Джордан Роберт. Нож сновидений

   «Гайбон, мне нужна каждая лошадь и каждая алебарда, которую ты сможешь разыскать», – Сказала она, отстегнув плащ и отшвырнув его на длинный письменный стол. – «Арбалетчики и лучники должны самостоятельно справиться со всем этим за несколько часов. Илэйн захватили Айз Седай – Приспешницы Темного, и они попытаются вывезти ее из города». – Какие-то клерки и курьеры начали было роптать, однако Госпожа Анфорд шикнула на них, коротко приказав им вернуться к работе. Бергитте перевела взгляд на красочную карту на полу, оценивая расстояние. Похоже, что Илэйн движется в сторону Врат Восхода по дороге к реке Эринин, но, даже если они воспользуются самыми маленькими воротами, то достать их можно будет не раньше, чем у восточной стены. – «Вероятно, к тому времени, как мы будем готовы, они уже доберутся до ворот. Мы Переместимся прямо на эту сторону холмов на востоке от города». – И сделаем то, что необходимо, подальше от заполненных людьми улиц и их домов. В любом случае, лучше это предпринять на открытой местности. В этом проклятом лабиринте всадникам и алебардщикам не развернуться, слишком много людей в узком месте – большая вероятность несчастных случаев.
   Гайбон кивнул, уже начав отдавать короткие распоряжения, которые торопливо дублировали одетые в коричневую форму секретари, протягивали на подпись и передавали юным курьерам в красно-белой форме, которые бросались бежать, едва бумага оказывалась в их руках. Лица юношей были испуганными. У Бергитте просто не было времени для страха. Илэйн не испытывала ни капли страха, хоть и была пленницей. Уныние – да, но никак не страх.
   «Несомненно, мы обязаны спасти Илэйн», – спокойно произнесла Дайлин. – «Однако, она едва ли будет тебе благодарна, если пытаясь ее спасти, ты сдашь город Аримилле. Не считая людей на башнях и стражи на воротах, почти половина обученных солдат и ополченцев находятся на северной стене. Если ты заберешь остальных, то при следующей атаке мы отдадим им стену. Арбалеты и луки сами по себе не остановят штурм. Как только это случится, войска Аримиллы хлынут в город, и они легко сокрушат остальных защитников, что ты предлагаешь оставить. Этим ты добьешься лишь того, что с точностью до наоборот изменишь наше положение и ухудшишь свое. Аримилла станет удерживать Кэймлин, а Илэйн окажется снаружи, не имея достаточно сил, чтобы вернуть его назад. Если эти Приспешники Тени не сумели тайно провести в Кэймлин армию, то пара сотен мечей с ними справятся так же быстро, что и тысяча».
   Бергитте хмуро уставилась на нее. Ей никогда не нравилась Дайлин. Она не знала точно почему, но Дайлин заставила ее насторожиться с первого взгляда. И она была абсолютно уверена, что другая женщина придерживается такого же мнения о ней самой. Не было ни одного случая, когда бы Дайлин не сказала «черное», когда Бергитте говорила «белое». – «Ты беспокоишься о том, как бы закрепить за Илэйн трон, Дайлин. Я же – о том, чтобы она осталась жива, чтобы занять этот самый трон. Или не занять, но остаться живой. Я обязана ей жизнью, и не позволю, чтобы эти Приспешники Темного ускользнули с ней в руках». – Дайлин фыркнула и вернулась к изучению красных кружков, будто могла видеть сражающихся солдат. Хмурое выражение лица углубило морщинки в уголках ее глаз.
   Сцепив за спиной руки, Бергитте заставила себя стоять на месте. Ей не терпелось немедленно приступить к делу. Илэйн все еще двигалась в сторону Ворот Восхода. – «Есть еще кое-что, о чем вам следует знать, Гайбон. Мы столкнемся как минимум с двумя Айз Седай, возможно их будет больше, и у них есть оружие, тер’ангриал, который создает Погибельный Огонь. Вы когда-нибудь слышали о чем-то подобном?»
   «Никогда. Хотя это звучит опасно».
   «О, так и есть. Он настолько опасен, что запрещен к использованию даже среди Айз Седай. Во времена Войны Тени даже Приспешники Темного прекратили его использовать». – Она рассмеялась лающим смехом. Сейчас все ее познания о Погибельном Огне сводились к тому, что рассказывала ей Илэйн. Изначально именно она рассказала об этом девушке, но с тех пор дела обстояли все хуже. Все ли ее воспоминания исчезнут? Она не думала, что совсем недавно позабыла о чем-то, однако если это произошло, как она об этом узнает? Она помнила куски, относившиеся к основанию Белой Башни, кое-что из того, что она и Гайдал сделали, чтобы помочь ее основать, однако совершенно ничего до этих событий. Все ее более ранние воспоминания растаяли как вчерашний дым.
   «Что ж, по крайней мере, у нас есть свои собственные Айз Седай», – произнес Гайбон, подписывая очередной приказ.
   «Они все мертвы, за исключением Илэйн», – уныло ответила она ему. Не было никаких причин это скрывать. Дайлин охнула, ее лицо побледнело. Одна из писарей прижала руки ко рту, и другой писарь перевернул чернильницу. Чернила черным потоком разлились по столу и начали капать на пол. Вместо того чтобы отчитать мужчину, Госпожа Анфорд сама оперлась рукой о другой письменный стол. – «Я надеюсь восполнить эту потерю», – продолжала Бергитте, – «Однако не могу точно пообещать ничего, кроме того, что сегодня мы потеряем людей. Может быть, очень многих».
   Гайбон выпрямился. Выражение его лица было задумчивым, а взгляд ореховых глаз твердым. – «Нам предстоит чрезвычайно интересный день», – наконец сказал он. – «Однако мы вернем Дочь-Наследницу обратно, неважно, что нам это будет стоить». – Крепкий парень, этот Чарлз Гайбон, и отважный. Он частенько проявлял это качество на стене. Но, правда, на ее вкус он был чересчур симпатичный.
   Бергитте поняла, что ходит взад-вперед по мозаике, и остановилась. Она представления не имела, как быть генералом, что бы там ни навыдумывала Илэйн, одно она знала точно – показывать свое волнение на людях, значит рисковать заразить им окружающих. Илэйн – жива. Это было единственным, что имеет значение. Жива, и с каждой минутой удалялась все дальше. Левая створка двери отворилась, и один из рослых гвардейцев доложил о том, что вернулись Джулания Фоут и Керейлле Суртовни. Гайбон неуверенно повернулся к ней, но, так как она промолчала, то он велел мужчине их пропустить.
   Это были две абсолютно разные женщины, по крайней мере, внешне, хотя каждая опиралась на деревянный дорожный посох. Джулания была хорошенькой и слегка полноватой, с чуть тронутыми сединой темными волосами. В то время как Керейлле была худой низкорослой женщиной с раскосыми зелеными глазами и огненно-рыжими кудрями. Бергитте не раз задавалась вопросом – настоящие ли их имена. Женщины из Родни меняли имена так же легко, как другие женщины меняли чулки. Они были одеты в простую шерстяную одежду, какую носят купцы той страны, откуда они были родом, и каждая обладала проницательным взглядом человека, привыкшего самостоятельно заботиться о себе. Они могли порассказать о том, как им не раз удавалось выпутаться из различных ситуаций, и их простые поясные ножи были далеко не единственным оружием, что они носили при себе. К тому же они могли весьма удивить даже сильного мужчину тем, что могли проделывать со своими дорожными посохами. Обе присели в реверансе. Юбки и плащ Джулании насквозь промокли и снизу были заляпаны грязью.
   «Эллориен, Луан и Абель покинули лагерь сегодня рано утром, Миледи», – произнесла она. – «Я задержалась равно настолько, чтобы убедиться, что они двинулись в северном направлении, прежде чем прибыть с докладом».
   «Тоже самое относится и к Аймлин, Арателле и Пеливару, миледи», – добавила Керейлле. – «Они направляются к Кэймлину».
   Бергитте не надо было смотреть на карту с отметками, разложенную на столе. Они могли бы добраться до города к полудню, в зависимости от того, сколько выпало дождя и сколько сейчас грязи на дорогах. – «Вы обе замечательно справились. Идите, примите горячие ванны. Как считаешь, могли они изменить свое мнение?» – спросила она Дайлин, как только обе женщины ушли.
   «Нет», – без колебаний отозвалась та, потом вздохнула, покачав головой. – «Боюсь, это больше походит на то, что Эллориен убедила остальных поддержать ее притязания на Львиный Трон. Возможно, они считают, что смогут разгромить Аримиллу и продолжить осаду. У них вдвое меньше людей, чем у нее, и почти вдвое больше, чем у нас», – она не закончила мысль. Не было необходимости продолжать. Даже используя Родню, чтобы перемещать людей, им было бы крайне тяжело удерживать стены против такого количества.
   «Сначала вернем Илэйн, а затем будем волноваться об остальных», – сказала Бергитте. Где же эти проклятые Ищущие Ветер?
   Едва у нее мелькнула эта мысль, как они появились в комнате следом за Шайлин в ворохе радужных шелков. За исключением Ренейлле, последней в своем ряду, хотя ее красная блуза, зеленых брюки и сочный желтый пояс, делали ее достаточно яркой, но даже цепочка самой молодой из них – круглолицей Райнин – с которой ей на щеку свисало лишь полдюжины золотых медальонов, заставляла цепь Ренейлле выглядеть пустой. Лицо Ренейлле было полно стоической терпимости.
   «Мне не нравится, когда мне угрожают!» – сердито заявила Шайлин, понюхав золотую коробочку с благовониям, свисавшую с золотой цепочки на ее шее. Ее темные щеки вспыхнули. – «Та телохранительницы сказала, что если мы не поторопимся, она станет нас подгонять!.. Не имеет значения, как в точности она выразилась. Это была угроза, и я не собираюсь!..»
   «Илэйн захвачена Айз Седай – Приспешницами Темного», – отрезала Бергитте. – «Вы нужны мне, чтобы сделать Переходные Врата для людей, которые отправятся ее спасать». – Среди остальных Ищущих Ветер раздался ропот. Шайлин сделала резкий жест, однако только Ренейлле замолчала. Остальные, к ее явному недовольству, всего лишь перешли на шепот. По количеству медальонов, висевших на цепочках, некоторые из них не уступали в ранге Шайлин.
   «Значит, ты вызвала всех нас ради создания одних единственных Врат?» – требовательно спросила она. – «Я выполняю условия сделки, как видишь. Я привела всех, как ты и распорядилась. Тем не менее, для чего тебе понадобились все?»
   «Потому что все вы должны будете соединиться и образовать Круг, а затем создать такие Врата, чтобы через них можно было пропустить тысячи верховых и пеших.» – Это была не единственная причина.
   Шайлин напряглась, и не одна она. Курин, чье лицо напоминало черный камень, едва не затрепетала от оскорбления, а Рисэль, обычно очень уравновешенная женщина, и в самом деле задрожала. Сенин, со своим обветренным лицом и старыми отметинами, указывавшими, что некогда она носила более шести серег в каждом ухе и более широких, теребила украшенную драгоценными камнями рукоять кинжала, торчащего из-за ее зеленого пояса.
   «Солдат?» – с негодованием сказала Чанелле. – «Это запрещено! Наша сделка гласит, что мы не примем никакого участия в вашей войне. Зайда дин Парид Черное Крыло так распорядилась, и пока она – Госпожа Кораблей, это распоряжение имеет огромный вес. Используйте Родню. Используйте Айз Седай».
   Бергитте подошла вплотную к темнокожей женщине, глядя ей прямо в глаза. Родня была абсолютно бесполезна в этой ситуации. Никто из них ни разу не использовал Силу как оружие. Они могли даже не знать, как это делается. – «Остальные Айз Седай мертвы», – тихо сказала она. Кто-то позади нее застонал, вероятно, один из писарей. – «Чего будет стоить твоя сделка, если исчезнет Илэйн? Аримилла, естественно не будет ее соблюдать». – Заставить свой голос звучать спокойно, было так же трудно, как взять крепость. Лишь отчаянным усилием воли удавалось сдержать гнев и страх. Она нуждалась в этих женщинах, однако не могла позволить им этого узнать, иначе Илэйн пропадет. – «Что скажет Зайда, если ты нарушишь ее сделку с Илэйн?»
   Татуированной рукой Шайлин снова поднесла к проколотому носу коробочку с благовониями, а затем уронила ее на грудь к многочисленным украшенным драгоценными камнями ожерельям. Из того, что Бергитте знала о Зайде дин Парид следовало, она очень рассердится на любого, кто нарушит сделку, и без сомнения, Шайлин не желала сталкиваться с гневом этой женщины. Тем не менее, она казалась всего лишь задумчивой. – «Очень хорошо», – через мгновение сказала она. – «Однако только для доставки. Договорились?» Она поцеловала кончики пальцев своей правой руки, намереваясь скрепить сделку.
   «Вам всего лишь нужно сделать то, что вы захотите», – сказала Бергитте, отворачиваясь. – «Гайбон, пора. Они должны были к этому времени доставить ее к воротам».
   Гайбон застегнул пояс с мечом, надел шлем и стальные рукавицы, и последовал за ней и Дайлин прочь из Зала Карт. Следом потянулись Ищущие Ветер во главе с Шайлин, громко настаивающей на том, что их участие ограничится лишь созданием Врат. Бергитте прошептала Гайбону последние наставления, прежде чем покинуть его, поспешившего к фасаду дворца, в то время как сама она двинулась к Королевским Конюшням, где обнаружила оседланного для нее плосконосого буланого жеребца, поводья которого удерживала молодая служанка с волосами заплетенными в косу, не намного отличавшуюся от ее собственной. Там же она обнаружила сто двадцать одну женщину – все телохранительницы были облачены в доспехи и готовы к отъезду. Усевшись в седло, она сделала им знак следовать за ней. Посреди ясного неба, на котором виднелось только несколько облачков в вышине, золотым шаром висело солнце. По крайней мере, им не придется в придачу сражаться с дождем. Если бы пошел один из тех затяжных ливней, обрушившихся на Кэймлин за последнее время, то под его прикрытием смог бы скрыться не один фургон.
   Широкая людская змея по десять и двенадцать человек в ряд, заполняла сейчас Королевскую Площадь с обеих сторон. Всадники, в шлемах и нагрудниках, чередовались с людьми в разномастных шлемах с алебардами на плечах. Большинство из них были облачены в кольчуги или обшитые стальными пластинами безрукавки, и лишь у некоторых были кирасы. Над каждым отрядом, большим или маленьким, развивалось знамя их Дома. Или стяги наемных отрядов. За продажными мечами сегодня будет следить слишком много глаз, чтобы они вздумали отлынивать от работы. Без арбалетчиков и лучников колонна насчитывала примерно двенадцать тысяч человек, две трети из них – верховые. Сколько из них не доживет до полудня? Она выбросила эту мысль из головы. Ей необходим был каждый из них, чтобы убедить Морской Народ. Каждый, кто может сегодня умереть, точно также мог завтра погибнуть на стене. Каждый из них прибыл в Кэймлин, чтобы отдать за Илэйн свою жизнь.
   Колонну возглавляло больше тысячи Гвардейцев: их шлемы и нагрудники сверкали на солнце, стальные пики были наклонены под одинаковым углом. Первая шеренга стояла сразу позади знамен Андора, изображавшего вставшего на задние лапы Белого Льва на фоне алого поля, и личного Илэйн – Золотой Лилии на голубом. Она располагалась на краю одного из многочисленных парков Кэймлина. В любом случае, когда-то это был парк, хотя столетние дубы были срублены и оттащены подальше вместе со всеми остальными деревьями и цветущими кустами, их корни выкорчеваны, чтобы расчистить площадь в сто шагов шириной. Посыпанные гравием дорожки и покрытая травой земля были давно превращены копытами и сапогами в грязное месиво. Три других дворцовых парка прошли такую же обработку, чтобы создать места для плетения Переходных Врат.
   Гайбон и Дайлин были уже на месте вместе с остальными дворянами, которые откликнулись на призыв Илэйн, начиная с молодого Пэривала Мантира и заканчивая Браннином Мартаном с супругой, все верхом. Пэривал был облачен в шлем и нагрудник, как и другие присутствующие мужчины. Нагрудник Браннина был прост, неярок и слегка помят в том месте, куда пришелся удар молота оружейника – непременный атрибут торговли, показывающий надежность товара. Доспех был такой же надежный, как и простой вложенный в ножны меч на его боку. Доспех Пэривала как и у Конэйла и Бранлета был покрыт позолотой. На кирасах красовались посеребренная Наковальня Мантиров, покрытый лаком Черный Орел Нортанов и Красный Леопард Гильярдов. Симпатичные доспехи, сразу бросаются в глаза. Бергитте надеялась, что у женщин хватит здравого смысла держать этих мальчиков подальше от боя. Глядя на лица некоторых женщин, мрачные и решительные, она надеялась, что у них хватит здравого смысла и на то, чтобы уцелеть самим. По крайней мере, ни у одной не было меча. Простая правда заключалась в том, что женщина должна быть куда искуснее в обращении с мечом, чем мужчина, чтобы столкнуться с ним лицом к лицу. Иначе более сильные руки не оставят ей никаких шансов. Куда как лучше пользоваться луком.
   Ищущие Ветер скривились, едва их босые ноги коснулись грязной после вчерашнего ливня земли. К влаге они были более чем привычны, но не к грязи.
   «Этот мужчина не сказал мне куда вас должны доставить Переходные Врата», – взбешенно сказала Шайлин, указывая пальцем на Гайбона, едва Бергитте спешилась. – «Я хочу поскорее с этим покончить, чтобы поскорее вымыть ноги».
   «Миледи!» – позвал женский голос откуда-то с конца улицы. – «Миледи Бергитте!» – Вдоль линии Гвардейцев бежала Рин Харфор, она так высоко приподняла юбки, что до колен были видны ее ноги в чулках. Бергитте подумала, что никогда раньше не видела, чтобы эта женщина так неслась. Госпожа Харфор была из тех женщин, которые все всегда делают безупречно. При каждой их встрече она заставляла Бергитте вспоминать обо всех промахах, которые недавно совершила. Двое мужчин в красно-белых ливреях бежали за ней, неся между собой носилки. Когда они приблизились, Бергитте увидела, что они несли долговязого, потерявшего шлем гвардейца с одной стрелой, торчащей из его правой руки, и еще одной в правом бедре. Из обеих ран сочилась кровь, оставляя тонкий след на мостовой. – «Он настаивал на том, чтобы его доставили к вам или к Капитану Гайбону, миледи», – сказала Госпожа Харфор, пытаясь отдышаться и обмахиваясь одной рукой.
   Молодой гвардеец изо всех сил пытался сесть, пока Бергитте не надавила на него, заставив опуститься обратно. – «Три или четыре отряда наемников атаковали Фармэддингские Ворота, миледи», – произнес он, скривившись от боли, которая изменила его голос. – «Изнутри, я имею в виду. Они расставили лучников, чтобы те стреляли в любого, кто попытается с помощью флагов подать сигнал о помощи, но мне удалось ускользнуть, и моя лошадь продержалась достаточно долго».
   Бергитте прорычала проклятия. Она была готова поспорить на что угодно, что среди них были Кордвин, Гомайзен и Бакувун. Она обязана была заставить Илэйн выпроводить их из города, едва они выдвинули свои требования. Она не осознавала, что говорит вслух, пока раненный гвардеец не заговорил.
   «Нет, Миледи. По крайней мере, не Бакувун. Он приблизительно с дюжиной своих людей как раз играли в кос… ох, чтобы убить время, и лейтенант полагает, что если б не они – то мы б не сумели удержаться. Если они еще держатся. Когда я оглядывался, мятежники воспользовались таранами, чтобы проломить двери в башню. Но есть еще кое-что, миледи. За воротами в Нижнем Кэймлине собираются войска. Тысяч десять, возможно, вдвое больше. Трудно точнее определить на этих извилистых улицах».
   Бергитте поморщилась. Десяти тысяч человек было достаточно, чтобы довести атаку до конца, даже без измены наемников внутри, если она не бросит туда все свои силы. А она не могла. Что, во имя Света, ей делать? Чтоб ей сгореть, она могла спланировать налет, чтобы освободить кого-нибудь из крепости, или провести тайную вылазку на территории, захваченной врагом – это было то, с чем, как она знала, ей под силу справиться. Однако в данном случае происходит решающая битва за судьбу Кэймлина, а, возможно, и за обладание троном. Тем не менее, она должна это сделать. – «Госпожа Харфор, заберите этого человека обратно во дворец и проследите, чтобы ему обработали раны, пожалуйста». – Не имело смысла просить Ищущих Ветер об Исцелении. Они уже объяснили, в чем, на их взгляд, заключается их участие в войне. – «Дайлин, оставь мне всех верховых и тысячу алебардщиков. Сама же бери остальных, а также всех наличных стрелков. А также каждого, способного держать меч, кого сможешь найти. Если ворота продержатся до тех пор, когда женщины из Родни доставят вас туда, убедись, что они будут удержаны и дальше. Если же они пали, отбери назад. И держи эту проклятущую стену, пока я не вернусь».
   «Очень хорошо», – отозвалась Дайлин, будто эти поручения было выполнить легче всего на свете. – «Конэйл, Кэйтлин, Бранлет, Пэривал, вы отправляетесь со мной. Ваша пехота будет сражаться лучше, если вы будете рядом и на виду». – Конэйл, несомненно, выглядел разочарованным – он уже видел себя скачущим в яростной атаке, однако он подобрал поводья и что-то прошептал, что заставило двух юношей помоложе захихикать.
   «Так пусть и мои верховые сражаются лучше», – возразила Кэйтлин. – «Я хочу помочь в спасении Илэйн».
   «Вы прибыли сюда, чтобы помочь ей защитить трон», – резко отозвалась Дайлин, – «и вы отправитесь туда, где вам это удастся лучше всего, или нам с вами позднее предстоит другой разговор». – Чтобы это ни означало, пухлое лицо Кэйтлин покраснело, тем не менее, когда они поехали прочь, она молча последовала за остальными.
   Гайбон взглянул на Бергитте, но промолчал, хотя, вероятно, задавался вопросом, почему она не послала больше людей. Однако он не стал оспаривать ее решение на людях. Проблема была в том, что она не знала, сколько Черных Сестер будет с Илэйн. Она нуждалась в каждой Ищущей Ветер, нуждалась в них, веря, что все они непременно пригодятся. Если б было достаточно времени, она бы сняла часовых со всех башен и даже с ворот.
   «Создавайте Переходные Врата», – сказала она Шайлин. – «Прямо на холме к востоку от города, на самую вершину, где проходит Эрининская Дорога, но они должны быть обращены в противоположную от города сторону».
   Ищущие Ветер собрались в круг, делая все необходимое, чтобы создать соединение. Это заняло у них еще часть проклятого времени. Внезапно появилась серебристо-голубая вертикальная вспышка Переходных Врат, развернувшись в проем пяти шагов высотой, растянувшийся во всю ширину расчищенного участка земли, с другой его стороны виднелась широкая дорога из плотно утрамбованной глины, поднимавшаяся на пологий склон в десять спанов высотой. Это была дорога к реке Эринин. Лагеря Аримиллы находились по ту сторону склона. Учитывая последние события, они могли быть пусты – если повезло, то так и есть – однако в данный момент ее они совершенно не интересовали.
   «Вперед, и рассредоточьтесь, как приказано!» – прокричал Гайбон и послал своего рослого гнедого сквозь проход, сопровождаемый оставшимися дворянами и Гвардейцами. Гвардейцы свернули куда-то влево и исчезли из поля зрения, тогда как благородные вельможи заняли позицию немного повыше по склону. Некоторые принялись рассматривать город в зрительные трубы. Гайбон спешился и, пригибаясь, побежал наверх осмотреться. Бергитте почти физически ощущала нетерпение телохранительниц за спиной.
   «Тебе не были нужны такие огромные врата», – сказала Шайлин, хмуро оглядывая колонну верховых, проезжавших сквозь врата. – «Почему…?»
   «Пойдем со мной», – сказала Бергитте, беря Ищущую Ветер за руку. – «Я хочу кое-что тебе показать». – Хлестнув буланого поводьями, она стала тянуть женщину на другую сторону от Врат. – «Ты сможешь вернуться обратно сразу же, как все увидишь». – Если она хоть чуть-чуть разбиралась в этой женщине, Шайлин была той, кто принял на себя руководство Кругом. Что до остального, то она рассчитывала на ее характер. Хотя она и заставила себя не оглядываться, все же ей с трудом удалось сдержать вздох облегчения, когда она услышала, как позади Ищущие Ветер зашептались о чем-то между собой. Но последовали за ними.
   Что бы Гайбон там ни увидел, это были хорошие новости, потому что прежде чем спуститься вниз к своей лошади он выпрямился во весь рост. Должно быть, Аримилла выскребла свои лагеря до самого дна, отправив все двадцать тысяч, если не больше, к Фармэддингским Воротам. Если на то будет воля Света, они продержатся. Если на то будет воля Света, удастся продержаться повсюду. Однако, сначала – Илэйн. Сначала и прежде всего прочего.
   Когда она добралась до Гайбона, который уже был в седле своего гнедого, телохранительницы строились за Касейлле в колонну по трое. Переходные Врата во всю ширину в добрую сотню шагов были заполнены пешими и конными, быстро выбирающимися направо и налево, и спешащими присоединиться к остальным, уже выстроившимся в шеренги, которые быстро вырастали по обе стороны от дороги. Хорошо. Ищущим Ветер не удастся быстро и легко ускользнуть обратно.
   Запряженный четверкой лошадей фургон с парусиновой крышей в окружении небольшого отряда всадников остановился на небольшом расстоянии от последних строений окраины Нижнего Кэймлина, возможно, в миле от холмов. Позади, в расположенных вдоль дороги открытых кирпичных рынках суетились люди, как могли, занимаясь своими повседневными делами, однако это было не существенно. Илэйн находилась в том фургоне. Бергитте протянула руку, не отрывая взгляда от фургона, и Гайбон вложил в нее оправленную медью зрительную трубу. Как только она подняла трубу к глазам, фургон и всадники приблизились.
   «Что ты хотела мне показать?» – потребовала Шайлин.