Шеллабарджер Сэмюэл. Рыцарь короля

   Он услышал, как Анна желает доброй ночи госпоже де Сен-Мартен. На миг в комнату проник свет факелов, которые несли сопровождавшие дам пажи, но потом его скрыла захлопнутая дверь. Стало темнее. Однако Блез сразу же почувствовал что-то неладное.
   Анна, похоже, все ещё стояла у двери, как будто прислушиваясь. Прошла долгая минута. Потом он услышал слабый щелчок задвижки, и кто-то вошел в комнату.
   - Вы совсем одна? - произнес голос, настолько невыразительный, что Блез не мог узнать его.
   - Да.
   - Я проверю.
   Зазвучали шаги человека, который прошелся взад-вперед по комнате, задержался перед камином, зашел в маленькую переднюю, обогнул кровать, пройдя не более чем в футе от Блеза, остановился, раздвинул занавеси, заглянул под балдахин... Блез затаил дыхание, уже потеряв надежду остаться незамеченным. Однако ему повезло. Звуки шагов отдалились: человек подошел к канделябру. В комнате посветлело.
   - А теперь наконец о планах на эту ночь, миледи, - проговорил де Норвиль.
   Глава 50
   - Значит, сегодня ночью?
   Голос Анны прозвучал холодно и бесстрастно.
   - Да, - сказал де Норвиль. - Эта старая ведьма, регентша, догадывается слишком о многом. Уже завтра будет поздно: в доме появится целый гарнизон во главе с де ла Палисом, и все дело усложнится вдвое. Какая удивительная удача, что я смог уговорить короля приехать на день раньше!..
   Он замолчал, словно ожидая слов одобрения или согласия, но она спросила только:
   - Так каков же план?..
   - Я собрал двадцать человек в поместье у господина де Вивре, в полутора лигах отсюда. Сейчас они уже прибыли в Шаван. Эти люди позаботятся о королевских дворянах. А тем временем мы вдвоем с их предводителем Ахиллом д'Анжере отдельно займемся королем.
   - Что значит - отдельно?
   - Его величество нанесет вам визит. Вот к этому я и хотел бы вас подготовить.
   Последовала минута напряженного молчания.
   Когда Анна наконец ответила, чувствовалось, что ей с трудом удается говорить ровным голосом.
   - Гнусная роль уготована нам обоим. Однако, поскольку я уже дала втянуть себя...
   Она оборвала фразу, потом спросила:
   - Не могли бы вы избавить меня от этого?
   Де Норвиль объяснил, насколько желательнее захватить короля врасплох, невооруженного и в одиночку, чем если он сможет позвать своих дворян.
   - Мы не хотим бесполезного кровопролития.
   Анна возразила:
   - Мы вообще никакого кровопролития не хотим, мсье де Норвиль... Короче: как я поняла, вы намерены устроить засаду на короля здесь и, когда он войдет в комнату, захватить его в плен?
   - Что-то вроде этого.
   Уклончивая нотка в голосе собеседника привлекла её внимание, и она повторила:
   - "Что-то вроде этого"? Видите ли, сударь, я хочу, чтобы вы объяснились яснее. Вы ещё не сказали мне, как - когда захватите короля, как вы переправите его через границу и через какую границу. Будет ли он передан в руки императора, или господина де Бурбона, или англичан?
   Ответа не последовало; похоже, де Норвиль в растерянноссти не мог сразу решить, что ответить.
   - Ну? - настаивала она.
   - Миледи, я буду с вами откровенен. Этот план отклонен. Невозможно вывезти короля из Франции, особенно сейчас, когда ищейки регентши идут за нами по следу... Я часто вспоминал то благоразумное предложение, которое услышал от вас во время нашей первой встречи в Сен-Пьере, и решился принять его.
   - Какое предложение вы имеете в виду?
   - Ну как же, насчет того, что смерть - это решение простое и окончательное.
   Снова наступило тяжелое молчание.
   Наконец Анна взорвалась гневом:
   - Клянусь Богом! Вы, стало быть, приписываете мне собственную подлость? Вы что, забыли, как я удивилась, что такой бессовестный человек, как вы, не выбрал более простого пути - убийства, и как вы мне ответили? Я-то приняла этот ответ за чистую монету и согласилась содействовать вам при условии, что речь идет только о захвате короля. Вы, видно, запамятовали, как я определенно заявила, что ни при каких условиях не буду иметь никакого касательства к убийству!
   Де Норвиль ввернул комплимент:
   - Я ничего не забыл, миледи. Благородство вашего сердца можно сравнить лишь с вашей красотой...
   Это только подлило масла в огонь.
   - Вот как! Значит, перехитрив меня, успокоив фальшивыми заверениями и использовав для своих целей, вы теперь говорите правду - теперь, когда от этой правды, как вам представляется, не будет никакого ущерба. Ловушка расставлена, а я - приманка, нравится мне это или нет... Теперь я все правильно понимаю?
   Вкрадчивый голос де Норвиля изменился. Он резко рассмеялся:
   - Как же быстро вы, ваша милость, улавливаете самую суть дела! Однако послушайте. Я не подвергал бы вас этим неприятным переживаниям, если бы не те причины, о которых я упомянул. С королем проще управиться здесь, чем в его собственных покоях. Есть и ещё одно немаловажное соображение. Если он умрет в вашей комнате, мне будет легче оправдать его смерть перед всем миром вообще и монсеньором Бурбоном в частности. Я всего лишь окажусь защитником вашей чести - и своей. Быть героем полезно - это окупается. Я уверен, вы согласны со мной, моя красавица?
   Она не обратила внимания ни на его откровенность, ни на иронию.
   - Слава Богу, я узнала об этом вовремя!
   - Вовремя для чего, миледи?
   - Конечно, для того, чтобы предупредить короля. Вы что думаете, я приму в этом хоть какое-то участие? Отныне и навсегда, что бы ни случилось, я буду избавлена от вас и от вашей подлости...
   Она повысила голос:
   - Уберите руки! Что вы хотите...
   - Ничего... во всяком случае, не хочу вас пугать, моя милая. - Он продолжал голосом, похожим на мурлыканье гигантского кота: - Но посудите сами. Что выиграете вы, предавая не только меня, но и интересы Англии, действуя против своего народа и своего государя ради этого короля-бабника, который вас ни в грош не ставит?
   - Что выиграю? - повторила она. - Наверное, такой пустяк, как самоуважение.
   - Не могу этого понять.
   Де Норвиль говорил искренне. При всем своем уме он действительно не мог её понять. Это и было в нем самое страшное.
   - Тем хуже для вас. Я не намерена утруждать себя объяснениями, мсье.
   Он продолжал:
   - Помогли вы мне заманить короля сюда или нет? Конечно, помогли. И великолепно. Он попался на крючок - на ваш крючок. Предостеречь его? Для какой же это надобности? Клянусь Богом, он не выйдет из этого дома живым. Подлость? Называйте это так, если вам угодно, - вашей подлостью, как и моей, - но не воображайте, что этот театральный жест в последнюю минуту позволит вам заслужить прощение за участие в этой подлости...
   Де Норвиль зачаровывал её, как змея птичку.
   Стоя за занавесью, Блез легко представлял себе его красивое сосредоточенное лицо и Анну, не имеющую сил отвести от него глаза.
   - Полно, миледи, вы же не глупы. Подумайте минутку - и убедитесь: то, что я задумал, - единственное возможное решение, которое удовлетворит нескольких государей и, откровенно говоря, спасет наши с вами жизни. Заартачиться перед последним барьером - плохой способ проиграть скачку.
   - Я приняла решение.
   - Это было бы печально, - произнес де Норвиль, - если бы это не было невозможно.
   - Почему?
   - Потому что я это предотвращу.
   Он не повысил голоса, он просто изменил тон, словно вытащил кинжал из бархатных ножен.
   - Вы можете меня убить. По-вашему, я этого боюсь?
   - Убить вас? - воскликнул он. - Боже упаси! Я скорее изуродую своего Джорджоне. Вы для этого слишком красивы.
   - Очень хорошо... - начала было она.
   То, что случилось потом, было столь неожиданно, что Блез не успел ничего понять, как все уже кончилось. Звук поспешных шагов через комнату; сдавленный крик; стук захлопнутой двери; поворот ключа в замке; потом приглушенный голос Анны по другую сторону двери алькова и удары её рук по филенкам.
   Последнее, к счастью, удержало Блеза на месте. Ей не причинили никакого вреда, только заперли в маленькой передней.
   - Успокойтесь, миледи! - произнес де Норвиль достаточно громко, чтобы Анна могла его слышать. - Не извольте волноваться, друг мой. Я всего лишь воспрепятствовал вашему решению. Зовите на помощь сколько угодно - все равно никто не услышит... Когда придет король, он вас выпустит... если у него будет время.
   Затем, пройдя к главной двери, он вынул ключ из замка, вышел в коридор, запер дверь и положил ключ в карман.
   Он был так погружен в свои мысли, что поначалу не заметил тоненькой фигурки Рене, стоявшей у противоположной стены, пока, повернувшись от двери, не оказался с нею лицом к лицу.
   - Ты кто такая? - произнес он тихим угрожающим голосом. В коридоре было слишком темно, чтобы разглядеть её лицо.
   - Служанка миледи... я жду приказаний.
   - Сегодня ночью хозяйке не понадобятся твои услуги.
   Он охотно придушил бы девчонку, но в дальнем конце коридора, напротив двери королевской спальни, стоял на часах капитан Федерик.
   - Ступай!
   Однако, как ни был рассержен де Норвиль, он тут же овладел собой и задержал ее:
   - Одну минутку, милочка. Когда в доме посторонние мужчины, приходится быть осторожным. Поняла?
   - Да, монсеньор.
   - Вот и хорошо!
   Он пошарил в кошельке в поисках монеты.
   - И нужно держать язычок за зубками, понятно? А иначе будут неприятности...
   - Действительно, монсеньор...
   Она чувствовала, что слабеет от страха.
   В глазах у него вспыхнули язычки пламени.
   - Клянусь Богом, так будет лучше! - Он потрогал рукоять кинжала. - А теперь ступай.
   Он смотрел ей вслед, пока она не скрылась из виду.
   Потом, внешне невозмутимый, спустился по лестнице в сводчатый подвал, где с начала ночи собирались вооруженные люди, которых по двое, по трое переправляли на лодке с западного берега через полоску воды шириной в несколько десятков ярдов. Их провожал сюда через потайной вход Шарль Бертран, управляющий. Собрались уже почти все.
   * * *
   Блез выжидал довольно долго. Потом, покинув свое убежище, обогнул кровать и отпер дверь передней.
   Из темноты к нему шагнула Анна. Он стоял спиной к свету, и она видела лишь широкоплечую фигуру, бородатое лицо и рукоять шпаги на боку.
   - Вас прислал господин де Норвиль, не так ли? - спросила она. - Я ждала этого...
   Она перекрестилась и сказала:
   - Делайте свое дело.
   Мысли Блеза метались в беспорядке, и какое-то время он не находил слов. Наконец проговорил:
   - Вы всегда отважны и верны себе, миледи... Но я здесь не по поручению де Норвиля.
   При звуках его голоса она застыла на месте, словно встретилась лицом к лицу с привидением.
   - Господин де Лальер! Это невозможно... Я сошла с ума или Небо вняло моим молитвам?
   Блез вспомнил, как Пьер рассказывал о чуде и молился, прося ещё одного чуда - тогда, в ночь побега.
   Он ответил серьезно, вкладывая в свои слова особый смысл:
   - Господь наш поступает, как ему угодно, не считаясь с королями и мсье де Норвилем.
   - Значит, благодарение Богу!
   Испытывая огромное облегчение, она обвила руками его шею и прижалась лицом к его плечу.
   Глава 51
   Однако критическое положение, в котором оказались в эти минуты Анна и Блез, не оставляло времени для чувств.
   - У короля, - сказал Блез, в двух словах объяснив, каким образом он оказался во дворце и в этой комнате, - уже нет на руках ни одного верного козыря, кроме этого, - он похлопал по рукояти шпаги, - и его следует приберечь для последнего хода. Мы можем начать колотить в дверь, переполошить всю челядь, потребовать беседы с его величеством... а что потом? Я - изменник, беглый заключенный да ещё обвиненный в убийстве, за мою голову назначена награда. И меня находят здесь, в вашей комнате! Не забывайте, что де Норвиль никогда ещё не стоял так высоко во мнении короля. Он вывернет наизнанку наши обвинения, использует их с выгодой для себя. И, конечно, миледи, вам, как и мне, будет очень и очень нелегко оправдаться.
   Она кивнула:
   - Да, я лгала и лицемерила - ради дела, которое считала справедливым... словно фальшивые средства хоть когда-либо оправданы! А теперь я поняла, что ничто и никогда не искупает подлости... и готова платить за этот урок.
   - Однако наша с вами гибель, - возразил он, - делу не поможет. Насколько я понял, люди де Норвиля уже здесь или вот-вот соберутся.
   - Но, вероятно, и маршал де ла Палис тоже, если, как вы сказали, мсье де ла Барр известил его!
   Блез взъерошил волосы ладонью:
   - Здесь какая-то чертовщина. Ла Палис должен уже быть здесь. До Фера не больше лиги. Пьер мог добраться туда пешком за час. Он отправился сразу же, как только приехал король. Что-то не получилось. Возможно, маршал ещё не прибыл в Фер...
   - Что же вы предлагаете в таком случае?
   Он пожал плечами:
   - Клянусь праздником тела Господня... нужно сделать все, что можно, с нашими плохими картами и единственным козырем. Мы знаем, что король посетит эту комнату. Несомненно, де Норвиль даст ему ключ. Мы знаем также, что здесь на него сразу же нападут де Норвиль и д'Анжере... очевидно, проникнув через потайной ход, который тут есть, голову даю на отсечение. Весьма вероятно, что в ту же самую минуту королевские дворяне будут окружены и вырезаны. Но де Норвилю неизвестно, что я здесь и что роли могут перемениться. В этом единственное наше преимущество.
   - Их будет двое против одного.
   - Если повезет, то недолго. Не забывайте, король - отличный боец!
   - А потом?
   - Может быть, нам удастся взять верх и вырваться на свободу, может быть, в конце концов прибудет де ла Палис. Если же он не явится...
   Блез снова пожал плечами.
   Она покачала головой:
   - Слишком много этих "может быть".
   - Да... Но разве у нас есть другой выход?
   Она долго и внимательно рассматривала огоньки свечей.
   - Нет, вы правы. Нам остается только ждать. Однако не получится ли так, что де Норвиль и тот, второй, спрячутся в этой комнате ещё до прихода короля? Если так, то они не должны обнаружить вас и должны быть уверены, что я все ещё в алькове. Они могут укрыться в занавесях кровати, как это сделали вы. А куда тогда вы денетесь?
   Блез указал на большой камин:
   - Спрячусь там... Но я все ещё верю в потайной ход. Они выскочат оттуда.
   - Сколько у нас времени, как вы думаете? - спросила она. - Король играет в карты.
   Прикинув примерно, сколько обычно длится игра, и прибавив ещё столько же на церемониал отхода короля ко сну, Блез предположил, что у них есть около двух часов.
   - Ну что же, значит, мы ещё можем поговорить - по крайней мере некоторое время...
   - Как странно, миледи, что наконец мы оказались на одной стороне...
   Она подала ему руку:
   - Наконец.
   * * *
   Тем временем Пьер, по-прежнему сидевший на кухне, сходил с ума. Время шло, а он чувствовал себя фактически пленником.
   Вскоре он сделал вывод, что челяди де Норвиля дали команду держать королевских слуг под наблюдением. Дело было устроено тактично. Личных лакеев не убрали от их господ, когда король встал из-за стола. Однако Пьер заметил, что королевским конюхам, которые жили в службах поместья по другую сторону моста, сейчас усердно подливали вина и что никто из них не покидал кухни.
   Если кто-нибудь выходил по естественным надобностям, то один из наблюдателей, якобы побуждаемый той же нуждой, сопровождал его и возвращался вместе с ним. Пьер слышал, как один из слуг, каким-то образом избежавший такого "конвоя", жаловался, что стража на мосту завернула его назад.
   Короче говоря, становилось ясно, что королевских слуг задерживают на острове. За объяснениями далеко ходить не требовалось: очевидно, де Норвиль задумал нанести какой-то удар в течение ночи и не желал, чтобы слух об этом просочился.
   Вначале Пьер ощущал на себе подозрительные взгляды конюха и лесника, сидевших за столом по обе стороны от него, - из-за двух своих безуспешных попыток сбежать из конюшен, - и поэтому не осмеливался предпринять новую попытку. Чтобы усыпить бдительность соседей, он налег на выпивку и, болтая без умолку, рассказал парочку сальных анекдотов, показав себя компанейским парнем.
   Однако его старания имели неожиданные последствия. Компания не захотела отпускать его, когда немного позже он потянулся, зевнул и заметил, что пора бы уже поискать свой тюфячок в прихожей господина де Люпе. Соседи по столу в один голос потребовали ещё какую-нибудь веселенькую историю и снова наполнили его кружку.
   Пьером овладело тихое бешенство. Если он не отправится в Фер сейчас же, то позже надобность в этом вообще отпадет.
   Но вдруг в самую черную минуту он получил шанс. Впорхнувшая в кухню горничная объявила, что камеристка миледи Руссель желает переговорить с Пьером Бертле и ждет его в коридоре.
   Пьер все обставил искусно: дал понять, что ему, может быть, крупно повезло. Любовники во Франции пользуются особыми правами. Поэтому, когда он поднялся из-за стола, вслед прозвучали разные шуточки, но никто его не остановил. Минуту спустя он нашел Рене в коридоре, соединяющем кухню с главным крылом здания.
   Она сразу же оказалась в его объятиях. Если бы кто-нибудь шпионил за ним, то сообщение о любовной удаче Пьера мгновенно распространилось бы и не вызвало никаких подозрений. Но в этот миг он думал только о ней.
   - Друг мой! Друг мой! - повторял он. - Милая!
   Потом, когда она прильнула к нему, он заметил:
   - Ты вся дрожишь. Ты испугана... Что случилось?
   В тусклом свете коридора, на фоне мертвенно-бледного лица её глаза казались особенно темными и большими.
   Запинаясь и путаясь, она рассказала ему, как столкнулась с де Норвилем.
   - Я не знаю, где теперь Блез. Он оставался в той комнате... Я слышала голоса, а потом там внутри хлопнула дверь... Как ты думаешь, де Норвиль убил миледи? У него было такое лицо, когда он вышел... почему он запер дверь и взял с собой ключ? Что мы можем сделать?
   Пьер быстро сообразил:
   - Только одно: как-то добраться до господина де ла Палиса, может, ещё есть время. Я уже час назад был бы в Фере, если бы та шайка кухонных мужланов не задержала меня. Просто удивительная удача, что ты послала за мной. Я перейду озеро вброд. Через мост нечего и пытаться. Ты знаешь какой-нибудь выход из дома, кроме того, что ведет через двор? Нельзя, чтобы меня увидели.
   - Да, - сказала она, - можно выйти через дверь террасы в дальнем конце дома. Я пойду вперед и проверю, свободен ли путь.
   Он стал ждать, а она тем временм прошла через вестибюль и заглянула в большой зал за ним. Потом по её знаку он присоединился к ней, и оба поспешно проскользнули через длинный зал, где ещё не были убраны столы после ужина. Малый зал был также пуст. Дверь в дальнем его конце открывала выход на балкон террасы.
   Она показала ему на выступ газона, серебристого в лунном свете, с окаймляющими его карликовыми ивами:
   - Он указывает как раз на Фер. С парадного двора тебя не увидят. Я пойду вместе с тобой.
   Они спустились с низкого балкона и скоро оказались среди деревьев. Перед ними простиралась бледная зеркальная гладь воды небольшого озера; от этого места до леса было ярдов двести.
   - Пьер... мне хотелось бы пойти с тобой.
   - И мне хотелось бы, любимая. Я с радостью перенес бы тебя на руках. Но, как только доберусь до того берега, я бегом помчусь в Фер. Хочешь пари, что покрою эту лигу за полчаса? Что ставишь?
   Она попыталась улыбнуться:
   - Твой браслет. Помнишь наше пари в Лальере?
   - На этот раз я выиграю. Если маршал там, я приведу его сюда через час.
   Вздохнул и прибавил, больше для самого себя:
   - Дай Бог, чтобы он оказался там!
   - Я так боюсь...
   Он привлек её к себе:
   - Чего, милая?
   - Я не знаю.
   - Тебе нечего бояться. Что бы ни случилось, никто не причинит тебе вреда. Ступай в какую-нибудь комнату, запрись и оставайся там до утра.
   - Но я боюсь за тебя!
   - Ба!.. Я, как кот, всегда приземлюсь на лапы. И, заметь себе, если я хорошо послужу королю сегодня ночью, знаешь, что это значит? Мы сразу же поженимся. Я попрошу его об этой награде... Ну, не падай духом, милая!
   Они страстно поцеловались.
   - С Богом! - произнесла она. - С Богом! Я люблю тебя - навсегда...
   Он спустился, вошел в мелкую воду, которая была ему не выше пояса, и удалился так быстро, как позволяла глубина; выйдя из тени деревьев, он немного пригнулся.
   Она увидела, как на самом глубоком месте он поплыл - раз или два взмахнул руками. Потом достиг противоположного берега - едва различимая фигура в лунном свете. Ей показалось, что он махнул рукой, и она машинально ответила ему, хотя он не мог её видеть.
   Когда Пьер исчез, из лесу не донеслось ни звука, ни крика стражи, которая могла там стоять. Она вздохнула с облегчением.
   Рене не слышала шагов по траве за своей спиной. Чьи-то пальцы, как стальные клещи, стиснули её плечо и повернули кругом. Она увидела над собой белое лицо де Норвиля.
   - Ты что здесь делаешь?
   Пораженная ужасом, она с минуту не могла говорить, потом с трудом выдохнула:
   - Ничего, мой господин...
   - Ты врешь. Мне сказали, что ты была здесь с неким Пьером Бертле, конюхом господина де Люпе. Где он?
   - Монсеньор... Я не знаю...
   - Говори лучше! Он покинул остров?
   Сейчас она думала только о Пьере. Она должна выиграть время для него.
   - Нет, монсеньор. Он пошел в свое жилище - в покои господина де Люпе.
   - Правда? А ты стоишь здесь одна? Зачем?
   Страх снова не дал ей говорить.
   - Полчаса назад я видел тебя перед дверью миледи. И предупредил, чтобы ты держала язык за зубами. Что ты собиралась сказать конюху одного из королевских дворян?
   Она силилась что-то ответить, но не могла.
   - Ей-Богу, твое лицо знакомо мне...
   Он потащил её на открытое место, где было больше света от луны.
   - Как тебя зовут?
   Она беспомощно ответила:
   - Рене де Лальер...
   В самом его спокойствии было что-то, ужаснувшее её. Она прошептала:
   - Помилосердствуйте, сеньор...
   Он стоял, вглядываясь в её лицо из-под полуопущенных ресниц:
   - Рене де Лальер? Интересно... Девица твоего положения не станет якшаться с конюхом. Кто этот человек?
   Ей ничего не приходило в голову.
   - Помилосердствуйте, - повторила она.
   Он продолжал тихо и угрожающе:
   - Кто он такой? У меня сегодня ночью мало терпения... Говори правду. Выкладывай все, что знаешь.
   Предать Пьера?.. Она ответила:
   - Я ничего не знаю.
   - Вот я и сделаю так, чтобы иметь уверенность в этом.
   Она попыталась закричать, но его руки внезапно сомкнулись у неё на горле.
   Глава 52
   Когда все было кончено, де Норвиль оттащил тело обратно за деревья и на миг наклонился - удостовериться, что девица мертва. Его сердце билось ровно, как обычно. Оглянувшись на дом, он убедился, что никто его не мог видеть, - спальни выходили на другую сторону. Везде было тихо.
   Он хладнокровно взвесил все в уме. Да, с того места, где она стояла, девчонка могла случайно увидеть последнюю группу людей д'Анжере, когда те переправлялись через озеро. Они прибыли только что. Именно опасение, что она их увидит, а вовсе не общение с конюхом де Люпе заставило его поспешить вслед за нею, когда ему сообщили, что она с конюхом вышла на берег. Одно слово о появлении этих бойцов, достигшее людей короля, - и все предприятие как нельзя осложнится.
   Он не мог этого допустить. Маленькая шпионка получила по заслугам.
   Конюх - кем бы он ни был на самом деле - очевидно, бежал с острова. Это, конечно, неудача - однако не слишком большая. Ближайший королевский гарнизон стоит в Монбризоне. Пешком через лес... понадобится несколько часов, чтобы привести оттуда подмогу, - к тому времени королю никакая подмога уже не поможет, а сам де Норвиль будет на пути в Овернь.
   А потом начнется возвышение Бурбона. Он представил себе, что произойдет через пару недель... Хаос. Франция в смятении, войска Англии и Империи сметают все на своем пути.
   Одна мысль, тем не менее, его тревожила: мысль о де ла Палисе. Впрочем, невероятно, чтобы маршалу удалось добраться сюда от Лиона за такой короткий срок.
   Нет, решил де Норвиль, никакой опасности нет.
   Снова вернувшись в замок, он присоединился к обществу в комнате короля, извинившись за отлучку: дескать, дел по дому невпроворот.
   Франциск выигрывал и был в отличном настроении.
   - В этой нашей прогулке мне все благоприятствует, господин де Норвиль, - заявил он, - погода отличная, настроение прекрасное, даже в игре везет. И я нисколько не сомневаюсь, что это лишь доброе предзнаменование к остальной части визита. В жизни или в картах - волна несет тебя то в одну, то в другую сторону. Нужно сообразить, когда попадаешь в выигрышную струю, и постараться воспользоваться ею как можно лучше. Да что далеко ходить за примерами: если бы мы приехали завтра, все могло оказаться совсем по-другому... Надо ловить благоприятный момент, не так ли?
   - Вы как всегда правы, ваше величество, - сказал де Норвиль, делая крупную ставку и собирая карты, которые ему сдали. - Выбрать подходящий момент - это главное в искусстве жизни. Хотелось бы мне быть в этом столь же искусным, как ваше величество!
   Он заметил на своем манжете несколько темных волосков и рассеянно смахнул их.
   - Однако я разделяю мнение вашего величества, что Шаван-ла-Тур лишь начал предлагать вам свои развлечения... - Он встретился глазами с королем. - Вот, например, государь мой, вы ещё не попытали счастья на здешней охоте. Я ручаюсь, что богиня Диана проявит к вам свою благосклонность.
   Луи де Брюж, который в тот момент не играл, но наблюдал за игрой, шепнул Тристану Гуфье: "Проклятый сводник!", хотя губы его растянулись в одобрительной улыбке.
   - Тогда я от всего сердца пью за нее, - сказал Франциск.
   Осушив кубок, он бросил карту:
   - Ваш ход, мсье де Норвиль.
   Тот вчистую проиграл партию, хотя наблюдательные придворные заметили, что он мог бы легко выиграть, если бы не два грубых промаха; и его золото пополнило груду монет, доставшихся королю.