Роберсон Дженнифер. Создатель меча

   Что заставило меня сделать некоторые выводы.
   – В чем дело? – спросила Дел и подвела чалого поближе к жеребцу.
   Я ошеломленно смотрел на хиорты. Они стояли между краем плато и городом и от этого границы города расплывались.
   – Племена, – наконец вспомнил я о ее вопросе. – Их слишком много и они очень разные.
   – У каждого есть право приехать сюда.
   – Я не об этом. Я думаю, к чему это приведет.
   – Если действительно появится джихади…
   – …он будет опасен, – я заставил жеребца обойти стоявшую на дороге козу. – Представляешь, какая сила окажется у него в руках?
   Дел тоже объехала козу.
   – А если он использует ее во благо?
   Я насмешливо фыркнул.
   – Ты встречала человека, который, получив власть, использовал бы ее во благо? – я покачал головой. – По-моему, такого не бывает.
   – Если я и не встречала, то это ничего не доказывает. Может мессия и подаст пример.
   – ЕСЛИ он появится.
   Хиорты стояли вдоль дороги. Я вдыхал едкий запах ослиной мочи, козьего молока и сыра, легкие забивало зловоние, возникающее там, где слишком много людей – слишком разных обычаев – живут слишком близко друг к другу.
   А мы еще не въехали в город.
   На нас никто не обращал внимания. Я не знаю, сколько жили здесь племена, но этого времени хватило, чтобы двое незнакомцев их не заинтересовали. В Пендже половина из собравшихся племен убили бы нас на месте или взяли в плен. Здесь наше присутствие никого не волновало. Люди смотрели и отворачивались.
   Спокойно отворачивались от Дел.
   Я нахмурился.
   – Здесь должно быть много Северян.
   – Почему… а-а, понятно, – Дел осмотрелась. – Наверное они в самом городе.
   – Туда мы и едем, – я кивнул. – Рано или поздно все узнаем, баска. Наверное даже рано – мы почти на месте.
   Мы проехали мимо последних хиортов и повозок и оказались в самом Искандаре. Ни стен, ни ворот, ни охраны. Только прямые улицы, ведущие в город.
   В город с новыми жителями.
   Куда ни кинь взгляд, везде были Южане. Потом я заметил несколько жителей Границы и компанию светловолосых Северян, возвышавшихся над толпой. Козы, овцы, собаки, свиньи беспорядочно сновали по улицам Искандара.
   Я не удержался от ухмылки.
   – Вот уж не думаю, что такое место привлечет долгожданного джихади.
   – Здесь воняет, – заметила Дел.
   – Потому что никто не собирается здесь долго жить. Им все равно. Они позаимствовали город… и оставят его вместе с джихади.
   – Если джихади отсюда уйдет.
   Я повел жеребца по узкой аллее.
   – А ему здесь нечего делать. От Искандара остались одни руины. Думаю, джихади предпочтет обитаемый город.
   – Он мог бы сделать Искандар обитаемым… Тигр, куда мы едем?
   – За информацией, – ответил я. – А добыть ее можно только в одном месте.
   – Вряд ли здесь есть кантина, – сухо заметила Дел.
   – Скорее всего есть, – не согласился я, – но мы едем не туда. Потерпи немного, сама увидишь.
   И вскоре она увидела, потому что мы приехали. Конечно не в кантину. Я нашел сразу и колодец, и базар.
   Колодец всегда находится в центре города. К нему приходят все жители, потому что без воды не проживешь. В городе без танзира у колодца бывают и бедные, и богатые, к нему ведут все дороги.
   И поэтому вокруг колодца раскинулся базар. Одним нужно было что-то купить, у других было что продать. Даже в Искандаре.
   – Как их много, – воскликнула Дел.
   Больше, чем я ожидал. Палатки прижимались друг к другу, заполняя всю площадь, и тянулись в прилегающие аллеи. Продавцы зазывали прохожих, жалобный вой флейт наполнял воздух, уличные акробаты жонглировали шариками и били в барабаны. Дети бродили в толпе в надежде отыскать пару монет или отводили покупателей к палаткам торговцев, щедро плативших за каждого клиента.
   – Точно, – сказала Дел, – похоже на кимри.
   Север далеко, а на Юге кимри не бывает.
   Я остановил жеребца и осмотрел переполненную площадь.
   – Нет смысла пробиваться на лошадях, – сказал я. – Пойдем пешком… эй! – мой крик остановил мальчика, пытавшегося пробраться мимо жеребца. – Эй, парень, – позвал я тише, – ты здесь давно?
   – Шесть дней, – ответил он на пустынном.
   Я кивнул.
   – Значит успел здесь обжиться.
   Мальчик для пробы улыбнулся. Темные волосы, темная кожа, светлые глаза. Полукровка, подумал я. Но определить родителей не смог.
   – Где можно устроиться на ночлег? – спросил я.
   Глаза мальчика расширились.
   – Где угодно, – ответил он. – Здесь много-много домов. Комнат гораздо больше, чем людей. Устраивайтесь где хотите, – он заметил рукоять моего меча. – Ты танцор? – спросил он.
   Я кивнул в подтверждение.
   – Тогда ты захочешь танцевать, – мальчик махнул рукой. – В том конце города круги и танцоры.
   – И много их там?
   – Много, – кивнул он. – Они приезжают каждый день и танцуют. Стараются произвести впечатление на танзиров.
   – А где танзиры?
   Мальчик улыбнулся.
   – В домах, где есть крыши.
   Ну конечно. Искандар строили так давно, что деревянные перекладины в домах давно должны были сгнить. Крыши могли остаться только у построек этажа в два. Такие дома танзиры и заняли.
   Сила на их стороне.
   От мальчишек часто можно узнать то, что не узнаешь от взрослых.
   – А сколько их? – спросил я. – Сколько приехало танзиров?
   Он пожал плечами.
   – Пока немного, но за ними пришли танцоры мечей… и многих танзиры нанимают, – глаза мальчика сверкнули. – Ты легко найдешь работу.
   Что-то он недоговаривал.
   – А ты не знаешь, зачем им так много танцоров?
   Мальчик пожал плечами.
   – Защищаться от племен.
   В том, что он говорил, был смысл. Племена и танзиры друг друга недолюбливали. Если обещанный мессия собирался помочь племенам – а именно такой вывод можно было сделать из слов Оракула – танзиры не могли спокойно наблюдать за происходящим.
   Я выкопал монетку в кошельке и бросил мальчику. Он поймал ее, снова ухмыльнулся и посмотрел на Дел. Бросив несколько слов на языке Пустыни, он повернулся и побежал на площадь.
   Тоже ухмыляясь, я сжал коленями бока жеребца и мы поехали прямо через базар к окраине города, туда, где по словам мальчика, были круги.
   – Что он сказал? – спросила Дел. – Ты знаешь, о чем я.
   Я засмеялся и посмотрел на нее через плечо.
   – Он сказал, что у меня хороший вкус, потому что я выбрал отличную баску.
   – Но этому мальчику не больше двенадцати!
   Я пожал плечами.
   – На Юге взрослеют рано.
   Нелегко было пробиваться через площадь. Прилавки стояли вплотную, проходы между рядами извивались, заканчивались тупиками или заворачивали назад. Дважды я разворачивал жеребца, пока наконец не нашел дорогу. По узким улочкам снова на плато.
   Мы выехали из города, как мне показалось точно напротив того места, где расположились племена. С этой стороны Искандара не было ни хиортов, ни повозок, только лошади, постели и круги.
   – Больше похоже на войну, – заметил я, – чем на встречу джихади.
   Дел остановила мерина рядом с моим жеребцом и окинула взглядом плато.
   – На несколько войн одновременно, – согласилась она. – Разве у вас так много танзиров?
   Я медленно покачал головой.
   – Я не понимаю, что происходит.
   – А в чем дело?
   – Танзиры действительно нанимают целую армию… армию танцоров мечей. Обычно каждый танзир действует сам по себе – нанимает людей, чтобы воевать с соседом и уничтожить его – они никогда ничего не делают сообща. Изначальный принцип существования пустынного домейна – каждый сам за себя… И просто очень странно, что так много танзиров собрались вместе и вместе нанимают людей.
   Дел пожала плечами.
   – Это нам чем-то грозит?
   – Может быть, – неохотно сказал я. – Может и грозит.
   В кантине Харкихала Аббу сказал, что благодаря джихади танцорам мечей не придется бродить по всему Югу в поисках работы и денег, и то, и другое можно получить в одном месте. Хотя это и не по-Южному, но удобно и конечно многие танцоры поняли свою выгоду и пришли в Искандар.
   – Мы могли бы разбогатеть, – задумчиво сказал я. – Если с умом выбрать танзира, можно стать очень богатыми.
   – Я пришла не ради богатства. Мне нужно убить человека.
   – А ЕСЛИ ты найдешь его, – тихо начал я, – что ты будешь делать? Вызовешь его на танец?
   – Он недостоин такой чести.
   – А, значит ты просто подойдешь и вырежешь ему кишки?
   Выражение лица Дел не изменилось.
   – Еще не знаю.
   – Тогда может подумаешь?
   Дел перевела взгляд на меня.
   – Я думала шесть лет. Теперь я буду действовать.
   – Но ты не сможешь просто подойти и убить его, – я поерзал в седле и перенес вес на руки, упираясь в переднюю луку седла. – Судя по твоим рассказам, не только у тебя должны быть к нему счеты. Думаю, многие мечтают отправить его в другой мир, а значит вряд ли он ходит без охраны. Если все, что ты говорила правда, вряд ли он даже мочится один.
   – Я найду способ, – ровно сообщила Дел.
   Я снова опустился в седло.
   – А может сначала поедим? Или подумаем, где нам остановиться?
   Дел вытянула руку, показывая на плато.
   – Остановиться можно там.
   – А я вот подумывал, не найти ли нам комнату. Может крыши у нее и не будет, но мы же не танзиры. И дождь вроде бы не собирается.
   Дел машинально посмотрела на небо. Над нами поднималась чистая, сияющая голубизна. Нигде не было ни облачка. Но я не забывал, что мы приехали в пограничную страну, в странную страну, где все было неправильно, где перемешивались растения, климат, люди.
   – Песчаный Тигр! Тигр! Дел!
   Я оглянулся, нахмурился, осмотрел круги, но не увидел ни одного знакомого лица.
   – Там, – Дел показала рукой в другом направлении. – Это не… Алрик?
   Алрик?
   – А-а… точно, он, – Северянин, который помогал нам в Русали, ближайшем к Джуле домейне. Я прищурился.
   Алрик шел к нам, приветственно махая рукой. С ним была невысокая полная женщина, в впереди бежали две девочки. На одной руке Алрика сидела третья. По крайней мере мне показалась, что и это девочка – с детьми сразу не разберешься.
   Дел соскользнула с седла.
   – У Лены еще один ребенок.
   Я остался на жеребце.
   – И глядя на нее, можно догадаться, что скоро снова будет пополнение.
   Малышки кинулись к Дел, она наклонилась, чтобы обнять их. Про себя я удивился, что они ее помнили. Им было года по три и четыре – или четыре и пять, кто знает этих детей? – а мы с Дел прожили с ними недолго. Алрик пригласил нас в свой дом когда меня по глупости ранили. Но Дел прекрасно ладит с детьми и даже за такое короткое время девочки успели влюбиться в нее.
   Я смотрел, как они наперебой лезли в объятия Дел. Она улыбалась, смеялась, обменивалась с ними Южными приветствиями. Я боялся, что ей будет больно, что она увидит в них Калле, но Дел сияла. В ее глазах была только радость.
   Пока Дел обнималась с малышками, подошли Алрик и Лена и я обнаружил, что за прошедшее время Дел не изменилась: она опять была на последних месяцах беременности. А поскольку разница в возрасте старших дочерей составляла всего год, я начал подозревать, что Лена и Алрик с удовольствием и пользой проводили вместе ночи.
   Лена была типичной Южанкой, Алрик – Северянином. Дочери выросли похожими на отца и на мать. От матери они получили черные волосы и смуглую кожу, а от отца высокие скулы и ярко-голубые глаза. Я не сомневался, что со временем они станут просто красавицами.
   Алрик ухмыльнулся.
   – Я так и думал! – сказал он. – Я говорил Лене, что это вы, но она не поверила. Она сказала, что Дел давно должна была взяться за ум и найти себе Северянина вместо Южного осла.
   – Она так сказала? – я опустил голову и посмотрел на Лену, а она показала мне белые зубы. – Значит ты думаешь, что Дел была бы богаче с другим Алриком?
   Лена похлопала себя по большому животу.
   – Сильный крепкий Северянин – вот что нужно женской душе, – черные глаза сверкнули, – и телу тоже.
   Алрик расхохотался.
   – Хотя до сих пор этому Северянину удавались только девочки, – он положил ладонь на Ленин живот. – Может здесь мальчик.
   – А если нет? – спросил я.
   Алрик ухмыльнулся шире.
   – Будем продолжать, пока не получится.
   Я ждал комментария Дел. Ей, конечно, было что сказать, но девочки что-то взахлеб рассказывали ей, и она не стала на нас отвлекаться.
   Лена махнула рукой на Искандар.
   – Идем… У нас дом в городе, недалеко отсюда. Вы поживете с нами, места хватит на всех. Можем вместе подождать джихади.
   Я посмотрел на Алрика.
   – Из-за него вы и пришли?
   Северянин поудобнее взял ребенка.
   – Все шли в Искандар, даже танзиры. Я подумал, что может стоит и мне пойти, посмотреть танцы, – он мотнул головой и направлении кругов. – И как видишь, танцоров мечей здесь в избытке. Можно заработать или найти танзира, которому нужны твои услуги. Сам видишь, сколько ртов мне приходится кормить. Лишних денег у нас не бывает.
   Три голодных рта, и скоро появится четвертый. Не удивительно, что Алрик приехал в Искандар. Вот только как решилась на это Лена. Очень скоро ей рожать.
   Лена угадала мою мысль.
   – Ребенок, рожденный рядом с джихади, будет благословлен на всю его жизнь.
   – Или ее, – любезно добавил Алрик. Возможность появления еще одной дочери его кажется не беспокоила.
   За время, что мы не виделись, он почти не изменился – остался таким же большим Северянином, танцором мечей. Я смотрел на него – улыбающегося, веселого, открытого, дружелюбного – и сам себе удивлялся, вспоминая, что чувствовал, когда впервые увидел его. Как был уверен, что он охотится за Дел. Я не доверял ему пока мы не начали тренироваться в круге, нарисованном в аллее, недалеко от дома. В танце сразу узнаешь человека.
   – Алрик, – вдруг сказал я, – а как ты сейчас танцуешь?
   – Неплохо, – Северянин посмотрел на меня с удивлением. – А что?
   – Как насчет нескольких занятий? В память о старых временах.
   Северянин ухмыльнулся, показав большие зубы. У Алрика все было большое.
   – Я всегда проигрывал тебе, – сказал он, – но после вашего ухода я много тренировался. Может мне удастся с тобой справиться.
   Я посмотрел на круги.
   – Пойдем выясним?
   – Не сейчас, – вмешалась Лена. – Сначала вы пойдете к нам, поедите, отдохнете, расскажете свои новости, а мы расскажем свои, – она искоса взглянула на Алрика. – Танцевать и пить будете потом.
   Девочки цеплялись за руки Дел. Чалый спокойно стоял за ее спиной.
   – Мы вам благодарны, – улыбнулась она, – и с радостью принимаем ваше предложение.
   Вообще-то я удивился. Я думал, что Дел сразу отправится выяснять, здесь ли Аджани или собирается ли он сюда приехать. Но очевидно мои слова заставили ее задуматься. Убийство такого человека нужно было тщательно спланировать.
   – Идем, – позвала нас Лена и пошла к Дел и девочкам.
   Алрик взглянул на Дел поверх покрытой черным пухом головки ребенка, улыбнулся и, покосившись на меня, сказал что-то на Северном. Подбородок Дел приподнялся, она ответила коротко на том же языке и уже на Южном попросила девочек проводить ее к их дому. Потянув Дел за руки, малышки повели ее к городу. Чалый побрел за ними.
   – Что это вы обсуждали? – поинтересовался я у Алрика.
   – Я спросил ее, по душе ли пришелся свободолюбивой женщине с Севера Южный мужчина, – голубые глаза сверкнули. – Я говорил как старший брат, заботящийся о благополучии сестры.
   – Разумеется, – сухо согласился я. – И что сестра ответила старшему брату?
   – Дословно на Южный это не переводится. Северное ругательство, – ухмылка Алрика стала шире. – И одновременно совет не лезть не в свои дела.
   – Хороший совет. Хотя Дел могла бы ответить и поподробнее.
   – Пошли поедим, – кисло сказал я.
   Алрик посмотрел на меня с фальшивым простодушием и предложил:
   – Хочешь подержать ребенка?
   Теперь уже мне предоставилась возможность использовать непереводимую Южную ругань.
   Белозубая улыбка стала шире.
   – А здесь ходят слухи, что ты тоже отец.
   Жеребец наступил мне на пятки. Поскольку я резко остановился, это было неудивительно.
   – Отец? А, это… – я раздраженно пихнул жеребца локтем в нос и он сделал шаг назад. – Ты видел его?
   Алрик подсадил ребенка повыше на большое плечо и направился к городу.
   – Твоего сына? Нет. Просто слышал, что в кантинах появлялся мальчик – вернее парень – который представлялся как сын Песчаного Тигра.
   – Врет, – прошипел я, подстраиваясь под широкий шаг Алрика, – насколько мне известно.
   – А если не врет?
   Я задумался и пожал плечами.
   – Не знаю.
   – Не знаешь? Ты не знаешь? Странный ответ, – ребенок прихватил прядь светлых волос и изо всех силенок дернул. Алрик мягко высвободил волосы. – Ты не хочешь иметь сына? Ведь в его жилах течет твоя кровь.
   Какая кровь? Чья? Может это кровь убийц-борджуни?
   – У меня и без него забот хватает.
   Алрик сдержанно усмехнулся.
   – Мужчина должен оставить сына. У мужчины должна быть семья, родственники, чтобы было кому спеть по нему песни.
   – Северянин, – пробормотал я.
   – А если ты встретишь его в круге?
   Я застыл.
   – Он танцор меча? Мой с… этот парень?
   Алрик слабо нахмурился и пожал плечами.
   – Я услышал о нем около кругов и решил, что он должен танцевать, но может это и не так. Может он танзир.
   Мой сын – танзир. Значит он мог меня нанять.
   – Нет, – объявил я. – Не может быть.
   – Какая разница, ты же все равно ничего уже не изменишь, – Алрик пожал плечами и широкими шагами вошел в город.

3

   Дом, который Алрик нашел для Лены и девочек, был большим – четыре комнаты – но крыша его давно рухнула, в половина стены в одной из комнат рассыпалась. В этой комнате Алрик поставил лошадей – тяжеловоза и своего гнедого мерина с плешивой мордой. Еще одну комнату занимал сам Алрик с детьми, а две остались свободными. Одну из них он и предложил нам.
   Я всегда предпочитал уединение, но бывают ситуации, когда присутствие людей идет на пользу. Кого только в городе не было, и неприятности могли начаться в любую минуту. Воры, конечно, будут охотится за чужим добром, старые враги наверняка сцепятся, а если обещанный джихади так и не появится, разочарование может довести людей до бешенства – начнутся убийства и погромы. Приняв все это во внимание, я решил, что нам лучше держаться вместе, и мы с Дел остались в доме Алрика.
   Лена отправила двух девочек – Фенку и Фабиолу, не спрашивайте меня кто из них кто – помочь Дел разобрать наши вещи. Я задумался, не стоит ли им помочь, но потом решил, что Дел приятно было проводить время с малышками, хотя пользы от них было мало, и остался с Алриком у костра распить флягу акиви. Лена готовила еду.
   Алрик вытер губы ладонью.
   – Так вы нашли брата Дел?
   Я принял флягу.
   – Нашли. И оставили.
   – Мертв?
   – Нет. Он с Вашни.
   Алрик поморщился.
   – Все равно, что мертв значит. Не очень гостеприимное племя.
   Я приподнял бровь.
   – Тот меч ты отобрал у Вашни, да? Клинок с рукоятью из человеческой бедренной кости?
   Алрик кивнул.
   – Я с ним больше не танцую. Достал Южный меч. Неприятно брать в руки рукоять из кости человека, которого ты никогда не знал… или знал.
   – Значит у тебя новый меч, – я задумчиво кивнул. – Что ж, мечи тоже смертны.
   – Я заметил, – Алрик посмотрел на перевязь, лежавшую около моей ноги.
   – Разящего больше нет?
   Я взял у Лены горячую булку и подул на нее, чтобы остудить.
   – Сломался в танце после того, как мы уехали из Джулы, – я еще раз подул, потом откусил. Хлеб был слоистый, вкусный, просто замечательный. От него поднимался пар. – Как и ты, я достал другой.
   – Но у тебя яватма.
   Слово это Алрик произнес странным тоном. Я посмотрел на него, потом на меч в ножнах, потом снова на Алрика и вспомнил, что именно Северянин первым рассказал мне о яватмах, о кровных клинках и рангах, принятых на Севере.
   – Яватма, – согласился я. – Дел водила меня в Стаал-Уста.
   Светлые брови поползли вверх, потом вниз.
   – И поскольку у тебя кровный клинок, я делаю вывод, что ты кайдин?
   – Я Южанин, – сказал я, – танцор меча седьмого ранга. Мне не нужны причудливые названия.
   – Но ты носишь яватму.
   Во мне поднималось раздражение. Я торопливо проглотил горячий хлеб и запил его акиви.
   – Поверь мне, Алрик, я бы отдал ее тебе, если бы это было возможно, но эта трижды проклятая штука мне не позволит.
   Алрик улыбнулся.
   – Если ты войдешь в круг с кровным клинок в руках, победа тебе обеспечена, – Алрик задумался и добавил: – Только Дел может танцевать с тобой на равных.
   – Нет, – выпалил я.
   – Но у нее тоже есть яватма…
   Я покачал головой.
   – Дело не в этом. Мы с Дел однажды танцевали и больше никогда вместе не войдем в круг.
   Алрик широко ухмыльнулся.
   – Значит ты проиграл.
   В другое время замечание Северянина задело бы меня.
   – Никто не проиграл и никто не выиграл. Мы оба чуть не погибли, – я выпил и продолжил, прежде чем Алрик успел задать вопрос. – Можешь не сомневаться, я не возьму в круг этот меч. Здесь точно не возьму. Я хочу танцевать только ради танца, и пользоваться при этом яватмой нечестно.
   Алрик пожал плечами.
   – Тогда не пой. Пока ты не призовешь яватму, она обычный меч.
   – Не совсем, – я взял у Лены вторую булку. – Ты не все знаешь. Меч напоили не соблюдая ритуалы и в первый, и во второй раз.
   – Во второй! – глаза Алрика расширились. – Ты повторно напоил свой клинок?
   – У меня не было выбора, – пробормотал я, надкусывая булку. – Теперь эта штука как заноза в заднице и танцевать с ней я не собираюсь. Пусть полежит здесь, а я достану Южный меч.
   – Я тут видел кузнеца, – вспомнил Алрик. – В Искандаре так много танцоров мечей, что нужно быть дураком, чтобы пройти мимо такой возможности. Кузнеца зовут Сарад. Его кузня рядом с кругами.
   – Завтра я к нему зайду, – кивнул я. В этот момент в комнату вошла Дел с девочками.
   Легкая морщинка пересекала ее лоб, хотя держалась Дел спокойно. Девочки побежали помогать матери, а Дел тоже села к костру.
   – Что-то случилось? – встревожился я.
   Морщинка не разгладилась.
   – Ты ничего не чувствуешь? Погода меняется. Странное ощущение…
   Мы с Алриком осмотрелись, оценивая привкус дня, хотя это и странно звучит.
   – Стало прохладнее, – заметил Алрик. – Ну, не буду спорить. Я слишком долго жил на Юге, могу и не чувствовать Северную погоду.
   – Это Граница, – напомнил я, пожимая плечами. – Здесь все время то жарче, то холоднее.
   – Жарко было час назад, – отрезала Дел, – а сейчас похолодало. Значительно похолодало. И мне это не нравится.
   Я посмотрел на отсутствующую крышу, от которой остались только несколько длинных деревянных балок, не успевших сгнить и рухнуть. Из их обломков на полу Алрик и разложил костер, на котором Лена готовила еду. Все четыре комнаты были примерно в одинаковом состоянии, в них свободно гуляли все стихии. Над своей комнатой Алрик привесил пару одеял, но защитить от дождя они бы не смогли.
   Дел покачала головой.
   – И кости ноют.
   Я наивно выгнул брови.
   – Может стареешь?
   – Один из нас точно стареет, – заявила Дел, покосившись на меня.
   – Ешьте, – Лена протянула нам глиняные миски с бараниной и ломти хлеба. – Племена пригнали с собой столько скота, что баранины здесь в избытке, и торговцев много. В Искандаре можно прожить несколько месяцев.
   Можно, но я сомневался, что эта история затянется на несколько месяцев.
   – Я могла бы поставить силки, – предложила Дел. Фелка и Фабиола тут же выразили горячее желание сопровождать ее.
   Я насторожился, заметив в происходящем что-то знакомое, но еще непонятное, а потом вспомнил, как несколько месяцев назад Дел тоже решила поставить силки, а светловолосый мальчик с Границы предложил свою помощь – Массоу, сын Адары, в чье тело вселился Северный демон, едва не погубивший нас.
   Локи. Одного этого слова было достаточно, чтобы заставить меня поежиться. Хвала богам за Кантеада, которые запели локи в круг-ловушку и освободили жителей Границы.
   – Обязательно сделаем это, но не сейчас, – пообещала Дел малышкам. – Я боюсь, что надвигается гроза.
   Лена прижала ребенка к груди.
   – По крайней мере самой маленькой не нужно беспокоиться, где достать еду.
   – Мне вообще-то тоже, – сообщил Алрик с озорным блеском в глазах.
   Порыв ветра ворвался в комнату, рассыпая пригоршни пыли. Ветер был холодный, влажный, предупреждавший о перемене погоды. За месяцы, проведенные на Севере, я успел близко познакомиться с ним.
   Дел посмотрела на меня.
   – Будет дождь.
   Что ж, мы на Границе. День езды отсюда к Югу, и при слове «дождь» люди там только растерянно разведут руками.
   – Может быть, – я сделал еще глоток амнита.
   – Будет дождь, – повторила Дел ни к кому не обращаясь.
   Алрик посмотрел наверх, на два одеяла, привязанные к гнилым доскам, и на сгущающиеся тучи.
   Лена поежилась. Рожденная и выросшая на Юге, она не верила в дождь или не хотела его признавать.
   – Может стоит поискать дом с крышей?
   Светлые волосы Алрика мотнулись по плечам, когда он покачал головой, не отрывая взгляда от неба.
   – Таким людям, как мы, дома с крышами не положены… В них живут танзиры.