Страница:
экспрессивное выражение почти во всех материалах, публикуемых в томе.
Читатель может убедиться, в частности на примере его предположительной
полемики с итальянским политическим деятелем К.Сфорца (о ней можно узнать из
письма одному из итальянских сторонников в ноябре 1930 г.), что Троцкий
отнюдь не чуждался грязных методов дискуссии и не стеснялся их. Производит
впечатление также, в каком глубоком противоречии находились сравнительная
широта и раскованность анализа (конечно, лишь в рамках марксистской
парадигмы, как ее понимал Троцкий) и крайней догматикой в организационных
вопросах, в общении со сторонниками. Чего стоит, например, выражение "С
оппозиционным приветом...", которое можно встретить в конце нескольких писем
(современные последователи Троцкого ввели новую формулу "С троцкистским
приветом...").
Мы выражаем надежду, что документы и материалы, публикуемые в данном
томе, позволят расширить представление о деятельности Л.Д. Троцкого и о
коммунистической оппозиции в целом на рубеже 20-30-х годов нашего века, что
этот комплекс будет полезен и для анализа более широкого круга проблем
современной истории.
Документы публикуются в соответствии с теми археографическими
принципами, которые были сформулированы во вступительной статье,
опубликованной в первом томе данного изания.
Подлинники большинства документов находятся в Хогтонской библиотеке
Гарвардского университета (США). Некоторые документы заимствованы из других
архивных фондов - Коллекции Б.И.Николаевского в Гуверовском институте войны,
революции и мира (г. Пало-Алто, Калифорния, США), Документов Троцкого -
Истмена в Библиотеке Лилли Индианского университета (Блумингтон, США),
Международного института социальной истории (Амстердам). Во всех этих
случаях в примечаниях даны соответствующие указания. Мы выражаем
благодарность администрациям Хогтонской библиотеки и других названных выше
архивов за разрешение на публикацию документов.
Наряду с Ю.Г.Фельштинским и Г.И.Чернявским в работе над томом, в
частности над комментариями, связанными с событиями в Китае, участвовал
доктор истрических наук А.В.Панцов (Колумбус, США).
Примечания
1 Троцкий Л. Сталинская школа фальсификации: Поправки и
дополнения к литературе эпигонов. - Берлин, 1932.
2 Троцкий мог быть не в курсе финансовой помощи большевикам
со стороны Германии до Октябрьского переворота 1917 г., но, будучи после
переворота одним из высших сановников нового режима, он просто не мог не
знать, что немецкие денежные средства продолжали поступать еще в течение
нескольких месяцев (см.: Николаевский Б.И. Тайные страницы истории. - М.,
1995, - С. 233-411; Чернявский Г.И. Немецкие деньги Ленина. - В кн.:
Чернявский Г.И. Притчи о Правде и Лжи: Политические драмы двадцатого века. -
Харьков, 2003. - С. 24-36).
3 Первое издание появилось уже в 1931-1933 гг.: Троцкий Л.
История русской революции. - Берлин, 1931-1932 гг. - 2 тт. (т. 2 в двух
частях).
4 Kaun A. Maxim Gorky and His Russia. - New York, 1931; см.
также: Kaun A.S. Maxim Gorky and His Russia. - New York 1968.
5 Ваксберг А. Гибель Буревестника: М. Горький. Последние
двадцать лет. - М., 1999.
Все письма, телеграммы, записки Вл.И.[Ленина] мною были своевременно
сданы Институту под обязательство последнего выдать мне фотографические
копии. Между тем я получил только небольшую часть копий, очень к тому же
несовершенных. Надеюсь, что Институт выполнит незамедлительно свое
обязательство.
[Л.Д.Троцкий]
31 января 1929 г.
Копия
p. R.T.Adler2 un fragment de lettre3
Из письма. 27/2/29
[...]Насчет открытого голосования у меня, помнится, ясно сказано было в
письме: сперва применить в партии, затем в профсоюзах, и в зависимости от
результата -- в советах. Открытое голосование было введено, чтобы давлением
общественного мнения рабочих, прежде всего их авангарда, держать в узде
врагов. Но сейчас аппарат направил это орудие против партийной массы, а в
профсоюзах -- против рабочей массы вообще. До чего дошло дело, ясно видно из
того, что в целом ряде губерний партийная масса в течение года, двух и трех
знала, что во главе губкома и исполкома стоят проходимцы, казнокрады,
завтрашние предатели, знала и -- молчала. В этих условиях тайное голосование
есть первое условие для восстановления партийной демократии. В
профессиональных союзах надо начать проверку с чисто индустриальных союзов,
с важнейших политических центров, с наиболее воспитанных политически частей
пролетариата и продвигаться дальше по концентрическим кругам. Еще осторожнее
нужно быть в отношении советов. Здесь я бы мог высказаться категорически,
только проделав предварительно опыт в партии и в пролетарских (а не в
чиновничьих) профсоюзах. Разумеется, и в случае благоприятных показаний
опыта в профсоюзах, тайное голосование при советских выборах можно было бы,
для опыта, применить сперва лишь частично, отнюдь не обязываясь дать ему
всеобщее применение при всех условиях. Фетишизм демократических форм нам,
разумеется, чужд. Охрана диктатуры стоит выше всех других соображений. Но
опасность диктатуры грозит с двух концов: извне -- открытая контрреволюция
(эсеровщина, меньшевизм, антисемитизм и пр.) и изнутри аппарата -- ползучее
термидорианство. Пользуясь идеями и методами диктатуры, аппарат
терроризирует живого носителя диктатуры, пролетарский авангард. При первом
серьезном оживлении в массах проверка, чистка, обновление аппарата и
подчинение его партии станет первейшей задачей. Тайное голосование может
оказаться единственным подступом к этой задаче. [...]
[Л.Д.Троцкий]
Печать уже сообщила, что тов. Троцкий положил начало Фонду для издания
работ Ленина и важных документов партии, опубликование которых в Советской
республике запрещено сталинским аппаратом и карается как
"контрреволюционное" преступление. Мы даем здесь перечень тех работ, которые
будут опубликованы в первую очередь. Перечень этот ни в каком случае не
претендует на полноту. Мы в ближайшее же время надеемся его дополнить.
1. "Протоколы Мартовского совещания 1917 года"5 партии
большевиков. Эти протоколы представляют собой исторический документ
неизмеримого значения. Они рисуют позицию Сталина, Молотова, Рыкова и других
нынешних руководителей накануне приезда в Россию Ленина. Протоколы заключают
в себе неизданную речь Ленина, произнесенную им в день приезда на последнем
заседании совещания. В этой речи Ленин непримиримо противопоставляет себя
совещанию, угрожая разрывом с его руководителями, т. е. со Сталиным,
Рыковым, Каменевым и другими. Все те доводы, которые Сталин развивал на
Мартовском совещании в защиту оппортунистической политики, он почти дословно
повторил в 1923-[19]27 годах по отношению к германской
революции6, Англо-русскому комитету и китайской революции. Отсюда
ясно, какой огромный теоретический и политический интерес представляет этот
документ из истории нашей партии.
2. "Протокол заседания Петроградского комитета 1 ноября 1917
года"7. Заседание это посвящено было вопросу о коалиции с
меньшевиками и эсерами. На заседании выступали Ленин и Троцкий. Протоколы
заключают в себе запись одной программной речи Ленина и двух принципиальных
речей Троцкого. Именно в этой своей речи Ленин говорит о Троцком как о
"лучшем большевике". Протокол этот был уже набран, но затем по распоряжению
Сталина вырван из книги протоколов Петроградского комитета за 1917 год. Мы
располагаем корректурными оттисками с пометками руководителей Истпарта и
надеемся воспроизвести фотографический оттиск этого замечатель ного
документа, злостно скрытого от Интернационала.
3. "Протоколы совещания военных делегатов VIII съезда РКП"8.
Это совещание посвящено было обсуждению основных вопросов военной политики и
строительства Красной армии. Противники линии Троцкого под закулисным
руководством Сталина подвергали военное руководство жестокой критике.
Троцкий находился на фронте. С решительной защитой военной политики Троцкого
выступил Ленин. Все это достаточно объясняет, почему протоколы этого
исторического заседания скрываются от Интернационала, как и от ВКП.
4. Переписка Ленина с Троцким и другими военными работниками за время
гражданской войны и после нее -- по вопросам хозяйства и проч.9 В
то время как гласности предаются случайные и нередко лишенные политического
значения записки или черновые заметки Ленина, его письма из эпохи
гражданской войны тщательно скрываются от партии, так как по этим письмам
можно безошибочно установить удельный вес и политическую роль многих
нынешних руководителей. Число таких писем необозримо. Мы надеемся в
ближайшее время опубликовать многие сотни писем, записок и телеграмм Ленина
с необходимыми комментариями.
5. Письма Ленина по национальному вопросу, направленные против
национальной политики Сталина10.
6. Письма Ленина по вопросам монополии внешней торговли, Госплана и
проч.11 Все эти письма либо прямо направлены против политики
Сталина, либо подрывают в корне создаваемые им легенды насчет "троцкизма".
7. Речи и части речей делегатов XV съезда12, исключенные
сталинской цензурой из протоколов только потому, что эти речи сторонников
большинства дают полное и убийственное для Сталина подтверждение
правильности взглядов оппозиции в китайском и других вопросах.
8. Статьи и речи Сталина за время 1917-1923 годов13,
запрещенные Сталиным после 1923 года.
Таковы намеченные первые выпуски этого издания. Они составят многие
сотни страниц. Между тем это только начало. Мы надеемся получить от наших
друзей из СССР дополнительные материалы, о которых в свое время сообщим.
Издание будет выходить на русском и на главных мировых языках.
[Л.Троцкий]
[Февраль 1929 г.]
Сообщаю вам на всякий случай свою беседу с представителем
социал-демократической печати14.
Интервью, данное мною социал-демократической печати15
Интервью это не для печати; напечатать можно только в случае
действительной необходимости16.
Неделю тому назад ко мне явился констатинопольский представитель
немецкой социал-демократической печати. Я ему дал приблизительно следующее
интервью.
Вы понимаете сами, что факт моего интервью социал-демократической
печати является довольно необычным для обеих сторон. Это первое и, пожалуй,
последнее интервью, вызванное совершенно исключительными обстоятельствами.
Так как я ходатайствую сейчас о допущении меня в Германию17, так
как большинство немецкого правительства состоит из социал-демократов, то я
прежде всего заинтересован в ясном определении своего отношения к
социал-демократии. В этой области, разумеется, ничто не изменилось. Мое
отношение к социал-демократии остается прежним. Более того, моя борьба с
фракцией Сталина есть лишь отражение моей общей борьбы с социал-демократией.
Неясность или недомолвки не нужны ни мне, ни вам.
Некоторые социал-демократические издания пытаются найти противоречие
между моей принципиальной позицией в вопросах демократии и моим ходатайством
о допущении меня в Германию, т. е. в демократическую республику. Здесь нет
никакого противоречия. Мы вовсе не "отрицаем" демократию, как отрицают ее
анархисты (на словах). Буржуазная демократия имеет преимущества по сравнению
с предшествующими ей государственными формами. Но она не вечна. Она должна
уступить свое место социалистическому обществу. Мостом к социалистическому
обществу является диктатура пролетариата.
Коммунисты во всех капиталистических странах участвуют в парламентской
борьбе. Использование права убежища приципиально ничем не отличается от
использования избирательного права, свободы печати, свободы собраний и пр.
Вы интересуетесь вопросом о моей борьбе за демократию в партии, в
профсоюзах и в Советах. Социал-демократические издания пытаются иногда
увидеть в этом шаг с моей стороны в сторону буржуазной демократии. Это
великое недоразумение, которое нетрудно вскрыть. Нынешняя
социал-демократическая формула гласит: "Сталин прав против Троцкого, Рыков
прав против Сталина". Социал-демократия стоит за восстановление капитализма
в России. Но на этот путь можно свернуть, только оттирая пролетарский
авангард на задний план, подавляя его самодеятельность и критику. Режим
Сталина является необходимым результатом его политической линии. Поскольку
социал-демократия одобряет экономическую политику Сталина, она должна будет
примириться и с его политическими методами. Недостойно марксиста говорить о
демократии "вообще". Демократия имеет классовое содержание. Если нужна
политика, направленная на восстановление буржуазного режима, то она
несовместима с демократией пролетариата как господствующего класса.
Действительный переход к капитализму мог бы быть обеспечен только
диктаторской властью. Смешно требовать восстановления капитализма в России и
вздыхать о демократии. Это фантастика.
Вы спрашиваете, как я смотрю на то, что в капиталистических странах
центральные комитеты компартий вводят режим диктатуры, подавляя
самодеятельность партии. Да, я не раз выступал против этого. Но надо ясно
понять, что ни капиталистические партии, ни социал-демократия не призваны
обвинять руководство компартий в самоуправстве. Ибо на таком режиме основаны
не только все буржуазные партии (взгляните на Америку), но и
социал-демократия. Все вопросы решаются узким кругом лиц на верхушке. Масса
обо всем узнает постфактум. Ей дают покритиковать и побрюзжать, но и только.
Вы спрашиваете, не может ли Коминтерн превратиться в орудие
национальной политики Советского Союза. Вопрос неправильно поставлен. Если
бы в ВКП окончательно победила национально-реформистская линия, основанная
на теории социализма в отдельной стране, это привело бы неизбежно к росту
национал-реформизма во всех секциях Коминтерна, которые превратились бы в
этом случае по примеру социал-демократии в орудие национальной политики
своей страны. Это означало бы гибель Коминтерна. Вот почему оппозиция ведет
борьбу против ревизии марксизма в основном вопросе об интернациональном
характере пролетарской революции.
Таково в основных чертах содержание данного мною интервью. По моему
требованию корреспондент представил мне это интервью в письменном виде.
Кроме двух пунктов, он изложил мои взгляды более или менее правильно, хотя и
в несколько смягченном виде. Я потребовал устранения двух абзацев (о режиме
внутри западных компартий и о взаимоотношении между Коминтерном и Советским
государством), так как изложены они были неточно. Корреспондент обещал
устранить эти два пункта.
Л.Троцкий
24 марта 1929 г.
p. Adler 10-11 avril18 1929
Посылаю вам, для вашего и других товарищей сведения, следующую выдержку
из моего письма к одному товарищу в Париж:
"Несколько слов об иностранных делах. Я по-прежнему мало ориентирован,
так как занимаюсь другими делами, и это еще продлится явно неделю. Во всяком
случае, в отношении Франции мне ясно одно. Основной группой является и
остается группа "против течения". Между этой группой и группой пролетарской
революции нужно установить тесные связи и по возможности правильное
разделение труда. Разумеется, это не исключает товарищеской критики.
Сотрудничество ни в коем случае не должно основываться на замазывании или
смягчении серьезных принципиальных разногласий. Но оценивать эти разногласия
надо под аспектом длительного сотрудничества, вплоть до победы рабочего
класса и далее.
О сотрудничестве с группой Суварина в теперешнем ее виде не может быть
и речи. Здесь необходимо ясное идейное размежевание и спокойная, но твердая
полемика. Вернется ли в результате такой политики и новых политических
уроков Суварин на нашу позицию, этого я не знаю. Мы должны ему всячески это
облегчить. Если бы этого не случилось (а этого было бы жаль, потому что он
человек очень ценный), тогда нам оставалось бы отвоевать у него лучших из
его сторонников.
Что касается Трэна, то я пока что не вижу принципиальных мотивов,
которые делали бы невозможным сотрудничество с ним. Трэн доказал, что он не
карьерист, а честный революционер, так как он перешел в оппозицию в период
ее разгрома и не отошел от нее вместе с Сюзанн Жюро. Трэн энергичен и
стремится выйти из комнаты на улицу, чего не хватает многим из наших
единомышленников. Указания на то, что Трэн импульсивен, мечется из одной
крайности в другую и проч., по-видимому, совершенно верны. Но ведь речь идет
не о том, чтобы сделать Трэна единоличным руководителем оппозиции, а о том,
чтобы привлечь его к работе и испытать на деле. Если этого нельзя еще
сделать в национальных рамках, то можно и должно привлечь его к
сотрудничеству на интернациональной основе. Опасения, что мы таким путем
поднимаем его авторитет, в корне неправильны и отдают кружковым
сектантством. Если Трэн, повысив свой авторитет, пойдет с нами в ногу, то
дело будет только в выигрыше. Если же он, вступив с нами в сотрудничество,
скомпрометирует себя, то он перестанет существовать политически, а лучшие из
его сторонников перейдут к нам. Нет ничего хуже застоя в отношениях между
близкими группами и кружками. Такого рода секты могут загнивать в течение
долгого ряда лет. Нужно движение. Нужно выбивать кружки из состояния покоя.
Нужно не давать слагаться групповому консерватизму, особенно опасному во
Франции. Нужно подготовить смелыми шагами перегруппировку сил на новой,
более широкой основе".
Я думаю, что все, сказанное в этих строках, целиком относится и к
Австрии. Никто ясно и точно не указывает, в чем состоят принципиальные
разногласия с Фрейем19, и действительно ли эти разногласия
непримиримы. Все признают, что с Фрейем связана сотня хороших рабочих. По
нынешним временам это очень большое число. Как же можно отталкивать такую
группу, не попытавшись с ней сработаться? Поскольку дело касается тех или
других личных черт Фрейя, я могу только повторить то, что выше сказано о
Трэне. В свое время некоторые товарищи считали недопустимым блок с
Зиновьевым. Между тем от этого блока мы оказались только в выигрыше,
Зиновьев же политически ликвидирован. В блоках выигрывают всегда более
последовательные, более принципиальные и более сильные из участников. Если
бы Фрей на втором или третьем этапе сотрудничества нашел нужным порвать с
нами, то лучшая часть его сторонников не пошла бы за ним, как лучшие
рабочие-зиновьевцы остались с нами.
Я вполне понимаю, что сегодня сотрудничество с Фрейем на австрийской
почве для "Манруфа"20 может являться невозможным. Нельзя
форсировать объединение одними лишь организационными мерами, тем более
извне. Я считаюсь с расколом, как с фактом. Но на интернациональной основе
было бы в корне неправильно отталкивать группу Фрейя -- при отсутствии для
этого принципиальных оснований.
Верно ли, что И.Штрасе21 тяготеет к правой оппозиции? Это
было бы жалко, так как с правыми у нас будет жестокая борьба.
Мы все еще на бивуачном положении. Ответа от немецкого правительства
нет22.
Только что получил ваше письмо от 6 апреля. Немецкий перевод получил,
спасибо. Что касается Ф.23, то, разумеется, деньги на дорогу я
вышлю, как только разрешится вопрос о дальнейшем моем местожительстве.
Письмо о группировках можно напечатать. Принимаю к сведению ваше сообщение о
слабости ваших технических средств. Разумеется, группе придется делать лишь
то, что ей по силам.
Вопрос о популярных брошюрах и вообще актуальных работах встанет только
после решения вопроса о нашем переселении в Европу. Ближайший период я хочу
целиком посвятить изданию своих больших книг, в первую очередь -
автобиографии24, которую я пишу так, чтобы она принесла нам
пользу и в политическом отношении.
[Л.Д.Троцкий]
14 апреля 1929 г.
Уважаемый товарищ Мюллер25,
Пишу вам всего несколько строк по чисто деловому вопросу. Мне пишут из
Франции, что какое-то немецкое издательство продает французскому
издательству право на издание моей "Критики программы"26. Неужели
это издательство Ляуба27? Я никак не могу этого допустить.
Французское издательство Ридер28 выпускает четыре моих книги, в
том числе "Критику программы" (вместе с другими работами о Коминтерне). Я
даю Ридеру точно просмотренный и дополненный текст с примечаниями и
предисловием. Не может быть и речи о перепродаже немецким издательством
права французскому издательству. Если это Лауб (чего я не думаю), то он
должен вполне удовлетвориться тем, что автор не предъявляет и не собирается
предъявлять никаких претензий на гонорар за эту книгу. Было бы чудовищно,
если бы он продавал французам книгу, им самим не оплаченную. Во всяком
случае, я бы такой сделки не признал и обратился бы попросту в суд. Я хочу
думать все же, что это не Ляуб и что здесь какое-то недоразумение. Жду от
вас спешного ответа по этому важному вопросу.
Получили ли вы последние корреспонденции из Москвы? Они в высшей
степени интересны и важны. Надеюсь, что вы поддерживаете связь с тов.
Вебером29 и что он через вас знает обо всех новостях. Моя
переписка слишком выросла и я, при отсутствии "аппарата", вынужден соединять
нескольких корреспондентов в одну группу. Может быть, дальше дело будет
обстоять лучше.
С коммунистическим приветом
[Л.Д.Троцкий]
Константинополь, 25.IV.[19]29
Дорогой товарищ Мюллер,
Отвечаю с некоторым запозданием на ваше письмо от 1 апреля.
1. Я очень прошу вас и товарища Вебера выяснить до конца вопрос о
перепродаже авторских прав немецким издательством французскому. Если бы эта
книга вышла предварительно в России, тогда, вследствие отсутствия
литературной конвенции30, европейские издательства могли бы
переводить и издавать книгу без всякого разрешения с моей стороны. Но в
данном случае речь идет о книге, впервые появившейся в Германии.
Следовательно, ни одно иностранное издательство, в том числе и французское,
не может выпустить эту книгу по своему усмотрению. Я во Франции выпускаю
большой том о Коммунистическом Интернационале. В состав этого тома входят
четыре работы: 1. Что же дальше? (письмо к VI-му конгрессу); 2. Критика
программы; 3. Китайский вопрос; 4. Кто руководит Коминтерном31. К
этой книге мною написано специальное предисловие для французского
издательства. Я сообщаю вам это вот для какой цели: если бы первое немецкое
издание "Критики программы" разошлось и понадобилось бы второе издание, то я
бы настаивал на том, чтобы выпустить большой том такого же состава, как и
французское издание. Я бы написал специальное предисловие, в котором ответил
бы на критику в печати. Может быть, вы переговорите об этом с издательством,
чтобы выяснить, как обстоит дело. Книга вышла бы примерно вдвое больше
нынешней.
2. Теперь о делах оппозиции. Мне не совсем ясно, каковы ваши дальнейшие
перспективы. Думаете ли вы вести борьбу с Ленинбундом или же хотите
достигнуть соглашения с ним? Каковы, по вашей оценке, ваши главные
разногласия с Урбансом? Если вы намерены вести борьбу, то какими средствами,
в каких районах и на что рассчитываете? При нынешнем крайне вялом темпе
работы веддингской оппозиции32 она, как мне кажется, рискует
незаметно сойти на нет, отдав постепенно своих сторонников Ленинбунду. Не
думаете ли вы, что вашей группе нужно было бы официально обсудить все эти
вопросы и вынести те или другие решения?
Жму руку и желаю всего хорошего.
[Л.Д.Троцкий]
Настоящий том рисует этапы шестилетней борьбы, которую ведет правящая
ныне в СССР фракция против левой оппозиции
(большевиков-ленинцев)34 в целом и автора этой книги, в
частности. Значительная часть тома посвящена опровержению обвинений и прямых
клевет, направленных против меня лично. Что дает мне право утруждать этим
материалом внимание читателя? То обстоятельство, что личная жизнь моя
достаточно тесно связана с событиями революции, само по себе еще не
оправдывало бы появление на свет этой книги. Если бы борьба фракции Сталина
против меня была только личной борьбой за власть, история этой борьбы не
заключала бы в себе ничего слишком поучительного: парламентская история
полна борьбы групп и лиц за власть ради власти. Но в том-то и дело, что
борьба лиц и групп в СССР неразрывно сливается с разными этапами Октябрьской
революции.
Историческая закономерность никогда не проявляется с такой мощью, как в
революционную эпоху, которая обнажает классовые отношения и доводит все
проблемы и противоречия до высшей остроты. Борьба идей в такие периоды
становится самым непосредственным орудием враждебных классов или частей
Читатель может убедиться, в частности на примере его предположительной
полемики с итальянским политическим деятелем К.Сфорца (о ней можно узнать из
письма одному из итальянских сторонников в ноябре 1930 г.), что Троцкий
отнюдь не чуждался грязных методов дискуссии и не стеснялся их. Производит
впечатление также, в каком глубоком противоречии находились сравнительная
широта и раскованность анализа (конечно, лишь в рамках марксистской
парадигмы, как ее понимал Троцкий) и крайней догматикой в организационных
вопросах, в общении со сторонниками. Чего стоит, например, выражение "С
оппозиционным приветом...", которое можно встретить в конце нескольких писем
(современные последователи Троцкого ввели новую формулу "С троцкистским
приветом...").
Мы выражаем надежду, что документы и материалы, публикуемые в данном
томе, позволят расширить представление о деятельности Л.Д. Троцкого и о
коммунистической оппозиции в целом на рубеже 20-30-х годов нашего века, что
этот комплекс будет полезен и для анализа более широкого круга проблем
современной истории.
Документы публикуются в соответствии с теми археографическими
принципами, которые были сформулированы во вступительной статье,
опубликованной в первом томе данного изания.
Подлинники большинства документов находятся в Хогтонской библиотеке
Гарвардского университета (США). Некоторые документы заимствованы из других
архивных фондов - Коллекции Б.И.Николаевского в Гуверовском институте войны,
революции и мира (г. Пало-Алто, Калифорния, США), Документов Троцкого -
Истмена в Библиотеке Лилли Индианского университета (Блумингтон, США),
Международного института социальной истории (Амстердам). Во всех этих
случаях в примечаниях даны соответствующие указания. Мы выражаем
благодарность администрациям Хогтонской библиотеки и других названных выше
архивов за разрешение на публикацию документов.
Наряду с Ю.Г.Фельштинским и Г.И.Чернявским в работе над томом, в
частности над комментариями, связанными с событиями в Китае, участвовал
доктор истрических наук А.В.Панцов (Колумбус, США).
Примечания
1 Троцкий Л. Сталинская школа фальсификации: Поправки и
дополнения к литературе эпигонов. - Берлин, 1932.
2 Троцкий мог быть не в курсе финансовой помощи большевикам
со стороны Германии до Октябрьского переворота 1917 г., но, будучи после
переворота одним из высших сановников нового режима, он просто не мог не
знать, что немецкие денежные средства продолжали поступать еще в течение
нескольких месяцев (см.: Николаевский Б.И. Тайные страницы истории. - М.,
1995, - С. 233-411; Чернявский Г.И. Немецкие деньги Ленина. - В кн.:
Чернявский Г.И. Притчи о Правде и Лжи: Политические драмы двадцатого века. -
Харьков, 2003. - С. 24-36).
3 Первое издание появилось уже в 1931-1933 гг.: Троцкий Л.
История русской революции. - Берлин, 1931-1932 гг. - 2 тт. (т. 2 в двух
частях).
4 Kaun A. Maxim Gorky and His Russia. - New York, 1931; см.
также: Kaun A.S. Maxim Gorky and His Russia. - New York 1968.
5 Ваксберг А. Гибель Буревестника: М. Горький. Последние
двадцать лет. - М., 1999.
Все письма, телеграммы, записки Вл.И.[Ленина] мною были своевременно
сданы Институту под обязательство последнего выдать мне фотографические
копии. Между тем я получил только небольшую часть копий, очень к тому же
несовершенных. Надеюсь, что Институт выполнит незамедлительно свое
обязательство.
[Л.Д.Троцкий]
31 января 1929 г.
Копия
p. R.T.Adler2 un fragment de lettre3
Из письма. 27/2/29
[...]Насчет открытого голосования у меня, помнится, ясно сказано было в
письме: сперва применить в партии, затем в профсоюзах, и в зависимости от
результата -- в советах. Открытое голосование было введено, чтобы давлением
общественного мнения рабочих, прежде всего их авангарда, держать в узде
врагов. Но сейчас аппарат направил это орудие против партийной массы, а в
профсоюзах -- против рабочей массы вообще. До чего дошло дело, ясно видно из
того, что в целом ряде губерний партийная масса в течение года, двух и трех
знала, что во главе губкома и исполкома стоят проходимцы, казнокрады,
завтрашние предатели, знала и -- молчала. В этих условиях тайное голосование
есть первое условие для восстановления партийной демократии. В
профессиональных союзах надо начать проверку с чисто индустриальных союзов,
с важнейших политических центров, с наиболее воспитанных политически частей
пролетариата и продвигаться дальше по концентрическим кругам. Еще осторожнее
нужно быть в отношении советов. Здесь я бы мог высказаться категорически,
только проделав предварительно опыт в партии и в пролетарских (а не в
чиновничьих) профсоюзах. Разумеется, и в случае благоприятных показаний
опыта в профсоюзах, тайное голосование при советских выборах можно было бы,
для опыта, применить сперва лишь частично, отнюдь не обязываясь дать ему
всеобщее применение при всех условиях. Фетишизм демократических форм нам,
разумеется, чужд. Охрана диктатуры стоит выше всех других соображений. Но
опасность диктатуры грозит с двух концов: извне -- открытая контрреволюция
(эсеровщина, меньшевизм, антисемитизм и пр.) и изнутри аппарата -- ползучее
термидорианство. Пользуясь идеями и методами диктатуры, аппарат
терроризирует живого носителя диктатуры, пролетарский авангард. При первом
серьезном оживлении в массах проверка, чистка, обновление аппарата и
подчинение его партии станет первейшей задачей. Тайное голосование может
оказаться единственным подступом к этой задаче. [...]
[Л.Д.Троцкий]
Печать уже сообщила, что тов. Троцкий положил начало Фонду для издания
работ Ленина и важных документов партии, опубликование которых в Советской
республике запрещено сталинским аппаратом и карается как
"контрреволюционное" преступление. Мы даем здесь перечень тех работ, которые
будут опубликованы в первую очередь. Перечень этот ни в каком случае не
претендует на полноту. Мы в ближайшее же время надеемся его дополнить.
1. "Протоколы Мартовского совещания 1917 года"5 партии
большевиков. Эти протоколы представляют собой исторический документ
неизмеримого значения. Они рисуют позицию Сталина, Молотова, Рыкова и других
нынешних руководителей накануне приезда в Россию Ленина. Протоколы заключают
в себе неизданную речь Ленина, произнесенную им в день приезда на последнем
заседании совещания. В этой речи Ленин непримиримо противопоставляет себя
совещанию, угрожая разрывом с его руководителями, т. е. со Сталиным,
Рыковым, Каменевым и другими. Все те доводы, которые Сталин развивал на
Мартовском совещании в защиту оппортунистической политики, он почти дословно
повторил в 1923-[19]27 годах по отношению к германской
революции6, Англо-русскому комитету и китайской революции. Отсюда
ясно, какой огромный теоретический и политический интерес представляет этот
документ из истории нашей партии.
2. "Протокол заседания Петроградского комитета 1 ноября 1917
года"7. Заседание это посвящено было вопросу о коалиции с
меньшевиками и эсерами. На заседании выступали Ленин и Троцкий. Протоколы
заключают в себе запись одной программной речи Ленина и двух принципиальных
речей Троцкого. Именно в этой своей речи Ленин говорит о Троцком как о
"лучшем большевике". Протокол этот был уже набран, но затем по распоряжению
Сталина вырван из книги протоколов Петроградского комитета за 1917 год. Мы
располагаем корректурными оттисками с пометками руководителей Истпарта и
надеемся воспроизвести фотографический оттиск этого замечатель ного
документа, злостно скрытого от Интернационала.
3. "Протоколы совещания военных делегатов VIII съезда РКП"8.
Это совещание посвящено было обсуждению основных вопросов военной политики и
строительства Красной армии. Противники линии Троцкого под закулисным
руководством Сталина подвергали военное руководство жестокой критике.
Троцкий находился на фронте. С решительной защитой военной политики Троцкого
выступил Ленин. Все это достаточно объясняет, почему протоколы этого
исторического заседания скрываются от Интернационала, как и от ВКП.
4. Переписка Ленина с Троцким и другими военными работниками за время
гражданской войны и после нее -- по вопросам хозяйства и проч.9 В
то время как гласности предаются случайные и нередко лишенные политического
значения записки или черновые заметки Ленина, его письма из эпохи
гражданской войны тщательно скрываются от партии, так как по этим письмам
можно безошибочно установить удельный вес и политическую роль многих
нынешних руководителей. Число таких писем необозримо. Мы надеемся в
ближайшее время опубликовать многие сотни писем, записок и телеграмм Ленина
с необходимыми комментариями.
5. Письма Ленина по национальному вопросу, направленные против
национальной политики Сталина10.
6. Письма Ленина по вопросам монополии внешней торговли, Госплана и
проч.11 Все эти письма либо прямо направлены против политики
Сталина, либо подрывают в корне создаваемые им легенды насчет "троцкизма".
7. Речи и части речей делегатов XV съезда12, исключенные
сталинской цензурой из протоколов только потому, что эти речи сторонников
большинства дают полное и убийственное для Сталина подтверждение
правильности взглядов оппозиции в китайском и других вопросах.
8. Статьи и речи Сталина за время 1917-1923 годов13,
запрещенные Сталиным после 1923 года.
Таковы намеченные первые выпуски этого издания. Они составят многие
сотни страниц. Между тем это только начало. Мы надеемся получить от наших
друзей из СССР дополнительные материалы, о которых в свое время сообщим.
Издание будет выходить на русском и на главных мировых языках.
[Л.Троцкий]
[Февраль 1929 г.]
Сообщаю вам на всякий случай свою беседу с представителем
социал-демократической печати14.
Интервью, данное мною социал-демократической печати15
Интервью это не для печати; напечатать можно только в случае
действительной необходимости16.
Неделю тому назад ко мне явился констатинопольский представитель
немецкой социал-демократической печати. Я ему дал приблизительно следующее
интервью.
Вы понимаете сами, что факт моего интервью социал-демократической
печати является довольно необычным для обеих сторон. Это первое и, пожалуй,
последнее интервью, вызванное совершенно исключительными обстоятельствами.
Так как я ходатайствую сейчас о допущении меня в Германию17, так
как большинство немецкого правительства состоит из социал-демократов, то я
прежде всего заинтересован в ясном определении своего отношения к
социал-демократии. В этой области, разумеется, ничто не изменилось. Мое
отношение к социал-демократии остается прежним. Более того, моя борьба с
фракцией Сталина есть лишь отражение моей общей борьбы с социал-демократией.
Неясность или недомолвки не нужны ни мне, ни вам.
Некоторые социал-демократические издания пытаются найти противоречие
между моей принципиальной позицией в вопросах демократии и моим ходатайством
о допущении меня в Германию, т. е. в демократическую республику. Здесь нет
никакого противоречия. Мы вовсе не "отрицаем" демократию, как отрицают ее
анархисты (на словах). Буржуазная демократия имеет преимущества по сравнению
с предшествующими ей государственными формами. Но она не вечна. Она должна
уступить свое место социалистическому обществу. Мостом к социалистическому
обществу является диктатура пролетариата.
Коммунисты во всех капиталистических странах участвуют в парламентской
борьбе. Использование права убежища приципиально ничем не отличается от
использования избирательного права, свободы печати, свободы собраний и пр.
Вы интересуетесь вопросом о моей борьбе за демократию в партии, в
профсоюзах и в Советах. Социал-демократические издания пытаются иногда
увидеть в этом шаг с моей стороны в сторону буржуазной демократии. Это
великое недоразумение, которое нетрудно вскрыть. Нынешняя
социал-демократическая формула гласит: "Сталин прав против Троцкого, Рыков
прав против Сталина". Социал-демократия стоит за восстановление капитализма
в России. Но на этот путь можно свернуть, только оттирая пролетарский
авангард на задний план, подавляя его самодеятельность и критику. Режим
Сталина является необходимым результатом его политической линии. Поскольку
социал-демократия одобряет экономическую политику Сталина, она должна будет
примириться и с его политическими методами. Недостойно марксиста говорить о
демократии "вообще". Демократия имеет классовое содержание. Если нужна
политика, направленная на восстановление буржуазного режима, то она
несовместима с демократией пролетариата как господствующего класса.
Действительный переход к капитализму мог бы быть обеспечен только
диктаторской властью. Смешно требовать восстановления капитализма в России и
вздыхать о демократии. Это фантастика.
Вы спрашиваете, как я смотрю на то, что в капиталистических странах
центральные комитеты компартий вводят режим диктатуры, подавляя
самодеятельность партии. Да, я не раз выступал против этого. Но надо ясно
понять, что ни капиталистические партии, ни социал-демократия не призваны
обвинять руководство компартий в самоуправстве. Ибо на таком режиме основаны
не только все буржуазные партии (взгляните на Америку), но и
социал-демократия. Все вопросы решаются узким кругом лиц на верхушке. Масса
обо всем узнает постфактум. Ей дают покритиковать и побрюзжать, но и только.
Вы спрашиваете, не может ли Коминтерн превратиться в орудие
национальной политики Советского Союза. Вопрос неправильно поставлен. Если
бы в ВКП окончательно победила национально-реформистская линия, основанная
на теории социализма в отдельной стране, это привело бы неизбежно к росту
национал-реформизма во всех секциях Коминтерна, которые превратились бы в
этом случае по примеру социал-демократии в орудие национальной политики
своей страны. Это означало бы гибель Коминтерна. Вот почему оппозиция ведет
борьбу против ревизии марксизма в основном вопросе об интернациональном
характере пролетарской революции.
Таково в основных чертах содержание данного мною интервью. По моему
требованию корреспондент представил мне это интервью в письменном виде.
Кроме двух пунктов, он изложил мои взгляды более или менее правильно, хотя и
в несколько смягченном виде. Я потребовал устранения двух абзацев (о режиме
внутри западных компартий и о взаимоотношении между Коминтерном и Советским
государством), так как изложены они были неточно. Корреспондент обещал
устранить эти два пункта.
Л.Троцкий
24 марта 1929 г.
p. Adler 10-11 avril18 1929
Посылаю вам, для вашего и других товарищей сведения, следующую выдержку
из моего письма к одному товарищу в Париж:
"Несколько слов об иностранных делах. Я по-прежнему мало ориентирован,
так как занимаюсь другими делами, и это еще продлится явно неделю. Во всяком
случае, в отношении Франции мне ясно одно. Основной группой является и
остается группа "против течения". Между этой группой и группой пролетарской
революции нужно установить тесные связи и по возможности правильное
разделение труда. Разумеется, это не исключает товарищеской критики.
Сотрудничество ни в коем случае не должно основываться на замазывании или
смягчении серьезных принципиальных разногласий. Но оценивать эти разногласия
надо под аспектом длительного сотрудничества, вплоть до победы рабочего
класса и далее.
О сотрудничестве с группой Суварина в теперешнем ее виде не может быть
и речи. Здесь необходимо ясное идейное размежевание и спокойная, но твердая
полемика. Вернется ли в результате такой политики и новых политических
уроков Суварин на нашу позицию, этого я не знаю. Мы должны ему всячески это
облегчить. Если бы этого не случилось (а этого было бы жаль, потому что он
человек очень ценный), тогда нам оставалось бы отвоевать у него лучших из
его сторонников.
Что касается Трэна, то я пока что не вижу принципиальных мотивов,
которые делали бы невозможным сотрудничество с ним. Трэн доказал, что он не
карьерист, а честный революционер, так как он перешел в оппозицию в период
ее разгрома и не отошел от нее вместе с Сюзанн Жюро. Трэн энергичен и
стремится выйти из комнаты на улицу, чего не хватает многим из наших
единомышленников. Указания на то, что Трэн импульсивен, мечется из одной
крайности в другую и проч., по-видимому, совершенно верны. Но ведь речь идет
не о том, чтобы сделать Трэна единоличным руководителем оппозиции, а о том,
чтобы привлечь его к работе и испытать на деле. Если этого нельзя еще
сделать в национальных рамках, то можно и должно привлечь его к
сотрудничеству на интернациональной основе. Опасения, что мы таким путем
поднимаем его авторитет, в корне неправильны и отдают кружковым
сектантством. Если Трэн, повысив свой авторитет, пойдет с нами в ногу, то
дело будет только в выигрыше. Если же он, вступив с нами в сотрудничество,
скомпрометирует себя, то он перестанет существовать политически, а лучшие из
его сторонников перейдут к нам. Нет ничего хуже застоя в отношениях между
близкими группами и кружками. Такого рода секты могут загнивать в течение
долгого ряда лет. Нужно движение. Нужно выбивать кружки из состояния покоя.
Нужно не давать слагаться групповому консерватизму, особенно опасному во
Франции. Нужно подготовить смелыми шагами перегруппировку сил на новой,
более широкой основе".
Я думаю, что все, сказанное в этих строках, целиком относится и к
Австрии. Никто ясно и точно не указывает, в чем состоят принципиальные
разногласия с Фрейем19, и действительно ли эти разногласия
непримиримы. Все признают, что с Фрейем связана сотня хороших рабочих. По
нынешним временам это очень большое число. Как же можно отталкивать такую
группу, не попытавшись с ней сработаться? Поскольку дело касается тех или
других личных черт Фрейя, я могу только повторить то, что выше сказано о
Трэне. В свое время некоторые товарищи считали недопустимым блок с
Зиновьевым. Между тем от этого блока мы оказались только в выигрыше,
Зиновьев же политически ликвидирован. В блоках выигрывают всегда более
последовательные, более принципиальные и более сильные из участников. Если
бы Фрей на втором или третьем этапе сотрудничества нашел нужным порвать с
нами, то лучшая часть его сторонников не пошла бы за ним, как лучшие
рабочие-зиновьевцы остались с нами.
Я вполне понимаю, что сегодня сотрудничество с Фрейем на австрийской
почве для "Манруфа"20 может являться невозможным. Нельзя
форсировать объединение одними лишь организационными мерами, тем более
извне. Я считаюсь с расколом, как с фактом. Но на интернациональной основе
было бы в корне неправильно отталкивать группу Фрейя -- при отсутствии для
этого принципиальных оснований.
Верно ли, что И.Штрасе21 тяготеет к правой оппозиции? Это
было бы жалко, так как с правыми у нас будет жестокая борьба.
Мы все еще на бивуачном положении. Ответа от немецкого правительства
нет22.
Только что получил ваше письмо от 6 апреля. Немецкий перевод получил,
спасибо. Что касается Ф.23, то, разумеется, деньги на дорогу я
вышлю, как только разрешится вопрос о дальнейшем моем местожительстве.
Письмо о группировках можно напечатать. Принимаю к сведению ваше сообщение о
слабости ваших технических средств. Разумеется, группе придется делать лишь
то, что ей по силам.
Вопрос о популярных брошюрах и вообще актуальных работах встанет только
после решения вопроса о нашем переселении в Европу. Ближайший период я хочу
целиком посвятить изданию своих больших книг, в первую очередь -
автобиографии24, которую я пишу так, чтобы она принесла нам
пользу и в политическом отношении.
[Л.Д.Троцкий]
14 апреля 1929 г.
Уважаемый товарищ Мюллер25,
Пишу вам всего несколько строк по чисто деловому вопросу. Мне пишут из
Франции, что какое-то немецкое издательство продает французскому
издательству право на издание моей "Критики программы"26. Неужели
это издательство Ляуба27? Я никак не могу этого допустить.
Французское издательство Ридер28 выпускает четыре моих книги, в
том числе "Критику программы" (вместе с другими работами о Коминтерне). Я
даю Ридеру точно просмотренный и дополненный текст с примечаниями и
предисловием. Не может быть и речи о перепродаже немецким издательством
права французскому издательству. Если это Лауб (чего я не думаю), то он
должен вполне удовлетвориться тем, что автор не предъявляет и не собирается
предъявлять никаких претензий на гонорар за эту книгу. Было бы чудовищно,
если бы он продавал французам книгу, им самим не оплаченную. Во всяком
случае, я бы такой сделки не признал и обратился бы попросту в суд. Я хочу
думать все же, что это не Ляуб и что здесь какое-то недоразумение. Жду от
вас спешного ответа по этому важному вопросу.
Получили ли вы последние корреспонденции из Москвы? Они в высшей
степени интересны и важны. Надеюсь, что вы поддерживаете связь с тов.
Вебером29 и что он через вас знает обо всех новостях. Моя
переписка слишком выросла и я, при отсутствии "аппарата", вынужден соединять
нескольких корреспондентов в одну группу. Может быть, дальше дело будет
обстоять лучше.
С коммунистическим приветом
[Л.Д.Троцкий]
Константинополь, 25.IV.[19]29
Дорогой товарищ Мюллер,
Отвечаю с некоторым запозданием на ваше письмо от 1 апреля.
1. Я очень прошу вас и товарища Вебера выяснить до конца вопрос о
перепродаже авторских прав немецким издательством французскому. Если бы эта
книга вышла предварительно в России, тогда, вследствие отсутствия
литературной конвенции30, европейские издательства могли бы
переводить и издавать книгу без всякого разрешения с моей стороны. Но в
данном случае речь идет о книге, впервые появившейся в Германии.
Следовательно, ни одно иностранное издательство, в том числе и французское,
не может выпустить эту книгу по своему усмотрению. Я во Франции выпускаю
большой том о Коммунистическом Интернационале. В состав этого тома входят
четыре работы: 1. Что же дальше? (письмо к VI-му конгрессу); 2. Критика
программы; 3. Китайский вопрос; 4. Кто руководит Коминтерном31. К
этой книге мною написано специальное предисловие для французского
издательства. Я сообщаю вам это вот для какой цели: если бы первое немецкое
издание "Критики программы" разошлось и понадобилось бы второе издание, то я
бы настаивал на том, чтобы выпустить большой том такого же состава, как и
французское издание. Я бы написал специальное предисловие, в котором ответил
бы на критику в печати. Может быть, вы переговорите об этом с издательством,
чтобы выяснить, как обстоит дело. Книга вышла бы примерно вдвое больше
нынешней.
2. Теперь о делах оппозиции. Мне не совсем ясно, каковы ваши дальнейшие
перспективы. Думаете ли вы вести борьбу с Ленинбундом или же хотите
достигнуть соглашения с ним? Каковы, по вашей оценке, ваши главные
разногласия с Урбансом? Если вы намерены вести борьбу, то какими средствами,
в каких районах и на что рассчитываете? При нынешнем крайне вялом темпе
работы веддингской оппозиции32 она, как мне кажется, рискует
незаметно сойти на нет, отдав постепенно своих сторонников Ленинбунду. Не
думаете ли вы, что вашей группе нужно было бы официально обсудить все эти
вопросы и вынести те или другие решения?
Жму руку и желаю всего хорошего.
[Л.Д.Троцкий]
Настоящий том рисует этапы шестилетней борьбы, которую ведет правящая
ныне в СССР фракция против левой оппозиции
(большевиков-ленинцев)34 в целом и автора этой книги, в
частности. Значительная часть тома посвящена опровержению обвинений и прямых
клевет, направленных против меня лично. Что дает мне право утруждать этим
материалом внимание читателя? То обстоятельство, что личная жизнь моя
достаточно тесно связана с событиями революции, само по себе еще не
оправдывало бы появление на свет этой книги. Если бы борьба фракции Сталина
против меня была только личной борьбой за власть, история этой борьбы не
заключала бы в себе ничего слишком поучительного: парламентская история
полна борьбы групп и лиц за власть ради власти. Но в том-то и дело, что
борьба лиц и групп в СССР неразрывно сливается с разными этапами Октябрьской
революции.
Историческая закономерность никогда не проявляется с такой мощью, как в
революционную эпоху, которая обнажает классовые отношения и доводит все
проблемы и противоречия до высшей остроты. Борьба идей в такие периоды
становится самым непосредственным орудием враждебных классов или частей