели кричал он, когда Уго с Мартой вновь уносили от него безжизненную девушку. Пошатываясь, он встал и побрёл за ними.
   – Успокойся, пацан. Так надо. Она столько сил отдала, а ты сейчас выкаблучиваться будешь? Всё загубить хочешь? – осекла его на правах хозяйки Марта. – Не хочешь? Тогда иди наверх, сядь там, чтобы ни ей ни нам туда- сюда не таскаться. Но имей в виду, в случае чего – немедленно в тайник.
   И поэтому вторые сутки девушка провела вместе с Фернандо на мансарде.
   Выздоравливающий старательно, по мере своего разумения, помогал Алёне, до капли впитывая её целительные лучи, а когда она обессиленная начинала терять сознание, подхватывал, подводил к льющимся из больших окон солнечным или лунным лучам. И сидя над ней, воровато оглянувшись, несколько рас прикасался губами к точеным пальчикам девушки.
   – Тебе надо лежать и набираться сил, – вспылил наконец, заставший его с поличным Уго. – А если считаешь, что выздоровел, то хватит мучить девушку. Она вон, последние силы отдаёт? Зачем? Чтобы ты ещё и целоваться мог? Я бы со стыда сгорел!
   – Я здоров! – действительно вспыхнул Фернандо. – И не думай ничего! Это из благодарности! Как богиню! – И… не говори ей. Это действительно, совсем не то.
   – Ладно… То, не то, но хватит!
   И когда девушка проснулась, оба парня в один голос заявили, что пора. Правда, Марта, глядя на покачивающегося юношу, с сомнением качала головой.
   – Но я же вижу! И время ещё есть! Ну, ещё каких-то два сеанса, – возмущалась девушка.
   Всё. Всё. Всё. – непреклонно отрезал Уго. – Он сносно себя чувствует, а рисковать больше нельзя. Ни им, ни мартой, не, тем более, тобой. Что – то действительно, назревает. Я уже созвонился с ребятами. Нас будут ждать уже сегодня ночью. Поэтому, прощальный ужин – и вперёд!
 

Глава 8

 
   – И не подумайте. Я его знаю, он невредный. И кроме того, если что, то все сразу поймут – здесь завязана старая Марта. Попросим вашу спасительницу.
   – Но что я могу сделать?
   – Многое. Очень – очень многое. Но сейчас – только наслать на него сон.
   – Но… Но я не могу. Это как?
   – А как ты насылала смерть?
   – Я…, ну я не насылала. Тогда, когда увидела, что у Фернандо рана, а он сказал, что это тот… Я просто крикнула…
   – Вот – вот. А теперь не кричи. Просто шепчи в его сторону. Ты братикам своим на ночь сказки рассказывала?
   – Да… братикам…
   – Ну, ну. Вот так и ему пошепчи, чтобы он спокойно и крепко поспал чуток, пока вы пройдёте. А потом пусть сторожит дальше. Он и не заметит, что прикорнул.
   Начинай, деточка.
   Алёна всмотрелась темноту, туда, где схоронился агент. Попробовала уловить его ауру. Удалось. Вначале она ощутила какое-то тепло в кустах, затем, сосредоточившись, увидела, словно в инфракрасных лучах, силуэт лежащего человека.
   И тогда девушка начала посылать в его сторону мягкие, нежные, убаюкивающие волны – прикосновения. Они успокаивали, покачивали, расслабляли, обволакивали мысли теплотой и негой.
   – Всё. Получилось – прошептала Алёна, почувствовав, что человек в кустах спит.
   – Ну вот. Я же говорила. Теперь не мешкайте. Удачи вам. А ты, моя дорогая, прощай. Когда придёт пора, вспомни меня, свою слугу.
   – До свидания. О чём вы говорите? Какую слугу? И вы обещали сказать…
   – Всё. Время вышло. Там, куда тебя проведут, ты всё узнаешь и всё поймешь.
   Прощай.
   Выйдя из дома старой знахарки, ребята направились в сторону от города, к безлюдному берегу, где их ожидала моторка. У руля сидел хмурый, ранее исцелённый Алёной Хуан.
   – О, привет! Тебя уже выпустили?
   – Думаю, как живца.
   – А остальные?
   – У них.
   – А как сегодня?
   – Вроде, как со всеми на ночной ловле.
   – Не стоило рисковать.
   – Может быть. Только вот что. Если они вас не найдут, начнут. С Хуаниты, как твоей невесты, и начнут.
   – Что же делать? – побледнел вдруг Фернандо.
   – Вот что, – решился Уго. Вы двигайтесь. А я пойду к ним. Пусть с меня и начинают. Когда из меня всё вытянут, вы уже будете далеко.
   – Но без тебя мы…
   – Справитесь. Не забывай – у вас будет проводник.
   – Нет! Это моя… девушка. Это мои соседи! Там, в конце концов, и моя мать! Иду я!
   – Молодец, Фернандо! Но пойду я, – решила Алёна.
   – Ты? Но как же тогда…
   – Да нет же! Не сдаваться! Они выпустят всех.
   – Ну да, конечно! Ты в своём гневе поубиваешь всю полицию и за нами начнёт охотится уже армия?
   – Я их у-г-о-в-о-р-ю. Или, в крайнем случае, усыплю, как того.
   – О! Здорово! Ты их усыпляешь, мы выручаем всех наших, они просыпаются, вроде всё в порядке, а арестованных нет! – рассмеялся Уго. Пошли вместе!
   – У них там камеры слежения, – не подхватил шутки Хуан. И ребята там крепкие. И что с ними делать, когда они повыходят? Всех в джунгли? Всю жизнь в бегах?
   – Всё, ребята. Я пойду одна. А вы ждите меня… ну, хотя бы здесь же. Думаю, за день – два я справлюсь. Поэтому, здесь же завтра или послезавтра.
   – Я тебя одну никуда не отпущу, – поднялся Уго. Меня просто Марта убьёт, да и ребята заплюют.
   – Но я же вернусь. Ты что, не убедился, что меня не остановить?
   – А я всё равно пойду. С тобой или без тебя, – там моя мать, – решил Фернандо.
   – Как хочешь, – сухо ответила девушка. – Конечно, и мать, и невеста. Пойдём. А ты, Уго, пока получше организуешь наше путешествие, да?
   – Ладно. Идите. Но знай, если с тобой что случится, уго себе этого никогда не простит.
   – О! Как красиво. Будь проще, Уго! Тебе этот стиль не идёт.
   – Я от всего сердца, – обиделся юноша.
   – Ладно- ладно, – девушка чмокнула его в щеку, пожала руку уже заулыбавшемуся Хуану и они с Фернандо повернули в сторону города.
   – Может, на лодке, – спохватился Хуан.
   – Нет! Вы нас не видели!
   В полицейском управлении города царила предутренняя полудрёма. Всё, что должно было случится ночью, случилось. Разборки "ночных полётов" начнутся уже днём, при начальстве, а мы своё отдежурили, рапорта написали, вот только смену сдать. Ну, кого ещё принесло?
   – Ну, чего вам, ребята? – поинтересовался коп, глядя на молодую парочку, решительно ворвавшуюся в приёмную.
   – Пришла сдаваться, – сообщила девушка.
   – Пришли, – поправил парень.
   – Ого! Это всегда у нас приветствуется. А что натворили? Только коротко. Может, вам не к нам, а в церковь, покаяться.
   – Я не знаю. Но вы же меня ищете.
   – Мы? Тебя?
   – Ай, ну да же. Я та самая, из публичного дома.
   – Мы вообще-то никого из публичного дома…
   – Ну, из гостиницы, где потом нашли этих… убитых. И потом, когда с бандой Санчеса.
   – Постой- постой. Точно… Похожа… Извини, что сразу не признал. Уж очень неожиданно. – С этими словами коп встал, и якобы рассматривая девушку, встал уже позади её, загородив дверь.
   – А ты? Что – то не помню.
   – Вы заперли мою мать.
   – Мы не запираем, мы задерживаем, сынок.
   – Да ладно вам. Давите там свою кнопку, или вызывайте начальство.
   – Уже, сынок, уже.
   И действительно, в это же время в приёмную вломилась, вызванная по тревожной кнопке подмога. Даже не присматриваясь, по отработанной схеме, ворвавшись через все три, имеющиеся в приёмной двери, с дикими криками "стоять" и " не двигаться" копы заломали подросткам руки и защёлкнули на них наручники.
   – Та самая девка- убийца и её парень. сами пришли, – пояснил дежурный коп вошедшему после "захвата" лейтенанту.
   – Ну, тогда милости прошу к нам, – пригласил скрюченных ребят полицейский. Или… эээ…, сначала вас, сеньорита, а уже потом побеседуем с вашим мачо.
   – Никакой он мне не мачо!
   – Не обижайтесь, сеньорита. Всё от незнания. Но вот побеседуем, всё станет на свои места… Вы извините, что мы вот так, но в ориентировках указано, что Вы эээ исключительно опасны. Поэтому, без распоряжения шефа и до его прихода, уж потерпите в наручниках. Это, конечно, недоразумение, но всё же. Служба.
   Так рассыпаясь в сомнительных комплиментах, лейтенант привёл её в странный кабинет, больше похожий на камеру – без окон, с бетонными неоштукатуренными и даже неокрашенными стенами, со столом, лампой и двумя стульями. Да ещё шкаф у противоположной стены. Вся скудная мебель прикручена к полу. На стуле их стальных прутьев – специальные крепления, к которым пристегнули одно из звеньев наручников. Второе осталось на левой руке.
   – Ну вот теперь и побеседуем, – предложил лейтенант, доставая из шкафа какие- то бланки. Он уселся напротив и готовясь к допросу, пристально всмотрелся в девушку.
   – Не наша. И даже не гринго. Хочешь, угадаю, из какой ты страны?
   – Нет, не хочу. Почему меня вот так приковали? Куда повели Фернандо? Мы ведь сами пришли, правда?
   – Правда. Хотя в заслугу тебе я этого не поставлю. Ну, постояла бы поблизости с участком, пока мы тебя бы не задержали…
   – Это зачем?!
   – За наградой, сеньорита. А так – никому и ничего. Это тебе симпатий не принесёт.
   Но мы отвлеклись. Имя?
   – Стелла, – усмехнулась девушка.
   – Мг. Фамилия?
   – Роуз – усмехнулась вновь девушка.
   – Род занятий?
   – Фея Розовой страны.
   – Тааак. Резвимся, значит?
   – Но вы же мне не ответили, за что меня вот так.
   – Здесь вопросы задаю я!
   – Да, конечно. И всё же я должна знать. Мне говорят – тебя ищут. Иду узнать почему, а меня вот так.
   – Короче, ты хочешь знать, в чём тебя обвиняют? – перешёл уже на "ты" коп. – Сейчас. Вооот. В убийстве трёх человек и ослеплении одного в отеле " Альянс". В краже денег и драгоценностей у этого… ослеплёного. В убийстве четырёх человек и опять же ослеплении пятерых на пирсе в порту. Я намеренно не называю фамилии, потому, что обвинение официально огласит тебе кэп. Уж очень ему хочется. Он в пути, будет с минуты на минуту. Так вот, детка, у нас и за меньшие проделки можно остаться без головы, несмотря на твой возраст. Думаю, годиков пятнадцать уже есть? Поэтому, как особо опасной, тебе и вот такой почёт. Так что мой тебе совет – не трепи никому нервы и, может, уцелеешь. В смысле шкуры…
   Разговор был прерван примчавшимся капитаном. отдуваясь от быстрой хотьбы, он пристально осмотрел Алёну и радостно кивнул:
   "Она!" – Обвинение уже огласили?
   – Нет, вы же запретили, шеф, до вашего прихода любые процессуальные действия.
   – Защитника вызвали? Прессу известили?
   – Но шеф!
   – Выйдем!
   Вернулся он через минут пятнадцать, всё такой де сияющий. Посмотрел на протокол, поморщился. Затем осторожно сел на миниатюрный для его туши стул.
   – Всё будет по закону, сеньорита. Вот-вот прибудет защитник. А пока- не для протокола. Кто вы?
   – Я не знаю, – почти искренне вздохнула девушка. – Я пришла в себя здесь, в вашем… публичном доме. Там меня хотел изнасиловать какой- то здоровенный негодяй. Я побежала, он и женщина за мной. и впереди стоял такой… охранник…
   Да, а эта женщина ещё раньше сказала, что это – публичный дом и мне придётся в нём… в общем…ну, типа отрабатывать. Потом я убежала… искала где пристроится…
   – Стой – стой. Я же тебя прошу – не для протокола. А ты… Ты скажи, как ты их поубивала? Чем ослепила?
   – А врачи, они что?
   – Что врачи! Узнаешь. Я у тебя спрашиваю.
   – Я же говорю… Пришла в себя, а тут женщина…
   – Нет, мы с тобой, видимо, не договоримся. А жаль. Ладно, будем официально. А кто тебя прятал?
   – Меня никто и не прятал. Просто, когда я бродила, встретила одного сухорукого парня. Стало жаль. Я его вылечила. А он отвёл домой. Я и их. Они покормили, показали ещё дом, где дети болели. Я и их вылечила. Тоже покормили. А с Фернандо познакомилась. Потом просто ходила по пляжу, загорала. Думала, вот так и буду – лечить и зарабатывать. Потом Фернандо сказал, что меня ищут, вот я и здесь.
   – Вполне понятно. Только вот с этими лечениями. И потом что на пирсе произошло.
   – Это мы с Уго возвращались с танцев, а они напали. Ну, вначале вроде бы и нет, а потом один из них, патлатый такой, сказал, что Вы даёте за меня сто тысяч.
   – Так и сказал? Я? Даю? Лжец, сволочь!
   – Вот- вот. И Уго тоже не поверил. Вот там и началось. А этот, патлатый ножом Уго в живот. Мы чуть убежали…
   – Оставив труп того самого "патлатого" и пятерых слепых во главе с Санчесом… ну, продолжай.
   – А когда мы уже ехали, Уго позвонили ребята, сказали, что Санчес повесил на кране Фернандо. Ну, мы поехали туда, эээ спасли Фернандо и уехали с пирса.
   – Убив ещё троих санчесовых гвардейцев.
   – Не знаю. Я видела только двух бандитов. И один даже стрелял в нас.
   – Ладно. Дальше.
   – Ну, мы поехали к какому-то дому, ребята там взяли какие-то снадобья, и мы поехали дальше… Потом, я их лечила под каким-то баркасом. А вчера Фернандо поправился, пошёл домой, а там никого. Даже малого Педросика забрали. И всех Хуанов. он рассказал и мы пришли сдаваться.
   – А Уго?
   – Он ушел раньше, ещё позавчера. Мы так подумали с Фернандо, что он-то не причём, вот и пришли без него. Да и Фернандо потому, что здесь его семья и невеста.
   – Если Уго не причём, значит, всё ты? Но как?
   – Я не знаю, как это получается. Это, когда сильно разозлюсь то… нет, не знаю.
   – А лечишь, когда сильно раздобришься?
   – Нет, когда сильно пожалею. Вот, у вас, я вижу очень больное сердце и скоро откажет левая почка. Но мне вас пока не жалко и я вас вылечить не смогу.
   В наступившей паузе кэп начал вытирать здоровенным платком резко заливший его лицо пот.
   – Ты… это… не пугай. Не на того напала.
   – Да не пугаю я, что вы. Я просто вижу. Вот, и голова часто болит, с правой стороны, за ухом, правда? Сейчас уже нет, а ещё утром, когда проснулись, болела, правда?
   – Правда, – невольно подтвердил шепотом офицер. Он сидел, переваривая сказанное, и явно собирался с мыслями.
   – Ладно, поговорим позже. А пока пришёл твой защитник и я должен предъявить тебе официальное обвинение.
   Защитник оказался холёным манерным мужчиной с длинными седыми волосами.
   – С учётом общественного резонанса мы пригласили тебе наиболее знаменитого у нас в городе адвоката. Мэтр очень живо и принципиально реагирует на все, даже малейшие нарушения нашего закона.
   – Скажите, мэтр, а вот так, прикованным держать человека, это по закону?
   – Конечно, нет и я немедленно подам протест.
   – Протест принят. дежурный, немедленно отстегните наручники. Вот видите, как мы здесь его уважаем и слушаемся, – усмехнулся коп. Ну, теперь к делу. Ваши фамилия и имя.
   – Стелла. Стелла Роуз.
   – Это ваше истинное имя?
   – Нет.
   – Почему вы не называете настоящее имя?
   – Меня привезли сюда насильно. Пытались изнасиловать, а позже – и убить. А теперь обвиняют, что я воровка и убийца. Пока эта ложь не будет эээ опровергнута, правильно, мэтр, я не назову своего имени.
   – Это не помешает, сеньорита. Напишем: " именуемая себя Стелой Роуз" и всё пойдёт дальше, как по маслу. Правда, мэтр? – тот кивнул головой и здесь.
   – Вот теперь выслушай обвинение, а потом получишь копию и сможешь пообщаться с мэтром адвокатом наедине.
   Всё, что зачитал кэп, он ранее уже неофициально рассказал девушке. Правда здесь оно звучало сухо, торжественно, с перечислением дат, мест и фамилий потерпевших, а также статей криминального кодекса.
   – Ну вот и всё. Теперь можете поговорить, Кстати, я немного забылся, не указал дату рождения. Но, думаю, это поправим после вашей беседы. – Тучный офицер тяжело встал и вышел из комнаты, или точнее, камеры для допросов.
   – Да, детка. Ну, давай знакомится. Меня можешь звать дон Гуан.
   – Как? Вы? Дон Жуан?
   – Да, как видишь, однофамилец того самого, знаменитого. Рад. что ты читала. Но такой славы, к счастью, не имею. А как тебя величать?
   – А… А так и называйте – Стелла, – решила скрытничать дальше девушка.
   – Ну, Стелла, так Стелла. Сейчас пока быстренько о главном, – пока не передумал.
   Это шеф тебе зачем – то даёт шанс. Если скажешь, что тебе нет четырнадцати, то все шансы выжить, – у нас раньше четырнадцати не казнят.
   – А после? – содрогнулась девушка.