Страница:
Больше они не разговаривали…
Тянулось время, словно загустевшее от холода. Было тихо.
Вскоре Стасу почудилось, что в темном углу возле пыльной портьеры замерла какая-то серая тень. Он долго всматривался, но с глазами что-то случилось, они не хотели фокусироваться. Кругом все расплывалось, двоилось, троилось… Потом тень дрогнула и вышла на середину комнаты — это оказался Степан Ильич — участковый в штанах с лампасами. В одной руке он держал кружку пива, в другой — резиновую дубинку. Стас удивился.
— Чужаки мне здесь не нужны, — сказал участковый, грозно нахмурясь, и Стас понял, что спит и видит сон.
Степан Ильич растаял, и из тени выступила Варвара Ивановна.
— Сломалось радио-то, — сказала она, горестно покачав головой. — А Саню-то лешак в лес утащил. Машину-то его нашли, а там вся кабина раскурочена. Вот так…
Стас вздрогнул, очнулся. Осмотрелся.
Рудгер спал, уронив голову на грудь. Было тихо.
В темном углу, возле пыльной портьеры вновь шевельнулась тень, ожила. Стас уловил движение краем глаза и резко повернулся в ту сторону. Он успел увидеть, как расплылись во мраке два огромных черных глаза.
Рудгер всхрапнул, поднял голову, обвел комнату невидящим взглядом и вновь смежил веки.
Под высоким потолком что-то прошуршало — возможно, очнувшаяся летучая мышь.
Стрельнуло полено в камине.
Где-то далеко скрипнула дверь.
На улице кто-то что-то крикнул — приглушенно, чуть слышно.
— Рудгер, — шепнул Стас. — Рудгер! — позвал он чуть громче. — Рудгер!
Ученый шевельнулся.
— Что?
— Здесь есть привидения?
— Наверное. Если есть маги, почему бы не быть и призракам?
— Кажется, я уже видел одного из них. Рудгер помолчал. Потом серьезно ответил:
— Я не верю в призраков. Тебе показалось.
— Мне кажется, он все время где-то неподалеку.
— Тебе чудится.
— Я видел его.
— Не знаю, что ты видел, но в призраков я не верю.
— И все же здесь что-то есть. Может быть, он следит за нами? Но зачем?
— Перестань. Еще немного, и я тоже начну видеть несуществующее…
Стас выдержал паузу. Сказал нерешительно:
— Пожалуй, я пройдусь. Погляжу, где все. — Он поднялся, убрал гитару в футляр.
— Там холодно, — напомнил Рудгер.
— Здесь тоже.
Ученый вздохнул, огляделся. Было заметно, что ему немного не по себе.
— Подожди. — Ученый встал. — Я с тобой.
Они не одевались — на них и так было надето все, что можно было надеть.
В темном коридоре сделалось еще более жутко. Кругом был непроглядный мрак. Стены, двери, потолок — все исчезло. Только далеко впереди, на противоположном конце коридора трепыхался крохотный огонек факела. Каменные стены множили звуки шагов, и товарищам чудилось, что за ними кто-то крадется. Кто-то дышит прямо в затылок. Стас и Рудгер невольно ускорили шаг, вытянув перед собой руки, чтоб не наткнуться на что-то… кого-то… на невидимое в темноте.
У факела они остановились, посмотрели друг на друга. Поглядели назад.
— Темно, — сказал Рудгер. — Здесь бы повесить керосиновые лампы.
— Или провести электричество, — добавил Стас.
— Но зачем им это? Ведь у них есть магия…
Они вышли на улицу.
Было довольно светло. В чистом небе искрились звезды, тускло светились окна казарм и караульного помещения. Мерцал густой синевой снег.
— Кто здесь? — тотчас окликнули их из тени. Холодно звякнул металл.
— Это мы, — торопливо отозвался Рудгер.
— Кто? — Невысокий силуэт скользнул от стены, точь-в-точь как та тень от портьеры. Тускло сверкнул прямой меч. Перед товарищами появился приземистый воин. Он пристально вгляделся в Стаса, узнал, кивнул, перевел взгляд на Рудгера, убрал меч в складки серого плаща. Сказал:
— Они на стене.
— Руслан, кто там у тебя? — крикнули откуда-то издалека.
— Свои! — откликнулся воин. Он немного потоптался на месте, словно ждал чего-то от Стаса и Рудгера, но, не дождавшись, отступил в тень и растворился в ней, словно призрак…
Пока товарищи шли по направлению к лестнице на крепостную стену, их останавливали еще дважды. Окликали из сумрака, подходили, узнавали, убирали оружие. Патрули знали свое дело…
Наверху было ветрено.
Три темные фигуры — Хурхас, Легорн и Джош — замерли возле каменного зубца. Они словно не заметили появления Стаса и Рудгера, продолжая внимательно изучать окрестности. Десятки костров цепью окружили замок, еще больше огней горело в лагере Назлуха. Порой на их фоне было заметно какое-то движение, но, что именно происходило в становище врага, понять было невозможно.
— Волки ушли, — сказал Легорн, и все вздрогнули.
— Что? — переспросил Хурхас.
— Уже какой день не слышно воя. Они ушли.
— А где сигнал? — поинтересовался Стас, встав за спиной мага.
Хурхас вытянул руку.
— Видишь? Там, у самого горизонта.
— Где? — Стас, прищурясь, пытался разглядеть огонь.
— Вижу, — сказал Рудгер. — И как вы его высмотрели?
— Он был намного заметней, — сказал Джош. — Похоже, костер уже выгорел.
— Скорей всего, это был стог, — предположил Легорн. — Они подожгли большой стог сена.
— Да где же? — спросил Стас и тут же увидел — маленькая алая точка, которую он сперва принял за низкую яркую звезду. — Вижу! Это и есть сигнал?
— А что же еще?
— Значит, завтра…
— Да. Утром. На восходе солнца. — Хурхас отвернул лицо от ветра. — Как твои люди, Легорн? Готовы?
— Пускай еще немного поспят. Время есть.
— Обойди посты. Пусть смотрят в оба. Никого нельзя выпускать, в замке могут оказаться лазутчики.
— Я проверю каждого.
— Нам с тобой сегодня спать не придется.
— Мне не привыкать.
— А я устал, — признался Хурхас. — Здорово устал.
И Стасу после этих слов сделалось не по себе…
Они спустились со стены и вернулись в темную холодную комнату. Камин уже прогорел, только под слоем остывшей золы едва теплились угли. Легорн забрался в свое кресло, укрылся пледом. Сказал сам себе:
— Немного отдохну и пойду проверять посты. Потом соберу сотников.
— У тебя готов план сражения? — поинтересовался Хурхас.
— План?
— Как ты выстроишь свою армию?
— Как обычно.
— Где поставишь лучников?
— Позади шеренг. Как всегда.
— Послушай, Легорн. Мне кажется, тут есть над чем подумать.
— Ну, не знаю. У тебя будут какие-то предложения?
— Нет. Я на тебя надеюсь. Мы должны победить.
— Мы победим, — заверил Легорн.
— Я иду спать, — объявил Джош, не поднимаясь со своего места.
— Я тоже, — сказал Рудгер, вставая.
— И я, — добавил Стас. Он представил, как холодно сейчас в спальной комнате, как там темно и пусто. Жутко… — Впрочем, — нерешительно сказал он, — я лучше подремлю здесь, в кресле.
— Действительно, — согласился Рудгер, — здесь намного теплей.
Джош равнодушно пожал плечами. Сказал, зевая:
— Ладно, будем держаться вместе. — Он закрыл глаза. Скрестив руки, сунул ладони под мышки, уткнулся подбородком в грудь. И через несколько секунд размеренно засопел.
— Спит, — с легкой завистью сказал Легорн.
— Это хорошо. — Хурхас потянулся, хрустнув суставами. — Я бы тоже так хотел… — Маг понизил голос до шепота. — У нас осталось совсем немного времени. Плохая пора для путешествий и битв. Но делать нечего. Вскоре решится наше общее будущее. Мое будущее. И кто знает… — Хурхас все говорил и говорил что-то, бормотал тихо, чуть слышно. Спрашивал о чем-то. Ему так же тихо отвечал Легорн. Стас слушал их голоса, уже не понимая слов. Вновь пришли видения. Издалека наплывала какая-то знакомая музыка — тягучая, монотонная, скучная…
Голоса Легорна и Хурхаса все звучали, становясь то тише, то громче. Приближаясь. Удаляясь. Голоса — как морской прибой. Как гул ветра. Как шелест поземки по крыше…
Он очнулся от вдруг наступившей тишины. Вздрогнул, поднял голову, долго осматривался и все никак не мог понять, где он сейчас, что вокруг — сон или явь.
В единственном расшторенном окне брезжил серый рассвет. Потухший камин дышал холодом. В комнате было пусто, все куда-то пропали. А на улице лязгал металл и раздавались окрики.
“Началось”, — подумал Стас.
И заснул вновь.
Через мгновение его ткнули в плечо.
— Проснись!
Он невнятно что-то промычал, слабо отмахнулся, и его на какое-то время оставили в покое.
— Вставай! — Его встряхнули, заставили открыть глаза.
— Что?
Над ним склонился Хурхас.
— Выступаем.
— Уже?
— Самое время.
Где-то что-то пронзительно заскрежетало, заскрипело, завизжало. Стас вздрогнул, проснулся окончательно. Спросил:
— Что это?
— Ворота, — ответил маг. — Они здорово заржавели…
Армия покидала замок.
На площадке за казармами, где еще вчера проводились тренировки, формировались колонны. Воины без спешки, без суеты привычно выстраивались по сотням, каждый занимал свое обычное место. Кто-то хмурился, понимая, что бой будет нелегким, догадываясь, что многие не переживут этот день. Кто-то улыбался, предвкушая скорую битву. Суровые десятники и сотники покрикивали на подчиненных, призывая к порядку, еще раз напоминали условные сигналы. Потом Легорн давал команду, и выстроившееся подразделение, грохоча доспехами, лязгая оружием, разворачивалось и направлялось к арке ворот.
На крепостной стене наблюдатели следили за станом противника. Сторожевые отряды Назлуха уже доложили об оживлении в замке, и, хотя серый предрассветный полумрак скрывал лагерь врага, было заметно, что там тоже спешно формируются боевые порядки. По заснеженной равнине словно бы двигались тени от облаков — это пе-ремещшшсь сотни выстроившихся воинов. Отрывисто звучал боевой рог — у армии Назлуха была своя система сигналов.
Вдруг с крепостных стен раздались предупредительные возгласы — наблюдатели заметили отряд стремительно приближающихся всадников. Эхом прозвучали отрывистые команды. И две сотни копейщиков сомкнулись, преграждая вход в замок, опустили копья. Передние ряды прикрылись треугольными щитами. Лучники выхватили стрелы, взяли высокий прицел, готовясь осыпать смертоносным дождем приближающегося врага. Выбежали из ворот замка только что сформированные отряды мечников, прикрыли фланги ощетинившегося пиками строя.
Лавина дикарей-наездников рассыпалась. С гиканьем они носились по заснеженной целине, ломая наст, утаптывая снег. Они были вне досягаемости для стрел и, кажется, не собирались нападать.
— Отогнать! — зычно скомандовал появившийся в воротах Легорн. И строй копьеносцев, колышась, медленно двинулся вперед.
Дикари завопили, выхватили луки. Но стрелять не стали — слишком далеко, если даже стрелы и долетят, то не причинят вреда облаченным в кольчуги, спрятавшимся за щитами воинам. Погарцевав на виду еще минуту, всадники дружно развернулись и поскакали назад.
Шеренга копейщиков остановилась.
Из ворот замка выходили последние подразделения. Занимали свои места. Спускались со стен наблюдатели, вставали в строй.
Небо на востоке теплело. До восхода солнца оставалась пара часов, может, даже меньше.
Последним крепость покинул Легорн. Он вышел из ворот, ведя под уздцы тонконогого длинногривого жеребца. Толстая войлочная попона укрывала спину и бока животного, кожаный щиток закрывал шею и грудь. У седла болтались лук и колчан со стрелами. Обнаженный меч Легорн держал в руке.
— Будьте рядом, — сказал он Хурхасу и остальным.
Все вместе они встали перед рядами вооруженных воинов. Почти полторы тысячи бойцов пристально всматривались в лица своих предводителей. Легорн — опытный ратник, хозяин замка, свой человек. Остальные чужаки. Старый маг — один из тех, про кого рассказывают страшные истории. Молодой бард — странно одетый, странно причесанный, неразлучный со своим странным инструментом: даже сейчас, идя на поле битвы, он не оставил его, взял с собой. Говорят, инструмент заколдован, а его музыка волшебна. Неспроста он так им дорожит… Рядом худощавый мужчина в годах — тоже одет странно, но не как бард, иначе. На нем одежда, как на молчаливом здоровяке, прищуром глаз, мягкими движениями похожем на ненавистных стрелков. Кто они? Что здесь делают?…
Легорн поднял над головой клинок. Прокричал, обращаясь к своей армии:
— Воины! Враг пришел на нашу землю! Он силен, но еще более страшная сила стоит за ним! Если мы позорно отступим, если позволим им делать, что они хотят, то нам некуда будет вернуться! Наши дома сгорят, земля оскудеет! Наступят черные дни, смерть и скорбь войдут в наши селения! — Легорн поднял глаза к небу и потряс мечом. — Но мы будем биться! Потому что за нами наши дети и отцы! Мы победим!
Нестройный рев прокатился по рядам бойцов. Вырос над головами колышущийся лес копий и мечей.
Довольный Легорн вспрыгнул в седло. Вновь поднял руки, унимая шум.
— Зелд! — выкрикнул он, когда стих гул голосов.
— Я! — Строй расступился, выпуская старого воина.
— Мне нужен твой опыт.
— Хорошо. — Зелд кивнул, встал за спиной военачальника, рядом со Стасом.
— Энрос, Тибир, Гесим, Кумас!
Четыре молодых воина выступили вперед, замерли перед Легорном.
— Оставьте оружие, снимите все лишнее. Сегодня вам придется бегать не жалея ног. Вы — гонцы.
— Да, господин. — Воины воткнули в мерзлую землю копья, бросили на снег щиты, отошли в сторону.
— Остальные — вперед! Разворачиваемся в боевой порядок возле двойного тополя! Марш! — Легорн взмахнул мечом, и тотчас зазвучали отрывистые команды сотников. Ряды воинов задвигались, заколыхались. Сохраняя строй, первая сотня ступила на запорошенную снегом санную колею, по команде перешла на ровный бег. За первым подразделением немедленно устремилось второе.
Закованные в металл бойцы бежали, тесно прижимаясь друг к другу. Они уже не ощущали себя обычными людьми.
Они синхронно переставляли ноги, синхронно дышали, их сердца бились в едином ритме. Люди стали маленькими клеточками огромного, одетого в броню, вооруженного отточенными шипами существа. И существо это жаждало боя.
Глава 18
Тянулось время, словно загустевшее от холода. Было тихо.
Вскоре Стасу почудилось, что в темном углу возле пыльной портьеры замерла какая-то серая тень. Он долго всматривался, но с глазами что-то случилось, они не хотели фокусироваться. Кругом все расплывалось, двоилось, троилось… Потом тень дрогнула и вышла на середину комнаты — это оказался Степан Ильич — участковый в штанах с лампасами. В одной руке он держал кружку пива, в другой — резиновую дубинку. Стас удивился.
— Чужаки мне здесь не нужны, — сказал участковый, грозно нахмурясь, и Стас понял, что спит и видит сон.
Степан Ильич растаял, и из тени выступила Варвара Ивановна.
— Сломалось радио-то, — сказала она, горестно покачав головой. — А Саню-то лешак в лес утащил. Машину-то его нашли, а там вся кабина раскурочена. Вот так…
Стас вздрогнул, очнулся. Осмотрелся.
Рудгер спал, уронив голову на грудь. Было тихо.
В темном углу, возле пыльной портьеры вновь шевельнулась тень, ожила. Стас уловил движение краем глаза и резко повернулся в ту сторону. Он успел увидеть, как расплылись во мраке два огромных черных глаза.
Рудгер всхрапнул, поднял голову, обвел комнату невидящим взглядом и вновь смежил веки.
Под высоким потолком что-то прошуршало — возможно, очнувшаяся летучая мышь.
Стрельнуло полено в камине.
Где-то далеко скрипнула дверь.
На улице кто-то что-то крикнул — приглушенно, чуть слышно.
— Рудгер, — шепнул Стас. — Рудгер! — позвал он чуть громче. — Рудгер!
Ученый шевельнулся.
— Что?
— Здесь есть привидения?
— Наверное. Если есть маги, почему бы не быть и призракам?
— Кажется, я уже видел одного из них. Рудгер помолчал. Потом серьезно ответил:
— Я не верю в призраков. Тебе показалось.
— Мне кажется, он все время где-то неподалеку.
— Тебе чудится.
— Я видел его.
— Не знаю, что ты видел, но в призраков я не верю.
— И все же здесь что-то есть. Может быть, он следит за нами? Но зачем?
— Перестань. Еще немного, и я тоже начну видеть несуществующее…
Стас выдержал паузу. Сказал нерешительно:
— Пожалуй, я пройдусь. Погляжу, где все. — Он поднялся, убрал гитару в футляр.
— Там холодно, — напомнил Рудгер.
— Здесь тоже.
Ученый вздохнул, огляделся. Было заметно, что ему немного не по себе.
— Подожди. — Ученый встал. — Я с тобой.
Они не одевались — на них и так было надето все, что можно было надеть.
В темном коридоре сделалось еще более жутко. Кругом был непроглядный мрак. Стены, двери, потолок — все исчезло. Только далеко впереди, на противоположном конце коридора трепыхался крохотный огонек факела. Каменные стены множили звуки шагов, и товарищам чудилось, что за ними кто-то крадется. Кто-то дышит прямо в затылок. Стас и Рудгер невольно ускорили шаг, вытянув перед собой руки, чтоб не наткнуться на что-то… кого-то… на невидимое в темноте.
У факела они остановились, посмотрели друг на друга. Поглядели назад.
— Темно, — сказал Рудгер. — Здесь бы повесить керосиновые лампы.
— Или провести электричество, — добавил Стас.
— Но зачем им это? Ведь у них есть магия…
Они вышли на улицу.
Было довольно светло. В чистом небе искрились звезды, тускло светились окна казарм и караульного помещения. Мерцал густой синевой снег.
— Кто здесь? — тотчас окликнули их из тени. Холодно звякнул металл.
— Это мы, — торопливо отозвался Рудгер.
— Кто? — Невысокий силуэт скользнул от стены, точь-в-точь как та тень от портьеры. Тускло сверкнул прямой меч. Перед товарищами появился приземистый воин. Он пристально вгляделся в Стаса, узнал, кивнул, перевел взгляд на Рудгера, убрал меч в складки серого плаща. Сказал:
— Они на стене.
— Руслан, кто там у тебя? — крикнули откуда-то издалека.
— Свои! — откликнулся воин. Он немного потоптался на месте, словно ждал чего-то от Стаса и Рудгера, но, не дождавшись, отступил в тень и растворился в ней, словно призрак…
Пока товарищи шли по направлению к лестнице на крепостную стену, их останавливали еще дважды. Окликали из сумрака, подходили, узнавали, убирали оружие. Патрули знали свое дело…
Наверху было ветрено.
Три темные фигуры — Хурхас, Легорн и Джош — замерли возле каменного зубца. Они словно не заметили появления Стаса и Рудгера, продолжая внимательно изучать окрестности. Десятки костров цепью окружили замок, еще больше огней горело в лагере Назлуха. Порой на их фоне было заметно какое-то движение, но, что именно происходило в становище врага, понять было невозможно.
— Волки ушли, — сказал Легорн, и все вздрогнули.
— Что? — переспросил Хурхас.
— Уже какой день не слышно воя. Они ушли.
— А где сигнал? — поинтересовался Стас, встав за спиной мага.
Хурхас вытянул руку.
— Видишь? Там, у самого горизонта.
— Где? — Стас, прищурясь, пытался разглядеть огонь.
— Вижу, — сказал Рудгер. — И как вы его высмотрели?
— Он был намного заметней, — сказал Джош. — Похоже, костер уже выгорел.
— Скорей всего, это был стог, — предположил Легорн. — Они подожгли большой стог сена.
— Да где же? — спросил Стас и тут же увидел — маленькая алая точка, которую он сперва принял за низкую яркую звезду. — Вижу! Это и есть сигнал?
— А что же еще?
— Значит, завтра…
— Да. Утром. На восходе солнца. — Хурхас отвернул лицо от ветра. — Как твои люди, Легорн? Готовы?
— Пускай еще немного поспят. Время есть.
— Обойди посты. Пусть смотрят в оба. Никого нельзя выпускать, в замке могут оказаться лазутчики.
— Я проверю каждого.
— Нам с тобой сегодня спать не придется.
— Мне не привыкать.
— А я устал, — признался Хурхас. — Здорово устал.
И Стасу после этих слов сделалось не по себе…
Они спустились со стены и вернулись в темную холодную комнату. Камин уже прогорел, только под слоем остывшей золы едва теплились угли. Легорн забрался в свое кресло, укрылся пледом. Сказал сам себе:
— Немного отдохну и пойду проверять посты. Потом соберу сотников.
— У тебя готов план сражения? — поинтересовался Хурхас.
— План?
— Как ты выстроишь свою армию?
— Как обычно.
— Где поставишь лучников?
— Позади шеренг. Как всегда.
— Послушай, Легорн. Мне кажется, тут есть над чем подумать.
— Ну, не знаю. У тебя будут какие-то предложения?
— Нет. Я на тебя надеюсь. Мы должны победить.
— Мы победим, — заверил Легорн.
— Я иду спать, — объявил Джош, не поднимаясь со своего места.
— Я тоже, — сказал Рудгер, вставая.
— И я, — добавил Стас. Он представил, как холодно сейчас в спальной комнате, как там темно и пусто. Жутко… — Впрочем, — нерешительно сказал он, — я лучше подремлю здесь, в кресле.
— Действительно, — согласился Рудгер, — здесь намного теплей.
Джош равнодушно пожал плечами. Сказал, зевая:
— Ладно, будем держаться вместе. — Он закрыл глаза. Скрестив руки, сунул ладони под мышки, уткнулся подбородком в грудь. И через несколько секунд размеренно засопел.
— Спит, — с легкой завистью сказал Легорн.
— Это хорошо. — Хурхас потянулся, хрустнув суставами. — Я бы тоже так хотел… — Маг понизил голос до шепота. — У нас осталось совсем немного времени. Плохая пора для путешествий и битв. Но делать нечего. Вскоре решится наше общее будущее. Мое будущее. И кто знает… — Хурхас все говорил и говорил что-то, бормотал тихо, чуть слышно. Спрашивал о чем-то. Ему так же тихо отвечал Легорн. Стас слушал их голоса, уже не понимая слов. Вновь пришли видения. Издалека наплывала какая-то знакомая музыка — тягучая, монотонная, скучная…
Голоса Легорна и Хурхаса все звучали, становясь то тише, то громче. Приближаясь. Удаляясь. Голоса — как морской прибой. Как гул ветра. Как шелест поземки по крыше…
Он очнулся от вдруг наступившей тишины. Вздрогнул, поднял голову, долго осматривался и все никак не мог понять, где он сейчас, что вокруг — сон или явь.
В единственном расшторенном окне брезжил серый рассвет. Потухший камин дышал холодом. В комнате было пусто, все куда-то пропали. А на улице лязгал металл и раздавались окрики.
“Началось”, — подумал Стас.
И заснул вновь.
Через мгновение его ткнули в плечо.
— Проснись!
Он невнятно что-то промычал, слабо отмахнулся, и его на какое-то время оставили в покое.
— Вставай! — Его встряхнули, заставили открыть глаза.
— Что?
Над ним склонился Хурхас.
— Выступаем.
— Уже?
— Самое время.
Где-то что-то пронзительно заскрежетало, заскрипело, завизжало. Стас вздрогнул, проснулся окончательно. Спросил:
— Что это?
— Ворота, — ответил маг. — Они здорово заржавели…
Армия покидала замок.
На площадке за казармами, где еще вчера проводились тренировки, формировались колонны. Воины без спешки, без суеты привычно выстраивались по сотням, каждый занимал свое обычное место. Кто-то хмурился, понимая, что бой будет нелегким, догадываясь, что многие не переживут этот день. Кто-то улыбался, предвкушая скорую битву. Суровые десятники и сотники покрикивали на подчиненных, призывая к порядку, еще раз напоминали условные сигналы. Потом Легорн давал команду, и выстроившееся подразделение, грохоча доспехами, лязгая оружием, разворачивалось и направлялось к арке ворот.
На крепостной стене наблюдатели следили за станом противника. Сторожевые отряды Назлуха уже доложили об оживлении в замке, и, хотя серый предрассветный полумрак скрывал лагерь врага, было заметно, что там тоже спешно формируются боевые порядки. По заснеженной равнине словно бы двигались тени от облаков — это пе-ремещшшсь сотни выстроившихся воинов. Отрывисто звучал боевой рог — у армии Назлуха была своя система сигналов.
Вдруг с крепостных стен раздались предупредительные возгласы — наблюдатели заметили отряд стремительно приближающихся всадников. Эхом прозвучали отрывистые команды. И две сотни копейщиков сомкнулись, преграждая вход в замок, опустили копья. Передние ряды прикрылись треугольными щитами. Лучники выхватили стрелы, взяли высокий прицел, готовясь осыпать смертоносным дождем приближающегося врага. Выбежали из ворот замка только что сформированные отряды мечников, прикрыли фланги ощетинившегося пиками строя.
Лавина дикарей-наездников рассыпалась. С гиканьем они носились по заснеженной целине, ломая наст, утаптывая снег. Они были вне досягаемости для стрел и, кажется, не собирались нападать.
— Отогнать! — зычно скомандовал появившийся в воротах Легорн. И строй копьеносцев, колышась, медленно двинулся вперед.
Дикари завопили, выхватили луки. Но стрелять не стали — слишком далеко, если даже стрелы и долетят, то не причинят вреда облаченным в кольчуги, спрятавшимся за щитами воинам. Погарцевав на виду еще минуту, всадники дружно развернулись и поскакали назад.
Шеренга копейщиков остановилась.
Из ворот замка выходили последние подразделения. Занимали свои места. Спускались со стен наблюдатели, вставали в строй.
Небо на востоке теплело. До восхода солнца оставалась пара часов, может, даже меньше.
Последним крепость покинул Легорн. Он вышел из ворот, ведя под уздцы тонконогого длинногривого жеребца. Толстая войлочная попона укрывала спину и бока животного, кожаный щиток закрывал шею и грудь. У седла болтались лук и колчан со стрелами. Обнаженный меч Легорн держал в руке.
— Будьте рядом, — сказал он Хурхасу и остальным.
Все вместе они встали перед рядами вооруженных воинов. Почти полторы тысячи бойцов пристально всматривались в лица своих предводителей. Легорн — опытный ратник, хозяин замка, свой человек. Остальные чужаки. Старый маг — один из тех, про кого рассказывают страшные истории. Молодой бард — странно одетый, странно причесанный, неразлучный со своим странным инструментом: даже сейчас, идя на поле битвы, он не оставил его, взял с собой. Говорят, инструмент заколдован, а его музыка волшебна. Неспроста он так им дорожит… Рядом худощавый мужчина в годах — тоже одет странно, но не как бард, иначе. На нем одежда, как на молчаливом здоровяке, прищуром глаз, мягкими движениями похожем на ненавистных стрелков. Кто они? Что здесь делают?…
Легорн поднял над головой клинок. Прокричал, обращаясь к своей армии:
— Воины! Враг пришел на нашу землю! Он силен, но еще более страшная сила стоит за ним! Если мы позорно отступим, если позволим им делать, что они хотят, то нам некуда будет вернуться! Наши дома сгорят, земля оскудеет! Наступят черные дни, смерть и скорбь войдут в наши селения! — Легорн поднял глаза к небу и потряс мечом. — Но мы будем биться! Потому что за нами наши дети и отцы! Мы победим!
Нестройный рев прокатился по рядам бойцов. Вырос над головами колышущийся лес копий и мечей.
Довольный Легорн вспрыгнул в седло. Вновь поднял руки, унимая шум.
— Зелд! — выкрикнул он, когда стих гул голосов.
— Я! — Строй расступился, выпуская старого воина.
— Мне нужен твой опыт.
— Хорошо. — Зелд кивнул, встал за спиной военачальника, рядом со Стасом.
— Энрос, Тибир, Гесим, Кумас!
Четыре молодых воина выступили вперед, замерли перед Легорном.
— Оставьте оружие, снимите все лишнее. Сегодня вам придется бегать не жалея ног. Вы — гонцы.
— Да, господин. — Воины воткнули в мерзлую землю копья, бросили на снег щиты, отошли в сторону.
— Остальные — вперед! Разворачиваемся в боевой порядок возле двойного тополя! Марш! — Легорн взмахнул мечом, и тотчас зазвучали отрывистые команды сотников. Ряды воинов задвигались, заколыхались. Сохраняя строй, первая сотня ступила на запорошенную снегом санную колею, по команде перешла на ровный бег. За первым подразделением немедленно устремилось второе.
Закованные в металл бойцы бежали, тесно прижимаясь друг к другу. Они уже не ощущали себя обычными людьми.
Они синхронно переставляли ноги, синхронно дышали, их сердца бились в едином ритме. Люди стали маленькими клеточками огромного, одетого в броню, вооруженного отточенными шипами существа. И существо это жаждало боя.
Глава 18
Среди заснеженных полей сошлись две армии.
Не приближаясь друг к другу, находясь на достаточном удалении, чтобы не опасаться стрел противника, они перестраивались в боевые порядки. Вперед выдвигались ударные силы: фаланги копейщиков, отряды могучих, вооруженных двуручными мечами воинов в цельнометаллических доспехах, в кирасах и закрытых шлемах. Лучники держались позади. Уязвимые места прикрывали более маневренные мечники в легких кольчугах — с небольшими кулачными щитами, с короткими, бритвенно-острыми клинками.
Легорн с товарищами стоял далеко позади своего войска — так было безопасней: когда начнется сражение, командование не должно попасть под стрелы противника. Отряд из пятнадцати лучших воинов защищал военачальника. Четверо гонцов ожидали распоряжений.
— Энрос! — Легорн, привстав на стременах, разглядывал перестраивающиеся войска.
— Да! — К военачальнику подбежал юноша, вытянулся.
— Скажи Ролнану, пусть отведет своих людей чуть назад. На десять шагов.
— Ролнан. Назад на десять шагов, — скороговоркой повторил гонец.
— Все верно, выполняй.
Энрос сорвался с места. Какое-то время он мчался по утоптанной тропе, потом свернул в поле. По взрытому снегу бежать было тяжело, но гонец лишь слегка замедлил движение. Через минуту он уже несся обратно, а сотня Ролнана, занявшая правый фланг, послушно пятилась назад.
— Лучники должны стать еще дальше, — сказал старый Зелд.
— Зачем? — спросил Легорн.
— У противника кавалерия. Две сотни или чуть меньше. Враг обязательно попытается обойти наши основные силы и ударить по слабозащищенным лучникам.
Легорн размышлял недолго.
— Кумас! Видишь тот перелесок? По сигналу Редитр должен занять позицию слева от него. Его левый фланг прикроет сотня Остава. Понял?
— Да. Редитр к перелеску по левую сторону. Остав прикрывает левый фланг.
— Выполняй! Гонец убежал.
— Все верно? — спросил Легорн у своего опытного советника.
— Да, — сказал Зелд. — Это правильное решение. Лесок защитит их от атаки справа, левый фланг ты прикрыл мечниками. Если их атакует кавалерия, они отступят в лес. Там снег глубже, и кони будут вязнуть. Кроме того, среди деревьев всадникам поневоле придется разбить строй…
— Уйти в лес? — повторил Легорн. — Я не подумал об этом… Тибор!
— Да!
— Догони Кумаса. Передай Редитру и Оставу, что, если на них нападут превосходящие силы кавалерии, пусть они немедленно уходят в лес и уничтожают врага там.
— Понял.
— Выполняй!…
Стас внимательно слушал распоряжения Легорна и посматривал в сторону войска. Он сидел на гитарном футляре, положив его на снег. Рудгер устроился рядом и отрешенно о чем-то размышлял, иногда наклоняясь и рисуя пальцем на снегу какие-то примитивные схемы. Джош и Хурхас стояли неподалеку и одинаково тянули шеи, пытаясь высмотреть, что творится в стане врага. Но ничего нельзя было разобрать. Обзор закрывала армия Легорна, и только сам Легорн, привстав на стременах, видел, как перемещаются вражеские войска. Впрочем, солнце еще не взошло, в предрассветном сумраке невозможно было разобрать, что именно происходит там, у противника.
“Что я — то здесь делаю? — подумал Стас. — Я — человек космической эры, эпохи компьютеров и атомной энергии…” Он ясно представил, как сойдутся две армии, как затрещат, ломаясь, копья, как с лязганьем будут сшибаться мечи, а в воздухе повиснут стрелы. На холодный снег хлынула горячая кровь… Мог ли он подумать, что увидит нечто подобное? Нет, конечно…
— Хурхас! — позвал Стас.
— Что? — Маг повернулся. Лицо его было так искажено, что Стас испугался. Казалось, что вздувшиеся на висках и лбу вены готовы лопнуть.
— А если мы проиграем?
— Не думай об этом, — выдавил из себя Хурхас.
Маг был неимоверно напряжен. Видимо, он тоже готовится к битве, решил Стас. И ему сделалось чуть спокойней. Он верил, что Хурхас в одиночку способен изменить ход сражения. Каким бы ни было численное превосходство врага.
Стас не подозревал, что Хурхас уже давным-давно вступил в безжалостную схватку…
— Сотня револьверов все бы решила, — негромко, словно бы про себя, заметил Джош, присаживаясь на снег рядом с Рудгером. Ученый глянул на своего телохранителя. Сказал:
— Может быть.
— Это варварство — рубить друг друга мечами и утыкивать стрелами.
— Они так не считают.
— Они… А что мы здесь делаем?
— Ждем, — сказал Рудгер, и стрелок хмыкнул.
— Ждем… — негромко повторил Стас. Небо на востоке алело.
— У меня все готово. — Легорн соскочил с седла, подошел к Хурхасу. — Можно начинать.
— Тогда вперед, — тихо сказал маг, и Стаса неприятно поразили эти простые слова, такие спокойные, обыденные, отправившие на встречу со смертью сотни людей. Подсознательно он ждал чего-то большего.
— Рог! — Легорн забрался в седло, протянул руку. Старый Зелд вложил ему в ладонь медный изогнутый рог. Легорн глубоко вдохнул, приложился губами к костяному мундштуку, и долгий, протяжный звук, похожий на тоскливый волчий вой, поплыл над равниной. Спустя мгновение послышались приглушенные расстоянием окрики сотников. Четыреста лучников под прикрытием сотни Остава побежали на указанную позицию возле перелеска, ухитряясь ровно держать строй. Тяжело сдвинулись ратники: три сотни копейщиков дружно опустили пики, мечники на флангах сняли с плеч двуручные мечи, выставили двухметровые клинки перед собой. Шаг за шагом набирала скорость организованная людская масса. Снег мешал двигаться, но все же здесь, на ровном открытом месте его было не так много, как в лесу или в лощинах. Всего-то по колено, не больше. Случалось, кто-то из воинов спотыкался, но не падал — некуда было, со всех сторон его крепко сжимали товарищи. Казалось, подними ноги — и тебя просто понесут — так плотно были сомкнуты ряды бойцов.
На востоке медленно выплыл край солнца.
— Восход, — объявил Легорн.
На стороне противника прозвучали отрывистые сигналы рога.
— Идут, — мрачно сказал Легорн. И Стас поднялся, встал на прочный гитарный футляр, вытянул шею.
Две армии неотвратимо сближались. Восходящее солнце расцветило доспехи кровавыми оттенками. Поблескивали клинки и наконечники копий. Искрящийся пар, вырываясь из глоток людей, поднимался к чистому небу, плыл вверх призрачными полотнищами, таял — словно души бойцов уже покидали тела.
Сходились два ощетинившихся пиками строя. Никто не кричал, не отдавал команды. Только сотники Легорна синхронно ухали, задавая ритм шагу. Только размеренно взрыкивал рог Гелида. Только с хрустом ломался наст под ногами и дружно лязгали сочленения доспехов.
Две волны катились навстречу друг другу.
Стас не мог оторваться от этого зрелища. Казалось бы, всего-то три с небольшим тысячи человек на поле боя все войско по фронту не больше семидесяти метров. Это не Канны, не Ледовое побоище, не Бородино.
И все же…
Все же…
Лучники Редитра добежали до перелеска — единственного укрытия в окрестных полях. В одно мгновение развернулись, нацелили стрелы в сторону врага. Черные быстрые росчерки мелькнули в светлеющей синеве неба, на короткий миг словно бы зависли в вышине и смертоносным дождем осыпались на головы противника. Раздалось несколько приглушенных криков — стрелы нашли цель.
— Не туда метят! — Легорн досадливо стукнул себя кулаком по бедру. — Не туда! Энрос!
— Да!
— Беги к лучникам, скажи: пусть бьют вглубь строя. Давай!
Юноша-гонец, торопливо кивнув, умчался.
Тем временем лучники дали еще один залп. Еще десяток тел опрокинулись в снег.
— Что там? — спросил Зелд. Ему было плохо видно происходящее, впрочем как и всем остальным. Только Легорн, сидя в седле, видел все.
— Впереди идут ополченцы, они не представляют особой угрозы. Надо бить дальше, за их спины. Там лучники, там настоящие бойцы.
Вновь стрелы повисли в воздухе. Этот залп оказался более удачным, видимо, стрелки скорректировали прицел. Было видно, как люди, шедшие впереди, оседали на снег, но прямо по их телам катились шеренги бойцов. Кто-то из раненых несколько секунд дико вопил, потом крик оборвался…
— Не туда… не туда… — бормотал Легорн, недовольно посматривая в сторону своих лучников.
Между сходящимися армиями оставалось метров двести, когда прогудел вражеский рог. Шеренга противника расслоилась — мечники и копейщики продолжали мерно шагать, а лучники, идущие за их спинами, остановились, опустились на одно колено, подняли оружие. Вновь раздался звук рога, и сотни черных стрел прошили воздух. Почти каждая нашла свою цель. Но щиты и доспехи были прочны, и лишь трое упали на снег под ноги товарищей.
— Ну же! — выдохнул Легорн. Сейчас он видел, насколько удобную позицию выбрал для своих лучников. Лесок находился в стороне, на небольшом возвышении, потому стрелы летели чуть дальше и округа просматривалась лучше. Сами же стрелки были мало заметны на фоне голых кустов и деревьев. Лучники могли рассредоточиться, а значит, были менее уязвимы. Кое-кто и вовсе спрятался за стволами.
— Ну же! — И словно услышав его нетерпеливый возглас, стрелки выпустили очередную порцию стрел. Гонец уже донес до них приказ военачальника, да они и сами сообразили, куда теперь следует бить. И все же прицел оказался не совсем верным. Большая часть стрел ударила по закованным в броню копейщикам. Лишь несколько вражеских стрелков выронили луки. Но уже следующий залп свалил в снег полтора десятка лучников.
Враг тоже не дремал. Легорн знал, что лучники противника будут вести обстрел до тех пор, пока две армии не смешаются в рукопашной схватке, и уже нельзя будет разобрать, где свои, а где чужие. Только тогда лучники отойдут.
Сто метров…
Стас мечтал о бинокле.
Легорн, если бы он знал об оптическом приборе, позволяющем видеть далекие вещи так, как если бы они были рядом, тоже не отказался бы его заиметь. Он, прищурясь, всматривался в даль. Солнце вот-вот покажется из-за горизонта полностью. Где же обещанное подкрепление?…
Далеко в стороне Легорн заметил какое-то движение. Некоторое время он пристально вглядывался, пытаясь понять, что же там происходит. Пробормотал:
— Что там такое?… Зелд!
— Да?
— Видишь? Там?
— Нет. Ничего не вижу.
— Тибор! У тебя глаза помоложе. Вон там!
— Не вижу.
— Я вижу, — сказал вдруг Джош. Он, выпрямившись во весь свой богатырский рост, из-под руки смотрел в сторону, куда показывал Легорн. — Там лучники. И воины с мечами. Похоже, они направляются к нашему перелеску. Это очень удобная позиция как для нас, так и для них.
— Проклятие! — выругался Легорн. — Тибор! Бегом!… Сообщи Редитру об опасности. Бегом!
— Есть!
— Хурхас! Хурхас!
— Что? — Бледный, осунувшийся маг медленно повернулся к Легорну.
— Где Арастан и Третидор?
— Я не знаю. И не отвлекай меня. Занимайся своим делом. А я буду делать свое… — Маг отвернулся, опустил голову, закрыл глаза.
Он медитирует, подумал Стас. Копит энергию. Чтобы потом ударить огненным смерчем по врагу, обрушить с неба ослепительные, разящие молнии…
Со стороны сходящихся армий донеслись громкие выкрики. Сотники уплотняли переходившие на бег ряды. Копейщики теснее сдвинули копья. Передние воины прикрылись щитами.
Не приближаясь друг к другу, находясь на достаточном удалении, чтобы не опасаться стрел противника, они перестраивались в боевые порядки. Вперед выдвигались ударные силы: фаланги копейщиков, отряды могучих, вооруженных двуручными мечами воинов в цельнометаллических доспехах, в кирасах и закрытых шлемах. Лучники держались позади. Уязвимые места прикрывали более маневренные мечники в легких кольчугах — с небольшими кулачными щитами, с короткими, бритвенно-острыми клинками.
Легорн с товарищами стоял далеко позади своего войска — так было безопасней: когда начнется сражение, командование не должно попасть под стрелы противника. Отряд из пятнадцати лучших воинов защищал военачальника. Четверо гонцов ожидали распоряжений.
— Энрос! — Легорн, привстав на стременах, разглядывал перестраивающиеся войска.
— Да! — К военачальнику подбежал юноша, вытянулся.
— Скажи Ролнану, пусть отведет своих людей чуть назад. На десять шагов.
— Ролнан. Назад на десять шагов, — скороговоркой повторил гонец.
— Все верно, выполняй.
Энрос сорвался с места. Какое-то время он мчался по утоптанной тропе, потом свернул в поле. По взрытому снегу бежать было тяжело, но гонец лишь слегка замедлил движение. Через минуту он уже несся обратно, а сотня Ролнана, занявшая правый фланг, послушно пятилась назад.
— Лучники должны стать еще дальше, — сказал старый Зелд.
— Зачем? — спросил Легорн.
— У противника кавалерия. Две сотни или чуть меньше. Враг обязательно попытается обойти наши основные силы и ударить по слабозащищенным лучникам.
Легорн размышлял недолго.
— Кумас! Видишь тот перелесок? По сигналу Редитр должен занять позицию слева от него. Его левый фланг прикроет сотня Остава. Понял?
— Да. Редитр к перелеску по левую сторону. Остав прикрывает левый фланг.
— Выполняй! Гонец убежал.
— Все верно? — спросил Легорн у своего опытного советника.
— Да, — сказал Зелд. — Это правильное решение. Лесок защитит их от атаки справа, левый фланг ты прикрыл мечниками. Если их атакует кавалерия, они отступят в лес. Там снег глубже, и кони будут вязнуть. Кроме того, среди деревьев всадникам поневоле придется разбить строй…
— Уйти в лес? — повторил Легорн. — Я не подумал об этом… Тибор!
— Да!
— Догони Кумаса. Передай Редитру и Оставу, что, если на них нападут превосходящие силы кавалерии, пусть они немедленно уходят в лес и уничтожают врага там.
— Понял.
— Выполняй!…
Стас внимательно слушал распоряжения Легорна и посматривал в сторону войска. Он сидел на гитарном футляре, положив его на снег. Рудгер устроился рядом и отрешенно о чем-то размышлял, иногда наклоняясь и рисуя пальцем на снегу какие-то примитивные схемы. Джош и Хурхас стояли неподалеку и одинаково тянули шеи, пытаясь высмотреть, что творится в стане врага. Но ничего нельзя было разобрать. Обзор закрывала армия Легорна, и только сам Легорн, привстав на стременах, видел, как перемещаются вражеские войска. Впрочем, солнце еще не взошло, в предрассветном сумраке невозможно было разобрать, что именно происходит там, у противника.
“Что я — то здесь делаю? — подумал Стас. — Я — человек космической эры, эпохи компьютеров и атомной энергии…” Он ясно представил, как сойдутся две армии, как затрещат, ломаясь, копья, как с лязганьем будут сшибаться мечи, а в воздухе повиснут стрелы. На холодный снег хлынула горячая кровь… Мог ли он подумать, что увидит нечто подобное? Нет, конечно…
— Хурхас! — позвал Стас.
— Что? — Маг повернулся. Лицо его было так искажено, что Стас испугался. Казалось, что вздувшиеся на висках и лбу вены готовы лопнуть.
— А если мы проиграем?
— Не думай об этом, — выдавил из себя Хурхас.
Маг был неимоверно напряжен. Видимо, он тоже готовится к битве, решил Стас. И ему сделалось чуть спокойней. Он верил, что Хурхас в одиночку способен изменить ход сражения. Каким бы ни было численное превосходство врага.
Стас не подозревал, что Хурхас уже давным-давно вступил в безжалостную схватку…
— Сотня револьверов все бы решила, — негромко, словно бы про себя, заметил Джош, присаживаясь на снег рядом с Рудгером. Ученый глянул на своего телохранителя. Сказал:
— Может быть.
— Это варварство — рубить друг друга мечами и утыкивать стрелами.
— Они так не считают.
— Они… А что мы здесь делаем?
— Ждем, — сказал Рудгер, и стрелок хмыкнул.
— Ждем… — негромко повторил Стас. Небо на востоке алело.
— У меня все готово. — Легорн соскочил с седла, подошел к Хурхасу. — Можно начинать.
— Тогда вперед, — тихо сказал маг, и Стаса неприятно поразили эти простые слова, такие спокойные, обыденные, отправившие на встречу со смертью сотни людей. Подсознательно он ждал чего-то большего.
— Рог! — Легорн забрался в седло, протянул руку. Старый Зелд вложил ему в ладонь медный изогнутый рог. Легорн глубоко вдохнул, приложился губами к костяному мундштуку, и долгий, протяжный звук, похожий на тоскливый волчий вой, поплыл над равниной. Спустя мгновение послышались приглушенные расстоянием окрики сотников. Четыреста лучников под прикрытием сотни Остава побежали на указанную позицию возле перелеска, ухитряясь ровно держать строй. Тяжело сдвинулись ратники: три сотни копейщиков дружно опустили пики, мечники на флангах сняли с плеч двуручные мечи, выставили двухметровые клинки перед собой. Шаг за шагом набирала скорость организованная людская масса. Снег мешал двигаться, но все же здесь, на ровном открытом месте его было не так много, как в лесу или в лощинах. Всего-то по колено, не больше. Случалось, кто-то из воинов спотыкался, но не падал — некуда было, со всех сторон его крепко сжимали товарищи. Казалось, подними ноги — и тебя просто понесут — так плотно были сомкнуты ряды бойцов.
На востоке медленно выплыл край солнца.
— Восход, — объявил Легорн.
На стороне противника прозвучали отрывистые сигналы рога.
— Идут, — мрачно сказал Легорн. И Стас поднялся, встал на прочный гитарный футляр, вытянул шею.
Две армии неотвратимо сближались. Восходящее солнце расцветило доспехи кровавыми оттенками. Поблескивали клинки и наконечники копий. Искрящийся пар, вырываясь из глоток людей, поднимался к чистому небу, плыл вверх призрачными полотнищами, таял — словно души бойцов уже покидали тела.
Сходились два ощетинившихся пиками строя. Никто не кричал, не отдавал команды. Только сотники Легорна синхронно ухали, задавая ритм шагу. Только размеренно взрыкивал рог Гелида. Только с хрустом ломался наст под ногами и дружно лязгали сочленения доспехов.
Две волны катились навстречу друг другу.
Стас не мог оторваться от этого зрелища. Казалось бы, всего-то три с небольшим тысячи человек на поле боя все войско по фронту не больше семидесяти метров. Это не Канны, не Ледовое побоище, не Бородино.
И все же…
Все же…
Лучники Редитра добежали до перелеска — единственного укрытия в окрестных полях. В одно мгновение развернулись, нацелили стрелы в сторону врага. Черные быстрые росчерки мелькнули в светлеющей синеве неба, на короткий миг словно бы зависли в вышине и смертоносным дождем осыпались на головы противника. Раздалось несколько приглушенных криков — стрелы нашли цель.
— Не туда метят! — Легорн досадливо стукнул себя кулаком по бедру. — Не туда! Энрос!
— Да!
— Беги к лучникам, скажи: пусть бьют вглубь строя. Давай!
Юноша-гонец, торопливо кивнув, умчался.
Тем временем лучники дали еще один залп. Еще десяток тел опрокинулись в снег.
— Что там? — спросил Зелд. Ему было плохо видно происходящее, впрочем как и всем остальным. Только Легорн, сидя в седле, видел все.
— Впереди идут ополченцы, они не представляют особой угрозы. Надо бить дальше, за их спины. Там лучники, там настоящие бойцы.
Вновь стрелы повисли в воздухе. Этот залп оказался более удачным, видимо, стрелки скорректировали прицел. Было видно, как люди, шедшие впереди, оседали на снег, но прямо по их телам катились шеренги бойцов. Кто-то из раненых несколько секунд дико вопил, потом крик оборвался…
— Не туда… не туда… — бормотал Легорн, недовольно посматривая в сторону своих лучников.
Между сходящимися армиями оставалось метров двести, когда прогудел вражеский рог. Шеренга противника расслоилась — мечники и копейщики продолжали мерно шагать, а лучники, идущие за их спинами, остановились, опустились на одно колено, подняли оружие. Вновь раздался звук рога, и сотни черных стрел прошили воздух. Почти каждая нашла свою цель. Но щиты и доспехи были прочны, и лишь трое упали на снег под ноги товарищей.
— Ну же! — выдохнул Легорн. Сейчас он видел, насколько удобную позицию выбрал для своих лучников. Лесок находился в стороне, на небольшом возвышении, потому стрелы летели чуть дальше и округа просматривалась лучше. Сами же стрелки были мало заметны на фоне голых кустов и деревьев. Лучники могли рассредоточиться, а значит, были менее уязвимы. Кое-кто и вовсе спрятался за стволами.
— Ну же! — И словно услышав его нетерпеливый возглас, стрелки выпустили очередную порцию стрел. Гонец уже донес до них приказ военачальника, да они и сами сообразили, куда теперь следует бить. И все же прицел оказался не совсем верным. Большая часть стрел ударила по закованным в броню копейщикам. Лишь несколько вражеских стрелков выронили луки. Но уже следующий залп свалил в снег полтора десятка лучников.
Враг тоже не дремал. Легорн знал, что лучники противника будут вести обстрел до тех пор, пока две армии не смешаются в рукопашной схватке, и уже нельзя будет разобрать, где свои, а где чужие. Только тогда лучники отойдут.
Сто метров…
Стас мечтал о бинокле.
Легорн, если бы он знал об оптическом приборе, позволяющем видеть далекие вещи так, как если бы они были рядом, тоже не отказался бы его заиметь. Он, прищурясь, всматривался в даль. Солнце вот-вот покажется из-за горизонта полностью. Где же обещанное подкрепление?…
Далеко в стороне Легорн заметил какое-то движение. Некоторое время он пристально вглядывался, пытаясь понять, что же там происходит. Пробормотал:
— Что там такое?… Зелд!
— Да?
— Видишь? Там?
— Нет. Ничего не вижу.
— Тибор! У тебя глаза помоложе. Вон там!
— Не вижу.
— Я вижу, — сказал вдруг Джош. Он, выпрямившись во весь свой богатырский рост, из-под руки смотрел в сторону, куда показывал Легорн. — Там лучники. И воины с мечами. Похоже, они направляются к нашему перелеску. Это очень удобная позиция как для нас, так и для них.
— Проклятие! — выругался Легорн. — Тибор! Бегом!… Сообщи Редитру об опасности. Бегом!
— Есть!
— Хурхас! Хурхас!
— Что? — Бледный, осунувшийся маг медленно повернулся к Легорну.
— Где Арастан и Третидор?
— Я не знаю. И не отвлекай меня. Занимайся своим делом. А я буду делать свое… — Маг отвернулся, опустил голову, закрыл глаза.
Он медитирует, подумал Стас. Копит энергию. Чтобы потом ударить огненным смерчем по врагу, обрушить с неба ослепительные, разящие молнии…
Со стороны сходящихся армий донеслись громкие выкрики. Сотники уплотняли переходившие на бег ряды. Копейщики теснее сдвинули копья. Передние воины прикрылись щитами.