Паркинсон Сирил. Законы Паркинсона

У ДОМАШНЕГО ОЧАГА

Два фактора господствуют в области проектирования, строительства и
оборудования дома. Первый - это то, что ни один человек на свете - ни один
мужчина и ни одна женщина - не несет ответственности за окончательный
результат. Когда хирург удаляет аппендикс, художник пишет картину, адвокат
выигрывает или проигрывает дело, каждый из них отвечает лично за успех или
неудачу. Но дом представляет собой результат соединенных усилий
владельцев, архитекторов, инженеров, электриков и декораторов. Ни один
человек не может единолично подписать законченное полотно. Работа по
большей части производится компанией весьма пестрого состава, причем
многие едва знакомы друг с другом или с хозяевами, а некоторые вообще не
догадываются о существовании прочих участников. И вот возникает дом, в
котором нам придется жить, и очаг, на котором кому-то из нас придется
готовить. Поначалу может показаться, что та чудовищная отсталость, которую
мы наблюдаем в квартирном строительстве, связана - хотя бы отчасти - с
этой поголовной безответственностью. Более того, - и это горькая истина -
почти все достижения в области дизайна сводятся на нет низким качеством
производимых работ. Был в истории краткий и благодатный период
(1890-1910), когда проекты двадцатого столетия осуществлялись рабочими
конца девятнадцатого века. Но подобные "марочные" дома попадаются редко, и
нам с вами остается выбирать жилище или добротно построенное, но дурно
спланированное, или слепленное как попало по сверхсовременному проекту.
Второй господствующий фактор - то, что мужчины создавали для женщин
такое оборудование, к которому сами они - мужчины - впоследствии не будут
иметь никакого касательства. Все новейшие достижения в этой области
появились только потому, что мужчин заставили - едва ли не впервые в
истории - пользоваться теми хозяйственными приспособлениями, которые они
сами изобрели. Мужчины занимались уходом за садом и тогда, когда они еще
не переступали порога кухни, так возникла машинка для стрижки газона, а в
наше время - моторная косилка, или автокосилка. Стоило только попросить
мужчин помочь вымыть посуду - и тут же появилась автоматическая
посудомойка. У женщин не хватало воображения, чтобы изобрести для себя
такие механизмы. А ленивые и вследствие этого более хитроумные мужчины
выдавали очередную машинку, как только возникала угроза, что их попросят
помочь. Женщины с течением времени стали все более воинственно настаивать
на своих правах, отчего мужчины стали все более неохотно помогать им. И
как знать, быть может, механизация домашних дел двигалась бы вперед
гораздо быстрее, если бы женщины не напускали на себя такой независимый
вид. Вряд ли им было бы намного хуже, если бы они казались немного более
беспомощными. В современной обстановке женщинам приходится
довольствоваться электроприборами вместо кухарок и горничных. В
комфортабельном доме число электрических моторов и моторчиков может
доходить до тридцати, и тут само собой напрашивается разумное решение -
собрать весь этот инвентарь и построить дом вокруг него. Но на практике
дом строится в первую очередь, а потом его до отказа набивают всей этой
механизацией - пылесос заталкивают в шкафчик для обуви, кондиционер
вывешивают за окно, а телевизионную антенну пристраивают к трубе, которая
ни на что другое не пригодна.
Итак, принимая во внимание эти два фактора, приступим к обследованию
обычного жилого дома людей среднего достатка - начиная от входной двери и
кончая чердаком. Если мы открываем входную дверь зимой, через весь дом
проносится порыв ледяного ветра, потому что помешать этому могла бы только
вторая дверь, а ее-то как раз и нет. Таким образом, мы сразу же
оказываемся в передней, где совершенно некуда девать пальто. Правда,
иногда на стене попадаются крючки, но такие громоздкие вещи, как гардероб,
вешалка для шляп или кушетка, пока что не находят себе замены. Поэтому в
передней, где и без того тесно, буквально негде повернуться, и мы сразу же
отмечаем, что детскую коляску сюда уж никак не впихнешь. Коляска есть, она
существует не первый год и непременно вновь понадобится, но ни один
архитектор или строитель о ней даже не слыхал. И вот она загораживает
кухонную дверь или помещается в гараже, где из-за нее невозможно открыть
дверцу машины. А дверца с другой стороны машины так же надежно блокирована
детскими велосипедами. Да, надо быть полоумным, чтобы придумать в машине
двери, открывающиеся наружу! Однако есть еще на свете полоумные, есть и
двухколесные и трехколесные велосипеды, которые постоянно попадаются под
ноги. Попутно заметим, что номер или название дома тщательно замаскированы
- особенно по ночам, а почтовый ящик определенно мал для журналов и газет,
которые предполагается выписывать. Может статься, в передней окажется
специальное углубление, в котором помещается коврик для ног, а может, и
нет - тогда мы непременно об него споткнемся; и лампочку над крыльцом тоже
то ли повесят, то ли нет.
Налево или направо от входа расположена гостиная, где сразу же
бросается в глаза камин - часто устрашающего вида, - служащий
архитектурным оформлением для электрического или газового обогревателя. Мы
сразу понимаем, что это символ давно ушедшего образа жизни. Вся жизнь дома
в зимнее время проходила у камина, в котором пылали поленья или брикеты
торфа, здесь было средоточие тепла, света, мирных бесед. Дедушки и бабушки
могли устроиться в уголках за выступами, родители - по обе стороны камина,
дети и собаки - напротив, дальних родственников можно было посадить
подальше, а самых дальних - и вовсе далеко. Готовясь проявить свою власть
или обнаружить свою мудрость, отец семейства должен был встать спиной к
каминной решетке, заложив руки под фалды своего сюртука. Только в такой
позиции он мог лишить наследства сына-расточителя или выгнать из дому
позабывшую о добродетели дочь. В прежних семейных традициях всегда был
определенный жизненный центр, власть и старшинство были точно распределены
и каждый знал свое место (буквально). Эта традиция сохранилась в Англии и
США (где уголь обходится дешево) дольше, чем в Европе, где население
издавна предпочитало закрытые печи. Каждый год английские фирмы безуспешно
предлагают для продажи в Европе электрические печки, в которых мелькающие
красные отсветы создают поддельные эффекты огня в камине; эти вещи хорошо
раскупают в Англии, но они никого не трогают в странах, где живой огонь
знали только в средние века. Но конец открытому огню в Англии и США
положила не страсть к центральному отоплению, а отсутствие домашней
прислуги. Пока находились люди, готовые таскать тяжелые ведра с углем из
погреба к камину, находились и те, кто готов был им за это платить. Но
таскать уголь вверх на три лестничных пролета оказалось тяжеленько, когда
нельзя было это сделать чужими руками. Теперь у всех у нас центральное
отопление, и камин уже никому не нужен. Но все же он часто остается в доме
- бездействующий реликт прежних времен.
Современная гостиная перестала быть пространством вокруг камина. Она
превратилась в крохотный театрик, центром которого стал телевизор. Стулья
расставляются, как в кино, и их убирают только к приходу гостей, а верхний
свет заменяют несколько торшеров - на случай, если какой-нибудь чудак
захочет почитать. Но архитектура остается равнодушной к печальным фактам
нашей жизни. Едва ли где-нибудь найдешь альков, в который можно поместить
мерцающий экран. Телевизор, как и радиоприемник, остается излишеством,
помехой в жизни семьи, которая по-прежнему (теоретически) собирается
вокруг камина. Нет ни одного плана гостиной, где бы телевизор (или хотя бы
экран) по праву занимал место, которое в прежние времена принадлежало
камину. Отметив это, оглянемся вокруг и посмотрим, как наша реальная жизнь
отражается (или не отражается) на обстановке. Мы обнаружим, что на стенах
нет планки для картин - декораторы викторианской эпохи предполагали (и
совершенно справедливо), что на стены понадобится что-нибудь вешать.
Потребности наши с тех пор не изменились, только теперь приходится
сверлить штукатурку и бетон дрелью, а потом забивать деревянные клинья,
уродуя стены и предвкушая возможные острые ощущения, если сверло наткнется
на скрытую электропроводку. И ни один строитель никогда не попытался
преодолеть это неудобство простым способом: берется деревянная планка и
заделывается заподлицо с поверхностью стены на определенном расстоянии от
потолка. В план комнаты также не входят и карнизы для штор, которые
неизбежно приходится пристраивать потом - а значит, опять что-то
прибивать, приколачивать, сверлить, опять разводить беспорядок и грязь. Но
если архитектор упустил из виду подвеску портьер, то электрик, наоборот,
_предусмотрел_ необходимость торшеров, пылесосов и телевизоров, но в
последний момент все испортил, расположив многочисленные и неописуемо
разнокалиберные розетки на уровне пола, где их легче всего повредить.
Подобные недостатки встретятся нам и во всех остальных комнатах, но мы
больше не будем о них говорить.
Столовая, или помещение, где обедают, обычно примыкает к кухне. Часто в
общей стенке имеется окошечко для подачи блюд; приспособление весьма
полезное, если, как полагалось в эдвардианскую эпоху, по ту сторону
суетится домашняя прислуга. Там, где хозяйке приходится рассчитывать
только на собственные силы, ей гораздо больше пригодилась бы дверь - а так
приходится каждый раз идти в обход через переднюю. Все это заставляет ее
пользоваться столиком на колесах - так хоть одна рука свободна, и можно
открывать и закрывать бесконечные двери. Столик верой и правдой служит
хозяйке, но вот куда его девать, когда он не нужен? Он стоит где-нибудь на
кухне и мешает открывать дверцу шкафа или оказывается в таком месте, где
все об него спотыкаются. Если же вместо окошечка все же проделана дверь, а
в руках у вас поднос, открывать ее приходится задом и нет никакой
возможности скрыть от глаз гостей кухонный беспорядок. В столовой
необходимо иметь место для скатертей, салфеток, вин, пробочников,
пепельниц, свечей и столовой посуды. Такое хранилище отсутствует, и по
необходимости, которую архитектору следовало бы учесть, в комнате
появляется громоздкий сервант. Он нарушает пропорции комнаты, каковы бы
они ни были, и мешает двигаться вокруг стола. Общая площадь пола за
вычетом места, занимаемого сервантом, дает нам представление о форме и
размерах стола. Стол может быть длинный, круглый или овальный - только не
квадратный! - а вокруг него размещаются шесть или двенадцать стульев. В
идеальной столовой (это - полная противоположность типичной столовой) план
составлен заранее с учетом определенного количества стульев.
Но вот мы подходим к самой важной проблеме: к домашнему очагу. Кухня -
это рабочее место домашней хозяйки, место, где она может в полной мере
проявить и богатство воображения, и хозяйственную расчетливость, все свое
умение и искусство. Это - поле сражения, на котором она должна одержать
победу или потерпеть поражение. Давайте представим себе, что мы вошли как
раз в тот момент, когда хозяйка, нагруженная сумками, вернулась из
магазина. Она входит через заднюю дверь, и мы тут же замечаем первый
недостаток планировки кухни. Ведь наш век отмечен одной особенностью -
изобилием оберточной бумаги. Во имя гигиены и прибылей бумажных фабрик все
на свете - начиная с хлеба (питательность которого равна нулю) до яиц
(отложенных давным-давно узницами птицеферм) - непременно должно быть
упаковано в картон или бумагу, в целлофан или фольгу. За день
накапливается такая куча бумаги, что смотреть страшно. Но оказывается, что
никто даже не задумался, куда все это девать. Затолкав бумагу в мешок,
подвешенный за дверью, а покупки - в холодильник или в шкаф, хозяйка
поворачивается к тому, что служит средоточием ее существования: это
Раковина... Полвека назад раковина представляла собой продолговатое корыто
из желтоватой обливной глины, помещенное под краном достаточно низко,
чтобы можно было набрать воды в ведро. Бока раковины были в желобках -
теперь их можно увидеть на тех белых тарелках, которые экспортируют только
в Канаду, - и в ней имелся сток и затычка. Когда надо было мыть посуду,
первым делом ставили чайник, а потом наливали кипяток пополам с холодной
водой в облупленный эмалированный таз, поставленный в раковину. Но давно
миновали те дни. Победный Марш Прогресса успел принести второй кран - из
него идет горячая вода - и совершенно изменить вид и форму раковины.
Сначала она стала белее и глубже, затем засияла нержавеющей сталью,
неровные деревянные доски для мокрой посуды превратились в блестящий
металл или яркую пластмассу, а на смену старым деревянным сушилкам пришли
новые - из металла и пластика. Но вот что удивительно - старинный тазик
(теперь тоже пластмассовый) остался в неприкосновенности; маленький тазик,
помещенный в большую раковину. Непонятно _зачем_? Почему бы прежде всего
не сделать саму раковину нужных размеров? Быть может, люди сотню лет
ломали головы, пока не изобрели двойную раковину, и каждая половинка
достаточно мала, чтобы, собираясь мыть посуду, налить воду прямо туда. Но
двойные раковины в домах до сих пор исключение, а пластмассовые тазики -
повсеместное явление. Но и в двойной раковине кое-чего не хватает -
хозяйке приходится, как и раньше, вставлять конический продырявленный
ковшик, чтобы сбрасывать туда остатки с тарелок и заварку из чайника. А
иначе сток может засориться - проектировщик раковины должен был бы об этом
догадываться. Но почему никто не постарался сделать раковину законченной,
чтобы она не нуждалась в разных пластмассовых аварийных приспособлениях?
Почему бы не предусмотреть необходимую сетку уже при проектировании
раковины? Правда, сейчас появилась в продаже сеточка для помоев, но как
долго она пробивала себе путь! За всю историю домашнего хозяйства редко
приходилось встречать подобное пренебрежение к вещи, которая так нужна
многим людям и отнимает у них так много времени.
Отвернувшись от раковины и осмотревшись вокруг, нельзя не согласиться,
что викторианская кухня, снабженная моечной, кладовкой и ледником, плитой
и котлом для воды, стенными шкафами и угольным погребом, по крайней мере,
вполне отвечала своему назначению. А в этой современной кухне все
наоборот: плита и кипятильник, холодильник и машина для мойки посуды - все
это собрано с бору по сосенке и втиснуто в помещение, которое никогда не
имело определенного плана. Необходимость всего этого инвентаря еще можно
было предвидеть, но форму и размер предметов предугадать было решительно
невозможно: все постоянно менялось. Так что кухня не только не
спланирована заранее - она всегда обставлена как попало, и в ней царит
вечный беспорядок. Кухонные шкафчики в ней есть, но по вместимости они ни
в какое сравнение не идут с кладовками, которыми пользовались наши
родители. Холодильник - необходимая вещь, но в него уместится только
ничтожная доля тех продуктов, которые хранились бы в леднике, если бы
таковой здесь был. Для пылесоса и гладильной доски места не полагается, а
о том, как избавиться от жары и кухонного чада, если понадобится, никто
даже и не задумывался. Давайте смотреть правде в глаза: кухня находится в
состоянии первозданного хаоса, и если где-нибудь в уголке еще приходится
завтракать, то дело совсем плохо. Если же есть еще третья комната, которую
называют то маленькой столовой, то кабинетом, она обычно оказывается самой
жаркой или самой холодной во всем доме и почти все время пустует - разве
что кто-нибудь сбежит туда от телевизора. В Америке ниже первого этажа
часто строят подвал, где, кроме отопительного котла, есть еще мастерская и
комната для игр - в первой развлекаются мужчины, во второй играют дети. В
Англии чаще всего нет ни того ни другого, так что инструменты и игрушки
разбросаны по всему дому. Во всем, что касается комнат для игр, США до сих
пор держат первое место в мире.
Главная проблема в комнатах первого этажа - поддержание порядка.
Совершенно очевидно, что неаккуратность сводит на нет все труды
декораторов, все усилия, затраченные на выбор обоев или материи для
занавесок, - гость все равно увидит беспорядок, и только. Некоторые
викторианцы, более стесненные в средствах, выходили из положения - у них
была специальная гостиная, порог которой переступали только в особо
торжественных случаях - например, если дом осчастливил посещением сам
викарий. Гостиная всегда содержалась в отменном порядке, по всем правилам,
но это холодное святилище отнимало у людей необходимое место, уменьшая
полезную жилую площадь и без того тесного домика. Подобных ошибок мы
больше не повторяем, но зато и расплачиваемся: кухонный беспорядок
расползается по всем смежным комнатам. В одном и том же месте приходится и
работать, и болтать, принимать гостей и писать письма, делать уроки и
развлекаться, играть на рояле и устраивать шахматные турниры. Все это
сливается в непрерывный процесс, и при каждой перемене рода занятий мусор
и беспорядок от прежней деятельности остается в наследство приходящим.
Многие так и живут в обстановке неистребимого хаоса, теряя уйму времени на
розыски ножниц или поваренной книги, карандаша или веревочки. В доме у
них, как в рундуке у боцмана, все под рукой и ничего не найдешь.
Да, Большая Энциклопедия Аккуратности когда-нибудь непременно будет
написана. В нее войдут статьи о теории и практике, примечания,
библиография, приложения и алфавитный указатель. Там будет объяснено, со
ссылками на исторические примеры, что поддерживать порядок намного легче,
когда хватает места, когда есть чердаки и стенные шкафы, пристройки и
подвалы. Анализом конкретных ситуаций и материалом серьезнейших интервью
будет доказано, что самые квалифицированные рабочие даже не приступали к
работе, не подметя пол вокруг рабочего места и не разложив весь свой
инструмент в привычном порядке. Конечно, можно возразить, что самый
безукоризненный порядок возникает как раз в ограниченном пространстве.
Когда доведется жить в палатке или в кубрике, приходится в буквальном
смысле слова наводить корабельный порядок. И что бы ни понадобилось - от
винтика до винтовки, - все находишь в кромешной тьме за секунду-другую.
Это наталкивает на мысль, что аккуратность - непременная спутница
деловитости и расторопности. Но так ли это? Некоторые роды деятельности
связаны с постоянной горячкой и неразберихой. За кулисами театра и в
павильонах телестудии всегда творится бог знает что. Надо еще учесть, что
у английского столяра или ученого-экспериментатора нет ничего общего,
скажем, с китайским резчиком по дереву. Китаец вырезает самые прихотливые
фигурки прямо на шумных улицах, где толкутся разносчики с лотками,
детвора, домашняя птица и собаки. И кантонская джонка, ни в какой мере не
подражающая блеску английского линкора, тем не менее дает своим хозяевам
заработок и благополучно пристает к берегу. Дело в том, что аккуратность
сама по себе практически не так уж необходима, она просто доставляет
эстетическое и психологическое удовлетворение.
Что значит - аккуратность? Это значит, что все вещи не мозолят глаза и
в то же время находятся под рукой. Это значит, что у каждой вещи есть свое
место и каждая использованная вещь водворяется на место естественным
порядком, а не в результате внезапных авралов. Но порядок зависит от
наличия ящиков, шкафов и других подсобных помещений, а если их нет, то
многие вещи буквально не находят себе места. Не только детская коляска и
столик на колесах, но и чемоданы и клюшки для гольфа могут оказаться
бесприютными скитальцами. Та же судьба может постигнуть складные стулья и
большие пластмассовые игрушки. А поскольку места у них все равно нет,
совершенно бессмысленно требовать, чтобы их убрали на место. Архитектор,
так сильно урезавший подсобные помещения, может оправдаться тем, что ему
удалось выгадать несколько лишних метров для гостиной. Но какая же от
этого польза, если половина жилой комнаты превращается в кладовку?
Эстетическое впечатление, которое на нас производит дом, зависит от
порядка не меньше, чем от красоты; а порядок в свою очередь зависит от
площади подсобных помещений. Может быть, и правда, что ни в одном доме нет
лишних шкафов, но некоторые дома практически их лишены. В подобных домах у
нас есть только один выбор: вечный беспорядок или беспощадное истребление.
Однако я не хочу сказать, что площадь стенных шкафов сама по себе
обеспечивает порядок. Некоторые люди, судя по всему, живут гораздо
счастливее среди полного хаоса. Кроме того, возникает вопрос о порядке в
самих шкафах. Если все рассовали по разным углам, это еще не значит, что
нужную вещь можно будет найти.
Но теперь нам пора подняться наверх - разумеется, если можно.
Современное жилище, собственно говоря, часто целиком помещается на одном
этаже; видимо, это естественная реакция на недостаток подходящих участков.
Предстоит еще оценить, какое влияние это может оказать на психику детей.
Может быть, и вправду в доме без лестницы вырастут люди без честолюбия?
Может быть, правы и те, кто утверждает, что из-за отсутствия перил, по
которым можно скатываться, молодежь потеряет смелость. Но, бесспорно,
первое в жизни восхождение по лестнице для многих малышей - огромная
победа. Несомненно, именно по этой причине двухэтажные дома до сих пор -
скорее правило, чем исключение. А средоточием второго этажа в Англии
является единственная ванная комната и (возможно) отдельный туалет. Есть
страны, где своя ванная комната имеется при каждой спальне, но Англия,
увы, к их числу не принадлежит. Несмотря на то что мы живем в грязнейшей в
мире стране, мы вполне мирно дожидаемся своей очереди помыться. И когда
наша очередь наконец подходит, мы обнаруживаем ванну - некий
сантехублюдок, который принял, судя по всему, неизменную, раз и навсегда
застывшую форму. В Америке ванны встречаются чаще, чем в Англии, но здесь
выигрыш в чистоте снимается из-за потери в размерах. Американская ванна
создана на основе какой-то пуританской традиции, потому что в ней можно
сидеть, но лежать невозможно. Чистоплотность - вовсе Не оправдание для
излишней роскоши! Но с самого начала века цивилизации создатель английских
и американских ванн оставался в полном неведении относительно
существования мыла. По его понятиям, хватит с нас ванны, слыханное ли
дело, чтобы люди требовали еще и мыло! Но тем не менее мыло нам
понадобилось, и это породило огромное разнообразие мыльниц и полочек для
губок, которые пристраиваются к ванне более или менее изобретательно и
ловко. Однако все эти сооружения часто никуда не годились. Понадобились
буквально усилия целых поколений, чтобы создать ванны, которые рассчитаны
на применение мыла. Но в области душа до сих пор уйма неразрешенных
проблем. Краны, как правило, расположены так, что регулировать температуру
воды может только тот, кто уже стоит под душем, и ему приходится служить
морской свинкой в собственных экспериментах. А если из душа хлещет крутой
кипяток, то вы даже и закрутить эту штуку не сможете. Правда, американцы
изобрели стеклянные загородки вокруг душа, которые по крайней мере
предотвращают потоп в ванной. Но шкафчик с зеркалом, где мы держим шампуни
и крем для бритья, и по сию пору торчит на стене, прикрученный болтами.
Кажется, можно было предвидеть, что такой шкафчик понадобится, но мало кто
догадывается встроить его в стену.
Пора, однако, немного отвлечься и поговорить об электропроводке. В США
нам особенно часто приходится слышать об оголтелом индивидуализме, а
встречать мирную покладистость. Однако оголтелые индивидуалисты существуют
и там, и у нас. Я ничуть не сомневаюсь, что все они, за малым исключением,
электрики. Самые новомодные картины или песенки часто не отличишь друг от
друга, но каждый электрический выключатель - это единственное в своем роде
произведение искусства. Давайте представим себе для наглядности, что гость
из Европы отправился вечером в свою спальню в гостеприимном американском
доме. Пожелав доброй ночи хозяину, который идет прогулять собачку, гость
без всяких затруднений находит свою комнату, напевая - а почему бы и нет?
- веселенький мотивчик. Так как в комнате темно, он пытается нащупать
выключатель, ожидая найти его возле двери, примерно на высоте плеча и с
той стороны, где дверь открывается. Но никакого выключателя обнаружить не
удается - ни на ощупь, ни при свете из коридора. Гость понемногу
продвигается в комнату, но тут дверь сама собой захлопывается, и он
оказывается в непроглядном мраке. В ужасе он забывает о выключателе и
панически шарит вокруг в поисках двери. На этот раз он ухитряется оставить
дверь слегка приоткрытой и отправляется на разведку в другую сторону.
Выключателя нет и здесь, но зато он внезапно натыкается на что-то вроде
старинной китайской вазы и судорожно сжимает в объятиях холодный фарфор,
который щекочет его шею какой-то слишком шелковистой бахромкой. Эта штука
оказывается торшером, и ей бы полагалось иметь выключатель возле лампочки,