Страница:
Капитан в этот момент смотрел на него, но, к ужасу Кааврена, казалось, ничего не заметил, да и вообще прочитать имя по губам очень непросто, не говоря уже о передаче мыслей, требующей близкой связи между людьми. Оставалось надеяться лишь на то, что отчаяние Кааврена сумеет преодолеть все преграды.
Капитан крякнул, словно принял решение больше не противиться судьбе, и последняя надежда Кааврена умерла бы, но тут Г'ерет сказал:
— Сир, должен признать, что считаю виновными и его, и всех остальных.
— Согласен с вами, — проговорил довольный Тортаалик. — И я рад, что вы не стали защищать убийц только из-за того, что они носят ту же форму, что и вы.
— Я настолько далек от желания их защищать, что готов пойти еще дальше и обвинить их в смерти бедного Кьюрича.
Сердце Кааврена опять забилось в груди, и он снова почувствовал слабое дуновение ветра надежды.
— Однако, — торопливо возразила Литра, с подозрением взглянув на Г'ерета, — в данном случае я им верю.
— Неужели? — с выражением крайнего недоумения спросил Г'ерет. — И вы позволите им избежать наказания за столь чудовищное преступление?
— Их повесят на Углу Слез или обезглавят на Площади Правосудия, — Литра пожала плечами, — какое имеет значение, сколько преступлений они совершили?
Кааврен перестал дышать, не осмеливаясь даже надеяться, — их судьба висела на волоске, тиаса не знал, сработает ли его последний козырь.
— О, тут я с вами не согласен, — продолжал гнуть свою линию Г'ерет. — Я хочу, чтобы перед казнью все услышали подробный перечень их преступлений.
— Тогда не стану с вами спорить, — кивнула Литра. — Включим в список и убийство Кьюрича.
— Нет, так нельзя, — заявил Г'ерет.
— Почему нельзя?
— Мы не имеем права обвинить их в этом преступлении, не доказав виновность, как и во всех остальных случаях.
— Но…
— Миледи, я настаиваю с разрешения его величества, чтобы вы допросили сэра Кааврена о смерти Кьюрича.
— Да, да, — вмешался Тортаалик, который не успел еще толком понять значения этого диалога. — Давайте завершим дело.
— Что ж, — заявила Литра, — я так и сделаю.
— Правильно, так будет лучше, — сказал Г'ерет.
— Господин Кааврен… — начала Литра.
— Я готов, ваше превосходительство, — отозвался Кааврен, который понял ход капитана и теперь изо всех сил старался найти способ использовать последний шанс.
— Кьюрич убит в честной и справедливой схватке?
— Да, миледи, — ответил Кааврен.
— Ну, — с облегчением вздохнула Литра, — все ясно: оказалось, что мы ошибались.
— Ба, — проворчал капитан, — быть такого не может.
— Но вы же слышали, что он сказал, и Орб показывает, что тиаса не солгал.
— Возможно, ваше превосходительство допрашивала его не так тщательно, как следовало бы. Может, они специально спровоцировали ссору с Кьюричем, чтобы получить предлог убить несчастного.
— Тем не менее поединок был честным, и мой бедный брат не хотел бы, чтобы леди Тазендре предъявили обвинение в убийстве.
— Ба, — снова заговорил Г'ерет, — ваше превосходительство, спросите у него о причине ссоры, тогда мы узнаем, как обстояло дело, и у нас не останется никаких сомнений.
Литра прикусила губу и после некоторой паузы проговорила:
— Ну, кавалер Кааврен, из-за чего произошла ссора между Тазендрой и Кьюричем?
— Ваше превосходительство, Тазендра побеспокоила Кьюрича, когда он стоял на посту, чтобы вы могли спокойно побеседовать в приватной обстановке с…
— Достаточно.
— Как, — воскликнул Г'ерет, — вы не дадите ему возможность закончить предложение?
— Мы получили ответ на заданный нами вопрос.
— И все же мне интересно.
— Это не имеет отношения…
— Но, — вмешался Тортаалик, — мне тоже стало любопытно. Заканчивайте свою фразу, юноша.
Кааврен поклонился, сделал глубокий вдох и сказал:
— Да, приватный разговор между леди Литрой и хозяином Гарланда.
Император нахмурился:
— Хозяином Гарланда? Иными словами, со мной?
— О нет, сир.
— Как, у Гарланда есть еще один хозяин?
— Да, сир.
— Кто?
— Леди Сиодра.
— Как, Сиодра? Мой главный советник?
— Да, сир.
— И вы утверждаете?..
— Что Гарланд повинуется приказам Сиодры.
— Каким приказам?
— Сир… — вмешалась Литра.
— Попридержите язык, Литра! — резко сказал император. — Господин Кааврен, я повторяю еще раз, каким приказам?
— Тем же приказам, которые она отдавала графу Шалтре.
— Она отдавала приказы графу Шалтре?
— Приказы или просьбы о помощи в своих интригах, сир, — я не всегда в состоянии увидеть разницу.
Тортаалик взглянул на Орб, но тот испускал ровный красный цвет — следовательно, Кааврен говорил правду.
— Какого рода приказы?
— Ну, например, приказ, из-за которого моих друзей и меня чуть не убили люди с Востока, сир.
— Какие еще люди с Востока?
— Те, что вторглись в Пепперфилд.
— Как, люди с Востока вошли в Пепперфилд?
— Да, сир, именно об этом я имел честь только что сообщить вашему величеству.
— Невозможно, — заявила Литра, которую потрясли слова тиасы.
— Значит, — продолжал Тортаалик, — их никто не мог остановить?
— Там оказался лорд Адрон, сир, он привел с собой армию, которая потребовалась ему для того, чтобы захватить нас. Затем он пожелал сразиться с людьми с Востока.
— Что ж, хорошая мысль. И сражение состоялось?
— Нет, оно было предотвращено, сир.
— Неужели? И кем же?
— Там находились лорд Гарланд и граф Шалтре, которым была дана власть над лордом Адроном. Они использовали ее и запретили ему вступать в сражение.
— Какая власть?
— Мне кажется, речь шла о листке бумаги с печатью вашего величества.
— Клянусь, это правда. И они приказали ему не сражаться с людьми с Востока?
— Как я уже имел честь сообщить вашему величеству.
— Но почему?
— Они хотели дать возможность людям с Востока нас убить.
— Убить вас? За что?
— Мы собирались вернуться в Драгейру с Катаной э'Мариш'Чала, а это помешало бы их планам.
— Каким планам?
— Воспрепятствовать линии э'Кайран получить в свои владения Пепперфилд.
— И почему они были заинтересованы в том, чтобы Пепперфилд получила другая линия драконов?
— Потому что они, то есть Сиодра договорилась с некими драконами.
— О чем?
— О том, чтобы Сиодра осталась главным советником вашего величества, а Империя была вовлечена в войну за алмазные рудники.
Тортаалик потряс головой, пытаясь осмыслить сказанное Каавреном, и еще раз взглянул на Орб, который продолжал подтверждать истинность слов тиасы. Наконец Тортаалик сказал:
— Значит, лорд Адрон не стал атаковать армию Востока?
— Он хотел, но, увидев печать вашего величества, лорд Адрон не мог ослушаться.
Рукавом своего золотого одеяния Тортаалик вытер со лба пот.
— В результате Адрон отступил?
— Нет, сир.
— Нет? Но почему?
— Айрич обвинил Шалтре в измене, что дало ему возможность вызвать графа на поединок, а позднее он предъявил Гарланду такое же обвинение.
— И тогда Шалтре его атаковал?
— Да, а Гарланд обратился в бегство.
— Ну а затем Адрон выступил против армии Востока?
— О, необходимость в этом отпала.
— Как? Почему?
— Мы заключили мирный договор — если только ваше величество согласится его подписать.
Тортаалик пристально посмотрел на юного тиасу, который говорил о столь удивительных вещах так, словно они не имеют особого значения.
— Мирный договор?
— Да, сир. С Империей.
— Какого рода договор?
— Мы обязываемся не совершать рейдов за лошадьми на их территорию, они отказываются от вторжений на нашу, мы разрешаем им выращивать перец и…
— Да?
— И они отдают нам провинцию Сэндихоум.
— Что? Они согласились?
— Как я уже имел честь сказать вашему величеству.
— И кто же заключил договор?
— Я имел эту честь, сир.
— Что? Вы договорились о мире?
Кааврен поклонился.
— И за это вас арестовали?
— Нет, сир, нас арестовали, чтобы мы не смогли рассказать вашему величеству о том, что произошло, — ведь в таком случае Сиодра была бы скомпрометирована. Она приказала капитану Ланмарее арестовать нас и заставить молчать.
— Именно поэтому, — вмешался Г'ерет, — отдан приказ, запрещающий любые контакты с заключенными. И если бы не хитрость Пэла и готовность вашего величества во всем разобраться, герои погибли бы, так и не сообщив вашему величеству о мире, который они сумели заключить.
Тортаалика к этому моменту уже била дрожь.
— Теперь все?
— Почти, — ответил Кааврен.
— Что-то еще?
— Только одно: лорд Гарланд так и не вручил письмо от вашего величества лорду Адрону, вследствие чего тот и не вернулся вместе с нами. Мы нашли письмо среди вещей Гарланда, которые он бросил во время своего поспешного бегства.
— Значит, лорд Адрон скоро прибудет в Драгейру?
— Он просил его извинить за небольшую задержку, сир. Дело в том, что он уже собрался выезжать, когда пришло сообщение о том, что у него родилась дочь.
— Ну что ж, — кивнул император, — вполне достойная причина для задержки.
Кааврен поклонился:
— Я рад, что ваше величество так считает.
Тортаалик повернулся к Литре.
— А вы, — осведомился он, — что вы можете нам сказать?
Пока Кааврен рассказывал о том, что с ними произошло, Литра бледнела все сильнее и сильнее, а к концу выглядела точно так же, как Г'ерет несколько минут назад.
— Сир, — ответила Литра, — я действительно пыталась вместе с Сиодрой получить Пепперфилд для своей линии, но заверяю ваше величество, что даже не представляла, насколько далеко зашла Сиодра. Буду счастлива отвечать на ваши вопросы под Орбом, если посчитаете нужным.
— Да, я так хочу, — холодно проговорил Тортаалик. Литра поклонилась.
— Прошу разрешения обратить внимание вашего величества, что ее превосходительство не стала возражать против участия вашего величества в разборе дела арестованных, только поэтому они избежали верной гибели, — вмешался Г'ерет.
— Хм-м-м. Верно. Ладно, Литра, на данный момент мы будем считать вас невиновной в измене.
— Благодарю вас, сир, — кивнула она, бросив признательный взгляд на Г'ерета.
— Полагаю, пришла пора позвать ваших друзей, — решил император.
Айрич, Тазендра, Пэл, Аттрик и Катана вошли в Балконную комнату, и Тортаалик сказал:
— Ну, друзья мои, вам удалось многое совершить, не так ли?
Они поклонились, не зная, что ответить.
— Однако я хочу попросить вас соблюдать осторожность, когда речь пойдет об истории.
— Истории, сир? — спросил Пэл.
— Именно. Я хочу войти в историю как великий император. А если вы будете продолжать совершать такие же поступки, клянусь, никто обо мне и не вспомнит! — Он рассмеялся. — А теперь забирайте свои шпаги. Я позаботился о том, чтобы их принесли на случай, если они понадобятся. Честно говоря, я рад, что так поступил. Пристегните свое оружие, без него вы выглядите раздетыми.
— Благодарю вас, сир, — ответили все дружно и поспешили выполнить его приказ.
— Признаюсь, — заявила Тазендра, пристегивая свою длиннющую шпагу, — без нее я действительно чувствую себя раздетой.
— Сир, — напомнила о себе Катана, — даже я?
— О да. Однако в вашем случае, баронесса, мне пришлось немного подумать.
— Почту за честь узнать о результатах размышлений вашего величества.
— Они таковы: вы получаете прощение при условии, что прослужите пятьдесят семь лет в Гвардии Феникса. Полагаю, это не доставит вам особого неудовольствия, поскольку у вас уже есть там друзья.
— Ваше величество не только мудры, но и милосердны, — сказала Катана, низко кланяясь из почтения и охвативших ее чувств.
— Что касается остальных, я объявляю вас невиновными по всем обвинениям. С этого мгновения вы свободны.
— Благодарим вас, сир, — в один голос ответили друзья.
— А поскольку я хочу, чтобы вы выпили за мое здоровье, — Тортаалик вытащил из кармана кошелек и протянул его Кааврену, — я даю вам десять империалов в надежде, что вы в ближайшие дни не раз поднимете за меня тост, а я — за вас в присутствии всего двора.
Он жестом заставил их замолчать, когда они принялись рассыпаться в благодарностях, и добавил:
— Вот и все. Кстати, обратите глаза к небу, а уши к земле, как говорят ястребы, потому что я еще с вами свяжусь.
Как только друзья вышли из Балконной комнаты, все бросились расспрашивать Кааврена о беседе с его величеством.
— Успеется, — ответил тиаса.
— Вы хотите сказать, — предположила Тазендра, — после того, как мы вернемся домой?
— Да, но я не собираюсь сразу туда отправляться.
— Почему? — спросил Аттрик.
— Потому что, друзья мои, у нас остались кое-какие долги.
— Как, еще что-то? — удивилась Тазендра.
— Именно.
Аттрик рассмеялся:
— Давайте займемся делом. Честно говоря, сейчас я готов сразиться даже с Чародейкой Горы Дзур.
— Ну, — заметил Кааврен, — возможно, нам предстоит нечто похожее. Следуйте за мной, я все объясню по дороге.
— Но, — не унималась Тазендра, — куда мы идем?
— В эту дверь и вверх по лестничному пролету.
— Который ведет?
— К следующему пролету.
— Ну а потом?
— А потом к одному очень симпатичному коридору.
Тазендра пожала плечами, словно сообразила, что не получит ответа на свои вопросы и ей следует немного подождать. Когда они пришли, Кааврен сказал:
— Пожалуйста, запомните: паролем будет слово «Крионофенарр».
— Паролем? — переспросила Тазендра.
— Тише, — сказал Кааврен. — Вы скоро все поймете.
Кааврен подошел к двери и попросил друзей задержаться за углом. Затем он постучал. Дверь открыла молоденькая горничная, которая спросила, что ему угодно.
— Я хочу видеть вашу госпожу.
— И кого я должна ей представить?
— Посланца.
— От кого?
— От одного джарега, чье имя мне бы не хотелось называть, но с которым, как я уверен, ваша госпожа знакома.
— Прекрасно, я передам ей ваши слова.
Очень скоро атира подошла к двери, — судя по выражению ее лица, она была сильно раздражена. Увидев Кааврена, который спрятал свой плащ за дверью, она сказала:
— В какие еще игры играет Фейаавик, отправляя ко мне своих посланцев?
На что Кааврен ответил:
— Фейаавик? Благодарю, мадам, больше мне ничего не нужно.
Он поклонился и сделал вид, что собирается уйти, но Сиодра остановила его вопросом:
— Кто вы такой?
— Как, вы меня не знаете?
— Ни в малейшей степени.
— Вы угрожали мне, по вашему приказу меня избили, едва не прикончили, ваши интриги чуть не привели меня на плаху — и вы даже не знаете, как я выгляжу?
Глаза Сиодры округлились.
— Так вы…
— Кааврен, мадам.
Глаза Сиодры сузились, и она стала похожа на отвратительное животное. Затем она подняла руки, словно собираясь направить против тиасы заклинание, но в тот же миг рядом с ним появился Айрич, а за его спиной заняли позицию Тазендра, Пэл, Аттрик и Катана.
— Спокойно, мадам, — промолвил Кааврен, обнажая шпагу. — Мне бы не хотелось осквернять вашей кровью свой клинок.
Сиодра взглянула на своих врагов, на мрачное выражение их лиц и поняла, что ее положение безнадежно. Кааврен заставил ее отступить, и вся компания вошла в покои Сиодры.
— Итак, — продолжал тиаса, — мы собирались узнать то, что нас интересует, и уйти, но теперь у меня нет сомнений: вам нельзя верить. Что ж, кавалер Пэл навестит вместе со мной вашего друга Фейаавика, а остальные пока побудут здесь с вами. Когда я назову вам пароль, который известен этим господам, они вежливо удалятся. Вы меня поняли?
Сиодра бросила на него взгляд, полный ненависти, и спросила:
— А как вы сообщите мне пароль, если вас здесь не будет?
Кааврен достал из кармана плоский диск:
— Мадам, я воспользуюсь этим очаровательным устройством, которое нашел среди вещей лорда Гарланда. Без сомнения, с его помощью он получал от вас инструкции. Например, каким способом лучше всего нас убить. Уверен, стоит мне постараться, и вы меня услышите. Если уж вы могли разговаривать с Гарландом, находящимся так далеко от Драгейры, внутри города устройство обязательно свяжет меня с вами, не так ли?
Сиодра лишь заскрипела зубами, но ничего не ответила.
Вскоре Кааврен и Пэл уже выходили из дворца.
— Кааврен, вы — великий человек, — заявил Пэл. — Но скажите, как вы собираетесь найти Фейаавика? Вы с ним знакомы?
Кааврен хитро улыбнулся:
— Я найду его самым простым способом — спрошу вас.
— Вы полагаете, что я его знаю?!
— Возможно. Во всяком случае вы знакомы с джарегом, который приведет нас к нему.
— Вы так думаете?
— Ну не зря же вы потратили столько времени и познакомились чуть ли не с каждым джарегом в Драгейре. Должны же вы что-нибудь знать.
Пэл улыбнулся:
— Пожалуй, вы правы.
И действительно, уже со второй попытки Пэл нашел джарега, согласившегося направить их к Фейаавику, который жил или работал в маленькой комнатке над трактиром на улице Слепых. Золотые плащи гвардейцев позволили им сразу к нему попасть.
Фейаавик, увидев двух гвардейцев, повел себя с безупречной вежливостью и спросил, чем может им помочь.
— Ничем, я надеюсь, — почти ласково промолвил Кааврен. — Наоборот, это мы можем оказать вам услугу.
— Мне? И чем я заслужил такую честь?
— Полагаю, ничем, — ответил Кааврен. — Более того, я очень рассчитываю, что вы и дальше ничего не будете предпринимать.
Джарег, который был весьма неглупым человеком, сказал:
— В каком отношении?
— В отношении заказа Сиодры убить его высочество лорда Адрона э'Кайрана.
— Что? — вскричал Фейаавик. — Вы намекаете…
— Не трудитесь отрицать, господин джарег, — перебил его Кааврен. — Нас ваши протесты не интересуют. Мы хотим сообщить вам лишь одно: если с его высочеством что-нибудь случится, мы придем за вами. И если вам удастся избежать правосудия, от нас вы не укроетесь нигде.
С этими словами они повернулись и ушли. Потом Кааврен достал диск и произнес одно слово: «Крионофенарр». После того как Сиодра повторила его и Кааврен убедился, что она все правильно расслышала, тиаса и йенди направились домой.
Между тем Айрич, Тазендра, Катана и Аттрик вышли от Сиодры и забрали Мику, который терпеливо их ждал. И вся компания зашагала на улицу Резчиков Стекла, где встретили Кааврена и Пэла.
Сахри, к их удивлению, поддерживала в доме некое подобие порядка. Друзья познакомили двух текл, которые с подозрением посмотрели друг на друга, и предоставили им возможность самостоятельно выяснять, какие различия имеются в их характерах. Но прежде Сахри нашла соломенный тюфяк для Мики и кровати для Катаны и Аттрика, которых пригласили остаться в качестве гостей.
Ранним утром следующего дня четверых друзей — то есть тех, с кого началось наше повествование, — разбудил посланец, сообщивший, что им следует явиться в Крыло Дракона, в покои капитана Г'ерета. Они отправились туда немедленно — только молодостью можно объяснить ту быстроту, с которой гвардейцы сумели отдохнуть и привести себя в порядок. Капитан ничего не сказал об их приключениях, лишь напомнил, что им необходимо тотчас приступить к выполнению своих обязанностей.
— Значит, — кротко спросил Айрич, — у вас есть для нас задание?
— Да, и полагаю, оно будет выполнено без промедления и абсолютно точно.
— Мы ждем ваших распоряжений, капитан, — сказал Пэл.
— Тогда я передаю вам первый из полученных мной приказов его величества. Вот он. — И Г'ерет вложил в руку Тазендры, которая стояла к нему ближе всех, письменный приказ.
Леди дзур пробежала его глазами, а потом еще и еще раз.
— Прочитайте вслух, пожалуйста, — попросил Пэл.
— Ладно, — ответила Тазендра. — Вот он: «Приказываю арестовать леди Сиодру, где бы она ни находилась, и сопроводить ее в Крыло Йорича». Подпись: «Тортаалик».
— Замечательно, — кивнул Кааврен. — А второй?
— Вот, возьмите.
— »Приказываю содержать леди Сиодру в Крыле Иссолы». Подпись: «Тортаалик», — прочитала Тазендра.
— Ну? — сказал капитан.
— С удовольствием, — ответил Кааврен.
И — надо отдать им должное — менее чем через час Сиодра была арестована в своих покоях и препровождена в тюрьму, где еще тридцать часов тому назад содержались наши друзья.
Затем, прихватив с собой Аттрика и Катану, друзья, как и намеревались, отправились в свой любимый трактир, где Кааврен поведал им о разговоре с Тортааликом, после чего все пили за здоровье его величества до глубокой ночи.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Капитан крякнул, словно принял решение больше не противиться судьбе, и последняя надежда Кааврена умерла бы, но тут Г'ерет сказал:
— Сир, должен признать, что считаю виновными и его, и всех остальных.
— Согласен с вами, — проговорил довольный Тортаалик. — И я рад, что вы не стали защищать убийц только из-за того, что они носят ту же форму, что и вы.
— Я настолько далек от желания их защищать, что готов пойти еще дальше и обвинить их в смерти бедного Кьюрича.
Сердце Кааврена опять забилось в груди, и он снова почувствовал слабое дуновение ветра надежды.
— Однако, — торопливо возразила Литра, с подозрением взглянув на Г'ерета, — в данном случае я им верю.
— Неужели? — с выражением крайнего недоумения спросил Г'ерет. — И вы позволите им избежать наказания за столь чудовищное преступление?
— Их повесят на Углу Слез или обезглавят на Площади Правосудия, — Литра пожала плечами, — какое имеет значение, сколько преступлений они совершили?
Кааврен перестал дышать, не осмеливаясь даже надеяться, — их судьба висела на волоске, тиаса не знал, сработает ли его последний козырь.
— О, тут я с вами не согласен, — продолжал гнуть свою линию Г'ерет. — Я хочу, чтобы перед казнью все услышали подробный перечень их преступлений.
— Тогда не стану с вами спорить, — кивнула Литра. — Включим в список и убийство Кьюрича.
— Нет, так нельзя, — заявил Г'ерет.
— Почему нельзя?
— Мы не имеем права обвинить их в этом преступлении, не доказав виновность, как и во всех остальных случаях.
— Но…
— Миледи, я настаиваю с разрешения его величества, чтобы вы допросили сэра Кааврена о смерти Кьюрича.
— Да, да, — вмешался Тортаалик, который не успел еще толком понять значения этого диалога. — Давайте завершим дело.
— Что ж, — заявила Литра, — я так и сделаю.
— Правильно, так будет лучше, — сказал Г'ерет.
— Господин Кааврен… — начала Литра.
— Я готов, ваше превосходительство, — отозвался Кааврен, который понял ход капитана и теперь изо всех сил старался найти способ использовать последний шанс.
— Кьюрич убит в честной и справедливой схватке?
— Да, миледи, — ответил Кааврен.
— Ну, — с облегчением вздохнула Литра, — все ясно: оказалось, что мы ошибались.
— Ба, — проворчал капитан, — быть такого не может.
— Но вы же слышали, что он сказал, и Орб показывает, что тиаса не солгал.
— Возможно, ваше превосходительство допрашивала его не так тщательно, как следовало бы. Может, они специально спровоцировали ссору с Кьюричем, чтобы получить предлог убить несчастного.
— Тем не менее поединок был честным, и мой бедный брат не хотел бы, чтобы леди Тазендре предъявили обвинение в убийстве.
— Ба, — снова заговорил Г'ерет, — ваше превосходительство, спросите у него о причине ссоры, тогда мы узнаем, как обстояло дело, и у нас не останется никаких сомнений.
Литра прикусила губу и после некоторой паузы проговорила:
— Ну, кавалер Кааврен, из-за чего произошла ссора между Тазендрой и Кьюричем?
— Ваше превосходительство, Тазендра побеспокоила Кьюрича, когда он стоял на посту, чтобы вы могли спокойно побеседовать в приватной обстановке с…
— Достаточно.
— Как, — воскликнул Г'ерет, — вы не дадите ему возможность закончить предложение?
— Мы получили ответ на заданный нами вопрос.
— И все же мне интересно.
— Это не имеет отношения…
— Но, — вмешался Тортаалик, — мне тоже стало любопытно. Заканчивайте свою фразу, юноша.
Кааврен поклонился, сделал глубокий вдох и сказал:
— Да, приватный разговор между леди Литрой и хозяином Гарланда.
Император нахмурился:
— Хозяином Гарланда? Иными словами, со мной?
— О нет, сир.
— Как, у Гарланда есть еще один хозяин?
— Да, сир.
— Кто?
— Леди Сиодра.
— Как, Сиодра? Мой главный советник?
— Да, сир.
— И вы утверждаете?..
— Что Гарланд повинуется приказам Сиодры.
— Каким приказам?
— Сир… — вмешалась Литра.
— Попридержите язык, Литра! — резко сказал император. — Господин Кааврен, я повторяю еще раз, каким приказам?
— Тем же приказам, которые она отдавала графу Шалтре.
— Она отдавала приказы графу Шалтре?
— Приказы или просьбы о помощи в своих интригах, сир, — я не всегда в состоянии увидеть разницу.
Тортаалик взглянул на Орб, но тот испускал ровный красный цвет — следовательно, Кааврен говорил правду.
— Какого рода приказы?
— Ну, например, приказ, из-за которого моих друзей и меня чуть не убили люди с Востока, сир.
— Какие еще люди с Востока?
— Те, что вторглись в Пепперфилд.
— Как, люди с Востока вошли в Пепперфилд?
— Да, сир, именно об этом я имел честь только что сообщить вашему величеству.
— Невозможно, — заявила Литра, которую потрясли слова тиасы.
— Значит, — продолжал Тортаалик, — их никто не мог остановить?
— Там оказался лорд Адрон, сир, он привел с собой армию, которая потребовалась ему для того, чтобы захватить нас. Затем он пожелал сразиться с людьми с Востока.
— Что ж, хорошая мысль. И сражение состоялось?
— Нет, оно было предотвращено, сир.
— Неужели? И кем же?
— Там находились лорд Гарланд и граф Шалтре, которым была дана власть над лордом Адроном. Они использовали ее и запретили ему вступать в сражение.
— Какая власть?
— Мне кажется, речь шла о листке бумаги с печатью вашего величества.
— Клянусь, это правда. И они приказали ему не сражаться с людьми с Востока?
— Как я уже имел честь сообщить вашему величеству.
— Но почему?
— Они хотели дать возможность людям с Востока нас убить.
— Убить вас? За что?
— Мы собирались вернуться в Драгейру с Катаной э'Мариш'Чала, а это помешало бы их планам.
— Каким планам?
— Воспрепятствовать линии э'Кайран получить в свои владения Пепперфилд.
— И почему они были заинтересованы в том, чтобы Пепперфилд получила другая линия драконов?
— Потому что они, то есть Сиодра договорилась с некими драконами.
— О чем?
— О том, чтобы Сиодра осталась главным советником вашего величества, а Империя была вовлечена в войну за алмазные рудники.
Тортаалик потряс головой, пытаясь осмыслить сказанное Каавреном, и еще раз взглянул на Орб, который продолжал подтверждать истинность слов тиасы. Наконец Тортаалик сказал:
— Значит, лорд Адрон не стал атаковать армию Востока?
— Он хотел, но, увидев печать вашего величества, лорд Адрон не мог ослушаться.
Рукавом своего золотого одеяния Тортаалик вытер со лба пот.
— В результате Адрон отступил?
— Нет, сир.
— Нет? Но почему?
— Айрич обвинил Шалтре в измене, что дало ему возможность вызвать графа на поединок, а позднее он предъявил Гарланду такое же обвинение.
— И тогда Шалтре его атаковал?
— Да, а Гарланд обратился в бегство.
— Ну а затем Адрон выступил против армии Востока?
— О, необходимость в этом отпала.
— Как? Почему?
— Мы заключили мирный договор — если только ваше величество согласится его подписать.
Тортаалик пристально посмотрел на юного тиасу, который говорил о столь удивительных вещах так, словно они не имеют особого значения.
— Мирный договор?
— Да, сир. С Империей.
— Какого рода договор?
— Мы обязываемся не совершать рейдов за лошадьми на их территорию, они отказываются от вторжений на нашу, мы разрешаем им выращивать перец и…
— Да?
— И они отдают нам провинцию Сэндихоум.
— Что? Они согласились?
— Как я уже имел честь сказать вашему величеству.
— И кто же заключил договор?
— Я имел эту честь, сир.
— Что? Вы договорились о мире?
Кааврен поклонился.
— И за это вас арестовали?
— Нет, сир, нас арестовали, чтобы мы не смогли рассказать вашему величеству о том, что произошло, — ведь в таком случае Сиодра была бы скомпрометирована. Она приказала капитану Ланмарее арестовать нас и заставить молчать.
— Именно поэтому, — вмешался Г'ерет, — отдан приказ, запрещающий любые контакты с заключенными. И если бы не хитрость Пэла и готовность вашего величества во всем разобраться, герои погибли бы, так и не сообщив вашему величеству о мире, который они сумели заключить.
Тортаалика к этому моменту уже била дрожь.
— Теперь все?
— Почти, — ответил Кааврен.
— Что-то еще?
— Только одно: лорд Гарланд так и не вручил письмо от вашего величества лорду Адрону, вследствие чего тот и не вернулся вместе с нами. Мы нашли письмо среди вещей Гарланда, которые он бросил во время своего поспешного бегства.
— Значит, лорд Адрон скоро прибудет в Драгейру?
— Он просил его извинить за небольшую задержку, сир. Дело в том, что он уже собрался выезжать, когда пришло сообщение о том, что у него родилась дочь.
— Ну что ж, — кивнул император, — вполне достойная причина для задержки.
Кааврен поклонился:
— Я рад, что ваше величество так считает.
Тортаалик повернулся к Литре.
— А вы, — осведомился он, — что вы можете нам сказать?
Пока Кааврен рассказывал о том, что с ними произошло, Литра бледнела все сильнее и сильнее, а к концу выглядела точно так же, как Г'ерет несколько минут назад.
— Сир, — ответила Литра, — я действительно пыталась вместе с Сиодрой получить Пепперфилд для своей линии, но заверяю ваше величество, что даже не представляла, насколько далеко зашла Сиодра. Буду счастлива отвечать на ваши вопросы под Орбом, если посчитаете нужным.
— Да, я так хочу, — холодно проговорил Тортаалик. Литра поклонилась.
— Прошу разрешения обратить внимание вашего величества, что ее превосходительство не стала возражать против участия вашего величества в разборе дела арестованных, только поэтому они избежали верной гибели, — вмешался Г'ерет.
— Хм-м-м. Верно. Ладно, Литра, на данный момент мы будем считать вас невиновной в измене.
— Благодарю вас, сир, — кивнула она, бросив признательный взгляд на Г'ерета.
— Полагаю, пришла пора позвать ваших друзей, — решил император.
Айрич, Тазендра, Пэл, Аттрик и Катана вошли в Балконную комнату, и Тортаалик сказал:
— Ну, друзья мои, вам удалось многое совершить, не так ли?
Они поклонились, не зная, что ответить.
— Однако я хочу попросить вас соблюдать осторожность, когда речь пойдет об истории.
— Истории, сир? — спросил Пэл.
— Именно. Я хочу войти в историю как великий император. А если вы будете продолжать совершать такие же поступки, клянусь, никто обо мне и не вспомнит! — Он рассмеялся. — А теперь забирайте свои шпаги. Я позаботился о том, чтобы их принесли на случай, если они понадобятся. Честно говоря, я рад, что так поступил. Пристегните свое оружие, без него вы выглядите раздетыми.
— Благодарю вас, сир, — ответили все дружно и поспешили выполнить его приказ.
— Признаюсь, — заявила Тазендра, пристегивая свою длиннющую шпагу, — без нее я действительно чувствую себя раздетой.
— Сир, — напомнила о себе Катана, — даже я?
— О да. Однако в вашем случае, баронесса, мне пришлось немного подумать.
— Почту за честь узнать о результатах размышлений вашего величества.
— Они таковы: вы получаете прощение при условии, что прослужите пятьдесят семь лет в Гвардии Феникса. Полагаю, это не доставит вам особого неудовольствия, поскольку у вас уже есть там друзья.
— Ваше величество не только мудры, но и милосердны, — сказала Катана, низко кланяясь из почтения и охвативших ее чувств.
— Что касается остальных, я объявляю вас невиновными по всем обвинениям. С этого мгновения вы свободны.
— Благодарим вас, сир, — в один голос ответили друзья.
— А поскольку я хочу, чтобы вы выпили за мое здоровье, — Тортаалик вытащил из кармана кошелек и протянул его Кааврену, — я даю вам десять империалов в надежде, что вы в ближайшие дни не раз поднимете за меня тост, а я — за вас в присутствии всего двора.
Он жестом заставил их замолчать, когда они принялись рассыпаться в благодарностях, и добавил:
— Вот и все. Кстати, обратите глаза к небу, а уши к земле, как говорят ястребы, потому что я еще с вами свяжусь.
Как только друзья вышли из Балконной комнаты, все бросились расспрашивать Кааврена о беседе с его величеством.
— Успеется, — ответил тиаса.
— Вы хотите сказать, — предположила Тазендра, — после того, как мы вернемся домой?
— Да, но я не собираюсь сразу туда отправляться.
— Почему? — спросил Аттрик.
— Потому что, друзья мои, у нас остались кое-какие долги.
— Как, еще что-то? — удивилась Тазендра.
— Именно.
Аттрик рассмеялся:
— Давайте займемся делом. Честно говоря, сейчас я готов сразиться даже с Чародейкой Горы Дзур.
— Ну, — заметил Кааврен, — возможно, нам предстоит нечто похожее. Следуйте за мной, я все объясню по дороге.
— Но, — не унималась Тазендра, — куда мы идем?
— В эту дверь и вверх по лестничному пролету.
— Который ведет?
— К следующему пролету.
— Ну а потом?
— А потом к одному очень симпатичному коридору.
Тазендра пожала плечами, словно сообразила, что не получит ответа на свои вопросы и ей следует немного подождать. Когда они пришли, Кааврен сказал:
— Пожалуйста, запомните: паролем будет слово «Крионофенарр».
— Паролем? — переспросила Тазендра.
— Тише, — сказал Кааврен. — Вы скоро все поймете.
Кааврен подошел к двери и попросил друзей задержаться за углом. Затем он постучал. Дверь открыла молоденькая горничная, которая спросила, что ему угодно.
— Я хочу видеть вашу госпожу.
— И кого я должна ей представить?
— Посланца.
— От кого?
— От одного джарега, чье имя мне бы не хотелось называть, но с которым, как я уверен, ваша госпожа знакома.
— Прекрасно, я передам ей ваши слова.
Очень скоро атира подошла к двери, — судя по выражению ее лица, она была сильно раздражена. Увидев Кааврена, который спрятал свой плащ за дверью, она сказала:
— В какие еще игры играет Фейаавик, отправляя ко мне своих посланцев?
На что Кааврен ответил:
— Фейаавик? Благодарю, мадам, больше мне ничего не нужно.
Он поклонился и сделал вид, что собирается уйти, но Сиодра остановила его вопросом:
— Кто вы такой?
— Как, вы меня не знаете?
— Ни в малейшей степени.
— Вы угрожали мне, по вашему приказу меня избили, едва не прикончили, ваши интриги чуть не привели меня на плаху — и вы даже не знаете, как я выгляжу?
Глаза Сиодры округлились.
— Так вы…
— Кааврен, мадам.
Глаза Сиодры сузились, и она стала похожа на отвратительное животное. Затем она подняла руки, словно собираясь направить против тиасы заклинание, но в тот же миг рядом с ним появился Айрич, а за его спиной заняли позицию Тазендра, Пэл, Аттрик и Катана.
— Спокойно, мадам, — промолвил Кааврен, обнажая шпагу. — Мне бы не хотелось осквернять вашей кровью свой клинок.
Сиодра взглянула на своих врагов, на мрачное выражение их лиц и поняла, что ее положение безнадежно. Кааврен заставил ее отступить, и вся компания вошла в покои Сиодры.
— Итак, — продолжал тиаса, — мы собирались узнать то, что нас интересует, и уйти, но теперь у меня нет сомнений: вам нельзя верить. Что ж, кавалер Пэл навестит вместе со мной вашего друга Фейаавика, а остальные пока побудут здесь с вами. Когда я назову вам пароль, который известен этим господам, они вежливо удалятся. Вы меня поняли?
Сиодра бросила на него взгляд, полный ненависти, и спросила:
— А как вы сообщите мне пароль, если вас здесь не будет?
Кааврен достал из кармана плоский диск:
— Мадам, я воспользуюсь этим очаровательным устройством, которое нашел среди вещей лорда Гарланда. Без сомнения, с его помощью он получал от вас инструкции. Например, каким способом лучше всего нас убить. Уверен, стоит мне постараться, и вы меня услышите. Если уж вы могли разговаривать с Гарландом, находящимся так далеко от Драгейры, внутри города устройство обязательно свяжет меня с вами, не так ли?
Сиодра лишь заскрипела зубами, но ничего не ответила.
Вскоре Кааврен и Пэл уже выходили из дворца.
— Кааврен, вы — великий человек, — заявил Пэл. — Но скажите, как вы собираетесь найти Фейаавика? Вы с ним знакомы?
Кааврен хитро улыбнулся:
— Я найду его самым простым способом — спрошу вас.
— Вы полагаете, что я его знаю?!
— Возможно. Во всяком случае вы знакомы с джарегом, который приведет нас к нему.
— Вы так думаете?
— Ну не зря же вы потратили столько времени и познакомились чуть ли не с каждым джарегом в Драгейре. Должны же вы что-нибудь знать.
Пэл улыбнулся:
— Пожалуй, вы правы.
И действительно, уже со второй попытки Пэл нашел джарега, согласившегося направить их к Фейаавику, который жил или работал в маленькой комнатке над трактиром на улице Слепых. Золотые плащи гвардейцев позволили им сразу к нему попасть.
Фейаавик, увидев двух гвардейцев, повел себя с безупречной вежливостью и спросил, чем может им помочь.
— Ничем, я надеюсь, — почти ласково промолвил Кааврен. — Наоборот, это мы можем оказать вам услугу.
— Мне? И чем я заслужил такую честь?
— Полагаю, ничем, — ответил Кааврен. — Более того, я очень рассчитываю, что вы и дальше ничего не будете предпринимать.
Джарег, который был весьма неглупым человеком, сказал:
— В каком отношении?
— В отношении заказа Сиодры убить его высочество лорда Адрона э'Кайрана.
— Что? — вскричал Фейаавик. — Вы намекаете…
— Не трудитесь отрицать, господин джарег, — перебил его Кааврен. — Нас ваши протесты не интересуют. Мы хотим сообщить вам лишь одно: если с его высочеством что-нибудь случится, мы придем за вами. И если вам удастся избежать правосудия, от нас вы не укроетесь нигде.
С этими словами они повернулись и ушли. Потом Кааврен достал диск и произнес одно слово: «Крионофенарр». После того как Сиодра повторила его и Кааврен убедился, что она все правильно расслышала, тиаса и йенди направились домой.
Между тем Айрич, Тазендра, Катана и Аттрик вышли от Сиодры и забрали Мику, который терпеливо их ждал. И вся компания зашагала на улицу Резчиков Стекла, где встретили Кааврена и Пэла.
Сахри, к их удивлению, поддерживала в доме некое подобие порядка. Друзья познакомили двух текл, которые с подозрением посмотрели друг на друга, и предоставили им возможность самостоятельно выяснять, какие различия имеются в их характерах. Но прежде Сахри нашла соломенный тюфяк для Мики и кровати для Катаны и Аттрика, которых пригласили остаться в качестве гостей.
Ранним утром следующего дня четверых друзей — то есть тех, с кого началось наше повествование, — разбудил посланец, сообщивший, что им следует явиться в Крыло Дракона, в покои капитана Г'ерета. Они отправились туда немедленно — только молодостью можно объяснить ту быстроту, с которой гвардейцы сумели отдохнуть и привести себя в порядок. Капитан ничего не сказал об их приключениях, лишь напомнил, что им необходимо тотчас приступить к выполнению своих обязанностей.
— Значит, — кротко спросил Айрич, — у вас есть для нас задание?
— Да, и полагаю, оно будет выполнено без промедления и абсолютно точно.
— Мы ждем ваших распоряжений, капитан, — сказал Пэл.
— Тогда я передаю вам первый из полученных мной приказов его величества. Вот он. — И Г'ерет вложил в руку Тазендры, которая стояла к нему ближе всех, письменный приказ.
Леди дзур пробежала его глазами, а потом еще и еще раз.
— Прочитайте вслух, пожалуйста, — попросил Пэл.
— Ладно, — ответила Тазендра. — Вот он: «Приказываю арестовать леди Сиодру, где бы она ни находилась, и сопроводить ее в Крыло Йорича». Подпись: «Тортаалик».
— Замечательно, — кивнул Кааврен. — А второй?
— Вот, возьмите.
— »Приказываю содержать леди Сиодру в Крыле Иссолы». Подпись: «Тортаалик», — прочитала Тазендра.
— Ну? — сказал капитан.
— С удовольствием, — ответил Кааврен.
И — надо отдать им должное — менее чем через час Сиодра была арестована в своих покоях и препровождена в тюрьму, где еще тридцать часов тому назад содержались наши друзья.
Затем, прихватив с собой Аттрика и Катану, друзья, как и намеревались, отправились в свой любимый трактир, где Кааврен поведал им о разговоре с Тортааликом, после чего все пили за здоровье его величества до глубокой ночи.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Несколько месяцев спустя после событий, о которых мы имели честь рассказывать, наши друзья, Кааврен, Айрич, Тазендра и Пэл, снова оказались на дороге, ведущей от Восточных гор через пушту в город Драгейру. В их карманах лежали приказы об отпуске, который уже заканчивался.
— Я считаю, что путешествие получилось удачным, — обратился Пэл к Айричу. — Похоже, наш юный друг окончательно оправился от удара.
Айрич пожал плечами, словно хотел сказать: «Человек никогда не оправится полностью от первого предательства в любви».
Тазендра, ехавшая рядом с Каавреном, заметила:
— Ну, милорд лейтенант, надеюсь, вы получили удовольствие от церемонии.
— Да, пожалуй, — с некоторым опозданием ответил Кааврен, который еще не успел привыкнуть к своему новому званию. — Лорд Адрон был на высоте. Он проявил истинную доброту, когда после всего, что случилось, оказал Аттрику честь дать имя новорожденной.
— И разрешил Катане занять место матери ребенка.
Пэл, услышавший последнее замечание, сказал:
— Вы правы, но интересно, кто же является настоящей матерью? Я все время вспоминаю выражение лица лорда Адрона. Что вы на это скажете, Айрич?
— Да, оно тоже стоит у меня перед глазами, — кивнул лиорн.
— Какая разница, этого мы все равно никогда не узнаем, — вмешалась Тазендра.
— На кухне болтают, будто матерью ребенка была Богиня, — сообщил Мика.
— Одно время лорд Адрон определенно так думал, — с горечью проговорил Кааврен. — И все же где она?
— Если она Богиня, — заметил Пэл, — у нее могут быть причины для отсутствия. А если нет — что ж, в таком случае у нее также имелись свои соображения.
Тазендра покачала головой:
— У меня появилась вот какая мысль: ребенок Адрона э'Кайрана и Богини появился на свет, возможно, за несколько сотен лет до начала правления Дракона. Думаю, мы еще о нем услышим… кстати, имя ребенка?
— Алира, — ответил Пэл.
— Да, правильно. Уверена, мы еще не раз о ней услышим, — кивнула Тазендра.
— Ба! — воскликнул Кааврен. — Во всяком случае, если бы мы не помешали планам Сиодры убить ее отца, мы бы, возможно, о ней и не узнали.
— Тут вы, несомненно, правы, — согласился Пэл.
— Как жаль, — вздохнул Кааврен, — что Аттрик решил не вступать в наш батальон.
— Для нас — да, — ответил Пэл. — Однако так лучше для него самого. Он получил должность управляющего Пепперфилдом, который так любит. К тому же он будет служить под началом лорда Адрона, которого весьма почитает.
— Кстати, о Пепперфилде, — сказала Тазендра. — Вы обратили внимание, что Аттрик говорил о близости окончания переговоров?
— Да, создается такое впечатление, — кивнул Пэл.
— Только представьте себе, — продолжала Тазендра, — мир с людьми с Востока заключен. Кто бы мог подумать, что такое случится еще при нашей жизни, уже не говоря о том, что мы сами приложили к этому руку!
— Да, — негромко проговорил Кааврен, — подобными воспоминаниями можно будет тешиться длинными, одинокими зимними вечерами.
И в голосе тиасы вдруг послышались такие тоскливые нотки, что Айрич и Пэл переглянулись, словно оба подумали, что Кааврену предстоит много таких вечеров. Айрич вздохнул и, чтобы сменить тему разговора, сказал:
— Его величество полон решимости покончить с дворцовыми интригами.
— По моему мнению, — ответил Пэл, — дело совершенно безнадежное. Интриги — такая же неотъемлемая часть жизни двора, как кровь на поле битвы.
— А вам нравятся и интриги, и битвы, мой добрый йенди? — рассмеялась Тазендра.
— Не стану отрицать, — улыбнулся Пэл.
— А вы, — продолжала Тазендра, обращаясь к Айричу, — что вы намерены теперь делать? Вы вернули себе титул, нет никаких причин продолжать службу в Гвардии.
— Откровенно говоря, — промолвил Айрич, — я подумываю об отставке и возвращении в свои владения. Карьера солдата — достойное занятие для дворянина, но должен с сожалением предположить, что через пять лет Гвардия Феникса превратится в полицию, а моя гордость не позволяет мне стать офицером полиции.
Кааврен, которому его слова причинили боль, хотя он их и ожидал, заметил:
— Мне будет очень жаль, если вы уйдете.
— И мне тоже жаль уходить, друзья мои, только любовь к вам так долго удерживала меня от этого шага.
— Тем не менее, — вновь заговорила Тазендра, — вы должны испытывать большое облегчение, ведь вам удалось смыть со своего имени пятно позора. Причем сделали вы это весьма изящно. Я никогда не забуду, как вы разделались с мерзавцем Шалтре! Если бы только…
— Я считаю, что путешествие получилось удачным, — обратился Пэл к Айричу. — Похоже, наш юный друг окончательно оправился от удара.
Айрич пожал плечами, словно хотел сказать: «Человек никогда не оправится полностью от первого предательства в любви».
Тазендра, ехавшая рядом с Каавреном, заметила:
— Ну, милорд лейтенант, надеюсь, вы получили удовольствие от церемонии.
— Да, пожалуй, — с некоторым опозданием ответил Кааврен, который еще не успел привыкнуть к своему новому званию. — Лорд Адрон был на высоте. Он проявил истинную доброту, когда после всего, что случилось, оказал Аттрику честь дать имя новорожденной.
— И разрешил Катане занять место матери ребенка.
Пэл, услышавший последнее замечание, сказал:
— Вы правы, но интересно, кто же является настоящей матерью? Я все время вспоминаю выражение лица лорда Адрона. Что вы на это скажете, Айрич?
— Да, оно тоже стоит у меня перед глазами, — кивнул лиорн.
— Какая разница, этого мы все равно никогда не узнаем, — вмешалась Тазендра.
— На кухне болтают, будто матерью ребенка была Богиня, — сообщил Мика.
— Одно время лорд Адрон определенно так думал, — с горечью проговорил Кааврен. — И все же где она?
— Если она Богиня, — заметил Пэл, — у нее могут быть причины для отсутствия. А если нет — что ж, в таком случае у нее также имелись свои соображения.
Тазендра покачала головой:
— У меня появилась вот какая мысль: ребенок Адрона э'Кайрана и Богини появился на свет, возможно, за несколько сотен лет до начала правления Дракона. Думаю, мы еще о нем услышим… кстати, имя ребенка?
— Алира, — ответил Пэл.
— Да, правильно. Уверена, мы еще не раз о ней услышим, — кивнула Тазендра.
— Ба! — воскликнул Кааврен. — Во всяком случае, если бы мы не помешали планам Сиодры убить ее отца, мы бы, возможно, о ней и не узнали.
— Тут вы, несомненно, правы, — согласился Пэл.
— Как жаль, — вздохнул Кааврен, — что Аттрик решил не вступать в наш батальон.
— Для нас — да, — ответил Пэл. — Однако так лучше для него самого. Он получил должность управляющего Пепперфилдом, который так любит. К тому же он будет служить под началом лорда Адрона, которого весьма почитает.
— Кстати, о Пепперфилде, — сказала Тазендра. — Вы обратили внимание, что Аттрик говорил о близости окончания переговоров?
— Да, создается такое впечатление, — кивнул Пэл.
— Только представьте себе, — продолжала Тазендра, — мир с людьми с Востока заключен. Кто бы мог подумать, что такое случится еще при нашей жизни, уже не говоря о том, что мы сами приложили к этому руку!
— Да, — негромко проговорил Кааврен, — подобными воспоминаниями можно будет тешиться длинными, одинокими зимними вечерами.
И в голосе тиасы вдруг послышались такие тоскливые нотки, что Айрич и Пэл переглянулись, словно оба подумали, что Кааврену предстоит много таких вечеров. Айрич вздохнул и, чтобы сменить тему разговора, сказал:
— Его величество полон решимости покончить с дворцовыми интригами.
— По моему мнению, — ответил Пэл, — дело совершенно безнадежное. Интриги — такая же неотъемлемая часть жизни двора, как кровь на поле битвы.
— А вам нравятся и интриги, и битвы, мой добрый йенди? — рассмеялась Тазендра.
— Не стану отрицать, — улыбнулся Пэл.
— А вы, — продолжала Тазендра, обращаясь к Айричу, — что вы намерены теперь делать? Вы вернули себе титул, нет никаких причин продолжать службу в Гвардии.
— Откровенно говоря, — промолвил Айрич, — я подумываю об отставке и возвращении в свои владения. Карьера солдата — достойное занятие для дворянина, но должен с сожалением предположить, что через пять лет Гвардия Феникса превратится в полицию, а моя гордость не позволяет мне стать офицером полиции.
Кааврен, которому его слова причинили боль, хотя он их и ожидал, заметил:
— Мне будет очень жаль, если вы уйдете.
— И мне тоже жаль уходить, друзья мои, только любовь к вам так долго удерживала меня от этого шага.
— Тем не менее, — вновь заговорила Тазендра, — вы должны испытывать большое облегчение, ведь вам удалось смыть со своего имени пятно позора. Причем сделали вы это весьма изящно. Я никогда не забуду, как вы разделались с мерзавцем Шалтре! Если бы только…