Страница:
– А если они все-таки двинутся в глубь Дэйлорона?
Старший ухмыльнулся:
– Тогда мы встретим их под покровом леса, и людская армия истает, как кусок льда на солнце. Дэйлор нынче немногочисленны, но лес и воля Дэйлорона с нами. Люди в лесу – это жалкое зрелище, а тем более в лесу Дэйлорона. Нам следует выждать, Шениор… Помни, что нет ничего драгоценнее жизней дэйлор. Их и без того слишком мало.
Он вдруг выпрямился в кресле и строго спросил:
– Что тебе нужно, Каннеус?
Шениор обернулся – и правда, на пороге балкона стоял, застыв в почтительном поклоне, первый министр.
– Мой король. Я только что получил донесение от стражей границ, что со стороны Огневой Пустоши на землю Дэйлорона ступил человек. От него, разумеется, следовало избавиться, но я взял на себя смелость отдать приказ схватить его и доставить во дворец, где Ваше Величество могли бы его допросить. Наверно, он может быть полезен.
– Еще ни разу не ступала нога человека по священной земле, – нахмурился Шениор, – не много ли ты на себя берешь?
– Позвольте, Ваше Величество, – вкрадчиво сказал Старший, – нет большой беды, если человек увидит красоту д'Элома'н'Аинь перед тем, как умереть.
Дэйлор взглянул на министра, тот ждал, напустив на себя самый равнодушный вид; цепкий взгляд его скользил по Поющему озеру. И было совершенно не понятно, о чем он думает.
– Есть в твоих словах правда, Учитель, – Шениор уважительно склонил голову, – пусть человека поместят в дворцовую темницу, и я лично буду разговаривать с ним.
Каннеус поклонился и, бросив настороженный взгляд на Старшего, ушел прочь, словно утонул во мраке.
– Может, это просто сумасшедший? – пробормотал Шениор. – Кому еще могло прийти в голову, по собственной воле войти в Дэйлорон?
– Отчего ты полагаешь, что по собственной? Он может быть и просто гонцом, и лазутчиком. Он может быть… кем угодно.
Миральда стояла, задрав голову, и рассматривала тонущие в сумеречном небе кроны. Похоже было, что она наконец добралась до границ Дэйлорона. Еще шаг – и она окажется в таинственной стране, где жил странный народ, так похожий на людей и в то же время столь отличный от них.
Ведьма стояла, зябко обхватив руками плечи. На первый взгляд ничто не угрожало ей, но по коже нет-нет да пробегал неприятный холодок тревоги. Все-таки дэйлор считали людей врагами, чем мрак не шутит, а вдруг никто не захочет и слушать ее?
Миральда поглядела в сумрачное, темнеющее небо. Ночь вступала в свои права, и следовало бы не торопиться, дождаться утра, когда все в лесу знакомо… Но время истекло: она пробыла в пути почти два дня. Скорее всего, маги уже подготовили новый концентратор и готовятся пустить его в ход… А ведь еще предстоит уговорить короля дэйлор увести, спрятать свой немного численный народ… Или хотя бы убедить их предпринять попытку обезопасить себя, все-таки у дэйлор есть собственные маги, кто знает, на что они способны?
– Пусть они мне поверят, пожалуйста, – пробормотала ведьма, обращаясь к мутным небесам, – я должна им помочь…
Она внимательно оглядела строй молчаливых гигантов, неодобрительно шелестящих листвой. Желудок противно сжался в комок, и Миральда призналась себе в том, что ей просто-напросто страшно.
Уж слишком враждебно глядели на нее древние деревья.
И как-то слишком тихо было вокруг, словно лес настороженно ждал, что будет делать человечишко, посмевший ступить на чужую землю.
Миральда мотнула головой. Все это – наваждение. Не более. В конце концов, разве не приходилось ей сталкиваться с вещами куда как более страшными, чем молчаливый лес?
– Вперед, подруга, – сказала она самой себе, чтобы нарушить эту тягостную тишину.
И, с трудом переставляя сбитые ноги, двинулась вперед.
…Она брела по колено в тумане, белом и плотном, как молоко. Одно за другим из сумрака выступали гладкие черные стволы; звуки тонули в мягком, обволакивающем море тишины, и даже шелест листьев утих.
Миральде очень не нравился этот туман – кто знает, что может в нем таиться? И потому она сжимала в кулаке компоненты к заклинанию молнии на тот случай, если какая-нибудь бойкая зверушка соблазнится ее ногами.
Стемнело, но ненадолго, вскоре выкатились на небосвод Большая и Малая луны, два небесных ока, и осветили ее путь. Туман под ногами поредел, словно в молоко щедро плеснули водой.
Ведьма остановилась еще раз, чтобы хлебнуть воды и немного перевести дух.
Но стоило поднести флягу ко рту, что-то ударило в нее, и Миральда глупо уставилась на черное древко стрелы, пробившее жестянку насквозь.
Воистину она была на территории дэйлор!
Усталость как рукой сняло. Отшвырнув в сторону флягу, Миральда подняла вверх пустые руки.
– Не стреляйте! Я пришла с миром! Мне нужно увидеть вашего короля, как можно скорее!!! Это… дело жизни и смерти.
Тишина. Но больше ни единой стрелы не вылетело из сплетения теней.
– Отведите меня к вашему властелину! – что было мочи завопила Миральда, а получилось хриплое и сиплое карканье.
Она вздрогнула, когда в спину больно кольнул стальной клинок. Теперь… либо ее убьют, либо уважат просьбу. Все зависело от того, насколько она будет убедительной и насколько хорошо понимают людское наречие встретившие ее дэйлор.
– Не дергайся, – прозвучал за спиной низкий голос с едва заметной певучей интонацией, – руки за спину, живо!
– Мне нужно увидеть вашего властелина, – торопливо просипела Миральда, – пожалуйста… у меня очень важные сведения, от этого зависит…
– Замолчи. Руки назад!
Невидимый пока дэйлор надавил клинком сильнее, и ведьма ощутила, как по позвоночнику потекла тонкая теплая струйка.
– Вы отведете меня к королю? – прошептала она, заводя руки назад и чувствуя, как запястья стягивает грубая веревка.
– Король сам решит, нужна ты ему или нет.
Миральда кивнула. Конечно, пока все шло не совсем так, как ей того бы хотелось, но все же… Ведьма терпеливо вынесла процедуру обыска и только вздохнула, когда все ее немудреные магические компоненты перекочевали к хмурому воину.
– Времени осталось слишком мало. – Она повернула голову и в сумраке увидела молодого дэйлор. Он был высок ростом, одет в удобную куртку из темной ткани и такие же штаны. Две черные недлинные косы лежали на широкой груди; уголья глаз, казалось, вот-вот вспыхнут испепеляющим огнем.
– Об этом будет судить король, – мрачно обронил он и поджал губы, – тебя следовало убить, но мне запретили.
И, вцепившись ведьме в предплечье, он потащил ее вперед.
– Я не враг, – Миральда предприняла еще одну попытку наладить отношения, – пожалуйста, поверьте мне! Это так важно…
Дэйлор молча волок ее куда-то.
– Как тебя зовут? – спросила она. – Когда-то я была знакома с одним дэйлор, его звали Шениор… Жаль только, что он погиб…
– Шениор? – в голосе воина появилось удивление. – Ты лжешь, женщина. Среди дэйлор нет двух с одинаковыми именами! И ты смеешь утверждать, что Шениор д'Амес мертв?!
– Мне бы очень хотелось, чтобы он был жив, – озадаченная таким ответом, пробормотала женщина, – куда вы меня ведете?
– Там ты будешь дожидаться решения нашего короля.
Миральда вздохнула. Нет, все оказалось куда как сложнее, чем она ожидала… Еще раз поглядев на своего конвоира, она поняла, что пробиться сквозь стену недоверия и враждебности будет нелегко. Не взяла ли она на себя невыполнимую задачу?
Неожиданно они остановились перед деревом. Дэйлор потянул за сучок; с мягким шорохом кусок коры отодвинулся в сторону, открывая проход достаточный, чтобы прошел человек. Внутри ствол оказался полым; Миральда, позабыв о приличиях и приоткрыв рот, взирала на уютную комнату, где стояли стол и широкая лавка.
– Ты ждешь приглашения? Садись, – приказал воин, – я должен посовещаться о том, что с тобой делать дальше.
Внутри все сжалось в тугой ком. Неужели ей придется просидеть здесь неведомо сколько, в то время как смерть может в любой миг обрушиться на этот народ?
– Отведите меня к королю, или кто там ваш повелитель! – Миральда умоляюще посмотрела на дэйлор. – Речь идет о жизни и смерти… Вы должны меня выслушать!
Вместо ответа дэйлор толкнул ее на скамью.
– Сиди и жди, женщина. Мне не о чем с тобой раз говаривать.
И, окинув ее взглядом, исполненным великолепного презрения, дэйлор вышел. С таким же тихим шорохом дверь стала на место, и Миральда поняла, что просто-напросто замурована в стволе дерева.
Вскочив на ноги, она рванулась к тому месту, где еще совсем недавно был вход, и изо всех сил ударила плечом светлую древесину. Затем еще. И еще.
– Выпустите меня!!! Вы просто слепцы! Мне нужно видеть короля как можно скорее!
Миральда надеялась, что ей удастся как-нибудь расшатать дверь, выяснить, где припрятаны таинственные рычаги, открывающие и закрывающие ее, но, похоже, древесная дверь, встав на место, срослась с остальной частью ствола. Задыхаясь и ничего не видя сквозь злые слезы, Миральда упала обратно на скамью.
Время тянулось раздражающе медленно, как бывает всегда, когда ждешь чего-то. Ведьма еще раз обошла свое узилище – никаких признаков того, что ствол открывается изнутри. Или здесь замешана магия дэйлор?..
– Был бы здесь Шениор, он бы мне поверил, – пробурчала она себе под нос, устраиваясь на скамье, – бедный мой малыш…
А потом усталость взяла свое, и ведьма сама не заметила, как задремала.
…Она проснулась оттого, что кто-то сердито тряс ее за плечо. В глаза ударил яркий свет, Миральда зажмурилась.
– Вставай, женщина. С тобой будет говорить король.
От радости сердце затрепетало; ведьма неуклюже села, уже не чувствуя затекших рук, и тут же поняла, что находится не в чудной комнате, что в стволе дерева. Теперь вокруг были угрюмые, серые стены; кое-где сочилась вода, и к тому же воняло гнильем. Перед ней стояли два широкоплечих дэйлор с факелами, третий – тот, что будил, скривившись, презрительно смотрел на нее.
– Поднимайся. Никто не смеет сидеть в присутствии короля.
– Может быть, вы мне поможете? – выдохнула Миральда и тут же болезненно ойкнула: две крепкие руки резко дернули ее вверх, ставя на ноги.
– Не забудь поклониться Его Величеству, – назидательно сказал дэйлор.
Миральда вдруг поняла, что он не из простых. Уж больно хороший камзол, больно много перстней на холеных пальцах… И слишком надменное выражение ухоженного лица. Она быстро прикинула, чего можно ждать от этого высокорожденного, как говорил когда-то Шениор, и пришла к печальному выводу, что такого ничем не разжалобишь, не переубедишь и на свою сторону не склонишь.
– Как скажете. – Она постаралась улыбнуться, но получилось из рук вон плохо. Дэйлор презрительно хмыкнул и отвернулся.
В этот миг легко скрипнула отворяемая дверь – и Миральда во все глаза уставилась на вошедшего.
Безусловно, это и был король: его бледное чело венчала тонкая корона, сверкающая в трепещущем свете факелов бриллиантовыми брызгами. В дорогих шелках, поблескивающий драгоценными камнями, черноглазый, как и все дэйлор, он показался Миральде невероятно красивым. Таким красивым, каким только может быть самое совершенное существо на этой земле…
– Кланяйся! – шикнули на нее сзади; она поспешила склонить голову, так и не разглядев толком правителя Дэйлорона.
Король заговорил. На людском наречии, очень чисто, куда как чище, чем тот дэйлор на границе.
– Довольно, лорд Каннеус, – в его голосе Миральда услышала прохладные нотки, – развяжите ее. Зачем ты пришла сюда, Миральда?
Миральда?!!
Ведьма со страхом подняла глаза; ноги подкосились, и она непременно бы упала, не поддержи ее один из воинов.
Да, это был Шениор, ее малыш. Он сильно изменился, возмужал – немудрено, что она, считая погибшим, не сразу узнала его в этом сиятельном правителе. И как безупречно сидела на его челе корона! И каким величием веяло от совершенного лица…
Между тем ее освободили от веревок; ведьма, морщась, потерла черные полосы, оставшиеся на запястьях.
– Шениор, – выдохнула она и протянула ему руку, – я не верю своим глазам… Ты – жив! И ты – король?!!
– Я тоже едва верю своим, – усмехнулся он, и горькой была эта усмешка, – да, я король Дэйлорона и должен был стать им с самого начала. Зачем ты пришла?
Но руку все-таки пожал; пальцы оказались холодны как лед. Миральда почувствовала, как в глазах предательски защипало.
– Маги готовят вам погибель, – с трудом ворочая языком, сказала она, – Шениор… Прошу тебя, уведи своих прочь из Дэйлорона, куда-нибудь, хоть в горы… И как можно скорее.
Черные брови короля поползли вверх.
– Доказательства? У тебя есть доказательства, Миральда?
Она вздрогнула, словно от пощечины.
– Но… Какие доказательства, Шениор? Ты мне не веришь?
– Подумай сама, ведьма, – он без тени улыбки смотрел на нее, – как я могу верить тебе, когда ты убила наших воинов, защищая своего возлюбленного? А что, если это всего лишь уловка, чтобы спокойно провести людские войска в наши земли?
Перед глазами потемнело. Оказывается, он был прекрасно осведомлен обо всем, что происходило с ней после их последней встречи!
– Да ты что?!! Я бы… я бы никогда… Опомнись! Страшная опасность угрожает вам всем, и я рисковала жизнью, чтобы добраться сюда… И после этого ты мне не веришь?!!
– Мне нужны доказательства, – процедил король Дэйлорона, – я не могу без веских оснований оставить свою землю. Надеюсь, ты это понимаешь.
Сердце упало. Кто мог подумать, что все сложится именно так? Шениор расплывался перед глазами, и Миральда досадливо отерла слезы.
– Поверь мне, пожалуйста. Когда у меня появятся доказательства, Шениор, будет слишком поздно.
Но он был слишком далек от нее, чтобы понять. Уже не ее малыш, но король дэйлор. Миральда, обессилев, упала на колени; ее душили рыдания. Неужели все, что она проделала, было впустую?! И ничего не изменится оттого, что она, перешагнув через себя, отказалась от своей любви и ринулась на помощь этому народу?
– Я хочу, чтобы эту женщину перевели в покои для почетных гостей, – тем временем говорил Шениор, – если хотя бы один волос упадет с ее головы…
Всхлипнув, она подняла голову.
– Шениор…
– Мы поговорим чуть позже.
– Но… Позже будет слишком поздно! Послушайся моего совета, иначе вы все, – она обвела взглядом присутствующих, – вы все очень скоро погибнете!
Миральда почувствовала, как дрогнула, прогнулась стена недоверия и отчужденности. Еще немного – и Шениор поверит! И в этот миг из сумрака выступило еще одно действующее лицо.
– Ваше Величество, вы должны, прежде всего, слушать свое сердце и голос Дэйлорона.
Миральда обернулась на голос – и едва сдержала крик ужаса. Вампир стоял в двух шагах от нее, тот самый, что едва не убил ее и бросил умирать в лесной хижине… И эта тварь спокойно разговаривала с Шениором! Неужели… неужели они всегда были заодно?
Она инстинктивно съежилась под взглядом сапфировых глаз древнего вампира. Внезапно разболелись зажившие раны…
– Ты полагаешь, что слова этой женщины лживы? – холодно осведомился Шениор.
– Я не утверждаю это, – тот пожал плечами, – вы можете потребовать помощи магов, чтобы они проверили ее слова.
– А ты что на это скажешь? – Шениор внимательно поглядел на нее.
– Проверяйте, – выдохнула ведьма, – и чем скорее ты это сделаешь, тем лучше. Потому что ваше время уже заканчивается, а я, к сожалению, бессильна что-либо изменить.
Ей было больно. Все оказалось много, много хуже, чем она могла предположить. Шениор больше не верил ей, но верил твари, едва не убившей ее. И Миральда покорно повисла на поддерживающих ее руках дэйлор.
Два мага, надсадно пыхтя и утирая рукавами покрасневшие от натуги лица, устанавливали змеевик. Витальдус прохаживался вокруг, промокая лицо кружевным платочком и давая указания своим подопечным.
Змеевик – последняя деталь, которую оставалось установить до того, как чудовищный механизм будет способен извергать смерть.
Геллер тоскливо посмотрел в небо: зловредное солнце, даже прячась за тонкой дымкой сереньких облаков, ухитрялось изводить жарой. Затем его взгляд неторопливо проделал путь от неба до земли и наткнулся на прямоугольное углубление. След от маленькой палатки сбежавшей ведьмы, там, где им довелось впервые узнать друг друга…
Командор скрипнул зубами и упрямо тряхнул головой. Ничего не поделаешь, все хорошее когда-нибудь заканчивается. В конце концов, не виноват же он в том, что Миральда оказалась помешанной на жалости к нелюди!
И все-таки ему было досадно. Великолепная, сверкающая, как волшебный дворец, мысль о найме ведьмы на Императорскую службу рассыпалась грудами серого песка. Да еще к тому же непонятно, какие мыслишки крутятся в голове у Витальдуса… Как раз под здоровенной шишкой, оставшейся после точного удара по затылку…
Геллер промокнул лоб куском холстины. Уж не допустил ли он роковую ошибку, заступившись за ведьму?
– Я не буду спрашивать вас, командор, зачем вы это сделали, – сказал тогда чародей, – но постараюсь, чтобы Император узнал обо всем происшедшем.
А Геллер пожал плечами и спокойно изложил заранее подготовленный ответ: мол, он должен был предотвратить гибель ведьмы, потому что действует согласно тайным инструкциям Императора. Витальдус внимательно выслушал, потрогал припухлость на черепе и не стал спорить. Хотя было видно, что чародей не очень-то поверил истории, шитой белыми нитками.
– По прибытии я доложу Его Величеству обо всем, – сухо заключил он, – сейчас мне недосуг в этом разбираться, поскольку следует заняться постройкой следующего…
Геллер наморщил лоб, пытаясь припомнить мудреное название этого сооружения, но так и не вспомнил. Словечко было каким-то нечеловеческим и что означало, тоже было не совсем ясно. Потому и не желало оно держаться в памяти.
Змеевик установили. Посовещавшись, младшие маги удалились в специально разбитый для них шатер, а Витальдус, кривя губы в недоброй усмешке и потирая руки, подошел к Геллеру.
– Ну-с, командор, концентратор готов. Приступим ровно в полдень, чтобы не оттягивать удовольствие. Мы управились довольно быстро, не находите? И это невзирая на все препятствия!
– Чрезвычайно рад таким новостям, Витальдус. Как голова, не беспокоит?
Чародей скривился так, словно съел что-то очень кислое.
– Благодарю за столь трогательную заботу, командор. Я чувствую себя вполне способным заняться нашими лесными друзьями. Побеспокойтесь, чтобы до полудня ни один из ваших бравых солдафонов не подходил к концентратору ближе, чем на десять шагов. Я, видите ли, решил поостеречься и наложил дополнительное защитное заклятие… Иными словами, сгорит каждый, кто переступит отмеченную черту.
– Очень предусмотрительно. – Геллер пожал плечами. – Я приму меры.
Он внимательно посмотрел на мага – похоже, тот находился в состоянии радостного возбуждения: глаза блестели, на щеках горел румянец; он то и дело потирал руки. Будто не терпелось посмотреть, как сработает его детище.
– Значит, договорились? – И Витальдус, коротко кивнув, направился в шатер.
Геллер снова остался один. Подозвал часового, дежурящего у командорского шатра, ткнул пальцем в концентратор.
– Смотри, чтобы никто за ту белую черту не заходил. Отвечаешь головой.
Солдат отсалютовал алебардой и вытянулся почти у самой черты. Подобные указания были для него не в новинку – мало ли что командованию взбредет на ум?
Сам же Геллер поднялся с кресла и обошел диковинное сооружение.
Огромный котел, в который уже была налита вода вперемешку с какой-то зловонной жидкостью, хитро сплетение тонких железных спиц, змеевик, протянутый над подготовленными кострищами, и идеально круглая медная жаровня.
«Жаль, что я не смыслю в магии, – подумал командор, – интересно, как они собираются с помощью этой штуки покорить Дэйлорон? Ведь на вид она вполне безобидная…»
…Витальдус не обманул. Ровно в полдень он с помощниками появился из шатра, таща с собой ворох свитков. Чародеи ловко развели огонь – сперва под котлом, затем и под изгибами змеевика. Витальдус посмотрел в пасмурное небо, бросил насмешливый взгляд на Геллера.
– Ну что, командор, не мешало бы и дождику пролиться?
Тот не ответил, и это только раззадорило мага.
– Командор, разве вы не напутствуете нас в этом тяжелом ремесле? Как там принято – во славу Империи?
– Во славу Империи, – эхом откликнулся Геллер, – во славу. Приступайте, Витальдус. Ибо все, что мы здесь делаем, мы делаем для Империи.
– Да восславятся Империя и владыка ее, – провозгласил маг, и в голосе его Геллер услышал нескрываемую насмешку. Кровь ударила в голову: да как смеет этот червь насмехаться над самим… Пальцы уже потянулись к рукояти меча, но Геллер одернул себя.
Маг обязательно понесет наказание, однако не сейчас.
Два помощника Витальдуса стали на белой линии, очерченной вокруг устройства, Витальдус занял место у жаровни. Если бы кто-нибудь начертил на земле правильный треугольник, чародеи как раз бы стояли в его вершинах. Затем маг развернул первый свиток и начал монотонно читать заклинание.
Небо темнело. Светло-серая дымка наливалась чернотой, но Геллер отметил, что тучи, повинуясь воле чародея, текут в сторону Дэйлорона.
Витальдус отер пот и развернул второй свиток. Трещали костры, булькало вонючее варево в котле, выпариваясь, оседая на прозрачных стенках змеевика. Несколько капель уже упало в жаровню – и Геллер едва поверил своим глазам: новенькая медь стала стремительно чернеть, словно покрываясь копотью.
Два мага принялись вторить Витальдусу; завыл голодным зверем ветер. Завыл и унесся прочь, прочесав изрядно поредевшие кроны деревьев.
Витальдус раскинул руки крестом, поднял лицо к небу. Свитки валялись рядом, на земле, но, похоже, он уже прекрасно обходился и без них.
Черные капли, на мгновение повисая на краю трубки, падали в жаровню; там уже натекла небольшая лужица. Кипело, пузырилось варево.
Геллер огляделся по сторонам – отовсюду на действия магов с благоговейным ужасом взирали солдаты, боясь лишний раз вздохнуть. Он успел подумать, что так они не смотрели даже на Императора.
И в этот миг Витальдус завопил что-то не своим голосом. Среди черных туч над Дэйлороном сверкнула молния; грянул гром. Маг вскинул руки вверх; его одежды развевались, как будто он стоял в самом сердце бури, – и это при полном безветрии!
– Fao'sa kress il kerrtr!
Два чародея вторили ему эхом.
И ничего не происходило: разве что только росла лужица черной жижи в жаровне…
«Тоже мне, маги, – подумал командор и презрительно сплюнул в пыль, – ничего толком сделать не могут…»
Витальдус растянулся на земле, головой к своему творению.
– Err ta'hi der gl'arss!
Геллер бросил взгляд на небо и явственно ощутил, как зашевелились волосы на затылке. От свинцовых, набрякших дождем туч над страной дэйлор по небу тянулся тонкий черный хобот. Тянулся как раз туда, где творили волшбу маги и где стоял концентратор! Приближаясь, он все более утончался и потом опустился вертикально вниз, тонкий, как веревка. Витальдус лежал, распростершись на земле, и, похоже, ничего вокруг себя не видел и не слышал; два его помощника пребывали в похожем состоянии, с той лишь разницей, что стояли на ногах.
Черная кишка опустилась в жаровню; раздалось отвратительное причмокивание – нечто, порожденное магией, пило приготовленное зелье. Над лагерем повисла мертвая тишина, и были слышны только эти сосущие звуки, от которых почему-то мурашки бежали по коже, да клокотание зелья в котле.
Сколько это продлилось, Геллер не знал. Так и простоял все время с приоткрытым ртом, глядя, как тучи над Дэйлороном всасывают подготовленную пищу. Затем, словно насытившись, хобот резко взмыл вверх, быстро сокращаясь, уменьшаясь в размерах. Считаные мгновения – и он втянулся в тучи, готовые разразиться дождем.
Снова блеснула молния, ей вторил гром.
И на Дэйлорон полились хлесткие струи отравленного дождя.
…Витальдус, хрипло дыша, медленно приподнялся на руках. Сквозь спутанные, растрепанные волосы глянул на Геллера, и командор вздрогнул: из глаз мага сочилась черная жижа, такая же, что была в жаровне.
– Во славу Империи, командор, – донесся язвительный шепот.
И чародей, потеряв сознание, рухнул лицом вниз рядом со своим творением.
Сидя в кабинете, Шениор перечитывал отчет магов, которых отрядил на проверку сведений Миральды, и с каждой уходящей минутой силилось и росло ощущение того, что он стоит на самом краю пропасти и остался маленький шажок до того, как навсегда кануть в небытие.
Она не лгала. Каждое ее слово было правдой.
Старший ухмыльнулся:
– Тогда мы встретим их под покровом леса, и людская армия истает, как кусок льда на солнце. Дэйлор нынче немногочисленны, но лес и воля Дэйлорона с нами. Люди в лесу – это жалкое зрелище, а тем более в лесу Дэйлорона. Нам следует выждать, Шениор… Помни, что нет ничего драгоценнее жизней дэйлор. Их и без того слишком мало.
Он вдруг выпрямился в кресле и строго спросил:
– Что тебе нужно, Каннеус?
Шениор обернулся – и правда, на пороге балкона стоял, застыв в почтительном поклоне, первый министр.
– Мой король. Я только что получил донесение от стражей границ, что со стороны Огневой Пустоши на землю Дэйлорона ступил человек. От него, разумеется, следовало избавиться, но я взял на себя смелость отдать приказ схватить его и доставить во дворец, где Ваше Величество могли бы его допросить. Наверно, он может быть полезен.
– Еще ни разу не ступала нога человека по священной земле, – нахмурился Шениор, – не много ли ты на себя берешь?
– Позвольте, Ваше Величество, – вкрадчиво сказал Старший, – нет большой беды, если человек увидит красоту д'Элома'н'Аинь перед тем, как умереть.
Дэйлор взглянул на министра, тот ждал, напустив на себя самый равнодушный вид; цепкий взгляд его скользил по Поющему озеру. И было совершенно не понятно, о чем он думает.
– Есть в твоих словах правда, Учитель, – Шениор уважительно склонил голову, – пусть человека поместят в дворцовую темницу, и я лично буду разговаривать с ним.
Каннеус поклонился и, бросив настороженный взгляд на Старшего, ушел прочь, словно утонул во мраке.
– Может, это просто сумасшедший? – пробормотал Шениор. – Кому еще могло прийти в голову, по собственной воле войти в Дэйлорон?
– Отчего ты полагаешь, что по собственной? Он может быть и просто гонцом, и лазутчиком. Он может быть… кем угодно.
* * *
Мелколесье закончилось.Миральда стояла, задрав голову, и рассматривала тонущие в сумеречном небе кроны. Похоже было, что она наконец добралась до границ Дэйлорона. Еще шаг – и она окажется в таинственной стране, где жил странный народ, так похожий на людей и в то же время столь отличный от них.
Ведьма стояла, зябко обхватив руками плечи. На первый взгляд ничто не угрожало ей, но по коже нет-нет да пробегал неприятный холодок тревоги. Все-таки дэйлор считали людей врагами, чем мрак не шутит, а вдруг никто не захочет и слушать ее?
Миральда поглядела в сумрачное, темнеющее небо. Ночь вступала в свои права, и следовало бы не торопиться, дождаться утра, когда все в лесу знакомо… Но время истекло: она пробыла в пути почти два дня. Скорее всего, маги уже подготовили новый концентратор и готовятся пустить его в ход… А ведь еще предстоит уговорить короля дэйлор увести, спрятать свой немного численный народ… Или хотя бы убедить их предпринять попытку обезопасить себя, все-таки у дэйлор есть собственные маги, кто знает, на что они способны?
– Пусть они мне поверят, пожалуйста, – пробормотала ведьма, обращаясь к мутным небесам, – я должна им помочь…
Она внимательно оглядела строй молчаливых гигантов, неодобрительно шелестящих листвой. Желудок противно сжался в комок, и Миральда призналась себе в том, что ей просто-напросто страшно.
Уж слишком враждебно глядели на нее древние деревья.
И как-то слишком тихо было вокруг, словно лес настороженно ждал, что будет делать человечишко, посмевший ступить на чужую землю.
Миральда мотнула головой. Все это – наваждение. Не более. В конце концов, разве не приходилось ей сталкиваться с вещами куда как более страшными, чем молчаливый лес?
– Вперед, подруга, – сказала она самой себе, чтобы нарушить эту тягостную тишину.
И, с трудом переставляя сбитые ноги, двинулась вперед.
…Она брела по колено в тумане, белом и плотном, как молоко. Одно за другим из сумрака выступали гладкие черные стволы; звуки тонули в мягком, обволакивающем море тишины, и даже шелест листьев утих.
Миральде очень не нравился этот туман – кто знает, что может в нем таиться? И потому она сжимала в кулаке компоненты к заклинанию молнии на тот случай, если какая-нибудь бойкая зверушка соблазнится ее ногами.
Стемнело, но ненадолго, вскоре выкатились на небосвод Большая и Малая луны, два небесных ока, и осветили ее путь. Туман под ногами поредел, словно в молоко щедро плеснули водой.
Ведьма остановилась еще раз, чтобы хлебнуть воды и немного перевести дух.
Но стоило поднести флягу ко рту, что-то ударило в нее, и Миральда глупо уставилась на черное древко стрелы, пробившее жестянку насквозь.
Воистину она была на территории дэйлор!
Усталость как рукой сняло. Отшвырнув в сторону флягу, Миральда подняла вверх пустые руки.
– Не стреляйте! Я пришла с миром! Мне нужно увидеть вашего короля, как можно скорее!!! Это… дело жизни и смерти.
Тишина. Но больше ни единой стрелы не вылетело из сплетения теней.
– Отведите меня к вашему властелину! – что было мочи завопила Миральда, а получилось хриплое и сиплое карканье.
Она вздрогнула, когда в спину больно кольнул стальной клинок. Теперь… либо ее убьют, либо уважат просьбу. Все зависело от того, насколько она будет убедительной и насколько хорошо понимают людское наречие встретившие ее дэйлор.
– Не дергайся, – прозвучал за спиной низкий голос с едва заметной певучей интонацией, – руки за спину, живо!
– Мне нужно увидеть вашего властелина, – торопливо просипела Миральда, – пожалуйста… у меня очень важные сведения, от этого зависит…
– Замолчи. Руки назад!
Невидимый пока дэйлор надавил клинком сильнее, и ведьма ощутила, как по позвоночнику потекла тонкая теплая струйка.
– Вы отведете меня к королю? – прошептала она, заводя руки назад и чувствуя, как запястья стягивает грубая веревка.
– Король сам решит, нужна ты ему или нет.
Миральда кивнула. Конечно, пока все шло не совсем так, как ей того бы хотелось, но все же… Ведьма терпеливо вынесла процедуру обыска и только вздохнула, когда все ее немудреные магические компоненты перекочевали к хмурому воину.
– Времени осталось слишком мало. – Она повернула голову и в сумраке увидела молодого дэйлор. Он был высок ростом, одет в удобную куртку из темной ткани и такие же штаны. Две черные недлинные косы лежали на широкой груди; уголья глаз, казалось, вот-вот вспыхнут испепеляющим огнем.
– Об этом будет судить король, – мрачно обронил он и поджал губы, – тебя следовало убить, но мне запретили.
И, вцепившись ведьме в предплечье, он потащил ее вперед.
– Я не враг, – Миральда предприняла еще одну попытку наладить отношения, – пожалуйста, поверьте мне! Это так важно…
Дэйлор молча волок ее куда-то.
– Как тебя зовут? – спросила она. – Когда-то я была знакома с одним дэйлор, его звали Шениор… Жаль только, что он погиб…
– Шениор? – в голосе воина появилось удивление. – Ты лжешь, женщина. Среди дэйлор нет двух с одинаковыми именами! И ты смеешь утверждать, что Шениор д'Амес мертв?!
– Мне бы очень хотелось, чтобы он был жив, – озадаченная таким ответом, пробормотала женщина, – куда вы меня ведете?
– Там ты будешь дожидаться решения нашего короля.
Миральда вздохнула. Нет, все оказалось куда как сложнее, чем она ожидала… Еще раз поглядев на своего конвоира, она поняла, что пробиться сквозь стену недоверия и враждебности будет нелегко. Не взяла ли она на себя невыполнимую задачу?
Неожиданно они остановились перед деревом. Дэйлор потянул за сучок; с мягким шорохом кусок коры отодвинулся в сторону, открывая проход достаточный, чтобы прошел человек. Внутри ствол оказался полым; Миральда, позабыв о приличиях и приоткрыв рот, взирала на уютную комнату, где стояли стол и широкая лавка.
– Ты ждешь приглашения? Садись, – приказал воин, – я должен посовещаться о том, что с тобой делать дальше.
Внутри все сжалось в тугой ком. Неужели ей придется просидеть здесь неведомо сколько, в то время как смерть может в любой миг обрушиться на этот народ?
– Отведите меня к королю, или кто там ваш повелитель! – Миральда умоляюще посмотрела на дэйлор. – Речь идет о жизни и смерти… Вы должны меня выслушать!
Вместо ответа дэйлор толкнул ее на скамью.
– Сиди и жди, женщина. Мне не о чем с тобой раз говаривать.
И, окинув ее взглядом, исполненным великолепного презрения, дэйлор вышел. С таким же тихим шорохом дверь стала на место, и Миральда поняла, что просто-напросто замурована в стволе дерева.
Вскочив на ноги, она рванулась к тому месту, где еще совсем недавно был вход, и изо всех сил ударила плечом светлую древесину. Затем еще. И еще.
– Выпустите меня!!! Вы просто слепцы! Мне нужно видеть короля как можно скорее!
Миральда надеялась, что ей удастся как-нибудь расшатать дверь, выяснить, где припрятаны таинственные рычаги, открывающие и закрывающие ее, но, похоже, древесная дверь, встав на место, срослась с остальной частью ствола. Задыхаясь и ничего не видя сквозь злые слезы, Миральда упала обратно на скамью.
Время тянулось раздражающе медленно, как бывает всегда, когда ждешь чего-то. Ведьма еще раз обошла свое узилище – никаких признаков того, что ствол открывается изнутри. Или здесь замешана магия дэйлор?..
– Был бы здесь Шениор, он бы мне поверил, – пробурчала она себе под нос, устраиваясь на скамье, – бедный мой малыш…
А потом усталость взяла свое, и ведьма сама не заметила, как задремала.
…Она проснулась оттого, что кто-то сердито тряс ее за плечо. В глаза ударил яркий свет, Миральда зажмурилась.
– Вставай, женщина. С тобой будет говорить король.
От радости сердце затрепетало; ведьма неуклюже села, уже не чувствуя затекших рук, и тут же поняла, что находится не в чудной комнате, что в стволе дерева. Теперь вокруг были угрюмые, серые стены; кое-где сочилась вода, и к тому же воняло гнильем. Перед ней стояли два широкоплечих дэйлор с факелами, третий – тот, что будил, скривившись, презрительно смотрел на нее.
– Поднимайся. Никто не смеет сидеть в присутствии короля.
– Может быть, вы мне поможете? – выдохнула Миральда и тут же болезненно ойкнула: две крепкие руки резко дернули ее вверх, ставя на ноги.
– Не забудь поклониться Его Величеству, – назидательно сказал дэйлор.
Миральда вдруг поняла, что он не из простых. Уж больно хороший камзол, больно много перстней на холеных пальцах… И слишком надменное выражение ухоженного лица. Она быстро прикинула, чего можно ждать от этого высокорожденного, как говорил когда-то Шениор, и пришла к печальному выводу, что такого ничем не разжалобишь, не переубедишь и на свою сторону не склонишь.
– Как скажете. – Она постаралась улыбнуться, но получилось из рук вон плохо. Дэйлор презрительно хмыкнул и отвернулся.
В этот миг легко скрипнула отворяемая дверь – и Миральда во все глаза уставилась на вошедшего.
Безусловно, это и был король: его бледное чело венчала тонкая корона, сверкающая в трепещущем свете факелов бриллиантовыми брызгами. В дорогих шелках, поблескивающий драгоценными камнями, черноглазый, как и все дэйлор, он показался Миральде невероятно красивым. Таким красивым, каким только может быть самое совершенное существо на этой земле…
– Кланяйся! – шикнули на нее сзади; она поспешила склонить голову, так и не разглядев толком правителя Дэйлорона.
Король заговорил. На людском наречии, очень чисто, куда как чище, чем тот дэйлор на границе.
– Довольно, лорд Каннеус, – в его голосе Миральда услышала прохладные нотки, – развяжите ее. Зачем ты пришла сюда, Миральда?
Миральда?!!
Ведьма со страхом подняла глаза; ноги подкосились, и она непременно бы упала, не поддержи ее один из воинов.
Да, это был Шениор, ее малыш. Он сильно изменился, возмужал – немудрено, что она, считая погибшим, не сразу узнала его в этом сиятельном правителе. И как безупречно сидела на его челе корона! И каким величием веяло от совершенного лица…
Между тем ее освободили от веревок; ведьма, морщась, потерла черные полосы, оставшиеся на запястьях.
– Шениор, – выдохнула она и протянула ему руку, – я не верю своим глазам… Ты – жив! И ты – король?!!
– Я тоже едва верю своим, – усмехнулся он, и горькой была эта усмешка, – да, я король Дэйлорона и должен был стать им с самого начала. Зачем ты пришла?
Но руку все-таки пожал; пальцы оказались холодны как лед. Миральда почувствовала, как в глазах предательски защипало.
– Маги готовят вам погибель, – с трудом ворочая языком, сказала она, – Шениор… Прошу тебя, уведи своих прочь из Дэйлорона, куда-нибудь, хоть в горы… И как можно скорее.
Черные брови короля поползли вверх.
– Доказательства? У тебя есть доказательства, Миральда?
Она вздрогнула, словно от пощечины.
– Но… Какие доказательства, Шениор? Ты мне не веришь?
– Подумай сама, ведьма, – он без тени улыбки смотрел на нее, – как я могу верить тебе, когда ты убила наших воинов, защищая своего возлюбленного? А что, если это всего лишь уловка, чтобы спокойно провести людские войска в наши земли?
Перед глазами потемнело. Оказывается, он был прекрасно осведомлен обо всем, что происходило с ней после их последней встречи!
– Да ты что?!! Я бы… я бы никогда… Опомнись! Страшная опасность угрожает вам всем, и я рисковала жизнью, чтобы добраться сюда… И после этого ты мне не веришь?!!
– Мне нужны доказательства, – процедил король Дэйлорона, – я не могу без веских оснований оставить свою землю. Надеюсь, ты это понимаешь.
Сердце упало. Кто мог подумать, что все сложится именно так? Шениор расплывался перед глазами, и Миральда досадливо отерла слезы.
– Поверь мне, пожалуйста. Когда у меня появятся доказательства, Шениор, будет слишком поздно.
Но он был слишком далек от нее, чтобы понять. Уже не ее малыш, но король дэйлор. Миральда, обессилев, упала на колени; ее душили рыдания. Неужели все, что она проделала, было впустую?! И ничего не изменится оттого, что она, перешагнув через себя, отказалась от своей любви и ринулась на помощь этому народу?
– Я хочу, чтобы эту женщину перевели в покои для почетных гостей, – тем временем говорил Шениор, – если хотя бы один волос упадет с ее головы…
Всхлипнув, она подняла голову.
– Шениор…
– Мы поговорим чуть позже.
– Но… Позже будет слишком поздно! Послушайся моего совета, иначе вы все, – она обвела взглядом присутствующих, – вы все очень скоро погибнете!
Миральда почувствовала, как дрогнула, прогнулась стена недоверия и отчужденности. Еще немного – и Шениор поверит! И в этот миг из сумрака выступило еще одно действующее лицо.
– Ваше Величество, вы должны, прежде всего, слушать свое сердце и голос Дэйлорона.
Миральда обернулась на голос – и едва сдержала крик ужаса. Вампир стоял в двух шагах от нее, тот самый, что едва не убил ее и бросил умирать в лесной хижине… И эта тварь спокойно разговаривала с Шениором! Неужели… неужели они всегда были заодно?
Она инстинктивно съежилась под взглядом сапфировых глаз древнего вампира. Внезапно разболелись зажившие раны…
– Ты полагаешь, что слова этой женщины лживы? – холодно осведомился Шениор.
– Я не утверждаю это, – тот пожал плечами, – вы можете потребовать помощи магов, чтобы они проверили ее слова.
– А ты что на это скажешь? – Шениор внимательно поглядел на нее.
– Проверяйте, – выдохнула ведьма, – и чем скорее ты это сделаешь, тем лучше. Потому что ваше время уже заканчивается, а я, к сожалению, бессильна что-либо изменить.
Ей было больно. Все оказалось много, много хуже, чем она могла предположить. Шениор больше не верил ей, но верил твари, едва не убившей ее. И Миральда покорно повисла на поддерживающих ее руках дэйлор.
* * *
…Сидя в плетеном кресле, командор наблюдал за водворением змеевика на должное место. Было жарковато для осени; небо затянуло хмарью, точно перед дождем, и, как говаривали в простонародье, парило. Липкий пот выступал каплями на лбу, стекал узким ручейком по позвоночнику.Два мага, надсадно пыхтя и утирая рукавами покрасневшие от натуги лица, устанавливали змеевик. Витальдус прохаживался вокруг, промокая лицо кружевным платочком и давая указания своим подопечным.
Змеевик – последняя деталь, которую оставалось установить до того, как чудовищный механизм будет способен извергать смерть.
Геллер тоскливо посмотрел в небо: зловредное солнце, даже прячась за тонкой дымкой сереньких облаков, ухитрялось изводить жарой. Затем его взгляд неторопливо проделал путь от неба до земли и наткнулся на прямоугольное углубление. След от маленькой палатки сбежавшей ведьмы, там, где им довелось впервые узнать друг друга…
Командор скрипнул зубами и упрямо тряхнул головой. Ничего не поделаешь, все хорошее когда-нибудь заканчивается. В конце концов, не виноват же он в том, что Миральда оказалась помешанной на жалости к нелюди!
И все-таки ему было досадно. Великолепная, сверкающая, как волшебный дворец, мысль о найме ведьмы на Императорскую службу рассыпалась грудами серого песка. Да еще к тому же непонятно, какие мыслишки крутятся в голове у Витальдуса… Как раз под здоровенной шишкой, оставшейся после точного удара по затылку…
Геллер промокнул лоб куском холстины. Уж не допустил ли он роковую ошибку, заступившись за ведьму?
– Я не буду спрашивать вас, командор, зачем вы это сделали, – сказал тогда чародей, – но постараюсь, чтобы Император узнал обо всем происшедшем.
А Геллер пожал плечами и спокойно изложил заранее подготовленный ответ: мол, он должен был предотвратить гибель ведьмы, потому что действует согласно тайным инструкциям Императора. Витальдус внимательно выслушал, потрогал припухлость на черепе и не стал спорить. Хотя было видно, что чародей не очень-то поверил истории, шитой белыми нитками.
– По прибытии я доложу Его Величеству обо всем, – сухо заключил он, – сейчас мне недосуг в этом разбираться, поскольку следует заняться постройкой следующего…
Геллер наморщил лоб, пытаясь припомнить мудреное название этого сооружения, но так и не вспомнил. Словечко было каким-то нечеловеческим и что означало, тоже было не совсем ясно. Потому и не желало оно держаться в памяти.
Змеевик установили. Посовещавшись, младшие маги удалились в специально разбитый для них шатер, а Витальдус, кривя губы в недоброй усмешке и потирая руки, подошел к Геллеру.
– Ну-с, командор, концентратор готов. Приступим ровно в полдень, чтобы не оттягивать удовольствие. Мы управились довольно быстро, не находите? И это невзирая на все препятствия!
– Чрезвычайно рад таким новостям, Витальдус. Как голова, не беспокоит?
Чародей скривился так, словно съел что-то очень кислое.
– Благодарю за столь трогательную заботу, командор. Я чувствую себя вполне способным заняться нашими лесными друзьями. Побеспокойтесь, чтобы до полудня ни один из ваших бравых солдафонов не подходил к концентратору ближе, чем на десять шагов. Я, видите ли, решил поостеречься и наложил дополнительное защитное заклятие… Иными словами, сгорит каждый, кто переступит отмеченную черту.
– Очень предусмотрительно. – Геллер пожал плечами. – Я приму меры.
Он внимательно посмотрел на мага – похоже, тот находился в состоянии радостного возбуждения: глаза блестели, на щеках горел румянец; он то и дело потирал руки. Будто не терпелось посмотреть, как сработает его детище.
– Значит, договорились? – И Витальдус, коротко кивнув, направился в шатер.
Геллер снова остался один. Подозвал часового, дежурящего у командорского шатра, ткнул пальцем в концентратор.
– Смотри, чтобы никто за ту белую черту не заходил. Отвечаешь головой.
Солдат отсалютовал алебардой и вытянулся почти у самой черты. Подобные указания были для него не в новинку – мало ли что командованию взбредет на ум?
Сам же Геллер поднялся с кресла и обошел диковинное сооружение.
Огромный котел, в который уже была налита вода вперемешку с какой-то зловонной жидкостью, хитро сплетение тонких железных спиц, змеевик, протянутый над подготовленными кострищами, и идеально круглая медная жаровня.
«Жаль, что я не смыслю в магии, – подумал командор, – интересно, как они собираются с помощью этой штуки покорить Дэйлорон? Ведь на вид она вполне безобидная…»
…Витальдус не обманул. Ровно в полдень он с помощниками появился из шатра, таща с собой ворох свитков. Чародеи ловко развели огонь – сперва под котлом, затем и под изгибами змеевика. Витальдус посмотрел в пасмурное небо, бросил насмешливый взгляд на Геллера.
– Ну что, командор, не мешало бы и дождику пролиться?
Тот не ответил, и это только раззадорило мага.
– Командор, разве вы не напутствуете нас в этом тяжелом ремесле? Как там принято – во славу Империи?
– Во славу Империи, – эхом откликнулся Геллер, – во славу. Приступайте, Витальдус. Ибо все, что мы здесь делаем, мы делаем для Империи.
– Да восславятся Империя и владыка ее, – провозгласил маг, и в голосе его Геллер услышал нескрываемую насмешку. Кровь ударила в голову: да как смеет этот червь насмехаться над самим… Пальцы уже потянулись к рукояти меча, но Геллер одернул себя.
Маг обязательно понесет наказание, однако не сейчас.
Два помощника Витальдуса стали на белой линии, очерченной вокруг устройства, Витальдус занял место у жаровни. Если бы кто-нибудь начертил на земле правильный треугольник, чародеи как раз бы стояли в его вершинах. Затем маг развернул первый свиток и начал монотонно читать заклинание.
Небо темнело. Светло-серая дымка наливалась чернотой, но Геллер отметил, что тучи, повинуясь воле чародея, текут в сторону Дэйлорона.
Витальдус отер пот и развернул второй свиток. Трещали костры, булькало вонючее варево в котле, выпариваясь, оседая на прозрачных стенках змеевика. Несколько капель уже упало в жаровню – и Геллер едва поверил своим глазам: новенькая медь стала стремительно чернеть, словно покрываясь копотью.
Два мага принялись вторить Витальдусу; завыл голодным зверем ветер. Завыл и унесся прочь, прочесав изрядно поредевшие кроны деревьев.
Витальдус раскинул руки крестом, поднял лицо к небу. Свитки валялись рядом, на земле, но, похоже, он уже прекрасно обходился и без них.
Черные капли, на мгновение повисая на краю трубки, падали в жаровню; там уже натекла небольшая лужица. Кипело, пузырилось варево.
Геллер огляделся по сторонам – отовсюду на действия магов с благоговейным ужасом взирали солдаты, боясь лишний раз вздохнуть. Он успел подумать, что так они не смотрели даже на Императора.
И в этот миг Витальдус завопил что-то не своим голосом. Среди черных туч над Дэйлороном сверкнула молния; грянул гром. Маг вскинул руки вверх; его одежды развевались, как будто он стоял в самом сердце бури, – и это при полном безветрии!
– Fao'sa kress il kerrtr!
Два чародея вторили ему эхом.
И ничего не происходило: разве что только росла лужица черной жижи в жаровне…
«Тоже мне, маги, – подумал командор и презрительно сплюнул в пыль, – ничего толком сделать не могут…»
Витальдус растянулся на земле, головой к своему творению.
– Err ta'hi der gl'arss!
Геллер бросил взгляд на небо и явственно ощутил, как зашевелились волосы на затылке. От свинцовых, набрякших дождем туч над страной дэйлор по небу тянулся тонкий черный хобот. Тянулся как раз туда, где творили волшбу маги и где стоял концентратор! Приближаясь, он все более утончался и потом опустился вертикально вниз, тонкий, как веревка. Витальдус лежал, распростершись на земле, и, похоже, ничего вокруг себя не видел и не слышал; два его помощника пребывали в похожем состоянии, с той лишь разницей, что стояли на ногах.
Черная кишка опустилась в жаровню; раздалось отвратительное причмокивание – нечто, порожденное магией, пило приготовленное зелье. Над лагерем повисла мертвая тишина, и были слышны только эти сосущие звуки, от которых почему-то мурашки бежали по коже, да клокотание зелья в котле.
Сколько это продлилось, Геллер не знал. Так и простоял все время с приоткрытым ртом, глядя, как тучи над Дэйлороном всасывают подготовленную пищу. Затем, словно насытившись, хобот резко взмыл вверх, быстро сокращаясь, уменьшаясь в размерах. Считаные мгновения – и он втянулся в тучи, готовые разразиться дождем.
Снова блеснула молния, ей вторил гром.
И на Дэйлорон полились хлесткие струи отравленного дождя.
…Витальдус, хрипло дыша, медленно приподнялся на руках. Сквозь спутанные, растрепанные волосы глянул на Геллера, и командор вздрогнул: из глаз мага сочилась черная жижа, такая же, что была в жаровне.
– Во славу Империи, командор, – донесся язвительный шепот.
И чародей, потеряв сознание, рухнул лицом вниз рядом со своим творением.
* * *
Стихия бушевала за окнами дворца. Одна за другой ветвистые молнии раскалывали темное, вспухшее тучами небо; гремел гром, и этот страшный, утробный грохот отзывался болезненной дрожью в белоснежных стенах д'Элома'н'Аинь.Сидя в кабинете, Шениор перечитывал отчет магов, которых отрядил на проверку сведений Миральды, и с каждой уходящей минутой силилось и росло ощущение того, что он стоит на самом краю пропасти и остался маленький шажок до того, как навсегда кануть в небытие.
Она не лгала. Каждое ее слово было правдой.