Страница:
Началась неосвоенная местность.
Грант начал готовиться к худшему. Возможно, решил беглец, у него сначала выпытают все им необходимое, а потом просто прикончат. Это могли быть люди Эмори, хотя, впрочем, решать проблемы таким образом было совсем не в ресионском стиле, ведь его без труда могли втайне от отца и брата доставить обратно в Ресион – отправить любым из обычных рейсов, после чего перебросить автобусом в один из удаленных от основных корпусов бараков и делать с ним все, что заблагорассудится, до тех пор, пока наконец (при желании) не появилась бы возможность открыто заявить о его поимке.
Но еще более вероятным казалось предположение, что Грант угодил в руки врагов Ари. В этом случае с ним могло произойти что угодно – тогда попутчики наверняка были бы заинтересованы в том, чтобы он никогда не заговорил.
Что бы ни случилось, было совершенно ясно: Кругерс был обо всем осведомлен, и не обошлось без денег… «Возможно, – подумал Грант, – недалек от истины давний слух, будто декларируемая Кругерсом приверженность идеям гуманизма на поверку – чистой воды вымысел». Чего-чего, а вымыслов в Ресионе хватало. Возможно, и к этому приложила руку сама Ари. А может, Кругерс просто сумел одурачить всех – возможно, он решил провернуть параллельно с прочим и свое дельце, составляя при любой удобной возможности поддельные Контракты. Грант не исключал также, что его просто продали на шахту или рудник в глубине материка или, чего доброго, туда, где его могли попробовать переучить. Попробовать – могли. Грант был в состоянии провести любого, кто вздумал бы возиться с его программными структурами – но до определенного уровня. Что до прочих уровней…
Здесь ази был уже не столь уверен.
Попутчиков было четверо, включая водителя; такого рода субъекты наверняка имели при себе оружие. Да и запоры на двери автобуса выглядели надежными.
Зажав руки между коленями, Грант отчаянно размышлял над ситуацией. Самым благоприятным выходом ему виделась возможность добраться до телефона. Возможен – если спутники действительно поверили ему – был и угон автобуса: стоило только разузнать, в какой стороне цивилизация и достаточно ли в баках горючего, чтобы туда добраться. Благоприятная возможность могла представиться не сразу, а, скажем, только через несколько дней. А то и недель.
– Думаю, теперь ты понял, – наконец пробормотал Винфрид, – что попал не туда, куда должен был попасть.
– Да, господин.
– Мы друзья, поверь.
– Чьи друзья?
Винфрид положил руку Гранту на локоть:
– Твои друзья.
– Да, господин, – смиренно молвил юноша, решив со всем соглашаться и ни в коем случае не перечить – пусть болтают, что хотят.
– Ты расстроен?
Грант про себя рассмеялся: собеседник напоминал ему рядового надсмотрщика, беседующего с рабочим класса мю. Стало быть, этот человек полагает, будто ему известно, что они затеяли. Открытие было одновременно приятной и удручающей новостью – в зависимости от того, насколько глубокой этот идиот считал осведомленность Гранта относительно наркотиков и обучающих лент. До сих пор Винфрид обращался с ним не так, как полагалось. Однако беглый ази ничем не выдал себя, поскольку считал, что в такой ситуации попутчики все равно не смогут использовать его в своих интересах и им куда выгоднее придержать его до поры до времени… Грант также считал похитителей далеко неглупыми, но все же неспособными догадаться, что классификация альфа, как следовало из его личной карточки, отнюдь не подразумевала наличие физиологической заторможенности, свойственной, по мнению урожденных людей, всем ази. Во избежание возможных проблем им следовало накачать его наркотиками и перевозить в беспомощном состоянии, исключающем эксцессы.
Но, конечно, Грант не собирался указывать похитителям на их ошибки.
– Да, господин, – преданно повторил он на одном дыхании, как полагалось какому-нибудь ази класса тета.
Винфрид потрепал его по руке:
– Вот и хорошо. Ты – свободный человек. Будешь свободным.
Грант недоуменно заморгал, тем более что продолжать игру от него не требовалось. Обращение «свободный человек» добавляло к уравнению несколько новых неизвестных и значительно усложняло его – что очень не понравилось юноше.
– Мы держим путь в горы. Там есть одно безопасное местечко, где тебя точно никто не найдет. Дадим тебе новую карточку. Научим ориентироваться в городе.
«Научим, – мысленно повторил Грант. – Стало быть, они затеяли переподготовку. Боже, я что, влип?
Похоже ли это хоть отчасти на то, что задумал Джастин?»
Внезапно он испугался, ибо на ум ему пришла совершенно новая мысль: противодействуя подозрительным попутчикам, не сорвет ли он какой-нибудь план Джастина…
…Или Джордана, который, узнав о случившемся, вмешался бы и…
Эти люди вполне могли оказаться единственными надежными друзьями, искусно игравшими свои роли, они могли действительно везти его навстречу свободе. Но переподготовка, если спутники действительно планировали ее, могла серьезно затронуть психический склад Гранта. Волею судьбы он родился ази, поэтому не имел в этом мире ничего – даже собственного достоинства и собственных мыслей. Его чувства были искусственными, привитыми, как и у других ази, и беглец хорошо знал это и смирился, не восставал против отсутствия выбора: по крайней мере, имеющееся было реально и действительно принадлежало ему.
Между тем попутчики толковали что-то о свободе. И о переподготовке. Возможно, отец и сын Уоррики действительно планировали его судьбу таким образом – и тогда ему оставалось только принять все как есть, даже если придется лишиться всего, заменив теплое ощущение дома холодным чувством свободы. Ведь Уоррики не могли более позволить себе держать его рядом, так как любовь к нему оказалась чревата для них серьезными неприятностями. Что ж – жизнь полна парадоксов.
Но себе-то юноша мог признаться, что совершенно запутался: он не знал, к кому попал и как вести себя.
Может, попросить у них разрешения воспользоваться телефоном, отправить сообщение Мерильду, узнать, действительно ли все идет как задумано?
Но если они Мерильду не друзья, то сразу смекнут, что он не столь послушен, и станут действовать осторожно. Если его спутники – не те, за кого себя выдают, если происходящее идет вразрез с планами Уорриков, то они обязательно постараются не дать ему ни единого шанса выбраться из переделки…
Размышляя так, Грант смотрел на проплывавший за окном однообразный пейзаж, терпя на своем локте руку Винфрида. На сердце у ази было так тяжело, что даже щемило.
10
Казалось просто нереальным, что жизнь теперь войдет в привычное русло, что повседневные тишь да гладь Ресиона будут непоколебимы, что бы ни случилось, несмотря на то, что тело Джастина все еще ломило, а самые невинные обстоятельства тотчас будили в его сознании вживленные кусочки обучающей ленты. Однако с каждым часом жизнь казалась все более спокойной и размеренной – конечно, так и должно было быть; конечно, с незапамятных времен люди занимались сексом друг с другом и платили сексом за безопасность: такова жизнь, и он, Джастин, уже не ребенок, чтобы испытывать столь глубокие эмоциональные потрясения – сознание ему туманило не одно лишь похмелье, сказывались новые последствия положения, в котором ему лучше было не оказываться вовсе. Зато он был жив, Грант уплыл и тоже находился в безопасности, и Джордану ничего не грозило. Но только ему следовало быть умнее и с самого начала учитывать изворотливость Арианы Эмори.
Выше голову, тверже шаг, напрячь ум – пока голова не затрещит!
«Мальчик, но ведь ты сам желал Гранту свободы! Тогда, может, заменишь его?»
…Уйти из квартиры, отправиться на работу, улыбаться знакомым, удостовериться, что его дела идут по-прежнему, как и вчера, как и всегда в первом отделе – вот Джейн Штрассен клянет своих подчиненных на чем свет стоит и устраивает скандал из-за сбоев в ремонте оборудования; вот Янни Шварц пытается утихомирить расходившуюся госпожу Штрассен; краем уха ловить неясные отголоски спора в коридоре. Усевшись за рабочий пульт, Джастин мигом окунулся в рутину, занявшись моделированием обучающей ленты, полученной от Арианы неделю назад. Работа оказалась достаточно сложной, чтобы изгнать неприятные воспоминания.
Джастин был осторожен. Иногда попадались штуковины, обнаружить которые не мог даже уловитель AI. Между теперешней работой Уоррика-младшего и подопытными ази стояли еще и высококвалифицированные разработчики обучающих лент, но нельзя было забывать и об обучающих лентах-ловушках, созданных специально для отсеивания случайных привязок в определенных психических шаблонах: это была лента глубинного внушения, одна из тех, которыми психохирурги пользуются для подгонки определенных подшаблонов KU-89 под выполнение ограниченных управленческих функций.
Ошибка, допущенная создателями обучающих лент, могла дорого обойтись, поскольку причинила бы непоправимый вред как самим KU-89, так и оказавшихся подчиненным им ази; могла привести к преждевременному износу, если работа с самого начала пошла бы не так, как задумано. Подобный исход мог присниться создателю обучающих лент только в кошмарном сне, ибо ошибка была чревата образованием в живом интеллекте изъяна, вызревающего на протяжении недель и даже лет и в конечном итоге превращающего носителя бракованного интеллекта в обладающего всё более безумной день ото дня логики. Достаточно было любого выходящего за рамки логики стимула – и пагубность случившегося становилась очевидна.
По этой проблеме даже как-то вышла книжка – научно-фантастический роман под названием «Ошибочное сообщение». Между прочим, роман сильно расстроил Жиро Ная, и неспроста: в книжке говорилось о том, как одна из лабораторий (причем автор почти не скрывал, что подразумевает Ресион) разработала и пустила в продажу развлекательную обучающую ленту, в которую вкрался вирус, отчего в итоге рухнула вся цивилизация. В ресионской библиотеке даже имелся экземпляр этого романа, доступный только людям-КВ, хотя очередь из желающих ознакомиться с книгой была расписана далеко наперед; разумеется, братья Уоррики тоже прочли скандальный опус. Как и почти все ресионские ази, за исключением закрепленных за Наями, ибо оно стоило того.
Джастин и Грант пытались создать вирус – исключительно из любопытства, желая посмотреть, к чему это приведет. «Слушай-ка, – как-то сообщил Грант, усевшись на пол у ног брата и начиная перебирать логические шаблоны, – мы добрались до альфа-шаблона и теперь можем им воспользоваться, а потому к чертям ро-шаблоны!»
Новость перепугала Джастина. Выходило совсем не смешно. «Даже не думай об этом», – наказал он брату, ибо коль скоро существовало нечто подобное вирусу и имелись основания считать, что он будет живуч да еще потенциально опасен, то действительно стоило поостеречься; к тому же Грант имел в виду собственный шаблон. У Гранта имелось свое руководство.
Грант посмеялся, причем это была скорее не улыбка, а ухмылка – ази всегда забавляло, если ему удавалось как следует досадить своему КВ.
– Не уверен, что нам следует это делать, – сказал брату Джастин, хватая записную книжку. – Лучше вообще не афишировать это.
– Послушай, но ведь ничего подобного все равно не существует!
– Не знаю и знать не хочу. – В тот момент Джастину было особенно трудно пользоваться своим старшинством, напоминать брату, кто из них КВ, и обращаться с ним соответственно. Уоррику-младшему было страшно неловко. Внезапно помрачневший Грант тотчас скомкал набросок начала обучающей ленты, и Джастин нервно заерзал, ибо откровенное разочарование в глазах брата задело его за живое.
Но однажды Грант явился к нему в комнату посреди ночи и, разбудив, сообщил, что размышлял о вирусе, который действительно заработал, – и хохотал, как бешеный, то и дело толкал Джастина и вообще здорово перепугал его.
– Свет! – приказал он Памяти, и хохочущий Грант повалился на пол.
Таков был Грант – неунывающий и слишком энергичный, чтобы допустить, чтобы что-то пролегло между ними. И слишком хорошо знающий, чего он достоин за свое долготерпение.
Джастин безмолвно сидел за пультом, глядя прямо перед собой невидящим взором и чувствуя внутри тупую боль чистейшего эгоизма. С Грантом все было в порядке. Да, в порядке.
Вдруг замигал сигнал вызова. Собрав все свое мужество, Джастин нажал кнопку и бросил короткое «да!», ожидая услышать голос Ари или кого-нибудь из ее сотрудников.
– Джастин, – раздался голос отца. – Мне нужно переговорить с тобой. У меня в кабинете. Сейчас же.
Юноша не осмелился уточнить тему предстоявшей беседы. «Иду», – отозвался он и, выйдя из режима разговора, отправился к отцу.
Вернулся юноша через час. Усевшись на тот же стул, он долго смотрел на погасший экран и наконец, собравшись с духом, запустил код восстановления проекта.
Компьютер воспроизвел обучающую ленту и отыскал в ней нужное место. Теперь Джастин был далеко за тысячу миль от Ресиона, полуонемевший – как в момент, когда отец сообщил, что связался с Мерильдом и тот почему-то дал отрицательный ответ на шифрованный запрос.
Стало быть, Мерильд не получил сообщения. Мерильд не получил ничего, могущего иметь хоть какое-то отношение к запросу Джордана. Словом, полный провал.
Возможно, было еще слишком рано. Возможно, Кругерс по какой-то причине удерживал Гранта у себя и потому же не позвонил Мерильду. Возможно, они испугались реакции Ресиона. Или полиции.
Возможно, Грант даже не добрался до Кругерса.
Джастин испытал сильнейшее потрясение, когда отец, присев на подлокотник кресла, положил руку ему на плечо и посоветовал не отчаиваться. Но предпринять что-либо было не в их силах. Ни Уоррики, ни их знакомые не могли организовать поиски Гранта, к тому же Джордан не мог подставить под удар Мерильда, сообщив ему подробности случившегося по телефону. Зато он связался с Кругерсом и категорично спросил, состоялась ли «отправка». Кругерс заверил, что все прошло как задумано. Стало быть, кто-то лгал.
– Считаю, мы должны верить Мерильду, – уронил Джастин. Больше юноша ничего не был способен сказать.
– Не знаю, что происходит, – пробормотал отец. – Не хотелось говорить тебе. Но если Ари хоть что-то пронюхает, то отыграется на тебе. И потому я решил, что лучше посвятить тебя в детали.
Джастин сумел-таки сдержаться – пока, поднявшись, не промямлил, что должен идти к себе в кабинет, и отец не обнял его. Вот здесь-то нервы у паренька сдали. Но любой юноша отреагировал бы подобным образом, вдруг узнав, что его брата, возможно, уже нет в живых.
Или он угодил в лапы Эмори.
Успокоившись, Джастин вытер глаза. Миновав пост службы безопасности, он вернулся в отдел Арианы, прошел мимо кабинета опять поносившей помощников Джейн Штрассен (какие-то люди пытались вылететь на отправлявшемся за припасами самолете, но Джейн упрямилась, ибо считала, что самолет имеет право вылететь только полностью загруженным).
Теперь Уоррик-младший сидел, глядя на мерцавшую на экране монитора программу обучающей ленты, превратившуюся в серьезную проблему. Он испытывал жгучую ненависть к Ари; Джастин ненавидел начальницу как никого и никогда, хотя толком не знал, где теперь Грант, и вовсе не сознавал, что, в сущности, сам послал брата на верную гибель.
А еще он не мог объяснить Джордану всю подоплеку последних событий. Не мог, ибо излишняя правдивость автоматически толкнула бы его в заранее расставленные капканы.
Снова отключив компьютер, юноша вышел из кабинета и направился по коридору к кабинету Ари, не обращая внимания на встречных. Войдя в приемную, он столкнулся лицом к лицу с Флорианом. «Мне нужно поговорить с ней, – бросил гость. – И немедленно».
Флориан с сомнением поморщился, но все же проводил визитера к начальнице.
– Как поживаешь? – поинтересовалась Ари; Джастин, замерев у ее стола, дрожал так сильно, что с трудом выговорил:
– Где Грант?
Ари недоуменно заморгала – возможно, реакция была самая что ни на есть естественная. «Где Грант? – Присаживайся. Давай все по порядку».
Джастин плюхнулся в обитое кожей кресло у стола:
– Грант исчез. Где он?
Ари глубоко вздохнула. Джастин тотчас решил, что она либо подготовилась заранее, либо просто не считает нужным скрывать эмоции.
– Он добрался до Кругерсов, – сообщила женщина. – Утром прилетел самолет – возможно, на нем Грант и отправился дальше. Утром же из поселка вышли две баржи, так что он вполне мог уплыть на одной из них.
– Где же он, черт побери?! Куда ты его запрятала?
– Мальчик, ценю твою озабоченность, но тебе лучше успокоиться. Криком ты от меня ничего не добьешься, и если ты не притворяешься, то я просто удивлена. Может, поговорим спокойно?
– Пожалуйста.
– Мальчик, ты ведешь себя по-идиотски. Между прочим, я тебе не ровесница.
– Где он?
– Успокойся. У меня его нет. Конечно, я велела отследить его передвижения. А где он должен быть?
Джастин промолчал. Сидя в кресле, он отчаянно пытался вновь отыскать самообладание, дабы не упасть в уже вырытую яму.
– Я вообще не смогу помочь тебе, если ты не подскажешь, в каком направлении нужно действовать.
– Ты и так можешь помочь мне – было бы желание. Ты сама прекрасно знаешь, где он.
– Дорогой, ей-богу, шел бы ты ко всем чертям. Либо отвечай на вопросы – в этом случае я могу гарантировать, что вызволю твоего брата отовсюду, куда бы он ни попал. Я не стану арестовывать Кругерсов. И не подведу твоего дружка из Новгорода. Не думаю, что недавний телефонный звонок Джордана как-то связан с твоим уходом с рабочего места и последующим появлением у меня. На этой неделе вы просто не похожи на себя.
Джастин пристально смотрел на начальницу.
– Что тебе нужно? – прохрипел он.
– Правда. Как все случилось. Давай так: я стану рассказывать, куда и когда он должен был прибыть, а ты только подтвердишь или опровергнешь мои слова. Достаточно будет кивка. Итак, отсюда Грант должен был добраться до Кругерсов. От Кругерсов – к человеку по имени Мерильд, дружку Кореина.
Пальцы юноши сами собой сжались в кулаки. Однако он сумел обуздать эмоции и сдержанно кивнул.
– Вот так-то. Возможно, он отправился дальше на одной из барж. Хотя, кажется, он должен был добраться до места по воздуху?
– Не знаю.
– В самом деле?
– Правда…
– Возможно, он только-только отправился в дальнейший путь. Но все прочее мне не слишком нравится. Кореин – не единственный из политиков-друзей Кругерса. Имя де Форте тебе ни о чем не говорит?
Удивленный Джастин отрицательно покачал головой.
– А Роше?
– Изоляционисты? – с бьющимся сердцем уточнил юноша, переживая отчаяние и надежду одновременно, ибо Роше был настоящим сумасшедшим.
– Ну вот, милый, догадался. Этот самолет приземлился сегодня утром в Биг-Блу. К аэродрому подошел автобус, а затем направился по дороге Бертили-Санги. Кое-кто из моих людей затесался в число пассажиров автобуса, но даже мне нужно время, чтобы вызволить Гранта живым и невредимым. Поверь, мальчик, они сделают все, что возможно. Изоляционисты не слишком разборчивы в средствах, и если они готовы принести в жертву даже Кругерса, то ради какого-то ази и вовсе стараться не будут. Понимаешь, дитя мое?
Джастин понимал. Ему казалось, он все понял. Однако действовал он совсем не так, как следовало, сказала Ари, и теперь юноша ждал от начальницы конкретных указаний.
– Как ты думаешь, что им вообще нужно? – наконец не выдержал он.
– Твой папаша. И Советник Кореин. Грант – ресионский ази. И не просто ази – ази Уоррика. Удар почти такой же точный, как если бы они добрались до Пауля; де Форте, мальчик, охотится за головой Кореина оттого, что Кореин продался мне, заключив со мной сделку по фаргонскому проекту и проекту «Надежда», а твой папаша угодил в самую гущу событий, и не приведи Господь окажется, что Гранта в лапы Кругерса бросил он, а не ты!
– Ты просто намерена заполучить его обратно.
– Я хочу вернуть его. Вырвать у Роше. И если ты, идиот, хочешь увидеть его живым, то немедленно выкладывай все, что до сих пор ухитрился утаить от меня. Ты просто не знал о Роше – откуда тебе знать о дружках Кругерса из числа экстремистов!
– Не знал. Не знаю. Я…
– Слушай, что с ним сделают. Завезут куда-нибудь в захолустье, напичкают наркотиками и устроят допрос. Возможно, додумаются даже подвергнуть его воздействию обучающей ленты, если таковая у них имеется. Попытаются разнюхать, что Гранту известно о проекте «Рубин» и о проекте «Надежда» – ну и, конечно, все остальное, что он знает. Они просто вывернут его наизнанку. Одному Богу известно, как далеко они способны зайти. Но не суть важно, за чем они охотятся. Скажу, как, по моему мнению, развивались события. Уверена, что Кругерса попросту здорово запугали – наверное, в его организации у них есть свой человек. Скорее всего, когда они пронюхали, кого ты к ним направил, Мерильд не получил соответствующего извещения: Роше наверняка постарался на славу. Возможно, они напичкали Гранта какой-нибудь дрянью. Вернувшись сюда, что он станет думать? Что его мучители – твои друзья? Что все, постигшее его, – твоих рук дело?
– Бога ради…
– И тем не менее это так. Успокойся и все как следует обдумай. Мы не можем напасть на людей Роше и перестрелять их, не зная точно, что Грант действительно у них. Пока что мы задействуем локатор. В аэропорту Бертили мы допустили промашку, и потому нельзя быть уверенными, что в Биг-Блу у нас все получится как надо. Но попытка не пытка. Кстати, пока нельзя исключать возможность того, что Грант по-прежнему находится у Кругерсов. Но уже сейчас я могу получить санкцию на проведение там обыска. Хотя намерена действовать иначе. Ибо догадываюсь, чем именно они шантажировали Кругерса: держу пари, что изрядное число его контактов с ази действительно вызывает подозрение; я могу устроить соответствующую проверку. Я уже направила туда самолет. Заодно Жиро слетает в Гагаринград к Кореину и переговорит с ним. Все это мы объясним Джордану, и передай отцу, что я буду признательна, если он свяжется с Мерильдом и обрисует ему истинный облик Кругерса.
– Мы доберемся до него, – пообещал юноша. – И он отправится к Мерильду. Тот будет действовать осторожно.
– Умница, – похвалила Эмори, – ты хорошо меня изучил, но я не столь проста. Мы освободим, но он вернется в Ресион. К тому времени он пробудет в руках похитителей более 48 часов – на лучшее мы не способны. А то и дольше. И потому нам просто придется проверять его, правда ведь? Они способны сделать с ним все, что угодно. И ты, естественно, не захочешь, чтобы он приходил в себя в одиночестве, верно?
– Выходит, ты решила предать эту историю огласке…
– Милый, я не заинтересована в огласке. Тебе не хочется втягивать в заварушку отца. Но он и так обо всем догадается, когда мы вернем Гранта. Если нам вообще удастся заполучить его живым. Он не сможет не сообразить, что Грант угодил в госпиталь, не так ли? И наверняка начнет беспокоиться. Надеюсь, ты будешь придерживаться нашей договоренности.
Джастин промолчал, ибо был полностью обезоружен.
– Предположим, – рассуждала женщина, – спасти Гранта можно. Но лечение может занять годы – если удастся вернуть его к нормальной жизни. Конечно, для начала нужно забрать его живым.
– Ты мне угрожаешь…
– Милый, я просто неспособна предсказывать поведение Роше. Или развитие событий. Я просто предупреждаю…
– Я ведь сказал, что сделаю так, как ты хочешь!
– Только ради отца. Да, уверена, что ты поведешь себя благоразумно. А как только Грант окажется здесь, обсудим его дальнейшую судьбу. – Потянувшись к пульту, женщина нажала нужную кнопку и негромко бросила: – Джордан? Это Ари.
– В чем дело? – послышался голос Уоррика-старшего.
– Тут ко мне явился твой сын. Кажется, мы оба столкнулись с проблемой. Не позвонишь ли своему человеку в Новгород еще разок – передай, пусть соблаговолит убедить Кругерса связаться со мной…
11
Наконец наступил перелом – путешествие завершилось на маленькой обшарпанной станции очистки воздуха, в подземном гараже с бетонной лестницей. Впрочем, здесь почти всюду виднелся крошащийся бетон. В помещении было только три комнаты, не считая ванной и кухни. Окна отсутствовали – для подобной норы они были бы непозволительной роскошью, а потому для ориентации в пространстве имелось некое подобие перископа, позволявшего обозревать окрестности на 360 градусов; впрочем, Грант был лишен доступа к перископу. Он только сидел и отвечал на вопросы – в основном правдиво, но довольно часто и лгал, ибо ложь была теперь его единственной защитой. Здесь же имелся радиоприемник. Но беглый ази понятия не имел, как пользоваться аппаратом, ибо видел манипуляции с радиоприемником лишь единственный раз в жизни: Джордан включал приемник на лодке.
Грант все еще не разобрался, кто его попутчики. Или на кого они работают. Юноша просто сдержанно отвечал на расспросы Винфрида и жаловался на недостаток кофе, сетовал на неудобное жилище, выражал недовольство по поводу всего, стараясь как можно скорее спровоцировать спутников, взбесить их и заставить раскрыться. Вместе с тем беглец старательно изображал спокойствие, уверенность в собственной безопасности и старательно играл роль самого что ни на есть раболепного ази – фактически юноша просто копировал Аббана, терпеливого слугу Жиро Ная, который казался сущим бедствием уборщикам и поварам, не говоря уже о прочих ази, тех, кто, был уверен Аббан, в подметки ему не годились.
Грант начал готовиться к худшему. Возможно, решил беглец, у него сначала выпытают все им необходимое, а потом просто прикончат. Это могли быть люди Эмори, хотя, впрочем, решать проблемы таким образом было совсем не в ресионском стиле, ведь его без труда могли втайне от отца и брата доставить обратно в Ресион – отправить любым из обычных рейсов, после чего перебросить автобусом в один из удаленных от основных корпусов бараков и делать с ним все, что заблагорассудится, до тех пор, пока наконец (при желании) не появилась бы возможность открыто заявить о его поимке.
Но еще более вероятным казалось предположение, что Грант угодил в руки врагов Ари. В этом случае с ним могло произойти что угодно – тогда попутчики наверняка были бы заинтересованы в том, чтобы он никогда не заговорил.
Что бы ни случилось, было совершенно ясно: Кругерс был обо всем осведомлен, и не обошлось без денег… «Возможно, – подумал Грант, – недалек от истины давний слух, будто декларируемая Кругерсом приверженность идеям гуманизма на поверку – чистой воды вымысел». Чего-чего, а вымыслов в Ресионе хватало. Возможно, и к этому приложила руку сама Ари. А может, Кругерс просто сумел одурачить всех – возможно, он решил провернуть параллельно с прочим и свое дельце, составляя при любой удобной возможности поддельные Контракты. Грант не исключал также, что его просто продали на шахту или рудник в глубине материка или, чего доброго, туда, где его могли попробовать переучить. Попробовать – могли. Грант был в состоянии провести любого, кто вздумал бы возиться с его программными структурами – но до определенного уровня. Что до прочих уровней…
Здесь ази был уже не столь уверен.
Попутчиков было четверо, включая водителя; такого рода субъекты наверняка имели при себе оружие. Да и запоры на двери автобуса выглядели надежными.
Зажав руки между коленями, Грант отчаянно размышлял над ситуацией. Самым благоприятным выходом ему виделась возможность добраться до телефона. Возможен – если спутники действительно поверили ему – был и угон автобуса: стоило только разузнать, в какой стороне цивилизация и достаточно ли в баках горючего, чтобы туда добраться. Благоприятная возможность могла представиться не сразу, а, скажем, только через несколько дней. А то и недель.
– Думаю, теперь ты понял, – наконец пробормотал Винфрид, – что попал не туда, куда должен был попасть.
– Да, господин.
– Мы друзья, поверь.
– Чьи друзья?
Винфрид положил руку Гранту на локоть:
– Твои друзья.
– Да, господин, – смиренно молвил юноша, решив со всем соглашаться и ни в коем случае не перечить – пусть болтают, что хотят.
– Ты расстроен?
Грант про себя рассмеялся: собеседник напоминал ему рядового надсмотрщика, беседующего с рабочим класса мю. Стало быть, этот человек полагает, будто ему известно, что они затеяли. Открытие было одновременно приятной и удручающей новостью – в зависимости от того, насколько глубокой этот идиот считал осведомленность Гранта относительно наркотиков и обучающих лент. До сих пор Винфрид обращался с ним не так, как полагалось. Однако беглый ази ничем не выдал себя, поскольку считал, что в такой ситуации попутчики все равно не смогут использовать его в своих интересах и им куда выгоднее придержать его до поры до времени… Грант также считал похитителей далеко неглупыми, но все же неспособными догадаться, что классификация альфа, как следовало из его личной карточки, отнюдь не подразумевала наличие физиологической заторможенности, свойственной, по мнению урожденных людей, всем ази. Во избежание возможных проблем им следовало накачать его наркотиками и перевозить в беспомощном состоянии, исключающем эксцессы.
Но, конечно, Грант не собирался указывать похитителям на их ошибки.
– Да, господин, – преданно повторил он на одном дыхании, как полагалось какому-нибудь ази класса тета.
Винфрид потрепал его по руке:
– Вот и хорошо. Ты – свободный человек. Будешь свободным.
Грант недоуменно заморгал, тем более что продолжать игру от него не требовалось. Обращение «свободный человек» добавляло к уравнению несколько новых неизвестных и значительно усложняло его – что очень не понравилось юноше.
– Мы держим путь в горы. Там есть одно безопасное местечко, где тебя точно никто не найдет. Дадим тебе новую карточку. Научим ориентироваться в городе.
«Научим, – мысленно повторил Грант. – Стало быть, они затеяли переподготовку. Боже, я что, влип?
Похоже ли это хоть отчасти на то, что задумал Джастин?»
Внезапно он испугался, ибо на ум ему пришла совершенно новая мысль: противодействуя подозрительным попутчикам, не сорвет ли он какой-нибудь план Джастина…
…Или Джордана, который, узнав о случившемся, вмешался бы и…
Эти люди вполне могли оказаться единственными надежными друзьями, искусно игравшими свои роли, они могли действительно везти его навстречу свободе. Но переподготовка, если спутники действительно планировали ее, могла серьезно затронуть психический склад Гранта. Волею судьбы он родился ази, поэтому не имел в этом мире ничего – даже собственного достоинства и собственных мыслей. Его чувства были искусственными, привитыми, как и у других ази, и беглец хорошо знал это и смирился, не восставал против отсутствия выбора: по крайней мере, имеющееся было реально и действительно принадлежало ему.
Между тем попутчики толковали что-то о свободе. И о переподготовке. Возможно, отец и сын Уоррики действительно планировали его судьбу таким образом – и тогда ему оставалось только принять все как есть, даже если придется лишиться всего, заменив теплое ощущение дома холодным чувством свободы. Ведь Уоррики не могли более позволить себе держать его рядом, так как любовь к нему оказалась чревата для них серьезными неприятностями. Что ж – жизнь полна парадоксов.
Но себе-то юноша мог признаться, что совершенно запутался: он не знал, к кому попал и как вести себя.
Может, попросить у них разрешения воспользоваться телефоном, отправить сообщение Мерильду, узнать, действительно ли все идет как задумано?
Но если они Мерильду не друзья, то сразу смекнут, что он не столь послушен, и станут действовать осторожно. Если его спутники – не те, за кого себя выдают, если происходящее идет вразрез с планами Уорриков, то они обязательно постараются не дать ему ни единого шанса выбраться из переделки…
Размышляя так, Грант смотрел на проплывавший за окном однообразный пейзаж, терпя на своем локте руку Винфрида. На сердце у ази было так тяжело, что даже щемило.
10
Казалось просто нереальным, что жизнь теперь войдет в привычное русло, что повседневные тишь да гладь Ресиона будут непоколебимы, что бы ни случилось, несмотря на то, что тело Джастина все еще ломило, а самые невинные обстоятельства тотчас будили в его сознании вживленные кусочки обучающей ленты. Однако с каждым часом жизнь казалась все более спокойной и размеренной – конечно, так и должно было быть; конечно, с незапамятных времен люди занимались сексом друг с другом и платили сексом за безопасность: такова жизнь, и он, Джастин, уже не ребенок, чтобы испытывать столь глубокие эмоциональные потрясения – сознание ему туманило не одно лишь похмелье, сказывались новые последствия положения, в котором ему лучше было не оказываться вовсе. Зато он был жив, Грант уплыл и тоже находился в безопасности, и Джордану ничего не грозило. Но только ему следовало быть умнее и с самого начала учитывать изворотливость Арианы Эмори.
Выше голову, тверже шаг, напрячь ум – пока голова не затрещит!
«Мальчик, но ведь ты сам желал Гранту свободы! Тогда, может, заменишь его?»
…Уйти из квартиры, отправиться на работу, улыбаться знакомым, удостовериться, что его дела идут по-прежнему, как и вчера, как и всегда в первом отделе – вот Джейн Штрассен клянет своих подчиненных на чем свет стоит и устраивает скандал из-за сбоев в ремонте оборудования; вот Янни Шварц пытается утихомирить расходившуюся госпожу Штрассен; краем уха ловить неясные отголоски спора в коридоре. Усевшись за рабочий пульт, Джастин мигом окунулся в рутину, занявшись моделированием обучающей ленты, полученной от Арианы неделю назад. Работа оказалась достаточно сложной, чтобы изгнать неприятные воспоминания.
Джастин был осторожен. Иногда попадались штуковины, обнаружить которые не мог даже уловитель AI. Между теперешней работой Уоррика-младшего и подопытными ази стояли еще и высококвалифицированные разработчики обучающих лент, но нельзя было забывать и об обучающих лентах-ловушках, созданных специально для отсеивания случайных привязок в определенных психических шаблонах: это была лента глубинного внушения, одна из тех, которыми психохирурги пользуются для подгонки определенных подшаблонов KU-89 под выполнение ограниченных управленческих функций.
Ошибка, допущенная создателями обучающих лент, могла дорого обойтись, поскольку причинила бы непоправимый вред как самим KU-89, так и оказавшихся подчиненным им ази; могла привести к преждевременному износу, если работа с самого начала пошла бы не так, как задумано. Подобный исход мог присниться создателю обучающих лент только в кошмарном сне, ибо ошибка была чревата образованием в живом интеллекте изъяна, вызревающего на протяжении недель и даже лет и в конечном итоге превращающего носителя бракованного интеллекта в обладающего всё более безумной день ото дня логики. Достаточно было любого выходящего за рамки логики стимула – и пагубность случившегося становилась очевидна.
По этой проблеме даже как-то вышла книжка – научно-фантастический роман под названием «Ошибочное сообщение». Между прочим, роман сильно расстроил Жиро Ная, и неспроста: в книжке говорилось о том, как одна из лабораторий (причем автор почти не скрывал, что подразумевает Ресион) разработала и пустила в продажу развлекательную обучающую ленту, в которую вкрался вирус, отчего в итоге рухнула вся цивилизация. В ресионской библиотеке даже имелся экземпляр этого романа, доступный только людям-КВ, хотя очередь из желающих ознакомиться с книгой была расписана далеко наперед; разумеется, братья Уоррики тоже прочли скандальный опус. Как и почти все ресионские ази, за исключением закрепленных за Наями, ибо оно стоило того.
Джастин и Грант пытались создать вирус – исключительно из любопытства, желая посмотреть, к чему это приведет. «Слушай-ка, – как-то сообщил Грант, усевшись на пол у ног брата и начиная перебирать логические шаблоны, – мы добрались до альфа-шаблона и теперь можем им воспользоваться, а потому к чертям ро-шаблоны!»
Новость перепугала Джастина. Выходило совсем не смешно. «Даже не думай об этом», – наказал он брату, ибо коль скоро существовало нечто подобное вирусу и имелись основания считать, что он будет живуч да еще потенциально опасен, то действительно стоило поостеречься; к тому же Грант имел в виду собственный шаблон. У Гранта имелось свое руководство.
Грант посмеялся, причем это была скорее не улыбка, а ухмылка – ази всегда забавляло, если ему удавалось как следует досадить своему КВ.
– Не уверен, что нам следует это делать, – сказал брату Джастин, хватая записную книжку. – Лучше вообще не афишировать это.
– Послушай, но ведь ничего подобного все равно не существует!
– Не знаю и знать не хочу. – В тот момент Джастину было особенно трудно пользоваться своим старшинством, напоминать брату, кто из них КВ, и обращаться с ним соответственно. Уоррику-младшему было страшно неловко. Внезапно помрачневший Грант тотчас скомкал набросок начала обучающей ленты, и Джастин нервно заерзал, ибо откровенное разочарование в глазах брата задело его за живое.
Но однажды Грант явился к нему в комнату посреди ночи и, разбудив, сообщил, что размышлял о вирусе, который действительно заработал, – и хохотал, как бешеный, то и дело толкал Джастина и вообще здорово перепугал его.
– Свет! – приказал он Памяти, и хохочущий Грант повалился на пол.
Таков был Грант – неунывающий и слишком энергичный, чтобы допустить, чтобы что-то пролегло между ними. И слишком хорошо знающий, чего он достоин за свое долготерпение.
Джастин безмолвно сидел за пультом, глядя прямо перед собой невидящим взором и чувствуя внутри тупую боль чистейшего эгоизма. С Грантом все было в порядке. Да, в порядке.
Вдруг замигал сигнал вызова. Собрав все свое мужество, Джастин нажал кнопку и бросил короткое «да!», ожидая услышать голос Ари или кого-нибудь из ее сотрудников.
– Джастин, – раздался голос отца. – Мне нужно переговорить с тобой. У меня в кабинете. Сейчас же.
Юноша не осмелился уточнить тему предстоявшей беседы. «Иду», – отозвался он и, выйдя из режима разговора, отправился к отцу.
Вернулся юноша через час. Усевшись на тот же стул, он долго смотрел на погасший экран и наконец, собравшись с духом, запустил код восстановления проекта.
Компьютер воспроизвел обучающую ленту и отыскал в ней нужное место. Теперь Джастин был далеко за тысячу миль от Ресиона, полуонемевший – как в момент, когда отец сообщил, что связался с Мерильдом и тот почему-то дал отрицательный ответ на шифрованный запрос.
Стало быть, Мерильд не получил сообщения. Мерильд не получил ничего, могущего иметь хоть какое-то отношение к запросу Джордана. Словом, полный провал.
Возможно, было еще слишком рано. Возможно, Кругерс по какой-то причине удерживал Гранта у себя и потому же не позвонил Мерильду. Возможно, они испугались реакции Ресиона. Или полиции.
Возможно, Грант даже не добрался до Кругерса.
Джастин испытал сильнейшее потрясение, когда отец, присев на подлокотник кресла, положил руку ему на плечо и посоветовал не отчаиваться. Но предпринять что-либо было не в их силах. Ни Уоррики, ни их знакомые не могли организовать поиски Гранта, к тому же Джордан не мог подставить под удар Мерильда, сообщив ему подробности случившегося по телефону. Зато он связался с Кругерсом и категорично спросил, состоялась ли «отправка». Кругерс заверил, что все прошло как задумано. Стало быть, кто-то лгал.
– Считаю, мы должны верить Мерильду, – уронил Джастин. Больше юноша ничего не был способен сказать.
– Не знаю, что происходит, – пробормотал отец. – Не хотелось говорить тебе. Но если Ари хоть что-то пронюхает, то отыграется на тебе. И потому я решил, что лучше посвятить тебя в детали.
Джастин сумел-таки сдержаться – пока, поднявшись, не промямлил, что должен идти к себе в кабинет, и отец не обнял его. Вот здесь-то нервы у паренька сдали. Но любой юноша отреагировал бы подобным образом, вдруг узнав, что его брата, возможно, уже нет в живых.
Или он угодил в лапы Эмори.
Успокоившись, Джастин вытер глаза. Миновав пост службы безопасности, он вернулся в отдел Арианы, прошел мимо кабинета опять поносившей помощников Джейн Штрассен (какие-то люди пытались вылететь на отправлявшемся за припасами самолете, но Джейн упрямилась, ибо считала, что самолет имеет право вылететь только полностью загруженным).
Теперь Уоррик-младший сидел, глядя на мерцавшую на экране монитора программу обучающей ленты, превратившуюся в серьезную проблему. Он испытывал жгучую ненависть к Ари; Джастин ненавидел начальницу как никого и никогда, хотя толком не знал, где теперь Грант, и вовсе не сознавал, что, в сущности, сам послал брата на верную гибель.
А еще он не мог объяснить Джордану всю подоплеку последних событий. Не мог, ибо излишняя правдивость автоматически толкнула бы его в заранее расставленные капканы.
Снова отключив компьютер, юноша вышел из кабинета и направился по коридору к кабинету Ари, не обращая внимания на встречных. Войдя в приемную, он столкнулся лицом к лицу с Флорианом. «Мне нужно поговорить с ней, – бросил гость. – И немедленно».
Флориан с сомнением поморщился, но все же проводил визитера к начальнице.
– Как поживаешь? – поинтересовалась Ари; Джастин, замерев у ее стола, дрожал так сильно, что с трудом выговорил:
– Где Грант?
Ари недоуменно заморгала – возможно, реакция была самая что ни на есть естественная. «Где Грант? – Присаживайся. Давай все по порядку».
Джастин плюхнулся в обитое кожей кресло у стола:
– Грант исчез. Где он?
Ари глубоко вздохнула. Джастин тотчас решил, что она либо подготовилась заранее, либо просто не считает нужным скрывать эмоции.
– Он добрался до Кругерсов, – сообщила женщина. – Утром прилетел самолет – возможно, на нем Грант и отправился дальше. Утром же из поселка вышли две баржи, так что он вполне мог уплыть на одной из них.
– Где же он, черт побери?! Куда ты его запрятала?
– Мальчик, ценю твою озабоченность, но тебе лучше успокоиться. Криком ты от меня ничего не добьешься, и если ты не притворяешься, то я просто удивлена. Может, поговорим спокойно?
– Пожалуйста.
– Мальчик, ты ведешь себя по-идиотски. Между прочим, я тебе не ровесница.
– Где он?
– Успокойся. У меня его нет. Конечно, я велела отследить его передвижения. А где он должен быть?
Джастин промолчал. Сидя в кресле, он отчаянно пытался вновь отыскать самообладание, дабы не упасть в уже вырытую яму.
– Я вообще не смогу помочь тебе, если ты не подскажешь, в каком направлении нужно действовать.
– Ты и так можешь помочь мне – было бы желание. Ты сама прекрасно знаешь, где он.
– Дорогой, ей-богу, шел бы ты ко всем чертям. Либо отвечай на вопросы – в этом случае я могу гарантировать, что вызволю твоего брата отовсюду, куда бы он ни попал. Я не стану арестовывать Кругерсов. И не подведу твоего дружка из Новгорода. Не думаю, что недавний телефонный звонок Джордана как-то связан с твоим уходом с рабочего места и последующим появлением у меня. На этой неделе вы просто не похожи на себя.
Джастин пристально смотрел на начальницу.
– Что тебе нужно? – прохрипел он.
– Правда. Как все случилось. Давай так: я стану рассказывать, куда и когда он должен был прибыть, а ты только подтвердишь или опровергнешь мои слова. Достаточно будет кивка. Итак, отсюда Грант должен был добраться до Кругерсов. От Кругерсов – к человеку по имени Мерильд, дружку Кореина.
Пальцы юноши сами собой сжались в кулаки. Однако он сумел обуздать эмоции и сдержанно кивнул.
– Вот так-то. Возможно, он отправился дальше на одной из барж. Хотя, кажется, он должен был добраться до места по воздуху?
– Не знаю.
– В самом деле?
– Правда…
– Возможно, он только-только отправился в дальнейший путь. Но все прочее мне не слишком нравится. Кореин – не единственный из политиков-друзей Кругерса. Имя де Форте тебе ни о чем не говорит?
Удивленный Джастин отрицательно покачал головой.
– А Роше?
– Изоляционисты? – с бьющимся сердцем уточнил юноша, переживая отчаяние и надежду одновременно, ибо Роше был настоящим сумасшедшим.
– Ну вот, милый, догадался. Этот самолет приземлился сегодня утром в Биг-Блу. К аэродрому подошел автобус, а затем направился по дороге Бертили-Санги. Кое-кто из моих людей затесался в число пассажиров автобуса, но даже мне нужно время, чтобы вызволить Гранта живым и невредимым. Поверь, мальчик, они сделают все, что возможно. Изоляционисты не слишком разборчивы в средствах, и если они готовы принести в жертву даже Кругерса, то ради какого-то ази и вовсе стараться не будут. Понимаешь, дитя мое?
Джастин понимал. Ему казалось, он все понял. Однако действовал он совсем не так, как следовало, сказала Ари, и теперь юноша ждал от начальницы конкретных указаний.
– Как ты думаешь, что им вообще нужно? – наконец не выдержал он.
– Твой папаша. И Советник Кореин. Грант – ресионский ази. И не просто ази – ази Уоррика. Удар почти такой же точный, как если бы они добрались до Пауля; де Форте, мальчик, охотится за головой Кореина оттого, что Кореин продался мне, заключив со мной сделку по фаргонскому проекту и проекту «Надежда», а твой папаша угодил в самую гущу событий, и не приведи Господь окажется, что Гранта в лапы Кругерса бросил он, а не ты!
– Ты просто намерена заполучить его обратно.
– Я хочу вернуть его. Вырвать у Роше. И если ты, идиот, хочешь увидеть его живым, то немедленно выкладывай все, что до сих пор ухитрился утаить от меня. Ты просто не знал о Роше – откуда тебе знать о дружках Кругерса из числа экстремистов!
– Не знал. Не знаю. Я…
– Слушай, что с ним сделают. Завезут куда-нибудь в захолустье, напичкают наркотиками и устроят допрос. Возможно, додумаются даже подвергнуть его воздействию обучающей ленты, если таковая у них имеется. Попытаются разнюхать, что Гранту известно о проекте «Рубин» и о проекте «Надежда» – ну и, конечно, все остальное, что он знает. Они просто вывернут его наизнанку. Одному Богу известно, как далеко они способны зайти. Но не суть важно, за чем они охотятся. Скажу, как, по моему мнению, развивались события. Уверена, что Кругерса попросту здорово запугали – наверное, в его организации у них есть свой человек. Скорее всего, когда они пронюхали, кого ты к ним направил, Мерильд не получил соответствующего извещения: Роше наверняка постарался на славу. Возможно, они напичкали Гранта какой-нибудь дрянью. Вернувшись сюда, что он станет думать? Что его мучители – твои друзья? Что все, постигшее его, – твоих рук дело?
– Бога ради…
– И тем не менее это так. Успокойся и все как следует обдумай. Мы не можем напасть на людей Роше и перестрелять их, не зная точно, что Грант действительно у них. Пока что мы задействуем локатор. В аэропорту Бертили мы допустили промашку, и потому нельзя быть уверенными, что в Биг-Блу у нас все получится как надо. Но попытка не пытка. Кстати, пока нельзя исключать возможность того, что Грант по-прежнему находится у Кругерсов. Но уже сейчас я могу получить санкцию на проведение там обыска. Хотя намерена действовать иначе. Ибо догадываюсь, чем именно они шантажировали Кругерса: держу пари, что изрядное число его контактов с ази действительно вызывает подозрение; я могу устроить соответствующую проверку. Я уже направила туда самолет. Заодно Жиро слетает в Гагаринград к Кореину и переговорит с ним. Все это мы объясним Джордану, и передай отцу, что я буду признательна, если он свяжется с Мерильдом и обрисует ему истинный облик Кругерса.
– Мы доберемся до него, – пообещал юноша. – И он отправится к Мерильду. Тот будет действовать осторожно.
– Умница, – похвалила Эмори, – ты хорошо меня изучил, но я не столь проста. Мы освободим, но он вернется в Ресион. К тому времени он пробудет в руках похитителей более 48 часов – на лучшее мы не способны. А то и дольше. И потому нам просто придется проверять его, правда ведь? Они способны сделать с ним все, что угодно. И ты, естественно, не захочешь, чтобы он приходил в себя в одиночестве, верно?
– Выходит, ты решила предать эту историю огласке…
– Милый, я не заинтересована в огласке. Тебе не хочется втягивать в заварушку отца. Но он и так обо всем догадается, когда мы вернем Гранта. Если нам вообще удастся заполучить его живым. Он не сможет не сообразить, что Грант угодил в госпиталь, не так ли? И наверняка начнет беспокоиться. Надеюсь, ты будешь придерживаться нашей договоренности.
Джастин промолчал, ибо был полностью обезоружен.
– Предположим, – рассуждала женщина, – спасти Гранта можно. Но лечение может занять годы – если удастся вернуть его к нормальной жизни. Конечно, для начала нужно забрать его живым.
– Ты мне угрожаешь…
– Милый, я просто неспособна предсказывать поведение Роше. Или развитие событий. Я просто предупреждаю…
– Я ведь сказал, что сделаю так, как ты хочешь!
– Только ради отца. Да, уверена, что ты поведешь себя благоразумно. А как только Грант окажется здесь, обсудим его дальнейшую судьбу. – Потянувшись к пульту, женщина нажала нужную кнопку и негромко бросила: – Джордан? Это Ари.
– В чем дело? – послышался голос Уоррика-старшего.
– Тут ко мне явился твой сын. Кажется, мы оба столкнулись с проблемой. Не позвонишь ли своему человеку в Новгород еще разок – передай, пусть соблаговолит убедить Кругерса связаться со мной…
11
Наконец наступил перелом – путешествие завершилось на маленькой обшарпанной станции очистки воздуха, в подземном гараже с бетонной лестницей. Впрочем, здесь почти всюду виднелся крошащийся бетон. В помещении было только три комнаты, не считая ванной и кухни. Окна отсутствовали – для подобной норы они были бы непозволительной роскошью, а потому для ориентации в пространстве имелось некое подобие перископа, позволявшего обозревать окрестности на 360 градусов; впрочем, Грант был лишен доступа к перископу. Он только сидел и отвечал на вопросы – в основном правдиво, но довольно часто и лгал, ибо ложь была теперь его единственной защитой. Здесь же имелся радиоприемник. Но беглый ази понятия не имел, как пользоваться аппаратом, ибо видел манипуляции с радиоприемником лишь единственный раз в жизни: Джордан включал приемник на лодке.
Грант все еще не разобрался, кто его попутчики. Или на кого они работают. Юноша просто сдержанно отвечал на расспросы Винфрида и жаловался на недостаток кофе, сетовал на неудобное жилище, выражал недовольство по поводу всего, стараясь как можно скорее спровоцировать спутников, взбесить их и заставить раскрыться. Вместе с тем беглец старательно изображал спокойствие, уверенность в собственной безопасности и старательно играл роль самого что ни на есть раболепного ази – фактически юноша просто копировал Аббана, терпеливого слугу Жиро Ная, который казался сущим бедствием уборщикам и поварам, не говоря уже о прочих ази, тех, кто, был уверен Аббан, в подметки ему не годились.