Кликин Михаил Геннадьевич. Ни слова о магах

   Теперь все будет хорошо, он не сомневался.
   Все так же бушевала пурга, непроглядный туман скрывал мир, где-то неподалеку бродил огромный леший, Зона, возможно, таила еще какие-то сюрпризы, но Стас знал — теперь все будет хорошо.
   Он все же заставил себя подняться, отошел на несколько метров, выискивая под снегом валежник посуше да покрепче. Оглянулся. Огонь проглядывал сквозь серое марево, светился алым, словно далекая заря.
   Волоча пару коряг, Стас вернулся к костру, одну сразу положил в огонь, другую пристроил рядом — пусть сушится. Сам лег на пружинящий матрац лапника, подпер рукой голову и залюбовался танцем пламени.
   Он не заметил, как задремал.
   А очнулся оттого, что за спиной, где-то в тумане треснула ветка.
   Он мгновенно развернулся, уставился в круговерть вьюги. Подобрал топорик, крикнул:
   — Эй! Кто там?
   Почудилось?
   Или, может, просто высохший сук обломился, не выдержав массы навалившегося снега?
   Но скорее всего это вернулся тот жуткий гигант — стоит сейчас в тумане, принюхивается к дымку, к запаху человека, смотрит угрюмо на розовое пятно костра.
   А если это кто-то другой?
   Может, обычный человек, забредший в лес и вдруг очутившийся посреди лютой зимы. Замерзающий сейчас, ковыляющий из последних сил.
   — Кто здесь? — Стас поднялся на ноги, осторожно шагнул во мглу.
   Ветер ударил его в лицо, оцарапал разгоряченную кожу снежной пылью.
   — Есть здесь кто-нибудь? — прокричал он, еще на шаг отходя от огня.
   И вдруг за спиной, совсем рядом, раздался голос:
   — Ты стрелок?
   Стас медленно, стараясь ничем не выдать своего страха, повернулся. Он был почти уверен, что сейчас увидит косматого лешего-йети, сидящего возле костра, распростершего над огнем огромные руки.
   Но это был не леший. Возле костра стоял человек в странном балахоне, увешанном какими-то феньками-по-брякушками. Человек ли?
   — Ты стрелок? — повторил незнакомец, и Стас удивился, что понимает обращенный к нему вопрос — слова пришельца звучали совершенно незнакомо, короткие гортанные звуки не походили ни на один язык из тех, что знал Стас. Это не был ни французский, ни немецкий, ни английский. И уж тем более звуки незнакомой речи не походили на русский язык.
   — Что? — растерявшись, переспросил Стас.
   — Ты не стрелок, — сказал таинственный гость, — тогда кто? Ведь это мир стрелков? Кто ты? Зачем ты стоишь на пересечении? Почему идешь к нам? С какой целью? Ты исследователь? Вор? Грабитель?
   — Я? К вам? Куда? — Стас был слишком ошарашен, чтобы осмысленно отвечать на вопросы. Тем более он не совсем понимал, о чем спрашивает незнакомец.
   Безумец?
   И вдруг он увидел, как по ту сторону костра из тумана появилась огромная фигура. Маленькие глазки сверкнули, словно угли, громадные руки потянулись к ничего не подозревающему человеку в балахоне, и Стас хотел крикнуть, предупредить незнакомца об опасности, но язык сделался ватным, в горле пересохло, запершило, и Стас подавился кашлем.
   Тяжелая ладонь легла на плечо незнакомцу.
   Стас уже видел, как сминается человеческая фигура, как льется кровь из разорванных мышц. Он стиснул топорик, сжал зубы…
   Но незнакомец, лицо которого пряталось во тьме капюшона, обернулся и… заговорил с лесным монстром. Стас слышал неизвестные слова и отлично все понимал.
   — Ты здесь откуда? — спокойно сказал незнакомец, обращаясь к чудовищу. — Это мир стрелков? Кто этот человек, ты знаешь его?
   Леший-йети, покосившись в сторону Стаса, негромко и словно бы жалобно проворчал. Стасу показалось, что он разбирает в этот тихом осторожном рычании отдельные слова. Но это же невозможно!
   Что происходит?
   — Что происходит?! — выкрикнул он. — Кто вы? Что это за чудовище?
   Его игнорировали. Великан и незнакомец беседовали на разных языках, умудряясь при этом понимать друг друга.
   И он тоже понимал их!
   — Домой, возьми меня домой, — глухо и нудно рокотал косматый великан, — я хочу домой, здесь страшно, здесь всюду чудовища, огромные драконы с горящими глазами, от них пахнет железом и огнем, они неживые, здесь все неживое, они бегают без ног — так быстро, так страшно… я хочу домой… домой…
   — Хорошо, я заберу тебя, — сказал незнакомец. — Ты видел здесь стрелков?
   — Нет, но там есть дома, дальше. Там люди, и он пришел оттуда, я следил за ним, я не знал, что он…
   — Кто он такой?
   Стас догадался, что говорят про него.
   — Он пришел оттуда, я не хотел трогать его, правда, не хотел, я хочу домой, он страшный, я не знал…
   — Что ты бормочешь? Почему ты его боишься?
   Великан, покосившись в сторону растерянного Стаса, пододвинулся вплотную к незнакомцу, наклонился, пробурчал что-то на самое ухо.
   — Не может быть! — заявил незнакомец. — Ты ошибаешься!
   — Домой, домой, я не хочу здесь оставаться!
   — Подожди немного и окажешься дома.
   — Домой…
   — Эй! — Незнакомец поманил рукой Стаса. — Это твой костер?
   — Да. Надеюсь.
   — Тогда почему ты стоишь так далеко от огня?
   — Просто…
   …я боюсь вас обоих, ты — безумец, он — людоед из детской сказки, вы — призраки Зоны, может быть, вас и вовсе нет…
   — Просто я хотел принести дров, — выдавил Стас, заставляя себя подойти ближе. Он уверял себя, что опасности нет, что эти двое безобидны, что они не собираются причинять ему вреда.
   — Кто ты?
   — Я путешествую автостопом.
   — Кем? — удивился незнакомец.
   — Автостопом. Я много хожу пешком, но предпочитаю ездить на попутках.
   — Ты странник? Но почему тролль думает, что ты некромант?
   — Кто?
   — Некромант, маг. Ты не маг, я бы почувствовал, ты прозрачен для Силы.
   — Кто думает? Кто он?
   — Он? Тролль. Ты никогда не видел троллей?
   — Нет.
   — Ты не был у нас?… — Незнакомец добавил какое-то незнакомое слово, и Стас не сразу понял, что оно означает. В голову пришло сразу несколько… чего? смыслов? переводов? — Перекресток Миров, Грань Сфер, Пересечение. Внутренний Мир, Центр… Центральный Мир. Уанроан,
   — Не был где? — переспросил Стас.
   — Ты в первый раз идешь к нам?
   — К вам? К вам? Да я никуда не иду! — Стаса прорвало. — Я сижу на месте и пытаюсь понять, что здесь происходит! Откуда взялся снег, туман?! Что это за здоровое страшилище, преследующее меня?! Я спокойно сижу возле огня, пытаюсь не замерзнуть во всей этой свистопляске, а тут появляетесь вы со своими идиотскими вопросами на языке, которого я не знаю, но каким-то образом понимаю. Я что, сплю? — Стас раздраженно прошел на свое место, едва не толкнув высокого незнакомца. Сел на груду лапника, безразлично уставился в огонь. Повторил несколько раз:
   — Сплю… Я сплю… Сплю…
   Йети-тролль, опасливо покосившись на него, отступил в туман.
   — Ты не спишь, — спокойно сказал незнакомец в балахоне. Он присел рядом, сбросил капюшон с головы. Стас с интересом поглядел в открывшееся лицо — пронзительно черные глаза, нездорово бледная кожа, короткая козлиная борода, лохмы седых волос — не дряхлый еще старик. С удивительно молодым голосом.
   — Это сон, — упрямо заявил Стас. — Только не знаю, с какого момента он начался. Где я сейчас? Дремлю в машине, а рядом Саня держится за баранку? Или сплю в избе у Варвары Ивановны? Или же я действительно забрел в Зону и сейчас валяюсь без сознания, уткнувшись носом в некстати подвернувшийся камень? А может, дрыхну без задних ног возле костра?… Как все запуталось, черт побери!
   — Ты не спишь, — сказал незнакомец. — Ты находишься на нашей половине Портала, рядом с тобой я, а чуть в стороне стоит отчего-то боящийся тебя тролль.
   — Сплю. — Стас закрыл глаза. — Но сейчас попробую проснуться.
   — Если ты не уйдешь сейчас отсюда, — ровным голосом продолжал старик, — то дороги назад не будет, Портал закроется.
   — Какая чушь!
   — Ты действительно ничего этого не знал?
   — И знать не хочу!
   — Ладно…
   Незнакомец замолчал.
   Выла вьюга. Потрескивал костер. Шелестели уже изрядно прореженные кроны, с хрустом надламывались ветки, роняли вниз комья свалявшегося снега.
   Стас начинал верить, что действительно спит и видит сон. Иначе и быть не может! Только этим можно объяснить все случившиеся нелепицы.
   А если это не сон, значит — безумие.
   Но безумие его не устраивало.
   Сон.
   И больше ничего.
   — Как ты напугал тролля? — спросил голос, принадлежащий странному старику из сновидения.
   — Я его не пугал, — огрызнулся Стас, досадуя, что никак не может пробудиться.
   — Он думает, что ты некромант.
   — Я музыкант, — съязвил Стас. — А ты кто?
   — Маг.
   — Тебя зовут Копперфилд? — не открывая глаз, спросил Стас. — Ты умеешь летать и становиться невидимым?
   — Я не умею летать. Но могу сделать так, что тебе покажется, будто я лечу.
   — Значит, ты действительно Дэвид Копперфилд.
   — Меня зовут не так. И я не знаю никого с таким именем.
   — Я пытаюсь шутить.
   — У тебя плохо получается. Стас хмыкнул, открыл один глаз, потом другой. Все тот же густой туман, мечущийся снег, тени ближайших деревьев, проступающие сквозь мглу. Сон. Сон? Стас ущипнул себя за руку. Было больно.
   — Послушай, — жалобно сказал он. — Я действительно сплю?
   — Нет, — незнакомец покачал головой.
   — Я сошел с ума? Может, я брежу?
   — Кажется, Портал закрывается, — сказал незнакомец, вытянув шею, словно бы прислушиваясь к чему-то. — Возможно, ты еще успеешь вернуться.
   — Хочу домой, — проревел из тумана великан, — домой…
   Ветер стал понемногу стихать. Стас поднял голову — сквозь редеющий туман проглянуло бледное пятно солнца.
   — Что у тебя там? — спросил маг, кивнув в сторону гитарного футляра. — Топор?
   — Гитара, — пробурчал Стас, оглядываясь по сторонам. Из растворяющейся мглы проступали корявые деревья, но — странное дело — они были без листвы. Неужели пурга оборвала с крон всю зелень?
   — Гитара? Что это такое?
   — Музыкальный инструмент. — Стас пошевелил в воздухе пальцами, словно перебирая струны.
   — Ты играешь на нем?
   — Ну не просто же так с собой таскаю!
   — Так ты бард? Тогда я нанимаю тебя. Поднимайся, мы выходим.
   — Ты меня нанимаешь? Что это значит? Никуда я не пойду!
   — Ты задаешь странные вопросы. — Старик встал, накинул капюшон. — Или ты не настоящий бард?… — Он легко щелкнул пальцами и его фигуру окутал светящийся ореол. Стас почувствовал, что от этого странного сияющего кокона исходит приятное тепло. — Я нанимаю тебя, чтобы ты развлекал меня балладами и песнями в долгом путешествии. Ты должен радоваться, получив такое предложение.
   — Я иду только туда, куда сам считаю нужным.
   — Значит, ты отказываешься?
   — Да.
   — Я чую, чую, — зарычал вдруг тролль откуда-то из-за корявых деревьев, — я дома, благодарю тебя, Блистающий, я ухожу, ты был добр к потерявшемуся троллю, и я назову твое имя — Однозуб.
   Ветер улегся. Снег теперь просто сыпал с неба, ровно и тихо, не метался из стороны в сторону, не хлестал в лицо. Истаивал туман.
   И вдруг в одно мгновение мир открылся.
   Густой лес Зоны исчез. Остались ободранная береза возле костра и знакомая ель, изрядно прореженная топором. Остались отдельные деревья — черные, голые, узловитые. А за ними, совсем рядом, высились острые горные пики, и всюду, насколько хватало глаз, лежал нетронутый снег. Безмолвная, безлюдная пустыня у подножия гор. Только маленькая фигурка, оставляя за собой тонкую цепочку следов, пробивалась сквозь снежную целину к темным зубьям скал — тролль торопился домой…
   — Откуда все это? Где лес? Где Зона? — пробормотал Стас, изумленно озираясь. — Где мы?
   — Это Уанроан, — сказал маг. — Центральный Мир.
   — Что? Как?
   — Ты прошел через открытый Портал. И я не знаю, когда ты сможешь вернуться. Костер догорал.
   — Погоди! — остановил Стас собирающегося уходить мага. — Скажи, что мне теперь делать? чтоб не замерзнуть…
   — Откуда я знаю? — усмехнулся старик.
   — Кажется, ты хотел меня нанять?
   — Кажется, ты отказался?
   — Я передумал.
   — Тогда хватит разговоров. Идем!
   — Сейчас. — Стас подхватил гитару, оглянулся, втайне надеясь увидеть позади свой мир…
   Чащобу Зоны, бурелом. Надеясь почувствовать дыхание потерянного лета. Услышать треск сорок и перекличку кукушек…
   Лишь белая безмолвная пустыня. Бескрайняя зима.
   — Это только сон, — пробормотал Стас и, увязая в неожиданно глубоком снегу, побежал догонять ушедшего вперед мага. Поравнявшись со своим попутчиком — хозяином? — он спросил:
   — Куда мы идем?
   — Спасать мир, — ответил маг. “Всего лишь сон”, — подумал Стас. Или безумие.
   — Как твое имя? — поинтересовался маг.
   — Стас. А твое?
   Маг промолчал. Он мерно шагал, и некрепкий наст под ним не проваливался. От фигуры, окутанной сияющим ореолом, исходило тепло, и Стас старался держаться поближе.
   “Какой странный и долгий сон, — пронеслось в его голове. — Надо будет сделать снегоступы. И где-нибудь раздобыть теплую одежду… Интересно, что там, за горами, за горизонтом?…”

Часть вторая
СТРЕЛОК

   Право сильного — быть всегда правым.
   Право слабого — совершать ошибки.

Девиз гильдии стрелков “Красные платки”.

 
   Это хуже, чем преступление, это ошибка.

Талейран

Глава 4

   По белой, запорошенной снегом равнине бежали четыре человека. Бежали неуклюже, косолапо и тяжело, так как на ногах у них были сплетенные из ивовой лозы снегоступы. У одного за плечами висел мешок, небольшой. но, судя по всему, очень тяжелый. Двое других тащили раненого товарища. Раненый, стиснув зубы и слабо постанывая, пытался прыгать на одной ноге, опираясь на плечи своих напарников. Кровь стекала по древку застрявшей в бедре стрелы и кропила чистый, искрящийся снег. Человек с мешком поминутно оглядывался и все торопил своих отстающих товарищей:
   — Быстрее! Ну, давайте!…
   Все они были тепло одеты — того требовала погода, но сейчас одежда только мешала. Меховые штаны и короткие полушубки стесняли движения, шапки норовили сползти на глаза. Бились о бедра массивные револьверы в кожаных кобурах.
   Стрелки отступали с захваченной добычей.
   — Быстрей! У них лошади! Мы должны добраться до Портала раньше, чем нас догонят!
   — Лошади не пройдут по снегу.
   — Снег здесь неглубокий, всадники нас настигнут, если мы не поторопимся.
   — Сколько еще времени, Джош?
   Человек с мешком, не останавливаясь, залез в карман, за длинную цепочку вытащил яйцеобразный, чуть сплюснутый с боков хронометр, подцепил крышку ногтем большого пальца, бросил взгляд на циферблат:
   — Четыре минуты до совмещения.
   — Ты знаешь, где Портал?
   — Да.
   — Мы верно движемся?
   — Да. Заткнись. Береги дыхание.
   — Ровней! — взмолился раненый. — Держите меня ровней!
   — Терпи, Смиф! От такой царапины еще никто не помирал.
   — Помирал, — простонал раненый. — Мой дядя. Его оцарапала кошка. Сначала ему отрезали кисть, потом всю руку по самое плечо, но он все равно помер. Раздулся, словно бочонок с порохом, и сдох. Какая вонь стояла дома, пока его не похоронили!
   — Заткнись, Смиф! — Раненого тряхнули так, что у него клацнули зубы. Он взвыл.
   — Давайте быстрей! — Джош обернулся, раздраженно махнул рукой…
   Они бежали, тяжело дыша, поминутно сплевывая на снег вязкую мокроту. Струйки пара вырывались из раскрытых ртов, оседали инеем на мехе воротников и шапок. С хрустом проседал под снегоступами наст.
   Джош уже не оглядывался, он смотрел только вперед, выискивая ориентиры, известные лишь ему одному…
   Две с половиной недели назад к нему пришли эти трое. “Джош, — сказали они, — мы хотим ограбить караван. У нас есть достоверная информация, что через десять дней в нескольких милях от Желтого Портала пройдет богатый обоз. Очень богатый! У нас нет плана, как лучше провернуть это дельце, а Желтый Портал открывается через Два дня. Ты с нами?” Он посмотрел на этих сосунков, только недавно получивших револьверы и думающих, что стрелок — это тот, у кого на бедрах болтается пара массивных стволов. Он посмотрел на них и спросил: “Вы видели когда-нибудь человека, разрубленного мечом?”
   “Нет”, — ответили они, переглянувшись. “Вы знаете, каково это — бежать и придерживать свои собственные кишки, вываливающиеся из распоротого брюха?” — спросил он. “Нет”, — они немного растерялись. “Вы думаете, что аккуратная смерть от пули похожа на смерть от стрелы или меча? Вы ошибаетесь. Вы еще не готовы. Вы дети. Я никуда не пойду с вами” — так сказал он и с безразличием на лице отвернулся. Но их последние слова заставили его изменить решение: “Тридцать килограммов чистого золота. Половина твоя, Джош”.
   Все прошло как нельзя лучше. Желтый Портал открылся согласно таблице, они перешли на ту сторону, отыскали тропу, по которой должен двигаться караван, и стати ждать. Целую неделю они жили в диком лесу, питаясь сухарями и солониной. Они грелись у костра, а спали в избушке, выложенной из снежных кирпичей. Однажды на них набрел медведь-шатун, и его пришлось пристрелить. Грохот выстрелов разнесся на несколько миль, но им повезло — местность была безлюдной, и никто ничего не услышал Если бы кто-то прознал, что неподалеку появились стрелки, то им пришлось бы нелегко — и тогда про караван, про тридцать килограммов чистого золота можно было бы забыть.
   Каждый вечер, когда становилось темно, но ложиться спать было еще рано, Джош напоминал свой план. “Вы встанете на дороге полукругом, я буду прятаться сбоку, за кустами. В первую очередь надо отстрелить всех лучников, если они будут. Потом перебьем остальных охранников. Если увидите мага или кого-то на него похожего — стреляйте не раздумывая! Нескольких погонщиков надо оставить в живых — они нам покажут, где золото. Если будем искать сами, то потеряем много времени. Самое главное— не жадничать! Берем только золото и сразу уходим. Нам надо будет двигаться к югу. Если поспешим, то успеем к открытию Золотого Портала. Все ясно?” “Ясно”, — кивали юнцы. Он очень хотел бы верить, что им действительно все ясно…
   Караван появился вовремя. Юнцы вышли из-за деревьев, первыми выстрелами свалив огромного быка, бредущего впереди. Лучников в охране не оказалось, магов тоже. Когда рассеялся пороховой дым и утихли отзвуки пальбы, все охранники лежали мертвые. Золото отыскалось быстро — стоило только пристрелить одного из погонщиков на глазах у других. Сложив добычу в сумки, стрелки ушли в лес и направились прямо на юг, туда, где должен был открыться Золотой Портал.
   План отработали безупречно. Но нельзя предусмотреть всего. Никто не предполагал, что за этим обозом следует еще один. И что охрана там намного сильней.
   Они не успели уйти далеко, снег лишь слегка припорошил свежие следы, а погоня настигала их. Они отбили первую атаку, но грохотом выстрелов выдали свое местонахождение. Тем не менее им вновь повезло — повалил густой снег, скрыв все следы. Стрелки уходили на юг, надеясь, что преследователи потеряются в лесу. Но погоня продолжалась — скорее всего, хозяин каравана знал, что стрелки несут с собой тридцать килограммов золота, и хотел заполучить этот солидный куш.
   В течение нескольких дней они скрывались под покровом леса. Дважды натыкались на рыскающие конные отряды, но успевали спрятаться среди бурелома. Они могли бы перестрелять беспечных всадников, но каждый патрон был на счету, а на грохот выстрелов не замедлило бы явиться подкрепление. Поэтому стрелки, отлежавшись и переждав опасность, тайком пробирались на юг.
   А потом лес вдруг кончился. Джош знал, что так и будет, но для юнцов это было полной неожиданностью. Нетронутая снежная целина распростерлась перед ними. Невозможно было перейти ее, оставшись незамеченными. Но и в лесу оставаться было нельзя. В чаще порой слышалась перекличка конных отрядов — стрелков продолжали искать, методично прочесывали лес и рано или поздно нашли бы. Кроме того, Портал вот-вот должен был открыться. И если упустить момент, то…
   На опушке леса произошла схватка, в которой был ранен Смиф. Отряд из семи всадников наткнулся на стрелков. Джош, выхватив револьверы, четырьмя точными выстрелами уложил четверых, прежде чем кто-то что-нибудь понял. Юнцы спохватились, когда два всадника скрылись за деревьями. Третий не смог справиться с испугавшейся, вставшей на дыбы лошадью и вывалился из седла, застряв ногой в стремени. Юнцы разразились градом выстрелов, но, кажется, не попали — лошадь, обезумев, понесла, тело всадника безвольно моталось из стороны в сторону, ударяясь о стволы деревьев. Но вдруг из чащи вылетела стрела и, пробив меховую штанину, вонзилась Смифу в бедро. Он ойкнул и осел в снег, едва не выронив револьверы. Джош, прикинув траекторию полета стрелы, несколько раз выстрелил в темный лес, а потом скомандовал: “Пошли!” — и, подхватив за шкирки растерявшихся щенят, надавав им подзатыльников, заставил их подхватить своего товарища и бежать, бежать, бежать.
   Уже потом он разгрузил юнцов, на ходу переложив их золото себе в мешок. Но все равно они отставали…
   — Быстрее! Шевелите ногами, щенки! Зачем я только с вами связался?
   Они взбежали на вершину невысокого пологого холма, и Джош увидел далеко впереди маленькую вертикальную черточку — столб, отмечающий центр Портала.
   — Две минуты, — объявил он. — Видите столб? Это Портал.
   — Где? — Юнцы, прищурясь, смотрели вперед и ничего не видели — снег слепил их.
   — Двигайте задницами! Разглядите потом!
   — Осторожней! — завопил подстреленный Смиф. — Больно!
   — А ты заткнись! — оборвал его вопли Джош, обернувшись и замахнувшись кулаком для острастки. Вниз по склону холма они бежали молча.
   — Минута, — выдохнул Джош, вновь глянув на часы. — Быстрей, быстрей! Сейчас поднимется буря, и уже ничего будет не разобрать.
   И вдруг до ушей стрелков донеслось гиканье и лошадиное ржание. Звуки быстро приближались: еще немного— и конный отряд взлетит на холм, а спрятаться уже негде, кругом ровный снег, и тянется по равнине предательская ниточка следов.
   — Сколько у кого патронов? — выкрикнул Джош.
   — Не знаю, — торопливо ответил Кегор, — я не перезаряжал револьверы после последней стычки.
   — У меня полные барабаны и еще четыре патрона в кармане, — отозвался Пол.
   — Я не могу стрелять, — простонал Смиф. — Но патронов у меня штук пятнадцать. И револьверы полностью заряжены.
   — У меня осталось восемь выстрелов, — сказал Джош. — Бегите прямо, не останавливайтесь. Я догоню. У нас есть еще сорок секунд.
   Он остановился, повернулся на приближающиеся звуки, широко расставил ноги. Прикинул расстояние до вершины холма — шагов триста, может, чуть больше. Убрал бесценный хронометр глубоко в карман, швырнул ненужные больше рукавицы на снег. Прищурился, попытался выровнять дыхание, сбитое долгим бегом. Крикнул во весь голос:
   — Давайте!
   И словно по его команде два всадника возникли на холме. Их силуэты четко обрисовались на фоне светлого неба, и Джош, ни секунды не медля, выхватил револьверы и спустил курки. Два выстрела слились в один. Лошади встали на дыбы, сбросив в снег наездников.
   Джош знал, что не промахнулся.
   По ту сторону холма раздался яростный вопль.
   — Следующий! — откликнулся Джош. Ему было весело, по-настоящему весело, сейчас он словно видел себя со стороны, любовался собой — грозным, уверенным, могучим, не забывая, впрочем, что патронов осталось…
   Четыре всадника вспорхнули на холм.
   Раскат грома выбил из седел троих. Четвертый успел соскочить с лошади и залег за телами своих мертвых товарищей. Он что-то прокричал, и спустя мгновение… на пологий склон холма посыпались, повалили всадники. Их было много, очень много — двадцать, тридцать, сорок… Кому понадобилась такая охрана? Для чего? Всадники, рассыпавшись по склону, катились вниз, словно лавина. Разгоряченные лошади перемалывали копытами наст, поднимали в воздух снежное крошево. Люди в седлах воинственно кричали, потрясая саблями, пиками и луками. Их лица были размалеваны. На головах — рогатые шлемы.
   Джош развернулся и побежал изо всех сил.
   Над ухом пронзительно свистнула стрела. Еще одна упала под ноги. Он втянул голову в плечи, ссутулился. “Сейчас, сейчас, сейчас”, — шептал он. Тяжелый мешок бил по крестцу. Ребристые рукояти револьверов холодили ладони.
   В спину ему вдруг ударил налетевший ветер. Джош поднял голову. Впереди, клубясь, разрастаясь, ползло навстречу серое непроницаемое облако, похожее на поднимающееся дрожжевое тесто.
   Портал открылся.
   Джош догнал ковыляющих юнцов, бросил взгляд назад— преследователи были совсем близко, лошади хоть и вязли в снегу, но все равно двигались быстрей, чем люди на снегоступах.
   Кегор вдруг упал. Рядом свалился потерявший опору Смиф. Пол остановился, не зная, что делать, склонился над друзьями.
   — Оставь их! — Джош видел, что шея Кегора пробита стрелой. — Беги! В туман!
   — Помогите! — Смиф тянул к ним руки. — Пол, помоги мне! Не оставляй!
   — Если хочешь жить, беги сам, — крикнул ему Джош и, схватив за шиворот растерявшегося Пола, поволок за собой. Сделав несколько шагов, он отпустил упирающегося молокососа, проорал зло в самое ухо: