Соколов Глеб Станиславович. Вихрь преисподней

   – Черный саван – он спрятал его где-то здесь! Черт! Я могу раскрыть и наказать эту ложь!..
   – Скорей! Скорей!.. – Маркетинг приложил карточку к устройству.
   – Не работает!..
   Не-Маркетинг выхватил свою, приложил к устройству, – замок щелкнул...
   – Есть!..
   Толкая друг-друга они вошли в офис. Маркетинг включил свет...
   – Он трогал его! Он трогал чемодан! Я помню, чемодан стоял в другом положении... – вскричал Не-Маркетинг.
   – По-моему, тебе только кажется... Он именно так и стоял с самого начала...
   Они были уже возле чемодана.
   – Нет, он был повернут чуть-чуть иначе!.. Надо узнать у охраны, когда он вошел в здание...
   – Кто?
   – Глава...
   – Ты, по-моему, вообще ничего не соображаешь. Неужели охрана станет отвечать тебе на такие вопросы... – Маркетинг нажал на замков, но они не поддались. – Так и есть!.. Закрыт...
   – Что будем делать?..
   – Пойду за отверткой...
   – Давай скорей, скорей!..
   Но Маркетинга и так не надо было подгонять. Подскочив к своему столу, он полностью выдвинул нижний ящик и извлек из него длиннющую отвертку...
   – Ничего себе!..
   – Да, очень удобна для взлома чемоданов. Специальная... Для наладки оборудования... Таких больше нигде нет...
   – Я в автосервисе такую же видел... Кто-то идет!
   – Тебе кажется... Клади его на бок и держи крепче. Мы рискуем... Может, не стоит?..
   – Давай же!..
   – Сам подумай: сломаем его... И что?!.. Если там ничего нет, кроме мятых тряпок?!
   – Закроем как-нибудь обратно. Как будто так и было... Мы же не собираемся ничего из него брать!.. Давай, скорее, скорее!..
   Маркетинг начал ломать чемодан. На удивление, он поддавался ему очень легко...
   – Я бы так не смог... – прошептал Не-Маркетинг.
   – Ты знаешь, что я когда-то учился на слесаря?.. Вот тебе и на!.. А говорят – Запад, Запад!.. Я думал, он более надежный...
   – Давай, давай!..
   Р-раз!.. И крышка слегка поднялась вверх, словно что-то изнутри подталкивало ее, словно чемодан набит донельзя... Не-Маркетинг отпрянул...
   – Боишься?!.. Пожалте!..
   Маркетинг откинул крышку...
   Больше половины чемодана занимали коробки с фабричными ярлыками – одна из них была сильно примята – видимо она была чуть больше, чем мог вместить чемодан. Кроме коробок здесь было несколько пакетов с чем-то, – Маркетинг потрогал их...
   – Похоже на одежду...
   Вперемешку с пакетами и коробками в чемодане лежало довольно много разных размеров папок – от тонких, с несколькими листочками внутри, до толстых, в два пальца толщиной, набитых какими-то бумагами...
   Не-Маркетинг взял одну из коробок, принялся читать иностранные надписи на ней...
   – Все ясно... Это запчасти... Да это же твой проект!..
   – Дай сюда... Точно! – подтвердил Маркетинг, взяв в руки протянутую коробку. – Так вот оно что!.. Они мне сообщали, что кто-то из сотрудников привезет запчасти в ручной клади... Курьерской почтой клиент получать не хотел – растаможка бы вышла дороже запчастей!..
   – Теперь понимаешь, почему второй чемодан?.. Куда бы она запихнула столько коробок...
   Не-Маркетинг принялся доставать из чемодана папки и торопливо просматривать их.
   – Ничего!.. Какая-то обычная ерунда!.. – с досадой воскликнул он.
   – Что ж, теперь я знаю, что сказать в крайнем случае... Клиент торопил с запчастями!.. – Маркетинг нервно рассмеялся.
   Затем он вытащил пакет, покопался в нем, бросил обратно. Взял одну из папок, стал перелистывать ее, впрочем без особого внимания.
   Не-Маркетинг продолжал просматривать папку за папкой...
   – А ну-ка посмотри вот это!
   Маркетинг протянул Не-Маркетингу прозрачную папку, с лежащими в ней распечатками электронных писем:
   – Лежала вот здесь, среди других бумаг...
   Он помахал папкой, которую только что просматривал.
   – Ты же должен это враз перевести!.. Ты же знаешь язык не как я!.. Мне кажется, там что-то необычное...
   Не-Маркетинг взял в руки папку, достал первое электронное письмо, принялся читать...
   – Есть! Вот оно!..

Часть девятая
С чемоданом в руках

Глава XXXV
Сон в летнюю ночь не освежает

   Он сел на стул и дальше стал читать все письма подряд...
   – Ну, говори же... Ну же!.. – торопил его изнывающий от нетерпения Маркетинг. – Да оторвись же ты, хоть на мгновение! Что там?..
   – Глава представительства уволен!.. – выдохнул Не-Маркетинг.
   – Как?! – вскричал Маркетинг.
   – Ничего не понятно... Понимаешь, тут не вся переписка... Только некоторые сообщения...
   Раздался мелодичный звонок в дверь...
   – Черт! – воскликнул Маркетинг.
   Он вскочил, затем сел обратно на стул...
   – Почему его уволили?
   – Не все понятно... Я так понимаю – это частная переписка с какого-то частного почтового ящика этой женщины с какой-то подругой... Похоже, она ревнует на шего Главу... Она пишет здесь... В общем что-то вроде нашего «седина в бороду – бес в ребро»... Это я не совсем понял... Смысл в том, что дела в нашем представительстве крайне плохи... Как она пишет, из-за любовных похождений Главы все программы провалены... Они хотели отозвать его, но он не соглашался ехать... Как она пишет, «из-за его дикой страсти к этой русской пассии...» В общем, неделю назад он был после какого-то, как она пишет «неожиданного, скоротечного и окончательного скандала»... Он был уволен и теперь вопрос лишь в том, чтобы как можно скорей сюда приехал новый Глава, которому бы он передал дела...
   В дверь опять позвонили.
   – А она?..
   – Она похоже, действительно, ехала для проверки и проведения какого-то начального этапа реструктуризации представительства. И похоже, она с самого начала была так настроена по отношению к Главе, что шансов удержаться у него не было... Но он устроил какой-то скандал гораздо раньше и они вынуждены были его уволить... Там какой-то конфликт!..
   В дверь начали стучать...
   – Закрывай чемодан!..
   – А папка?!
   – Я возьму только несколько мейлов... Вот эти!..
   Не-Маркетинг отобрал несколько сообщений и бросил папку обратно в чемодан.
   – Дай, дай сюда!
   – Зачем?
   – Я сделаю копии!..
   – Я сам тебе сделаю копии...
   Не-Маркетинг побежал к копировальному аппарату... Маркетинг тем временем кое-как прикрыл чемодан и плотно придвинул его к столу, так чтобы крышка сама собой не отвалилась... Со стороны, если не присматриваться, особенно ничего заметно не было...
   – Эй, откройте!.. – голос был охранника. Он опять начал барабанить в дверь.
   Не-Маркетинг уже стоял возле копировального аппарата. Он включил его. Оставалось дождаться, когда тот прогреется для работы. Он подошел к двери и повернул ручку...
   – Я уж думал что-то у вас тут... – проговорил охранник, заглядывая через плечо в офис.
   Маркетинг как ни в чем не бывало шел к двери...
   Наконец, Не-Маркетинг положил сообщения в лоток, нажал кнопку и через несколько секунд копии были готовы. Он выключил аппарат.
   – Гаси свет!..
   Маркетинг погасил свет и они вышли из офиса... Тут Не-Маркетинг сообразил, что хотел еще осмотреть кабинет Главы, – он надеялся найти там саван...
   – Забыл... – проговорил он. – Еще одно дело!..
   Повернувшись обратно он шагнул к двери. Охранник тут же шагнул следом.
   – Неужели он станет торчать там рядом со мной?! – пронеслась информация в голове Не-Маркетинга.
   – Пойдем! – Маркетинг схватил его за рукав. – Остальное доделаешь завтра!.. Что ты всю ночь здесь собрался сидеть?!..
   Не без колебаний Не-Маркетинг поддался и все трое пошли к лифту.
   Сомнения мучили его всю дорогу, пока они шли по бизнесцентровской территории к улице, чтобы поймать такси, когда Маркетинг договаривался с водителем и когда садились в машину... Они ехали в район Речного Вокзала, на съемную квартиру Не-Маркетинга...
   Не-Маркетинг смотрел в окно... Машин на улицах было мало, почти не было прохожих. Он смотрел на дома – даже заурядные фасады в ночном освещении выглядели загадочно-красивыми, смотрел на вывески магазинов, ресторанов и баров. Лишь возле некоторых заведений, работавших всю ночь напролет, чувствовалось дыхание ночной жизни: стояли дорогие автомобили, в их стеклах отражались неоновые огни... Вот машина остановилась на светофоре и Не-Маркетинг принялся смотреть на швейцара, дежурившего у дверей ночного клуба: среднего роста, склонный к полноте человек в расшитой ливрее, круглая лысая голова, маленький бесформенный нос... Швейцар повернулся и уставился на него... Не-Маркетинг не сразу перевел взгляд и затем принялся смотреть на маленькую освещенную витринку с какими-то фотографиями и меню заведения, – издалека нельзя было ничего разглядеть. Машина тронулась, набирая скорость проехали мимо автобусной остановки, мимо тумбы с яркими афишами... Жилой дом, почти во всех окнах – темно... Потом вереница жилых домов с закрытыми магазинами в первых этажах: витрины с манекенами, витрины разрисованные огромными бутылками, колбасами и всевозможными консервными банками, витрина туристического агентства, залитый светом закрытый киоск с выставленными на всеобщее обозрение журналами... Не-Маркетинг перестал смотреть...
   – Что с тобой?.. Ты как будто стал еще более подавлен, чем был... – наконец спросил его Маркетинг.
   – Я хочу спать...
   – Только и всего?.. Дело только в этом?
   – Все это ерунда и ничего не объясняет... Мало ли, что он уволен!.. Я оказался ничтожеством и тряпкой!.. Нет, я должен вернуться... Если я найду там... Остановите машину!..
   – Ты с ума сошел! Поезжайте дальше!..
   – Вы даете, мужики!.. – миролюбиво проговорил водитель – пожилой, степенный мужчина.
   – Нет, ты явно решил мне отомстить... Подумай сам, как ты сейчас, ночью, появишься перед охранником?.. Он тебя просто не пустит!..
   – Тогда я точно ничтожество! В самый решительный момент я не смог разоблачить ложь...
   – Успокойся, тебе надо спать...
   – Да, я жутко устал... Не возражаешь, если я сейчас попытаюсь поспать...
   – Конечно не возражаю... Напротив – настаиваю!
   Не-Маркетинг спустился вниз по сидению и закрыл глаза. Прошла минута.
   Вдруг он поднялся и открыл глаза:
   – Послушай, я хочу тебе сказать, что я тебе совершенно не доверяю!..
   – Спи, недоверчивый!..
   Не-Маркетинг сполз вниз и через несколько минут, действительно, уснул... Во сне его лицо было печальным...
   ...От какого-то толчка он очнулся. Короткий сон не принес облегчения. С тоской он подумал про то, каким свежим пробудился в машине Пензы и еще прежде – ночью в Измайловском парке. Опять он с тоской подумал о своем ничтожестве, о том, как малы оказались его силы: ложь, странная, дикая, сюрреалистическая ложь была перед ним, но он не посмел сорвать с нее маску...
   Он вздрогнул: где-то он уже видел эту машину!.. Они остановились возле подъезда его дома. Хотя, конечно, дом был не его, а хозяйки. Но по крайней мере, он временно арендовал эту квартиру и имел некоторое право назвать этот дом своим... Пенза дрых развалившись на откинутом сиденье своего «Мерседеса». Рот его был открыт, руки широко раскинуты, левая свешивалась через окно на дверь и то и дело вздрагивала. Должно быть, во сне Пенза продолжал драться с охранником...
   – Вот и отлично: выспался, перестал нести ахинею! – произнес Маркетинг, расплачиваясь с водителем и посматривая то и дело на коллегу.
   Не-Маркетинг открыл дверь и первым выйдя из машины подошел к «Мерседесу». Постучал по крыше. Пенза не просыпался. Голова его еще больше свесилась на бок. Сзади подошел Маркетинг:
   – Очень интересно! И он здесь!.. Как кстати! Есть у меня к нему одно дельце...
   Маркетинг грубо дернул Пензу за руку. Тот открыл глаза, некоторое время бессмысленным взглядом смотрел на них, потом губы его растянулись в широкой улыбке... Со двора, с шумом набирая скорость, выехала машина, на которой приехали Маркетинг и Не-Маркетинг.
   – Черт, заснул!.. – выругался Пенза, поднимая сиденье и вылезая из-за руля. – Хорошо, что я не стал ждать с другой стороны дома!.. Я хотел сначала смотреть на окна... Пить хочу!..
   – Пошли...
   – Отлично! Крепкий чай – вот что мне нужно!..
   Пенза закрыл машину и все трое направились к Не-Маркетингу. Войдя в квартиру, тот обнаружил, что все его вещи перерыты и раскиданы. Некоторое время он в оцепенении стоял посреди комнаты. С кухни доносился шум льющейся из крана воды, Пенза и Не-Маркетинг о чем-то беседовали, о чем, разобрать было нельзя. Потом кто-то из них с грохотом поставил на плиту чайник. Не-Маркетинг присел на софу, потом откинулся на подушку...

* * *

   ...В квартире звонил телефон. Не-Маркетинг открыл глаза и судорожным движением сел на софе. Звонки прекратились. Был яркий солнечный день. Хозяйкины часы на стене показывали почти полдень. Он оглядел себя: спал он прямо в кем-то заботливо расстегнутой до пояса рубашке и своих измятых коричневых костюмных брюках. Коричневый пиджак висел рядом на спинке стула, поверх пиджака был накинут его галстук. Черные туфли, в которых он повалился накануне на софу стояли под стулом. В квартире было тихо, не считая бившейся с жужжанием о балконное стекло осы и неизменной капли из крана, мерно падавшей в чугунную мойку.
   Вновь зазвонил телефон. Не-Маркетинг быстро встал и схватил трубку... Одновременно взгляд его упал на лежавшую возле телефона записку: «Как договорились». Рука явно не Маркетинга. Значит – Пенза...
   – Алло...
   – Проснулся?!..
   – Ты меня разбудил...
   Это был Маркетинг.
   – Ничего, ничего... Выспался и хватит! Пора на работу...
   – Я уволен...
   Уволен! Уволен!
   – Этого говорить не следует... Одевайся и приезжай скорей... Завтракать тебе, насколько я знаю, нечем, так что ждем тебя через час, самое большее... Пусть Пенза тебя подбросит...
   – Его здесь нет...
   – Уже уехал?.. При тебе?..
   – Нет...
   – Мы с ним провели ночь у тебя... Я не спал, а он продрых на табуретках... Давай, приезжай!..
   – Я никуда не поеду... Я не могу. Мне надо съезжать отсюда скорей, а куда – не знаю...
   – Она звонила...
   – Кто?
   – Хозяйка... Ночью... Пенза с ней поругался... Приезжай... Здесь твой любимый подросток. Его пытались избить...
   – Хорошо, я приеду... – Не-Маркетинг повесил трубку.
   Собираться ему было не долго: застегнуть рубашку, повязать галстук и сунуть ноги в туфли... Накидывая пиджак он зашел на кухню, – теперь ему было понятно, отчего Маркетинг сказал, что ему нечем завтракать: все его продукты из холодильника были сброшены в мусорное ведро, сверху все было полито кетчупом, поверх кетчупа выдавлен тюбик горчицы... Деньги за аренду у него были внесены до конца месяца, выселить его, не заплатив неустойку, хозяйка не имела права раньше, чем через три месяца, но так она не думала.
   Он закрыл дверь и спустился по лестнице вниз. Пользоваться лифтом ему не хотелось...
   ...У лифта на этаже здания бизнесцентра стоял подросток. В руке у него была сигарета. По-детски, почти не затягиваясь, он курил...
   – Куришь?.. Ты вроде раньше не курил... – за секунду до этого Не-Маркетинг вышел из кабины лифта.
   Странная тоска охватывала его.
   – Курил – не курил... Откуда вы знаете, что я делал раньше?!.. Мы с вами знакомы всего-то несколько дней.
   Неужели и подростка охватывала та же тоска?!..
   – Да, допустим я раньше и не курил... А сегодня встал с утра, пошел к табачному киоску и купил пачку сигарет...
   – Зачем?..
   Их обоих все сильнее и сильнее охватывала тоска. Словно они стоят на вокзале и поезду уже трогаться.
   – Устал я как-то очень от всего. Да и смысла жить дальше не вижу. Тоска зеленая... Уныние, скука... И все время помню, что не выполнил план – не смог стать таким, как Пенза. Не смогу никогда! Не смог стать лучше чем он и не смогу никогда... Теперь это точно знаю... Мне его не переплюнуть...
   Не переплюнуть! Не переплюнуть! Но значит, все уже – жизни конец!
   – Да. Я думаю, так... Тебе его никогда не переплюнуть. Реальность объективна.
   И это последняя встреча их... И должно быть последний час в этом городе...
   – Так зачем же мне жить дальше?.. Что мне эта жизнь дальше? Какой в ней для меня смысл?.. Так я пойду, хоть сигарет куплю, хоть какое-то занятие, хоть какой-то дурман... Знаете, я в книжке читал: индейцы, когда их испанцы сделали рабами, жевали какую-то траву, чтобы одурманивать себя... Чтоб одурманить и побыстрей умереть и все закончить.
   Одурманивать... Одурманивать себя больше не нужно. Все уже и так кончено.
   – Коку... Там кокаин...
   – Вот-вот!.. И я также!.. Нет больше ни в чем смысла. Жизнь дальше уже не та... Не та, что была прежде... Мое все осталось в прошлом... Мои мечты, которые умерли, мое счастье, которого не будет, моя радость, от которой я не просияю... Все в прошлом! И я сам остался там же... Я же говорил вам: я расслоился – один я, настоящий, остался там, позади... А здесь – я не настоящий, только от меня одна оболочка... Ей скучно и постыло здесь, в настоящем времени, этой оболочке... Вот она и курит. Ведь какой же ей смысл стремиться продлить свою жизнь как можно дольше?.. Какой же ей смысл свое здоровье-то беречь?!..
   Свет сегодня в здании бизнесцентра горел как-то отрешенно и печально, если может свет выражать печальные чувства...
   – Ты и вправду сейчас очень плохо выглядишь...
   Они оба не очень хорошо выглядели во время этого последнего свидания.
   – Да вы на себя-то посмотрите! – с раздражением воскликнул подросток. – Лицо у меня зеленое стало, да? Все мне теперь это говорят. Это не от сигарет. Зеленое, не зеленое... Какая мне разница?!.. У вас-то у самого вид сейчас ужасный. Что с вами вчера случилось?..
   Как они ходили по этому городу, как они были счастливы и полны веры в будущее, как бродили, как гуляли в парке! Как все было здорово! Они оба еще были полны жизни!.. Как он, Не-Маркетинг, сам был подростком!
   Не-Маркетинг опустил глаза... Как быстро и как печально закончилась эта история! Тоска! Тоска! Ничего уже не будет больше!
   – Да... Там было... – он не знал, что отвечать. Он, в сущности, мог повторить то, что только что сказал ему подросток. Только подставив везде себя. Нечего ему уже было ждать, не на что надеяться, оставалось только пойти и покончить где-нибудь разом со всем...
   – Говорят про вас... Там, в офисе... Будто бы что-то с вами случилось. Что-то такое... Психологическая травма. Вроде бы вам кажется, что вы пропустили какой-то удар и не смогли сорвать покровы с какой-то лжи и вы корите себя за это...
   Ничего он не смог. Не получилось ничего! Конец! Неудача! Несчастье!
   – Так в офисе про вас говорят... Никто вас не жалеет. Смеются над вами. Говорят: бездарный неудачник! А что, может быть, было что-нибудь? Вы действительно чего-то не смогли? Вам что-то не удалось?..
   Да, ему оставалось только скончаться где-нибудь в печальном и грустном месте.
   – Да... Да. Так и было... Мне не удалось...
   Что же, что же это было, вся эта жизнь?! Что за страшное наваждение?
   Подросток внимательно на него смотрел.
   – А помните, мы с вами на город смотрели?.. – вдруг сказал он. – Здорово было, правда? А мы с вами и не ценили этого: как нам было хорошо... Вам и мне... Обоим!.. Так ведь?.. Ведь мы были счастливы!
   Да, да, в прошлом, где была жизнь, там было прекрасно – солнце, счастье, город жил своей жизнью...
   – Может быть...
   – Да. Не ценили... Это было там, в прошлом. Когда я еще не расслоился и вы своей неудачи не пережили... Мы стояли с вами в галерейке и смотрели на этот великий город, где столько информаций... Помните? Помните?!
   – Да, помню...
   Они оба тогда еще были живы и полны надежд!
   – А давайте сейчас с вами опять туда! – предложил подросток. Глаза его сверкнули странным огнем.
   Точно! Ведь можно вернуться в прошлое и вернуть все надежды!
   – Зачем?..
   – Опять постоим вместе, вспомним наше счастливое прошлое, в которое мы уже никогда не вернемся... А потом р-раз – и вместе вниз головой!.. Бац!
   Что же это?! Вот эти слова!.. Они таились где-то здесь все это время! И вот эти ужасные слова наконец сказаны!..
   Убить себя! Прекратить все! Не продолжать! Никаких надежд и никогда вернуть нельзя!
   – С башенки прямо на улицу, на асфальт... То-то красные лепешки будут!.. Кровища! Смерть! А нам хорошо... Ничего больше думать не надо. Никакой тоски. И прошлого нет. И мы вместе.
   Не-Маркетинг не отвечал...
   – Молчите?!.. То-то! Я вижу: вам того же самого хочется.
   Хочется! Хочется!
   – Настолько хочется, что вы даже отговаривать меня не считаете нужным... А ведь и верно, что меня отговаривать?! Что мне теперь эта жизнь?!..
   Что вся эта жизнь? К чему она? Только жалкое существование!
   – Влачить жалкое существование, как куску дерьма, и все время думать, думать, что я не только не смог переплюнуть Пензу, но и даже приблизиться не смог к тому, чтобы хоть чуть-чуть стать на него похожим. Это уже даже и не жалкое существование, а какая-то сплошная мука, бесконечная пытка... И все время думать о себе-прежнем, который счастливый, который на что-то надеется...
   Пытка! Пытка! Без конца и без края – пытка!
   – Что тебе этот Пенза?!.. Ты думаешь, он так хорошо живет? Он может сам неудачник!..
   Все это не поможет. Все эти рассуждения про то, что Пенза неудачник подростку никак не помогут. Он в тоске и ничто не облегчит ее.
   – Не может, а точно... С телевидения он, говорят, того... без пяти минут уволен. Да только какое мне до его несчастья дело?!..
   Тут он почувствовал, что подросток сейчас что-то важное скажет. Тоска его усиливалась...
   – Странный вы человек!.. Я ведь его образ полюбил, как свою болезненную, теперь уже ясно – несбыточную мечту... Это любовь, да-да!.. Любовь к странной, глупой мечте... Но ведь любовь на то и любовь, чтобы полюбить без всякого смысла... Любовь зла, полюбишь и мечту стать козлом!.. Неужели вы не понимаете, что любовь настолько бессмысленна и настолько неотвязна, что именно от нее-то и накладывают на себя руки... Потому что ничем, никакой логикой, никаким смыслом ее не возьмешь!.. Тем-то она и сильна! Тем-то и ужасна!.. Только вы не бойтесь, я на себя руки не наложу... Мне теперь вот...
   Он помахал в воздухе сигаретой:
   – Мучаться и курить... У меня отец умирает. Как же я своими руками и его смерть еще более приближу и мать убью?!.. Я потому сегодня сюда и пришел, хотя совсем не хотелось... Ведь мать так радуется, что меня взяли на курсы... При фирме... А у вас здесь что-то творится... Ничего не поймешь!.. Что с вами было?
   – Ты же сам правильно сказал: я расслоился...
   – Я этого не говорил...
   – Ну говорил же когда-то... Это твое слово...
   – Слово!.. Мало ли у меня слов!.. Что было с вами? Какой удар вы пропустили? Какой покров с какой лжи не смогли сорвать?
   – Долго рассказывать... Я кое-что видел...
   Он кое-что видел...
   – А-а, бросьте!.. Смерть видели?.. Слышал я тут у вас про эту смерть! Бабские сплетни!..
   Нет, это не сплетни!
   – Просто удивительно, как вы, взрослый человек, можете во все это верить, если даже мне, подростку, ясно, какие это все глупости и какой это розыгрыш и обман!..
   Тоска! Тоска стала еще сильнее, еще невыносимее!
   – Я не верил, не верил! Но вдруг поверил! Может быть, я дурак, может быть трус, но ведь не стал бы я трусить, если бы не поверил! А раз струсил, раз от ужаса сердце чуть не остановилось, значит – поверил!.. Значит с самого начала были сомнения в собственной правоте!.. Я ведь хотел все логически, рационально объяснить, я-то ведь ложь ненавидел, объяснения ей всякие придумывал, а получилось: с самого начала я не был уверен, что ложь – это ложь, с самого начала я готов был поверить, что все это правда и никакая не ложь!.. Я ведь и отцу своему никогда не верил, никогда не верил во все его оправдания и объяснения: я считал, что я прав и это он во всех моих бедах виноват, потому что не дал вовремя нужной информации, а все эти его оправдания и контробвинения – это все ложь!.. А теперь понимаю, что всегда сомневался: может быть это мои слова – ложь, а его истина?!.. Но если так, то значит вся моя жизнь – заблуждение, глупость, мрачный идиотизм... И ведь не узнать, так это или нет, как не узнать теперь, что именно в тот самый момент было это в черном саване?!..
   Что же было в черном саване?! Что-то ужасающее! Тоска! Тоска!
   Подросток поморщился.
   – Понимаешь ты это?!.. Никакого итога, никакой ясности!.. Все в жизни переломано, изломано, а зачем?! Был ли в этом смысл?!.. Сплошные сомнения!.. Ведь я столько горя себе через эту исступленную ссору с отцом нажил!.. Отказался разделить с ним кров, квартиру снимал, копил деньги, ждал, мечтал, все потерял, а ради чего?!.. Был ли смысл?!.. Была ли причина?!.. Если не было, то я – какой-то странный, несчастный дебил... Ничто меня не оправдывает и не примиряет с этим миром!.. Когда я был в себе уверен – это мир был не прав, я воевал с этим миром... Но теперь – кто же не прав?!.. Одни сомнения! Зачем мне жить?!.. Может быть помириться с отцом?!.. Но зачем же тогда нужна была эта исступленная ссора?!.. Один Я бродит уверенный в своей правоте и разумности, другой – вместе со всеми ужасается черного савана и не хочет ни с кем ссорится, хочет жить в мире со всеми, с отцом, хочет быть таким же идиотом как все, не выделятся, не отличаться...
   Все, кончено! Завершить! Кончать! Больше ничего не будет! Подвести итог! Печальный итог!.. Кажется, вот сейчас опять появится это в черном саване, опять что-то произойдет... Оно себя обязательно проявит!
   – Но если я не идиот как все, то отчего же я струсил?!.. И если я струсил, то значит все – не идиоты!.. К чему, к чему я жил прежде с таким исступлением?! К чему так верил в свою правоту?! К чему такими были мои отношения с отцом?!.. Теперь уже всего этого не узнать! Понимаешь, понимаешь ты это?! А всего-то надо было подойти и схватиться за этот саван и попытаться его сорвать! А там – будь что будет!.. Но я не сделал этого! И теперь... Тоска, ничего не хочется, все бессмысленно... Остается только тупое существование... Понимаешь ты это?!.. Неужели же нельзя как-то вернуться назад, в прошлое: повторить все, переиграть, суметь выиграть!.. Неужели же только это поражение?!.. Неужели же теперь идти мириться с отцом?!.. У меня такое чувство, что это смерть приближается! Что желание помириться с отцом – это предвестник приближающейся смерти!..