Зан Тимоти. Ангелмасса

   — Но доступ к компьютерам для меня закрыт.
   — Видимо, да. — Подолак покачала головой. — И в другие лаборатории тоже.
   Коста посмотрел на листок в своей руке, собираясь с силами.
   — Полагаю, это касается и институтского корабля.
   — И корабля, — ответила Подолак. — Мне очень жаль; насколько я знаю, на следующей неделе вы должны были отправиться в полет.
   — Причем отнюдь не для развлечения. — Слова Косты прозвучали грубее, чем ему хотелось. Он явно нарушил приличия, но Подолак, казалось, ничего не заметила. — У меня запланирован эксперимент. Очень важный.
   — Придется его отменить, — негромко сказала Подолак. Во взгляде женщины угадывалось огорчение, но ее голос был тверд. — Космические полеты оплачиваются из вашего кредита.
   Коста стиснул документ в пальцах, пытаясь унять разочарование. Он больше месяца трудился не покладая рук, разрабатывая и изготавливая детектор для исследования определенных участков спектра излучения Ангелмассы — участков, которые он тщательно выбрал и которые должны были послужить отправной точкой для понимания происходящих там процессов. Он обязан найти способ попасть на корабль.
   — Что, если мой полет оплатит кто-нибудь другой? — спросил он. — Я посоветуюсь с доктором Кахенло — быть может, она выделит средства со своих счетов и позволит распоряжаться ими кому-нибудь из своих сотрудников, например, Джази? Это приемлемо?
   — В некоторых обстоятельствах — да. — Подолак кивнула. — К сожалению, расходы Кахенло оплачивает Садхаи, и, чтобы профинансировать ваш полет, она должна заранее получить разрешение. Она сказала, что ее спонсоры наверняка согласятся; однако, чтобы отправить запрос почтовым кораблем и получить ответ, потребуется не меньше двадцати четырех часов, а это значит, что вы все равно пропустите старт.
   — Вы уже говорили с ней?
   — С ней и еще несколькими людьми. Я надеялась разрешить ваши затруднения, прежде чем рассказывать вам о них. Мне очень жаль.
   Коста неслышно вздохнул:
   — И на том спасибо.
   — Это моя работа. — Подолак натянуто улыбнулась. — Я понимаю, вы расстроены, но не забывайте — это еще не конец света. Я уже отправила на Ахару запрос с требованием подтвердить приостановку вашего кредита. Вполне возможно, все ограничится тем, что вам придется побездельничать три или четыре дня.
   — Но я пропущу экспедицию к Ангелмассе!
   — Знаю, — сочувственно произнесла Подолак. — И понимаю, как это досадно — ждать еще четыре недели до следующего полета. Но, что ни говори, речь идет всего лишь о месяце. Это не такой уж большой срок.
   Стоя перед Подолак и глядя в ее лицо, исполненное искреннего сочувствия, Коста вдруг ощутил, что у него пересохли губы.
   — Спасибо вам за то, что вы потратили на меня столько сил и времени, — выдавил он, сворачивая бумагу и укладывая ее в карман. — Спасибо. Я… э-э-э… думаю, я найду себе занятие.
   — Не сомневаюсь в этом, — заговорила Подолак, как только он повернулся к двери. — Если вам потребуется помощь или совет, обращайтесь ко мне без стеснения.
   Выскочив на лестничную площадку, Коста сообразил, что, пожалуй, он расстался с Подолак не слишком вежливо. Но стоять перед ней и слушать, что месяц ожидания — это, в сущности, пустяк…
   Перед его мысленным взором возник «Комитаджи». Если бы Подолак знала, что может произойти за этот месяц…
   День был прекрасный; в чистом голубом небе сияло яркое солнце, легкий ветерок нес с востока едва ощутимые пряные ароматы. Скорее всего — запах местных экзотических растений. Безжалостная судьба словно насмехалась над унынием Косты. Он сунул руки в карманы, наугад выбрал направление и зашагал по ухоженной территории Института, углубившись в собственные мысли.
   По сути дела, у него было лишь два пути. Остаться здесь, пока бюрократы не исправят положение, в котором он оказался. Либо улететь на Сераф и затаиться там или купить билет до Лорелеи и дожидаться активных действий коммодора Ллеши. Действуя в соответствии с последним вариантом, Коста был бы вынужден едва ли не полностью израсходовать деньги из своего неприкосновенного запаса, но, войдя в контакт с представителями Пакса, он мог надеяться восстановить свою платежеспособность.
   Но бегство на этом этапе означало бы признание собственного бессилия.
   Коста вперил взгляд в землю. Нет, это не выход. Он предпочел бы угодить в лапы спецслужб Эмпиреи, чем вернуться на «Комитаджи» и увидеть ухмыляющееся лицо Телтхорста, на котором написано: «Я так и знал». Иными словами, у него только один выбор — оставаться здесь, запастись терпением и дождаться очередной экспедиции к Ангелмассе в следующем месяце.
   Разумеется, если за это время Ллеши не приступит к активным действиям.
   Коста вполголоса выругался. Куда бы он ни повернул, его повсюду ожидал тупик. Судьба так или иначе ставила его в положение проигравшего.
   Внимание Косты привлекла искорка в небе. Корабль-охотник, заходящий на посадку на огромное поле к северу. Прищурившись от солнца, Коста разглядел еще несколько искорок, спускавшихся по аналогичным траекториям.
   Корабли-охотники…
   Коста несколько секунд размышлял. Идея казалась смехотворной… но, с другой стороны, ему было нечего, совершенно нечего терять.
   И может быть — он едва отваживался надеяться — безжалостный рок на сей раз промахнется.
 
   — А эта штука, — сказал Ханан, вынимая из ящика с инструментами неуклюжий металлический стержень, — называется универсальным ключом. Он подходит к любому болту и гайке, которую ты встретишь за пределами двигательного отсека; его можно выгнуть в семи различных точках, чтобы добраться до узлов, недоступных для человеческой руки, и развить вращательный момент, который до его изобретения могла приложить разве что горилла с дипломом механика. — Он повернул ключ, отбрасывая на лицо Чандрис солнечные зайчики. — С его помощью можно размешивать краску, вдобавок он останется цел и невредим, если ты в приступе гнева швырнешь его в дальний угол.
   Чандрис кивнула, щурясь от света, попавшего ей в глаза. Досконально изучив внутренности «Газели» — по крайней мере, так утверждала Орнина, — она удостоилась чести (весьма сомнительной, на ее взгляд) осмотреть корабль снаружи под руководством Ханана.
   — Но зачем изготавливать узлы так, что до них не может добраться рука? — спросила она.
   — Потому что конструкторам не приходится иметь с ними дела. — Ханан фыркнул, выгнул ключ в трех сочленениях и поднес его к открытому люку обслуживания над своей головой. — А теперь я покажу его в действии.
   — Прошу прощения… — послышался голос со стороны ворот. Чандрис вытянула шею, заглядывая поверх плеча Ханана…
   И замерла.
   — Проклятие, — прошептала она.
   — В чем дело? — спросил Ханан, оглядываясь. Не дождавшись ответа гостя, он добавил: — Привет. Входите.
   — Спасибо, — сказал тот и, нерешительно распахнув створку ворот, зашагал к кораблю.
   К Чандрис вернулся дар речи.
   — Гоните его прочь, — негромко сказала она Ханану. — Я серьезно. От этого парня одни неприятности.
   Но гость уже приблизился к ним вплотную; Ханан едва успел бросить на девушку озадаченный взгляд.
   — Здравствуйте, — произнес молодой человек и, посмотрев на Чандрис, тут же отвел глаза. — Меня зовут Коста Джереко. А вы, — Ханан Девис?
   — Он самый. — Ханан кивнул. — А это Чандрис, моя помощница.
   — Да, — сказал Коста, нехотя встречая взгляд девушки. — Мы знакомы.
   — Ага. — Ханан любезно кивнул. Если он и заметил напряженность, возникшую между молодыми людьми, то ничем этого не показал. — Чем могу служить, господин Джереко?
   — Я хотел бы отправиться вместе с вами в полет к Ангелмассе. Я собираюсь провести эксперимент с детектором излучения, и мне очень нужно попасть туда…
   — Что, институтский корабль сломался? — ледяным тоном осведомилась Чандрис.
   — Нет, но…
   — Вы по-прежнему работаете в Институте?
   — Да, но…
   — Чандрис. — Ханан заставил девушку умолкнуть, положив ладонь ей на плечо. — Давай хотя бы выслушаем его. Продолжайте, господин Джереко.
   Чандрис уловила выражение решимости, появившееся на лице Косты.
   — Случилось так, — торопливо заговорил он, — что в результате бюрократической ошибки мой кредит оказался заморожен, а без кредита меня не пустят на борт институтского корабля. Следующая экспедиция состоится лишь через месяц, а если я буду вынужден так долго ждать…
   Ханан остановил его, подняв руку.
   — Много ли места занимает ваша установка? — спросил он.
   — Не очень. — В голосе Косты зазвучала робкая надежда. — Примерно столько. — Он очертил руками пространство размером с кубический метр. — Сейчас я не могу заплатить нам большую сумму, но, как только мой кредит опять откроют…
   — Пустяки, — перебил его Ханан. — Мы стартуем завтра в два часа дня. Если вам негде жить, можете переночевать на корабле. Вам потребуется помощь, чтобы доставить сюда приборы?
   Коста моргнул. «Он, вероятно, ожидал, что хозяев корабля придется уговаривать намного дольше», — с неудовольствием подумала Чандрис.
   — Э-э-э… в общем-то, было бы неплохо… — Коста посмотрел на девушку и, по всей видимости, вдруг сообразил, кого ему прочат в помощники. — Нет, я все сделаю сам, — поправился он. — И я могу остаться на ночь в Институте. Меня еще не выселили оттуда.
   — Отлично, — сказал Ханан. — Коли так, возвращайтесь домой и собирайте вещи. Мы проведем в космосе примерно неделю, так что экипируйтесь соответственно.
   Казалось, Коста растерялся.
   — Неделю?
   — Мы отправляемся на охоту, — напомнил ему Ханан. — Никто не знает, сколько времени пройдет, прежде нам попадется ангел.
   — Понимаю. — Коста вновь взглянул на Чандрис. — Просто я не знал, что мне так долго придется вас стеснять.
   — Если наше общество не будет вам в тягость, то и вы нам не помешаете, — серьезным тоном отозвался Ханан. — А теперь прошу прощения, но у нас много работы.
   — Э-э-э… Ясно. — Коста помедлил. — Я, пожалуй, отправлюсь за оборудованием. Спасибо вам.
   Он повернулся и ушел, аккуратно закрыв за собой ворота.
   — Он производит хорошее впечатление, — заметил Ханан, глядя, как Коста шагает прочь по пыльной улице. — Малость неловкий, но вежливый. — Он посмотрел на Чандрис. — Надеюсь, это не тот парень, который за тобой гоняется?
   — Вряд ли, — проворчала девушка. — Мы вместе летели на «Хиррусе», и только. Да, и еще я беседовала с ним, когда ездила в Институт выяснить, что им известно об ангелах.
   — По-моему, ты его недолюбливаешь.
   — Я слишком мало его знаю, чтобы не любить, — возразила Чандрис. — Главное — я ему не доверяю.
   Ханан ждал продолжения с вопросительным выражением на лице.
   — Я встретила его в космпорту. — Чандрис вздохнула. — Сразу после того, как мы покинули «Хиррус». Я… э-э-э… в общем, я обманом заставила его провести себя мимо полицейских. Понимаете, они искали одинокую женщину, и я решила, что парочке будет проще мимо них проскользнуть. Но, как только мы вышли наружу, он меня узнал.
   — И что же? Он завопил во всю глотку, подзывая полицию?
   Чандрис покачала головой.
   — В том-то и дело, что нет. Он застыл столбом и смотрел, как я усаживаюсь в такси. И в Институте он тоже не выдал меня.
   — Интересно, — пробормотал Ханан. — Быть может, он усомнился в том, что действительно тебя опознал?
   Чандрис фыркнула.
   — Какие еще сомнения? Он видел, как меня пытались арестовать. Убегая, я буквально сбила его с ног.
   — Хм… — Ханан задумчиво потер щеку рабочим концом ключа, оставив на коже черный маслянистый след. — Что ж… думаю, он из тех людей, которые не любят вмешиваться в неприятные истории.
   — А может, он и без того влип в такую историю и попросту не хотел привлекать к себе внимание, — возразила Чандрис. — С ним что-то не в порядке, Ханан. Мне и прежде доводилось сталкиваться с высоколобыми, но этот тип чем-то отличается от них.
   — Тем, что пожалел тебя? — спросил Ханан, чуть приподняв брови.
   — Вы с Орниной тоже пожалели меня, но тут дело другое. Вы пытались сделать из меня человека.
   — Коли так, я спрошу о другом. Ты считаешь, что он опасен?
   — Я жду от него неприятностей. Неужели этого недостаточно?
   — Тебе лучше знать, — с мягким упреком произнес Хапан. — Но опасен ли он?
   Чандрис глубоко вздохнула, пытаясь разобраться в своих мыслях и чувствах.
   — Если вы имеете в виду — не зарежет ли он нас во сне, то нет, я так не думаю.
   Ханан пожал плечами.
   — В таком случае я не вижу причин отказывать ему. А ты?
   Чандрис посмотрела ему прямо в глаза.
   — Нет, — пробормотала она. — Не вижу.
   — Вот и славно, — беззаботно произнес Ханан. — Значит, с этим решено. — Он поднял ключ. — А теперь смотри внимательно, я покажу тебе, как это делается.
   — Хорошо. — Чандрис напустила на себя вид послушной ученицы, стараясь говорить так, чтобы голос не выдавал ее раздражения. Она была права. Девисы до такой степени подпали под влияние ангела, что уже не способны защищать свой собственный корабль.
   Ну и пусть. Она возьмет эту обязанность на себя.
   Следя за работой Ханана, выслушивая его монотонные объяснения и поддакивая в нужный момент, она принялась разрабатывать стратегию.

Глава 20

   — …А это, как видите, рубка управления, — сказала Орнина, впуская Косту внутрь.
   — Рад вновь встретиться с вами, — приветствовал его Ханан, на мгновение оторвавшись от изучения данных предстартового контроля.
   Чандрис, которая помогала ему, сидя за своей панелью, и вовсе не подняла голову, но повернулась так, чтобы все время видеть Косту боковым зрением.
   — Там, внизу, все в порядке? — спросил Ханан.
   — Да, спасибо, — ответил Коста. — Оборудование надежно закреплено, и…
   — Он говорил с Орниной, — перебила Чандрис, бросив молодому человеку подчеркнуто терпеливый взгляд.
   К ее удовольствию, Коста зарделся.
   — Извините, — пробормотал он.
   — Ничего страшного, — добродушным тоном произнес Ханан. — Вы же понимаете — большой корабль и все такое прочее… То и дело происходят недоразумения. Так как, Орнина?
   — Все в порядке, — отозвалась женщина, усаживая Косту в одно из двух пустующих кресел сбоку. — Не обращайте внимания на моего братца, Джереко. У него извращенное чувство юмора. В детстве его уронили на голову, и он стал другим человеком.
   — Но это не касается двухчасовых кормлений, — возразил Ханан. — Я по-прежнему их люблю. Пончики, иногда сосиски. Но вряд ли мне удастся заставить Орнину…
   — Ханан!
   — Как бы то ни было, нам пора надеть упряжь, — любезным тоном произнес Ханан. — Мы десятые в очереди на взлет. Судя по сегодняшним темпам, мы стартуем через пять минут.
   Орнине хватило половины этого времени, чтобы научить Косту пользоваться привязными ремнями и пристегнуться самой.
   — Итак, Джереко, — заговорил Ханан, когда все наконец устроились. — Вы давно работаете в Институте?
   — Всего лишь несколько недель, — сказал Коста. — Но я не состою в штате; я приехал сюда в качестве приглашенного исследователя.
   — Кто вас направил? — спросила Орнина.
   — Университет Кларкстона, — ответил Коста. — Кейрнгорм, Бальморал.
   — Никогда не был на Бальморале, — сказал Ханан. — Насколько мне известно, эта планета — сплошная скала. Расскажите-ка нам об ангелах.
   Столь внезапная перемена темы застала Косту врасплох.
   — О чем?
   — Об ангелах, — повторил Ханан, небрежно поводя руками. — Об этих таинственных крохотных созданиях, за которыми гоняются все кому не лень.
   — Я знаю, что такое ангелы, — осторожно произнес Коста. Чандрис решила, что он пытается угадать мысли Ханана, но без особого успеха. Впрочем, насколько она знала Косту, это было для него в порядке вещей.
   — Вот и хорошо, — сказал Ханан. — Коли так, расскажите нам, что это за… ох! Подождите минутку. Мы отправляемся.
   Продолжая краешком глаза следить за Костой, Чандрис в последний раз осмотрела свою панель. «Газель» поднялась в воздух, взмыла над стартовой тарелкой…
   — Боже! — полувскриком-полушепотом вырвалось у Косты.
   — Как я понимаю, Джереко, вы еще не видели стартовую тарелку в действии, — сказал Ханан, не оборачиваясь.
   Коста оторвался от дисплея и бросил взгляд на затылок Ханана. На мгновение его настороженность исчезла без следа. Потом он вновь взял себя в руки.
   — Нет, не видел, — с напускной невозмутимостью отозвался он. — Это весьма… красочное зрелище.
   — Со временем к нему привыкаешь. — Ханан пожал плечами, увеличивая тягу двигателей и корректируя вектор корабля. — Вы собирались рассказать нам об ангелах.
   — Правда? — Коста посмотрел на Чандрис, и на его лице мелькнуло беспокойство. Вероятно, он вспомнил, с какой легкостью она втянула его в подобную беседу при встрече в Институте. — Вряд ли я могу сообщить вам что-либо, чего вы не знаете…
   — Расскажите им о теории Аккхи, — произнесла Чандрис.
   Глаза Косты впились в нее, словно острия ножей. Девушка выдержала его взгляд и приподняла брови, напоминая ему, что сама могла бы рассказать об этом Девисам.
   Как ни странно, он ее понял.
   — Аккха — это одна из теорий, наиболее популярных в Институте в нынешнее время, — проворчал он. — В сущности, она утверждает, будто бы ангелы — это квантованные порции добра.
   — Чего? — переспросила Орнина, хмурясь.
   — Добра, — повторил Коста. — Этим словом обозначается понятие, лежащее за пределами этики и справедливости. — Он многозначительно покосился на Чандрис. — А также чести.
   — Не годится, — сказал Ханан, покачав головой. — Я имею в виду вашу теорию.
   Во время беседы в Институте, припомнила Чандрис, Коста и сам высказывал сомнения в истинности Аккхи. Но вызов, прозвучавший в голосе Ханана, был чересчур дерзким.
   — На мой взгляд, это совсем не очевидно, — заявил он, чуть ощетиниваясь.
   — Чего же тут не понять? — отозвался Ханан. — Если не ошибаюсь, основная идея этой теории заключается в том, что квантовые черные дыры, излучавшие свое вещество со времени Большого Взрыва, рассеяли ангелов по всему пространству в виде космических лучей.
   — Это одна из возможных гипотез, — сказал Коста. Казалось, он изумлен тем, как быстро Ханан ухватил главную мысль. — Вторая состоит в том, что большинство ангелов создал сам Большой Взрыв.
   — Что ж, допустим, — произнес Ханан. — В обоих случаях мы имели бы весьма равномерное распределение.
   — Правильно, — осторожно согласился Коста.
   — Отлично. Отсюда следует вывод, что ангелы, попавшие на Землю, породили весь запас добра, чести и достоинства в истории человечества.
   — Не обязательно весь, — возразил Коста. — Отдельные личности могут усиливать либо ослаблять их воздействие. Именно поэтому распределение добра и зла флуктуирует от района к району, от группы к группе.
   — Вам известен механизм такой флуктуации?
   — Пока нет, — ответил Коста. — Но существует по меньшей мере одна теория полевых эффектов, которая признает за людьми способность влиять на ангелов.
   — Как насчет биохимических аспектов взаимодействия человека и ангела?
   Коста выпятил губы:
   — В Институте работают и над этим.
   Ханан кивнул.
   — Итак, мы согласны с тем, что об ангелах известно далеко не все. Позвольте задать вам еще один вопрос. Произошло ли сколь-нибудь заметное изменение в поведении людей после изобретения гиперпространственного ускорителя, когда человечество начало осваивать новые планеты? — Он выдержал паузу, но Коста молчал. — Ведь такие изменения непременно должны были произойти, — добавил Ханан, поворачиваясь в кресле, чтобы взглянуть на собеседника. — Новые миры, огромные нетронутые запасы ангелов…
   — Я понял ваш вопрос, — сказал Коста, задумчиво морща лоб. Чандрис показалось, что слова Ханана несколько встревожили молодого человека. — Но боюсь, я не настолько хорошо знаком с историей, чтобы ответить на него.
   — А я знаком. — Чандрис впервые за все время, проведенное в обществе Ханана, уловила в его голосе нотку искренней горечи. — Ответ на мой вопрос — твердое и однозначное «нет», — сказал он. — Люди, прибывшие на Ахару, на все лады превозносили мир, равенство и свободу. Но менее чем через тридцать лет после высадки они вернулись к структуре общества с разделением на классы и сосредоточением власти в руках элиты, которую первоначально отвергали.
   — Вероятно, застарелые традиции не так просто преодолеть, — медленно произнес Коста.
   — В таком случае они сохранялись бы и поныне, — уверенно заявил Ханан. — Однако они рушатся. Быть может, это происходит слишком медленно, затрагивая поначалу верха и лишь потом распространяясь в массы, но традиции рушатся. — Он покачал головой. — Со временем вы, Джереко, и ваши коллеги по Институту будете вынуждены признать, что Ангелмасса уникальна.
   — Прошу прощения, но это кажется мне весьма сомнительным, — возразил Коста. — Из всех объектов изученной вселенной черные дыры описываются самым ограниченным набором параметров: масса, спин, заряд и еще один-два, о которых все еще идут споры. Я не вижу, каким образом их комбинация может породить ангелов.
   — Ага! — Ханан поднял палец. — Тем самым вы признаете, что ангелы — явление сугубо естественное. Что, если они — одна из форм жизни?
   Коста едва заметно поежился.
   — Вы считаете появление ангелов чем-то вроде вторжения чужаков? — нерешительно спросил он.
   — Ни в коем случае. — Ханан покачал головой. — Вы знакомы с теорией гиперпространственного ускорителя?
   На сей раз Коста воспринял перемену темы без труда.
   — Чуть-чуть.
   — Отлично. Представьте, что вы с помощью ускорителя запустили корабль в пространство и его вектор прошел сквозь квантовую черную дыру вроде Ангелмассы. Что случится?
   — Никто не знает, — ответил Коста. — В поле с таким крутым градиентом тяготения уравнения не действуют.
   — Вот именно. — Ханан вновь отвернулся от своей панели и посмотрел ему прямо в глаза. — Думаю, именно это и произошло. Когда-то в прошлом корабль — принадлежал ли он людям или чужакам — попытался пройти сквозь Ангелмассу. В результате одна или несколько жизненных форм оказались заперты в гравитационной яме.
   Он замолчал; Чандрис ждала обычной в таком случае усмешки, за которой следует ключевая фраза шутки. Но лицо Ханана оставалось серьезным, и, выждав несколько секунд, Коста сказал:
   — Если вы полагаете, что ваша теория лучше Аккхи, то это ошибка. Для начала объясните, каким образом фрагменты этой нефизической жизненной формы могли превратиться в материальные частицы.
   Послышался сигнал окончания разгона.
   — Мне кажется, это сложный, многоэтапный процесс. — Ханан вновь повернулся к панели. — По каким-то причинам кванты жизненной энергии объединяются с ангелами. А может, ангелы формируются вокруг них наподобие того, как дождевая капля собирается вокруг пылинки. — Он нажал несколько клавиш, и рев двигателей «Газели» стих до негромкого шелеста.
   Внезапно лицо Косты осунулось.
   — Что, плохи дела? — спросила Чандрис.
   — Все в порядке, — произнес Коста сквозь стиснутые губы. — Дело в том, что таблетки от невесомости помогают мне не сразу.
   — В таких случаях полезен чай, — сказала Орнина. — Если хотите попробовать, я или Чандрис могли бы принести нам кружку.
   — Спасибо, не надо, — ответил Коста. — Через несколько минут мне полегчает.
   — Либо мы можем придать кораблю вращательное движение, — добавила Орнина, глядя на Ханана. — Но не слишком энергичное; до ускорителя всего полчаса лету. И тем не менее вращение помогло бы вам сориентироваться в пространстве.
   — Спасибо, но в этом нет нужды, — сказал Коста, дрожащими пальцами отстегивая ремни. — Если вы не против, я на время отправлюсь к себе в каюту.
   — Конечно, идите, — отозвалась Орнина.
   Коста осторожно выбрался из кресла и бросил взгляд на главный экран.
   — Я вернусь еще до того, как мы достигнем ускорителя.
   — Не волнуйтесь, — успокоила его Орнина. — Во время старта вам вряд ли найдется занятие.
   — Хорошо. — Коста неуклюже пробрался клюку рубки. При этом он старательно избегал взгляда Чандрис.
 
   Торопиться было некуда, и Коста двигался, не спеша; он едва преодолел половину пути до каморки, которую ему отвели в качестве жилья, когда заметил, что его понемногу относит к стене коридора. Невзирая на его возражения, Девисы все же заставили корабль вращаться.
   Этого и следовало ожидать, подумал Коста, чувствуя, как его желудок под воздействием силы тяжести занимает положенное место. С начала путешествия не прошло и часа, а хозяева уже показали себя типичными доброхотами, которые осыпают тебя благодеяниями, хочешь ты этого или нет. Дома у Косты было несколько таких знакомых, и он мог выдержать их общество не более пятнадцати минут. Одной судьбе известно, не сведет ли его с ума неделя на корабле Девисов.
   И все же он должен был признать, что ощущение прочной палубы под ногами значительно улучшило его самочувствие. Совокупное воздействие гравитации и лекарства, которое Коста принял, прежде чем подняться на борт, привело к тому, что, добравшись до люка каюты, он более или менее пришел в себя.