Семушкин Тихон. Алитет уходит в горы

   И сегодня Алитет заходил в склад уже несколько раз, и всегда опытным глазом он обнаруживал какой-нибудь недостаток: то песцы не так висели к свету, то лисы казались недостаточно обезжиренными, то нужно было проветрить еще раз медвежьи шкуры. Из склада раздавался его повелительный голос, и на зов опрометью вбегал Туматуге.
   Он быстро снимал шкуру и здесь же начинал тереть мездру ржаной мукой, сдирая остатки жира, - он и не подозревал, что из этой муки делается хлеб.
   Торговый склад еще больше поднял значение Алитета в глазах охотников всей округи. И лишь Ваамчо да старик Вааль недружелюбно относились к этой вновь появившейся в их стойбище постройке.
   В склад вошла Аттенеут, молодая женщина, третья жена Алитета, родная сестра первой жены Наргинаут. Алитет привез ее совсем недавно. Он отнял ее у Кайно, не оставив ему даже плохой собаки.
   - Туматуге, поучи Аттенеут обрабатывать шкурки. Ей негде было научиться такой работе. Ее муж Кайно - дрянной охотник, она редко держала в руках песца.
   Сделав еще кое-какие распоряжения, Алитет с важностью вышел из склада и медленным, размеренным шагом направился к вышке, стоящей на холме.
   С этой вышки Алитет обычно следил за проходившими стадами моржей и разглядывал все, что делалось на море. Столб вышки, найденный на берегу, по-видимому, когда-то служил мачтой на старинном фрегате. У основания мачты был искусно вырезан бюст вельможи времен Екатерины Второй в отлично сделанном парике.
   Теперь мачта стояла на берегу, вкопанная в землю; из травы выглядывала голова вельможи. Набитые на мачту планки лесенкой вели на марс*.
   _______________
   * Небольшая площадка на мачте.
   Алитет взобрался на вышку и, глянув в бинокль, вдруг заорал во весь голос:
   - Пароход! Пароход!
   Из яранг выбежали люди, залаяли собаки, потревоженные всеобщей суматохой. Люди напряженно всматривались в чистое ото льда море. Алитет слез с вышки, сунул бинокль в руки Туматуге и сказал:
   - Полезай, смотри и узнавай, какой пароход!
   Туматуге быстро вскарабкался на вышку. Каждому хотелось залезть на нее и посмотреть оттуда, но Алитет никому, кроме Туматуге, не разрешал пользоваться вышкой.
   - Алитет! Шхуна идет! Браун идет! - пронзительно закричал Туматуге.
   Алитет подбежал к вышке.
   - Пароход или шхуна?
   - Шхуна, Алитет, с парусами.
   - Хорошенько разгляди!
   - Эгей! - ответил Туматуге я с еще большим напряжением стал вглядываться в маленькое суденышко, шедшее вдоль берегов. - Это шхуна, Алитет. Мои глаза хорошо видят. Я узнал Брауна. На шхуне две мачты.
   - Когда шхуна остановится здесь, - сказал Алитет окружившим его охотникам, - не сметь переправляться на нее. Пусть сами американцы едут к нам на берег. У них есть маленькая лодка.
   Распорядившись, Алитет ушел к себе в полог. Он снял меховую рубашку и надел клетчатую, американскую.
   - Тыгрена, сбрось меховую одежду, надень матерчатую. Сейчас американы приплывут. Быстро делай суп из оленины. Только с солью, как учил я. Смотри, опять не забудь. Таньги не любит без соли. Круглые таньгины корытца, железные пальцы, ножи - все чтобы было, как у Чарли, на столе. Мясо нажарить без воды, с одним белым таньгинским жиром. Когда таньги начнут есть, мясо не хватай руками, бери железными пальцами...
   Вздохнув, Тыгрена кивнула головой. Предстоял тяжелый труд по приготовлению американской еды. Приятней кормить собак грязным мясом.
   Каждая из жен Алитета имела свои обязанности. Одна ведала собаками, другая - домашним хозяйством, третья выполняла разные поручения. В последнее время Алитет обучил Тыгрену приготовлению пищи по-американски. Правда, Алитет сам плохо знал, как готовить такую пищу.
   Он купил горчицу, перец, лук и другие специи. В хозяйстве появились тарелки, вилки и прочие предметы, которые он видел на столе Чарли.
   Конечно, эту таньгинскую пищу никто из семьи, в том числе и сам Алитет, не хотел даже и пробовать. Но бывает же проездом какой-нибудь таньга, вот тогда и следует показать, что Алитет - настоящий американ. В такие дни Тыгрена сбрасывала с себя шкуры и надевала матерчатое платье. Так хотел Алитет, и он с настойчивостью вводил этот новый быт, чуждый даже ему самому.
   Алитет притащил ящик, в котором хранились лук, соль, грибы, томат-соус, сушеный картофель, перец, - и кто его знает, какой только еды не было в этом ящике!
   "Попробуй сделай из всего этого варево, - думала Тыгрена. - Такую еду собаки не станут есть. И зачем портить хорошую оленину всей этой дрянью, разложенной по коробочкам?"
   Тыгрена с брезгливостью посмотрела на таньгинские продукты и зажала нос. Эти продукты неприятно взять и в руки. С отвращением она взяла луковицу и стала резать ее прямо на полу. Вдруг она почувствовала острую боль в глазах, потекли слезы. Она швырнула луковицу в сторону и закрыла глаза, сильно потирая их рукой.
   "Зачем портить оленье мясо и класть рядом с ним дурно пахнущий лук? Или эту соль, которая разъедает язык, весь рот и от которой тошнит?"
   Тыгрена открыла баночку с перцем и внимательно стала рассматривать этот черный песок. Она набралась храбрости и, решив попробовать эту таньгинскую пищу, насыпала его себе на язык прямо из коробочки. Тыгрена с ужасным криком выбежала на улицу, бросилась на землю и торопливо стала лизать траву очищая язык.
   Подошел Алитет.
   - Что ты воешь, как волчица? - равнодушно спросил он.
   - Таньгинской пищи попробовала, - простонала Тыгрена. - Наверное, я сейчас разорвусь.
   - Безумная, это без привычки. Едят же таньги и не разрываются. Привыкнешь и ты. Шхуна скоро подойдет. Иди скорей, делай американскую еду.
   Лицо Тыгрены раскраснелось, во рту будто кто-то развел костер. Она поднялась и вернулась в полог.
   В котле уже варилось мясо. Как хорошо оно пахло! Это была настоящая еда. А вот теперь надо делать ее американской, портить.
   Тыгрена бросила в котел горсть соли, подумала немного и бросила другую, третью горсть. С брезгливостью она тряхнула рукой и вытерла ее о свои торбаза.
   Она заглянула в ящик и задумалась. Из какой же коробочки еще положить в котел таньгинской пищи? Постепенно она набросала в котел содержимое всех баночек и коробочек, попробовала варево, сплюнула и сказала:
   - Любят же таньги такую отвратительную еду!
   ГЛАВА ТРЕТЬЯ
   Шхуна "Поляр бэр" на полном ходу подошла к стойбищу Энмакай. Она лихо развернулась и остановилась в тихой заводи.
   - Отдать якорь! - намеренно громко крикнул капитан Браун и сам вручную начал его отдавать. Сверкнув лапами, якорь на тонкой цепи юркнул в воду. Штурман Харлоу закрепил паруса. Шхуну развернуло по течению.
   Американцы прохаживались по палубе, а люди стойбища Энмакай столпились на берегу, сгорая от любопытства. Почему-то Алитет не велел ездить на шхуну. Почему он так решил, люди понять не могли. Пожалуй, Алитет делается таньгом. Все чаще и чаще его поступки становятся непонятными, как и поступки белых людей.
   - Черт возьми, что же они болтаются на берегу и как будто не собираются к нам на борт? Джим, покрути сирену! - негодуя, распорядился капитан Браун.
   Джим схватил ручку сирены и начал крутить изо всей мочи. Сирена пронзительно завыла. Видно было, что людям на берегу это занятие Джима очень понравилось. Люди даже перестали бросать камешки в море. Но и только.
   Капитан Браун в бинокль рассматривал берег.
   - Есть ли на чем им переехать, мистер Браун?
   - Не говорите глупостей, мистер Харлоу! Разве вы не видите на берегу байдары и даже вельбот? - сказал вконец раздраженный капитан.
   - Вероятно, эти дикари сегодня объелись моржатиной и им лень даже столкнуть байдару с берега, - уже в тон капитану сказал мистер Харлоу.
   - Джим, приготовить к спуску нашу шлюпку!
   - Есть приготовить шлюпку, мистер Браун!
   Оставив на якоре "Поляр бэр", весь экипаж шхуны отбыл на берег.
   Алитет, следивший за американцами в щелку своего склада, только теперь вышел и неторопливо направился им навстречу. Своей клетчатой рубашкой Алитет резко выделялся из толпы. Не забыл Алитет повесить на глаза и американский козырек от солнца.
   - Алло, Алитет! - крикнул капитан Браун со шлюпки.
   И когда шлюпка носом уткнулась в гальку, люди подхватили ее и волоком вытащили на берег с сидевшими в ней американцами.
   - Почему не приехал на шхуну? Бедным человеком стал? Не на что выменять товары? Или, может быть, не нужны тебе товары? - спросил мистер Браун, здороваясь с Алитетом.
   - Товары нужны даже и глупому охотнику. Мне тоже нужны, и песцы у меня есть. Видишь, какой склад стоит?
   - О, склад хороший! Так почему же ты не поспешил на шхуну?
   - Байдары привязаны на вешалах, вельбот жалко гонять по пустякам, а твоя лодка всегда наготове. Я же знал, что у тебя есть маленькая лодка.
   Американцы направились в стойбище. Вслед за ними ринулась вся толпа, но Алитет остановил ее взмахом руки. Люди вернулись к берегу.
   - Огромный склад! - заметил Браун. - Теперь я вижу, что ты становишься настоящим торговым человеком. Ол райт!
   Алитет хитро усмехнулся и, проходя мимо склада, остановил гостей. Показывая рукой на склад, он с гордостью сказал:
   - Здесь много песцов. Все песцы белы как снег. Все обезжирены. Если много хороших товаров привез, устроим большой торг. Если мало - буду ждать другую шхуну.
   Капитан Браун сделал вид, что не слышит Алитета, и поспешил в склад. Американцы вошли солидно, как настоящие покупатели. Их взору представилась совершенно неожиданная картина. Глаза контрабандистов загорелись.
   - О'кэй! Здесь есть дело. Ого, и еще какое! - сказал по-английски капитан Браун, обратясь к своим компаньонам.
   Однако, сдерживая свой восторг, капитан Браун, не торопясь, по-деловому прошелся вдоль линии висевших песцов, кое-где встряхнул за хвосты шкурки и, возвращаясь к Алитету, на ходу небрежно сказал:
   - Недопески есть!
   - Не-е-е, - покачивая головой, с хитренькой улыбкой ответил Алитет. Недопесков нет. - И, обращаясь к Туматуге, строго сказал: - Скорее принеси из яранги недопеска!
   Туматуге мигом притащил черноватого песца с очень короткой остью, с подпалинами на боках и подал его Алитету.
   - Вот какой недопесок! Смотри, Браун! Ты, торгующий человек, будешь знать, какой недопесок. Я таких не держу в складе. Недопески у меня валяются в яранге. Из них мои женщины шьют рукавицы. А эти песцы - самые лучшие песцы. Посмотри хорошо. Прошлая зима много дала хороших песцов. Охотники не помнят такой зимы. Даже мой отец Корауге не помнит такой зимы. Очень хорошие песцы! - убеждал Алитет.
   - О'кэй! Много товара ты получишь от меня, Алитет. Ох, как много! сказал Браун, выходя из склада с таким видом, будто песцы совсем его и не интересуют. - Ну, Алитет, а теперь поедем в гости ко мне на шхуну. Кстати, посмотришь и мои товары.
   - Я хочу смотреть их здесь, на берегу. Я на моржей перестал ходить. Разлюбил море. А сначала кушать пойдем в мою ярангу. Я люблю угощать американского человека. Велел сварить хорошего оленя. И варево сделано по-американски. Очень хочу угощать.
   - А все-таки, может быть, на шхуну ко мне поедем?
   Алитет сделал гримасу и решительно отверг предложение.
   - Джим, слетай на шхуну и быстро привези алкоголь, да побольше. Не мешкай! - распорядился капитан.
   Джим подмигнул и молниеносно исчез.
   - Только я хочу один торговать с тобой, - сказал Алитет капитану. - Я не хочу, чтобы твои товары попадали другим охотникам. Есть тут охотник Ваамчо. У него три песца. Наверно, он тоже захочет с тобой торговать. Если с ним будешь вести торг, я тогда закрою свой склад.
   - О, я понимаю! Зачем мне его три песца! Пусть другая шхуна собирает по три песца. Я хочу вести торг оптом, с тобой.
   Джим не заставил себя долго ждать. Американцы шумно ввалились в полог Алитета и расположились на новых пушистых оленьих шкурах.
   В пологе хозяйничала Тыгрена, одетая в европейское платье.
   Она очень смутилась, когда американцы трясли ее руку и говорили что-то совсем непонятное. Еще никогда она не здоровалась за руку. А Джим незаметно слегка ущипнул Тыгрену.
   Вскоре на низком столике появились тарелки, вилки, ложки и полная кастрюля жирного супа.
   - О'кэй! Вот это как в американском ресторане! - подмигнув своим компаньонам, воскликнул капитан и лежа придвинулся к столику.
   В полулежачем положении американцы окружили столик; поджав ноги под себя, как Будда, уселся и Алитет.
   - Джим, эта миссис, кажется, пришлась тебе по вкусу? Недаром твои белки поворачиваются в ее сторону на два румба, - сказал капитан.
   - Но, мистер Браун, я замечаю, что и ваши глаза работают в том же направлении румба на три, - почтительно ответил Джим.
   Американцы захохотали.
   - Один я занят делом, - вставил мистер Харлоу, извлекая из чемоданчика бутылку виски.
   - Кружки! - крикнул Алитет.
   Тыгрена склонилась над столом между Джимом и мистером Харлоу, расставляя большие эмалированные кружки. Джим положил руку на спину Тыгрены.
   - Джим, дьявол! Если бы ты так же крепко держал конец от парусов во время шторма, как эту миссис! - заметил капитан.
   - Должен признаться, мистер Браун, она мне чертовски импонирует!
   - Ты, Джим, беспечный человек. Ты забываешь дело, черт побери! Ты забываешь, что в нашем общем деле двенадцать акций твои, - деловито добавил мистер Харлоу.
   Капитан Браун взял наполненную до краев кружку и поставил перед Алитетом.
   - Я не хочу виски, - сказал Алитет, с ужимками пожимая плечами. Чарли говорил, что настоящий торгующий человек виски пьет после торга. Это охотники, которые имеют два-три песца, пьют перед началом торга! Им нужно повеселить сердце. А мое сердце и без того веселое.
   - Что за вздор наболтал тебе Чарли! Разве я не настоящий торговый человек? А смотри, я тоже собираюсь выпить. Наоборот, настоящий деловой человек пьет перед началом торга. Я это знаю получше Чарли. - И капитан осушил свою кружку.
   Мистер Харлоу, в свою очередь, пододвинул виски к Алитету, чокнулся с ним и сказал внушающе:
   - Алитет хочет выпить со мной!
   Но Алитет, зажмурив раскосые глаза, подался спиной назад и, отмахиваясь руками, протянул:
   - Не-не-не!
   Американцы удивленно переглянулись.
   - Мистер Харлоу, кажется, эта рыжая крыса Чарльз Томсон немного испортит нам дело. Это его воспитание.
   - О йес*, сэр! Я тоже такого мнения. Но мужества терять не следует. Он все равно не выдержит. Я вижу, как он уже начинает глотать слюну. Сейчас закусим и еще нальем.
   _______________
   * О, да!
   Джим, проглотив ложку супа, бросил ее на стол и проговорил:
   - Клянусь вам, мистер Браун, что эта бурда в моей тарелке содержит, по крайней мере, не меньше паунта соли, горчицы и перца.
   - Джим! Имей в виду, что хозяина обижать нельзя. Видел, сколько хвостов висит в складе? Я готов глотать за них живых мышей, - сказал мистер Харлоу.
   - В канатный ящик посажу на неделю, если эта тарелка не будет вылизана, - серьезно предупредил Джима капитан.
   - О да, мистер Браун! От души желаю и вам благополучного исхода после этого меню. Ну, а если что случится со мной, доставьте труп бедного Джима в Портланд моей мамаше, - сказал кок, и, схватив тарелку, с остервенением начал уничтожать суп.
   Тыгрена сидела в углу полога, занимаясь шитьем. Она была любопытна, как нерпа, и искоса следила за американцами, которые так охотно поедали эту пищу. Ей хотелось смеяться, но повода не было, а еда не должна вызывать смеха.
   Американцы съели весь суп. Тыгрена наложила им сухого жареного мяса, также обильно сдобренного разными специями.
   - Вот это настоящая еда! Приготовлена по-американски, - поощрительно сказал капитан.
   Джим не удержался и прыснул от смеха.
   - Ну, теперь под эту хорошую еду надо выпить, Алитет.
   - Да, да. Вы пейте, пейте. Я только люблю угощать.
   И опять американцам пришлось выпить одним.
   Тыгрена не сводила глаз с американцев. Но больше всего Тыгрену удивил Алитет. Разве он таньга, что так жадно поедает эту негодную американскую пищу?
   Покончив с обедом, до крайности надоевшим как американцам, так и самому Алитету, все вышли из полога, жадно глотая чистый воздух полной грудью.
   Стояла редкая тишина, нарушаемая лишь шумом пролетающих неисчислимых стай уток. Они тянулись вдоль берега беспрерывным потоком, и, казалось, не было конца этому великому переселению птиц на Север.
   В стороне, там, где выходил в море плоский мысок, который пересекали утки, Алитет повесил на высоких столбах длинную сеть. Утки с лету втыкались головами в ячеи сети, бились, трепыхались, и следующие стаи, заметив опасность, взмывали над мыском, минуя преграду Алитета.
   На рейде дремала шхуна "Поляр бэр". Американцы еще раз предложили Алитету посмотреть их товары на шхуне, но он отказался наотрез:
   - Нет! Товары у всех одинаковые. Это не шкурки песцов: одни хорошие, другие плохие. Товары нечего смотреть. Будем сразу торговать на берегу.
   Недовольные американцы вошли в склад. Мистер Браун, сдерживая волнение, молча ходил вокруг хвостов. Больной от дурного обеда, он раздраженно оглядывал пушнину, напоминая хищника, щелкающего зубами около поживы, которую не очень-то просто взять. Вот она, пушнинка! Можно считать ее уже своей, и в то же время черт его знает, этого косоглазого дьявола, что он еще может придумать! Где это видано, чтобы дикарь отказался от виски? Не вместе ли они столковались с рыжим Томсоном, и теперь Алитет морочит голову старому, опытному в таких делах капитану? Но не совершить сделки с ним - надо быть круглым идиотом. Нет, мистер Браун заберет все хвосты! Любой ценой! Любым способом из всех способов, известных ему из пиратской жизни.
   - О'кэй! Будем торговать здесь, на берегу, в твоем отличном складе, с наигранной веселостью сказал он Алитету и сел на груду медвежьих шкур, расставив широко ноги и положив на колени руки. - Какой товар ты хочешь, Алитет?
   На коричневом лице Алитета засияла улыбка. Он мигом сорвался с места, подбежал к песцам и торопливо сдернул две шкурки. Потрясая ими перед самым носом капитана Брауна, он вкрадчиво сказал:
   - Вот за них только табаку. Одного табаку!
   - Кто же так торгует? Надо посчитать, сколько стоит вся твоя пушнина, и ты сразу получишь много товаров. Ты же не глупый охотник, а настоящий торговый человек.
   - Да, я глупый. Мы все глупые. Я не умею сразу торговать. И сам я покупал их не сразу, а все больше по одному хвосту. Будем торговать понемножку.
   - Ты с ума сошел, Алитет. Если понемножку торговать, я простою здесь неделю. Нагонит льду, и мою шхуну выбросит на берег.
   - Нет, не выбросит! Я знаю, льда не будет еще. Ты спроси у меня про лед. Я очень хорошо знаю. Подожди, я сбегаю посмотреть на небо и тогда совсем верно скажу.
   - Не надо смотреть, - раздраженно сказал капитан.
   - Ну хорошо, не надо!.. Вот так, давай за два песца табак. Один табак.
   - Ого! Ты совсем разучился торговать, что за пару песцов просишь один предмет! Разве ты видел на этом берегу, чтобы так торговали? Так и в Америке не торгуют.
   - Мне много табаку надо. Ой, как много! Все тундровые люди обестабачены. Все хотят курить, а табаку нет. Как быть? - упорствовал Алитет. - Потом я посмотрю и, может быть, еще возьму табаку за две пары песцов. Все надо думать! Им что, этим тундровым охотникам? Им давай только курить. А думать кто должен? Я, Алитет.
   - Мистер Харлоу, поезжайте с Джимом на судно. Возьмите листовой табак "Кентукки". Кроме того, захватите несколько ящиков плиточного "бланкневи" и жевательного табаку один ящик, - сказал капитан.
   - Туматуге, и ты поезжай с ними, помогать будешь. Вельбот мой можно спустить теперь, а то их лодка мала для перевозки товаров, - распорядился Алитет.
   Капитан молча прошелся по складу. Алитет шагал рядом с ним.
   - Мы с тобой хорошо поторгуем, долго, - сказал он. - Торговля веселое дело, как хороший праздник. Я скажу Тыгрене, чтобы и вечером и завтра был приготовлен такой обед, как нынче. Продукты есть у меня. Ничего. Хорошего человека накормить - не жалко продуктов.
   При воспоминании об обеде мистер Браун икнул и ничего не ответил. Капитан совсем потерял самообладание и долго не мог настроить себя на веселый лад, так необходимый при этой важной сделке.
   В склад втаскивали тюк кентуккского листового табаку.
   - Вот получай один тюк, - сказал мистер Браун, протягивая руку к первым песцам, висевшим на плече Алитета.
   Алитет отдал песцов, на ходу отстегнул из четверки еще пару и, потряхивая ими, сказал:
   - Еще табаку, вот за эти.
   Лицо мистера Брауна передернулось, и он сердито сказал:
   - Да ты совсем разучился торговать! Я заплатил за пару песцов целый тюк табаку для начала. А ты хочешь еще! Разве ты не знаешь, что этот тюк содержит сто английских паунтов?.. Так никто не торгует! И так торговать с тобой никто не станет. Ты думаешь, листовой табак "Кентукки" валяется на американских берегах и его можно хватать сколько хочешь? За него нужно заплатить доллары!.. Это совсем не то, что поймать пару песцов, которые бегают возле ваших яранг.
   Алитет слушал, а думал свое: сколько же ему еще нужно табаку?
   И, еще немного помолчав, он сказал:
   - Алитет хорошо знает, что табак этот растет на ваших берегах, как трава в долинах наших рек. Много растет его! Я знаю. Так мне Чарли говорил... На, бери еще два песца за другой тюк.
   Притащили второй тюк. Торг на четырех песцов был закончен. Капитан с ужасом посмотрел на висевших песцов: их было около тысячи, а может быть и того больше. Сколько времени потребуется на эту сделку с дикарем? Но теперь стало совершенно очевидно, что и товаров на шхуне не хватит при таком способе товарообмена.
   Алитет, сложив один тюк на другой, присел на них. Табак, вот он, табак! Острый запах его щекотал ноздри. Алитет вспорол уголок на одном тюке и вытащил табачный лист. Набив трубку свежим табаком, он облегченно вздохнул, улыбнулся и закурил... Потом сдернул еще пару песцов и сказал:
   - За эти - плиточный табак! А потом я посмотрю и, может, еще возьму листового.
   Разъяренный капитан Браун бросил Алитету вымененных песцов и приказал забрать товары обратно.
   Джим не совсем вежливо столкнул Алитета с табачных тюков и вместе с мистером Харлоу потащил их из склада.
   Улыбка на лице Алитета исчезла, брови нахмурились, и он набросился на Тумагуге с криком:
   - Безумный! Что же ты стоишь и руки твои опустились, будто нет в них костей? Надо помогать белым людям! Помогай же тащить им грузы на берег. Американскому человеку и я буду помогать. - И Алитет взялся за ящик.
   Этой хитрой дикарской любезностью мистер Браун был взбешен окончательно.
   - Не надо помогать нам! Мы сами перетащим груз! - заорал он и ухватил сразу два ящика.
   - Ай-ай-ай! Самому капитану пришлось работать. Как жалко капитана! Только, наверно, ко мне придет другая шхуна. А на Севере тебе плохо будет вести торг, придется таскать товары обратно в Америку.
   Алитет вприпрыжку бежал за капитаном и продолжал выражать ему сочувствие:
   - У северных охотников песцов нет. Которые были, висят теперь у меня в складе. Но это ничего. Поезжай, поезжай к ним, сам посмотришь. Может быть, они успели наловить для тебя черных летних недопесков?
   Капитана Брауна взорвала эта насмешка, и он приказал Алитету замолчать.
   Алитет вернулся в свой склад.
   На берегу капитан встретил Ваамчо и старика Вааля. Чтобы чем-нибудь досадить Алитету, капитан Браун стал покупать тех самых песцов у Ваамчо, о которых его предупреждал Алитет.
   - Ваамчо, у тебя есть три песца? Хочешь за них эти два тюка табаку?
   Ваамчо с недоумением посмотрел на капитана, а старик Вааль, улыбнувшись, сказал:
   - Зачем нам столько? Ваамчо - не торгующий человек. Мы за всю жизнь не искурим два тюка.
   Но Джим уже все погрузил в шлюпку, и американцы едва оттолкнулись от берега, как услышали крик бежавшего к ним Алитета.
   - Подождите! Подождите! - кричал он.
   Американцы опять причалили к берегу, предчувствуя торговую победу. Подбежал запыхавшийся Алитет и, вынимая из-за пазухи горностая, сказал капитану:
   - На, возьми эту шкурку. Ведь я один листик искурил из твоего табачного тюка.
   Мистер Браун, молча оттолкнув шлюпку, отвалил от берега.
   "Поляр бэр" круто развернулась и легла на курс Нордкап.
   Алитет залез на вышку и долго следил за шхуной, пока она не скрылась из виду.
   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
   Полуночное солнце уже купалось своим краем в холодном море. Ярко-красный закат охватил весь горизонт. Люди стойбища Энмакай спали крепко, и только детвора кидала в море камешки да старики бродили около яранг. Их день начинался, когда у всех взрослых охотников он кончался. Полярное ночное солнце возбуждало детей, и они скакали вдоль берега, на бегу пережевывая морскую капусту, убегали в тундру, на озера, где собирали утиные яйца.
   И только один из взрослых охотников, Туматуге, не спал. Алитет велел ему сидеть с биноклем на вышке и следить, не покажется ли еще какая-нибудь шхуна.
   Алитет долго ворочался на шкурах и никак не мог заснуть. "Нехорошо, что Браун сильно рассердился. Может быть, он пустит слух, что Алитет плохой, и никто из капитанов не захочет подойти к Энмакай?" Разные дурные мысли овладевали Алитетом в ночной тишине и мешали ему заснуть.
   "Поляр бэр" шла вдоль берегов. Экипаж шхуны также был в дурном расположении духа.
   - Как вы думаете, мистер Браун: хорошо ли мы делаем, возвращаясь к Алитету?
   - Хорошего в этом очень мало, мистер Харлоу. Но что же лучшего вы можете порекомендовать в нашем положении? А вдруг опять проскользнет сюда на своем "Юконе" старик Стефансон? У него собачий нюх. Вы знаете, мистер Харлоу, этот Стефансон - потомок древних пиратов. В его жилах течет настоящая кровь англосаксов. На протяжении веков они облазили все уголки во всех океанах. Уже везде и все на земном шаре прибрано к рукам. И вот на его долю остались здешние безлюдные места. Он уже несколько лет ползает сюда. Черт побери, он не упустит такого склада! Причем учтите, этот дьявол Алитет нам сообщил чистую правду. Я думаю, он действительно обобрал уже всех береговых охотников. Год дэм санвабич! Этот конкурент похуже рыжего Томсона. Благодарение богу, что мы, кажется, делаем сюда последний рейс. Такова ситуация, мистер Харлоу!