Страница:
Туча. Черная туча, закрывшая полнеба. Тысячи крылатых жутких созданий летят на закат. Впереди башни города…
Стас ударился лбом о столешницу, мгновенно очнулся.
— Рой!
“Сотня револьверов все бы решила…”
— Что? — Хурхас поднял голову.
— Рой. Его надо остановить! И я знаю, как победить армию Назлуха!
— Да?
— Нам нужны стрелки.
— Что?
Стас лихорадочно обдумывал только что пришедшую в голову идею. Сонливость как рукой сняло.
— Джош, ты можешь собрать отряд стрелков?
— Да.
— Сколько человек?
— Пять-шесть.
— Мало.
— Ты что-то задумал?
— Нам нужна сотня револьверов…
Джош, прищурясь, разглядывал огонек светильника, размышлял. Стас, подперев руками тяжелую голову, ждал. Хурхас, догадываясь, о чем идет речь, смотрел на стрелка. Легорн, стоя за спиной мага, угрюмо молчал, поглядывая в сторону распростертого на полу тела. Не нравилось ему это место, этот дом и эта деревня. Не нравился ему этот мир…
— Я знаю, как это можно сделать, — сказал Джош.
— Ну?
— В городе у меня есть знакомые, которые могут помочь. Но появляться там опасно.
— Так ты соберешь отряд?
— Человек двадцать пять набрать можно. Но им надо платить.
— Чем? Деньгами?
— Золотом… Впрочем, какую-то часть расходов я могу взять на себя… Так, значит, ты хочешь вновь выступить против Назлуха? Со стрелками?
— Как думаешь, получится?
— Попробовать стоит. Но нужно прикрытие.
— Что он сказал? — спросил Хурхас.
— Он согласен помочь. Но говорит, что необходимо прикрытие.
— Какое?
— Какое? — перевел Стас.
— Не знаю… — Джош почесал переносицу. — У Назлуха много лучников, как я видел. А они представляют серьезную угрозу — их луки бьют дальше, чем револьверы. Конница менее опасна. Пехота не опасна вовсе… Может быть, напасть неожиданно? Отряд будет небольшой, незаметно зайти с тыла — лучники держатся позади — и уложить их там всех… Да. Именно так… Но нужны люди, которые будут отвлекать основные силы противника… Где их взять?…
Стас все переводил Хурхасу. Маг внимательно слушал, кивал, поглядывал на стрелка. Джош продолжал рассуждать:
— А если не будет возможности приблизиться незаметно? Если место открытое?…
— Слишком рискованно… — Маг покачал головой, остановил Стаса движением руки. — Слишком! Что могут сделать тридцать бойцов с целой армией? Нет, я не собираюсь так рисковать…
— Либо же… — Джош глянул искоса, хитро, довольно ухмыльнулся, потер руки.
— Ну?
— Ты знаешь, что такое артиллерия?
— Представляю.
— Но это будет дорого стоить… Спроси у мага, готов ли он как следует заплатить за победу?
— Джош спрашивает, хватит ли у тебя золота?
Маг нахмурился, и Стас поспешил исправить свою ошибку:
— У стрелков есть особое оружие, очень мощное. Не хуже твоей магии. Но оно дорого стоит.
— У меня сейчас ничего нет, — сказал Хурхас. — Но золото есть у Назлуха. И оно мне не нужно…
Товарищи говорили еще долго. Стас боролся с возвратившейся сонливостью, с усталостью, но не очень удачного и дело впадал в короткое забытье, наполненное бессмысленными звуками и нечеткими образами. Его тормошили, будили, он тер глаза и снова начинал переводить.
Джош был уверен в победе. Но победа его не интересовала. Его волновал Рудгер.
Победы жаждал Хурхас, но он-то как раз и колебался. Маг не хотел рисковать.
Легорн угрюмо молчал…
Потом Стас достал схемы, графики и таблицы. Отодвинув светильник на угол, разложил бумаги на столе… Странное дело — несмотря на апатию, вычисления давались ему необычайно легко, он только формулировал условие, а решение тут же приходило в голову. Знание дэлфа?…
— Три дня здесь и потом еще ровно две недели, Хурхас! — Стас оторвался от бумаг. Голова шла кругом. — Восемь миров, не считая этого.
Кратчайший путь. Единственно возможный…
— Только-только, — маг пожевал губу. — Ни дня в запасе… Что ж, пусть будет по-вашему. Но помните! Главное — не армия. Главное — уничтожить Назлуха. Тогда я смогу использовать Силу…
— Артиллерия, — Джош усмехнулся. — Десяток пушек, плюющихся картечью. И почти сотня револьверов. В этом стоит поучаствовать. Плевать на золото!
Легорн лишь гладил рукоять своего меча. Из всего разговора он понял только одно — они возвращаются. Больше его ничего не интересовало…
Когда они вышли на свежий воздух, им показалось, что мир вокруг изменился. Стал более ярким, четким, живым. Осенний свежий воздух взбодрил их, придал сил.
— Скоро зима, — задумчиво сказал Легорн, но его понял только засыпающий на ходу Стас…
Они ушли довольно далеко, а потом, не сговариваясь, дружно обернулись.
Над безлюдной деревней вились сизые дымки. Курилась почти каждая крыша, почти каждая труба — на улице холодало. За темными стеклами многочисленных окон кто-то прятался. Селение пристально следило за уходящими чужаками.
И только один дом держал глаза закрытыми.
Мертвый дом.
Глава 23
Стас ударился лбом о столешницу, мгновенно очнулся.
— Рой!
“Сотня револьверов все бы решила…”
— Что? — Хурхас поднял голову.
— Рой. Его надо остановить! И я знаю, как победить армию Назлуха!
— Да?
— Нам нужны стрелки.
— Что?
Стас лихорадочно обдумывал только что пришедшую в голову идею. Сонливость как рукой сняло.
— Джош, ты можешь собрать отряд стрелков?
— Да.
— Сколько человек?
— Пять-шесть.
— Мало.
— Ты что-то задумал?
— Нам нужна сотня револьверов…
Джош, прищурясь, разглядывал огонек светильника, размышлял. Стас, подперев руками тяжелую голову, ждал. Хурхас, догадываясь, о чем идет речь, смотрел на стрелка. Легорн, стоя за спиной мага, угрюмо молчал, поглядывая в сторону распростертого на полу тела. Не нравилось ему это место, этот дом и эта деревня. Не нравился ему этот мир…
— Я знаю, как это можно сделать, — сказал Джош.
— Ну?
— В городе у меня есть знакомые, которые могут помочь. Но появляться там опасно.
— Так ты соберешь отряд?
— Человек двадцать пять набрать можно. Но им надо платить.
— Чем? Деньгами?
— Золотом… Впрочем, какую-то часть расходов я могу взять на себя… Так, значит, ты хочешь вновь выступить против Назлуха? Со стрелками?
— Как думаешь, получится?
— Попробовать стоит. Но нужно прикрытие.
— Что он сказал? — спросил Хурхас.
— Он согласен помочь. Но говорит, что необходимо прикрытие.
— Какое?
— Какое? — перевел Стас.
— Не знаю… — Джош почесал переносицу. — У Назлуха много лучников, как я видел. А они представляют серьезную угрозу — их луки бьют дальше, чем револьверы. Конница менее опасна. Пехота не опасна вовсе… Может быть, напасть неожиданно? Отряд будет небольшой, незаметно зайти с тыла — лучники держатся позади — и уложить их там всех… Да. Именно так… Но нужны люди, которые будут отвлекать основные силы противника… Где их взять?…
Стас все переводил Хурхасу. Маг внимательно слушал, кивал, поглядывал на стрелка. Джош продолжал рассуждать:
— А если не будет возможности приблизиться незаметно? Если место открытое?…
— Слишком рискованно… — Маг покачал головой, остановил Стаса движением руки. — Слишком! Что могут сделать тридцать бойцов с целой армией? Нет, я не собираюсь так рисковать…
— Либо же… — Джош глянул искоса, хитро, довольно ухмыльнулся, потер руки.
— Ну?
— Ты знаешь, что такое артиллерия?
— Представляю.
— Но это будет дорого стоить… Спроси у мага, готов ли он как следует заплатить за победу?
— Джош спрашивает, хватит ли у тебя золота?
Маг нахмурился, и Стас поспешил исправить свою ошибку:
— У стрелков есть особое оружие, очень мощное. Не хуже твоей магии. Но оно дорого стоит.
— У меня сейчас ничего нет, — сказал Хурхас. — Но золото есть у Назлуха. И оно мне не нужно…
Товарищи говорили еще долго. Стас боролся с возвратившейся сонливостью, с усталостью, но не очень удачного и дело впадал в короткое забытье, наполненное бессмысленными звуками и нечеткими образами. Его тормошили, будили, он тер глаза и снова начинал переводить.
Джош был уверен в победе. Но победа его не интересовала. Его волновал Рудгер.
Победы жаждал Хурхас, но он-то как раз и колебался. Маг не хотел рисковать.
Легорн угрюмо молчал…
Потом Стас достал схемы, графики и таблицы. Отодвинув светильник на угол, разложил бумаги на столе… Странное дело — несмотря на апатию, вычисления давались ему необычайно легко, он только формулировал условие, а решение тут же приходило в голову. Знание дэлфа?…
— Три дня здесь и потом еще ровно две недели, Хурхас! — Стас оторвался от бумаг. Голова шла кругом. — Восемь миров, не считая этого.
Кратчайший путь. Единственно возможный…
— Только-только, — маг пожевал губу. — Ни дня в запасе… Что ж, пусть будет по-вашему. Но помните! Главное — не армия. Главное — уничтожить Назлуха. Тогда я смогу использовать Силу…
— Артиллерия, — Джош усмехнулся. — Десяток пушек, плюющихся картечью. И почти сотня револьверов. В этом стоит поучаствовать. Плевать на золото!
Легорн лишь гладил рукоять своего меча. Из всего разговора он понял только одно — они возвращаются. Больше его ничего не интересовало…
Когда они вышли на свежий воздух, им показалось, что мир вокруг изменился. Стал более ярким, четким, живым. Осенний свежий воздух взбодрил их, придал сил.
— Скоро зима, — задумчиво сказал Легорн, но его понял только засыпающий на ходу Стас…
Они ушли довольно далеко, а потом, не сговариваясь, дружно обернулись.
Над безлюдной деревней вились сизые дымки. Курилась почти каждая крыша, почти каждая труба — на улице холодало. За темными стеклами многочисленных окон кто-то прятался. Селение пристально следило за уходящими чужаками.
И только один дом держал глаза закрытыми.
Мертвый дом.
Глава 23
Они торопились, выбиваясь из сил. Времени было в обрез.
В следующей деревне Джош нанял повозку. Он высмотрел самый богатый дом и зашел на двор. Под ноги ему с лаем бросилась собака, но он походя отшвырнул ее и закричал в окна:
— Эй! Хозяин! Собирайся! Отвези нас в город! Я хорошо заплачу! И захвати чего-нибудь перекусить…
За стеклом мелькнуло встревоженное лицо. Джош поигрывал револьвером, искоса поглядывая на окна.
Хозяин показался через минуту. Он на ходу торопливо застегивал полушубок.
— Отвезешь нас? — спросил Джош.
— Да… Я как раз собирался туда по делам…
— Видишь, как удачно мы зашли. — Стрелок ухмыльнулся, и хозяин поспешил в сарай за упряжью.
— Мы торопимся! — крикнул ему вслед Джош…
В скрипучей телеге, набитой свежей золотистой соломой, они тотчас заснули. Бесчувственный Стас, крепко обняв жесткий гитарный футляр, ровно сопел, иногда громко всхрапывая. Держась за меч, сидя спал Легорн — голова его безвольно болталась каждый раз, когда телега подпрыгивала на ухабах. Хурхас полностью зарылся в солому — в этом мире он постоянно мерз. Джош дремал рядом с возницей. Периодически стрелок открывал мутные глаза, тупо пялился кучеру в спину и говорил:
— Быстрей… быстрей…
Крестьянин, не оборачиваясь, подхлестывал кобылу.
Они ехали без остановок до самого вечера. Когда стало совершенно темно, остановились на ночлег. Селений поблизости не было, ночевать пришлось в чистом поле. Стас, толком не проспавшись, двигаясь как сомнамбула, помог разжечь костер, погрелся у занявшегося огня, потом с телеги притащил несколько охапок соломы, бросил на землю и вновь завалился спать. Легорн, Джош и Хурхас поужинали вместе с крестьянином. Но еды было немного — краюха хлеба и миска остывшей овсяной каши, — потому все остались голодными.
Ночью было холодно. Заиндевевшая, похожая на привидение лошадь переступала в темноте ногами, тихо фыркала, звенела удилами. Хурхас почти не спал, глядел в незнакомое черное небо и гадал, что же такое звезды…
Ранним утром, когда звезды лишь чуть побледнели, товарищи продолжили путь. Джош сидел рядом с возницей и рассеянно смотрел на дорогу, на окрестные перелески, поля. Когда проезжали мимо спящих деревень, стрелок горбился, отворачивал лицо. Крестьянина беспокоило это соседство, он бросал косые взгляды на стрелка, словно хотел спросить о чем-то. Но молчал. Лишь однажды неуверенно осведомился:
— Вы правда мне заплатите?
Джош рассеянно кивнул. А может, просто телега подпрыгнула на ухабе. Но крестьянин не стал переспрашивать…
Они въехали в город на рассвете.
Джош предусмотрительно сунул револьверы под солому, заставил Легорна спрятать меч. Стас, глядя на них, убрал и гитару. Одинаково ссутулившись, они подъехали к воротам.
Сонные охранники, высунувшись из теплой каптерки, издалека осмотрели телегу. Было еще сумрачно, и они Увидели лишь нескольких крестьян и нищего старика, дрожащего от холода под соломой. Махнули рукой — проезжайте!
Джош поднял воротник, втянул голову в плечи. То и дело он почесывал переносицу, пряча лицо. Людей на улицах почти не было, копыта звонко стучали по каменной мостовой, эхо билось о стены домов.
— Здесь давай направо… — Джош показывал дорогу. — Вон там, возле столба еще раз повернешь, потом прямо…
Перед небольшим каменным домиком с коваными решетками на окнах Джош велел остановиться, и возница послушно натянул вожжи.
— Приехали, — объявил стрелок и настороженно огляделся. На улице было тихо. Он спрыгнул на землю, вытащил из-под соломы широкий ремень с револьверами в кобурах, нацепил. Вновь осмотрелся.
— Что? Приехали?… — Стас зевнул. — Приехали! — перевел он для Хурхаса и Легорна.
— Ждите меня здесь.
Джош заглянул в темное окно, взбежал на низенькое крылечко, постучал в металлическую дверь рукоятью револьвера. Обернулся, кивнул Стасу, Хурхасу и Легорну, подмигнул напрягшемуся крестьянину.
— Кто? — раздалось из-за двери.
— Это я.
— Кто — “я”?
— Джош. Не узнал, что ли?
— Джош… — за дверью недоверчиво хмыкнули. — Тебя же посадили, кажется.
— Открывай, Тиас. Это я.
— Сбежал?
— Нет, все законно… Долгая история…
— Ладно… — Загремел засов, лязгнула щеколда. Дверь чуть приоткрылась.
— Привет, Тиас. — Джош криво усмехнулся.
— Действительно ты… — Банкир, убедившись, что у порога стоит старый друг, опустил револьвер, снял цепочку, распахнул дверь. — А кто это там? С тобой?
— Да. Твои громилы где?
— Еще не подошли. Рано.
— Хорошо. Разговор есть.
— Ладно… — Тиас чуть помедлил, и снова Джош усмехнулся. — Заходи…
Банкир и стрелок ушли в дом. Тяжелая дверь плотно затворилась, лязгнул запор, и стало тихо. Стас долго смотрел на зарешеченные окна, выжидая, не зажжется ли где огонь, не мелькнет ли тень. Ничего не заметив, он зевнул и поглубже зарылся в солому. Какое-то время он смотрел на небо, на коньки высоких крыш и шпили башен. Потом закрыл глаза и заснул…
В теплой тесной комнате, где когда-то старые товарищи пили чай, а иногда и кое-что покрепче, Тиас и Джош вели неторопливую беседу. Окон здесь не было, но оплывшая толстая свеча на столе давала достаточно света, чтобы видеть лица друг друга.
— … Он вытащил меня из тюрьмы, чтобы я сопровождал его.
— Да, я помню Рудгера. Значит, ты его бросил там?
— Я думал, он мертв… Да я и сейчас уверен в этом! Но, понимаешь, эти маги… Они многое могут, возможно, даже умеют и мертвых поднимать.
— И что тебе от меня нужно?
— Собери людей. Я сам не могу, мне нельзя показываться, иначе опять попаду за решетку. Да еще добавят новое обвинение, новый срок. Спросят — где Рудгер? Что я отвечу?
Тиас помолчал, размышляя. Уточнил:
— Сколько человек тебе надо?
— Двадцать — тридцать.
— Большой отряд.
— Чем больше, тем лучше. И десяток пушек.
— О! Это будет настоящая война!
— Да. У того мага целая армия.
— Даже не знаю… — Банкир покачал головой. — Сколько времени на сборы?
— Завтра вечером надо выходить.
— Нереально… — Тиас хмыкнул.
— И все же надо попробовать. Надо!… Сейчас так много стрелков пропадает в барах, сидят там, бездельничают, тянут пиво. Надо лишь пройтись, шепнуть им, что наклевывается дело, и они соберутся. Куда они денутся?
— Сколько ты думаешь заплатить?
— Сколько у меня золота? Все! И это только аванс.
— Щедро… Допустим, стрелки найдутся. Но вот с пушками есть проблемы.
— Какие?
— Их просто негде купить.
— Что еще за история?
— Последнее распоряжение коменданта. Все тяжелое вооружение передается властям.
— Проклятие.
— Впрочем… — Тиас прищурился, почесал нос. — Кое-что найти можно… Не десяток, конечно. Но пяток стволов… Я знаю, у кого спросить…
— Старые связи?
— Они самые… Только это дорого станет.
— Моих денег достаточно?
— Не знаю. Надо поговорить с людьми.
— Поговори. Скажи, что дело выгодное. Если хотят, пусть присоединяются. У каждого будет своя доля.
— Да? Я передам.
— Но завтра вечером надо выходить.
— Два дня. Это не так мало. Постараюсь тебе помочь.
— И спрячь нас.
— Ладно. Сейчас пройдете через заднюю дверь, я открою комнату для гостей. Но там прохладно, нетоплено.
— Ничего. Мы уже привыкли,
— Хорошо. Еще что-нибудь?
— Мы не ели.
— Скажу жене, она вас накормит.
— Где она?
— Чуть свет ушла к сестре. Вместе собирались на рынок. Думаю, часа через два вернется. Потерпите?
— Переживем… И еще одно!
— Что?
— Расплатись с крестьянином, что привез нас. Он ждет.
— Дружба с тобой обременительна. Все расходы я вычту из твоего счета.
— Конечно.
— Товарищи сдержанно улыбнулись, пожали друг другу руки.
— Давай бери своих попутчиков, и идите к задней двери, я сейчас открою.
— Хорошо…
Стас проснулся от легкого толчка. Открыл глаза, увидел небо, крыши и башенки, не сразу сообразил, где находится.
— Вставай! — Джош снова толкнул его в плечо. — Поднимай остальных, и следуйте за мной. Да поторопитесь! Нас не должны видеть…
Они быстро собрались. Стас подхватил гитару, Легорн — меч. Закоченевший Хурхас долго выбирался из-под соломы. На мага жалко было смотреть. Он шмыгал опухшим, покрасневшим носом, сильно дрожал, ежился. Он что-то бормотал, но даже Стас не понимал его.
Возница вылез из телеги и переминался с ноги на ногу, бросая беспокойные взгляды в сторону стрелка. Видно было, что он хочет напомнить об оплате, но не решается.
— Сейчас тебе заплатят, — успокоил Джош крестьянина…
Они обогнули дом банкира. Задняя дверь — узкая, черная, неприметная — была открыта, Тиас ждал в проеме. Увидев гостей, он было шагнул им навстречу, но вдруг встал, словно налетел на стену, помрачнел, осмотрел Хурхаса, перевел взгляд на Легорна, потом на Стаса.
— Кто это? — спросил он, не глядя на Джоша. — Ты кого ко мне привел? Это что, меч? А у этого? Топор? — Банкир загородил дверь, коснулся пальцами рукояти револьвера, напрягся, готовый в любую секунду выхватить оружие из кобуры. — Они оттуда? Да? А этот старик… Он здорово смахивает на мага!…
— Тиас! — Джош остановился, поднял руки. — Сейчас не время…
— Не время?… — Банкир хищно усмехнулся. — Не время? Это маг, ответь мне?!
— Нет. Посмотри на него. Ну какой он маг? — Джош оглянулся. Они стояли за углом, но все же прохожие с улицы могли их увидеть. Да они просто могли услышать Шум! Одно только слово “маг”…
— Тихо, Тиас… — Стрелок шагнул к старому товарищу. — Не шуми. Они действительно из Центрального Мира, но они не маги. Этот парень с мечом — всего лишь разорившийся землевладелец, старик — нищий бродяга…
— А тот, с топором?
— Это гитара, — подал голос Стас.
— Что?
— У него там музыкальный инструмент, — пояснил стрелок. — Стас, открой, покажи.
Тиас хмыкнул, когда Стас поспешно открыл футляр и показал гитару.
— Ладно, проходите… — Банкир отошел в сторону. — А ты, друг… — он задержал Джоша за рукав, — расскажешь мне, что тебе надо от этих людей и зачем они здесь.
— Расскажу. А пока расплатись с крестьянином. Он все еще ждет.
Тиас усмехнулся. Джош, глядя товарищу в лицо, также усмехнулся. Какое-то время они пристально разглядывали друг друга, потом банкир хохотнул, опустил глаза, хлопнул стрелка по плечу.
— Ты все такой же, сукин сын!
— И ты почти не изменился. Во всем ищешь подвох.
— Ладно, заходи. Раз я сказал — помогу, значит, помогу.
— Не сомневаюсь. Тем более что плачу за все я.
— Но деньги-то уходят из моего банка. Они рассмеялись, теперь уже весело, искренне, без напряжения.
— Рад тебя видеть, — протянул руку Тиас. — Кажется, я
этого еще не говорил.
— Я тоже. — Джош крепко пожал руку.
— Пошли?
— Пошли…
Затхлый запах и влажные стены подсказывали, что комната для гостей пустует давно. Мебели было немного — пара деревянных кроватей, широких, скрипучих, стол, несколько разнокалиберных стульев, небольшой шкаф у входа и полка-этажерка в углу возле окна. Посреди комнаты стояла неказистая кособокая печка, сделанная из металлической бочки. Сильно помятая жестяная труба утыкалась в потолок, в железный лист с неровной дырой в центре.
— Здесь нетоплено, но, если хотите, разведите огонь, — сказал Тиас, избегая смотреть в сторону Хурхаса и Легорна. — Нагреется быстро.
— Поесть бы чего, — напомнил стрелок.
— Ладно, сейчас хоть хлеба принесу. А потом жена придет, она вас накормит как следует… Тиас ушел.
— Он тоже стрелок? — спросил Легорн, проводив хозяина пристальным взглядом.
— Он стрелок? — переадресовал вопрос Стас.
— Был когда-то… — нехотя отозвался Джош. — Теперь он банкир, берет у людей деньги и тем зарабатывает на жизнь. Кажется, ему это нравится.
Стас перевел.
— О чем вы? — спросил Хурхас.
— Так… О хозяине…
— Он понял, что я маг, не так ли?
— Да, — согласился Стас.
— Я заметил это по его лицу.
— Кажется, Джош убедил его, что ты обычный человек.
Нищий бродяга.
Хурхас вздохнул, скривил губы в подобии улыбки:
— Так и есть… — Он присел на кровать, спиной привалился к стене, вытянул ноги. — Времена меняются. Возможно, мы когда-нибудь будем работать вместе, плечом к плечу. Стрелки и маги… Да… Почему бы и нет?… — Он покачал головой, словно сам не верил в то, что говорил.
Дверь открылась — вернулся Тиас, принес хлеб и кувшин с молоком, поставил на стол.
— Ну, я пойду. А вы пока устраивайтесь. Перекусите. Потом, будет время, поговорим.
— Куда ты сейчас? — поинтересовался Джош.
— Сперва загляну к Проапу. Еще рано, вряд ли у него кто сидит, но я ему шепну, а уж он сам с людьми поговорит. Потом схожу насчет пушек.
— Ладно… Только будь осторожен, друг. Если кто-то узнает, что я здесь…
— Не волнуйся. Я все понимаю… Жене я оставил записку, она вас накормит, когда вернется.
— Хорошо.
— Ну, до встречи!…
— Он другой… — задумчиво сказал Джош, когда хозяин ушел. — Он совсем другой. — Стрелок покачал головой.
— Думаешь, он может предать? — спросил Стас. Джош выглянул в окно, задернул грязную линялую занавеску, сел за стол, выложил перед собой револьверы.
— Предать? Нет, не думаю… А вот продать… Даже не знаю… Я его совсем не знаю…
Стас приоткрыл дверцу печки, заглянул в черное прокопченное нутро, поднес руку — тяга была. Горка поленьев лежала у входа.
— Сейчас согреемся, — пообещал Стас и, достав из рюкзака нож, принялся щипать лучину.
— Когда-то мы были очень дружны, — сказал Джош. — Но потом он променял револьверы на золото. Хотел бы я знать, что еще он способен променять.
— Ты ему не доверяешь?
— Кроме него, мне некому довериться.
— Так он согласился помочь? — Стас уложил лучину домиком, сверху пристроил несколько щепок побольше.
— Да.
Хмурый Легорн сел напротив стрелка, покосился на револьверы, положил перед собой меч. Отломил краюху хлеба, отхлебнул молока из кувшина. Глядя на него, и Хурхас подошел к столу, придвинул шаткий неудобный стул.
Стас, улыбаясь, глядел, как занимается в печи огонь. Потянуло дымком. Заслезились глаза, кожа на щеках зарумянилась, натянулась, он провел рукой по лицу, укололся о щетину и вспомнил, что брился в последний раз давно — еще в замке Легорна.
В ином мире…
Бросив в разгоревшееся пламя еще несколько коротких поленьев, он прикрыл дверцу, поднялся, отряхнул колени.
— Ну, теперь два дня можно бездельничать, — громко сказал он по-русски.
На него покосились, но переспрашивать не стали.
Стас разулся, поставил сырые ботинки поближе к печи, накрыл их разбухшими портянками. Носки снимать не стал — все же еще довольно прохладно. Стащил тяжелый полушубок, снял куртку, черную футболку с черепом, вязаное бесформенное одеяние, отдаленно напоминающее свитер, длинную льняную рубаху… Ежась, он расставил свободные стулья вокруг печки, развесил одежду. Потом стащил брюки, остался в одних трусах. Прикрыв глаза, он блаженствовал, поворачиваясь вокруг своей оси, подставляя раскалившейся печке то один бок, то другой, то живот, то спину. Размахивал руками, раскачивался корпусом, крутил головой — разгонял кровь, разминал окаменевшие мышцы, затекшие суставы — грелся, одним словом. Легорн и Хурхас, дожевывая остатки хлеба, косились на него. Джош, отодвинув занавеску, смотрел на улицу.
Постепенно воздух в комнате прогревался.
— Эй, оставьте и мне что-нибудь перекусить! — Стас открыл глаза и шагнул к столу.
Хурхас не выдержал и рассмеялся. Джош, оторвавшись от окна, поглядел куда-то Стасу за спину, фыркнул. Даже Легорн усмехнулся сдержанно.
— Чего? — Стас обернулся.
Возле двери замерла высокая женщина лет сорока в длинном платье. Она держала в руках поднос и оторопело взирала на полуголого Стаса.
— Здрасьте… — сказал Стас по-русски. И тотчас поправился: — Good morning.
Женщина отвела взгляд, поздоровалась, неуверенно шагнула вперед, не зная, как обойти баррикаду стульев с развешанной одеждой. Ей навстречу поднялся Джош.
— Привет, Джана. — Он взял из ее рук поднос.
— Здравствуй, Джош. Рада тебя видеть. Я слышала, тебя посадили… — Женщина мельком глянула в сторону Стаса. Тот поспешно, прыгая на одной ноге, натягивал штаны. Она сдержанно улыбнулась.
— Уже выпустили… — Стрелок отнес поднос к столу, поставил, повернулся к хозяйке. — Сколько ты всего принесла! А Тиас нас уже накормил.
— Уж он накормит, — хмыкнула Джана. — Удивляюсь, как он молоко нашел. Ладно, вы ешьте, — она снова поглядела на Стаса, — а я еще раз зайду попозже.
— Постой! — окликнул Джош, и она остановилась в дверях. Замерла, но не обернулась. Плечи ее напряглись, словно она ждала какого-то неприятного вопроса. Джош молча смотрел ей в спину, и Джана не выдержала, повернула голову.
— Что?…
— Ну… Как ты?…
— Хорошо… У меня… у нас все хорошо… Так я пойду?
— Да… — Джош кивнул. — Конечно. Спасибо.
— Не за что.
Хозяйка ушла, а стрелок словно и не заметил, что ее нет, он все так же смотрел в одну точку, на то место, где только что стояла Джана. Стас, сидя на стуле, исподтишка наблюдал за стрелком. Что-то странное было во взгляде Джоша. Тоска, горечь…
— Джош… — негромко позвал он. — Джош, ты будешь есть?
— Нет. Я наелся. — Стрелок провел рукой по глазам, и Стасу показалось, что Джош прячет слезы.
— Все в порядке?
— Да… Все хорошо… И у них… И у меня… Стас кашлянул, выдержал паузу.
— Кто она?
Джош пожал плечами. Ответил неохотно:
— Она единственный человек, кто знает, какой я на самом деле…
Хурхас и Легорн молчали. Они словно затаились, не зная, как себя вести. Чувствовали — что-то не так, ощущали некое возникшее напряжение. Но безмолвствовали, лишь выжидательно поглядывали на Джоша и Стаса.
— Ладно! — Стрелок тряхнул головой, натянуто улыбнулся. — Вы питайтесь, а я пока посплю… — Он сел на угол кровати, долго разувался. Потом, как был в одежде, растянулся на тюфяке, набитом соломой, сказал: — Только револьверы не трогайте. — И отвернулся к стене.
— Не будем, — пообещал Стас и тут на него что-то нахлынуло. Качнулся пол, перед глазами все поплыло. В невесть откуда взявшемся дыму плавали какие-то тени. Неразборчиво гудели голоса. И вдруг словно гром ударил в барабанные перепонки. Выстрел!
В лицо что-то брызнуло, Стас поднял руку, чтоб утереться.
Кровь!
“Нельзя детям играть с оружием…”
Ребенок. Маленький мальчик на полу, огромный револьвер в слабых ручонках. На стене алые кляксы, на полу растекающаяся лужа…
Стас отшатнулся, запнулся за что-то невидимое, упал, ударился локтем. Мертвый мальчик смотрел прямо на него.
“Ты настоящий стрелок…”
Воздух вдруг вспыхнул, ожог глаза, и Стас зажмурился, застонал.
А через мгновение все исчезло, стало необычайно тихо, спокойно. Потрескивали дрова в металлической печурке, пахло жареным мясом и мокрой одеждой.
— Ты чего это? — спросил знакомый голос. — Падаешь на ровном месте…
Стас осторожно открыл глаза. Хурхас грыз баранье ребро. Легорн намазывал масло на хлеб. Джош спал, отвернувшись к стене.
— Не знаю… — растерянно сказал Стас. — Что-то как-то… мотнуло меня…
В глаза словно насыпали песку. Или нет — толченого стекла. Стас осторожно коснулся век, готовый к тому, что под пальцами будет мягкая разлагающаяся плоть, горячая и влажная.
Жуткое лицо с гниющими провалами глазниц, выпирающие кости скул, голый шишковатый череп, сочащиеся сукровицей раздутые губы…
С глазами все было в порядке, они всего лишь сильно слезились.
— Садись ешь, — предложил маг. — Тут еще много… Завтрак завершился в полном молчании.
Вытерев жирные руки о штаны, Легорн вылез из-за стола и перебрался на кровать. Свой меч пристроил рядом, по левую сторону, прикрыл рукой. Хурхас подошел, присел с краю, несильно толкнул воина. Сказал:
— Подвинься.
Легорн понял мага, передвинулся ближе к стене.
Они легли валетом, повернулись в разные стороны. Какое-то время сердито возились, устраиваясь, кровать шаталась и поскрипывала. В конце концов нашли оптимальное положение, успокоились, затихли, прикрыли глаза.
Стас тем временем перебрался поближе к печке, сел на пол, опершись спиной о тяжелый стул. Открыл дверцу, прихватив раскаленный металл тряпицей. Поленом пошевелил угли, бросил его в огонь. Один уголек выкатился из печи на железный лист, и Стас, поплевав на пальцы, подхватил его и быстро закинул назад. Не закрывая дверцу, он смотрел на огонь, и дремота постепенно одолевала его.
В следующей деревне Джош нанял повозку. Он высмотрел самый богатый дом и зашел на двор. Под ноги ему с лаем бросилась собака, но он походя отшвырнул ее и закричал в окна:
— Эй! Хозяин! Собирайся! Отвези нас в город! Я хорошо заплачу! И захвати чего-нибудь перекусить…
За стеклом мелькнуло встревоженное лицо. Джош поигрывал револьвером, искоса поглядывая на окна.
Хозяин показался через минуту. Он на ходу торопливо застегивал полушубок.
— Отвезешь нас? — спросил Джош.
— Да… Я как раз собирался туда по делам…
— Видишь, как удачно мы зашли. — Стрелок ухмыльнулся, и хозяин поспешил в сарай за упряжью.
— Мы торопимся! — крикнул ему вслед Джош…
В скрипучей телеге, набитой свежей золотистой соломой, они тотчас заснули. Бесчувственный Стас, крепко обняв жесткий гитарный футляр, ровно сопел, иногда громко всхрапывая. Держась за меч, сидя спал Легорн — голова его безвольно болталась каждый раз, когда телега подпрыгивала на ухабах. Хурхас полностью зарылся в солому — в этом мире он постоянно мерз. Джош дремал рядом с возницей. Периодически стрелок открывал мутные глаза, тупо пялился кучеру в спину и говорил:
— Быстрей… быстрей…
Крестьянин, не оборачиваясь, подхлестывал кобылу.
Они ехали без остановок до самого вечера. Когда стало совершенно темно, остановились на ночлег. Селений поблизости не было, ночевать пришлось в чистом поле. Стас, толком не проспавшись, двигаясь как сомнамбула, помог разжечь костер, погрелся у занявшегося огня, потом с телеги притащил несколько охапок соломы, бросил на землю и вновь завалился спать. Легорн, Джош и Хурхас поужинали вместе с крестьянином. Но еды было немного — краюха хлеба и миска остывшей овсяной каши, — потому все остались голодными.
Ночью было холодно. Заиндевевшая, похожая на привидение лошадь переступала в темноте ногами, тихо фыркала, звенела удилами. Хурхас почти не спал, глядел в незнакомое черное небо и гадал, что же такое звезды…
Ранним утром, когда звезды лишь чуть побледнели, товарищи продолжили путь. Джош сидел рядом с возницей и рассеянно смотрел на дорогу, на окрестные перелески, поля. Когда проезжали мимо спящих деревень, стрелок горбился, отворачивал лицо. Крестьянина беспокоило это соседство, он бросал косые взгляды на стрелка, словно хотел спросить о чем-то. Но молчал. Лишь однажды неуверенно осведомился:
— Вы правда мне заплатите?
Джош рассеянно кивнул. А может, просто телега подпрыгнула на ухабе. Но крестьянин не стал переспрашивать…
Они въехали в город на рассвете.
Джош предусмотрительно сунул револьверы под солому, заставил Легорна спрятать меч. Стас, глядя на них, убрал и гитару. Одинаково ссутулившись, они подъехали к воротам.
Сонные охранники, высунувшись из теплой каптерки, издалека осмотрели телегу. Было еще сумрачно, и они Увидели лишь нескольких крестьян и нищего старика, дрожащего от холода под соломой. Махнули рукой — проезжайте!
Джош поднял воротник, втянул голову в плечи. То и дело он почесывал переносицу, пряча лицо. Людей на улицах почти не было, копыта звонко стучали по каменной мостовой, эхо билось о стены домов.
— Здесь давай направо… — Джош показывал дорогу. — Вон там, возле столба еще раз повернешь, потом прямо…
Перед небольшим каменным домиком с коваными решетками на окнах Джош велел остановиться, и возница послушно натянул вожжи.
— Приехали, — объявил стрелок и настороженно огляделся. На улице было тихо. Он спрыгнул на землю, вытащил из-под соломы широкий ремень с револьверами в кобурах, нацепил. Вновь осмотрелся.
— Что? Приехали?… — Стас зевнул. — Приехали! — перевел он для Хурхаса и Легорна.
— Ждите меня здесь.
Джош заглянул в темное окно, взбежал на низенькое крылечко, постучал в металлическую дверь рукоятью револьвера. Обернулся, кивнул Стасу, Хурхасу и Легорну, подмигнул напрягшемуся крестьянину.
— Кто? — раздалось из-за двери.
— Это я.
— Кто — “я”?
— Джош. Не узнал, что ли?
— Джош… — за дверью недоверчиво хмыкнули. — Тебя же посадили, кажется.
— Открывай, Тиас. Это я.
— Сбежал?
— Нет, все законно… Долгая история…
— Ладно… — Загремел засов, лязгнула щеколда. Дверь чуть приоткрылась.
— Привет, Тиас. — Джош криво усмехнулся.
— Действительно ты… — Банкир, убедившись, что у порога стоит старый друг, опустил револьвер, снял цепочку, распахнул дверь. — А кто это там? С тобой?
— Да. Твои громилы где?
— Еще не подошли. Рано.
— Хорошо. Разговор есть.
— Ладно… — Тиас чуть помедлил, и снова Джош усмехнулся. — Заходи…
Банкир и стрелок ушли в дом. Тяжелая дверь плотно затворилась, лязгнул запор, и стало тихо. Стас долго смотрел на зарешеченные окна, выжидая, не зажжется ли где огонь, не мелькнет ли тень. Ничего не заметив, он зевнул и поглубже зарылся в солому. Какое-то время он смотрел на небо, на коньки высоких крыш и шпили башен. Потом закрыл глаза и заснул…
В теплой тесной комнате, где когда-то старые товарищи пили чай, а иногда и кое-что покрепче, Тиас и Джош вели неторопливую беседу. Окон здесь не было, но оплывшая толстая свеча на столе давала достаточно света, чтобы видеть лица друг друга.
— … Он вытащил меня из тюрьмы, чтобы я сопровождал его.
— Да, я помню Рудгера. Значит, ты его бросил там?
— Я думал, он мертв… Да я и сейчас уверен в этом! Но, понимаешь, эти маги… Они многое могут, возможно, даже умеют и мертвых поднимать.
— И что тебе от меня нужно?
— Собери людей. Я сам не могу, мне нельзя показываться, иначе опять попаду за решетку. Да еще добавят новое обвинение, новый срок. Спросят — где Рудгер? Что я отвечу?
Тиас помолчал, размышляя. Уточнил:
— Сколько человек тебе надо?
— Двадцать — тридцать.
— Большой отряд.
— Чем больше, тем лучше. И десяток пушек.
— О! Это будет настоящая война!
— Да. У того мага целая армия.
— Даже не знаю… — Банкир покачал головой. — Сколько времени на сборы?
— Завтра вечером надо выходить.
— Нереально… — Тиас хмыкнул.
— И все же надо попробовать. Надо!… Сейчас так много стрелков пропадает в барах, сидят там, бездельничают, тянут пиво. Надо лишь пройтись, шепнуть им, что наклевывается дело, и они соберутся. Куда они денутся?
— Сколько ты думаешь заплатить?
— Сколько у меня золота? Все! И это только аванс.
— Щедро… Допустим, стрелки найдутся. Но вот с пушками есть проблемы.
— Какие?
— Их просто негде купить.
— Что еще за история?
— Последнее распоряжение коменданта. Все тяжелое вооружение передается властям.
— Проклятие.
— Впрочем… — Тиас прищурился, почесал нос. — Кое-что найти можно… Не десяток, конечно. Но пяток стволов… Я знаю, у кого спросить…
— Старые связи?
— Они самые… Только это дорого станет.
— Моих денег достаточно?
— Не знаю. Надо поговорить с людьми.
— Поговори. Скажи, что дело выгодное. Если хотят, пусть присоединяются. У каждого будет своя доля.
— Да? Я передам.
— Но завтра вечером надо выходить.
— Два дня. Это не так мало. Постараюсь тебе помочь.
— И спрячь нас.
— Ладно. Сейчас пройдете через заднюю дверь, я открою комнату для гостей. Но там прохладно, нетоплено.
— Ничего. Мы уже привыкли,
— Хорошо. Еще что-нибудь?
— Мы не ели.
— Скажу жене, она вас накормит.
— Где она?
— Чуть свет ушла к сестре. Вместе собирались на рынок. Думаю, часа через два вернется. Потерпите?
— Переживем… И еще одно!
— Что?
— Расплатись с крестьянином, что привез нас. Он ждет.
— Дружба с тобой обременительна. Все расходы я вычту из твоего счета.
— Конечно.
— Товарищи сдержанно улыбнулись, пожали друг другу руки.
— Давай бери своих попутчиков, и идите к задней двери, я сейчас открою.
— Хорошо…
Стас проснулся от легкого толчка. Открыл глаза, увидел небо, крыши и башенки, не сразу сообразил, где находится.
— Вставай! — Джош снова толкнул его в плечо. — Поднимай остальных, и следуйте за мной. Да поторопитесь! Нас не должны видеть…
Они быстро собрались. Стас подхватил гитару, Легорн — меч. Закоченевший Хурхас долго выбирался из-под соломы. На мага жалко было смотреть. Он шмыгал опухшим, покрасневшим носом, сильно дрожал, ежился. Он что-то бормотал, но даже Стас не понимал его.
Возница вылез из телеги и переминался с ноги на ногу, бросая беспокойные взгляды в сторону стрелка. Видно было, что он хочет напомнить об оплате, но не решается.
— Сейчас тебе заплатят, — успокоил Джош крестьянина…
Они обогнули дом банкира. Задняя дверь — узкая, черная, неприметная — была открыта, Тиас ждал в проеме. Увидев гостей, он было шагнул им навстречу, но вдруг встал, словно налетел на стену, помрачнел, осмотрел Хурхаса, перевел взгляд на Легорна, потом на Стаса.
— Кто это? — спросил он, не глядя на Джоша. — Ты кого ко мне привел? Это что, меч? А у этого? Топор? — Банкир загородил дверь, коснулся пальцами рукояти револьвера, напрягся, готовый в любую секунду выхватить оружие из кобуры. — Они оттуда? Да? А этот старик… Он здорово смахивает на мага!…
— Тиас! — Джош остановился, поднял руки. — Сейчас не время…
— Не время?… — Банкир хищно усмехнулся. — Не время? Это маг, ответь мне?!
— Нет. Посмотри на него. Ну какой он маг? — Джош оглянулся. Они стояли за углом, но все же прохожие с улицы могли их увидеть. Да они просто могли услышать Шум! Одно только слово “маг”…
— Тихо, Тиас… — Стрелок шагнул к старому товарищу. — Не шуми. Они действительно из Центрального Мира, но они не маги. Этот парень с мечом — всего лишь разорившийся землевладелец, старик — нищий бродяга…
— А тот, с топором?
— Это гитара, — подал голос Стас.
— Что?
— У него там музыкальный инструмент, — пояснил стрелок. — Стас, открой, покажи.
Тиас хмыкнул, когда Стас поспешно открыл футляр и показал гитару.
— Ладно, проходите… — Банкир отошел в сторону. — А ты, друг… — он задержал Джоша за рукав, — расскажешь мне, что тебе надо от этих людей и зачем они здесь.
— Расскажу. А пока расплатись с крестьянином. Он все еще ждет.
Тиас усмехнулся. Джош, глядя товарищу в лицо, также усмехнулся. Какое-то время они пристально разглядывали друг друга, потом банкир хохотнул, опустил глаза, хлопнул стрелка по плечу.
— Ты все такой же, сукин сын!
— И ты почти не изменился. Во всем ищешь подвох.
— Ладно, заходи. Раз я сказал — помогу, значит, помогу.
— Не сомневаюсь. Тем более что плачу за все я.
— Но деньги-то уходят из моего банка. Они рассмеялись, теперь уже весело, искренне, без напряжения.
— Рад тебя видеть, — протянул руку Тиас. — Кажется, я
этого еще не говорил.
— Я тоже. — Джош крепко пожал руку.
— Пошли?
— Пошли…
Затхлый запах и влажные стены подсказывали, что комната для гостей пустует давно. Мебели было немного — пара деревянных кроватей, широких, скрипучих, стол, несколько разнокалиберных стульев, небольшой шкаф у входа и полка-этажерка в углу возле окна. Посреди комнаты стояла неказистая кособокая печка, сделанная из металлической бочки. Сильно помятая жестяная труба утыкалась в потолок, в железный лист с неровной дырой в центре.
— Здесь нетоплено, но, если хотите, разведите огонь, — сказал Тиас, избегая смотреть в сторону Хурхаса и Легорна. — Нагреется быстро.
— Поесть бы чего, — напомнил стрелок.
— Ладно, сейчас хоть хлеба принесу. А потом жена придет, она вас накормит как следует… Тиас ушел.
— Он тоже стрелок? — спросил Легорн, проводив хозяина пристальным взглядом.
— Он стрелок? — переадресовал вопрос Стас.
— Был когда-то… — нехотя отозвался Джош. — Теперь он банкир, берет у людей деньги и тем зарабатывает на жизнь. Кажется, ему это нравится.
Стас перевел.
— О чем вы? — спросил Хурхас.
— Так… О хозяине…
— Он понял, что я маг, не так ли?
— Да, — согласился Стас.
— Я заметил это по его лицу.
— Кажется, Джош убедил его, что ты обычный человек.
Нищий бродяга.
Хурхас вздохнул, скривил губы в подобии улыбки:
— Так и есть… — Он присел на кровать, спиной привалился к стене, вытянул ноги. — Времена меняются. Возможно, мы когда-нибудь будем работать вместе, плечом к плечу. Стрелки и маги… Да… Почему бы и нет?… — Он покачал головой, словно сам не верил в то, что говорил.
Дверь открылась — вернулся Тиас, принес хлеб и кувшин с молоком, поставил на стол.
— Ну, я пойду. А вы пока устраивайтесь. Перекусите. Потом, будет время, поговорим.
— Куда ты сейчас? — поинтересовался Джош.
— Сперва загляну к Проапу. Еще рано, вряд ли у него кто сидит, но я ему шепну, а уж он сам с людьми поговорит. Потом схожу насчет пушек.
— Ладно… Только будь осторожен, друг. Если кто-то узнает, что я здесь…
— Не волнуйся. Я все понимаю… Жене я оставил записку, она вас накормит, когда вернется.
— Хорошо.
— Ну, до встречи!…
— Он другой… — задумчиво сказал Джош, когда хозяин ушел. — Он совсем другой. — Стрелок покачал головой.
— Думаешь, он может предать? — спросил Стас. Джош выглянул в окно, задернул грязную линялую занавеску, сел за стол, выложил перед собой револьверы.
— Предать? Нет, не думаю… А вот продать… Даже не знаю… Я его совсем не знаю…
Стас приоткрыл дверцу печки, заглянул в черное прокопченное нутро, поднес руку — тяга была. Горка поленьев лежала у входа.
— Сейчас согреемся, — пообещал Стас и, достав из рюкзака нож, принялся щипать лучину.
— Когда-то мы были очень дружны, — сказал Джош. — Но потом он променял револьверы на золото. Хотел бы я знать, что еще он способен променять.
— Ты ему не доверяешь?
— Кроме него, мне некому довериться.
— Так он согласился помочь? — Стас уложил лучину домиком, сверху пристроил несколько щепок побольше.
— Да.
Хмурый Легорн сел напротив стрелка, покосился на револьверы, положил перед собой меч. Отломил краюху хлеба, отхлебнул молока из кувшина. Глядя на него, и Хурхас подошел к столу, придвинул шаткий неудобный стул.
Стас, улыбаясь, глядел, как занимается в печи огонь. Потянуло дымком. Заслезились глаза, кожа на щеках зарумянилась, натянулась, он провел рукой по лицу, укололся о щетину и вспомнил, что брился в последний раз давно — еще в замке Легорна.
В ином мире…
Бросив в разгоревшееся пламя еще несколько коротких поленьев, он прикрыл дверцу, поднялся, отряхнул колени.
— Ну, теперь два дня можно бездельничать, — громко сказал он по-русски.
На него покосились, но переспрашивать не стали.
Стас разулся, поставил сырые ботинки поближе к печи, накрыл их разбухшими портянками. Носки снимать не стал — все же еще довольно прохладно. Стащил тяжелый полушубок, снял куртку, черную футболку с черепом, вязаное бесформенное одеяние, отдаленно напоминающее свитер, длинную льняную рубаху… Ежась, он расставил свободные стулья вокруг печки, развесил одежду. Потом стащил брюки, остался в одних трусах. Прикрыв глаза, он блаженствовал, поворачиваясь вокруг своей оси, подставляя раскалившейся печке то один бок, то другой, то живот, то спину. Размахивал руками, раскачивался корпусом, крутил головой — разгонял кровь, разминал окаменевшие мышцы, затекшие суставы — грелся, одним словом. Легорн и Хурхас, дожевывая остатки хлеба, косились на него. Джош, отодвинув занавеску, смотрел на улицу.
Постепенно воздух в комнате прогревался.
— Эй, оставьте и мне что-нибудь перекусить! — Стас открыл глаза и шагнул к столу.
Хурхас не выдержал и рассмеялся. Джош, оторвавшись от окна, поглядел куда-то Стасу за спину, фыркнул. Даже Легорн усмехнулся сдержанно.
— Чего? — Стас обернулся.
Возле двери замерла высокая женщина лет сорока в длинном платье. Она держала в руках поднос и оторопело взирала на полуголого Стаса.
— Здрасьте… — сказал Стас по-русски. И тотчас поправился: — Good morning.
Женщина отвела взгляд, поздоровалась, неуверенно шагнула вперед, не зная, как обойти баррикаду стульев с развешанной одеждой. Ей навстречу поднялся Джош.
— Привет, Джана. — Он взял из ее рук поднос.
— Здравствуй, Джош. Рада тебя видеть. Я слышала, тебя посадили… — Женщина мельком глянула в сторону Стаса. Тот поспешно, прыгая на одной ноге, натягивал штаны. Она сдержанно улыбнулась.
— Уже выпустили… — Стрелок отнес поднос к столу, поставил, повернулся к хозяйке. — Сколько ты всего принесла! А Тиас нас уже накормил.
— Уж он накормит, — хмыкнула Джана. — Удивляюсь, как он молоко нашел. Ладно, вы ешьте, — она снова поглядела на Стаса, — а я еще раз зайду попозже.
— Постой! — окликнул Джош, и она остановилась в дверях. Замерла, но не обернулась. Плечи ее напряглись, словно она ждала какого-то неприятного вопроса. Джош молча смотрел ей в спину, и Джана не выдержала, повернула голову.
— Что?…
— Ну… Как ты?…
— Хорошо… У меня… у нас все хорошо… Так я пойду?
— Да… — Джош кивнул. — Конечно. Спасибо.
— Не за что.
Хозяйка ушла, а стрелок словно и не заметил, что ее нет, он все так же смотрел в одну точку, на то место, где только что стояла Джана. Стас, сидя на стуле, исподтишка наблюдал за стрелком. Что-то странное было во взгляде Джоша. Тоска, горечь…
— Джош… — негромко позвал он. — Джош, ты будешь есть?
— Нет. Я наелся. — Стрелок провел рукой по глазам, и Стасу показалось, что Джош прячет слезы.
— Все в порядке?
— Да… Все хорошо… И у них… И у меня… Стас кашлянул, выдержал паузу.
— Кто она?
Джош пожал плечами. Ответил неохотно:
— Она единственный человек, кто знает, какой я на самом деле…
Хурхас и Легорн молчали. Они словно затаились, не зная, как себя вести. Чувствовали — что-то не так, ощущали некое возникшее напряжение. Но безмолвствовали, лишь выжидательно поглядывали на Джоша и Стаса.
— Ладно! — Стрелок тряхнул головой, натянуто улыбнулся. — Вы питайтесь, а я пока посплю… — Он сел на угол кровати, долго разувался. Потом, как был в одежде, растянулся на тюфяке, набитом соломой, сказал: — Только револьверы не трогайте. — И отвернулся к стене.
— Не будем, — пообещал Стас и тут на него что-то нахлынуло. Качнулся пол, перед глазами все поплыло. В невесть откуда взявшемся дыму плавали какие-то тени. Неразборчиво гудели голоса. И вдруг словно гром ударил в барабанные перепонки. Выстрел!
В лицо что-то брызнуло, Стас поднял руку, чтоб утереться.
Кровь!
“Нельзя детям играть с оружием…”
Ребенок. Маленький мальчик на полу, огромный револьвер в слабых ручонках. На стене алые кляксы, на полу растекающаяся лужа…
Стас отшатнулся, запнулся за что-то невидимое, упал, ударился локтем. Мертвый мальчик смотрел прямо на него.
“Ты настоящий стрелок…”
Воздух вдруг вспыхнул, ожог глаза, и Стас зажмурился, застонал.
А через мгновение все исчезло, стало необычайно тихо, спокойно. Потрескивали дрова в металлической печурке, пахло жареным мясом и мокрой одеждой.
— Ты чего это? — спросил знакомый голос. — Падаешь на ровном месте…
Стас осторожно открыл глаза. Хурхас грыз баранье ребро. Легорн намазывал масло на хлеб. Джош спал, отвернувшись к стене.
— Не знаю… — растерянно сказал Стас. — Что-то как-то… мотнуло меня…
В глаза словно насыпали песку. Или нет — толченого стекла. Стас осторожно коснулся век, готовый к тому, что под пальцами будет мягкая разлагающаяся плоть, горячая и влажная.
Жуткое лицо с гниющими провалами глазниц, выпирающие кости скул, голый шишковатый череп, сочащиеся сукровицей раздутые губы…
С глазами все было в порядке, они всего лишь сильно слезились.
— Садись ешь, — предложил маг. — Тут еще много… Завтрак завершился в полном молчании.
Вытерев жирные руки о штаны, Легорн вылез из-за стола и перебрался на кровать. Свой меч пристроил рядом, по левую сторону, прикрыл рукой. Хурхас подошел, присел с краю, несильно толкнул воина. Сказал:
— Подвинься.
Легорн понял мага, передвинулся ближе к стене.
Они легли валетом, повернулись в разные стороны. Какое-то время сердито возились, устраиваясь, кровать шаталась и поскрипывала. В конце концов нашли оптимальное положение, успокоились, затихли, прикрыли глаза.
Стас тем временем перебрался поближе к печке, сел на пол, опершись спиной о тяжелый стул. Открыл дверцу, прихватив раскаленный металл тряпицей. Поленом пошевелил угли, бросил его в огонь. Один уголек выкатился из печи на железный лист, и Стас, поплевав на пальцы, подхватил его и быстро закинул назад. Не закрывая дверцу, он смотрел на огонь, и дремота постепенно одолевала его.