Страница:
Кааврен, которого трясло от переполнявших его душу чувств, сказал:
— Вы можете поступать, как посчитаете нужным, но не я отведу вас в Крыло Иссолы. Более того, если вам суждено одержать победу, я не посягну на вашу свободу и буду скорбеть, если вы погибнете. Еще раз повторю, Аттрик, что люблю вас, как брата. Надеюсь, вы не затаите на меня зла, если я нарушу клятву моему капитану и императору, — я говорю о возможной победе Катаны в столь ненавистной мне дуэли.
— Я не буду питать к вам зла, — ответил Аттрик. — Более того, уверяю, я умру счастливым, зная, что Катана, к которой я отношусь как к сестре, будет свободна, в том числе и от сожалений.
— Последнее возможно только в том случае, — заявила Катана, — если вы окажете мне честь, лишив жизни.
— Что ж, — сказал Аттрик, — попытаюсь, но прошу вас поверить, без всякого на то желания.
— Тогда, — промолвила Катана, — давайте начинать.
— Я готов, — ответил Аттрик.
— Будьте внимательны, — прошептал Айрич.
Катана встала так, что ее правая рука со шпагой оказалась впереди, а правая нога чуть сзади. Острие своего клинка она направила прямо в глаз Аттрика, а кинжал — ему в грудь. Аттрик между тем выставил левую ногу вперед, один палаш поднял над головой, чтобы нанести удар сверху вниз по диагонали, как только представится такая возможность; другой его клинок был направлен Катане в глаз.
Кааврен, хотя и выполнял обязанности свидетеля, представляющего Империю, не мог смотреть на жуткую сцену. Он пообещал себе, что повернется к дуэлянтам, как только сталь соприкоснется со сталью, а пока перевел взгляд в сторону плодородных земель Пепперфилда; вскоре сюда еще раз явится смерть — малосущественное добавление к тысячам жертв, оставшихся на этом величественном плато.
— Эй! — вдруг вскрикнул Кааврен.
Айрич, который уже успел набрать в грудь воздух, чтобы выдохнуть последнее «Начинайте», замер, а потом перевел взгляд на тиасу, смотревшего куда-то вдаль. Лиорн очень медленно выдохнул и повернулся, чтобы выяснить, что же увидел Кааврен.
Вслед за ним Пэл, Тазендра и Мика, а затем и Аттрик, стоявший лицом к востоку, посмотрели в ту же сторону. Последней к ним присоединилась Катана.
Через несколько, секунд Пэл пробормотал:
— Люди с Востока, если я не ошибаюсь. Видите, как они сидят на лошадях?
— Их тысячи, — заметил Кааврен.
— Вторжение началось, — произнес Аттрик, казалось, он не верит своим глазам.
— В таком случае, — заявила Тазендра, — вместо того чтобы наблюдать за тем, как умирают наши друзья, мы погибнем все вместе! Как замечательно!
— Замечательно, госпожа? — удивленно спросил Мика — Тазендра действительно сияла от радости при мысли о скорой гибели.
— По сравнению с тем, что здесь должно было произойти, — сказал Кааврен, обнажая шпагу, — безусловно.
— Должен признать, меня эта перспектива также радует, — признался Пэл.
— Я надеялся на нечто подобное, — промолвил Айрич.
— Что до меня, — сказала Катана, — то я согласна.
— И я, — ответил Аттрик.
Мика посмотрел на всю компанию и покачал головой, затем перевел взгляд на приближающееся войско и предложил:
— Если мы поторопимся, то успеем добежать до наших лошадей и спастись.
Остальные с удивлением уставились на теклу.
— Как? — воскликнула Тазендра. — Упустить возможность сразиться вшестером против тысяч? Когда еще представится такой шанс?
— Не говоря уже о том, — добавил Аттрик, — что если мы спасемся, то Катана и я будем вынуждены сражаться, а мое сердце больше не вынесет тех переживаний, которые я испытал, готовясь к схватке с ней.
— Гораздо лучше погибнуть в битве с настоящим врагом, — воскликнула Катана, — чем стоять перед необходимостью убить друга! Перед нами вовсе не люди с Востока — это наше искупление!
— Что ж, — предложил Аттрик, — встанем плечом к плечу и посмотрим, что они смогут сделать.
Дрожащий Мика взял в одну руку кинжал, который дала ему Тазендра, в другой он сжимал свой верный табурет. Айрич взглянул на него и сказал:
— Тазендра, я целиком и полностью разделяю ваше желание сражаться, но разве нам не следует предупредить о вторжении лорда Адрона?
— Да, я как-то об этом не подумала, — призналась Тазендра. — Вы правы. Что нам делать?
— Мы пошлем Мику в Рэдфейс кратчайшим путем, — предложил Аттрик. — Если не ошибаюсь, тропа начинается между двух сторожевых постов, которые называются башней Нилк'арфа и построены на двух высоких утесах. Чтобы туда добраться, достаточно идти вдоль русла ручья под названием Слипнот, он и приведет к башням.
— Ну же, Мика? — повернулась к слуге Тазендра. Мика расправил плечи и покачал головой:
— О госпожа, оставить вас сейчас, при таких обстоятельствах? Я не могу.
— Твое мужество делает тебе честь, — ответила Тазендра, — но больше нам некого послать. Ты должен выполнить свой долг.
— И все же я бы предпочел…
— Так, пора, — сурово сказала Тазендра. — Через двадцать минут они будут здесь, каждая секунда на счету. Иди.
— Госпожа…
— Иди!
Мика, чуть не плача, склонил голову и без единого слова помчался в сторону утесов.
— Что теперь? — спросил Кааврен, спокойно глядя на медленно приближающихся людей с Востока, которые перевели лошадей на шаг.
— Нам едва ли удастся найти лучшее поле битвы, — отозвался Аттрик. — Здесь нас нельзя атаковать большими силами. Так что предлагаю встретить врага не сходя с места.
— У меня есть камень-вспышка с одним зарядом, который я успела приготовить в замке Рэдфейс, — заявила Тазендра. — Возьмите его, Кааврен, и попытайтесь убить их вождя. Это может вызвать панику.
— Прекрасная мысль, — одобрила Катана, — а мы попробуем дать Кааврену такую возможность.
Айрич, Пэл и Тазендра обнажили свои шпаги. Теперь оставалось только ждать.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
— Вы можете поступать, как посчитаете нужным, но не я отведу вас в Крыло Иссолы. Более того, если вам суждено одержать победу, я не посягну на вашу свободу и буду скорбеть, если вы погибнете. Еще раз повторю, Аттрик, что люблю вас, как брата. Надеюсь, вы не затаите на меня зла, если я нарушу клятву моему капитану и императору, — я говорю о возможной победе Катаны в столь ненавистной мне дуэли.
— Я не буду питать к вам зла, — ответил Аттрик. — Более того, уверяю, я умру счастливым, зная, что Катана, к которой я отношусь как к сестре, будет свободна, в том числе и от сожалений.
— Последнее возможно только в том случае, — заявила Катана, — если вы окажете мне честь, лишив жизни.
— Что ж, — сказал Аттрик, — попытаюсь, но прошу вас поверить, без всякого на то желания.
— Тогда, — промолвила Катана, — давайте начинать.
— Я готов, — ответил Аттрик.
— Будьте внимательны, — прошептал Айрич.
Катана встала так, что ее правая рука со шпагой оказалась впереди, а правая нога чуть сзади. Острие своего клинка она направила прямо в глаз Аттрика, а кинжал — ему в грудь. Аттрик между тем выставил левую ногу вперед, один палаш поднял над головой, чтобы нанести удар сверху вниз по диагонали, как только представится такая возможность; другой его клинок был направлен Катане в глаз.
Кааврен, хотя и выполнял обязанности свидетеля, представляющего Империю, не мог смотреть на жуткую сцену. Он пообещал себе, что повернется к дуэлянтам, как только сталь соприкоснется со сталью, а пока перевел взгляд в сторону плодородных земель Пепперфилда; вскоре сюда еще раз явится смерть — малосущественное добавление к тысячам жертв, оставшихся на этом величественном плато.
— Эй! — вдруг вскрикнул Кааврен.
Айрич, который уже успел набрать в грудь воздух, чтобы выдохнуть последнее «Начинайте», замер, а потом перевел взгляд на тиасу, смотревшего куда-то вдаль. Лиорн очень медленно выдохнул и повернулся, чтобы выяснить, что же увидел Кааврен.
Вслед за ним Пэл, Тазендра и Мика, а затем и Аттрик, стоявший лицом к востоку, посмотрели в ту же сторону. Последней к ним присоединилась Катана.
Через несколько, секунд Пэл пробормотал:
— Люди с Востока, если я не ошибаюсь. Видите, как они сидят на лошадях?
— Их тысячи, — заметил Кааврен.
— Вторжение началось, — произнес Аттрик, казалось, он не верит своим глазам.
— В таком случае, — заявила Тазендра, — вместо того чтобы наблюдать за тем, как умирают наши друзья, мы погибнем все вместе! Как замечательно!
— Замечательно, госпожа? — удивленно спросил Мика — Тазендра действительно сияла от радости при мысли о скорой гибели.
— По сравнению с тем, что здесь должно было произойти, — сказал Кааврен, обнажая шпагу, — безусловно.
— Должен признать, меня эта перспектива также радует, — признался Пэл.
— Я надеялся на нечто подобное, — промолвил Айрич.
— Что до меня, — сказала Катана, — то я согласна.
— И я, — ответил Аттрик.
Мика посмотрел на всю компанию и покачал головой, затем перевел взгляд на приближающееся войско и предложил:
— Если мы поторопимся, то успеем добежать до наших лошадей и спастись.
Остальные с удивлением уставились на теклу.
— Как? — воскликнула Тазендра. — Упустить возможность сразиться вшестером против тысяч? Когда еще представится такой шанс?
— Не говоря уже о том, — добавил Аттрик, — что если мы спасемся, то Катана и я будем вынуждены сражаться, а мое сердце больше не вынесет тех переживаний, которые я испытал, готовясь к схватке с ней.
— Гораздо лучше погибнуть в битве с настоящим врагом, — воскликнула Катана, — чем стоять перед необходимостью убить друга! Перед нами вовсе не люди с Востока — это наше искупление!
— Что ж, — предложил Аттрик, — встанем плечом к плечу и посмотрим, что они смогут сделать.
Дрожащий Мика взял в одну руку кинжал, который дала ему Тазендра, в другой он сжимал свой верный табурет. Айрич взглянул на него и сказал:
— Тазендра, я целиком и полностью разделяю ваше желание сражаться, но разве нам не следует предупредить о вторжении лорда Адрона?
— Да, я как-то об этом не подумала, — призналась Тазендра. — Вы правы. Что нам делать?
— Мы пошлем Мику в Рэдфейс кратчайшим путем, — предложил Аттрик. — Если не ошибаюсь, тропа начинается между двух сторожевых постов, которые называются башней Нилк'арфа и построены на двух высоких утесах. Чтобы туда добраться, достаточно идти вдоль русла ручья под названием Слипнот, он и приведет к башням.
— Ну же, Мика? — повернулась к слуге Тазендра. Мика расправил плечи и покачал головой:
— О госпожа, оставить вас сейчас, при таких обстоятельствах? Я не могу.
— Твое мужество делает тебе честь, — ответила Тазендра, — но больше нам некого послать. Ты должен выполнить свой долг.
— И все же я бы предпочел…
— Так, пора, — сурово сказала Тазендра. — Через двадцать минут они будут здесь, каждая секунда на счету. Иди.
— Госпожа…
— Иди!
Мика, чуть не плача, склонил голову и без единого слова помчался в сторону утесов.
— Что теперь? — спросил Кааврен, спокойно глядя на медленно приближающихся людей с Востока, которые перевели лошадей на шаг.
— Нам едва ли удастся найти лучшее поле битвы, — отозвался Аттрик. — Здесь нас нельзя атаковать большими силами. Так что предлагаю встретить врага не сходя с места.
— У меня есть камень-вспышка с одним зарядом, который я успела приготовить в замке Рэдфейс, — заявила Тазендра. — Возьмите его, Кааврен, и попытайтесь убить их вождя. Это может вызвать панику.
— Прекрасная мысль, — одобрила Катана, — а мы попробуем дать Кааврену такую возможность.
Айрич, Пэл и Тазендра обнажили свои шпаги. Теперь оставалось только ждать.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
В которой Кааврен с изумлением обнаруживает, что человек с Востока хотя и с некоторым акцентом, но владеет драгейрианским языком, а сам тиаса вынужден превратиться в дипломата
Поскольку остается еще несколько минут до того момента, когда люди с Востока подойдут к месту, где их поджидают Кааврен с друзьями, давайте последуем за Микой по тропинке, ведущей к замку Рэдфейс. Мы должны отметить, что Мика действительно не хотел покидать свою госпожу и остальных; конечно, текла не любил сражений, однако успел привязаться к леди дзур, и мысль о том, чтобы оставить ее умирать, была ему невыносима до такой степени, что он приготовился погибнуть рядом с ней. Следует добавить, именно Тазендра предоставила Мике шанс избавиться от нищеты, которая преследовала теклу с самого рождения. Теперь он предпочел бы гибель возвращению к прежней жизни. И наоборот, привязанность к Тазендре и радость нынешнего существования давали ему огромное желание жить дальше.
Впрочем, эти смешанные чувства не сказались на скорости, с которой ноги несли достойного теклу по тропинке, начинавшейся, как и говорил Аттрик, между двумя наблюдательными постами, названными башней Нилк'арфа (та, что справа, носила имя Нилка э'Терикса, а левая — его брата Нарфа). Мика бежал к башням, намереваясь проскочить между ними по тропе, чтобы через каких-нибудь пятнадцать или шестнадцать часов добраться до замка Рэдфейс. Он знал, что будет измучен до последнего предела, может, даже умрет у ног лорда Адрона, но успеет предупредить его о вторжении демонов с Востока, вновь перешедших границу.
Таковы были его намерения. Но как только он оказался возле скал, отмечавших начало спуска в долину, скрытую между горами Кайран и Бли'аард, Мика остановился и широко разинул рот, ему еще повезло, что в этих местах не живут пчелы.
Но что же так потрясло верного слугу? Он увидел, как из прохода между скалами появляется целая армия пехотинцев, марширующая, как ему показалось, прямо в его сторону. Он не мог определить ее численность из-за значительного расстояния, к тому же солдаты все шли и шли, словно сама земля выплевывала их, — так гора Дзур по воле своей Чародейки иногда изрыгает пламя.
Он стоял и смотрел. Затем, когда первое потрясение прошло, Мика сообразил, что его молитвы услышаны. А самое замечательное заключалось в том, что он даже не догадался их произнести. Тогда Мика принялся размышлять о природе Богов — первым делом у него возникли сомнения относительно ценности молитв: всякий раз, когда Боги удостаивали его своим вниманием, ему и в голову не приходило просить их о чем-нибудь. Однако, когда текла понял, что армия продолжает свое неумолимое движение вперед, он заставил себя прервать свои мысли, решив, что пришла пора действовать, а не тратить время попусту, как в долгие часы отдыха.
Прошло всего несколько мгновений, но Мика уже окончательно пришел в себя и принялся раздумывать о том, что ему следует предпринять. «Я могу немедленно вернуться к своей госпоже и сказать, что помощь на подходе. Быть может, получив такую информацию, они пожелают отступить, чтобы дождаться нашей армии… Однако она собиралась сражаться до конца — кто знает, какое решение примет теперь леди дзур? Я могу продолжить свой путь навстречу воинам, чтобы попросить их поспешить и тем самым спасти госпожу, — у этого плана есть преимущество. Не сомневаюсь, что армия выступила из Рэдфейса, и я выполню свое задание — тогда никто не сможет обвинить меня в непослушании. Да, такой план мне нравится больше; пора действовать».
Приняв столь важное решение, сей умный и преданный слуга, как ветер, помчался навстречу войску. Солдаты построились в колонну и маршировали прямо в его сторону. Прошло совсем немного времени, и Мика оказался перед первой шеренгой. Кое-кто потянулся за оружием, но, увидев перед собой самого обычного теклу, солдаты решили, что он не представляет для них интереса. Однако офицер сообразил, что у теклы может быть важное сообщение, и отдал команду — войско застыло на месте. Через несколько мгновений Мика оказался лицом к лицу с лордом Адроном.
— Да? — спросил Адрон.
— Ваше высочество… — отвечал Мика, поклонившись до самой земли.
— Ты что-то хочешь мне сказать?
— Да, милорд.
— Тогда… нет, подожди, — неожиданно проговорил он, когда Мика наконец осмелился поднять голову, — я тебя знаю! Ты был лакеем гвардейцев, что оказали мне честь, переночевав под моим кровом несколько дней назад.
— Именно, милорд. С вашего позволения, меня зовут Мика.
— Прекрасно, Мика, слушаю тебя.
В этот момент к беседе присоединились еще два господина, которые не носили цвета лорда Адрона. Мика сразу догадался, что перед ним важные персоны. Судя по одежде, один был тсалмотом, а другой лиорном.
— Ваше высочество, — заметил лиорн, — колонна остановилась.
— Вы правы, граф, — ответил Адрон.
— Хотелось бы узнать причину задержки.
— Я разговариваю с теклой.
— Вижу.
— Значит, вы понимаете причину задержки.
— Прошу прощения, милорд, — с поклоном проговорил второй, — но нам непонятно, почему колонна остановилась из-за какого-то теклы.
— Причина очень проста, лорд Гарланд, — холодно ответил Адрон. — Потому что он служит лакеем у одной госпожи, которая входит в число тех, кого мы разыскиваем.
— Лакеем? — усмехнулся Гарланд. — Как оригинально.
Другой нахмурился и спросил:
— Так вы его допрашиваете? Прекрасно.
— Милорд? Могу ли я задать вам вопрос?
— Что ж, задавай.
— Прошу меня простить, но мне показалось, вы сказали, что преследуете мою госпожу?
— Ну а если и так?
— Ваше высочество преследует мою госпожу?
— Клянусь моим конем! — воскликнул Адрон. — Как по-твоему, зачем я сюда явился, да еще привел с собой тысячу солдат?
— Я подумал, ваше высочество…
— Что подумал?
— Что в связи с вторжением…
— Вторжение?! — воскликнул Адрон.
— Люди с Востока, ваше высочество.
— Люди с Востока вторглись в Империю?
— Да, и продолжают продвигаться все дальше, милорд.
— И сколько их?
— Две или три тысячи, милорд.
— Где они?
— Там, ваше высочество уже может их разглядеть.
— Кровь скакуна! Теперь я вижу. А твоя госпожа и ее друзья, где они?
— Они перед врагом.
— Перед врагом! Ведут его к нам?
— О нет, ваше высочество. Они собираются вступить с ним в сражение.
— Что? Шестеро? Против армии? В соотношении три против тысячи?
— Я уверен, милорд, они предпочли бы другое соотношение, вот только…
— Да?
— Их шестеро, а людей с Востока так много — от них теперь ничего уже не зависит.
— А они не подумали о том, что можно отступить? — осведомился лиорн.
Мика нахмурился:
— Отступить, милорд? Перед людьми с Востока? Моей госпоже и ее друзьям такое и в голову не приходило.
— Мне кажется, нам следует их спасти, — заявил Адрон.
— Нет-нет, — возразил тот, кого звали Гарланд. Адрон холодно взглянул на него, а потом повернулся к лиорну.
— Ну? — только и спросил Адрон.
Шалтре отъехал немного в сторону, чтобы солдаты не слышали их разговор, и знаком показал, чтобы Гарланд и Адрон к нему присоединились. Мика последовал их примеру, хотя, поскольку он был текла, никто из троих вельмож не обращал на него внимания. Когда они приблизились к Шалтре, тот сказал:
— Ваше высочество…
— Да? — отозвался Адрон, и в его голосе послышалась угроза, которая, впрочем, ни в малейшей степени не озаботила Шалтре.
— Я имею честь напомнить вашему высочеству, что мы исполняем поручение его величества.
— Что ж, вы правы, — ответил Адрон. — Каким бы отвратительным ни казалось мне данное поручение, я вынужден его исполнять. Однако сейчас, надеюсь, вы понимаете, что ситуация изменилась.
— Отнюдь.
— Как же так?
— Мы заберем баронессу с собой и позволим людям с Востока прикончить остальных — вот и все.
— А как же вторжение? — с иронией спросил Адрон.
— Вторжение вас не касается, — ответил Шалтре, — учитывая, что Пепперфилд не является вашим владением.
— И вы позволите людям с Востока ступить на землю Империи только потому…
— Потому, что мы должны подчиниться воле его величества? Естественно, ваше высочество. Более того, я настаиваю.
— И вы полагаете, его величество одобрит подобное поведение?
— Его величества здесь нет, а посему я должен поступить так, как считаю нужным.
— А когда я поставлю его величество в известность о вашем решении?
Шалтре бросил быстрый взгляд на Гарланда, — казалось, они обменялись какой-то информацией, и Шалтре ответил:
— Возможно, ваше высочество правы. Я должен посоветоваться с моим другом, чтобы решить, что именно хотел бы от нас его величество.
— Вам нужно обсудить какие-то сведения?
— Именно так, надеюсь, вы разрешите нам переговорить.
— Хорошо. Только недолго.
Шалтре отвел Гарланда в сторону. В течение нескольких минут они о чем-то шептались, а потом вместе вернулись.
— Боюсь, ваше высочество, — начал Шалтре, — его величество предпочтет видеть преступников мертвыми — всех, в том числе и Катану, которую, как вы знаете, разыскивают за убийство. И если для того потребуется пропустить небольшой отряд людей с Востока на нашу территорию и позволить им занять несколько гектаров никому не нужных полей, что ж, так тому и быть. А посему я прошу вас задержать свои силы здесь, откуда мы сможем наблюдать за тем, как в руках толпы найдут свою смерть враги Империи. Забавно будет взглянуть на их гибель. А после того как они будут мертвы, мы вернемся и доложим его величеству, что его приказ выполнен. И тогда, если пожелаете, вы сможете послать свои войска против людей с Востока, мы не станем возражать.
— Надеюсь, вы понимаете, что к тому времени они займут все плато?
— Ба! — воскликнул Шалтре. — Это всего лишь поле. Армия сможет его удерживать, только оставаясь на нем. Позднее ее легко вытеснит другая армия.
— Боюсь, я с вами не согласен, — возразил Адрон. — Расставив солдат вдоль пристани Ритморо, в том месте, где поворачивает и расширяется Слипнот, а также приведя в готовность гарнизон в Расколотой горе, неприятель должен будет защищать только лес Двенадцати Сосен. Полагаю, вам известно, чем закончилось последнее сражение, которое там произошло?
— Нас это не касается, — твердо проговорил Шалтре.
— Вы предлагаете невозможное, — настаивал на своем Адрон.
— Почему? — пожал плечами Шалтре.
— А если я дам знать императору?
— Вы сделаете, как я сказал.
Адрон прикусил губу так, что потекла кровь, а потом перевел взгляд на армию людей с Востока. Не вызывает сомнений, что через пятьсот лет он бы без колебаний нарушил приказ императора, если бы долг диктовал ему поступить именно так. Но в те времена он еще сохранял верность Тортаалику и считал, что обязан повиноваться своему императору при любых условиях. Поэтому Адрон подозвал офицера и сказал, что солдаты могут отдохнуть, но не должны расходиться, а быть наготове.
Затем лорд Адрон вновь повернулся в сторону восточной армии, продолжавшей медленно приближаться к отважной шестерке, — из-за расстояния Адрон не мог разглядеть деталей.
— Ну и что это означает? — спросил он.
— Не понимаю, что именно вас интересует, ваше высочество, — отозвался Шалтре.
— Разве вы не видите, что кто-то бежит от нас в их сторону?
— Вы правы.
— Их лакей, — вмешался Гарланд. — Очевидно, он собирается сообщить, что мы не придем на выручку. Хотя какая разница?
Гарланд не ошибся. Как только Мика услышал окончательное решение Адрона, он что есть сил помчался обратно к своей госпоже и ее друзьям — сообщить новости. Надо отдать ему должное: Мика намного опередил армию Востока.
— Что? — удивилась Тазендра, увидев теклу. — Ты вернулся?
— Да, миледи, — задыхаясь, ответил текла.
— Как ты посмел вернуться, не выполнив моего поручения?
— Тут совсем другое, — ответил Мика.
— Как другое?
— Я выполнил приказ, миледи.
— Ты предупредил лорда Адрона о вторжении?
— Да, миледи.
— Значит, он находился в нескольких милях от нас?
— Ошибаетесь, до него меньше лиги.
— Что? — вскричали все и оглянулись.
Действительно, на некотором расстоянии они увидели знамя лорда Адрона, развевающееся на свежем горном ветру.
— Мы спасены! — воскликнула Тазендра.
— Нет, мы погибли, миледи, — возразил Мика.
— Как погибли? Что ты хочешь этим сказать?
— На помощь к нам никто не придет.
— Невозможно, — покачал головой Айрич.
— К сожалению, возможно, — грустно заверил его Мика.
— Тогда, — потребовал Кааврен, — расскажи нам, что произошло. И говори побыстрее, люди с Востока подошли совсем близко.
— Значит, так… — начал Мика и поведал друзьям обо всем, что услышал.
Когда же он упомянул имя графа Шалтре, брови Айрича сошлись на переносице, что для хладнокровного лиорна было равносильно бурным проклятиям.
Наконец Мика замолчал, а Кааврен сказал:
— Стало быть, они хотят, чтобы мы погибли.
— Да, создается именно такое впечатление, — заметил Пэл.
— Бедный лорд Адрон, — добавила Катана.
— Клянусь моим конем! — воскликнул Аттрик. — Мне тоже не слишком-то повезло.
— Ба! — отозвалась Тазендра, повторяя любимое выражение Айрича. — Пожалуй, наше положение нисколько не улучшилось.
— Вы правы, мой друг, — пробормотал Кааврен. — Только теперь у нас будет тысяча свидетелей.
— И по этой причине, — заявила Тазендра, — мы станем сражаться еще яростнее.
— Вы читаете мои мысли, — сказал Кааврен.
— Пора повернуться лицом к противнику, — вмешалась Катана. — Неприятель уже совсем рядом. Кааврен, ваш камень-вспышка наготове?
— Да.
— И вы понимаете, что надо делать?
— Наверное.
— Что же?
— Я должен попытаться убить их вождя.
— А вы его узнаете?
— Мне кажется, я уже понял, кто он.
— Каким образом?
— Видите белого коня и очень прямо сидящего на нем всадника, который скачет немного впереди своего отряда?
— Да, действительно.
— Думаю, это и есть их вождь.
— Но вы не можете поразить его с такого расстояния.
— Даже не переговорив с ним сначала? Это сражение, Катана, или убийство?
— Иногда разница стирается, — с иронией ответила она.
— Тем не менее я не собираюсь наносить удар издалека, да еще без предупреждения.
— Однако неравенство в численности…
— Кааврен прав, — заявил Айрич тоном, который показывал, что дальнейшие споры бессмысленны.
— Кроме того, — добавил Пэл, — они замедляют свое движение.
— Может быть, нас боятся? — предположила Тазендра.
Аттрик рассмеялся:
— Ну если так, то правильно делают.
— Вы считаете, нам стоит с ними поговорить? — поинтересовался Пэл, обращаясь к Айричу.
— Конечно, если они захотят, — невозмутимо ответил лиорн.
— И кто же будет вести переговоры с нашей стороны? Если у них есть вождь, значит, нам тоже нужен командир.
— Разрешите мне, — встрепенулся Кааврен. — Теперь, когда я больше не должен выступать в роли свидетеля жуткой дуэли, я чувствую, что мой язык свободно повинуется разуму, а разум вновь ко мне вернулся.
— Не возражаю, — кивнула Катана.
— Согласен, — сказал Аттрик. — В любом случае мне не следует вести переговоры, поскольку раньше эти земли принадлежали нам.
— Что ж, тогда решено, — подвела итог Тазендра.
— И очень вовремя, — заметил Пэл. — Похоже, они стоят перед нами.
В самом деле, человек с Востока, на которого Кааврен сразу обратил внимание, остановил свою армию примерно в двадцати шагах от того места, где расположилась шестерка друзей. Он озадаченно посмотрел на них, во всяком случае драгейриане интерпретировали выражение его лица как удивление. Кааврен, в свою очередь, изучал неприятеля, а также его войско, разделенное на двадцать пять колонн, каждая длиной в сотню человек.
Вид вражеских солдат поразил наших друзей: некоторые казались очень высокими (хотя все-таки были гораздо ниже граждан Империи), другие были совсем маленькими, ростом почти с сариоли. Головы — бритые наголо и с волосами белыми, светлыми, а чаще темными или совсем черными. На лицах растительность самых различных типов: покрывающая только нижнюю часть лица, только щеки или оставленная только под носом. Создавалось впечатление, что люди с Востока соблюдают какие-то диковинные ритуалы стрижки.
Их лошади походили на тех, которых Кааврен привык видеть (ничего удивительного, так как тиаса знал, что такие скакуны весьма распространены именно на Востоке. Более того, рассказывали, что маркиз Пепперфилд часто отправлял своих людей на Восток, чтобы привезти лошадей для улучшения породы), за исключением белого жеребца, отличавшегося ростом и статью (не станем скрывать, что он произвел на Кааврена большое впечатление).
У самого вождя были широкие плечи и темные глаза и волосы. Тиасе даже показалось, что он немного похож на Пэла, если забыть о разнице между людьми с Востока и гражданами Империи. Определить, какого он роста, не представлялось возможным из-за того, что он сидел на коне, но Кааврен решил, что вождь невысок даже для человека с Востока. На боку у него висели сразу две шпаги, словно он сражался только одной из них, но всегда хотел иметь возможность выбора.
К удивлению Кааврена, незнакомец заговорил на вполне приличном драгейрианском. Впрочем, у него оказался довольно сильный акцент, и некоторые звуки он произносил неправильно, но это компенсировалось необычной музыкальностью его голоса. Однако мы не станем пытаться воспроизвести манеру его речи.
— Меня зовут Крионофенарр. С кем имею честь говорить?
— Меня называют Кааврен из Каслрока, а это мои друзья, Айрич, Пэл, Тазендра, Аттрик э'Лания и Катана э'Мариш'Чала. Позвольте заметить, что вы очень хорошо говорите на нашем языке.
— Благодарю. Я некоторое время жил среди вас, в этих горах, в качестве вассала одного виконта из Дома Йорича.
— Вероятно, именно там вы и получили имя, которое звучит вполне сносно для наших ушей. Прошу меня простить, но большинство имен людей с Востока кажутся нам весьма неблагозвучными.
— Вы правы, милорд, мое настоящее имя вам будет трудно произнести, я назвался Крионофенарром потому, что всякий раз, когда слышу свое прежнее имя, вспоминаю годы рабства, и это дает мне новые силы для решения моей задачи.
— Вы сказали, имя дает вам новые силы?
— Совершенно верно.
— Для решения вашей задачи?
— Точно.
— Могу ли я осведомиться, в чем состоит ваша задача?
— В возвращении тех земель, которые у нас отняли и для которых, уж поверьте, у нас найдется гораздо лучшее применение.
— Не думаю, — возразил Кааврен.
— А зачем вам эти земли?
— Чтобы помешать вашим вторжениям, — с поклоном ответил Кааврен.
— И все же, — продолжал Крионофенарр, — мы никогда не вторгались на вашу территорию — просто пытались вернуть некоторые из украденных вами полей, которые вам совершенно не нужны, а для нас являются жизненно важными.
— О, так всегда бывает: одни рассматривают некие действия как вторжение, а другие как попытку вернуть украденное. В конечном счете это одно и тоже.
— Вы правы. Но теперь, когда я рассказал вам о моих делах, поведайте мне о ваших.
— Справедливое пожелание, — согласился Кааврен. — Что вы хотите узнать?
Впрочем, эти смешанные чувства не сказались на скорости, с которой ноги несли достойного теклу по тропинке, начинавшейся, как и говорил Аттрик, между двумя наблюдательными постами, названными башней Нилк'арфа (та, что справа, носила имя Нилка э'Терикса, а левая — его брата Нарфа). Мика бежал к башням, намереваясь проскочить между ними по тропе, чтобы через каких-нибудь пятнадцать или шестнадцать часов добраться до замка Рэдфейс. Он знал, что будет измучен до последнего предела, может, даже умрет у ног лорда Адрона, но успеет предупредить его о вторжении демонов с Востока, вновь перешедших границу.
Таковы были его намерения. Но как только он оказался возле скал, отмечавших начало спуска в долину, скрытую между горами Кайран и Бли'аард, Мика остановился и широко разинул рот, ему еще повезло, что в этих местах не живут пчелы.
Но что же так потрясло верного слугу? Он увидел, как из прохода между скалами появляется целая армия пехотинцев, марширующая, как ему показалось, прямо в его сторону. Он не мог определить ее численность из-за значительного расстояния, к тому же солдаты все шли и шли, словно сама земля выплевывала их, — так гора Дзур по воле своей Чародейки иногда изрыгает пламя.
Он стоял и смотрел. Затем, когда первое потрясение прошло, Мика сообразил, что его молитвы услышаны. А самое замечательное заключалось в том, что он даже не догадался их произнести. Тогда Мика принялся размышлять о природе Богов — первым делом у него возникли сомнения относительно ценности молитв: всякий раз, когда Боги удостаивали его своим вниманием, ему и в голову не приходило просить их о чем-нибудь. Однако, когда текла понял, что армия продолжает свое неумолимое движение вперед, он заставил себя прервать свои мысли, решив, что пришла пора действовать, а не тратить время попусту, как в долгие часы отдыха.
Прошло всего несколько мгновений, но Мика уже окончательно пришел в себя и принялся раздумывать о том, что ему следует предпринять. «Я могу немедленно вернуться к своей госпоже и сказать, что помощь на подходе. Быть может, получив такую информацию, они пожелают отступить, чтобы дождаться нашей армии… Однако она собиралась сражаться до конца — кто знает, какое решение примет теперь леди дзур? Я могу продолжить свой путь навстречу воинам, чтобы попросить их поспешить и тем самым спасти госпожу, — у этого плана есть преимущество. Не сомневаюсь, что армия выступила из Рэдфейса, и я выполню свое задание — тогда никто не сможет обвинить меня в непослушании. Да, такой план мне нравится больше; пора действовать».
Приняв столь важное решение, сей умный и преданный слуга, как ветер, помчался навстречу войску. Солдаты построились в колонну и маршировали прямо в его сторону. Прошло совсем немного времени, и Мика оказался перед первой шеренгой. Кое-кто потянулся за оружием, но, увидев перед собой самого обычного теклу, солдаты решили, что он не представляет для них интереса. Однако офицер сообразил, что у теклы может быть важное сообщение, и отдал команду — войско застыло на месте. Через несколько мгновений Мика оказался лицом к лицу с лордом Адроном.
— Да? — спросил Адрон.
— Ваше высочество… — отвечал Мика, поклонившись до самой земли.
— Ты что-то хочешь мне сказать?
— Да, милорд.
— Тогда… нет, подожди, — неожиданно проговорил он, когда Мика наконец осмелился поднять голову, — я тебя знаю! Ты был лакеем гвардейцев, что оказали мне честь, переночевав под моим кровом несколько дней назад.
— Именно, милорд. С вашего позволения, меня зовут Мика.
— Прекрасно, Мика, слушаю тебя.
В этот момент к беседе присоединились еще два господина, которые не носили цвета лорда Адрона. Мика сразу догадался, что перед ним важные персоны. Судя по одежде, один был тсалмотом, а другой лиорном.
— Ваше высочество, — заметил лиорн, — колонна остановилась.
— Вы правы, граф, — ответил Адрон.
— Хотелось бы узнать причину задержки.
— Я разговариваю с теклой.
— Вижу.
— Значит, вы понимаете причину задержки.
— Прошу прощения, милорд, — с поклоном проговорил второй, — но нам непонятно, почему колонна остановилась из-за какого-то теклы.
— Причина очень проста, лорд Гарланд, — холодно ответил Адрон. — Потому что он служит лакеем у одной госпожи, которая входит в число тех, кого мы разыскиваем.
— Лакеем? — усмехнулся Гарланд. — Как оригинально.
Другой нахмурился и спросил:
— Так вы его допрашиваете? Прекрасно.
— Милорд? Могу ли я задать вам вопрос?
— Что ж, задавай.
— Прошу меня простить, но мне показалось, вы сказали, что преследуете мою госпожу?
— Ну а если и так?
— Ваше высочество преследует мою госпожу?
— Клянусь моим конем! — воскликнул Адрон. — Как по-твоему, зачем я сюда явился, да еще привел с собой тысячу солдат?
— Я подумал, ваше высочество…
— Что подумал?
— Что в связи с вторжением…
— Вторжение?! — воскликнул Адрон.
— Люди с Востока, ваше высочество.
— Люди с Востока вторглись в Империю?
— Да, и продолжают продвигаться все дальше, милорд.
— И сколько их?
— Две или три тысячи, милорд.
— Где они?
— Там, ваше высочество уже может их разглядеть.
— Кровь скакуна! Теперь я вижу. А твоя госпожа и ее друзья, где они?
— Они перед врагом.
— Перед врагом! Ведут его к нам?
— О нет, ваше высочество. Они собираются вступить с ним в сражение.
— Что? Шестеро? Против армии? В соотношении три против тысячи?
— Я уверен, милорд, они предпочли бы другое соотношение, вот только…
— Да?
— Их шестеро, а людей с Востока так много — от них теперь ничего уже не зависит.
— А они не подумали о том, что можно отступить? — осведомился лиорн.
Мика нахмурился:
— Отступить, милорд? Перед людьми с Востока? Моей госпоже и ее друзьям такое и в голову не приходило.
— Мне кажется, нам следует их спасти, — заявил Адрон.
— Нет-нет, — возразил тот, кого звали Гарланд. Адрон холодно взглянул на него, а потом повернулся к лиорну.
— Ну? — только и спросил Адрон.
Шалтре отъехал немного в сторону, чтобы солдаты не слышали их разговор, и знаком показал, чтобы Гарланд и Адрон к нему присоединились. Мика последовал их примеру, хотя, поскольку он был текла, никто из троих вельмож не обращал на него внимания. Когда они приблизились к Шалтре, тот сказал:
— Ваше высочество…
— Да? — отозвался Адрон, и в его голосе послышалась угроза, которая, впрочем, ни в малейшей степени не озаботила Шалтре.
— Я имею честь напомнить вашему высочеству, что мы исполняем поручение его величества.
— Что ж, вы правы, — ответил Адрон. — Каким бы отвратительным ни казалось мне данное поручение, я вынужден его исполнять. Однако сейчас, надеюсь, вы понимаете, что ситуация изменилась.
— Отнюдь.
— Как же так?
— Мы заберем баронессу с собой и позволим людям с Востока прикончить остальных — вот и все.
— А как же вторжение? — с иронией спросил Адрон.
— Вторжение вас не касается, — ответил Шалтре, — учитывая, что Пепперфилд не является вашим владением.
— И вы позволите людям с Востока ступить на землю Империи только потому…
— Потому, что мы должны подчиниться воле его величества? Естественно, ваше высочество. Более того, я настаиваю.
— И вы полагаете, его величество одобрит подобное поведение?
— Его величества здесь нет, а посему я должен поступить так, как считаю нужным.
— А когда я поставлю его величество в известность о вашем решении?
Шалтре бросил быстрый взгляд на Гарланда, — казалось, они обменялись какой-то информацией, и Шалтре ответил:
— Возможно, ваше высочество правы. Я должен посоветоваться с моим другом, чтобы решить, что именно хотел бы от нас его величество.
— Вам нужно обсудить какие-то сведения?
— Именно так, надеюсь, вы разрешите нам переговорить.
— Хорошо. Только недолго.
Шалтре отвел Гарланда в сторону. В течение нескольких минут они о чем-то шептались, а потом вместе вернулись.
— Боюсь, ваше высочество, — начал Шалтре, — его величество предпочтет видеть преступников мертвыми — всех, в том числе и Катану, которую, как вы знаете, разыскивают за убийство. И если для того потребуется пропустить небольшой отряд людей с Востока на нашу территорию и позволить им занять несколько гектаров никому не нужных полей, что ж, так тому и быть. А посему я прошу вас задержать свои силы здесь, откуда мы сможем наблюдать за тем, как в руках толпы найдут свою смерть враги Империи. Забавно будет взглянуть на их гибель. А после того как они будут мертвы, мы вернемся и доложим его величеству, что его приказ выполнен. И тогда, если пожелаете, вы сможете послать свои войска против людей с Востока, мы не станем возражать.
— Надеюсь, вы понимаете, что к тому времени они займут все плато?
— Ба! — воскликнул Шалтре. — Это всего лишь поле. Армия сможет его удерживать, только оставаясь на нем. Позднее ее легко вытеснит другая армия.
— Боюсь, я с вами не согласен, — возразил Адрон. — Расставив солдат вдоль пристани Ритморо, в том месте, где поворачивает и расширяется Слипнот, а также приведя в готовность гарнизон в Расколотой горе, неприятель должен будет защищать только лес Двенадцати Сосен. Полагаю, вам известно, чем закончилось последнее сражение, которое там произошло?
— Нас это не касается, — твердо проговорил Шалтре.
— Вы предлагаете невозможное, — настаивал на своем Адрон.
— Почему? — пожал плечами Шалтре.
— А если я дам знать императору?
— Вы сделаете, как я сказал.
Адрон прикусил губу так, что потекла кровь, а потом перевел взгляд на армию людей с Востока. Не вызывает сомнений, что через пятьсот лет он бы без колебаний нарушил приказ императора, если бы долг диктовал ему поступить именно так. Но в те времена он еще сохранял верность Тортаалику и считал, что обязан повиноваться своему императору при любых условиях. Поэтому Адрон подозвал офицера и сказал, что солдаты могут отдохнуть, но не должны расходиться, а быть наготове.
Затем лорд Адрон вновь повернулся в сторону восточной армии, продолжавшей медленно приближаться к отважной шестерке, — из-за расстояния Адрон не мог разглядеть деталей.
— Ну и что это означает? — спросил он.
— Не понимаю, что именно вас интересует, ваше высочество, — отозвался Шалтре.
— Разве вы не видите, что кто-то бежит от нас в их сторону?
— Вы правы.
— Их лакей, — вмешался Гарланд. — Очевидно, он собирается сообщить, что мы не придем на выручку. Хотя какая разница?
Гарланд не ошибся. Как только Мика услышал окончательное решение Адрона, он что есть сил помчался обратно к своей госпоже и ее друзьям — сообщить новости. Надо отдать ему должное: Мика намного опередил армию Востока.
— Что? — удивилась Тазендра, увидев теклу. — Ты вернулся?
— Да, миледи, — задыхаясь, ответил текла.
— Как ты посмел вернуться, не выполнив моего поручения?
— Тут совсем другое, — ответил Мика.
— Как другое?
— Я выполнил приказ, миледи.
— Ты предупредил лорда Адрона о вторжении?
— Да, миледи.
— Значит, он находился в нескольких милях от нас?
— Ошибаетесь, до него меньше лиги.
— Что? — вскричали все и оглянулись.
Действительно, на некотором расстоянии они увидели знамя лорда Адрона, развевающееся на свежем горном ветру.
— Мы спасены! — воскликнула Тазендра.
— Нет, мы погибли, миледи, — возразил Мика.
— Как погибли? Что ты хочешь этим сказать?
— На помощь к нам никто не придет.
— Невозможно, — покачал головой Айрич.
— К сожалению, возможно, — грустно заверил его Мика.
— Тогда, — потребовал Кааврен, — расскажи нам, что произошло. И говори побыстрее, люди с Востока подошли совсем близко.
— Значит, так… — начал Мика и поведал друзьям обо всем, что услышал.
Когда же он упомянул имя графа Шалтре, брови Айрича сошлись на переносице, что для хладнокровного лиорна было равносильно бурным проклятиям.
Наконец Мика замолчал, а Кааврен сказал:
— Стало быть, они хотят, чтобы мы погибли.
— Да, создается именно такое впечатление, — заметил Пэл.
— Бедный лорд Адрон, — добавила Катана.
— Клянусь моим конем! — воскликнул Аттрик. — Мне тоже не слишком-то повезло.
— Ба! — отозвалась Тазендра, повторяя любимое выражение Айрича. — Пожалуй, наше положение нисколько не улучшилось.
— Вы правы, мой друг, — пробормотал Кааврен. — Только теперь у нас будет тысяча свидетелей.
— И по этой причине, — заявила Тазендра, — мы станем сражаться еще яростнее.
— Вы читаете мои мысли, — сказал Кааврен.
— Пора повернуться лицом к противнику, — вмешалась Катана. — Неприятель уже совсем рядом. Кааврен, ваш камень-вспышка наготове?
— Да.
— И вы понимаете, что надо делать?
— Наверное.
— Что же?
— Я должен попытаться убить их вождя.
— А вы его узнаете?
— Мне кажется, я уже понял, кто он.
— Каким образом?
— Видите белого коня и очень прямо сидящего на нем всадника, который скачет немного впереди своего отряда?
— Да, действительно.
— Думаю, это и есть их вождь.
— Но вы не можете поразить его с такого расстояния.
— Даже не переговорив с ним сначала? Это сражение, Катана, или убийство?
— Иногда разница стирается, — с иронией ответила она.
— Тем не менее я не собираюсь наносить удар издалека, да еще без предупреждения.
— Однако неравенство в численности…
— Кааврен прав, — заявил Айрич тоном, который показывал, что дальнейшие споры бессмысленны.
— Кроме того, — добавил Пэл, — они замедляют свое движение.
— Может быть, нас боятся? — предположила Тазендра.
Аттрик рассмеялся:
— Ну если так, то правильно делают.
— Вы считаете, нам стоит с ними поговорить? — поинтересовался Пэл, обращаясь к Айричу.
— Конечно, если они захотят, — невозмутимо ответил лиорн.
— И кто же будет вести переговоры с нашей стороны? Если у них есть вождь, значит, нам тоже нужен командир.
— Разрешите мне, — встрепенулся Кааврен. — Теперь, когда я больше не должен выступать в роли свидетеля жуткой дуэли, я чувствую, что мой язык свободно повинуется разуму, а разум вновь ко мне вернулся.
— Не возражаю, — кивнула Катана.
— Согласен, — сказал Аттрик. — В любом случае мне не следует вести переговоры, поскольку раньше эти земли принадлежали нам.
— Что ж, тогда решено, — подвела итог Тазендра.
— И очень вовремя, — заметил Пэл. — Похоже, они стоят перед нами.
В самом деле, человек с Востока, на которого Кааврен сразу обратил внимание, остановил свою армию примерно в двадцати шагах от того места, где расположилась шестерка друзей. Он озадаченно посмотрел на них, во всяком случае драгейриане интерпретировали выражение его лица как удивление. Кааврен, в свою очередь, изучал неприятеля, а также его войско, разделенное на двадцать пять колонн, каждая длиной в сотню человек.
Вид вражеских солдат поразил наших друзей: некоторые казались очень высокими (хотя все-таки были гораздо ниже граждан Империи), другие были совсем маленькими, ростом почти с сариоли. Головы — бритые наголо и с волосами белыми, светлыми, а чаще темными или совсем черными. На лицах растительность самых различных типов: покрывающая только нижнюю часть лица, только щеки или оставленная только под носом. Создавалось впечатление, что люди с Востока соблюдают какие-то диковинные ритуалы стрижки.
Их лошади походили на тех, которых Кааврен привык видеть (ничего удивительного, так как тиаса знал, что такие скакуны весьма распространены именно на Востоке. Более того, рассказывали, что маркиз Пепперфилд часто отправлял своих людей на Восток, чтобы привезти лошадей для улучшения породы), за исключением белого жеребца, отличавшегося ростом и статью (не станем скрывать, что он произвел на Кааврена большое впечатление).
У самого вождя были широкие плечи и темные глаза и волосы. Тиасе даже показалось, что он немного похож на Пэла, если забыть о разнице между людьми с Востока и гражданами Империи. Определить, какого он роста, не представлялось возможным из-за того, что он сидел на коне, но Кааврен решил, что вождь невысок даже для человека с Востока. На боку у него висели сразу две шпаги, словно он сражался только одной из них, но всегда хотел иметь возможность выбора.
К удивлению Кааврена, незнакомец заговорил на вполне приличном драгейрианском. Впрочем, у него оказался довольно сильный акцент, и некоторые звуки он произносил неправильно, но это компенсировалось необычной музыкальностью его голоса. Однако мы не станем пытаться воспроизвести манеру его речи.
— Меня зовут Крионофенарр. С кем имею честь говорить?
— Меня называют Кааврен из Каслрока, а это мои друзья, Айрич, Пэл, Тазендра, Аттрик э'Лания и Катана э'Мариш'Чала. Позвольте заметить, что вы очень хорошо говорите на нашем языке.
— Благодарю. Я некоторое время жил среди вас, в этих горах, в качестве вассала одного виконта из Дома Йорича.
— Вероятно, именно там вы и получили имя, которое звучит вполне сносно для наших ушей. Прошу меня простить, но большинство имен людей с Востока кажутся нам весьма неблагозвучными.
— Вы правы, милорд, мое настоящее имя вам будет трудно произнести, я назвался Крионофенарром потому, что всякий раз, когда слышу свое прежнее имя, вспоминаю годы рабства, и это дает мне новые силы для решения моей задачи.
— Вы сказали, имя дает вам новые силы?
— Совершенно верно.
— Для решения вашей задачи?
— Точно.
— Могу ли я осведомиться, в чем состоит ваша задача?
— В возвращении тех земель, которые у нас отняли и для которых, уж поверьте, у нас найдется гораздо лучшее применение.
— Не думаю, — возразил Кааврен.
— А зачем вам эти земли?
— Чтобы помешать вашим вторжениям, — с поклоном ответил Кааврен.
— И все же, — продолжал Крионофенарр, — мы никогда не вторгались на вашу территорию — просто пытались вернуть некоторые из украденных вами полей, которые вам совершенно не нужны, а для нас являются жизненно важными.
— О, так всегда бывает: одни рассматривают некие действия как вторжение, а другие как попытку вернуть украденное. В конечном счете это одно и тоже.
— Вы правы. Но теперь, когда я рассказал вам о моих делах, поведайте мне о ваших.
— Справедливое пожелание, — согласился Кааврен. — Что вы хотите узнать?