Страница:
– Но первой пойду я. Вождь прав, из нас всех справлюсь только я.
Сказать правду, Алёна далеко не была уверена в этом. Ну, не взяли её пули. Не раскусил крокодил. А если эта "Она" просто удушит? Хотя, и удушить её когда-то не удалось. Господи, как недавно это было! А уже как сто лет назад. Зачем мне всё это? Ну да ладно. Девушка взяла в руки факел – остановить очередное чудище на первые мгновения, – и решительно двинулась вперёд.
– Куда нам? – спросила она у Змея, увидев в стене пещеры несколько чёрных зевов.
– Куда больше всего не хочется. Сама догадаешься? – поинтересовался идущий справа вплотную к девушке Змей. Алёна секунду поколебалась, а затем направилась к дыре, одним только запахом внушающей первобытный ужас.
– Да, моя фея, да, – подтвердил Змей. В этой напряжённой обстановке никто не обратил внимание на такое обращение. Не до этого было. А зря.
В этом лазе было очень душно. В ногах неприятно чавкала грязь. А душу скребли и скребли мрачные предчувствия.
– Это Она умеет. Ужас напускать, – прошептал Змей, но девушку это не успокоило.
Ход был извилистым и за каждым поворотом Алёна ждала, что вот – вот, вот – вот…
– Когда? – не выдержала она напряжения.
– У Неё нет одного места. Засады бывают в разных местах. Вот здесь однажды была – наклонил Змей руку девушки с факелом вниз. А другой тут же закрыл её рот, и Алёна захлебнулась только в немом крике, увидев у ног оскаленный человеческий череп.
– Шшш! – прошелестел Змей. Она не выносит крика. Бросается на каждого, кто кричит. И потом, Вождь предупреждал…
– Оах!- прервала визгом его рассуждения девушка. В этот же момент, растолкав всех, вперёд рванулся Большой. И огромные, блеснувшие желто – черным узором кольца тотчас сжали его и утянули куда-то в темноту.
– Живи, фея, – прохрипел уже полузадушенный проводник.
– Неет! – как когда-то на реке завизжала девушка и кинулась в темноту. За ней с факелом рванулся Змей. И остановились под гипнозом желтых, странно отражающих пламя факела глаз. Огромных, как тарелки, немигающих и равнодушных к этим мелким двуногим. В отличие от "зверя" в этих глазах не было чёрной яростной жестокости.
И Алена решилась.
– Верни! – подумала она, посылая эту мысль через глаза в мозг гигантской змеи.
Верни! – крикнула она мысленно в эту ужасную, уродливую морду, чувствуя, как задыхается в чудовищных объятиях колец Большой. Что-то дрогнуло во взгляде змеи, и Алена явно почувствовала, что её проводник смог дышать.
– Я могу убить тебя. Прямо сейчас. Ты чувствуешь это? – Алёна в волнении начала дублировать свои мысли вслух, но незаметно для себя перешла на родной язык. Вот, смотри – она послала небольшой болевой разряд своего поля опять же через змеиные глаза в её мозг. – Немедленно верни Большого! – сорвалась она. И это свершилось!
С ужасным шипением, больше похожим на вой ветра, змея выкинула в проход одно из своих колец с зажатой в нём жертвой. Кольцо расслабилось и Уго со Змеем стали откачивать ещё одного Алёниного рыцаря.
– Вот так. Ты сильна. Но ты и мудра. На моей родине…эээ в моём лесу все змеи мудрые. Ну, по детски они, порой, тоже несмышлёныши…- плела Алёна, всё глядя в глаза ужасной собеседницы. И что-то странное вновь отразилось в змеином взгляде.
– Ты должна понять. Я сильнее тебя. Пропусти нас! Ну, – повысила она свой мысленный и реальный голос. Мы идём?
И безобразная змеиная голова скрылась, освобождая проход. Алёна невольно ускорила шаги. Возле неё шли, прижавшись друг к другу, оберегая её от других неожиданных опасностей, её преданные рыцари Уго и Змей. Замыкал шествие, всё еще покачиваясь, Большой. Вождь шёл в серёдке, ничем пока себя не проявляя.
– После Неё ничего быть вроде и не может. Сразу должно быть и сокровище, – озабоченно говорил Змей, освещая дорогу.
И он зря волновался. Оно было здесь. Оно отразилось непередаваемым блеском золота и переливами лучей драгоценных камней в лучах факелов. А под светом фонаря вождя драгоценности засветились страшным цветом глаз той же змеи.
– Да это оно! Это оно! Это оно! – повторял вождь, рассматривая то одну, то другую драгоценность. Это была даже не пещера Али-бабы. Здесь не было монет. А каждая, казалось – бы, безделица несла в себе тепло и фантазию великих мастеров ювелирного искусства.
– Какие там ванные, – шептал вождь, хватая то одно, то другое украшение. Каждая из этих мелочей – богатство. Каждая! А это! А это!
Но вождь на то и вождь. Он довольно быстро пришёл в себя.
– Набирайте в мешки, сколько сможете унести. Не берите громоздкие вещи. Лучше поизящнее. И больше – с камнями.
Алёна, не занятая погрузкой драгоценностей, осматривала тайник. Это был прямоугольной формы тупик. Вероятнее всего люди, желавшие спрятать сокровища, нашли эту пещеру… А, может, и раньше знали о ней? И проделали вход из этой пирамиды. Но до конца не успели эээ благоустроить. Всё это накидано, свалено в спешке. Во время конкисты, наверное. Разве что, вон там что-то сложено аккуратно.
Она, стараясь не наступать на драгоценности, прошла в дальний угол тупика.
Набравшись смелости, брезгливо скинула расползающуюся в труху материю. А когда Уго посветил факелом, ахнула и отшатнулась. Из темноты не неё уставились пустыми глазницами три выложенные странно светящимися камнями черепа.
– Даже это! – вскричал, увидев этот блеск, вождь. – Это наши боги. Самые древние.
Но только посмотрите, это же создано из изумрудов и алмазов! Я даже не представляю их ценности! Н-е-ет, они побудут здесь. Пока не увидят света вещички поменьше. Что там у тебя? – поинтересовался вождь, глядя на странное поведение девушки. А Алёна, встав на колени, тянула руку в тёмный, похожую на норку, закуток. Что-то звало и тянуло её туда. Это что-то оказалось браслетом изумительно тонкой работы с изображением змеи. В свете фонаря бирюзовые глаза змеи блеснули загадочным блеском.
– А-а-а. Кецелькоатль! Он же Кукулькан. "Пернатый змей". Далеко же его занесло.
Прими на память о рандеву со змеюкой – великодушно разрешил вождь, и Алёна с радостью приняла подарок. С мелодичным щелчком браслет застегнулся, и змей обвилась вокруг тонкого запястья девушки, обдав её странным теплом.
– Только имей в виду, ему надо приносить человеческие жертвы! – смеясь, добавил вождь. И в это же время откуда-то издали, из подсознания Алёны, оттуда, куда мы все загоняем страх неминуемой смерти, раздался едва слышимый, леденящий душу вой.
Долю секунды он отзывался эхом в самых потайных уголках души, но этого хватило, чтобы Алёну бросило в холодный пот. Она потянулась, было, снять браслет, но замерла, прислушиваясь, затем потрясла головой. Всё уже прошло, а браслет так тепло согревал и змей так доверчиво обвилась вокруг руки, что девушка оставила его.
– Пора. Для первого раза замечательно. Даже много. Ого-го, ещё утянуть бы, – довольно покряхтел вождь, с натугой поднимая вместительный ранец. – Стелла, я тебя попрошу – иди впереди с факелом. Где куда поворачивать будет говорить Змей.
Если встретится твоя подружка, ты её опять уговоришь. А у то нас вон, какой груз.
И действительно, все мужчины были сверх меры нагружены даже не миллионными, а, пожалуй, миллиардными сокровищами.
Но "Её" на обратном пути не встретили и под звёздное небо выбрались без приключений.
– Пока всё останется на хранении у меня – приказал вождь, ощупывая, на всякий случай, невидимые швы закрывшегося за ними входа в змеиное чрево. Здесь решили передохнуть – поклажа оказалась очень тяжела. – О сегодняшнем походе и, особенно, о добыче, никому ни полслова. Необходимо посоветоваться со знатоками. И сбывать очень осторожно, чтобы не навлечь беду на племя. А то налетят, и не заметим, как всех… при конкисте и большие народы уничтожали, – объяснял вождь свое решение.
– Что скажешь, Змей? – спросил он вдруг у задумчиво рассматривающего растущую Луну соплеменника.
– Ты, как всегда мудр, Вождь, – однозначно одобрил тот решение своего патрона.
– А чего ты не радуешься? Сегодня великий день. Он останется в памяти потомков!
Конец голопузому существованию! А, Змей?
– Если твоя воля выслушать моё мнение…
– Говори, мудрый Змей. Сегодня я расположен выслушать и чужие мнения.
– Что большинству из племени эти сокровища? Вот мне? Куда я поеду отсюда? Разве я смогу жить где-то ещё? Без этих джунглей, без этого неба, без охоты, без… даже этих москитов, наконец! Поэтому… я думаю… это должно поддержать народ, который живёт во внешнем мире. А племя Сердца должно хранить традиции, жить здесь, как жили предки. Ну, не голодая и не нищенствуя. Кое-что из внешнего мира можно было бы и привезти.
– Умно. Знаешь, очень умно – в радостном изумлении поднял брови вождь. Разумно.
А то я хотел всех пристроить и закрыть этот заповедник. Но так лучше. Завтра обсудим на совете.
Они двинулись к селению, и по дороге вождь ещё несколько раз похвалил Змея за мудрость. Видно, что мысль эта ему запала в душу. Алёну он не похвалил. Вроде, как и не за что. Или посчитал, что рассчитался браслетом? Когда мужчины в присутствии вождя сдержанно распрощались с девушкой, он, обещая весьма насыщенное событиями утро, предложил ей идти отдыхать, никого сегодня не излечивая. Алёна и сама, наверное, отказалась бы от этого. Дойдя до своей кровати, она в свете свечи ещё полюбовалась бирюзовым блеском глаз золотого змея.
– Ты не злой? Ты мудрый. Я буду звать тебя эээ Куки.Девушка задула свечу и уснула. Спала она плохо – всё слышала тот самый дальний жуткий вой. А, просыпаясь, чувствовала тепло своего змея, видела, как поблескивали его голубые глаза, и вновь засыпала.
– Так воет собака Баскервилей, когда идёт по следу – объяснила ей в очередном сне мудрая Змея. Но это не собака. И она пока не напала на след. Но уже ищет.
Берегись. Даже ты – берегись!
– Но кто это, кто? – допытывалась Алёна, но Змея растворялась и на её месте оставалась тьма.
Когда Алёна, не выспавшаяся от тяжелых снов, окончательно проснулась, уже было светло, на столе стоял всё тот же кубок с коварным зельем, а рядом – букет цветов.
– Всё та же песня! Ну, погоди! Точно, влюблю тебя в какую служанку! – пробурчала по-русски Алена, переливая сок в уже известный флакон. За этим занятием её застала вихрем ворвавшаяся Пушок и степенно зашедшая за ней Интса.
– Ну вот, мы уже и перебрались в новые комнаты. Теперь Интса – старшая, а я – средняя жена, – поделилась главной новостью "средняя жена". – А зачем ты это? – заинтересовалась она манипуляциями гостьи.
– Да вот, хочу влюбить вашего ненаглядного в кого другого. Чтобы не приставал.
Только тссс! – спохватилась она.
– Да ладно тебе. Нас разрешено только нашему принцу-наследнику подслушивать. А ему сейчас не до этого. Перед отцом отдувается. Вчера, представляешь… подстой- постой, – глаза молодой девушки стали круглыми. – А что ты вчера с этим соком делала? – уже давясь смехом спросила она. – Никак наследнику подлила?
– Нет, я налила в кубок отца, а он, как свинья, из чужой посуды…- начала рассказывать Алёна.
– Ты поняла? – свистящим шёпотом спросила старшая у средней. Та, сомкнув губы, согласно покивала головой, но, не выдержав, расхохоталась. Звонко, с повизгиванием залилась и Пушок.
– Теперь понятно, почему его… И почему наш его сдвинутым посчитал… Нет… это только представить… ты… ты сама представляешь?
– Не обижайся, – пытаясь отдышаться объяснила девушка. – Просто вчера наш любимчик пошёл на охоту за…
– Я знаю – поморщилась Алена.
– Не-е-е, не всё знаешь. Серебряная обезьяна – не просто старая обезьянка. Не вожак, нет. Поняла? Не поняла. А это зелье на вот такую детвору мужского пола, как наш юнец, действует страшно. Они немедленно влюбляются во всё женского пола.
Ну, не во всё, а во многое, что первым увидит. И он…увидел… эту… белую… ой. Не могу! Умру сейчас, – вновь прорвало Пухупат. – Представляю, как окаменели охотники. А этот наш, к ней целоваться. А самец, этот… муж её… хоть они и маленькие – в драку. А наш того отпихивает и опять… нет, не могу!
Теперь, представив эту картину, рассмеялась и Алёна.
– Его связанным принесли. Когда её, его "возлюбленную" добыли, не давал убить.
Как тот самец бросался. Чуть охоту не испортил.
Это замечание оборвало смех девушки. Жёны, переглянувшись, тоже прекратили веселье.
– Говорят, вы вчера… ух ты! – перехватило дух у Интсы при виде браслета. – Красота какая! Значит, правда? Расскажешь? А цветы здесь почему?
– Я думаю, это тоже от вашего ухажера.
– У нас не принято приносить цветы. У нас так не ухаживают.
– Ну, тогда не знаю, – отвела глаза Алёна.
– Нет, конечно, очень красиво, – это опять о браслете. – Наверное, и нам что-нибудь похожее перепадёт? Ладно, пойдёмте завтракать, а то опоздаем на совет и главных новостей не узнаем.
– Вас приглашают на совет?
– Конечно, нет, но слушать из-за перегородки не запрещают.
Но оказалось, что спешить было некуда. Рано поутру, когда Вождь рассматривал свою ночную добычу, загудел мобильник. Звонили из того самого города, откуда начались южноамериканские приключения Алены.
– Твой гонец принёс мне твои новости, – после односложного приветствия странным напряжённым тоном перешёл к делу собеседник. – Теперь слушай меня внимательно.
Убей её немедленно.
– Как? – изумился вождь, оседая на груду сокровищ.
– Ты знаешь, как. Это я не знаю, как ты это делаешь.
– Но Вы… но она… Она же лечит…
– Всё знаю. Убей.
– Я не могу, я просто не могу, ну, не могу и всё, – залепетал, собираясь с мыслями, вождь. – Мы вот только начали лечить… и вообще… и…и… я жениться на ней хочу!
– Ты, наверное, не понял? Это не мой каприз. Помнишь ту, исчезнувшую журналистку?
– Да, об этом чуде много говорили. Даже мы по радио слушали…
– Приказ оттуда же.
– Вот оно что… а хоть небольшую отсрочку? – тешил себя мыслью ещё раз сходить в тайник вождь.
– Если сегодня же ты не сообщишь, что она мертва, уже завтра твое племя выжгут, как тараканов. А ты не то, что гарем забудешь, сам в гарем можешь попасть.
Понимаешь где? И учти, это не мои страшилки.
– Передай, что будет сделано, – мрачно пообещал вождь.
– Нет, дорогой, это ты часиков так в шесть вечера позвонишь мне и скажешь, что дело сделано.
Выключив сотовик, вождь оцепенело задумался. Не потому, что было жаль девушку.
Жаль было себя. Только всё налаживалось- и лечение племени, и сокровища, и конечно, какие были планы по выкачиванию денег из сильных мира сего. И теперь – всё? Он схватился за голову и застонал. Всё рушится! И из-за чего! Из-за собственной дуроты! Ну, надо было поинтересоваться у начальника полиции, что это за птаха и что за ней тянется. Поинтересовался. Что теперь? Племя не излечили.
Только сына, да Аллигатора со Змеем. Хотя… может, оно и к лучшему? Пусть, в конце концов, подыхают! И богатства мы, наконец, добыли. Огромные. А народ… В конце концов, надо быть честным хотя бы перед собой. Нет народа, как единого целого. И не сплотит он уже его, не соединит осколки. Слишком много времени прошло, слишком пообвыклись они к новым реалиям. Пора. С такими деньгами можно будет купить всё – и любовь совсем других красавиц – не этим соплеменникам чета, и подобострастных слуг, а не этих "свободных охотников". А сокровища… Что же, я уже миллиардер. Придёт пора, приеду за остальным. Эту гадость ползучую напалмом выжгу, если взрывать нельзя. Или газом каким. До той поры, кто знает?
Змей с Аллигатором будут со мной. Остальные… Ну что же… Он встал и пошёл распоряжаться. Сегодня вечером праздник. И большой совет тоже сегодня. Но после обеда. И казнь предателя – тоже сегодня. А пока пусть придут Змей и Аллигатор.
Затем позвать чужеземную колдунью.
Он долго и пристально всматривался в черты обречённой девушки.
Неужели именно сейчас начнёт свататься? – напряглась Алена. Но вождь заговорил о другом.
– Вчерашним своим подвигом ты заслужила право узнать вторую сокровенную тайну племени. И поверь, она не менее важна, чем первая. Это касается эээ вмешательства богов в нашу жизнь. Поверь, очень немногие даже из нашего народа были посвящены в эту тайну. А чужестранцы – вообще лишь несколько человек. А чужестранка женщина – вообще только одна.
– И кто же это такая, – поинтересовалась Алёна.
– Одна женщина. Журналистка. Но она была постарше тебя. А в таком юном возрасте… даже и не знаю.
– Может, не надо мне всего этого? Вот, долечим ваших людей, и отправите меня, как договорились. А то с этими тайнами…
– Я не боюсь, что ты что-то расскажешь. Даже журналистка, и та ничего не рассказала. Хотя знаешь, какие они.
– Тогда… я согласна.
– Но пойдём только вдвоём. Без провожатых. И немедленно. Вечером – праздник, надо успеть.
Эта прогулка вдвоём насторожила было девушку. Но, вспомнив, с какими чудовищами в людском, и не людском, обличии она уже справлялась, девушка махнула рукой. Чем бы дитя не тешилось. Лишь бы быстрее домой отправил.
Эта пирамида была на удивление целой, хотя и заросшей буйной зеленью. Наверное, метров пятнадцати высоты. Серые, некогда черные блоки навивали какую-то тоскливую оторопь. И вообще от пирамиды веяло каким-то ужасом. Если именно в ней обитали боги вождя, то были они страшные в своей свирепости. Скорее демоны, а не боги. Рассуждая об этом, девушка поднималась с вождём по ступенькам к вершине.
– Здесь, главное, не торопиться. Идём нога в ногу. Вот так, рядом со мной. И надо сосредоточиться на прожитой жизни. Вроде, как итог, ответ перед богами.
– А вы часто держите такой ответ? – поинтересовалась девушка.
– Не очень. Вот когда жён провожаю, мы обязательно здесь бываем. Прощаемся, вспоминаем, пока поднимаемся.
– А потом?
– Ты вот как думаешь, хорошую жизнь ты прожила? – не ответил на вопрос спутник.
– Не знаю. Рано мне было думать. И сколько той жизни прошло.
– Зря ты так. Мы же не знаем, сколько нам осталось. Думаешь, всё впереди, а на самом деле, – уже и ответ держать. Так вот, милая моя колдунья. Когда мы поднимаемся на предпоследнюю ступеньку, одному из нас придётся держать ответ перед богами. Каждому перед своими. Именно на этой, да вот этой ступеньке люди исчезают – уходят с своим богам.
Алёна недоумённо посмотрела на вождя, хотела что-то сказать, но не успела. Часть ступени, на которой стояла девушка, перевернулась, и она со сдавленным криком полетела куда-то вниз, в темноту.
– А боги никого и никогда от себя уже не отпускали, – закончил вождь, глядя, как массивная ступенька вновь наглухо вошла в паз. Постояв на вершине, вождь довольно быстро сбежал по ступенькам. Ещё было много дел на сегодня.
От испуга Алена, наверное, на несколько секунд потеряла сознание. Во всяком случае, самого падения она не помнила. Очнулась она от необычного ощущения – словно большой снежный ком холодил её внутренности. Протянув в темноте руки, она нащупала вдруг толстый, почти с её туловище каменный столб, торчащий из груди.
Он действительно был холодный, но ещё липкий мерзко воняющий. От ужаса и отвращения девушка рванулась куда-то вбок и… Да. Осталась без кофточки. Но сквозь неё камень прошёл, как в последний раз пули – словно сквозь пустоту.
Алёна облегчённо вздохнула, нервно ощупывая своё тело. Оно вновь было обычным упругим девичьим телом. Затем, всё ещё лежа, начала ощупывать окружающую темень.
– Это только когда вот такое… А потом – опять нормальной становлюсь… Но куда это я свалилась? Ступенька повернулась… знал гад… Без кофточки будет холодно…
Во что я тут вымазалась? – мелькали обрывочные мысли. Руки наткнулись на что-то мягкое. Вмиг она поняла, что это человеческие волосы и в ужасе замерла. Потом ещё раз протянула руку. Это было человеческое тело, словно курица-гриль напоротое на чудовищный шампур. Завизжав, Алена вскочила, кинулась куда-то в сторону от ужасного столба, споткнулась и покатилась вниз. Уже на каменном полу, пытаясь встать, она опёрлась о какой-то круглый твердый шар. Затем она нащупала глазницы, всё ещё торчащие зубы и с ужасом отбросила череп. Но вставая, опёрлась ещё на один, затем нащупала холодные кости человеческой кисти. Вновь завизжав, бедная девушка опять лишилась чувств. На этот раз – надолго.
Глава 15
Придя к себе, вождь немедленно созвал совет племени. Правда, это только так называлось. Ну что могли насоветовать эти тупые охотники – собиратели? "Носители традиций" – зло усмехнулся он. Поэтому в совет входили мудрейшие. Да и их мудрость немногого стоила. Ну, охотился он всю жизнь за обезьянами. Здесь он да, мудр. А во всём остальном – такое же ничто. И даже хуже. Мастер в одном деле, о котором в совете и речь-то не идёт никогда. Н-е-ет, пора кончать. И набирать мудрых и опытных из народа – тех, кто потёрся в том, внешнем мире.
Сегодня боги забрали бледнолицую ведьму, – начал он совет. И тут же увидел, как побледнели и застыли лица Аллигатора и Змея. Печально покивав головой, он продолжил.
– Да, разрушены все мои планы. Мне казалось, что грядёт век процветания. Что боги прислали нам спасительницу в лице этой белой девушки. Мы даже добыли толику сокровищ, принадлежащих народу. Ещё она излечила двух наших соплеменников от болезни, пожирающей племя Сердца изнутри. Не секрет, что я собирался жениться на ней и объявить об этом сегодня на совете. И сегодня должен был начаться большой праздник…
Прервав речь, вождь горестно покачал головой, исподлобья рассматривая старейшин.
Реакция была сдержанной, но однозначной – да, знали. Знали обо всём. Только Аллигатор и Змей оставались недвижимыми. " Ничего, и вас сейчас допеку" -подумалось вождю.
– Но я вовремя спросил совета у богов. И они забрали чужестранку. Не спасение это было и не чудо. Ведьма принесла только раздрай в наше племя. Общение с ней приводило каждого к предательству и племени и народа. Предал народ её любовник, предал народ и племя наш испытанный проводник. И не случайно она спасла предателя, когда того уже было постигла заслуженная кара. Ничего, сегодня на пиру они получат по заслугам.
Вождь распалялся, глядя на ушедших в себя приближённых.
– Но оказалось, что и другие, совсем другие, или уже предали меня, или были близки к предательству. К низкой подлости, которой нет прощения. К нарушению самых святых табу…
Проняло. Сначала чуть ли не подпрыгнул гигант, а потом тревога тронула застывшие ранее черты Змея. Но они ещё были нужны Вождю. Сегодня. И он перешёл на другое.
– Она околдовала моего сына, сделав из него вчера посмешище. Хорошо, что боги забрали её и эти чары закончились. О ней – всё. Но это испытание богов показало, что нам нельзя покорно ждать своей участи. Нам придётся, да-да, придётся искать помощи во внешнем мире. Без этого племя Сердца погибнет. Ведьма показала, что болезнь лечится. И теперь у нас есть средства, чтобы заплатить за такое лечение.
Поэтому я принял решение. Он встал и сделал эффектную паузу.
– Завтра я улетаю во внешний мир за помощью. Нет- нет, я! – прервал он удивлённый шёпот. – Это – вопрос жизни и смерти всех нас и доверить его я никому не смогу. Не знаю, сколько времени это займёт. Поэтому я… отказываюсь от имени Вождя!
Он выждал, пока потрясённые старейшины затихли.
– Вождём племени объявляю моего сына! Но поскольку он юн и неопытен, его соправителем объявляю Змея, а старшим советником – прославленного Аллигатора.
Потрясённая тишина стояла долго. Уже бывший вождь успел сесть и приложиться к кувшину.
– По традиции племени, вождь слова назад не берёт. Решено, значит – решено, – встал новый соправитель. И по нерушимой традиции старый вождь, живой или мёртвый, передаст новому своё племя на великом ритуале…
– Да, и к заходу солнца всё будет готово, – подтвердил бывший вождь.
– А теперь, по традиции, мы должны оставить вождей одних, чтобы бывший передал новому сокровенные тайны племени, – добавил Змей, падая ниц.
Также упав на пол, старейшины начали выползать из помещения. Вскоре там остались бывший вождь и его сын – новый вождь, окаменевший от потрясения.
– Ну, поздравляю, Вождь, – встряхнул старший вождь вождя младшего.
– Ты что же, отец? Ты зачем? – выдавил из себя, наконец, юноша. – Так надо. Все планы придётся менять.
– А… она? Действительно?
– Да. Там, на пирамиде… Теперь слушай. Ты – последний Вождь. Войдёшь в историю нашего народа, как последний Вождь племени Сердца.
– Но почему?
– Они все передохнут. Эта болезнь не лечится.
– Но ты же сам сказал…
– Да. Ты, Змей, Аллигатор. Но она не лечила, она исцеляла. Теперь её нет. Конец племени. Я ухожу, чтобы обеспечить нам с тобой новое место возрождения народа. А ты нужен тут, пока мы не сможем вытащить остальные сокровища. Всем племенем будешь охранять тайну. И учится властвовать. На будущее. Пока не передохнут.
– Но кем тогда в будущем властвовать?
– Я же сказал – народом. Мы объединим их всех, живущих во внешнем мире, а не только это убогое племя. Понял? Властвуй. Но без сумасбродств.
– Отец, а твои жёны?
– Да… жёны. Когда устроюсь там, я вернусь и устрою их… Как всех прежних.
Кстати, чуть попозже, ну, через месяц, казнишь Змея и Аллигатора. Ну, не обоих сразу. Первым – Змея.
– Как прикажешь. Мне этот умник и этот великий охотник самому поперёк горла.
– Если бы только умник и охотник, – вздохнул экс- вождь, и его лицо опять перекосила волна ненависти. – Аллигатор – предатель. Предатель самого святого, самого… ладно. А Змей уже слишком много знает. На казнь приеду. Пока не подавай даже виду. Они нам ещё будут нужны. Всё, сын, готовься к церемонии.
Сказать правду, Алёна далеко не была уверена в этом. Ну, не взяли её пули. Не раскусил крокодил. А если эта "Она" просто удушит? Хотя, и удушить её когда-то не удалось. Господи, как недавно это было! А уже как сто лет назад. Зачем мне всё это? Ну да ладно. Девушка взяла в руки факел – остановить очередное чудище на первые мгновения, – и решительно двинулась вперёд.
– Куда нам? – спросила она у Змея, увидев в стене пещеры несколько чёрных зевов.
– Куда больше всего не хочется. Сама догадаешься? – поинтересовался идущий справа вплотную к девушке Змей. Алёна секунду поколебалась, а затем направилась к дыре, одним только запахом внушающей первобытный ужас.
– Да, моя фея, да, – подтвердил Змей. В этой напряжённой обстановке никто не обратил внимание на такое обращение. Не до этого было. А зря.
В этом лазе было очень душно. В ногах неприятно чавкала грязь. А душу скребли и скребли мрачные предчувствия.
– Это Она умеет. Ужас напускать, – прошептал Змей, но девушку это не успокоило.
Ход был извилистым и за каждым поворотом Алёна ждала, что вот – вот, вот – вот…
– Когда? – не выдержала она напряжения.
– У Неё нет одного места. Засады бывают в разных местах. Вот здесь однажды была – наклонил Змей руку девушки с факелом вниз. А другой тут же закрыл её рот, и Алёна захлебнулась только в немом крике, увидев у ног оскаленный человеческий череп.
– Шшш! – прошелестел Змей. Она не выносит крика. Бросается на каждого, кто кричит. И потом, Вождь предупреждал…
– Оах!- прервала визгом его рассуждения девушка. В этот же момент, растолкав всех, вперёд рванулся Большой. И огромные, блеснувшие желто – черным узором кольца тотчас сжали его и утянули куда-то в темноту.
– Живи, фея, – прохрипел уже полузадушенный проводник.
– Неет! – как когда-то на реке завизжала девушка и кинулась в темноту. За ней с факелом рванулся Змей. И остановились под гипнозом желтых, странно отражающих пламя факела глаз. Огромных, как тарелки, немигающих и равнодушных к этим мелким двуногим. В отличие от "зверя" в этих глазах не было чёрной яростной жестокости.
И Алена решилась.
– Верни! – подумала она, посылая эту мысль через глаза в мозг гигантской змеи.
Верни! – крикнула она мысленно в эту ужасную, уродливую морду, чувствуя, как задыхается в чудовищных объятиях колец Большой. Что-то дрогнуло во взгляде змеи, и Алена явно почувствовала, что её проводник смог дышать.
– Я могу убить тебя. Прямо сейчас. Ты чувствуешь это? – Алёна в волнении начала дублировать свои мысли вслух, но незаметно для себя перешла на родной язык. Вот, смотри – она послала небольшой болевой разряд своего поля опять же через змеиные глаза в её мозг. – Немедленно верни Большого! – сорвалась она. И это свершилось!
С ужасным шипением, больше похожим на вой ветра, змея выкинула в проход одно из своих колец с зажатой в нём жертвой. Кольцо расслабилось и Уго со Змеем стали откачивать ещё одного Алёниного рыцаря.
– Вот так. Ты сильна. Но ты и мудра. На моей родине…эээ в моём лесу все змеи мудрые. Ну, по детски они, порой, тоже несмышлёныши…- плела Алёна, всё глядя в глаза ужасной собеседницы. И что-то странное вновь отразилось в змеином взгляде.
– Ты должна понять. Я сильнее тебя. Пропусти нас! Ну, – повысила она свой мысленный и реальный голос. Мы идём?
И безобразная змеиная голова скрылась, освобождая проход. Алёна невольно ускорила шаги. Возле неё шли, прижавшись друг к другу, оберегая её от других неожиданных опасностей, её преданные рыцари Уго и Змей. Замыкал шествие, всё еще покачиваясь, Большой. Вождь шёл в серёдке, ничем пока себя не проявляя.
– После Неё ничего быть вроде и не может. Сразу должно быть и сокровище, – озабоченно говорил Змей, освещая дорогу.
И он зря волновался. Оно было здесь. Оно отразилось непередаваемым блеском золота и переливами лучей драгоценных камней в лучах факелов. А под светом фонаря вождя драгоценности засветились страшным цветом глаз той же змеи.
– Да это оно! Это оно! Это оно! – повторял вождь, рассматривая то одну, то другую драгоценность. Это была даже не пещера Али-бабы. Здесь не было монет. А каждая, казалось – бы, безделица несла в себе тепло и фантазию великих мастеров ювелирного искусства.
– Какие там ванные, – шептал вождь, хватая то одно, то другое украшение. Каждая из этих мелочей – богатство. Каждая! А это! А это!
Но вождь на то и вождь. Он довольно быстро пришёл в себя.
– Набирайте в мешки, сколько сможете унести. Не берите громоздкие вещи. Лучше поизящнее. И больше – с камнями.
Алёна, не занятая погрузкой драгоценностей, осматривала тайник. Это был прямоугольной формы тупик. Вероятнее всего люди, желавшие спрятать сокровища, нашли эту пещеру… А, может, и раньше знали о ней? И проделали вход из этой пирамиды. Но до конца не успели эээ благоустроить. Всё это накидано, свалено в спешке. Во время конкисты, наверное. Разве что, вон там что-то сложено аккуратно.
Она, стараясь не наступать на драгоценности, прошла в дальний угол тупика.
Набравшись смелости, брезгливо скинула расползающуюся в труху материю. А когда Уго посветил факелом, ахнула и отшатнулась. Из темноты не неё уставились пустыми глазницами три выложенные странно светящимися камнями черепа.
– Даже это! – вскричал, увидев этот блеск, вождь. – Это наши боги. Самые древние.
Но только посмотрите, это же создано из изумрудов и алмазов! Я даже не представляю их ценности! Н-е-ет, они побудут здесь. Пока не увидят света вещички поменьше. Что там у тебя? – поинтересовался вождь, глядя на странное поведение девушки. А Алёна, встав на колени, тянула руку в тёмный, похожую на норку, закуток. Что-то звало и тянуло её туда. Это что-то оказалось браслетом изумительно тонкой работы с изображением змеи. В свете фонаря бирюзовые глаза змеи блеснули загадочным блеском.
– А-а-а. Кецелькоатль! Он же Кукулькан. "Пернатый змей". Далеко же его занесло.
Прими на память о рандеву со змеюкой – великодушно разрешил вождь, и Алёна с радостью приняла подарок. С мелодичным щелчком браслет застегнулся, и змей обвилась вокруг тонкого запястья девушки, обдав её странным теплом.
– Только имей в виду, ему надо приносить человеческие жертвы! – смеясь, добавил вождь. И в это же время откуда-то издали, из подсознания Алёны, оттуда, куда мы все загоняем страх неминуемой смерти, раздался едва слышимый, леденящий душу вой.
Долю секунды он отзывался эхом в самых потайных уголках души, но этого хватило, чтобы Алёну бросило в холодный пот. Она потянулась, было, снять браслет, но замерла, прислушиваясь, затем потрясла головой. Всё уже прошло, а браслет так тепло согревал и змей так доверчиво обвилась вокруг руки, что девушка оставила его.
– Пора. Для первого раза замечательно. Даже много. Ого-го, ещё утянуть бы, – довольно покряхтел вождь, с натугой поднимая вместительный ранец. – Стелла, я тебя попрошу – иди впереди с факелом. Где куда поворачивать будет говорить Змей.
Если встретится твоя подружка, ты её опять уговоришь. А у то нас вон, какой груз.
И действительно, все мужчины были сверх меры нагружены даже не миллионными, а, пожалуй, миллиардными сокровищами.
Но "Её" на обратном пути не встретили и под звёздное небо выбрались без приключений.
– Пока всё останется на хранении у меня – приказал вождь, ощупывая, на всякий случай, невидимые швы закрывшегося за ними входа в змеиное чрево. Здесь решили передохнуть – поклажа оказалась очень тяжела. – О сегодняшнем походе и, особенно, о добыче, никому ни полслова. Необходимо посоветоваться со знатоками. И сбывать очень осторожно, чтобы не навлечь беду на племя. А то налетят, и не заметим, как всех… при конкисте и большие народы уничтожали, – объяснял вождь свое решение.
– Что скажешь, Змей? – спросил он вдруг у задумчиво рассматривающего растущую Луну соплеменника.
– Ты, как всегда мудр, Вождь, – однозначно одобрил тот решение своего патрона.
– А чего ты не радуешься? Сегодня великий день. Он останется в памяти потомков!
Конец голопузому существованию! А, Змей?
– Если твоя воля выслушать моё мнение…
– Говори, мудрый Змей. Сегодня я расположен выслушать и чужие мнения.
– Что большинству из племени эти сокровища? Вот мне? Куда я поеду отсюда? Разве я смогу жить где-то ещё? Без этих джунглей, без этого неба, без охоты, без… даже этих москитов, наконец! Поэтому… я думаю… это должно поддержать народ, который живёт во внешнем мире. А племя Сердца должно хранить традиции, жить здесь, как жили предки. Ну, не голодая и не нищенствуя. Кое-что из внешнего мира можно было бы и привезти.
– Умно. Знаешь, очень умно – в радостном изумлении поднял брови вождь. Разумно.
А то я хотел всех пристроить и закрыть этот заповедник. Но так лучше. Завтра обсудим на совете.
Они двинулись к селению, и по дороге вождь ещё несколько раз похвалил Змея за мудрость. Видно, что мысль эта ему запала в душу. Алёну он не похвалил. Вроде, как и не за что. Или посчитал, что рассчитался браслетом? Когда мужчины в присутствии вождя сдержанно распрощались с девушкой, он, обещая весьма насыщенное событиями утро, предложил ей идти отдыхать, никого сегодня не излечивая. Алёна и сама, наверное, отказалась бы от этого. Дойдя до своей кровати, она в свете свечи ещё полюбовалась бирюзовым блеском глаз золотого змея.
– Ты не злой? Ты мудрый. Я буду звать тебя эээ Куки.Девушка задула свечу и уснула. Спала она плохо – всё слышала тот самый дальний жуткий вой. А, просыпаясь, чувствовала тепло своего змея, видела, как поблескивали его голубые глаза, и вновь засыпала.
– Так воет собака Баскервилей, когда идёт по следу – объяснила ей в очередном сне мудрая Змея. Но это не собака. И она пока не напала на след. Но уже ищет.
Берегись. Даже ты – берегись!
– Но кто это, кто? – допытывалась Алёна, но Змея растворялась и на её месте оставалась тьма.
Когда Алёна, не выспавшаяся от тяжелых снов, окончательно проснулась, уже было светло, на столе стоял всё тот же кубок с коварным зельем, а рядом – букет цветов.
– Всё та же песня! Ну, погоди! Точно, влюблю тебя в какую служанку! – пробурчала по-русски Алена, переливая сок в уже известный флакон. За этим занятием её застала вихрем ворвавшаяся Пушок и степенно зашедшая за ней Интса.
– Ну вот, мы уже и перебрались в новые комнаты. Теперь Интса – старшая, а я – средняя жена, – поделилась главной новостью "средняя жена". – А зачем ты это? – заинтересовалась она манипуляциями гостьи.
– Да вот, хочу влюбить вашего ненаглядного в кого другого. Чтобы не приставал.
Только тссс! – спохватилась она.
– Да ладно тебе. Нас разрешено только нашему принцу-наследнику подслушивать. А ему сейчас не до этого. Перед отцом отдувается. Вчера, представляешь… подстой- постой, – глаза молодой девушки стали круглыми. – А что ты вчера с этим соком делала? – уже давясь смехом спросила она. – Никак наследнику подлила?
– Нет, я налила в кубок отца, а он, как свинья, из чужой посуды…- начала рассказывать Алёна.
– Ты поняла? – свистящим шёпотом спросила старшая у средней. Та, сомкнув губы, согласно покивала головой, но, не выдержав, расхохоталась. Звонко, с повизгиванием залилась и Пушок.
– Теперь понятно, почему его… И почему наш его сдвинутым посчитал… Нет… это только представить… ты… ты сама представляешь?
– Не обижайся, – пытаясь отдышаться объяснила девушка. – Просто вчера наш любимчик пошёл на охоту за…
– Я знаю – поморщилась Алена.
– Не-е-е, не всё знаешь. Серебряная обезьяна – не просто старая обезьянка. Не вожак, нет. Поняла? Не поняла. А это зелье на вот такую детвору мужского пола, как наш юнец, действует страшно. Они немедленно влюбляются во всё женского пола.
Ну, не во всё, а во многое, что первым увидит. И он…увидел… эту… белую… ой. Не могу! Умру сейчас, – вновь прорвало Пухупат. – Представляю, как окаменели охотники. А этот наш, к ней целоваться. А самец, этот… муж её… хоть они и маленькие – в драку. А наш того отпихивает и опять… нет, не могу!
Теперь, представив эту картину, рассмеялась и Алёна.
– Его связанным принесли. Когда её, его "возлюбленную" добыли, не давал убить.
Как тот самец бросался. Чуть охоту не испортил.
Это замечание оборвало смех девушки. Жёны, переглянувшись, тоже прекратили веселье.
– Говорят, вы вчера… ух ты! – перехватило дух у Интсы при виде браслета. – Красота какая! Значит, правда? Расскажешь? А цветы здесь почему?
– Я думаю, это тоже от вашего ухажера.
– У нас не принято приносить цветы. У нас так не ухаживают.
– Ну, тогда не знаю, – отвела глаза Алёна.
– Нет, конечно, очень красиво, – это опять о браслете. – Наверное, и нам что-нибудь похожее перепадёт? Ладно, пойдёмте завтракать, а то опоздаем на совет и главных новостей не узнаем.
– Вас приглашают на совет?
– Конечно, нет, но слушать из-за перегородки не запрещают.
Но оказалось, что спешить было некуда. Рано поутру, когда Вождь рассматривал свою ночную добычу, загудел мобильник. Звонили из того самого города, откуда начались южноамериканские приключения Алены.
– Твой гонец принёс мне твои новости, – после односложного приветствия странным напряжённым тоном перешёл к делу собеседник. – Теперь слушай меня внимательно.
Убей её немедленно.
– Как? – изумился вождь, оседая на груду сокровищ.
– Ты знаешь, как. Это я не знаю, как ты это делаешь.
– Но Вы… но она… Она же лечит…
– Всё знаю. Убей.
– Я не могу, я просто не могу, ну, не могу и всё, – залепетал, собираясь с мыслями, вождь. – Мы вот только начали лечить… и вообще… и…и… я жениться на ней хочу!
– Ты, наверное, не понял? Это не мой каприз. Помнишь ту, исчезнувшую журналистку?
– Да, об этом чуде много говорили. Даже мы по радио слушали…
– Приказ оттуда же.
– Вот оно что… а хоть небольшую отсрочку? – тешил себя мыслью ещё раз сходить в тайник вождь.
– Если сегодня же ты не сообщишь, что она мертва, уже завтра твое племя выжгут, как тараканов. А ты не то, что гарем забудешь, сам в гарем можешь попасть.
Понимаешь где? И учти, это не мои страшилки.
– Передай, что будет сделано, – мрачно пообещал вождь.
– Нет, дорогой, это ты часиков так в шесть вечера позвонишь мне и скажешь, что дело сделано.
Выключив сотовик, вождь оцепенело задумался. Не потому, что было жаль девушку.
Жаль было себя. Только всё налаживалось- и лечение племени, и сокровища, и конечно, какие были планы по выкачиванию денег из сильных мира сего. И теперь – всё? Он схватился за голову и застонал. Всё рушится! И из-за чего! Из-за собственной дуроты! Ну, надо было поинтересоваться у начальника полиции, что это за птаха и что за ней тянется. Поинтересовался. Что теперь? Племя не излечили.
Только сына, да Аллигатора со Змеем. Хотя… может, оно и к лучшему? Пусть, в конце концов, подыхают! И богатства мы, наконец, добыли. Огромные. А народ… В конце концов, надо быть честным хотя бы перед собой. Нет народа, как единого целого. И не сплотит он уже его, не соединит осколки. Слишком много времени прошло, слишком пообвыклись они к новым реалиям. Пора. С такими деньгами можно будет купить всё – и любовь совсем других красавиц – не этим соплеменникам чета, и подобострастных слуг, а не этих "свободных охотников". А сокровища… Что же, я уже миллиардер. Придёт пора, приеду за остальным. Эту гадость ползучую напалмом выжгу, если взрывать нельзя. Или газом каким. До той поры, кто знает?
Змей с Аллигатором будут со мной. Остальные… Ну что же… Он встал и пошёл распоряжаться. Сегодня вечером праздник. И большой совет тоже сегодня. Но после обеда. И казнь предателя – тоже сегодня. А пока пусть придут Змей и Аллигатор.
Затем позвать чужеземную колдунью.
Он долго и пристально всматривался в черты обречённой девушки.
Неужели именно сейчас начнёт свататься? – напряглась Алена. Но вождь заговорил о другом.
– Вчерашним своим подвигом ты заслужила право узнать вторую сокровенную тайну племени. И поверь, она не менее важна, чем первая. Это касается эээ вмешательства богов в нашу жизнь. Поверь, очень немногие даже из нашего народа были посвящены в эту тайну. А чужестранцы – вообще лишь несколько человек. А чужестранка женщина – вообще только одна.
– И кто же это такая, – поинтересовалась Алёна.
– Одна женщина. Журналистка. Но она была постарше тебя. А в таком юном возрасте… даже и не знаю.
– Может, не надо мне всего этого? Вот, долечим ваших людей, и отправите меня, как договорились. А то с этими тайнами…
– Я не боюсь, что ты что-то расскажешь. Даже журналистка, и та ничего не рассказала. Хотя знаешь, какие они.
– Тогда… я согласна.
– Но пойдём только вдвоём. Без провожатых. И немедленно. Вечером – праздник, надо успеть.
Эта прогулка вдвоём насторожила было девушку. Но, вспомнив, с какими чудовищами в людском, и не людском, обличии она уже справлялась, девушка махнула рукой. Чем бы дитя не тешилось. Лишь бы быстрее домой отправил.
Эта пирамида была на удивление целой, хотя и заросшей буйной зеленью. Наверное, метров пятнадцати высоты. Серые, некогда черные блоки навивали какую-то тоскливую оторопь. И вообще от пирамиды веяло каким-то ужасом. Если именно в ней обитали боги вождя, то были они страшные в своей свирепости. Скорее демоны, а не боги. Рассуждая об этом, девушка поднималась с вождём по ступенькам к вершине.
– Здесь, главное, не торопиться. Идём нога в ногу. Вот так, рядом со мной. И надо сосредоточиться на прожитой жизни. Вроде, как итог, ответ перед богами.
– А вы часто держите такой ответ? – поинтересовалась девушка.
– Не очень. Вот когда жён провожаю, мы обязательно здесь бываем. Прощаемся, вспоминаем, пока поднимаемся.
– А потом?
– Ты вот как думаешь, хорошую жизнь ты прожила? – не ответил на вопрос спутник.
– Не знаю. Рано мне было думать. И сколько той жизни прошло.
– Зря ты так. Мы же не знаем, сколько нам осталось. Думаешь, всё впереди, а на самом деле, – уже и ответ держать. Так вот, милая моя колдунья. Когда мы поднимаемся на предпоследнюю ступеньку, одному из нас придётся держать ответ перед богами. Каждому перед своими. Именно на этой, да вот этой ступеньке люди исчезают – уходят с своим богам.
Алёна недоумённо посмотрела на вождя, хотела что-то сказать, но не успела. Часть ступени, на которой стояла девушка, перевернулась, и она со сдавленным криком полетела куда-то вниз, в темноту.
– А боги никого и никогда от себя уже не отпускали, – закончил вождь, глядя, как массивная ступенька вновь наглухо вошла в паз. Постояв на вершине, вождь довольно быстро сбежал по ступенькам. Ещё было много дел на сегодня.
От испуга Алена, наверное, на несколько секунд потеряла сознание. Во всяком случае, самого падения она не помнила. Очнулась она от необычного ощущения – словно большой снежный ком холодил её внутренности. Протянув в темноте руки, она нащупала вдруг толстый, почти с её туловище каменный столб, торчащий из груди.
Он действительно был холодный, но ещё липкий мерзко воняющий. От ужаса и отвращения девушка рванулась куда-то вбок и… Да. Осталась без кофточки. Но сквозь неё камень прошёл, как в последний раз пули – словно сквозь пустоту.
Алёна облегчённо вздохнула, нервно ощупывая своё тело. Оно вновь было обычным упругим девичьим телом. Затем, всё ещё лежа, начала ощупывать окружающую темень.
– Это только когда вот такое… А потом – опять нормальной становлюсь… Но куда это я свалилась? Ступенька повернулась… знал гад… Без кофточки будет холодно…
Во что я тут вымазалась? – мелькали обрывочные мысли. Руки наткнулись на что-то мягкое. Вмиг она поняла, что это человеческие волосы и в ужасе замерла. Потом ещё раз протянула руку. Это было человеческое тело, словно курица-гриль напоротое на чудовищный шампур. Завизжав, Алена вскочила, кинулась куда-то в сторону от ужасного столба, споткнулась и покатилась вниз. Уже на каменном полу, пытаясь встать, она опёрлась о какой-то круглый твердый шар. Затем она нащупала глазницы, всё ещё торчащие зубы и с ужасом отбросила череп. Но вставая, опёрлась ещё на один, затем нащупала холодные кости человеческой кисти. Вновь завизжав, бедная девушка опять лишилась чувств. На этот раз – надолго.
Глава 15
Придя к себе, вождь немедленно созвал совет племени. Правда, это только так называлось. Ну что могли насоветовать эти тупые охотники – собиратели? "Носители традиций" – зло усмехнулся он. Поэтому в совет входили мудрейшие. Да и их мудрость немногого стоила. Ну, охотился он всю жизнь за обезьянами. Здесь он да, мудр. А во всём остальном – такое же ничто. И даже хуже. Мастер в одном деле, о котором в совете и речь-то не идёт никогда. Н-е-ет, пора кончать. И набирать мудрых и опытных из народа – тех, кто потёрся в том, внешнем мире.
Сегодня боги забрали бледнолицую ведьму, – начал он совет. И тут же увидел, как побледнели и застыли лица Аллигатора и Змея. Печально покивав головой, он продолжил.
– Да, разрушены все мои планы. Мне казалось, что грядёт век процветания. Что боги прислали нам спасительницу в лице этой белой девушки. Мы даже добыли толику сокровищ, принадлежащих народу. Ещё она излечила двух наших соплеменников от болезни, пожирающей племя Сердца изнутри. Не секрет, что я собирался жениться на ней и объявить об этом сегодня на совете. И сегодня должен был начаться большой праздник…
Прервав речь, вождь горестно покачал головой, исподлобья рассматривая старейшин.
Реакция была сдержанной, но однозначной – да, знали. Знали обо всём. Только Аллигатор и Змей оставались недвижимыми. " Ничего, и вас сейчас допеку" -подумалось вождю.
– Но я вовремя спросил совета у богов. И они забрали чужестранку. Не спасение это было и не чудо. Ведьма принесла только раздрай в наше племя. Общение с ней приводило каждого к предательству и племени и народа. Предал народ её любовник, предал народ и племя наш испытанный проводник. И не случайно она спасла предателя, когда того уже было постигла заслуженная кара. Ничего, сегодня на пиру они получат по заслугам.
Вождь распалялся, глядя на ушедших в себя приближённых.
– Но оказалось, что и другие, совсем другие, или уже предали меня, или были близки к предательству. К низкой подлости, которой нет прощения. К нарушению самых святых табу…
Проняло. Сначала чуть ли не подпрыгнул гигант, а потом тревога тронула застывшие ранее черты Змея. Но они ещё были нужны Вождю. Сегодня. И он перешёл на другое.
– Она околдовала моего сына, сделав из него вчера посмешище. Хорошо, что боги забрали её и эти чары закончились. О ней – всё. Но это испытание богов показало, что нам нельзя покорно ждать своей участи. Нам придётся, да-да, придётся искать помощи во внешнем мире. Без этого племя Сердца погибнет. Ведьма показала, что болезнь лечится. И теперь у нас есть средства, чтобы заплатить за такое лечение.
Поэтому я принял решение. Он встал и сделал эффектную паузу.
– Завтра я улетаю во внешний мир за помощью. Нет- нет, я! – прервал он удивлённый шёпот. – Это – вопрос жизни и смерти всех нас и доверить его я никому не смогу. Не знаю, сколько времени это займёт. Поэтому я… отказываюсь от имени Вождя!
Он выждал, пока потрясённые старейшины затихли.
– Вождём племени объявляю моего сына! Но поскольку он юн и неопытен, его соправителем объявляю Змея, а старшим советником – прославленного Аллигатора.
Потрясённая тишина стояла долго. Уже бывший вождь успел сесть и приложиться к кувшину.
– По традиции племени, вождь слова назад не берёт. Решено, значит – решено, – встал новый соправитель. И по нерушимой традиции старый вождь, живой или мёртвый, передаст новому своё племя на великом ритуале…
– Да, и к заходу солнца всё будет готово, – подтвердил бывший вождь.
– А теперь, по традиции, мы должны оставить вождей одних, чтобы бывший передал новому сокровенные тайны племени, – добавил Змей, падая ниц.
Также упав на пол, старейшины начали выползать из помещения. Вскоре там остались бывший вождь и его сын – новый вождь, окаменевший от потрясения.
– Ну, поздравляю, Вождь, – встряхнул старший вождь вождя младшего.
– Ты что же, отец? Ты зачем? – выдавил из себя, наконец, юноша. – Так надо. Все планы придётся менять.
– А… она? Действительно?
– Да. Там, на пирамиде… Теперь слушай. Ты – последний Вождь. Войдёшь в историю нашего народа, как последний Вождь племени Сердца.
– Но почему?
– Они все передохнут. Эта болезнь не лечится.
– Но ты же сам сказал…
– Да. Ты, Змей, Аллигатор. Но она не лечила, она исцеляла. Теперь её нет. Конец племени. Я ухожу, чтобы обеспечить нам с тобой новое место возрождения народа. А ты нужен тут, пока мы не сможем вытащить остальные сокровища. Всем племенем будешь охранять тайну. И учится властвовать. На будущее. Пока не передохнут.
– Но кем тогда в будущем властвовать?
– Я же сказал – народом. Мы объединим их всех, живущих во внешнем мире, а не только это убогое племя. Понял? Властвуй. Но без сумасбродств.
– Отец, а твои жёны?
– Да… жёны. Когда устроюсь там, я вернусь и устрою их… Как всех прежних.
Кстати, чуть попозже, ну, через месяц, казнишь Змея и Аллигатора. Ну, не обоих сразу. Первым – Змея.
– Как прикажешь. Мне этот умник и этот великий охотник самому поперёк горла.
– Если бы только умник и охотник, – вздохнул экс- вождь, и его лицо опять перекосила волна ненависти. – Аллигатор – предатель. Предатель самого святого, самого… ладно. А Змей уже слишком много знает. На казнь приеду. Пока не подавай даже виду. Они нам ещё будут нужны. Всё, сын, готовься к церемонии.