Страница:
Разумным советом она также не воспользовалась.
Поэтому Ариана с легкостью добилась победы, лишив соперницу всех кораблей, кроме одного. Затем наступил черед и последнего. К тому времени Ари уже поняла, что выиграет. Однако лица у товарищей по игре были кислые, и никто никого не поддразнивал. Эми поднялась из-за стола вся в слезах.
Все молча смотрели на Эми. Вид у всех был такой, точно им очень не хотелось оставаться здесь.
Конечно, победа должна была достаться Ари. Только Сэм не догадывался об этом. А потому юная Эмори обратилась к нему: «Сэм, можешь забрать мои фишки».
И, поднявшись, отправилась на поиски Нелли. Обнаружив ее в кухне, Ари сразу же сообщила о желании уйти. Нелли забеспокоилась, моментально прекратила оживленную беседу с Корри и повела свою подопечную домой.
Остаток дня Ариана бездельничала; девочке было ужасно одиноко. Кроме того, в ней кипел гнев – но сей факт только доставлял ей радость. Снова вспомнилась мама. И снова дала знать о себе тоска по Олли и даже по Федре.
Подумалось: окажись здесь Валери, он наверняка не вел бы себя по-идиотски, как те детки!
– Что стряслось? – участливо полюбопытствовал вечером дядя Деннис. – Что случилось на утреннике? Что они натворили?
Ариана подумала – стоит пожаловаться, будто остальные дети затеяли с нею драку, и все они Пропадут. Впрочем, возможно, рано или поздно они все равно пропадут. На сей счет юная Эмори не испытывала твердой уверенности. Но, по крайней мере, хоть Эми и Кейт все еще оставались в Ресионе – пусть они и были сущими тупицами.
– Дядя Деннис, куда делся Валери?
– Валери Шварц? Его маму перевели на новое место. Они переехали, вот и все. Ты еще помнишь Валери?
– А он может вернуться?
– Не знаю, деточка. Вряд ли. Ведь его маме нужно работать. Так что стряслось на утреннике?
– Просто мне там надоело. С ними не повеселишься. А куда улетели мама и Олли – на какую станцию?
– На Фаргону.
– Собираюсь написать маме и Олли письмо, – сообщила Ари, вспоминая виденную в мамином кабинете почту. Оставалось только дивиться, как подобная мысль не пришла ей в голову раньше. Но теперь подумалось, что письмо обязательно доберется до маминого кабинета в другом месте – на Фаргоне.
– Вот и хорошо. Думаю, им будет приятно получить от тебя послание.
Иногда Ари казалось, будто на самом деле мамы и Олли просто нигде нет. Однако дядя Деннис принимался переубеждать ее и говорить, что у них все в порядке. Ари чуточку оживлялась, однако неизбежно задавалась одним и тем же вопросом: почему же мама ни разу не позвонила?
– А можно позвонить на Фаргону?
– Нет, – отчеканил дядя Деннис. – Корабль добирается туда гораздо быстрее телефонного звонка. Соответственно, и письмо дойдет быстрее звонка. За несколько месяцев, а не лет.
– Почему?
– Скажешь «здравствуйте», и приветствие будет добираться до цели двадцать лет. И их приветствие будет лететь к тебе двадцать лет. Даже если у тебя хватит терпения, твоим собеседникам придется очень долго ждать твоей первой реплики. Таким образом, на одну беседу могут уйти столетия. Именно потому послать письмо проще и куда дешевле. К тому же население разных звездных систем не пользуется радиостанциями и телефонами; все перевозят корабли, ведь они движутся быстрее света. Есть еще много разных технических тонкостей, но ты их не поймешь, ведь тебя прежде всего интересует послание маме, верно? Это слишком долгая история. В общем, письмо – это то, что надо.
Ари никогда не представляла себе, как далеко может быть это самое «далеко». Ясно, что не рядом с Ресионом. Девочке вдруг стало зябко и неуютно. Отправившись к себе в комнату, она засела за письмо.
Работа не клеилась – юная Эмори то и дело рвала написанное, ибо не хотела беспокоить мать своими тревогами. И не хотела отправлять письмо, начинающееся примерно так: «Здравствуй, мамочка! Знаешь, ребята не любят меня, и мне здесь все время очень одиноко».
Вместо этого Ари написала: «Я очень скучаю по тебе и Олли. И больше не злюсь на Федру. Хочу, чтобы ты и Олли вернулись. И Федра тоже. Я буду вести себя хорошо. Дядя Деннис приносит мне много пирожных, но я помню, что ты говорила про сладкое, и не ем помногу. Не хочу стать толстухой. И не хочу быть уродиной. Нелли очень хорошо смотрит за мной. Дядя Деннис дает мне свою кредитную карточку, и я покупаю Нелли подарки. Я уже купила космический корабль, автомобиль, головоломки и обучающую ленту со сказками. А еще красно-белую блузку и красные башмачки. Вообще-то хотела купить черные, но Нелли сказала, что черные в таком возрасте носят ази и что сначала мне нужно подрасти. Нелли так и сказала: маленькие девочки не носят черное. Вообще-то я могу надеть черное, но иногда делаю так, как советует Нелли. Я смотрю за всеми. Видела сегодня Эми Карнат, но драться с ней не стала. Она все еще хлюпает носом. Я смотрю много обучающих лент. Уже могу делать задания по математике и по химии. И еще географию и астрографию, а также хочу узнать побольше о Фаргоне, потому что вы там живете. Хочу слетать на Фаргону, если вы не можете прилететь сюда. Там есть другие ребята? У вас там хорошо? Скажи дяде Деннису, что я могу слетать к вам. Или вы можете прилететь домой. Я буду послушной девочкой. Я люблю тебя. Люблю Олли. Письмо отдам дяде Деннису – пусть отошлет. Дядя говорит, будто мое письмо будет идти до вас долго, и ваш ответ тоже будет идти долго, а потому, пожалуйста, напиши мне сразу, как только получишь мое письмо. Думаю, наши письма будут идти целый год. Когда я получу твой ответ, мне исполнится уже восемь лет. Если ты попросишь Денниса отпустить меня к тебе, то мне наверняка уже будет почти девять. Передай ему, что я могу захватить и Нелли. Она испугается, но я ее успокою. Я не боюсь, когда корабль подбрасывает в полете. И не боюсь отправиться в полет одна. Сейчас я многое делаю сама. Дяде Деннису это неинтересно. Знаю, что он отпустит меня, если только ты его попросишь. Целую тебя».
9
Флориан снова опоздал. Правда, между 240 и 241 блоками проходила более короткая дорога, и юный ази, не раздумывая, свернул на нее и ловко пробежал между двумя группами Взрослых, не забыв обернуться и вежливо пробормотать: «Извините, пожалуйста!» После чего припустил по тропинке во весь дух и очень скоро оказался у поста службы охраны.
– Прошу прощения, – молвил Флориан, подбегая к столу внутри Первого Квадрата. Передавая записку дежурному ази, мальчик затаил дыхание. Ази мельком проглядел записку и отправил ее в считывающее устройство.
– Сине-бело-коричневое, – сообщил дежурный. – Переигрывается на коричневое. Указания на месте.
– Так точно, – отрапортовал Флориан, глядя в указанном направлении. Синяя зона начиналась сразу же за дверью, и малолетний курсант поспешил за дверь – не побежал, а именно поспешил.
Добравшись до коричневой зоны, Флориан знал, что все равно запаздывает. Ответственный ази уже ожидал его.
– Прошу прощения, – извинился мальчик. – Я Флориан АF-9979.
Дежурный оглядел его и сообщил:
– Размер 6М, шкафчики на стене, переоденьтесь. Скорее!
– Так точно, – отозвался мальчик и поспешил в раздевалку, где оперативно отыскал свой «6М», вытянул из него туго набитый пластиковый пакет, швырнул его на скамью и принялся по-быстрому сбрасывать одежду. Облачившись в черную униформу, Флориан натянул носки и шлепанцы, а свою униформу сельхозсектора развесил на крючки по соседству с другими комплектами всевозможных размеров и расцветок. Мальчик так разволновался, что едва не забыл свою магнитную карточку; вовремя спохватившись, Флориан снял карточку с висевшего на крючке комбинезона, пристегнул ее к черной униформе, наскоро пригладил растрепавшиеся волосы и снова поспешил наружу.
– Дальше по коридору, – подсказал ази с табличкой. – Коричневое на зеленое. Бегом!
Флориан побежал. И несся по коридорам до тех пор, пока не увидел заветную дверь, на которой зеленое пятно было окантовано коричневой каймой. Тотчас в мозгу сработала запомненная команда: внутрь, в спортзал! Вбежав в зал, Флориан обнаружил еще одного дежурного с табличкой и другого Молодого, одетого в точности, как он сам, в черный комбинезон. Приглядевшись, он обнаружил, что перед ним – девочка. Это потрясло мальчика, хоть и на внутреннем уровне. Поприветствовав Инструктора, он отвесил ему легкий полупоклон и скороговоркой бросил: «Простите, господин, за опоздание».
Инструктор посмотрел на Флориана взглядом, достаточно долгим, чтобы мальчик забеспокоился; при этом юный ази не смел даже покоситься на девчонку, которая, как он успел убедиться, прибыла сюда на подбор компаньона для выполнения Задания.
Инструктор, сделав отметку у себя в табличке, сообщил: «Флориан, это Кетлин. Она твоя напарница».
Флориан с колотящимся сердцем снова взглянул на девочку. И подумал: вышла ошибка. Конечно, ошибка. Он опоздал, вот ему и дали в напарницы девчонку. Флориан знал, что ему придется спать на новом месте, и предполагал, что спать придется в одной постели с напарником. Выходит, вышла ошибка. Теперь паренек не знал, где ему придется спать.
Флориану снова захотелось вернуться на занятия. Новое Задание опечалило мальчика, хоть старый Инструктор и обещал, что в свободные часы он сможет и дальше заниматься своим сельхозсектором. Флориан же хотел…
Но девчонка нагоняла на него тревогу. Она…
Напарница была светловолосая, голубоглазая и с болячкой на подбородке. Кетлин оказалась выше его ростом, но в этом не было ничего удивительного. У нее было чуть продолговатое и очень серьезное лицо. Пареньку подумалось невзначай, будто он уже встречал ее где-то. Кетлин тоже на него поглядывала – между прочим, смотреть так было не слишком хорошо. Вдруг Флориан понял: сам он глядел на напарницу в упор.
– Кетлин, – обратился Инструктор к девчонке, – выход отсюда ты знаешь. Отведи Флориана к дежурке, там поговорите со Старшим.
– Так точно, господин, – отозвалась Кетлин, и Флориан с превеликим трудом поборол искушение обратиться к Инструктору с просьбой проверить: не вкралась ли в документ о подборе напарников какая-нибудь ошибка. Но было слишком поздно, да и Флориан с самого начала создал не слишком лестное мнение о себе в глазах этого человека; юный ази не понимал, что именно его так расстроило, хотя паника отчетливо давала знать о себе. А Кетлин уже тронулась в путь. Флориан нагнал напарницу, когда та уже направлялась к двери в конце спортзала, скрытой висевшими здесь же матами. Девчонка открыла дверь своей магнитной карточкой, придержала ее для компаньона, и оба вышли в другой длинный бетонный коридор.
Дальше – вниз по лестнице. И снова бетонный коридор.
– Должен ли я получить новое койкоместо? – наконец не выдержал Флориан.
На лестнице Кетлин оглянулась, и Флориан поравнялся с нею уже в очередном коридоре, куда привела их лестница.
– Двадцать второе, как и у меня, – отозвалась Кетлин. – Мы будем жить с Взрослыми. Комната для напарников – двое на двое.
Флориан снова пережил шок. Однако Кетлин, судя по всему, знала, как именно все должно быть, и не расстраивалась. И потому мальчик попросту поплелся следом, гадая, мог ли компьютер дать сбой, после чего ему, Флориану, придется посмотреть обучающую ленту с объяснением неполадки, дабы потом самому не наделать ошибок. Он подумал, что следовало переговорить с Инструктором насчет места, куда их направили.
Наконец они пришли. Кетлин снова отперла магнитной карточкой замок, и юные ази вошли в помещение, где за письменным столом сидел другой Инструктор.
– Господин, – отрапортовала девочка, – Кетлин и Флориан явились.
– Поздно явились, – отметил Инструктор.
– Так точно, господин, – подтвердила Кетлин.
– Это я виноват, – пояснил Флориан. – Дело в том…
– Объяснения ни к чему. Вы приписаны к службе охраны. Отправитесь в арсенал, получите все необходимое. И тогда у вас обоих все будет в полном порядке. В полном порядке. На подбор экипировки вам дается 15 минут. Потом пойдете в столовую, вечером все распланируете, завтра утром – занятия в Комнате. На все дается один час, можете обсудить. Даже нужно обсудить. Свободны!
– Я… – начал было Флориан. – Господин, понимаете, мне нужно кормить свиней. Я должен был получить соответствующую обучающую ленту? Пока я ее не изучал…
Инструктор строго посмотрел на мальчика и сообщил:
– Флориан, работы в сельхозсекторе ты станешь выполнять в свободное от охраны время. Охрана и есть твое Назначение. Заниматься в сельхозсекторе можешь в свободное время. В случае успешного прохождения Комнаты вам полагается по четыре часа свободного времени. Специальной обучающей ленты для этого случая не существует. Подъем в 5 утра, в 0530 поверка, в 0630 завтрак, потом программирование, тренировки в Комнате либо свободное время – в зависимости от графика; полдник, если успеете сходить на него; ужин в 2000, затем занятия по распорядку, отбой, как правило, в 2300. Если возникнут проблемы – обращайтесь к Инструктору. Кетлин знает – можешь спросить у нее.
– Ясно, господин, – выдохнул Флориан, в то же время думая: «А как же быть с Энди? Как со свиньями? Говорят, что я могу ходить в сельхозсектор». И оттого, что Инструктор уже закончил объяснения, а самому парнишке сделалось страшно, вдруг это и есть настоящее Назначение, он снова поспешил за Кетлин…
Наконец они явились в арсенал – очень похожий на тот, с которым Флориан был знаком по Игре. Старый Инструктор говорил, что в этом и крылось Назначение, что потом будет уже знакомые ему Комнаты: такие же, в каких он тренировался, и тогда он в большей степени станет принадлежать к службе охраны, чем к сельхозсектору.
Но получалось несправедливо. Ведь ему вроде бы полагалось спать в одной кровати с девчонкой! Его отправили на объект, знакомый ей и неведомый ему. Наверняка он наделает еще больше ошибок, чем прежде. Считалось, будто Инструктор никогда не откажется переговорить с тобой, однако последний Инструктор четко дал понять: Флориан уже наделал ошибок.
Например, опоздал – с самого начала.
В помещение он вошел следом за Кетлин; Флориан знал, что увидит здесь нечто вроде охраняемой Комнаты, и потому вид разложенных на столе вперемежку ножей, пистолетов и инструментов не шокировал его, но мальчик не хотел притрагиваться к ним, и ему стало не по себе, когда Кетлин взяла в руки пистолет. Флориан подхватил плоскогубцы и индикатор наличия тока в сети; Кетлин облюбовала моток тонкого шнура, в то время как ее напарник рылся в куче разложенных на поддоне деталей, которые в определенном порядке рассовывал по карманам.
– Ты электронщик? – спросила Кетлин.
– Да. А ты из военных?
– Служба безопасности. Разбираешься в оружии?
– Нет.
– Тогда не бери пистолет. Что за Комнаты ты проходил?
– Ловушки. Сигнализации.
Светлые брови Кетлин удивленно взметнулись. Она кивнула – на сей раз куда дружелюбнее. И сообщила:
– Засады. В них всегда Враг. Он хочет уничтожить тебя.
– В ловушках тоже Враг.
– У тебя хорошие показатели?
– Думаю, да. – Мальчик кивнул.
И снова впился взглядом в девочку. Лицо напарницы не давало ему покоя. Казалось, он давно знал Кетлин. Знал, как знают материал просмотренных обучающих лент. Возможно, она тоже припоминала его аналогичным образом, ибо глядела на него удивленно. Сам Флориан не слишком удивлялся, разве что факту, который, оказывается, уже успел свершиться: обучающая лента сама по себе никогда его не удивляла. Флориан знал, что если познакомился с Кетлин в обучающей ленте, то всякая ошибка автоматически исключена. Получалось, что если в этом крылась суть происходящего, Кетлин должна играть в его жизни очень заметную роль – роль не менее важную, чем учеба; Флориан раньше просто не думал над этим, поскольку такая проблема должна была возникнуть в момент его Приписки к кому-нибудь.
Но Кетлин была ази. Как и он сам.
И знала все о своем Назначении, а он, новичок, постоянно ошибался.
– Кажется, я должен быть знаком с тобой, – с беспокойством сказал мальчик.
– У меня такое же чувство, – отозвалась она.
До сих пор никто не уделял ему столько внимания сразу. Даже Энди. Флориану сделалось не по себе при мысли, что он действительно встретился с героиней обучающей ленты, сделанной специально «под него».
– Почему нас сделали напарниками? – полюбопытствовал он.
– Не знаю, – сказала Кетлин. И добавила: – Но электроника – штука нужная. Выходит, ты разбираешься в другой Комнате. Слушай, расскажи, что знаешь!
– Значит, входишь, – начал Флориан, пытаясь в одно мгновение собрать воедино свои знания, как если бы отчитывался перед Инструктором, – в дверь. За ней могут скрываться какие угодно ловушки. Сработает хоть одна – тебе крышка. Иногда срабатывает звуковой сигнал. Иногда гаснет свет. Иногда кто-то преследует тебя, и, пока уходишь от погони, приходится преодолевать ловушки. Иногда попадается замок AI. Бывает, попадается вода, она на самом деле опасна, если вдруг отошел какой-нибудь кабель. Но он – только для виду, на самом деле он обесточен.
– Мертвый – все равно мертвый, – рассудила девочка. – Они стреляют, устраивают ловушки в дверях, и если не ты, так тебя собьют с ног. Иногда происходит и то, о чем ты рассказал. Иногда пускают газ. Иногда организовывают засады. Бывает, опасность подстерегает снаружи, а иногда – внутри. Иногда убивают по-настоящему. Я как-то видела – он сломал себе шею.
Флориан был потрясен. А потом вдруг подумал, что незавидная участь могла выпасть и на его долю. Вспомнились дверные ловушки. Взяв батарейку, моток проволоки и миниатюрный карманный фонарик, мальчик принял от Кетлин темный шарф – напарница пояснила, что шарфом для пущей безопасности требуется обмотать лицо. Себе она собрала целую коллекцию разных предметов вроде маски, провода и каких-то других, назначение которых Флориан представлял себе смутно, но подозревал, что их можно использовать как оружие.
– Если в арсенале есть противогазы, неплохо захватить один, – решила Кетлин. – Впрочем, противогазов нет. Так что газ вряд ли пустят, хотя кто знает. Они играют не по правилам.
Тотчас прозвенел звонок.
Время вышло.
– Идем, – позвала Кетлин; дверь отворилась, и молодые охранники, нагруженные добычей, вышли в коридор.
Теперь по коридору и через другие двери. Опять по лестнице вверх – оттуда в другой бетонный коридор.
Со множеством дверей.
– Нам нужна 22-я, – сообщила Кетлин.
Пришлось пройти еще два коридора. Наконец Кетлин отворила нужную дверь, и ази очутились в простой комнатке с двухъярусной койкой.
– Тебе верх или низ? – лаконично спросила Кетлин.
– Все равно, – отозвался паренек. Никогда прежде он не думал, что может быть хозяином комнаты. Или хотя бы половины комнаты. Здесь же стояли стол и два стула. И виднелась дверь.
– Куда она ведет?
– В ванную, – пояснила Кетлин. – Она у нас общая с соседями. Они Взрослые. Перед тем, как войти, следует постучать. Таково их Правило. Нужно соблюдать Правила Взрослых.
– Я пропал, – растерялся Флориан.
– Все в порядке, – успокоила Кетлин, вываливая на стол содержимое карманов. – Я здесь уже пять дней. И знаю много Правил. Взрослые очень терпеливы. Они все сами растолкуют. Но лучше все запоминать, иначе они пожалуются Инструктору, и тогда тебе несдобровать.
– Я запомню, – пообещал Флориан, наблюдая, как напарница опорожняет карманы, и прикидывая, как правильнее разложить свое добро. – Нам нужно переодеваться для Комнаты?
– По утрам и всегда.
Карманы Флориана опустели, принесенное он разложил в удобном ему самому порядке. Кетлин внимательно созерцала манипуляции напарника.
– Умно, – похвалила она. – Всегда знаешь, где что лежит.
Флориан быстро вскинул глаза и тотчас понял, что девчонка и не собиралась над ним смеяться. «Ну конечно», – подтвердил он.
– Тебя голыми руками не возьмешь, – решила Кетлин.
– Думаю, ты отлично подготовлена, – вторил мальчик.
– Вообще-то меня редко выводят из строя, – призналась она, выдвигая стул и усаживаясь на него. Флориан продолжал раскладывать свои богатства. – А как насчет тебя?
– Тоже.
Кетлин, хоть и серьезная, выглядела по-своему довольной. Подобрав со стола пистолет, нажала какой-то рычажок, и оружие тотчас будто переломилось пополам, после чего девочка ловким жестом вернула ствол в исходное положение. – Оружие самое настоящее, – похвасталась она. – А вот патроны холостые. Хотя проверить все равно не мешает. Патрон в стволе может заклинить. И тогда крышка. Об этом нужно постоянно помнить. Враг тоже способен на любую хитрость – тогда тебе несдобровать. Если стрелять учебными патронами, остаются темные дымные хвосты. А вот боевые патроны дыма не дают. Но можно убить и учебным патроном – если выстрелить с очень близкого расстояния. Рядом с напарником вообще нужно проявлять особую осторожность. Куда больше народу погибает от выстрелов учебными патронами, чем на боевых учениях.
Оказалось, Кетлин знала намного больше историй о гибели людей, чем Флориан слышал за всю свою жизнь. В конце концов мальчику даже сделалось не по себе.
А Кетлин желала знать буквально все о ловушках и прочем, так хорошо знакомом Флориану. Она задавала вопрос за вопросом, и всякий раз, стоило пареньку упомянуть что-нибудь новое, ее необычные глаза щурились так, как обычно щурятся сообразительные люди, желая запомнить что-нибудь. В свою очередь Флориан проявил интерес к Засадам, и Кетлин вывалила на него целый ворох полезной информации.
В конце концов паренек решил: напарница ему попалась смышленая. Рассуждала она вполне резонно, и становилось ясно: Кетлин ничего не стоило осуществить любую из операций, о которых она так обстоятельно рассказывала. Раньше Флориан и помыслить не мог, что попадет в службу охраны. И не предполагал, что его напарником окажется девчонка – тем более такая, как Кетлин. Она даже изображала нечто вроде улыбки: глаза светились, но губы оставались плотно сжаты. В конце концов Кетлин настолько встревожила Флориана, что он очень обрадовался, увидев, как та наконец открыла в улыбке рот. Заставить Кетлин улыбнуться оказалось делом нелегким: для этого требовалось рассказать ей что-нибудь действительно поражающее воображение. Но, рассказав нечто интересное, тотчас хотелось поведать что-то еще из того же разряда – ведь на полпути, как известно, останавливаться не стоит.
А затем юные ази отправились принимать пищу – зал для еды здесь именовался просто «столовая». Сначала требовалось стоять и ждать, пока освободятся места, причем новоиспеченные напарники обнаружили, что они здесь самые юные. В основном тут были юноши – очень высокого роста; девушек было намного меньше, причем ни одной взрослой. В глаза бросались и их строгие манеры. Флориан сильно растерялся бы, не знай Кетлин заранее, когда вставать, когда садиться и не тяни она его за рукав, дабы подсказать очередной маневр. Но еда оказалась отменной – о лучшем не стоило и мечтать, а почти взрослые ребята, беседующие вокруг, вели себя на редкость учтиво и совсем не выражали недовольства из-за присутствия «малявок». Один из них обратился к Кетлин с вопросом, кто ее напарник, и та отозвалась: «Флориан AF, господин». Точно беседовала со Старшим!
А юноша ответил: «Добро пожаловать!» Флориана попросили подняться, дабы все могли получше разглядеть его. Мальчик разволновался. Однако любознательный паренек тоже поднялся и представил его всем как Флориана AF, напарника Кетлин и по совместительству техника. Вообще-то мальчик не был уверен в справедливости целой грозди пышных эпитетов, которыми его наградили, но и отрицать ничего не стал – в сущности, его нынешнее положение описали почти правильно; все некоторое время рассматривали его, после чего одобрительно закивали, давая понять, что принимают его в свою среду – теперь можно было спокойно сесть. Данный обычай не слишком отличался от принятого в спальном кубрике – разве что в кубрике не было необходимости подниматься из-за стола, так как в трапезной собирались обитатели сразу всех кубриков. В Зеленой Казарме имелась своя кухня, и по желанию подавались вторые и третьи блюда – на это даже не требовалось особого предписания врача.
Инструктор сообщил, что впереди – два часа свободного времени, а в 2300 – отбой и надо гасить свет.
Однако Кетлин сочла необходимым вернуться в расположение – так именовались жилые помещения в Зеленой Казарме – и подумать над предстоящим испытанием в Комнате, ибо Инструктор сказал, что они вправе это делать; и до самого отбоя Кетлин с Флорианом задавали друг другу вопросы о Комнате.
Раздевание перед отходом ко сну доставило Флориану несколько неловких минут. Никогда еще ему не приходилось раздеваться в присутствии девчонок, за исключением врачей и техничек, да и те позволяли ему накинуть что-нибудь, отворачивались либо вовсе выходили. А Кетлин сказала, что в раздевании нет ничего зазорного, ведь они – соседи по комнате, и что все так делают. Так что Кетлин без всякого смущения сбросила рубашку и штаны; Флориан последовал ее примеру, а Кетлин первой отправилась в душ. Вскоре она вернулась, переодевшись в чистое белье, а старое отправила в бельевую корзину.
Кетлин без одежды оказалась в точности такой, какой представлял ее Флориан – мускулистая, с гладкой кожей, и поджарая, что невольно наводило на мысль, будто с кормежкой в службе охраны дела обстоят плохо. К счастью, подозрение можно было смело отмести – Флориан только что съел здешний ужин. Конечно, Кетлин просто обладала особым телосложением: была yже в груди, ребра выпирали – а там, где у мальчишек намечались мышцы, у Кетлин было совершенно плоское тело. Раньше ему не приходилось видеть девчонку в одном белье. Белье было тонкое и почти ничего не скрывало, и мальчик отчаянно пытался не смотреть на напарницу и даже не думать о том, что она смотрит на него. Он не знал, отчего это нехорошо, но тем не менее был в этом уверен. Но деваться было некуда – не спать же в одежде?!
Поэтому Ариана с легкостью добилась победы, лишив соперницу всех кораблей, кроме одного. Затем наступил черед и последнего. К тому времени Ари уже поняла, что выиграет. Однако лица у товарищей по игре были кислые, и никто никого не поддразнивал. Эми поднялась из-за стола вся в слезах.
Все молча смотрели на Эми. Вид у всех был такой, точно им очень не хотелось оставаться здесь.
Конечно, победа должна была достаться Ари. Только Сэм не догадывался об этом. А потому юная Эмори обратилась к нему: «Сэм, можешь забрать мои фишки».
И, поднявшись, отправилась на поиски Нелли. Обнаружив ее в кухне, Ари сразу же сообщила о желании уйти. Нелли забеспокоилась, моментально прекратила оживленную беседу с Корри и повела свою подопечную домой.
Остаток дня Ариана бездельничала; девочке было ужасно одиноко. Кроме того, в ней кипел гнев – но сей факт только доставлял ей радость. Снова вспомнилась мама. И снова дала знать о себе тоска по Олли и даже по Федре.
Подумалось: окажись здесь Валери, он наверняка не вел бы себя по-идиотски, как те детки!
– Что стряслось? – участливо полюбопытствовал вечером дядя Деннис. – Что случилось на утреннике? Что они натворили?
Ариана подумала – стоит пожаловаться, будто остальные дети затеяли с нею драку, и все они Пропадут. Впрочем, возможно, рано или поздно они все равно пропадут. На сей счет юная Эмори не испытывала твердой уверенности. Но, по крайней мере, хоть Эми и Кейт все еще оставались в Ресионе – пусть они и были сущими тупицами.
– Дядя Деннис, куда делся Валери?
– Валери Шварц? Его маму перевели на новое место. Они переехали, вот и все. Ты еще помнишь Валери?
– А он может вернуться?
– Не знаю, деточка. Вряд ли. Ведь его маме нужно работать. Так что стряслось на утреннике?
– Просто мне там надоело. С ними не повеселишься. А куда улетели мама и Олли – на какую станцию?
– На Фаргону.
– Собираюсь написать маме и Олли письмо, – сообщила Ари, вспоминая виденную в мамином кабинете почту. Оставалось только дивиться, как подобная мысль не пришла ей в голову раньше. Но теперь подумалось, что письмо обязательно доберется до маминого кабинета в другом месте – на Фаргоне.
– Вот и хорошо. Думаю, им будет приятно получить от тебя послание.
Иногда Ари казалось, будто на самом деле мамы и Олли просто нигде нет. Однако дядя Деннис принимался переубеждать ее и говорить, что у них все в порядке. Ари чуточку оживлялась, однако неизбежно задавалась одним и тем же вопросом: почему же мама ни разу не позвонила?
– А можно позвонить на Фаргону?
– Нет, – отчеканил дядя Деннис. – Корабль добирается туда гораздо быстрее телефонного звонка. Соответственно, и письмо дойдет быстрее звонка. За несколько месяцев, а не лет.
– Почему?
– Скажешь «здравствуйте», и приветствие будет добираться до цели двадцать лет. И их приветствие будет лететь к тебе двадцать лет. Даже если у тебя хватит терпения, твоим собеседникам придется очень долго ждать твоей первой реплики. Таким образом, на одну беседу могут уйти столетия. Именно потому послать письмо проще и куда дешевле. К тому же население разных звездных систем не пользуется радиостанциями и телефонами; все перевозят корабли, ведь они движутся быстрее света. Есть еще много разных технических тонкостей, но ты их не поймешь, ведь тебя прежде всего интересует послание маме, верно? Это слишком долгая история. В общем, письмо – это то, что надо.
Ари никогда не представляла себе, как далеко может быть это самое «далеко». Ясно, что не рядом с Ресионом. Девочке вдруг стало зябко и неуютно. Отправившись к себе в комнату, она засела за письмо.
Работа не клеилась – юная Эмори то и дело рвала написанное, ибо не хотела беспокоить мать своими тревогами. И не хотела отправлять письмо, начинающееся примерно так: «Здравствуй, мамочка! Знаешь, ребята не любят меня, и мне здесь все время очень одиноко».
Вместо этого Ари написала: «Я очень скучаю по тебе и Олли. И больше не злюсь на Федру. Хочу, чтобы ты и Олли вернулись. И Федра тоже. Я буду вести себя хорошо. Дядя Деннис приносит мне много пирожных, но я помню, что ты говорила про сладкое, и не ем помногу. Не хочу стать толстухой. И не хочу быть уродиной. Нелли очень хорошо смотрит за мной. Дядя Деннис дает мне свою кредитную карточку, и я покупаю Нелли подарки. Я уже купила космический корабль, автомобиль, головоломки и обучающую ленту со сказками. А еще красно-белую блузку и красные башмачки. Вообще-то хотела купить черные, но Нелли сказала, что черные в таком возрасте носят ази и что сначала мне нужно подрасти. Нелли так и сказала: маленькие девочки не носят черное. Вообще-то я могу надеть черное, но иногда делаю так, как советует Нелли. Я смотрю за всеми. Видела сегодня Эми Карнат, но драться с ней не стала. Она все еще хлюпает носом. Я смотрю много обучающих лент. Уже могу делать задания по математике и по химии. И еще географию и астрографию, а также хочу узнать побольше о Фаргоне, потому что вы там живете. Хочу слетать на Фаргону, если вы не можете прилететь сюда. Там есть другие ребята? У вас там хорошо? Скажи дяде Деннису, что я могу слетать к вам. Или вы можете прилететь домой. Я буду послушной девочкой. Я люблю тебя. Люблю Олли. Письмо отдам дяде Деннису – пусть отошлет. Дядя говорит, будто мое письмо будет идти до вас долго, и ваш ответ тоже будет идти долго, а потому, пожалуйста, напиши мне сразу, как только получишь мое письмо. Думаю, наши письма будут идти целый год. Когда я получу твой ответ, мне исполнится уже восемь лет. Если ты попросишь Денниса отпустить меня к тебе, то мне наверняка уже будет почти девять. Передай ему, что я могу захватить и Нелли. Она испугается, но я ее успокою. Я не боюсь, когда корабль подбрасывает в полете. И не боюсь отправиться в полет одна. Сейчас я многое делаю сама. Дяде Деннису это неинтересно. Знаю, что он отпустит меня, если только ты его попросишь. Целую тебя».
9
Флориан снова опоздал. Правда, между 240 и 241 блоками проходила более короткая дорога, и юный ази, не раздумывая, свернул на нее и ловко пробежал между двумя группами Взрослых, не забыв обернуться и вежливо пробормотать: «Извините, пожалуйста!» После чего припустил по тропинке во весь дух и очень скоро оказался у поста службы охраны.
– Прошу прощения, – молвил Флориан, подбегая к столу внутри Первого Квадрата. Передавая записку дежурному ази, мальчик затаил дыхание. Ази мельком проглядел записку и отправил ее в считывающее устройство.
– Сине-бело-коричневое, – сообщил дежурный. – Переигрывается на коричневое. Указания на месте.
– Так точно, – отрапортовал Флориан, глядя в указанном направлении. Синяя зона начиналась сразу же за дверью, и малолетний курсант поспешил за дверь – не побежал, а именно поспешил.
Добравшись до коричневой зоны, Флориан знал, что все равно запаздывает. Ответственный ази уже ожидал его.
– Прошу прощения, – извинился мальчик. – Я Флориан АF-9979.
Дежурный оглядел его и сообщил:
– Размер 6М, шкафчики на стене, переоденьтесь. Скорее!
– Так точно, – отозвался мальчик и поспешил в раздевалку, где оперативно отыскал свой «6М», вытянул из него туго набитый пластиковый пакет, швырнул его на скамью и принялся по-быстрому сбрасывать одежду. Облачившись в черную униформу, Флориан натянул носки и шлепанцы, а свою униформу сельхозсектора развесил на крючки по соседству с другими комплектами всевозможных размеров и расцветок. Мальчик так разволновался, что едва не забыл свою магнитную карточку; вовремя спохватившись, Флориан снял карточку с висевшего на крючке комбинезона, пристегнул ее к черной униформе, наскоро пригладил растрепавшиеся волосы и снова поспешил наружу.
– Дальше по коридору, – подсказал ази с табличкой. – Коричневое на зеленое. Бегом!
Флориан побежал. И несся по коридорам до тех пор, пока не увидел заветную дверь, на которой зеленое пятно было окантовано коричневой каймой. Тотчас в мозгу сработала запомненная команда: внутрь, в спортзал! Вбежав в зал, Флориан обнаружил еще одного дежурного с табличкой и другого Молодого, одетого в точности, как он сам, в черный комбинезон. Приглядевшись, он обнаружил, что перед ним – девочка. Это потрясло мальчика, хоть и на внутреннем уровне. Поприветствовав Инструктора, он отвесил ему легкий полупоклон и скороговоркой бросил: «Простите, господин, за опоздание».
Инструктор посмотрел на Флориана взглядом, достаточно долгим, чтобы мальчик забеспокоился; при этом юный ази не смел даже покоситься на девчонку, которая, как он успел убедиться, прибыла сюда на подбор компаньона для выполнения Задания.
Инструктор, сделав отметку у себя в табличке, сообщил: «Флориан, это Кетлин. Она твоя напарница».
Флориан с колотящимся сердцем снова взглянул на девочку. И подумал: вышла ошибка. Конечно, ошибка. Он опоздал, вот ему и дали в напарницы девчонку. Флориан знал, что ему придется спать на новом месте, и предполагал, что спать придется в одной постели с напарником. Выходит, вышла ошибка. Теперь паренек не знал, где ему придется спать.
Флориану снова захотелось вернуться на занятия. Новое Задание опечалило мальчика, хоть старый Инструктор и обещал, что в свободные часы он сможет и дальше заниматься своим сельхозсектором. Флориан же хотел…
Но девчонка нагоняла на него тревогу. Она…
Напарница была светловолосая, голубоглазая и с болячкой на подбородке. Кетлин оказалась выше его ростом, но в этом не было ничего удивительного. У нее было чуть продолговатое и очень серьезное лицо. Пареньку подумалось невзначай, будто он уже встречал ее где-то. Кетлин тоже на него поглядывала – между прочим, смотреть так было не слишком хорошо. Вдруг Флориан понял: сам он глядел на напарницу в упор.
– Кетлин, – обратился Инструктор к девчонке, – выход отсюда ты знаешь. Отведи Флориана к дежурке, там поговорите со Старшим.
– Так точно, господин, – отозвалась Кетлин, и Флориан с превеликим трудом поборол искушение обратиться к Инструктору с просьбой проверить: не вкралась ли в документ о подборе напарников какая-нибудь ошибка. Но было слишком поздно, да и Флориан с самого начала создал не слишком лестное мнение о себе в глазах этого человека; юный ази не понимал, что именно его так расстроило, хотя паника отчетливо давала знать о себе. А Кетлин уже тронулась в путь. Флориан нагнал напарницу, когда та уже направлялась к двери в конце спортзала, скрытой висевшими здесь же матами. Девчонка открыла дверь своей магнитной карточкой, придержала ее для компаньона, и оба вышли в другой длинный бетонный коридор.
Дальше – вниз по лестнице. И снова бетонный коридор.
– Должен ли я получить новое койкоместо? – наконец не выдержал Флориан.
На лестнице Кетлин оглянулась, и Флориан поравнялся с нею уже в очередном коридоре, куда привела их лестница.
– Двадцать второе, как и у меня, – отозвалась Кетлин. – Мы будем жить с Взрослыми. Комната для напарников – двое на двое.
Флориан снова пережил шок. Однако Кетлин, судя по всему, знала, как именно все должно быть, и не расстраивалась. И потому мальчик попросту поплелся следом, гадая, мог ли компьютер дать сбой, после чего ему, Флориану, придется посмотреть обучающую ленту с объяснением неполадки, дабы потом самому не наделать ошибок. Он подумал, что следовало переговорить с Инструктором насчет места, куда их направили.
Наконец они пришли. Кетлин снова отперла магнитной карточкой замок, и юные ази вошли в помещение, где за письменным столом сидел другой Инструктор.
– Господин, – отрапортовала девочка, – Кетлин и Флориан явились.
– Поздно явились, – отметил Инструктор.
– Так точно, господин, – подтвердила Кетлин.
– Это я виноват, – пояснил Флориан. – Дело в том…
– Объяснения ни к чему. Вы приписаны к службе охраны. Отправитесь в арсенал, получите все необходимое. И тогда у вас обоих все будет в полном порядке. В полном порядке. На подбор экипировки вам дается 15 минут. Потом пойдете в столовую, вечером все распланируете, завтра утром – занятия в Комнате. На все дается один час, можете обсудить. Даже нужно обсудить. Свободны!
– Я… – начал было Флориан. – Господин, понимаете, мне нужно кормить свиней. Я должен был получить соответствующую обучающую ленту? Пока я ее не изучал…
Инструктор строго посмотрел на мальчика и сообщил:
– Флориан, работы в сельхозсекторе ты станешь выполнять в свободное от охраны время. Охрана и есть твое Назначение. Заниматься в сельхозсекторе можешь в свободное время. В случае успешного прохождения Комнаты вам полагается по четыре часа свободного времени. Специальной обучающей ленты для этого случая не существует. Подъем в 5 утра, в 0530 поверка, в 0630 завтрак, потом программирование, тренировки в Комнате либо свободное время – в зависимости от графика; полдник, если успеете сходить на него; ужин в 2000, затем занятия по распорядку, отбой, как правило, в 2300. Если возникнут проблемы – обращайтесь к Инструктору. Кетлин знает – можешь спросить у нее.
– Ясно, господин, – выдохнул Флориан, в то же время думая: «А как же быть с Энди? Как со свиньями? Говорят, что я могу ходить в сельхозсектор». И оттого, что Инструктор уже закончил объяснения, а самому парнишке сделалось страшно, вдруг это и есть настоящее Назначение, он снова поспешил за Кетлин…
Наконец они явились в арсенал – очень похожий на тот, с которым Флориан был знаком по Игре. Старый Инструктор говорил, что в этом и крылось Назначение, что потом будет уже знакомые ему Комнаты: такие же, в каких он тренировался, и тогда он в большей степени станет принадлежать к службе охраны, чем к сельхозсектору.
Но получалось несправедливо. Ведь ему вроде бы полагалось спать в одной кровати с девчонкой! Его отправили на объект, знакомый ей и неведомый ему. Наверняка он наделает еще больше ошибок, чем прежде. Считалось, будто Инструктор никогда не откажется переговорить с тобой, однако последний Инструктор четко дал понять: Флориан уже наделал ошибок.
Например, опоздал – с самого начала.
В помещение он вошел следом за Кетлин; Флориан знал, что увидит здесь нечто вроде охраняемой Комнаты, и потому вид разложенных на столе вперемежку ножей, пистолетов и инструментов не шокировал его, но мальчик не хотел притрагиваться к ним, и ему стало не по себе, когда Кетлин взяла в руки пистолет. Флориан подхватил плоскогубцы и индикатор наличия тока в сети; Кетлин облюбовала моток тонкого шнура, в то время как ее напарник рылся в куче разложенных на поддоне деталей, которые в определенном порядке рассовывал по карманам.
– Ты электронщик? – спросила Кетлин.
– Да. А ты из военных?
– Служба безопасности. Разбираешься в оружии?
– Нет.
– Тогда не бери пистолет. Что за Комнаты ты проходил?
– Ловушки. Сигнализации.
Светлые брови Кетлин удивленно взметнулись. Она кивнула – на сей раз куда дружелюбнее. И сообщила:
– Засады. В них всегда Враг. Он хочет уничтожить тебя.
– В ловушках тоже Враг.
– У тебя хорошие показатели?
– Думаю, да. – Мальчик кивнул.
И снова впился взглядом в девочку. Лицо напарницы не давало ему покоя. Казалось, он давно знал Кетлин. Знал, как знают материал просмотренных обучающих лент. Возможно, она тоже припоминала его аналогичным образом, ибо глядела на него удивленно. Сам Флориан не слишком удивлялся, разве что факту, который, оказывается, уже успел свершиться: обучающая лента сама по себе никогда его не удивляла. Флориан знал, что если познакомился с Кетлин в обучающей ленте, то всякая ошибка автоматически исключена. Получалось, что если в этом крылась суть происходящего, Кетлин должна играть в его жизни очень заметную роль – роль не менее важную, чем учеба; Флориан раньше просто не думал над этим, поскольку такая проблема должна была возникнуть в момент его Приписки к кому-нибудь.
Но Кетлин была ази. Как и он сам.
И знала все о своем Назначении, а он, новичок, постоянно ошибался.
– Кажется, я должен быть знаком с тобой, – с беспокойством сказал мальчик.
– У меня такое же чувство, – отозвалась она.
До сих пор никто не уделял ему столько внимания сразу. Даже Энди. Флориану сделалось не по себе при мысли, что он действительно встретился с героиней обучающей ленты, сделанной специально «под него».
– Почему нас сделали напарниками? – полюбопытствовал он.
– Не знаю, – сказала Кетлин. И добавила: – Но электроника – штука нужная. Выходит, ты разбираешься в другой Комнате. Слушай, расскажи, что знаешь!
– Значит, входишь, – начал Флориан, пытаясь в одно мгновение собрать воедино свои знания, как если бы отчитывался перед Инструктором, – в дверь. За ней могут скрываться какие угодно ловушки. Сработает хоть одна – тебе крышка. Иногда срабатывает звуковой сигнал. Иногда гаснет свет. Иногда кто-то преследует тебя, и, пока уходишь от погони, приходится преодолевать ловушки. Иногда попадается замок AI. Бывает, попадается вода, она на самом деле опасна, если вдруг отошел какой-нибудь кабель. Но он – только для виду, на самом деле он обесточен.
– Мертвый – все равно мертвый, – рассудила девочка. – Они стреляют, устраивают ловушки в дверях, и если не ты, так тебя собьют с ног. Иногда происходит и то, о чем ты рассказал. Иногда пускают газ. Иногда организовывают засады. Бывает, опасность подстерегает снаружи, а иногда – внутри. Иногда убивают по-настоящему. Я как-то видела – он сломал себе шею.
Флориан был потрясен. А потом вдруг подумал, что незавидная участь могла выпасть и на его долю. Вспомнились дверные ловушки. Взяв батарейку, моток проволоки и миниатюрный карманный фонарик, мальчик принял от Кетлин темный шарф – напарница пояснила, что шарфом для пущей безопасности требуется обмотать лицо. Себе она собрала целую коллекцию разных предметов вроде маски, провода и каких-то других, назначение которых Флориан представлял себе смутно, но подозревал, что их можно использовать как оружие.
– Если в арсенале есть противогазы, неплохо захватить один, – решила Кетлин. – Впрочем, противогазов нет. Так что газ вряд ли пустят, хотя кто знает. Они играют не по правилам.
Тотчас прозвенел звонок.
Время вышло.
– Идем, – позвала Кетлин; дверь отворилась, и молодые охранники, нагруженные добычей, вышли в коридор.
Теперь по коридору и через другие двери. Опять по лестнице вверх – оттуда в другой бетонный коридор.
Со множеством дверей.
– Нам нужна 22-я, – сообщила Кетлин.
Пришлось пройти еще два коридора. Наконец Кетлин отворила нужную дверь, и ази очутились в простой комнатке с двухъярусной койкой.
– Тебе верх или низ? – лаконично спросила Кетлин.
– Все равно, – отозвался паренек. Никогда прежде он не думал, что может быть хозяином комнаты. Или хотя бы половины комнаты. Здесь же стояли стол и два стула. И виднелась дверь.
– Куда она ведет?
– В ванную, – пояснила Кетлин. – Она у нас общая с соседями. Они Взрослые. Перед тем, как войти, следует постучать. Таково их Правило. Нужно соблюдать Правила Взрослых.
– Я пропал, – растерялся Флориан.
– Все в порядке, – успокоила Кетлин, вываливая на стол содержимое карманов. – Я здесь уже пять дней. И знаю много Правил. Взрослые очень терпеливы. Они все сами растолкуют. Но лучше все запоминать, иначе они пожалуются Инструктору, и тогда тебе несдобровать.
– Я запомню, – пообещал Флориан, наблюдая, как напарница опорожняет карманы, и прикидывая, как правильнее разложить свое добро. – Нам нужно переодеваться для Комнаты?
– По утрам и всегда.
Карманы Флориана опустели, принесенное он разложил в удобном ему самому порядке. Кетлин внимательно созерцала манипуляции напарника.
– Умно, – похвалила она. – Всегда знаешь, где что лежит.
Флориан быстро вскинул глаза и тотчас понял, что девчонка и не собиралась над ним смеяться. «Ну конечно», – подтвердил он.
– Тебя голыми руками не возьмешь, – решила Кетлин.
– Думаю, ты отлично подготовлена, – вторил мальчик.
– Вообще-то меня редко выводят из строя, – призналась она, выдвигая стул и усаживаясь на него. Флориан продолжал раскладывать свои богатства. – А как насчет тебя?
– Тоже.
Кетлин, хоть и серьезная, выглядела по-своему довольной. Подобрав со стола пистолет, нажала какой-то рычажок, и оружие тотчас будто переломилось пополам, после чего девочка ловким жестом вернула ствол в исходное положение. – Оружие самое настоящее, – похвасталась она. – А вот патроны холостые. Хотя проверить все равно не мешает. Патрон в стволе может заклинить. И тогда крышка. Об этом нужно постоянно помнить. Враг тоже способен на любую хитрость – тогда тебе несдобровать. Если стрелять учебными патронами, остаются темные дымные хвосты. А вот боевые патроны дыма не дают. Но можно убить и учебным патроном – если выстрелить с очень близкого расстояния. Рядом с напарником вообще нужно проявлять особую осторожность. Куда больше народу погибает от выстрелов учебными патронами, чем на боевых учениях.
Оказалось, Кетлин знала намного больше историй о гибели людей, чем Флориан слышал за всю свою жизнь. В конце концов мальчику даже сделалось не по себе.
А Кетлин желала знать буквально все о ловушках и прочем, так хорошо знакомом Флориану. Она задавала вопрос за вопросом, и всякий раз, стоило пареньку упомянуть что-нибудь новое, ее необычные глаза щурились так, как обычно щурятся сообразительные люди, желая запомнить что-нибудь. В свою очередь Флориан проявил интерес к Засадам, и Кетлин вывалила на него целый ворох полезной информации.
В конце концов паренек решил: напарница ему попалась смышленая. Рассуждала она вполне резонно, и становилось ясно: Кетлин ничего не стоило осуществить любую из операций, о которых она так обстоятельно рассказывала. Раньше Флориан и помыслить не мог, что попадет в службу охраны. И не предполагал, что его напарником окажется девчонка – тем более такая, как Кетлин. Она даже изображала нечто вроде улыбки: глаза светились, но губы оставались плотно сжаты. В конце концов Кетлин настолько встревожила Флориана, что он очень обрадовался, увидев, как та наконец открыла в улыбке рот. Заставить Кетлин улыбнуться оказалось делом нелегким: для этого требовалось рассказать ей что-нибудь действительно поражающее воображение. Но, рассказав нечто интересное, тотчас хотелось поведать что-то еще из того же разряда – ведь на полпути, как известно, останавливаться не стоит.
А затем юные ази отправились принимать пищу – зал для еды здесь именовался просто «столовая». Сначала требовалось стоять и ждать, пока освободятся места, причем новоиспеченные напарники обнаружили, что они здесь самые юные. В основном тут были юноши – очень высокого роста; девушек было намного меньше, причем ни одной взрослой. В глаза бросались и их строгие манеры. Флориан сильно растерялся бы, не знай Кетлин заранее, когда вставать, когда садиться и не тяни она его за рукав, дабы подсказать очередной маневр. Но еда оказалась отменной – о лучшем не стоило и мечтать, а почти взрослые ребята, беседующие вокруг, вели себя на редкость учтиво и совсем не выражали недовольства из-за присутствия «малявок». Один из них обратился к Кетлин с вопросом, кто ее напарник, и та отозвалась: «Флориан AF, господин». Точно беседовала со Старшим!
А юноша ответил: «Добро пожаловать!» Флориана попросили подняться, дабы все могли получше разглядеть его. Мальчик разволновался. Однако любознательный паренек тоже поднялся и представил его всем как Флориана AF, напарника Кетлин и по совместительству техника. Вообще-то мальчик не был уверен в справедливости целой грозди пышных эпитетов, которыми его наградили, но и отрицать ничего не стал – в сущности, его нынешнее положение описали почти правильно; все некоторое время рассматривали его, после чего одобрительно закивали, давая понять, что принимают его в свою среду – теперь можно было спокойно сесть. Данный обычай не слишком отличался от принятого в спальном кубрике – разве что в кубрике не было необходимости подниматься из-за стола, так как в трапезной собирались обитатели сразу всех кубриков. В Зеленой Казарме имелась своя кухня, и по желанию подавались вторые и третьи блюда – на это даже не требовалось особого предписания врача.
Инструктор сообщил, что впереди – два часа свободного времени, а в 2300 – отбой и надо гасить свет.
Однако Кетлин сочла необходимым вернуться в расположение – так именовались жилые помещения в Зеленой Казарме – и подумать над предстоящим испытанием в Комнате, ибо Инструктор сказал, что они вправе это делать; и до самого отбоя Кетлин с Флорианом задавали друг другу вопросы о Комнате.
Раздевание перед отходом ко сну доставило Флориану несколько неловких минут. Никогда еще ему не приходилось раздеваться в присутствии девчонок, за исключением врачей и техничек, да и те позволяли ему накинуть что-нибудь, отворачивались либо вовсе выходили. А Кетлин сказала, что в раздевании нет ничего зазорного, ведь они – соседи по комнате, и что все так делают. Так что Кетлин без всякого смущения сбросила рубашку и штаны; Флориан последовал ее примеру, а Кетлин первой отправилась в душ. Вскоре она вернулась, переодевшись в чистое белье, а старое отправила в бельевую корзину.
Кетлин без одежды оказалась в точности такой, какой представлял ее Флориан – мускулистая, с гладкой кожей, и поджарая, что невольно наводило на мысль, будто с кормежкой в службе охраны дела обстоят плохо. К счастью, подозрение можно было смело отмести – Флориан только что съел здешний ужин. Конечно, Кетлин просто обладала особым телосложением: была yже в груди, ребра выпирали – а там, где у мальчишек намечались мышцы, у Кетлин было совершенно плоское тело. Раньше ему не приходилось видеть девчонку в одном белье. Белье было тонкое и почти ничего не скрывало, и мальчик отчаянно пытался не смотреть на напарницу и даже не думать о том, что она смотрит на него. Он не знал, отчего это нехорошо, но тем не менее был в этом уверен. Но деваться было некуда – не спать же в одежде?!