Роберсон Дженнифер. Создатель меча

   – И тебе так тяжело пережить мой отказ?
   Ее щеки порозовели. Нежные, смуглые щеки.
   – А как бы ты себя чувствовал, если бы проиграл танец мечей?
   – Мы говорим не о танце мечей, Эламайн… Мы говорим о твоих развлечениях с мужчинами. Это разные вещи.
   – Это почти одно и то же, – отрезала она, – и не только в привычном пошлом смысле.
   – Эламайн…
   Она поднялась, поправила струящиеся шелка и подошла ко мне, мягко ступая по толстым коврам.
   – У тебя кто-то есть, – повторила она. – Иначе такой мужчина, как ты, не отказался бы.
   Я заинтересовался.
   – Такой мужчина как я? И что это за мужчина?
   – Ты такой же как все. Мужчины никогда не отказываются.
   А Эламайн была права, хотя мне это и не польстило.
   – Мы настолько предсказуемы?
   – Почти все вы, – согласилась она. – Ни один мужчина из тех, кого я встречала – не считая Сабо и других евнухов – ни разу не отказался развлечься с женщиной. И ты такой же.
   Мне нечего было возразить.
   – И ни один мужчина, – продолжила Эламайн, – еще не отказал мне. Даже женатые, даже те, кого ждали невесты.
   Конечно нет. От такой не откажешься.
   Эламайн нахмурилась.
   – Кроме тебя.
   – Я не слепой, – улыбнулся я ей. – Я даже не глухой. И уж конечно я не евнух.
   – Но ты отказываешься?
   Я вздохнул.
   – Эламайн…
   – Потому что есть кто-то еще.
   Я решился и отрезал:
   – Да. Есть.
   Морщинка прорезала ее лоб и тут же исчезла.
   – Когда ты спасал мой караван, с тобой была женщина, Северянка… Это ведь не она? Женщина, которая считает себя мужчиной?
   Я прочистил горло.
   – Во-первых, Дел не считает себя мужчиной. Она и не хочет быть мужчиной, зачем ей это? Она прекрасная женщина… – я помолчал. – Настоящая женщина во всем.
   За всю свою жизнь Эламайн так не удивлялась.
   – Да она ростом почти с тебя! Она гораздо выше меня!
   – Я люблю высоких женщин, – ляпнул я, потом вспомнил, где нахожусь и кого Эламайн могла позвать в любой момент, а именно влиятельного танзира, и торопливо добавил: – Ну, невысокие мне тоже нравятся.
   – У нее же белые волосы, она похожа на старуху.
   – У нее не белые волосы, она просто блондинка, а здесь, на Юге, волосы выгорают. И уж конечно она не старая: она на несколько лет моложе тебя.
   Ой! А вот этого говорить не стоило.
   Эламайн с радостью в глазах уставилась на меня.
   – Я видела ее, Тигр. Она похожа на мужчину с женской грудью.
   К сожалению я расхохотался.
   Руки Эламайн уперлись в бедра.
   – Это так. Она здоровая. И она носит меч… Ты и сам знаешь, что это значит.
   Большого усилия мне стоило подавить смех.
   – Нет, Эламайн, не знаю. Может ты мне расскажешь?
   – Значит она ненавидит мужчин. Значит она хочет убивать их. И может быть, она хочет убить тебя.
   – Иногда, – согласился я. – А один раз ей это почти удалось.
   Золотые глаза прищурились.
   – Ты дразнишь меня, – возмутилась Эламайн.
   Я ухмыльнулся.
   – Немного. И ты этого заслуживаешь. Ты еще не поняла, что не всем мужчинам нравится слушать женское мурлыканье.
   Эламайн игриво приподняла бровь.
   – Я бы предпочла услышать мурлыканье Песчаного Тигра.
   Я улыбнулся.
   – Не в этот раз.
   – Но раньше ты для меня мурлыкал.
   – Это была раньше.
   Эламайн озадаченно нахмурилась и обиженно спросила:
   – Она настолько хороша?
   – Мы с тобой говорим о разном, – попробовал я объяснить.
   – Неужели?
   – Но ты все равно не поймешь.
   Эламайн долго думала, потом улыбнулась – как умеет улыбаться только Эламайн – откинула на спину шелковистую, черную как сажа занавесь распущенных волос и сделала легкий шаг вперед, чтобы прижаться всем своим телом к моему. А прижиматься Эламайн умела.
   – Значит, – хрипло прошептала она, – мне придется постараться.
   Аиды, ну как тут сопротивляться…
   Я успел сделать всего четыре шага от двери, когда из аллеи вышел незнакомый мужчина и встал у меня на дороге. Стройный, молодой, волосы цвета пыли выбивались из-под слабо намотанного тюрбана. Бывший когда-то белым бурнус покрывали пятна грязи. Подбородок незнакомца был усыпан прыщами, глаза у него были карие, а движения нерешительные.
   – Песчаный Тигр? – спросил он. Когда я кивнул, он оживился. – Я Эснат.
   Эснат, Эснат. От чувства вины мне стало жарко. А может просто напомнил о себе ожог.
   – Эснат, – ответил я – признаю, ответ из разряда тупых.
   Он кажется решил не возражать.
   – Эснат, – согласился он. – Я – танзир Саскаата.
   Эламайн спит с ЭТИМ?
   Ну, Эламайн конечно все равно.
   Я прочистил горло.
   – Мне говорил Сабо.
   – Да, я просил его сказать тебе это.
   Не таким представлял я потомка Хаши. Эснат ничем не напоминал своего отца. Он был слишком вежливым и робким для человека, облеченного такой властью. Значит, печально подумал я, управляет домейном Эламайн, а он только думает, что управляет.
   Об Эламайн я вспомнил некстати.
   – Итак, – сказал я, – чем могу помочь?
   Эснат посмотрел мимо меня на дверь, отчего мне стало еще жарче, а потом предложил пойти за ним.
   Сначала я хотел отказаться. В конце концов, я только что от Эламайн, и кто знает, что может сделать Эснат – он все же сын Хаши, хотя по его виду этого не скажешь.
   Но он держался по-прежнему робко и доброжелательно. Он был очень скромным человеком – или очень умным.
   Я остался там, где стоял.
   – В чем дело? – потребовал я.
   Эснат остановился, вернулся на несколько шагов, снова обеспокоенно посмотрел на дверь и прошептал:
   – Ты пойдешь? Я не хочу, чтобы она слышала.
   Я не двинулся.
   – Почему?
   Он сердито уставился на меня карими глазами. Это было первое живое выражение, которое я увидел на его лице.
   – Потому что, здоровый дурак, я не могу готовить заговор на глазах у всего Искандара.
   Здоровый дурак, вот как? Ну, по крайней мере эта фраза уже напоминала танзира. Или доказывала, что он считал себя танзиром.
   Увел он меня недалеко, только за угол, где Эснат забился в дверной проем. Таким образом я остался на улице, но поскольку я еще не имел никакого отношения к заговору, вряд ли мне стоило прятаться.
   Эснат быстро осмотрел улицу.
   – Хорошо, – наконец решился он. – Я послал за тобой потому что…
   – ЭЛАМАЙН послала за мной.
   Он только кивнул – Эснат не хотел терять время.
   – Да, да, конечно она… Мне ты тоже нужен, но проще позволить ей думать, что это она управляет домейном, – Эснат говорил деловым тоном, точно таким же, каким Эламайн рассказывала о положении Эсната. – И я знаю, что она хотела… А теперь послушай, чего я хочу.
   Я насторожился.
   Заметив это, Эснат улыбнулся.
   – Вот этого я и хочу, – сказал он.
   Я застыл.
   – Чего ты хочешь?
   – Тебя, – спокойно объявил он. – Я хочу тебя нанять.
   Я немного расслабился. Сейчас… Аиды, совсем расслабляться рано.
   – Зачем я тебе понадобился? – удивился я.
   – Из-за твоего меча, – веско сообщил Эснат.
   Я родился не вчера.
   – Извини, – сказал я, – о каком мече мы говорим?
   Эснат тупо уставился на меня, потом понял и изумился.
   – Не об ЭТОМ, дурак… Мне нужно нанять человека, который знает все штучки танцоров мечей.
   Как же мне хотелось, чтобы он перестал называть меня дураком. Особенно учитывая, что все вокруг называли так его – а я сомневался, что у нас было что-то общее.
   – Штучки танцоров мечей, – повторил я. – И что это за штучки?
   Эснат посмотрел мне в глаза.
   – А ты не знаешь?
   Я начал подозревать, что мы говорили загадками и каждый о своем. Пора было высказываться напрямик.
   – Так что я должен для тебя сделать?
   – Помочь мне завоевать женщину.
   – Я думал, что ты уже спишь с Эламайн.
   – Не ЭТУ женщину… Женщину, на которой я смогу жениться.
   Я ухмыльнулся.
   – Тогда отошли Эламайн.
   Эснат рассмеялся и покачал головой.
   – Нет, еще рано… Эламайн мне нужна. Пока. И кроме того, не каждая женщина вроде Эламайн согласится лечь в постель с таким мужчиной как я.
   Ну, не настолько же он плох… а может и настолько. Но все же…
   – Ты танзир, Эснат… Ты можешь получить любую женщину, – вспомнив о Дел, я торопливо поправился. – Почти любую.
   – Купить могу любую, да… даже Эламайн, – Эснат улыбнулся, но как-то невесело. – Но жениться я хочу не на Эламайн. Мне нужна Сабра.
   Я кивнул.
   – И значит я могу тебе помочь. Как?
   – Танцем конечно.
   Я постарался набраться терпения.
   – Эснат, мой танец не поможет тебе жениться на этой женщине.
   – Конечно поможет, – заверил он меня. – Она узнает, что я настроен серьезно, – Эснат помолчал, разглядывая мое озадаченное лицо. – Не понимаешь? Когда мужчина хочет произвести впечатление на женщину, он сражается с ее поклонниками. Кто выигрывает – получает женщину. Ну а я танзир, мы не берем в руки оружие. Глупо рисковать своей жизнью, если можно выставить вместо себя танцора меча.
   Ситуация начала проясняться.
   – О танце ты уже говорил.
   – И этот танец я доверю тебе. Ты привлечешь внимание Сабры и заставишь ее задуматься обо мне. Она запомнит меня.
   Может танзиры так и женятся. В любом случае, причины не должны были меня интересовать. Моим делом был танец.
   – Сколько ты заплатишь?
   Эснат назвал цену.
   – У тебя песчаная болезнь! – воскликнул я.
   – Нет. Я серьезно.
   Я уставился на него.
   – Столько за женщину?
   – А разве женщина этого не стоит?
   А я думал, что только Дел одержимая.
   – Ты много ставишь, – сказал я. – А если я проиграю? Тогда ты потребуешь мои гехетти?
   – Твои гех… – он расхохотался. Я его веселья не разделял. – Нет-нет, этим увлекался мой отец. Твои гехетти останутся при тебе, Песчаный Тигр… Мне хватает евнухов.
   – А если я проиграю? – повторил я. – Ты предлагаешь мне много, если я выиграю. А если проиграю?
   Эснат перестал улыбаться.
   – Не проиграешь, – сказал он. – Я видел твой меч.
   Я начал понимать.
   – А ты не такой уж дурак.
   Глаза Эсната сверкнули.
   – Пусть они считают меня дураком. Мне так легче. Они ничего не ожидают от меня, а мне не приходится терять время и силы на налаживание мирных отношений. Я могу делать что хочу, а я хочу Сабру, – Эснат пожал плечами. – Таких мужчин как я, женщины не замечают, это ясно с первого взгляда. Я не обольщаюсь.
   – Ну, не так уж…
   – Ты добр, Песчаный Тигр, – он подал плечами, широкие рукава бурнуса опустились и скрыли руки. – Такая красавица как Сабра, меня не заметит пока я не найду способ заставить ее взглянуть на меня. Деньгами ее не покоришь, она и сама богата, и мне нужна помощь. Мне нужно заставить ее заметить меня, увидеть то, что я могу предложить, – Эснат посмотрел за мое левое плечо. – Меч, – сказал он, – даст мне преимущество. Слухи о нем наполнили весь Искандар, каждый танзир мечтает заполучить его и тебя. И если я найму человека, который носит этот меч… – Эснат радостно улыбнулся, – Сабра обратит на меня внимание.
   Мужчины делали и большее ради меньшего.
   – А ты все рассчитал, – вдруг понял я. – Ты использовал Эламайн как приманку. Ты был уверен, что я прибегу к ней, и ты купишь мою службу прежде чем кто-то другой успеет сделать мне предложение.
   – Я научился наносить удары первым, – кивнул Эснат, – поступать неожиданно. У меня есть чутье… на магические мечи.
   – Ты не мог почувствовать этот меч.
   – Конечно я не в этом смысле, – рассудительно согласился он. – Я привык быть настороже… Так ты принимаешь мое предложение?
   Он предлагал мне привычную работу, хотя вместо меча у меня была одержимая яватма, которую я не хотел брать в руки. Танцую я отлично и часто нарочно затягиваю танец, наслаждаясь каждым движением, хотя мог бы выиграть почти мгновенно. Если я не буду призывать яватму и быстро выбью противника из круга, я получу огромные деньги.
   Но мне нравился Эснат и я покачал головой.
   – Я все понял, но ты предлагаешь слишком много.
   Эснат внимательно посмотрел на меня.
   – Ты считаешь, что не стоишь этих денег?
   Я пожал плечами.
   – Дело не в том, сколько я стою. Просто ты предлагаешь слишком много, а я не хочу разорить тебя. Что тогда останется для Сабры?
   Эснат ухмыльнулся.
   – Выигрывая в одном, проигрываешь в другом.
   Аиды, смешно. Но если он так думал…
   – Хорошо, – согласился я. – Я принимаю твои условия. Ты своего добился.
   Эснат счастливо улыбнулся.
   – Я пошлю вызов. Танец через два дня.
   Разговор был окончен. Я повернулся, чтобы уйти.
   Голос Эсната остановил меня:
   – А как тебе приманка?
   Я не потрудился обернуться.
   – Спроси у Эламайн, – бросил я через плечо.

11

   Прогулка по многолюдному базару Искандара вселила в меня чувство тревоги. В аллеях и на улицах по-прежнему толкались люди, но ощущение было другим. Что-то изменилось.
   Сначала, пробиваясь сквозь толпу, сборища у лотков и оживленно беседующие группы, я решил, что народу стало еще больше и в этом причина моего беспокойства, но пробившись к центру города понял, что дело было не в количестве, а в настроении. Я почти ощущал переполнявшие людей переживания: предвкушение, нетерпение, усталость от ожидания. Я растерянно осмотрел и понял, что пропустил.
   Из города ушли племена. Еще вчера все было не так. Люди пустыни ходили по улицам и занимались тем же, чем и остальные Южане: смотрели, разговаривали, покупали. Но теперь племен не было.
   – Что-то мне это не нравится, – пробормотал я, проталкиваясь к дому Алрика.
   Рядом кто-то заговорил об Оракуле, сомневаясь в его божественности, собеседник не согласился, разгорелся спор. Я не стал задерживаться, чтобы узнать кто кого убедил.
   Кто-то обсуждал джихади и перемены, обещанные Югу, говорили, что мессия сможет объединить Южные племена, а потом превратить песок в траву.
   Я шел и качал головой – верят же люди в такую чушь.
   Выбравшись наконец с базара, я отправился к Дел, чтобы рассказать ей об Эснате и предстоящем танце. Но в доме Алрика Дел не оказалось.
   Увидев меня, Лена оторвалась от котла и мисок.
   – Недавно приходили какие-то люди. Искали тебя.
   – Кто такие?
   – Сказали, что они от танзира Хаджиба. Он хочет нанять тебя.
   Я покачал головой.
   – Не знаю такого.
   Лена внимательно посмотрела на меня и тихо добавила:
   – Они сказали, что их хозяин слышал о мече…
   Началось. Всем нужна была сила.
   – Где Дел?
   – Пошла к кругам. У нее там танец.
   Предчувствие возникло сразу и полоснуло как нож.
   – Она обещала дождаться меня.
   – Этого она не говорила, – ухмыльнулась Лена. – Она сказала, что возможно еще будет здесь.
   Я хмуро покосился на нее и пожаловался:
   – Это нечестно. Женщины всегда друг друга защищают.
   – Эламайн тоже? – уточнила Лена с ехидной улыбочкой на губах.
   Я прищурился.
   – Она тебе рассказала об Эламайн?
   – Немного, – улыбка Лены не изменилась. – Но я и сама встречала подобных женщин.
   У меня уже не было времени ни на Эламайн, ни на подобных женщин.
   – Ладно, это ерунда… – и тут мне пришло на ум такое, что я перешел на крик: – Аиды, она бы этого не сделала! А может сделала? А? – я уставился на жену Алрика. – Она бы не бросила вызов Аджани не предупредив меня?
   Лена обернулась и спросила:
   – А почему бы тебе не сходить и не проверить?
   Но ответа она не услышала, потому что я уже бежал по улице.
 
   Он высокий. У него светлые волосы. Я его никогда не видел.
   Аиды, баска… ты сказала, что не будешь… не с ним – он недостоин круга… ты сама говорила, что он недостоин танца… ты обещала этого не делать…
   А может у нее танец не с Аджани?
   Только бы не с Аджани.
   Как всегда, она собрала толпу. Как и следовало ожидать, большинство зрителей были танцорами мечей, среди которых мелькали танзиры и простые люди, Южане и несколько Северян.
   Не дразни его, баска… Заканчивай быстрее.
   Все внутренности скрутились в узел. Ладони чесались, требуя меча. Глаза хотели закрыться, но я не позволил им этого сделать. Я заставил себя смотреть.
   Он не был мастером танца, но двигался неплохо. Хотя в его ударах не было должной собранности – они были широкими и открытыми – руки у него были сильными и он мог причинить ей вред, если бы случайно прорвался сквозь защиту. Правда в этом я сомневался: Дел таких случайностей не допускает.
   Поторопись, баска. Я облизнул сухие губы и почувствовал, как пот стекает по рукам и спине. Ну баска, пожалуйста.
   Я снова вспомнил Стаал-Уста, круг, танец, который нам пришлось танцевать перед вока, на глазах у дочери Дел. Тогда все желали мне поражения.
   Кроме женщины, которая делила со мной круг.
   Тогда я не чувствовал себя беспомощным. Использованным – да. Обманутым – конечно. Но не беспомощным. Я был уверен, что Дел никогда не дойдет до убийства. Так же как и я сам. И мы сдержали себя, потому что убить пытались не мы – вырвалась яватма, изнывающая от жажды, требующая крови.
   А теперь я был беспомощен. Я стоял в толпе, наблюдая за танцем Дел, и испытывал только страх. Я не думал ни о ее мастерстве, ни о гибких движениях, ни о безупречных ударах. Я боялся.
   Неужели теперь я буду так мучиться каждый танец Дел?
   Кто-то подошел и сказал мне в ухо:
   – А хорошо я обучил баску.
   Я не обернулся, мне это было не нужно. Я узнал дребезжащий голос, знакомую надменность.
   – Она сама себя обучила, Аббу. С помощью Стаал-Уста.
   – И тебя, полагаю, – Аббу заулыбался под моим резким взглядом. – Ну что ж, отрицая твое мастерство, я усомнился бы в своем, мы ведь учились у одного шодо.
   Я снова повернулся к кругу. К Дел вернулись быстрота, гибкость, легкость. Ее удары были короткими и уверенными, но она не пыталась убить противника.
   Я нахмурился.
   – Значит это не Аджани?
   Удивленный Аббу посмотрел на человека в круге.
   – Аджани? Нет, это не он. Этого я не знаю.
   Я резко повернулся к нему.
   – Ты знаком с ним?
   – С Аджани? Да. Он бывает по обе стороны Границы, – Аббу пожал плечами. – Человек многих талантов.
   Я застыл. «Человек многих талантов» – где-то я уже слышал эту фразу. Она была как-то связана с джихади. Оракул говорил, что…
   Но это могло и подождать.
   – Он здесь? Аджани?
   – Может и здесь, – Аббу пожал плечами.
   Я совсем забыл о танце.
   – Аббу, он здесь? В Искандаре?
   Аббу Бенсир посмотрел мне в глаза и понял, что я говорил серьезно.
   – Может быть, – повторил он. – Я его еще не видел, но это не значит, что его здесь нет… Но и не значит, что он здесь.
   – Но ты бы узнал его, если бы увидел?
   Аббу нахмурился.
   – Да. Я же сказал тебе, что знаком с ним.
   – Как он выглядит?
   – Он Северянин. Блондин. Голубые глаза… Он даже выше тебя и мощнее. Думаю, немного старше, хотя моложе меня, – Аббу ухмыльнулся. – Хочешь пригласить его танцевать? Он не танцор меча.
   – Я знаю, кто он, – отрезал я, мрачно наблюдая за Дел.
   Аббу тоже вспомнил о танце.
   – Если я увижу его, я скажу, что ты его ищешь… Все, она выиграла. И никакого позора в этом нет.
   Клинки зазвенели в последний раз. Северянин, открывший защиту, был вытеснен из круга, а значит проиграл танец. Он стоял у разорванной линии и в полном изумлении смотрел на Дел…
   Которая, как всегда, вела себя сдержанно, не выражая радости от своей победы.
   Мое облегчение было почти осязаемо.
   – Мне он не нужен, – сказал я, – и ничего ему не говори.
   Аббу задумался.
   – Старые счеты?
   Танец кончился и теперь я мог уделить все внимание Аббу.
   – Я же сказал: хватит об этом.
   Аббу задумчиво потер перебитую переносицу.
   – Я плохо знаю этого Северянина, – сказал он. – Пару раз встречались, вот и все.
   Уточнение Аббу меня не интересовало. Даже если он врал, они с Аджани были друзьями и Аббу собирался доложить ему о нашем разговоре, предупреждение не могло спасти Аджани. Мы с Дел все равно найдем его.
   Дел спокойно вытирала меч, а меня вдруг прорвало.
   – Вот как бы ты назвал человека, – начал я, – который нападает на мирные караваны и убивает беззащитных людей, оставляя в живых только тех, кого с выгодой можно продать в рабство. Похищает Северных детей, потому что они еще не могут сопротивляться и цена на Южных рынках рабов на них выше.
   Аббу внимательно посмотрел на Дел. Бездонные темные глаза скрывали все его мысли. Он долго молчал, а потом заговорил безразличным голосом:
   – Как бы я назвал ЕГО, не имеет значения. Важно как назвать ее.
   – И как, Аббу? – насторожился я.
   – Она – танцор меча, – хрипло сказал он и скрылся в толпе.
   Я повернулся, собираясь подойти к Дел, но меня остановила рука, опустившаяся мне на плечо.
   – Песчаный Тигр! – радостно закричал обладатель руки. – А я и не знал, что у тебя есть сын. Почему ты мне ничего не сказал? И такой прекрасный рассказчик – мальчик просто рожден быть скалдом.
   Рыжие волосы, голубые глаза, висячие усы.
   – Рашад, – тупо произнес я и тут до меня дошло. – Где он?
   Рашад показал большим пальцем.
   – В той кантине. Как раз сейчас поглощен рассказом о своем отце, величайшем танцоре меча Юга… Я, конечно, не стал спорить, мальчик так гордится тобой, но он мог бы вспомнить, что ты на Юге не один. Есть еще я и, в конце концов, Аббу Бенсир…
   – …и конечно твоя мать, – вмешался я и быстро нашел глазами Дел. Она все еще неторопливо вытирала меч. – В той кантине говоришь? Ну, думаю пора мне встретиться со своим сынком, – я вдохнул побольше воздуха и заорал: – Дел!
   Она услышала меня, повернулась и прошла через круг. Дел раскраснелась, а светлые волосы на висках слиплись от пота, но больше ничто не выдавало ее усталости.
   – В чем дело? – спросила она очень тихо, чтобы я понял, как надрывался.
   У меня не было времени на выяснение отношений.
   – Пошли. Рашад говорит, чтобы этот дурак, который шляется и заявляет всем, что он мой сын, в той кантине, – я махнул рукой в соответствующем направлении.
   Дел проследила за моим жестом.
   – Иди вперед, – предложила она. – Я тебя догоню как только получу выигрыш.
   – А это не может подождать?
   – Когда выигрываешь ты, почему-то не может.
   Рашад подарил Дел сияющую улыбку.
   – Выиграла танец, да? Такая хрупкая девочка?
   Дел, которая была не очень хрупкой, знала, к чему вел Рашад, но поскольку он ей нравился – не спрашивайте меня что она в нем нашла – она была меньше чем обычно настроена на спор.
   – Я выиграла, – согласилась она. – Может и ты со мной потанцуешь?
   Синие глаза Рашада расширились.
   – Против тебя? Никогда! Не прощу себе, если переломаю эти нежные кости.
   Дел показала ему зубы.
   – Кости у меня очень крепкие, – сообщила она.
   – Кости обсудите в другое время, – вмешался я. – Вы идете со мной?
   – Нет, – сказала Дел. – По-моему, мы договорились. Иди вперед. Я догоню.
   Рашад сделал величественный жест.
   – А я покажу ей дорогу.
   Аиды, пусть делают что хотят. Я пошел на встречу с сыном.
   Кантина была маленькой. Она находилась на окраине города, а значит владелец ее вряд ли был богатым человеком. К сгнившим балкам были привязаны одеяла, в тени которых посетители могли выпить.
   Я остановился у двери, выискивая моего сына.
   Темные волосы, голубые глаза, лет девятнадцать или двадцать. Судя по лошади, плохо ездит верхом. Не носит меч, вместо него пользуется языком, да еще так, что до добра это не доведет.
   Не так уж много примет, но я думал, что этого должно хватить, учитывая, что в кантине сидело всего несколько человек.
   Стульев не было. По комнате были расставлены второпях сбитые табуретки и скамьи. В самом центре кантины, на табуретке, спиной к двери – до добра эта привычка не доведет – сидел мужчина. Новые посетители кантины его не интересовали. Вокруг него собрались благодарные слушатели, и он увлекся собственным рассказом.
   Голос был молодой, с акцентом. Парень наслаждался вниманием окружающих.
   – …и вот так я тоже убил огромную кошку, совсем как мой отец, Песчаный Тигр – ЕГО, конечно, все вы знаете – и я отметил свою победу, вырвав у кошки когти и сделав из них ожерелье, – рука потянулась к шее и чем-то коротко позвенела. – Это была впечатляющая и очень символичная встреча огромной кошки и детеныша Песчаного Тигра – по крови – и когда я наконец-то увижусь с отцом, я с гордостью покажу ему когти и расскажу о своем подвиге. Он тоже будет горд.
   Слушатели закивали как один: конечно Песчаный Тигр будет горд.
   Только гордости я не испытывал. А был я… был… Аиды, не знаю, что я переживал. Я сам не мог в себе разобраться.
   – Конечно, – добавил парень, – мне не подпортили лицо, как ему.
   Люди засмеялись.
   И это мой сын? Я задумался. Мог ли я породить этот рот?
   Я медленно пошел вперед и, не произнося не слова, остановился за спиной парня. Видел я только темно-каштановые волосы до плеч, ярко-зеленый бурнус и подвижные изящные руки. Он тоже загорел, но солнце отметило его по-другому, кожа была светлее чем моя. И чужой акцент, странно коверкающий Южные слова.
   Чего ждать?
   Я постарался вдохнуть поглубже.
   – Там, откуда я пришел, – спокойно начал я, – человек не объявляет кого-то своим отцом если в этом не уверен.
   Он начал поворачиваться на табуретке и я увидел молодое, открытое лицо.
   – А я уверен… Я – сын Песчаного Тигра, – темные глаза внезапно расширились – он узнал, хотя и поздно.
   – Уверен? – уточнил я.
   Парень поднялся простым, гибким движением, начала которого я даже не уловил.