Модезитт Лиланд Экстон. Смерть Хаоса

   Фрейда усмехнулась. Елена покачала головой.
   – Двигаясь долгим кружным путем по чужой территории, мы рискуем не вернуться.
   – Если рванем напрямик, точно не вернемся. А так шанс есть. Далеко ли до этой, – я указал на карту, – развилки?
   – Всего несколько кай, – сказала Елена.
   – Надо следить за южной стороной дороги, – добавила Фрейда. – Тропа неширокая, ее и проглядеть недолго.
   Мне оставалось лишь положиться на карту и мнение военных. Сам я разведчиком не был, а в тот единственный раз, когда воспользовался искомой тропой, находился явно не в лучшей форме.
   Больше никто высказываться не стал. Елена сложила карту, убрала в суму и скомандовала:
   – По коням!
   – По коням! – разнеслось вдоль дороги.
   – …кончай привал… сначала на берег выведи, а потом садись, дурья башка…
   Я забрался на Гэрлока, и мы двинулись по каньону дальше на восток.
   Позади снова слышались топот копыт да звяканье оружия, подчеркивавшие чей-то беспрерывный бубнеж. Мне даже подумалось, что это Шерван вновь толкует насчет «того самого чародея», но, оглянувшись, я не смог разглядеть его физиономию. За завесой тумана все ополченцы казались на одно лицо.
   Миновав два или три кай, я указал налево.
   – Гляньте, это не она?
   – Похоже на то, – признала Елена. – Ведет во всяком случае куда надо, к Паре Воров.
   Тропа производила впечатление вполне проезжей. Там, где она брала начало от большака, ее ширина позволяла пропустить двух всадников в ряд.
   – Не может быть, чтобы все оказалось так легко, – пробормотал Валдейн.
   Он как в воду глядел, легко и не оказалось. Очень скоро морось сменилась дождем, а дождь снегопадом. К тому же за тропой никто не следил, и под мокрым снегом скрывалось множество рытвин и колдобин. Разумеется, они были здесь и в прошлый раз, но когда разбитой дорогой следует единственный горный пони – это одно дело, а когда едет целый кавалерийский отряд – совсем другое. Конь Фрейды угодил копытом в невидимую под слякотью выбоину и охромел. К счастью, он получил всего лишь растяжение связок и после того, как я усилил в нем гармоническое начало, смог идти дальше, однако Фрейде пришлось пересесть на одну из немногих запасных лошадей, а своего боевого скакуна вести в поводу.
   Через некоторое время мы вступили в долину смерти. Пепел впитал в себя дождь и снег, но над долиной все равно витал гнетущий запах огня и гибели.
   – Вот сволочи! – буркнул Валдейн.
   – …таков ад демонов света…
   – Об этом ты мне не рассказывал, – тихо укорила меня Елена, подъехав поближе.
   – Все было доложено командующей и самодержице, – попытался оправдаться я, но тут же сглотнул и добавил: – Прости.
   – Это здесь… Феррел?.. – с печалью в голосе спросила она.
   – Да. Только доказать это невозможно.
   – Ты уже побывал здесь и, зная, что тут за местечко, привел сюда нас? – удивилась Фрейда.
   – Это лучший путь.
   – …путь через ад… лучший разве что для демонов, – пробормотала Джилла, чуть побледнев.
   Когда вся колонна втянулась в узкую долину, разговоры смолкли сами собой. О мощи, которая была здесь задействована, я старался не думать, но в условиях, когда окрестные скалы чуть ли не сочились хаосом, это было непросто.
   Гэрлок переставлял копыта, я покачивался в седле, и лишь когда впереди показался клочок травы, а слева от тропы низкорослый корявый кедр, у меня вырвался облегченный вздох. Точно такой же, как и у Валдейна.
   Впрочем, и по выезде из долины мысли мои продолжали вертеться вокруг возможности использования гармонии с целью усиления хаоса, каковое должно погубить Герлиса. Вообще-то, замысел представлялся мне безумным, да, скорее всего, таким и являлся, но, с другой стороны, разве само противоборство извечных начал, хаоса и гармонии, не есть сущее безумие? Этого я не знал, но зато точно знал, что в долине у серного источника меня поджидает Герлис.
   Вскоре после того, как мы миновали засыпанное пеплом ущелье, снегопад снова сменился дождем, на сей раз настоящим ливнем. А когда мы промокли насквозь, небо расчистилось и задул пронизывающий, ледяной ветер.
   На ночлег отряд встал в узком ущелье, где нашлась вода и немного травы. Хотя мы находились в южных предгорьях Рассветных Отрогов, никак не превосходивших высотой Малые Отроги, отделявшие Кифрос от Галлоса, ночь выдалась холодная. Не прохладная, как в Кифросе, а по-зимнему холодная.
   – Костры разводить не будем? – спросил я Елену.
   – Ни в коем случае.
   Наилучшие натянули теплые дорожные куртки, а ополченцы вдобавок закутались в одеяла. Я застегнулся на все пуговицы и надел шапку, но, в отличие от большинства, не ежился, не дрожал и не норовил свернуться в клубочек.
   – Неужто тебе не холодно, Мастер Гармонии? – удивленно спросил Валдейн.
   – Не особенно.
   Холод и вправду не оказывал на меня такого воздействия, как на других, что же до стылого тумана, то он мог даже помочь нам, скрывая до поры от белого чародея. Впрочем, стоило мне подумать об этом, как вернулось возникающее то и дело по неизвестной причине ощущение тревоги. Неужели Герлис все-таки обнаружил нас и теперь держит под приглядом?

XXX
К западу от Арастии, Хидлен (Кандар)

   Заслышав тяжелые шаги, Герлис поднимает голову, и взгляд его на мгновение касается обугленной рукояти кинжала, лежащего поверх закрытого дорожного кофра.
   – Плевать, что он тебе велел! Я командир этого отряда, и раз мне надо увидеть Герлиса, я его увижу. Прямо сейчас! – гудит снаружи раздраженный бас.
   – Досточтимый маг, – раздается из-за полога голос стража, – Сеннон настаивает на немедленной встрече.
   Облаченный в белое чародей хмурится и смотрит на зеркало, а когда белые туманы исчезают, говорит:
   – Попроси его войти, Орорт.
   Сам чародей встает и делает шаг к входу в палатку. Полог откидывается.
   – Велишь, стало быть, попросить меня войти, – гудит, появившись в проеме, Сеннон, чьи непослушные черные кудри подхвачены серебряным обручем.
   Смерив вошедшего взглядом, Герлис подходит к столу, на миг поворачивается к военачальнику спиной, берет в руки маленькое плоское блюдце, после чего снова оказывается лицом к лицу с вошедшим.
   – Да, со всей учтивостью.
   – Тебе ли толковать об учтивости?
   – А ты предпочитаешь, чтобы я толковал о силе?
   Шагнув вперед, Герлис кладет кинжал перед пустым сейчас магическим зеркалом и поднимает блюдце. Над указательным пальцем его свободной руки появляется огненный шар.
   – Шарлатан! – ворчит Сеннон. – Детский фокус, не то что наши ракеты. Вот они – настоящее оружие!
   – Ты веришь в то, что тебе больше нравится, командир Сеннон, – говорит Герлис и, подбросив блюдце, отпускает огненный шар.
   Раздается шипение, палатка наполняется едким запахом гари. На пол оседает белый пепел.
   – Видишь? Попади этот шар в тебя, осталось бы только жирное пятно сажи… в лучшем случае. Но я, – Герлис смотрит на ковер под ногами, – предпочитаю не пачкать свои ковры.
   Стараясь не прикоснуться к железному клинку, он берет кинжал за обтянутую обугленной кожей рукоять и показывает Сеннону.
   – По-моему, это принадлежало одному из твоих людей.
   – Вряд ли. Мои люди не теряют оружие.
   – Меня восхищает твоя уверенность, командир Сеннон, – говорит Герлис, откладывая нож в сторону и оскалив крупные белые зубы в хищной улыбке. – Но что привело тебя ко мне? Есть вопросы?
   – Есть! Какого демона мы бездействуем, в то время как кифриенцы переваливают через Нижние Отроги? – говорит Сеннон, отмахиваясь от все еще дрейфующего в воздухе пепла, – Следует нанести им удар, пока они этого не ожидают.
   – Я сильно сомневаюсь в том, что ты сможешь снова застать их врасплох. Сам ведь наверняка знаешь, что они высылают вперед разъезды и их разведчики ворон не ловят. Самодержица не допускает в своем войске беспечности.
   – Один раз мы уже обрушились на них как снег на голову.
   – Было дело, но это случилось на их землях, где они не держались настороже. К тому же не забудь, значительную часть ракетных установок пришлось отправить к рубежам Фритауна. От герцога Колариса исходит реальная угроза.
   – И тем не менее я могу справиться с кифриенцами и без твоего адского колдовства.
   – Герцог Берфир тоже так думает. Но, кроме того, он считает, что ты должен уничтожить их в приемлемой близости от его владений. Или, на худой конец, от земель, которые он намерен сделать своими. Тебе это известно.
   – А моему отцу скоро станет известно, что я шагу не могу ступить без твоего одобрения.
   – Наверное, твой гонец и впрямь скоро до него доберется, но я надеюсь, что он поймет логику герцога Берфира.
   – Когда-нибудь…
   – Совершенно с тобой согласен.
   Сеннон молча смотрит на чародея, и его пальцы непроизвольно сжимают рукоять меча из холодной стали. Пауза затягивается. Потом военачальник резко поворачивается и выходит наружу. Утро стоит холодное, гонимые ветром тучи плывут к северу со стороны Рассветных Отрогов, словно убегая от уже пришедшей в горы зимы.
   – Глупец, не сознает собственной ограниченности…
   Повернувшись лицом к зеркалу, Герлис снова садится за стол, сосредоточивается, и вскоре из клубящегося марева проступает горная дорога. По ней следуют пять взводов кифриенских солдат и юнец в коричневом одеянии.
   Мысленно усмехнувшись, Герлис позволяет изображению исчезнуть.
   – Ничего, Сеннон, герой пустоголовый, – ехидно бормочет он, – скоро ты в полной мере осознаешь пределы своих возможностей. И ты тоже, маленький черный колдунишка.
   Взгляд его падает в угол, на украшенное короной знамя, и он качает головой.
   Через некоторое время маг сосредоточивается снова. На сей раз в зеркале появляется лысый мужчина в желтовато-коричневой униформе, шагающий по палубе военного корабля. Герлис поджимает губы и сосредоточивается снова. Рокочет подземный гром, и долина содрогается.

XXXI

   Сидя на краешке валуна, я смотрел на восток, где солнце едва поднялось над вершинами деревьев. Сразу за козьей тропой, в которую превратилась дорога, начинался крутой склон, за ним – подъем, и так несколько раз. Каждая гряда холмов была ниже предыдущей, а на севере, за последним гребнем, виднелось размытое коричневое пятно.
   – Это Арастия, – заметил я, попытавшись одновременно пересесть поудобнее. Попытка не увенчалась успехом: острый каменный выступ впился в зад, и мне едва удалось удержаться от искушения потереть пострадавшее место.
   – По карте так и должно быть, – подтвердила Елена.
   – Как должно быть, так и есть.
   Я сконцентрировался, но не смог уловить в окрестностях признаков присутствия кого бы то ни было, кроме нескольких коз. Если маршрут запечатлелся в моей памяти верно, тропе предстояло пересечься с дорогой, ведущей из Арастии к серному источнику, но я проезжал этим путем всего лишь единожды, да и мысли мои в ту пору блуждали, мягко говоря, невесть где. Исходя из этих соображений, особо полагаться на память не стоило, а оценивая расстояния с высоты, легко ошибиться.
   – Я бы сказал, что стервятнику дотуда лететь примерно шесть кай…
   – Но стервятников ты, надеюсь, не видел?
   – Нет, – коротко ответил я, не желая распространяться насчет не покидавшей меня тревоги и странного ощущения, будто за мной следят. Зачем пугать людей, лучше самому держаться настороже.
   – Вот и хорошо! – буркнул Валдейн.
   – …хорошо будет, когда все закончится…
   – …этот волшебник… наверняка сейчас творит чудеса… он такой…
   Чтобы не слышать назойливо-восхищенного голоса Шервана, мне пришлось слезть с валуна и отойти в сторонку. Стряхнув со штанов песок и мелкие камушки, я потер-таки многострадальное мягкое место. Судя по ощущению, там должен был появиться синяк.
   Поправив седло и погладив Гэрлока, – пони отозвался тихим ржанием, – я окинул взглядом покрывавшие склоны деревья. Здешней поросли низкорослых дубов и корявых кедров было далеко до густых лесов, росших к югу от Арастии, однако кое-какое прикрытие обеспечивали и они. Позади, на дороге, дожидалась колонна из пяти взводов.
   – Надо ехать, – буркнул я и, стараясь не поморщиться, когда зад соприкоснулся с седлом, взгромоздился на пони.
   – Ты чародей, тебе виднее, – откликнулась Елена, однако девушка не улыбнулась, и я понял, что ей тревожно.
   Тревожно было и мне. Попробуй не тревожиться, когда пять кифриенских взводов находятся на чужой территории, а где-то не так уж далеко обретается могучий колдун! Пусть даже изгиб дороги и приближает нас к Кифросу.
   С высоты расстояние и вправду оказалось обманчивым: дорога заняла больше времени, чем мы рассчитывали. Утро уже подходило к концу, когда внизу нашему взору открылась полоса утоптанной глины, сужавшаяся по мере приближения к западной границе Хидлена и к являвшемуся нашей целью серному источнику.
   – Сдается мне, мы на верном пути, – пробормотал я, уловив ноздрями слабый запах серы.
   По другую сторону дороги, ниже по склону, протекала речушка. Над водой поднимался легкий пар, более заметный там, куда падали тени от холмов.
   – Что, до признанной границы будет кай десять? – спросил я у ехавшей, задумчиво поджав губы, Елены. В первую поездку мне и в голову не пришло поинтересоваться тем, где проходят границы: я как-то не придал этому значения.
   – Если вон те холмы и есть то, за что я их принимаю, то там и проходит линия границы. Да, по прямой менее десяти кай.
   – А проехать нам придется никак не меньше пятнадцати.
   Елена кивнула.
   Впереди долина сузилась до образованного Желтой рекой извилистого ущелья, которое через три кай расступалось, выводя к другой, круглой долине. На ее западном, ближнем к Кифросу, конце и находился серный источник. Восточный край отделял от остальной долины невысокий, поросший травой и кедровником гребень, а вдоль северной оконечности петляла Желтая река. Замысел заключался в том, чтобы, не доезжая до долины, свернуть на юг, в лес, а в саму долину пробраться оттуда под прикрытием гребня. Из чего следовало, что мы все-таки в ней окажемся. Бодрости это не прибавляло.
   Равно как и вновь возникшее ощущение, что за мной наблюдают. Я самым тщательным образом просканировал чувствами окрестности, но ни человеческого присутствия, ни повышенной концентрации гармонии или хаоса не уловил. Здесь не было никого и ничего, кроме деревьев да диких зверушек.
   Сканирование отняло столько сил, что, придя в себя, я пошатнулся и, чтобы не вывалиться из седла, ухватился за Гэрлокову гриву.
   – Ты в порядке, Мастер Гармонии? – спросила Елена, направляя ко мне своего коня.
   – Все нормально, просто вел поиск.
   – Что-нибудь нашел?
   – Нет. – Я покачал головой.
   Елена подала знак, и колонна продолжила движение вниз, по направлению к проходившей по ровной местности, рядом с Желтой рекой, главной дороге. С юга к дороге подступал лес, состоявший, главным образом, из деревьев мягких пород, мало пригодных для столярных работ. К сожалению, дерево, годное на мебель, годится и на дрова, а люди, их заготавливающие, рубят все без разбору.
   Прогнав эти мысли, явно не имевшие отношения к моей нынешней задаче, я распространил чувства, однако караульных обнаружил далеко не сразу. Что и неудивительно: они дежурили не у развилки, а почти в кай дальше по дороге.
   В этом, на мой взгляд, имелся смысл. В узком месте, ближе к вершине холма, бойцам не приходилось опасаться нападения с двух сторон одновременно, что вполне могло грозить им у развилки. К тому же на несколько сот локтей в обе стороны от развилки не росло ни деревца. От дождя не укроешься, от солнца – тоже.
   – Стража есть, но не на перекрестке, – сказал я.
   Фрейда подняла брови.
   – Мне так и показалось, – сказала Елена. – Они отступили.
   – Поднялись повыше, туда, где можно укрыться под деревьями. Нам это на руку. Мы можем не только добраться до разветвления, но незаметно проехать дорогой малость подальше. Она петляет.
   – Думаешь?
   Я кивнул.
   – Ты чародей, тебе виднее.
   Я рассмеялся:
   – Командир здесь, между прочим, ты.
   – Тьфу, чуть не забыла! Спасибо, что напомнил.
   Мы продолжили путь. Я не прекращал прощупывать местность, пока не остановил колонну примерно в половине кай за развилкой.
   – Вот за тем поворотом у них пост. Бойцов, кажется, трое. Дальше, чем до поворота, нам незамеченными не проехать.
   Елена посмотрела на меня, словно прося совета. Я, в свою очередь, посмотрел на Валдейна. Из Наилучших мы с ним сошлись ближе всего.
   – Валдейн, как насчет того, чтобы ненадолго довериться знакомому Мастеру Гармонии? Я собираюсь подвести невидимую лошадь с всадником, – это как раз ты и будешь, – вплотную к их караулу. Я попробую обезвредить этих ребят, а твоя задача будет заключаться в том, чтобы не дать кому-нибудь из них унести ноги и предупредить своих. Как только мы с ними сцепимся, Елена пошлет нам на подмогу самых быстрых всадников, так что нам и нужно-то будет всего чуток продержаться.
   Валдейн сглотнул.
   – Дурацкий план! – заявила Фрейда. – Пошинкуют вас мечами, вот и все.
   – Дурацкий! – с готовностью согласился я. – А у тебя есть другой, получше? Или ты хочешь поехать со мной вместо Валдейна?
   Мои вопросы остались без ответа, что позволило мне продолжить.
   – Эти трое караульных не больно-то бдительны. Один вообще слез с лошади и сидит на бревне или на чем-то в этом роде. Правда, двое других остались верхом. От поворота до них далековато, стрелой не снять, да и метких лучников у нас не так много. Один промах, и кто-то из них ускачет и поднимет тревогу.
   – Все равно опасно.
   – А что безопасно? У кого есть толковые идеи? Если мы вздумаем подбираться к ним лесом, – этакой-то оравой, – то треск сучьев выдаст нас задолго до того, как удастся завязать бой.
   По правде сказать, меня мой замысел тоже отнюдь не восхищал, было очевидно, что если караульные окажутся умелыми бойцами, нам с Валдейном придется туго. Но если я пущу все на самотек, туго придется Кристал.
   Я подождал, но предлагать свой план никто не спешил.
   – Объясни поподробнее, как ты намерен действовать, – сказала наконец Елена.
   – Окружу Валдейна и лошадь щитами, а сам, ведя лошадку под уздцы, пойду прямо по дороге. С таким видом, будто веду невидимую лошадь. На самом деле так оно и будет, но караульные, надеюсь, решат, что я спятил. Спросят, кто да что, отвечу: веду коня в Кифрос, на продажу. Солдаты чокнутых не боятся, глядишь, и подпустят меня поближе. Ну а уж тогда мы перекроем им путь к бегству, а ты пошлешь нам на помощь самых быстрых всадников. Главное, чтобы они не смогли предупредить чародея.
   – Право же, не знаю…
   – Елена, у них у всех кони, и раз они посланы в дозор, то кони наверняка быстрые. Ты хочешь, чтобы они подняли тревогу и нам навстречу выслали целое войско? Что нам тогда останется?
   – Одно, – фыркнула Джилла. – Драпать, словно за нами гонятся демоны света.
   Елена насупилась.
   – Ладно, – сказал я Валдейну. – К делу. Имей в виду, будучи невидимым, ты и сам ничего видеть не сможешь. Это только на время, так что не пугайся. Самому мне придется остаться видимым, чтобы вести твою лошадь.
   Я сосредоточился. Мой приятель и его конь исчезли. Многие из солдат ахнули.
   – …колдун, вот ведь сукин сын…
   – …потише, бестолочь! Хочешь, чтобы он и тебя?
   – Валдейн, пока ничего не видишь, ничего и не предпринимай. Но меч из ножен достань и будь наготове.
   – Как я могу что-то предпринять, когда ни хрена не вижу? – послышался из ниоткуда несколько растерянный голос.
   – Это ненадолго. – Сглотнув, я нашел на ощупь его поводья и потянул лошадь за собой. – Поехали.
   Мы двинулись вперед. Елена подозвала Наилучших, давая им наказ подъехать как можно ближе к повороту, но ни в коем случае не попасться на глаза часовым.
   – Валдейн, ты как?
   – Сам не пойму.
   Конь Валдейна заржал, но пока мы находились вне поля зрения часовых, это не имело значения: заржать мог и Гэрлок.
   Выйдя из-за угла, я присвистнул, словно не ожидал увидеть пост. По-моему, вышло у меня это не слишком естественно.
   – Куда тебя несет, паренек? – спросил худощавый боец с бородкой клинышком и маленькими бегающими глазенками. – И как ты миновал патруль у Арастии?
   – У меня невидимая лошадь, – горделиво ответил я. – Мне посчастливилось выиграть ее в Санте, на рынке. Хочу отвести ее в Кифрос и продать.
   – Невидимую лошадь? Ну, ты даешь, малый! Знаешь, забирай-ка ты свою… хм… лошадь и чеши назад, в Санту.
   Он положил руку на рукоять сабли…
   – Да мне не Санту надо, а в Кифрос, – заныл я, прикидываясь дурачком и стараясь подобраться к патрульным как можно ближе.
   – Сказано тебе, бестолочь, дорога закрыта! Поворачивай!
   – Но ведь это дорога на Кифрос, разве не так? – не останавливаясь канючил я. – А мне как раз туда и надобно. Добрые люди в Санте сказали, что кифриенцы дают за невидимых лошадей хорошую цену!
   – А ну поворачивай!
   Солдат обнажил клинок.
   – А как же Кифрос? Где я еще продам свою лошадь?
   Двое других караульных покатывались со смеху.
   – Нигде, идиот!
   Всадник направил коня ко мне, а я, словно оробев, побудил Гэрлока податься поближе к его товарищам. А оказавшись рядом, выхватил посох.
   Первый мой удар, совершенно неожиданный для двоих зевак, пришелся в грудь сидевшей на коне женщине-бойцу. Она шмякнулась, точно куль с мукой. Я отпустил щиты, но первый всадник, похоже, даже не заметил появления из ниоткуда верхового воина. Взбешенный моим внезапным нападением на его спутницу, он с ревом взметнул клинок. Мне удалось подставить под удар посох, однако это стоило щербины на дереве и боли в руках. Этот малый рубанул от души. Гэрлок, обойдясь без указаний, отступил на шаг.
   Солдат размахнулся снова, но на сей раз я не отбил клинок, а скользящим движением отвел его в сторону. Следовало поберечь посох, да и мои руки тоже.
   – Доберусь… все равно достану… не уйдешь!
   В последний удар мой противник вложил столько ярости и силы, что потерял равновесие, а когда замахивался снова, встречный удар поразил его в голову. Металл звякнул о металл, – железное навершие посоха столкнулось со шлемом, – и вояка обмяк в седле. Сабля выпала из ослабевшей руки, а на меня, чуть ли не с той же силой, что и недавние удары, обрушилась волна хаоса. Я понял что он мертв.
   Меня это, признаться, удивило. Насколько же силен был удар?
   Валдейн оказался рядом как раз вовремя, чтобы не дать пешему бойцу вскочить в седло. Он посмотрел на меня, потом на клинок Валдейна, потом снова на меня и отказался от своего намерения.
   Выбитая мною из седла женщина, придерживая руку, с трудом поднялась на колени.
   – Ты в порядке? – спросил я, ощутив ее боль. Придумать вопрос глупее было бы трудно.
   – Ублюдок… Давай, убей меня! Давай!.. Чертова невидимая лошадь…
   Мне казалось, она ударится в слезы, но этого не произошло. Конь ее отбежал к обочине и остановился у реки.
   Под растерянными взглядами караульных из-за поворота вылетели кифриенские бойцы.
   – Дерьмо! Ну, мы и влипли, Маррос… – пробормотала женщина, обращаясь к единственному хидленцу, оставшемуся невредимым.
   – Белый маг им задаст…
   – Ага, задаст… ты, что ли, доложишь ему об этом?
   Елена оглядела место схватки и покачала головой.
   – Похоже, вы прекрасно обошлись без подмоги.
   Будь у меня возможность прикрыть щитом больше народу, наверное, мне не пришлось бы никого убивать. Увы, такой возможности не было. Я медленно вставил посох в копьедержатель и утер лоб, только сейчас поняв, что взмок от пота.
   – Свяжите пленных! – приказала Елена.
   – Постойте, – крикнул я, слезая с Гэрлока и передавая поводья Джилле, когда два бойца уже соскочили с седел и направлялись к раненой женщине.
   – Да пошел ты, – прошипела хидленка, морщась от боли.
   Чтобы ощутить болезненный перелом, мне даже не требовалось подходить к ней вплотную.
   – Если ты не против, я вправлю тебе руку. Чтобы кость правильно срослась.
   – Вправишь, тупая скотина? А зачем было ломать?
   – Война есть война. Назовем это превратностями боя. – Я обернулся к двум Наилучшим: – Подержите ее. Боюсь, сейчас ей будет больно.
   Пленная плюнула в меня, а когда я взялся за ее руку, даже не вскрикнула, хотя боль, это от меня не укрылось, была ужасающей. Сознания она полностью не лишилась, но обмякла, и гармонизирующее заклятие, равно как и лубок, мне удалось наложить без сопротивления. Хотелось верить, что езда верхом не сведет мои старания на нет: это все, что мне оставалось.
   Я утер лицо, а после того как бойцы усадили ее в седло, проверил, прочно ли держатся чары и повязка. Пленница одарила меня злобным взглядом, но ее можно было понять.
   Тем временем два других бойца уже насыпали холмик из камней над наспех вырытой у реки могилой.
   Я сглотнул. Этот человек погиб от моей руки, но ведь сумей он поднять тревогу, жертв было бы несравненно больше.
   – По коням! – скомандовала Елена.
   Я молча ехал рядом с ней во главе колонны. Дорога, следовавшая изгибам Желтой реки, снова пошла на подъем, но он был столь плавным, что я заметил это, лишь оглянувшись назад. На утоптанной глине еще виднелись колеи, оставленные ракетными установками. Слева к дороге подступали деревья, то хвойные, то по-зимнему серые.
   – Знаешь, – сказала Елена, после того как мы проехали пару кай, не обнаружив больше никаких постов, – с тобой страшно иметь дело.