Браст Стивен. Гвардия Феникса

   — Ваши объяснения часто начинаются с вопросов.
   — И становятся от этого менее понятными?
   — Нет, отнюдь. Спрашивайте.
   — Так вот: что есть у императора и чего нет у меня?
   — Простой вопрос: прежде всего — Орб.
   — Естественно. А кроме Орба?
   — Власть.
   — Какая власть?
   — Власть отдавать приказы, которые выполняются.
   — Какие именно приказы?
   — Любые.
   — Мадам, прошу, поясните свою мысль на примере.
   — Предположим, кто-то говорит: «Гвардия, пойдите и покорите такое-то герцогство». Если это приказал император, Гвардия беспрекословно повинуется, и герцогство покорено. Вот что такое власть.
   — Вы рассуждаете логично, как Клибри, глава математиков.
   — Вы услышали то, что хотели?
   — Почти. Объясните только, зачем ему покорять герцогство?
   — Зачем? Возможно, он сказал герцогу: «Мне требуется пять тысяч тонн дерева для моих кораблестроителей на юге», — а герцог не намерен выполнять его поручение. И вместо этого начал собирать собственную армию. Как граф Эндмаршский менее двухсот лет назад.
   — А каким образом император обо всем узнает?
   — Как узнает? Его поставят в известность.
   — Кто?
   — Те, чьей обязанностью является сообщать ему о том, что происходит в стране.
   — Но почему они должны это делать?
   — Потому что он — император, а императора следует держать в курсе событий — в противном случае ему будет очень сложно принимать решения.
   — Значит, император, во-первых, владеет Орбом, а во-вторых, имеет хорошее представление о том, что происходит в его стране, и знает, какие следует отдавать приказы.
   — Совершенно точно.
   — Теперь вы понимаете, почему я хочу знать, что творится при дворе, чтобы стать наполовину императором.
   На Дженикор логика ее собеседника явно произвела впечатление, и она сказала:
   — Понимаю. И что же вы хотите знать?
   — Расскажите мне о заговорах.
   — Вы подозреваете, что при дворе есть заговоры?
   — Заговоры, интриги, называйте как хотите.
   — Похоже, вы уверены, что они обязательно должны быть.
   — Двор есть двор, а значит, как и подобает, при дворе должны плестись заговоры и интриги.
   — Какого сорта?
   — Всех сортов. Союзы на основе общей любви, общей ненависти, а чаще на основе общей выгоды. Перестаньте, вы наверняка знаете о некоторых из них.
   — Но, друг мой, я теряюсь в догадках.
   — К'лано, дорогая, — ответил кавалер, — интриги повсюду. Однако если бы я не знал, с чего начать, то обязательно направил бы свои взоры на супругу императора.
   — Что ж, она очень красива.
   — И чрезвычайно могущественна, поскольку имеет постоянный доступ к уху императора, а вдобавок и два собственных ушка, то есть всего три, которые, следуя той логике, с которой я вас познакомил, делают ее саму половиной императора.
   — Пожалуй, вы правы.
   — Ну и кто стекается под ее знамена?
   — Говорят, многие мечтают стать ее любовниками.
   — А сохраняет ли она верность супругу?
   — Утверждают, что сохраняет, но только потому, что не может выбрать из множества претендентов.
   — А император ее ревнует?
   — По слухам, только к своим друзьям.
   — Естественно, все ревнуют к своим друзьям.
   — А вам-то откуда об этом знать? Ведь у вас их нет.
   — Ошибаетесь, мой прелестный дракон, более того, у меня их даже трое.
   — Что? Трое друзей? Надеюсь, вы имеете в виду не тех, с кем вместе снимаете жилье под вымышленным именем?
   — Напротив, я говорю именно о них.
   — И как они вас называют? По имени долины на западе? Кор?
   — Пэл.
   — Ах вот оно что. Кажется, вы сказали, они ваши друзья?
   — Да, причем такие, что я готов отдать за них жизнь.
   — И рискнуть своими честолюбивыми замыслами?
   — Что я слышу? Намекаете на то, что у меня большие амбиции?
   — Несомненно. Вы настолько амбициозны, что хотите быть половиной императора.
   — Ах, вы меня поймали, моя прелестница. У меня действительно есть такое желание. Однако скажите, чьи имена упоминались — кто претендовал на роль любовника ее величества? Не сомневаюсь, дворцовые сплетни дошли и до вас.
   — Ну, среди них есть дзурлорд, маркиз Л., и тиаса, лорд Н. Кроме того, говорят о драконлорде, Адроне э'Кайране и некоем лиорне, графе Шалтре. И даже феникс, герцог Триуоллс.
   — Подождите. Герцог Триуоллс?
   — Да. Кажется, его зовут Аллистар.
   — Вы меня заинтриговали; по-моему, я его знаю. Есть у него сестра по имени Иллиста, маркиза Твайсет-Хиллз?
   — Верно. Более того, ходят слухи, что сестра плетет интриги в пользу брата, надеясь прибрать к рукам состояние для своей ветви семьи.
   — В самом деле? Наверное, именно она и помогает брату доставлять ее величеству редкие свечные бутоны, которые императрица так любит?
   — Вы играли со мной — вижу, вы и сами прекрасно знаете все дворцовые сплетни. Поэтому я больше ничего не скажу.
   — Ну тогда нам ничего не остается, кроме как перейти к другим темам.
   — Вы меня пугаете!
   — Почему? Разве мои поцелуи вам не нравятся? Или мои объятия вам неприятны? Или…
   — Подождите, я что-то слышу!
   — А я не слышу ничего, кроме вашего сладостного дыхания у своего уха.
   — Моя служанка Ини возвращается. Мы должны расстаться.
   — Расстаться? Вы разбиваете мне сердце.
   — Вас не заботит моя репутация?
   — Когда речь идет о вашей служанке? Едва ли.
   — Вы думаете, что служанки не разговаривают со своими подружками, другими служанками? А те, в свою очередь, ничего не рассказывают своим хозяйкам? Уверяю вас, с меня хватит дуэлей до конца правления Дракона, мне не нужны новые, поскольку тогда я превращусь из разносчика сплетен в их объект.
   — Так и быть, я ухожу.
   — Надеюсь, вы поторопитесь.
   — Ладно. Мои плащ и шляпа?
   — Держите. Они очень вам к лицу.
   — Ну а где ваша рука для последнего поцелуя?
   — Вот она.
   — Тогда прощайте, моя мучительница, до следующей встречи.
   — До встречи, коварный человек.
   И с этими словами они расстались, дверь за спиной у Пэла захлопнулась еще до того, как в комнату с другой стороны вошла Ини и обнаружила, что ее госпожа мечтательно смотрит на место, которое еще совсем недавно занимал кавалер.
   — Когда-нибудь он станет больше чем половиной императора, — сказала она с улыбкой. — Даже сейчас он уже больше чем просто поклонник.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
В которой ведется дискуссия о математике и философии, пока наши друзья готовятся к отъезду

   А сейчас мы вновь вернемся в дом на улице Резчиков Стекла и послушаем, о чем говорили Кааврен, Тазендра и Айрич в отсутствие Пэла, которое не осталось незамеченным и вызвало у друзей удивление. Не следует забывать, что достойные гвардейцы не обладали нашей способностью в мгновение ока перемещаться из одного конца города в другой, заглядывая в самые необычные его уголки. Так вот, трое друзей сидели в комнате Айрича и обсуждали предстоящее путешествие. Кааврен устроился на диване, обмотав голову влажным полотенцем, которое послушно принесла ему Сахри.
   — Итак, мы отправляемся в путь утром, — сказал Кааврен.
   — Да, — согласился Айрич.
   — Значит, сегодня вечером все должно быть приготовлено.
   — В каком смысле? — удивилась Тазендра.
   — Нужно позаботиться обо всем. Иными словами, собрать вещи, которые могут нам понадобиться.
   — В таком случае… — начала Тазендра.
   — Пожалуйста, — перебил ее Кааврен, — говорите не так громко. У меня болит голова.
   — Ах да, — произнесла леди дзур, понизив голос. — Я постараюсь об этом помнить.
   — Вы очень добры. Так что вы хотели сказать?
   — Мне понадобится моя шпага, — ответила Тазендра.
   — Тут вы совершенно правы, — не стал возражать Кааврен.
   — Наверное, стоит прихватить камень-вспышку?
   — Полагаю, камень-вспышка нам не помешает, — заметил Кааврен. — Даже несколько, если вы сумеете их где-нибудь раздобыть.
   — Раздобыть? — воскликнула Тазендра. — Мой дорогой Кааврен, я сама их сделаю!
   — Как сами?
   — Я же волшебница.
   — Верно, а я и забыл. Ну и сколько вам нужно времени, чтобы приготовить такой камень?
   — На зарядку одного камня, так чтобы он сбил человека с лошади, а если удачно прицелиться, то и оставил на земле бездыханным, потребуется три часа, чтобы подготовить камень, затем еще два, чтобы уговорить его принять заряд, и час на то, чтобы камень мог выпустить заряд.
   — Стало быть, всего шесть часов.
   — Занятно.
   — Занятно, что этот процесс занимает шесть часов?
   — Просто я и в самом деле замечала, что на зарядку одного камня у меня уходит шесть часов.
   — И что с того?
   — Любопытно, что вы пришли к подобному заключению сразу, как только услышали мой ответ.
   — Знаете, Тазендра, я ведь арифметик.
   — Да? Тогда все понятно.
   — Послушайте, а если нам потребуется камень, который мог бы выбить из седла сразу двоих всадников, как долго его придется готовить?
   — Для такого камня потребуется четыре часа подготовки, четыре на зарядку и всего один на запал.
   — Значит, девять часов.
   — Ну да, наверное, так. Кровь скакуна, вы действительно арифметик.
   — Я могу подсчитывать суммы, как счетовод, но должен признаться, вряд ли способен на что-нибудь еще. К счастью, обычно больше ничего и не требуется.
   — Да, вы правы. Я слышала, что все остальные разделы арифметики считаются областью философии и не имеют практического значения.
   — В вашем замечании есть известная доля истины.
   — Пожалуй.
   — Но, моя добрая Тазендра, давайте вернемся к вопросу о камнях-вспышках.
   — Об этом предмете я знаю гораздо больше, чем о философии или арифметике.
   — Тогда скажите, возможно ли приготовить камень, который содержал бы двойной, тройной или даже учетверенный заряд?
   — Возможно.
   — И сколько понадобится времени?
   — Ну, нужен час на каждый новый заряд, а кроме того, каждый дополнительный запал, внесенный в камень, требует еще четырех часов.
   — Запал?
   — Необходимо поставить камень в известность о том, что он должен выпускать по одному заряду зараз, мой добрый Кааврен.
   — Хорошо.
   — Таким образом, два заряда потребуют трех часов работы. Три заряда — пяти, а четыре — восьми.
   — Получается, на приготовление камня с тремя зарядами уйдет больше половины дня.
   — Так оно и есть.
   — Что ж, значит, у нас нет времени. Придется обойтись без камней-вспышек.
   — Нет-нет, поскольку я уже успела приготовить камень с двумя маленькими зарядами и еще два с легкими зарядами. Если я приготовлю еще один, то у каждого из нас будет по камню.
   — Превосходно, Тазендра. Тогда вам следует приступить к работе.
   — Начну немедленно.
   — Подождите минутку, давайте сначала решим, что еще нам понадобится для путешествия.
   Айрич, который до этого момента хранил, как обычно, молчание, проговорил:
   — Деньги.
   — Да! — воскликнул Кааврен. — Верно. Нам потребуются деньги.
   — У меня их не так уж и много, — ответил Айрич, выуживая из карманов один империал и несколько орбов.
   — Похоже, — вздохнул Кааврен, — вы богаче меня.
   Он вытащил несколько пенни и положил их рядом с деньгами Айрича — в результате пара орбов лиорна засверкала с такой гордостью, которой они, откровенно говоря, не заслуживали.
   — А вы, моя добрая Тазендра?
   — О, у меня много денег.
   — Много? — уточнил Кааврен. — Вы хотите сказать, у вас их достаточно?
   — Конечно. Вот они. — И с этими словами дзур величественным жестом выложила на стол несколько серебряных орбов и новенький империал, на котором красовался его величество Тортаалик.
   — Что, и все? — удивился Кааврен.
   — Нет. — Тазендра бросила на стол лист бумаги, Кааврен его поспешно схватил и принялся внимательно изучать.
   — Боги! — воскликнул он. — Это же чек в казначейство Дракона, на сумму в триста орбов!
   — Триста орбов? — переспросил Айрич. — Кругленькая сумма. И откуда взялся ваш чек, Тазендра?
   — Уверяю, я не имею ни малейшего представления, если не считать того, что его принес посыльный сегодня вечером.
   — На чье имя?
   — Честно говоря, не знаю. Листок был свернут, запечатан и перевязан лентой. Поскольку посыльный вручил его мне, а адреса на нем указано не было, я посчитала возможным его вскрыть.
   — Вы поступили правильно, — заявил Кааврен. Айрич взял бумагу, внимательно изучил ее, а потом пожал плечами:
   — Ну, бумага подписана, имеется печать… значит, это ничуть не хуже, чем наличные деньги.
   — Подозреваю, — заметил Кааврен, — что капитан Г'ерет не хочет, чтобы наша миссия потерпела неудачу из-за отсутствия средств.
   — Вы полагаете, — спросила Тазендра, — он считает ее важной?
   — Именно, — кивнул Кааврен. — А чек, похоже, подтверждает мою правоту, не так ли?
   — Пожалуй, — согласилась Тазендра. — Пэл удачно поговорил с капитаном.
   — Да, однако где он сейчас?
   — У своего портного, — ответила Тазендра с улыбкой, которая показывала, что уж в определенных вопросах она никому не позволит водить себя за нос.
   — Он вернется домой, — заметил Айрич, — когда уладит все свои дела.
   — Иными словами, — отозвался Кааврен, — его здесь нет, потому что его здесь нет.
   — У вас имеются какие-то сомнения?
   — Никаких, — сказал Кааврен. — И все же я беспокоюсь.
   — Если бы речь шла о вас или даже о Тазендре, я мог бы встревожиться. Но у Пэла так много всяких дел.
   — Много любовниц, — заметила Тазендра. Айрич лишь пожал плечами.
   — Да, — вздохнул Кааврен, — вы правы. А нам остается только ждать — уверен, он скоро вернется. А пока давайте продолжим обсуждение того, что нам потребуется.
   — Мы ведь отправляемся на восток, если я точно помню? — сказала Тазендра.
   — Да, — ответил Кааврен. — Ваша память безупречна, как сам Орб.
   — В таком случае, — продолжала Тазендра, — нам придется сначала пойти на север или на юг, если только мы не собираемся путешествовать по пустыне Сантра или продираться через джунгли.
   — Ну, — промолвил Кааврен, — я всегда считал, что пустыня была бы замечательным местом, если бы кто-нибудь закопал среди песков достаточное количество бутылок вина. Или вот джунгли — там просто чудесно! Нужно лишь избавиться от животных, которые настолько дурно воспитаны, что могут нас сожрать, вместо того бы без возражений стать нашим обедом. Хотя природой задуман именно последний порядок вещей.
   — И все же, — не унималась Тазендра, — раз уж в пустыне нет вина, а в джунглях водятся дикие звери, вы определенно захотите отправиться на юг или на север.
   — Вы правы, добрая Тазендра, мне кажется, стоит обойти пустыню с юга, через пушту.
   — Тогда нам не потребуется теплая одежда.
   — Но там есть горы.
   — В таком случае я возьму свой плащ, подбитый мехом лисы и норска.
   — Мудрое решение, Тазендра.
   — Что еще нам понадобится?
   — Карта, полагаю, — сказал Кааврен.
   — У меня есть карта, — заявил Айрич.
   — А она надежна?
   — Ее сделал барон Портсфри, и на ней есть печать моего Дома.
   — Тогда все в порядке, — улыбнулся Кааврен.
   — Что еще? — спросила Тазендра.
   — Наши шпаги и кинжалы.
   — Само собой разумеется.
   — Лошади, — добавила Тазендра.
   — Нам их предоставит император.
   — Правда?
   — Вы забыли, что мы гвардейцы?
   — Верно, но если одна из них захромает?
   — Ба! Тогда мы купим другую.
   — На что?
   — Мы найдем деньги. Ведь в нашем распоряжении теперь целых триста орбов, на которые мы и не рассчитывали.
   — Он прав, — вмешался Айрич. — Не стоит сомневаться в удаче, если она уже улыбнулась нам так щедро.
   — Очень хорошо, — сказала Тазендра, которая, однако, никак не могла успокоиться. — Что еще?
   — Веревка, — предложил Кааврен.
   — Зачем? — заинтересовалась Тазендра.
   — Ну не знаю. Разве путешественники, отправляющиеся в горы, не берут с собой веревку?
   — Я, например, не собираюсь лазить по горам, меня вполне устраивает по ним ходить.
   — Ладно, — не стал спорить Кааврен. — А палатки возьмем? Чтобы удобно было отдыхать ночью?
   — Разве там нет гостиниц? — удивилась Тазендра.
   — Не везде, но есть.
   — Тогда зачем тащить палатки?
   — А если мы застрянем в горах и там не будет гостиниц?
   — Мы разведем костер.
   — Значит, следует захватить топор.
   — Запасные подпруги, поводья и все необходимое для починки седел и сбруи.
   — А вы умеете чинить седла?
   — Умею, — заверил Айрич.
   — В таком случае я согласна насчет инструментов, — кивнула Тазендра.
   — Мехи для вина, — добавил Кааврен.
   — Конечно, — улыбнулась Тазендра.
   — Все, чтобы развести костер, — предложил Кааврен.
   — Вот еще, ведь я же волшебница, — напомнила Тазендра.
   — Ах да, верно. Бинты?
   — Обязательно, — согласилась Тазендра.
   — Кухонные принадлежности?
   — Лично я, — заявила Тазендра, — собираюсь питаться на постоялых дворах, которые попадутся нам по дороге.
   — А между постоялыми дворами?
   — Хлеб с сыром.
   — Хорошо, — кивнул Кааврен. — Тогда нам потребуются салфетки и скатерть.
   — Тут вы правы.
   — Промасленные накидки на случай дождя.
   — Хорошая мысль. Что еще?
   — Пожалуй, все.
   — В таком случае, — посоветовал Айрич, — пришло время отдохнуть, ведь все равно придется встать, когда вернется Пэл. Нужно рассказать ему о наших планах.
   И они, как мы уже говорили, улеглись на несколько часов поспать. Когда вернулся Пэл, первым проснулся Кааврен и поспешил разбудить остальных. Вскоре все, несмотря на усталость, собрались в гостиной.
   — Мой дорогой Пэл, — начала Тазендра, — неужели это вы?
   — Конечно я, — ответил йенди.
   — Но, — не унималась Тазендра, — где вы были, если вам понадобились такой длинный плащ и шляпа, скрывающая ваше лицо?
   — Ах, это? — отозвался Пэл. — Я просто решил ее опробовать. В некоторых кварталах города такие шляпы сейчас вошли в моду.
   — А в каких именно? — продолжала свои расспросы Тазендра.
   — Ну, в определенных…
   — Ладно, — пришел Кааврен на помощь смущенному йенди. — Мы прикидывали, что нам нужно для путешествия.
   — Прежде всего деньги, — ответил Пэл.
   — Об этом уже позаботились.
   — Ага! Прекрасно, поскольку должен признаться, что сейчас я не слишком богат.
   — Мы получим деньги по чеку и поделим их поровну.
   — Значит, у нас есть чек?
   — Полагаю, от капитана Г'ерета.
   — Отлично.
   — Вы не удивлены?
   — Он сказал, что такая возможность не исключена. Что еще?
   — Тазендра сделает для нас камни-вспышки.
   — Чудесно.
   — У Айрича есть карта.
   — Да? Дальше.
   — Бинты, топор, теплая одежда.
   — И?
   — Хлеб и сыр.
   — Есть еще что-то?
   — Пожалуй, все.
   — Превосходно. И когда мы отправляемся в путь?
   — Завтра, с рассветом.
   — Тогда нужно хорошенько вздремнуть. Спокойной ночи, друзья мои.
   Все пожелали Пэлу спокойной ночи и разошлись по своим спальням отдыхать. Все, за исключением Тазендры, которая поспешила к себе, чтобы приготовить последний камень-вспышку. Леди дзур честно просидела много часов — шесть, если уж быть точными, — над самым обычным камнем. Сначала она его шлифовала, потом окунала в маленький перегонный куб, после чего взялась за тонкое стило и начертала на поверхности символы. Напоследок Тазендра сделала магические пассы и произнесла несколько заклинаний на языке сариоли — она выучила наизусть необходимые для обряда слова.
   Закончив работу, Тазендра улеглась в постель, чтобы поспать хотя бы пару часов.

КНИГА ВТОРАЯ

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
В которой рассказывается, как некоторые размышляют, другие удивляются, а третьи занимаются и тем и другим одновременно

   На следующее утро, быстро позавтракав, они отправились в казначейство Дома Дракона и получили там по чеку всю сумму в триста орбов: половину — в золотых империалах, а остальное — серебром и медью. Деньги сразу же разделили. Потом в конюшне Императорской Гвардии выбрали четырех лошадей, взяли вьючное животное, а также седла и необходимую сбрую, Тазендра раздала друзьям камни-вспышки, и они выехали на улицу в два ряда — впереди Кааврен и Айрич, за ними Пэл и Тазендра.
   Утренний туман, который в летнее время почти всегда окутывал улицы Драгейры, еще не успел рассеяться, когда наши друзья миновали Флаговые ворота. Здесь они остановились, чтобы ополоснуть лица в Пенном бассейне, и каждый бросил в воду несколько медяков на удачу. Прошел короткий дождик, и Тазендра заявила, что это хороший знак, Кааврен был склонен с ней согласиться, Айрич небрежно пожал плечами, а Пэл не обратил на ее слова никакого внимания: уж слишком он погрузился в свои мысли.
   Поскольку они не особенно спешили, друзья постарались не слишком утомлять лошадей. Теперь, когда узкие улочки Драгейры остались позади, путешественники ехали одной шеренгой, чтобы было удобнее разговаривать. Что они и делали.
   Так прошло часа два или три, и Кааврен сказал:
   — Моя добрая Тазендра, кажется, вы сегодня что-то слишком молчаливы.
   — Так оно и есть, — призналась леди дзур.
   — И в чем причина вашей столь необычной задумчивости?
   — Я размышляю, — промолвила Тазендра.
   — Размышляете? Пэл, вы слышите, Тазендра размышляет.
   — Правильно, — проговорил Пэл, — это полезное занятие.
   — И все же, — заметил Кааврен, вновь обращаясь к леди дзур, — хотелось бы знать, о чем вы размышляете.
   — Мы покидаем город, — ответила Тазендра.
   — Клянусь моим конем! — воскликнул Кааврен. — Так оно и есть.
   — Я удивляюсь…
   — Минуту назад вы сказали, что размышляете.
   — О, так оно и было, уверяю вас. Только…
   — Да?
   — Мои размышления сменились удивлением.
   — Ну, со мной такое тоже иногда случается, — признался Кааврен.
   — И со мной, — добавил Пэл.
   — А я никогда не удивляюсь, — вступил в разговор Айрич.
   — Но тогда, — подвел итог Кааврен, — если вы говорите, что ваши размышления сменились удивлением, значит, что-то озадачило вас.
   — Да, — кивнула Тазендра, — вы очень точно подметили.
   — Так чему же вы удивляетесь?
   — Мы покидаем город…
   — Вы добрались до этого места, когда просто размышляли.
   — Да, — упрямо продолжала Тазендра. — И начала удивляться вот чему: зачем мы покидаем город?
   — Но вы же, конечно, слышали, что мы намерены найти Катану э'Мариш'Чала?
   — Ну да, и в самом деле слышала.
   — И что же?
   — Я не знаю, зачем мы ее ищем.
   — О, что до этого…
   — Да?
   — Мы собираемся ее арестовать или спасти от ареста.
   — Но, мой дорогой Кааврен, вам не кажется, что тут есть некоторая разница?
   — Что? Разница между тем, чтобы ее арестовать или помочь скрыться? Разумеется, есть!
   — И что же тогда?
   — Не имею ни малейшего представления, — ответил тиаса. — Ведь мы решили, что ее арест нанесет серьезный урон репутации Ланмареи, не так ли?
   — Так.
   — Поэтому, как вы понимаете, нам следует ее арестовать.
   — Но если…
   — Однако меня просили ее спасти, причем просил тот, кто, ну… — Кааврен слегка покраснел, но продолжил: — … достоин того, чтобы к нему прислушались.
   — И что же мы будем делать, когда ее найдем?
   — То, чем вы занимались с того самого момента, как выехали из города.
   — Размышлять?
   — Именно. А если этого окажется недостаточно, начнем удивляться.
   — Удивляться, — вмешался Пэл, — совсем неплохо, поскольку время тогда начинает бежать быстрее. Что же до размышления, тут все гораздо сложнее. Мудрец Таро однажды сказал: «Минута, проведенная на сборе пшеницы, стоит дня, потраченного на просеивание муки».
   — Да, — проговорила Тазендра, — только вот непонятно: что он под этим подразумевал?
   — Вам бы следовало знать.
   — Я подумаю.
   — Подумайте, подумайте.
   — О, — странным голосом произнес Айрич. Кааврен повернулся к нему и спросил:
   — Простите, вы, кажется, что-то сказали?
   — Да, — ответил Айрич. — Впереди на дороге я вижу трех человек, которые не размышляют и не удивляются, а, как мне кажется, ждут.
   — У меня тоже создается такое впечатление, мой добрый Айрич. Возможно, они поджидают нас?
   — Вполне вероятно, — лаконично ответил Айрич.
   — По крайней мере, — отметил Кааврен, — они внимательно за нами наблюдают.
   — Ну, — заявила Тазендра, прикоснувшись к рукояти длинной шпаги, висевшей у нее за спиной, — мне все равно, ждут они нас или кого-нибудь другого. Пусть отойдут в сторону, чтобы мы могли проехать. Видите ли, трава мокрая, и мне бы не хотелось, чтобы моя бедная лошадка промочила ноги и простудилась. Поэтому, если они не уступят нам дорогу, я на них нападу.
   — А не лучше ли, — предложил Пэл, — сначала остановиться и переговорить с ними? Так было бы учтивее.
   — Нет, нам следует на них напасть, — заупрямилась Тазендра, которая уже довольно давно ни с кем не сражалась.
   — Ба! — проворчал Айрич. — Напасть? Даже предварительно не поговорив? — Тут он обратился к двум мужчинам и леди: — Добрый день. Мне кажется, вы мешаете нам проехать.
   Один из них, хрупкий молодой драконлорд с выразительными глазами и таким роскошным воротником и кружевами, как если бы он собирался на бал, ответил:
   — Прошу прощения. Уделите мне пару минут, и я уступлю вам дорогу.
   — Вполне разумно, — не стал спорить Айрич. — С кем имею честь говорить?