Подвойская Леонида. Предтечи Зверя. Книга вторая. Алёна

   – Чем-то отравилась. Наверное, этим соком, – догадалась Алёна, смывая странный пот. – И это настроение тоже от сока. Это как надо набраться, чтобы этот урод красавцем показался! Вот это наркота! Если так дальше пойдёт, к его сыночку посватаюсь, – думала, окончательно приходя в себя, девушка.
   Три жены сидели в своих креслах, видимо, ожидая от Алёны новостей.
   – Скажите, кто меня соком угостил? – поинтересовалась у них гостья – целительница. – Вот, с таким запахом – она протянула полотенце.
   Лица всех троих возлюбленных вождя вытянулись. Затем они понимающе переглянулись.
   – Всё, Цумзумчи, собирайся – усмехнулась Интса. – А мне пора присматриваться к положению старшей.
   – Вы о чём? – не поняла Алёна.
   – Это сок плода любви. Есть у нас такое растение. Очень редкое. От него у девушек обостряется тяга к любви и телесным утехам. А наш Вождь тебе случайно на глаза не попадался?
   – Да. Попадался. Случайно? Какая мерзость – напоить девушку наркотиком!
   – Просто маленькая уловка. Он ею пользуется всегда. Чтобы не прибегать к более… крутым способам, – заступилась за него старшая. – Но это действительно значит, что мне пора собираться.
   – Я никогда за него не выйду! Ни трезвая, ни пьяная! – отрезала Алёна.
   – Не зарекайся, милая девочка. Но мне это неважно. К тебе он вправе посвататься только после того, как останутся две жены.
   – Цуми, я должна сказать тебе кое-что очень важное. Наедине.
   – Ого! Уже секреты? У нас нет секретов друг от друга – тут же вмешалась жадная до тайн в силу молодости Пушок.
   – И тебе тоже наедине. О Чико.
   – О ком, о ком? – подались вперёд две старших.
   – Не знаю о чём ты, – густо покраснела молоденькая жена. – Но ладно. Если ты желаешь поговорить наедине с Муни, то почему этого же нельзя со мной? Мы выйдем, а вы начинайте.
   – Деточка, ну с кем ты такие шутки шутить удумала? – улыбнулась старшая женщина.
   – Уж я то не знаю, где что подслушивается? Мы пойдем ко мне.
   В покоях старшей жены Алёна была впервые. Ну, чуть попросторнее. Кожаный диван.
   Полувековой давности транзисторный приёмник. Два кресла и журнальный столик. В проёме двери – спальня с довольно широкой кроватью, даже с пологом. Там же – приличное трюмо с зеркалом и какими-то косметическими кремами- мазями. И никаких коротких коек с подставками для ног.
   – Я слушаю тебя, Стелла, – прервала её созерцания хозяйка. Она села в кресло и, улыбаясь, показала девушке на кресло напротив.
   – Цуми… скажите честно, Вы верите в эту историю… с…ну, этой райской жизнью бывших жён?
   – А что? – перестав улыбаться, насторожилась старшая жена.
   – Эти фотографии… Вы можете их ещё раз показать? Спасибо. Знаете, есть такие журналы, ну, типа вон тех комиксов. Только в них печатаются разные фотографии мод. И всяких там модниц. Они называются фотомоделями. И мы, когда их рассматриваем, ищем какие-нибудь недостатки. Хотя бы маленькие. Из зависти, наверное.
   – Нам это тоже знакомо, – улыбнулась Цуми. – Даже я, уже старая лошадь, из зависти искала у тебя недостатки. И они тоже.
   – И…что нашли? – покраснела девушка.
   – Так, по мелочам. Но с возрастом наверстаешь. Просто ещё не расцвела, – вновь улыбнулась хозяйка. – Но при чём здесь…
   – Да-да, – спохватилась Алёна – Так вот. У одной их этих моделей мы обнаружили, что на мизинце правой ноги ноготь растёт куда-то вбок. Это только если присмотреться. И вот, смотрите. – Она протянула фотографию. – Я сначала вспомнила эту позу на капоте. И этот автомобиль. А потом присмотрелась – вот! – она показала на мизинец одной из жён.
   – Да, вижу, – озадаченно подтвердила Лунный цветок. – И что это значит?
   – А вот это вторая жена, но уже у бассейна. Посмотрите на ноготь.
   – И у этой… Что, там мода такая?
   – Вы не поняли? А вот здесь, у этой – она показала на третью жену на яхте.
   – Ну, говори же!
   – Скажите, они все были одинакового телосложения и роста? А возраста?
   – Да… Он у нас довольно постоянный в привязанностях. Где-то к тридцати годам он отправляет нас в отставку. Это я засиделась, потому, что родила ему сына. Две жены ушли туда вне очереди. Где-то одного возраста. И фигуры у них где-то одинаковы.
   – У вас довольно, своеобразные фигуры. Такая…эээ…ну, – Алёна, краснея, ткнула пальцем в грудь – сейчас там не в моде. – Поэтому таких фотомоделей немного.
   – Ну, что есть, то есть. Куда уж больше, – обиделась на моду хозяйка, но к чему ты всё-таки?
   – Наоборот, – уточнила девушка. – Но это неважно. Просто на ваших женщин более всего похожа та фотомодель. С неё всё и сделали.
   – Что, всё?
   – Это фотомонтаж, Цуми. Понимаете? – прошептала Алёна.
   – Не понимаю, – также перешла на шёпот Муни.
   – Обман. Берут фотографию одной женщины и приделывают фотографию головы другой.
   Это – фотографии фотомодели с головами тех жён.
   – Разве такое можно сделать?
   – Ого! Ещё не то можно сделать. А на компе – несколько секунд – и не отличишь. А их… тех… фотографировали перед отъездом?
   – Да… помню. Говорили, на какие-то там документы и вообще, Вождю на память. Но зачем?
   – А других сведений о них нет совсем?
   – Ну, Вождь рассказывал, что звонили, пока не устроились. А потом и звонить перестали. Забыли, мол, неблагодарные…
   – Здесь какой-то страшный обман. Цуми, не соглашайтесь никуда уезжать, пока я всё не разузнаю…
   – Нет, деточка. Подожди. Дай подумать… Или нет. Ты иди, посекретничай с Пухупат о её Чико, а я подумаю.
   – Вы знаете…?
   – Здесь мы всё друг о друге знаем. Только тем и держимся. Иначе всё бы выболтали Вождю. А так, страшно, что и о тебе разболтают. Но делаем вид, что не знаем…
   Ладно, иди. Поговорим ещё. Тем, двоим пока – не слова.
   Комната младшей жены была поменьше, чем у старшей, но попросторнее, чем Алёнина,а так всё тоже, но меньшего размера и похуже. Разве что кровать такая же роскошная.
   " Ну, не для её, а его удобства", – подумалось Алёне.
   – Зачем ты при всех о Чико? – зашипела на неё Пушок.
   – Ай, разве кто догадается, о ком я? Кто додумается, что это об Аллигаторе?
   – Что о нём, конечно, нет, – всё же прыснула от своей выдумки младшая жена. – Но всё равно, могут подумать…
   – Объяснишь, что речь шла действительно о крокодильчике, которого ты приручила и хотела приручить. Но он заболел.
   – И я хотела попросить тебя его вылечить. Но не получилось и он сдох.
   – Ещё чего! – по-детски обиделась Алёна. – Я когда кого лечила, у меня ещё никто не умер. Ни люди, ни звери.
   – Тогда где он?
   – Выпустили. Он скучал по маме и папе.
   На такое алиби Пушок согласилась, и они приступили к самой тайне.
   – Я вчера вылечила Чико. У него была эта же зараза. Где они все её набрались? У вас что наркоманы или эти… нетрадиционные половые связи?
   – Нет, у нас всё по традициям.
   – А… это самое… у мужчин с мужчинами в традиции не входит?
   – Чико не такой!
   – Да, он влюблён в тебя по уши!
   – Как – как?
   – Ну, это значит – полностью. Только вот, говорит, ты для него табу… Послушай, Пухупат, а ты с ним не…
   – Как ты смеешь! У вас что, всё напоказ? У нас о таких вещах девушки разговаривать не должны. И тем более, я жена Вождя! А ты о таком спрашиваешь!
   Нет! Как ты могла подумать?
   – Извини, – растерялась такой бурной реакции Алёна. – Я действительно… Просто, эта зараза передаётся половым путём. Поэтому я думала, было бы неплохо проверить…
   На всякий случай. А то, если ещё потом и вождь…
   – Нет! У наших женщин верность – святое! По крайней мере – телесная, – уточнила она, потупившись.
   Змей оказался постарше Чико. Но пониже и постройнее. Глядя на его гибкое тело, Алёна вдруг вспомнила про Уго.
   – Чи… Алл, спохватилась она, перехватив умоляющий взгляд пришедшего вместе со Змеем гиганта. – Ты не знаешь, где мой друг, с которым мы пришли сюда.
   – Знаю.
   – Ну?
   – Сказать не могу. Запрещено Вождём.
   – Но мы вроде уже и друзья?
   – Но я всё ещё служу Вождю. У него спроси, – каким-то двусмысленным тоном посоветовал Аллигатор.
   – Ну что же, ложитесь, – со вздохом предложила девушка Змею. Она привычно закрыла глаза, протянула над больным руки. Когда от них полилось свечение, Змей испуганно приподнялся, но сидящий у входа Аллигатор своей длиннющей рукой успокаивающе придавил того к кушетке.
   – Расскажи ещё о рыцарях, – попросил Аллигатор в перерыве. – Я вот, пробовал пересказать, но у меня не так получается.
   – Не буду. Ты ведь не хочешь мне рассказать про Уго!
   – Это неправильно, – качая головой, вмешался Змей. – Аллигатору это запрещено. А тебе ведь никто ничего не запрещал?
   – Нет, почему же? Мне сегодня тоже запретили рассказывать кое-что о нарушениях запретов. Разных там ваших табу, – уколола мужчин Алёна. И испугалась сказанного, – настолько явно побледнели оба только что бывших краснокожими мужчины.
   – И, конечно, как вы, я выполню эти запреты, – успокоительно добавила она. – Ладно. Вот, слушайте, – и она начала захватывающий рассказ, навеянный романами Вальтера Скотта. И казалось, оба простодушных мужчины уже не интересовались чудесами исцеления, а ждали перерывов для продолжения этой истории. Конечно, многое оставалось за пределами их понимания. Алёне приходилось терпеливо разъяснять многие "непонятки", но в целом она справилась. И с историей и с болезнью.
   – Они молодцы, оба – констатировал утром Змей. – А эти их… короли, принцы, и как их там… Вожди они везде вожди, да?
   – Да. Только у меня на Родине нас не такой! – спохватилась она.
   – Ты добрая богиня. Ты стонала от боли, когда лечила. Так поступают наши добрые боги. Злые, наоборот – отдают нам свою боль. Мы не знаем, как должны благодарить тебя. Придёт пора – прикажешь. А Аллигатор сказал правильно – спроси про Уго у Вождя. Твёрдо спроси. Поняла? – Змей тоже низко поклонился, правда, тереться носом не полез.
   В комнате уже стоял кубок того самого коварного сока. Вылив снадобье в рукомойник, Алёна раздвинула теперь не закрывающиеся колья и стала ждать развития событий. И ждать долго не пришлось. Искуситель появился, вновь будто проходя по делам мимо. Одет он был на этот раз в пурпурную тунику, оголяющую и волосатую грудь, и руки, и ноги. И с праздничной повязкой " тавасу", охватывающей смоляные волосы. Коричневые, начавшие полнеть, с жесткими волосинами на икрах ноги вызвали у девушки отвращение. Руки ещё, правда, были ничего – мускулистые. Но вся начавшая расползаться фигура ни восхищения, ни вожделения не вызывала. Но мужчины вообще склонны преувеличивать свои достоинства. Особенно, зрелого возраста, стареющие мужчины. А этот был ещё и уверен в чудодейственной силе напитка. Поэтому и подходил к окну этаким самовлюблённым павлином. Но Алёна приняла пока его игру. Очень много следовало выведать у этого странного предводителя этого странного племени.
   – Вы сегодня просто восхитительны, Вождь!
   – Ты хочешь сказать, что вчера я… – начал, улыбаясь, павлин.
   – Нет, что Вы! Я только хотела сказать, что одежда всё-таки иногда… скрывает… достоинства человека, – скромно потупившись, стала запинаться девушка. – А почему Вы редко вот так одеваетесь?
   – Ну, это больше праздничная или…официальная одежда.
   – А сегодня праздник, ну какой?
   – Нет… Но надеюсь, скоро ты дашь мне повод устроить праздник.
   – Да, думаю, что скоро всех вылечу. Но, может, попробуем сразу по нескольку человек?
   – Я совсем не об этом, – отмахнулся вождь. И, думаю, ты догадываешься, о чём, а?
   Сегодня ночью никаких лечений! Немедленно спать, а после обеда я открою тебе тайну. Пока только одну! – он очень мило и многозначительно подмигнул, грациозно развернулся и величественно удалился. По его мнению, конечно.
   – Даже не павлин. Индюк, – решила Алёна. От усталости кружилась голова, но медлить было нельзя – события развивались стремительно. Девушка вышла из дома (двери вновь оказались незапертыми!), и удобно устроившись на ведущей от земли к настилу лестнице, уставилась на уже щедрое солнце.
   К блаженно дрыхнувшей младшей жене она ворвалась уже через пятнадцать минут.
   – Ваш мне какую- то тайну хочет показать. Не знаешь, что?
   – Не-е-е, – протянула, потягиваясь, Пушок. – Это что-то новенькое. Тайны вообще-то есть, но не для женщин.
   – Ну, извини. Сильно хотелось спать и, махнув на всё рукой, Алёна направилась в свою спальню. Ахнула, увидев на кровати букет невиданных ею цветов. Покачав головой над проделками влюблённого старикана, девушка сбросила их на пол. Затем пожалела – за неимением ваз или других сосудов воткнула их в тот же рукомойник, куда ранее влила приворотное зелье. И упала, наконец, вздремнуть до аудиенции у Вождя.
 

Глава 14

 
   Разбудило её осторожное прикосновение к её чёлке. Полагая, что нетерпеливый поклонник приступил к решительному натиску, девушка пружиной подхватилась на кровати. Но это оказалась старшая – Цуми. Она приложила палец к губам и позвала её к себе в комнату.
   – Вот и всё. Мы правильно всё поняли. Уже сегодня вечером я на железной птице улетаю туда, в неведомые края. И на документы уже сфотографировали.
   – Но я ещё ничего не узнала. Тут какая-то страшная тайна.
   – Я его не боюсь. Всё- таки, я мать его сына – будущего вождя. Он пока бесится от безделья. Но подрастёт, женится… Но не об этом. Вот запомни и другим скажи – я всегда буду фотографироваться вот с этим браслетом. Поэтому, если я буду без него, или с другим браслетом, то это – не я. Об этом будете знать только вы трое.
   Будь счастлива, странная чужестранка. И… запнулась она… и… если всё таки не думаешь за… него… то…скорее беги отсюда. Прощай.
   – Прощайте.
   – Прощая, милая, – грустно улыбнулась женщина.- Удачи тебе. Поёду прощаться с подружками. А в своей комнате ты ни о чём особенно не говори, поняла? Хотя, скоро уже переберёшься в покои Пухупат. – Экс- жена так и не поверила, что чужеземка вырвется из рук её бывшего мужа.
   Вернувшись к себе, девушка тупо уставилась на похожих на яркие лепестки цветов колибри, порхавших через открытую дверь к умывальнику с цветами и назад.
   " Из-за меня всё. Жениться надумал, старый козёл. Пойти сказать, чтобы дурью не маялся? Разозлится, хуже будет. Надо скорее всех лечить и как-то его разохотить.
   Чтобы отправил, наконец, домой… Да чего они, в конце концов?" – последняя мысль касалась колибри. Птички, оказывается, стремились не к цветам, а к тому самому напитку, в котором теперь находилась цветы. И затем кружились парами в брачном танце.
   – Надо подлить ему, когда рядом будет другая женщина! И тогда он от меня отстанет! – пришло в голову Алёне. Схватив флакон, она вылила какой- то лосьон и набрала туда этого приворота. Но веселиться долго не пришлось. В дверях действительно показалась женщина – служанка и сказала, что Вождь приглашает гостью к себе. Положив флакон в свою походную сумочку, Алёна пошла на приём.
   На этот раз вождь восседал на табуретке в камуфляжной костюме, в такой- же фуражке с золотыми листьями на козырьке. На плечах красовались погоны с непонятным вышитым гербом.
   – Ого! У вас и награды! – кивнула девушка в сторону планочек на груди у вождя.
   – Всего лишь – знаки уважения от племени, – деланно засмущался тот. – И, надеюсь, знаки истинной любви. В конце концов, я уже двадцать лет вождь и заслужил кое- какие знаки отличия.
   – Конечно – конечно. У нас тоже… Даже в мирное время, но заслуживают столько, что и на груди не умещается. Но только почему-то те, кто близко к власти.
   Остальные, хорошо, если за всю жизнь…
   – Видимо, общее правило. Чем больше делаешь для народа, тем больше он тебя и ценит. А чем ближе к власти, тем значительнее и служба.
   – Наверное. Не задумывалась. Ну его. У нас больше мальчишки в это играются. А нам, как говорится, по барабану.
   – По какому барабану? – не понял вождь.
   – Ну, хотя бы вон по тому – кивнула девушка на большой барабан в центре селения.
   – То есть, имеется в виду, нам всё равно.
   – Да, мы не о том. Немного поменялись планы. Поэтому пойдёшь пока к одному заветному месту с провожатыми, а я присоединюсь немного позже. Кое-кого проводить надо.
   – Без Уго я никуда не пойду! – решительно заявила девушка. – И где он? Почему я его не вижу?
   – У меня здесь не принято "видеть" когда и кому кого вздумается, – холодно отрезал Вождь. – Впрочем, – задумался он на мгновение – если он согласиться, я разрешу ему нас сопровождать. И твоему проводнику тоже, как ты его называешь, Большой? И Змея. Аллигатора не дам, он нужен в другом месте. А Уго… почему и нет? Он всё равно уже встретил здесь свою судьбу. Я прикажу.
   Пока вождь вышел распоряжаться, Алёна мстительно вылила из флакона в ночной кубок Вождя любовное зелье, затем задумалась. "Уго встретил здесь свою судьбу" – вспомнила она слова Вождя. Интересно. Как они говорили? – "Ужин, постель и девушка?" Влюбился? – кольнула её иголочка ревности. " Ну и пусть. Правильно!
   Всё равно я ему не пара. Или он мне? И всё-таки так быстро?" Всё равно это было неприятно и Алена довольно хмуро встретила вошедших. Уго тоже был хмур. Он здорово осунулся. Бронзовая кожа стала почти серой. Круги под глазами. Да-а-а, страстная любовь, – покривилась девушка. Также мрачен и угрюм был Большой.
   – Я оторвал вас от ваших эээ занятий только по настойчивой просьбе нашей гостьи.
   Видят боги, если бы не она… Ну да ладно. Змей, ты поведёшь девушку к Золотому входу. Вы – он кивнул юноше и проводнику – сопровождаете гостью, обеспечиваете её безопасность. Идёте медленно, осторожно. У входа я к вам присоединюсь. Между собой ни слова. Змей, за их языки отвечаешь своим языком. Извини, Стелла, это не прихоть, это обычай – оправдался Вождь за суровый запрет.
   – Я с тобой, отец! – ворвался в приёмную наследник. Он был одет в такую – же форму, разве что погоны были поменьше, да козырёк без позолоты.
   – Ты пойдёшь с Аллигатором. Знаешь зачем?
   – Да, о да, отец! – радостно вскричал сынок. Он единым махом выпил зелье из кубка отца и рванулся к выходу. Алёна только прыснула вслед, а вождь осуждающе покачал головой, полагая, что та смеется просто над невоспитанностью его чада.
   – Если не секрет, куда всё-таки они с Аллигатором? – поинтересовалась, сдерживая смех, девушка.
   – Перед большим праздником охотники уходят добыть серебристую обезьяну. Она здесь очень редкая. Это символ процветания нашего племени.
   – И они… без женщин?
   – Какие женщины на охоте? – изумился вождь. – Только охотники и обезьяны.
   – Ммммм, – начала давиться, сдерживая смех, Алена, представляя приставания наследника к Аллигатору или к обезьянам – И надолго это?
   – Думаю, день – два. Поймают, вырежут сердце, отрежут хвост – и сюда. Это – к праздничному столу.
   Смех у Алёна немедленно сменился подкатившей к горлу дурнотой.
   – Всё, вам пора. О наших обычаях ты еще очень многое узнаешь. В своё время, – с какой-то многозначительной иронией пообещал вождь.
   Маленький отрядец двигался по джунглям в мрачном безмолвии. С Уго Алене разговаривать и так не хотелось, а Большой со Змеем строго соблюдали правила.
   Алёна могла бы заговорить первой, но всё же опасалась за Змеев язык. Кто его знает, этого их вождя. Возьмёт, и на самом деле отрежет. А писать они наверняка не умеют. И всё же – и здесь тоже самое, вспомнила она Аллигатора и Пушка. "Чистота нравов!". Вождю и тому рога наставляют. И неизвестно, какая измена страшнее. А, так ему и надо!
   Когда они пришли к цели – мрачным, вросшим в землю развалинам, начинало вечереть.
   Все молча присели в ожидании, а Уго прислонившись к одному из замшелых камней, положил под голову объёмныё пустой ранец и даже, казалось, задремал.
   "Конечно, ночами не до сна" – зло подумала Алёна. Но молчать и злиться долго не пришлось. Вскоре из зарослей проявился в своей форме Вождь.
   – Ну, молодцы. Я немного постоял, послушал. Молодцы! Теперь пойдём.
   Высота блоков, из которых когда-то возвели эти древние сооружения, была небольшая – где-то с половину роста европейца. Или три четверти индейца. Но количество их, поваленных временем или какой-то другой, столь же неумолимой силой свидетельствовало, что строения были очень высоки.
   "Какие-то пирамиды" – решила девушка, присматриваясь к уцелевшим трём уровням блоков, обвитым каменной фигурой гигантской змеи, голова которой с раскрытой пастью лежала на нижнем ярусе.
   – Смотрите – смотрите! – вдруг крикнул Вождь, показывая в сторону садящегося солнца. Когда же попутчики опять повернулись к нему, оказалось, что два блока в пасти змеи каким-то неведомым образом отодвинуты вглубь, и на их месте зияло черное отверстие.
   – Просто никто не должен видеть этого заклинания, – объяснил своё поведение вождь.
   "За дурачков держит. Какой-то секретный рычажок или кнопку какую нажал" – подумала Алёна.
   – Змей, неси факелы. Пойдёмте, – зажёг довольно мощный фонарь Вождь.
   Когда они спустились по каменной лесенке вниз, на ровную, тоже каменную площадку, входные блоки бесшумно развернулись и стали на место.
   – Теперь слушай меня, юная колдунья. Веками наше племя и наш народ пытаемся пройти по этой дороге. Многие погибли. Только семья Змея выходит отсюда живой.
   Ты скоро поймёшь почему. Но если ты хочешь, чтобы я помог тебе, ты проведёшь нас.
   Ты это сможешь. После зверя ты всё сможешь. Согласна?
   – Кажется, условия были другие?
   – Об условиях поговорим потом, когда ты увидишь, что впереди.
   – Ну, не маленькая, можно догадаться. Какие-нибудь сокровища инков?
   – Почти угадала. Понимаешь, без них мой народ и моё племя, даже если ты их исцелишь, останется, как это говорится, на грани вымирания. Чтобы вырваться из каменного века, нам нужны средства. Они у нас есть. Их надо только достать.
   – Им? Или тебе лично?
   – Если бы мне, я бы не брал такого эскорта. Ну, как? Вперёд?
   – Вперёд, – вздохнула девушка. Честно говоря, ей уже захотелось такого приключения. Не часто приходится искать таинственные клады в развалинах таинственных индейских пирамид.
   – Ты только, как увидишь, не кидайся назад и не визжи. Она этого не любит. И Змей всё- таки впереди, она его не тронет.
   – Да кто "она"? – уже шёпотом спросила девушка. От бликов фонаря, мелькающих по стенам узкого прохода, становилось жутковато. Алёна никогда не страдала клаустрофобией и жуть наваливалась не из-за того, что идущий замыкающим Большой закупоривал возможность движения назад. И не из-за того, что каменные стены понемногу сужались и скоро начали стискивать бока. И не в громадных крысах, невесть откуда выскакивающих под ноги. С противным писком они бросались на пришельцев. Алёну они не трогали, Змея и Вождя, вероятно, тоже. Но судя по восклицаниям, Уго и Большого, им всё- же доставалось изрядно. Алёна мысленно шарахнула по серой братии огнём, и те ретировались. А страх не ушёл. Он давил теперь уже сырыми стенами, грязными каплями, падающими с низкого потолка, а также гадким смрадом из появившихся соседних коридоров. По тому, что наши кладоискатели несколько раз опускались по каменным ступенькам, можно было понять, что они теперь уже глубоко под землёй. Вдруг коридорчик, было превратившийся в узкий лаз, резко расширился. Путники оказались в приличной пещере, уже явно естественного происхождения. Здесь было попросторнее и посвежее.
   – Здесь передохнём и зажжём факелы, – скомандовал вождь.
   – Факелы-то зачем при таком фонаре? – впервые подал голос Уго.
   – Змей, объясни, – не снизошёл до личных объяснений вождь.
   – Она боится только открытого огня. А проход там земляной. Я думаю, что это даже не главный проход. Просто лаз какой-то. Может, и её. Но он земляной. Древний. От любого сотрясения может обрушится. Поэтому…
   – Поэтому и возимся с ней, – встрял-таки Вождь. – Там чихнуть, и то опасно. А так бы рванули её, только клочья полетели бы.
   Змей, пользуясь темнотой, поморщился, но перечить не стал.
   – Попробуй справиться с Ней, – продолжил Змей. – Нам очень важно знать, действительно ли там сокровища нашего народа. И можно ли нам надеяться…
   – Много веков назад наши предки пользовались этим ходом. Иногда, – вновь продолжил вождь. – Ты видела результаты этих вылазок. Разные там колокольчики, кувшинчики… Но для народа это – крохи. Теперь ты сможешь, как настоящая богиня, осчастливить народ. Ну, вперёд?
   – Первым иду я! – решительно взял в руки факел Уго. – Куда?
   – Нет, юноша! Первой пойдёт наша богиня. Если хочешь, можешь идти вторым. И даже рядом с ней. Но первой – она. Дабы потолковала с Ней с глазу на глаз.
   – Я тоже иду рядом, – глухо, но не терпящим возражений тоном пророкотал Большой.
   – Она терпит только меня. А вчера фея спасла мне жизнь. Я не был бы рыцарем и мужчиной, если бы пустил девушку вперёд, – схватился за зажатый в руке Уго факел Змей.
   – Как ты сказал? – изумился вождь и вдруг захохотал. – Рыцарь? Ты? Ещё скажи " джентльмен", – сквозь смех предложил Вождь.
   – Я что-то не так сказал? Или не так понял? – с перекошенным от стыда и гнева лицом повернулся к девушке Змей.
   – Ты поступил действительно по-рыцарски. Правда, не каждому понять.
   – Где уж нам! – откликнулся всё ещё смеющийся вождь.