Кликин Михаил Геннадьевич. Ни слова о магах

   — Но мне потребуется твоя помощь, бард.
   — Какая?
   — Мне надо знать, через какой Портал я смогу попасть в Приют. Ты же можешь разобраться во всех этих схемах? — Джош хлопнул по сумке Рудгера, болтающейся на боку.
   — Да, наверное… — Ты мне поможешь?
   — Да. Постараюсь… Может быть, мне пойти с тобой?. — Как хочешь. Но там тебе придется держаться от меня подальше.
   — Почему?
   — Я изгой. Наверняка за мной будут охотиться, чтобы упрятать в тюрьму. А я не хочу опять за решетку. Уж лучше… — Джош махнул рукой.
   — Легорн, а ты?
   — Что?
   — Куда потом?
   — Пока я остаюсь с Хурхасом.
   — Возвращайся домой, — вновь посоветовал маг.
   — Нет. Они убили Зелда. Они разбили мою армию. Сожгли замок. Я не могу это просто забыть.
   — Ты не сможешь ничего сделать.
   — Я могу достойно умереть.
   — Это глупо, — сказал Хурхас.
   — Нет, это правильно, — отозвался стрелок, и Легорн, обернувшись, внимательно посмотрел на него.
   — Да, — сказал он. — Это правильно.
   — Ну а я? — спросил Стас.
   — Решай сам… — сказал Хурхас. — Я ведь тебя предупреждал тогда…
   “Если ты не уйдешь сейчас отсюда, то дороги назад не будет, Портал закроется…”
   — Я хочу назад, — сказал Стас. — Я должен найти путь.
   — Скоро существа Роя ринутся к нам, — сказал Хурхас. — Ты не сможешь искать дорогу в свой мир, потому что кругом будет смерть. Страх. Хаос… Если хочешь выжить, уходи вместе со стрелком…
   Стас помолчал, потом спросил:
   — А ты, Хурхас, что ты будешь делать?
   — Бежать.
   — От Назлуха?
   — Да.
   Легорн осуждающе покачал головой, хотел что-то сказать, но сдержался.
   — И сколько ты думаешь бегать? — спросил Стас.
   — Недолго. До той поры, пока не придет Рой. Потом Назлуху будет не до меня…
   Дачьше они шли молча.
   Джош размышлял, куда податься, когда он вернется в родной мир. Домой нельзя, город для него теперь закрыт. Тем более после того, как погиб Рудгер. Попробуй докажи, что это стрела размалеванного дикаря сразила известного ученого, а не пуля из старого револьвера… Куда бежать. В других провинциях рано или поздно его все равно вычислят, поймают и передадут в руки правосудия. Приют слишком мал для беглого преступника… Разве только Пустые Земли на краю мира. Говорят, и там живут люди. Такие же, как он. Но чем это лучше тюрьмы?…
   Легорну не давала покоя проигранная битва. Он пытался найти какие-то свои оплошности, просчеты… Что получилось бы, вычисли он предателей? Может, стоило перед сражением объявить бойцам, что подкрепление близко? Конечно же надо было небольшой отряд оставить в замке. Легорн вспоминал Зелда.
   “Я никогда не умел ходить в строю…”
   Старик бежал последним. Он запыхался, выбился из сил. Легорн оборачивался, видел приближающихся всадников, торопил Зелда, кричал на него. Тот мотал головой. Потом махнул рукой — беги! И, тяжело дыша, остановился, вытащил меч, повернулся лицом к дикарям… Его рубанули саблей. Он попытался отразить удар, но не смог… Упал, обливаясь кровью, попытался встать. Легорн закричал, побежал на помощь старому другу. Дикари налетели словно туча, заслонили собой свет. Петля аркана обхватила запястье. Через мгновение еще одна петля скользнула на шею. В глазах потемнело, небо опрокинулось — и его поволокли по колючему снегу… Он придушенно хрипел, давился снегом, тщетно размахивал мечом, пытаясь перерубить арканы. А позади тихо умирал старый Зелд…
   Стас ждал привала. У него возникла одна идея, и он хотел ее проверить.
   — Хурхас, — позвал он.
   — Что?
   — Ты бы мог один, без армии справиться с Роем? Если бы тебе не мешал Назлух?
   — Я думал об этом, — сказал маг. — Возможно, и смог бы.
   Стас удовлетворенно кивнул.
   А вдруг все не так плохо, как кажется?
   Быть может, еще не все потеряно…
   Хурхас пока не строил планов. Он сосредоточенно перебирал нити Силы. Враг был близко. Наверху… Назлух немного отстал. Самую малость. Видимо, он еще не догадался, куда направляется Хурхас.
   Это хорошо…
   Они шли и шли. Превозмогая накапливающуюся усталость. Все чувства притупились — не хотелось ни есть, ни пить, ни спать. Даже жуткие звуки, доносящиеся из темноты, сделались привычными, и призрачные тени, неохотно отступающие во мрак, уже никого не пугали.
   Они видели лишь два гипнотически раскачивающихся огня. И словно зачарованные брели вслед за магом.

Глава 21

   Что-то менялось.
   Стены подземного хода раздались в стороны.
   Пропала пыль. Шаги звучали гулко, отчетливо. Невольно хотелось ступать осторожней, чтобы не будить эхо.
   Остались позади тихие, зловещие шепотки и шорохи Призрачные тени не шарахались из-под ног, не колыхались над головами, не тянули рваные щупальца к затылкам людей, ероша волосы ледяными касаниями.
   Даже мрак вроде бы чуть рассеялся. Впрочем, взгляд все равно тонул в его толщах.
   — Уже близко, — сказал Хурхас, ощущая трепет волокон Силы.
   — Что? — Стас словно очнулся, дернул головой, огляделся. — Сколько мы уже идем?
   — Второй день.
   — Не может быть!
   — Скоро будем наверху.
   — А Назлух? — подал голос Джош.
   — Он где-то рядом. Но он нас потерял.
   — Почему?
   — Скоро сами все увидите…
   С каждым шагом светильники в руках мага бледнели. Воздух вокруг словно наливался серым светом. Вот уже проступил потолок — явно рукотворные плиты были испещрены мелкой резьбой. Стас, задрав голову, на ходу разглядывал причудливый рельефный орнамент, пытаясь понять, что же там изображено.
   Потом маг хлопнул в ладоши, погасив магические огни.
   Все остановились.
   — Смотрите… — сказал Хурхас, поднял руки над головой и прошептал несколько слов.
   Потолок над ними как будто ожил, засиял радугой. Искрящиеся пылинки сыпались с него и, медленно кружась, опускались на людей, опадали на ровный каменный пол и угасали тихо, словно таяли. В воздухе разлилось благоухание. Волны света катились все дальше и дальше по потолочным барельефам, расходились неровными концентрическими кругами. Казалось, наступил летний день-яркий и прекрасный. Но мириады танцующих искорок не давали разглядеть, что же творится вокруг. Впрочем, кое-что было видно: толстые колонны, украшенные барельефами, ряды странных статуй, возвышения со ступеньками, похожие на алтари.
   — Что это? — спросил Стас, потрясенно оглядываясь.
   — Мавзолей, — ответил Хурхас. — Это место наполнено Силой, здесь покоятся останки сотен магов. Назлух ослеп, он не может почуять меня, пока я тут. Так что мы незамеченными выберемся на поверхность и останемся незамеченными еще какое-то время, пока не удалимся от Мавзолея на достаточное расстояние.
   — Он догадывается, где мы? — спросил Джош, стряхивая с волос искрящуюся благоухающую пыль.
   — Да. Теперь да.
   — Но что помешает ему перекрыть выход?
   — Здесь их тысячи. И все они невидимы.
   — Он может сам спуститься сюда?
   — Я же говорю: все входы спрятаны… Даже если бы и мог, он не станет этого делать.
   — Почему?
   — Он будет ждать меня на поверхности, в стороне от Мавзолея. Это намного проще и надежней. Возможно, он разобьет свою армию на отряды, выставит посты. Но это мало ему поможет. Там, на поверхности… — Хурхас поднял палец к потолку и усмехнулся. — Впрочем, вы сами все увидите… Сейчас сделаем небольшой привал, а потом будем выбираться отсюда.
   — Хорошо, — выдохнул Джош, снял длиннополое пальто, бросил его на каменный пол и лег, вытянув ноги. Потянулся, хрустнул позвонками, закряхтел от наслаждения. Прикрыл глаза, собираясь тут же уснуть.
   — Джош, — окликнул стрелка Стас. — Дай мне сумку Рудгера.
   — Хочешь посмотреть? Бери! — Джош перевернулся на бок, вытащил из-под себя планшетку с бумагами, кинул Стасу. Тот неловко поймал одной рукой, едва не выронив гитару.
   Хурхас бродил кругами, разглядывая потолок, трогая колонны, касаясь статуй. Он что-то благоговейно шептал, возможно читал письмена, зашифрованные в причудливой резьбе.
   Легорн отошел в сторону, сел, прислонившись спиной к каменному возвышению, похожему на алтарь, подтянул колени к подбородку и, кажется, заснул.
   Стас положил футляр, с неимоверным облегчением скинул с плеч рюкзачок и присел. Распутал плотную шнуровку сумки, достал подмокшие бумаги, быстро проглядел их и разложил перед собой. Потом вдруг вспомнил, что в рюкзаке осталось немного хлеба. И соль. Тотчас пустой желудок сжался в узел, живот резануло болью. Стас скорчился, задышал часто и тяжело, пытаясь справиться с приступом. Немного отпустило. Он, забыв про бумаги, торопливо развязал рюкзак, вытащил пластиковый пакет с куском ржаного каравая, достал пачку соли, тяжелую, словно кирпич, тоже в пакете. В который уже раз похвалил себя за предусмотрительность — рюкзак вымок, но хлеб и соль, тщательно упакованные, остались сухими.
   Хурхас тем временем пропал из вида, только доносились откуда-то глухие звуки его шагов.
   — Эй! — позвал Стас. — Хурхас!
   — Что? — донеслось непонятно откуда.
   — Иди перекуси.
   — У тебя что-то есть? — Маг, оказавшийся неожиданно близко, выступил из мельтешащей пурги светящихся пылинок, и Стас невольно вздрогнул, вспомнив неясные тени, прячущиеся во тьме подземелья.
   — Хлеб.
   — Откуда?
   Стас пожал плечами:
   — Взял со стола, когда собирался.
   — Ты взял хлеб с собой на поле битвы? — Маг фыркнул.
   — Да. А что такого?
   — Нет, ничего… — Хурхас покачал головой. — Странный ты все-таки…
   — Так будешь?
   — Да, я здорово проголодался.
   — Ладно… — Стас достал нож, аккуратно разрезал хлеб на четыре части. Свой кусок густо посыпал солью. Маг, глядя на его действия, поморщился.
   — Зачем ты приправляешь еду этой гадостью?
   — Обычай такой, — сказал Стас и позвал: — Легорн, Джош, поднимайтесь! Перекусите!
   Воин и стрелок даже не шевельнулись. Оба крепко спали. Стас хотел разбудить товарищей, но маг удержал его:
   — Не надо. Пусть отдыхают. Поедят потом, на ходу. Они быстро съели хлеб, слизали с ладоней крошки, жадно посмотрели на оставшиеся куски.
   — Попить, бы, — сказал Стас, уже жалея о том, что солил хлеб.
   — Попить? — переспросил маг. — Это как раз несложно… — Он сложил ладони ковшиком, прикрыл глаза, сжал губы. Напрягся. Через несколько секунд на его руках проступили мелкие капли. Повеял прохладный ветерок, закружил искрящиеся невесомые пылинки.
   — Пей! — сказал маг, протягивая ладони, роняющие на пол тяжелые капли. Стас поморщился:
   — Это что — пот? Маг усмехнулся:
   — Это роса. Пей.
   Стас колебался недолго. Переборов отвращение, припал к холодным ладоням мага, попробовал. Оторвался. Потом в два глотка допил остатки.
   — Ладно, хватит. Спасибо.
   — Не за что. — Маг снова наполнил ладони водой, утолил жажду, спросил: — Ты знаешь, что вода всегда есть в воздухе?
   — Знаю, — ответил Стас. — А ты знаешь, что на грязных руках полно всякой заразы? Маг вновь усмехнулся:
   — Знаю.
   Стас убрал остатки хлеба в пакет, сунул в рюкзак. Снова взялся за бумаги.
   — Что ты делаешь? — поинтересовался Хурхас.
   — Есть у меня одна мысль.
   — Какая?
   — Как оторваться от Назлуха.
   — Интересно. И как же?
   — Надо уйти в Портал. А выйти через другой. Далеко в стороне.
   — Для этого надо знать, когда Порталы будут открыты И какие именно.
   — Да. Этим-то я сейчас и занимаюсь. Хурхас с интересом посмотрел на Стаса.
   — Ты действительно разбираешься в этом?
   — Рудгер кое-что мне объяснил. Плохо то, что я так и не научился читать на его языке. Почерк у него — ужас какой-то. Но некоторые надписи я перевел и скопировал.
   — Зачем тебе это надо?
   — Хочу остановить Рой.
   — Зачем?
   — Чтобы потом вернуться домой.
   — Понятно… — Маг помолчал. Стас, увлекшись, шуршал бумагами, просматривал свои записи, записи Рудгера, сосредоточенно хмуря брови, изучал таблицы и графики.
   — Ты хочешь, чтобы я его остановил? — спросил Хурхас.
   — Что? — Стас поднял голову.
   — Ты хочешь, чтобы я остановил Рой?
   — Да. Я стараюсь помочь тебе в этом.
   — Но зачем это мне? Я уже примирился с поражением.
   — Как? — удивился Стас. — Я полагал…
   — Впрочем… — задумчиво протянул Хурхас. — Если Назлух не будет мне мешать, может, я и решусь… вновь…
   — Ты должен, — с нажимом сказал Стас и опять зарылся в бумаги.
   — Должен… — пробормотал Хурхас, сонно зевая. — Должен… Может быть, ты и прав…
   И вдруг маг вскочил, замер напряженно, куда-то таращась.
   — Что? — спросил Стас, встревоженно озираясь.
   — Тихо! — отмахнулся Хурхас.
   Осыпались последние пылинки, померк свет.
   — Это ты, Хурхас? — раздался низкий густой голос, похожий на далекие раскаты грома.
   “… ты… Хурхас?…” — многократно повторило вопрос эхо.
   Стас закрутил головой, пытаясь понять, кто говорит и откуда.
   — Да, — негромко сказал маг. — Это я.
   — Кто с тобой?
   — Люди.
   — Люди?
   Из полумрака выступили длинные тени, остановились в нескольких шагах от Стаса.
   — Ты привел в Мавзолей людей? — прогрохотало по подземелью.
   — Да. — Наверху Назлух.
   — Я знаю. Я прячусь от него.
   — И люди?
   — И они тоже.
   — Вы должны уйти.
   — Мы уйдем.
   — Сейчас же!
   — Нет! Нам надо еще немного времени…
   — Ты споришь со мной?
   — Нет, Регенор, я не спорю с тобой.
   — Тогда немедленно уходи.
   — Нет! — Короткое слово ударило в потолок, лопнуло, рассыпалось звоном.
   — Что ж… — Регенор вздохнул. Долгая напряженная пауза повисла в тишине. — Твое упрямство лишь подтверждает, что ты не зря был изгнан.
   — Я ушел сам!
   — Пусть так… Кто эти люди?
   — Мои товарищи.
   — Товарищи? — В грохочущем голосе звучало издевательство.
   — Да. Мои товарищи. Два воина и бард… А кого ты привел в Мавзолей?
   — Твоего учителя, Хурхас.
   — Дортимира?
   — Его.
   Хурхас невольно сделал шаг вперед. Спросил тихо:
   — Когда он умер?
   — Два месяца назад.
   — Я хочу стоять рядом с ним.
   — Ты не можешь. Твое место занято.
   — Да… — Хурхас поник. Потом встрепенулся, резко повернулся к Стасу, попросил:
   — Сыграй! Сыграй так, чтобы… — Маг сжал кулаки, стиснул зубы. — Сыграй!…
   Стас прижал к себе гитарный футляр.
   Воздух вокруг налился теплым светом. Тени шевельнулись. Стас посмотрел на них и уже не мог отвести глаз. Четыре высоких мага — худые, седые, длиннорукие, глаза светятся изнутри — окружили пятого. А этот пятый…
   Дортимир
   …мертв вот уже два месяца. Его глаза провалились внутрь черепа, остатки всклокоченных сивых волос напоминают грязную паклю, плоть слезла с фаланг пальцев, обнажив узловатые желтые кости.
   Зомби!
   Они не несли мертвеца, не везли. Они превратили его в зомби, подвесили на нити Силы, словно марионетку, и заставляли передвигать ноги.
   Мертвец сам шел на кладбище!…
   Стаса передернуло. Он опустил глаза.
   — Играй! — приказал Хурхас.
   И Стас послушался, достал гитару, быстро перестроил ее, чуть касаясь струн, и заиграл.
   Заиграл Шопена.
   Высохшая марионетка, качнувшись, шагнула вперед. Сосредоточенные маги размеренно двигали руками, шевелили пальцами, сопровождая движения мертвеца. Что-то бормотал Хурхас. Беззаботно сопели Джош и Легорн.
   Стас играл Шопена.
   Мертвец шагнул на ступеньку алтаря, покачнулся — тотчас, выравнивая его, один из магов резко дернул рукой и поднялся на следующую ступень. И еще на одну… Преодолев пять невысоких ступеней, зомби опустился на каменную плиту. Ударившись затылком, опрокинулся на спину. Сложил руки на впалом животе.
   Стас сбился, накрыл струны ладонью, заглушил звук.
   Маги встали по углам алтаря. Подняли головы вверх, замерли неподвижно.
   — Дортимир!… — отчетливо прозвучало имя, но Стас видел, что губы магов не шевелятся. — Ты нашел вечный покой в этой обители… Твоя мудрость копилась веками… Твоя слава не требует слов… Каждое слово твое — правда… Каждая мысль — истина… Сила примет твой прах, огонь освободит твою душу…
   Маги синхронно опустились на колени. Хурхас отвернулся.
   Стасу показалось, что сейчас случится что-то жуткое, и он зажмурился.
   Тонко-тонко зазвенел воздух. Слабый приятный запах закружился вокруг, отуманил сознание. Здорово потеплело. Потом сделалось нестерпимо жарко, что-то громко затрещало, зашкворчало. Через мгновение раздался пронзительный долгий крик. Что-то лопнуло, оглушительно взорвалось. Все залил белый свет, нестерпимо колючий, болезненный. Стас выронил гитару, скорчился, спрятал лицо в ладонях.
   Сияние не меркло.
   Кожу жгло.
   — Дортимир!… — прогремело имя и распалось на осколки.
   Лопнула струна на гитаре, Стас по звуку определил краешком сознания — вторая.
   Мелко трясся каменный пол под ногами, сыпалась на голову каменная крошка.
   Закружилась перед закрытыми глазами многоцветная метель. Смутные тени метались среди ярких всполохов.
   Стаса подхватил ураган и завертел, забивая рот, ноздри и уши колючей пылью.
   Рядом танцевал шофер Саня. И участковый. И рыжий с ножом в руке. И продавщица из магазина. Еще кто-то знакомый…
   Рудгер и Зелд…
   Черные силуэты безостановочно кружились перед глазами.
   Звучал Шопен.
   А потом все вдруг исчезло. Стало тихо.
   — Они ушли… — чуть слышно проговорил знакомый голос. — Очнись… Как ты? Тебе нельзя было на это смотреть… Очнись!…
   — Ушли?… — прошептал Стас. — Кто? — Перед глазами прыгали черные мушки. Под веки словно насыпали песку. Было такое ощущение, будто он смотрел на дугу электросварки…
   — Регенор, Парентон, Уграстит, Эшношен…
   — Кто?
   — Маги.
   — Ушли?
   — Да.
   — Когда?…
   Стас поднял руки к лицу, осторожно коснулся глаз и понял, что они открыты. Сердце на мгновение остановилось, потом бешено рвануло, заколотилось о ребра. На лбу выступил липкий пот, перехватило дыхание.
   — Я ослеп! — прохрипел Стас.
   — Это временно…
   — Ничего не вижу!
   — Это пройдет…
   Черные мушки слились в серые пятна. Стас пытался поймать их взглядом, но они ускользали, уплывали, держась на периферии зрения.
   — Что это было?
   — Похороны, — ответил Хурхас.
   — Он сгорел? Они сожгли его?
   — Не совсем так…
   Стало видно лицо Хурхаса — бледное, размытое. Стас долго тер кулаками глаза, выдавливал слезы.
   — Я потерял сознание?
   — Не совсем так.
   — Сколько же прошло времени?
   — Нам давно пора быть наверху…
   Стас попытался подняться, но у него закружилась голова.
   — Не могу.
   — Подождем еще немного. Сейчас все пройдет.
   Постепенно вернулось зрение.
   Было сумрачно. Все вокруг затянула пелена серого дыма. Сквозь мглу тускло просвечивал алтарь, он казался раскаленным докрасна, но — странное дело! — от него шел холод, а не жар. Под ногами лежали хлопья пепла, и Стас испугался за бумаги, помахал руками, разметая пепел, словно пух. К счастью, все бумаги оказались на месте. Их даже не обожгло, не опалило, только высушило — высушило настолько, что бумага сделалась хрупкой. Стас бережно собрал листы, сдул сажу.
   — Сейчас. Осталась самая малость… — Он развернул карту, где были отмечены Порталы. — Хурхас!
   — Что?
   — Покажи, где мы сейчас…
   Маг присел рядом со Стасом, посмотрел на схему, сосредоточенно повозил по бумаге пальцем, осваиваясь среди незнакомых значков и символов.
   — Здесь…
   Стас сверился с таблицей, посмотрел в свои записи. Долго о чем-то размышлял, чесал в затылке, кривил губы… Показал на аккуратный крестик, спросил: — Знаешь этот Портал?
   — Конечно.
   — Сколько прошло времени со дня битвы?
   — Два с половиной дня.
   — Наверху сейчас день? Ночь?
   — Вечер.
   Стас вновь задумался. Разложил на коленях пасьянс. Сказал твердо:
   — Тогда все сходится. Просто отлично!
   — Что?
   — Вот этот Портал открывается сегодня ночью, ближе к утру. А тот, что рядом, ровно через два дня. Между ними как раз два дня пути: если не успеем к первому, то отправимся ко второму.
   — И куда мы попадем?
   — В Приют.
   — К стрелкам?
   — Да. А завтра ночью откроется Портал номер девять Вот здесь, видишь? — Стас показал на край карты. — И откроется он также в мир стрелков. Знаешь, что это означает?
   Хурхас помотал головой.
   — Это означает, что если сегодня ночью мы будем здесь, — Стас, торжествуя, ткнул рукой в первый крест, — то завтра окажемся уже в этой точке. При всем желании Назлух нас не догонит. Это получше телепортации!
   — Допустим… — пробормотал Хурхас. — Допустим, мы избавимся от Назлуха. Но так мы отдаляемся от Роя.
   — Это я тоже прикинул… Вот смотри: послезавтра утром на несколько минут откроется Портал номер шесть. Он расположен недалеко от девятого. Мы перейдем в другой мир…
   — В какой? — перебил Хурхас.
   — Не знаю. Не могу разобрать эти надписи. Оттуда шагнем вот сюда, — Стас ткнул пальцем в карту, — а ровно через час с помощью все того же шестого Портала перенесемся в очередной мир. Там проведем день и окажемся…
   — Хватит! — остановил маг Стаса. — Ты надеешься попасть в свой мир?
   — Рудгер говорил, что он ничего не слышал о моей родине. А здесь отмечены лишь известные миры.
   — Ты не ответил…
   Стас помедлил, пожал плечами. Сказал тихо:
   — А вдруг?…
   — Ладно… — Хурхас поднялся, стряхнул с колен пепел. Невесело усмехнувшись, пробурчал: — Встреча с сородичами утвердила меня в мысли, что Рой необходимо остановить…
   — А при чем здесь они? — спросил Стас. Хурхас словно не услышал вопроса.
   — Так что, думаю, попробовать стоит… Ты уверен, что все просчитал правильно?
   Стас уверен не был, но, не колеблясь, кивнул:
   — Да, конечно. Все точно.
   — Через сколько миров мы пройдем?
   — Через четыре. Не считая Приюта.
   — Сколько дней на этой уйдет?
   — Пять.
   — Пять? — Хурхас пожевал губу. — Время остается. Может, я успею кое-кого собрать… И ты не знаешь, что это будут за миры?
   — Нет.
   — Это очень опасно.
   — Справимся. Один ты чего стоишь!
   — Я ничего не стою, — равнодушно сказал маг. — Боюсь, в чужих мирах нет Силы, и я там стану всего лишь слабым и ни на что не годным старикашкой.
   — Ну… как-нибудь… — Стас убрал бумаги в сумку Рудгера, подобрал гитару, вытащил лопнувшую струну, аккуратно свернул ее.
   — Ты хорошо играл, — сказал Хурхас. — Только поэтому ты…
   — Эй! — вдруг раздался хриплый голос, не дав магу договорить. — Что здесь горело? Не пора ли нам отсюда выбираться? — Пробудившийся Джош зевнул, потянулся. — Как же я голоден!
   — У меня… — начал было Стас, собираясь залезть в рюкзак.
   — Только не сейчас, — остановил его маг. — Мы уходим.
   — Уходим? Слава богу! — Стрелок встал, поднял пальто, несколько раз встряхнул его, растревожив невесомые хлопья пепла. — Так что здесь было?
   Хурхас усмехнулся:
   — Я решил погреться. Надоело мерзнуть!
   — И чуть не спалил нас. — Джош накинул пальто. — Поднимайте Легорна. Сколько можно спать!
   — Я не сплю, — донеслось со стороны алтаря, но не того, что и сейчас продолжал слабо светиться, а другого— чуть более низкого, менее широкого.
   — Тогда нечего ждать, — сказал Хурхас. — Идите за мной и не отставайте…
   Они прошли мимо вереницы статуй — каждая изображала человеческую фигуру, но странно перекрученную, деформированную, изуродованную. Каменные лица были искажены гримасами страдания. Стас с интересом разглядывал скульптуры, потом вдруг некстати вспомнил легенду о Горгона Медузе, и ему стало не по себе. Кто знает, что это за статуи и почему их здесь так много?…
   “Только поэтому ты…”
   Потолок, украшенный резьбой, опустился так низко, что до него можно было дотянуться рукой. Он мягко и ровно светился, на него было приятно смотреть. Все чаще и чаще попадались низкие пузатые колонны. Вскоре их стало так много и стояли они так часто, что Стасу показалось, будто он идет через странный лес. Тем более что колонны эти действительно были похожи на древесные стволы — рисунок на поверхности напоминал кору, местами торчали небольшие отростки-сучки. Может, где-то там, наверху есть и кроны?…
   Похолодало. Стас застегнулся, поднял воротник.
   Он, как обычно, шел последним. Дорогу показывал Хурхас, за магом следовал Легорн, затем Джош. Они двигались гуськом, потому что колонны, похожие на древесные стволы, сомкнулись так плотно, что местами приходилось протискиваться боком.
   И вдруг маг исчез…
   Легорн замер как вкопанный. Джош едва не налетел на спину воина.
   — Хурхас… — неуверенно позвал Легорн. — Ты где?…
   Повсюду каменные столбы — спереди, сзади, по бокам. За ними ничего не видно, они сомкнулись так плотно, что идти просто уже некуда — ни вперед, ни назад. Даже дышать стало тяжело.
   — Я ждал чего-то подобного, — мрачно сказал Джош. И тут из пустоты раздался голос Хурхаса:
   — Чего встали! Идите! Легорн завертел головой.
   — Где ты?
   — Прямо перед тобой… Шагни вперед…
   — Но здесь эти стволы.
   — Не обращай внимания. Иди прямо на них.
   — На них?… — Легорн вытащил меч, ткнул ближайшую колонну. Клинок легко прошел сквозь камень.
   — Эй! — вновь раздался голос Хурхаса. — Осторожней! Ты чуть меня не задел!
   Легорн покачал головой, зажмурился, набрал полную Грудь воздуха, широко шагнул, почти прыгнул, и исчез в колонне.
   — Теперь вы.
   Джош хмыкнул, развернулся и осторожно, спиной вперед стал вжиматься в каменный ствол. Стас наблюдал, как тонут в камне спина и плечи стрелка. Вот исчезла голова. Пропали ноги и руки…